В новом, усиленном составе приступила бригада к уборке с полей, тюков. Справлялась с работой не хуже дру-гих. Трудно, очень трудно давались Витьке и Шурке, да и ребятам постарше, тонны груза поднятого, выжатого, пе-ренесенного и удержанного на вилах, перед собой, - как флаг в руках у знаменосца. Но и в эту работу Витька, и Шурка - втянулись, приспособились! Мечтали о том, ко-нечно, чтобы быстрее сентябрь наступил. Делали вид, что по школе соскучились, хотя в этом - была только часть правды. Они не ныли и долю труда своего на других не перекладывали. Да и не зацикливались на усталости отупляющей - не поддавались ей. Отдыхать тоже научились.
И было в продолжительные часы отдыха, в середине дня, а иногда и вечером, чем отвлечься им. В речке искупаться, вздремнуть часок после обеда - это само собой. Но были и другие занятия.
Спрятавшись от солнца в хижинах из тюков, - в карты резались азартно.
Витька с пацанами и раньше картами баловался. Спрятавшись в начале улицы, за "ямами", в пересохшем заросшем кустами арыке, курили "Приму" до одури. Там же резались в "дурака" и награждали друг друга "погона-ми". Впрочем, этой игрой их карточное увлечение и огра-ничивалось.
А тут в Уланбеле самой модной и самой интересной оказалась игра в "Шестьдесят шесть". Азартная, заставля-ющая мыслить, проявлять расчетливость и командную со-лидарность. Считали взятки, извлекали карты из-под "Шу-бы" - играли на вылет, на интерес...
И опять, речка притягивала к себе. Кишела она ры-бой непуганой, - щуками, окуньками... Витька не большой любитель рыбной ловли, терпения у него - дефицит. А тут, не выдержал и тоже включился в процесс. Еще бы! - скатал шарик хлебный, насадил на крючок и едва в воду закинул, - уже дергается поплавок лихорадочно. Поймалась рыбка! Некогда скучать, только и успевай вытаскивать её из воды. Вот только сжимается сердце у Витьки всегда, когда окунька с крючка он снимает. Жалко рыбу и все тут!
Рядом ребята тягают свою добычу. Кое-кто и блес-ной щуку соблазняет. Идет соревнование - кто больше ры-бы выловит. Разгорается азарт, и Витька тоже распаляется, подавляет свою жалость, перестает обращать на неё вни-мание.
Польза от рыбалки существенная. Дед Баран пова-ром средней руки оказался. Изо дня в день все блюда, ко-торые он умеет готовить повторяются. Суп с макаронами - обычное дело. Иногда - борщ, и на второе - тоже, макаро-ны, только - "по-флотски". И все - из баранины. А если вдруг кто проявит недовольство скудным рационом, гасит его на корню дед Баран.
- Какие продукты мне поставляете, из того и готов-лю еду. Зато, - сытная...
Рыбалка не только для удовольствия. Быстро ведра рыбой заполняются, а значит - уха будет сварена. И двой-ная, и тройная. Чем не разнообразие?..
Строгий распорядок в бригаде, все своим делом за-няты. Коллективно трудятся. А дед Баран - сам по себе. Колдует и колдует над котлами. И вот, заскучал, не выдер-жал. Один раз напился, второй... А потом, и вовсе застал его отец на солнцепеке невменяемым совершенно, "в стельку" пьяным. Осталась в тот день без обеда бригада. А ужин - отец лично готовил. И оказалось, что хорошо это у него получается. "Куырдак" отец приготовил. До блеска выскребли едоки котел, уплетали "блюдо" за обе щеки. Только скулы трещали...
Отец отыскал водочные запасы повара, разбил бу-тылки прилюдно, обозвал его алкашом и решительно настроился выгнать из бригады. Но тот болел по-настоящему несколько дней, очень страдал без похмелья. Отец готовил пищу сам, а деда Барана все жалели. И раз-жалобили отца, уговорили.
- Ладно, так и быть, в последний раз... - размякло у отца сердце.
Водку деду Барану покупал кто-то тайком из членов бригады во время поездок "на культурную программу" в Уланбель. Но кто именно, так и не удалось узнать. А во-обще - сухой закон кроме деда Барана соблюдали все. Осо-знавали ответственность...
На культурную программу в Уланбель выезжали всем коллективом один раз в неделю. Однажды - на кон-церт эстрадных артистов. Пожаловали они в Уланбель из Джамбула. Сценой на пустыре служила площадка из сдви-нутых тележек составленная.
Артисты были молодые, задорные. Пели современ-ные красивые песни, и Витьке сладко зацепила душу певи-ца непривычными для слуха словами: "Червону руту не шукай вечорами"... Рута - это цветы - решил Витька. Но даже не слова были так важны для него. Зацепила и заста-вила трепетать сердце мелодия, и голос... Вокруг шепта-лись, что певица эта - София Ротару...
Все жители Уланбеля собрались на концерт, и съе-хались все бригады заготовителей кормов из окрестностей. Концерт был просто замечательный. Но давно уже скры-лось за горизонтом солнце, и вслед за сумерками окутала людей темнота. А вместе с ней налетели комаров и мошки скопища, - свою музыку играли, и пиршествовали при этом, жалили и кусали неимоверно. Никакая мазь не помо-гала! Но все стойко выдерживали укусы. Ни одна душа не ушла раньше, чем концерт закончился. Очень редко бывает такое событие в Уланбеле. Праздник, самый настоящий праздник подарили артисты в тот вечер жителям пусты-ни...
Несколько раз посещали сельский клуб. Смотрели кинофильмы, какие попались, наудачу. Попадались - инте-ресные. Однажды после сеанса плотной толпой выходили из просмотрового помещения, через клубный зал на улицу. Щурились от света лампочек, резко сменившего темноту. И тут, привлек внимание Витьки шум в углу у странного сооружения, похожего на русскую печь. Билетерша воору-жилась шваброй и с громкой руганью пыталась дотянуться ею до обнаруженного спящим или пьяным на печи челове-ка. Пыталась его согнать с высоты, выпроводить на улицу. Этим человеком оказался их Карпо. Он действительно был похож на пьяного, ничего не соображал, не мог понять - почему его разбудили, и никак не мог прийти в себя. Отбивался вяло от натиска билетерши, и когда приблизился - Витька обратил внимание на глаза его. Зыркал Карпо по сторонам как зверь загнанный и были они красные как будто бы воспаленные даже.
Трактористы подхватили Карпо, увлекли его за со-бой и затолкали в кузов автомашины. А Шурка шепнул многозначительно, что он анаши обкурился.
Про анашу Витька впервые услышал здесь, в Улан-беле. Как-то косили они траву на границе поля, рядом с барханами. Остановились, чтобы передохнуть, водички попить и смазать трущиеся части косилок солидолом. А Карпо вдруг встрепенулся и засветился весь от радости, что обнаружил траву интересную. Коноплей назвал её и тут же бросился рвать её и собирать в пучок. А Федя тут же на Карпо прикрикнул и заставил всю траву выкинуть.
- Видно в колонии у тебя любимым предметом бо-таника была - поддел он Карпо насмешливо. Что, обратно попасть туда хочешь? На что Карпо пробурчал недовольно в ответ что-то невразумительное, но ослушаться не посмел.
Потом, позже Карпо хвастался пацанам, что из этой конопли он изготовил какой-то "план". Показывал маленькие высушенные коричневые кирпичики.
Ребята заинтересовались, и один из кирпичиков Карпо смешал с табаком выпотрошенным из папиросы, и потом снова заправил папиросу теперь уже смесью табака с анашой. Раскурил и предложил пустить "косяк" по кругу и поочередно всем затягиваться. Сказал, что балдеж от та-кого курения будет забавный. И откуда только слова такие находил Карпо?..
Кое-кто из ребят попробовал, а Витька с Шуркой отказались. Они уже давно курить бросили свою "Приму". Летчиками всерьез стать решили. А какие же это летчики из них получатся - с папиросами в зубах, в кабине самоле-та-истребителя?..
И вот теперь, в клубе увидели друзья воочию "бал-деж" обкурившегося Карпо. Противно-то как!!!.. Их даже передернуло от увиденного.
Вообще-то вел себя Карпо все время как обычный парень. Папиросы курил не очень часто и на рабочее со-стояние его курение не влияло. Присматривались к нему напарники некоторое время, подшучивали беззлобно, а по-том и вовсе забыли про ту странную выходку.