II Великая война 1941 - 1945: Белые россияне на Балканах.
«Роты построились в походную колонну на шоссе. «Шагом марш!» - и остатки Белой вооруженной силы двинулись в свой последний с оружием марш. Это не были беспорядочные, потерявшие воинский вид и дисциплину толпы людей, идущих сдаваться в плен. Это были еще вполне боеспособные и дисциплинированные воинские части и если бы им вопреки всей реальной действительности был дан приказ повернуть и снова идти в бой против красных, приказ этот был бы выполнен беспрекословно».
(штабс-капитан А. Н. Полянский, 12.05.45)
Несмотря на прошедшие года, так и нет ответа на одну из самых глубинных исторических загадок. Белогвардейцы. Кто Они? Предатели и недобитая контра? Или русские в подлинном смысле слова, и оставшиеся верными России?
Кому-то такой вопрос покажется просто-напросто надуманным и тем более - не актуальным. Но проблема эта гораздо ближе к нам, жителям Удмуртии и Ижевска, чем кажется. Ижевско-Воткинская дивизия - с Колчаком и знаменами революции против красных легионов. Самая боеспособная часть на Восточном фронте гражданской войны. Потомки этих людей рассеяны по всему миру - от Шанхая до Сан-Франциско. И кому же тогда стоит памятник возле Казанско-Богородицкого храма?
Эмиграция
Результатом гражданской войны стал уход из России достаточно весомой части населения (хотя бы по культурно-интеллектуальным параметрам). Наиболее гостеприимно эмиграция была принята на постоянное жительство в Королевстве Сербов, Хорватов и Словенцев (с 1929 - Королевство Югославия). Именно в Югославии обосновалась самая многочисленная белоармейская диаспора. Этому способствовало два фактора: во время первой мировой Империя встала на защиту Сербии, король Александр I Карагеоргиевич и патриарх Варнава занимали четкую дружественную позицию. С известной долей приближения можно даже сказать, что офицерская элита югославской армии в 20-х годах изъяснялась по большей части на русском языке.
Так, однако, продолжалось недолго. С течением времени происходила смена политических элит (с усилившейся ориентацией на Запад, а в предвоенное время - даже на Восток) и отношение к русской эмиграции в Югославии (как и во всех остальных центрах эмиграции - в Германии, Франции, Турции) стало ухудшаться. Населению страны абсолютно не были понятны причины нахождения «белых» за границей, а не у себя дома. Несмотря на активную идеологическую деятельность (в этом вопросе эмиграция не была едина, так как кроме «белых» в эмиграцию ушли и многие социалисты либерального толка) по разъяснению того, что творилось в России большевиками, скептицизма сербов, а в особенности черногорцев, ничего не могло поколебать. Советский Союз продолжал по-прежнему отождествляться с «майко Русией» (мать-Россией). Такие настроения были несомненно на руку коммунистическим движениям.
С убийством 9 октября 1934 короля Александра для белой эмиграции начались смутные дни. Почти сразу в СМИ началась открытая травля русских, которым предъявлялись необоснованные обвинения в паразитизме на теле сербского народа. Активизировалась деятельность левых политических кругов. Все это белые русские проходили еще в 1917 и довольно скоро пришли к осознанию решительных действий. В 1938 в Белграде состоялось расширенное политическое собрание русской общественности, на котором была обозначена позиция недопущения политического признания СССР и сохранение лояльности правящему право-радикальному режиму.
Тем не менее в июне 1940 Югославия признала СССР де юре. Эмиграции официально запретили по этому поводу выражать свое мнение открыто. На этом фоне однозначная антикоммунистическая позиция Германии рассматривалась в позитивном ключе. Что ни в коей мере не повлияло на участие эмигрантов в германо-югославской войне в 1941 на стороне Белграда. Для примера можно упомянуть Гвардейский казачий дивизион (Дивизион Собственного Его Императорского Величества Конвоя). Это единственное в военной истории подразделение Российской Императорской Армии которое в течение более двадцати лет просуществовало на чужой территории. Командовал им полковник Рогожин.
«В нашем сердце снова пламя»
К сожалению, война закончилась окончанием существования Королевства. Через два неполных месяца началась война в Советском Союзе. Вскорости обе страны стали ареной партизанских операций. В Югославии партизанская война одновременно получилась и гражданской. С одной стороны - четники, состоявшие из бывших военнослужащих югославской армии и занимавших монархические позиции, с другой - партизаны коммунистической направленности (под водительством Тито), вышедшие из люмпенизированного с началом оккупации пролетариата. Обе стороны - по преимуществу из сербов. И тех, и других поначалу снабжали союзники, но позднее, после Ялтинской конференции, четники по воле Сталина помощь получать перестали. СССР действительно не был Россией - в Югославии это поняли слишком поздно. Кроме того, выделенными в отдельное государство оказались хорваты - и тут же начали истреблять сербов вообще.
В период немецкой оккупации были созданы военные формирования из лояльных оккупационным властям добровольцев. В частности - Сербский Добровольческий Корпус (1942) из антикоммунистической молодежи.
И, наконец, на добровольной основе в сентябре 1941 в Сербии начато формирование Отдельного Русского Корпуса. Характерно, что первый командующий этого корпуса не пробыл на посту и 48 часов - был снят немцами за излишне независимую по отношению к Берлину политику. Вторым командующим, почти до конца (и до своей смерти 30 апреля 1945) оставался генерал-майор Штейфон. Создавался корпус с четкой целью - для отправки на фронт, в Россию. Для военнослужащих Корпуса 20-летнего перерыва в войне словно и не было, 1941 год шел сразу же после 1921-го. Не менее четко немцы дали понять, что этого не будет. Вся политическая история корпуса - эта борьба позиций в высших эшелонах Германии по поводу роли русского военного контингента в Югославии, что выразилось через череду переименований (второе название - Русский Охранный Корпус, третье - Русская Охранная Группа, и вновь Корпус), переобмундирований и переподчинений. Партийцы рейха были изначально и до конца войны против, а генералитет, реально смотря на ситуацию острого Сопротивления в Югославии, не всегда имел решительность и возможность настоять на своем.
Кадры Корпуса состояли как из ветеранов императорской и белых армий, так и из эмигрантской молодежи, выросшей уже за рубежом. Принцип формирования был идентичен периоду создания Добровольческой армии на Дону в 1917-18: на все командные должности назначались добровольцы в независимости от их прошлых званий, но в соответствии с реальными заслугами и опытом. Внутренняя жизнь Корпуса первоначально регламентировалась императорским уставом, а боевая тактика - советскими уставами последнего издания (в 1943, перейдя в подчинение вермахту все полки перешли на немецкие уставы). Но бело-сине-красный штандарт немцы отобрать не посмели.
Солдаты
С момента создания Корпуса и вплоть до осени 1944 его части осуществляли «охранно-боевую» службу на шахтах, путях сообщений и т.д. Это выражалось не только в антипартизанских (с четниками отношения были более сложными, все зависело от индивидуальных позиций немецких и сербских командиров) действиях, но и в спасении населения оккупированных территорий от геноцида, в особенности - от хорватских националистов - усташей или албанцев (почти каждый месяц солдаты Корпуса охраняли переправы на реке Дрина, которую тысячами пересекали бегущие сербы). Словом, боевые задачи адекватные тем, что имеет перед собой Российская армия в Чечне.
В тот момент, когда в Югославию вошли советские войска, Корпус являлся если и не самой боеспособной силой в регионе, то уж во всяком случае самой идейно стойкой. В 1944 11-тысячный Корпус состоял уже из нескольких полков (к октябрю 5-й заканчивал формирование). Начиная с ноября 44-го - период самых тяжелых и самых красноречивых боев. Достаточно сказать, что во многих ротах к последней военной зиме оставалось в среднем по 15 человек. На всем протяжении сербо-хорватской границы, вместе с отдельными отступающими из Греции немецкими частями, «белые» солдаты противостояли натиску войск Тито и 57-й советской армии. За их спинами были не абстрактные идеи, а живые люди, уходившие на Запад от коммунистического юга. Если вы взглянете на школьный атлас по истории ХХ века, то увидите вытянутый выступ фронта, начинающийся в Сараево (Босния) и продолжающийся вплоть до Словении. Это и есть зона сопротивления Русского Корпуса. Вплоть до апреля 1945 Корпус постепенно отступал из Боснии в самых тяжелых условиях - предательства союзников (зачастую четники, пред лицом советского наступления, разоружали пришедших им же на помощь добровольцев, или отказывались принимать участие в совместных операциях - в самые решительные моменты) неопределенности будущего, усиливающего давление врага. Даже испытанные в боях гражданской войны офицеры не всегда выдерживали - кто-то сходил с ума, кто-то совершал самоубийство.
Капитуляция Германии застала корпус в Словении. Полковник Рогожин, сменивший Штейфона, заявил, что никогда не сдаст оружия красным и Корпус ещё три дня с боями пробивался в английскую зону оккупации, где и капитулировал 12 мая возле Клагенфурта. К этому времени в составе Корпуса осталось не более 4,5 тысяч человек. Эпиграф, приведенный выше как раз посвящен самому моменту сдачи. Вряд ли кто-нибудь в советской армии начала войны мог похвастаться такой массовой выдержкой (конечно, исключений множество, но миллионы пленных лета-осени 41-го - тому свидетели).
Кстати, примечателен тот факт, что концентрационный лагерь Келлерберг, в котором находились чины Русского Корпуса в течение нескольких лет, был признан образцовым.
Итак?
Когда в вас, солдата своей страны, стреляют враги, то вы тоже будете стрелять в них. И это понятно. А как вы отнесетесь к противнику, который считает себя защитником страны с тем же названием, что и ваша? Заметьте, убежденность этого человека в оном проистекает не от сиюминутной выгоды выживания (как в случае с многими военнослужащими РОА), но от сознательного и даже бессознательного многолетнего воспитания.
Белая гвардия. Люди из несбывшейся российской истории. Тоже мы.