Каждый раз меня сбивает машина, а я не успеваю догнать её.
Каждый день просыпаюсь посреди ночи в холодной комнате и не могу уснуть.
Каждый раз стоп-кадр.
На этот раз мне ничего не снилось. Я не помню, как заснул.
Сквозь стекло солнечные лучи пронизывали старый вагон поезда. Я огляделся по сторонам и вскочил со своего сидения.
Пройдя до тамбура, я понял, что в поезде я совершенно один. Стены белого цвета напоминали белые простыни больничных палат.
В памяти четко прорезалась сцена той самой первой встречи с ней, будто бы её вырезали из киноленты какой-то хроники и вклеили в мою жизнь. Момент, когда я встречаю ее взглядом, и все переворачивается, будто весь остальной мир перестает существовать. Мне хотелось найти её.
Уже больше месяца я провожу в ожидании, ежедневно забегая в супермаркет за счастьем. Полки усыпаны тысячами видов конфет с привкусом чувств, а я выхожу с пустыми руками. Возвращаюсь на станцию ожидать поезда, в надежде, что она окажется в нём. С каждым стуком нового поезда сердце сжимается, а ожидание превращается в вечность.
Мегаполисы, города. В них теряешься, как в лабиринте из собственных мыслей. Осознаешь свое одиночество и отчужденность от всех. Растворяешься в голосах и идеях незнакомых тебе знакомых.
Нехватка света в собственной пустоте, берешь от каждого понемногу. Ты со всеми, но ни с кем. Ты как бы есть, но ты вроде отсутствуешь.
Каждый день я желаю ей спокойной ночи, ментально, сквозь тысячи проводов и остановок, обнимаю теплом, укрывая ее от холода, и трепетно сдуваю пыль ушедшего дня, уткнувшись носом в подушку. Желаю вдохнуть ее запах, вместо кислорода, и представляю во всех вариациях нашу с ней встречу. Поистине не представляя, что скажу ей, когда, наконец, увижу.
В окнах открывается вид на огромную реку с кристально чистой водой, мне хотелось сойти с поезда, но я понимал, что это ничего уже не исправит.
Вернувшись к своему месту, я обнаружил на столике книгу с потертой обложкой.
Открыв первую страницу, я увидел надпись написанную мелким подчерком:
"Мы обязательно встретимся в октябре, ты только найди меня".
В моей душе зародилась надежда, что мы с ней действительно встретимся.
За окном поезда проплывали облака разной формой. Вдали виднелись горы, вершинами соприкасавшиеся с восходящим солнцем. Небо приобретало пурпурный окрас с рыжеватыми оттенками.
Колеса поезда всё чаще стучали в такт с моим сердцем, вот-вот готовое выпрыгнуть из груди и рассыпаться на осколки.
Меня пугала эта поездка. Находясь в неведении, где депо этого поезда, я все лучше понимал, что моя конечная там, где есть она.
Ветер игриво разбрасывал пожелтевшие листья и швырял их в стекла.
Я сжимал в руках книгу, принадлежавшую ей, и боялся, что если потеряю эту вещь, то никогда больше ее не увижу.
Пролистывал каждый лист, осматривал пометки на полях , и вдыхал её запах, оставшийся на страницах.
В конце недоставало нескольких страниц, вырванных на скорую руку так, что узнать, чем закончится эта книга было невозможно. Открытые финалы, которые я так ненавижу.
Вдали виднелись крыши домиков и башен, яркие огоньки мерцали ярче любой полярной звезды. Все казалось миражом. Но, чем дольше я ехал, тем ближе становился неизвестный мне город, переливавшийся различными красками.
Сердце стучало, словно барабанная дробь.
Поезд начал проезжать мимо станции. Мимолетно я увидел на станции человека.
Ее имя вырвалось из моих уст, я вскочил с места и ринулся к выходу, желая быстрее убедиться в том, что эта была она.
Стук колес становился тише и медленней. Когда он, наконец, стал не слышен - поезд остановился, а двери открылись.
Глава II
Аккуратно сходя с поезда, я сделал несколько шагов вперед. Из-за слепящего солнца ничего не было видно.
Оглядевшись по сторонам, я заметил старую обветшалую табличку, где черным по белому было написано название станции - "Октябрь".
Сердце забилось чаще. Я знал, что она где-то рядом.
Я подошел к кассе. Но домик был давно заброшен, штукатурка обсыпана, краска выцвела. В расписании поездов, следующий был ровно через неделю.
Внезапно раздался гудок поезда, он медленно начал отъезжать от станции.
Сквозь белую обволакивающую пелену проглядывался силуэт девушки. Она стояла на станции, облокотившись об перила, и смотрела на город, находившийся неподалеку от станции. Ее каштановые волосы переливались осенними красками и путались, развиваясь на ветру. Веяло чем-то теплым.
Поддавшись импульсу, я еле слышно подошел к девушке и дотронулся ладонью до ее плеча. Она обернулась, и, слегка приподняв уголки губ, тонким голоском сказала, что ждала меня.
Точно прорисованные изящные красивые черты манили к себе, на шее мерцала подвеска из серебра с камнем, а ее тонкие ключицы обтягивало синее платье, так идеально сидящее на ее фигуре.
Я не мог вспомнить, где я ее видел. Все мысли путались, словно сойдя с поезда и вдохнув воздуха в этой местности, я перестал различать, где реальность, а где вымысел. Я впал в замешательство. Казалось, будто все это было предопределено заранее.
Мы спустились по каменной лестнице и устремились к городу по тропинке из разноцветных камней.
По обе стороны росла трава, на которую ложились листья.
Девушка молчала, устремив взгляд в никуда. Я выдохнул. Лишь через пару минут девушка начала говорить:
- Меня зовут Нелли. В этом месте редко появляется кто-то, еще реже кто-то возвращается обратно. Тебе повезло, но, чтобы вернуться, необходим билет.
Мне нечего было ответить на это. Недоумение и страх читались на моем лице, но в тоже время неимоверное любопытство закрадывалось мне в душу.
- Но, чтобы поехать двум людям, нужен ведь и второй билет? - чуть подумав, спросил я.
Девушка ничего на это не ответила, лишь посмотрела куда-то в сторону, где за горизонтом паслись дикие лошади.
Мы шли нога в ногу, по мосту. Сквозь плиты проросла трава и цветы. Утренний туман окутывал дорожки своей пеленой, размывая очертания деревьев, стирал границы между землей и небом.
В детстве я всегда боялся потеряться в этой пелене. Она окружает, притягивает и пленительно шепчет тайны давно не живущих.
Чувствую неразрывную связь с идущей рядом, хоть мы совершенно друг друга не знаем.
За мостом по обе стороны дороги расставлены старинные изящные фонари. У некоторых выбиты лампы , некоторые проросли мхом и алыми цветами.
Девушка говорит, что любит собирать их и засушивать, ведь так они сохраняют отпечаток какого-то времени и ассоциируется с чем-то своим.
Мы буквально в десяти метрах от огромных ворот. Черная калитка распахнута. Ворота завораживают своей мощью и таинственностью, приглашают внутрь этого города.
Пройдя, меня окутал с ног до головы холодный октябрьский ветер. Табличка на воротах была стерта, название города так и останется энным.
Лучи солнца проникали сквозь крону деревьев на аллее, и падали красивыми рисунками на разноцветные плиты, которыми была выложена вся дорога. Маленькие капли дождя попадали в небольшие ямы, образовывая круги на воде. Деревья охотно сбрасывали свои листья, которые кружились по воздуху и замирали на земле.
Мне всегда нравился этот месяц. Горячий кофе по утрам, мятые простыни. Осень - время перемен. Время стихов наизусть, перехода от старого к новому, время перевоплощений.
Люди тычутся носами в шарфы и засыпают в объятьях друг друга, ходят в кино на последний ряд, гуляют по чуть замороженным паркам, шурша листьями под ногами, прячутся от дождя под навесами ларьков, а после выходят на улицу.
Мы направились к зеленому домику по тропинке, по разным сторонам которой был выстроен каменный забор.
Мы брели вдоль этой ограды, заросшей зеленью. Это место казалось не столь заброшенным. Справа от себя я увидел старую деревянную вывеску, на которой половина букв были давно стерты временем.
Под ногами пробежали мыши, подул ветер, а из конца тропы донесся скрип калитки, лишь подчеркивающий всю таинственность данного места.
Я затаил дыхание.
Перед нами распахнулся ухоженный завораживающей своей красотой сад, в котором росло множество различных видов растений.
В центре располагался фонтан с ангелом. Вода из него не лилась. Сад покрывал стеклянный купол, на котором были подвешены различные звенящие предметы.
- Чувствуй себя, как дома, - сказала Нелли.
Я посмотрел на девушку и спросил:
- Ты здесь живешь?
- Да, - Нелли кивнула головой.
- Красиво, - произнес я, усевшись на скамейку из красного дерева перед фонтаном.
Девушка села рядом со мной и положила свою голову мне на плечо. По моему телу пробежал словно электрический разряд.
Мы смотрели вдаль, сквозь цветные лабиринты цветов. За каменной оградой стояли дома самых разных оттенков, выполненных в викторианском стиле.
Я услышал звуки чарующей музыки, в этот момент дождь начал отбивать по стеклянному куполу. Капли скатывались вниз, будто бы соревнуясь друг с другом в гонке.
Дождь был необыкновенно летним. Нес в себе обнажённую тишину и новое дыхание.
Нелли пригласила меня в уютный маленький домик цвета охры. Мы зашли в кухню. Пахло блинчиками с кленовым сиропом и отменным кофе. В духовке стыло домашнее имбирное печенье.
Это место словно располагало к себе, клонило в сон.
Вся кухня была выложена разноцветной плиткой. На столике у окна стоял граммофон. Нелли поставила пластинку и, пританцовывая начала накладывать блинчики на тарелки.
Мы обедали как настоящая семья, она смеялась над моими шутками и рассказывала о музыке. Создавалось впечатление, что мы знакомы очень давно.
В своих крошечных руках она могла держать целый мир, всё, чего она касалась, приобретало тут же изящную красоту. Кончики её пальцев всегда были холодны. Сама она была вечно простуженной и носила огромные клетчатые шарфы, закрывавшие и без того кукольные черты лица. Минимализм в концепции с миниатюрностью.
Её проницательный взгляд каштаново-коричневых глаз, скрытых под длинными ресницами, выделяющиеся брови и пухлые губы могли обворожить любого, кто на неё посмотрит. Она словно сошла с полотна известного художника и явилась мне.
Холодный ветер обнимал все вокруг, срывая с деревьев их последние драгоценные огненные листья, Они опадают с деревьев и кружатся в воздухе до тех пор, пока не коснутся земли, когда же они это сделают, то превратятся в маленьких существ, похожих на гномов.
Мы перешагнули невиданную черту, и направились вдоль линий города, в этих пустых голых промежутках просвистывал ветер и игриво проскальзывал везде, где только можно. Он бродил по городу, разнося по пустым кварталам чьи-то несбывшиеся мечты и мысли. Я знал, что мы можем, в любой момент вернутся сюда, в ее уютный и прекрасный домик с садом.
Дорога была твердой. Мы шли прямо посередине дороги, вдоль миниатюрных домиков из красного кирпича, и я настораживался от любого, пускай даже и малейшего незначительного шороха, словно маленький ребенок.
Дома пролетали столь же незаметно, окна не горели, птиц не было слышно, а может их и вовсе не существовало в этом городе, колёса трамваев не стучали о рельсы, нигде не проблескивали звуки гитары и песни музыкантов на улицах.
Она взглянула на меня, я почувствовал этот теплый взгляд и посмотрел ей в глаза, затем переключился. Меж полуразвалившихся домиков, я увидел на стене точно такой же лист, как из книги.
Я подошел к каменной стене и сорвал его. Нелли подошла со спины. Лист был пронумерован, но чист.
- Посмотри на свету, - сказала она и направила его на свет, дотронувшись до моей руки. Невидимый ток пробежал по телу.
Лист был все так же чист.
Вздохнув, я спрятал его в карман куртки и мы направились к выходу в конце улицы, чтобы выбраться из этого места, напоминающего концлагерь.
Мы шли по огромному тоннелю метра три в длину, освещенному сверху еле мерцающими лампочками. Доски под ногами то и дело скрипели, придавая этому месту еще более мрачную атмосферу. Томное дыхание разносилось по всей длине тоннеля, который казался мне бесконечным.
Я почувствовал чье-то чужое присутствие за спиной, идущее вслед мелкими, но скорыми шажками за нами.
Я сказал Нелли не оборачиваться и взял ее за руку. Мы переплели пальцы.
Внезапно стало чрезвычайно холодно, как зимой.
Когда мы оказались за пределами тоннеля, выйдя на улицу - было уже темно.
Наши лики освещали бледным светом от фонарей и горящих витрин, давно заброшенных магазинов.
Стало еще холоднее, тело сжалось, словно в кокон, руки вспотели, сердце забилось сильнее, в глазах начало темнеть, и я перестал слышать её голос.
Попытка сесть на холодную мокрую землю на ощупь завершилась неудачно, и я с грохотом повалился на асфальт, потеряв сознание.
Отовсюду играла музыка. Вечер был тих и таинственен. Все светилось ярким светом фонарей и переливалось разноцветными огнями.
Я лежал на мягком пуфике в громадном вигваме. Здесь на удивление было тепло. Перед моим взором предстал неимоверно волшебный вид заснеженного парка. Подле набережной стоял указатель.
Должно быть, это было самое красивое место в городе.
Я поднялся с места и подошел к набережной. Услышав чье-то дыхание за спиной, я обернулся.
Это была Нелли. Только в этот раз она казалась мне какой-то другой. Ее улыбка меня очаровывала. Она держала в крохотных руках термос с горячим чаем, пахнущий корицей.
- Уже очнулся? - спросила она и улыбнулась еще шире, вручив мне термос.
Оглядевшись по сторонам и вдохнув свежего воздуха, я взял Нелли за руку и повел к спуску на набережной.
Она покорно пошла за мной, не произнеся ни слова, словно была уверенна во мне . Через мгновение мы сидели на каменных ступенях, взявшись за руки, как персонажи фильма.
Одна связующая - калейдоскоп красок.
Прикрытые глаза устремлены в темное, как глубины океана небо, мерцающее мириадами звезд.
Трудно набирать воздух в легкие. Поворачиваю голову, все кажется таким нереальным, сладким, как карамель, сном.
Привношу в ее сны красок, моя реальность приобретает новые цвета.
От пронизывающего насквозь ветра содрогались конечности. Отсюда были слышны крики чаек, парящих над водой, которая билась об гранит набережной, укрытой под шалью листьев могучих деревьев.
Зрачки сужались.
Мы сидели на одинокой скамейке у реки, но, смотря вдаль, видели лишь бескрайний океан. На горизонте быстро мчался поезд с пустыми вагонами, всюду плескалась рыба.
Кончики моих и твоих пальцев соприкоснулись. Импульсы тока пробежали мурашками по коже и застыли в грудной клетке, расходясь теплом в радиусе метра, притягивая друг к другу еще ближе.
Нелли не произнесла ни слова. Волосы взъерошивал ветер, глаза сверкали, словно маленькие огоньки.
Океан перед нами - океан внутри нас.
Не побоявшись, она растопила холодные айсберги и подобралась к маленькому кораблю, раскрыв на нем белые паруса.
Дыхание перехватывало, я чувствовал, как медленно погружаюсь под воду, вдыхая вместо кислорода ее запах, словно связывающий меня по рукам и ногам.
Еще с детства я запомнил одно: Нужно всегда говорить, что чувствуешь и делать, что думаешь.
Теплыми пальцами я провел по ее нежной щеке. Нелли прикрыла глаза.
Взмахом крыла мотылька я ощутил каждую ее часть, проникая вглубь необыкновенно солнечных глаз.
Симфония чувств окутывала, как одеяло.
Солнце садилось за горизонт, оставляя на воде краску огненного цвета, а мы по-прежнему сидели под деревом у нашего океана и согревали друг друга.
Должно быть, это и есть маленькая смерть.
День сменяет ночь. Утро - вечер. Один день - другой.
Времени становится все меньше.
Мы смотрим на загорающиеся фонари за окном в маленьком домике.
Вечер был тих и таинственен, теплый воздух быстро наполнял всё вокруг согревающим огнём.
Мы спустились по ступенькам крыльца, и побрели по улице, вкушая глазами всю прелесть чарующих огней этой замечательной ночи.
Я теряюсь во времени и пространстве. С ней шум вокруг становится незаметным. Смело беру Нелли за руку.
Все будто растворяется. Пыль летает в воздухе, ложась на деревья и замороженную реку, что в парке.
Все мелодично движется. Буквы, числа - все стирается. На коре деревьев раскиданы листы книг, но ни на одной из них нет текста, будто финал книги зависит только от нас.
Мы приближаемся к колесу обозрения, которое медленно и уверенно движется по часовой стрелке, мерцая разноцветными огоньками.
Мы проходим мимо пустой будки и запрыгиваем в маленькую кабинку красного цвета.
Нелли прижимается ко мне, согревая меня изнутри, я ощущаю всю ее хрупкость, бережно обнимаю, стараясь не сломать, как фарфор.
Сверху этот городок, погруженный навечно в октябрь, кажется еще меньше.
Город грез, существующий лишь для нас двоих.
Лабиринты пожелтевших деревьев. А в центре триумфальная арка зеленого цвета, будто бы ее перевезли сюда из изумрудного города.
Я нуждался в ней, как в воздухе. Она - самый красивый и живой цветок в моем мире.
Унося меня от берегов реальности, стоя на улице под дождем, я не мог представить себе что-то прекраснее, чем то, что было у меня сейчас.
За день до прибытия поезда, теряя надежду на то, чтоб найти билет, мы направились в центр города.
Посредине располагалась величественная арка. От нее в разные стороны расходились пустые, но живописные улицы, согреваемые теплом наших сердец.
Мы обошли ее со всех сторон, осмотрели каждую трещину, но так ничего и не нашли, не единой подсказки.
Мы стояли перед аркой, я крепко прижимал Нелли к себе, целуя в лоб.
Ветер игриво взъерошивал наши волосы, я вдыхал запах духов Нелли, стараясь лучше его запомнить.
Больше всего я боялся, что все это окажется сном, боялся отпустить ее и больше никогда не увидеть.
Обвожу контур губами на ее нежной коже, изучая каждую родинку, собирая созвездия и утопая в них, как в бесконечной галактике.
Я как маленький принц, она как цветущая роза, всё еще ждущая своего малыша на одинокой планете с баобабами.
Тонкие черты лица заучены наизусть. Пересчитываю веснушки, россыпь родинок на линиях рук.
Все вокруг превращается в звук.
Все то, что читается вслух, все то, что выше слов вслед по кончикам губ вернется нам в октябре сладостной пылью встреч и разлук.
Что-то щелкнуло, цепь замкнулась, я осознал то, что она и есть мой счастливый билет обратно.
Глава III
- Возвращайся домой, я не могу с тобой поехать, - шептала она, глядя вдаль, стоя на станции, пытаясь скрыть покрасневшие глаза. Я бережно обнимал ее со спины, как она любит.
Каждое ее слово, словно глоток свежего воздуха, наполнял мои легкие душистыми цветами. Но в этот раз мне хотелось заплакать. Поезд был виден за километр, стремительно приближаясь к своей остановке.
Нелли обернулась и уткнулась мне в ключицы.
- Как прекрасно, что случайностей не бывает, - прошептал я.
Она подняла взгляд на меня и сжала воротник моей куртки, медленно притянув к себе. Наши губы соприкоснулись. Отрываюсь от земли, утопаю в объятьях, в миг готовый расколоться на тысячи мельчайших крупиц и развеется над поверхностью земли, прикоснувшись к каждому живому созданию.
Раздался гудок подошедшего поезда, как метал режущий слух.
Чем дольше прощания, тем болезненней ощущения.
В один момент она делает шаг назад, но затем обнимает в последний раз.
Медленно отхожу от нее, забираясь в вагон. Знаю, что больше никогда не смогу вернуться обратно.
Ветер взъерошивал твои каштановые волосы, раздувая сладкий запах на весь перрон, вдыхаю воздух вместе с ним - становится ещё холоднее. Тело покрывается мурашками.
Листья бросает из стороны в сторону.
Поезд тронулся с места - перрон остался.
Нелли бежит вслед по перрону. В один миг мы соприкасаемся кончиками пальцев. Ее пальцы по-прежнему холодны.
Ударная волна. Хочется крикнуть и сойти с поезда, оставшись с ней навсегда.
Поезд стремительно набирает скорость. Станция становится все дальше и дальше. Дует сильнейший ветер.
Город за станцией на глазах начинает рассыпаться, словно карточный домик, сотканный из букв. Кусочки бумаги с текстом разлетаются по разным уголкам, как пожелтевшие листья деревьев. Они падают на станцию, залетают в поезд, двери которого вмиг закрываются. Кусочки одной истории, записанной на печатной машинке.
Скоро город и вовсе становится незаметен, станция рушится на глазах, а Нелли исчезает.
Ноги шатаются, и я падаю вниз, начиная задыхаться, в груди что-то щелкает, моя грудная клетка пропускает сквозь себя тысячи электрических зарядов, расходящиеся болезненными ощущениями по всему телу.
В глазах все расплывается, затем я перестаю видеть и вовсе.
Кажется, будто я проваливаюсь в огромный холодный нескончаемый колодец, а свет меркнет.
Пробираясь сквозь черную бездну, я шел за бархатным таким знакомым ласковым голосом, звавшим меня на свет.
Очнувшись в палате от долгого сна, я узрел перед собой то же красивое лицо, обсыпанное веснушками. Нелли улыбалась все так же искренне, глазами. Теми же каштаново-коричневыми глазами. Держала меня за руку, а я ощущал теплоту её вечно холодных рук как никогда раньше.
На столике подле кушетки лежала книга "Станция Октябрь", с той же потертой обложкой. В памяти вспыхнул обычный октябрьский день, который я по обыкновению встретил в кафе за чашечкой кофе.
Утром я не знал, насколько роковым будет встреча с Нелли.
Она сидела ближе к выходу, в том изящном синем платье, медленно потягивая капучино, и дочитывала по десятому разу свою любимую книгу.
Она будто почувствовала мой взгляд на себе и обернулась. На мгновение я потерял способность дышать и словно оторвался от пола. Она опустила глаза, и, посмотрев на часы, висевшие над баром, вскочила с места и быстрым шагом вышла из кафе.
Но оставила книгу.
Зеленый свет светофора погас, а я, не успев перебежать через дорогу, попал под машину.
Та, что так умело, вскрыла мою черепную коробку, и заперлась изнутри, та, что была со мною в городе грез на протяжении нескольких счастливых дней, длинною в вечность, была со мной здесь, сидя рядом, держа мою жизнь, висящую на волоске в своих крохотных ручках.
Смотря в ее глаза, наполненные октябрьским теплом, я ощущал, как стрелки начинают идти в обратную сторону, время поворачиваться вспять, а давно разбитая чашка собираться по кусочкам воедино.