- Немедленно спускайтесь - кричал гаишник, - здесь запрещено летать!
Я вздохнул и приземлился.
- Вы что же порядок нарушаете? - уже миролюбиво проворчал этот доблестный служитель закона, - не положено в городе летать.
- почему? Я же не мешаю никому? И кем это, собственно, не положено?
- не положено и все, - насупился он, - а будете меня злить, - сейчас вообще оштрафую!
- за что?
- за отсутствие аптечки, - буркнул он, - пешком идите, нечего здесь толпу создавать!
Гаишник отвернулся и с обиженным видом стал рассматривать проезжую часть.
Я пожал плечами и пошел дальше пешком.
За мной увязался какой-то чудак. Он искательно заглянул мне в глаза и спросил:
- вы иной? Да?
- какой иной? - я отстранился - изо рта у незнакомца неприятно пахло.
- ну - типа ночной дозор! Вы иной? Или вы из дневного дозора?
Незнакомец захлебывался слюной от возбуждения, и нетерпеливо переминался.
- нет, я не иной. Просто я умею летать.
- а.. - лицо у гражданина разочарованно вытянулось, - а я то думал. И он отстал.
Ну да я умею летать и что? Настроение было испорчено. Зачем мне уметь летать если нельзя? Я материализовал сигарету. Получился почему-то "Камел" - терпеть его не могу. Попробовал еще раз - "ЛД". Ну, это лучше. Закурил, щелкнув пальцами. Стоящая напротив старушка, открыв рот, перекрестилась.
- изыди! - зычным голосом сказал я ей и демонстративно отрастил рога.
Старушка бросилась через дорогу, не обращая внимания на истошно гудящие машины и беспрерывно крестясь.
- Антон!
Я обернулся и увидел Николая. Он осуждающе покачал головой: "Зачем ты так?"
- да достали уже! - я испарил рога и пошел дальше. Николай двинулся следом.
- ты же знаешь, что демонстрировать волшебство запрещено.
- еще один! - я злобно пнул валяющуюся на дороге пивную банку - кем запрещено?
- не важно кем - запрещено и все.
- а что мне будет, если я буду демонстрировать?
Николай пожал плечами: "я не знаю. Только догадываюсь, что тебе это вряд ли понравится".
Я остановился: "скажи Николай, а, сколько в нашем городе волшебников, таких как мы с тобой?"
- я только троих знаю - ты, я, да Сергей Иваныч.
- и я больше никого не знаю. А в других городах?
- Иваныч рассказывал, что был знаком с одним колдуном из Перми. Я не знаю.
- а может и нет больше никого?
- может и нет - Николай исподлобья посмотрел на меня - да только я в это не верю.
- а может и нет никого, - повторил я, - и может никто нам ничего не сделает, если мы начнем действительно колдовать? По настоящему?
- ну, рискни, смертник, - Николай улыбался, но в его глазах я увидел испуг.
- мне надоело - сказал я и сотворил сад.
Деревья обступили гудящие машины, прохожие удивленно трогали руками большие спелые яблоки. В тени сада было не так жарко.
Николай огляделся.
- напрасно ты это сделал, - покачал он головой, - жди беды.
- ну и пусть, - сказал я и пустил со стоящей рядом девятиэтажки водопад. Водопад, не долетая до асфальта, исчезал в пенящемся облаке. Из облака я вытянул радугу, конец которой привязал к столбу - чтобы не унесло ветром.
- фантазия у тебя есть - одобрительно сказал Николай.
- ну так помогай!
- нет, - он снова покачал головой как китайский болванчик.
- А! - я махнул рукой и взлетел. Откуда-то снизу раздался гневный свисток гаишника. Я подумал - и свисток превратился в саксофон. Люблю саксофон. Гаишник, не замечая этого, продолжал свистеть и на улице зазвучал джаз. Я улыбнулся. Я засучил рукава.
В небе я зажег салюты и немного уменьшил солнечный свет, чтобы лучше было видно. На улицах я расставил столы с деликатесами и фруктами. А дома, насколько хватало глаз, раскрасил яркими цветами - до ужаса надоел серый цвет. После это я спустился. Я пошел по городу. Люди высыпали из офисов и из своих квартир. Опасаясь притрагиваться к еде, они только смотрели. Во все уголки я направил единорогов, чтобы они возвестили о готовящемся празднике весны - и плевать что сейчас август. Николай шел рядом, с интересом рассматривая мои приготовления. Взяв со стола кисть винограда, он сказал:
- ничего, но я бы сделал еще лучше.
- так сделай, - бросил я ему, материализуя официанток.
- не-а, я боюсь! - честно признался он. И взял со стола тигровую креветку.
- ну и ладно - я был занят, сочиняя оркестр.
Вальс окрылял.
- а ты романтик, - заметил Николай.
Я махнул на него рукой - как раз начали получаться драконы. Они взлетали в небо и исполняли там воздушный танец.
Николай посмотрел на часы - уже полчаса веселишься - может хватит?
Я устало утер со лба пот, - почему хватит? Видишь - ничего со мной не происходит. А мы все время прятались! Иваныч уже восьмой десяток разменял, а все боится. Смотри - праздник какой!
Я огляделся - люди боязливо выглядывали из подъездов, рассматривая пролетающих драконов и говорящих единорогов. Столы с угощением стояли нетронутые. Гаишник остервенело топтал саксофон. Гневный и громкий голос обещал подать в суд за то, что квартиру затопило водопадом. Я сник.
- почему так Николай?
- да не нужно им все это! А ты молодец мне понравилось. Ты лучший. - Николай смотрел на наручные часы.
- в смысле "лучший"? А что были и до меня - те - кто решился?
- а как же! Полным полно. Большинство, правда, сразу денег или баб просило. Терпеть их не мог!
Николай закрыл часы рукавом и сказал - пора.
- что пора? Николай, а как же? Ты значит уже видел.. знал других.. а мне? Почему мне не сказал?
- пора Антон, пора. - Николай достал пистолет и убил меня.
Падая, я успел заметить, как исчезли сады, испарились единороги и драконы, свернулся водопад. И как люди облегченно вздохнули.