|
|
||
Дальние звезды давно сожжены,
Брошены вниз, навсегда.
Видишь, холодные годы, как сны,
Тихо скользят в никуда.
Сколько еще безнадежных путей
Сердце наполнят тоской…
Сколько таинственных, гордых теней
Встанет за черной чертой.
А времена — провалы в пустоту,
Нет верности, нет жалости на свете.
И только вечность помнит о поэте,
И ждет его высокую мечту.
Ищу людей- а обретаю тьму,
Нацеленную только на убийства,
И если бы не гордость византийства
Я б сам ушел в последнюю зиму.
По тротуарам и по мостовым,
Знакомый незнакомец всем живущим,
Идет между небытием и сущим
Судьба моя, чтоб стать потом другим,
Высоким, безоглядным и красивым,
И не вполне понятным ожиданьем.
Быть может, не имеющим названья,
Но искренним в порыве, а не лживым.
Ведь только мука, мука все решает —
А остальное: все мои улыбки
И звездные дороги, и ошибки,
Как правило, решенье подтверждают.
В жизнь чужую тихо заглянуть,
И увидеть сны иной души.
Миру одиночество вернуть,
И украсить болью миражи.
Отправляться ночью к холодам,
К злым ветрам, в осенний листопад.
И поверить призрачным словам,
И столетья бросить наугад.
Прятать тихо грусть надменных грез.
Научиться никого не ждать.
Научиться из янтарных слез
Ледяные звезды создавать.
Верить светлым звездам или нет
Сам решай в полночной тишине.
Чувствуешь, как много тысяч лет
Нам дано в распахнутом окне.
Чувствуешь надменные слова,
Помнишь совершенные мечты.
Сохраняешь искры волшебства,
Заполняя чистые листы.
Все равно, куда теперь смотреть:
Там и тут идут твои года…
Только ты, пожалуйста, ответь —
Кто без крови строил города?
Вновь боль от ощущения тоскливой невозможности,
Несбыточности главного — серебряной мечты.
Все то же чувство странное постылой безнадежности.
Усмешка эта горькая, скривившая черты…
Жестокие сомнения, неясные пророчества.
И вновь дорога дальняя средь тысячи теней.
И грусть, как средство лучшее от злого одиночества,
И сон как проводник души, сквозь суматоху дней.
Вновь такой же самый призрак, как и я
Перемешивает смыслы бытия,
Превращает вечер в утро, утро в ночь.
Неизбежность боли хочет превозмочь.
На холодную Вселенную взгляни,
Ведь в нее легко уходят наши дни.
Звезды падают в души твоей тетрадь.
Звезды учат беспечально умирать.
Значит, наша жизнь — осенние дожди.
Значит, только бесконечность впереди…
Где такой же самый призрак, как и я
Изменяет снова смыслы бытия.
Все одно и тоже, все одно и тоже:
Ненависть, молитва: "Ты прости, о Боже".
Звезды тают снова в небе равнодушно —
Ничего не надо, ничего не нужно.
Завтра — все как прежде. Завтра — все сначала,
Словно на вопросы эхо отвечало.
И твоя улыбка, и твои мечтанья,
Все в одном и том же — в разочарованьи.
Все очень просто:
Радуйся звездам,
Помни, что времени нет.
Родины тоже —
Никто не поможет
В вечности горестных бед.
Жизнь, эта шутка,
Становится жуткой
С каждым мгновеньем пути.
Все уже было —
Небо забыло
То, что нас ждет впереди.
Все пройдет, тома истлеют —
Нет на свете волшебства.
Ветер времени развеет
Все безумные слова.
И погаснет пламя боли,
Блеск увиденных картин.
Все исчезнет: маски, роли —
Ты останешься один.
И не важно, что творится
За окном твоим опять.
Что тебе еще приснится,
Что сумеешь ты понять.
И прекрасная беспечность
Так напрасна, так пуста…
Ведь с тобою, как всегда:
Одиночество и вечность.
Вся жизнь — мелькание теней,
И их полет.
И пустота прошедших дней
Меня зовет.
Я не могу понять никак
Свой странный бег.
Диктует мне грядущий шаг
Жестокий век.
Но все равно куда идти…
Из года в год
Все те же тени на пути —
Круговорот…
Годы исчезают незаметно,
В вечность ускользают вечерами.
Ты, как прежде, любишь безответно
Звезды боли светлыми словами.
То, что так прекрасно, безнадежно
Бьется в сердце, превращаясь в пламя,
И пылает яростно и нежно,
На ветру трепещет, будто знамя.
Жаль, что нужно будет расставаться
С тем, что никогда недостижимо —
Годы в одиночество умчаться
И мечты рассеяться незримо.
Только даже в грусти есть отрада:
Безысходность станет вновь стихами…
Чтобы жить на этом свете надо
Часто увлекаться миражами.
День твой прошел, как всегда,
Ночь свои свечи зажгла.
Тихо дрожат зеркала,
В них погибает мечта.
Кто-то таинственный знак
Чертит твоею рукой.
И безнадежной тоской
Меряет каждый твой шаг.
Вспомни холодный закат,
Радость свершенья и страх…
Все позади и в глазах
Черные звезды горят.
Дрожащею рукою перебираю книги,
И думаю, что завтра оставит все, как есть.
И вновь тревожат сердце мне памяти вериги,
Но остается правда, и остается честь.
Я мимолетным жестом, строкой туманной, зыбкой
Пытаюсь снова вечность холодную объять.
Учусь встречать удары беспечною улыбкой.
Учусь писать и петь, и никого не ждать.
А в полночи все те же тревожат разговоры
О том, что было в прошлом, что не забыть никак.
И годы образуют судьбы моей узоры,
И я ищу в них Бога, Его высокий знак.
А что еще мне делать, все так переменилось.
И только сны печалят, как прежде, до утра.
Как жалко, что вокруг мне многое приснилось.
И жизнь моя опять уходит в вечера.
И в каждом сне есть области
Запретные для нас,
Для нашей странной гордости,
Для наших быстрых глаз.
За пеленою вечною,
Ночною пеленой
Скрывает бесконечное
Свой облик неземной.
Но в темном безразличии,
В безмолвьи темноты.
Есть скорбное величие
Разбившейся мечты.
И все ветра, и все огни,
И в лету канувшие дни
Отражены в твоих глазах,
В твоих таинственных стихах.
Слова по-прежнему легки,
А звезды светлые близки.
И сердце рвется звездам вслед,
За горизонт минувших лет.
Чтоб снова строчками мечты
Заполнить чистые листы.
И снова надменность, и снова покой,
Я вечность рисую усталой рукой.
Полощется полночи черный штандарт,
И стелется скука колодою карт.
Я все разложил, я исправил слова.
В них музыка грез, в них печаль волшебства.
И гаснущий сердца таинственный свет,
И то, что скрывалось завесою лет.
Душа опустела, в ней нету мечты.
Лишь блеск безнадежности, тень пустоты
Зовут в одиночество, в дальние сны.
Безмолвию памяти скорбно верны.
Я звезды бросаю в пустую тетрадь,
Мне нужно уснуть, мне некого ждать.
И снова молчанье, и снова покой,
И вечности сны над моей головой.
И ты постигаешь азы бесконечной "науки",
Ты ищешь тепла у холодных и странных теней.
Ты можешь в бессмертье уйти через годы и муки,
А можешь стать смертным от скуки бессмысленных дней.
Душа твоя снова и снова приветствует вечность
Осенних дождей безнадежные грустные сны.
А сердце, как прежде, играет с тобою в беспечность.
И верит, и ждет продолженья наивной весны.
Но с каждой секундой яснее отсутствие звуков,
И боль одиночества с каждым мгновеньем сильней…
И что остается? В бессмертье идти через муки,
Иль просто стать смертным от скуки бессмысленных дней.
Иду по северной земле,
В полночной тишине.
И чувствую: ветра во мгле
Все тянутся ко мне.
Смотрю на прошлые года,
На дней прошедших дым.
И вижу тех, кто навсегда
Ушел, кто стал другим.
Смеюсь так холодно и зло
Над тайнами мечты.
О, вечность- черное крыло,
С тобою я "на ты".
Кажутся столетья дивным отраженьем
Роковых желаний брошенной души,
И рождает вновь твое воображенье
Множество вселенных, звезды, миражи.
И сомненье в чувстве, что всегда неясно,
И надменность сердца, и огонь мечты —
Все в тебе высоко, все в тебе прекрасно…
Словно за тобою нету пустоты.
Короткие строчки, признанья поэта,
Игрой или мукой души рождены,
Оставленный след в безнадежности этой
Как грустные грезы, как светлые сны.
Ненужные встречи, ненужные взгляды
Остались давно позади, но слова
Хранят их печаль, расставаниям рады,
Сплетают узор своего волшебства.
И музыка сердца замрет на мгновенье,
Чтоб дальше идти через радость и страх
К заветным огням своего Воскресенья
В таинственной вечности, в странных стихах.
Люблю ночную непогоду,
Беззвездность медленных часов.
И чередой проходят годы
Пред взором мысленным. Без слов
Припоминаю все, что было —
И радость встреч, и боль потерь.
Как будто вечность отворила
Мне в прошлом запертую дверь.
А в музыке ветров угрюмой,
Что бьется о мое стекло,
Все те же сны, все те же думы
О том, что сбыться не могло.
Мне легко потеряться, и тихо забыть
Все, что было со мною когда-то.
И, смеясь, безнадежно свой путь повторить
От восхода до злого заката.
И в ночной тишине незамеченным сном
Вдруг скользнуть по волшебной дороге.
И лечить свою душу холодным вином,
В бесконечно-высокой тревоге.
Заглянуть в чьи-то окна на миг, и опять
Строчки прятать в таинственной грусти…
Знать, что вечность не может, не станет прощать.
Никогда, никуда не отпустит.
Мне нечего искать, мне нечего терять,
Я помню- одиночество безмерно.
И я могу легко мгновеньями играть.
И даже обреченностью, наверно.
Я прошлое забыл, забыл давным-давно,
Но знаю я, что боль опять вернется.
Все повторится вновь… Я выгляну в окно,
И мне звезда шальная улыбнется.
И я легко пройду по вечности ночной,
По тайным снам, по светлым грезам лета.
И кто-то в небесах, с печалью неземной,
Во мне признает русского поэта.
На огни осенние молиться,
Видеть вновь, как падает звезда.
Знать, что ночью ненависть приснится,
Ведь любовь не снится никогда.
Продолжаю падать равнодушно
В бездны снов, в обрывки дней и лет.
Мне давно грядущее не нужно.
У поэта будущего нет.
Так легко, таинственно и нежно
Погибает сердце. Так легко
Вечность правит миром безнадежным,
И меня уносит далеко.
Ничего не может измениться,
Разве что, наступят холода…
Ну а ночью ненависть приснится,
Ведь любовь не снится никогда.
Не будем прерывать молчания
И тихих грез.
Вся жизнь — потери, ожидания,
И горечь слез.
Глаза потухли, и бессильная
Лежит рука.
Опять права она, всесильная,
Моя тоска.
И если путь наш уменьшается,
То с каждым днем
К нам тихо вечность приближается
С последним сном.
Вся жизнь- свечи короткой таянье
И пепел грез…
Не будем прерывать отчаянье
Безмолвных слез.
Нельзя оставить выбранной стези,
И тайны безнадежной постоянство.
И вечность вижу я иной вблизи.
Я вижу бесконечное пространство.
Где ничего вокруг, лишь звездный свет
Струится так красиво, неизменно.
Где виден след давно ушедших лет,
И душу жжет огонь мечты надменной.
Ведь все пути смыкаются легко.
Смыкаются таинственно и нежно…
Пусть жизнь меня уводить далеко.
Я верю — возвращенье неизбежно.
Никто не останется рядом с тобою —
Все тихо уйдут в никуда.
Ведь каждый отмечен жестокой судьбою,
Ты помни об этом всегда.
Не нужно оспаривать чувства и грезы,
Не нужно смотреть из окна:
Как вечность дарует забвения розы
И звезды последнего сна.
Ночь холодна, безлика и грустна —
Я тишины высокой не нарушу.
Смотрю, звезда притягивает душу
Узорами несбыточного сна.
Хоть боль давно уж преодолена,
Я все равно не смею верить в это…
И я боюсь случайного рассвета,
Который открывает имена.
Я снова вижу отражения
Печали в звездной вышине.
И одиночества прозрения
Живут по-прежнему во мне.
Пусть вечность горькою улыбкою
Скользнет устало по губам,
И станет снова тайной зыбкою
Прологом к сказочным стихам.
И кто-то волей вдохновенною,
Развеяв серых дней свинец,
Зажжет мне новую Вселенную,
Укажет неземной венец.
Пусть все игра воображения,
И мир безмолвия во мне…
Я снова вижу отражения
Души в надзвездной вышине.
Оды и серенады,
И благородные жесты —
Все это теперь не надо,
Этому больше нет места.
Время стирает слезы,
Вместе с лицом печальным.
Сном станут светлые грезы,
Эхом зыбким и дальним.
Зачем же с улыбкой бледной
Песней звенеть надменно?
Чтобы исчезнуть бесследно?
Чтобы стать ветром Вселенной.
Оставлю дальнюю звезду
Меж серых дней.
И в вечность гордую уйду
Иных затей.
Пусть нет надежд и светлых снов
Давным-давно.
Со мною блеск высоких слов —
Им все равно.
Так боль моя теперь близка
И ясен путь,
Что сквозь холодные века
Мне не уснуть.
Поэт уходит, оставляя
Весь мир в отточенной строке.
Его ведет стезя шальная,
Подвластна боль его руке.
И мир, где звезды тихо блещут,
Наперекор земным страстям,
Каскады рифм, безумий вещих
Рождают свет, незримый нам.
Предела нет. Возврата нет.
Лишь только вечность равнодушно
Глядит в тебя, уже не нужно
Давать на твой вопрос ответ.
Все в прошлом, меж высоких лет.
Все было вольно иль невольно,
Но, все равно, уже не больно,
Лишь скучно чуть без прежних бед.
Сорвись лишь на мгновенье в ночь,
В ее загадки и причуды…
И, может быть, случится чудо:
И повторится все точь-в-точь.
Сжимаю осколки стекла,
И кровь выпускаю на волю.
Какое мне дело до зла?
Какое мне дело до боли?
Зияют кошмары — дома,
На улицах так неуютно.
А ночью спускается тьма,
И дарит надеждою смутной.
Я тенью легко становлюсь,
Прекрасной, задумчивой тенью.
Я в сны безуспешно стремлюсь
Навстречу иному мгновенью.
Сжимаю осколки стекла,
И кровь выпускаю наружу…
Какое мне дело до зла?
Какое мне дело до стужи?
Теченье дней однообразных,
Меж грез, молчания и ссор.
А жизнь — томительный узор,
И вереница слов несвязных.
За приоткрытой дверью я
Вновь вижу те же сны и лица.
И продолжаю я стремиться
За грань дневного бытия.
И неизменно, как всегда,
Так утомительно и нежно
Своей печалью безнадежной
Меня баюкает звезда.
Тихо замереть в снегах январской ночи,
Встретить Рождество под елкою с огнями.
И понять, что сердце гордое не хочет,
Тихо кануть в эту вечность с зеркалами.
Притвориться спящим, обмануть невольно
Несколько мгновений, несколько столетий…
Все равно ведь завтра утром будет больно,
Будет очень грустно утром, на рассвете.
Только серые дома,
Только ледяные дали
Душу светлую сковали,
И почти свели с ума.
Ночь, шепчи свои слова —
В одиночестве тревожном
Знаю я как безнадежна
Тень былого волшебства.
Жизнь моя — жестокий сон
Сгинет, сгинет непременно
В черном сумраке вселенной,
В бесконечности времен.
Труднее всего расстаться,
И все навсегда забыть.
Сквозь слезы легко смеяться,
И вновь без надежды жить.
Труднее всего ответить
На самый простой вопрос.
И тихой улыбкой встретить
Гибель волшебных грез.
Труднее всего стремиться
К звезде, что правит пути.
И знать, что она лишь снится,
Что к ней никогда не дойти.
Усну ли на закате дня,
Проснусь ли в полночи глубокой —
Я полон грусти одинокой,
Тоски холодного огня.
Хоть неизменна тишина,
А жизнь трагически ничтожна
Все с той же грезой невозможной
Смотрю в иные времена.
Так продолжается игра,
Так должен буду погибать я,
Шепча надменные заклятья,
Тревожа словом вечера.
Все для меня, все без меня.
Ведь вечность гордая жестоко
Опять влечет к себе высокой
Тоскою звездного огня.
Хоровод этих сказочных строчек,
Запятых, двоеточий и точек,
Я оставлю на память тебе.
Может быть, ты их выбросишь вскоре,
Но запомни, что тягостным горем
Ты обязан высокой судьбе.
Ночь, обычная гостья, ступает
По ковру, и тебя развлекает,
Но недолго осталось мечтать.
Еле слышно приходит усталость.
От нее тебе в жизни досталось
Стремление все забывать.
Ты все время глядишь на дорогу,
Ждешь явленья иль знака от Бога.
Ищешь теплый и радостный свет.
Но все чаще ты смотришь тревожно,
Тихо шепчешь: "Ну все, невозможно…",
Сжатый кольцами призрачных лет.
Нет и речи о чувствах — все ложно,
Для тебя все давно безнадежно,
И укрытый таинственным сном
Ты глотаешь забвенья пилюли:
Бесполезно. Тебя обманули.
Ты вернешься в свой проклятый дом.
Ты, боящийся только лишь тени,
Все считаешь года, как ступени,
Но не знаешь то спуск иль подъем?
Повторяя с кривою улыбкой:
"Что ж и эта дорога — ошибка",
Оборачиваясь кругом.
Прочитаешь, и скажешь мне сразу:
"Я не верю, не верю рассказу.
Ты все строчки списал, до одной…"
Не спеши обвинять в плагиате,
После многих путей, на закате,
Это станет твоею тоской.
Хочется мудрость веков обрести,
И не сойти с ума.
Словом своим пролагать пути —
Видеть, как рвется тьма.
В тысячах лиц замечать черты
Свойственные одному.
Спрятать печальной души мечты
В лет ледяную зиму.
Стихами заполнить пустую тетрадь,
И с тихой улыбкой уйти…
И в вечности сна легко начертать
Тернистые сердца пути.
Черти дороги непохожие
На то, что было до сих пор.
Пускай немногие прохожие
Увидят после твой простор.
Но стоит сделать шаг, неистово —
Наперекор земным ветрам,
И отблеск света серебристого
Придаст огня твоим словам.
Пусть незаметно время тратится —
Все пустяки и суета.
Но жизнь не зря сквозь годы катится,
Когда в душе поет мечта.
И сможет сбыться невозможное,
И свет придет издалека…
Когда поймешь, что боль тревожная
Так высока и так легка.
Что тебе ветров прикосновенье,
И зимы блистающий наряд.
Для тебя века — одно мгновенье,
И в восходе видишь ты закат.
Нет в тебе игривости беспечной,
И улыбка тихая грустна…
Словно в тени ты влюблен навечно,
И ушла души твоей весна.
Кто откроет нежною рукою
Книгу жизни? Кто перевернет
Те страницы, что полны тоскою,
И слова заветные шепнет?
Что ж, давно все предано забвенью,
Так закончи странный маскарад —
И вложи всю жизнь в одно мгновенье,
В сердца догорающий закат.
Чтоб не было ни суетного слова,
Ни лжи давно истертых миром фраз.
Чтоб тайна, ощущение иного
С тобою пребывали каждый час
Ты сердце отпусти на волю где-то,
Где сходятся и звезды, и мечты.
Где есть еще мгновенье до рассвета.
Где есть надежды чистые листы.
Это солнце, которого нет,
Обжигающе в сердце горит.
Это звездный, таинственный свет
Так легко в бесконечность.
То, о чем никогда не сказать
Только снится с улыбкой тебе.
Чтобы ты не пытался понять
Путь души к своей грустной судьбе.
Чтоб ты снова в тумане ночном,
В плед укутавшись, тихо стоял
Пред открытым в безбрежность окном,
И чего-то бессмысленно ждал.
Обретая спокойствие, твердо уверен в судьбе:
Этот крест — он с тобою навек, и другого не надо,
Только что-то прекрасное снится ночами тебе,
И усталое сердце чему-то мучительно радо.
Это ветры, что мучают душу, что вертят ее
Сквозь печали и мрак безнадежно и даже бесцельно.
Назови это вечностью, тайны любя острие,
И пойми наконец, что тоска твоя здесь беспредельна.
Значит правильно, холод свой след оставляет в глазах.
Значит, нужно все время идти и идти, как по кругу.
Чтобы жизнь или смерть воплощались в тех же словах.
Чтобы звезды сияли сквозь полночь, не видя друг друга.
|