В один из тёплых солнечных дней, какие иногда выпадают в северных пригородах Чикаго на конец октября, решила Саша проехаться к озеру, захватив с собой этюдник на всякий случай. Нагулявшись по набережной и устав, присела она на первую попавшуюся скамейку. Ясное небо, свежий морской ветерок и щебетанье птиц произвели на неё своё расслабляющее действие, рисовать не хотелось.
Шум голосов развлек её, - шагах в тридцати стоял огромный дом, там велись работы по благоустройству. Это был даже не дом, а роскошная усадьба, расположенная на крутом берегу Мичигана, откуда открывалась величественная панорама бескрайнего озера. Высокая въездная арка ворот с чугунной решёткой вела через просторный двор к центральному входу. Темная листва вековых деревьев, тяжёлые каменные колонны, серой покраски наружные стены производили впечатление монументальности, строгости, и казались немыми хранителями старых семейных тайн.
Сонное оцепенение её прошло и сменилось внимательностью, профессиональным наблюдением художника. Худой согбенный старик в темном плаще и шляпе, опираясь на трость, спускался по широкой лестнице парадного входа, украшенной по обеим сторонам скульптурными изображениями. Выразительность и своеобразный колорит его фигуры не могли оставить Сашу равнодушной. Открыв рюкзак, вынула она альбом и быстро, но чётко и верно, стала делать эскизы - наброски. В первую очередь старалась она передать пластические качества, свойство натуры, желая выделить только её самые характерные особенности.
Впрочем, все Сашины работы отличались эмоциональностью, остротой восприятия увиденного и выразительностью передачи этого на бумаге. В этом году заканчивала она последний семестр отделения искусств в Иллинойском университете. Ей было 25 лет. Светлые волнистые волосы обрамляли очень приятное лицо, светящееся весёлыми зелёными глазами. Милые черты и стройная гибкая фигурка отличали её, и среди студенток художественного факультета была она первой красавицей. Всем нравилась её серьёзность, скромная спокойность и культура восприятия явлений жизни. Она была увлечена живописью, рисунком, умела понять, осмыслить законы природы, жизни, найти выразительные средства для их раскрытия, и с радостью отдавала этому все своё свободное от занятий время. Вот и теперь, старалась она перенести на полотно живую натуру, передать тяжелые шаги старика, сошедшего с крыльца и бредущего по тенистой аллее. Он явно направлялся к ней, просто и добро улыбаясь. Саша закрыла и отложила этюдник, любопытство её было возбуждено.
'Вы позволите?' - услышала она тихий, спокойный голос.
Глава 2
На другой день проснулась Саша в своей Чикагской уютной квартирке, расположенной на улице с весёлым названием 'Сливовый ручеёк'. Поток солнечного света лился через высокие окна, отражаясь и в зеркале, и в хрустальной вазе с чайными розами, наполняющими комнату своим ароматом.
Так же, как и в её творчестве, - лёгкость и гармония играли главную роль при создании интерьера в этой квартире. Голубовато - серебристого цвета обои прекрасно гармонировали с расставленным вдоль стен гарнитуром строго белого цвета. У окна, задрапированного голубой, с серебряной нитью, тканью, - простой формы письменный стол. На нём мерцает хрустальными гранями настольная лампа в шелковом абажуре. Выдержанный в мягких тонах колорит располагал к покою и размышлению.
Да и, правда, - было о чем подумать Саше в это утро. Разбуженная солнечными лучами, она не торопилась вставать и нежилась в теплой своей постели. Первыми мыслями возвратилась она ко вчерашнему происшествию, к знакомству с владельцем великолепной усадьбы, коллекционером, знатоком и ценителем искусства - господином Герном Александром Николаевичем, рожденным в Москве и увезённым родителями в Америку после октябрьских беспорядков.
Александр Николаевич был знаком со многими известными художниками и писателями. Занимая должность управляющего картинными галереями в Художественном музее Чикаго, он организовывал выставки и аукционы, не забывая при этом о пополнении собственных собраний. Несмотря на хилую наружность, это был деловой человек с приятными, даже любезными манерами. Разговор с ним был нескучен и занимателен, а более всего вызвало Сашино удовольствие - неожиданное приглашение к нему в гости.
И вот, сегодня вечером должна она быть интересной собеседницей в обществе, где ценителями её замечаний, движений мысли, будут учёные искусствоведы, знаменитые таланты. Кроме того, романтическая надежда на встречу с благородным 'добрым молодцем' никогда не покидала её.
Настенные часы пробили восемь раз, пора было вставать, завтракать, заниматься. Саша не была любительницей 'еды на скорую руку', более того, блюда из обыкновенных продуктов в её руках приобретали кулинарный шарм. Бросив на тефлоновую сковороду лепёшку из рубленой говядины, приправленной солью и перцем и обжарив мясо с двух сторон, положила она шипящий гамбургер с листом салата на булочку. А сверху - нарезанные кусочки ананаса и сыра эмменталь. Сварив кофе и вдыхая его аромат, села она у окна. Утренняя свежесть, аппетитный завтрак и мечты о предстоявшей встрече наполняли её весёлой энергией.
Глава 3
Погода портилась. Около пяти часов вечера Саша подъехала к знакомому дому. Через стеклянные двери просматривалась зажжённая грандиозная люстра. Волнение её все усиливалось, лицо пылало, решила она пройти к озеру. Ступив на берег, шла она неторопливо, любуясь водяной гладью, подёрнутою рябью, летящим навстречу, темнеющим облакам. Затем, выйдя на центральную аллею, сквозь густые ветви раскидистых сосен бросила она взгляд на большой дом - он манил, притягивал и даже в этот пасмурный день, казалось, был наполнен светом и теплом.
С давних пор, красота и богатство - две спутницы. Красота всегда стоит дорого, и богатство старается утвердить себя ею. Естественным является стремление украсить свой дом, но то, что увидела Саша в доме господина Герна, поразило её не столько материальной стоимостью, а она знала цену вещам, сколько высокой художественной культурой, благородством и достоинством.
Мебель карельской берёзы, обитая штофом, зеркала, оправленные в рамы позолоченного дерева, на стенах пейзажные полотна маслом и сюжетные композиции, сервировка стола серебром и фарфором, необычное меню - все было замечательно. Она совсем не чувствовала замешательства, когда, после обеда, Александр Николаевич предложил ей пройти в кабинет для важного разговора.
Расположенный в самом конце дома, смотрящий своими большими окнами в тёмный сад и освещённый одним торшером, кабинет являлся контрастной противоположностью весёлой и нарядной столовой. Мрачная атмосфера его вызывала у Саши непонятное беспокойство. Чёрный письменный стол в середине комнаты, на нём тяжёлые часы, бронзовая фигурка. За стёклами книжного шкафа - корешки старинных книг, на стене - единственная картина, - портрет женщины в мягких блеклых тонах.
Шаркающей, старческой походкой приблизившись к Саше, протянул Александр Николаевич ей конверт.
- 'Могу я просить вас об одолжении?'
В растерянности, не успев прийти в себя, она наклонила голову.
- 'В Чикагском Art Institute, иначе - Художественном музее, в одной из галерей, вы найдёте картину Поля Сезанна - 'Корзина с яблоками '. - сказал он.
-'Сделайте мне её копию'.
Глава 4
Писать натюрморт можно долго и обстоятельно. Нужно тщательно изучить форму и пропорции предметов, композиционную связь, цвета и контрасты света. Нужно точно передать фактуру, например блеск металла или прозрачность стекла.
Ещё тяжелее сделать точную копию с уже нарисованного натюрморта. Это требует большого технического умения и тонкого чувства. И надо знать основу, грунт, которыми пользовался художник.
Индивидуальные посещения музея для копирования, другими словами - для освоения живописного опыта, входили в программное обучения Саши. С удовольствием окунулась она в свою любимую работу, только вот пять тысяч долларов, полученные в конверте от Александра Николаевича за будущую копию, тревожили её своей несоразмерностью.
'И действительно',- думала Саша,- 'что оценил так дорого господин Герн в курсовой работе выпускницы - техническое совершенство художественного мастерства?'
Между тем, ежедневные её занятия в картинной галерее имели желаемый успех. По крайней мере, посетители музея останавливались за её спиной и, глядя на мольберт, громко выражали своё восхищение.
Однажды, задумавшись и представляя себе, как бы писал Сезанн, сидела Саша, перебирая кисти. Подняв голову, вдруг увидела она Александра Николаевича, шедшего к ней через зал в сопровождении молодого человека. Согнувшись и опираясь на трость, медленными шагами подойдя к Саше, приветствовал он её тихим голосом. Болезненное лицо его, несмотря на любезную улыбку, выражало усталость.
'Саша', - сказал он - 'разрешите познакомить вас с моим сыном'.
'Антон' - представился молодой человек, внимательно улыбаясь и пожимая поданную ему маленькую руку. - 'Отец говорил мне о вашем даровании', - продолжал он, не спуская с неё глаз, - 'в копии больше вкуса, чем в оригинале'- добавил он весело, продолжая любоваться красотой девушки.
'А должно быть всё точно' - вдруг ответила Саша. Смутившись от своих резких слов и покраснев, обратилась она к Александру Николаевичу, с удовольствием заметив хорошее впечатление, произведённое на него её работой - 'К концу недели натюрморт будет закончен' - сказала она с гордостью.
Старик вытер платком слезящиеся глаза.
'Благодарю вас, необыкновенное сходство', - отвечал он - 'приезжайте сюда в воскресенье, будет интересный аукцион - распродажа коллекций русских князей'.
'Я заеду за вами ' - почтительно, но уверенно сказал Антон - 'в воскресенье, в десять'.
Глава 5
Дождь с неимоверной силой хлестал в окно. Ветер, срывая с голых ветвей последние листья, подхватывал их и кружил в сумасшедшем вихре. Две девушки, накрывшись пластиковым плащом, перебегали улицу, наступая на лужи и смеясь. Саша, уже давно одетая в новый шерстяной темно- синий костюм и туфли на высоких каблучках, стояла у окна и смотрела на мокрый асфальт, на тёмные тучи, бегущие по мутному небу, на листья, прилипшие к стеклу. Она ждала Антона и думала о нём. Она чувствовала, что очень хочет понравиться ему и что та радостная энергия, с которой она все утро готовилась к встрече с ним: делала прическу, накладывала макияж, выбирала наряд, - дает ей ощущение счастья.
Увидев белый Cadillac, заезжающий на крытую стоянку, Саша подошла к зеркалу, поправила непослушный локон, выбивающийся из прически, и опять вернулась к окну. Машины уже не было. Ещё через минуту раздался телефонный звонок. Быстрой рукой подняв трубку, услышала она голос Антона:
- 'Доброе утро, Саша. Как настроение? Я жду вас внизу'.
Она постояла немного, чтобы успокоить вдруг сильно забившееся сердце, взяла сумочку, перекинула через руку плащ и, закрыв дверь, вышла на лестницу.
Спустившись в холл - просторное светлое помещение с нишами для цветов и большими, на два раствора стеклянными дверями, она сразу увидела Антона. Он стоял в конце зала, опираясь на каминную плиту, и рассматривал лежавшие на ней журналы. Высокого роста и широкоплечий, в свитере из тонкой шерсти, подчеркивающем спортивность его фигуры, Антон производил впечатление сильного, энергичного человека. Услышав приближающиеся шаги, он поднял голову, улыбнулся, увидев Сашу, и пошел ей навстречу.
'Доброе утро' - повторил он, забирая её маленькую руку в свою крепкую и широкую руку. Наклонившись над ней, он губами легко коснулся её щеки и вдохнул аромат духов и свежести, исходивший от её кожи и от вьющихся волос, уложенных в модную прическу. Когда он отстранился, он увидел её пылающее, счастливое лицо и почувствовал, как неожиданно быстро эта девушка стала очень близка ему и дорога.
'Вы когда-нибудь были на аукционе в Художественном музее?' - спросил Антон. 'Сегодня будут выставлены коллекции изделий из драгоценных металлов. В основном это предметы быта, сделанные русскими мастерами в начале девятнадцатого века, но будут и женские украшения'. 'Вам понравиться'- прибавил он. Он говорил и смотрел на неё и всё больше любовался ею, её грациозной фигурой, нежным, открытым лицом.
'Я никогда не была на аукционе' - отвечала Саша. Она видела его восхищение, радовалась этому и краснела от его внимательных взглядов.
Взяв Сашу под руку, он довёл её до стеклянных дверей.
'Я возьму со стоянки машину и сейчас подъеду' - сказал Антон и, отворив дверь, быстро вышел.
Когда он на своём Кадиллаке остановился у подъезда, Саша, в плаще, накинутом на плечи, уже ждала в крытом переходе, соединяющем крыльцо дома с проезжей частью улицы. Антон посадил её в машину, медленно проехал школьную зону и, набирая скорость, вылетел на Highway.
Первое время они молчали. Саша боялась задать вопрос и этим отвлечь внимание Антона от дороги. Скользкий от дождя бетон и плохая видимость в сочетании с огромной скоростью, с которой он ехал, создавали опасность. Но машина шла гладко, водитель держал руль спокойно и уверенно, и Саша решилась.
'Антон', - сказала она - 'ведь ваш отец не поклонник формализма, зачем ему эта копия Сезанна?'
'Я тоже не любитель абстрактных форм', - шуточным тоном ответил он, - 'но я бы выкупил её за миллион долларов, если бы не был уверен, что она перейдет ко мне по наследству'.
'Ладно', - подумала Саша, - 'это не моё дело',- и стала расспрашивать о музыке, которая ему нравиться.
Через час они подъехали к музею Искусств - серому двухэтажному зданию с колоннами в центре главного фасада, у основания которых разместились каменные львы. Оставив машину в подземном гараже, они в лифте поднялись в вестибюль, прошли несколько комнат и вошли в зал, где были выставлены коллекции для просмотра.
Аукцион уже начался, и из смежной комнаты доносились голоса покупателей, называвших свою цену. Несколько человек ходили между столами, рассматривая расставленные на них бронзовые подсвечники, табакерки, серебряные подстаканники и другие интересные предметы. Саша очень любила такие выставки. Она любила то находившее на неё состояние, когда она, взяв в руку старинную вещь, как бы переносилась в другую жизнь, в которой пользовались этими вещами. Она подошла к столу, где под стеклом были разложены ювелирные изделия. Одна миниатюра в серебряной оправе особенно понравилась ей. Это был портрет прелестной женщины, выполненный в очень мягких тёплых тонах. Со светлыми вьющимися волосами, открытыми плечами и задумчивой улыбкой на губах, она показалась Саше романтической героиней, ради которой рыцари прошлого века совершали свои подвиги. Миниатюра, как и другие предметы этого аукциона, оценивалась очень дорого. Только начальная цена для торгов на неё была тысяча долларов - Сашина стипендия за три месяца.
Антон увидел приятеля и пошел к нему поздороваться.
'Что её заинтересовало?' - подумал он, наблюдая за Сашей и заметив, что она долго стоит возле одного из столов. Ни одна девушка еще не производила на него такого впечатления, как Саша. Он чувствовал в себе невероятную силу, и эту пьянящую силу ему давало её присутствие, взгляд, улыбка.
Will continue