Морская бригада, в которую попал Володя находилась в районе Пулковских высот. Она была придана 42 армии, обороняв
шей этот участок фронта. У гитлеровцев была отработана шаблонная тактика : утром артиллерия и авиация в течении 30 - 40 ми
нут "обрабатывала " наш передний край, на всю глубину обороны. Тут и появлялись первые убитые и раненые. Затем со сторо-
ны Урицка бросались с десяток танков. сопровождаемые немецкими автоматчиками. Так было и на этот раз , в первый день
появления Вовы на переднем крае.
Когда после артобстрела и бомбёжки. В батальоне появились первые раненые, Вова с двумя санинструкторами находились,
как положено, находились в боевых порядках батальона. Он, при продолжавшемся артобстреле, бросился к раненым, оказывая
первую помощь: перевязывая и останавливая кровотечения, делая уколы обезболивания, вынося раненых в тыл, на медпункт. Ви
згливо - свистящее, противное завывание снарядов и мин, которые, казалось, летят прямо в тебя, невольно вызывали страх и тре
пет души, содрогание всех внутренних органов и частей тела, какую - то особую боль в животе и дрожание ног и рук. Душа
его буквально уходила в пятки и хотелось бежать, куда угодно, спасая душу.
Всё его существо хотело жить и для этого спрятаться, укрыться от происходящего ужаса, от летящей смерти, вдавиться в снег,
землю, чтобы спрятать, сохранить уязвимое тело, свою жизнь. Это был животный страх, а он прекрасно знал, что страх убивает
в человеке всё человеческое. Он вспомнил, как говорил в летнем лагере военно- медицинской академии мичман Головко , участ
ник финской войны : " Спокоён в бою только покойник, он уже ничего не боится, ему уже всё равно. " Вова понимал : нужно
побороть свой животный страх своей силой воли, побороть и уметь под огнём выполнять свой профессиональный долг, спасать
раненых.
Его размышления прервал глухой стон раненого, и он, по ходу сообщения, согнувшись почти пополам, бросился в направлении стона.
Вова забыл о страхе и делал своё дело. Раненые ждали его. В конце траншеи, у поворота её в землянку, увидел раненого бойца. Весь в крови
осколки снаряда, словно стая обезумевших ос, впились в грудь моряка. Володя нагнулся к раненому, увидел множественные ранения и расте
рялся . " Что делать ? Как остановить быстро кровотечение ? Бинт тут не поможет, а ничего другого нет... Да и санитары не вернулись... А
раненого необходимо немедленно доставить в медпункт, а оттуда - в медсанбат..." - мелькали тревожные мысли. Он оглянулся по сторонам
По траншеи шёл мичман Мурилло - могучий богатырь, чем-то похожий на знаменитого актёра Бориса Андреева. Даже голос был иденти
чен - густой бас, с хрипотцой. Увидев Володю и раненого, мичман остановился : " Какие проблемы, док ? Нутром чую, ёшь твою в корень,
он не жилец. Что будем делать ?"
-" Необходимо немедленно доставить раненого в медпункт, а санитары ещё не вернулись."- растеряно ответил Володя.
-" Разве это проблема ? Щас пришлю пару салаг. Они, ноги в руки, мигом его доставят."
Мичман бегом бросился по траншеи и вскоре появились троё матросов первогодок, бледных и перепуганных, ещё не привыкших к артобст
релу к виду раненых и крови.
Володя был досрочно выпущен из Кронштатского военно-морского фельдшерского училища в звании младшего сержанта, но для салаж-
ат он был большим начальником:
-" Хлопцы быстро, но очень осторожно берите раненого и по этому ходу сообщения несите прямо до конца. Там увидите медпункт и сдайте
его, а сами бегом назад."
Вова предварительно сделал раненому перевязку, обезболивание, при этом израсходовал весь перевязочный и обезболивающий матери
ал. И тут же добавил :-"Там ещё попросите для меня бинты, вату и обезболивающие. Я буду тут. в траншее. Понятно? "
Артобстрел продолжался, но частота его стала реже. Юнкерсы, сбросив свой бомбовый груз, улетели. Володя даже не заметил, как в раб
оте , забыл о страхе бомбёжки, глухому уханью снарядов и мин. Он как бы адаптировался к обычной "фронтовой музыке". Но всё равно,
каждый разрыв снаряда, бомбы вызывал у него инстинктивное чувство страха. Он невольно вздрагивал, втягивал голову и весь скукожив
ался. Он подумал - страх, это своеобразная болезнь: или она тебя полностью захватит, и ты превращаешься в подлого труса, жалкого и нек
чемного. Или ты победишь страх, станешь здоровым и смелым, способным на подвиг, и не потому, что не боишься смерти. Нет, всё живое
хочет жить - это естественно и потому страшится смерти, всячески ей сопротивляется. Преодолев страх, ты, как бы, становишься к нему
безразличным, не замечаешь его... Философствования Володи прервал мичман: -" Отправил бедолагу в медпункт ?"
---" Так точно, даже успел частично остановить кровотечение. Может быть там сумеют спасти парню жизнь..."
---" Дай бог, бляха муха! Чтоб его душу не отправили из медпункта прямо... в рай. Ну, хватит болты болтать, сейчас, наверняка, начнут ат
аку фрицевские танки, а за ними пойдёт пехота со шмайсерами. Так что нужно готовится к бою , по- балтийски. Объявляю всеобщую пол
ундру." И он пошёл проверять : все ли заняли места, согласно боевому расчёту. Прибежали салаги и принесли новую, полную медикамен м тов, санитарную сумку.
Вове нравился мичман, его своеобразная речь с прибаутками. Он был жизнерадостным, умеющим так занятно и своеобразно шутить.
Был в восторге от его своеобразной лексики, только ему свойственной, им придуманными особыми словечками и выражениями.
Хотя они были, зачастую, по матроски прямолинейна , даже иногда груба и от них отдавало блатным сленгом. Всё равно, в мужском обще
стве, особенно среди моряков, она пользовалась успехом. Это был классический боцманский язык.
Володе рассказали : мичман - белорус по происхождению. Его родители перебрались на Украину, в портовый город Мариуполь, что
на Азовском море: там строили "азовскую Магнитку" - Азовсталь. Отсюда у мичмана родилась неистребимая любовь к морю, к морской
профессии. Поэтому он остался служить на Балтфлоте, пройдя путь от салаги до старшины - боцмана, а перед войной сдал экзамен на ми
чмана.
В боевых порядках морской пехоты были корректировщики артогня с боевых кораблей , стоящих в Неве- этих "плавучих артбатарей"
Они засекали немецкие артбатареи и передавали исходные данные на корабли. Корабельная артиллерия немедленно открывала огонь по
указанным огневым точкам, или устанавливала заградогонь перед наступающими танками и пехотой. Не успели замолкнуть фрицевские
пушки и скрыться "юнкерсы, как по дороге из Лигово, на юго-западе от Пулковских высот, показались немецкие танки. Гитлеровцы были
пунктуальны- наступило время танковой атаки. Они двигались по шоссе, говоря по- флотски, кильваторной колонной: друг
за другом. В траншее все замерли. Рядом с Вовой оказался мичман. Он рассматривал танки в бинокль.
--"Смотри, красиво идут, гады, чтоб им повылазыло ! " . Сказал он с украинским акцентом и дал Вове бинокль.
Одновременно по шоссе двигались большие, тупорылые, немецкие, дизельные грузовики, крытые брезентовыми тентами. В них нахо
дилась пехота. Солдаты вермахта, по команде, быстро выпрыгивали из машин, тут же рассредоточивались, укрываясь за складками мест
ности. Они изготавливались к атаке.
Танки вышли из лощины, развернулись по фронту и начали движение в сторону нашей обороны. Они двигались, набирая скорость,
держа дистанцию, как на параде. Приблизившись, они сходу открыли огонь из пушек. Пехота, перебежками, двигалась вперёд, укрываясь
за танками. Всё это напоминало психическую атаку, показанную в довоенном кинофильме "Чапаев".
Моряки, с замиранием сердца, наблюдали это. Иван Иванович Мурилло, прищурив глаза, теперь уже без бинокля, внимательно наблю
дал за продвижением бронированных чудовищ. На его лице нервно двигались желваки. Танки приближались. Это были новейшие брони
рованные монстры Т-3, Т-4, с зловещими крестами на боках. На белом снегу чётко вырисовывались их мрачно-тёмные силуэты. Мичман
не выдержал:- " Что ж они ,ешь твою в клёш, корабли огонь не открывают, мать их так! Иль думают, что мы "мухобойками" (так на фрон
те называли пистолеты "ТТ" ) будем атаку отбивать, йошкин кот?"
Немецкая пехота , бежавшая за танкам, для пущей важности и устрашения моряков, с упора в живот, вели огонь из автоматов, а танки
усилили интенсивность огня. Первые снаряды разорвались за линией обороны. Явно немецкие башнёры пристреливались. Затем. серия
снарядов разорвалась впереди обороны. Это была типичная артиллерийская вилка. По траншеи, из уст в уста, передавался приказ :" огня
без приказа не открывать". Первыми открыли огонь бронебойщики из 12,7 мм противотанковых ружей, бронебойно-зажигательными па
тронами. Но эти пули не могли пробить лобовую броню новых, немецких танков, и они неумолимо приближались к нашему оборонитель
ному рубежу. Моряки изготовили противотанковые гранаты, для сокрушения, прорвавшихся в боевые порядки, танков противника.
Наконец, заговорила корабельная артиллерия: крупнокалиберные снаряды рвались по всему предполью, К ним присоединились зенит
ные пушки, часть из которых, по приказу Г. Жукова, была снята с ПВО и поставлена на наиболее танкоопасные направления. Всё предпо-
лье вздыбилось фонтанами, выброшенной снарядами земли. Кое-где запылали танки. Из открытых люков валил чёрный дым. Пытались
выбраться из горящих танков немецкие танкисты. Но их уничтожали матросы - снайперы. К артиллерийской симфонии присоединились
басы 203 мм орудий, установленных на железнодорожных платформах.
Заградительный огонь заставил гитлеровскую пехоту залечь, она была отрезана от танков. Горящих танков становилось всё больше.
Из люков некоторых вываливались, в чёрных, пылающих комбинезонах, танкисты. Они катались по полю, пытаясь сбить и потушить огонь По этим факелам моряки вели прицельный огонь, добивая многих из них. Это было вполне законно да и к тому же выражение
справедливого гнева и ненависти советских людей.
Танки, неся большие потери, из-за сплошной завесы заградогня, ставшего непреодолимым, быстро разворачивались и покидали по-
ле боя, оставляя без прикрытия свою пехоту. В это время, в траншеях прозвучала команда : " Вперёд ! В атаку ". Мгновенно мичман её про
дублировал :-"Полундра! Еб вошь! Бей этих гадов-фрицев! Вперёд, братья-славяне! Не дрефь, салаги! Вперёд!"- сам, вскочив во весь свой
богатырский рост на бруствер, с "мухобойкой" в поднятой руке, продолжая орать: " Полундра!"- тут же ошарашивая всех знаменитым на
бором боцманского мата, побежал вперёд, увлекая за собой моряков.
Володя был всё время рядом с мичманом, не отставал от него ни на шаг, по пути оказывал первую помощь раненым. Со свистом, как
стаи пчёл, проносились автоматные очереди. Гитлеровцы пытались мощным огнём погасить атаку моряков. А матросы шли в бой со ста
рой винтовкой Мосина, сконструированной конструктором ещё в конце 19 века. Автоматы были только у разведчиков. Многие моряки,
несмотря на мороз, достали бескозырки и, надев их, шли в атаку. Вова чувствовал , как его голова, при свисти пуль, невольно. инстинктив
но втягивалась да и самому хотелось броситься на землю и спрятаться от пуль и осколков. Это был его первый открытый бой с ненавист
ным врагом, его первая атака. Там, в Кронштадте, они, курсанты военно-фельдшерского училища , работали в госпиталях и имели дело
с искалеченной и истерзанной войной человеческой плотью. А не с самой войной... А тут настоящая война, настоящие пули, снаряды,
мины, осколки ... смерть. А ему совсем, совсем не хотелось умирать в 18 лет...
Но он был в бою и, преодолевая животный страх, продолжал бежать на поле боя, останавливаясь для оказания необходимой первой
помощи бойцам. За ним еле успевали два санитара с волокушами. Он увидел первых убитых. Это было страшно :только что они бежали
рядом, молодые и здоровые, и вдруг - укус пули, и он опрокинулся бездыханным...А он. как и все, так хотел жить! Но война не счита
ется с желаниями людей, она беспощадна и античеловечна, и Володя её возненавидел на всю оставшуюся жизнь. А сколько её то оста
лось ? А вдруг уже летит его пуля, которая через мгновение уничтожит его жизнь, оборвав размышления. Ему стало ещё страшнее.
Санитары не отставали, подбирая за Вовой, перевязанных- и на волокушах , сделанных из шинелей, пригибаясь, а, зачастую, ползк
ом, тянули по заснеженному полю раненых в медпункт, затем бегом возвращаясь на поле боя. Раненых становилось всё больше и Вова
с трудом успевал оказывать им помощь, переползая под пулями от одного к другому. Фрицы, не выдержав натиска морских пехотинцев,
побежали к шоссе, где их ждали дизеля. Остатки танков уже двигались в сторону Лигово. На поле догорали, коптя небо и снег, с десяток танков, рядом валялись трупы танкистов. Бой утихал. В траншею возвращались уцелевшие, разгоряченные боем, моряки. Некоторые несли с
собой трофейные, немецкие автоматы " шмайсеры", добытые в бою. Это была их первая контратака и встреча лицом к лицу с фашиста
ми. Они оживлённо обсуждали ход боя.
Вова вместе с санитарами ещё находился на поле боя в поисках раненых. Похоронная команда собирала и хоронила погибших. Закон
чив работу, Володя с санитарами, вернулись в траншею, измученные и опустошённые, всем виденным: кровью и ужасом настоящего, а
не киношного боя. Уже в траншеи его нашёл мичман, который явно тянулся к нему: --" Смотри! Мой трофей - шмайсер. Теперь у меня
автомат, порядок , япона мать! А ты, браток, молодец, не сдрейфил, едят тебя мухи! Это же твой первый бой, екалэмэнэ. Небось, полные
штаны счастья, ешь тебя в клёш... Работал ты с ребятами классно. Я обязательно доложу комбату. А гады-фрицы не ждали такого "горяч
его приёма"," япона мать"... Организовали парад на поле боя, но бобик сдох, едрёна мать. И в результате получили ноль целых и хрен
десятых! Наши флотские командоры - молодцы, дай им бог здоровья и удачи в жизни. Они в нужный момент , едрёна вошь, открыли ог-
онь и так квасили фрицевские танки - загляденье, прямо ювелирная работа. В этом бою я увидел , что ты свой в доску, штаны в полоску.
За эту нашу победу обязательно нужно вздрогнуть, паря. Щчас пойду на камбуз и дам команду. Пора кормить братишек да и помянуть пог
ибших братков. Пусть кок наполнит анкерок и готовит ендову с водкой"
Спешенные моряки , по- прежнему, пытались сохранить морские традиции и в повседневном быту широко пользовались морской тер
минологией. Только теперь Володя почувствовал настоящий голод. Там, в бою, он ничего подобного не чувствовал. Он тоже направил-
ся в камбуз: нужно было снять пробу. По дороге он задумался, почему в бою он не ощущал ни голода, ни жажды ? Наверное, весь органи-
зм, всё чувства, мысли - всё сосредоточено на одном - выдержать всё напряжение и испытания боём, и не просто выдержать, а выйти