"И запрети ему Иисус, и изыде из него бес; и исцеле отрок от часа того", - протянул священник нараспев, перекрестился, поцеловал Евангелие и закрыл его.
"Слава Тебе, Господи, слава Тебе", - откликнулся небольшой женский хор, скрытый от глаз перегородкой с иконами.
Андрей кое-как выстаивал службу в церкви. По доброй воле он и не пришел бы в это место, но настояла мама. Она твердо верила в ту ахинею, что вчера наговорила им бабка-знахарка. По ее словам на мальчика была наведена большая порча из-за зависти. Вроде как это и являлось причиной участившихся обмороков в последнее время. Участковый терапевт устало разводила руками всякий раз, когда в ее кабинет входил Андрей.
- Ну, не знаю, - вздыхала она, делая очередную запись в карточке, - давай попробуем... вот это... После чего назначала какой-нибудь новый препарат. Юноша уже начинал чувствовать себя как минимум лабораторной крысой для опытов.
- Мне бы орден еще... типа, собака Павлова или что-то в этом роде...
- Чего?
- Нет-нет, ничего, не обращайте внимания, это я так...
Походив по врачам и не добившись ничего определенного касательно болезни сына, Илона Альбертовна приняла решение обратиться к бабке, которую ей давно уже рекомендовали коллеги по работе. Муж был категорически против, но его мнение учтено не было. Как и мнение сына.
Бабка сказала, что не возьмется снимать порчу прежде, чем мальчик окрестится. Еще он должен был поставить две свечи за упокой своим завистникам.
- Фитилем вниз, - настаивала она, - свечи нужно перекрутить спиралью, чтоб завистников так же скрутило... да, и слова не забудь сказать...
- Знаю, знаю. Крэкс, фэкс, пэкс.
- Андрей! - одернула его мама.
- Молчу, молчу, - вздохнул он, - а ведь это - самое главное!
Теперь Андрей маялся в душной церкви. Мама решила, что креститься - это, конечно, перебор.
- Пойдешь, постоишь на службе, свечки эти поставишь, а потом пойдем к бабушке.
Идти к знахарке хотелось не больше, чем покупать свечки и ставить их каким-то там хитрым способом. Однако делать было нечего. Придется потерпеть. Лишь бы никто из знакомых его здесь не застал...
Когда он уже после службы мучился со свечками, ветхая бабуля, сидевшая за книжным прилавком, поинтересовалась, для чего он крутит свечи. Услышав правду, она возмутилась:
- Чего надумал! И не стыдно? Взрослый парень уже, в институт скоро поступать, а веришь в порчу и сглаз! Да и вообще грех какой перед Господом - по бабкам да колдунам ходить!
- А что будет-то? Бог накажет, что ли? - агрессивно спросил Андрей.
- Господь-то милосерд. А вот, ну, как бес в тебя войдет? Где колдовство, там и бес. Так вот!
- Бес? Это черт, что ли? Как войдет - так и выйдет. Да плевать я хотел на него, на вашего Бога и на всю вашу шарашку!
- Господь с тобой! Не кощунствуй, побойся Бога! - испугалась бабка.
- Бойтесь сами, а я не из пугливых! - с этими словами Андрей надел шапку и вышел из храма. Постоял немного на крылечке, застегнул пуховик, потом, ощутив непонятную злость, сплюнул и зашагал к остановке.
Вечером произошедшее казалось уже неприличным сном, в котором не хотелось никому признаваться. Церковь, потом бабкины заговоры, литье воска на воду...
Позвонил друг Мишка и стал взахлеб делиться впечатлениями от только что увиденного фильма ужасов.
- Дюша, я тебе отвечаю, будешь бояться ночью в туалет ходить! Улетный фильм! А уж в кладовку точно теперь не полезешь! Даже днем!
- Ой, Миха, да ладно тебе! Нет такого фильма, чтобы я потом боялся чего-либо.
- Да я тебе точно говорю, - не унимался друг, - не будешь спать ночи две, как минимум!
- Спал, сплю, и буду спать! - отрезал Андрей, - ладно, тащи диск, у меня как раз родители в гости ушли с ночевой.
- Ну, ты маньяк! - восхитился Мишка, - один ночью будешь смотреть?
- И с выключенным светом.
Фильм и вправду был неплохой. Сначала даже заинтриговал. Но в конце, когда неведомый ужас перестал скрываться в чуланах и темных углах, оказалось, что это просто какая-то мерзкая тварь.
- Да это просто какой-то бабай! - возмутился вслух Андрей.
Вскоре "бабай" получил от главного героя ботинком по голове. Андрей оскорбился и выключил фильм за пару минут до его конца.
- Тоже мне, - ворчал он, - фильм детям!
Зевнув, парень включил свет, положил пульт на телевизор и отправился на кухню - приготовить себе пару бутербродов. Из-за фильма он пропустил поздний ужин и теперь собирался наверстать упущенное. Сзади послышался глухой звук падения. Оказалось, что пульт от телевизора свалился на ковер. Не придав этому значения, Андрей зашел на кухню. Холодильник был открыт, еда - выложена на стол.
- Что за ерунда? - еле вымолвил подросток, ничего не понимая. Он точно помнил, что еще полтора часа назад с холодильником было все в порядке. Опасаясь, что получит от родителей втык за то, что разморозил холодильник, он начал лихорадочно запихивать все обратно. Тут из гостиной послышался звук работающего телевизора. Вздрогнув от неожиданности, Андрей поспешил туда.
- Ты посмел бросить мне вызов? - вопросил с широкого экрана какой-то бородатый ковбой, лениво вращая барабан револьвера. Андрей взял с телевизора пульт и нажал кнопку питания.
Постойте-ка, а разве пульт не должен был валяться на ковре? Тут ему стало не по себе. Вероятно, всему виной усталость и стресс. Столько всего произошло. Да еще та бабка приставучая в церкви: "Побойся Бога, побойся Бога!" Вот и начнешь тут бояться всего подряд.
На кухне засвистел чайник. Андрей механически двинулся, было, туда, но вдруг остановился, содрогнувшись. Он не включал чайник. Усилием воли он заставил себя пройти на кухню. Не хватало еще бояться чего-либо в своем собственном доме!
Чайник оказался холодным. Галлюцинации...
Лопнула лампочка, чуть не задев осколками.
Снова включился телевизор. Видимо, контакт какой-нибудь замкнуло. Придется мастера вызывать...
По шестому каналу шел какой-то фильм.
- Хочешь шарик? - спросил клоун, сидевший под канализационной решеткой, - он летает. Они у меня все летают! - прорычал он, обнажая острые зубы.
- Ерунда! - бодро сказал Андрей, нажимая кнопку во второй раз. Ничего не произошло. Тогда он выдернул шнур из розетки.
И вот тогда ему стало страшно. Потому что телевизор не выключился. Клоун перестал затаскивать в канализацию визжащего мальчишку и заинтересованно посмотрел прямо в кадр. Затем приложил когтистую руку к экрану изнутри. Постучал. Раздался стеклянный звук. Ухмыльнувшись, клоун стал что-то искать вокруг. Андрей смотрел на это в оцепенении. Тут клоун нашел кусок трубы и поспешил обратно. Оцепенение прошло. Схватив мамину пепельницу из чешского стекла, он запустил ее в телевизор. Экран разбился и погас.
Какое-то время Андрей стоял, прислонившись к стене, тяжело дыша. Нет, этого не могло быть! Герои фильма не оживают и не пытаются проникнуть в дом! Телевизор не может работать, если не включен в сеть. Это все его собственное воображение. Это последствия его болезни. Или та знахарка внушила ему все эти видения гипнозом. А иначе пришлось бы поверить во всяких там барабашек. Так недолго поверить и в чертей. А там глядишь - и в Бога начнешь верить, да лоб крестить на Пасху.
Нет, всему должно быть рациональное объяснение. Чудовищ нет. Нет бесов. Нет и Бога. Есть люди, есть животный мир, есть законы природы.
Придут родители - спросят за угробленный телевизор. Наказание будет реально. А все это - иллюзия.
Краем глаза Андрей заметил какое-то движение слева. Резко развернувшись, он обнаружил, что за окном кто-то стоит. Человеческая фигура наклонила голову набок, разглядывая его.
Он поспешил в коридор, где стояла его бейсбольная бита. Ее он приобрел для самообороны. Титановая бита, по его мнению, должна была предотвратить проникновение в дом грабителей в те ночи, когда родители не ночевали дома. Зажав ее в скользких от пота руках, он двинулся к окну. Там уже никого не было. Необходимо было убедиться в том, что это снова была иллюзия. Распахнутое окно впустило в дом волну морозного воздуха.
Все было в порядке. Почти. Седьмой этаж продолжал оставаться достаточно высоко от поверхности земли. Вот только на заснеженном подоконнике остались отпечатки чьих-то рук. Отпечатки были расположены пальцами к стеклу. В ужасе Андрей отпрянул от окна. Стал гаснуть свет. Не сразу, а как-то постепенно, словно падало напряжение. Закружилась голова, но дикий страх не давал упасть в обморок. Почти физически ощущалось чье-то присутствие в квартире. Бита стала такой скользкой, что ее уже невозможно было удерживать в руках. Да и грозным оружием она больше не казалась. В ушах неприятно звенело, в висках стучало так, что голова, казалось, сейчас лопнет. Перед глазами плыл густой красный туман.
Затрещали обои. Из внешней стены выступала размытая черная фигура. Лица не было видно.
- Ты кто? - истерически заорал Андрей. Ответа не было.
Фигура, не спеша, приближалась. От нее веяло ненавистью. Холодный липкий ужас вползал в грудь, парализуя дыхание и расслабляя мышцы. Понимая, что скоро бита просто выпадет из его рук, парень размахнулся и с криком швырнул ее в черную фигуру. Пролетев сквозь нее насквозь, бита вылетела в распахнутое окно.
Перед ним был не монстр из фильма, не сказочный вампир или вурдалак. Перед ним был самый настоящий демон из преисподней. Не мохнатый чертик с хвостом и рогами из карикатур, а настоящее воплощение зла. Убийца. И он медленно и неотвратимо приближался.
Андрей понял, что он должен любой ценой избежать прямого контакта с этим существом. Даже смерть казалась ему сейчас легким выходом из положения. Вспомнив, как священник читал в церкви Евангелие, он неуверенно прошептал, вытянув руку:
- Сгинь! Не прикасайся ко мне! Запрещаю тебе... именем Иисуса!!!
Демон на мгновение остановился, но только для того, чтобы оглушительно расхохотаться. Казалось, что он говорил тысячей ужасных голосов.