Аннотация: Роман "Лунный камень" мало похож на другие произведения Уилки Коллинза. А потому перед исследователями всегда встает вопрос, кто же на самом деле написал эту невероятно увлекательную историю о загадочной краже не менее загадочного камня?
Разгадку таинственного исчезновения Лунного камня в романе Уилки Коллинза предлагает персонаж, который хорошо заметен благодаря своим странностям. Эзра Дженнингс - человек с пегими волосами и смуглым лицом (в русском переводе "загорелым по-цыгански" и "пребезобразным именем"), очевидно, это все намеки указывают на смешанную англо-индусскую кровь персонажа. Большую часть истории он проводит на задворках, и едва ему удается предложить разгадку, как он умирает от давно мучающей его болезни и настаивает, чтобы те немногие документы, которые характеризуют его личность, были похоронены вместе с ним, что придает всем его странностям отблеск таинственности. Его внешность в прошлом, возможно, была причиной вынужденных путешествий в попытке избежать последствий "мерзкой клеветы". Его чуждость английским традициям, увлечение ориентализмом и талант детектива, необходимость быть добровольным изгоем, но главным образом привязанность к опиуму, который мистер Дженнингс употребляет, как болеутоляющее средство на протяжении многих лет, наводит нас на мысль о желании Коллинза провести параллели между собой и этим странным персонажем. Очевидно, в этот самый момент к вам, точно так же как и ко мне, подкрадывается мысль о том, что подобную историю невозможно сочинить на трезвую голову. С одной стороны, роман удивительно хорош для своего времени! Но с другой, контрапунктом этой увлекательной истории служат ужасные готические легенды о зыбучих песках и пропавших в них девушках. Разве такое можно придумать без порядочной дозы лаунданума. Ведь ни сегодня, ни в XIX веке подобное место было невозможно отыскать на береговой линии Йоркшира. Хотя как по мне, попытки современных исследователей усмотреть в зыбучих песках "гротескную пародию на женский оргазм", действительно, напоминают опиумный бред, причем гораздо больше, чем все "бредовые фантазии" писателя.
Но вернемся к Коллинзу, а между тем мастер увлекательных историй любил сам подлить масла в огонь. Например, писатель несколько раз рассказывал друзьям о том, что совсем не помнит, как написал Эпилог и главу "Мисс Клак". По словам Андерсона, Коллинз буквально говорил: "Я был не только доволен и удивлен финалом, но и не признал его своим" (Peters C. The King of Inventors: A Life of Wilkie Collins. London, 1991. P. 311.). А еще писатель совершенно будничным тоном рассказывал, что принимал лаунданум не только ночью, чтобы заснуть, но в больших дозах в течение дня, пока работал над "Лунным камнем". Только вот после тщательной проверки оказывается, что эту историю писатель позаимствовал из биографии Вальтера Скотта. За полвека до Коллинза шотландский писатель поведал о том, что в момент написании "Невесты Ламмермура" принимал по 200 капель лаудана каждые шесть часов. По словам биографа, писатель был настолько измотан, что впервые не записывал, а надиктовывал главы будущего романа, просто чтобы вовремя сдать роман в печать. По уверениям этого же биографа, боли у писателя были такие, что снимались лишь порядочной дозой алкоголя и опиума, при этом Скотт находился в таком дурмане, что после, "когда печатная версия романа впервые попала ему в руки в окончательной форме, он не мог вспомнить ни одного инцидента, персонажа или диалога". А когда он прочитал печатную копию в состоянии сильного беспокойства и удивления, "увидев нечто совершенно вопиющее и фантастическое".
Современные исследователи выяснили, что Скотт действительно последнюю, пятую часть романа, продиктовал в апреле 1819 года. Но по словам исследователей, к этому моменту боли Скотта ослабли настолько, так что писатель снимал острые приступы простыми приемами горячей ванны, не обращаясь к помощи опия или других "лекарств" и обезболивающих.
Но вернемся к вопросу о том, почему Коллинз так упорно распространял странные слухи о своей работе?
Роман "Лунный камень" представляет собой переломный момент в отношении писателя к опиуму. Ведь в этой истории "спорное лекарство" употребляет лишь "странный персонаж" и Фрэнклин Блэк. Причем употребление приводит к непредсказуемым последствиям, например, амнезии. В дальнейшем Коллинз исключит упоминания об опии из своих произведений. А потому, читая "Лунный камень" сегодня, трудно понять, опиум - проклятие или лекарство. Очевидно, Коллинз понимал, что переходит границы дозволенного общественным мнением и поэтому отобразил двоякое отношение к наркотику. Но если вы заглянете в его предыдущий роман, Лидия Гвилт не может сдержать своего восхищения:
"Кто был человек, который изобрел лаудан? Я благодарю его от всего сердца, кем бы он ни был. Если бы все жалкие несчастные от боли тела и разума, чьим утешителем он был, могли бы собраться вместе, чтобы петь ему хвалу, какой это был бы хор! У меня было шесть восхитительных часов забвения; Я проснулся с моим разумом". Настоящая апология!
Подобное переосмысление дает повод утверждать, что писателю во время работы над романом стали известны факты, которые "заставляли задуматься, о " лекарстве"".
Незадолго до написания романа в Англии случился юридический претендент, вероятно с которым был знаком несостоявшийся адвокат Уилки Коллинз. В 1862 году состоялся суд над Эстер Григгс, которая выбросила своих детей через открытое окно, полагая, что дом охвачен огнем. Точнее, Эстер не предстала перед судом, поскольку во время предварительного слушания медицинские эксперты объяснили, что нельзя судить человека, который "тронулся (повредился) умом".
В 1861 году в Челмсфорде судили женщину за убийство собственного ребенка. Ее защита основывалась на том, что женщина совершила преступление в несознательном состоянии из-за избыточного приема лаунданума. Но присяжные сочли ее виновной, поскольку, согласно английским законам, люди принимающие наркотики несут юридическую ответственность за свои действия. Так был ли Франклин Блейк ответственен на кражу алмаза? Если бы Коллинз был присяжным, вероятно, он ответил бы нет.
А между тем, отношение общества к употреблению опиума и производного от него лаунданума сменилось на негативное. Это отчетливо понимал Коллинз и менял собственную позицию по этому вопросу. Хотя до конца жизни он будет употреблять "лекарство", он отказался не только рекламировать, но и даже упоминать о "средстве". При этом не стоит забывать о том, что Уилки оставался неисправимым сочинителем историй, а потому о своей работе над романом "Лунный камень" он сочинил немало небылиц. Кроме рассказа об измененном сознании, под влиянием которого он сочинил заключительные главы романа, с подачи автора первые биографы рассказывают о том, что из-за сильных болей Коллинзу пришлось сменить нескольких секретарей, которые записали большую часть романа под диктовку. Коллинз рисовал перед друзьями яркую картинку, описывая этих секретарей и секретарш, рассказывал, что ни один из них не мог долго выдерживать его крики и стоны.
К счастью, сохранились оригинальные рукописи романа, на основании которых мы можем судить о том, кто и как записывал роман. И действительно, две главы из первой части романа представляют собой текст, записанный чужой рукой. Все строки подчеркнуты, очевидно, Коллинзу пришлось собственноручно вычитывать и проверять текст перед отправкой редактору. Сохранилось письмо Коллинза Харперу, где он поясняет, что не мог собственноручно написать эти две главы из-за сильных болей.
Во второй части, в рассказе мисс Клак присутствует пять листов, которые написаны рукой приемной дочери, выполнявшей функции секретаря, а еще одна страница, написанная аккуратным женским почерком, который не поддается идентификации. Затем следует двенадцать страниц написанных карандашом рукой Уилки. Из чего можно сделать вывод, что писатель работал над ними лежа в постели. Оставшиеся страницы рукописи написаны рукой Коллинза, который очевидно работал над рукописью за письменным столом, поскольку написаны они чернилами. Поэтому рассказы о многочисленных секретарях на деле оказываются сильным преувеличением.
Из предварительных заметок к роману, которые Коллинз делал на бумаге из лондонского клуба Атенеум, согласно расчетам биографов, это, должно быть, случилось в ноябре 1867 года. Роман должен был носить название "Глаз змея", поскольку в обрамлении истории рассказывалось об индийской секте с аналогичным названием.
Из предварительных заметок понятно, что Коллинз активно пользовался помимо книг, взятых у его друга Пиготта, также справочными статьями из "Британской энциклопедии", очевидно в библиотеке клуба имелось многотомное последнее 8-е издание 1855 года выпуска. Из этих заметок становится понятно, что весь сюжет от начала до конца не привиделся автору в опиумном бреду. Заметки о "Глазе змея" заканчиваются смертью злодея от "удушения", как вы помните, Эбелвайт был убит в ходе бандитского налета, чему предшествовала сцена, где его и лондонского ростовщика чуть не придушили.
В этой предварительной истории нет только одного весьма заметного раздела из будущего романа - полицейского расследования. В связи с этим исследователи полагают, что история о "полицейском расследовании" была придумана Коллинзом по настоянию Диккенса. Вы, наверное, помните, что именно Диккенс интересовался полицейскими расследованиям инспектора Чарльза Филда из Скотланд-Ярда и описал свое видение работы полицейских в "Холодном доме". Можно также предположить, что Диккенс был недоволен дальнейшим развитием сюжета, ожидая, что загадку раскроет именно инспектор Кафф.
Еще одно свидетельство тщательной работы над романом - количество правок в рукописях. Кэтрин Питер описывает страницы с записями романов Коллинза как "поля сражений", но количество правок в "Лунном камне" превосходят все виденное ранее. Возможно, Диккенс, видевший первые главы, вложил немало труда в эту часть романа. Именно эта бурная деятельность стала причиной другого небывалого события для пунктуального Коллинза - задержки первых глав романа. Последние главы написаны гораздо "чище". Диккенс был в американском турне, а Коллинз, прикованный к постели, не желал и слышать об исправлениях.
В своем письме от 12 ноября Коллинз извиняющим тоном сообщает американскому издателю Харперу, что: "Этот [процесс] движется медленнее, чем я ожидал, по двум причинам... Литературные потребности этой истории вынуждают меня соединять и повторно переписывать первую половину с особым взглядом на то, что должно произойти во второй". В письме Харперу от 30 января 1868 года появляется интрига, "есть некоторые последствия, которые - если я не ошибаюсь - никогда прежде не использовались в художественной литературе". Он держал американского издателя в том же напряжении, так же как и читающую публику, не раскрывая детали этих "эффектов". К 30 января у Харпера было тринадцать номеров, а к концу февраля 1868 года - вся первая часть. Серийный выход частей "Лунного камня" был рассчитан на одновременную публикацию по обе стороны Атлантики.
Шумиха, связанная с небывалой популярностью романа, всколыхнула затихшие было слухи об индийских алмазах. Газеты вновь запестрели пересказами историй об "Алмазе Питта", "Кохинуре" и других бриллиантах. А потому роман, где главным героем были не слабая женщина или отважный мужчина, а индийский алмаз, попал на благодатную почву, вспаханную многочисленными слухами и бесконечными историями о драгоценных бриллиантах и несметных сокровищах. Но если сюжет этого романа не привиделся автору в забытьи после очередной порции "лекарства", где Коллинз нашел свой источник? Кто рассказал ему увлекательную историю об индийском алмазе?
Очевидно, слухи об успехе романа дошли до Диккенса, поскольку он резко изменил свое мнение о романе. До своего отъезда в Америку мастер как только мог нахваливал очередное творение своего друга и ученика, а после возвращения неожиданно нашел его "утомительным до невозможности".
Не думаю, что виной тому были синтаксические ошибки Коллинза, как это утверждает Питер Акройд. Полагаю, что причиной размолвки между Диккенсом и Коллинзом также не был бешеный спрос на роман. Причина подобной перемены настроения лежит гораздо глубже, вероятно, в делах личных. А потому позвольте поиску мотивов этой ссоры, я посвящу отдельную главу этой книги.
Некоторые критики высказывают предположение, что свой последний опус, незаконченный роман "Тайна Эдвина Друда", Диккенс строил по лекалам заимствованным у Коллинза. Это утверждение, на мой взгляд, вызывает сомнения. Во-первых, роман Диккенса остался незаконченным, а потому трудно предположить, как мастер мог развернуть сюжет и чем могла закончиться эта невероятно таинственная история, а потому утверждать о полной идентичности не вполне корректно. Скорее, можно говорить о том, как Коллинз нащупал базовые основы нового жанра, который появится в литературе гораздо позже, а Диккенс лишь подхватил эту волну. Но я не могу назвать "Лунный камень" детективом, по целому ряду причин, которым я посвящу еще одну главу моей книги.
А пока давайте вернемся к жизни Уилки Коллинза и невероятно загадочной истории появления романа мало похожего на другие сочинения английского писателя.
Читать дальше...