Аннотация: Путешествия в реальности. 5 день путешествия на Байкал. С фотографиями, в тексте помеченными [*]
Байкал. День 5. Пещеры.
Это был единственный день, когда наши с Максим Борисовичем пути разошлись. Причем с самого утра. Этот день я провела с Мишей.
Еще с вечера договорившись, что утром он меня будит, я со спокойной совестью легла спать. Ровно в 7-30 меня разбудил стук в дверь -- надо было вставать. С трудом разлепив глаза, я потянулась и, кряхтя, ушла в ванную. Через 10 минут мы вышли. Поселок в бухте "Радость 1" еще спал [1]. Байкал с высоты нашего размещения был туманен, сер и пустынен. Ни одна лодка, ни один катерок еще не тревожили его спокойные воды. Вообще, все время нахождения на озере был полнейший штиль. Температура в 20-22 градуса считается нормой. С утреца, естественно, было холоднее и я накинула на плечи выданную Максим Борисовичем толстовку. На пещеры было велено одеваться тепло и удобно -- кроссовки, брюки, теплый свитер. Нас ждала столовая и еда в ней. Администратор, опять же, с вечера договорилась с кухней, что нас покормят раньше остальных. Вообще, на базе отдыха "Баяр" мне очень понравилось обслуживание -- я думала покупать себе в дорогу еду -- ведь я вегетарианка, а там обещали кормить омулем и макаронами с мясом -- то есть, не мой вариант, но нас на кухне, мало того, что накормили, так еще и обед выдали в дорогу в контейнерах -- чтобы случайно не проголодались.
Забирать нас должны были в 8-15. В 8-17 мы стояли у места сбора. Было пустынно и тихо. Медленно вставало солнце, мимо нас начали проходить просыпающиеся отдыхающие, а машины, нас забирающей все не было и не было. Администратор говорила, что машина в пути, но, из-за того, что база экскурсионная находится вообще на Ольхоне и, в принципе, отделена от большой земли паромной переправой, за время нахождения машины в пути она ручаться не может. Мы ждали. Мы ждали долго. Периодически у нас заканчивалось терпение и мы снова и снова подходили интересоваться текущим положением вещей -- и нас раз за разом успокаивали. Прошли уже наши соседи по отдыху, чей завтрак был назначен на 9-00, прошел выспавшийся Максим Борисович, а мы все сидели и сидели. Машина была в пути -- и это было все, что нам могли сказать. Периодически на место сбора заворачивали разные машины и каждый раз сердце екало, но все они шли мимо. Наконец, когда я уже тихонько подвывала от тихой злости, на место сбора вырулила газель. Совсем неподходящая машина для путешествия по горам. После Ольхона, где дорог нет в-принципе, есть только направления я к уазам российского происхождения испытываю нежную и трепетную любовь, как, впрочем, и все немногочисленное население этого большого острова, которое другими машинами и не думает пользоваться -- они там просто не пройдут. Так вот, я сразу сказала, что по закону подлости, именно эта газель и будет нас забирать. И оказалась права. Легко туда забравшись, мы уже тронулись с места, как водитель, обернувшись ко мне и улыбнувшись, уточнил - "На Ольхон?". "Нет" - дружно возопили мы с Мишей и поспешно выскочили из машины. Пришлось снова бежать к администратору и уточнять -- не напутала ли она, часом, машину, в которую нам садиться. Та позвонила, уточнила и велела садиться именно в эту. Как потом оказалось, эта машина, как и все здесь развозящие машины, собирала людей со всех обслуживаемых баз на берегу и отвозила на паромную переправу, где уже и шло распределение -- кто куда едет. А уж водителям просто дают места забора людей и количество -- поэтому он и не знал, куда нам.
Снова по нормальному для Байкала бездорожью подъехали к паромной переправе. Наши соседи по машине вышли и направились к парому, мы же остались ждать нашего гида и инструктора, который должен был приехать на подходящем уже пароме. Инструктором оказался молодой симпатичный парень, прекрасного телосложения и юморного характера, спокойный и уравновешенный [2]. Зовут его Александр и он уехал на Байкал на все лето, продав свой бизнес и наслаждаясь отдыхом. А пещеры -- это его страсть, и уж вдвойне приятнее, что за эту страсть ему еще и платят. Александр приехал не налегке. Он нес топор с насаженной на него чушкой, еще одну тащил в руке -- это будет наш костер, за спиной у него болтался внушительных размеров рюкзак со снаряжением и еще одну сумку он принес во вторую ходку. Водитель, нас привезший, оказался еще и водителем, который должен будет нас довезти до всех пещер. Ну я же говорила, по закону подлости. После Ольхона я признаю за внедорожники только российские уазы. Сам водитель работает в первый день на этой работе. С утреца успел сгонять на рыбное место и наловить свежайшей рыбки, коя и будет нашим обедом. Ведь здорово есть рыбу, которой несколько часов с улова? И почему я вегетарианка? Остальная еда хранилась в квадратном контейнере. А уж за печеньками к чаю мы заехали в ближайший магазин.
Всего на экскурсию нас было записано четверо. Я, Миша и еще один парень, который приехал аж с самой Астрахани за впечатлениями и был забран на экскурсию еще с Ольхона. Четвертый, уже заплативший за экскурсию, на место сбора не пришел. Его ждали 10 минут, администратор, отвечающий за отправление отдыхающих, куда-то делся и, так как время все равно идет, уехали без него. Наша администратор на случай нашей неявки просила оставить телефон, чтобы в случае чего, нас можно было найти. То есть, как всегда, чем лучше администратор, тем спокойнее отдых.
От паромной переправы мы уже не сворачивали в горы, мы поехали прямо по дороге вглубь большой земли [3]. Заехали на заправку, подзаправились, там же был перевалочный пункт того экскурсионного бюро, что нас везло и стоял их автобус -- уже не на ходу, зато замечательный склад [4]. Оттуда мы вынесли ведра, что будут служить нам кастрюлями, половник и еще пару бревен [5]. После этой остановки мы направились уже прямо к пещерам [6]. Немного проехав по насыпной дороге от заправки, повернув, согласно ее изгибам налево, чуть въехав в гору с асфальтом, размеченным извилистой линией из-за неровностей покрытия и повернув направо по ходу дороги, мы оказались у мусорного бака дорожного, рядом с которым был съезд с дороги в поле и развилка. Съехав на полевую дорогу, больше мы на цивилизованную до конца экскурсии не возвращались. Дальше наш путь пролегал проселочными горными дорогами. По пути Александр рассказывал байки и легенды, объяснял -- что можно делать в горах и чего нельзя, рассказывал про технику безопасности. Так, в горах нельзя кричать. Ни при каких обстоятельствах. Обвал может быть, тем более в такой сейсмоактивной зоне, как Байкал, где землетрясения маленькие - каждый день, а большие -- не такая уж и редкость. Очертания пещер из-за этих землетрясений постоянно меняются. Пример он обещал показать. Еще нужно слушаться инструктора, лучше, чем родную маму, потому что заблудиться в пещере -- это проще, чем конфету съесть. Еще там холодно -- именно поэтому нам было велено тепло одеться. И именно поэтому там нельзя сидеть на попе, лежать или вообще, много времени проводить на камне. Самая лучшая поза в пещерах -- это сидя на корточках. Так же в пещерах непроглядно темно, мокро и грязно -- поэтому нам, поверх нашей одежды, выдадут спелеологический комбинезон -- он все стерпит, каску с налобным фонарем и перчатки -- для лучшего сцепления с поверхностью, тепла и какой-никакой, а защитой от грязи. Большего для первых трех пещер и не понадобится, а для четвертой что требуется, нам будет рассказано позже. От инструктора не отходить далеко -- все по той же причине -- если не хотите настолько сроднится с пещерой, чтобы там навсегда остаться. По прошедшему опыту могу сказать, что и эти правила по-своему писаны кровью, ибо на взгляд непросвещенного человека, пещерные полости зачастую очень напоминают друг друга и выбраться оттуда туда, откуда вышел можно только по большому везению. Причем не факт, что найдя знакомое помещение не свернешь с него снова в неизведанную область, ибо выходов из внутренних залов много, но очень многие заканчиваются тупиками -- где сразу, а где и через порядочное расстояние. Мы внимательно слушали и задавали вопросы -- про его работу, про разные случаи, про разные характеры туристов, про приметы, способы общения на глубине, про панику в случае чего и способы человека успокоить, про их ориентирование внизу -- много-много вопросов. Иногда нам отвечали серьезно, иногда с юмором, иногда отмалчивались -- все же есть у спелеологов и профессиональные секреты.
Остановились мы посреди поля -- вернее, долины междугорной [7]. Впереди был Байкал, по сторонам горы, мы же находились на ровном плато. В туалет здесь принято ходить за ближайший высокий камень, потому что прятаться здесь больше вообще негде. Ничего не говорило за то, что здесь есть пещеры -- вообще очень мало пещер на самом деле можно увидеть, если точно не знать, где они находятся, так что нам показалось, что мы просто остановились на техническую остановку [8]. Но нам было велено выходить. Отлучившись за ближайший камушек и снова возлюбив жизнь, мы стали внимать нашему инструктору, который к тому времени уже много разных мешков вывалил из нутра нашей газели. У них так принято -- котлеты отдельно, мухи отдельно, бульон отдельно. То есть, перчатки, каски, фонари и комбинезоны были распиханы по разным мешкам. Первыми начали на нас примерять костюмы. Они различаются не только по привычным параметрам ширины, но и по длине. Оглядев мою на первый взгляд не очень стройную фигуру, мне был выдан довольно большой костюм, в котором я банально утонула. Проверять размер просто - надо присесть -- если тянет -- снимать, даже если по остальным параметрам получается хламида. Длина костюма имеет решающее значение, потому что по пещерам в полный рост не ходят -- большую часть времени мы либо ползали, либо ходили раком. Встать в пещере -- неслыханная роскошь. Такого размера костюмов требовалось два -- меня окружали высокие мужчины. Один нашелся сразу, во второй уже впихнули меня. Пришлось раздеваться. Кстати, забыла сказать, на эту экскурсию даже я одела брюки, несмотря на то, что брюки не ношу уже полтора года. После экскурсии наш инструктор, наконец, сказал мне размер костюма, в который умудрилась впихнуться я -- с гордостью могу сказать, что это был самый маленький размер -- L. У мужчин был размер - XL. Инструкторский персональный имел размер -- XXL. Каски, перчатки велено было нести в руках до самой пещеры, потому что одеть их раньше -- значит, спариться заживо. Каски, кстати, одевают не как шляпки -- на темечко -- не-е-ет, их напяливают чуть не на глаза -- и застегивают под горлышко -- плотно-плотно, но без пережиманий.
После соответствующей экипировки, оставив позади водителя, мы устремились вперед к горам, что были от нас с правой стороны. Если бы не указка инструктора, первую пещеру мы бы и не увидели -- настолько она сливалась с камнями, ее окружающими [9]. Вообще, лет пять назад та экскурсия, что мы взяли, включала в себя 5 пещер, но с некоторых пор одну из них закрыли -- самую красивую, протяженную и сложную в прохождении. По разным версиям -- от большого количества несчастных случаев или от того, что решили ее сделать заповедником -- ведь экскурсии нарушают сложившийся за тысячелетия или столетия (в зависимости от возраста пещеры) микроклимат на глубине. Так растаивают сталагмиты (за несколько лет в посещенной нами первой пещере растаял росший там полтысячи лет сталагнат -- сросшиеся сталактит и сталагмит. Так тревожатся летучие мыши и потихоньку вымирают. Так заляпываются грязными перчатками белоснежнейшие слои наледи на камнях и потрясающей чистоты куски мрамора. Так сбиваются растущие там грибовидные наросты, кораллиты. Эта пещера называется "Мечта" [10]. Открыта она была просто сдуру -- какой-то студент местный, немного уже навеселе, набрел на нее и решил посмотреть -- велика ли она. А там спуск весьма примечательный -- ледяная горка -- очень длинная. У студента с собой была пачка "Беломора" и спички, да еще ремень, который подпоясывал его джинсы. Его-то он и снял, зацепив за кусты и спустившись по горке на всю его длину. А горка продолжалась. Тогда студент плюнул и с криком, который история умалчивает, отпустил ремень и проехался до самого конца горки. Также история умалчивает, как он оттуда выбрался, достоверно известен лишь сам факт того, что студент остался жив-здоров. Вообще, на берегу Байкала может быть много пещер, проблема именно в том, чтобы их найти. Ты можешь проходить в шаге от громадной пещеры и не знать о том. Так была открыта заключительная пещера нашей экскурсии -- пещера "Ловушка Вологодского" - по имени человека, что туда свалился, но умудрился вылезти и рассказать о ней другим, но до этого я еще дойду. Пещера же "Мечта" сейчас закрыта на замок и обнесена железным забором, туда не пройти, так что мы со спокойной совестью отправились дальше [11].
Самая первая пещера, куда нам предстояло спуститься, представляла собой почти скрытую кустами трещину в скале, что уводила вниз. К ней единственной вела лесенка деревянная. Больше таких удобств для спуска мы не встречали ни в одной пещере [12]. Мы одели каски, натянули перчатки и под внимательным взглядом инструктора спустились вниз [13]. Честно скажу -- эта первая пещера -- не впечатлила -- ну ровно погреб какой, всяко не больше, да и не глубже [14]. Инструктор нас успокоил, что показывает пещеры в порядке нарастания их сложности. Именно эта пещера просто знакомила с подземельем. Там вы воочию убедились, что, буквально в нескольких метрах под землей, температура уже снижается до нуля. Здесь лежал снег, а изморозь на стенах даже на думала таять -- она искрилась в лучах солнца, отсветы которого сюда еще проникали и напоминала мерцающую завесу [15]. Довольно сложно такое сфотографировать, но мне это раза с третьего удалось. Тут же увидели, как более опытные спелеологи используют природные особенности местности себе на пользу -- в самом углу потрясающе красивой искристо-ледяной пещеры лежала коробка с мясом на хранении. Наш инструктор ругался матом -- мясо, а не взять -- чужое. Но все равно -- соблазнительно, поэтому, в назидание и в качестве предупреждения на коробке написал - "В следующий раз возьму на пробу". На самом деле в этом поступке не так уж много хулиганства -- добросовестные спелеологи так пещеры не используют -- мясо мясом остается даже в охлажденном состоянии и опять-таки оно нарушает микроклимат пещеры. Вредно это для нее. Правильнее было бы вытащить коробку, но рука не поднялась подводить своих же, так что на первый раз ограничились только предупреждением -- мы же как-то справляемся без ледников. Собственно, из интересного в этой пещере больше ничего и не было -- она была слишком маленькая для этого, поэтому мы вылезли на поверхность. Температура окружающей среды повышалась буквально с каждой ступенькой -- от нуля в самой пещере до 21 на поверхности. Так резко даже при прыжке с парашютом температура не меняется.
Не отвлекаясь на отдых, сразу пошли к следующей пещере. Эта находилась намного ближе к нашему автомобилю, чем самая первая, фактически от машины нужно было просто подняться вверх шагов на двадцать. Вход в нее венчал немаленьких размеров куст -- не зная, и не подумаешь, что там что-то есть [16]. Здесь уже не было никаких лесенок, вход был чисто природным, без вмешательств человека. Кстати, помните, я говорила, что пещеры постоянно меняются? Именно в этой пещере еще 4 года назад был нормальный вход в рост взрослого человека, но потом, после землетрясения, произошел обвал -- сверху над входом обвалился громадный камень и упал прямо на отверстие, весьма плотно перегородив его [17]. Теперь для того, чтобы попасть внутрь, нужно было подползать под камень на пузе, в маленькую и узенькую щелочку, что мы и сделали, оказавшись, наконец во второй по пути пещере. Здесь уже было интереснее -- выход светился теплом и манил выходом на поверхность, а при взгляде внутрь встречала только темнота [18,19]. Здесь, как нельзя кстати оказались фонарики. Первый уровень пещеры был наполовину заполнен озером глубиной от нескольких сантиметров до полуметра в самой его глубокой части. Наш гид стал рассказывать интересные факты про эту пещеру. Оказывается, здесь жили люди -- были найдены предметы быта -- черепки, которые уже все повытаскивали, металлические штучки, которые до сих пор можно было найти, если особенно тщательно искать и даже берестяное ведро, которое фиг знает, каким чудом вообще сохранилось здесь. Ведро было торжественно предъявлено нам [20]. Вообще, не все, что здесь лежало -- лежало тут на момент открытия самой пещеры -- что-то постепенно вытаивало из ледника, который находился тут же, в пещере, сразу за озером. Было велено идти след в след по левой стороне пещеры. Желающие идти как хотят, идти так могут, но если ухнут в озеро -- так мокрыми и будут дальше путешествовать. Желающих не нашлось -- мы послушными утенками следом за инструктором прыгали с камушка на камушек. Камушков до конца озера не хватило, пришлось наступать в воду, благо там глубины уже было на палец, не больше. Эта, дальняя часть пещеры была уже много интереснее, потому что тут уже можно было получить хоть какое представление, как пещеры вообще выглядят, поэтому мы все сразу заоглядывались, завертели головами во все стороны. Наше внимание привлекли к правому от входа в пещеру углу. Там был лед, причем он лежал не плоско, а горой, с верхушкой почти под потолком. Как объяснил Александр, это замерзшее подземное озеро, вернее, самая его верхушка. Потолкались и внимательно его осмотрели. Затем палец инструктора направил наши взгляды на потолок. Потолок был арочного строения -- красивый, чисто мраморный. Прямо над нами было круговое отверстие, весьма и весьма напоминающее жерло колодца [21]. Как объяснил Александр, такое строение потолка объясняется природой пещеры, которая относилась к пещерам карстового типа -- тех, что образуются путем вымывания водой мягких пород из твердых. Полюбовались, впечатлились. После было решено спускаться на второй уровень этой пещеры. Александр взял альпинистское снаряжение и отошел от ледника. В стене еще со времен исследования пещеры добрые люди навертели дырок для закрепления оборудования для спуска. Все тщательно, гаечным ключом завертев, он бросил веревку вниз, на язык ледника, что высовывался с нижнего этажа [22]. Потом был инструктаж -- как именно надо спускаться. Оказывается, для более надежного закрепления и снижения нагрузки на руки, спускаться надо боком, предварительно обвив руки веревкой специальным образом. Встать к веревке задом, положить руки на веревку и обернуть руки веревкой один раз -- это получатся интуитивно, иначе и не объяснить. И, конечно, спускаться по одному. Первый после инструктора пошел парень с Астрахани, следом -- я. Вы знаете, какой лед -- скользкий? Едва угол наклона стал достаточно крутым, мне было велено сесть на попу и максимально спустить ноги. Ноги самыми цыпочками нащупали-таки опору, а уж дальше спуститься было просто делом техники. Здесь было еще темнее. Узкий луч налобного фонаря выхватывал пещеру по частям. Впрочем, при нахождении в этом пространстве сразу четырех человек, в итоге получилось не особенно темно. Спустившись с ледяного языка, мы оказались на маленьком каменном островке, что предварял саму комнату пещеры, куда нужно было еще спуститься по очень наклонной плоскости почти без зацепок. Почти незаметная для взгляда и ботинка ступенька была на самом пределе длины моей ноги, но без этой ступеньки я вообще бы скатилась кубарем. По ней мы спустились на опоясывающий балкон пещеры. Осмотрелись, снова увидели арочный потолок, красивые кораллиты на стенах, большую площадку дальше по балкону и то, что по сути нижний уровень напоминает воронку [23,24]. Прошли до площадки. Там, на самом виду стояли изумительной красоты сталактиты шестигранной формы -- маленькие, но чистейшие и прозрачнейшие [25]. Самое сложное в фотографировании на глубине -- не дышать, потому что чуть дашь слабину и автофокус фотоаппарата наводится на пар, который глазом и не видишь, а вот фотографии получаются муаровыми и совсем неразличимыми [26]. Поэтому дышали через раз, зато фотографии получились на загляденье. Кстати, прямо туда, куда фотографируешь, не светить, потому что объект съемки получается засвеченным. При съемке со вспышкой получается та же фигня. Приходилось выкручиваться. От этой площадки продолжался балкон по кругу и неизведанный еще ход вбок от основного помещения. Само-собой, я туда сунулась, но он очень быстро закончился тупиком. Как объяснил инструктор -- этот ход -- уже не природное творение, это дело рук старателей, что хотели все близлежащие пещеры соединить между собой. Но затея не удалась, потому что они постоянно натыкались на твердые породы. Так что от идеи отказались и все пещеры, что здесь есть, по-прежнему изолированы друг от друга. После мы прошли до конца балкончика, прошли над углублением в полу по перекладчатому настилу, вроде положенной на пол лесенки и оказались в другой части нижнего яруса, там, где продолжался ледник, чью верхушку мы видели на первом этаже. Здесь ледник представлял собой внушительную слоистую ледяную стену. Слои образовывались, как кольца на дереве, погодично и встречались как кипельно белые части, так и абсолютно черные полосы [27]. И эту красоту я тоже засняла, впрочем, не только я. Кстати, здесь тоже было маленькое, но достаточно глубокое озерцо -- ноги замочить, как раз плюнуть, так что передвигались прыжками -- от камушка к камушку. Из этого ледника торчали, постепенно вытаивая различные предметы, начиная от кости и обработанной деревяшки явно сельскохозяйственного назначения и заканчивая всамделишным берестяным ведром с кожаной ручкой, что наполовину уже высовывалось изо льда. Как сказал инструктор, здесь так много всего скорее всего потому, что эту пещеру использовали как мусорку, скидывая сюда то, что уже не могло пригодиться.
Потом мы встали спиной к леднику и по просьбе Александра прикрыли свои фонарики рукой, так, что свободным остался только фонарик нашего гида. И он, светя им, показывал нам рисунки, что самой природой отпечатались на стенах пещеры. Сначала мы увидели дерево, потом всадника и профиль Пушкина, потом, задрав голову, увидели фигуру, что спелеологи называют не иначе, как "Летящий крылатый человек с вытянутой рукой и огнем из задницы", простите мой французский [28,29]. Поржали. На наш взгляд тут смотреть уже было нечего и мы дружно засобирались обратно, но были остановлены коварным вопросом Александра: "Посмотрите вниз, вам это ничего не напоминает?" Я посмотрела, в голову сразу стукнулась ассоциация, но она была настолько неприятной, что я отказалась ее озвучивать. За меня это сделал парень из Астрахани: "Это похоже на могилу" Тьфу, вот что бы тебе не помолчать, неугомонный? Как рассказал Александр, во время открытия этой пещеры был открыт только первый этаж, но в семидесятые годы вход во второй ярус был освобожден стаивающим ледником и исследователи добрались сюда. Здесь было обнаружено захоронение курыкан, аборигенов здешней местности, вытесненных пришедшими бурятами. Курыканская девочка, которая лежала здесь, была аккуратно извлечена и с почестями похоронена. Казалось бы, на этом можно было экскурс и закончить, но наш гид, как я говорила уже, отличался на диво юморным характером, чтоб ему икнулось, когда я его вспоминаю. Он сказал, что, скорее всего, девочка была здесь похоронена потому, что была очень злой, добрых, верно, хоронили иначе, как поступали когда-то и буряты. Сжигали или клали на повозку с лошадями и пускали по степи -- где выпадет, там и место ему. А под землю спускали злостных, чтобы жить нормальным не мешали. Добавил, что был в его группе как то человек, что наотрез отказался сюда спускаться, говоря, что здесь чувствует неимоверно могучее и злое присутствие. Я говорила уже, что на диво впечатлительна? Помнится, как-то смотрела фильм "Звонок", так вот мне тут же начали мерещиться всякие маленькие черноволосые девочки, сидящие в углу на корточках и смотрящие на нас исподлобья светящимися жуткими глазами... Помотала головой, отгоняя страшные видения и упрямо возразила гиду, что почему люди в захоронениях сразу видят что-то плохое? Вдруг, наоборот, эта девочка была необыкновенной доброты и ее из особого уважения решили захоронить так, чтобы она как можно дольше сохранялась. Вышел небольшой спор с Александром, где каждый имел свои аргументы. Я -- свои, он -- общепринятые. Сошлись на том, что в любом случае, все наши мнения не более, чем догадки, которые к настоящему положению дел могут не иметь вообще никакого отношения. После этого было решено выбираться. Первым пошел на каменную площадку перед ледяным языком Александр, потом Астраханский парень. Мы с Мишей остались одни. Стоило ему отойти от меня на два шага, на меня тут же накинулся ужас от осознания, что я нахожусь рядом с могилой и я жалобно возопила: "Миша, не уходи!" Он приблизился и успокоительно произнес: "Не уйду". Переведя дух, я продолжала осматривать пещеру, пока Александр наставлял Астраханского парня, как по ледяной горке подниматься наверх. Он парень, он справился быстро. А я -- девушка, руки у меня слабые. Верно оценив мои физические способности, инструктор просчитал наиболее легкий для меня путь подъема. Самый отвесный участок языка подтянуться на руках, потом опуститься на колени для лучшего сцепления и сползти вправо, к стене и со всех сил пытаться оттолкнуться от каменного свода. Что я и сделала. Было тяжело. На верхней точке подъема меня встречали заботливые мужские руки, готовые помочь, если что, я поблагодарила, но отказалась, ибо подняться мне хотелось непременно самой. Потом я вооружилась фотоаппаратом и встречала Мишу и инструктора, который последним покидал место нашей дислокации [30]. Несколько фотографий получились муаровыми, но были и хорошие, говорящие снимки. Снова пропрыгали по камушкам у самой стены, минуя озеро и буквально на пузе проползли под накрывшим вход камнем. На воздухе нас ждала машина, отдохнувший водитель, заваренный им чай и приготовленный салат. А самое главное, там был простор. Казалось нас не было минут пятнадцать, а на деле прошел почти час. Под землей время летит незаметно, вот где истоки историй о дваргах -- подземном народце, который утаскивает под землю людей и крадет их время. С удовольствием разнагишались, сняв уже внапрочь грязный и мокрый комбинезон -- шутка ли, на пузе ползали во внутренностях пещеры? А ведь когда-то он был чистенький... [31] Есть определенные правила складывания таких костюмов -- берешь за капюшон, кладешь на бок, скатываешь красивый рулетик, начиная с ног и получившийся ролик впихиваешь в оставшийся свободным капюшон. После вкладываешь получившуюся улитку в каску, туда же прикрепляешь перчатки и все вместе кладешь себе под сиденье, чтобы не потерять. Провернув все вышеперечисленные манипуляции, мы еще походили, подышали, посмотрели на горы и Байкал далеко внизу и впереди и уселись в машину. Исследованными остались Малая и Большая Байдинские пещеры, а впереди нас ждала пещера Ая, с ударением на последней букве.
Однако, перед посещением пещеры мы заехали в одноименную бухту. Это была удивительно красивая бухта, впрочем, как и все места Байкала [32]. Наш экскурсовод нам как то сказал, что снять на Байкале некрасивые снимки невозможно в принципе. И он был прав. Пока ехали, наш гид развлекал нас местными легендами. Про злого хана, в память о ком назвали целую гору. Жил он, как водится, в древние времена и был очень злой. И решил он как то поработить весь мир -- на меньшее, почему-то, никто на зарится. Так вот, маловато ему было людей и вызвал на борьбу нелюдей -- нежить, поднятых мертвецов. Перед лицом такой опасности поднялись все народы и была долгая-долгая битва, в конце которой сбросили злого хана в самую глубокую пропасть, что нашли и прихлопнули самой мощной горой, которая с тех пор и носит имя того хана, чтобы потомки не забывали [33]. А войско его со смертью хозяина стали каменными истуканами и теперь усеивают своими телами целые долины тажеранские. Есть даже специальная экскурсия на эту тему, так и называется: "Путешествие в долину Духов". По дороге мы захватили часть этих долин и своими глазами увидели каменные столбы -- некоторые были похожи на человеческие фигуры, правда, весьма отдаленно, а некоторые -- на фигурки животных. Так, мы сфотографировали каменную фигуру, в которой нам было указано видеть силуэт зайца [34]. Проезжали небольшие горные озерца -- мелкие, соленые и мертвые. В них даже не купаются, настолько там соленая вода [35]. Впрочем, по словам Александра, чуть дальше в горы есть озерца покрупнее и на них тоже есть туры, потому что вода в этих озерцах целебная, наполненная солями сульфатов. Между тем, мы, перевалив через горный хребет по раздолбанной проселочной дороге, доехали-таки до бухты Ая. Изумительной красоты место. С двух сторон подпираемый горами, Байкал врывается на километр-два (у меня с расстояниями всегда проблемы) в тажеранские степи. Слева по ходу горы были каменисты и обрывисты, справа же покрыты лесами, но обрывисты не меньше. Посередине была ровнехонькая долина, маленькая бухта. По берегу во множестве были разбросаны катера местных жителей, что ежедневно выходят на рыбный промысел. Стояло пара домов и лежали два колеса от развалившейся давным-давно телеги. Само-собой, я сфотографировалась на всем, до чего смогла дотянуться [36,37]. А наш гид времени не терял -- он прямо от берега отойдя немного, стал чистить наши ведра-кастрюли и наполнять большую пластиковую бочку водой [38]. На мой недоуменный вопрос он ответил, что это наша будущая еда. "Как?" - возопила я - "Вот прямо так, из Байкала, без очистки води пить? Да вы смеетесь!" На что мне было отвечено, что вода в Байкале чистейшая, ее пьют ежедневно много людей и до сих пор живы. Потребовала в качестве доказательства прямо при мне выпить хоть пригрошню воды. Александр отошел чуть от берега и, зачерпнув воды двумя руками, с явным наслаждением выпил [39]. Смотрелось дико -- человек, а пьет воду прямо из озера, вот прямо так, без очистки. Маманя! Тут же загорелась желанием повторить этот подвиг. Так как я была в кроссовках, далеко от берега я бы не ушла, а разуваться -- это задерживать группу, поэтому мне принесли ведерко с водой, зачерпнутой в двух шагах от меня. Вздохнув и перекрестившись, я осторожно отхлебнула. При первом глотке вкуса воды я вообще не почувствовала -- так было страшно. Зато на втором я ощутила его в полной мере и поняла, что любая бутилированная, очищенная или дистиллированная вода живой и в подметки не годится. Живая вода играет оттенками вкуса -- нежными-нежными, но явственно ощутимыми. Как многого мы лишены в городах.
Снова погрузившись -- уже с чистыми ведрами, с заполненной водой бочкой и с полным коробом обеда, мы развернулись к бухте задом проехали вглубь гор, где снова начинался подъем, повернули направо и проехали обратно по пути к Байкалу, но уже поверху, на ту самую левую скалу, которая из бухты виднелась обрывистой и каменистой. Там мы и остановились. Здесь нежный пушок травы разрывался беломраморными холмами, от нахождения на воздухе потемневшими, побуревшими, но по-прежнему крепкими. С высоты был замечательно виден Байкал, простиравшийся, покуда хватало взгляда. Была видна соседняя, с левой стороны находящаяся бухточка, совсем маленькая. И была видна невероятная чистота вод Байкала. Даже отсюда можно было увидеть дно. До той маленькой бухточки слева, по оценкам нашего гида, ходу было минут 15, если по ровной поверхности. Только вот мы были на вершине горы, а она у подножия. И я бы не пошла туда ни за какие коврижки -- потом обратно подниматься у меня бы духу не хватило [40].
Нам дали время погулять, пофотографироваться и понаслаждаться видами, пока наш водитель и гид разгружали машину и готовили снаряжение. Во время этих гуляний я и обнаружила сама вход в пещеру Ая. Вот ее было сложно пропустить. По виду -- как воронка каменная, с ярко выраженными ступеньками к сужающемуся входу и узенький-узенький лаз, в который на первый взгляд и не пролезть-то человеку [41]. Впрочем, нам это скоро предстояло проверить самим. Снова облачились в уже изрядно извазюканные и мокрые комбинезоны, натянули каски и перчатки и дружной толпой отправились в путешествие, оставив водителя готовить нам обед. Первым лез инструктор. На самом деле страшно было наблюдать, как в неимоверно узкий на первый взгляд лаз целиком погружается взрослый немаленький мужчина. Но вот он исчез и следующей полезла я. А при близком рассмотрении лаз не настолько и узок, между мной и сводами входа даже оставалось довольно много места. Оказывается, себя мы воспринимаем крупнее, чем на самом деле являемся. Сразу от узкого лаза шел столь же узкий коридорчик, в котором и не разогнуться было. Впрочем, и не требовалось, поскольку метров через 6 (навскидку, весьма приблизительно) был еще один лаз -- даже не лаз, а так, трещина, которая вела еще глубже. Собрав нас на пятачке перед этим лазом инструктор подробно рассказал, как нужно спуститься. На карачках подползти к самому отверстию, лечь на живот, максимально вытянуть ноги и постараться дотянуться цыпочками до пола следующего этажа. И показал пример. Выполнив требуемые манипуляции и оказавшись теперь уже лицом ко входу, я спустилась еще на уровень ниже. Свет сюда еще пробивался через совсем маленькие трещинки, но выхода уже видно не было. Второй этаж вел под вход, в направлении, противоположном первому этажу и был еще ниже. Потом он резко сворачивал и обрывался со-наклонными друг-другу камнями, сходящимися отверстием друг другу в середине первого зала этой пещеры. Если бы не осторожность инструктора -- так бы кубарем и покатились. А так я умостилась на маленьком камешке у самого входа и мы подождали остальных членов группы. Все расположились на площадке перед этими камнями, ровно там, где ход второго этажа сворачивал в зал. Нам нужно было, минуя это центральное отверстие, пройти в дальний левый угол, там была каменная ступенька, позволяющая спуститься в следующий зал. На мой взгляд, переставлять ноги было некуда, зато на взгляд Александра ход был, правда, если задействовать всю длину конечностей, что выделила природа. Тут еще обнаружилось маленькое осложнение передвижению -- коренные жители этой пещерки. Маленькие, с серебристой шкуркой и симпатичной мордашкой -- летучие мыши -- они были намного меньше, чем их поверхностные собратья, знакомые мне по деревне. Лапушки, одним словом, как их могут бояться некоторые посетители -- ума не приложу [42]. Кстати, еще и поэтому в пещерах кричать нельзя -- зачем пугать и так нервных мышек? Самое обидное было в том, что зависли для сна они именно в том месте, где было удобнее всего переступать, так что нам пришлось немного постараться, чтобы преодолеть это место. Но все это задание выполнили с честью, козликами проскакав от одной наклонной стенки к другой, на полную катушку используя силу инерции. Инструктор на всякий случай страховал.
Проползя еще одним узким лазом между стенкой пещеры и камнем, мы вышли в главный зал этой цепи пещер и остановились для выслушивания экскурса в историю. Эту пещеру открывала группа безбашенных энтузиастов, сунувшихся сюда безо всякого снаряжения и чуть на заблудившись в итоге. Это потом уже стали брать с собой веревки и протягивать их по пути следования, чтобы точно знать, куда лезть обратно. А тогда у них оставался последний коробок спичек и ни малейшего понятия, куда двигаться дальше. И я, поплутав потом по залам этой пещеры, их понимаю. Отверстий много, каждое куда-нибудь, да ведет, а залы, хоть и разные, но для новичка на одно лицо. Это потом уже стало известно, что большинство залов этой пещеры закольцованы хитрыми путями вокруг главной залы, откуда до выхода разветвлений уже не было, а тогда я боюсь представить, сколько раз они проходили этот зал, который единственный вел к выходу и не узнавали его. Выбрались они тогда случайно. С тех пор и надолго появилась у них привычка зажигать свечку в том, центральном зале, чтобы свет ее разносился далеко и был ориентиром. Этот центральный зал потому и назвали свечным. В свечном зале была еще одна достопримечательность -- фигурка человека, нарисованная чем-то белым древними-предревними людьми. Рядом с этой фигуркой красовалось изображение мамонта, которое какие-то несознательные студенты геологического ВУЗа намалевали в 70-х годах. Так рядом и жили теперь древний белый человек и новенький, с иголочки, мамонт -- и не сильно-то они отличались по виду, разве что фигура человека за давностью лет была более расплывчатой.
От свечного (главного) зала было два выхода, кроме того, что был позади нас и вел на поверхность. Направо если пройдя, можно было увидеть две горизонтальные поверхности ступеньками -- в нижней был темный лаз и в верхней тоже была заманчивая такая щель, которая пока неизвестно куда вела. Но инструктор у нас строгий, далеко не отойдешь, а он наметил путь в левый коридор, который разветвлений не имел, зато тоже имел ступеньку, которую нам и пришлось преодолевать. И попали в настоящее, довольно открытое пространство, где можно было даже полностью распрямиться -- неслыханная роскошь в пещерах [43]. Вроде на первый взгляд тут смотреть было не на что, но Александр привлек наше внимание к потолку. Это было той самой особенностью зала, за которую он и получил свое название - "Сводчатый". Потолок тут действительно высился сводами, как в Большой Байдинской пещере на первом ярусе, второй посещенной нами. Мраморный сводчатый потолок -- из чистого, незаляпанного, необработанного, природного мрамора -- вещь необыкновенной красоты. Налюбовавшись, мы сползли с подпотолочного камня -- по сути, громадного куска мрамора, свалившегося сверху и обогнув нагромождение камней, посреди которых был колодец, вертикально уходящий вглубь на несколько метров ( о нем было особенно сказано, что падать туда не рекомендуется, ноги ломаются на полраза) -- зашли сбоку за тот камень, на котором до того любовались потолком. Тут был маленький спуск с песком на дне. Из достопримечательностей -- природная ледяная линза -- нарост ледяной на стене сферической формы [44]. Тут, внизу стоя на песке, особенно хорошо чувствовалось, что между этими глыбами, что составляют стены залов пещер, есть неиследованные пространства, не открытые пока именно из-за того, что вход в них засыпан такой вот мягкой породой. Поднявшись обратно и снова обогнув громадный кусок мрамора, мы проползли в щелочку, ведущую в следующий зал. Тут зал был совсем низкий -- мы шли прямо под потолком, залом он назывался за протяженность. Если кто при слове "зал" представляет себе действительно зал, то он глубоко заблуждается. Зал в пещере -- это, чаще всего, просто место, где тебя не стискивает со всех сторон камнями, где можно поместиться не поодиночке, изредка -- где можно по-настоящему выпрямиться. Миновав на коленях и это помещение, мы спустились еще ниже, в зал, названный "музыкальным". За кораллиты, здесь растущие -- если провести по ним голой рукой, тыльной стороной ладони, кончикам ногтей -- они тихо-тихо зазвенят. Так делают не все корралиты -- в соседней друзе они глухо дребезжали, а тут -- звенели и эту загадку пока не разгадали ученые. Единственное их предположение -- что из-за полостей это в самих кораллитах, да тонкому слою изморози, что в лучах наших фонарей искрилась и переливалась. От гряды музыкальных кораллитов вниз отходила еще одна трещина и инструктор велел нам туда спускаться без него, там мы и сами справимся. Действительно, этот тупиковый ход был совсем недлинный, правда, чтобы попасть в него, пришлось прокарабкиваться между беспорядочно натыканных и смотрящих в разные стороны камней. Несмотря на все мое рвение, ходов оттуда я не нашла -- это был классический в своем проявлении тупик. Зато, если посмотреть, развернувшись к концу тупика задом, наверх и вправо, можно было увидеть кристаллики снега, нарастающие на стене и имеющие ярко выраженную структуру, которые тоже, конечно, искрились и сияли в свете фонарей. Быстро налюбовавшись на эту природную красоту, мы нестройной гурьбой потянулись обратно. Инструктор провел. Опять полезли под потолок. Там имелась маленькая щель между сплошным камнем сверху и стеной снизу. Так, издалека -- и каска не пролезет. Стало реально страшно. Осторожно просунув голову, я убедилась, что каска пролазит, дальше надо было подтянуться на руках до уровня следующего зала. Попытки с третьей это частично удалось, я схитрила, не вытягивая себя полностью, а закинув ногу и опершись на нее, перекатилась, вытянув таким образом себя из более низкого зала. Отдышалась и оглянулась. Сзади снизу на меня смотрел Миша и казалось невероятным, что он-таки сможет в эту щелочку влезть [45,46]. Надоело постоянно передвигать фотоаппарат с пуза на спину, поэтому, сфотографировав выползшего Мишу, я торжественно вручила данное устройство инструктору -- ему привычнее. После этого все фотографии уже делались им. Пройдя на карачках вправо от места выполза, мы попали в "мраморный" зал, названный так за невозможной белизны громадные куски упомянутого камня. Напротив того камня, на который нас усадили, наплывами на стене образовался вполне узнаваемый профиль человеческого лица, который называли профилем бурятской бабушки [47]. Потом мы обогнули и этот камень -- дальше было ответвление, которое понижалось, но заканчивалось тупиком -- водой, замерзшей водой подземного озера. Если идти от камня, сначала попадаешь на берег этого ледяного озера, но проползши дальше, уже чувствуешь под собой ледяную поверхность. Это озеро продолжалось дальше, в зале, куда мы пришли, когда вылезли и оттуда и просочились в следующий зал. Тут, помимо зеркала замерзшего озера, были еще и сосульки -- непривычные, гребеневидные, прозрачные и тонкие, а были и нормального вида [48]. Уже из этого зала, ввинтившись в узейший проход мы попали в зал, которому дали название "сыр", за многочисленные дырки в его стенах [49,50]. Посветив случайно одновременно с Мишей в разные дырки, мы увидели отсветы фонарей друг друга и поняли, что исследуемые отверстия соединены. Впрочем, наш инструктор догадку не подтвердил, сказав, что в нижнем, исследуемом Мишей лазе есть ход в следующий зал. Я присела на колени, оценивая узость лаза. Круглый, сантиметров 50 в диаметре, он загибался, не давая увидеть своего окончания. Все проходы, что я до этого называла узкими, теперь казались мне проспектами. Инструктор велел лезть. Я отказалась, но он сказал, что это дальнейший путь и пролезть просто необходимо, поэтому возражения не принимаются. Вздохнув, легла на пузо и поползла вперед. Когда я уже почти скрылась в лазе, мои плечи застряли в его стенках, вызвав во мне волну дикой паники. Я задом подала назад и отказалась следовать дальше. Инструктор сказал, что это нормально и нужно просто вытянуть руки над головой, но я прямо сказала ему, что я там запаникую и он будет вытаскивать меня сам, извивающуюся и орущую не своим голосом. Александр стоял на своем. Вызвался Миша. Глядя на его фигуру, потихоньку исчезающую в лазе, я чувствовала, как меня захлестывает страх. Когда же он столкнулся с той же проблемой, что и я -- его плечи так же застряли и он подал назад, чтобы вытянуть руки, а затем начал с усилием, одними ногами, толкать себя вперед -- тут меня и накрыла настоящая паника, потому что смотрелось это просто СТРАШНО!!! Началось все довольно мирно -- слезы просто сами покатились из глаз, я никак не могла их остановить, но вот потом, слушая шорох проталкивающегося тела и шумное дыхание Михаила, меня затрясло по-крупному. Я отвернулась от страшного зрелища и шепча: "Мамочка, ой мамочка" - пыталась удержать себя в руках. Аж дыхание сбивалось от ужаса. Инструктор даже не стал смотреть, как идут дела у Миши, он подошел ко мне, успокаивать, только хрен что у него получалось, потому что трясло меня все сильнее. Пришлось ему обхватить меня руками и укачивать, как ребенка, рассказывая, что все хорошо и нет никакой опасности. Уже не шло никакой речи о том, что я полезу в этот лаз, я и сейчас не могу спокойно про это вспоминать. Выполз Миша, совершенно обделенный вниманием, которое было направлено на меня, чтобы успокоить, что никак не удавалось. Сидеть долго на полу нельзя -- холодно, меня подняли и удерживали на ногах -- так, кстати, и удалось успокоиться. Кстати, тот лаз действительно оказался кольцевым, как мы сначала и поняли, только инструктора используют его для демонстрации возможных степеней узости подземных ходов и каждая группа обязательно находит своего смельчака для прохода по этому каналу. Их так же заранее не предупреждают о том, что это лаз в одном и том же зале, а потом радостными криками встречают смельчака, вызывая у того неподдельное удивление. Это мы такие наблюдательные, что сразу поняли про хитрость этого хода. Нас вывели на середину зала и предложили показать фокус, для которого нужно было выключить налобные фонарики, что мы и сделали. Последним выключил фонарик Александр, света которого, оказалось, достаточно, чтобы осветить этот зал в одиночестве. Нас окружила полнейшая темнота. "Такой темноты на поверхности не увидишь" - раздался голос Александра. И он был прав. Темнота здесь была абсолютной. Хотя перед глазами еще плавали световые круги, точки и пятна. Ждать, пока они полностью пройдут, пришлось навскидку минут пять. Инструктор постоянно спрашивал нас, видим мы что-нибудь или нет. Ответом ему чаще всего было, что видим. Он же, смеясь говорил, что это проделки нашего мозга -- здесь нет света, который позволяет различать предметы. Здесь вообще света нет. И не было. Наконец, последние световые пятна в глазах погасли. Странно, но после этого я гораздо более хорошо стала чувствовать свое местоположение. Я точно знала, где что находится в этом зале и на просьбу инструктора продемонстрировать это знание перечислила все достопримечательности этой пещеры, показывая рукой, где что находилось. Инструктор только хмыкнул. Зато парень с Астрахани сказал, что это наш мозг так играет, подсовывая нам последнюю виденную картинку, вот по ней мы и ориентируемся. Наконец, даже мне стало непроглядно темно. Нет, все равно казалось что стены чуть светятся и я вижу смутные силуэты своих рук и окружающих меня мужчин, но я уже хорошо понимала, что это самообман - мы были на глубине минимум 15 метров и света здесь не было никогда [51]. Так вот, инструктор решил нам продемонстрировать, насколько наш мозг обманывается, воспринимая окружающую среду. Он спросил, сколько он пальцев показывает и каждый из нас дал ответ. Потом он спросил, где он пальцы показывает и попросил туда смотреть, а сам включил фонарик. ВСЕ мы смотрели не туда, куда он выставил пальцы - звуки в пещере искажались, а все наши представления о том, что мы - видим - оказались ложными. Следом за Александром и мы повключали фонарики, но лично я включала его с сожалением - мне очень понравилось вот так - в полной тишине и темноте стоять.
Потом мы около самого пола по наклонной трещине проползли в следующих зал - "Ледяной". Он полностью оправдывал свое название - совсем маленький, он был усеян сосульками и ледяными наростами, а в самом его углу застыло ледяное горное озеро. Снова все фотографировались, фотографировали, обсуждали. Вокруг меня постоянно перемещались люди, а у меня перед глазами снова и снова возникали картины ног Миши, судорожно извивающиеся в попытке протолкнуть себя в том узком лазе. Меня затрясло. Слезы сами лились из глаз и оставалось только сдерживать всхлипы, чтобы никто не замечал моей совсем не к месту истерики. Помимо воли мое глупое живое воображение соотносило узость лаза, толщу земли над и под лазом, мои бы ощущения, окажись я там, свои воспоминания, когда мои плечи оказались стиснуты тем лазом и мне совсем поплохело. Ноги стали ватными - мне очень трудно оказалось удерживаться на них, слабость накатывала волнами, а плечи сотрясала дрожь - то усиливаясь, то ослабевая. Впрочем, я молчала, надеясь, что смогу обуздать свой организм и не желая портить впечатления другим людям. Хотя мое состояние заметили, подошли, обняли и спросили - все ли со мной в порядке, на что я честно ответила, что мне до сих пор страшно от мыслей о том узком лазе.
Наконец, мы возвратились в зал со смешным названием "Сыр" и теперь уже полезли в трещину под потолком. Инструктор уговаривал меня как ребенка - не бояться - но я объяснила ему, что я боялась именно вот того, узкого хода, где застряли мои плечи, а этого, который ждал меня сейчас, я не боюсь, потому что он хоть и узкий, но вытянутый, моим многострадальным плечам ничего не грозит, то есть - я спокойна. С тем и выползала. Получалось с трудом, потому что слабость от пережитого стресса не прошла, она снова и снова накатывала, грозясь лишить способности вообще передвигать конечностями.
Следом за Александром выползла на огромный камень, с наслаждением выпрямилась, отошла подальше, чтобы дать возможность оставшимся внизу мужчинам выползти. Пока шла, снова накатила слабость, заставив меня покачнуться. Удержал Александр. Развернулся, помог выползти Мише. Осталось дождаться парня из Астрахани. Я смотрела, как его фонарик мечется среди камней, обозначая старания ползущего и внезапно почувствовала, что ноги мои меня уже не слушаются - они стали мягкими-мягкими, а сама я куда-то лечу. Полет продолжался недолго. Вокруг слышались голоса и я с усилием открыла глаза, стремясь понять, что говорят. Теперь к голосам прибавился и свет от фонарей, который меня слепил. Они что, меня ищут? "Ей, люди, я здеся, тута я!" - громко сказала я, чтобы они прекратили поиски. На меня опустилось что-то тяжелое и голос Александра поинтересовался моим самочувствием. На что я бодро хотела ответить, что все просто зашибись, но тут меня опять, помимо всякого разумного размышления, говорящего, что все уже давно позади, накрыла паника и меня опять, ОПЯТЬ затрясло. Закрыв лицо руками, я плакала и стискивала руки в кулаки, чтобы не заорать во весь голос - все же я помнила, что пещерах этого делать нельзя. Перчатки были мокрыми и холодными, поэтому я скинула их и снова закрыла лицо руками, отгораживаясь от окружающего мира. Тяжесть исчезла, зато меня приподняли и усадили, обхватив руками и тихо успокаивая. По сей день я благодарна этим рукам, потому что именно за них мой мозг ухватился в поисках надежного якоря. Дрожь, сотрясавшая меня, тихо сходила на нет.
Верно оценив мое не самое лучшее состояние, Александр дал команду на подъем. Осмотревшись, я узнала знакомые очертания - это была главная, свечная зала, а выползли мы из соседнего с тем лазом, куда заползали. "Тут же есть еще правая, если стоять спиной ко входу, неисследованная сторона" - сказала я в спину Александру, уже поднимавшемуся к выходу. "Что, еще хочешь обследовать?" - развернулся он ко мне. "Ага" - я с энтузиазмом развернулась - там были замечательно широкие, удобные ходы, самое обидное, что мной еще не исследованные. Мужчины хором рассмеялись, а Александр ухватил меня за руку и просто потащил наружу, говоря, что нас уже заждался суп, приготовленный оставленным водителем. Пришлось подчиниться. Снова, оберегая мышек, просочились по скошенным к центру камням и вышли на узенький коридорчик, что вел к узенькой щели под потолком, придавленной камнем. Помня мое состояние, Александр заблаговременно начал меня успокаивать и снова пришлось ему рассказывать, что эту щель я уже преодолевала, а, значит, она мне не страшна. Кстати, почти не страшна, потому что сверху и снизу давило знатно, с при взгляде наверх складывалось впечатление, что эта щель в разы меньше, чем я помнила, спускаясь вниз. Слава Богу, руки я там могла раскинуть свободно, что и сделала первым делом, привстав на цыпочки и вытянувшись во весь рост, чтобы максимально приподнять себя над плитой, на которую предстояло залезть. Ноги постоянно соскальзывали, но, по подсказке инструктора, я зацепилась носком за угол на стыке плиты и стены пещеры и выкарабкалась. Впереди был выход.
Люди, счастье-то какое на солнышко вылезти!!! Буквально на четвереньках я выползла из пещеры и тем же манером отползла от этого устрашающего жерла подальше. И растянулась на солнышке, ни на что больше не обращая внимания. Все тело дрожало. Глаза закрывались и дико хотелось спать. Но было очень неудобно перед спутниками, поэтому я досчитала до двадцати и поднялась, разнагишалась до состояния повседневной одежды и устремилась к столу, где нас ждал обед.
Обед состоял из супа с вермишелью и тушенкой, рыбы на сковороде и маленькой мисочки салатика. Ах, да, был еще хлебушек. То есть, для вегетарианцев - не разгуляешься. Вспомнив слова Максим Борисовича, что он-де, покупает, а я потом не ем, я плюнула на выданный сухой паек и попросила принести купленный Роллтон. Гадость, но теперь уже Максим Борисович не скажет, что я не ем купленное им. Пригодились и взятые в дорогу яйца, которые я умяла просто с лету. Ах, да, нектар богов, оставшийся с салата, тоже целиком достался мне. После обеда я довольно растянулась на солнышке и лишь слегка недоумевала, что мы не торопимся? Затем мы еще погуляли и наконец, когда я сама уже готова была собирать наших проводников, мы бодро сложились и отправились в путь. Дорога, кстати, и здесь была недолгой. Тут уж пришлось тащить с собой в мешках снаряжение альпинисткое, а потом еще и наблюдать минут двадцать за тщательным развертыванием всего этого скарба на приготовленных давным-давно стенах пещеры. Кстати, мы не одни наблюдали. Еще у пещеры в бухте Ая нам встретились туристы местные, которым мы хотели сбагрить целых полведра супа, которой уже ни в кого не лез, но они отказались. Так вот, сюда они тоже каким-то чудом забрели и уж если та пещера была скрыта от их глаз, спуском в эту они хотели насладиться в полной мере. Чисто по-человечески я их понимаю, но вот подопытным кроликом себя чувствовать неудобно. Инструктору - тоже, но он был занят. Он сидел на самом краю камешка, одной ногой упираясь в него, а второй свешиваясь в ту самую пещеру, куда нам предстояло спуститься [52,53]. А пещера была отвесной и лично мне было страшно даже наблюдать за действиями Александра. А ему хоть бы хны. Как он позже признался - эти, легкие пещеры ему уже надоели до тошнотиков, ему хочется новых, неизведанных пещер. После установления снастей, принялись обряжать нас. Я заметила, что снаряжение похоже на парашютное и сказала, что и сама справлюсь, на что и была послана прямо в путь-дорогу, с песней. Куда и пошла, сама разобравшись с завязочками и закрепив на себе все это великолепие. Почувствовала себя дико крутой! Меж тем, надо было спускаться. Александр, все еще помня о моем не моём лучшем состоянии, честно сказал, что лучше бы мне идти последней. А то вдруг я испугаюсь и высоты - ведь пещера отвесная. Все мои слова о том, что тесноты я боюсь гораздо больше высоты его, похоже, не убедили. Ладно, на деле покажем.
Первым спускался парень с Астрахани. Ему, как первопроходцу, объясняли все обстоятельно и подробно, но справился он на "хорошо" - вечно норовил ногами упереться, а это не рекомендовалось. Вторым шел Миша. Миша - храбрый человек. Я это заметила, еще когда он ввинчивался в то узкое отверстие (до сих пор потряхивает, как вспомню). Так и теперь - боялся, но шел. Мишу - уважаю! Он, кстати, спустился быстрее. Замыкающей была я. Честно говоря, подходить туда было не страшно, покуда шел пол у входа в пещеру, отвесный, но пол. Потом пол закончился и пошла пещера, а инструктор просил подойти к нему ближе [54]. Ноги-то куда ставить? А враспорку на стены. Там ребрышки есть. Угу, есть, только заметить их можно, если специально смотреть, иначе и не увидишь. Но делать нечего, пришлось вставать. Слава Богу, те туристы, что наблюдали, дважды насладившись однообразным способом спуска, наконец, устали смотреть и ушли. Водитель тоже ушел, впечатлившись открытым зевом черного отвесного пространства и сказав, что ему такие развлечения пока не по нервам. Мы оказались предоставлены сами себе. Кое-как дотянувшись ногами до противоположных стен пещеры, я подползла ближе и была опутана многими веревками, которые очень хитроумно разместили на том снаряжении, что было похоже на парашютное и крепилось поверх комбинезона. Еще стоя далеко от зева пещеры, нам был выдан "жумар" -это такая полезная штучка, что вверх скользит, а вниз - нет, пока крючок особым образом не приспустишь. Так вот, мы до одурения отрабатывали два положения крючка - приспуск и полное отцепление. Там все делается большим пальцем, так что на следующий день он у меня нещадно болел. Сегодня же, после команды отцепиться и, чувствуя привычное натяжение страховки, я безо всяких возражений, отцепилась и повисла. Дальше был путь вниз - благодаря спусковому устройству "восьмерка рогатая" и жумару это было легко. "Восьмерка рогатая" позволяет спускаться, стравливая веревку и практически не напрягая руки, а жумар на даст свалиться, если что. Так что внизу я оказалась довольно быстро. Александр - так вообще спустился за минуту, вниз головой и декламируя: "Я - Бетмен". Смотрелось смешно. Потом он рассказывал, что в эту пещеру часто попадали животные зимой, привлеченные теплым воздухом, люди, одним из которых и оказался смогший выбраться на поверхность со сломанной во время падения ногой, сам Вологодский, по чьему имени и была названа пещера. Нашли тут внизу даже скелет лошади со всадником. Сейчас, впрочем, тут все убрано и прилизано для туристов, оставлено так, для отрастки, только пара черепов животных. Впрочем, кузнечиков, временами живых, тут была просто масса. Сама внутренность пещеры была довольно узковата - четверым едва поместиться. И я нацелилась исследовать боковые ходы, но была ухвачена за шкирку и прицеплена к страховке, от которой мы внизу полностью отцеплялись и кричали "свободно", позволяя, таким образом, спускаться еще одному. После упомянутой операции я была отпущена на все две стороны. И пошла, вернее, проползла под сводом пещеры чуть дальше, в один из боковых ходов. Александр рассказал, что там с обеих сторон шли коридорчики, которые оба заканчивались обрывами, в которые можно было упасть, но не подняться. Потому что снизу до этих коридорчиков было несколько метров отвесной стены. А залы внизу природной вентиляции не имеют - задохнуться там можно минут за десять. Заглянула - действительно, весьма причудливо изгибаясь, лаз шел круговыми лепестками и чуть дальше обрывался. Этим же ходом после меня заинтересовался Миша, но был сперва так же безжалостно пристегнут. Как объяснил Александр, случись что - и вытаскивать нас будет делом крайне хлопотным, а потому лучше поостеречься. Парню с Астрахани все это быстро надоело и он запросился к солнышку. Ему и показали, как подниматься. Взглянув на стену, я сказала, что по такой я и без страховки запросто поднимусь. Угу - сумрачно кивнул инструктор - только после того, как полностью поднимется предыдущий скалолаз. Двое на веревке висеть не должны. Дождались крика - "Свободно" - и пристегнули меня. Первые несколько ступенек я просто пропрыгала, в отличие от того же парня с Астрахани - что там сложного? А вот дальше... Дальше начинались сужения и я стала крайне тщательно задумываться, куда ставить ногу и руку - может, страховка и спасет меня, но падать, а потом начинать путь сначала, дико не хотелось. Александр, все еще обо мне беспокоящийся, увязался было следом, но я возопила, что в таком случае, Миша останется один, а это нарушение всей его инструкторской этики, поэтому он остался, зато через каждые мои десять метров кричал снизу, что все хорошо, что уже почти доползла. Я каждый раз ему отвечала, что задержалась потому лишь, что думала, куда ногу ставить. Пару раз, правда, Александровы советы мне здорово помогли, когда я уж совсем недоумевала - "разве тут можно ногу куда-то поставить?". Честно говоря, большую часть восхождения пришлось проделывать методом распорки, потому что подтягиваться, за что-то цепляясь, просто не было возможности. В самых узких и отдаленных друг от друга точках опоры было особенно тяжело - ноги, еще помня пережитый стресс, дрожали, а руки были ватными. Не зря Александр беспокоился. Но что бы я была за человек, если бы и дальше заставляла его нервничать? Поэтому я молча и упорно ползла. Когда до верха оставалось ну буквально один метр, всякие опоры закончились. Метр - это мало, скажете вы? И ошибетесь, потому что метр до поверхности, когда под тобой пустота - это очешуительно много. К тому же страшно сверзиться с уже почти покоренной высоты - лететь далеко и, скорее всего, больно. Даже страховка защитит от высоты, но не от удара о стены. А мне ни того, ни другого не хочется. Пришлось смухлевать и уцепиться за предусмотрительно навешенную петлю. Без веревки я бы не вползала здесь, я бы забрала вбок, где был тот самый пол, сходящий на нет. Но веревка этого бы не позволила, так что я подтянулась, неизящно перевалилась через край и, наконец, отцепила от себя страховку, после этого еще и откатившись от опасного края. Следом по другой веревке поднимался Миша. А после моего крика "Свободно" - вообще за секунды взлетел Александр. На этот раз мы не разлеживались - нас уже поджимало время, поэтому мы, как могли помогали собираться. Мы сложили каски, перчатки, костюмы, всякие железяки альпинистские. Парень с Астрахани помог складывать веревку, но был жестоко осмеян, что при таком способе складывания, веревка, будучи брошенной вниз и разматываясь, непременно запутается. Парень с Астрахани не поверил и бросил. Веревка запуталась.. Вытягивали ту веревку уже мы. Я же жгуче заинтересовалась способом таким замечательным, как можно веревки складывать. Теперь я это умею. Надо просто петли не продевать сквозь руку, а складывать последовательно, так, чтобы после складывания, веревки нигде колец не образовывали.
А потом мы диким галопом неслись по долинам, потому что время, действительно, поджимало. К девяти мы обещались быть на месте. Нас ждала заказанная баня. Пару раз мы сворачивали с официальных трасс и шпарили напрямик, только местным известными дорогами. По дороге наш инструктор рисовал карту третьей на нашем пути пещеры -- пещеры бухты Ая. Оказывается, мы действительно ходили кругами, причем от входа строго налево. Одно слово -- мужчина. А если свернуть направо -- туда, куда меня уже не пустили -- там была еще одна пещера - "Сводчатая" - по виду потолка в ней, а еще несколько последовательных "колодцев" - вертикальных природных штреков, которые перемежались небольшими участками относительно ровного пространства. А если после "Сводчатого зала" повернуть не налево, где штреки, а чуть направо и долго прямо - долго-долго - то можно было выйти к пещере "Рядовая" [55]. Но все это осталось неизведанным. ... Пока. Еще Александр посоветовал мне, увлекшейся пещерами, посмотреть известный фильм про пещеры "Пещера Крубера-Воронья". Впечатлилась я на этот фильм позже, но впечатлилась сильно. Фильм кассовый про пещеры, типа "Санктум" - врет, на него настоящие спелеологи ржут. Пока же мимо проплывали горные дороги, ничем не покрытые, одинокие домики и скальные образования, тут и там неожиданно показывающиеся из земли.
Слово Александр сдержал - ровно в девять мы были на месте. Миша вышел раньше, у наших домиков. Я же была довезена почетно до самых ворот администрации, откуда до столовой было минута ходу. Я тепло обняла Александра на прощание, еще раз сказав ему спасибо и извинившись, что мы ему причинили беспокойство. Потом я рысью метнулась на кухню и буквально за пять минут съела весь ужин (чай допивала, уже стоя в дверях и нетерпеливо подпрыгивая), выскочив, затем, наружу, где и наткнулась на неспешно шествующего Максим Борисовича, который сказал, что встретил Мишу и, взяв все мои вещи для бани, отправился к месту мытья, высматривая меня. Так что к бане мы подошли уже вместе.
Мылись мы в бане всемером. В одиночку или даже вдвоем то было жабодушительно дорого. Так что меня окружали шесть мужчин. Не подумайте дурного. Я была под защитой Максим Борисовича и очень православного Миши, который вообще в тот день меня особенно охранял, правда, потому, что в случае чего Максим Борисович клятвенно заверил его, что убьет особо зверским способом. Так что Миша от меня все путешествие ни на шаг не отходил, стервец! А то я бы.... Э-э-х... А, ну и оставшиеся четверо мужчин, были на редкость деликатны и порядочны, так что в парилке, даже несмотря на то, что с простыней я не расставалась, я оказывалась в крайнем случае с Максим Борисовичем, а не с какими-то почти незнакомыми мужчинами. С женщинами, кстати, не получилось бы сходить - они отбанничали раньше, пока я прохлаждалась в пещере. Кстати, мужчины были настолько деликатны, что вовсе уходили с улицы, когда я намеревалась занырнуть с понтона, на котором баня находилась, в воду. Пару раз я ныряла и в купальнике, быстро переодевшись в предбанничке. В тот раз со мной Миша вышел и очень перепугался, что я не всплыла сразу после нырка. Пришлось ему объяснять, что для меня это нормально, настолько нормально, что я как-то забываю, что обычно это не совсем так [56].
Вечером Байкал тих и спокоен. Сумерек почти нет, зато темнота падает незаметно и быстро. По берегам зажигаются огоньки, которые отражаются в спокойной сейчас воде. Голосов почти не слышно и, ныряя, вообще оказываешься отрезанным от привычного мироощущения. Вода ледяная-ледяная и поэтому я не тороплюсь всплывать, охлаждая разгоряченное тело. И настолько чистая, что с берега видно все до дна, даже довольствуясь лишь светом фонарей над баней. В тот день запускали салюты и я наблюдала их пышные росчерки, находясь в воду и смотря сразу два фейерверка - наземный и водный.
Зато потом мы, совершенно обессилевшие и окрыленные свежестью, подаренной баней, шли к себе в домик и поддерживали друг друга, что бы прямо посреди дороги не упасть и не захрапеть. Упали мы уже в кровати. И спали сладко-сладко, как бывает, наверное, только после бани.
ВИДЕО БАЙКАЛА