Аффтар Жжёт : другие произведения.

Кесарь. Перо и хребет

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Легкое перышко в состоянии перешибить хребет. Незначительная сила может оказать влияние на весь мир. Маги в старину ведали о равновесии, и мир пребывал в гармонии. Теперь об этом забыли. Упыри при власти думают, как бы напиться народной кровушки. Гламурные фейри играют в мире шоу-бизнеса. Гоблины пасут стадо. Тролли - сами по себе. Волки сбиваются в стаи. Маги охраняют порядок и управляют из-за кулисы. Люди... Люди просто скот. Но однажды среди них появляется странный мальчишка, и мир меняется навсегда.
  Глава 1
  
  Однажды Даня нашел книгу. Вернее, это книга его нашла.
  Что за бредовые фантазии! Он еще тогда посмеялся, а потом неожиданно для самого себя втянулся и прочитал до конца. Там был рассказ о мире, где не было магии. Дичь! Магия есть везде. И вот в обычной семье рос мальчик-сирота с магическим даром. Лоб его был отмечен шрамом, и жил он под лестницей. Мальчик, естественно, а не шрам. А потом он - мальчик, который выжил - отправился на поезде в школу, где учились такие же маги, как он.
  Парень показал находку своей полоумной бабке.
  - Странно, что не наоборот, - прошамкала она. - Сирота без дара в магической семье. Твоя мать любила такие книги, она вечно их покупала на рынке. Только деньги зря тратила. Магический инвалид, который потом всех побеждает! Чушь. Что-то про любовь. Я потом топила ими печку.
  Она так сказала 'про любовь', словно это было преступление. Наверное, в ее понимании так и было. Ныне покойного деда она не любила, но исправно навещала могилу и проводила ритуалы.
  'Чтобы не восстал', - словно оправдываясь, объясняла она. А то придет, и снова начнутся ссоры с битьем посуды и метанием сковородок, как у соседки, которая ни разу не навестила покойного муженька. Тот вернулся и хорошенько наподдал ей, прежде чем навеки уйти в канун осеннего равноденствия.
  Даня не любил вспоминать о матери. Он бы ни за что в жизни не признался, что скучал. Со временем эта неясная тоска притупилась.
  Однажды, когда ему было десять лет, за ней приехала красивая машина. Лимузин. Белый, как на свадьбу. Говорили, что она уехала к Самому Хозяину ГОРОДА.
  В доме появились деньги и еда, но мама исчезла навсегда. Впрочем, деньги вскоре тоже исчезли, когда их домик на окраине обнесли грабители. Еда кончилась, и мальчику пришлось помогать бабке на огороде и на рынке, чтобы прокормиться.
  Годы летели быстро. Скоро он должен был закончить школу.
  - В армию забрили батьку, - каркала бабуля, глядя на него выцветшими бледно-голубыми глазами. - И тебя заберут. Все, все меня бросают... Состарюсь и умру одна.
  - Ну, ба... Не плачь.
  - Когда это я плакала? - сердито сбросила она его руку с плеч и ушла возиться на кухне.
  Даня еще удивился, почему она 'состарится'. Кажется, она всегда, сколько он себя помнил, была старой. Но вскоре, перебирая бумаги, парень с удивлением выяснил, что ей всего пятьдесят пять. Матери, получается, сейчас было тридцать шесть, а когда она уехала, исполнилось двадцать восемь.
  Бабка была седой, словно все ее силы высосали досуха. Спина согнута дугой, лицо избороздили морщины. Если бы она показала паспорт патрульным гоблинам, над ней бы посмеялись, не признав женщину с фото.
  - Полина Эдуардовна Радзивилл, - прочитал он и повторил: - Радзивилл.
  Почему же тогда он Волков? Иногда Даня воображал, что он - потомок тех самых Волковых, которые издавна служили Самому Хозяину ГОРОДА. Мальчика дразнили за фамилию, но однажды уличный мусорщик сказал то же самое, и парня просто перестали замечать.
  Даня иногда мечтал, что всесильный отец однажды приедет и увезет его на дорогой машине прямо в ГОРОД. К маме. Но потом он стал старше и понял, что не приедет никто и никогда. И лучше бы туда вообще не ездить.
  'В армию забрили батьку'.
  Что бабка имела в виду?
  ***
  
  У книги не оказалось продолжения.
  Более того, не было такого издательства. Парень не знал, как такое может быть. Этой книги никогда не существовало.
  Но ведь так не бывает?
  - Ничто не берется из ниоткуда и не исчезает в никуда, - говорила бабка, помешивая суп на плите строго посолонь, чтобы было вкусно. - Магия тратится и возвращается в круговорот. Маги выгорают. Магов выпивают. У одного прибыло, у другого убыло. Вещи делают и сжигают, люди рождаются и гниют в могилах... Чем больше расходы, тем меньше доходы.
  - Закон сохранения!
  - Закон жизни, - шлепнула она внука по руке, когда он попытался выловить косточку с остатками мяса на ней. - Мой руки, садись ужинать.
  Парень ополоснулся из настенного рукомойника и уселся за стол. Старуха поставила перед ним фаянсовую миску и положила алюминиевую ложку, а сама уселась рядом, ожидая, пока остынет. Горячее она никогда не ела.
  - Не чавкай! Выпрямись, - командовала она, не сводя зоркого взгляда с Дани. - Не горбись. Локти убери со стола. Ты как с голодного острова.
  - Ну, ба! Мы же не эти из ГОРОДА.
  - Поговори мне еще.
  Даня благоразумно заткнулся. Тем более что сегодня был 'мясной' день. Здоровый молодой организм требовал свое.
  - Когда последний экзамен? - спросила она, дождавшись, когда внук доест.
  - Через месяц.
  - А комиссия?
  - В понедельник.
  - Будет целитель, и упыри припрутся, - проворчала бабка. - Поешь чеснока перед осмотром.
  - Не велели, будут ругаться.
  - Наври, что простыл.
  Даня чеснок не любил, но бабку слушал. Она плохого не посоветует, он уже не раз в этом убедился. Соседи, которые давно жили рядом, всегда раскланивались с ней. Те, кто переехал в пригород недавно, сначала не понимали, но им быстро объясняли, что к чему.
  Старая ведьма Радзивилл знала то, чего не знают другие. Она видела людей насквозь. Она была в родстве с Невестой Хозяина. Она не прощала оскорблений. (Тех грабителей, кстати, нашли потом высосанными досуха на окраине. Но денег это не вернуло. Гоблин из ментовки для проформы записал показания, но бабку тоже пальцем не тронул.)
  Внук думал, что она права. До совершеннолетия он не сдавал кровь в пункте приема, и впредь не хотел этого делать. Лучше уж пойти копать траншеи в стройбате, чем кормить кровью власти.
  Ни он, ни она не сказали это вслух, но подумали о том же самом.
  ***
  
  В понедельник он вместе с ребятами из класса пошел на медосмотр в призывную комиссию.
  Анализы сдали с утра еще в пятницу, результаты уже там. Сегодня будут их смотреть, измерять, взвешивать и решать, куда пошлют защищать Родину.
  Родился Даня аккурат на Самайн, так что это была не только дата ухода матери, но и его день рождения. Такой вот странный подарок преподнесла ему незадачливая родительница, избавив от своего присутствия. Так что на осенний призыв парень уже не попадал, а вот на весенний - вполне. Успеть бы аттестат получить.
  - Говорят, весенний призыв самый плохой, - говорил толстяк Пашка. - Пошлют куда-нибудь на северные рубежи, где тролли. Да и на границе с Халифатом начинается заварушка.
  Ребята начали горячо обсуждать, что было в новостях. Даня прислушивался, потому что дома кроме приемника ничего не было. Паша рассказывал, что кочевники на песчаных червях атаковали блок-посты. Канцелярия ГОРОДА уже послала ноту протеста в Халифат. Людей в пограничных гарнизонах полегло изрядно, и требовалось пополнение.
  - Не накаркай! - шикнул староста класса, Антон Пухов. - Так, все построились по алфавиту, заходим к хирургу по одному. Потом с заключением и бегунком по остальным специалистам.
  - Пуха, ты охренел! Раскомандовался. Нафига? - протиснулся к нему второгодник Гусевич из класса младше. - Я первый пойду, а то до вечера здесь куковать.
  Его-то заберут в любом случае, закончил там, не закончил учиться. Выдадут справку, а вернется - пойдет в вечернюю школу. Староста не решился возбухать, поглядев с опаской на пудовые кулаки Гуся, и его дружно пустили первым на растерзание эскулапам.
  Даня помалкивал и слушал.
  Когда он вошел к хирургу, то там кроме него оказались еще двое странных типов, по виду настоящие упыри. Да, они. Кто еще кроме них станет средь бела дня носить солнцезащитные очки? Одеты они были с иголочки в шикарные костюмы, но загара, как у знаменитостей, не было. Оба бледные.
  - Раздевайся. Да не здесь, за ширмой! - раздраженно, словно в сотый раз, сказал замученный хирург с длинной 'лошадиной' мордой и добавил вслед: - До пояса.
  Даня правда растерялся и чуть не снял джинсы. Ладно, и так сойдет. Пусть любуются на его тощие мослы. Был он тонок, звонок, худощав, голубоглаз и белобрыс. Выглядел парень моложе своих лет, максимум на пятнадцать, хотя уже достиг совершеннолетия.
  Выйдя, он встал перед столом с сидящими людьми и нелюдями, неловко переминаясь с ноги на ногу.
  - Имя!
  - Даниил Волков.
  Хирург невольно вздрогнул, но тут же справился с собой.
  - Димитриевич?
  - Да.
  Изучив список, врач линейкой отделил нужную строку и отметил явку. Перевернув несколько страниц, он нашел направление и анкету.
  - Так, повернись, пройдись. Нагнись, коснись пальцами носков. Руки поднял-опустил. Встань.
  Мужики за столом о чем-то зашептались.
  - Что-нибудь беспокоит?
  - Нет.
  У Дани вдруг волосы зашевелились на голове. Мужик в очках ткнул пальцем куда-то в анкету и тихо что-то спросил.
  - Четвертая отрицательная? - озвучил за него хирург.
  - Да.
  - В особый список, - кивнул медик. - Кровь раньше не сдавал? Нет? Странно.
  Ничего странного Даня в этом не усматривал. Бабка не велела. Он вообще узнал, какая группа крови, только тогда, когда делали тестирование в девятом классе. Даже в карте почему-то было написано 'вторая положительная'.
  - Татуировки, шрамы, гемотрансфузии?
  - Что?
  - Операции с переливанием крови? - уточнил врач.
  - Не было, - растерянно ответил парень.
  Медик переглянулся с упырем, и тот довольно кивнул.
  - На вот бегунок, одевайся и на выход. К другим специалистам.
  Ф-фух... Закончили. А то ему все казалось, что упыри просверлят его взглядами сквозь очки. Когда он подошел и нагнулся, оба кровососа поморщились. Наверное, учуяли чеснок. Бабуля самолично скормила внуку целую головку перед тем, как он пошел на осмотр.
  - Следующий!
  ***
  
  Еще часа три его крутили-вертели, мучили, смотрели со всех сторон. Словно в космос отправляли. Парень все думал, что мать - Невеста Самого Хозяина ГОРОДА, а от армии сына отмазать не хочет.
  А, может, ее и в живых-то нет.
  Или она про него совсем забыла.
  Все, кто уезжал в ГОРОД к этим, никогда не возвращался, чтобы рассказать, как там. С таким же успехом ее могли выпить сразу за первым же поворотом. Непонятно только, почему все было обставлено с такими шикарными церемониями.
  Хотя кто их разберет, этих нелюдей.
  ***
  
  Вернувшись домой, Даня жадно поужинал, попутно отвечая на вопросы бабки. Как смотрел доктор, что спрашивали.
  - Да нормально все, ба!
  - Погруби бабке еще! - получил он подзатыльник, так что чуть не уткнулся носом в тарелку с супом. - Спрашиваю - отвечай.
  - Ладно.
  Грубить он не хотел, но иногда хотелось просто всех послать и уйти куда-нибудь далеко, где нет магии, как в той книге. И где он - просто один из многих, и где живут только люди.
  - Бабуль, а если бы в мире жили только люди?
  - Молчи!!! - подскочив, взвизгнула она. - Молчи...
  Он испуганно замолчал, удивившись, чего это она вдруг. Бабка в этот миг была похожа на самую настоящую ведьму. Седые волосы клоками поднялись над головой, нос стал похож как птичий клюв, пальцы скрючились, как когти, а спина изогнулась горбом.
  - Ба! - испугался он.
  - Никогда и никому не говори про мир без магии, - прошептала она, нагнувшись к его лицу и взяв за подбородок костлявыми пальцами. - Никогда.
  ***
  
  Еще с детства Даня понял, что он человек второго сорта. Просто потому, что человек. Люди - скот. Они плодятся и размножаются, быстро отживая свой срок, стареют и умирают.
  - Мотыльки, мотыльки, - говорила бабка, когда вязала внуку варежки. - Мы все мотыльки. Они на нас и не смотрят. Это хорошо.
  Они - высшие. Вампиры, кровососы, носферату, упыри... Понятно без слов. Почему хорошо, старушка не поясняла, но Даня привык верить ей на слово.
  И правда, что хорошего во внимании Высших? Мать привлекла чужой взгляд, и ее забрали.
  - Ба, почему все так хотят попасть в ГОРОД? - однажды спросил он, думая про Дарию.
  - Потому что... потому что судьба.
  Полина Эдуардовна, казалось, поняла, о ком он спрашивал. Она наконец довязала, попутно вплетая хитрые защитные знаки. Какой-то узелок ей не понравился. Бабушка досадливо вздохнула и принялась распускать ряд, кинув на внука недовольный взгляд, но это его не остановило:
  - А мама...
  - Потому что дура! - повысила голос старушка. - Не стоит попадаться на глаза высшим.
  - Значит, мама не могла отказаться?
  - Разумеется, - поджала губы бабушка. - Владыки не терпят отказов. Они всегда берут свое.
  ***
  
  Владыки берут то, что им понравилось. Жизнь смердов им не принадлежит. Остается смириться.
  Маги защищают скот от нежити, забирая долю кровавыми жертвами. Гоблины пасут стадо, чтобы не теряло покорности. На вершине пищевой пирамиды находятся владельцы стада - высшие вампиры, что кормятся на крови.
  Даня размышлял об этом и гнал от себя эти глупые мысли, но они раз за разом возвращались. Ему казалось, что люди - куски мяса на витрине магазина. Покупатели ходят и выбирают, что приглянулось.
  Например... Например, владелец фермы заботливо растит коров и овец, чтобы потом их забить. Люди владеют животными, а людьми владеют нелюди. Вроде бы логичный и вполне объяснимый миропорядок.
  В чем же подвох? Почему внутри нарастает глухое недовольство? Почему он завидует вольным магам и жалеет, что бездарь?
  ***
  
  Спустя несколько лет соседская девчонка, ровесница Дани, понравилась парочке мажоров-упырей, и они ее выпили. До дна. Обычно оставляли немножко, чтобы не убивать, но не в этот раз. Было в этом, наверное, особое удовольствие. Утром бледная девушка с ранками на шее и в паху нашлась на лесной опушке неподалеку от их поселка.
  Им ничего за это не было. Все ведь по обоюдному согласию. А что обещали обратить - так это они пошутили, ха-ха. Скоту можно обещать что угодно. Все равно человек умрет, и спросить некому.
  На, мамка, отступного. Радуйся, что хоть что-то получила. А пойдешь в суд - пожалеешь.
  - Молодая, какая молодая, - сокрушалась бабка. - Еще жить да жить. Поди, посмотри, ты должен это видеть.
  Даня тащил тяжелые сумки с картошкой. Поставив их на землю, он подошел ближе. Парень был высоким. Заглянув из-за спин столпившихся возле ленточки ограждения односельчан, он увидел, как гоблины из ментовки осматривают тело. Среди них выделялась полуэльфийка, которая была каким-то там экспертом. Она на чем свет стоит ругала гоблинов за нерадивость; те ворчали или отмалчивались.
  Парень до сих пор помнил тело и то, что он должен был это видеть.
  ***
  
  - Ба, - окликнул он ее, когда она перестала злиться.
  Даня успел доесть и разорвал молчание.
  - Что, мой хороший?
  - Ба, я пойду в армию. Лучше там. Я не хочу на корм.
  - На корм? - снова взвилась она. - Неужели запах понравился?
  - Нет, что ты, - замахал он руками. - Ты же видела, я ел чеснок. А еще сказали, недостаток массы. Тощий я, короче. Наверное, дадут отсрочку, а потом пошлют куда-нибудь. Но не в десант. Копать траншеи. Я даже норматив не сдал в школе.
  - Хорошо.
  Старуха успокоилась. Но задумалась. Она пошла в сени и вернулась оттуда с какой-то шкатулкой. Парень еще удивился, что не стырили во время грабежа. Наверное, все это было хитро спрятано.
  - Поди сюда, что покажу.
  Он с опаской приблизился. Бабка открыла шкатулку. На бархотке лежал орден или что-то такое. Брошка не брошка, но похоже. Узор - летящий дракон, весь в камнях, которые таинственно переливались и мерцали. Даня потянулся и тут же получил по рукам за самоуправство.
  - Не трогай! Он не активирован.
  - Что не активирован? - не понял внук.
  От предмета шло слабо различимое сияние. Даня даже сморгнул несколько раз, пытаясь избавиться от миража, и понял, что ему не мерещится.
  - Сейчас, сейчас. Стара я стала, умру скоро, - завела бабка свою обычную песню. - Иди к столу, подкрути керосинку, чтоб ярче горела. Верхний свет не включай. Шторку занавесь еще.
  Даня выполнил указание и сел рядом с бабкой. Она взяла в руки странный артефакт и вдруг выдохнула, как утопающий, которого достали из воды. Лицо старушки порозовело, и морщины как будто разгладились. Она выпрямилась.
  - Ба, что с тобой? - не на шутку испугался он.
  - Достаточно, пожалуй, - сказала она молодым голосом и вернула предмет на место. - Слишком сильно будет заметно. Соседи обратят внимание.
  Она разом сбросила лет двадцать, из столетней карги превратившись в восьмидесятилетнюю пожилую женщину.
  - Возьми в руки, - велела эта незнакомка, непохожая на привычную бабушку. - Возьми, кому сказала!
  Он взял.
  
  Глава 2
  
  Невеста Хозяина ГОРОДА никогда не станет женой. Это аксиома.
  Ведьма Дария Радзивилл отлично это знала, когда приняла предложение архивампира Эдуарда Мариенбаха.
  Он сказал: 'Ты мне нужна'. Он сказал: 'Я не могу без тебя'.
  Я хочу тебя.
  Выпить.
  'Я хочу пить тебя вечно', - равносильно признанию в любви. Настолько, насколько упыри вообще могут любить свой корм.
  Впрочем, Высшие не любят, когда их так называют. Они далеки от кладбищенских посеревших и раздутых тварей с горящими от жажды глазами. Высшие похожи на людей. Они разумны и способны себя контролировать. Владыки могут ходить днем, не сгорая в небесном огне Ярилы.
  Дария понимала, что она для него не просто корм. Нечто большее. Много большее. Хозяин ГОРОДА любил говорить с ней, наряжать ее, как куклу, в наряды 'от кутюр', дарить ей разные вещи и книги, какие она только пожелает, а еще милые безделушки - да, те самые проклятые бриллианты из короны предпоследнего свергнутого кесаря! - и еще он любил, чтобы она пела ему, когда он с нее кормился.
  Почти всегда он просил балладу о кесаре.
  Это было несложно.
  Стоит заглянуть ему в глаза, и уже не больно. Раны затянутся быстро. Приближенные архивампира, которые носили его метку, никогда не болели, не старели и очень быстро регенерировали. Их сложно было убить.
  ***
  
  Когда она встретила его, был Иванов день.
  Лита.
  Летнее солнцестояние ознаменовалось гуляниями у реки, впадающей в море. В дельте, на заливных лугах, собрались люди и нелюди, но больше всего было природных 'диких' ведьмаков и колдовок. Из Сайберии и Урмании приехали узкоглазые шаманы, которые били в бубны и мазали охрой своих резных каменных идолов.
  Маги всегда презрительно относились к ним, а зря. Второй сорт, полулюди, недомаги... Но именно на их зов отзывалась сама природа. Они не насиловали мир, а просили, и было дано. В меру их слабеньких сил, но добровольно.
  Как бы то ни было, Дария была врожденной ведьмой, и она пошла прыгнуть через костер и, быть может, увести оттуда какого-нибудь юношу, чтобы вдали от людской суеты сполна им насладиться.
  Она слишком устала быть одна.
  И когда в круге очистительного огня она увидела его, то не сразу поняла, кто он. Вернее, не поверила, хотя природное чутье безошибочно указывало, что он не человек. Волшебный народ ходит кругами, не в силах подойти близко. Упыри тоже избегают священного огня. Только сейчас люди без боязни выходят ночью из дома.
  Но этот пришел и ходил среди людей, как волк среди овец, выбирая, какую зарезать.
  Дария сидела на тюке сена рядом с молодым ромалом, кудрявым смуглым юношей лет пятнадцати. Тот подкручивал колки, настраивая гитару, и время от времени пробовал звук, щипля струны, словно можно было его коснуться руками. Ведьма смотрела то на него, то на упыря в толпе веселых, беззаботных, пьяных от вина и свободы людей.
  - Сыграй мне балладу о кесаре, - попросила она.
  - Не к добру, - откликнулся ромал и повторил: - Не к добру...
  - Сделай милость - позолочу ручку.
  Уколола, что не хочет играть без денег, за так, даже в священный день огнепоклонников. Парень нахмурился и не ответил, но тронул струны, не настаивая на плате.
  Ведьма приглушенно запела. У нее был низкий, грудной голос. Словно жидкий мед разливался вокруг... Люди стали оборачиваться на них с музыкантом.
  
  'Волосы как вороново крыло, кожа бела, как снег. Так отчего же вдруг сердце свело, сжала в руке оберег? Деву и кесаря свяжет любовь, дева умрет от тоски. Льется, как саван, живая их кровь до гробовой доски. Кесарь запястье рассек, напоил, деву он к жизни вернул и навсегда в свой чертог утащил, в черный свой плащ завернул. Кесарь и дева, владыка и смерд. Масло с вином не мешай. Волки и овцы. На жизнь или смерть посланы, не выбирай. Кесарь решает, мы слушать должны. Дева - услада его. Волк нами правит, и мы не вольны. Кровь - это жизнь для него...'
  
  Гитара смолкла, и ведьма встала. Люди расступились перед высоким бледным мужчиной в черном плаще. Однако ведьмы рядом с ромалом уже не было. Дария отвела Высшему глаза, так что он удивленно стал озираться, растеряв всю свою самоуверенность. А ей того и надо!
  Забудь о других, Высший.
  Не пей нас, Высший.
  Танцуй с нами, Высший.
  Не омрачай наш праздник.
  Дария испугалась: и за себя, и за других. Она была неправильной ведьмой. Надо было просто сидеть и смотреть, как он возьмет свое и уйдет с добычей. Однако женщина не могла такого допустить.
  - Прыгнешь со мной через костер? - спросила она, подкравшись и дерзко встав перед Высшим. - Станешь моим супругом на эту ночь?
  Он тогда не понял, что она его узнала. Хозяин ГОРОДА смотрел на огненно-рыжую бестию и знал, что сегодня возьмет ее, и еще он понимал, что не сможет выпить до дна и загасить эту свечу.
  - Кто ты?
  - Не все ли равно? - рассмеялась она, схватила его за руку и потащила в хоровод.
  Ведьма гадала, сможет ли он подойти к кострам. Смог. Даже сунул свою прохладную руку в огонь, взял уголек и потом бросил его обратно.
  - Хорошо, - сказал кровосос, расстегивая драгоценную фибулу на шее и сбрасывая плащ наземь, чтобы не загорелся от искр. - Никогда раньше такого не делал.
  Раньше он только пил до дна.
  Скука.
  Они прыгнули, взявшись за руки, и их опалило священное пламя. Другие пары тоже прыгали, а потом влюбленные на одну ночь скрывались во тьме. Ромалы меж тем рассыпали по земле красные, подернутые пеплом уголья от прогоревшего костра неподалеку и, босые и вольные, заплясали на них, не обжигаясь, совсем как вампир.
  - Дария. Меня зовут Дария Радзивилл, - представилась ведьма, целиком и полностью вверяя ему себя, и посмотрела мужчине прямо в глаза, хотя знала, что так делать нельзя.
  - Эдуард Мариенбах, - назвался он.
  Зеленые ведьмачьи глаза встретились с холодными серыми ледышками. Упырь не стал зачаровывать ее.
  - Красивое имя.
  В тот миг она поняла, кто он, и что игра закончится ее смертью.
  В тот миг он понял, кто она, и что игра закончится ее жизнью.
  ***
  
  Архимаг Димитрий Волков знал, что никогда не выпросит у Хозяина ГОРОДА его игрушку. При прочих равных условиях, если его не убьют враги и не сместят свои, он будет жить вечно и так же вечно играть со своей Невестой.
  Волков это понимал.
  Когда-то он любил эту женщину. Целых полгода и один день. В этот день она сама пришла к нему, и он наконец познал ее, и в этот день она ушла от него. Будучи магом, он понимал, что так будет лучше. Никто из своих не поймет, если он свяжется с колдовкой.
  Год спустя она объявилась и потребовала признать ребенка.
  - Мальчик? - уточнил тогда архимаг, глядя на ведьму, которая ничуть не изменилась.
  Она так же нагло вошла и, не спросив, уселась на массивный дубовый стол в его кабинете. Выудив из вазочки лещину, ведьма расколола скорлупку пальцами, но ядрышко есть не стала. Покатав на ладони, она протянула орех ему. Димитрий взял и положил обратно.
  - Да. Сын.
  У него уже были дети, и бастарды, и от законных жен. Все девчонки. Димитрий жил долго, хоть и не всегда счастливо, и никогда не умирал в один день с супругами. Но вот сына еще не было.
  - Маг? - с надеждой уточнил он. - Ведьмак?
  Хотя бы.
  - Человек.
  Волков разочарованно вздохнул и покачал головой. Такое иногда случалось. Дар обычно инициировался сразу после рождения и редко-редко после полового созревания. Обычно у магов уже имеющийся дар только усиливался в момент взросления, но было ясно сразу после того, как ребенок испустит свой первый крик, кто он.
  Пиромант.
  Некромант.
  Целитель.
  Природник.
  Воздушник...
  Звездочет отмечал день, миг и час рождения, чтобы составить натальную карту судьбы; родители выбирали имя, и маги Собора узнавали, какой у младенца стихийный дар.
  Родовой дар Волковых был Огнем. Они всегда воевали. Второй рукой силы была Смерть. Такие маги становились некромантами. Последний некромант, объединивший страну, почил год назад. Тогда они с Дарией и познакомились.
  - Это точно? - переспросил он, словно это могло что-то изменить.
  - Ясно как день.
  Значит, не судьба. Жаль.
  - Чего ты хочешь? - спросил он мать своего ущербного ребенка.
  - Признай его. Я хочу, чтобы он носил твое имя.
  - Признаю.
  Слово упало, и магия этого мира скрепила клятву. Остальное - бумаги и запись в регистрационной книге - просто формальности.
  ***
  
  Признать признал, но ни разу не изъявил желания даже издали увидеть своего отпрыска.
  Разве приятно молодому смотреть на старого, зубастому на беззубого, крылатому на бескрылого, здоровому на безрукого-безногого? Этот ребенок без магии состарится и сойдет в могилу раньше, чем родители. Нет смысла привязываться.
  Этого Дария не смогла ему простить.
  Ребенка любят не за то, какой он, а просто потому, что он есть.
  ***
  
  После этого они не виделись девять лет, и вдруг она появилась в ГОРОДЕ в новом качестве, став Невестой владыки.
  Волков не мог поверить своим глазам. Что в ней такого, что высший вампир не устоял и взял ее к себе? Чем она лучше прежней Невесты, по которой, как говорили, сох архивампир?
  Ту женщину Димитрий не знал. Она умерла раньше, чем он родился, примерно пятьсот лет назад.
  Ведьма теперь жила в шикарном пентхаусе, в высоком зеркальном здании в самом центре ГОРОДА. Стекла фильтровали солнечный свет, не пуская губительный для вампиров ультрафиолет внутрь. Внутри было все, что только душа пожелает. Слуги, развлечения, зрелища, товары со всего света...
  Не было только ее. Невесты. И вот она пришла.
  С ее появлением прочие Высшие обеспокоились, не родится ли дампир, ибо Хозяин не только кормился с этой женщины, но и взял ее себе на ложе.
  Но ведьма перегорела после первого и единственного ребенка или умело предохранялась. Опасения вампиров были напрасны.
  ***
  
  Они встретились и поговорили случайно, спустя три года после этого.
  Прибыла делегация северных троллей, которые претендовали на залив и близлежащие фьорды.
  - Не отдать ли вам и ГОРОД заодно? - рассмеялся Мариенбах, сидящий на троне из отполированных резных костей своих врагов.
  По правую руку сидел архимаг Волков, а по левую впервые за долгое время на пустующем ранее троне восседала Невеста - Дария Радзивилл. Димитрий старался не смотреть на нее. Он боялся, что вампир заметит, и тогда будут проблемы у них обоих.
  Если Эдуард узнает, что у Дарии был - и есть - ребенок от советника...
  Если он узнает, что Дария и Димитрий были любовниками...
  Даже если он узнает, что они просто знакомы...
  Нет. Нельзя этого допустить.
  Она - собственность вампира, отныне и навеки. Этого не изменить.
  - Отчего же, отдай, - глухо бухнул горный тролль, у которого словно перекатывались внутри камни.
  Димитрий уже видел этих нелюдей, живущих обособленно, но каждый раз удивлялся им. Они были как ожившие сейды. Под серой, жесткой как камень кожей шевелились не мышцы, но валуны. Ростом тролли превосходили любого взрослого мужчину. Этот, например, выше двух метров и почти такой же ширины за счет мощных плеч, которые венчала небольшая головка безо всякого намека на шею. Одежды из грубых шкур и шубы мехом внутрь довершали образ.
  Поступь тоже была тяжелой, как камень. Бух, бух, бух, бух... Словно сваи заколачивали. Когда делегация поднималась в тронный зал на сороковом этаже башни, то лестницу пришлось спешно восстанавливать усилиями магов Собора. Дорогой мрамор под ногами троллей трескался и крошился.
  В зале тролли замерли, принюхиваясь и осматриваясь. Тут было на что посмотреть. Зал занимал почти весь этаж, пронизанный дорическими колоннами. Стен не было. Их заменяли панорамные окна. На востоке алел восход, на западе закат, в небе светила полная луна. Где-то бушевала буря и сверкали молнии, и ливень хлестал в стекло. В других местах был штиль. Люди как муравьи сновали снизу. Отсюда было видно все стороны света и пределы государства.
  На шпиле соседнего небоскреба неподвижно сидел прикинувшийся флюгером дракон. Ему было любопытно, что происходит у Хозяев в башне.
  В зале толпились Хозяева - высшие вампиры, все в черном и красном, и их челядь из числа волшебного народа. Гламурные эльфы в изысканных нарядах словно позировали для модных журналов, хотя на эту встречу репортеров не допустили.
  - Не желаешь ли луну с неба? - продолжал веселиться архивампир.
  Его развлекали эти наглецы.
  Не далее как сегодня пришли вести, что из Винланда приплыли три эсминца, груженые оружием, и людишки из-за моря, которые были в родстве с норманнами, сговорились с троллями против ГОРОДА. Воодушевившись, горный народ выдвинул территориальные претензии. Уже двести лет прошло, а им все неймется.
  - И луну отдай, коли она твоя, кесарь.
  - Не моя, но светит для меня, - ответил тот. - Моя невеста любит лунные ночи.
  - Это так, - кивнула она и кокетливо поправила бархотку на шее.
  Проколы еще не успели зажить, ведь жених кормился с нее перед самой встречей. Дария, чтобы подкрепить силы, сейчас пила горячее вино с пряностями. У ее золоченого трона стояла медицинская стойка с подвешенным пакетом. Капельница медленно отмеряла время. Кап... кап... кап...
  Дария была в черном бархатном платье в пол, так что босых ног не было видно. Ведьма любила ходить босиком. Распущенные рыжие волосы подобно языкам пламени ниспадали почти до самого пола.
  Она сморщила нос при виде грубых, неотесанных гостей с Севера.
  - Кесарь любит шутить, - гулко сказал тролль, но выражение его каменной серой морды не изменилось. - Однако мы шутить не любим.
  - Заметно.
  Дария вдруг рассмеялась, как прежде, когда была юной девушкой, которую знал маг. Будто колокольчик зазвенел. Но глаза ее остались холодны.
  - Все тролли такие? - спросила она вампира. - И женщины тоже? Херр Маннелиг вовремя сбежал.
  - Споешь мне эту песню тоже, - улыбнулся Мариенбах.
  Она развеселила Хозяина ГОРОДА. Только ведьма скрашивала его существование, да еще такие политические игры. С тех пор, как он стал Кесарем, все приелось.
  Владыка сделал знак рукой, и один из магов-советников зачитал последние известия, уткнувшись в распечатку:
  - Сим удостоверяю, что заключенный союзный договор о покровительстве морских богов девять тысяч второго года от сотворения мира ратифицирован и до сих пор в силе. В соответствии с этим богами на суда норманнов был наслан кракен и морской змей.
  Ассистент что-то прошептал ему на ухо. Димитрий, в отличие от кровососов в зале, естественно, ничего не услышал, но он и так знал, что будет дальше. Маг читал уже с планшета, потому что распечатать не успели.
  - В северном море затонули три корабля ВМС Объединенных Пределов Винланда. Никто не выжил. Волной от содрогания мирового змея смыло несколько прибрежных норманнских городов.
  Тролль вздрогнул. Двое его спутников развернулись, и все трое встали спина к спине, понимая, что это конец, но все равно готовые обороняться.
  - Мне не нужна ваша смерть, - широко улыбнулся Эдуард Мариенбах, сверкнув белоснежными клыками. - У вас и крови-то нет, чтобы напиться. Возвращайтесь обратно и больше не являйтесь нам.
  Тролли, не веря, что все кончилось, все еще стояли, выставив перед собой пудовые кулаки.
  - Идите подобру-поздорову, пока Владыка не передумал, - сказал наконец архимаг.
  ***
  
  Вампир удалился посовещаться со своими, а Димитрий остался в зале.
  - Дария.
  - Димитрий.
  Ведьма смотрела на бывшего любовника и ровным счетом ничего не чувствовала. Пожалуй, причина была не только в усталости после кровопускания и аудиенции, но и в годах, которые так быстро пролетели. Двенадцать лет! Они не виделись двенадцать лет.
  Ей вдруг пришло в голову, что она не видела сына три года. Ему сейчас сровнялось тринадцать. Сердце кольнула тоска.
  - Как твоя семья? - не удержавшись спросил маг.
  - Не знаю, - так же безучастно ответила она. - Не хочешь узнать сам?
  - Я не думал об этом.
  - Так подумай!
  Вот теперь она разозлилась.
  
  Глава 3
  
  Руку юноши обожгло, словно крапивой. И все. Даня ждал, что будет что-то такое... Эдакое. Например, появятся суперсилы, как в кино про инициированных 'диких' магов. Ничего такого не было.
  - Ба, я есть хочу.
  То, что он ощущал, возникало не в руке, а где-то глубоко внутри. Жажда. Все нарастающий, стремительно захватывающий его голод. Даня крепко сжал в кулаке вещь, потому что только она могла утолить его.
  - Это нормально, - ответила бабушка и улыбнулась. - Для тебя нормально. Привыкай. Ты всю жизнь не дышал и вот наконец сделал свой первый вдох. Можно сказать, ты только что родился заново, мой мальчик.
  - Ты о чем?
  - Ни о чем. Хватит, пожалуй. Отдай.
  Бабушка принялась разжимать его судорожно сжатую руку, разгибая непослушные пальцы.
  - Вот так... Молодец!
  Палец за пальцем, пока не забрала артефакт и не положила обратно в шкатулку. Все это время Даня испытывал странную, непривычную и весьма неприятную смесь чувств. Хотелось ударить бабушку по лицу, избить до полусмерти, оттолкнуть и выбежать из дома. Все, что угодно, лишь бы не расставаться с вещью.
  - Ба, я боюсь, - признался он, глядя на свои руки. - Я не хочу больше брать это в руки.
  Он перевел взгляд на бабку и наткнулся на такой же удивленный взгляд.
  - Ты не хочешь искупаться в драконьей заводи, - констатировала она. - Почему? Любой бы отдал жизнь за один только шанс прикоснуться к силе.
  - Я хотел... хотел...
  Даниил не решился сказать, что хотел изувечить самого дорогого себе человека. Кроме бабушки у него никого нет. Он иногда думал, что с ним будет, если ее не станет.
  - Я спрятала драконью заводь, когда убили предпоследнего кесаря, - сказала Полина Радзивилл. - Помнишь, что было тогда?
  - Да, мы проходили в школе.
  Даня не понимал, при чем здесь это. Все это было двадцать лет назад, когда мальчик еще не родился. Кесаря Миклоша Мариенбаха вероломно убили террористы-заговорщики, после чего наступила смута и темные времена. И только благодаря верным слугам кесаря, магам Волковым, удалось избежать раскола страны. Воцарился новый Хозяин ГОРОДА, кесарь Эдуард. Настала эпоха всеобщего процветания и мира бла-бла-бла... и так далее.
  Всё.
  - Мамка твоя уехала к правителю, - внимательно посмотрела на внука старая ведьма. - Но она все еще Радзивилл. То, что я сейчас скажу, не должно покинуть этих стен. Ты будешь молчать, иначе умрем мы все. Высшие не пощадят никого.
  - Хорошо, - кивнул Даня.
  У юноши было ощущение, что сейчас ему откроют какую-то тайну, которую скрывали всю жизнь. Однако старуха молчала и думала, думала и молчала, глядя в никуда, словно предавшись давно похороненным воспоминаниям. Руки ее ласково гладили шкатулку.
  - Это драконья заводь, - наконец молвила она. - Бесконечное хранилище магии, созданное Радзивиллами. Предок нашего славного рода вырвал сердце из груди золотого дракона и переплавил его, чтобы сотворить этот артефакт.
  Даня смотрел на бабку во все глаза и слушал, затаив дыхание, словно сказку. Он до конца не верил в реальность этого. Да, драконы существуют, но как простой колдун убил крылатую тварь? Даже Высшим это не всегда под силу. Да, драконы плачут жемчугом и каменьями, а их чешуя и кости годятся для алхимической трансмутации элементов. Мальчик проходил это в школе на курсе элементарной алхимии. Но вот из чего состоит сердце дракона, в учебнике никто не уточнял.
  - Сердце дракона... - прошептал он. - А оно бьется?
  Полина Радзивилл протянула ему шкатулку и прижала к ней ладонь внука. Он не понял, правда или нет, но на миг показалось, что в руке трепыхается испуганная пташка. Было - и пропало! Снова тишина.
  - Дракон жив, пока цело его сердце.
  ***
  
  С этого дня бабка заставила внука дважды в день утром и вечером касаться артефакта и кормила словно на убой.
  - Сосед Тихон заколол кабанчика. Поди, купи у него окорок и кровяной колбасы, положи в погреб на ледник, - велела она, сунув деньги в карман внука. - Смальца еще возьми, жарить на нем. И в лавку зайди, купи гречки.
  Парень удивился, но за мясом сходил. Куда им столько? Да и дорого. Обычно они ели мясо раз в неделю, а рыбу и того реже. Но старая ведьма сказала:
  - Ты должен стать сильнее. И злее.
  Так и сказала, злее. Даниил еще подумал, что злятся всегда на кого-то.
  Козье молоко давала соседка, а яйца были свои. Аппетит правда был зверский. Приходилось ежедневно колоть дрова, чтобы сложить целую поленницу. Им еще осенью привезли на самосвале бревна. Раньше эту работу за отдельную плату делал сосед, а теперь приходилось Дане. Он пилил валежник, а потом колол.
  Все началось на другой день после откровения. Бабка просто разбудила рано утром, на рассвете, задолго до школы, дала напиться чаю и сунула в руки тяжеленный колун. В первый раз парень стер руки до кровавых мозолей, но удивительно быстро исцелился. К вечеру и следа не осталось, только ладони огрубели.
  И так каждый день.
  Колоть дрова, таскать воду с водокачки не только себе, как раньше, но и старой бабке Мироновне, которая недавно потеряла сына и не могла себя обслужить. Работать на последнем издыхании.
  Бабка каждый день, когда он обливался над тазом, щупала его бицепсы, неодобрительно цокала языком и говорила:
  - Правда тощий. В чем душа держится...
  Но поутру она снова, не жалея, совала в руки проклятый колун.
  Забот было столько, что Даня, забившись в классе на заднюю парту, клевал носом и даже принес домой в табеле пару двоек, за что по полной получил от бабки.
  - В нашем роду нет и не было неучей! - как молодая, гонялась за ним Полина Эдуардовна по двору, хлеща но ляжкам хворостиной. - Ну-ка, садись учи!!! Будешь у меня двойки носить, будешь?!
  Куры с кудахтаньем разбегались прочь. Даже боевой петух растерялся, взлетел на ограду и косил оттуда взглядом на хозяев.
  - Да там история! - ловко уклонялся внук. - Ненавижу историю.
  - Ах ты!
  Бабка внезапно остановилась и сухо рассмеялась.
  - Да кто ее любит, эту историю, - достав платочек из кармана передника и утерев слезящиеся от смеха глаза, сказала она. - Если учесть, кто и для кого ее пишет.
  Хворостина упала наземь. Бабка, охнув и схватившись за поясницу, позвала внука. Он купился на эту уловку, подошел, чтобы помочь, и она тут же схватила его за ухо, притянув к лицу.
  - Слушай меня, - прошипела она, брызгая слюной. - До конца учебного года осталось всего ничего. Надо успеть.
  - Что успеть? - удивленно спросил Даня и охнул, чувствуя, что ухо сейчас превратится в красный пельмень. - Ба, пусти. Больно же.
  - Иди! Сделаешь уроки - покормлю. Веди себя как обычно. В школе не должны заметить ничего необычного, понял?
  - Понял, понял... - проворчал он, потирая ухо.
  - Не спорь с бабкой.
  - Не буду.
  Дома он переоделся, повесил школьную форму в скрипучий платяной шкаф, включил верхний свет и принялся решать тест. Что-то там про договоры со Старыми Богами. Ключей к тесту в учебнике не было, распечатку выдали в классе. Так что не подсмотреть. Только перечитать главу и решать все по-честному, а не как круглый отличник и староста класса, который отовсюду брал готовое. Но его родители были торгашами и могли себе это позволить.
  Компьютерной сети, как в ГОРОДЕ, в их околотке отродясь не было, как и телевизора. Бабушка не любила этих сомнительных благ цивилизации, и парень привык.
  - Тебе за твои же деньги промоют мозги, - ворчала она, стоило ему только завести речь об этом.
  Иногда Даня мечтал о телефоне, но это тоже было дорого, и не везде ловилась сеть. Рядом было два старых имперских кладбища с охранными дольменами, и они создавали помехи для сигналов.
  Бабушка крутилась у плиты. Шипело, булькало, скворчало... Думалось не о великой истории вечного ГОРОДА, а об ужине. Еще - о том, что необычного может случиться.
  ***
  
  В школе его раньше особо не задирали, но в этот день случилось небольшое недоразумение. Обычно он давал списывать Гусю, лишь бы не трогал, но как раз сегодня был не готов, и оба получили 'двойки'.
  Даня мучительно долго собирался выйти из сельской школы, размышляя, что означал огромный кулак Гусева, которым тот погрозил перед уходом.
  Он шнуровал кроссовки, перекладывал учебники и пенал в рюкзаке, вздыхал, тянул время, но выйти все равно пришлось. Домой он пошел другим путем, здраво рассудив, что именно на обычном маршруте его будет ждать Гусь. Там, конечно, не заасфальтированная дорога, а грунтовка, и ноги тут же промокли в грязи, но зато не было угрозы.
   Второгодник подкараулил Даню именно там, так же здраво рассудив, что жертва попытается от него сбежать.
  - Чо, решил сбежать, п...с? - вышел из кустов, покрывшихся первыми весенними листочками, Гусев.
  Мощный, как молодой бычок, веснушчатый парень был ростом с Даню, но гораздо шире в плечах, и тот отлично понимал, что сейчас его будут бить. Он ощутил страх, на смену которому вдруг пришла ярость и голод.
  - Не подходи! - выкрикнул он, тоже сжав кулаки и выставив их перед собой.
  Драться Даниил не умел, но в этот миг решил сопротивляться до последнего.
  - Чо, совсем страх потерял? - неверяще рассмеялся Гусев.
  Он замахнулся, хотел ударить, но наткнулся на скрещенные руки Волкова. Даня сам не понял, как так получилось. Парень словно вспомнил то, что когда-то знал. Тело независимо от сознания приняло верное положение вполоборота. После блока он разжал руки и отступил. Противник упал, с размаху въехал в лужу, по инерции пропахал мордой землю и вскочил, заревев, как раненый мамонт.
  Да, как раненый мамонт. Даня ужасно любил это выражение, хотя ни разу не видел этих зверей в некромузее. Короче, затрубил он громко, злобно и бессильно.
  - Не подходи, - повторил Волков. - Хуже будет.
  Гусев не внял и с ревом, призванным устрашить наглого дрыща, снова кинулся в бой. Даня увидел все как со стороны. Он легко отступил в сторону, пропуская бугая мимо, и для ускорения наподдал ему в зад ногой. Гусь снова улетел в грязь. Там он сел, потряхивая головой и глядя перед собой мутным взглядом.
  - Ну, я пошел? - зачем-то сказал Даня и бегом, пока обидчик не пришел в себя, припустил к дому.
  Он не замечал, что молодая трава на обочине под его ногами чернела и съеживалась, как от огня.
  ***
  
  - Ну, написал?
  - Написал, - предъявил Даниил тетрадь.
  - Иди кушать.
  Внук наворачивал, только за ушами трещало. И вообще за эту неделю он словно на целый год повзрослел. Обычно подростки выглядят так после лета на каникулах.
  Полина Радзивилл одобрительно наблюдала. Она с нетерпением ждала, когда начнется полноценная телесная трансформация. Когда не хватает силы, тело мага хиреет. Теперь она напоила внука магией. Он стал сильнее и быстрее. Как и она. Неделю назад Полина не смогла бы так шустро бегать по двору.
  Даниил посещает школу. Спустя несколько дней изменения станут слишком заметными для окружающих, и их уже не скроешь. Придется покупать больничный, чтобы внук реже мелькал в школе. Кроме того, могла пробудиться память о прошлой жизни. Старая ведьма не исключала этого.
  - Ба, а что необычного может произойти? - вдруг поднял на нее глаза Даня, отложив ложку.
  - Случилось что? - дернулась она. - Говори.
  - Я сегодня подрался.
  Полина Эдуардовна окинула его взглядом.
  - Непохоже. Неужто все зажило? - не поверила она. - И одёжа чистая.
  - Ба, хотели побить меня, но я победил.
  - Вот как?
  Ведьма задумалась. Она велела рассказать все в подробностях, а потом чему-то обрадовалась.
  - Началось, - только и сказала она.
  ***
  
  Даня теперь с нетерпением ждал того момента, когда бабушка принесет шкатулку, и он коснется золотого дракона. Он уже на ощупь знал каждый камешек, изгиб и выбоинку на артефакте.
  Когда он касался его, на юношу снисходил покой. Тело словно наполнялось чем-то светлым. Усталость исчезала, и все в мире было прекрасно. Ровно до того момента, когда не приходилось отдать вещь обратно.
  - Нельзя носить Драконью Заводь постоянно, - говорила бабушка. - Может возникнуть зависимость.
  - Ясно, - вздыхал Даня, тоскливо глядя, как артефакт исчезает в коробке. - Расскажи еще!
  Она рассказывала, глядя на него бледными, выцветшими старческими глазами.
  Она вспоминала.
  - Драконья Заводь может вместить всю магию мира, - говорила она. - Драконья Заводь бездонна. Как и ты, мой мальчик.
  - Как я?
  - Да.
  ***
  
  На другой день Гусь не пришел в школу. Сказали, что он заболел. Что-то там с руками, они словно отсохли. Даня весь день сидел как на иголках и ждал, когда его спросят, что случилось на пустыре, но никто так и не подошел.
  Значит, Гусев никому ничего не рассказал, не захотел делиться своим позором. Это хорошо.
  Прошел еще один день, и кто-то осведомленный из числа приятелей Гусева сказал, что с ним. По школе поползли слухи один причудливей другого. Говорили, что руки его не просто отсохли, а почернели, превратившись в культяпки с расщепленными копытами на концах. Говорили еще, что нос у него превращается в хобот.
  - Ей-ей, чтоб я лопнул, если вру! - уверял Гога, друг Гуся. - Я заглянул в окно на первом этаже, а он там, на кровати. Я все видел своими глазами! Во-от такой носяра!
  Теперь Даниил испугался не на шутку. Он понял, что все это случилось из-за него.
  ***
  
  На исходе второй недели колоть дрова стало совсем легко. Бабка заставила сложить из них высокую поленницу. Теперь на внуке было кормление скота и уборка в доме. Полина Эдуардовна больше вязала, привалившись к теплой печи, или готовила еду.
  Все порученное давалось юноше удивительно легко. Силы словно удвоились. Бабушка многозначительно улыбалась, видя это.
  В один прекрасный день парень обнаружил, что школьная форма на нем не сходится. Переодел обычные брюки - та же история. Появился не животик, а самый настоящий пресс. Спина стала сильнее и крепче. Пиджаки теперь не сходились в плечах, а любимая футболка просто треснула по швам, когда он в нее влезал.
  - Все, пора, - решила бабка и отправилась на поклон к участковому терапевту со штофом змеиной наливки, замечательно укрепляющей мужскую силу.
  Стоит ли говорить, что именно она не далее как неделю назад наслала на этого милого человека мужское бессилие. Сторговаться удалось легко, и Даня получил бюллетень аж на две недели по причине сильнейшего бронхита. С возможностью продления.
  Даня радовался, что в школу больше не надо, но не понимал, что к чему.
  - А как же аттестат?
  - Потом получишь. Если он вообще будет нужен, - отмахнулась бабка. - Я тебе там одежду на вырост купила, примерь. Иди лучше вскопай огород под рассаду. Мне и еще Мироновне. И воды не забудь натаскать.
  Он пожалел, что вообще спросил.
  ***
  
  Еще Даниилу Волкову снились странные сны.
  Он был каким-то очень крутым магом или темным властелином, и за ним шла его мертвая армия. Это не было кошмаром, то есть он не просыпался в холодном поту. Страшно не было. Напротив, Даня ощущал, что наяву живет чужой жизнью, и только во сне - самой настоящей.
  - Ба, мне снилось, что я некромант, - признался он однажды утром. - Круто, правда?
  Бабка уронила половник, и он, звеня, укатился куда-то под стол.
  - Мальчик мой, мальчик, - прошептала она с тоской. - Слишком рано. Но не слишком ли поздно?
  Полина Радзивилл понимала, что отнимает у единственного внука детство, но знала, что пора взрослеть. Мир уже оскалил свои клыки, и надо было защищаться.
  Еще надо было послать вестника в ГОРОД сообщить дочери, что спящий пробудился.
  ***
  
  Вечером, когда внук лег спать, ведьма обулась в валенки, накинула тулуп, взяла серебряные заклятые спицы, прялку с веретеном и вышла из дома. Она с оглядкой, чтобы не увидали соседи, пошла на задний двор и стала дожидаться полной луны. День был ветреный, и облака сдуло к морю.
  Показалось ночное светило.
  Луна светила, как фонарь, освещая все вокруг. Охранный контур у поселения был хороший и регулярно обновлялся, так что старушка не боялась нападения нежити. Гораздо больше она опасалась застудить свои старые кости.
  Момент был подходящий. Весеннее равноденствие накладывалось на полнолуние. Старая ведьма чуяла в воздухе чужую ворожбу. Не она одна сегодня ночью собиралась заклинать луну.
  Полина Эдуардовна уселась на деревянную скамейку, устроилась поудобнее, ухватила костлявыми пальцами лунный луч, зацепила на прялку и стала тянуть кудель, свивая ее в моток на жужжащем веретене.
  
  'Лунное серебро я в поясок вплету. Плату свою за то, что помогла скоту. Не различаешь ты, лунное серебро, смердов и высших, всем щедро несешь добро. Нить через нить сотку, узел с узлом свяжу. Слово свое за жизнь я для него скажу. Тот, кто его надел, неуязвимым стал. Зло будет не у дел, и не коснется сталь. Слово мое крепко, не изменить его. Будет порукой мне лунное серебро'.
  
  Бабка шептала, и моток становился все толще и толще, распространяя вокруг себя тусклое мерцание. Остановившись, ведьма перемотала нить в клубок и связала узкую ленту. Спицы так и сновали в ее руках.
  - Готово! - полюбовалась она на работу.
  Оберег для внука вышел что надо. Завяжет ему поясок до рассвета, пока спит. Он и не заметит. Теперь ни один Высший не сможет подойти и вонзить ему зубы в шею. Пожалуй, даже оборотня отпугнет. Мохнатые всегда поклонялись луне и боялись ее немилости.
  А теперь - приманить гонца.
  
  'В небе горит луна, в высях парит гонец. Скоро придет она, будет пути конец. Старая кровь течет, новая жизнь ключом. Было наперечет, но возродится в нем. Долго ли коротко, но я его спасу, быстро ли медленно весточку донесу. Плату прими мою, кровь пробуди от сна. Крылья свои расправь. В небе горит луна'.
  
  Старуха уколола спицей руку и капнула немного старой крови наземь.
  Вниз спланировала черная тень. Вестник закаркал. Старуха достала из рукава тулупа заблаговременно приготовленное угощение: завернутый в кальку домашний творог, масло и вареное мясо. Ворон поклевал, удовлетворился жертвоприношением и взлетел, усевшись рядом на скамью. Старуха из остатков лунной пряжи свила кольцо и привязала к лапке птицы.
  - Лети к Дарии из рода Радзивиллов, безымянный. Расскажи, что ее сын повзрослел.
  Ворон закаркал и взмыл в небеса, затерявшись там. Ведьма кряхтя встала и начала собирать вещи, чтобы вернуться в дом.
  - Холодно, однако.
  Если бы у нее только была прежняя сила! Она бы сейчас выглядела не старше дочери. Но у всего своя причина и своя цель. Надо оставаться такой, пока не придет время измениться.
  
  Глава 4
  
  Дария получила послание среди ночи.
  Она не спала, так что ее не разбудили. Уже много лет она жила наоборот, как ночной народ: днем спала, а ночью гуляла и развлекалась вместе с повелителем.
  Большой удачей было то, что Хозяин ГОРОДА был в отъезде и не видел этого. Впрочем, ворон был не глуп. Вручение вестей всегда происходит наедине и не предназначено для чужих глаз и ушей.
  Пернатый уселся на подоконник шикарных апартаментов, где жила рыжая ведьма. Посланник заглянул внутрь и настойчиво постучал клювом по стеклу.
  - Кто посмел? - удивилась ведьма.
  Впрочем, защитный контур молчал, не подавая тревоги, значит, все в порядке. Женщина встала с черных шелковых простыней, накинула белоснежный пеньюар и подошла ближе. Черная как смоль птица нетерпеливо переминалась с лапы на лапу. На цевке что-то тускло светилось.
  Ведьма открыла окно, и вестник влетел внутрь.
  - Кар-р!
  - Покажи-ка.
  Лунное серебро растаяло без следа, и теперь Дария знала, что случилось дома в ее отсутствие. Даниил наконец пробудился. Дани, ее милого, нежного светловолосого ребенка, которого она носила долгих девять месяцев, и который ее чуть не убил, больше не будет. Взгляд ее затуманился от слез. Ведьма заморгала, чтобы не заплакать. Она редко позволяла себе такую слабость.
  - Благодарность за послание, - сказала она, открыв секретер и достав оттуда что-то соблазнительно сверкающее и переливающееся в лунном свете. - Возьми.
  - Кар-ар! Кар-р-р! - сразу оживился ворон.
  Проклятые бриллианты из короны старого кесаря упали рядом с птицей. Достойная плата за добрые вести.
  Ворон жадно схватил подвески и вылетел в окно.
  ***
  
  Дария вспоминала, как это было.
  Рождение ребенка едва не лишило ее жизни. И дело даже не в том, что он был крупным и шел ногами вперед.
  - Как покойник, - ругалась Полина Радзивилл, которая принимала внука. - Не удалось заставить его перевернуться. Что за упрямый ребенок! Зла не хватает...
  Да, он всегда был таким. Упрямец! Дария улыбнулась, подумав о том, кто скоро возродится, и тут же снова охнула. Схватки участились. Интервалы между ними становились все короче.
  - Ругай больше, - попросила она мать, которая утирала ей полотенцем пот со лба. - Ругай сильнее. Пусть удача вернется к нам.
  Ведь давно известно, что чем больше хвалишь, тем завистливей Судьба. Поэтому нужно ругать новорожденных.
  - Закуси, - велела Полина, протягивая полоску выделанной кожи. - Кричать нельзя, испугается и не захочет выходить.
  Еще одно деревенское поверье.
  Было тяжело. Страшно, больно. Но игра стоила свеч. Первый за два поколения мальчик в роду. Вместилище и сосуд для того, кто пробудится...
  ***
  
  Тогда, много лет назад, их с матерью можно было легко принять за сестер. Обе рыжие, видные, яркие. Магия не давала Полине Радзивилл постареть. (Это потом она согнулась в дугу, поседела и вмиг покрылась морщинами.)
  Накануне родов мать протопила баню, все ошпарила, прокипятила инструменты, которыми помогала другим женщинам рожать или избавляться от плода. В зависимости от обстоятельств. В любом случае, опыт у ведьмы в качестве деревенской повитухи был солидный. Не каждая баба из предместья поедет в ГОРОД, и не у всех найдутся средства на передовую медицину.
  - Мама! - запаниковала Дария.
  - Что?
  - Инициация.
  Будущая мать закусила губу, ощущая, как пробуждается будущий маг. Это было страшно. Совсем не так, как описывают другие магически одаренные женщины.
  - Что-то не так! - воскликнула она, положив руку на выступающий под рубахой живот.
  Дарию вдруг подкинуло на широком деревянном полоке, как припадочную, выкручивая суставы и мышцы. Женщина зашлась в диком крике. Ее словно поглощала какая-то бездонная пропасть, откуда не было возврата. Магия покидала ее.
  Упав обратно, когда чуток отпустило, она прошептала:
  - Что со мной?
  Полина с ужасом смотрела на дочь. Та в ее неполные девятнадцать лет стала похожа на пятидесятилетнюю тетку. Лицо ее покрылось морщинами, волосы свалялись и потускнели. Но хуже всего было то, что ведьма больше не чуяла в наследнице родовую силу.
  - Он тебя убивает, - сказала она. - Надо извлечь его до того, как это случится.
  Дария помнила артефакт, лежащий на ее животе. Драконья заводь изливалась потоком магии, которая тут же исчезала словно в никуда. Она помнила инструменты в руках матери. Помнила боль и кровь. Помнила красного, кричащего и очень недовольного ребенка, который чуть не выпил бабку, когда она взяла внука на руки.
  Если бы не артефакт, Дария бы не исцелилась. До ГОРОДА не довезти. Не успеть.
  Потом она уже ничего не помнила.
  ***
  
  Когда Дария очнулась, мать уже была такой, как сейчас - седой как лунь старой каргой. Она слила почти всю родовую силу в артефакт, чтобы стать обычным человеком. Это позволило ей совладать с младенцем, который так и норовил выкачать всю магию из бабушки.
  Теперь Полина Эдуардовна могла без опаски брать его на руки, пеленать и укачивать.
  По понятным причинам кормить грудью Дария не рискнула. Она еще хотела жить. Любовь матери к ребенку брала свое, но каждый раз, когда она просто гладила его по головке, целовала или прижимала к груди, снова ощущала бездонную пропасть и мрак.
  ***
  
  - Даниил, - беззвучно, одними губами прошептала Невеста Хозяина ГОРОДА. - Даниил.
  Невидящим взглядом она уставилась в окно, на горящий огнями ночной ГОРОД и полную луну.
  Ведьма так и не сказала архимагу Димитрию Волкову, кого они произвели на свет.
  ***
  
  Поясок из лунного серебра змейкой соскользнул с руки старой ведьмы и, как живой, обвил тело спящего парнишки. Бабушка подождала, покуда он растворится без следа, и легла спать на печь, которая еще не успела остыть.
  Во тьме что-то блеснуло.
  - Хозяин? - спросила бабка. - Молочка тебе налить, родимый?
  Нет, не он. В лунную ночь домовой притаился: не видно, не слышно.
  Это блестели в лунном свете глаза совы. Филин по имени Филя давно издох, но его чучело висело на потолочной балке, пугая случайных посетителей, пришедших за травами и эликсирами.
  Внук иногда предлагал его выкинуть, не подозревая, что вместо стеклянных глаз у птицы - два ока истины. Кроме Драконьей Заводи, в их старом доме было еще немало любопытных вещей.
  Грабители тогда позарились на продукты и деньги, спрятанные в деревянный ларь, но прошли мимо настоящих сокровищ. Ведьма после случившегося сходила на старое имперское кладбище и кинула за плечо горсть праха. Она оставила у семейного склепа подношение. Той же ночью грабителей не стало. Больше они никого не обидят.
  Она подкопила денег и заплатила магам из ГОРОДА, чтобы они повторно провели защитные ритуалы у их дома. Никто теперь не явится незваным.
  От размышлений отвлек басовитый кошачий зов.
  - Мау-у...
  - Не дают поспать, - проворчала старуха, перевернувшись на другой бок. - А, это ты, гуляка?
  Черный кот по имени Кот, загулявший летом, наконец-то по осени вернулся.
  Это был самый настоящий случайный кот, о чем, впрочем, его хозяевам знать не полагалось. Немного тут - немного там, на другой стороне. То ли жив, то ли нет. Не узнаешь, пока не явится. Но даже в этом случае нельзя сказать определенно, в каком он пребывает состоянии.
  Благодаря капле крови Радзивиллов, которых он не раз и не два царапал, котяра легко миновал защитный контур дома, взобрался на крышу, проник на чердак, а там - в дом через приоткрытый специально для него лаз на потолке.
  - Мур-р... - прошелся кот по полу, подбираясь к печке.
  - Блох, поди, принес? - спросила Полина.
  - Фр-р!
  Принес, принес. И еще погрызенное в боях ухо, которое хозяйка просто обязана залечить. Покормить тоже не мешало бы.
  - Пшёл вон! - ногой спихнула его ведьма с печи, когда он попытался туда запрыгнуть.
  Кот обиделся и пошел в горницу. К Дане он благоразумно не подходил, зная, что этот опасен. Даже спать рядом страшно. Он только выглядит обычно, а на самом деле... Мальчик отличался от других двуногих.
  Усатый стал умываться, а потом сел, как статуэтка, глядя во тьму расширенными зрачками. Что-то изменилось за время его отсутствия.
  Этот стал сильнее.
  Кот зашипел.
  ***
  
  Димитрий Волков отмечал очередную годовщину гибели младшего брата.
  Ночь была та самая, и он знал, что его не могут не услышать.
  В семейном храме Волковых курился фимиам. Огни зажглись по щелчку пальцев пироманта. Лампады вдоль стен загорелись легкими, практически невесомыми светлячками.
  Архимаг был облачен в златотканый балахон. Он разломил жертвенный хлеб со знаком солнечного круга перерождений и пролил на семейный алтарь немного сладкого, красного как кровь вина из южных Пределов. Душистая амброзия растеклась липкими каплями по резному камню, но душа так и не отозвалась. Ни тогда, ни теперь. Никогда.
  Димитрий не мог поверить, что брат ушел навсегда.
  Должно же быть какое-то знамение! Должно.
  Но опять ничего.
  Тишина.
  ***
  
  Дане снился сон. Он опять был кем-то другим.
  На сей раз армии из живых мертвецов не было. Он оказался в гостиной какого-то старого особняка, освещенной только отблесками огня, горящего в камине, и светом керосиновой лампы. Обстановка была располагающей к отдыху и долгим беседам. За не до конца завешенным бархатными гардинами окном светила полная луна.
  Даня играл в шахматы с мужчиной, которого отлично знал. То был его старший брат.
  Это был крепкий светловолосый мужчина с ранней сединой, смуглой кожей, правильными чертами лица и карими глазами, в которых как будто отражались язычки пламени. Или горели там сами по себе? Когда мужчина прикурил, тронув пальцем кончик сигареты, Даня воспринял это как само собой разумеющееся.
  Пиромант. Он пиромант.
  Его брат - пиромант.
  Семейный дар.
  Такой же, как и некромантия.
  Сквозь сон Даниил удивился, что умеет играть в шахматы. То была игра аристократов. Ему была понятна позиция на доске и предполагаемое развитие событий.
  В ногах у них устроилась дохлая собака в той стадии мумификации, когда тушка еще не утратила вид животного. Шерсть, кожа - все это сохранилось, как при жизни, придавая умертвию сходство с живым созданием. Даня откуда-то знал, что часть тканей животного замещена воскообразным жировым веществом - результатом изменения тела, долгое время пролежавшего в торфянике и не затронутого гниением. Запах тления, впрочем, все равно ощущался, легкий и едва уловимый.
  Он невольно сморщил нос, понимая, что это не его реакция. Тело ощущалось чужим, как надетый костюм не по размеру. Все реакции, жесты, мимика были не его. Кстати, рука была не мужская, а женская, белоснежная, с изящной кистью и красивыми пальцами, которые портили только коротко остриженные ногти. Он - или она? - протянул руку к черному королю, намереваясь сделать ход.
  - Ты уверен? - рассмеялся мужчина напротив, обращаясь к нему, как к мужчине.
  Она, а теперь сомнений не было, кто это, насмешливо фыркнула:
  - От мата не умирают. Закроюсь конем.
  ***
  
  Даниил проснулся.
  Во дворе раздавался истошный петушиный крик. За окном занималась заря. Кот умывался в углу, ни на что не обращая внимания.
  - Вставай, бездельник! - прокаркала Полина Эдуардовна, каким-то шестым чувством ощутив, что внук уже не спит.
  Парень встал и как есть, в майке и пижамных штанах прошлепал из горницы на кухню. Бабушка в застиранном ситцевом платье, платке и переднике уже крутилась у плиты, собирая завтрак на стол.
  Даня тоскливо сглотнул слюну, понимая, что сначала придется колоть дрова, а потом уж... Если бабка опять не рассердится по пустякам. Он подумал, подумал и решил не рассказывать ей свой сон, тем более что он был таким бредовым, и юноша просто не знал, как описать свои ощущения.
  'Ба, я был женщиной, которая была мужчиной, который был некромантом, который брат пироманта, который аристократ...' В ГОРОДЕ, который построил Кесарь.
  - Иди во двор колоть дрова. Митрич привез с утра на прицепе еще.
  Вот что за тарахтение он слышал сквозь сон.
  ***
  
  Сегодня Дане казалось, будто мир окрасился новыми цветами и оттенками. Бабка была черно-белой, почти серой, как негатив, и только в глубине ее глаз нет-нет, да и сверкали цветные искры, которые привлекали Даню, как огонь мотылька.
  Дом светился однородным зеленым с редкими прожилками, как у музейной глыбы малахита. Это не было интересно. В дальнем углу, где стояла его постель и письменный стол, за которым Даня обычно делал уроки, стена стала блеклой. Казалось, она состоит из бумаги, и ее можно легко проткнуть пальцем.
  Даня вдруг понял, что такое у забора. Линии, прочерченные летом жрецами огнепоклонников, светились ярко-желтым. Он понял, что видит защитный контур.
  Солнце кроме привычного глазу дневного света излучало что-то еще. Не веря себе, юноша вонзил тяжеленный колун в колоду, на которой до этого рубил дрова, и потянулся рукой к одному солнечному лучику. Рука потеплела, как будто он приложил ее к печке. Даниил дернул за луч и понял, что это не иллюзия, а вполне реальная вещь.
  - Ба! - окликнул он и, подойдя к дому, постучал снаружи в кухонное оконце.
  - Что? - приоткрыла она изнутри, не убирая марлевую сетку от мух.
  - Смотри, что у меня есть!
  Старуха откинула марлю и увидела, что ее внук держит в руках солнечный лучик, вернее, ту его часть, которая была соткана из магии этого мира. Ведьма схватилась за сердце, испугавшись, что бездонный осушит до дна и погасит Ярилу, погрузив мир во тьму.
  Ибо предсказано.
  Так будет.
  - Ба, с тобой все в порядке?
  Но нет. Бесконечная полнота столкнулась с бесконечной пустотой. Солнце все так же ровно светило в небе. Жизнь продолжалась.
  Все хорошо. Все. Хорошо.
  Ноги от облегчения подкосились, и Полина Радзивилл присела на лавку у окна.
  - Нормально, - буркнула она. - Закончил, что ли?
  Даня отпустил лучик, и тот исчез, растворившись среди тысяч точно таких же неуловимо быстрых и бесконечных собратьев.
  - Почти закончил, - ответил он. - Бабуль, я сам обольюсь водой. Не надо мне помогать.
  Он испугался за бабку, хотя не показывал виду.
  ***
  
  Кесарь Эдуард из рода Мариенбахов под утро, перед самым рассветом вернулся в ГОРОД.
  Служба безопасности донесла, что готовится новый заговор. Оракул из Священной Рощи в сердце ГОРОДА поведал о возрождении мертвеца и о конце мира.
  Получив свиток из тончайшей телячьей кожи, кесарь прочел его, свернул, раздраженно покрутил в руках и бросил под ноги распростертому ниц у трона посланнику из Рощи.
  - Неужели нельзя было послать мне обычной почтой?
  - Но, повелитель! - провыл, не поднимая головы, посланник Георгий. - Так принято испокон веков.
  - Мало ли, что у вас принято, - оборвал его Хозяин ГОРОДА, который слыл поклонником современных технологий, мало отличимых от магии. - Я сейчас вызову Оракула по громкой связи, и пусть растолкует мне, что да как. Не хватало мне только самосбывающегося пророчества!
  Была такая неприятная закономерность. В пророчествах часто говорилось об угрозе власти. Люди всеми силами стремились избежать этого и тем самым приводили к тому, что пророчество неизбежно сбывалось.
  Эдуард не на шутку призадумался. Судя по дате, пророчеству было ровно девятнадцать лет.
  Почему сейчас, почему он?
  Где он найдет 'возрожденного Кесаря Мертвых'?
  Как это обычно бывает, формулировки Оракула были весьма туманными и расплывчатыми, и разгадать их до того, как пророчество сбудется, не представлялось возможным.
  
  'В год смерти Кесаря Миклоша возродится Кесарь Мертвых, и когда минет ему осьмнадцать зим, он возьмет вечный ГОРОД под свою десницу, став Кесарем Живых и забрав себе власть абсолютную и законную. Он станет ГОРОДОМ, и ГОРОД станет им. ГОРОД проснется, выбрав Хозяина, и Хозяин уснет, выбрав ГОРОД. ГОРОД вечно стоит, и Кесарь Мертвых будет посажен на царствие в ГОРОДЕ. Волка знак взметнется на стягах небесных башен. Десницею сына станет его отец. Владыкой отца станет его брат. Власть переменится, и мир пошатнется, чтобы никогда не стать прежним. И ежели первое испытание завершится, то мир погибнет еще трижды и трижды возродится: первый раз по воле Старых Богов, второй раз по воле Кесаря Мертвых и третий раз по воле сына нового Кесаря, рожденного от жрицы Старых Богов. Записано со слов преподобного Калерия из Чупы'.
  
  Неужели... Неужели восстанет прежний Кесарь Миклош, убитый девятнадцать лет назад? Не может быть! Вампиры никогда не возрождались после окончательной смерти, и они никогда не уходили на круг перерождений. Бытовало мнение, что Высшие предки пожертвовали душой ради вечной жизни.
  К тому же, чем его возрождение могло угрожать власти? Стоит ему вспомнить, кем он был, и доказать, что он - это он, как Эдуард сам снимет с себя корону и добровольно сойдет со трона, чтобы вернуть своему дяде законную власть.
  - О, Старые Боги! Кто кого родил и породил? - раздраженно проворчал Эдуард и потер переносицу. - Кто на ком стоял и сидел?
  Он был голоден и как следствие зол. Гонец от Оракула прервал их пылкую встречу с Дарией. Невеста Хозяина тоже присутствовала на аудиенции; владыка не стал ее отсылать, целиком и полностью доверяя ведьме. Как обычно прекрасная, она присела прямо на подлокотник трона из резных костей, подложив под свое дерзновенное седалище шелковую подушку. Эдуард поглаживал женщину по талии, как кошку или собаку, чтобы немного успокоиться.
  - Ваше величество, все готово! - доложил один из покорных серокожих гомункулов-слуг.
  Гонец, пользуясь тем, что его не замечают, на четвереньках отполз подальше и забился в щель между мраморной статуей одного из владык и колонной. Он был не одинок в своем стремлении укрыться. Сзади толкались испуганные гоблины в форменных ливреях.
  - Включай! - велел Эдуард.
  Огромный плазменный экран засиял. На экране возник трясущийся старик с горящим взглядом. Было видно лицо крупным планом, каждая его морщинка и складка, все возрастные пигментные пятна, покрасневшие от напряжения белки глаз с лопнувшими сосудами, искусанные в кровь тонкие губы...
  - Что значит 'знак волка'? - отрывисто, безо всякого приветствия спросил Кесарь.
  - Волк... Волк завоет в небесах, - прошептал Оракул, ничуть не испугавшись упыря, которого, казалось, не видел. - Небеса вспыхнут океаном огня. Первородные расправят крылья и полетят на охоту. Мертвецы поднимутся. Драконья заводь опустеет. Семейный дар... Сын за отца, отец за сына, брат за брата...
  Жрец был в трансе.
  Калерий рывком поднялся, и стало видно, что балахон был распахнут, и живот его распорот. Ниже пояса все было в крови. Сосуды были зафиксированы хирургическими зажимами, чтобы предотвратить массированное кровотечение. Младшие жрецы стояли рядом, даже не пытаясь оказать наставнику помощь. Он, не обращая внимания на камеру, начал вытаскивать из своего живота глянцевые витки кишок, которые тянулись до самого пола.
  - Что он делает? - спросил Эдуард, понимая, что не получит ответа от Оракула.
  Жрец, казалось, пребывал в иной реальности и не чувствовал боли.
  - Гадает на жертвенных внутренностях, я так полагаю, - ответила Дария, задумчиво накручивая на палец непокорный рыжий локон. - Он принес себя в жертву, значит, дело важное. Мой повелитель, могу я взглянуть еще раз?
  Кесарь кивнул, и она легко вспорхнула с трона. Зашелестело алое шелковое платье до пят. Спустившись по ступеням, Дария нагнулась и подобрала свиток. Развязав вощеный шнурок, она развернула пергамент. Перечитывая, ведьма постаралась отстраниться от того, что дело непосредственно касалось ее самой.
  Кажется, она разгадала эту головоломку.
  Только вот Мариенбаху об этом знать совсем необязательно.
  
  Глава 5
  
  Максимилиан Грозовский был обращенным через укус вампиром, но очень хотел, чтобы его считали Высшим. Он делал для этого все: носил такие же строгие темные костюмы, говорил важно и высокомерно, имитировал акцент и даже завел себе личного 'слугу' из зависимых от кормления людей. После пары укусов они, как наркоманы, были готовы на все, становясь преданными владельцу.
  Два раза в год Максимилиан по поручению своего 'кровного отца' отправлялся в Северо-Западные Пределы, чтобы присутствовать в на отборе в призывной комиссии. Эта обязанность была необременительной, однако Грозовский все равно считал это ниже своего достоинства.
  Плебеи!
  Смерды.
  Быдло.
  Скотина в хлеву, пригодная только для того, чтобы строить, пахать, сеять, обслуживать власть имущих и сдавать кровь.
  Когда-то он тоже был таким и всеми силами пытался об этом забыть. Получалось не очень. 'Кровный отец' словно нарочно повесил на него такие обязанности, чтобы Максимилиан помнил, кем он был. Только какую цель тот преследовал - позлить или просто поставить на место - никто не знал.
  Марка Батори - кузена Кесаря и первого в очереди престолонаследования, все знали как опытного интригана, который любил играть с людьми. Два раза в год на отборе среди молодежи находили доноров с редкой группой крови, которые поступали на корм. Батори заведовал именно этим делом.
  Списки составлялись врачами заранее, после чего утверждались на комиссии. Мало иметь годную кровь; надо быть достаточно красивым и здоровым, чтобы попасть в ГОРОД хотя бы в качестве прислуги для Высших. Смертные должны радовать взгляд во время кормления. Вампиры были эстетами.
  Как бы то ни было, Грозовский оказался именно в том военкомате, где проходил комиссию Даня. Сначала вампира заинтересовала фамилия и отчество, потом - отсутствие данных в медкарте. Увидев выпускника, упырь чуть не поперхнулся: перед ним стоял вылитый архимаг, только гораздо моложе. Те же светлые как солома волосы, продолговатый прямой нос, тонкие губы, голубые глаза...
  Не далее как неделю назад Грозовский со своим патроном присутствовали на совещании по вопросам поставок крови, донорства и жертвоприношений, и там видели архимага. Димитрий Волков тогда настаивал на сохранении квоты на прежнем уровне или даже на ее снижении:
  - Рождаемость за последние пять лет слегка снизилась, - говорил он, сжимая в руках бумаги со статистикой. - Вам должны были раздать копии доклада. В то же время на границах нарастает напряженность. Я считаю, что солдаты сейчас важнее, нежели 'мясо'.
  Так он обтекаемо именовал смердов, предназначенных на убой.
  ***
  
  После того, как комиссия в военкомате закончила работу, Грозовский забрал личное дело Даниила Волкова и велел своему слуге все разузнать.
  Данные из метрики были на девичью фамилию матери - Радзивилл. Семейство ведьмаков! Однако юноша, судя по всему, уродился человеком, раз уж его направили на комиссию. Ни капли магического дара! Природа на нем отдохнула.
  - Понятненько, - решил Грозовский.
  Ясненько. Чудненько.
  Все как на ладони! Архимаг стыдится дефектного ребенка, к тому же бастарда. Регистрация гражданского состояния и признание ребенка состоялось уже после того, как выдали свидетельство о рождении. Пиромант нигде и никогда не упоминал о сыне. Очевидно, архимаг стыдился неполноценного ребенка и не хотел огласки.
  Странно, что отец вообще его признал. Это можно было объяснить только тем, что других детей мужского пола у него не было. Одни девчонки.
  Это был великолепный рычаг политического давления. Маги не поймут, когда узнают, что у их лидера сын - простой человек.
  Собрав всю информацию, Грозовский отправился к своему 'кровному отцу' с докладом.
  Однако он упустил из виду одну маленькую, но немаловажную деталь. Род Радзивиллов волею старого Кесаря имел охранную грамоту о неприкосновенности.
  ***
  
  Даня сходил к Мироновне. Пришлось второй раз перекопать огород, выискивая в каменистой земле особенно крупные голыши, оставшиеся после того, как по этой волости прошелся ледник.
  Даниила и его предков тогда еще и в проекте не было!
  В учебнике была тема: 'Ледниковый период'. Там же и про мамонтов. Даня невольно вспомнил Гусева с хоботом и поежился. До сих пор было не по себе.
  Сползающий ледник был остановлен по воле хтонических тварей, которым не понравилось, что море холодает. Говорят, Старые Боги пришли в этот мир из другого, где им перестали поклоняться. Древние расы последовали за ними, но людей тогда не было. Только жрецы и приближенные, проводники божественной воли.
  Потом пришли Высшие: маги и носферату. А уже вслед за ними потянулись ведьмаки, колдовки и просто обычные люди, которых заманили или склонили к этому силой. Высшим нужна была пища, а магам - жертвы богам.
  Волшебный народец издавна проторил сюда дорожку. Они тоже умели открывать двери. Фейри выбрали стезю служения Старым Богам, капля крови которых текла в их жилах.
  Старые Боги, коих числом двенадцать, вынудили Высших заключить Договор, и тогда установился паритет сил. Людей ни о чем не спрашивали.
  'Мир совершенный создали Старые Боги. Тот, кто идет против их воли и против Хозяев, повинен смерти'.
  Это всегда повторяли судьи, вынося смертный приговор террористам и борцам за равные права людей. Даниил иногда думал: а почему, собственно, создали? Если они - Старые Боги - сюда пришли. Этот мир тогда уже существовал. А вот кто его создал на самом деле - большой, большой вопрос.
  Однажды, когда народ собрали на площади возле поселковой администрации, где был экран, чтобы все посмотрели трансляцию казни, он спросил об этом бабку. Та молча дала ему подзатыльник и зашипела, чтобы молчал, а потом, когда все закончилось, потащила домой.
  Дома Полина Эдуардовна сначала на него наорала. Умаявшись, она села, пригорюнилась и сказала:
  - А с логическим мышлением у него все в порядке. Варят мозги, варят...
  У кого? Мальчик тогда отчетливо понял, что она говорит вроде бы о нем, но как-то странно, как о другом человека. Даниилу Волкову тогда было двенадцать лет.
  Сейчас он разбивал мотыгой комки земли и, перебирая их в попытках нащупать камни, размышлял. Пожалуй, это было его любимым занятием.
  ***
  
  Князь Света пребывал в своих чертогах. Ничто не тревожило его покой, пока не раздался громовой сигнал от оракула. Сожженные на алтаре бумаги восстановились из пустоты в обители Старых Богов.
  На первый взгляд эклектичное архитектурное месиво, которое окружало Князя Света, состояло из лестниц, комнат без дна или потолка и галерей, располагавшихся друг над другом и одна внутри другой. Было непонятно, где верх и низ. Казалось, можно было двигаться по любой из доступных поверхностей, что Князь и делал. Гравитации в обычном понимании здесь не существовало, так же как пространства и времени.
  Водопады и ручьи, текущие по несуществующим поверхностям, падали вопреки всем законам физики наверх, а потом в этой бесконечной ленте Мёбиуса стекали вниз. И так по кругу, по кругу... Князь Света походя зачерпнул в горсть этой мертвой воды. Всего одна капля могла убить или исцелить того, кто уже вошел в эту реку.
  Однажды гениальный художник, в котором мир потерял великого архитектора и математика, нарисовал бледное подобие этого места. Возможно, его душа уже бывала здесь. Или еще будет? Князь полагал, что это неизбежно.
  Спустившись - или поднявшись? - по лестнице к жертвеннику, который был точной копией алтаря в Священной Роще, Князь нагнулся и взял свиток. Прочитав, он нахмурился, тоже не понимая, о чем идет речь.
  - Кто кого родил? Что за феерическая ...ня! Люди разучились связно выражать свои мысли.
  Гнев на жрецов и недоумение тут же вызвали изменение размеров и форм. Вместо антропоморфной фигуры высокого, бледного темноволосого мужчины в белоснежном смокинге вдруг возникла масса светящихся щупалец с ослепительным, нестерпимо сияющим и пульсирующим ядром. Бледно-желтые и алые протуберанцы вырывались наружу, как лучи из недр стробоскопа, выжигая часть чертогов вместе с лестницами, окнами, ведущими в другие миры, и испаряя падающие наверх водопады.
  Мелкие твари, которые плавали в воде или сновали по чертогам, поспешили убраться подальше, пока недовольство владыки не утихнет.
  - Почему мой супруг сердится? - раздался женский голос в пустоте. - Мне подождать или можно входить, дорогой?
  - Гр-р-р...
  Свет стал не таким ярким и пульсирующим.
  - Это значит 'да'? - рассмеялась гостья. - Тогда я вхожу.
  Нежнейшее колоратурное сопрано. Темный силуэт на фоне слепящего света. Чарующий голос сирены, перед которым никто не в силах не устоять.
  Десятки змей на голове, которые как по команде исчезают и превращаются в короткую модельную стрижку. Камуфляжный костюм, ладно сидящий на спортивной фигурке, и берцы на ногах. Винтовка с оптическим прицелом в руках. Вполне обычное лицо 'девчонки по соседству' с легким загаром и веснушками на носу.
  У ног женщины сидел улыбающийся крупный трехглавый и шестилапый щенок-хаски, вываливший сразу три языка из пастей, полных острых акульих зубов. С шеи Кербера свешивалась связка подстреленных вальдшнепов вполне привычного вида, что неудивительно: женщина и пес только что вернулись из подвластного им мира.
  Это была она - жена Князя Света, повелительница древних хтонических чудовищ и Богиня Охотница собственной персоной. Именно она управляла кракенами и морскими змеями, насылая их на смертных, когда того требовал Договор.
  - О, моя богиня, - сказал супруг, вернувшись в человеческий облик и поднимаясь с пола. - Ты застала меня врасплох.
  - Всегда считала, что это невозможно, - фыркнула она и поцеловала его в гладкую щеку, пахнущую дорогим человеческим парфюмом. - Хотя... Когда-то я охотилась не только на птиц.
  Было во взгляде этой женщины что-то такое, что даже Князь Света вздрогнул. Он давно похоронил эти воспоминания, но знал, кто его спутница жизни на самом деле. Их союз был своего рода курьезом и скандалом в благородном семействе.
  - Что это? - спросила она, указал на свиток.
  - Смотри, - протянул он ей предсказание.
  Богиня не успела прочесть. Алтарь вдруг снова призывно полыхнул, и на нем возник лист, оформленный гораздо проще, как обычная депеша.
  - Ого! - удивился он. - Еще одно.
  Это было начертанное со слов умирающего жреца Калерия второе пророчество, которое друиды сожгли в жертвеннике.
  ***
  
  Король Неблагого двора наконец-то встретился с королем Благого. Впервые за полторы сотни лет возникло что-то общее для обсуждения.
  Встреча проходила на тайных тропах, так что отследить их было невозможно. Фейри сделали все, чтобы маги не узнали о секретных переговорах. Место это затерялось где-то между миром людей и богов: не нижние планы, но и не высшие. Король Благого двора Лиам, который явился первым, придал этому месту очертания промозглого осеннего леса, скрытого в белой мгле. Его спутники числом семь рассредоточились. Четверо взяли в каре своего повелителя, а трое встали в линию позади, охраняя с тыла.
  Из тумана появился король Неблагого двора со спутниками. Король светлых фейри сделал знак, и его воины расступились. Он выступил вперед, показывая, что не боится, и что у него благие намерения. Темный король поступил точно так же.
  - Бриан.
  - Лиам.
  Двое высоких мужчин, разных, как свет и тьма, стояли напротив друг друга. За спиной каждого из них ожидала свита и личная гвардия. Несмотря на обещания и договоренности, в которых было невозможно солгать, никто не исключал возможности предательства. Ведь лгать можно не только словами, но и умолчанием.
  Между ними были старые счеты, и это, как говорится, нельзя было сбрасывать со счетов. Потери оба короля считать умели, так же как и возможные выгоды от приобретений.
  Бриан, повелитель Неблагого двора, вопреки своей привычке очаровывать порочной красотой, явился в своем истинном обличье. То был серокожий, высокий жилистый мужчина, в котором легко угадывалась примесь крови ночных тварей. Глаза его, казалось, не имели белков, а черные зрачки занимали всю радужку. Черные как смоль и жесткие, как проволока, волосы, заплетенные в косу до пят, жили своей жизнью, как змея, в любой момент готовая ужалить. На кончике косы висели ритуальные воробьиные косточки, оправленные в серебро, и посеребренные веточки омелы.
  Темный фейри хмурил сросшиеся на переносице брови, сжимал узкую щель рта и раздувал ноздри, словно принюхиваясь к запаху Светлых. Когти на руках то втягивались, то снова появлялись, выдавая волнение мужчины.
  В противоположность ему Лиам, казалось, сделал все, чтобы казаться еще чище, белее и лучше на фоне своего 'темного' собрата, хотя своими мерзкими поступками легко мог дать ему фору. Он надел личину, в которой обычно представал при дворе Хозяина ГОРОДА. Таким его знал, например, архимаг Димитрий или сам Мариенбах. Таким видели его миллионы смертных в ТВ-шоу.
  Это был высокий, около двух метров ростом, мускулистый, как легкоатлет, грациозный, как танцор, красивый, как модель, и при этом мужественный и слегка угрожающий, как настоящий воин, нордический блондин с хорошо подвешенным, как у всякого политика, языком, но не косноязычный, а красноречивый, как поэт, сексуальный, как киноактер, и недоступный, как настоящая звезда.... Сравнения можно было подбирать бесконечно долго, но все равно не описать даже десятой части того, что испытывали люди, оказавшись рядом.
  Даже барьер в виде телеэкрана и расстояния не давал полной защиты от гламора. Иммунитет имели только маги, носферату и ведьмы.
  Лиам был Голосом Хозяина ГОРОДА. Все, что он говорил, легко, как мед, вливалось в уши смертным, словно истина в последней инстанции. Скот охотно сбивался в стадо и бежал в нужную погонщику сторону.
  Он был переговорщиком и не раз бывал как в Троллберге на берегу Северного моря, так и в Парс в самом сердце Халифата. Придворные Благого двора тоже подвизались на дипломатической службе или в сфере шоу-бизнеса.
  Темные фейри, напротив, больше тяготели к шпионским играм и военщине, хотя при желании они тоже могли очаровывать и пленять. Но цель их всегда была одна: погубить смертных. Только это доставляло им удовольствие. Что, как не игра, согреет бездушных тварей? Живые игрушки - самое интересное, что было создано Старыми Богами.
  В этом мире Светлые и Темные были связаны Договором, который им навязали Старые Боги. Это вынуждало волшебный народ подчиняться и давало, с одной стороны, возможность легализоваться и ходить везде открыто, а с другой - лишало свободы делать со смертными что им вздумается. На любое деяние требовалось разрешение Хозяев, их приказ или оформление охотничьей лицензии. Это по-настоящему раздражало!
  Спутники двух владык настороженно следили друг за другом, выискивая малейшую угрозу. Заговоренное оружие они не обнажали, но руки воинов лежали на рукоятях мечей.
  - Ты хотел встречи, Светлый, - усмехнулся Бриан, обнажив чуть заостренные клыки. - Говори, не томи.
  - Пророчество сбывается. Пришло нам время освободиться, пока смертные и носферату рвут друг другу глотки.
  Лиам достал свиток, который был точной копией полученного Кесарем.
  - Ты предлагаешь союз?! - неверяще воскликнул Темный.
  - Именно.
  ***
  
  Второго свитка не было, ибо Кесарь прослушал оракула лично, но о том светлый фейри не ведал.
  
  ***
  
  Дария Радзивил вспоминала, как познакомилась с Даниилом Волковым.
  Она тогда была совсем молодой, и ей едва исполнилось восемнадцать лет. До этого она в девятом классе бросила школу, разругавшись в пух и прах с матерью, уехала из дома и два года жила на съемной квартире в ГОРОДЕ, по крупицам собирая знания о магии. Тогда ее очень интересовали запретные практики.
  Однажды она отправилась на перекресток, чтобы взять с повешенного или распятого немного плоти и волос на ингредиенты. В новостях сообщили, что на перекрестке правой отворотки трассы Е6 и ведущей от парка дороги недавно кого-то казнили. Разумеется, не настолько важных персон, чтобы делать это в ГОРОДЕ или Священной Роще под прицелом телекамер, а простых грабителей, слишком старых и больных, чтобы отправлять их на каторгу или устраивать Охоту.
  В небе горела луна. Воздух был свеж. Дороги и тропинки подморозило, так что они заиндевело белели, как и голые ветви деревьев. Вдали, за земляными валами, выли вервольфы. Люди прятались по домам, так что дело можно было провернуть без лишних свидетелей.
  Подойдя ближе, она поняла, что опоздала. Кто-то успел на перекресток раньше нее. Веревки на двух виселицах были надрезаны, и трупы валялись на земле.
  Хуже всего было то, что отсутствовал охранный контур. Неопытный грабитель просто разрушил его вместо того, чтобы обойти. Теперь умершие в муках люди восстанут в виде злых и очень сердитых умертвий. Уже минула полночь, и было полнолуние. До трансформации, если она состоится, отделяли считанные минуты.
  Дария попятилась назад, но было тихо. В воздухе не было привычного напряжения и убийственного холода, сопровождавшего магию Смерти. Неужели она ошиблась?
  Девушка остановилась и снова рискнула приблизиться. Ее кое-что заинтересовало. Казненных преступников, как и виселиц, было двое, а лежащих на земле фигур - три. Странно.
  Ведьма нагнулась. У одного бородатого старика, за версту смердевшего нечистотами, на горле болталась петля и виднелась характерная странгуляционная борозда чуть выше и левее. Сфинктер расслабился в момент смерти, и балахон пропитался содержимым кишечника и мочевого пузыря. Никто, естественно, не обмывал тело.
  Дария подошла ко второму. То же самое. Страшный, вонючий, неопределенного возраста, да еще и весь в язвах. Пожалуй, она не рискнет тронуть это даже в перчатках. Казнив, полиция только облегчила незавидную участь страдальца.
  Что до третьего, Дария задумалась. Она не понимала, кто это. Для внезапно преставившегося гробокопателя или мага в поисках ценных ингредиентов тело выглядело, мягко говоря, несвежим. Сладковатый запашок не оставлял в этом сомнений. В то же время отсутствовали мутные пятна на склерах и зрачках широко распахнутых глаз. Температура тела была выше, чем у окружающей среды. Рука теплая, словно мужчина не успел еще остыть. Трупное окоченение также отсутствовало, в чем ведьма легко убедилась, пошевелив ноги и руки неизвестного.
  - Частичное проявление посмертных изменений, - пробормотала она себе под нос. - Или... Или редукция уже имеющихся?
  Волосы на голове зашевелились от страшной догадки. Стараясь не поддаваться панике, Дария достала ритуальный серебряный нож с черненым лезвием и приложила обратную сторону рукояти знаком Солнечного Круга к коже мертвеца. Если это зреющее умертвие, то сразу станет ясно. Кожа начнет дымиться в месте прикосновения, как от раскаленного клейма.
  Ничего.
  Уф-ф... Выдох. Можно продолжать исследование дальше. Теперь она обратила внимание на другие подробности. Незнакомец был при жизни симпатичен. Волосы светлые, аккуратно подстриженные. Шея... сломана, что ли? Точно. Это ведьма определила, пошевелив голову покойника и осторожно ощупав позвоночник. И как он, интересно, сюда добрался со сломанным шестым и седьмым шейными позвонками? Наверное, тело кто-то сюда принес. Одежда дорогих брендов, хоть и простая. Футболка и джинсы, наверное, стоили, как аренда ее квартиры за месяц. Кроссовки 'СтароБожественная Походка' со скромным логотипом из трех букв - тоже. (На миг в голову даже закралась крамольная мысль снять их и продать.)
  Ей вдруг показалось, что мертвец на нее смотрит. Какое странное, иррациональное, ничем не подкрепленное чувство! Дария опустила ладонь на лицо мертвеца и прикрыла ему глаза. Перевернув тело, она обнаружила в заднем кармане джинсов записную книжку с символикой воющего волка.
  Ладно, посмотрит позже. А пока пора брать то, за чем пришла, и поскорей убираться отсюда. Интуиция вдруг завопила, подавая тревожные сигналы, а она крайне редко обманывала ведьму.
  Она перевернула труп обратно, лицом наверх, чтобы он не смотрел в Нижний мир Нави, и попыталась ножичком отрезать мизинец.
  - О...ть! - сказал труп, вырывая руку. - Больно же! Ты с Мирового Дуба рухнула, дура?
  На ее горле сомкнулась мертвой хваткой его другая рука.
  ***
  
  Тогда она помешала ему умереть окончательно.
  Даниил хотел этого, просто стремился к этому. В ту ночь он мог сделать это естественным путем, без сложных ритуалов или заколачивания кола в грудь. Цель всей его жизни была достигнута, а оставаться таким он не хотел. Это не жизнь, а жалкое существование.
  Кому понравится быть живым трупом? Но не тем, который тупо следует за некромантом и повинуется всем его приказам, а вполне осознающим свое состояние и перспективы, вернее их полное отсутствие.
  Он хотел умереть и увести ведьму за собой в наказание за то, что она пыталась осквернить его тело. Однако потом Даниилу в голову пришел хитрый план. Все-таки в глубине души он был не таким уж засранцем, как хотел казаться со стороны.
  - Предлагаю сделку, - сказал он. - Соглашайся, пока я не передумал.
  ***
  
  Разумеется, она сказала ему 'да'.
  Дария хотела жить. Кроме того, это была одна из запретных практик, которые до смерти интересовали ведьму, так что к страху примешивалось любопытство.
  Она поклялась ему, а он ей. Даниил должен был оставить тело и стать призраком, привязанным навсегда к владельцу, то есть к ведьме. Однако он не хотел быть рабом, то есть оковы подчинения на него не накладывались. Наоборот, это ведьма стала слугой. Отныне и навсегда она - сосуд и вместилище для души некроманта Даниила Волкова, который может в любой момент перехватить контроль над ее телом.
  Каких же трудов ей стоило в конце концов освободиться!
  Рабство, вернее, наставничество с вечной руганью внутри головы, расщеплением личности и разного рода приключениями длилось почти полгода. За это время она успела познакомиться со старшим братом Даниила. Все это пришлось на период междувластия, когда Высшие делили трон.
  Когда гражданская война закончилась, некромант сам дал ей свободу, но Дария не приняла. Она нашла способ расплатиться за знание и доброту.
  Можно было дать Даниилу новую жизнь.
  ***
  
  Король Неблагого двора Бриан отправился на болота, на окраине которых наполовину утонули гигантские гранитные дольмены. Только покрытые мхами и лишайниками верхушки виднелись на поверхности.
  Перстень на указательном пальце фейри был из 'живого серебра' - ртути, которую удерживало в определенной форме заклятье. В этой оправе утопал кабошон, выточенный из обломка одного из дольменов.
  Этот перстень позволял взывать к древним камням, стоящим в месте силы.
  - Восстань, - пропел мужчина на истинном наречии. - Пробудись.
  Перстень нагрелся и завибрировал, как помещенный в микроволновку металл. Бриан зашипел сквозь зубы от боли.
  - Проснись, - добавил он. - Ответь.
  У фейри от напряжения выступили жилы на висках и шее. Пот градом катился по лицу, словно он собственноручно поднимал эти многотонные валуны.
  Камни начали с натугой, чавканьем и бульканьем подниматься из болотной жижи. Самые крупные просто остались лежать на поверхности, но один из них - самый маленький - завис в воздухе и завибрировал. Это был ключ.
  Бриан рассмеялся в небеса, оскалив белоснежные острые зубы. Договор запрещал почти все, но там не было ни слова о том, что нельзя открывать двери.
  - Отворись!
  Над камнями засиял портал в другой мир, где больше не было магии.
  
  Глава 6
  
  Даниил, вскопав огород, получил от Мироновны бидончик козьего молока и косицу прошлогоднего, но еще вполне годного в пищу чеснока.
  - Милка-то начала доиться, - трещала старушонка. - Вот же егоза! Зараза, сладу нет, все кусты мне объела. Козлу соседскому глазки строит. Весна-а...
  Для Дани весна всегда ассоциировалась с грязью, так что он не впечатлился. Что там девчонки находят в парнях и наоборот, юноша пока еще не слишком понимал, развиваясь гораздо медленнее своих сверстников. Одноклассники считали его заморышем. Это легко объяснялось долгим взрослением магов, у которых был запечатан источник.
  Как бы то ни было, все его разумение ограничивалось коротким и по-деревенски емким 'бабы дуры'. Все, разумеется, кроме его бабки Радзивилл. На каждое правило найдется исключение. (Хотя логичнее было наоборот. По-настоящему умной, вернее, не упустившей свою выгоду была его мать, умотавшая за хорошей жизнью в ГОРОД, а бабка - полной дурой, которая из последних сил тянула байстрюка.)
  - А что козел? - вдруг побудила его спросить какая-то новая часть натуры.
  - Да чего иму дураку сделаицца? Допрыгаицца, в жертву принесут.
  Вымотанный физически парень меланхолично подумал, что не холощеный козел в жертву - весьма неплохо, чтобы поднять жирного активного гуля из могилы. Подумал так - и очнулся, потряхивая головой и не понимая, что происходит.
  - Ай, да ты совсем сомлел, милок! - почуяла неладное Мироновна. Умчавшись в дом, она вернулась со шкаликом мутноватого самогона, которого Даня отродясь не пробовал. - Накось, глотни. Да ты не боись, сама перегоняла со свеклы.
  Он глотнул и закашлялся, аж слезы брызнули из глаз.
  - Фу.
  И тут же кто-то сказал ему прямо в ухо, хотя рядом никого не было:
  - Что за щенок мне достался?
  Даниил снова замотал головой, пытаясь понять, откуда идет звук.
  - Ничё ты не понимаешь, - заворчала Мироновна, не слыша странный голос из пустоты и глядя на него снизу вверх продслеповатыми глазами. - Вымахал, как каланча, в армию забреют скоро, а все как маленький. Правильно бабка над тобой дрожит. Ладно. Иди, ступай. Да бидон-то не забудь!
  Даня подхватил молоко, косичку с чесночными головками и пошел домой. Есть хотелось просто нестерпимо.
  ***
  
  Над поселком занимался рассвет. Со стороны болота кто-то приближался. Митяй, катавшийся по окраине на велике, смекнул, что это кто-то возвращается с тура на озеро, и начал усердно крутить педали, чтобы предупредить своих. Пущай готовятся, баньку топят, авось попарится с дороги гость дорогой.
  Мальчик пытался припомнить, кто последний уходил на озеро. Вроде, трое из Москвы и какой-то норг были неделю назад, так они уже воротились.
  Кто тогда это?
  ***
  
  Когда в поселке внезапно появился иностранец, баба Зина Копейко, усердно изображавшая из себя лопарку, сразу насторожилась и мысленно сделала стойку.
  Ура, ура, ура!
  Вот они, денежки. Сами идут на своих двоих. Можно раскрутить на прокорм, постой и разные сувениры из оленьей кости и голышей, якобы собранных на берегу Сейдозера, с криво-косо выгравированными на них рисунками оленей. Фото петроглифов на магните тоже пользовались спросом. Чем не вторая пенсия?
  А то как погода не заладится, туристов нет. Соскучилась за ними. Прогноз в интернете плохой, никто не едет. Баба Зина бы енти интернеты запретила, пущай на радиоле слушают.
  В крохотном поселке, состоящем из типовых пятиэтажек и частных домов, раньше было много народа. Горнорудные разработки, геологоразведка, вахтовые рабочие, индустриализация, прогресс, пятилетка за три года... Теперь осталась едва ли половина населения. Это-то понятно, рудник хоть и добывает лопарит, но намного меньше, чем раньше. Рабочих мест нет, после школы никуда не устроиться. Молодежь разъехалась кто куда. Остались старожилы, которые жили пенсией, традиционными промыслами и туризмом.
  - Эхе-хе...
  Крапает сверху мелкая водяная морось и пыль. Рыбу вяленую - омуля да карасиков - прячешь из-под навеса в дом, ближе к печке, чтобы не заплесневели. Грязь под ногами. Скука и безденежье. Сидишь, кукуешь, мошку собой кормишь.
  Вот сейчас щами покормит туриста, в баньке попарит, комнату сдаст хотя бы на сутки, втюхает сувениров - вот и живые денежки.
  - Доллары. Евры.
  Баба Зина прикидывала, сколько сможет содрать с иностранца. Отчего она вдруг решила, что этот человек не отсюда? Просто почуяла. Было в незнакомце что-то чуждое.
  Мужчина подошел ближе. Лицо его скрывал капюшон добротного плаща-дождевика. Было видно только руки странного сероватого оттенка, словно этот человек возился с машиной, и смазка намертво въелась в кожу, и блестящие кожаные сапоги. Баба Зина удивилась, отчего они такие чистые, ведь мужчина не один километр шел по самой грязи. Посторонних машин поблизости не наблюдалось. Еще одной странностью было отсутствие привычного для любого туриста рюкзака или хотя бы сумки через плечо.
  - Ай, милок! Ты откуда пожаловал? - ласково-ласково спросила его бабка и добавила: - Хело. Вера ю фром? Майнейм ис Зина. Зина, не Вера. Айм рашин. Понял?
  Очевидно, незнакомец вполне ее понял.
  - Ты, - сказал он по-русски с явным прибалтийским акцентом и указал он на нее рукой. - Покажешь, где Валерий.
  Бабке на миг померещилось, кто на указательном пальце у мужика острый коготь. Чур, чур... Чур меня, чур. Боженька, защити.
  - Валерьян Семеныч штоле? - осторожно уточнила она.
  Был у них в поселке один мужик с бо-ольшими странностями.
  ***
  
  Маг-артефактор Валерий Симеоныч из рода Базилевских был беглым преступником. При последней смене власти в ГОРОДЕ, когда пал Кесарь Миклош, маг принял не ту сторону и оказался на стороне проигравших.
  Король темных фейри помог ему бежать в прежний мир в обмен на обещание, и он собирался сдержать свое слово. Но Валерий не предполагал, что миг расплаты настанет так скоро.
  Как все Базилевские, он был тощим, низкорослым темноволосым мужчиной с окладистой бородкой. Ни в прежней, ни в этой жизни он не был склонен к роскоши и одевался просто, как местное население, стараясь не выделяться. Сегодня моросил дождь, так что Валерий надел норвежскую ветровку, брезентовые штаны и болотные сапоги, нацепил прозрачный плащ поверх и отправился на встречу с поставщиком.
  Отменить было нельзя. Слишком важное дело.
  На дороге, которая сворачивала к санитарной вырубке, уже стоял уазик. Внутри кабины, опустив стекло, курил водитель. Увидев кого-то вдали, он сначала насторожился, но Валерий помахал рукой, и поставщик его узнал.
  - Привет, - сказал он, выскочив из кабины и потушив о капот тлеющий бычок. - Как дела?
  - Хорошо, - протянул ему руку маг. - А у тебя?
  - Все пучком!
  Поставщик был маркшейдером на руднике, и часть выработки через него шла на нелегальный рынок, который в последние годы сузился до одного Базилевского. Тому не нужно было реализовывать металлы и потому не требовалось объяснять государству их происхождение. Платил он всегда налом - тугими пачками денег, стянутыми банковскими лентами. (Маг не был намерен раньше времени сводить поставщика в могилу, подсовывая ему созданное в результате трансмутации золото.)
  Прибыль оседала в кармане у местного руководства. На неподотчетные деньги строились дачи и покупались автомобили, содержались любовницы и приобреталась недвижимость в столице. Столичный владелец предприятия был то ли не в курсе этих махинаций, то ли в доле, закрывая на это все глаза.
  - Привез?
  - А то! - улыбнулся во все тридцать два желтоватых зуба мужик, пожимая руку Валерию. - Все хочу спросить, что ты с ним потом делаешь.
  'С ним' - это с концентратом. Покупатель был странный. На цыгана похож, чернявый, хоть и бороду отрастил. Он всегда приходил пешком один, а не приезжал на машине, куда мог бы погрузить ящики. Тем не менее груз обычно таинственным образом исчезал. Однажды маркшейдер проследил за Валерием и увидел, что тот вышел на дорогу все так же налегке. Ну, не закопал же он лопаритовый концентрат прямо там, на месте?! Да и где его лопата? Непонятно.
  - Меньше будешь знать - крепче будешь спать, - улыбнулся Базилевский, блеснув карими ведьмачьими глазами.
  - А ты часом не шпион? - привычно подколол его поставщик.
  - Он самый, - хмыкнул маг.
  Поставщик выгрузил тяжелые ящики и пересчитал деньги, несмотря на то, что давно имел дело с Базилевским. Доверяй, но проверяй. Они попрощались, и продавец уехал, оглядываясь в зеркало заднего вида.
  ***
  
  Базилевский уселся на один из ящиков и достал из кармана концентратор элементов - витой артефакт в форме шестигранника, облегчавший жизнь не одному поколению магов, которым требовалось получить сверхчистые вещества без посторонних примесей. Или с примесями, четко контролируя их количество.
  Не нужны были лаборатории, плавильные тигли и кузни. Не требовалось растворителей. Без повышения температуры, изменения давления и прочих ухищрений можно было выделить из субстрата нужное вещество. Достаточно было артефакта.
  - Ну-с... Приступим.
  Валерий активировал артефакт, держа его в правой руке. Над ящиками начало клубиться едва видимое глазу марево. Он начал направлять магию из своего Источника, отделяя элементы друг от друга. Упаковка стремительно распадалась, обнажая содержимое. Что было ценного, тут же собралось в несколько серебристых капель, а остальное ушло в отвал.
  Легким пассом левой руки маг распылил по окрестностям все лишнее. В лощинке клубился 'туман', состоящий из мелкодисперсной пыли. Ее прибьет дождем, и через пару дней не останется следов. Добытые редкоземельные металлы, похожие на крохотные серебряные слитки, Валерий собрал и сложил в жестянку, еще раз удивившись, какой увесистый этот металл.
  'Ниобий' - еще одно новое слово из этого технически продвинутого мира. И 'тантал'. Маг-артефактор был в восторге от периодической системы элементов и от того, что у истинного серебра есть свое название. Оказывается, это на самом деле два элемента. Вот почему маги по ту сторону не могли укротить их. Власть над материей всегда начинается с понимания ее природы.
  Дома он взвесит добычу и решит, хватает ли ему запасов на то, чтобы сделать ключ. Или даже настоящие врата? Чем Старые Боги не шутят!
  ***
  
  Всю свою долгую, как у всякого мага, жизнь Валерий Базилевский посвятил созданию самых разнообразных вещей, которые могли изменять мир. Он создал бесчисленное количество магических артефактов. Ходили упорные слухи, что он, предав магов, помог ведьмакам Радзивиллам и приложил руку к созданию Драконьей заводи. Но все, кто хоть что-нибудь знал об этом, уже были мертвы.
  Валерий был ученым.
  - Птица не ведает границ, летая по всему миру. Зверь охотится везде, где ему вздумается. Для них не имеет значения, какие линии провели по карте люди, - говорил ныне покойный учитель Валерия. - Ты должен быть вне политики и просто стремиться к знанию. Не имеет значения, кто у власти, чем и кем придется пожертвовать.
  Все так.
  Истинный исследователь не остановится ни перед чем, чтобы узнать что-то новое об устройстве мира. Лишь раз Валерий отступил от этого правила и жестоко поплатился изгнанием.
  Здесь, в мире без магии, он с интересом следил, как далеко шагнула вперед наука и технологии. Базилевский стал догадываться, откуда в ГОРОДЕ появились все новые устройства, несмотря на эмбарго со стороны заокеанского Винланда. Наверняка маги-ключники продолжали перемещаться из мира в мир, копируя технологии или просто контрабандой провозя через границу двух миров различные предметы.
  Как бы то ни было, но девятнадцать лет назад Валерий оказался тут. Время было ужасное. На этой стороне тоже царило междуцарствие. Развалилось одно государство и возникло другое. Процветала преступность. Из-за войны на периферии был наплыв беженцев.
  Но это только облегчало задачу.
  Надо было затеряться, растворившись среди местных. Надо было изучить местный диалект. Необходимо проникнуть на рудник или найти человека, который поможет нелегально купить редкие металлы, которые там добывались.
  Нет проблем! За полновесное золото, которое маг изготовил в результате трансмутации элементов, можно было купить документы, оружие, книги и любые материалы, которые требовались для создания артефактов. И неважно, что это золото содержало вредные примеси, и что тот, кто его получил, умрет от лучевой болезни (да, маг узнал много новых слов).
  Валерия это не волновало. Тем меньше свидетелей.
  ***
  
  Обычно баба Зина всю дорогу трындычала, развлекая туристов саамскими байками, но тут отчего-то у нее словно язык отнялся. Казалось, рядом шел лесной волк или еще какой дикий зверь. Было не по себе. Она хотела поскорей проводить гостя и вернуться обратно.
  Ходил он плавно, как будто скользил по земле, не потревожив ни одной былиночки или кочки, поросшей мхом. Шагов не было слышно. Не чавкало под ногами. Зато она тяжело отдувалась от быстрой ходьбы, а ему хоть бы хны.
  Баба Зина попыталась заглянуть под плащ, чтобы разглядеть лицо мужчины, но не смогла, как будто глаза застил какой-то туман.
  'Глаукома!' - в панике подумала бабка. Сейчас ослепнет! Однако стоило отвести взгляд в сторону, как все снова стало ясно видно.
  Руки его тоже были странными. Никакая это не автосмазка, вдруг отчетливо поняла пожилая женщина. Это у него такой цвет кожи, свой. На бедре у мужика висела и билась о ногу при ходьбе какая-то сабля, вздымая сбоку плащ.
  На окраине поселка, на опушке леса стояла старая вежа - подобие землянки с крышей, крытой дерном, на котором бурела, как пакля, шапка прошлогодней травы. Топилось по-белому: над трубой курился дымок.
  - Вона, там он! - указала рукой бабка.
  Иностранец не ответил. Она повернулась, и тут он откинул капюшон.
  ***
  
  Бабка, дрожащая, как осиновый лист, кое-как доплелась до дома. Там она прошла внутрь из сеней в горницу прямо в обуви. Сил стянуть резиновые сапоги просто не было. Она скинула куртку, села за стол и налила воды из старого советского графинчика. Круглая стеклянная пробка выскользнула из ослабевших руки и покатилась по полу.
  - Ой, батюшки-светы, что делается... Что же это делается?
  Нечистик явился средь бела дня. Сам Куйва, лесной царь, в которого бабка не верила, хотя сто раз рассказывала эту байку туристам.
  Она, кряхтя, поднялась с места, все-таки разулась, и вдруг взгляд ее упал на щербатое зеркало, висящее на стене. Если раньше баба Зина имела седину 'соль с перцем', то теперь на голове было белым-бело.
  ***
  
  Валерий Базилевский - ссыльный маг, который бежал в другой мир, заключив договор с волшебным народом - сидел у печи, сложенной из крупных камней. Напротив него устроился на топчане, крытом оленьими шкурами, гость.
  Бриан только что поведал, что затевается в ГОРОДЕ. Гость и хозяин пили из граненых стаканов самогонку, закусывая нарезкой из вяленой оленины. На печи прело в обливном чугунке жаркое с картошкой, которую фейри отродясь не пробовал, так что с подозрением раздувал ноздри, принюхиваясь к запахам, ищущим от печи. Кроме всего прочего, его смущал въевшийся во все и вся запах холодного железа. Смертные без него жизни не мыслили. Высшие фейри, в отличие от своих подданных, могли вынести его обжигающее присутствие, но все равно не доверяли до конца.
  После открытия врат Темный был голоден и страшно устал. Ему потребуется несколько дней на восстановление.
  Только высшие фейри могли пройти через древние врата в кольце дольменов и провести кого-то с собой тайными тропами через кладбища или старые святилища. Но это невозможно было делать часто. Целую армию не проведешь и оружие не протащишь. А оружие ему было нужно как никогда.
  Вся надежда на мага-артефактора, который уверял, что может создать стационарный ключ, и, кажется, не лгал. Волшебный народ чуял ложь.
  - Значит, пророчество свершилось, - удовлетворенно сказал маг.
  - Пора исполнить обещание, смертный, - откликнулся фейри.
  - Сегодня и займемся этим. Сам давно хочу.
  Если Базилевский создаст артефакт, открывающий двери между мирами, он увековечит свое имя. Его не волновало, кем и с какими целями артефакт будет использован.
  Пожалуй, другие маги и высшие вампиры не зря считали Базилевского опасным.
  Ибо нет ничего опаснее фанатика, уверенного в своей правоте.
  ***
  
  Бабка Радзивилл лепила птичек из соленого ржаного теста.
  - Птичка-невеличка, улети на небо, птичка-невеличка, принеси нам хлеба, птичка-невеличка, повтори слова, птичка-невеличка, ты всегда права...
  Она шептала над фигурками, разложенными на столе, не глядя на сидящего рядом внука.
  - Покровитель мира, господин всего, ниспошли нам милость, ниспошли добро...
  Полина молилась Тому, кто был до того, как в этот мир явились без спроса Старые Боги. В некотором роде это была ересь, однако никто не усердствовал на этот счет, искореняя народные поверья.
  'Что толку взывать к тому, чего нет?' - считали власти предержащие.
  Они заблуждались.
  Старуха Радзивилл знала: если достанет в мире магии, и найдется тот, кто позовет достаточно громко, настоящий хозяин мира откликнется. Однако тысячи тихих голосов тоже важны, сливаясь воедино. Коллективное сознание. Коллективное желание и мольба.
  - Защити от скверны, защити от лжи, будем тебе верными, слово нам скажи...
  Отец рассказывал ей, как Старые Боги попались в ловушку в прежнем мире. Они упустили роковой миг, когда им перестали поклоняться. Сила их слабела и утекала сквозь пальцы, ибо боги сильны только людской верой. В конце концов они бежали, но и на новом месте снова и снова наступали на те же грабли.
  Почему?
  Все просто. Разве будут люди, самая многочисленная раса, полагаться на тех, с чьего позволения их мучают, жрут и приносят в жертвы?
  Даже если в этом мире нет других богов, придется их придумать.
  - Отлично, - довольно сказала старуха.
  Обереги для дома были готовы, осталось только высушить в печи до твердокаменного состояния и подвесить на шнурках у окна. Внук знал о не особо скрываемом отступничестве бабки, которая никогда не молилась Старым Богам, но ему было все равно.
  Даниил рубал щи с говядиной. Третью миску, между прочим. Аж за ушами трещало. Раньше за ним не водилось такого зверского аппетита. Наевшись, он потянулся, и рубаха на нем треснула по швам.
  - Ой бли-ин... - попытался он оглянуться, чтобы понять масштабы бедствия. Снова раздался сухой треск. - Ба, это не я! Я не специально.
  - Ну-ка, покажи, - почему-то обрадовалась бабка. - Да, пора опять менять одежду.
  Даня, встав, позволил себя осмотреть и обмерить в плечах. Он вдруг понял, что стал на три головы выше бабушки. Если бы его сейчас увидели одноклассники, то не узнали. Вместо тощего долговязого задрота перед ними встал бы подтянутый высокий парень, лицом напоминавший прежнего Даню.
  - Похож, - хмыкнула Полина Эдуардовна, оглядев внука. - Еще бы тебе годок-другой накинуть. Эх... Времени нет. А, впрочем...
  - Времени на что?
  - На все.
  Старуха отошла к столу.
  - Лови! - вдруг воскликнула она и ловко метнула в него остро заточенный кухонный нож.
  Даня сам не понял, как его поймал. Только стоял и удивленно смотрел на зажатый между ладонями нож.
  - Ни ... себе.
  Как так-то? Парень даже не понял, как он это сделал. Слишком быстро все произошло.
  - Не смей ругаться! - получил он по шее кухонным 'вафельным' полотенцем, когда бабка снова подошла ближе, чтобы забрать обратно нож. - Иди, помой рот с мылом.
  - Сама мой, старая... э... неумная женщина, - раздалось в ухе у Дани. - Ты чуть не убила носителя.
  - Голос, голос... - пробормотала она. - Голос, голос... Жаль, я нынче не та, что раньше.
  - Голос? - переспросил внук. - Ба, ты тоже слышала это?
  Он страшно обрадовался, сообразив, что не сошел с ума. Если бабушка тоже слышала это, значит, голос был на самом деле. До этого он боялся рассказывать о голосах, чтобы не выглядеть полным психом.
  - Неважно, - сухо ответила Полина Радзивилл. - Скажи ему, чтобы пока не высовывался. Тело еще не готово, чтобы им пользоваться.
  - Скажи ей, что я и так все слышу, - хмыкнул голос в ухе. - И вижу, между прочим.
  - Какое тело? - переспросил Даня.
  
  Глава 7
  
  Кое-кто в поселке был в курсе того, что на ГОКе нелегально сбывают лопаритовый концентрат. Кое-кто знал, что маркшейдер поедет обратно с большими деньгами. Кое-кто был в курсе, что его на развилке встречают свои, чтобы сопровождать. Денежки все же немалые...
  Охрану по анонимному звонку задержали менты и долго мурыжили на предмет незаконного хранения наркотиков и оружия. Когда они наконец освободились и примчались встречать поставщика, то застали пустую машину. Неподалеку валялся без сознания избитый маркшейдер.
  На грунтовке видны следы погони и как минимум еще одного авто. Дверца уазика была помята, вероятно, в тот миг, когда он 'поцеловался' с преследовавшей его машиной, которая прижала бортом его к обочине, заставив съехать в кювет.
  Денег не было.
  - Петро, вызывай скорую из города, - сказал один из мужиков и принялся названивать начальству.
  ***
  
  - Кто навел? - лютовал начальник охраны Гурин.
  - Может, сам покупатель? Или кто-то, кто его знал, - услышал он в ответ. - Наши все не при делах.
  - Уверен?
  - Да ... его знает.
  - Надо все проверить. И машину поискать с помятым бортом. Может, кто-то видел. А, да! - спохватился начальник. - По ДТП пробей. Автосервисы проверить надо, их тут раз-два и обчелся.
  - Вряд ли они станут обращаться в сервис или страховую, - услышал он в ответ. - Скорее всего, авто было 'одноразовым'.
  - Возможно.
  Скорее всего, так и есть. Угнали чей-нибудь автомобиль на 'дело' и бросили в ближайшем лесочке или загнали в какой-нибудь водоем. Могли сжечь, заметая следы.
  - Тогда узнать, у кого угнали! - рыкнул он в трубку.
  Всему их, дураков, учить надо. Сами не в состоянии без указки сверху сдвинуться с места. Жаль, маркшейдер сейчас в больнице. Он до сих пор не пришел в сознание и не мог рассказать о подробностях нападения.
  - Пробейте по базе гаишников, был ли угон за последние сутки-двое, и местных расспросите, - уже более мирно добавил он. - Найдем, никуда эта паскуда не денется...
  ***
  
  Бриан презирал людей. Даже магов. Их - особенно.
  Единственное исключение он сделал только для одного человека - Базилевского. Это был, пожалуй, единственный смертный, с которым он не раз и не два выпивал, и о потере которого фейри будет сожалеть.
  Ему нравилось губить смертных. Игра скрашивала скуку долгого существования. Люди были хорошими игрушками, жаль, ломались слишком быстро. Это раздражало.
  Король Неблагого двора при первой встрече в темнице, куда заключили мага, обманулся, решив, что с Базилевским тоже можно сыграть. Однако его самоуверенность столкнулась с настоящей одержимостью.
  ***
  
  Бриан хотел Ключ в обмен на спасение жизни мага.
  - Плохая сделка, - хрипло рассмеялся маг.
  - Разве ты не хочешь жить? - удивился тогда Бриан, сделав предложение, от которого никто не в силах отказаться.
  Смертные больше всего на свете хотят жить, хотя в конце концов умрут. Это аксиома. Еще они хотят любить, но эта игра не так интересна.
  - Здесь - нет, - ответил Базилевский, глядя на гостя снизу вверх и не в силах подняться с перепревшей соломенной лежанки. - Мой род изничтожен, лаборатория сожжена, друзья казнены. Я отправлюсь в ссылку на границу с Халифатом. Возможно, меня скормят песчаным червям в назидание другим мятежникам. Мне больше нечего терять.
  Первым порывом фейри было уйти, бросив смертного гнить в тюрьме дальше. В конце концов, впереди сотни лет. Можно никуда не торопиться. За это время наверняка родится столь же талантливый и гораздо более сговорчивый артефактор.
  Однако маг пробудил в фейри любопытство.
  - Что ты хочешь взамен?
  ***
  
  Маг хотел Ключ в обмен на... Ключ.
  Он знал, что фейри могут перенести его в прежний мир, и попросил сделать это.
  Когда Бриан тайными тропами явился в тюремную камеру к вонючему и истощенному артефактору, он пригрозил, склоняя к заключению договора. И вдруг смертный сам ставит свои условия сделки!
  Так не бывает. Но это было.
  - Все, что я знаю, всегда со мной, - сказал маг. - Я умею делать вещи. Помоги мне бежать, и я тебя не разочарую.
  ***
  
  Договор был заключен. Для фейри двадцать лет миновали, как миг.
  - Когда ты сделаешь Ключ? - поторопил он.
  Черные, без единого проблеска глаза на серокожем узком лице сверкнули красноватыми отблесками. Маг-артефактор даже не вздрогнул. Ему было все равно. Все мысли занимала новая задача и вызов, который он сам себе бросил.
  - Завтра квадратура. По местному лунному календарю влияние Солнца и Луны накладываются друг на друга, - ответил он. - Можно попробовать. Я добыл достаточно истинного серебра, чтобы сотворить Ключ.
  Вдруг снаружи землянки что-то сухо щелкнуло, как веточка под ногами. Маг, естественно, ничего не услышал. Уши смертных слишком несовершенные. Однако фейри сразу встрепенулся, как дикий зверь. Он беззвучно вскочил и выхватил из ножен меч, до сих пор мирно лежащий рядом.
  - Там кто-то есть, - сказал он.
  ***
  
  - Ба, расскажи, откуда взялась Драконья заводь.
  - Не отвлекайся.
  Внук держал артефакт в сложенных ладонях и стремительно поглощал магию. Однако одно другому не мешало. Можно было поговорить.
  - Да, пусть она расскажет. Мне тоже интересно, - поддакнул голос в ухе. - Скажи ей, если не расскажет, мы сами начнем выяснять.
  - Мы?
  - О, великий Некрос, за что мне все это? - пробурчал невидимый собеседник.
  - С кем ты разговариваешь? - сразу насторожилась Полина Эдуардовна.
  Черный кот у нее на коленях, кстати, тоже как будто услышал бестелесный голос. Усатый перестал урчать и пристально уставился на Даниила, вздыбив шерсть вдоль хребта.
  - Ну... с ним.
  - И что он говорит? - спросила старуха.
  - Говорит, что хочет узнать про Драконью заводь. Если не расскажешь, узнает сам.
  ***
  
  Когда-то давно...
  Нас еще тогда не было.
  Были те, кто пришли оттуда, из прежнего мира, из-за грани.
  Среди них был предок нашего славного рода.
  Когда-то давно.
  ***
  
  Витольд Радзивилл был дважды женат и рано овдовел. Обычно ведьмак не может жить с простой женщиной, потому что выпьет ее силы и сведет в могилу. Масло и воду лучше не смешивать, однако сердцу не прикажешь.
  Третий раз он уже не женился.
  От второй жены Радзивилл имел двух красавиц дочерей - Агнешку и Марию. Одна из них уже вышла замуж. Вторая была на выданье.
  Погодки были похожи, как два выкатанных яичка из одного гнезда: рыжие, зеленоглазые, статные. Ярило и первородный огонь, казалось, обжег их в своей печи, чтобы произвести на свет два язычка чистого пламени.
  Сестры любили друг друга сильнее, чем кого бы то ни было в мире. Любовь отца к детям была безгранична.
  Все от мала до велика на земле знают: большая любовь, если ее уничтожить, может переродиться в столь же сильную ненависть.
  ***
  
  Когда случилась засуха, люди не особо беспокоились.
  Бывали годы гнилые, сырые, а бывали засушливые, когда трескалась земля и дох скот. Раз на раз не приходится. Высшие забили тревогу только тогда, когда и на другое лето земля не смогла родить.
  Солнце палило, не щадя никого. Там, где раньше были поля и заливные луга, осталась только растрескавшаяся земля. Посевы не взошли. Реки обмелели, а притоки иссякли. Вековые леса горели от невыносимой жары. В дебрях континента и Восточных Пределах в лесных проплешинах красовались почерневшие остовы и пни.
  Амбары опустели. ГОРОД лишился поставок. Налоги не собирались, бюджет не пополнялся. Смерды в провинциях начали роптать. Начались народные восстания.
  На полях начались человеческие жертвоприношения в надежде вернуть земле жизнь, но тщетно. Только люди еще больше озлобились, когда начали забирать их сестер и дочерей.
  Гоблины безо всякой жалости подавляли голодные бунты. На дорогах свирепствовали грабители. Маги живьем испепеляли недовольных демонстрантов, предпочитая не тратить водометы на разгон толпы. Слишком драгоценна теперь стала влага.
  За все лето с неба не упало ни капли.
  В Юго-Восточных Пределах государства бушевали песчаные бури, из которых появлялись стаи песчаных червей, на которых верхом сидели кочевники из Халифата. Синеглазые воины пустыни нанесли солидный урон приграничным поселениям и угнали в рабство много народа. Кесарь, который тогда правил, принял решение отодвинуть пограничные форпосты вглубь границы, одновременно усилив их. Без червей кочевники были не так опасны.
  Правители заокеанского Винланда, почуяв слабину Кесаря, начали интриговать и сговорились с Норэгром. Враги начали собирать войска, стягивая их на границе Северо-Западных Пределов. Тролли хотели забрать побережье; Винданд претендовал на все остальное.
  Кесарь обеспокоился, и трон под ним зашатался. Он велел принести жертвы и сослаться на Договор, чтобы Старые Боги защитили ГОРОД. Однако боги, словно обидевшись на что-то, остались глухи к мольбе.
  Однажды Король Благого двора попросил аудиенции у Хозяина ГОРОДА. Фейри доложил, что под Холмами иссякли подземные источники. Не успел он сказать, как в тронный зал вошел главный жрец Священной Рощи и поклонился.
  - Говори! - велел друиду владыка.
  - Священный дуб засыхает.
  ***
  
  Дуб рос центре ГОРОДА, в Священной роще.
  Никто не мог сказать точно, был ли ГОРОД частью рощи, или же роща - сердце ГОРОДА. Только Кесарь знал точно, что дуб был посажен самой Белой Богиней, матерью Князя Света. Он тоже присутствовал при сем знаменательном событии.
  ГОРОДА тогда еще не было.
  Звучит немыслимо, ибо кажется, что он был всегда, с сотворения мира, и будет до скончания времен.
  Кесарь знал, что со смертью древа настанет конец и его царствию.
  ***
  
  На подписании Договора между высшими расами Белая Богиня явилась в облике простой смертной. Серокожие ушастые охранники-гоблины загородили ей дорогу, удивляясь, откуда во дворце Кесаря взялся человек. Они хотели до смерти забить дубинками босую женщину в рубище, но окаменели.
  - Хорошие статуи для дома, - фыркнула гостья, наморщив покрытый веснушками нос, щелкнув пальцами по мраморным фигурам. - О, эти вечные маскулинные игры! Игра мускулами не доводит до добра.
  Она считала, что большую часть войн можно было свести к переговорам. Из-за этого у них с воинственным Рогатым Супругом случались разногласия, которые, впрочем, заканчивались не менее бурными примирениями, где каждый мнил себя победителем.
  Белая Богиня решила, что высшие расы следует помирить. Чтобы создать паритет сил, следовало принудить вампиров, фейри и магов поклясться друг другу в верности.
  - Госпожа? - осторожно окликнул ее стражник, который создал файербол, но благоразумно его придержал. - Как доложить о вашем прибытии?
  Он примчался с подкреплением, когда защитный контур вдруг перестал посылать сигналы. Мага предупредили о высочайшем визите, но все ждали гостью у парадного входа. Однако воин каким-то шестым чувством догадался, кто перед ним.
  - Какой милый мальчик... - скользнула к нему богиня. - Милый-милый, сладкий-сладкий, опасный-преопасный. Пф-ф...
  Она дунула. Ее спутанные, не знавшие гребня волосы взметнулись. Файерболл погас, как пламя свечи от порыва ветра. Маг охнул и удивленно посмотрел на пустую руку.
  - Госпожа! - пал он ниц.
  Его товарищи поступили так же, не осмеливаясь вздохнуть. Их словно придавило к земле невидимой каменной плитой. В распахнутые двери ворвалась еще одна 'тройная' связка боевых магов. Они замерли при виде странной картины: стража простерлась перед лохматой оборванкой, которая пыталась сдвинуть с места неподъемную статую.
  - Хм... Нет, пожалуй, мускулы тут будут нелишними, - проворчала женщина.
  Белая Богиня легко могла одним мизинцем уничтожить весь дворец, но ей нравилось играть в смертную.
  - О, владычица! - провыл жрец, который примчался следом. - Прости этих нечестивцев!!!
  Мужчина в вышитом балахоне пал ниц. До магов дошло, кто им явился, и они последовали примеру жреца. Богиня еще раз попыталась сдвинуть статую, отломив дубинку гоблину, оставила это неблагодарное занятие и прошлась по дворцовой галерее, ловко маневрируя между задницами смертных.
  - Ты! - сказала она, приподняв грязной босой ступней подбородок жреца. - Веди!
  ***
  
  Переговоры прошли более чем успешно. Тем более что с парадного входа прибыл Князь Света, обставив свое появление гораздо пафоснее и устрашив своим видом смертных. Он не стал целиком уподобляться человеку и прятать свои хтонические корни. Над его головой и за спиной поднимались светящиеся щупальца, ослепляя смертных.
  Накануне богиня попросила его немного побыть пугалом, чтобы паства не расслаблялась.
  - Ну, ты знаешь. Злой и добрый полицейский, да?
  - Да.
  Время не имело для богов значения, как и анахронизмы. Полиция - милиция? - появится в этом мире много позже, но для Старых Богов все существовало в едином пространственно-временном континууме. Пятьсот лет туда-сюда? Какая разница!
  Князь Света скучал, пока его жена охотилась, и рад был развеяться в тварном мире. Когда он прибыл, мать, пренебрегая протоколом встречи, потащила его в галерею и успокоилась только тогда, когда он обещал ей доставить статуи в божественную обитель.
  В заключение встречи и в качестве закрепления Договора богиня собственноручно посадила желудь и полила его живой водой.
  Вверх взметнулся буйный зеленый росток. В считанные минуты он поднялся на три человеческих роста, продолжая тянуться в небеса, и остановился только тогда, когда стал высотой с дом.
  - Отлично. Лучше всякой печати и подписи, не так ли, сын мой? - довольно улыбнулась Белая Богиня с тысячью лиц.
  - Истинно так, - ответил он.
  Договор был скреплен, и ГОРОД основан.
  ***
  
  Когда-то давно...
  Когда-то давно чуть не засохло Мировое Древо.
  Однако его удобрили кровью сакральной жертвы и спасли.
  Жертва, естественно, умерла, как ей и положено.
  Когда-то давно.
  Недавно.
  (Какая, в сущности, разница?)
  ***
  
  Верховный жрец предложил провести ритуал, который укажет на священную жертву. Только ее кровь сможет насытить умирающую землю.
  Ритуал плодородия обычно практиковался, когда поле не могло родить. В жертву приносили только смердов. Магов и ведьмаков не трогали. Однако в этом случае можно было сделать исключение.
  Когда жрец вспорол живот жертвенному козлу и разбросал внутренности по пыльной, растрескавшейся земле у опадающего исполинского дуба, капли крови и витки кишок указали на семью, где росла нужная девушка.
  - Радзивилл.
  ***
  
  - Люди нашли способ копить магическую силу, - сказала внуку Полина Эдуардовна. - Ведьмаки и колдовки могут поделиться.
  - Понятно...
  - Чего там тебе понятно, сопляк? - снова раздался голос.
  Старуха протянула руку:
  - Все, хватит. Отдай.
  Даниил с неохотой вернул ей артефакт.
  - Эх, мало, - недовольно забурчал невидимый человек в ухе. - Не хватит на воплощение.
  Бабушка спрятала Драконью заводь, захлопнула крышку и положила костлявую руку сверху. Сделав паузу, она поглаживала шкатулку, как кота. Тот сразу заревновал и, бодаясь, сунул голову ей под руку. Полина Эдуардовна оставила шкатулку в покое и почесала Коту за ушком.
  Она-то знала, что силы в артефакте более чем достаточно. Однако не спешила напоить внука из источника, чтобы он не перегорел раньше времени. Можно терпеливо поливать и растить деревце, а можно залить его, устроив наводнение. Во всем нужно терпение и чувство меры.
  - Ты же видел, что я на рынке ухожу в гадальный шатер к ромалам? - спросила она Даню.
  - Да.
  - Там за день проходит немало народу.
  Бабка улыбнулась. Она не сказал вслух, но внук безошибочно понял, о ком идет речь. Сопротивление! Движение за равные права людей и магов. Те, о ком упоминали в новостях исключительно по случаю казней или терактов.
  - Всю жизнь я наполняю артефакт, - сказала Полина Эдуардовна. - Так делали многие поколения наших предков еще со времен великой засухи. Если людям удается получить накопитель магии или заряженный артефакт, их силу мы вливаем тоже. Перед смертью многие передают последний дар. Обиженных ведьм немало.
  Даня понял, что оказался прав. Точно повстанцы!
  - Делятся все, кто может, - продолжила бабка. - Конечно, мы не маги. Силы у нас мало, но она есть. Мы собирали ее годами по крупицам, вливая сотни лет, и вот она тут. Вся.
  Внук уважительно посмотрел на артефакт.
  - Ты знаешь, что один маг может опустошить другого?
  Ее немногословный внук кивнул. О таком иногда сообщали в новостях в криминальной хронике. Искушение силой было велико. Иногда маги отваживались на такое преступление. Можно было распять мага ночью на перекрестке и высосать всю жизнь и вместе с нею магию. В конце запрещенного ритуала оставалась пустая оболочка, похожая на мумию.
  - Знаешь, что так казнят магов? - продолжила бабка, и он снова утвердительно мотнул головой. - Знаешь, что маг может сам истратить всю силу в своем источнике и перегореть от напряжения. Ты знаешь, что силу можно перелить в артефакт и затем его использовать. Сделать это может даже не маг. Так?
  - Да.
  - Так вот. Можно перелить силу в обычного человека. Понимаешь?
  В человека. Что тут непонятного. Даня попытался осмыслить эту идею, и тут до него дошло, что не так.
  - Ба, но у людей же отсутствует источник! - удивился он.
  Все это знали, от мала до велика. У людей нет источника и магического дара, поэтому они - низшая ступень, смерды, пыль под ногами Высших. С ними можно делать что угодно, как со скотом.
  - Это не так, - раздался сухой смешок.
  Бабка улыбалась, но почему-то парень поежился.
  - Источник есть у всех. Просто у людей дырявый источник. Сила в нем не держится. А еще есть такие, у которых он бездонный. В роду Радзивиллов были такие люди. Сейчас их не стало. Ты последний.
  
  Глава 8
  
  Когда-то давно...
  По меркам Высших - совсем недавно.
  Когда-то предок Радзивиллов был разгневан и замыслил отомстить Высшим. Он нашел способ уравнять всех в правах. Простые смертные тоже могут стать магами, если с ними поделиться или их починить.
  - А если сделать этого нельзя? - сомневаясь спросила сидящая у смертного одра рыжеволосая зеленоглазая женщина - типичная колдовка из рода Радзивилл.
  - Тогда мы уничтожим саму магию, - улыбнулся умирающий, сжимая в руках артефакт и отдавая всего себя без остатка.
  ***
  
  Скоро все было кончено.
  Последний дар отца пополнил резерв артефакта. Драконья Заводь теперь из пустышки, изукрашенной каменьями, стала бездонным хранилищем магии.
  Агнешка нагнулась и, разжав пальцы отца, взяла артефакт в руки. Она закрыла глаза, прислушиваясь к себе. По ощущениям ведьмы этот предмет был похож на живого, очень теплого и пушистого котенка. Не хотелось выпускать эту вещь из рук. Молодая женщина испытала невероятное сопереживание, снова на миг став маленькой. Отец все еще был тут, рядом. Он погладил ее по голове, и она поняла, что не одинока.
  За дверями ждал муж ведьмы - слабенький маг. Толку от него... Только родить ребенка, которого она запишет Радзивиллом. Так было оговорено в брачном контракте, потому что Витольд не имел наследников мужского пола. Шансы на брак с магически одаренной женщиной у Гедеона Закревского были весьма низкими, и он решил породниться с Радзивиллами.
   Ведьма была спокойна. Она не собиралась плакать, биться головой о стену и рвать на себе волосы. Этого не будет.
  Перед глазами до сих пор вставал ужас того дня, когда за ее младшей сестрой прислали карету от Кесаря. Марию увели со двора. Им с отцом метнули к ногам награду - свиток с охранной грамотой для семьи на веки вечные и двадцать талантов серебра, как в древности, символически выкупая младшую дочь. Могли бы взять даром, но традиции есть традиции.
  Им предложили присутствовать на жертвоприношении.
  Старшая дочь думала, что не сможет, но вдруг сделала шаг вперед. Она хотела это видеть. Хотела знать, кого ей ненавидеть. Сколько бы ни суждено им прожить, она хотела быть с сестрой до последнего ее вздоха. Так же решил и отец.
  И они смотрели.
  Смотрели.
  ***
  
  Марию прикололи роговыми кинжалами к дубу и сделали из нее 'кровавого орла', взрезав ниже ребер, достав до хребта и извлекая легкие.
  Агония длилась недолго, но смерть была мучительной, несмотря на то, что друиды перед жертвоприношением опоили деву специальным напитком, притупляющим боль.
  Кровь пролилась.
  Она стекала к корням исполинского древа, впитываясь в иссушенную землю.
  Ничего не происходило.
  - Ну, скоро ли? - нахмурился Кесарь.
  Высшему вампиру даже под зонтом было некомфортно находиться на улице в полдень. Ни одной тучки. Только защита Старых Богов спасала от сожжения под солнечными лучами.
  - Ваше величество, подождите, - ответил жрец, вытирая ритуальный нож.
  Вдруг на горизонте возникла полоса. Со стороны моря приближались тучи. Грозовые облака сулили дождь. В лицо задул ветер. На Священную Рощу пала тень, и наконец пошел долгожданный ливень.
  - Отлично! - воскликнул повелитель. - Слава Белой Богине!!!
  А дождь все шел.
  ***
  
  Агнешка до сих пор ощущала на лице эти прохладные капли.
  Нет, она тогда не плакала.
  Любой другой посчитал бы честью отдать свою дочь ради спасения страны и смирился перед неизбежным. Только не отец.
  Старшая дочь не плакала по сестре и не будет оплакивать отца. Она сделает это только тогда, когда отомстит за них.
  ***
  
  Зять Витольда, может, и был слабым магом, но весьма неплохим артефактором с широким кругом знакомств. Он знал, чем помочь. По просьбе тестя Гедеон связался со знаменитым гениальным мастером Валерием Базилевским.
  Тот создал вещь, об истинном назначении которой трудно догадывался. Рядовое дело - обычный накопитель магической силы. Необычно было то, что Витольд в заказе просил не указывать предел накопления силы.
  - Но зачем? - удивился зять. - Его почти невозможно наполнить, потому что предел растет одновременно с наполнением.
  - Ну-ка, ну-ка... Объясни.
  Старик просто хотел бездонный источник, а оказалось, что нужен постоянно растущий, как дерево, рост которого не ограничен. Сколько ни вливай, все влезет.
  - Силу будет невозможно извлечь, пока у того, кто захочет это сделать, не наступит полное магическое истощение, - предупредил зять, вручая готовый артефакт. - Вы что, хотите лечить им магическое выгорание?
  - Возможно, - туманно ответил Радзивилл.
  О том, что в их роду время от времени рождались дети с бездонным источником, он благоразумно умолчал. Знает только дочь, но не зять. Инквизиция осталась в другом мире, а здесь никому не стоит знать об этом. Обычно матери сами готовы были удавить дитя в колыбели ради спокойствия рода, но теперь Радзивиллы не будет делать этого. Если дитя родится, так тому и быть.
  ***
  
  Бездонный сосуд может вместить сколько угодно. Теоретически.
  Возможно, он вовсе не бездонный, и есть какой-то предел. Но маги-теоретики не могли проверить это опытным путем, добившись переполнения. У них просто не было столько магии.
  Странные, дефектные люди с бездонным источником были пустыми. Им всегда было мало, и они могли в один присест опустошить мага. Случалось это редко, однако служило поводом для опасений правящей элиты. Обычно это выяснялось в стрессовой ситуации, когда человек испытывал боль и страх.
  Таких людей уничтожали вместе с семьей, опасаясь, что кто-то из потомков унаследует темный дар. Всех родственников до седьмого колена вырезали, чтобы не допустить распространения болезни. Считалось, что этот дефект наследуется.
  Радзивиллы были неучтенными носителями крови.
  Высшие не знали об этом.
  ***
  
  - У Агнешки Радзивилл, твоей пра-пра-пра-пра... прабабушки, - чуть не сбилась со счета Полина Эдуардовна, - была младшая сестра, Мрия. Ей было тогда столько, сколько тебе. Однажды случилась страшная засуха, и Оракул в Священной Роще указал на нее.
  Это все, что она сказала внуку. Стоит ли посвящать в семейные тайны? Все равно знания пропадут втуне, когда мальчика не станет, и тело займет возрожденный.
  Бабка Радзивилл замолкла, глядя в никуда.
  - Ба, ее убили?
  - Да, принесли в жертву, - кивнула она, очнувшись. - Только кровь сакральной жертвы может умилостивить Старых Богов и спасти землю от умирания.
  Даня не понимал, что испытывает. Раньше он знал, что люди - скот, что так положено. Это данность. Он с этим жил... до недавних пор.
  Надо слушать Высших. Удобрять поля кровью, если понадобится. Жертвовать одним ради всех. Но он первый раз слышал эту историю из уст собственной бабки. Парень представил на миг, что у него есть сестра, и ее вдруг увели, чтобы возложить на жертвенник.
  - Сопляк. Молокосос! - раздалось в ухе. - Раскис, нюня. Ну-ка соберись!
  ***
  
  Есть большой секрет, недоступный смертным.
  Поскольку для богов не существует сегодня, завтра и вчера, то они одновременно знают все и сразу, но не в состоянии предугадать изменение будущего.
  Тварный мир для них - словно комок глины, который мнет в руках гончар. Каждый раз она другая. Мир меняет любое, самое легчайшее и мимолетное движение.
  Но в конечном итоге ничего не меняется.
  Это все та же глина.
  ***
  
  Друид Калерий стал Оракулом в Священной Роще, когда ему исполнилось тринадцать лет. Младший сын Незнанских, он должен был выбрать свою стезю при посвящении. Юноша хотел стать боевым магом, однако жертвенные кости упали, указав на прорицание.
  В местечковом храме было не протолкнуться, и все родители с детьми с интересом изучали, как лежат кости. Только Незнанские не радовались результату.
  - Вашему сыну выпала большая удача, - сказал жрец в златотканом балахоне.
  - Нам надо подумать, - недовольно сказал Зенон, отец мальчика.
  Он положил руку на плечо ребенка, ободряюще сжав пальцы, и увел его прочь. Не такой судьбы он желал сыну. Тот не должен стать одиноким полубезумным жрецом, который не оставит потомков.
  Однако если боги выбрали кого-то, чтобы он стал их глазами и ушами, то идти против этого бесполезно. Калерий взрослел, и его начали посещать видения. Мир напоминал бесконечно ветвящееся Древо, где каждая развилка - это событие, выбор, который делают люди, или причина, которая заставляет их принять решение. Изменяющийся мир, где ветвящиеся корни - прошлое, а крона - будущее...
  А он, смертный - наблюдатель настоящего, ствол этого древа, проводник знания.
  Юноша сходил с ума. Никакие средства, в том числе и магические, не помогали, и тогда отец сам повез ослабевшего и больного сына в ГОРОД.
  Там его оставили у священного дуба на ночь.
  - Если он выживет, то станет Оракулом, - сказал верховный жрец. - Наш Оракул только что преставился, и богам нужна замена.
  Утром пришли за хладным телом, однако нашли здорового юношу, который как ни в чем не бывало сладко спал под дубом.
  - Сынок!
  - Отец?
  Калерий сел, пытаясь вспомнить, что было ночью. Он протер глаза.
  - Что ты видел? - строго спросил его верховный жрец.
  - Ничего.
  Видения наконец покинули юношу, чему он был безумно рад. Он впервые за долгое время нормально выспался.
  - Так ты просто спал? - несказанно удивился жрец.
  - Нет, - ответил Калерий, вставая. - Сначала пришла жрица из рощи, и мы с ней поговорили. Потом она спела мне колыбельную, и я заснул. Передайте ей, пожалуйста, мою благодарность.
  Он поклонился.
  - Но в Священной Роще нет жриц! - возопил жрец от возмущения.
  Женщина в роще? Что за святотатство! Юнец солгал или просто пересказал свой сон, только и всего. Или сочиняет. Выпороть и прогнать прочь из ГОРОДА!
  Отец Калерия побледнел как полотно, понимая, к чему идет дело.
  - Ваше святейшество, я не лгу, - задрожав, как осиновый лист, ответил юноша, и начал озираться в надежде, что незнакомка появится и оправдает его. - Вот же! Глядите. Она забыла свой браслет. Верните его ей, пожалуйста. Видите? Я говорю чистую правду.
  Жрец тяжело оперся на свой деревянный резной посох и от потрясения не мог вымолвить ни слова. Браслет был в точности такой, как у старого Оракула. Говорят, его подарила первому прорицателю сама Белая Богиня. С этим браслетом тело сожгли, и вдруг он чудесным образом появился рядом с мальчиком.
  Не иначе как сама богиня навестила сегодня нового предсказателя!
  - Мальчик мой, - подойдя ближе, сказал верховный жрец, по морщинистому лицу которого катились слезы. - Свершилось.
  ***
  
  Однако невозможность предугадать будущее и раскрыть прошлое не значит, что боги не ощущают причинно-следственных связей.
  Старым Богам не все равно. Как ценителей искусства, их интересует равновесие между формой и содержанием.
  Форма - это тварный мир, содержание - духовный. Любой перекос вызывает диссонанс. Князь Света сравнивал это со скрежетом ножа по стеклу или проколом пространства в звездной сингулярности, когда свет перерождается в вечную тьму. Его жена - с неудачным выводком керберов после внеплановой вязки.
  - Эти смертные меня достали! - ворчала она, когда ей пришлось утилизировать щенят в первородном Хаосе. - Их поклонение утратило искренность. Энергии удержать суку от размножения не хватило, и она сбежала. Мало того, что она спарилась с тварью хаоса, так теперь еще везде ищет своих выродков. Придется теперь с ней мириться.
  Полуразумные трехглавые создания приблудились на заре времен, став спутниками богов, однако в них оставалось много от тварей хаоса, от которых они произошли, как обычная собака происходит от дикого волка. Они все осознавали и легко строили причинно-следственные связи. Сука из стаи богини-охотницы отлично понимала, что хозяйка избавилась от щенят. Собака не могла это изменить, но больше не доверяла хозяйке.
  Богиня-охотница взглянула в как-бы-окно как-бы-на-улицу. За окном бушевал первородный Хаос. Твари выли, радуясь пополнению в своих рядах. Щенята прибьются к дикой стае и под влиянием вероятностного шторма станут такими же бесформенными, тысячезубыми и тысячеглавыми чудищами с тысячью глаз, щупалец и ртов...
  - У-у-у!!! - тоскливо выла мать, сидя на границе Света и Тьмы.
  Сука тосковала по своим щенятам. Она задирала три морды вверх и пронзительно завывала, срываясь в инфразвуковой диапазон. Охотница даже забеспокоилась, как бы щенки не вернулись. Вместо радостной встречи они могут загрызть мамашу.
  - ГОРОД пока еще мал, - увещевая, ответил Князь Света, мановением руки открыв окно из дома в тварный мир. - Мало людей, мало молений, мало жертв и мало жрецов.
  Все так. Переселенцы недавно обустроились в новом мире, и энергии поклонения пока не хватало.
  - Хм... Может, твоя мать может что-нибудь сделать?
  Муж усмехнулся, но не стал говорить Охотнице, что это не лучшее решение. Свекровь всегда славилась необычным, радикальным решением проблем.
  ***
  
  Босая оборванка лет сорока с распущенными волосами и в полотняном рубище шла по дороге. Никто не обратил внимания, когда она вдруг появилась на обочине около поселения Западного Предела.
  Крестьяне очищали поля от камней и корчевали пни, расширяя делянки. Гоблины патрулировали земли, выискивая грабителей. Стражники-маги скакали мимо, не глядя на смердов.
  ГОРОД на горизонте искажал пространство. Шпили дворца и крепостная стена виднелись вдали. Их было видно отовсюду, из любой точки государства, из любого мелкого селения. Но только маги и Высшие могли попасть из одной точки в другую за считанные минуты. Фейри - тайными тропами, маги - телепортами, а Высшие вампиры - превращаясь в нетопырей и пересекая грань.
  ГОРОД связывал всё и вся, опутывая весь мир своими нитями.
  ГОРОД был сосредоточием мира, собирая магию.
  Все дороги вели в ГОРОД.
  Белая Богиня, не связанная никакими физическими ограничениями, просто сделала шаг и оказалась на самой окраине ГОРОДА. Она с интересом осмотрелась. Рядом сновали торговцы с тележками, ехали повозки, груженые товарами, гарцевали на лошадях наемники и катили примитивные самодвижущиеся повозки, обдавая дымом прохожих. Всех как магнитом притягивали крепостные ворота.
  Мимо пронеслись верховые, вероятно, охрана какого-то высокопоставленного лица.
  - Прочь! Разойтись!!! - хлестнула плеть. - Едет советник!!! Разойтись!!!
  Кончик семихвостки скользнул по спине идущего смерда, и тот вскрикнул. Повозки начали сворачивать на обочину. Люди отступали, освобождая путь.
  Богиня смотрела.
  Вдруг она ощутила боль - то, что обычно испытывают только смертные. Созданное ею тело было слишком совершенно, и боль - самой настоящей, как и кровь, текущая по рассеченному лицу.
  - Ну и ну! - восхитилась Белая Богиня, слизнув каплю, стекающую по губам. - Настоящая.
  Это было поистине прекрасное, интересное переживание. Разумеется, она тут же исцелилась. Уродливая рана закрылась, и женщина стерла засохшую кровь с лица.
  Однако ей не понравилось, что ее оскорбили, пусть и не зная, кто она такая на самом деле. Богиня сделала шаг в сторону, отойдя к обочине. Охранники полетели дальше, разгоняя людей.
  По дороге промчалась черная, богато изукрашенная карета.
  - Советник... - задумалась она. - Хм, советник.
  Она нагнулась и тронула прах под ногами, где проехала карета.
  - Болеслав Михальчук. Правый советник Кесаря.
  След был еще свеж, и все ответы получены.
  - Твари... Огнепоклонники... Душегубы... - услышала она повторяющиеся рефреном мысли смертных.
  Люди смотрели вслед, провожая взглядами карету. В них не было благодарности богам за то, что они остались живы. В них не было искренней веры. Смерды ни о чем не молили, только роптали и боялись.
  Страх - это хорошо. С него начинается возврат к вере.
  Сначала надо сделать плохо, а потом вернуть, как было.
  - Вот и ответ.
  Нельзя до бесконечности закручивать пружину, иначе она лопнет. Люди устали. Конечно, Белая Богиня могла остановить время, чтобы карета никуда не уехала, подойти и лично наказать советника. Она легко могла уничтожить и охранника с кнутом, и сам ГОРОД, стерев его с лица земли.
  Но ей было нужно не это.
  В этот миг ей стал понятен смысл предсказания Оракула. (Хотя сам он еще Оракулом не стал и только собирался сделать пророчество).
  
  'Правый советник падет от руки огненного Волка. Огненный Волк станет новым советником и родит щенка от рыжей ведьмы. Рыжая ведьма встретится с огненным Волком, ежели случится великая засуха и будет священная жертва из рода ведьмы. Брат огненного Волка умрет и возродится. Мир будет погублен и спасен'.
  
  Были указаны даты, не совпадающие в последовательности с перечисленными событиями. Год, число, час - для каждого. Две линии судеб должны сойтись, если будет выполнено условие для того, чтобы пророчество сбылось.
  - Ежели да кабы, - сказала богиня. - Засуху вам, да? Бедняжечки, бедные мои игрушечки.
  Она хрипло расхохоталась. Люди оглядывались на кликушу-бродяжку, кто со страхом, а кто с жалостью.
  'Бесноватая... Ведьма... Блаженная...' - читала она в их душах.
  Предсказание было истинным.
  Человек решил бы, что это бред. Все события в человеческом понимании должны следовать одно за другим по реке времени. Однако эти единицы измерения ничего не значили для богини. Она поняла, как наказать советника.
  - Погублен и спасен... - фыркнула она. - Не все ли равно?
  Есть тысячи других миров. Конец мира можно устроить, если лень прибираться дома. Сжечь дотла и отстроить все заново. Это богиню не пугало.
  Главное - это советник. Сейчас ей хотелось его наказать и поставить на место.
  Импульсивные желания - типичная божественная черта.
  - Засуха? Засуха... Хм... Засуха так засуха. Да будет так.
  Оборванка на дороге щелкнула пальцами.
  ***
  
  Первая часть пророчества сбылась, когда принесли в жертву Марию Радзивилл.
  Вторая - когда спустя двести лет молодой Димитрий Волков не сошелся во мнениях с советником Болеславом Михальчуком, и Кесарь предложил своим приближенным уладить дело на магической дуэли. Димитрий испепелил оппонента, тем самым доказав свою правоту, и Кесарь, весьма довольный развлечением, согласился, что храм огнепоклонников не стоит переносить в столицу.
  Волков считал, что соседство двух стихий, а именно: дерева и огня, - пагубно скажется на ГОРОДЕ. Советник же был жаден и хотел увеличить собираемость налогов с паломников на тысячах городских ворот.
  - Нашла коса на камень! - шептались в кулуарах.
  Третья часть свершилась, когда трагически погиб брат Димитрия - некромант Даниил.
  Наступило время для четвертого акта драмы под названием жизнь.
  ***
  
  Бессмертны те, кто никогда не жил.
  Никогда бывает, когда отсутствует когда.
  Боги вне времени, и они живут вечно. Но даже им недоступно понятие вечности.
  Случайный кот, живущий у бабки Радзивилл, как никто знал в этом толк. То ли мертвый, то ли живой - не угадать - он следил за возрожденным.
  Не найдя это особо интересным, Кот решил прогуляться. Скользнув тайными тропами, он легко и непринужденно попал в прежний мир.
  - Привет, гуляка, - сказал человек, увидав за стеклопакетом усатую угольно-черную морду с оборванным ухом.
  - Мау-у! - запросился кот внутрь, встав на задние лапы.
  Человек открыл окно, и кот тенью скользнул внутрь. Он спрыгнул с широкого подоконника, потерся о ноги своего человека и утробно заурчал.
  - Да ты вроде сыт, - рассмеялся мужчина. - Отъелся. Где же ты шастаешь, Шрёдингер ты мой?
  Младший научный сотрудник закрытого НИИ, занимающийся вопросами квантовой физики, от нечего делать начал подкармливать уличного кота, хотя подозревал, что кот чей-то. Просто загулял.
  - М-р-р, - боднул кот мужика под колено.
  Мужчина уронил на пол журнал со статьей под названием 'Насколько оправданы эксперименты над животными'.
  - Сейчас, сейчас. Да у меня ничего нет. Будешь колбасу?
  Будет.
  Или нет.
  Если не понравится запах магазинной соево-каррагинановой холостяцкой жратвы. Никогда не угадаешь, что таится в недрах белого холодного шкафа.
  Или - или.
  
  Глава 9
  
  Даня никогда не считал себя особо умным. Звезд с неба не хватал, учился средне, любил помечтать. (Однако именно те, кто умеет трезво оценивать свои силы и возможности, могут при должном старании добиться успеха.)
  - Эй, ты! - раздалось в ухе. - Ты думаешь учиться драться?
  - А зачем? - дернулся парень.
  По его скромному мнению гораздо легче и разумнее было убежать, что он и делал, особенно при численном превосходстве противника. Бегал Даня быстро.
  - Можешь так не орать, я все слышу. Даже твои весьма поверхностные мысли.
  - Почему это они поверхностные? - обиделся Даня.
  Он устроился на бревне неподалеку от дома. Недавно ветром повалило старый тополь. Ветви срубили на хворост, а ствол распилить и вывезти еще не успели. Здесь Дане всегда хорошо думалось. Он не хотел, чтобы дерево убрали.
  - Потому что.
  Голос ненадолго заткнулся. Парень размышлял о словах бабки, и выводы были весьма неутешительные. Бабушка, его родная и любимая баба Полина, единственный родной человек на земле, не считая кукушки-матери, знала все про голос. Она знала, что внук 'носитель'.
  - Носитель - это что? - спросил он, хотя и так догадывался.
  - Неверный вопрос. Носитель это кто, - засмеялся голос в голове.
  - Носитель - я?
  - Да. Умница мальчик, возьми с полки пирожок.
  - А ты можешь просто исчезнуть? - почти безо всякой надежды спросил Даня.
  - Меня давно уже нет, - вздохнул собеседник. - Главное, чтобы ты не исчез, сопляк. Без меня тебя некому будет защитить.
  - Да ну-у...
  Словно издеваясь, голос мерзко захихикал.
  - Кстати, это не твои дружки там у поворота?
  Парень встрепенулся. Там, где дорожка сворачивала на большой тракт, стоял Гусь с приятелями. Хобот его шевельнулся. Изуродованный одноклассник затрубил, как слон, и указал рукой на Даниила.
  ***
  
  За несколько сот лет до этого.
  Совсем недавно.
  ***
  
  Калерий сидел за большим деревянным столом, стоящим в трапезной Священной Рощи. Он впервые делил хлеб с другими жрецами.
  Накануне его посвятили в неофиты, выдали парочку простых белахонов, верхнюю одежду, обувь и стопку увесистых писаний. Юноша уже сунул туда нос и прочитал про переселение из прежнего мира, причем с такими подробностями, которых не было в общедоступных источниках.
  Верховный жрец, которого он мысленно обозвал 'желчным старикашкой', вел душеспасительные беседы, вгоняя парня в краску. Сначала он уточнил, не было ли у него срамной связи с женщинами. Получив отрицательный ответ, тот обрадовался.
  - Почему вы спрашиваете?
  - Жрецы дают обет безбрачия, дитя, - ответил верховный жрец.
  - Понятно.
  Калерий был уже год тайно и безнадежно влюблен в соседскую служанку, грудастую и весьма фигуристую девушку дет двадцати. Впрочем, девой она не была, судя по стонам и вздохам, которые порой раздавались из пристройки, где она ночевала. Теперь новоиспеченный оракул понимал, что все его планы суть тлен, и остаток жизни ему жить в Священной Роще вдали от женщин, соблюдая строгий целибат.
  Мяса, кстати, жрецы тоже не ели, не считая плоти священного вепря раз в год. Хотя жертвы приносили, начиная с петухов и козлов и кончая людьми.
  Ладно. Поживем - увидим. Если не понравится - сбежим.
  Вот только разберемся с божественным даром...
  ***
  
  - У любого пророчества есть пять несомненных признаков, - сказал верховный жрец, разгибая пальцы на руке. - Первый - иносказательность. Второй - предопределенность. Третий - рука судьбы. Четвертый - наличие участников и очевидцев и, наконец, пятый, самый важный - условие осуществления. Если хотя бы один из признаков отсутствует, пророчество не является истинным. Иногда в предсказании есть лазейка. Об этом мы тоже поговорим.
  Так начался первый урок юного Оракула.
  Они с наставником сидели на скамейке под дубом, подпирающим небеса, и разговаривали, а листва над головой почти осознанно шелестела, как будто шепча о чем-то своем.
  ***
  
  Калерий повзрослел. Разумеется, он никуда не сбежал из Священной Рощи, ибо от Предназначения и Судьбы не скрыться.
  Как все маги, он жил долго.
  Сто лет спустя предсказателю было видение. С его слов приставленный к нему младший жрец записал: 'Правый советник падет от руки огненного Волка...'
  ***
  
  Пиромант Димитрий Волков стал архимагом, но еще не решался выступить против советника Болеслава. Слишком большой была разница в их положении.
  Огненный маг влез в большую политику и понимал, что не все так просто, как кажется со стороны. Во многом советник был равен Кесарю или даже превосходил его по влиянию.
  Это было плохо.
  И это было хорошо.
  Кесарь Миклош Мариенбах осознавал, что от советника пора избавиться. Точно так же считал и маг. Нужен был только повод.
  Тогда Хозяин ГОРОДА был увлечен переделкой своих владений. Облик ГОРОДА непрерывно менялся. Появлялись новые современные здания, строились заводы и фабрики, прокладывались дороги, разбивались сады... 'Государство в государстве' превращалось в то, что можно видеть сейчас.
  Лучшие умы ГОРОДА и все людские силы были брошены на стройку века.
  - Напоминает те славные времена, когда смертные строили для нас пирамиды, - задумчиво сказал вампир, наблюдая в панорамное окно своей резиденции, как люди денно и нощно вбивают сваи, кладут кирпич и возятся с подъемными кранами.
  Он взмахнул рукой, и ГОРОД показался в максимальном приближении, как если бы владыка со свитой был там. Сегодня при нем был только племянник Эдуард, невероятно похожий на Кесаря, Правый советник Болеслав Михальчук и архимаг Димитрий Волков.
  
  ***
  
  Первый был высшим вампиром, как и дядя, то есть рожден таким, а не обращен с помощью укуса. Кесарь доверял Эдуарду как никому другому. Тот был молод по меркам кровососов: каких-то двести лет. Однако он, хотя и не был преемником Кесаря, добился большего влияния при дворе. Родился он уже после переселения Высших в новый мир.
  Второй был до недавнего времени главой общины магов, пока Кесарь не предложил ему должность советника. Это было 'повышение с понижением'. На новой должности Болеславу надо было отказаться от регалий архимага. После чего Собор магов выбрал преемником Волкова, посчитав его достаточно осторожным, чтобы не разгневать владыку, и достаточно слабым, чтобы им управлять.
  Все они глубоко заблуждались.
  На первый взгляд пиромант был подходящей кандидатурой, не принадлежащей ни к одной из фракций. Димитрий Волков был из не очень влиятельной семьи, закат которой начался еще при первом Кесаре. В отличие от прочих стихийных магов, пироманты никогда не были многочисленными. Они всегда держались особняком. Один в поле не воин. Маги из Собора думали, что Димитрий станет их покорной марионеткой.
  Он и стал. Только не их, а Кесаря. Все Волковы были верны короне, и новый архимаг не исключение. Димитрий стал верным псом повелителя.
  Власть всегда проверка.
  Кесарь проверял.
  Он смотрел, как наглеет и становится небрежен Болеслав, как он злоупотребляет данной ему властью и за глаза высмеивает владыку. Он наблюдал, как вникает в дела Димитрий. Он сравнивал, и сравнение выходило не в пользу советника.
  ***
  
  - Я не застал эти... э... благословенные времена, - сказал Волков и уточнил: - Это было в прежнем мире?
  - Да, - прищурился Миклош, предвкушая развлечение. - Смертные, которые жили на берегу Великой реки, боготворили нас тогда. Они строили потрясающие пирамиды, усыпальницы и саркофаги для дневного сна. Мы были богами задолго до того, как Старые Боги заявили свои права.
  - Что?! - поперхнулся Димитрий от такого святотатства. - Ваше величество!
  - Ничего, - похлопал своего верного пса по плечу Кесарь. - Под каждой божественной личиной скрывается самая обыкновенная звериная морда. Меньше пафоса, друг мой.
  - Но, ваше величество... - вклинился Правый советник. - Как можно?
  Владыка поморщился. Не секрет, что советник щедро приносил жертвы, но насколько искренним он был, никто не знал.
  - Нужно, - дерзко вмешался в разговор племянник Кесаря. - Если уши уважаемого советника осквернили наши речи, он может отдать на заклание десяток-другой молодых бычков. Тогда его уши снова станут кристально чистыми.
  Советник поджал губы.
  - Договариваться с этой самой мордой - мой долг, - сухо сказал Миклош, - не так ли, Эдуард?
  - Не так, - белозубо засмеялся племянник, показав клыки. - Но вы продолжайте, ваше величество. Я тоже не был в прежнем мире, и мне интересно послушать.
  Такая ничуть не скрываемая нелояльность Старым Богам многое сказала пироманту. Вампирам был просто выгоден Договор. В остальном они были циничными ублюдками.
  Из таких кусочков складывалась реальная картина мира.
  ***
  
  Хлопок телепорта - и они уже в тронном зале.
  Только воздух звенит от напряжения, когда появляется хозяин со свитой.
  - Как тебе идея переделать вот это? - показал Кесарь на трехмерную модель центра ГОРОДА.
  Она занимала треть зала, так что ходить следовало с осторожностью, чтобы не затоптать миниатюрные дома и спешащих куда-то людей, похожих на мелких букашек. Големы забавно кричали, когда это случалось. По закону подобия в этот миг кто-то в ГОРОДЕ умирал по-настоящему.
  Бледный как полотно кровосос в черном иногда делал это специально; это его успокаивало. У него закончилась пленка-пузырчатка из прежнего мира, которой поделился один из Ключников, так что теперь владыка давил людей, как тараканов.
  - Дозвольте взглянуть, ваше величество.
  Волков осторожно переступил через строящийся небоскреб, вокруг которого, как муравьи, сновали рабочие. Маг нагнулся и посмотрел. В самом центре модели зеленел исполинский дуб.
  - Что здесь не так? - спросил он.
  - Вот тут, рядом со Священной Рощей, мы построим главный храм огнепоклонников, - ответил вампир.
  Правый советник тоже подошел ближе. Он осторожно обходил здания, но на людей не обращал внимания. Их крохотные тела хрустели и чавкали под ногами, оставляя красные разводы.
  Болеслав занимал свою должность уже десять лет. Своеобразный рекорд для приближенного к трону! Кесарь редко давал своим слугам много власти. Стоило им зазнаться и забыть свое место, как он без сожаления от них избавлялся.
  Димитрий был полной противоположностью Болеславу Михальчуку. Если первый был светловолосым статным мужчиной в расцвете лет, то советник представлял собой желчного сухопарого старика с поджатыми губами и цепким взглядом. Димитрий не любил излишней роскоши и обычно одевался как простой воин. Только для ритуалов он облачался в златотканый балахон архимага. Советник же с ног до головы увешал свой камзол драгоценными каменьями и унизал пальцы перстнями, служившими также накопителями магии.
  Волков иногда думал, что мог бы легко расплавить все это злато, заключив советника в золотую оправу. Мечты, мечты...
  Стоит ли говорить, что оба друг друга терпеть не могли, и между Правой и Левой рукой владыки было скрытое противостояние.
  - Великолепная идея, ваше величество, - льстиво произнес советник, хотя сам вложил эти мысли в уши Кесаря. - Когда храм будет построен, паломники со всех Пределов будут съезжаться в ГОРОД.
  - И будут вносить налог при въезде в ГОРОД, - хмыкнул Димитрий.
  Кесарь улыбнулся, блеснув клыками. Ему нравилась прямолинейность пироманта. Он не прерывал разговор, ожидая, чем все кончится.
  - Разве вы не рады, мой юный друг? - деланно удивился Болеслав, намеренно принижая архимага. - Ведь строится храм Ярилы. Это в ваших же интересах.
  Он присел и постучал ногтем рядом с Рощей, по зияющему проплешиной пустырю, где уже снесли все дома. Он этого соседние человечки-букашки начали разбегаться кто куда.
  - Главный храм всегда был на окраине за ГОРОДОМ, - поморщившись, возразил пиромант. - Огненная стихия не терпит рядом жилья, тем более деревьев. Две полярные стихии неизбежно начнут меж собой конфликтовать. Что сказал по этому поводу верховный жрец Священной Рощи?
  - Он не возражал.
  Советник не подозревал, но причины такой сговорчивости были в том, что накануне Оракул сделал пророчество, в котором все и так разрешится без постороннего вмешательства. Нужно только наблюдать и ждать.
  - Тогда возражаю я, - сказал пиромант, пав на одно колено перед кесарем. - Что скажете, ваше величество?
  - Один за, другой против, третий воздержался, - протянул вампир, глядя не на пироманта у ног, а на советника, и тоже взвешивая все за и против.
  Михальчук ощутил беспокойство. Его провокация зашла слишком далеко.
  - Я требую высшей справедливости! - сказал пиромант.
  ***
  
  - Что такое предопределенность? - уточнил неофит на первом уроке, столкнувшись с незнакомым термином.
  - Пророчество сбывается всегда, что бы ты ни делал или не делал.
  - Это как, ваше святейшество? - нахмурился Калерий.
  - Например, ты ничего не делаешь, и все идет своим чередом. То есть оракул описывает естественных ход событий. Однако если участники или очевидцы решают изменить пророчество, тем самым они сами заставляют его сбываться. Это называется самосбывающимся пророчеством, дитя.
  - А...
  - Например, конунгу из Тролльхейма предрекли, что его убьет сын. Он бросил младенца зимой в лесу на съедение дикому зверью. Там его нашел крестьянин. Мальчик вырос в чужой семье. Конунг убил его приемного отца, а мальчик отомстил за него и убил конунга.
  - Но...
  - Знаю, что ты хочешь сказать, - рассмеялся жрец.
  ***
  
  Оба мага стояли на том самом пустыре, где планировалось возвести храм огнепоклонников.
  Рукой Силы у советника была земля, а у архимага - огонь. Поединок обещал быть интересным. Никто не мог сказать, кто победит. На стороне советника был опыт и множество накопителей магической силы, которыми он обвешался, как Зимнее Дерево игрушками.
  - ...товьсь! - сказал Эдуард, который выступал секундантом.
  Вокруг советника искрилась пыль и взвивались в воздух песчаные вихри. Весь сор, камешки и песчинки, словно подхваченные смерчем, закручивались в спираль. Болеслав сложил перед собой ладони, сужая вихрь, готовый превратиться в смертельное лезвие, которое снесет голову противнику.
  Сверкнули молнии. Пиромант развел руки в стороны и призвал свою огненную стихию. Холодный огонь объял его, не причиняя вреда. Димитрий сложил руки, собирая первородное пламя в небольшой файерболл величиной с яблоко. С виду было не страшно, однако в нем была сила маленького солнца. Этот файербол мог сжечь дотла небольшой городок и разметать здания на километры вокруг. Это оружие Волков готовил годами и приберегал на самый крайний случай, как последний довод.
  Пригодилось.
  Фейри установили волшебные зеркала, чтобы показать знати картину происходяшего. Во избежание жертв Кесарь запретил физическое присутствие челяди на дуэли.
  - Начали! - скомандовал Эдуард и предусмотрительно телепортировался обратно в резиденцию дяди.
  - На кого поставишь? - спросил Миклош, сидящий на троне.
  У его ног устроилась полуобнаженная рабыня-для-кормления с золотым ошейником. Наверное, северянка: светловолосая, голубоглазая, не похожая на местных жителей. Кесарь поглаживал ее по гладким струящимся волосам, словно она была собакой. Девушка не возражала. Она 'поплыла' после укуса, преданно глядя на хозяина. Полная, безоговорочная зависимость... Если бы вампир ее прогнал или, хуже того, отпустил, она бы тут же покончила с собой.
  - Ставлю на пироманта, - ответил Эдуард.
  - Если я поставлю на него же, то пари не состоится.
  - Ладно, тогда на советника, - легко согласился племянник. - Надеюсь, я проиграю.
  Миклош расхохотался. Гоблины жались по стеночке. Веселье повелителя бывало страшнее гнева. Они тоже надеялись, что победит пиромант, а иначе хорошее настроение сменится плохим, и пики вокруг дворца украсятся головами тех, кто имел неудачу оказаться рядом.
  - Что ставишь? - спросил он, ибо ставка не имела смысла без награды. - Разрешаю тебе сделать выбор.
  - Ответ на вопрос.
  - Неплохо.
  - Ваше величество, - вдруг вышла вперед из толпы и поклонилась вампиресса Иветта, мать Эдуарда. - Могу я тоже сделать ставку?
  Это была миниатюрная брюнетка с белоснежной кожей и темными, как вишни, глазами, в которых при определенном освещении проскакивали алые искорки, как у зверя. Она была затянута в черное бархатное платье, оставляющее обнаженными лишь плечи и руки.
  - На кого? - спросил Миклош.
  Любимая во всех отношениях и смыслах двоюродная сестра Кесаря сняла с руки браслет и положила его у подножия трона.
  - На пироманта.
  Она всегда следовала за братом.
  ***
  
  Эдуард хотел знать правду.
  Слишком многие говорили ему про связь матери с Кесарем. С другой стороны, ему не нужна была правда, ибо это причинит матери боль.
  Он и так заставил ее страдать при рождении. Обычно дитя вампира убивает мать, если она смертная. Но Иветта была вампиром. Она исцелилась и гордилась тем, что первый раз сама напоила сына кровью и только потом отдала его кормилицам.
  Просто иметь возможность спросить - уже приятно.
  Необязательно спрашивать.
  ***
  
  Болеслав в вихре взлетел над землей. Потоки камней градом обрушились на пироманта, погребая его под собой, и тут же потекли, как расплавленная лава. Гранитная крошка и гравий раскалились до предела. Песок превращался в жидкое стекло, пока Димитрий шел навстречу, осторожно удерживая между ладоней файерболл, как мину замедленного действия.
  В этом небольшом шаре сосредоточилась вся магическая сила из его резерва, скопленная за долгие годы. Источник магии внутри был почти пуст. Димитрий опустошил артефакты-накопители в кольцах, ставших бесполезными безделушками.
  Советник снова атаковал, подойдя вплотную. Из-за нестерпимого жара он не мог коснуться и ударить противника, но он смог окружить себя вместе с пиромантом земляным валом. Яма в земле углублялась, а воронка вокруг закручивалась все сильнее и сильнее.
  Дуэлянты уходили под землю, словно в гигантскую кротовину.
  - ... я тебя в ... - сказал Димитрий и раскрыл ладони.
  Советник засмеялся, готовый легко отбить файербол, как делал много раз за свою жизнь. Но к такому он не был готов.
  ***
  
  Сверкнула вспышка, которая расплавила все магические зеркала вокруг ристалища.
  - У-у... - разочарованно протянули зрители, лишившись возможности смотреть трансляцию дальше.
  Впрочем, ничего интересного больше не произошло. Все заняло менее секунды. Взрывная волна снесла несколько кварталов и остановилась только у Священной Рощи, которая рукою богини была неприкосновенна.
  Над центральным дистриктом ГОРОДА поднимался гигантский светящийся гриб.
  - Кто победил? - спросила Иветта, изогнув бровь.
  Кесарь поманил сестру, и она поднялась по ступеням наверх, к трону.
  - Скорее всего, пиромант, но выжил ли он - открытый вопрос.
  ***
  Для Эдуарда - вопрос закрытый. Он проиграл. Это определенно был знак больше не спрашивать.
  ***
  
  - Ваше величество, я выиграла! - сказала упырица, салютуя кузену бокалом свежесцеженной крови, которую подал слуга.
  Придворный целитель уже накладывал кровоостанавливающую салфетку ему на запястье.
  - Мы. Мы выиграли, - сказал Миклош.
  Челядь вполголоса обсуждала события. Все сгрудились у панорамных окон, наблюдая, как к проплешине в центре ГОРОДА несутся машины экстренных служб. Дракон, привлеченный первородным огнем, спланировал вниз. Не найдя ничего интересного, он сожрал пару человек и взлетел обратно в небо.
  - Спрашивайте, ваше величество, - улыбнулась, не размыкая алых губ, Иветта. - Но я тогда спрошу в ответ.
  Кесарь хотел спросить, от кого она понесла ребенка, но не стал. Она хотела спросить, почему он не сделал ее своей Невестой, но тоже не стала. И так все понятно. Их отцам - Батори и Мариенбаху - был выгоден династический брак Иветты. Ее выдали за двоюродного брата Миклоша.
  Она еще тогда подумала, что люди из дельты Нила переняли у своих владык обычай не разбавлять кровь чужой. Во всех смыслах этого слова. Фараоны женились на своих кузинах.
  Подаренный Миклошем браслет она носила много лет, не снимая.
  - Будем считать, что пари не было, - сказал он, поднимая браслет со ступеней и защелкивая на запястье у кузины.
  Говорили, в том браслете вместо рубинов были капли крови самой Белой Богини.
  Якобы они упали на Большой Тракт, вьющийся вокруг ГОРОДА, когда богиня поранилась.
  Врали, конечно.
  ***
  
  Служка записал: 'Огненный Волк станет новым советником и родит щенка с рыжей ведьмой'.
  ***
  
  Морщинки лучиками разбежались от губ и глаз верховного жреца. Теперь, когда юноша узнал учителя получше, то понял, что он способен не только командовать и покрикивать, но и шутить.
  - Если бы конунг оставил ребенка, то все равно относился к нему с опаской. Между отцом и сыном никогда бы не было близости. Рано или поздно сын сверг бы отца, чтобы занять трон. Только и всего.
  Калерий был обескуражен.
  - Но, ваше святейшество! - почувствовал он себя обманутым. - Что, если бы конунг не знал о пророчестве? Он бы растил сына в любви и воспитал его достойным наследником.
  - Нет. Описание событий всегда истинно. Так случится в любом случае, знает об этом конунг или нет. Рано или поздно, так или иначе. Особенно если задан широкий диапазон до события и не указана дата и время.
  - Дата нужна?
  - Важна. Желательна. Тогда можно отследить развилку ну пути судьбы. А теперь поговорим об условии пророчества. Слушай, - порылся в записях жрец. - 'Конунг падет от руки первородного сына'. Все. Ничего не кажется странным?
  - Описание событий, как вы и говорили.
  - Близко, - обрадовался жрец. - Но не совсем. Смотри! У каждого предсказания есть условие. Если принцесса уколет руку веретеном, то уснет мертвым сном. Так понятно?
  - Но это же сказка!
  - Сейчас стало сказкой, - снисходительно кивнул наставник. - Итак, ты видишь, что на первый взгляд в предсказании не содержит условия. Однако это не так. Сын должен быть первородным. Если до предсказания конунг прижил на стороне дочь, ему следовало взять в жены мать ребенка, и тогда бы сын не был первородным. Это лазейка, о которой я говорил. Также конунг мог поступить жестоко, убив сына сразу после рождения, однако мать ребенка его бы не простила и второго сына не родила ему. Северные женщины лучше умрут, чем подчинятся.
  ***
  
  Ведьма Полина Радзивилл испустила первый крик, рождаясь.
  Это было в тот самый миг, когда Димитрий Волков, ругаясь, как сапожник, вылез из оплавленной взрывом гигантской воронки. Дуэль завершилась в пользу пироманта.
  Будущий муж Полины и отец Дарии Радзивилл тогда еще не родился.
  
  ***
  Служка писал, царапая пером пергамент и высунув от усердия язык.
  'Рыжая ведьма встретится с огненным Волком, ежели случится великая засуха и будет священная жертва из рода той ведьмы'.
  Условие пророчества было вполне понятным, но не было ясно, как это возможно осуществить, ибо погодой управляли боги, а не люди. Никто не в силах это изменить.
  ***
  
  - А остальные признаки?
  - Иносказательность, - продолжил урок верховный жрец. - Иногда сам не знаешь, о чем пророчество. Ничто не называется своими именами. Описание по косвенным признакам. Только после того, как предсказание сбудется, можно разглядеть всю картину целиком.
  - Третий признак?
  - Рука судьбы. Все уже где-то записано. Мы просто играем свои роли. Даже все возможные варианты, решения, выбор и развилки записаны. Про вероятность этого мы поговорим в другой раз, слишком большая это тема. Просто помни, дитя: обмануть судьбу нельзя. Но с ней можно договориться. Нет судьбы, кроме той, что мы творим сами. На то и лазейки в пророчестве. Умный человек обойдет препятствие, если есть такая возможность.
  - Как? - загорелись глаза у Калерия.
  Может, не придется бежать. Если удастся договориться, то он уже не будет жрецом. Может, родится еще один Оракул, и тогда Калерию разрешат оставить общину.
  - У всех есть желания, и все сталкиваются с возможностями их осуществления, - усмехнулся жрец, без труда прочитав на лице юноши все его мысли и чаяния. - Путь смирения ускоряет реализацию желаний.
  - Не понимаю.
  - Хороша ложка к обеду, - хмыкнул учитель. - Так понятно? Сегодня ты хочешь одно, а завтра другое. То, что ты хотел, тебе уже не нужно. Или ты получил желаемое, но не испытываешь удовлетворения. Почему? Да потому, что путь к цели был желаннее самой цели. Так же и с пророчеством. Страх перед ним страшнее описанного в нем события. Это корень всех бед, связанных с работой Оракула. Вот почему многие пророчества отсылают только Старым Богам и Кесарю. Остальным людям ни к чему о них знать, иначе они по незнанию натворят дел.
  - Понятно, - кисло сказал Калерий. - А что такое участники и очевидцы?
  - О, тут все просто, мальчик. Очевидец - это Оракул и те, кто прочел предсказание. Участники - те, кого оно вольно или невольно касается.
  ***
  
  'Брат огненного Волка умрет и возродится. Мир будет погублен и спасен'.
  Когда помощник оракула дописал, он вчитался, и по его прошиб холодный пот. Юноша уложил слабого после припадка Оракула, подхватил записи и понес верховному жрецу. Тот прочел и тоже нахмурился.
  - Есть только один род с Рукой Силы огня, - без труда разгадал он иносказание.
  - Кто?
  - Волковы.
  - А кто рыжая ведьма? - уточнил служка, которому надо было внести на оборот расшифровку и примечание.
  - Пока не знаю, - раздраженно вздохнул друид. - Мало ли на свете рыжих ведьм?
  - Что делать?
  - Наблюдать и не вмешиваться, как обычно. Оригинал подшить в дело, а копии отправить богам и Кесарю, - решил верховный жрец.
  ***
  
  Спустя триста лет, на исходе своих дней Калерий вспорол себе живот и сделал еще одно, самое важное в жизни пророчество. Он увидел, как светловолосый мальчишка разрушает мир.
  ***
  
  Наставник, к сожалению, не знал, что любая предопределенность - страховка от случайностей.
  'Кому суждено быть повешенным, тот не утонет'.
  Часто такие люди считаются неуязвимыми, и им сопутствует большая удача. До поры, до времени, пока рука судьбы не приведет их в пункт назначения.
  ***
  
  Фейри легкой тенью выскользнул из землянки. Он был невероятно быстр. Человек просто не в состоянии уловить движение. Даже не потребовался гламор, чтобы отвести смертным глаза.
  Трое мужчин со стволами упали наземь. Бриан рассек их мечом пополам. Расчлененные тела, словно разрезанные микронным лезвием, лежали вокруг, орошая кровью мох и пожухлую траву. Четвертый, стоявший у кустов, попятился, глядя на ушастое серокожее чудовище с окровавленным клинком в руке. Человек что-то промычал.
  - Ваше величество! - высунулся из землянки артефактор. - Не убивайте его! Мне как раз нужна жертва.
  Фейри опустил клинок.
  
  Глава 10
  
  Как удачно!
  Валерий весь день ломал голову, где добыть достаточно ценную жертву. Северный олень не годился. Их потребуется целое стадо, чтобы активировать Ключ. Но все равно гарантии нет.
  А если не получится, то останется только выбросить с таким трудом накопленное истинное серебро. Повторный ритуал не удастся провести.
  В прежнем мире магия вела себя весьма странно. Она не концентрировалась в вещах, не аккумулировалась магами и не посылалась богами. Сила была равномерно рассеяна и распределена повсюду. В городах магия истощалась. Фермерские животные, как и люди, совсем разучились ее собирать.
  В природе магии было чуть больше. Лесные и полевые травы сохраняли целительную силу. Родниковая вода была живой. Птицы и звери ощущали невидимые силовые линии леи, опутавшие планету от северного полюса до южного. Вот почему артефактор поселился на отшибе, в землянке. Так ему было проще накапливать магию в своем источнике.
  К счастью, неподалеку находилось место силы. Именно оттуда, открыв врата, явился фейри. Туда, на Сейдозеро, они и отправились. Благо, смертные недавно проложили тропу, и не придется огибать болото.
  ***
  
  Для начала они допросили пленника, связав по рукам и ногам и утащив в землянку. Мужик до сих пор пребывал в шоке и неадеквате.
  - Это чо, сабля? ...ц! Он шашкой их, да? Он чо, горец?
  Бриан осклабился. Те, кто владеет истинной речью, понимают все языки мира. Фейри знал, что сказал этот смертный.
  Это был первый раз за тысячи лет, когда его Аиргиди - серебряный лист - обозвали саблей. Фейри скрыл острые уши и клыки, приняв вид высокого, очень смуглого от природы человека, так что уголовник если и увидел что-то странное, убедил себя, что ему померещилось.
  - Как тебя зовут? - спросил артефактор, но не потому, что ему хотелось это знать.
  С одной стороны, легче убивать безымянную жертву. Например, крестьяне, когда растят скот на забой, редко дают коровам и свиньям имена. Причина та же. С другой стороны, имя - это власть. Зная имя, можно управлять человеком.
  - Митяй.
  - Без фамилии? - усмехнулся артефактор, безошибочно поняв по короткой паузе перед ответом, что имя не настоящее.
  - Врет, - сказал на истинном наречии фейри. - Вы, смертные, любите ложь, хотя обвиняете в этом нас. Его слова смердят на лигу вокруг.
  - Знаю, - на том же языке ответил маг. - Я хотел связать пленника узами повиновения, но, видно, придется оставить его связанным. Жаль, нельзя портить жертву. Пытки быстро развязывают язык.
  Этот человек пока неприкосновенен. Перед ритуалом жертва должна быть здорова и иметь в целости и сохранности руки, ноги, гениталии, язык, глаза и уши. Иначе боги могут разгневаться, что им пытаются подсунуть что-то негодное. Также жертвенный агнец должен быть в здравом уме.
  - Я могу очаровать его, - предложил Бриан. - Будет есть с рук и умрет за меня.
  Гламор безотказно действовал на смертных.
  - Нет! - вскинулся маг. - Нельзя влиять на энергетику жертвы.
  - Делай как знаешь, - бросил король.
  Допрос продолжился.
  ***
  
  Бледный тощий мужичонка с длинным лошадиным лицом был весь синий от наколок. Он оказался членом банды, которая разузнала о денежном покупателе. Уголовники долго готовились к операции, сначала наблюдая за регулярными встречами, а потом осуществив задуманное.
  - Вас только четверо? - уточнил маг.
  Мужик мелко-мелко закивал. Его снова затрясло, и маг напоил его мутной самогонкой из стеклянной бутыли. Тот, проливая и захлебываясь, пил, только дергался острый кадык. По лицу и шее текло. Потом тяжело задышал, как рыба, выброшенная на берег.
  - Снова врет, - меланхолично заметил фейри, который протирал и полировал свой клинок кусочком шкуры твари хаоса.
  Клинок сразу же зеркально засиял, как будто внутри включилась скрытая подсветка.
  - Ясно, - сказал артефактор и, обернувшись к фейри, добавил на истинном наречии: - Надо уходить. Сюда могут наведаться его приятели, если они до заката не вернутся с добычей.
  ***
  
  Валерий сходил в поселок, прикупил все необходимое и снарядил спутников в поход. Маг, тяжело отдуваясь, нес на спине тяжеленный рюкзак с переносным тиглем, артефактом-концентратором, накопителями и прочими ценными вещами, необходимыми для ритуала. Бриан без труда, как пушинку, тащил на себе палатку, спальники и уголь. Фейри погонял связанного пленника, навьюченного снедью и металлом, который скопил маг.
  - Эй, начальник, - снова завел свою волынку татуированный мужичонка, оглянувшись через плечо. - Начальник!
  Бриан отвел ему глаза, и тот думал, что позади него идет человек.
  - Молчать! - сказал фейри. - Иначе я вырву тебе язык.
  - В натуре?
  - Эй-эй, полегче! - обернулся артефактор, услышав хрип и увидев, что мужик висит, не касаясь ногами земли.
  Король неблагого двора держал его за горло.
  - Только ради Ключа я дарую лишние часы его никчемной жизни.
  Он отпустил пленника, и тот, кашляя, упал на землю, хватаясь за ворот и пытаясь отдышаться. На шее стремительно проступали следы от пальцев.
  Дальше он шел уже молча, стараясь не раздражать охранника, который изредка переговаривался с хозяином землянки. Витиеватая речь волшебного народа вызвала в уголовнике стойкое убеждение, что это иностранцы. Но кто? Террористы? Международная мафия? Во что он вляпался? А главное, куда его ведут? Почему сразу после допроса не порешили? Мутные они какие-то.
  Даже закрались нехорошие мыслишки, что его взяли с собой как 'корову'. Было такое во время побегов с зоны по тайге. Беспредельщики обычно брали с собой какого-нибудь лоха, чтобы потом его съесть.
  'Да нет, ...ня! Не может быть! ...ля буду, не для того берут с собой'.
  Он видел, как хозяин землянки паковал в рюкзак консервы, сахар, чай и прочую жратву, так что успокоился.
  Вор-рецидивист с погонялом Буранчик, в миру Михаил Буранов, даже не подозревал, с чем на самом деле столкнулся.
  ***
  
  На тропе кто-то появился. Навстречу шли люди. Двое. Фейри и маг не знали, но это были те самые туристы, которых видела баба Зина. Они возвращались с саамского озера.
  - Ты тоже это видишь? - спросил Бриан.
  - Да, ваше величество, - ответил артефактор, глаза которого маниакально горели. - Очень удачно. Тройное жертвоприношение!
  Это гарантировало успех.
  Он приветливо помахал, подзывая людей. Уголовник было рыпнулся, но Бриан легонько нажал на какую-то точку на его шее, и мужик онемел. Он только вдыхал, как выброшенная на берег рыба, силясь позвать на помощь.
  ***
  
  Марк Батори был кузеном Кесаря и первым в очереди престолонаследования. То есть, с одной стороны, он представлял непосредственную угрозу для повелителя, а с другой - был членом его семьи.
   Родной дядя Эдуарда и старший брат Иветты Батори, он ушел в тень и отдалился со двора, когда его двоюродный кузен Миклош Мариенбах занял трон.
  Они с Иветтой были похожи: оба бледные, изящные, темноволосые и кареглазые, с тонкой костью, которая безошибочно выдавала благородное происхождение. Обманчивая внешность! В этом теле таилась страшная мощь. Батори легко мог пробить рукой каменную стену или одним прыжком преодолеть трехметровую стену. (Вопреки сложившемуся у смертных мнению, вампиры не летали, хотя их сила многократно превышала человеческую.)
  Марк опасался, что в любой момент из претендента на престол может превратиться в заключенного, если Кесарь хоть на миг в нем усомнится. По той же причине Марк настоял на замужестве Иветты, не желая, чтобы семьи еще больше сближались. Это могли бы расценить как желание узурпировать власть и повлиять на владыку через его Невесту.
  Своей показной покорностью он отвел от себя подозрения. Как бы ни любил Миклош кузину Иветту, власть он любил еще больше и ни с кем не желал ею делиться. Марк это знал. Он все просчитал.
  Так что прежний Кесарь Миклош охотно дал дозволение на брак. Иветта нехотя согласилась, когда брат посвятил ее в свои далеко идущие планы.
  Марк выдал сестру за высшего вампира из побочной ветви Мариенбахов, обращенного во втором поколении, а потом позаботился, чтобы тот геройски погиб при последнем государственном перевороте.
  Это он заронил зерно сомнения в душу прежнего Кесаря, заставив гадать, не его ли сын Эдуард.
  Он заставил Иветту молчать ради сына.
  Он исподволь подогревал эти слухи среди правящей фракции.
  Он устроил государственный переворот девятнадцать лет назад, тайно финансируя террористов движения 'За равные права людей'.
  И это он добился, чтобы любимый племянник после смерти Миклоша занял трон.
  Сестра глубоко заблуждалась, полагая, что ее старший брат хочет стать эдаким 'серым кардиналом' и править через Эдуарда. Да, пока его это устраивало. Но он легко перешагнет через племянника, когда это потребуется, и выбросит сестру, как мусор. А пока он - самый лучший дядюшка на свете и верноподданный, понимающий, где проходит граница дозволенного.
  Марк был осторожен.
  Очень, очень осторожен.
  Почему? Потому что он действительно хотел занять трон и выжидал удачный момент.
  ***
  
  Когда Грозовский вернулся с отбора в военкомате и доложил Марку Батори о бастарде архимага, вампир понял, как ему ослабить Кесаря.
  ***
  
  Батори через своего слугу попросил архимага о личной встрече. Это сразу же насторожило Волкова.
  Посторонний вошел на полигон, остановился подле мерцающего защитного контура, не пускающего внутрь, и поклонился магам:
  - Приветствую, ваше сиятельство, милостивый государь.
  - Чего надо? - недовольно буркнул Волков.
  Он был зол. Его прервали во время тренировки на полигоне, сооруженном на окраине ГОРОДА. Сюда обычно приходили маги-стихийники, но не вампиры.
  Еще полчаса назад, раздевшись до пояса, он бегал и прыгал по полосе препятствий, метая мелкие файерболы и молнии в движущиеся и стационарные мишени. К игре присоединился его старый друг - маг-воздушник Михальский, который пытался погасить пламя, зажженное пиромантом, но в итоге только раздул его еще сильнее.
  Закончив, они принялись увлеченно обсуждать возможность извлечения кислорода из воздуха, взаимодействие огня с углекислым газом и прочие алхимические премудрости, влияющие на горение, когда в приятную во всех отношениях беседу вклинился незваный гость.
  - Ваше сиятельство, для вас послание от Марка Батори.
  - Чего он хочет? - прямо в лоб спросил Димитрий визитера.
  - Послание личное и касается только вас, - покосился на воздушника невзрачный бледный посланник в официальном черном костюме с высоким воротником-стойкой, наверняка скрывавшим следы от укусов.
  Пиромант не любил зависимых. Никогда не знаешь, чего от них ожидать: слишком тупы и ограничены они были. Ради того, чтобы выполнить приказ, они могут сделать что угодно, даже если последствия скорее навредят, нежели помогут их господину. (Именно поэтому новый Кесарь Эдуард редко использовал туповатых 'рэнфилдов', полагаясь на своих верных слуг из числа высших вампиров и магов.)
  - Говори!
  - Ваше сиятельство...
  Слуга смутился еще больше. Максимилиан Грозовский, а это был он, уже сто раз пожалел, что вообще затеял это дело с щенком архимага. Отправил бы в армию или включил в особые списки для сдачи крови, и дело с концом!
  - Говори здесь и сейчас или умолкни навек, - осклабился Димитрий, взвешивая на ладони сияющий шар файербола.
  Он был готов потренироваться на живой мишени. Плевать, что это слуга! Заплатит потом виру владельцу за испорченное имущество, и весь сказ.
  - Это касается Даниила Волкова, - смешавшись, выдавил посланник, дрожащий от страха. - Больше я ничего не могу сказать, ваше сиятельство. Все подробности только при личной встрече.
  Пиромант замер, не сразу сообразив, о ком идет речь. Первая мысль была о покойном брате и только вторая - о сыне.
  ***
  
  Грозовский болтался возле охранного контура.
  Пиромант сделал условный знак, и Михальский волною воздуха прижал посланника к самой границе полигона.
  Архимаг ловко ухватил гостя за ворот и подтащил совсем близко, так что зависимый завопил от боли, не в силах ступить на освященную землю. Казалось, он заживо сгорал в огне Ярилы.
  Зашипела горящая плоть и запахло паленым. Пиромант рассмеялся.
  - Гляди-ка! - обернулся он к воздушнику. - Ты когда-нибудь опаливал поросенка?
  - Не приходилось, - скривился тот и подыграл: - Хотя крыс ловил во время последней военной кампании. Если вымочить в уксусе, есть можно.
  - Избавь меня от подробностей.
  - С каких пор ты стал таким чистоплюем, Волк?
  Пиромант не ответил, только встряхнул посланника, как крысу. Воздушник тоже не любил кровососов и поддержал развлечение.
  - Эй, поросенок! Не больно? - спросил он у 'рэнфилда', как будто ему правда было интересно.
  - Милсдари-и-и... - провыл тот, пытаясь отстраниться от защитного контура. - ..аше... сиятельст... Пощадите...
  Маги понимающе переглянулись.
  - Раздую-ка я меха, - пошутил Михальский, направляя потоки воздуха и отделяя флогистон, чтобы усилить горение на границе охранного контура. - Димитрий, мы обсуждали теоретическую часть. Не пора ли перейти к практической? Мне как раз нужен кто-нибудь из смердов на опыты.
  ***
  
  Когда маги закончили, от вампирского слуги остался только обгорелый остов, похожий на свиную тушу, какие жарят целиком во время праздников на городских площадях. В воздухе стелился мерзкий сладковатый дымок.
  Волков не сомневался, что владелец 'рэнфилда' сполна ощутил, что произошло с его слугой, ведь они связаны кровью. Отголоски боли Грозовского докатились до Батори. Наверняка он в гневе.
  Теперь они на равных. Упырю удалось вывести архимага из равновесия, и настала его очередь пощекотать нервы кровососу.
  - Так что там насчет твоего брата? - решился поинтересоваться Михальский, пассом одной руки очищая воздух от неприятных запахов и мановением другой унося с ветром прочь.
  Он разгладил свою скомканную мантию, которую сбросил на скамью перед тренировкой, обдул горячим воздухом и надел, причем она имела свежевыглаженный вид.
  Димитрий иногда завидовал умению друга. Благодаря своему дару тот всегда выглядел безупречно. Пиромант не рисковал без особой нужды прибегать к бытовой магии: обязательно что-нибудь спалит. Слишком сильным был поток силы. Его дар был больше боевым.
  Если пиромант был высоким, крепко сбитым и выносливым, то воздушник - легким, тонкокостным и поджарым, словно соответствуя своей стихии. Потные золотые кудри он просушил с помощью магии, и они спадали на плечи тугими волнами. Если бы не светлая щетина и цепкий взгляд, он бы показался излишне женственным, как иной придворный франт, один взгляд на которого невольно заставлял морщиться от презрения.
  Это наложило отпечаток на его поведение. Чтобы заставить воспринимать себя всерьез, без оглядки на слащавую внешность, надо постараться. Петер Михальский был умен и по-настоящему жесток. Если Волков поступал так только в научных целях и для устрашения врагов, Михальский делал это ради удовольствия или укрепления репутации опасного ублюдка, с которым лучше не связываться.
  Когда брат архимага, некромант Даниил, погиб при взрыве торгового центра во время государственного переворота, воздушник был рядом и пытался его спасти. Архимаг доверял ему, как самому себе. Вот тот, с кем можно поделиться тайной и попросить о помощи!
  - Недавно была годовщина, - после непродолжительной паузы откликнулся Димитрий. - Я сделал подношение на семейном алтаре. Но речь сейчас шла не о нем.
  - А о ком?
  - Пойдем. Лучше обсудить это в другом месте.
  ***
  
  Даня драпал. Привычка есть привычка.
  Его догоняли. Сзади слышался топот ног и надсадное дыхание.
  - Ату его! Лови! Окружай!!!
  - Быстрый, гад!
  Парень думал, что удастся скрыться, но с другой стороны Даню подстерегала засада. Из-за гаражей по пути домой выскочили еще двое молодчиков из параллельного класса и с нехорошими улыбочками стали приближаться к беглецу. Один из них - Жека Буланов - с оттяжкой стегнул по земле самодельным плетеным кнутом. Другой из параллельного класса, имени которого Даня не мог припомнить, на ходу натягивал на руку кастет.
  Даниил понял, что сейчас его будут бить. Он резко затормозил, так что земля посыпалась из-под ботинок. Гусев затрубил, как слон, и грузно врезался в Даниила сзади, повалив его наземь.
  - Попался! - сказал кто-то сверху.
  Гусев снова победно протрубил, слез с Дани и отвесил ему смачный пинок под ребра. Даня взвыл, свернувшись в клубок и баюкая больное место. Он напрочь забыл о сопротивлении. Парни увлеченно начали пинать его бока и спину. Оставалось только сжаться, прикрывая голову руками.
  - Тряпка! - наконец подал голос вселенец, который молчал все это время. - Уделай их, как того парня.
  Тут парень с кнутом засучил рукава, снова стегнул по земле и скомандовал:
  - Расступись! Щас я его проучу.
  Он не хотел случайно задеть приятелей. Парни нехотя оставили жертву, обступив вокруг. Гусев напоследок что-то прошамкал и пнул Даню по почкам. Тот застонал. Кнут молниеносно взлетел и опустился, но парня там уже не было. Воспользовавшись тем, что его оставили в покое, он перекатился и попытался встать на четвереньки.
  Щелк!
  Кнут все-таки достал его.
  Щелк! Щелк! Щелк!!!
  Потекла кровь.
  - Выбирай, - сказал голос в голове. - Ты скот или человек.
  - Что?
  - Предпочитаешь, чтобы тебя отстегали, как покорную скотину?
  - Что? - тупо переспросил он.
  - Быдло!
  Подумать времени не было. На Даню обрушилась череда ударов. Гаденыш стегал с оттяжкой, наслаждаясь процессом. Кожу рассекло там, где она не была прикрыта рубахой и курткой.
  Гаденыш не обратил внимания, что там, куда падала кровь, появлялось что-то странное. Темные капли на земле росли, пожирая все вокруг под ногами. Один из стаи случайно наступил на угольно-черную лужицу и взвыл, чернея на глазах. Он зашатался и упал замертво, прекратившись в иссохшую мумию.
  Остальные ребята испуганно попятились, хотя до этого жадно наблюдали за экзекуцией.
  - Ты же сильнее их всех вместе взятых. Вставай, тряпка!
  Прежде чем Даниил смог это сделать, невидимый попутчик перехватил управление его телом. Паренька подбросило вверх, как марионетку, которую невидимый кукловод дернул за ниточки, пробуя, что получится.
  Он перехватил кнут, не дав ему ударить еще раз, и начал наматывать на руку, подтягивая врага к себе. Буланов, не желая расставаться с оружием, рванул на себя.
  - Мило. Я выпью вас всех, - сказал кто-то губами Даниила и улыбнулся. - Вкусные, полезные мальчики.
  Даниил плавно встал, словно не ощущая боли от повреждений, и, рванув Буланова на себя, коснулся его руки. В тот же миг по ней распространилась черная гниль. От запястья до локтя проступили жгуты вен. Зараза поднималась вверх, захватывая все больше и больше, к шее и лицу, которое перекосило от страха и боли.
  Недавний мучитель зашелся в крике и упал, корчась в муках. Это было вкусно. Хорошее жертвоприношение. Тот-кто-внутри довольно рыгнул. Даня понял, что он был очень голоден и наконец насытился. Но не до конца. Так, легкий перекус перед сытным обедом...
  Гусев и другие парни отступили еще дальше. Тут у одного сдали нервы. Он не выдержал, заскулил и пустился наутек, спотыкаясь, падая и поднимаясь. Только пятки сверкали. Остальные не успели. Черная гниль, которая распространялась от упавших наземь капель крови, устремилась вверх и овладела своими жертвами. Бежавший тоже далеко не ушел, упал наземь и начал биться в конвульсиях, как эпилептик.
  - Можно было выпороть, но лень, - сказал другой. - Я давно это перерос.
  - Почему? - мысленно спросил Даня, беспомощно наблюдая изнутри собственного тела.
  - Мне много лет, малыш. Время все меняет, знаешь ли. Иные приоритеты.
  - А?
  Никто не ответил. Паренек, который стал временным пристанищем для души покойного некроманта, шел домой.
  
  Глава 11
  
  Даня несколько раз пытался перехватить контроль над собственным телом, но ему не удалось шевельнуть ни рукой, ни ногой. Он вдруг осознал, что именно так ощущал себя неведомый вселенец, пока не выселил законного владельца.
  Тот, кто занял его тело, хмыкнул и сказал:
  - Даже не думай.
  - Но...
  - Теперь это мое тело.
  - Что? Как это твое?
  - Вернее, наше общее, - уточнил пассажир. - Таков был уговор.
  - Какой? С кем?
  - С твоей матерью.
  Даниил на миг притих и затаился. Он вспоминал Дарию - рыжеволосую женщину, которая никогда не обнимала и не целовала его, да и забылась как-то быстро. Юноша смутно помнил низкий голос и невероятные, похожие на языки пламени волосы до колен. И все. Не осталось ничего, кроме недоумения и чувства невосполнимой утраты.
  - Кто ты? - наконец сформулировал он вопрос. - Почему она так поступила?
  - Хороший вопрос, - рассмеялся другой, пнув на ходу злобного соседского пса, который по привычке погнался за парнем, норовя тяпнуть за пятку.
  Пес откатился в сторону и утробно завыл. Его пожирала заживо черная погань. На шум из-за забора выглянула столь же вредная соседка Кулинична, испуганно ахнула и спряталась обратно. Даня понял, что вселенец в его тело совсем не таится и не боится, что его раскроют.
   - Твоя мать мне задолжала жизнь, - ответил он парню. - Потому что я - это ты.
  - Как это?
  - У нас одна душа на двоих, малыш. Но я спал, а ты рос и взрослел, а потому нас теперь тут двое. Так уж получилось.
  - Как? - жадно спросил Даня.
  ***
  
  Парень вдруг понял, что лежит на земле, глядя в бездонное ночное небо, полное звезд. Это было... да... это было на перекрестке дорог. Даня знал, что это за место, хотя никогда тут не был.
  На ветвях придорожных деревьев кружевной белой изморозью осел иней. Холода Даня не ощущал. Тело словно онемело от мороза. Сердце не билось. Он не дышал.
  В небе светила луна. Даня поднял костлявую, покрытую трупными пятнами руку и заслонил лицо. Глаза его стали слишком чувствительными к яркому свету.
  - Лунное серебро, - прошептал он. - Лунное серебро...
  Кажется, он был готов превратиться в лунный луч и растаять без следа, и все кончится. Безумное существование в мертвом теле, которое сложно назвать жизнью, завершится. Время пришло.
  - Во имя некроса...
  Он, некромант Даниил Волков, всю свою жизнь преданно служил Кесарю Миклошу Мариенбаху. С момента производства, так сказать, то есть с первого вздоха. Даже после смерти он не отступил от своей вассальной клятвы. Не каждому дано поднять самого себя после смерти, чтобы снова послужить своему господину.
  Некромант стал личем - разумной нежитью, которая гораздо сильнее высшего вампира.
  Но в остальном приятного мало. Он был лишен элементарных радостей плоти и неспособен почувствовать вкус пищи или ощутить возбуждение в объятиях женщины. Его тело затронуто разложением. Сломанная шея - от чего он, собственно, и умер - никогда уже не срастется, и приходится держать ее магическими подпорками, чтобы голова не болталась, как у марионетки с обрезанными ниточками.
  Все смотрят на него с отвращением или сочувствием. Некоторые откровенно злорадствуют: слишком много врагов при жизни нажил некромант.
  Но хуже всего то, что мертвую армию приходится поддерживать постоянными человеческими жертвоприношениями. Надо каждый день убивать ни в чем не повинных людей, скармливая их живым мертвецам.
  Волк ест мясо. Но он никогда не будет резать все стадо без разбора. Не для того маги приставлены к смердам, чтобы губить их. Как и вампиры не спешат высосать досуха всех людей, оставляя большую часть стада на племя. Стоит Даниилу Волкову развоплотится, и его ходячие мертвецы, поднятые со старых имперских кладбищ, тоже упокоятся с миром. Время пришло.
  - Брат, прости.
  Архимаг Димитрий должен понять как никто другой. Это надо было сделать.
  Миссия завершена. Восстание людишек подавлено, и все бунтовщики казнены. Борьба за трон между высшими вампирами закончена. Новый кесарь Эдуард, племянник убитого Миклоша, посажен на царствие.
  Даниил закрыл глаза и приготовился умереть. Вдруг из забытья его вырвала боль. Сначала лич, почти лишенный осязания, сильно удивился. Это означало, что телу нанесли серьезный урон. Так и есть! Кто-то подкрался к нему и пытался отрезать палец ритуальным обсидиановым ножом. Прикосновение священного камня жгло, как огнем.
  Лич приоткрыл глаза и увидел, что рядом орудует ножичком рыжая девчонка.
  - О...ть! - воскликнул он. - Больно же! Ты с Мирового Дуба рухнула, дура?
  Девушка испуганно уставилась на него.
  ***
  
  - Мама! - воскликнул Даня, возвращаясь обратно.
  - Она самая. Дария.
  Вообще-то сначала парень не узнал в этой девушке свою мать, но теперь все встало на свои места. Наверное, ей тогда было столько же, сколько ему сейчас.
  Некромант тем временем вошел во двор. Оказывается, пока длился киносеанс воспоминаний, прошло не больше секунды. Навстречу вышла, вытирая руки о передник, бабка Радзивилл.
  - Ба!!! - беззвучно завопил внук, пытаясь ее предупредить.
  Она вроде как услыхала и удивленно посмотрела на него. Тот, другой сказал голосом Дани:
  - Передай Дарии мою благодарность. Уговор исполнен.
  Стоило ему произнести стандартную формулировку, как в воздухе дрогнула магия мира. Божественное вмешательство! Старые боги зафиксировали исполнение клятвы на крови.
  ***
  
  Дария Радзивилл в этот миг ощутила, как наконец разжались незримые тиски, которые все это время держали ее мертвой хваткой, не позволяя забыть про обещание. Но вместо облегчения ведьма снова заплакала. На миг она снова стала девчонкой, решившейся на авантюру, которая спасла ей жизнь.
  - Плата слишком велика, - прошептала она.
  Кто бы знал?
  Пока не станешь матерью, не поймешь, что теряешь.
  
  ***
  Полина Эдуардовна смертельно побледнела и пошатнулась. Некромант ловко подхватил старушку под руку, не дав ей упасть.
  - Я понимаю, вы вне себя от радости, что я воскрес, - проворчал он. - Однако вы мне еще пригодитесь. Если умрете, придется вас поднять. Мы же этого не хотим?
  - Нет-нет...
  - Не то чтобы я не был уверен в своих силах, - продолжил некромант, затаскивая полуживую ведьму в дом. - Но столько лет без тренировки... Думаю, для начала мальчишке следует попрактиковаться на кошках.
  Случайный Кот, который не вовремя вернулся домой, изогнул спину дугой, взвыл и метнулся за печку, на ходу переходя в квантовое состояние суперпозиции. Если бы люди проверили, то убедились, что кота там больше нет. Но они не проверяли, и он, вероятно, там все еще был и прислушивался, встопорщив шерсть на загривке.
  - Не трогай бабушку, - попросил Даня и жалобно добавил: - И кота. Ну, пожалуйста.
  Ему не улыбалось мучить кошек и собак. Он и курей-то никогда в жизни не резал. Обычно этим занималась бабка.
  - Слюнтяй! - проворчал некромант. - Это все твое бабское воспитание. Ну, мы из тебя быстро эту дурь выбьем.
  - Мы?
  - Я и брат. В смысле, твой отец, но и мой брат тоже, - хмыкнул некромант.
  Он осторожно усадил старуху за стол и налил ей воды из графина.
  - Вообще-то у вашего семейства охранная грамота на вечные времена, - сообщил он Дане. - Ты разве не знал?
  - Нет.
  - Я бы не посмел тронуть твою бабушку. Не так ли, Полина Эдуардовна?
  - Так, - очнулась после этих слов старушка и пристально посмотрела на того, кто не был ее внуком, хотя и находился в его теле. - Мы выполнили уговор, милсдарь.
  Это несколько успокоило парнишку, как и то, что Полина Эдуардовна оживилась и пришла в себя.
  - Надо достать Драконью Заводь, - молвила она.
  ***
  
  Старуха словно наелась молодильных яблоки, украденных у северных богов.
  Она уже целый час сидела, сжав в руке артефакт. Бабка стащила с головы платок и чесала косу частым гребнем. Седые волосы отваливались целыми клоками, и на их месте пробивался ярко-рыжий пух. Подернутые старческой поволокой выцветшие глаза теперь сияли, словно аквамарины. Согбенная годами спина распрямилась.
  Некромант на другом конце грубо сколоченного деревянного стола. Он ел, пил и делал какие-то заметки в школьной тетрадке Дани, изредка поглядывая на ведьму.
  - Ну, скоро ли? - поторапливая, в третий или четвертый раз спросил он.
  - Нет еще...
  С бабушки еще и шкура слезала, как с прокаженной. Женщина почесывалась, и под белыми лохмотьями обнаруживалась нежная, здоровая кожа. Лицо у Полины Эдуардовны разгладилась, и все морщины исчезли без следа.
  - Линька, - вырвалось у Дани.
  - Да, как у змеи, - хмыкнул некромант. - Один из видов бессмертия, как считают алхимики. Не пора там еще? - снова окликнул он.
  - Все, - наконец ответила ведьма. - Пойду, истоплю баню.
  Голос ее был лишен привычного старческого дребезжания. С лавки легко и упруго вскочила молодая женщина.
  ***
  
  Некромант бросил недоеденное жаркое и жадно схватил артефакт, замычав от удовольствия. Сила, казалось, бесконечным потоком вливалась в резерв некроманта.
  - Бездонный мальчишка, - вкрадчиво сказал он спустя некоторое время. - Как интересно.
  - Почему? - поинтересовался тот.
  - Потому, - непонятно ответил некромант. - Нас ждут великие дела!
  Даня почуял, что дело пахнет керосином.
  Полина Радзивилл вернулась с улицы и положила себе еды в алюминиевую миску. Разом помолодевшее тело требовало обильной пищи и отдыха. Раньше она, как все старики, могла спать два-три часа и довольствоваться глиняной чашкой похлебки. Теперь все иначе.
  Она стала прежней. Голые десны перестали чесаться и болеть, когда снова прорезались выпавшие зубы. Рыжие волосы ниспадали ниже плеч и все еще продолжали расти. Ногти она только что срезала. Обувь пришлось скинуть. Это напоминало преобразование, которое претерпевает оборотень, перекидываясь в зверя и обратно.
  Все чувства обострились до предела. Дышится легко, как никогда. На вид ей теперь не дашь больше тридцати лет. Ведьма искоса, изучающее поглядывала на некроманта в теле внука.
  Этот маг всегда был верен Кесарю.
  Неужели пророчество ошибалось? Нет! Не может быть. Сказано, что именно ее внук, сын рыжей ведьмы и огненного волка разрушит и воссоздаст мир. Это он свергнет кровососов и воцарится в ГОРОДЕ, защитив простых людей.
  Но как именно это произойдет, Полина Эдуардовна не знала.
  Пути пророчества неисповедимы.
  - Кстати, а как там Дария? - с любопытством спросил некромант Полину Эдуардовну. - Почему ее здесь нет? Как она поживает? Я понял, она сейчас не с моим братом. Он вам помогает?
  Ведьма удивилась.
  - Разве ты не знаешь? Она стала Невестой Хозяина ГОРОДА.
  - О...ть.
  Даниил не хотел, чтобы носитель сошел с ума, так что сильно не копался в воспоминаниях. Глубокое сканирование памяти могло повредить разум мальчишки. Новости были не то чтобы из ряда вон выходящими, но он не верил в такие совпадения. Случайности не случайны.
  - Надо послать тайного гонца, - сказал некромант. - Поищи-ка мне цепочку, - попросил он ведьму. - Я хочу повесить Драконью Заводь на шею. Странно...
  - Что? - хитро прищурилась ведьма и осторожно встала, придерживая рукой поясницу.
  Привычки пока что оставались старушечьими.
  - Он все еще полон. Это же... Это же сотни жизней! - удивился некромант. - Говоришь, это переплавленное сердце золотого дракона?
  Он вспомнил недавнюю сказку на ночь.
  - Так мне рассказывала мать, - сухо ответила ведьма. - Ей мать ее матери, а той - мать ее матери. Все это было давно. Только сердце дракона может вместить столько силы.
  Некромант решил непременно убить хотя бы одного огнедышащего ящера из стойла Кесаря, чтобы убедиться в этом. Он смиренно надеялся, что в силу старых заслуг владыка ему не откажет.
  Димитрий всегда посмеивался над своим младшим братом, который не на шутку увлекался магическими опытами. Под них было отведено целое крыло в их родовом гнезде за городской чертой. Слишком небезопасными были эксперименты с силой смерти.
  Ведьма снова вышла из дома и вернулась со шкатулкой. Она перебирала лежащие в ней украшения. Выудив толстую цепочку, она протянула ее некроманту.
  - Истинное серебро?
  Ведьма кивнула и усмехнулась. Ей еще есть чем его удивить. Был в их роду однажды артефактор, который умел делать такие безделицы, ради обладания которыми маги были готовы пойти на убийство.
  - Цепь позволяет зациклить энергию, - сказала Полина Эдуардовна. - Теперь ты не будешь бесконтрольно ее поглощать. Только если захочешь сам. Но все равно лучше носить Драконью Заводь поверх одежды, - добавила она.
  Некромант протянул ей артефакт на раскрытой ладони. Взяв его, ведьма закрепила Драконью Заводь на цепочке при помощи петельки с обратной стороны. Потом Полина обошла стол, встала позади внука и осторожно, стараясь не касаться кожи, надела ему цепочку на шею.
  Вот и все.
  Больше не будет сбора урожая, встреч в шатре у ромалов и ведьмовских ритуалов четыре раза в год... Надо передать людям из сопротивления, что дело сделано. Остается ждать.
  ***
  
  Горан Миловидов, командир местной ячейки сопротивления и лидер небезызвестного движения 'За равные права людей' получил записку через торговца поздними яблоками, пережившими зиму. Покупая пару ароматных, хоть и слегка сморщенных плодов, он незаметно перехватил послание и прочел его в шатре у ромалов.
  'Пророчество сбывается. Спасибо за все. Больше меня не жди'.
  ***
  
  Старый, седой и кряжистый крестьянин когда-то потерял семью и имел зуб на кровососов.
  Он оттрубил двадцать лет в пограничном гарнизоне, когда его забрили во время последней военной кампании. Тогда по эдикту Кесаря вместо срочной службы забирали на полный срок, как в старые времена. Даже многие аристократы и маги не избежали этой участи, что уж говорить о простых смертных!
  Когда Горан вернулся, он узнал, что жена его умерла на пункте по сдаче крови, чтобы спасти больную раком дочь. Обычная медицина оказалась бессильна. Маг-целитель мог бы помочь, но отказывался работать за скромную плату. Однако, получив деньги, девочку он не спас, и было некому требовать правосудия.
  Маг всегда прав. Человек слаб и грешен. А еще беден и бесправен.
  Все жалованье, которое Горан отправлял жене, оседало в карманах у начальника гарнизона. Жена не получила ни медяка! Все письма, что она отправляла, возвращались обратно нераспечатанными со штампом 'получатель отказался от вручения'. Целая стопка писем хранилась в старом сундуке у его старой матери.
  Горан вскрывал их одно за другим и, кусая губы, читал с первой до последней строчки. Он вспоминал, как они с женой вместе росли, как поженились сразу после школы, и как родили дочь, которая не запомнила отца, которого забрали в армию.
  Потом он сходил на двойную могилу...
  Дальше его путь его пролегал к той лечебнице, где принимал маг-целитель. Отставной вояка смотрел через окно, как благообразный мужчина в форменной накидке важно шагает по залу между рядов стальных коек. Простые доктора и медсестры раболепно пресмыкались перед ним.
  Однажды к Горану пришел человек из сопротивления. Они всегда знали, кто обижен власти предержащими и жаждет справедливости. Мужчина вступил в ряды бунтовщиков и с тех пор следовал по этому пути.
  Их было очень, очень много. И у каждого своя нелегкая, горькая история.
  Скольких из них вампиры лишили родных?
  Скольких унизили маги?
  Теперь Горан имел цель - расплатиться за все. Точно такой же была цель у остальных участников сопротивления.
  В обычной жизни пчеловод, а на деле - непримиримый террорист, Горан руководил своей ячейкой и ждал указаний. Никто не подозревал, что этот спокойный, покорный простолюдин - тот самый, кто устроил взрыв Всемирного торгового центра девятнадцать лет назад, и тот, кто способствовал свержению старого Кесаря...
  (Сам того не ведая, Горан тогда послужил орудием судьбы, уничтожив некроманта Даниила Волкова. Позже он уже вполне сознательно опекал старуху Радзивилл с подрастающим 'щенком огненного волка'.)
  Ведьма вечно кормила его обещаниями, и он даже начал сомневаться в пророчестве. Горан мечтал снова взорвать небоскреб Всемирного торгового центра и довести дело до конца. Он хотел, чтобы маги и кровососы снова содрогнулись от ужаса, как двадцать лет назад. Но что, кроме этого, они могли сделать?
  Бессмысленно.
  Бесполезная акция устрашения и репрессии после этого. Много бесполезно пролитой крови. Пока на стороне вампиров будут маги, простым людям не победить.
  Поэтому он сжимал волю в кулак и ждал, изо всех сил пытаясь поверить в сказки - или бреди? - старой ведьмы. Ромалы же верили... Ведьмаки и колдовки знали больше, чем простые смертные.
  Полина Эдуардовна прислала записку. Значит, скоро в ГОРОДЕ начнется заварушка. Нужно не упустить момент, когда можно будет вмешаться и нанести Хозяевам как можно больше вреда.
  ***
  
  Марисоль была примой национального оперного театра ГОРОДА.
  Когда-то она была фавориткой прежнего Кесаря. Потом тот взял себе Невесту, которая свела его в могилу, отравив трупным ядом и забив кол в сердце.
  То было двадцать лет назад - сущий миг в жизни теоретически бессмертных фейри. Даже насильственная смерть не всегда срабатывала. Брат певицы, который однажды разгневал короля Благих, до сих пор лежал в одной из закрытых бронированным стеклом ниш под ГОРОДОМ. Он дышал, и сердце его билось несмотря на то, что фейри был ослеплен, четвертован и оскоплен.
  Отсеченные части тела, в которых оставалась магия, так и не сгнили. Они лежали рядом с фейри, прикованным к стене стальными цепями. Это тоже был вид пытки. Холодное железо причиняло любому фейри нестерпимую боль. Там, где крепились кандалы, виднелись глубокие незаживающие ожоги. Раз в год сестра приходила посмотреть на брата. Иногда чаще, если начинала сомневаться.
  Сомнения опасны.
  Марисоль очень некстати утратила расположение прежнего Кесаря Миклоша и ничем не могла помочь своему брату. Впрочем, она бы и не стала. Каждый сам за себя.
  Король Благих, Лиам, столь же красив, сколь и жесток. Благости в нем ни на грош, несмотря на принадлежность к якобы 'хорошим' фейри.
  Можно разделить участь брата. Нет уж! Лучше посещать бутики, мелькать в светской хронике, разбивать мужские сердца и петь в национальной опере, пленяя смертных и бессмертных своим чарующим голосом. А посему певица укладывала серебристые волосы в прическу, наводила гламор на и без того красивое лицо и примеряла наряды с украшениями.
  - Дива Марисоль, вы готовы? - постучав, через дверь спросил ее антрепренер.
  Ее истинное имя было другим, но она откликалась на это.
  - Да.
  ***
  
  Перед исполнением дива выпила флакон эликсира, секрет которого был известен только ее семейству. Самый сильный афродизиак ничто по сравнению с этим средством. Флюиды простираются на целый концертный зал.
  Даже если она будет петь, как ворона, срываясь на каждой ноте, никто не заметит. Зрители будут внимать ей в немом восхищении, забыв обо всем. Тот, на ком дива остановит свой взгляд, начнет сохнуть от любви и будет без устали искать с ней встречи...
  Марисоль изредка прибегала к этому средству, когда ее король хотел, чтобы она кого-нибудь соблазнила. Сегодня ему потребовалось, чтобы подданная очаровала архимага Димитрия Волкова.
  Большой ценитель музыки, он никогда не пропускал представления. Сегодня он сидел в ложе вместе с каким-то мужчиной, которого певица не знала.
  Дирижер в оркестровой яме постучал волшебной палочкой, подав сигнал, и какофония звуков настройки прекратилась. Наступила томительная тишина перед вступлением. Рука дирижера взлетела, как птица, и опустилась. Вокруг палочки рассеивалась золотая звездная пыль.
  Представление началось.
  ***
  
  Архимаг Димитрий почувствовал что-то неладное, когда прозвучали начальные такты.
  Сначала кожу будто опалили, как у свиньи. Волоски на руках встали дыбом. Вдоль хребта пробежал холодок. Почему-то чужое вредоносное воздействие, которое нарушало защитный контур, всегда ощущалось именно так.
  Димитрий пристально взглянул в ту сторону, откуда шел сигнал, и встретился взглядом с певицей, которая выводила свои рулады. Сейчас ей полагалось смотреть на партнера по сцене, но она глядела на пироманта.
  Сидящий рядом в ложе воздушник Михальский тоже дернулся, и магам как будто пахнуло морским ветром в лицо. Защита друга тоже среагировала на чужое воздействие.
  - Ты это видел?
  - Ага.
  - Фейри на тебя глаз положила, - похлопал его Михальский по плечу.
  - Но зачем приворот? - парировал Волков, пытаясь избавиться от остатков морока. - И почему только сейчас?
  Они не раз мельком виделись с этой поющей куклой на банкетах у Кесаря. Еще чаще он слушал ее представления. Почему сейчас, почему именно он? Почему с афродизиаком? Чтобы бить наверняка? Понятно, что обычный гламор на магов почти не действовал, так что певица применяла тяжелую артиллерию.
  Сильное колдовство, причем не боевое. Вот почему защита не работала как надо. В паху вопреки его воле все напряглось как камень.
  - Я на минутку.
  Димитрий покинул ложу и вышел в галерею. Там он остановился и позвонил начальнику службы безопасности Кесаря. Скоро прибудет сопровождение и будет тайно вести его весь вечер, чтобы при необходимости вмешаться, если жизни Волкова будет угрожать опасность. Димитрий подозревал, что фейри решили подложить под него эту девку. Но с какой целью?
  Вступать в сговор с фейри он не станет, а физическое устранение архимага им просто не выгодно.
  ***
  
  Сначала некромант проделал грязную работу. Он создал посланника. Для этого Даниил прогулялся к выгребной яме.
  - Давно тут у вас посыпали известью?
  - Полгода назад, - ответила ведьма, которая неотступно шла за ним следом.
  Ей было любопытно, что предпримет маг.
  - Отлично!
  Опарышей нет, и все взрослые навозные мухи передохли. Но не сгнили. Это хорошо. У насекомых должны быть целые крылья и фасеточные глаза. Некромант сел на корточки и хлопнул ладонью по земле.
  Сырая земля тут же откликнулась, ибо все создано из нее богами и в нее же возвращается после того, как окончит земной путь. Спустя некоторое время раздалось подозрительное жужжание. Сотни мух, отряхиваясь, взлетали, сбиваясь в рой, напоминающий пчелиный, настолько слаженно они действовали.
  - Во имя некроса, - скомандовал Даниил Волков. - Станьте моими руками и глазами.
  Мухи зависли над головой некроманта. Он указал в сторону ГОРОДА.
  - Летите. До заката будьте там.
  Вообще-то говорить было необязательно, но так мысль и команда была четче оформлена. Рой снялся с места и полетел в сторону громады, возвышающейся на горизонте. Дальше дохлые мухи будут ждать указаний. Но, чтобы управлять ими, следует выйти на время из тела.
  - Отчего ты не хочешь приманить ворона? - спросила Полина Эдуардовна.
  - Мне нечем сейчас платить.
  - Брат твой заплатит сполна.
  - Ночи ждать, - снова возразил некромант. - Одна морока. Димитрий должен получить послание до ночи.
  Ведьма поняла, что отсрочки не будет. Братья свяжутся между собой, и внука у нее отберут. Хотя, быть может, Дария повидается с отпрыском.
  - Пойдем, - сказала она. - Баня, поди, уже готова.
  ***
  
  Некромант наслаждался давно потерянным ощущением жизни. Он молод, ничего не скрипит и не болит. Не гниет и не воняет. Чистота - красота! Ведьма, как в сказке, его попарила, накормила и спать уложила, а потом сама снова ушла мыться.
  В избе было тихо. Только керосиновая лампа коптила на столе, да скрипел жучок за стенкой.
  Некромант в чистом исподнем лежал на постели и думал. Так. Сперва-наперво выставить защитный контур, чтобы телу не повредили, пока он будет отсутствовать. Потом...
  - Эй! - вдруг услышал он, как его окликнул Даня.
  - Что?
  - Ты что делаешь?
  Впервые у парнишки не было в голосе страха, только любопытство. Похоже, он начал адаптироваться к тому, что произошло.
  - Вот я дурак! - хлопнул себя по лбу некромант. - Элементарно же...
  Обычно, покидая тело, он всеми доступными способами защищал его: выставлял защитный контур и прятался в убежище. Делать это надо было в безопасном месте. Во-первых, чтобы тебя не посчитали мертвым и не похоронили заживо, потому что тело без души впадает в летаргию, и все процессы замирают. Во-вторых, чтобы не застали врасплох недруги и не упокоили по-настоящему.
  Но некромант совсем забыл, что теперь их в теле двое: он и мальчик.
  Вот что! Он оставит вместо себя мальчишку. Пусть тот присмотрит за телом. Ничего страшного за пару часов не случится.
  - Так, малыш. Сейчас я тебе верну тело. Ненадолго, - добавил он, ощутив энтузиазм Дани. - Веди себя хорошо, не влезай в истории. Береги наш общий дом.
  И некромант невесомым призраком выскользнул из тела юноши.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"