Светлые озера

-Блин, ты своим лаком всю машину уже провоняла! Зачем тебе на озере педикюр? Рыб завлекать?

Я, стараясь не отвлекаться от дороги, недовольно посмотрел на Катю. Та, устроившись на переднем сиденье, уперлась ногой в бардачок и, высунув кончик языка, с упоением малевала синим лаком ногти. От лака невероятно мерзко пахло, но она, казалось, этого не замечала, полностью погрузившись в процесс нанесения равномерных слоев краски.

Но все же моя тирада смогла отвлечь ее от столь важного занятия.

-Андрюш, не бурчи, тебе не идет, - проговорила она, почти пропела, тем нежным голоском, от которого я всегда просто таю и готов простить самые сумасбродные выходки. Но ей об этом знать совсем не обязательно, а то ведь совсем на шею сядет.

-Я не бурчу! Я говорю, что вонь стоит отвратная!

Засмеявшись, Катя потянулась ко мне и чмокнула в щеку.

-Нет, бурчишь, бурчуля. Ничего ты не понимаешь: настоящая девушка везде должна быть прекрасна: и дома и на работе и на природе. А синий цвет хорошо сочетается с моим новым купальником. Это же и ежу понятно, только вы мужики ничего не понимаете!

-Не знаю как прекрасна, а я вот слышал, что настоящая девушка должна всегда быть готова раздеться для секса.

Катя опять закатилась звонким смехом колокольчиков.

-Хитренький какой. Я еще посмотрю на твое поведение, будешь ли ты достоин такой богини как я!

Состроив ей рожицу и показав язык, я вернулся к управлению машиной.

Вечерняя трасса была почти пуста. Изредка попадались одинокие фуры, торопившиеся добраться до мотеля, да перегруженные машины вырвавшихся из городских пробок дачников. Недавно положенный ровный асфальт бодро исчезал под колесами. Машина шла легко и приятно. Яркое летнее солнце еще висело над горизонтом, но постепенно начинало садиться. Тихими шагами приближался вечер. Хотелось надеяться, что до того как стемнеет мы доберемся до озера. Но гнать особого желания не было. Не хотелось нарушать приятное предвкушение пятничного вечера на природе с любимой девушкой.

И надо было окончательно морально подготовиться к тому, что я сегодня собрался сделать.

Катя продолжила малевать ногти, не отвлекаясь на окружающие пейзажи, и я включил для фона музыку. "Тунц-тунц" сменялось "бамц-бамц" не грузя мозги и не отвлекая от дороги. Навигатор показывал, что мы приближаемся к поселку, через который нам надо свернуть с трассы и попасть на дорогу до Фролищ. А там уже рукой подать до кристально чистых Светлых озер, как их называют местные.

Судя по всему, все отлично, приедем еще засветло и успеем обустроиться.

-Кать, ты как глотнуть кофейку? Проезжаем последнее кафе, дальше лес и природа.

Девушка на секунду задумалась.

-Да, можно, и я еще сбегаю кое-куда.

-Ок.

Я притормозил перед небольшим кафе у трассы. Судя по показаниям навигатора дальше по нашему пути общепита не будет.

Кафешка, ожидаемо, не получила бы и пол балла в рейтинге Мишлена. Прокуренный низкий зал, в который едва пробивается свет с улицы сквозь пожелтевшие занавески. Потрепанные и не очень чистые столы и такая же бабуля за прилавком резко отбили какое-либо желание есть и пить здесь. Впрочем, нескольких мужиков с бутылкой водки и минимумом закуски, громко разговаривающих матом, видимо, это не смущало. Когда мы вошли, они резко замолчали и уставились в нашу сторону. Причем смотрели они явно не очень дружелюбно.

Катя инстинктивно юркнула мне за спину и вцепилась в руку. Конечно, самым разумным было бы сразу же уйти. Но чертова гордость запретила. Я, расправив плечи и делая вид, что не вижу ничего угрожающего, направился к бару, к смотревшей на нас с живой неприязнью женщине. Катя посеменила за мной. Почти физически я чувствовал как мужики поворачивают головы, неотрывно следя за нашими действиями.

Но я спокойными шагами подошел к бабуле и нарисовал на лице самое, что ни на есть, милое выражение.

-Здравствуйте! Не подскажете, где у вас туалет?

Моя попытка окончилась провалом.

-Туалет только для посетителей. Так просто не пущу, - недовольное выражение не на грамм не изменилось.

-Андрюш, пойдем отсюда, - Катя потянула меня к выходу, но я не поддался.

-Да, конечно, чашечку кофе можно?

-Пятьдесят рублей, - процедила бабка, всем видом показывая, как мы ее раздражаем, и когда я расплатился, указала явно давно не мытой рукой в дальний конец зала, - Сортир тама.

Катя чуть ли не на цыпочках отправилась по указанному направлению, а я стал наблюдать за "приготовлением" кофе, которое заключилось в том, что женщина налила в граненый стакан кипятка из электрического чайника и высыпала туда пакетик "кофе три в одном".

Я взял обжигающий стакан, не показывая, что руке довольно больно и быстро сел за один из столиков, расположенный так, чтобы видеть помещение, в котором исчезла Катя. Краем глаза мне было заметно, что мужики склонились друг к другу и о чем-то негромко заговорили. После чего один из них, амбал средней руки, с шеей явно раза в два толще моей ноги, с невероятной для него грацией встал и приблизился ко мне. Склонившись над столиком, он дыхнул на меня ужасающей смесью перегара, свежака, отвратительных дешевых сигарет и явно давно нечищеных зубов.

-Городские?

Я развернулся к нему и с неприятным чувством в животе осознал, что в случае намечающейся драки, я вряд ли что-нибудь смогу ему сделать.

-Да, из города, - как можно более спокойно ответил я.

Видимо, из какого города местных мало интересовало, важен был сам факт.

-Симпатичная у тебя телка. Жена?

Я уже прикинул: случись что, обжигающе горячим кофе я смогу плеснуть в склонившуюся надо мной рожу, но вот что делать с остальными было не понятно.

Да еще и Катя здесь.

-Нет, невеста.

Мужик невесело хмыкнул.

-Валили бы вы отсюда, ребята. А то, не ровен час, до свадьбы не доживете.

-Да, конечно, она сейчас придет, и мы уедем.

-Вот и ладненько. А то тут и без вас, городских, дерьмовых проблем хватает.

И мужик, как ни в чем не бывало, спокойно вернулся к своей компании, с которой опять негромко заговорил. Однако никто из них с меня глаз не спускал.

Бешено колотящееся сердце постепенно успокаивалось. Я пытался понять, что же здесь происходит. Пьяная компания, которой помешали приезжие чужаки - это понятно, это могло произойти где угодно и обычно закончилось бы дракой. Но вот дальнейшее поведение мужчины совсем не вписывалось в схему.

Предупреждение? Не доживем до свадьбы? Проблемы и без нас? Черт его разбери, что он хотел сказать. Может просто перепил и его заглючило?

К моей неописуемой радости, Катя, наконец, закончила свои дела и вернулась в зал. Испуганно осмотрелась, но видя, что ничего страшного не произошло, быстро взяла меня за руку и потянула к выходу.

-Всего доброго! - сказал я бабуле за прилавком и наблюдавшей компании. Ровным шагом дошел до выхода, и как только дверь закрылась, чуть ли не бегом потащил за собой Катю к машине.

Но нас никто не преследовал.

Через минуту мы уже летели по трассе к заветному повороту на озеро.

Катя сидела как замороженная, пока, наконец, не спросила:

-Андрюш, это что было?

Я пожал плечами. В машине чувствуешь себя более уверенно и защищенно, теплое солнце и голубое небо разгоняют страхи, и кажется, что все произошедшее нам просто почудилось.

-Не знай, Солнышко. Не любят они городских, видать. Бухали, а тут мы с кофе и туалетом им помешали, вот и недовольны были.

-Ну, так, бухали бы дома! - истерически взвилась она. И по этим ноткам в голосе я понял, что девушка на грани слез.

Вот ведь блин, а так хотелось хорошо провести вечер. Я, успокаивая, погладил ей коленку.

-Не обращай внимания, Катюш. Они остались там, а мы уехали и скоро будем на берегу самого прекрасного озера на свете. Нас ждет замечательный вечер вдвоем. Никого вокруг, только девственная природа.

-Обещаешь?

-Да, конечно, маленькая моя!

Она уткнулась носом мне в плечо, и сквозь футболку я почувствовал, что глаза у нее на мокром месте. Надо было срочно спасать положение, но, как назло, ничего в голову не шло.

-А знаешь, почему озера, куда мы едем, называются Светлыми? - кое-как нашелся я, - Вода там такая прозрачная, что видно на несколько десятков метров в глубину. Можно разглядеть водоросли на дне и как рыбки плавают.

С удовлетворением отметил, что Катя оторвалась от моего плеча. Заинтересовалась. А значит успокаивается.

-Десятков?! Так глубоко?!

-Ага, они очень глубокие и на дне холодные, так что нырять не стоит. А еще они, их там, вроде, пять штук, почти ровно круглые.

-Почему?

Похоже, ужас от злосчастного кафе улетучился.

-Точно никто не знает. Вроде, эти озера карстовые, на месте провалов. Но местные жители говорят, что давным-давно там упал метеорит, раскололся на несколько кусков. Так озера и появились. Я слышал, в окрестностях даже находили куски этого метеорита и отсылали ученым.

-Правда?!

Глаза Кати зажглись неподдельным любопытством.

-А мы сможем найти метеорит?

-Попробуем, - усмехнулся я.

Трасса М7 сменилась проселочной дорогой на которой бетонные плиты местами покрывал растрескавшийся асфальт, а затем еле заметной простой колеей проложенной по земле и песку предыдущими путешественниками.

И спустя каких то полчаса мы выехали на пологий берег озера.

К моему удовлетворению, здесь никого из отдыхающих не было, так что природа была в полном нашем распоряжении.

-Вау! - выдохнула Катя и, мгновенно выскользнув из машины, бросилась исследовать границу воды и песка. Гладь озера не беспокоил ветер, и она была предельно ровной и чистой. Крутой противоположный берег порос хвойными деревьями. Наш же, плавно спускаясь к берегу, обильно покрывал чистый светло-желтым песок.

Я осмотрел местность и, прикинув, где поставим палатку, а где разожжём костер, отогнал машину чуть в сторону.

Быстренько искупнулись, и работа закипела полным ходом. Под шутки и прибаутки насобирали сушняка, которого в окрестностях было пруд пруди. Разожгли костер, чтоб подготовились угли. Принялись за палатку и разборку вещей. Я занялся мясом, Катя подготовкой импровизированного стола и сервировкой.

Спустя час, под последними лучами солнца, мы уплетали шашлык, вдвойне вкусный на природе. Что еще надо для счастья мужчине? Обнимающая тебя любимая девушка, вкусное мясо, легкое вино и потрясающая природа вокруг.

Плюс еще кое-что, к чему у меня уже все было подготовлено. Главное успеть до того как день полностью уступит свои права ночи.

Я довольно похлопал себя по животу.

-Ну, все, если съем еще хотя бы кусочек, точно лопну. Спасибо тебе, Солнышко, за вкусный ужин.

Катя рассмеялась

-А мне-то за что? Шашлык делал ты.

-Ну-у-у, - растянул я, - шашлык я делал для тебя, можно сказать ты была моей музой. К тому же, кто как не прекрасная женщина - хранительница очага мужчины-рыцаря.

-Тогда хорошо, хранительница, так и быть, позволяет себя поцеловать мужчине-рыцарю.

Она подставила щеку для поцелуя, но я не стал мелочиться и скользнул к губам.

-Может, искупаемся, пока не совсем стемнело, - наконец оторвавшись от поцелуев, предложил я, так как время уже поджимало.

-Да, точно, ты еще так и не похвалил мой новый купальник.

И она скрылась в палатке, чтобы переодеться.

Я похлюпал ногами по воде, еще раз проверив, что моя закладка отлично видна и обернулся как раз в тот момент, когда Катя выпорхнула из палатки.

Да, купальник ей определенно шел. Небесно-голубого цвета, он зазывно полу открывал самые интересные части сексуального тела.

Катя остановилась около меня, приняв позу модели на подиуме.

-Ну, как я тебе?

-Ты божественна, Принцесса!!!

Мое восхищение было абсолютно искренне.

-Врунишка! Но все равно спасибо!

Она сбежала к воде.

-А что ты не купаешься?

-Да, чот, вода холодная уже, - пробормотал я.

-Хи-хи, неженка, ничего она не холодная, а очень даже теплая.

Она зашла в воду по колено и готова уже поплыть, когда я резко воскликнул.

-Ой, Кать, смотри, там что-то блестит в воде!

Следуя моим указаниям, девушка направилась к месту, где я спрятал для нее сюрприз. И когда нашла, она сразу все поняла. Она у меня умничка!

-Андрюша, это что?

Она ошарашено вышла на берег, разглядывая найденное золотое кольцо с бриллиантом. Примерила на палец, (как я и рассчитывал - подошло) и посмотрела на меня. На глаза ее наворачивались слезы.

-Это что, мне?..

У меня самого глаза едва не увлажнились, в горле засел нервный ком, но я нашел в себе силы не ударить в грязь лицом.

Я припал на правое колено, взял ее руки в свои и, глядя в растерянное лицо, произнес:

-Солнышко, я безумно тебя люблю! Мне никто не нужен на этом свете кроме тебя! Будь моей женой и давай нарожаем кучу детишек.

Едва я, сбиваясь от волнения, а вовсе не размеренно и тожественно, как планировал, произнес эти слова, Катя уже почти рыдая, бросилась мне на шею.

И тихо-тихо прошептала на ухо:

-Я согласна... Люблю тебя...

* * *

Проснулся я от того что продрог.

Еще в полусне пощупал спальный мешок рядом - но Катя уже встала.

Немного полежав и прислушиваясь к тишине за границами палатки, решил, что пора вставать. Не хорошо начинать первый день в статусе жениха проспав до обеда.

Растирая озябшие плечи - Катя, вставая, угнала мою красную футболку - я выбрался на берег.

Солнце уже почти поднялось над горизонтом. Полноправно начинался новый день. Над водой озера клубился легкий пар.

Кати нигде не было видно.

Может, отошла в кустики по своим делам.

Я растормошил затухший за ночь костер, помог огню спичками и вскоре первые языки пламени стали пробовать на вкус сухие ветки, собранные нами накануне с избытком.

За этим делом прошло минут десять-пятнадцать, но Катя так и не объявлялась.

Я уже подумывал, не покричать ли ее, но понимал, как это глупо будет выглядеть, как внезапно мой взгляд привлекло мельтешение между деревьями в отдалении чего то красного.

Чего то, что до ужаса напоминало мою футболку.

Я направился к замеченному мною предмету. Сначала не особо торопясь, но потом все быстрее и быстрее, а в результате перешел на бег.

Но, стоило мне приблизится, разглядеть все целиком, как я рухнул на колени и из горла моего вырвался вопль отчаяния и боли.

Не высоко, метрах в дух над землей, висела моя Катя. Массивная ветка входила ей в затылок и на этот импровизированный крюк была насажена моя любимая. Живот был вспорот, ребра изломаны и вывернуты, внутренности длинной змеей выпадали на землю. Побелевшие руки и ноги безвольно болтались. На без единой кровиночки лице застыла гримаса ужаса. Ствол дерева и земля вокруг него пропитались загустевшей кровью.

Скорую не надо вызывать, чтобы понять - она мертва.

Сознание мое в тот момент, вероятно, помутилось. Я на негнущихся ногах бросился к ней, попытался было снять с крюка, вдруг еще можно помочь, спасти. Потом пришло осознание, что лучше ничего не трогать и срочно звонить в милицию.

Кажется, так я и сделал. Что конкретно говорил и как описал, где мы, я практически не помню.

Помню только безумно долгое ожидание: сидение на берегу, за время которого я то рыдал, то клялся себе, что обязательно найду сотворившего этот ужас, то проваливался в беспамятство.

И помню кошмарно раскачивающееся на поднявшемся ветре тело моей Катеньки.

Приехавшие на старом грохочущем УАЗике - "буханке" трое милиционеров своим спокойствием более-менее привели меня в чувство. Складывалось ощущение, что они каждый день видят нечто подобное и изуродованный труп молодой прекрасной девушки не вызывает у них никаких особых эмоций.

Они кратко расспросили меня о произошедшем, а потом один позвал в машину и стал заполнять протокол допроса. Сунул мне ручку, что бы расписался за разъяснение прав. Затем спокойно и неторопливо стал задавать вопросы, а я механически отвечал на них. Да, были вдвоем, приехали отдохнуть, нет, не ссорились, ночью спал, ничего не видел, кто это совершил и почему даже предположить не могу, вроде, ничего не пропало, и все в таком духе. Я всеми силами старался не смотреть на ужасающую картину убийства, но глаза сами собой возвращались к ней. Моя любимая, маленькая Катенька, Солнышко мое, теперь уже лежала на траве у переплетенных корней дерева. Два других милиционера сняли с пронзившей ее ветки и легкую как пушинку положили на землю рядом с почти впитавшейся в почву лужей вытекшей крови. Я закрывал глаза, моля всех богов на свете, что бы это был только лишь кошмарный сон, прося дать мне проснуться и обнять мою невесту. Убедиться что она жива и невредима. Но раз за разом видел только безумно ужасную картину смерти и надругательства над телом. Вспоротый живот, вывернутые ребра, вывалившиеся наружу внутренности и белое, обескровленное, сведенное в конвульсии ужаса и боли, но все так же прекрасное, лицо.

Один из осматривающих тело милиционеров фотографировал место происшествия. Второй давил Кате на кожу, пробовал согнуть-разогнуть руку. Я в очередной раз попытался не смотреть туда, но все было безуспешно. И когда в сотый раз мой взгляд вернулся к работающим сотрудникам, я заметил нечто, что вмиг сняло накатившую на меня апатию, и чуть было не заставило выскочить сердце из груди. Мужчина, склонившийся над телом, неловко повернулся, почти потерял равновесие, и чтобы не упасть, он инстинктивно выставил вперед руку. Получилось, оперся на покрытое кровью тело. Поймав равновесие, он тут же отдернул испачканную ладонь, но в следующую секунду изо рта его высунулось нечто, что, видимо, являлось языком: длинная гибкая полоска, как у змеи, но разделенная на конце на три отростка, которые независимо друг от друга пришли в движение вверх-вниз и быстро облизали испачканную руку, очистив ее от малейших следов красного. После чего мгновенно исчезли во рту мужчины. Заняло это, казалось, всего секунду. Но я готов поклясться, что отчетливо видел этот отросток. А самое плохое, что мужчина, будто чувствуя мой взгляд, резко обернулся и понял, что я это видел.

Думать и прикидывать шансы времени совсем не было. Единственной мыслью родившейся тогда в моей голове было то, что срочно надо отсюда убираться. Ясно - это не милиционеры, но кто это и что они здесь делают, зачем выдают себя за других, сейчас выяснять было бесполезно.

Я рванулся было к проему открытой двери УАЗика, но слизавший кровь мужчина понял, что я хочу сделать и пронзительно заорал. Писавший протокол, тут же схватил меня за левую руку стараясь задержать. Я попытался было вырваться, но хватка была сильной. Мужчина мерзко заулыбался.

-Куда собрался, цыпленочек, а поговорить? - невероятно спокойным и от того еще более ужасным голосом произнес он.

Вырваться из железной хватки я не мог, но неожиданно понял, что правой рукой все еще сжимаю ручку, которой расписывался в начале допроса. Не совсем осознавая, что делаю, я нанес удар, вложив в него всю свою силу, использовав ручку как оружие, и вогнав мужчине в глаз по самый колпачок. Глазное яблоко лопнуло, забрызгав каплями красной и зеленой жижи протокол, мужчина резко осел, ослабив держащую меня хватку. На лице его замерла та же мерзкая улыбочка, которую не смогла стереть даже смерть.

От моего очередного рывка мужчина сполз с сиденья на пол, а я освободившийся выскочил из машины, и бросился было бежать от этих неведомых ужасных тварей.

Но тут же рухнул как подкошенный, споткнувшись о самую обыкновенную ветку, что мы накануне приготовили для костра.

Существа, что изображали из себя милиционеров и осматривали труп, уже были почти рядом. Скрывать свою сущность нужды им уже не было, и я увидел перед собой двух кошмарных существ, породить которые может только безумный разум душевнобольного. Отдаленно похожие на человеческие фигуры и оставшиеся клочки милицейской формы, которую они с себя живо сдирали, вот все что напоминало о приехавших на место происшествия сотрудниках внутренних дел. Черепа их вздулись, бугры на голове, казалось, сочились кислотной зеленой слизью, источавшей ужасающий смрад от которого в животе запрыгали рвотные порывы. Руки, или уже точнее лапы, резко удлинились и свисали до уровня колен, которые в свою очередь теперь гнулись в обратную привычной человеку сторону, как у некоторых насекомых. Рты хищно раскрывались, демонстрирую ряды мелких острых зубов, сквозь которые совсем по-змеиному появлялись, трепетали и неимоверно быстро исчезали тройные языки. Сквозь лохмотья одежды пробивалась серая жесткая шерсть. Существа, не особо торопясь, понимая, что деваться мне некуда, приближались.

От невероятности происходящего, от того, что это противоречило всему что я знаю, видел и во что верю, ноги отказали. Ужас, переполнявший меня почти полностью лишил сил. Спасаться бегством было бесполезно. Эти твари поймают меня все равно; и даже если удастся скрыться от них сейчас, они станут преследовать меня по безлюдным лесам и болотам и рано или поздно схватят. Попытавшись встать, я тут же рухнул обратно. Твари уже были рядом, казалось, сейчас они протянут свои омерзительные лапы и схватят меня.

Из последних сил, толкая землю только руками, я пополз от чудовищ под горку к берегу озера. Они тоже не ускорялись и все также неторопливо приближались ко мне. Еще толчок локтями и я почувствовал спиной прохладу воды. Полуобезумевший я уже решил, что попробую уплыть от тварей. И даже отказавшие ноги и опасность, что я просто-напросто утону, не умаляли моего порыва.

Но тут ледяной огонь ожог мне шею. Я попытался было освободиться от удушающей удавки, но еще один огонь прошелся по запястью. Неведомая сила резко вывернула мне руку и в ключице хрустнуло, прорезав резкой болью уже изнутри. Я заорал от неожиданной волны боли и, упав на спину, повернулся, пытаясь увидеть, что меня держит. Из озера, из самой его середины, в небо поднимались мириады тонких полупрозрачных развивающихся на солнце белесых нитей. Казалось, безумный кулинар-озеро взрывом исторгает из себя тонны рисовой лапши, которой хватило бы на целую орду.

Но не орда была их целью, а я.

К двум нитям, что уже держали меня, присоединялось все больше и больше, они мгновенно обвивали мне руки и ноги, торс и голову, и вот уже все нити неслись ко мне с неведомой, но явно недоброй целью. Попытки вырваться не приносили успеха. Нити присасывались к коже, разрывая ее, вызывая жжение, каждая из них небольшое, но все вместе уже нестерпимо болезненное. Кровь побежала мелкими струйками по лицу и телу, стекая в воду. Я опять безумно заорал от беспомощности, от боли в сломанной руке, от сводящей с ума боли жжения и рассечения кожи. Но тут мой крик перекрыл ужасающий рев на берегу. Те твари, что изображали милиционеров, рухнули на колени и, издавая душераздирающие крики, услышав которые вряд ли кто-либо остался в здравом уме, стали склоняться в сторону озера, в сторону держащих меня белесых нитей. Звуки, издаваемые тварями, в моем обезумевшем мозгу постепенно сложились в песнопения на неведомо каркающем языке, с ритмичным повторением нескольких однотипных фраз. Тела их засветились изнутри зеленым светом, бугры на головах стали усиленно испускать зеленый смрадный туман. Громкость песнопения все нарастала, речитативы фраз все ускорялись, достигнув в результате невозможного для человеческого горла сочетания и вдруг резко оборвались.

Над озером повисла мертвая тишина. Полуслепыми от слез боли и сочащейся со лба крови глазами я увидел, что твари на берегу исчезли. Об их присутствии напоминал лишь развеваемый ветром зеленый туман.

Казалось, мир и спокойствие вернулись на берег прекрасного озера среда леса.

Но впечатление это было недолгим.

Я почувствовал как неумолимая сила рванула меня от берега и мгновенно утянула под воду. Жалкие обессиленные попытки вырваться ни к чему не приводили. Я погружался все глубже и глубже, количество обвивающих меня нитей постоянно увеличивалось. Они стали забиваться мне в нос, уши и исторгающий предсмертный выдох рот. Проникали в горло лишая и без того крохотных остатков воздуха. Задыхаясь, я старался вырваться, порвать невероятно прочные нити и всплыть, что бы глотнуть хоть каплю живительного газа.

Впрочем, моя неравная борьба продолжалась совсем недолго...

Вскоре над одним из Светлых озер повисла почти полная тишина, нарушаемая лишь шумом ветра в кронах деревьев.

Мир и спокойствие вернулись.