Адаменкова Наталья : другие произведения.

Культурный код

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:

  (Слушать рассказ - https://audioknigi.club/adamenkova-natalya-kulturnyy-kod)
  
  Москва, 2147 год
  
   В форумном центре Академии Человека было многолюдно. На последнее слушание о "Ключевой хронопространственной точке в истории Москвы" явились даже из Общества натуральных матерей. Впрочем, именно натуральные матери более других опасались, что 5D отчет российских гологранавтов, который в День города обещали показать над Кремлём, будет никудышным. Бьянка Ахметова, лицо и мораль Общества, в который раз пыталась всех вразумить:
   - Матери Москвы против отправки гологранавтов в 4 апреля 1147 года! В этот день князь Юрий Долгорукий угощал союзников в городке Москов.
   Бьянка замолчала, позволяя всем осознать неуместное, но, признав тщетность попытки, с материнской безвозмездной заботой объяснила:
   - С цензурой "+12" мы всё равно ничего не увидим! Лучше посмотреть, как строили Кремль, и убедиться, что лапы у наших предков не зря назывались руками и росли из плеч, а не из...
   Марш из сюиты Канделяброва "Могучее недоумение" заглушил Бьянку.
  
   - Увы, никто не слушает матерей, - отметила Дана.
   Она сидела на верхнем балконе и равнодушно наблюдала за дебатами. Предложенная ею "Ключевая точка" не попала в шорт-лист, а другие координаты её не интересовали. Понятно, что победит Чингиз Капустин, которого с его же подачи называли Ханом. По мнению Даны, это был учёный с заскоками - Хан уже год косил под "великого сына тюркских народов". Его не смущала лемма генно-археологов о вымершем чистом этносе. Как всамделишного степняка его вообще мало что смущало. Накануне московских торжеств Хан возглавил Орду, отрицавшую татаро-монгольское иго, и оттягивался со своим коллективом, где только возможно:
   - Злые походы рыцарей-христиан на языческую Русь - вот что списали на "иго". Два века гнобили и окрещивали наших пращуров, а крутой храмовой застройкой придавили язычество, как могильным камнем, - тут Хан окружал себя сотнями голограмм древних каменных соборов и крепостей, построенных во времена "ига", а тем, кто указывал ему на летописные свидетельства об избиениях, дани и рабстве, объяснял, как неразумным: - Да, крестоносцы мочили языческое бруталово, брали дань и чернь в полон. Ну, так кто-то же должен был всю эту красотень на нашей земле отгрохать. Тут и рабсила нужна, и провиант, чтобы зодчие не передохли.
  
   Дана оказалась права - Хан, как наиболее рейтинговый персонаж, выступал последним:
   - ...не секрет, что татаро-монгольского нашествия не было, а тем, кто ещё не въехал, что крестовые походы на Русь из церковно-политических соображений списали на "иго", достаточно прокачать историю канонизации русских святых...
  
   Дана не вслушивалась в бредни Хана. Все эти активисты и их гипотезы утомили её сверх меры. Она не понимала, почему её обязали сидеть на этом слушании, ведь её проект даже не рассматривался.
   Наконец председатель оргкомитета объявил, что в окончательном выборе "Ключевой точки" были учтены мнения всех россиян, и потому гологранавтов отправят... В бурных овациях Дана не расслышала дату. Ей хотелось в туалет, в микс-кафе "Мир" и в океанариум поболтать через зоокиберлинк с акулой Фросей. Дана открыла интегратор и передвинула на экране свой параскутер к взлётному пятачку. Вчера она оттюнинговала его под метлу - как раз под нынешнее настроение.
  
   Но тут слово взял Олесь Блум. Это был серьезный мужик - из бывших астронавтов.
   - Россияне вновь заняли правильную историческую позицию, - проникновенно начал он.
   "Олеся мне не пересидеть", - вздохнула Дана и тихонько направила кресло к выходу. Но Блум сразу перешёл к главному:
   - В команду первых гологранавтов зачислены (барабанная дробь) командир экипажа Сфинкс Хаматов, эксперт по Средневековью Чингиз Капустин, голографист Кузьма Ли и знаток культурно-этнических кодов...
  
   "Сфинкс Хаматов" Дана услышала как "Свинкс Хамоватый" и удивилась такому сочетанию. Ещё больше её поразила женщина в центральной голограмме.
   - А мы похожи, - сочувственно прошептала Дана и на полной скорости рванула к параскутеру, пока его не затолкали навороченные драндулёты.
  
   ***
   Проводы героев-гологранавтов на Луну для исторического хронодесанта были торжественными, но скорыми. После председательского "Прощайте, товарищи!" с ответной речью выступил Сфинкс Хаматов:
   - Чем дальше меня посылают, тем больше мне доверяют, - начал он с прибаутки и, прыснув гордой слезой на пластиковое забрало, призвал провожающих: - Прошу меня за это любить и жаловать.
   Выполняя последнюю волю героя, Бьянка Ахметова, лицо и мораль натуральных матерей, обняла Сфинкса и чуток пригрела на груди.
   Потом были обещания родных и близких:
   - Мы будем ждать вас вечно!
   За краткость речей родным тоже разрешили последние объятия. Именно в тот момент отец сунул Дане складную лазерную указку-шокер, которую дед-педагог велел передать внучке:
   - Если что, тычь супостатам в глаза.
   Накануне Дана узнала, что она и есть "знаток культурно-этнических кодов", а час назад, что "Ключевой точкой" выбрали Куликовскую битву, и с тех пор пребывала в шоке. Не выходя из него, она кивнула потемневшему лицом отцу.
   Тут случилось некрасивое - Сфинкс воспользовался суматохой и повис на шее председателя. Хорошо, что почётный караул не спал и смог скрутить героя.
   - Куда вы меня тащите?! - хрипел Сфинкс. - Какая битва? Я - пас! Люк не задраивайте!!!
   Но всех гологранавтов запихали в космический челнок, и председатель нажал на красную кнопку.
  
   ***
   Сутки полёта до Луны прошли как в бреду, однако за пару часов до посадки Сфинкс осознал, кто в челноке главный, и растолкал экипаж для подкрепления. Довольным казался только Хан. Смакуя ещё теплые пирожки Кузиной матери, он попросил Дану рассказать о культурном коде пращуров, то бишь обучить подходящим для битвы выражениям.
   - Какой ещё культурный код на Куликовом поле? - удивилась девушка. - Лучше скажите, почему посадка на задней стороне Луны? Как я папе в телескоп махать буду?
   - Не на задней, а на обратной, - поправил голографист Кузя Ли. - И не просто на обратной, а в Море Москвы.
   - Да! - гордо поддакнул Сфинкс, уральский подмосквич во втором поколении.
   - ОК, - непатриотично откликнулась Дана.
   Видя разочарование девушки, Кузя уточнил:
   - В Море Москвы самые богатые залежи шпинеля.
   Из вежливости Дана поинтересовалась, что это за зверь.
   - Шпинель - это редкий минерал. Он есть и на российской императорской короне, и на английской. Шпинель долго путали с рубинами, ибо по виду не отличить.
   - Тэкс-тэкс, - глаза Хана загорелись неуместным для его миссии огнём наживы. - А не притырить ли нам пудик на Куликово поле? Для отмаза или чего другого.
   Хан задумчиво посмотрел на приятную фигуру Даны, рожа Сфинкса расплылась в масляной улыбке, но Кузя замахал на них:
   - Да вы что! Нам для хронопространственного прыжка того что есть - в обрез, - и до посадки рассказывал про шпинелевые зеркала, когерентные солнечные вспышки, зернистую структуру мира и прочую голографическую муть, непостижимую ни для историков-десантников, ни для командного, в лице Сфинкса, состава.
   Дана перебила его на полуслове:
   - А на передней половине Луны есть шпинель?
   - Пока не нашли.
   Хан криво усмехнулся:
   - А меж тем Плутарх в "Беседе о лице, видимом на диске Луны" описал "пурпуровые пояса". Как раз в масть рубинам.
   От неодолимой неприязни к Хану Дана добавила:
   - А ещё он написал, что тамошние жители "смотрят на Землю, видя в ней отстой и подонков Вселенной".
   Командир Сфинкс Хаматов посмотрел на Дану как на отличницу боевой подготовки и обстыдил лунатиков:
   - Стрёмно так о нашей уважаемой Земле выражаться.
  
   Пока Сфинкс поздравлял "уважаемых всей Вселенной землян" со своим прилунением в центр псевдо-рубинового зеркала, экипаж в праздничных скафандрах выбрался на поверхность. Кузя Ли занялся настройкой транспортно-голографической аппаратуры, Хан лениво распинывал интеллект-матрасы, а Дана прыгала, как пружинка, и торопливо рассылала селфи на фоне бескрайнего моря драгоценностей родным и Фросе. На одном из снимков среди псевдо-рубинов засветился матрас.
   - Что это? - спросила по спутниковой связи Фрося.
   Дана задумалась, как объяснить акуле назначение объекта. Хан противно хихикнул:
   - Пусть ей натуральная Бьянка насвистит.
   Игнорируя исторического циника, Дана устроилась на ложе лунного типа, отправила снимок Фросе и повернулась к Кузе Ли:
   - И правда, зачем здесь эти лежбища?
   Голографист уже понял, что Дана, истинный гуманитарий, девственно чиста в науках метафизических, и объяснил суть, как пионерам в голокружке:
   - Мы живём в многомерном голографическом мире и скользим по нему в любом направлении, включая время. Яркие сны - это случайные куски Голограммы; хрустальные шары, в которых каждый может увидеть прошлое и будущее - это примитивные маршрутизаторы. Относительную управляемость движения в Голограмме даёт гипноз. Я загипнотизирую вас и с помощью энергии солнечной вспышки и шпинелевого зеркала закину в "Ключевую точку". Все увидят прошлое вашими глазами, потому что вы физически впишитесь в него. Люди и раньше петляли во времени, но спонтанно и где попало, а вы попадёте в заранее заданную точку 1380-го года.
   - В разгар Куликовой сечи, - откошмарил Хан. - Я всем докажу, что Куликовская битва была в центре нынешней Москвы. На Куличка;х.
   - Папа так и сказал, что нас послали к чёрту на кули;чки, - кивнула Дана.
   В этот момент из челнока выбрался Сфинкс и строго оборвал неуставной вздор:
   - Нас послали на подвиг. В бой, товарищи! - и повернул от греха подальше обратно в челнок.
   - "Наука сокращает нам опыты быстротекущей жизни", - вздохнула Дана.
   Сфинкс обернулся и поинтересовался для рапорта:
   - Это кто такое ляпнул?
   - Пушкин, - выдала Поэта Дана.
  
   Время шло, а Солнце стреляло вспышками в бесполезных направлениях. От безделья Хан лениво подтрунивал над коллегой:
   - Ты заявку на Пушкина толкнула?
   - Да.
   - Глупо. Про "хлеба и зрелищ" не слыхала? Народ по праздникам развлекуху ждёт.
   - Там, где Пушкин, всегда прикольно.
   - Не, после того, как раскопали, что он выжил в дуэли и ещё тридцать три года был Дюмой и рассадником всемирного шпионажа - зажигать уже нечем.
   - Я бы зажгла.
   - Языком лязгать и я могу, а где улики?
   - К примеру, в южной ссылке с Пушкиным много чудесного случилось.
   - И как же он там набуракозил? Гля, даже Солнце стихло от любопытства. И мы будем следить не моргая за чудесными интимными приключениями "Солнца русской поэзии".
   Дабы погасить стычку в зародыше, Кузя Ли подвинул установку ближе к Дане и спросил:
   - Доисторические времена, наверное, все клёвые, но почему ты выбрала век Пушкина?
   Окатив Хана профессиональным презрением, Дана повернулась к Кузе:
   - Во-первых, в ту эпоху уже знали об относительности времени.
   Хан даже растерялся от такой исторической подтасовки:
   - Чушь!
   Словно не слыша грубияна, Дана продолжила:
   - Послушай стих того века:
  "Во-первых, объявлю вам, друг прелестный,
  Что вот теперь уж более ста лет,
  Как людям образованным известно,
  Что времени с пространством вовсе нет;
  Что это только призрак субъективный,
  Иль, попросту сказать, один обман.
  Сего не знать есть реализм наивный,
  Приличный ныне лишь для обезьян"
  
   С очевидным сомнением Кузя кивнул:
   - Ладно. А во-вторых?
   - А во-вторых, потому что именно Пушкин научил нас говорить о любви по-русски: "Я вас любил так искренно, так нежно, Как дай вам Бог любимой быть другим". И в-третьих, потому что в его эпоху культурный код был в натуре культурным. Говоря языком Поэта - поистинне культурным.
   - "В натуре" лучше, - Сфинкс со скуки снова вылез из челнока.
   - Не лучше, а привычней. Культурный код всё время огрубляется. Знаете ли вы, что мои суперские копыта Пушкин назвал бы "чу;дными ножками", а древние славяне - "ладными пе;хами"?
   - Ёкарный Бабай! - выругался Сфинкс.
   - А вот "ёкарный Бабай" оказался живучим. Можете поминать его в Куликовской битве со всеми наворотами.
   - Нет уж, сами там чертыхайтесь, а мне инвентарь беречь надо, - проворчал командир.
  
   Хан наслаждался паникой Сфинкса и Даны. Укрепляя их перепуг, он разразился байками о средневековых бабайках. Но Сфинкс, решив не блудить на стороне, а сторожить государственный челнок, успокоился, Дана же изо всех сил держала себя в руках. Иногда Кузя пытался ободрить её:
   - В кибер-модификаторных плащ-палатках вы, при желании, будете невидимыми для всех... Держитесь подальше от дружины, а камеры в ваших зрачках отшлифуют картинку как надо... Заберитесь на дуб и сидите тихо. Главное, не линяйте от места входа в "Ключевую точку". Как только поймаю следующий протуберанец, я отловлю вас и сдам в государственные лапы Сфинкса.
   Сфинкс с уважением посмотрел на свои лапы и одобрил план действий, а Дана наконец сорвалась:
   - Какой дуб? Это же Куликово поле, а кулик - птица болотная. Хан, какого лешего мы в болотной битве забыли? Твою ересь о крестоносцах легко убить и в мирное татаро-монгольское время.
   Не без позёрства и выкаблучивания Хан всё же признался:
   - Лобби с "Мосфильма" возжаждало крови. Вурдалаки! Зато, как и обещали, мой проект победил.
   - У нечисти всё по совести, - подтвердил Сфинкс. - Не то, что у людей.
   Но Дану совестливость кровососов не успокоила:
   - Твоей-то дурной кровищи не жалко - упыри, наконец, свою диарею понюхают.
   Хан хотел было огрызнуться, но отчего-то сдержался и ответил почти по-доброму:
   - Скажи "спа" своему Ромео. Впрочем, мне тоже в нюх наблюдать, как с тебя гонор сколупывается, королева ты наша Снежная.
   - Ромео? Кто это? - удивилась Дана, представив, как воспользуется дедушкиной указкой при встрече с негодяем.
  
   Тут взвизгнули датчики. Сфинкс торопливо рявкнул:
   - Всем лежать! Шагом марш в гипноз! Мы потом за вас отомстим, - и упрыгал в челнок докладывать обстановку.
   Кузя рванул к пульту.
   - Расслабьтесь. Раз, два, три... У вас пушки есть?
   С гордостью Дана вытащила из кармашка складную лазерную указку. На лице Хана на мгновение застыло выражение поддельного ужаса, сменившееся почти искренним сочувствием.
   - Даже моя прабабка знала, что лучше пальнуть, перезарядить и ещё раз пальнуть, а потом светить фонариком в кого попало.
  Как истинный сын тюркских народов Хан откуда-то вынул пистолетишко из маскировочной органзы и кинул его Дане:
   - Сначала пали, потом веселись на мощах.
   - Ага. "Палач рубил голову дольками и приговаривал: "Всё надо делать весело"".
   - Это кто так шутил? - насторожился Хан.
   - Известно кто: царь Иван Грозный, прозванный за жестокость Васильевичем, - огрызнулась Дана, стуча от страха зубами.
  Кузя Ли ободряюще улыбнулся и, заикаясь от волнения, затараторил последние наставления:
   - Голограмма по с-с-структуре зерниста. Прорывая хронооболочки между з-з-зёрнами вы у-у-услышите абсолютную тишину...
   - Что услышим? - переспросила Дана, но её уже окутала Тишина.
  
   ***
   Новая Реальность встретила гологранавтов изморозью на жухлой траве, дальним редким ржанием коней, ленивым перебрёхом собак и большим деревянным домом на пригорке. День уже угасал. Расцвеченные на западе облака причудливым ситом пропускали последние солнечные лучи к сонной реке и полупрозрачному лесу на горе.
   - Бррр! Холод-то какой! - Хан закутался в кибер-плащ и растерянно спросил: - И где сеча злая, где лязг мечей и море крови? Мы перескочили нужный момент или недоскакали до него?
   Дана долго с опаской озиралась по сторонам и вдруг выдохнула:
   - Какая красота!
   Дом показался ей уж точно не из времен Куликовской битвы. В памяти всплыло:
  "Господский дом уединенный,
  Горой от ветров огражденный,
  Стоял над речкою...".
  
   Она предложила зайти в дом погреться. Хан попыхтел чуток и согласился:
   - Но пусть сначала стемнеет, а там - "Делать нечего - бояре... в спальню к ней вошли толпой".
   Едва не подпрыгнув от восторга, Дана воскликнула:
   - Хан, ты - гений! Это же Михайловское! Пушкинская обитель после южной ссылки.
   Не найдя контраргументов, Хан согласился по всем пунктам.
   - Подфартило тебе, коллега. Ладно, пошли хряпнем нянюшкиной настойки - хотя бы сердцу будет веселей.
   Закутавшись до невидимости в кибер-плащи, гологранавты отправились в дом. Вслед за старушкой с подносом они прошмыгнули в логово Поэта. Комната освещалась свечами. Кровать с пологом у большого окна, письменный стол, диван напротив и даже ковёр на полу - всё было в бумагах, повсюду валялись перья. Хорошо заросший юноша в красной подпоясанной рубахе и широких штанах подскочил к старушке, взял поднос с бутылкой и двумя мисками, поставил на стол, приговаривая:
   - Послушай, хорошо ли -
  "Сей всадник, перед кем склонилися цари,
  Мятежной вольности наследник и убийца,
  Сей хладный кровопийца,
  Сей царь, исчезнувший, как сон, как тень зари"
  
   Старушка устроилась на диване с вязанием.
   - Опять про сатрапа Воронцова?
   - Нет, про Буонапарта.
   - Вижу, озлился на всех, как на симбирских зайцев.
   - Увы, - театрально вздохнул юноша, раскупоривая бутылку, - усмирение моё не совсем ещё кончено, да и кончится ли? Воронцов видел во мне коллежского секретаря и гонителя саранчи, а я, признаюсь, думал о себе что-то другое.
   - Что же? - простодушно спросила старушка.
   - Во вверенном моим трудам Министерстве иностранных дел я уже дорос до мелкого российского шпиёна, - с важностью признался юноша, обратив всё в смешную сторону.
   Старушка улыбнулась, кивнула на поднос со снедью:
   - Поешь, а я тебе новую сказку расскажу. Слушай. У моря лукоморья стоит дуб, а на том дубу цепи золотые, и по цепям тем ходит кот. Вверх идёт и сказки сказывает, вниз идёт и песенки поёт, - старушка, отложив вязанье, покрепче закуталась в шаль. - Что-то мне нынче нездоровится.
   - Ах, мамушка, старушка ты моя дряхлая, лучше я тебе сказку расскажу. Только обещай никогда не укорять меня за то, что я тебе открою.
   - Ангел мой, Александр Сергеевич, да когда ж я тебя укоряла? Али хочешь повиниться, что не извёл саранчи, как велело начальство? Забодай её комар, но с ней ты допрыгал до дома. Какое утешение для меня!
   Лицо юноши передёрнулось, глаза сверкнули яростью:
   - Не в том дело. Майским днём мне надо было непременно наведаться к генералу Кутейникову в Таганрог, Воронцов же напрямую отказать не решился, а командировал меня на инспекцию саранчи. Я поехал, но именно к Кутейникову. Саранчой же пренебрёг.
   - Напрасно ты на рожон полез. Пошто тебе Кутейников? Впрочем, мне же лучше.
   - Самовольный набег мой на квартиру генерала был вовсе не напрасным, - возразил юноша. - У него в те дни гостили три старухи-миссионерки - одна любопытнее другой. Предводителем у них была княгиня Голицына. Одетая по-мужски в длинный чёрный сюртук и чёрные суконные панталоны, она не расставалась с плетью и Евангелием, и каждого заставляла прочитывать хотя бы главу из Святого писания. Другая особа, баронесса Крюденер, когда-то блистала в салоне мадам де Сталь и некоторое время была духовным другом нашего императора. Увидев меня, она воскликнула по-французски: "Лицом в батюшку, а статью в мать. Лучше бы наоборот". Эта фраза не озадачила меня. Стараниями Витта, начальника над всею тайною полицией Юга, и при полном расположении ко мне генерала Инзова, я уже знал о тайне своего рождения и даже побывал в Париже.
   Юноша замолчал, всем видом выражая укор. Старушка подняла на него полные слёз глаза и тяжело вздохнула:
   - Только тем я пред тобою виновата, ангел мой, Александр Сергеевич, что любила тебя пуще обеих твоих матерей. Пуще той, что была рядом, и той, что для твоего спасения отказалась от тебя.
   Юноша задумчиво подцепил что-то вилкой из миски и согласился:
   - Нужно потерять и память, и совесть, чтоб как-нибудь возражать против этого. Мамушка, ты моя, драгоценная, слушай же дальше мою сказку. Третьей, и самой интересной особой оказалась графиня де Гаше. Стройная, как девица, в сером строгом рединготе и чёрном бархатном берете с перьями, который прикрывал её седые волосы. С умным приятным лицом, живыми глазами и пленительной речью. И эту старушку когда-то объявили величайшей мошенницей. Будто чуть ли не из-за неё произошла французская революция и пали Бурбоны.
   - Кто же это? - удивилась мамушка.
   - В девичестве её звали Жана де Валуа Бурбон. Внебрачная королевская дочь, ещё в детстве брошенная обоими родителями. Правдами, а скорее неправдами она стала по мужу графиней де ла Мот. Втеревшись в доверие к Марии-Антуанетте, Жанна украла бриллиантовое ожерелье неслыханной ценности. Когда обман раскрыли, Жанну арестовали, судили и на плече выжгли королевскую лилию. Вскоре ей удалось бежать в Англию, выйти там замуж и устроить собственные похороны. После падения Наполеона Жанна приехала в Россию и жила в безвестности, пока император случайно не узнал о ней. Вероятно, графиня открыла Александру тайну о пропавшем ожерелье. Император мог выдать её французам, но устоял против такого соблазна. Он отправил величайшую мошенницу в Крым с княгиней Голицыной и баронессой Крюденер. На моё счастье миссионерки заехали к генералу Кутейникову, где я и познакомился с Жанной де ла Мот. Когда-нибудь напишу об этой авантюристке великий роман.
  
   Взволнованный юноша замолчал, ожидая одобрения, но прихворнувшая мамушка уже клевала носом над спицами. Отправив старушку отдыхать, он и сам забрался в постель. Через полчаса историки услышали его ровное дыхание. Помня о своей великой голографической миссии, они принялись всё осматривать, обнюхивать и дегустировать.
   Для удобства Хан, пренебрегая невидимостью, перекинул полу плаща через плечо на манер средневекового кабальеро, взял со стола бокал, плеснул наливки, глотнул, поперхнулся и справедливости ради отметил:
   - Знали, канальи, чем печали заливать!
   Дана тоже переформатировала тяжёлый кибер-плащ в кибер-платье и почувствовала себя героиней романа:
  "И всё ей кажется бесценным,
  Всё душу томную живит
  Полумучительной отрадой:
  И стол с померкшею лампадой,
  И груда книг, и под окном
  Кровать, покрытая ковром"
  
   Наслаждаясь фантастическим моментом, она повернулась к кровати и словно споткнулась о горящий взор юноши. Он смотрел на неё без удивления, но с тайным восторгом. Заметив растерянность Даны, приподнялся и разразился комплиментами:
   - Прелестная, исполненная изящества и, несомненно, обладающая многими приятными талантами. Как отлично я вижу все эти приятные мелочи. Приди же ко мне...
   Юноша протянул руки, призывая в объятия, но Дана смутилась и, перепутав культурные коды эпох, ответила по-старославянски:
   - Зачем смущаешь меня, княже, нескромными словами?
   Чуткий на слово юноша оторопел и в тот же миг увидел распивающего его наливку Хана. Заподозрив неладное, он, тем не менее, обратился к незваным гостям с беспримерным хладнокровием:
   - Bonne nuit, господа, но однако странно... ваш нежданный визит... Не припомню, чтобы звал кого в гости... Но у вас могут быть raisons, dont je ne connais pas, то бишь причины, мне неизвестные.
   Без тени смущения Хан протянул ему бокал с наливкой, чокнув прежде о бутылку, и не вполне трезво предложил:
   - Будем!
   - Ага, мы из будущего, - кивнула Дана.
  
   Четверть часа спустя в комнате шумела прилично захорошевшая троица. Каждый плакался о своём и утешался щедрой поддержкой собутыльников.
   - Да, меня взбесил циркуляр про саранчу! Подлец Воронцов воображает, что русский поэт явится в его передней с посвящением или с одою, - возмущался Александр Сергеевич - А тот является с требованием на уважение, как шестисотлетний дворянин. Это, знаете ли, дьявольская разница!
   Дана пыталась образумить обиженного на весь свет юношу, из последних сил придерживаясь его культурного кода:
   - Но с иными накладно вздорить.
   Хан, с трудом ворочая языком, утешал хозяина на свой манер:
   - Плюнь! Не стоит тысяча Мурзилок и одной твоей настоящей нервной клетки. В конце концов, не ты живёшь в эпоху Воронцова, а Воронцов в эпоху Пушкина. И запомни: все кругом эльфы, а ты гений и Д"Артаньян!
   Юноша эхом повторил:
   - Гений и Д"Артаньян.
   Мокрыми глазами он посмотрел на Дану, прильнул к ней и нетрезво заверил:
   - И ты - гений. Гений чистой красоты.
   - С нашими технологиями трудно быть уродиной, - согласилась девушка.
   Борясь с искушением, она чуть отодвинулась и укорила юношу:
   - Ах, Александр Сергеевич, своими блудняками Вы таки допрыгаетесь до острой интоксикации свинцом.
   - Je vous demande pardon, mademoiselle, но я глупею ; vue d";il, то бишь на глазах. Mais comme vous le dites, как вы странно говорите... Но упоительно же, упоительно. А что про свинец?
   Теряя контроль, Дана едва не открыла ему грядущее:
   - Найдётся хлыщ с чисто французской совестью...
   Но Хан перебил её:
   - Саша, забей!
   Однако юноша заинтересовался не на шутку:
   - Если вы думаете, что я не могу перенесть рокового предсказания, то я вас успокою на этот счет...
   В этот момент порыв ветра распахнул окно, и холодный ночной воздух ворвался в комнату. На нетвёрдых ногах Хан подошёл к окну, закрыл его и обернулся к почти сомлевшей Дане.
   - Нам пора.
   Не обращая внимания на протесты хозяина, он укрыл девушку кибер-плащом и потащил в студёный мрак октябрьской ночи. Вслед им неслось незабываемое:
  - Какое чудное мгновенье:
  Передо мной явились вы,
  Как мимолётное виденье,
  Как гений чистой красоты.
  
   ***
   Охраняя государственное имущество, Сфинкс спокойно отсыпался в челноке. Кузя Ли, напротив, почти свихнулся от волнений: вдруг первый хронодесант безвозвратно провалится в прошлое, или шпинелевые зеркала не срезонируют с протуберанцами, или Время не захочет, чтобы по нему елозили?
   Кузя перевёл все датчики в режим "Супер" и устроился на интеллект-матрасе перед пультом управления. Двое суток Солнце расшатывало хрупкие нервы Кузи своим спокойствием. Наконец оно сжалилось и ударило по ушам уснувшего таки голографиста воем пожарных супер-сирен.
   Первое, что увидел ошарашенный Кузя, это двух помятых хронодесантников у своих ног. Быстро уложив их на интеллект-матрасы, он проверил на пульте управления жизненные показатели возвращенцев и бросился расталкивать их в манере Сфинкса.
   - Ну? Что-нибудь помните? Или, как после сна, всё в быстроисчезающей дымке? - взволнованно переспрашивал он.
   Дана сладко потянулась, будто и правда хорошо выспалась, и ответила в стиле только что покинутого времени:
  "Все минувшие страданья
  Вспоминаю я с восторгом,
  Как ступени, по которым
  Восходила к светлой цели"
  
   Едва протрезвевший Хан с трудом сел и поддакнул:
   - Да-да, всё срослось и даже с гаком. Причём, без огнестрельного насилия над прошлым, - и почти взволнованно воскликнул: - Думал, что Пушкинская эпоха - это что-то тёмное, где-то рядом с Куликовской битвой. Оказалось, что она совсем рядом.
   Дана победно улыбнулась:
   - Пойми же, нелепый ты человек, что до Пушкина и через три века будет не далеко, потому что его культурный код есть в каждом из нас.
   Кузя выглядел виновато-растерянным.
   - А причём здесь Пушкин? - почти равнодушно спросил он.
   В изумлении возвращенцы повернулись к своему туроператору-голографисту.
   - Разве не ты перекинул нас на Данкин маршрут? - недоверчиво спросил Хан. - Ха! А я-то решил, что эдаким манером ты впихиваешь ей свои "руку и сердце".
   Дана упала бы от удивления с матраса, будь в нём меньше интеллекта.
   - Ромео - это Кузя?!
   Хан кивнул.
   - Согласись, вылазка к Пушкину посильнее "Фауста" Гёте, то бишь свадебного кольца с дармовой шпинелью.
   Смущённый Кузя, копируя старинный ритуал, которому ещё до полёта обучил его Хан, бухнулся перед Даной на колени и прозаикал:
   - "Я вас л-л-люблю, чего же б-б-боле?"
   Хан одобрительно крякнул и нарочито сурово заметил Дане:
   - Тут простым "Нет!" не отделаешься.
   Двоякое ощущение захлестнуло девушку: с одной стороны Кузя едва не отправил её в Куликовское рубилово, но с другой - всё сложилось чудесным образом. И в этом, несомненно, виноват был тоже Кузя.
   - Ага, - Дана помогла Кузе подняться. - Придётся думать о сложном "Да" вместо простого "Нет, мне ещё рано помышлять о взрослом, обращайся лет через тридцать".
   - Пока думаешь, расскажи, как ты с мажором Пушкиным куролесила, - посоветовал Хан. - Вдруг Ромео, существо коллективно-могучее и само-беспомощное, от твоих проказ одумается да отзовёт заявку и на лапу, и на ливер.
   Страдание в глазах Кузи показалось Дане приятным, но, сжалившись над неожиданным поклонником, она отгородилась от навета:
   - "Невинной деве непонятен язык мучительных страстей"
  
   Пока Дана успокаивала родных и Фросю, да поздравляла с возможным прибавлением в их дружном семействе Кузи и его матери, голографист просматривал материал, доставленный историками-десантниками.
   - И как это светоносное чудо, "ангела Александра Сергеевича", предъявлять на торжествах Москвы? - озадаченно спросила Дана.
   Кузя широко улыбнулся:
   - Был бы живой Пушкин, а подголографить к нему белокаменную - проще, чем разбудить Сфинкса на боевом посту. Сейчас и вечное подклею: "Москва... как много в этом звуке для сердца русского слилось!"
   Тут из челнока выбрался Сфинкс. Нарядный и с таким выражением на широком лице, с каким астронавты улетают к звёздам, герои получают правительственные награды, а граждане голографируются на свои мемориальные памятники. Сфинкс пересчитал экипаж и хотел было указать всем на помятость праздничной спецодежды, но сдержался.
   - Все мы подвиг совершили, всем пора и по домам, - подвёл он итог героической эпопее. - А пока разрешите нас поздравить!
   Дана вспомнила о его государственных лапах, Хан же с нескрываемой надеждой предрёк:
   - Сейчас увидит Пушкина и начнёт валять из себя микитку да кувыркаться в проруби.
   Спасая любимую, Кузя попросил друга:
   - Слышь, Цицероныч, залей командирскую пасть какой-нибудь шнягой.
  Хан довольно хмыкнул и по-уставному обратился к Сфинксу:
   - Товарищ командир, пока вы бдя спали, то бишь спя бдели, из Центра прислали наградной ассортимент. Первым номером идёт планирующий севернее Кремля пентхаус.
   - Насколько севернее? - заинтересовался Сфинкс.
   - Над крутым волжским берегом в Тверском китай-городе. Практически центр Москвы.
   Сфинкс задумчиво посмотрел на Дану с Кузей и шёпотом спросил:
   - А можно мне его отжать?
   - Вы тут самый ровный пацан, вам можно всё, - разрешил Хан. - Будете первым москвичом из уральских подмосквичей Хаматовых. Потомки вам памятник за это подгонят. Прикиньте - мегалитическое животное с табличкой на шее: "Сфинкс Хаматов. Москвич. Потомственный пенсионер и крупный мученик науки". - Замётано, - огромная мужская слеза скатилась по командирской щеке.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"