Они познакомились светлым осенним днем, не пустом пляже песчаного атолла.
Она сидела на теплом сером камне, обняв руками колени, и смотрела на волны. Шаловливый ветер играл в ее растрепанных волосах и перелистывал страницы какой-то книги, утопающей в песке; солнце отбрасывало причудливые блики, и ему мнилось, что это сияет нимб над ее головой.
Он шел по берегу, не глядя под ноги. Его рубашка развевалась за спиной, и ей казалось, что это хлопают белоснежные крылья...
Они разговаривали весь день.
Они мечтали о светлом и ярком будущем. О мире и техническом прогрессе. О счастье и культурной революции.
Она смотрела на волны и скалы.
Он любовался небом и солнцем...
Вечером они вместе сидели на песке, глядя на ало-золотой закат и солнечную дорожку, ведущую к самому небу.
Они бы прошли по ней до самого конца - если бы могли.
Но они сидели на песке, пили сок и молчали.
Над атоллом кружили горластые чайки...
Ночью они ходили по берегу и рассказывали смешные истории. И спорили о судьбах человечества.
Она любила лирику и читала стихи наизусть.
Он говорил, что жизнь пишется прозой, но декламировал сонеты Шекспира.
В скалах гудел ветер, и они вместе разгадывали, что за песню он ведет...
Она говорила, что играет на скрипке лишь тогда, когда поет душа.
Он смеялся и отвечал, что любая музыка состоит из аккордов.
Они сидели на ветвях старого-старого дуба и любовались яркой полной луной.
И блики, играющие в ее волосах, казались ему нимбом.
А ей чудилось, что его небрежно перекинутая через плечо рубашка превращается в крылья...
Она утверждала, что раз звезды светят - значит, это кому-нибудь нужно.
А Он рассказывал о созвездии Кассиопеи.
Они вместе ждали нового, чудного дня.
Нового солнца, нового ветра и новых волн.
Они верили, что завтра снова будут гулять по песчаному пляжу.
И что завтра снова будет гореть, умирая, величественное солнце, а гаснущие огни потонут в причудливых тенях.
А завтра для них - не существовало.
На ее губах навечно застыла светлая, неземная улыбка.
В его глазах навечно остались небо и солнце.
Лучи играли в ее волосах, отбрасывая причудливые блики и складываясь в нимб, сотканный из света.
Ветер трепал его рубашку, превращающуюся в белоснежные крылья...