Человек должен жить так, чтобы от него лились эманации мира

и отдыха каждому, кто его встречает. Вовсе не задача

простого человека стать или пыжится стать святым.

Но задача - непременная, обязательная задача каждого

человека - прожить свое простое, будничное сегодня так,

чтобы внести в свое и чужое существование каплю радости.

'Семь дней в Гималаях'

   Остывающий от дневного зноя город падает в ночь. Я иду по Москве и вдыхаю ту неповторимую свежесть улиц, которая появляется после захода солнца. Мне не хочется искать себе ночлег - я буду гулять до утра, а там... Я живу здесь нелегально с десяткой в кармане. Ночую где придётся, езжу зайцем на троллейбусах и в метро. Стараюсь прятать глаза от ментов, потому что не знаю, что буду врать, если у меня спросят о прописке. Зачем я суда приехал? Да, некоторые московские гопы (хотя их здесь по старой привычке люберами называют) спрашивали меня об этом. Я просто ощущал пустоту жизни, я не видел смысла, мне захотелось куда-то уехать. Москва мне не очень нравится, и первое время я думал, что зря приехал именно сюда. Для девяноста процентов населения цель и смысл жизни - деньги. Но это не правильная цель, ведь она никогда не может быть достигнута. Как было очень верно сказано у Пелевина " Настоящий свет - любой, до которого ты долетишь. А если ты не долетел хоть чуть-чуть, то, к какому бы яркому огню ты до этого не направлялся, это была ошибка. И вообще, дело не в том, к чему ты летишь, а в том кто летит. Хотя это одно и то же" Из этой фразы, в принципе, следует, что целью жизни можно выбрать любой объект этого мира и направляться к нему, но я стою на месте... Стою, потому что мне нравиться (а иногда не нравиться) сразу всё вокруг и я не могу выбрать что-то одно. Отсутствие движения - смерть. Я умирал.

   Сегодня моим ужином были яблоки, что растут около МГУ на Воробьёвых горах. А этим утром мне захотелось нормальной еды. Я вышел из общаги, в которой ночевал и пошёл в ближайший магазин. После долгих расчётов сводившихся к тому чтобы выбрать что-нибудь подешевле и попитательнее, я подошёл к продавщице и попросил быстрорастворимой картошки. Она подняла на меня глаза... я... я чуть не упал. Ей лет двадцать пять... чистые глаза ребёнка. Она улыбнулась мне. Это как майский дождь... Я чуть не разрыдался. Вся накопившаяся во мне злоба и безысходность растаяли в её улыбке. В сердце моём тоже начали пульсировать добро и светлость. Мне показалось, что она смотрела в меня вечность. Мне захотелось отдать ей всё, но за добро нельзя ни чем отплатить. Она, по сути, просто делала свою работу, но это было чем-то бОльшим. Я не помню, как вышел из магазина, где я достал горячей воды, чтобы приготовить картошку, не помню, как ел... Меня не было в Москве... Я был где-то далеко, и там осознавал... что тот, кем я был ничего не понимал в жизни. Не надо ни какого смысла. Хочется просто делать добро. Все действия, которые раньше для меня были пустой тратой времени, теперь открывали свой эзотерический смысл. Можно работать, зарабатывать деньги, но они не важны. В этом мире можно заниматься чем угодно! Но любое действие должно быть материализацией добра. Во мне столько доброты!!! За эту короткую человеческую жизнь нужно успеть материализовать всё то доброе, что во мне есть. А я стоял на месте, оглядывался вокруг и злился, что не могу найти какой то там смысл. Я впустую терял время. Я хочу раздарить себя окружающему миру. Я так люблю всё вокруг! Я так люблю её. Глупость, конечно, но я про себя зову её Навна. Эта девушка полностью подпадает под описание Даниила Андреева. Она добрая и скромная, её не замечают московские "синие жадины". Всё гениальное и прекрасное не бросается в глаза.

   Я проснулся во влажной утренней траве. Доброе утро, утро. Нежное солнце поднимается и согревает моё продрогшее тело. Воспоминания согревают продрогшую душу. Я подошёл к фонтану, умылся и отправился к людям.