Кайзерман А.Я.. Эхо Истории

С Л У Ч А Й ?.. --- Н Е Т , С У Д Ь Б А.

ЧТОБЫ ПОМНИЛИ. " Нужно не только

выстоять , но и восторжествовать. "

(Фолкнер)

Иногда жизнь создает такие невероятные ситуации, в реальность которых , порой невозмож-

но поверить. Наши воспоминания , зачастую жестокие и не всегда лицеприятные, доставляют

нам радость и боль , иногда чувство стыда и горечи. Но это наша жизнь, такова, какова она

была и есть. Только тогда , когда она превращается в прошлое -- возможна реальная её оцен-

ка. Это и есть горькая жатва памяти.

История, которую мне поведала одна знакомая, была так невероятна, что трудно было пове

Дать в её реальность. Прошло время -- факты, рассказанные мне, так глубоко запали в душу,

постоянно стуча в моё сердце , требуя рассказать о них.

Я убеждался и неоднократно, -- война создавала такие ситуации , которые не может придум

ать ни один мастер остросюжетного повествования. Мне запали в сердце слова одного из люби

мых мною поэтов Наума Коржавина : " На не залеченные раны --- забвен ье пластырем ле

гло... " Я подумал-- не рассказав людям эту историю , -- буду способствовать появлению ещё

одного " пластыря забвения . " Летопись Холокоста не завершена... Пепел его безвинных жер-

тв стучит в наши сердца, требуя своего поминания .

Нас становится всё меньше -- живых участников и свидетелей той великой и самой жес-

токой войны. Хотим мы, или нет, но мы навсегда остаемся пленниками нашего военного про-

шлого. Мы все вышли из солдатской шинели и ватника - телогрейки-- труженике тыла. Прошл-

ое -- это не то, что ПРОШЛО , а то, что осталось в нас навечно .

В основу рассказа -- положены истинные факты , в которых нет ни капли вымысла. Измен

ены лишь имена, фамилии , профессии , род занятий .

59 лет тому назад, в 1949 году , в одном из роддомов города Львова, встретились две молодые

первороженницы. Одна из них была на вид -- совершенно юное создание, хрупкая женщина с пре

красной фигурой, большими, удивлённо распахнутыми в этот мир, необычайно красивыми, голубыми глазами, поддёрнутые , печалью. Белоснежная кожа, русы длинные ресницы и такие же пушистые брови и классический нос, с горбинкой, и абсолютно седые пышные волосы ---превращали её в женщину--загадку.

Она сторонилась всех, держала себя отчуждённо, ни с кем не заговаривала, а если кто-то к ней обращался, то отвечала крайне лаконично , скупо и однозначно. Никому не удава

лось её разговорить . Вместе с ней в этом роддоме , на сохранении , оказалась моя знаком-

ая, -- молодая врач, недавно приехавшая во Львов. Звали Римма, и она сразу обратила вни

мание на странную женщину, понимая , судьба её связана с какой-то особой , может трагич-

ски - страшной тайной. Это ещё более разжигало любопытство . А женское любопытство ---

один из главных инструмент познания и двигатель женского бытия. Моя знакомая всегда

обладала этой неутолимой жаждой.

Она начала испытанную тактику сближения, пытаясь её разговорить, тем паче, тема для

бесед была одна : и той и другой предстояли первые роды. Это и страх перед неизвестнос-

тью, болью предстоящих родов, неосознанной радостью материнства , страх за будущего ребё

нка . Постепенно душа "прекрасной незнакомки " , согретая вниманием и заботой Риммы, нач

ала оттаивать. Угнетённая чувством одиночества и страхом перед родами , она невольно потян

улась к ней.

Встречи их в коридоре больницы стали регулярными. Она начала приветливо улыбаться

Римме при встрече, ускорять шаг, идя навстречу Римме, осведомляться о её самочувствии. Так

они подружились .

Римма рассказала ей о своей нелёгкой судьбе : эвакуации в Сибирь. под бомбёжками неме-

цкой авиации, полуголодное существование там, учёба в мединституте, работа, а свободное вре-

мя , в военном госпитале, переполненном тяжело раненными бойцами. Тут она впервые увидела

страшный лик войны : кровь и смерть , тяжкие муки и страдания раненых, чья плоть была жес

токо исковеркана войной. И она убедилась в правильном выборе профессии ,- врач призван об-

легчать людские страдания.

Она узнала -- " таинственную незнакомку " зовут Рива . Она недавно вышла замуж. Закон

чила консерваторию по классу фортепьяно и мединститут . Прекрасно играла на фортепьяно. В

конференц - зале больницы стояло пианино, она, с разрешения врача, иногда, вечером, садилась

за него, и зал наполнялся чарующими звуками, любимого ею Шопена , бравурно - весёлые валь-

сы Штрауса.

Часто они прогуливались по коридорам роддома молча. Этой важной особенностью человеч

еского общения -- уметь помолчать вдвоем, обладают далеко не все люди. Но и Римма, и Рива

умели общаться молча, передавая друг другу незримое тепло своих душ.

Ривочка явно не хотела возвращаться в свое прошлое. Как видно оно было тяжко и стра

шно. Иногда она , словно оправдываясь , говорила : ---" Пусть прошлое остается в прощлом, не

стоит его бередить..." Римма ей осторожно возражала : -- " Уничтожение былого -- это страшн-

ый грех. Правда требует жертв. Можно вспоминать всё, но , к сожалению, ничего уже нельзя

изменить. Прошлое , каким бы оно не было , -- личное богатство и память каждого человека.

Ибо , в любом случае, -- сегодня и завтра неизбежно станет вчера. "

Оттаивая постепенно, Ривочка начала рассказывать о своей семье , о замужестве : ---" "Мой муж -- Борис -- одессит. Когда началась война, он- закончил среднюю школу, и сразу

же , добровольно вступил в ряды армии , участвовал в обороне Одессы. Ведь войны начинают

правительства, планируют генералы и маршалы, а ведут , страдают и гибнут, истекая кровью,

простые люди. Так и мой Борис попал в этот страшный смертеворот , перемалывающий милио

нны человеческих жизней. В боях за Одессу , он был ранен. Чудом его вывезли по морю в

Севастополь, воевал там, и вновь, раненный, вывезен морем -- в Новороссийск. И так всю во

войну --- то фронт, то госпиталь. После войны он со своей воинской частью оказался во

Львове. Мы случайно встретились, как это часто бывает в жизни, полюбили и поженились. Он,

вскоре, демобилизовался , окончил спецкурсы по установке и ремонту рентгентехники и успешно

работает. Я вижу в твоих глазах вопрос : ---" Хороший ли он муж ? ". Да, он очень хороший

муж. Но, я должна заметить, что хорошими мужья бывают,- только тогда, когда у них

хорошие жёны. Мы молча очень любим друг друга и будем любить нашего первенца и всех

наших детей. Борис у меня такой хороший -- просто прелесть..."

Она замолкла, углубившись в свои приятные воспоминания. Это было для неё большоё отк-

ровение . В следующий раз Ривочка начала рассказывать о своем детстве :--" Детство -- это все-

гда счастье . Моё детство прошло в Вене -- этом чудесном, старинном городе, с прекрасными

бульварами, императорскими дворцами, площадями, скверами и парками. Я особенно любила бы-

вать с мамой в парке, где находился величественный памятник " королю вальса " -- Иоганну.

Штраусу и вечно звучат его волнующие вальсы. Любовь к его вальсам вызвала у меня интер-

ес к музыке , и я охотно стала ею заниматься с учительницей, познавая её азы. Родители куп-

или старинный рояль, и я, с удовольствием, проводила время, сидя у него, разучивая различн-

ые упражнения, гаммы, фортепьянные пьесы.

Отец был инженером и работал в мэрии по проблемам коммунального хозяйства.. Мама

была прекрасной, модной портнихой и обшивала всю элиту города. Материально жили мы хо-

рошо. Мне ни в чём не отказывали, а папа даже баловал меня. В нашем доме. На первом эта-

же , находилось кафе - кондитерская, где выпекались необычайно вкусные и пахучие венские

булочки с каким-то особым, неповторимым нигде кремом. Там же были различные пирожен-

ные, разнообразные торты и особо вкусный хлеб и булочки , ноздреватые, пышные, нежно- мягк-

ие... До сих пор ощущаю во рту их необычайный , неповторимый вкус , вкус моего детства.

Мы с мамой любили гулять по скверам, паркам, бульварам, подолгу просиживая у нежно

.журчащих фонтанов. Мама сидела в тени на скамейке, читала, а я , с детьми,. играла у фонтана.

Самым любимым местом для прогулок было у Карлскирхи, Стефанисдом . Мы любовались потря

сающими архитектурными красотами, прелестью интерьера площадей, разноцветием многочисле

нных клумб , бархатистостью зелённого ковра бесчисленных лужаек. Это были лучшие, самые

счастливые дни моей жизни. "

Она вдруг замолкла, углубившись в воспоминания детства, согревающие душу, при этом

загадочно улыбаясь сама себе. Человеческая память избирательна : что-то помнится всегда, что-

то забывается. Обычно долго помнится хорошёе, лучшее. А негатив, плохое - дремлет в тайниках

души до поры до времени. Но человек должен разобраться в своем прошлом , проанализиров-

ать его. Так ему будет легче жить в настоящем , не повторяя старых ошибок , а также прибли-

зит будущее.

На следующий день Ривочка продолжила свой рассказ : --- " В 1933 году в Германии к

Власти пришли фашисты во главе с Гитлером. В Австрии сразу же подняли голову австрийс-

кие последователи фюрера. И те и другие говорили об освобождении стран от евреев., о создан

ании единого государства - общего фатерлянда.

Мой отец , который в отличии от мамы, внимательно следил за развитием политических

Событий. Он сразу почувствовал смертельную опасность фашизма , особенно для евреев. И он

начал говорить о необходимости покинуть Австрию, переехать в менее опасное , для евреев

место. У нас, в соседней Польше, во Львове - родине моих родителей, жило много родственни

ков. Они сняли нам квартиру в центре, на первом этаже которой был небольшой кинотеатр. Мы

благополучно переехали во Львов. Отец устроился на работу в местную городскую управу, по

своей специальности, в коммунхоз. Я продолжила учёбу в гимназии. Ещё в Вене я отлично

овладела немецким языком, изучила английским, говорила и читала на идиш. А тут быстро усво

ила украинский , а затем и русский язык.

Летом 1939 к нам, из Варшавы , приехал мой двоюродный брат Моисей. Он остался у нас

и после нападения Германии на Польшу и стал учиться в той же гимназии. Вскоре о мастерс

тве мамы узнала местная элита , и она стала получать заказы. Отец много работал и, по роду

своей работы, прекрасно изучил город, расположение его различных , коммунальных коммуникац-

ий,-- системы канализации, её колодцев, мостов,. дорог. Его очень ценили , как опытнейшего спе-

циалиста и начальство,. и рабочие

После присоединения Западной Украины к Советам, новая власть оставила его работать на

своем месте . Коммунистам тоже нужны были специалисты. Вскоре начались массовые аресты

владельцев предприятий, магазинов, представителей интеллигенции , польских офицеров, полицей-

ских. Повсеместно свирепствовало НКВД : шли массовые обыски , конфискации, аресты. Аресто-

ванных, с семьями отправляли эшелонами в Сибирь. Город охватил страх. Люди боялись кажд-

ого стука в дверь. У нас, в гимназии, во многих классах стало заметно меньше учеников. Мног-

ие родители с детьми уезжали в сёла , к родственникам, спасаясь от произвола Советов. Но за-

нятия продолжались . В городе стало много военных и воинских частей.

Нашу семью не трогали. Новая власть ценила профессиональные знания и умения отца. За-

то у мамы заказчиков стало значительно меньше. Всё это относительное спокойствие внезапно

прервала война. Мы даже не могли представить, сколько горя и несчастий принесла она всем

людям , особенно нам, евреям . Начали бомбить город. Мы прятались в подвалы дома и страш-

но боялись, не дай бог, бомба попадёт в наш дом.

З0 июня 1941 года немцы, почти без боя , заняли город. Красная армия оставила его накан-

не, ночью. Фашистов, как освободителей от Советов, радостно приветствовало местное население

особенно украинцы. На центральной площади преподнесли немецкому генералу хлеб - соль.

Украинские националисты решили , что немцы принесли им свободу и начали формировать своё

правительство. Но вскоре их арестовало гестапо.

Вместе с вермахтом--немецкой армией, в город вошла особая , эсесовская зондер--коман-

да " Нахтигаль " . Она начала поиск и аресты, оставшихся в городе, коммунистов, комсомольц-

ев и активистов советской власти. В составе этого батальона входили - и украинские националис-

ты, во главе с капитаном СС ( гаупманом ) Романом Шухевичем., который затем возглавит УПА

( украинская освободительная армия ), которая помогала фашистам в борьбе с Красной армией.

Вскоре зондер- команда переключилась на евреев. Было приказано всем евреям носить на оде-

жде жёлтые звёзды Давида, уступать дорогу не только немцам, но и украинцам. А вскоре , все

евреи города должны были зарегистрироваться у коменданта , а затем переселиться в гетто, созд

анное на окраине города , у еврейского кладбища. Вся территория гетто была обнесена колюч-

ей проволокой и охранялась местными полицаями. Кто -то из евреев - шутников сказал : --" Это

означает " дранк нах тухес " -- ( удар по заднице ). Но он ошибся . Гетто --было настоящим кон-

вейером смерти, не чуть не лучше концлагеря."

Она остановилась, замолкнув, лицо её посуровило, тяжкие, страшные воспоминания охватили

всё её существо. Вдруг она задрожала, как в лихорадке и, ускорив шаг, двинулась в свою пала-

ту. Вечером она сама нашла Римму и продолжила свой рассказ:

---" Я сказала, что гетто - это конвейер смерти. И это было сказано на ради,-- образного выраже

ния - это страшная реальность жизни там. В нем были уничтожены почти всё еврейское населе-

ние города.

Прежде всего там разделили семьи : всех мужчин в отдельную часть гетто, женщин--в другую. Только, поздно вечером, на общей проверке , на плацу собирались все и происходила

мимолётная встреча родных и близких. Всех, живущих в гетто , гоняли на работы. Колонны дви

гались в сопровождении эсесовцев с овчарками и местных полицаями. Мужчин направляли на

тяжёлые , физические работы : восстановление дорог, мостов, разборку развалин, а самых сильных

и молодых --- на разгрузочно--- погрузочные работы на железной дороге .

Женщин --- на сельхоз работы. Там они могли, хоть немного, раздобыть съестного : картофель

различные овощи, иногда фрукты. Рядом работали местные , крестьяне и у них, иногда , удава--

лось выменять на золотые колечки, серёжки, цепочки подсолнечное масло и другие продукты.

Охрана состояла из местных полицаев. Крестьяне, чтобы их задобрить, приносили самогон, са-

ло и другую закуску , и те смотрели сквозь пальцы на обменные операции .

На работу отправляли всех : здоровых и больных, молодых и глубоких стариков. И все, пыт-

аясь выжить, безропотно ходили и старались работать, как можно лучше. Тут я поняла, -- жажда

жизни -- самое сильное . непреодолимое чувство в человеке. Каждое мгновение жизни -- это сча

стье. А когда люди постоянно чувствуют запах смерти, то ещё ценнее становятся сама жизнь, ка

ждое её мгновение., какими бы ужасными они не были. Я поняла ещё один парадокс жизни,

когда смерть рядом, то, в борьбе за жизнь, силы человека неизмеримо возрастают.

Я и мои близкие -- терпели всё. Наши души кровоточили от несправедливости, постоянно-

го унижения и обид, нечеловеческих мук и издевательств, вечного голода и страха смерти.

Все это иссекло наши несчастные души. Но, несмотря на это , у каждого, росла и крепла ,

жажда жизни и, самое главное, -- мужество жить и остаться человеком.

Особенно издевался над евреями один пожилой украинец - полицай, сторонник их- идейного

вождя Степана Бендеры. Позже таких людей будут называть "бендеровцами".У этого изувера бы

ла особая нагайка . Она состояла из жёстких кожаных полос , с вплетённой в неё свинцовой про

волоки. Когда он замечал , что кто-то из мужчин замедлял темп работы , теряя последние силы,

то он подкрадывался сзади и, со всего размаха, наносил свистящий удар нагайкой по спине..

Свинцовая проволока пробивала одежду и рассекала кожу несчастного. Кровь заливала спину, а

страшная боль парализовала волю и, как правило, человек падал на землю . Палач подходил к

жертве и издевательски спрашивал : ---" Ты , бисов жыд, устанешь , чы будэш вмыраты?!" и если

несчастный не вставал,. то продолжал его бить , иногда забивая свои жертвы на смерть. Мой от-

ец говорил мне :--" Реббека , моя родная, я наверное не доживу до спасения из этого ада, но ты,

молодая, должна обязательно выжить, и запомни морду - лица этого поддонка- изувера, чтобы об

язательно отомстить ему и всем им . "

Я поняла, что злыми люди не рождаются , а ими становятся, их заставляет такими становить

ся сами условия жизни. Отец лучше всех нас понимал, что мы обречены на смерть, но он наде

ялся на какое-то чудо . Да и я тоже, в глубине души, ждала чуда невероятного освобождения.

Это была мечта в слезах.

Маме повезло. Её мастерство женской портнихи пригодилось и в гетто. Главная надсмоторщи

ца женской половины гетто, молодая немка из фолксдойчев ( местные немцы, живущие тут

давно ) поселила её рядом со своей комнатой. Вместе с ней жила и я. Она обшивала её и оста-

льных женщин -капо. Маму не гоняли на работу и ещё немного подкармливали, часть из продук

тов попадала мне, папе и Моисею.

Однажды, перед вечерней проверкой, когда мы все собрались на плацу и могли встретить

ся, папа, всё время думавший о нашей судьбе , сказал : ---" Мы с мамой обречены. А вы, мол

одые, спасая свои жизни, должны бежать , иначе и вы неминуемо погибните. Есть только один

надёжный способ побега -- бежать через общественный туалет...Вы должны поздно вечером зай

ти в туалет, опуститься в выгребную яму, уцепиться за перекладину и повиснуть на ней, а пос-

ле отбоя, когда хождение по гетто запрещено, опуститься в яму и добраться до выносной тру-

бе, находящейся в стенке, с лева. По трубе, ползком, доберётесь до подземной реки Плот-

ва , она вас выведёт к озеру у католического кладбища. Там вы тщательно вымоетесь, выстирае

ете одежду и отправитесь на кладбище . Там найдёте сторожку и сторожа Казимира. Скажите,

что от меня , и он сделает всё необходимо. Это единственный способ спастись. В туалет пойде

те раздельно, с разрывом не менее получаса. Ты, Моисей, пойдёшь первым. Ты сильнее и смож-

ешь дольше продержаться , вися на руках. Поймите, что уже начинается массовое уничтожение

узников гетто. "

Услышав всё это, мы остолбенели и не могли сразу сказать ни слова. Я даже не могла се-

бе представить весь ужас этого плана. Как это погрузиться в фекалии ? По натуре , я была оч-

ень брезгливой и большой чистюхой. Моисей тоже молчал., ошарашенный этим планом. Лишь

мама тихо и, даже как-то обречено , кивала головой. А у меня мелькнула мысль : " как это

спасаться , оставив тут папу и маму ? Лучше погибнуть всем вместе, чем оставлять родителей на

верную смерть. Я никогда себе ни смогу простить этого... "

Собравшись с силами, я спросила : -- " А как же вы ? "

Отец ответил :-- " Мы физически не сможем пройти этим путём. Просто у нас нет сил на это.

Мы останемся, и я буду думать о нашем спасении. Никто из нас не хочет гибнуть тут. Так

что о нас не волнуйтесь. Я придумал способ вашего спасения , придумаю и для нас. Не даром

у меня хвалённые, еврейские мозги. "

Я промолчала , думая о том , что папа всё это сказал, чтобы как-то успокоить нас. А он

продолжал : --- " Значит, решено .Этой же ночью вы должны покинуть гетто ."

Моисей вдруг прервал отца : --- " Дядя Иося, как вы себе представляете -- нырять в фекалии,

ползти по ним... Это же невозможно ... " Я перебила его : --- " Да , папа -- это не возможно.

Фи, Моисей прав. Я просто там умру.."

--- " А умереть в гетто, в длительных мучениях вы можете - оставайтесь и гибните... Я пред

лагаю вам единственный, беспроигрышный способ спастись. Да. Это не легко погрузиться в фе-

калии,. двигаться в них, но это дарует вам самое главное -- жизнь . А она стоит любых жертв

жертв, дорогие мои . Взвесьте, фекалии, или жизнь .? Нужно уметь выделять главное и уметь, во

имя этого,. подавлять свои чувства. Решайте ? " --- сурово закончил папа.

Мы молча согласились. Папа и мама крепко обняли нас и поцеловали. Мама, на удивление ,

держалась мужественно, не проронив ни единой слезинки. У меня комок рыданий судорожно

перехватил горло. Вот -вот разрыдаюсь ... Но я понимала, что это может привлечь внимание

капо и охраны и разрушить все папины планы. Я стиснула пальцы в кулачки так , что ногти до

крови впились в ладони, а , стиснутые в замок , зубы чуть не прикусил язык. Мы молча расста-

дись , разошлись по своим домам . Я шла , как лунатик -- ничего не чувствуя и не восприним-

ая. Брела и думала : " я никогда более не увижу папу и маму , никогда..." И тут же пришло:

"лучше страшный конец, чем бесконечные муки ада. Да , они хотят сделать из нас безмозглых

баранов, превратить в послушное стадо, вытравив всё человеческое... Нет, нужно бороться до

последнего удара сердца. Нужно бежать и мстить этим ублюдкам... Только так. "

Это решение её немного успокоило и определило перспективы. Теперь нужно дождаться ночи.

Поздно вечером, когда гетто утихло, а его обитатели забились тревожным сном , и только по

периметру гетто периодически раздавался лай сторожевых немецких овчарок., я , в кромешной

темноте, вышла и направилась к туалету, у входа в который, как маяк, тускло горела лампочка.

Нигде никого не было. Мёртвая тишь. Я вошла в женское отделение . Полумрак. Под потолком

тускло горела- грязная электролампочка., её лучи робко пробивали мрачную темноту . Вонь была невероятная. Преодолевая её, сдерживая подходящий рвотный рефлекс, я заглянула в очко:

густая, жёлто - коричневая масса источала отвратительные миазмы . Я чуть не задохнулась и

вновь потянуло на рвоту. Тут же подумалось : " мне нужно добровольно погрузиться в это дерь-

мо ?! И, затем , по горло в нем, пробираться на свободу...Нет , лучше умереть..." Но второе я,

мой внутренний голос возразил : " ты же дала слово отцу. И ты так хочешь жить. Ты молода,

у тебя вся жизнь впереди : любовь, замужество, дети, учёба , интересная работа... Да ты ещё хо-

тела мстить этим извергам . А как же ты будешь мстить, если останешься в гетто ? Во имя жи-

зни и мести модно преодолеть любые препятствия. Это имели ввиду твои папа и мама, давая

возможность бежать из гетто."

Перед её глазами мелькнуло страдальчески измождённое лицо отца, постаревшего на деся-

ток лет, Заросшего , седой щетиной, превратившуюся в седую бороду, его печальные глаза, смот

ревшие на неё с надеждой. Нужно преодолеть себя и, во что бы то ни стало, спасаться ... Она

тут же , мгновенно, боясь, что вновь передумает, опустилась в выгребную яму, опустившись по

пояс в зловещую массу , мгновенно ухватилась за перекладину и , перебирая руками по балке,

начала двигаться в сторону левой стены, как говорил отец. Царила глухая тишина. Моисея ни-

где не было. Видно он ушёл раньше, не дождавшись меня.

Добравшись до стены, я опустила руки и почти по подбородок оказалась в дерме. Вонь стоя

ла несусветная. Но я её - не чувствовала, вся сосредоточенная на выполнении задачи. Ногами ...нащупала трубу. Надела на лицо заранее припасенную маску из плотной ткани, задержав

дыхание, я окунулась в фекалии и проникла в трубу, заполненную на половину зловонной мас-

сой. На карачках стала двигаться по ней. Было тяжело и противно. Я не подумала о таком спос-

обе передвижения , и мои чулки, на коленях быстро протёрлись и ползти стало просто больно.

Спазмы рвоты душили меня, сжимали горло, по, перемазанному лицу , непрерывно текли слёзы

отчаяния. Но я упорно продолжала продвигаться вперёд.

Вдруг, в сплошной темноте, впереди чуть- чуть просветлело и потянуло немного- свежим воз

духом. " Это подземная река и выход из трубы !" решила я и, как могла, ускорила продвижение

И вот она, река, - я спасена. Тут тоже стояла вонище, но не такое и можно было двигаться по

Узкому бережку, а не в потоке дерьма. Так я дошла до места впадения реки в озеро, а это уже

было наружи . Я выползла их страшного подземелья , грязная и обессиленная, казалось вонючая

насквозь, упала тут же на зелённую травку и лежала, лежала , смотря на звёздное небо , не веря,

что я , наконец, на свободе...

Лежала я долго, даже , казалось, задремала. Меня подняла тревожная мысль, а вдруг кто-то

Появится и обнаружит меня. Тогда всё пропало. Я быстро вскочили, отошла на- большое расстая

ние от места впадения реки, где вода была относительно чистая и начала быстро раздеваться

до гола, при этом думая: " где Моисей ? Выбрался ли он ? Если да, то почему он не дождался

её на берегу озера, Может быть он уже у Казимира ? А вдруг он попал в лапы охраны м поли

цаев ? Всё может быть... Эти тревожные мысли, одна за другой мелькали в моем возбуждённом

мозгу : " Если он попал в руки полицаев, то мне нужно , как можно быстрее, идти на кладби-

ще, к Казимиру. А то , под пытками он может выдать меня.. "

Быстро постирав одежду и бельё, разложив на просушку на траве, я окунулась в озеро, дос

тавая ил со дна , многократно натирая им тело, смывая его, стремясь смыть вонище, которое,

казалось, впиталось в кожу навечно. Затем , ещё вогкую одежду набросила на себя и быстрым

шагом отправилась на католическое кладбище. Там я нашла сторожку Казимира и робко посту

чала. Вскоре я услышала старческий , глухой голос : " Хто там, пся крев ?"

--- " Цэ я вид пана Иосыфа Ройтмана . "

Дверь открылась, и на пороге стоял небольшой, почти квадратный, довольно крепкий, старик, с

седой, взлохмаченной копной непричёсанных волос, с типичными, польскими , небольшими уси

ками концы которых были закручены к верху. В руках он держал керосиновый фонарь , кото

рый почему - то называли " Молния ". Внимательно , чуть прищуренным взглядом, он рассматри

вал меня и , затем , спросил : -- " Ты донька пана инжынера ? "

---" Да, я его дочь Рива. Мы все попали в гетто. Папа организовал мой побег и направил к вам

панэ Казимир, сказал, что вы поможете мне спастись. Не приходил ли к вам мой брат Моисей?

--- " Да, цэ так. Пан инжынир дужэ гарна людына, святый чоловик. Матка бозка , уси його

кохалы ( любили ). А братыка тут не було. Прошу , паночка , до холупы. "

--- " Дзянкую, дядьку. "

Мы вошли в сторожку. Это была небольшая комнатка, с минимальным набором мебели: у глу

хой стены стояла одинарка - солдатская , железная кровать. У не большего оконца -- стол с дву-

мя стульями, на противоположной стенке -- обычный, фанерный шифонер. А в углу, у две-

ри, печка - груба, с покрытым стальным листом , верхом. В красном углу висели иконы.

Я рассказала ему о гетто, о муках его обитателей, о их обреченности на смерть. Казимир сказ-

Ал, что спрячет её в старинном склепе польского шляхтича, родственники которого давно ушли

в мир иной, и он , как истинный христианин, сам ухаживает за склепом. Там есть комната с

гранитной скамейкой и столиком. Он принесет все постельные принадлежности , необходимое бе-

лье,. посуду. Будет приносить пищу , сделает запас воды.

Покушав, мы пошли в склеп, захватив всё необходимое. Склеп был в старой части кладби-

ща и представлял величественное сооружение, из чёрного мрамора, с колоннами и куполообраз-

ной крышей. Большая, кованная дверь была закрыта массивным засовом, с большим замком .

Казимир открыл, и мы зашли. В верхние вентиляционные щели проникал свежий воздух. Всё

было покрыто большим слоем пыли. Казимир предложил : -- " Паночка, трэба прыбраться. Тут

цеберка з водою та тряпкы. А я принесу рушныки. "

До утра я возилась с уборкой, устройством . Казимир принес продукты и закрыл с наружи

дверь. А я , мертвецки устав, рухнула на постель и мгновенно уснула. Теперь у меня был перев

ёрнутый распорядок : днём я должна была спать или читать, не выходя наружу, а ночью мог-

да выйти , погулять по кладбищу , подышать свежим воздухом. В первую ночь мне приснился

страшный сон. Будто в гетто началась " акция " по уничтожению евреев. И первыми подлежали

уничтожению все старики и немощные, не могущие работать. В их число попал и папа. Их погн

али на еврейское кладбище. Там заставили выкопать большую яму - траншею, поставили у края

и полицаи расстреляли всех. Убитые падали в яму. Я отчетливо, как в кино, видела крупным пла

ном его лицо, ещё более постаревшее и осунувшееся , искаженное болью и ужасом,. и , как он,

сраженный, пулей, охнул и скатился в яму. Я вскочила. Сердце бешено колотилось, словно хоте-

ло вырваться наружу. Я не могла прийти в себя несколько дней.

Сон оказался пророческим. Действительно, в гетто началась подобная акция--"по окончат-

ельному решению еврейского вопроса." Было "выбраковано" до сотни " нетрудоспособных "

евреев. Они подлежали уничтожению . Скорбную группу обречённых построили на плацу и каж

лому вручили по лопате. Под конвоем полицаев и эсесовцев их повели в сторону-- еврейского

кладбища. Папа шёл в колонне обречённых. Он понял. Что их ведут не на работу, а на клад-

бище -- для расстрела. Он прекрасно знал все дороги города и сразу же определил, что эта

эта дорога проходит по небольшому мосту, перекинутому через яр ( овраг ), поросший густым

кустарником, Сразу же возникло решение : на мосту - попытаться спрыгнуть в яр и укрыться в

гуще кустов. Попытка не пытка. Но хоть один из ста шанс есть. И нужно этот один шанс попы

таться использовать.

Когда колонна оказалась на мосту, он тут же пригнул в овраг. Его примеру последовали

ещё несколько человек. Охрана, уложив всю колонну на землю , открыла огонь по беглецам.

Раздались крики и стоны раненых . Отец , сразу же после " приземления " , быстро отполз в

сторону и укрылся за бетонную опору. Таким образом, он спасся от пуль. Он лежал, затаивш-

ись , даже старался , как можно тише, дышать, вслушиваясь в происходящее. Услышал, как поли

цаи подняли колонну и бегом погнали на кладбище. Затем, через некоторое время, прозвучали

автоматные очереди. Вскоре, по мосту, со смехом, громко и весело разговаривая, что-то горячо

обсуждая, прошли палачи. Отец тихо помолился , о казнённых и лежал, постепенно ощущая пре-

лесть свободы.

Так он лежал до самой ночи, смотря на тёмное небо, любуясь танцем мириадов звёзд. В гетто он ни разу не взглянул на небо. Ходил, обречено и тупо уставившись в землю.

Когда город затих, исполняя комендантский час, он поднялся , привёл в порядок свою одежду

и окраинными улицами отправился к Казимиру. .

Казимир увидев " пана инжынира " , которого он с трудом узнал, изумлённый и обрадованный,

встретил отца, помог ему привести себя в порядок, накормил,. слушая невероятный рассказ- о чу

десном спасении из гетто. После всего .этого он привел его ко мне. Я, в это время, обычно

гуляла у склепа и , как всегда . любовалась ночным небом , усыпанном многочисленными звёзд-

ами. Мне казалось, что они игриво подмигивают ей. Я думала: -- " Может быть там, где-то, то-

же есть жизнь . Неужели и там , обитатели вселенной, тоже так мучаются, терзают друг друга.

Воюют и уничтожают-- себе подобных. Неужели и там горе , несчастье , смерть... Почему люди

не могут быть терпимее друг к другу, любить , жить в мире и согласии ? Почему ? "

И тут , словно свалившись с неба, появился папа. Я , буквально , остолбенела и замерла с

открытым ртом. Он бросился ко мне , обнял и начал целовать, целовать,. целовать. Радости и сча

стью , охватившего нас , не было предела. Мы продолжали целоваться. В тоже время рассматри

вая друг друга и обратила внимание -- папа ещё более похудел , осунулся, постарел.

--- Папа, родной мой, ты сильно изменился... Сегодня ночью мне приснился страшный сон, буд-

то ты попал в расстрельную группу, и ты был казнен. Я отчетливо это видела, как в кино ,

крупным планом , как ты, сраженный пулей, упал в яму. А ты живой и тут перед мной. Значит

будешь долго жить. Так говорят в народе. А как ты бежал ? Где мама ? "

---" Да, действительно , я был включён в команду смертников , но мне по дороге, на мосту, уд

алось бежать, спрыгнув в овраг. Позже я расскажу тебе подробнее. Мама осталась в гетто. Она

под покровительством старшей надзирательницы. Дай бог и она выберется... Будем молиться за

её спасение. А как ты тут ? Выглядишь неплохо , только очень бледная."

--- " У меня всё в порядке. Благодаря , заботам Казимира, я жива и обеспечена все необходим-

ым, даже книгами . Много читаю и занимаюсь. А бледная потому , что я не вижу солнца - всё

светлое время -- нахожусь в склепе. И лишь ночью " загораю " при луне."

Отец сильно устал и переволновался , и я его уложила спать. Не успев положить голову на под-

Ушку, он моментально уснул. На, заросшем седой , длинной бородой, лице появилась блаженн

ая улыбка покоя и счастья.

Казимир занёс топчан и постель для отца, и корзину с продуктами. А я сидела у спящего отца и думала о счастье встречи . Я дождалась этого счастливого момента. И тут

вспомнила , как однажды ночью, гуляя ночью по аллеям кладбища, я дошла до входных ворот.

Чёрт дёрнул меня выйти на улицу, за пределы кладбища. Мирно спали дома и домишки. Окна

повсеместно были темны, как и мрачно- тёмная ночь, окутавшая всё вокруг. Небо было вязко тё

мным -- ни звёздочки на всем небосклоне. Мёртвая тишина вокруг. Лишь иногда тишь разрывал

лай одинокой дворовой собаки. Но мне было необычайно радостно, что вокруг , в этих домах,

спят свободные люди , которых я не видела уже много месяцев , обитая в городе мёртвых и об

щаясь только с могилами, читая памятные надписи на плитах и надгробиях. Я пыталась пред-

ставить себе этих людей живыми, их образ, внешний вид, размышляя о перипетиях их жизни.

Я выдумывала целые романы и повести об этих людях, заполняя свободное время. Ибо с Кази-

миром я виделась только ночью и то,. по натуре , он был человеком замкнутым, малоразговорчи

вым.

Вдруг я услышала шаги и в конце улицы увидела две человеческие фигуры. Кто это ? Сер-

дце бешено забилось. Вдруг это патруль полицаев ? Тогда это смерть . Такая глупость... Я броси-

лась к первой попавшейся броме ( подъезду ) и спряталась в углу. Когда люди прошли, я

немного подождала и выглянула на улицу. Никого не было, и я стремглав бросилась на кладби

ще, добежала до " своего " склепа , забилась на койке , никак не могла прийти в себя. Страх

сковал меня. Я поняла, как рискованно я поступила. Если удалось вырваться из гетто, то необх

одимо беречь жизнь, как бесценный подарок судьбы.

Теперь я была не одна, а вместе с любимым папой. Днем, находясь в склепе , мы читали.

обсуждали прочитанное. Папа каждый день рассказывал какую-то главу Торы, подробно коммен

тируя её, связывая всё это с историей еврейского народа . Он подробно говорил не только о

древней истории, но и о рассеивании их по миру, страшную эпоху преследований в средневеко

вье. Он занимался со мной математикой, физикой. Химией, углублял мои знания языков. Мы уст

ановили языковые дни : понедельник -- немецкий, вторник - английский, среда -- польский, четв

верг -- украинский, пятница --- русский, суббота -- идиш. В эти дни мы разговаривали только-на

установленном языке.

Папа много рассказывал о различных городах Европы, где ему приходилось бывать. Рассказ

ывал о быте разных народов , их обычаях и особенностях. По воскресениям отец учил меня ив

риту, и я с удовольствием изучала этот древнейший язык моего народа. Так прошли 2 года.

За это время мы породнились с Казимиром, человеком одиноким, но прекрасной души, глубо-

ко религиозным , обладающий замечательными человеческими качествами , твёрдо верующий в

обязательное торжество и неистребимость добра, которое он старался всегда, в меру своих сил и

возможностей, творить..

Мама оставалась в гетто, которое фашисты превратили в обыкновенный концлагерь, где постоя-

нно действовал всё возрастающий конвейер смерть. Сюда привозили евреев из всей Западной

Украины, заставляя их работать на нужды рейха.. Когда они истощались до крайности . их уни

чтожали. Но Эсфирь была под опёкой старшей надзирательницы и не знала этих мук.

В 1944 году поползли слухи о успешном наступлении Красной армии и быстром продв-

ижении в Западной Украины . В концлагере все с нетерпением ждали её прихода. 27 июля

1944 года войска 1 Украинского фронта вступили в Львов. Фашисты спешно покидали город.

В лагере спешно уничтожали оставшихся евреев. Старшая надзирательница. Которая подружилась

с мамой, решила её спасти. Она ночью, тайно вывела её за пределы лагеря, сказав,. что они

покидают город. Она предупредила маму, что если она попадёт в руки патруля , то не должна

ни в коем случае говорить, что её выпустила из концлагеря надзирательница. Мама поклялась

её не выдавать.

Она очутилась на тёмной, совершенно пустой . ночной улицу, с мрачными , застывшими в

ожидании,- дальнейшей своей судьбы. Ещё до побега из гетто, Иосиф сообщил ей тайну -- Ри

вочка скрывается на католическом кладбище , у Казимира и в случае удачи побега, ей следует

идти туда. Она ничего не знала о судьбе папы и считала его расстрелянным вместе с другими

узниками. Она была рада освобождению и , самое главное, что увидит, наконец , меня -- единст-

венного, родного человека, выжившего в этом водовороте смерти. Они теперь всегда будут вмес

те .

Нужно только добраться до Лачаковского кладбища . Коренная львовянка, мама хорошо зна-

ла город и определила маршрут своего движения., таким образом, чтобы двигаться по второсте

пенным улицам, не выходя на центральные магистрали, где запросто можно было попасть в

руки патрулей. Дорога была длинной. Но она шла не спеша, сберегая , свои силы. Пройдя пол-

вину пути. Она , сзади, услышала рёв моторов и лязг гусениц танков. Мама быстро спряталась

в подворотне. Танки приближались. На передней машине увидела на башне красную звезду. Ме-

лькнула мысль : это танки Красной армии , бояться нечего . Она выскочила из подъезда и за-

махалу руками.

Первый танк остановился, открылся люк, и из башни выглянул танкист в чёрном шлеме и,

таком же- комбинезоне. Эсфирь рассказала танкисту о судьбе своей семьи , о гетто и концл

агере и о том, что там ещё осталось много узников, которых должны уничтожить. Танкист расск-

зал, что они успели во- время, спасли оставшихся в живых, а охрана разбежалась. Она сказала,

что ей нужно добраться до Лачаковского кладбища. Танкист вынул планшет с картой , посмотр

рел её и сказал, что их маршрут проходит недалеко от кладбища, и предложил её подвести. Он

помог ей взобраться на броню машины, и вскоре он уже была в районе кладбища.

Вскоре, она уже была там, нашла сторожку Казимира. Тот повёл её к склепу. Она чуть не

потеряла сознание, увидев не только меня, но и папу - живого, невредимого и , даже, посвежев-

шего. Так , совершенно неожиданно, собралась вся семья, за исключением Моисея , который про

пал в ту страшную ночь побега из гетто.

Вскоре они вернулись на свою квартиру . Она оказалась цела и не разграблена. Оказалось.

в ней жил немецкий офицер - книголюб . Он явно собирал библиотеку, в квартире было много

книг на разных языках. Он повесил в зале красивую люстру . сохранил всю мебель и имущест-

во .

Отец вернулся на работу в горсовет, мама вскоре начала, по- немногу, шить. А я , влюбл

ённая с детства , в музыку, как только открылась консерватория,. пошла туда учиться по классу

фортепьяно. Папа считал., что музыка -- не специальность, и нужно иметь более существенную

специальность Он предложил поступить в мединститут . Папа считал профессию врача, очень

хорошей -- для женщины. Вот я и учусь сейчас там.

Здесь я встретила своего суженного. Он был специалистом по радиотехнике. Типичный одес

сит, мастер по анекдотам , розыгрышам и весёлым шуткам. Он всегда был душой любой ком-

пании. Я полюбила его сразу же, за его весёлость, жизнерадостный и неунывающий нрав. Я

чувствовала, что он был без ума от меня, даже , несмотря на мои совершенно седые волосы. А

поседела я в ночь побега из гетто. Вскоре , мы поженились, и я забеременела . Вот я и оказа

лась здесь.

Вскоре папа с мамой решили уехать в Израиль. Но из СССР в Израиль не выпускали. А в

Польшу, бывших её граждан , выпускали. Вот папа и решил, что нам нужно перебраться в Поль-

шу, а оттуда затем в Израиль. Дома он говорил : -- " Я хочу, чтобы мне стреляли в грудь, а не

в спину." После долгих раздумий и колебаний , особенно со стороны Бори, было принято реше-

ние ехать в Польшу, где у отца были родственники, используя её как трамплин для переезда

в Израиль на постоянное место жительство. Для этого требуется множество справок, различных

бумажек, документов, а это требовало много времени и нервов, чтобы выдержать издевательства

мытарства чиновников советской бюрократической машины. Вот сейчас мои и занимаются этим

хлопотным делом."

Обе они благополучно родили. Ривочка родила дочь - маленькую красавицу - с русыми воло-

сами, большими, голубыми глазами, -- так похожую на маму. Прощаясь с Риммой при выпис-

ке, Ривочка сказала : .--- " Я прошла сквозь страшные испытания и сделала вывод.: спасибо

тем, кто меня любил,-- вы сделали меня сильнее. Спасибо тем, кто меня ненавидел --вы сделали

меня не примиримие и упорнее в борьбе со злом. Это всё позволило мне выстоять в это

страшное время. Я благодарна тебе за дружбу и , надеюсь, мы её будем продолжать и далее."

Оказалось, они жили в одном районе и выходили гулять с детьми в один и тот же сквер.

Там они продолжали свои беседы, подружились семьями., бывали друг у друга в гостях. Након-

ец, они получили документы на выезд. Римма провожала их на вокзале, и они договорились,

что будут переписываться . А так как в те времена переписка с людьми, живущими за границей

считалась чуть ли не преступлением и даже в анкетах был вопрос : " Имеете ли вы связь с люд

ми, живущими за границей. То они договорились, что Ривочка будет писать для Риммы на адр-

рес своей троюродной сестры, а Римма -- отвечать тоже через неё.

Переписка наладилась и Ривочка сообщила, что они устроились в Лодзи, где были их родс

твенники. По новому закону Польши, лица , прибывшие в страну и желающие выехать в Изра-

иль, должны прожить в Польше не менее 2х лет. Пришлось устраиваться на работу. В Польше их

разыскал " пропавший " Моисей. Он пережил невероятные приключения после бегства из гетто :

попал к партизанам Армии Крайовой, затем в Австрию в американские войска. После войны ока

зался в Америке, занялся бизнесом и разбогател на послевоенном буме, жил в Чикаго и очень

долго их искал. Он предлагал переехать к нему, в Чикаго. У него большой дом, места всем хва

тит. А если они хотят жить отдельно, то он купит им новый дом.

Но отец Ривочки твёрдо стоял на своём : нужно ехать только в Израиль -- возрождающуюся

историческую родину всех евреев мира, в своё родное государство, где евреи станут поисти-

не свободными и , наконец, забудут о , веками их преследующего, антисемитизма." Поэтому он

ответил Моисею, как положено истинному еврею : " До встречи в Иерусалиме ! "

Через 2 года они получили право на переселение в Израиль и устроились на ПМЖ в На

зарете, городе , где родился Христос. Борис устроился работать на электростанцию, Ривочка ста-

ла аккомпаниатором, у известного на весь мир, скрипача. Дети выросли, окончили школу. Старш-

ая дочь училась в Хайфе, в знаменитом технионе, лучшем вузе страны. Борис и сын участво-

вали в 6 дневной войне, отличились в боях. Борису сильно помог фронтовой опыт Великой Оте-

чественной войны. Оба были награждены боевыми медалями . Они были по- истине счастливы

на родной земле.

То, что бог нам однажды отмерял, друзья

Увеличить нельзя и уменьшить нельзя.

Омар Хаям.

АЛЕКСАНДР КАЙЗЕРМАН.

Санрайс. Флорида. Июнь 2008 года.

Оставить комментарий © Copyright Кайзерман А.Я. (sunrise1923@mail.ru) Размещен: 19/02/2012, изменен: 19/02/2012. 60k. Статистика. Очерк: Проза		Ваша оценка:

Кайзерман А.Я. : другие произведения.

Эхо Истории