Аннотация: ГГ, магические способности которого дремлют, совершенно случайно попадает в магический мир, населённый девятью расами человекоподобных существ. Ну, и наворотил там столько дел, что мало никому не покажется. Обновление от 18.01.23
Я не знаю, когда свершится эта история: может, через год после того, как начал её описывать, а может, через два. А может, когда вы её прочтёте, она уже будет в полном разгаре. Не знаю. Столько времени прошло с тех пор, когда я 'влип' в неё, что я уже давно забыл, какой это был год.
Скажете - бред сумасшедшего? Ничего подобного! Просто меня в наказания за некоторые деяния (об этом - значительно позже) отправили в далёкое прошлое. Настолько далёкое, что у меня были все шансы не дожить до тех событий. Да только я оказался крепче, чем виделось моим судьям. Жил все годы моего столь изощрённого 'заключения', до сих пор живу и, надеюсь, ещё проскриплю немало годков. Вот только мне категорично запрещено видеться с главными героями этого повествования. Судьи мои панически боялись, что я как-то повлияю на то, что должно произойти, и наложили на меня заклятие: помру в муках, если осмелюсь о чём-либо заговорить с ними. Не с судьями, с героями, разумеется.
Я же считаю своим долгом рассказать, что их ждёт, когда всё закрутится-завертится. Может, поменьше ошибок совершат, может, сумеют освоить некоторые необходимые им навыки с меньшими муками, может, удастся даже спасти кого-то из тех, с кем я был знаком много-много лет назад. Я очень на это надеюсь.
За те непростые, а иногда и просто трагические десятилетия, прожитые после суда надо мной (а вы думали, что меня на курорт отправили?), я ничуть не разубедился в необходимости своего шага. Пожалуй, ещё больше укрепился в том, что эту историю я просто обязан рассказать тем, о ком я говорю. Но как, если даже десяток слов, сказанных им, будут стоить мне жизни? Да очень просто! Я не могу с ними говорить, но если они прочтут мои слова, заклятие не сработает. Потому, когда стало возможно писать и издавать всё, что хочет, я и решил воспользоваться этим шансом. Единственным шансом рассказать то, о чём в этом мире знаю лишь я один.
*
Всё началось холодным апрельским вечером, когда Васька Букашкин после трудного рабочего дня возвращался домой. Весна в наших краях, знаете ли, очень переменчивая. Бывает, что налетит какой-нибудь холодный циклон из Северной Атлантики, принесёт с собой промозглый дождь, на который зябко смотреть даже в окно тёплой квартиры. А то ещё и с мокрым снегом, как было в тот раз.
Это только в теории коммунальщики должны заботиться о благоустройстве дворов: ямы в асфальте латать, мешающие обзору кусты подрезать, перегоревшие лампочки менять. На самом же деле ничего этого не делается до очередной взбучки со стороны какого-нибудь большого городского или областного начальства, обратившего внимание на безобразие. Да и то - после долгих пререканий и жалоб на недостаточно финансирование. На виллы руководителей управляющих компаний, на из заграничный отдых и зарплаты в сотни тысяч рублей хватает, а вот на лампочки во дворах - нет.
Ещё только начало темнеть, и Васька не стал включать фары своего видавшего виды 'Ларгуса', пока выбирался из запутанного двора застройки начала 1970-х. Не будь у него навигатора, он бы и не нашёл, как пробраться к подъезду своего последнего за сегодня клиента. А всё дело в старушках, которых раздражают машины, проезжающие у них под окнами, чтобы 'срезать' крюк и перебраться с одной улицы на другую. Вот бабульки и перегородили прямой проезд импровизированной клумбочкой в виде шины от грузовика. Так что Василию пришлось давать кругаля по двору, а потом, развернувшись на крошечном пятачке в очередном тупике, тащиться назад той же дорогой, какой он сюда и приехал.
Двор старый, возле подъездов раскидистые черёмухи, рябины и липы. А в самом конце дома, где проложена пешеходная тропинка для мамочек, спешащих за детьми в соседний с домом детский сад, огромный густой куст сирени. Настолько густой, что даже сквозь по-весеннему голые ветки не видно, что за ним происходит. Букашкин даже успел подумать, насколько это опасное место...
Накаркал! В полутора метрах перед его машиной на проезжую часть выскочила невысокая, худенькая девушка, одетая во всё тёмное. Идиоты! Почему люди любят одеваться в такую мрачную погоду во всё тёмное? Их же просто не видно на мокрой дороге: остатки асфальта чёрные, всё вокруг серое, одежда, даже если на них светят фары, а не габаритные огни, как у него, поглощает свет.
Доля секунды на то, чтобы увидеть растерявшуюся и замершую на месте девушку, ещё одна, чтобы сообразить, какое-то время на то, чтобы лягнуть педаль тормоза... Но лёгкое 'бум' спереди, со стороны капота, всё-таки послышалось.
- Ты цела?
Ошарашенная жертва ДТП сидела на мокром асфальте и тупо смотрела на Василия.
Удар не мог быть сильным. Ему до полной остановки не хватило, пожалуй, сантиметров пятнадцати. Даже вмятинки на капоте от касания с пешеходкой не осталось.
Васька, перепуганный не меньше девушки, присел рядом с ней.
- Ничего не поломала.
- Кажется, что-то поломала, - произнесла девушка, и сердце у Букашкина упало, как гаечный ключ в смотровую яму.
Всё! Посадят! А если не посадят, то, как минимум, прав лишат: пешеход травмирован, значит, виноват водитель...
- Вот! - наклонившись на один бок, вынула она из-под 'пятой точки' сплющенную баночку из-под йогурта.
- Да я тебя про руки-ноги спрашиваю! Кости у тебя целы?
- Кости? Руки? Ноги? Всё цело.
Девушка говорила с сильным акцентом, и Букашкин пока не мог определить с каким именно.
- Встать можешь? Идти сможешь? Может, тебя в больницу отвезти?
- Не надо в больницу. У меня ничего не болит. Только тут, - ткнула она пальчиком в ту ягодицу, из-под которой вынула останки пластиковой баночки.
Она резво вскочила и потопала подошвами кроссовок, пошевелила плечами и... ощупала попу.
- Всё в порядке. Не надо в больницу.
- Тогда, может, я тебя до твоего дома довезу?
- Я не помню, где мой дом.
Час от часу не легче! Кости целы, зато мозги сильно стрясла. Так, что память потеряла. Нет, точно права отберут! А что он будет делать без прав? И так его интернет-магазин еле-еле успевает развезти заказанные товары, а тут ещё директор, время от времени (как, например, сегодня) подменяющий приболевших курьеров, останется без 'колёс'.
- Я только два дня в городе, и не могу найти свой дом. Как это у вас говорят? Вот, вспомнила! За-блу-ди-лась.
- Что значит 'не помню'? Адрес знаешь? Я довезу, если скажешь.
- Не помню. Какое-то сложное имя улицы. У вас они все так сложно называются. Я искала. Долго искала, но не нашла.
Точно иностранка! Выглядит не по-нашему: лицо почти круглое, смуглое, глаза небольшие и чуть раскосые. Но не тёмно-карие или чёрные, как у азиатов, а... пронзительно зелёные (единственный на весь двор фонарь наконец-то включили, к тому же место происшествия пару раз подсвечивали фары машин, подъезжающих к соседнему дому, стоящему параллельно тому, на углу которого всё случилось). Намокшие от дождя густые чёрные волосы беспорядочно свисают чуть ниже плеч. Ноги коротковаты для её пропорций, как бывает у азиатов, но нос - не круглая 'кнопка', а вполне себе крупный. Тонкий и крючковатый, как у ведьмы, какими их рисуют в иллюстрациях детских сказок. Тем не менее, он не делает её лицо непривлекательным. В общем, совсем как у Карлсона, описывавшего лучшее в мире привидение с мотором - дикое, но симпатичное.
Следующая машина, въехавшая во двор, остановилась в десятке метров от 'Ларгуса' и не только помигала фарами, но и принялась сигналить. Ага. Явился, значит, жилец домой, хочет поскорее поужинать, а тут какой-то чужак дорогу перегородил, проезду мешает...
- Садись в машину, - подхватил Васька пострадавшую под локоток и подвёл к пассажирской двери. - Давай, освободим проезд, а потом разберёмся, куда тебя везти.
Гастарбайтерша из какой-то дикой глубинки? Похоже, если учесть то, с каким удивлением она осматривается в машине.
- Ты точно ничего себе не повредила? В полицию на меня заявление не будешь подавать?
- Куда? Что давать? У меня ничего нет, чтобы куда-то что-то давать?
- Слушай, как тебя зовут?
- Ная.
- Ная, куда тебя отвезти?
- Я не знаю. Ты говорил, что отвезёшь меня в мой дом.
- Отвезу. Но мне нужно знать, где твой дом. Назови адрес.
- Я не знаю адрес. Я помню, как выглядит мой дом. Не так, как эти, - ткнула она пальцем в проплывающие за окном 'человейники'. - И я помню, как он выглядел днём, а не ночью.
Что же с тобой делать-то? Не возить же тебя всю ночь по городу, где живёт несколько сотен тысяч жителей.
- Знаешь, что? Поехали ко мне. Приведёшь себя в порядок, а потом мы с тобой по яндекс-панорамам попытаемся найти твой дом. А я тебя туда отвезу.
Падение на асфальт действительно не прошло бесследно, и одежда девушки нуждалась в сушке и чистке, если не в стирке. Кроме того, Василий хорошо помнил, что зачастую участники ДТП, будучи в шоке, не чувствуют полученных травм. Особенно - внутренних, не связанных с переломами. Лучше уж он при первых же признаках недомоганья отвезёт Наю в больницу, чем потом его будут искать из-за обнаруженного трупа девушки, скончавшейся от повреждений внутренних органов.
*
Василий Анатольевич Букашкин родился за тридцать лет до начала этой истории. Рос обычным пацаном. Не гигант, но и не коротышка, не красавец, но и не урод, не вундеркинд, но и не дурак. В общем, обыкновенный среднестатистический пацан. Даже в школе ходил середнячком: не отличник, но и с двойки на тройку не перебивался. Поэтому, когда встал вопрос о том, куда пойти учиться, выбрал специальность, на обучение которой его точно примут: 'технология обработки металлов'. А что? Одноклассники толпами ломились в менеджеры да экономисты, но поскольку институты не успевали наращивать количество групп для обучения, при приёме существовал некоторый конкурс, и Васе с его очень уж средним баллом аттестата там 'не светило'. Да и требовалось хорошее знание математики, а у него оно было... В общем, среднее. В артисты, как девчонки, или в дипломаты и программисты, как школьные заучки, ему тоже дорога была закрыта. А недостаток студентов на производственные факультеты был такой, что брали желающих чуть ли не без экзаменов, лишь бы желание изъявил.
Вот говорю про него 'всё у него было среднее', а это не совсем правда. Васька ещё лет в четырнадцать обучился неплохо играть на гитаре, а после неизбежной ломки голоса у него проявился просто шикарный голос. Такой глубокий, проникновенный баритон, от которого млели все дворовые девчонки. Сначала дворовые, а потом общежитские. А Букашкин пользовался их благосклонностью. Раньше девятого класса, конечно, до 'этого самого' дело не доходило: и он стеснялся, и далеко не все девчонки были настолько 'продвинутыми', чтобы согласиться. Так что ограничивался он поцелуйчиками в тёмной аллейке да лёгкими прикосновениями к девичьим прелестям. Повторяю - до второй половины девятого класса, когда после вечеринки в честь 23 февраля одна из девочек классом старше (не будем называть её имени), очарованная васькиным пением, не решила 'поздравить' его особым способом. Да ещё и научила кое-чему скромнягу.
Вот после этого проявился и второй его талант: охмурять женщин на секс. Был он с ними невероятно обходителен и нежен, просто окутывал лаской и вниманием, обволакивал со всех сторон. И те, у кого он побывал в постели, жаловались подружкам, что были просто не в состоянии ему отказать. Если он хотел женщину, он её непременно добивался. Да и вообще был везуч не только в делах любовных. Например, получив 'незачёт' от преподавателя (а ещё вероятнее - от преподавательницы), он пускал в ход всё своё обаяние, и так забалтывал 'преподов', что те ставили положительную оценку, только бы отбиться от его вкрадчивого, забивающего мозги красноречия.
Но было это уже после года, проведённого в армии. В войсках по охране ракет стратегического назначения. Именно там Букашкин научился прекрасно водить автомобиль и стрелять из всех видов стрелкового оружия, от пистолета до крупнокалиберного пулемёта. Причём, отлично стрелять! Казалось порой, будто он прямо в полёте меняет траекторию пули, и она попадает именно туда, куда надо. Ему даже предлагали остаться снайпером-контрактником, но Васька отказался наотрез: официально - сообщил вербовщику, что хочет учиться, а на самом деле - ему претило ещё несколько лет месяцами не видеть женщин, обитая 'на точке'.
Как и большинству студентов, во время учёбы стипендии ему катастрофически не хватало: мать, воспитывавшая парня в одиночку, олигархиней не была. Если мягко выражаться. А если не мягко, то еле-еле сводила концы с концами. Вот и подрабатывал Василий 'канадским мальчиком'. Помните таких? Ну, тех, кто правдами и неправдами прорывался в офисы с какой-нибудь сумкой или чемоданчиком и начинал свою речь словами: 'Здравствуйте, я представитель всемирно известной фирмы ***! Вам сегодня невероятно повезло!'.
Нужно ли рассказывать, что в тот день невероятно везло именно 'канадскому мальчику', а не тем, кто покупал у него совершенно бесполезный низкокачественный хлам? Причём, прекрасно знали, что такие 'коробейники' торгуют лишь бросовым, 'мусорным' товаром, но не могли устоять перед васькиным очарованием, и тратили деньги на то, что в другой ситуации, из рук любого другого человека никогда в жизни не купили бы. Особенно это касалось женщин. Они тратили деньги, он получал комиссионные, часть которых отсылал матери, часть расходовал на свои нужды, а оставшимися делился с менее удачливыми товарищами.
Под самую защиту диплома мать ошарашила его новостью: 'Я замуж выхожу'. Оказалось, в их городок вернулся её бывший одноклассник, военный пенсионер, мужчина разведённый и относительно состоятельный. И в начале лета 'молодые' уезжают в купленный им в пригороде коттедж.
- А квартиру, Васенька, я тебе оставляю: живи в ней, когда учёбу закончишь.
Только не вернулся в неё Васька, остался жить в соседней области, где и учился. А поскольку на еле дышащем после руководства 'эффективными менеджерами' заводе нужны были только 'специалисты с опытом работы по специальности не менее пяти лет', пошёл работать в фирму, торгующую металлопрокатом. Не совсем по специальности, конечно, но хоть что-то. И опять стал лучшим по объёмам продаж. Да только угораздило его положить глаз на секретаршу, любовницу шефа. И так неосторожно, что вылетел с работы, как пробка.
Тут подоспели деньги за квартиру, которую наконец-то продала мать, и стал Букашкин бизнесменом. Владельцем одного из только-только появляющихся в нашем городе интернет-магазинов.
Пока не было серьёзных конкурентов, купил Васька себе двухкомнатную 'хрущёбу' и универсал 'Ларгус', уже знакомый вам. Планов завоевания мирового господства в области интернет-торговли не строил. Денег на безбедное существование ему и небольшому коллективу сотрудников фирмочки хватало, и ладно.
Вы уже поняли, что Букашкин на тот момент холостяковал? Но так было не всегда. На втором курсе он женился на донельзя сексапильной девице из параллельной группы, но сексапильность оказалась отнюдь не главным условием благополучной семейной жизни. Тем более - студенческой. Год промаялись и разбежались. Благо, не додумались ребёнком обзавестись. Обжёгшись единожды, Василий впоследствии предпочитал 'дуть на воду': не бежал сразу в ЗАГС, а пытался некоторое время пожить с потенциальной супругой в гражданском браке. Но... темперамент давал о себе знать, и всё заканчивалось тем, что очередная женщина исчезала из его квартиры. Кто-то потому что, как в советское время писали в заявлениях о разводе, 'не сошлись характерами', кто-то после очередного васькиного 'похода налево'.
Во время всех этих похождений заметил Васька и ещё один свой талант. Далеко не все женщины, к которым он 'клеился', были свободными. Скорее, даже наоборот: большинство имело либо законного супруга, либо сожителя, либо ухажёра. Которым почему-то не нравилось, что Букашкин проявляет интерес к той, кого они считали своей собственностью. Если, конечно, тем или иным способом (от случайных встреч дамы сердца в васькином обществе до ловли 'на горячем') узнавали о такой связи. Кое-кто реагировал очень бурно, вплоть до погони с ножом в руке и громогласными заявлениями 'зарежу падлу!'. И если угроза поножовщины или мордобоя была реальной, то Ваську всегда спасал какой-нибудь счастливый случай. То вдруг под ноги несущемуся на него Отелло метнётся кошка, то совершенно неожиданно откроется дверь, после 'встречи' с которой ревнивцу становится уже не до погони. Однажды даже с грохотом взорвалась подъездная лампочка, изрезав лицо рогоносца мелкими осколками.
Что за ангел-хранитель оберегал его, Василий не знал. Но со временем уверовался в том, что если он в минуту опасности пожелает, например, чтобы перед гонящимся за ним рухнуло дерево, так и случится. А начитавшись книжек Макса Фрая, порой даже начал задумываться: а не принадлежит ли он к касте Вершителей, как и герой этих книжек? Ведь всё, чего он искренне хочет, непременно свершалось, будь то бизнес-задачи или низменное желание определённой женщины.
Кстати, про книжки. Читать их Василий любил. В основном, правда, не занудливых Толстоевских, а то, что принято именовать ёмким словцом 'чтиво'. Боевички, фантастику. И голливудские ленты с удовольствием смотрел. Космические баталии, те же боевики, разнообразное фентези с колдунами, драконами, гномами и эльфами. Ну, нравилось ему это. А чего удивляетесь? У каждого свои причуды. У Букашкина - такая.
*
Слава богу, гастарбайтерше, как Васька немедленно окрестил Наю, не понадобилось объяснять, как следует пользоваться унитазом и ванной. И оказалась она не настолько дикой, как таджички или узбечки, которые десятками толпятся у подъезда ФМС.
- Ты из какой страны? - спросил он закутанную в его халат девушку, вышедшую из ванной.
Судя по тому времени, которое она провела в ванной, за день она ещё и промёрзла, и ей пришлось отогреваться в горячей (стекло из ванны на кухню отпотело изнутри) воде.
- Ты такой страны не знаешь, - улыбнулась она, с любопытством глядя на васькины манипуляции с компьютером. - У тебя есть какая-нибудь еда? Я голодная, только утром кушала.
- Пойдём, посмотрим в холодильнике.
Гора грязной посуды в раковине... Так ведь Букашкин и не ждал сегодня гостей, чтобы заранее мыть посуду. В холодильнике - полбатона колбасы, несколько кусков сыра, початая бутылка молока, немного творога, чуть-чуть сметаны, какие-то овощи...
Некоторое время она зачарованно глядела на то, как ворочаются за стеклом стиральной машины её вещи. А потом, посмотрев, как Василий выгребает на стол все нашедшиеся у него продукты, Ная усмехнулась.
- Мужчины не любят и не умеют готовить. Уйди, я всё сделаю сама.
Пока суть да дело, Васька закрылся в совмещённом санузле: поразмыслить о том, как помочь своей гостье. И вдруг... увидел на вешалке свой банный халат. Тот самый, в котором Ная вышла из ванной, а сейчас занималась резьбой по овощам на кухне. Слив за собой, он с этим халатом вышел в коридорчик, отделяющий 'комнату для размышлений' от 'трапезной'. Девушка что-то нарезала на дощечке. А халат... Он перевёл взгляд на предмет гардероба, который держал в руках, после чего снова поднял глаза на гостью.
Не может быть! Ещё секунду назад он собственными глазами видел, как на её плечах болтается длинное тёмно-синее одеяние, купленное им по случаю в командировке пару лет назад. А теперь Ная ловко орудует кухонным ножом, одетая в обтягивающую жёлтую маечку и лосины. 'Не с ума же я сошёл?', - с закономерным сомнением задумался Букашкин и, вернув халат на вешалку, ушёл к компьютеру.
Несмотря на задумчивость и шок, оценить стати 'пострадавшей в ДТП' он успел. Хороша, чертовка! Ножки хоть и чуть коротковаты, но приятно пухленькие, ровные. И аккуратная попка даже на вид тугая. Будь Ная покрупнее, эта часть её тела могла бы конкурировать с 'тылом' Жанны Фриске. Или этой... Как её? Ну, американской звездули, застраховавшей свою задницу на сколько-то там миллионов долларов. Талия узкая, грудь высокая. Небольшая, но правильной формы и, похоже, очень упругая. 'Кобелизм непокобелим!', - пришёл Ваське на ум афоризм, как-то высказанный в его адрес одной из подружек, узнавшей о похождениях Букашкина на стороне.
Готовила девушка прекрасно! Из тех остатков и обрезков, которые нашлись в холодильнике и вообще на кухне (речь идёт про овощи, лежащие под кухонным столом в пакетах, а не про объедки из мусорного ведра!), она приготовила не просто ужин, а шикарный ужин.
- Под такую закуску не грех и выпить, - покосившись на фигуру 'поварихи', вздохнул Василий.
Не без задней мысли вздохнул. И, попросив гостью перенести тарелки на катающийся столик в гостиной, пошёл потрошить бар.
Вискарём и, тем более, водкой, он девушку потчевать не стал: ну, не выглядит она той, что глушит 'сорокаградусную'. Да и на вопрос, 'что будешь пить, кислое или сладкое?', ответила 'сладкое'. Благо, в заначках нашлась початая бутылка 'Амаретто'. Нет, не контрафактного польского 'бабоукладчика' из начала 90-х, а настоящего, итальянского 'Диссаронне' в квадратной бутылке. Но по действию ничуть не уступавшего тому самому, валившему в постель непривычных к выпивке девиц на счёт 'раз'. Но вначале...
Но вначале Васька с удивлением заметил, что жёлтая канареечная маечка и лосины Наи время от времени как-то необычно меняются. Что-то вроде того, как бывает с телевизором, когда 'уплывает' сигнал: нечёткое изображение, блёкнущие цвета, искажённые формы предметов. А потом гостья, нахваливающая 'Амаретто', откинулась на спинку дивана и произнесла сакраментальную фразу 'ой, я такая пьяная'. Но самое неожиданное для Букашкина - оказалась топлесс. Лосины же превратились... в безобразные старинные панталоны с кружевами, в которых советские женщины перестали ходить, пожалуй, ещё в 1960-е годы. Благо, не заношенные и не застиранные до серости.
Когда это Ваську можно было остановить вялыми 'ну, не надо'? Тем более, если при этом руки женщины как бы сами собой гладят его по плечам, по спине, поощряя опускать поцелуи всё ниже и ниже. А уж когда он вошёл в неё, доведённую предварительными ласками до первого экстаза, Ная словно с цепи сорвалась: в поцелуе так прикусила ему нижнюю губу чуть прикрытыми её верхней губой острыми клыками, что кровь потекла.
Да уж... необычайно длинные клыки у девушки он заметил только после этого. Но не удивился. Мало ли у кого какие косметические недостатки? Ну, выросли у девушки такие зубки. Потому, наверное, и улыбалась, не разжимая губ.
Когда всё закончилось, и обессиленная гостья нежилась на васькином плече, она что-то произнесла по-своему.
- Да откуда твой Хатар узнает? - ляпнул он, обнимая девушку.
Эти слова мгновенно протрезвили Наю.
- Ты что, понимаешь наш язык? - резко приподнялась она на локте.
- Нет, - мотнул головой Васька. - Но произнесла слова таким тоном, что я догадался: ты боишься, что муж тебя убьёт, если узнает о... о том, что было между нами.
Спать с чужой женой! Это только добавляет Ваське азарта. Значит, непременно надо повторить! Ну, после того, как любовница вернётся из ванной.
Её всё ещё покачивало от выпитого ликёра, и, протискиваясь мимо столика с остатками ужина, Ная зацепилась коленкой за его угол. Зазвенела посуда, брякнулась ликёрная рюмочка, а девушка получила небольшую царапину острым краешком сколотого когда-то лака. Чем не повод для того, чтобы снова предаться удовольствиям?
- У сороки боли, у вороны боли, а у Наечки всё заживи! - приговаривал Букашкин, слизнув выступившие из царапинки едва заметные капельки крови.
- Какое смешное заклинание, - засмеялась женщина, когда васькины поцелуи стали подниматься по бедру. - Но оно действуете, мне уже не больно. Ах. Ах! А-а-ах!
Среди ночи они поднялись, чтобы снова перекусить: на 'постельную гимнастику' ушло много калорий, и их требовалось пополнить.
- Паспорт! - едва не подскочил Василий, дожевав кусочек колбасы. - У тебя же в паспорте должна быть указана прописка.
- Паспорт? Это что? Такая красная книжечка?
Ная порылась в своей сумочке и протянула Букашкину свою краснокожую паспортину. Но Василия ждало разочарование: паспорт был не её. На фотографии - какая-то крашенная блонда лет тридцати пяти, совершенно не похожая на его любовницу, которой на вид - года двадцать два, двадцать три. И прописка в деревне, расположенной в ста с лишним километрах от их города.
- Да тебя же загребут при первой проверке документов! Как ты объяснишь полицейскому, который будет их проверять, почему у тебя чужой паспорт?
- Никак, - пожала плечами 'потеряшка'. - Я просто отведу ему глаза.
- Это как?
- Ну, как отводила тебе, пока была на кухне.
Так вот оно что! Вот как объясняется это чертовщина с нарядами Наи! И превращение их после того, как девушка перестала контролировать себя после выпитого.
Букашкин читал во всяких бульварных газетёнках о таком феномене, как умение отводить глаза, но всегда считал это байками, рассчитанными на падкого до сенсаций обывателя. А тут - сам стал жертвой отвода глаз. Да, не так уж проста его 'гастарбайтерша'!
Где-то в гостиной чирикнули динамики 'уснувшего' компьютера. Надо же! Кого-то приспичило среди ночи сделать заказ в интернет-магазине, и комп дисциплинированно известил Букашкина о поступившей заявке.
Закончив ночной дожор, любовники отправились в сторону дивана. Но по пути Васька плюхнулся в компьютерное кресло, чтобы посмотреть, чего же хочет этот полуночник. Фигня! Несколько щелчков мышью, и товар куплен у оптового поставщика. С утра можно будет забрать коробку и сразу же отвезти по адресу... По адресу.... Да это же вообще рядом, всего-то километра полтора от букашкинского дома.
Он открыл яндекс-панорамы, чтобы глянуть, как подъехать к нужному подъезду.
- Вот! Вот мой дом! - восторженно воскликнула Ная. - И как я забыла?!
Она мухой слетала к своей сумочке и прибежала назад с узкой полоской бумаги.
- Я же говорила - улица с каким-то очень длинным и странным названием, - сунула она записку в руки Василию, а потом ткнула пальчиком с длиннющими ненакрашенными ногтями в экран компьютера. - Смотри: улица Павших за светлое будущее, дом 5.
'Смотри'... В записке - не привычные русские буквы, а кракозябры какие-то! Хотя, если напрячься... Млять, неужто Букашкин похоронил в себе талант великого лингвиста? Ведь что-то в этой белиберде он всё-таки улавливает. И чем дольше пялится, тем понятнее становятся эти странные буквы. Жаль, Ная так и не позволила ему 'повтыкать' в написанное так долго, как он хотел...
*
Роль конспирации в любовных делах Васька усвоил после первой погони за ним ревнивого мужа. Трудно сказать, имела ли Ная подобный опыт, но появляться близ дома, где она живёт, девушка запретила ему категорически. И звонить на мобильный телефон (когда обзавелась таким) тоже.
- Я сама тебе буду звонить, когда соскучусь, а Хатара не будет поблизости.
- Как ты объяснила ему, что ты провела всю ночь не дома? - поинтересовался Василий при следующей их встрече.
- Никак. Он сам уезжал по делам, и вернулся только через день.
Её муж, судя по рассказам Наи, очень богат. Но в постели скучен, ни о чём, кроме бизнеса, никогда не говорит. И с Букашкиным она восполняла недостаток внимания и секса. Когда выпадали нечастые выходные: она работала официанткой в ресторанчике, который через пару месяцев после их знакомства открыл её рогоносец. Ну, или по утрам, пока ресторан ещё не открылся, а его хозяин мотался по делам.
Откуда их семейка перебралась в Россию, Васька у Наи так и не выпытал. Одно было несомненно: она очень быстро приспосабливалась к новым условиям. Уже при следующей встрече почти исчез странный акцент, по-русски она теперь читала отлично, и даже компьютером научилась пользоваться. Не говоря уже о том, что прекрасно ориентировалась в местной молодёжной моде и магазинах, где можно недорого прикупить самые 'крутые' шмотки. И даже, к превеликому облегчению Василия, к их пятой или шестой встрече поменяла свои позорные панталоны 'здравствуй, импотенция' на нормальные стринги.
Скрывала она и местоположение заведения мужа. Тоже ради того, чтобы Букашкин не нагрянул туда и не скомпрометировал её.
Впрочем, это было излишне, поскольку Васька никогда не слыл любителем злачных мест. Не из жлобства, а просто потому, что ему было не интересно. Ну, какой интерес сидеть в заведении, где все пьют, а ему нельзя из-за того, что он вечно за рулём? Приходилось, конечно, чтобы пустить пыль в глаза очередной будущей пассии, таскать баб по кабакам, но такое случалось редко, очень редко.
Он не спрашивал подружку, почему она не уходит от 'скучного' мужа. К тому же, как она говорила, 'жестокого'. Нафига это спрашивать? В каждой семье - свои сложности. И куда ей уходить? К Букашкину? А ему это надо? Бездокументная жена-иностранка, с которой будет одна морока. Нет уж, секс сексом, а связываться с кем-то всерьёз, вплоть до создания семьи (пусть даже без регистрации в ЗАГСе), ему не хотелось. Поэтому он слушал рассказы Наи, её планы 'выдоить' из мужа деньги на стоматолога и косметического хирурга, кивал в ответ, но нынешнее положение вещей его более чем устраивало: он свободен, бизнес даёт возможность не только достойно жить, но и, хоть и медленно, понемногу копить средства на улучшения этой жизни.
- А зачем тебе к косметическому хирургу и стоматологу?
- Я некрасивая. У меня нос маленький. И клыки тоже. Я же полукровка. А ещё я хочу вставить рожки. Небольшие, но чтобы было так, как у благородных дам.
Это она европейских и американских уродок, калечащих себя пластикой и дебильными имплантантами, увиденных в интернете, считает благородными дамами??? Да она же после этого станет похожа на настоящую ведьму! Нет уж, нет уж! Тот день, когда он увидит Наю в таком виде, будет последним днём их знакомства.
Но всё произошло гораздо раньше. Не будем повторять фразу про кобелизм, говоря о том, что Васька связался с клиенткой, которой завозил заказ. И тоже с замужней. Поэтому и встречался с ней в собственной квартире. Так что звонок Наи прозвучал не вовремя. Очень не вовремя. Или звонок Наи, или вопрос новой подружки 'кто ещё там?' прозвучавший, когда Букашкин таки ответил на повторный вызов. В общем, расстались они с Наей бурно. Хорошо, хоть только по телефону, иначе бы глаза выцарапала и ему, и его новой пассии.
*
Осенью мама прихворнула, и Ваське пришлось сначала побегать по аптекам в поиске нужного ей редкого и дорогого лекарства, а потом съездить в соседнюю область, чтобы передать ей несколько упаковок с ампулами и одноразовым шприцами. А поскольку на дворе стоял конец октября, и опять простудился курьер, в тот же день возвращаться в наш город. Так что въезжал он в него измочаленный в хлам.
До квартиры оставалось ехать минут пять, но дома Букашкина ждал пустой холодильник. К тому же мучительно хотелось спать. Настолько, что на мокром асфальте, паршиво освещаемом забрызганными грязью фарами, ему стали мерещиться то пешеходы, то камни, то растущие деревья. В общем, как характеризуют эту стадию засыпания за рулём 'дальнобойщики', 'ёжики через дорогу бегают'. И ничем это не поборешь, кроме чашки доброго кофе.
Кстати, а вот и кофе! Не кофейня, конечно, а всё ещё открытая кафешка с устрашающим названием 'Логово нечисти'. Плавно выжимая педаль тормоза, Букашкин с трудом напряг извилины. Так сегодня же ночь Хеллоуина! И заведению с таки названием сам чёрт велел работать чуть ли не до утра. Вон, даже на чёрной доске перед входом мелом об этом написано. И какая бы нечисть там сегодня ни тусовалась, кофе случайному посетителю всё равно нальют. Именно так он думал, ставя 'Ларгус' на сигнализацию и делая шаг на лесенку, ведущую в подвальчик.
Если бы я мог, я отдал бы половину уже прожитых мной лет и все годы, которые ещё предстоит прожить, лишь бы Васька Букашкин не делал этого шага! Ведь именно он явился точкой невозврата, после которой стало невозможно изменить череду последовавших за этим событий. Событий, перевернувших с ног на голову целый мир и отразившихся на судьбе тысяч и тысяч живых существ. В конце концов, ставших причиной моих мучений, длящихся уже много десятилетий. Если бы я мог как-нибудь помешать Василию сделать этот шаг!
*
Не зря Васька сюда раньше не заходил. Не понравилось ему в 'Логове нечисти': слишком уж мрачно. Чёрные стены, размалёванные как бы потёками крови, ржавое пыточное железо, развешанное под потолком, затянутые имитацией паутины углы. Столы чернёные под старину, столовые приборы намеренно гнутые и мятые. Даже кофе ему принесли не в фарфоровой или фаянсовой чашке, а в оловянном покорёженном стаканчике.
Театр начинается с вешалки, а заведение с вышибалы. Вышибалой тут был гоблиноподобный громила и огромными бицепсами и туповатой физиономией. И, как показалось Васе, этот парень даже не гримировался, чтобы выглядеть страшилищем и олигофреном. Как и хозяин заведения, прочно обосновавшийся за барной стойкой. Но тот походил, скорее, на гнома: невероятно широкоплечий, приземистый, с густой рыжей бородой и крошечными заплывшими жиром глазками.
А вот в качестве официантки бегала этакая симпатичная ведьмочка, в которой Букашкин мгновенно узнал... Наю. Она его тоже узнала, презрительно поджала губки, но больше ничем не проявила своей неприязни.
Маскарад в честь Хэллоуина устроил не только персонаж. Среди посетителей Василий в его 'цивильной' одёжке выглядел белой вороной. Татуированные по самые брови, с килограммами металла в пирсинге, с накладными чертячьи хвостами, рожками и пятачками. Короче, все городские сумасшедшие, поведённые на чертовщине, собрались тут.
Впрочем, похоже, что не только городские. Время от времени какая-нибудь парочка, рассчитавшись за съеденное/выпитое, либо уходила, либо поднималась по неприметной лесенке на первый этаж дома, где находилось что-то вроде гостинички.
Васька, которого глушил грохочущий в динамиках хэви-металл, давно бы ушёл, если бы не ОНА! Помните у 'Машины времени'? 'За столиком дама, на даме панама, под ней томный взгляд. Но панама упряма, и клюёт на панаму уже двадцать восьмой кандидат'. Не знаю, каким по счёту 'клюнувшим' на шикарную 'женщину-вамп' был Василий, но он реально запал на её. А поскольку просто так сидеть и пялиться было как-то неприлично, он подозвал Наю и попросил меню.
Та же самая херня: якобы жирные и кровавые пятна на плотной 'состаренной' бумаге с обожжёнными краями, пошлятина в виде названий блюд и напитков. Кто бы сомневался, что томатный сок обзовут 'кровью невинных младенцев', а абсент - 'гнойной вытяжкой'.
Дама тоже заметила проявленное внимание и подозвала к себе Наю. Разговора Букашкин не слышал, но, проходя мимо 'помыть руки', уловил кусок разговора.
- Ничего плохого с ним не случится от каких-то 5-10 капель крови. Зато я на целую неделю заберу твоего Хатара, якобы для отчёта о состоянии дел в ресторане.
- Да, Великая Госпожа, - кивнула 'ведьмочка'.
Но лишь стоя перед писсуаром Васька сообразил: женщины говорили не по-русски!
На обратном пути Букашкин обратил внимание, как суетится за барной стойкой гномоподобный хозяин, складывая в стопочку бухгалтерские книги. И пока повеселевшая Ная уточняла у Васи дополнительный заказ, 'ходячий шкаф' умчался за выгородку, примыкающую к лестнице, где находился лифт. На хрена лифт в заведении, занимающем всего два этажа, первый и полуподвальный? Тем не менее, популярностью он пользовался: Василий уже дважды видел, как спускающиеся из 'нумеров' в него заходили.
А 'дама в панаме' (точнее - в шляпке с вуалью) уже подавала откровенные сигналы о том, что будет не прочь познакомиться поближе. Так в чём же дело? И Васька уже через пять минут наливал в бокал Львианны шампанское ('последний вздох умирающего', как оно значится в меню). Приятно иметь дело со зрелыми женщинами: и ты не скрываешь своих намерений, и она совершенно точно знает, чего вам обоим нужно от этого 'случайного' знакомства...
Без шляпки и вечернего платья дамочка оказалась ещё шикарнее, чем казалась в них. На вид - года на два старше Василия, правильные черты лица, высокая упругая грудь, идеальная фигура мраморная кожа.
Но всё это перечёркивали... те самые старушечьи панталоны, которые Букашкин уже видел на Нае. Просто вопиющим образом оскорбляют эстетические чувства Васи! А раз оскорбляют, значит, от них необходимо немедленно избавиться. Вот только с этим возникли сложности: Львианна начала упираться, едва он принялся стаскивать их с неё. Да только когда это Василия можно было остановить слабыми женскими 'нет, подожди, не сейчас'.
Его уже самого колотило от нетерпения, когда пребывающая не в себе от его ласковых рук и губ женщина, наконец-то раздвинула ноги, и он вошёл в неё.
Поразительно! Она оказалась... девственницей. Но Букашкин настолько хорошо знал своё дело, что даже испытанная ею боль не притупила экстаза. Львианна кричала, рычала, царапалась и кусалась от избытка чувств, как настоящая львица. А Ваську от этого ещё сильнее 'плющило', и он ни на секунду не прекращал двигаться в ней. Пока, наконец, и его не оставили силы.
И в этот момент в двери забарабанили.
- Великая госпожа, у вас почти не осталось времени. Через пять минут вы уже не сможете пройти сквозь зеркало!
Голос Наи, опять говорящей не по-русски.
Львианна рывком поднялась с васькиного плеча, посмотрела на свои перепачканные кровью бёдра и в ужасе воскликнула:
- Что ты наделал?!
- То, что обычно делают мужчины с женщинами в постели. Разве тебе было плохо со мной?
Львианна, подвывая, вскочила и принялась натягивать на себя панталоны 'прощай, молодость'. Надо же, какая реакция на то, что ей дали возможность ощутить себя женщиной!
Васька глядя, на это бестолковое метание по комнате в поисках разброшенных предметов гардероба, сопровождаемое жалостливыми нечленораздельными воплями, тоже натянул труселя и принялся собирать в кучу собственную одежду.
- Великая госпожа, скорее!
- Эй, ты куда? - только и успел он крикнуть вслед Львианне, выбежавшей в коридор лишь в панталонах да кое-как натянутом лифчике.
Нужно было видеть округлившиеся глаза Наи, увидевшей пятна крови на бёдрах 'великой госпожи'. А потом - такие же у Васьки, сгрёбшего в кучу и свою одежду, и оставшиеся вещи Львианны, и бросившегося догонять любовницу. Найка, кажется, вообще окаменела. Как будто сама когда-то не пережила процедуру дефлорации...
Львианну он нагнал уже в лифте. Она в отчаянии лупила ладонями по огромному, во всю дальнюю стену кабины, зеркалу, приговаривая:
- Ну же! Ну! Давай, открывайся.
И тут Васька... споткнулся. Споткнулся, полетел вперёд, сбивая женщину с ног, и, чтобы удержаться, выставил вперёд руки, отпустив перемешанный ворох мужской и женской одежды. Но опоры не нашёл, и они оба провались вперёд, в темноту, освещаемую лишь горящими в отдалении факелами.
*
- Извини, я тебя не зашиб? Я просто не ожидал, что дверь так резко откроется.
- Не зашиб, - принялась со стоном выкарабкиваться из-под него Львианна.
- Ох, ни хрена себе тут подземелье устроили! Я и не думал, что в городе когда-нибудь существовали такие огромные винные склады.
На мысль о винных складах его натолкнули небольшие ниши в стенах, 'у порога' в одну из которых они теперь валялись. Каменный пол, падение на который незначительно смягчила их скомканная одежда, каменные стены, сводчатый каменный потолок, к середине зала поднимающийся метров на пять...
Стоп! Какие пять метров? Если бы пол находился на уровне пола кабачка 'Логово нечисти', то его перекрытие торчало бы не ниже окошек первого этажа жилого дома, перегораживая проезд к подъездам. Но ведь не перегораживает, Васька отлично знал: как-то доставляя заказ именно в этот дом!
- Ты правда не сильно ушиблась?
- Да помолчи ты, - снова всхлипнула любовница, поправившая скособочившийся лифчик и теперь подгребающая к себе прочие предметы дамского гардероба. - Что же ты наделал!
- Да что такого страшного я наделал? Все женщины рано или поздно проходят через это, и подавляющее большинство потом ещё и жалеет, что из-за глупых страхов лишали себя такого удовольствия, как секс. Тебе же хорошо со мной было? А теперь также хорошо будет каждый раз, когда ты ляжешь в постель с мужчиной.
Ей было хорошо. Ей было так хорошо, что она даже чуть улыбнулась сквозь слёзы, расправляя платье, в которое нырнула в следующую секунду.
- Или ты собиралась выйти замуж, а твой будущий муж тебя заест из-за того, что ты ему досталась не девственницей? Так я сведу тебя с хорошим хирургом, который... в общем, всё там восстановит. И даже оплачу́ эту мини-операцию.
- Не найдёшь. В нашем мире нет таких хирургов. И если бы мне была так дорога та плёнка, я бы и сама её снова отрастила. Не в этом дело!
Что значит 'нет таких хирургов', если Василий сам водил к ним пару подружек, собравшихся за муж за свихнувшихся на женской нравственности мужиков? И что значит 'сама бы отрастила'?
- Как это нет? Хочешь, поедем ко мне, и утром я сам тебя к такому отвезу. Только оденемся перед тем, как ресторан возвращаться. А то мы там и так переполох устроили.
- Идиот! Мы никуда не сможем вернуться до нового восхода Путеводной звезды. А она взойдёт лишь через неделю. И ты вряд ли доживёшь до её восхода.
- Ты хоть соображаешь, что ты говоришь? Думаешь, если я пропаду, меня никто не станет искать? Ну, ладно, твои сообщнички смогут увезти мой 'Ларгус' на эвакуаторе, но его же немало людей видело, пока я сидел в кабаке, а потом... Ну, ты поняла. И не надо травить мне байку про какую-то Путеводную звезду! Лучше покажи мне, как эта грёбанная дверь, в которую мы вывалились, открывается.
Букашкин, наконец-то, застегнул брюки и сунулся в нишу, перед которой стоял. Но внутри неё не было ни стеллажей с винными бутылками, ни двери. Была ровно отшлифованная каменная поверхность, часть которой, за исключением узкой каймы по краям и сверху, сверкала как зеркало. Каменное чёрное зеркало. Тянуть это зеркало было не за что, и Василий несколько раз попытался его толкнуть. Даже плечом. Ощущение такое, что каменную стену толкнул.
- Убедился? Ты уже не в своём мире, который вы называете планетой Земля. Ты в мире, именуемом 'Центр'. В самом сердце его, в Великом Замке. В святая святых Великого Замка, в Чертогах Перекрёстка Путей. В секторе, где находятся Пути на вашу планету, населённую расой людей. И открываются Пути магией, доступной Посвящённым, уровнем не ниже Великого Господина, и лишь пока Путеводная звезда возвышается над горизонтом. Из-за тебя теперь я не смогу сделать даже этого, - снова всхлипнула Львианна. - Из-за тебя я теперь могу претендовать не на переход в касту Высочайших и участие в Совете Ста Одного, а, в лучшем случае, на положение домохозяйки-профана, способной лишь запалить плиту от пальца.
- Как это? - ошалел Вася.
- Вот так, - щёлкнула женщина пальцами, повторив трюк Убийцы из фильма 'Туз' с Адриано Челентано в главной роли.
Васька немедленно повторил её действие, и с удивлением уставился на указательный палец, тоже полыхнувший язычками пламени. Несколько секунд, и палец стало сильно жечь.
- Как у тебя это получилось? - поразилась любовница.
- Не знаю. Захотел - и получилось.
Ему самому стало любопытно, и он не придумал ничего лучшего, как вытянув палец 'пистолетиком', сказать 'пух!'. Чадящий над дверью в зал 'винного погреба' факел полыхнул ослепительным клубом синеватого пламени, от грохота заложило уши. Следом по каменному полу загрохотал ржавый железный держатель и обломки кладки. А следом в отдалении забумкали подкованные сапоги бегущих стражников.
*
Стражников оказалось двое. Крупные, массивные, практически неотличимые по комплекции от зеленорожего вышибалы из 'логова нечисти'. Только выряженные в доспехи из толстой кожи с нашитыми на неё металлическими пластинами, кожаные шлемы и прочие наколенники-налокотники. Вооружение? Короткие копья с длинными листовидными наконечниками, широкие ножи в кожаных ножнах.
Следом за ними в двери проскользнула высокая худощавая фигура в одеждах, напоминающих тунику. И сразу же в сильно вытянутом овальном зале вспыхнул свет. Нет, не электрические лампочки. Внутри подвешенного под сводом железного обруча засиял бледный шар, нигде не касающийся ни обруча, ни потолка.
Ворвавшиеся, судя по всему, знали Львианну, успевшую надеть на себя всё, что она и Букашкин, вынесли из гостиничного номера. В отличие от Василия, всё ещё державшего в левой руке пуловер. По крайней мере, увидев её лицо, не прикрытое вуалью шляпки (так и оставшейся висеть где-то там, на Земле), все трое замедлили бег, а потом и вовсе остановились. Пара секунд молчания, и заговорил 'худой' с заострёнными сверху ушами. Вася не просто понимал его слова, но даже различал акцент говорящего: примерно такой, как если бы говорил по-русски китаец, неплохо овладевший 'языком родных осин'.
- Кажется, я вижу пред собой бывшую Великую Госпожу Львианну? - с ехидной усмешкой уставился он на женщину. - Ей так понравились развлечения на прародине её предков, что она не отказала себе в удовольствии прихватить с собой тамошнюю зверушку. Только помнит ли бывшая Великая Госпожа о запрете переносить из иных миров живущих в них разумных и даже неразумных существ?
- Какое право имеете вы, Высокий Господин Таллинуэль, так оскорбительно обращаться ко мне, Великой Госпоже? - потемнела лицом Львианна.
- Вы перестали быть Великой Госпожой, вы лишились магической силы, - тоненьким голоском захохотал эльф. - Это может почувствовать каждый, наделённый магическими способностями. Стражники, вы знаете, что следует делать в случае незаконного вторжения иномирян.
Тупые рожи держиморд синхронно кивнули, копья в их руках резко наклонились вперёд, и оба гоблина (о том, что они принадлежат именно этой расе обитателей планеты Центр, Василий откуда-то ЗНАЛ), демонстрируя отменную выучку, в ногу шагнули в его сторону.
- Эй, вы что, охренели? - абсолютно верно оценил Букашкин то, что они собираются с ним сделать.
- Статуса Великой Госпожи меня может лишить лишь Совет Сто Одного, - выкрикнула Львианна. - И пока этого не произошло, я остаюсь Великой Госпожой. А этот человек до тех пор остаётся под моей защитой.
- Выполнять приказ дежурного командира стражи, - снова взвизгнул Таллинуэль.
- А ну, примёрзли к полу, - с перепугу рявкнул Васька и выставил в останавливающем жесте руки с прихваченным большими пальцами пуловером, понимая, что через десяток шагов гоблины реально проткнут его жуткими копьями, наконечники которых способны не только колоть, но и рубить человеческую плоть.
С ладоней сорвалось что-то вроде расходящегося веером лёгкого сияния, и оба гоблина, с удивлением замерли, наблюдая, как их сапоги покрываются медленно поднимающейся от подошв корочкой льда.
- Вам не удастся свести со мной счёты за то, что я не позволила вам сдать экзамен на статус Великого Господина, Таллинуэль, - скривила презрительную гримасу Львианна.
Лучше бы она этого не говорила! Эльф с нескрываемой ненавистью глянул на подружку Василия и взмахнул рукой.
Васька и сам не понял, как он успел отреагировать на сорвавшийся с ладони злопамятной твари огненный шар. Но файерболл угодил именно в выставленный вперёд пуловер. Старая, поношенная вещь почти целиком обуглилась и осыпалась, распространяя вонь жжённой шерсти. Нестерпимый жар заставил Васю выпустить из рук обожжённые обрывки некогда симпатичной одёжки.
Нет, швыряться файерболлами он не рискнул, опасаясь, что у него не получится. Просто... Как бы это получше объяснить? Мысленно продлил действие толчка открытой ладонью. Да так, что совершенно отчётливо ощутил её прикосновение к эльфу.
Удар, пришедшийся в левое плечо дежурного начальника стражи, развернул того и свалил с ног. Молниеносно перевернувшись и вскочив на колени, эльф под хохот Львианны на карачках перебежал за спины стражников, всё ещё пыжащихся оторвать от пола превратившиеся в ледышки сапоги.
- Ты даже до заключения в Башню Раскаяния не доживёшь! - сорвался на визг голос Таллинуэля, вырвавшего копьё из лап гоблина.
Зеленомордый, лишившись опоры, повалился вперёд. К ужасу Букашкина, превратившиеся в ледышку сапоги вместе с ногами гоблина хрустнули и раскололись так, что их нижняя половинка, вместе с портянками, мёрзлыми мышцами и костями осталась стоять на каменных плитах, а верхняя торчала из штанов тупо глазеющего на сие неприятное зрелище стражника. Похоже, совершенно не чувствующего боли в замёрзших нижних конечностях. По крайней мере, ничего, кроме крайней степени удивление, на его морде не отразилось.
От свистнувшего над ухом копья Букашкину удалось увернуться буквально чудом. Кажется, остро отточенное лезвие наконечника даже срезало прядь его волос.
Второй гоблин, увидев, что произошло с товарищем, вцепился в копьё мёртвой хваткой. Так что эльфу пришлось вытаскивать из его ножен широкий длинный нож. Но целился он им уже не в Ваську, а в Львианну.
Васька не зря на досуге читал фэнтезийные романчики, поэтому знал, что от всевозможного летающего оружия, даже от пуль, может спасти только защитное поле. Но как его поставить? Он же не маг, несколько десятилетий зубривший заумные заклинания. Он просто ужаснулся, поняв, что произойдёт в тот миг, когда тяжёлое стальное лезвие войдёт в грудь женщины. И... представил другое: как любовницу сверху накрывает что-то вроде глухого колпака-стакана. Да так, что в каменных плитах образовалась круглая выемка там, где 'колпак' прикасался к полу.
Сработало! Тесак вспыхнул голубыми искрами, столкнувшись с едва заметно мерцающим 'стаканом', и, громко звеня, откатился под ноги Букашкина.
- Ну, теперь тебе точно капец, - озверев, оскалился он и подобрал оружие.
Таллинуэль оказался тоже не лыком шит. Такое же, как вокруг его любовницы, только чуть более яркое, сияние окружило и его. Тесака защитное поле эльфа тоже не пропустило. Да ещё и откинуло с такой силой, что он отлетел к самым входным дверям подземного зала. Поглотило оно и уже опробованный Васькой 'пух!' из пальца.
Эльф, почувствовав себя в безопасности, шустро засеменил под непробиваемым покровом к выходу. Но Васька уже закусил удила. Теперь он представил, что его указательный палец не палит энергетическими зарядами, а является этакой встроенной в его организм лазерной установкой. И зелёный луч, прорезая узкий желобок в камне, быстро дотянулся до 'устроившего ему весёлую жизнь' гада и перечеркнул его щуплую фигуру.
Только тут Букашкин обратил внимание на то, как под 'стаканом' бьётся Львианна. Ничего поделать с прозрачной плёнкой защитного поля она не могла и теперь явно задыхалась под ней.
- Извини, немного не рассчитал, - вяло улыбнулся Василий, сняв с неё 'колпак'.
Женщина, согнувшись пополам, принялась жадно наполнять лёгкие воздухом. Надо же! Промедли он хотя бы минуту, и сейчас она превратилась бы в безжизненную тушку с посиневшим от удушья лицом...
Неожиданно на Ваську накатила настолько сильная дурнота, что потемнело в глазах, и он не удержался на ногах, медленно осев на каменный пол.
*
Первый голос показался знакомым: высокий, чистый, со звенящими нотками.
- Ещё не приходил в себя?
- Нет, Великая Госпожа, - отозвался второй, сочный, 'грудной', но, без всякого сомнения, тоже женский.
- Привыкай, Флорина, скоро я уже не буду Великой Госпожой, - мелькнула в фразе нотка грусти.
- Даже если Совет Сто Одного примет такое решение, для меня вы всё равно навсегда останетесь Великой Госпожой.
- Спасибо, Флорина. Он непременно его примет, и для тебя может стать опасным называть меня так. Тем более, после этого заседания мы не увидимся ещё много-много лет. Да и неизвестно, выйду ли я когда-нибудь из Башни Раскаяния.
- Я не верю в такой печальный исход. За что вас заключать в Башню?
- Ты думаешь, кто-нибудь поверит в то, что этого мерзкого Таллинуэля победила не я, а какой-то... даже не профан, а иномирянин, незаконно попавший в наш мир? А эльф ведь в этот момент исполнял служебные обязанности. Преступление налицо: я убила его, защищая любовника, покалечила двух стражников...
- Но ведь, я слышала, есть показания этих стражников о том, что Господин Таллинуэль напал на вас, а этот... человек пытался вас защитить.
- Никогда и никому не говори этого! Ты забыла, что Таллинуэль был эльфом? И я не сомневаюсь, что заседание Совета Ста Одного специально было отложено на две недели ради того, чтобы все двадцать одни представитель этой расы смогли собраться в Замке. А членов Совета из числа людей и других рас, наоборот, собралось как можно меньше. Их задача - осудить меня так, чтобы все помнили: любое деяние против эльфов будет отмщено самым жестоким образом. Даже такое невинное, как моя позиция, не позволившая тупице и бездарю Таллинуэлю стать Великим Господином.
- А что будет... с вашим гостем?
- Тут вообще нет никаких разногласий. Он иномирянин. А значит, должен умереть. И лишь если мне удастся доказать, что он обладает сильными магическими способностями, он тоже будет заключён в Башню Раскаяния. Только, ты же сама понимаешь, это лишь немногим лучше немедленной смерти. И как подтвердить его магические способности в Башне, где никакая магия не действует?
- Да, я слышала, что Совет Ста Одного проводится в Башне Раскаяния именно для того, чтобы никто не мог воспользоваться магией. А после наказания из неё выходят лишь те, чей разум мало отличается от разума овощей.
- И об этом тебе не следует никому говорить, Флорина. Эльфы, изгнавшие Исходных и установившие нынешние порядки, очень не любят, когда профаны болтают об этом. А вам, в отличие от нас, магов, даже не требуется заключения в Башню. Вас просто изгоняют в Дикие Земли.
- Но как всё-таки получилось, что вы, столь разумная женщина, оказались... в таком положении? Я бы поняла, если бы на вашем месте была юная вертихвостка лет двадцати двух-двадцати трёх. Но вы ведь втрое старше, - произнесла вторая.
- Не знаю, Флорина, - грустно вздохнула Львианна, голос которой Василий уже узнал. - Это было... что-то невероятное. Я не осознавала того, что со мной происходит. Та юная ведьмочка говорила про то, насколько он покоряет себе всякую, на кого он обратил внимание. И вот охотник сам превратился в дичь. Из-за каких-то жалких нескольких капель крови, нужных нам, магам, чтобы добиться ещё большего познания мира.
- Кровь... Она действительно так важна?
- Это огромный соблазн. Представь себе, всего несколько капель крови, и в твоём сознании просыпаются такие глубины познания, на освоение которых обычно требуются десятки лет напряжённейшей учёбы.
- Но если бы это было так, то любой профан сумел бы превратиться в великого мага, лишь облизнув крошечную ранку.
- В том-то и дело, что это доступно лишь с определённого уровня постижения. Но ведь и у вас, профанов, есть небольшой секрет, как добиться для своего потомства повышения статуса. Не прячь глаза, Флорина. Я знаю, что женские особи ради этого стараются забеременеть от существ, обладающих магическими способностями. Сперма, впитанная плотью, даже ещё лучший переносчик способностей, чем кровь. Но на профанок это влияет очень слабо, а способности, по большей части, передаются лишь зачатому ею от мага ребёнку. Да и то далеко не всегда.
- А на магов она влияет иначе?
- Для меня словно новый мир открылся, - после недолгой паузы призналась Львианна.
Слабость была настолько сильна, что голоса снова слились с шумом в ушах, заставившим Василия забыться.
Трудно сказать, через какое время он снова пришёл в себя. Но первым, что он увидел, открыв глаза, была... ложбинка между крупными женскими грудями. Казалось, эти груди вот-вот выпадут из глубокого декольте. Вот только груди были... зелёными. Точнее, нежного салатового цвета там, где соприкасались друг с другом, а выше имели нечто похожее на загар. И плавно вздымались и опускались в такт дыханию наклонившейся над ним... Женщины?
Их владелицу вполне можно было назвать женщиной. Но... зеленокожей женщиной. А если вспомнить характерные черты уже дважды виденных Букашкиным представителей этой расы, женщиной-гоблином.
Лицо довольно миловидное. Не такая красотка, как Фиона из мультика про Шрека, которую она сразу же и напомнила Васе, но... Миловидная. Широкая в кости, но не полная. Черты лица крупные, но не грубые, как у гоблинов-мужиков. Нос картошечкой, глаза широкие, тёмно-карие. И уши никакими не трубочками, как в мультфильме: обыкновенные уши, только крупные и мясистые, почти полностью скрытые под причёской. Волосы на голове и бровях каштановые с медной рыжиной. Кажется, Львианна называла её Флориной? Или это уже другая сиделка? Ничего, со временем узнаем.
Да, сиделка, потому что Ваську 'пробило' очнуться именно в тот момент, когда она поправляла ему подушку. И отреагировала она на открывшиеся глаза Букашкина совершенно по-женски: ахнула и бросилась к выходной двери.
- Великая Госпожа, ваш гость пришёл в себя.
Пока где-то в отдалении торопливо топали шаги хозяйки, сиделка стояла вполоборота к нему. Хм... И попка выпирает в меру, и грудь не обвисшая под собственным немаленьким весом. 'Интересно, а соски у неё тоже зелёные или... как у нормальных людей?', - мелькнула дурацкая мысль в голове Василия. Мысль-то дурацкая, а шевеление под простынёй в известном месте она вызвала вполне серьёзное. Или это была обыкновенная утренняя эрекция, никак не связанная с ещё не зародившимися мыслями о сексе?