Чтушкова Александра Александровна : другие произведения.

Все течет, все изменяется(часть-11)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вот! Родила! Огромное спасибо за тапки Алиcе и Алексану. Вот теперь сначала опять пишу главу Кайры. Дико каюсь, что так долго=(

  Зима в нашей полосе, говорят, очень красива. Особенно в густом еловом лесу, едва тронутым жизнедеятельностью человека. Я бы тоже, наверное, оценила и величественные ели в пышных снежных шапках, и стройные березки в инее, краснопузых снегирей и юрких синичек. Но увы, по этому лесу я, усталая, как собака, с мокрыми ногами, увязая по колено в сугробах, уже шла несколько часов, на все лады матеря и колючие лапы тех самых величественных елей, то и дело лупящих меня ветками по лицу, и их снежные шапки, с которых мне в глаза летела колючая ледяная пыль. А от взглядов пролетающих синиц и вовсе хотелось забраться под ближайший куст. Эти безобидные желтопузые птички, большие любители не только крошек и ягодок рябины, но и сала, как-то плотоядно посматривали на меня.
  Впереди атомным ледоколом топал Вельс. Вот есть же выносливые люди! Ни разу не остановился, не перевел дух, и, как следствие, не дал мне. За что я ему, если честно, была благодарна. Сама бы уже давно рухнула в снег, сложив лапки и смирившись с судьбой весеннего 'подснежника'. Того самого, что находятся деревенскими жителями, когда те по раннему марту устремляются в чащу за первыми сморчками.
  Мою единственную попытку устроить передышку на удобном пеньке Филипп пресек сразу, схватив меня за шиворот и ощутимо толкнув вперед. Я попробовала, было, возмутиться и потребовать официального привала, но гран-маг лишь молча обошел меня сбоку, продолжив свой путь по сугробам. Я ни на йоту не сомневалась, что с Вельса станется оставить меня тут, и бросилась его догонять.
  Уже смеркалось, когда впереди, наконец, замаячили огни. Однако, на радость, что мы почти дошли, сил уже не было. Горло жгло от частого дыхания, ноги весили как два чугунных моста, я едва ими передвигала. Когда мы, слава богам всех континентов, вышли на проселочную дорогу, ведущую к домам, мои колени подкосились. Если бы не рука Филиппа, вовремя подхватившая меня, я бы грохнулась от усталости на мерзлую землю.
  - Еще чуть-чуть, - подбодрил он меня, взял за руку и потянул вперед словно муравей дохлую гусеницу.
  - До чего? - прохрипела я, спотыкаясь.
  - До станции, - ответил Вельс, по-удобнее перехватывая меня за запястье.
  
  ***
  
  Сама не знаю, как я дошла. В памяти отложилась лишь тупая ноющая боль в руке, стиснутой в тисках пальцев Вельса, изрисованный покосившийся забор да толстая грузная тетка в цветастом пальто и сумкой с батоном, в которую я врезалась, не вписавшись в поворот.
  И вот теперь мы с гран-магом, по-прежнему держась за руки, стояли перед расписанием пригородных электричек. Филипп сосредоточенно рассматривал невнятную изрисованную таблицу, стараясь понять, когда и куда мы можем со станции под названием 'Шишевск' уехать. Боги были к нам благосклонны, и в расписании нашлась электричка прямо до столицы, что означало, практически до дома. Да и еще через какие-то десять минут! Наличие людей на платформе, казавшихся в сумерках кладбищенскими приведениями, позволяло надеется, что ее не отменят. Ну что же, десять минут, не десять лет, можно и подождать.
  Мимо нас прошел полицейский. Сытый и рыхлый, словно индоский капиталист с карикатур прошлого века, он неспешно прохаживался вдоль платформы с бутылкой пива в одной руке и вафельным стаканчиком мороженого в другой. На нас с Филиппом он не обращал никакого внимания, словно каждый день по платформам бегают сомнительные парни в паленых одеялах и девицы с рожами в саже.
   И тут в моем замерзшем мозгу что-то щелкнуло. Какого черта мы, похищенные и чуть не взорванные на смерть, потащились на эту станцию, а не в полицию? Ставлю свои тапки на кон, что орденоносная Миневра Вельс, наверняка нарезавшая от волнения уже не один десяток кругов по потолку родного замка, давно поставила на уши все посты полиции в стране. С экранов телевизора фотографию Филиппа сейчас должны показывать едва ли не чаще, чем нашего президента. Полицейский, наверное, просто не признал в парне с одеялом на башке сыночка государственной шишки.
  -Господин по... - хотела я окликнуть упитанного стража правопорядка, когда рука гран-мага грубо закрыла мне рот.
  Полицейский меня, тем не менее, услышал и даже обернулся. Однако лишь безразлично мазнул по нам взглядом, куснул мороженного и неспешно продолжил свой променад по платформе, потягивая пивко. Откуда-то слева донеслось недовольное ворчание о распущенных нравах молодежи - это обменивались возмущениями две бабульки в овчинных телогрейках, то и дело бросавшие на нас неодобрительные хмурые взгляды.
  - Какого черта ты делаешь? - раздался над ухом злобный шепот Вельса. -Жить надоело?
  - Так нас же похитили и чуть не убили, - удивленно промямлила я, когда гран-маг соизволил убрать руку от моего лица.
  - Надо обратиться в полицию, написать заявление, - добавила я уже почти шепотом, ничего не понимая. - Должны завести уголовное дело, найти похитителей, судить...Да твоя мать, наверняка, уже все страну перевернула с ног на голову в поисках любимого и единственного сына.
  Над моим ухом зло и даже как то грустно усмехнулись.
  - Тебя что, сильно взрывом оглушило? Никто никого не ищет, поняла?
  - Нет, не поняла, - начала злиться я, смутно догадываясь о причинах столь явного нежелания иметь дела с полицией, - не хочешь портить маме репутацию перед выборами, бога ради! Могу не упоминать о твоем участии. Но заявление я напишу! В конце концов, кто-то должен ответить за все это!
  В следующий миг меня резко дернули за руку, развернули, потом толкнули в грудь, и я оказалась прижата к холодной стене неработающей кассы. Пальцы Вельса больно впились мне в подбородок, заставив поднять голову и встретиться с ним взглядом.
  - Ответят, не сомневайся, - он приблизил ко мне свое лицо, - но это не твоя забота.
  - Как это не моя! - я уперлась ладонями ему в грудь, силясь оттолкнуть. Какое там. Проще было бы сдвинуть небоскреб.
   - Не заставляй меня, - Вельс выдержал многозначительную паузу, - тебя убеждать. Мои методы могут не прийтись тебе по вкусу.
  - Да? И что же ты мне сделаешь? - злобно бросила я, прежде чем сообразила, что несу, - столкнешь под электричку?
  Вот где были мои мозги? И зачем я это ляпнула? Совсем забыла, что он у нас менталист. Не думаю, конечно, что после столько благородного выкидывания меня в сугроб из взрывающегося дома он столкнет меня под поезд. Но, судя по этим зло сощурившимся глазам, я только что нарвалась на маленькую болезненную демонстрацию.
  И в подтверждение моих опасений, зрачки Вельса тут же резко расширились, почти полностью закрыв собой радужку, и сразу же сузились до точки. У меня в затылке тут же болезненно кольнуло. Потом еще раз. И еще. И вот и через какие-то пару секунд едкая нарастающая боль охватила всю голову.
  Я, было дернулась, попробовала отвернуться или закрыть глаза, поднять руку, закричать, но мое тело не подчинялось мне, застыв столбом. Все, что я могла делать, это стоять под его обездвиживающим взглядом, чувствовать жуткую боль и молчать.
  Не знаю, как долго это продолжалось. Секунду, две. По мне так много часов. Но боль вдруг резко отступила. Сразу и вся. Не медленно, не постепенно, сходя на нет, как это бывает от таблеток, а разом. Будто выключатель нажали. Одновременно с этим ко мне вернулся контроль над собственным телом. Увы, я пропустила этот момент, и непременно бы шлепнулась на заплеванный и закиданный окурками асфальт платформы, кабы не рука Филиппа, снова вовремя подхватившая меня.
  - Поняла? Или мне прямо тут почистить тебе мозги? Будет также больно. - тихо сказал гран-маг, снова обдав меня запахом паленой синтетики и дорого парфюма, - Ты смотри, я самоучка, могу что и напутать. Очнешься еще большей дурой, чем уже есть.
  Вот тут он прав. И правда, какая же я дура. Как я могла забыть? Забыть о том, что никого не будут интересовать права, жажда справедливости и погибшие нервные клетки какой-то безродной девицы, когда на кону рейтинг третей леди, к тому же нацелившейся в следующем месяце на президентское кресло. Как там пафосно звучало с телеэкранов - 'Миневра Вельс. У меня все под контролем'? Если всплывет, что у мадам Вельс из-под носа похитили собственного сыночка, то какой уж тут всеполный контроль. Сочувствие в масштабе страны орденоносная мамочка Филиппа, конечно, получит, а вот президентское кресло - уже вряд ли. Да и о посте второго премьера ей тоже, скорее всего, придётся забыть. В лучшем случае отправят в почетную отставку, на пост министра какой-нибудь культуры. Например физической. Чтобы и вроде при деле, и у уже не удел. А потом, через несколько лет, и на почетную пенсию. Так что и правда, никто никого не искал. Во всяком случае официально. И я явно отморозила себе в сугробе мозг, когда не поняла этого сразу.
  Конечно, я могу заупрямиться и все-таки пойти в полицию, как и говорила, не упоминая имени Филиппа. Но любой следователь прокураторы, а они все, как на правило, менталисты, сразу раскусит, что я что-то не договариваю. Мои мысли без санкций прокурора или моего личного разрешения, разумеется, никто не имеет права читать. Но, почуяв неладное, следователь это разрешение сразу же истребует. Причем от меня самой, ибо в противном случае дело не имеет и смысла открывать. И вот тут-то имя Вельсов сразу же и всплывет. За репортерами дело не встанет, и здравствуй, вышеупомянутый скандал.
  Если бы не перед выборами, никто бы на меня, может, и не остановил, но тут... Мда, печальная картинка-то вырисовывается. Влипла так влипла. И это ладно, если Филя проявит великодушие, займется самодеятельностью и сам почистит мне память. Его ошибки и просчеты, способные повлечь умственную отсталость, будут малым злом по сравнению с методами самой третьей леди. Сама Миневра, если до нее дойдет это все, со мной точно церемониться не будет. Я быстро закончу свои дни несчастным случаем под автомобилем, поездом или ухватившись за не правильный провод. А ненормальной меня все равно потом признают. Задним числом. На всякий случай, если вдруг какой репортер вздумает нанять некроманта и устроить сеанс спиритизма, дабы учинить мне посмертное интервью. Умалишённых хоронили иначе и отпевали гораздо тщательнее, чтоб они, в ненормальном возбуждении не думали вернуться и отвисать в домах честных людей недружелюбными полтергейстами. Причинами многих пожаров в прошлом, если что. Отпетый правильно псих-покойник уже не мог вернуться на землю, даже если его вызовом займется целый полк некромантов-нелегалов. Ему только и оставалось, как летать в космосе и жаловаться на свои проблемы безразличным ко всему звездам.
  Миневре даже посылать никого не придется. Ходят слухи, что в правительстве есть секретный отел со спецами по разномастным проклятьям. Я имею в виду, по настоящим проклятьям, действительно сводящим людей в могилу, а не текстовым шалостям, на вроде того, что пришло мне смской от Филипповой поклонницы. Это, которое, чтобы активизировать, надо было еще и в слух самой прочитать, причем три раза, стоя лицом строго на север. Но все же жуткое заблуждение это, считать, что если везде понатыканы магоблоки, то никто не может проклясть тебя как следует. Принцип работы этих магоблоков засекречен, и, даю свое ухо на отсечение, существует лазейка для посвящённых, иначе с чего его делать закрытым для открытых научных институтов?
  - Ну? - вывел меня из задумчивости злой голос Филиппа. И слава богам всех континентов, а то, как видите, моя врождённая паранойя уже почти толкнула меня к поиску удобного места на ближайшем кладбище. И все это не смотря на то, что Вельс так по-рыцарски выкинул меня из взрывающегося дома, когда мог просто вытянуть чуть больше силы и оставить меня увеличивать энтропию вселенной вместе с нашим недавним местом заключения. Понятно, что стал бы он со мной так возиться, если бы думал сразу убить, но у моей паранойи - длинные щупальца.
  - Поняла, - ответила я, снова толкая его рукой в грудь.- Отпусти!
  - Вот так-то лучше, - буркнул Вельс, отступая на шаг и хватая меня за руку.
  И как раз во время, ибо в этот момент из-за заснеженных и уже ненавистных мне елок показался фонарь электрички.
  На какую-то долю момента мне все-таки показалось, что Вельс столкнет меня под приближающийся поезд, но он всего лишь повел меня в хвост, по-дальше от других пассажиров и упитанного стража порядка. Не иначе как во избежание искушения с моей стороны все же броситься к полицейскому и таки не дать доесть ему мороженое.
  
  ***
  
  В вагоне оказалось тепло и непривычно уютно. Наверное потому, что там почти никого не было. Филипп, по ходу, специально выбирал вагон по-малолюднее, чтобы на нас меньше косились. К моем удивлению, тут было очень чисто, и даже не пахло мочой в тамбуре. Наверное потому, что эта станция была конечной, и страждущие любители пива еще не успели пометить государственную собственность отходами собственной жизнедеятельности.
  Толкнув меня на кожаное сидение у окна, Вельс пристроился рядом, да еще и руку мне за спину закинул. Ну чтобы сразу поймать, надумай я дать неожиданного деру. Это он меня переоценил. От нашего совместного многочасового чеса по лесу мои ноги просто отваливались, так что максимум на что я была способна - это попытаться не очень внезапно уползти.
  - Слушай, - тут осенило меня, - а что будем делать, если войдет кондуктор? Билетов-то нету. И денег, во всяком случае у меня, тоже нет. Ссадят же.
  - Успокойся, - устало ответил Вельс, безучастно разглядывая убегающие назад платформу и куцые деревца за окном, - как войдет, так и выйдет.
  С этими словами он откинулся назад, вытянул длинные ноги в цветастых ботинках, закинул их на противоположное сидение и закрыл глаза.
  Ну да, он же менталист. Что они умеют, обычные люди знают весьма приблизительно. Ибо, как я говорила, магов с такими способностями мало, они на вес золота, и обучают их в специальных закрытых учебных заведениях, в основном для работы в прокураторе и во всевозможных службах безопасности. Возможно, они и глаза отводить умеют.
  Усталость взяла, наконец, свое. Едва ли я в своей жизни столько за день проходила, да еще и по снегу. Под мерный стук колес, в тепле уютного гнездышка, между батареей и боком Филиппа, я быстро задремала. Как и предсказывал гран-маг, если кондукторы и проходили, то мимо.
  Так бы и тихо и мирно проспала бы до самой столицы, кабы Филипп, сладко посапывающий во сне, не уронил свою голову мне на плечо. На то самое плечо, по которому несколько часов назад пришелся удар шальным паленом.
  Сказать, что я взвыла, значило сильно приуменьшить тот пронзительный вопль и мат, что вырвался из моей груди. Гран-маг подскочил, как ошпаренный. С пару секунд он непонимающе хлопал глазами, а потом я удостоилась такого огненного, полного бешенства взгляда, что не оцепеней я от боли, спрялась бы под сидение.
  - Какого черта? - его пальцы впились в мое многострадальное плечо.
  - Отпусти, придурок, - взвыла я с новой силой, - отпусти! Плечо! Ай!
  - Что плечо? - не понял Вельс.
  - Мне по нему заехало поленом при взрыве, - прошипела я сквозь стиснутые зубы. - А ты на него сначала улегся, а теперь еще и вцепился!
  Гран-маг витиевато выругался. Мда, это даже не в каждой подворотне так выражаются. Я бы оценила, не будь мне так больно.
  Руки Филипп тут же убрал, но только для того, чтобы засунуть их мне под свитер и водолазку..
  -Ты что делаешь? - опешила я, когда его пальцы коснулись моей голой спины.
  -Не вертись. А то промажу, останешься на всю жизнь бревном,- раздраженно ответил Вельс, - Тут болит?
  - Тут! Ты что, еще и лечить умеешь? Менталист, вероятник и маг-врач?
  - Не умею. Кому говорят, не вертись, - продолжил копошиться у меня под свитером Филипп, - но больно не будет. А теперь посмотри мне в глаза. Ушиб там у тебя.
  -Спасибо, капитан Очевидность! - огрызнулась я, но сделала, что просили.
   К моему удивлению, боль и правда моментально отступила. Плечо чуть ныло, но не так, как еще секунду назад.
  - Вот и в все, - убрал руки Филипп. - Нам выходить.
  
  ***
  
  Вокзал 'Авеловский' встретил нас непривычно пустынными перронами и закрытыми палатками с чебуреками. Лишь изредка на платформах показывались городские бомжы, деловито ковыряющиеся в урнах в поисках пивных бутылок и недоеденных беляшей.
  Денег на покупку выходного билета у нас не было, да и темное окошечко кассы 'на выход' не двусмысленно давало нам понять, что билеты нам все равно не продадут. Видимо, господа полицейские за проход через турникет будут хотеть немного отступных на пиво. Увы, ни денег, ни самое главное, паспортов, что с нас захотят в случае отсутствия денежных знаков, у нас с собой не было, так что не долго думая, мы взяли чуть левее, к забору, от которого вела хорошо протоптанная тропинка, прямо к станции городского метро. Наверное, можно было и полицейским глаза отвести. Но, я, так как Вельс даже не поколебался, сворачивая к забору, видать, запас сил у него, наконец, кончился. Не вечный же он, в конце концов, двигатель. Да и наверняка выдают стражам порядка на ряду с табельным оружием амулет от отвода глаз. Менталисты тоже, бывает, совершают преступления.
  Филипп в очередной раз вызвал во мне удивление, лихо перемахнув через станционный забор. Я бы даже сказала, что профессионально так перемахнул, как заправский заяц. Интересно, откуда у него эти навыки езды без билета? Я, однако, на такой подвиг была не способна, и потому просто протиснулась между чуть отогнутыми прутьями.
  Однако к метро мы не пошли. Что меня несколько разочаровало. Скачущий через турникет в метро сын третьей леди - это шоу не каждого дня. Вряд ли я еще такое когда-либо увижу. Вместо этого Филипп понадежнее закутался в свое одеяло, снова схватил меня за руку и потащил по направлению к темной и без преувеличения жуткой промзоне в стороне от вокзала.
  После десяти минут виляний по грязным и замызганным переходам с отваливающимся кафелем и перебитыми лампочками и шустрого бега от стаи бродячих собак в каком-то темном переулке, мы оказались на знакомой обоим улице.
  На той самой улице, в том же месте, где мы оба попали в лапы неизвестных похитителей. А вот и знакомый черный спортивный 'Орфель'. Странно, очень странно, что автомобиль никто не отбуксировал отсюда, хотя бы за неправильную парковку на пешеходном переходе. Хотя, наверное, железного коня Вельса знает в городе каждая полицейская шавка, и проходя мимо, только пылинки сдувает и отгоняет желающих стащить номер машины, отпилить эмблему с аистом, отломать дворник или открутить подфарник.
  Интересно, а как он собирается открывать свой навороченный спорткар без ключей? А.... Вот оно как, магический замок нового поколения. Отпирается через сличение ауры и отпечатка большого пальца владельца. Впечатляет. Я такое только в кино видела. Про супер-героев-агентов-шпионов. Индосский синематограф из года в год клепал серии про неубиваемых сверх-человеков, всегда на новых дорогих автомобилях и с маленькими пистолетиками в рукавах твидовых пиджаков. Вот с таким вот замочками.
  'Орфель' приветственно мигнул хозяину фарами, Филипп открыл дверцу и молча толкнул меня на переднее сидение. Коленки от резкой и низкой посадки чуть тут же не врезались мне в зубы. Затем, закрыв пассажирскую дверь на замок, гран-маг обошел машину сзади, открыл багажник и закинул туда многострадальное одеяло. Наконец, сам сел за руль.
  В машине сразу стало как-то тесно. Велев мне пристегнуться, он завел двигатель.
  На вопрос 'куда едем?', Вельс не счел нужным ответить, но я и сама поняла, завидев из окна родной подъезд с мигающей лампочкой.
  Остановившись у самых ступенек, Филипп погасил двигатель. Я уже, было, собиралась поблагодарить его и отстегнуть ремень, когда мне на руку легла его горячая ладонь. Я вздрогнула. Страх и паника заморозили кровь в жилах. Вельс же ничего не делал, просто пристально смотрел мне в глаза. В глубине его зрачков отражался наш мигающий натриевый фонарь. Вспомнив, что он менталист и с моим сознанием может сделать что угодно, я поспешила зажмуриться.
  - Там, на заднем сидении - тихо сказал он уже спокойным голосом, со знакомой мне бархатной хрипотцой, - твоя сумка, что ты забыла в клубе. Возьми.
  Я открыла один глаз, покосилась назад и обнаружила свой рюкзак с ноутбуком, документами и кошельком. Ура, а то я уж с этим все простилась, как с любимым пуховиком.
  - Ага, - ожила я и потянулась за рюкзаком. Однако ладонь Вельса на моей руке снова сжалась.
  - И помни, - повисла пауза, - поговорку про длинный язык и кладбище.
  Ответить ему я в себе сил не нашла, только мелко и часто закивать. Таким серьезным и жестким был его взгляд. Я ни на миг не усомнилась, не кивни я в ответ на это напоминание, из машины бы живой я не вышла.
  И вот, наконец, за мной захлопнулась дверь машины. Скрипнув шинами, спортивный 'Орфиль' унесся в темноту, обдав меня снежной пылью. А я так и стояла на ступеньках родного подъезда, судорожно прижимая к груди рюкзак с ноутбуком.
  Чувства и ощущения, сбитые стрессом и усталостью, медленно возвращались. В груди вдруг болезненно кольнуло. Я резко обернулась, собираясь взлететь по ступенькам к двери родной квартиры, когда поняла, о чем именно мне только что сообщила моя интуиция. Сердце пропустило удар. Окна кухни и комнаты моей бабушки, выходящие на эту сторону улицы были темны как ночное зимнее небо.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"