Шум автобуса мерно убаюкивает. Пяток тусклых ламп едва освещает почти пустой салон с десятком пассажиров. На заднем сидении высокий мужчина глядит в приоткрытое окно. Ветерок слегка ерошит коротко стриженые русые волосы. Зелёные глаза задумчивы. Под распахнутой чёрной курткой виднеется того же цвета в тонкую светлую полоску костюм, белая рубашка и тёмно-синий галстук. Осенний вечер выдался пасмурным, почти весь в воздухе висела мерзкая морось, но сейчас хорошо..

       Семён Шубин сдал смену. Теперь домой. Работа в службе безопасности сети магазинов «Цифровой дом» однообразна и утомительна. Несмотря на громкое название службы, работа сводится к гулянию по торговому залу, да зырканию по сторонам, чтобы ничего не спёрли. Типичный подвид хомо сапиенса России девяностых — охранник обыкновенный. После двухчасового гуляния по торговому залу с множеством компьютеров и прочих девайсов, можно два часа посидеть в подсобке перед мониторами установленных в зале видеокамер. Может, кто-то в СБ и занимается чем-либо оправдывающим название службы, но Семёну это неизвестно, да и, честно говоря, неинтересно. Раз в месяц получает четыреста баксов, хотя в ведомости расписывается только за триста рублей. Остальное — в конверте из рук в руки.

       Двушка в спальном районе Москвы досталась от родителей. Отец в Афгане погиб. В восемьдесят девятом. Семён тогда служил срочную в Сибири в автобате. После смерти отца мама тяжело заболела и полтора года назад её тоже не стало. Из родственников только тётка в небольшом городке на Смоленщине, сестра матери, и её муж. Шубин не был у них уже лет сто, всё съездить собирается, да не выходит. Полгода как устроился в охрану. Работа сменная, два дня через два. К девяти утра, к открытию магазина приходит на работу, в девять вечера уходит. Кроме него в зале ещё два охранника, но у них график сутки через двое. Плюс к ним — старший дежурной смены — отставной майор милиции. Небольшого роста, коренастый мужик..

       По вечерам в свободные дни Семён ходит на каратэ. Сэнсей — маленький, щуплый, неопределённого возраста (но, наверно, не более сорока-сорока пяти), кореец, Пак Ли Чэн. Семён сразу полюбил этот спорт. Но ему хочется овладеть каратэ не как модным спортом, а как боевым искусством. Основной акцент именно на слове «боевое». Но сэнсэй методично готовит из них спортсменов, хотя стоит сказать, что Семёну тренер уделяет несколько больше внимания, чем другим. Довольно сносно говорит по-русски, с сильным акцентом, но правильно выговаривает слова, не коверкая падежи и окончания. Как-то они снова остались в зале одни. Ничего особенного. Тренировка закончилась, а Шубин часто оставался побеседовать с господином Паком о философии боевых искусств. Семён тогда поинтересовался, почему тренер не учит их боевым приёмам. Изучают только спортивные связки. На что Пак, улыбнувшись, ответил что-то типа «бей сильнее и быстрее — вот тебе и боевые приёмы».

        Через полгода Шубин собирается сдавать экзамен на инструктора и, сдав, надеется, что сможет сам вести занятия. Ещё можно немного деньжат подзаработать. Семён не подозревал, что привычный ритм жизни будет сломан, он не станет инструктором по каратэ, а этот прохладный сентябрьский вечер перевернёт всю жизнь.

       — Гля, Витёк, какая кобылка, — сидящий рядом с водителем плечистый, коротко стриженый парень кивнул на высокую стройную девушку. Длинные, до середины спины, густые волнистые волосы контрастируют со светлым плащом. — Тормозни, прихватим.

       Около девушки притормозил «Гранд Чероки». Задняя дверца распахнулась, и из проёма показалась бритая голова.

       — Девушка, вас подвезти?

       — Нет, спасибо.

       — Харэ ломаться, — на блатной манер протянул лысый. — У нас шампусик есть, то да сё. Поехали, оттянемся.

       Девушка ускорила шаг. Водитель чуть прибавил газу.

       — Не хрен с ней разговаривать, — прорычал сидевший с водителем верзила и выскочил из джипа.

        Машина остановилась. На помощь верзиле вышел лысый. Девушка беспомощно оглянулась: путь вперёд и назад отрезан. Витёк тоже вылез из машины и, облокотившись на крышу джипа, с ухмылкой стал наблюдать за происходящим.

        Лысый схватил жертву выше локтя и рванул к джипу. Девушка, потеряв равновесие, упала на колено в лужу.

       — Не хочешь по-хорошему, так не обижайся, — проговорил верзила, схватив за другую руку, и рывком поставил девчонку на ноги.

       С криком «Помогите!» девушка пнула лысого в пах. Однако тот успел дёрнуть тазом назад, так как блокировать удар просто не успевал. Носок туфельки ткнулся мужчине в низ живота. Лысый, охнув, ослабил захват/

       Шубин вышел из автобуса и глянул на часы. Десять минут одиннадцатого. Сейчас напрямик через скверик, а там ещё пару минут и дома. Почти на выходе из сквера откуда-то слева донёсся крик «Помогите!». Глянул в том направлении. Двое парней тянут к тёмному джипу отчаянно сопротивляющуюся девушку. Ещё один около раскрытой двери водителя. Парни награждают девчонку оплеухами и, почём зря матерясь, тащат ближе к машине. «Проходи мимо, дурак. Тебе чё, больше всех надо? — мелькнула здравая мысль. — На хрена тебе их разборки. Сама, небось, напросилась«. Но сам не зная почему, Семён изменил направление и, ускорив шаг, направился к машине. Как там в боевиках говорят: «Эй вы, уроды, а ну отпустите девчонку! «.

       — Эй… ребят, вы это чего? — слова скомкались.

       Попытался придать голосу спокойствие. Но как в американских боевиках у Ван Дамма там или у Шварца не вышло. Как-то заискивающе. Ребятишки покрупнее Семёна и помоложе. Лет по двадцать, двадцать два.

       — Ты чё, лошара? — осклабился шофёр. — Вали отсюда, и всё будет тип-топ.

        Ноги стали ватными, внизу живота противно похолодело. Снова всплыла здравая мысль плюнуть на это дело и убраться подобру-поздорову. Семёна никогда по-настоящему не били. Пару зуботычин в десятом классе можно не считать. Даже в армии умудрился ни с кем не сцепиться. А тут влез. Сейчас огребёт по полной программе. Больно ребятки здоровые. Братки, к гадалке не ходи. И стволы, скорее всего, имеются. Однако, не теряя лица, уйти Семён уже не мог. Да и девчонку жаль. Раз влез, не смотря на «здравую» мысль, надо срочно искать возможность достойно выйти из ситуации и при этом спасти девушку. Не хочется оставлять её этим уродам. Но в голову ничего толкового не приходит. Нет ни навыков, ни опыта действий в экстремальных ситуациях.

       — Ты чё, козёл, не понял? — прошипел водила и, сплюнув, пошёл к Семёну.

       «Ну вот и всё, сейчас он мне врежет, и я труп», — мелькнула ещё одна, не менее здравая мысль. Бандит, видя, что подошедший мужик обычный лох и не представляет серьёзной опасности, не стал утруждать себя приёмами. Размахнувшись, ударил сбоку в челюсть. Сработал рефлекс: блок, прямой в солнечное, ребром стопы сбоку по колену передней ноги противника. На тренировках Семён и его товарищи в полный контакт не работали, обозначали лёгкое касание. Конечно, есть и подвесные мешки и макивары… Но выработанный на тренировках рефлекс — сдерживать удар — сейчас сослужил плохую службу. Водила выдержал удар в корпус, но удара в колено свалил бандита, но лишь для того, чтоб тот встал ещё более разъярённым.

       — Убью, падла!

       — Держи её, — крикнул длинный лысому и тоже бросился к Семёну.

       Девушка, почувствовав краткий миг свободы, ткнула лысому пальцами в глаза. Тот инстинктивно отдёрнул голову. Она, уловив момент, от души залепила коленом в пах и бросилась наутёк. Лысый, замычав, рухнул на мокрый асфальт.

        Верзилу Семён встретил мощным уширо-гери в подбородок. Он у него великолепно получается. Длинный отлетел. Раздались два выстрела, боль обожгла затылок и спину Шубина. Асфальт почему-то поднялся навстречу, и наступила темнота.

        В послеоперационный вошёл блок седой мужчина худощавого телосложения в тщательно выглаженном белом халате. Следом семенит невысокая полная женщина, тоже в белом халате, но не такой ослепительной белизны.

       — Шубин Семён Петрович, двадцать восемь лет, — заговорила женщина. — Прооперирован в связи с касательным ранением затылочной части головы и сквозным ранением грудной полости. В настоящее время без сознания. Подключён к аппаратуре…

       — Вера Серафимовна, — прервал профессор, развернувшись к врачу. — Почему в блоке посторонний? — и указал через плечо на койку, где вместо Шубина лежит здоровенный бородатый мужик.

        ера Серафимовна взглянула из-за спины профессора на Шубина. На миг показалось неуловимое движение воздуха. На том месте, где должен лежать Семён, он и лежал.

       — Сергей Сергеевич… н-но там Шубин.

       Профессор резко обернулся и увидел Шубина с трубочками в груди и с маской на лице.

       — Что за…? — проговорил он. — Не может быть. А где?.. Странно… Всякая чертовщина мерещится, — он помассировал переносицу. — Ну ладно…

       — Вы просто устали, Сергей Сергеевич. Ведь двое суток без отдыха.

       — Д-да, пожалуй. Закончу обход и пойду отдыхать. Его жизнь уже вне опасности. Вот только когда он придёт в себя, одному Богу известно.

       — Будут какие-либо указания?

       — Всё как обычно.

        Повернулся и направился к выходу. Женщина пошла следом. «Ещё не хватало галлюцинаций», — подумал Сергей Сергеевич. На пороге ещё раз взглянул на Семёна и вышел. Молоденькая медсестра проверила показания аппаратуры, поправила датчики, трубочки.

        Какой-то странный писк. Через равные интервалы времени. Боль в затылке и в груди. Семён попытался пошевелиться, но в теле страшная слабость. С трудом разлепил глаза. Яркий свет заставил зажмуриться. Прикрыв глаза рукой, попытался снова оглядеться. Справа из окна льётся яркий свет. Помещение. Светлое. На его теле какие-то датчики, провода, трубочки. У блока с аппаратурой спиной к нему стройная фигурка в белом халате. Очевидно, почувствовала взгляд, фигурка обернулась. Шубин улыбнулся. Девушка, встретившись с ним глазами, ойкнула и нажала кнопку…

       — С возвращением в наш грешный мир, молодой человек, — спустя некоторое время в комнату ворвался весёлый мужской голос. — Что-то вы, батенька, залежались.

       Семён снова открыл глаза и увидел доброе, улыбающееся лицо профессора. То, что это профессор, сомнений нет. Их такими на портретах рисуют.

       — Давно я здесь? — голос слабый.

       — Семь дней вы были без сознания, Семён Петрович, а сейчас выглядите молодцом.

       — Да уж, молодцом, — вяло улыбнулся Шубин.

        Семён закрыл глаза и вспомнил последние события, что привели его сюда. Очень чётко всплыли картинки, как в замедленной съёмке. Отбивающаяся девушка, испуганные глаза. Двое парней тащат её к джипу. Водитель у передней двери. Одному из бандитов девушка съездила в пах. Умница! Интересно, успела сбежать или нет? Потом перед мысленным взором одна за другой прошли лица бандитов. Удивило, что помнит каждую чёрточку физиономий, хотя хорошей зрительной памятью похвалиться не мог.

       — Я после работы ненадолго задержусь, — Светлана вышла из ванны, вытирая цветным полотенцем каштановые волосы.

       Длинному розовому махровому халату не удаётся скрыть стройную фигуру и красивую высокую грудь.

        Крепкий мужчина лет сорока у окна на кухне выпустил в приоткрытую форточку струю дыма.

       — Чего вдруг? Мало того раза, когда от этих подонков сумела уйти? По чистой случайности!

       — Случайность зовут Семён Шубин. Я звонила в больницу. Там сказали, он пришёл в себя, хотя ещё очень слаб. Хочу зайти поблагодарить.

       По лицу мужчины пробежала едва заметная тень недовольства, но вслух сказал:

       — Ладно. Только аккуратней. Да, сегодня меня не жди, я на несколько дней уезжаю в командировку.

       — Вовчик, — Света подошла и положила руки на плечи мужчине, — ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. Только честно, ладно?

       Он глянул в синие глаза. Похоже, вопрос будет не из приятных, и игриво спросил:

       — Всего на один?

       Девушка игру не приняла.

       — Скажи, зачем я тебе? Для чего ты ко мне приезжаешь?

       Вовчик немного помолчал.

       — Знаешь… Мне просто очень хорошо с тобой. Когда ты рядом, забываю обо всех проблемах…

       — А может тебя просто привлекает моё тело? — грустно произнесла она.

       Что за чёрт? Какая муха её укусила. Он улыбнулся:

       — Да, ты очень красива… Но…

       — Ты меня любишь? Только не надо лишних слов, — девушка несколько отодвинулась и положила ладонь ему на грудь, заметив, что тот хочет возразить. — Да. Или нет.

       — Как-то не задумывался, — произнёс Вовчик и немного раздражённо продолжил: — Слушай, давай прекратим этот разговор. Что на тебя сегодня нашло?

       — Почему не хочешь остаться со мной совсем?

       — Светик, ты же знаешь, у меня очень много работы, бывает, сутками из кабинета не вылезаю, частые командировки. К тому же работа не совсем безопасная…

       Ахинея. Полная. Взгляд серых глаз кристально честный. Раньше Света ему наверняка поверила бы. Сейчас просто отвела глаза и произнесла:

       — Я же проститутка…

       Он поперхнулся:

       — Ты… что несёшь?

       — Это вчера сказала твоя жена.

       Глаза Вовчика округлились.

       — Она позвонила перед твоим приходом. Это самое цензурное, что она сказала. Для неё ты тоже в командировке?

       — А-а-а. Вот оно что. Ну тогда ясно. Ладно, мне пора. После поговорим.

       Мужчина попытался поцеловать девушку в губы, но она отвернулась. Хмыкнув, чмокнул в щёку и вышел.

       Вовчик, он же Владимир Сергеевич Павловский, вышел из подъезда любовницы и, направляясь к припаркованной неподалёку красной «Вольво», выключил противоугонку. «Вольво» пискнула. Дважды мигнули подфарники. Павловский сел в машину. Ключ привычным движением вошёл в замок зажигания. Движок еле слышно заурчал, как довольный кот. Постояв немного, Владимир Сергеевич выругался. Кулаки с силой грохнулись по рулевому колесу. Голова легла на руки. Затем встрепенулся, включил передачу. Автомобиль медленно тронулся с места.

        В последнее время всё пошло кувырком. Павловский возглавляет службу безопасности фирмы, где работает Шубин. До этого он четырнадцать лет тянул лямку оперуполномоченного управления КГБ по Московской области. С развалом Союза уволился и пошёл работать в «Цифровой дом». Деньги, что платят здесь, в Конторе никогда не заработает, а его опыт и навыки и здесь пригодятся. Зам подбирает людей вроде Шубина для работы в торговых залах магазинов фирмы и не в курсе дел Павловского. В непосредственном ведении Владимира Сергеевича три группы боевиков. В каждой душ сорок…пятьдесят. Группа делится на три бригады. Бригады собирают налоги с территорий, контролируемых боссом Павловского, воротилой теневого бизнеса по кличке Седой, вышибают эти налоги, если коммерсы отказываются добровольно отдавать часть прибыли. Участвуют бригады в разборках. Технический отдел собирает информацию путём наружного наблюдения, подслушивания, прослушивания, подглядывания, дистанционного проникновения в чужие компьютеры и прочее. Есть соответствующие специалисты и импортная техника. А также несколько спецов для особо тонкой и деликатной работы. О них не знает даже Седой.

        И вот, как уже сказано, всё пошло кувырком. Месяц назад в городе появилась новая группировка и целеустремлённо стала рваться к доле криминального и некриминального пирога. Похоже, начался очередной передел сфер влияния. Во главе группировки некто Матрос. Информации о нём у Павловского, мягко говоря, мало. Нет даже фотографии матроса, хотя информационный отдел старается вовсю. За месяц бригады потеряли одиннадцать человек убитыми и двенадцать ранеными, из которых пятеро уже не бойцы. Потери Матроса существенно ниже — соответственно пятеро и трое. И нахрапистый Матрос всё лезет и лезет. Обстреляна из автомата машина босса. Бронирование спасло Седого и водителя. Либо нападающие лопухнулись, либо знали о бронировании, и это просто акция устрашения.

       И, похоже, боевики Матроса чуть не изнасиловали Светлану. Случайность или заранее спланированная акция, непонятно, но годы службы в Конторе приучили рассматривать самый худший вариант. Они приехали с требованиями от Матроса. Седой послал их на три известные буквы, сказав, что не станет иметь дело с «шестёрками», а будет говорить только с Матросом. Всё сходится. Светка описала ублюдков, и машина их. Правда номер не запомнила. Тут Шубин нарисовался. Благородно, но глупо. Нет, конечно, Владимир Сергеевич благодарен ему за поступок. Просто сам он вряд ли решился бы на такое, не имея при себе любимой «Беретты», хотя и не относит себя к робкому десятку. Стоп! Вдруг появление Шубина не случайно? Надо проверить. Вполне вероятно, что Шубина к нему просто подводят. Почему бы и нет? Классическая ситуация.

       Ещё с женой проблемы. Какой-то доброжелатель стуканул благоверной, что он иногда ночует у Светланы, а теперь ещё Светкин номер дал. Сволочь! Теперь придётся объясняться. И Светка видать из-за этого взъерепенилась. Ну не сказал, что женат. Что с того? Так она не спрашивала. Или думает, что женится на ней. Светка, конечно, замечательная девушка, красивая, страстная, но… Владимир Сергеевич не мог уйти от жены по самым различным мотивам, не последнее место среди которых занимала любовь, да и связи тестя… А Светка так, для разнообразия. Теперь к Шубину собралась. Опять этот Шубин. Лёгкий укол ревности совсем не понравился.

       За мрачными мыслями не заметил, что через три машины за ним следует серый БМВ.

        \За окном шелестит по-осеннему грустный дождь. Стемнело. Семён с забинтованной грудью лежит на койке и слушает шум дождя. Мысли остановились. В голове полнейший вакуум.

       — Ну и ножки у сестрички, — донёсся голос соседа по палате.

       — У какой именно? — Шубин очнулся от непривычного состояния безмыслия.

       — Что утром была… Погоди, — удивлённо посмотрел на него сосед, — я кажется, ничего не говорил. Ну ты даёшь, паря! Мысли читаешь?

       — Скажешь тоже! Я ж не телепат.

       — Да нет! Правда! Я ж ничего не говорил.

       — Как не говорил? Только что сказал, что у этой сестрёнки классные ножки, вот я и спросил, у какой. Ведь к нам две приходят.

       — Да-а? — недоверчиво протянул сосед и на секунду-другую задумался, — Может и впрямь вслух размечтался.

       улыбнувшись, добавил:

       — А девочка хорошенькая. Я про Валю, — на непонимающий взгляд Семёна, уточнил: — Ну та, рыженькая.

       — Солидарен. Только какие нам сейчас девочки с твоим-то пропоротым пузом и моей дыркой.

       Оба засмеялись, скривившись от смеха и боли в ранах.

       — Да ну тебя, Сеня, ещё одна твоя смехотерапия, и мне снова будут пузо штопать.

       …Днём приходил следователь, так как Шубин в состоянии разговаривать, врач разрешил задать интересующие следствие вопросы. Семён рассказал всё, как было. Дал подробное описание нападавших, однако девушку описывать не стал. Ограничился общим описанием: светлый плащ, волосы тёмные, длинные, больше ничего не разглядел…

       — Шубин, — голос медсестры, не рыженькой, а другой, блондинки, оторвал от воспоминаний, — к вам пришли.

        В палату вошла. Нет, не вошла. Вплыла… ОНА. Расстёгнутый блестящий чёрный плащ представил взгляду двум обалдевшим мужикам короткое синее платье. В руках синий пластиковый пакет.

       — Здравствуйте, Семён, — сказала девушка грудным тембром, присаживаясь на стул у изголовья.

       Какой прекрасный голос. А глаза… Бездонные, синие. Броситься бы в них как в озеро, и утонуть не жаль. Щёки Семёна загорелись. Он удивился мыслям. Всегда считал себя неуязвимым для женских чар. Случалось, влюблялся, но ненадолго. А тут…

       — Здравствуйте, — пролепетал Шубин, не смея отвести взгляд от прекрасных глаз, и почувствовал, что краснеет.

       «Ну, совсем как пацан», — раздался в голове голос соседа.

       — Судя по Вашему лицу, не ожидали увидеть меня так скоро.

       — Честно говоря, я вообще не ожидал Вас больше увидеть, — Шубин постепенно приходил в себя. — Раз знаете моё имя, прекрасная незнакомка, позвольте узнать Ваше.

       — Светлана. Предлагаю перейти на «ты».

       — Не возражаю. А как ты меня нашла?

       — Я вызвала «скорую», когда те ублюдки уехали, и приехала сюда вместе с тобой. У тебя был паспорт. Так я узнала, кто ты.

       — Я думал, что они тебя… ну, в общем…

       — Да нет, — Светлана улыбнулась, — Я сбежала и спряталась недалеко. Они сразу уехали.

       Шубин посмотрел на её прекрасное лицо, скользнул взглядом по высокой груди.

       — А ты смелая. Спасибо тебе.

       —  Мне-то за что? Если бы не ты, они чёрте что могли со мной сделать. Я тебе очень благодарна. Да, чуть не забыла. Я тут тебе принесла— она положила на тумбочку пакет, где оказались бананы, апельсины, упаковка киви и два пакета фруктового сока. — Витамины.

       Проболтали около часа, хотя Шубину показалось, что прошло всего минут пятнадцать. Если бы идиллию не прервала медсестра, то разговаривали бы, наверное, до утра.

       — Ну, мне пора. Не возражаешь, если ещё приду?

        Возражает ли он? Что за вопрос?! Взгляд красноречивее всех слов. Света встала, губы растянулись в очаровательной улыбке, обнажив ровные белые зубы. На пороге обернулась, и палата снова озарилась её улыбкой. Шубин ответил прощальным жестом.

       — Да, брат, — сказал сосед, — а говоришь, к тебе приходить некому.

       — Давай лучше витамины трескать, — смутился Семён.

       После уничтожения принесённых витаминов (точнее уничтожал сосед, Шубин съел не так уж много) Семёна потянуло ко сну. Отключился сразу…

        На каменистый берег бескрайнего океана накатываются ласковые волны и с мягким шипением отползают. Нижний край диска заходящего солнца касается линии горизонта. Бриз шевелит волосы. Семён всей кожей ощущает лёгкое дуновение ветерка. Обнаружил, что стоит совершенно голый, и вечерний бриз стал приятно ласкать тело и мягко, нежно массировать кожу, мышцы. Тело наполняется лёгкостью и силой. Ветерок проник в отверстие раневого канала на груди. Рана отозвалась лёгкой, и в то же время приятной, болью. Ласково прошёлся внутри, освежая ткани. Вышел через спину и стал гулять туда-сюда, как бы прочищая и заживляя рану. Семёна охватило огромное блаженство. На горизонте, на фоне яркого, но почему-то не слепящего солнца появился крошечный столбик. Он быстро приближается. Вскоре начала различаться человеческая фигура, а затем стало видно, что это обнажённая женщина. Идёт прямо по поверхности океана, и, несмотря на размеренный шаг, приближается довольно быстро. Длинные волосы слегка колышутся под воздействием ветерка. Из-за встречного солнца лица не разобрать. Лишь когда подошла почти вплотную, увидел, что это Светлана. Из-за игры солнца пушистые волосы кажутся золотисто-коричневыми, а глаза изумрудно-зелёными.

        Она подошла так близко, что пушистые женские волосы коснулись его лица, заглянула в глаза и тихо, но отчётливо произнесла:

       — Близится время, Ас-Сангар. Ты здесь, чтобы выполнить величайшую миссию во Вселенной. Ты даже не догадываешься, что обладаешь огромными способностями. Они помогут тебе в твоей миссии. В Энрофе у тебя есть проводник, он станет твоим учителем и помощником. Ты встретишься с ним очень скоро. Тебе нужно многому научиться и ещё больше вспомнить, а времени очень мало. Его практически нет.

        Руки девушки обвились вокруг шеи Семёна. Светлана коснулась губами его губ. Как только они слились в поцелуе, тело Шубина охватила блаженная вибрация. Тихий, переливчатый звон проникал в каждую клеточку тела. Сил сдерживаться больше нет. Мощный оргазм сотряс тело и он…#133; проснулся.

       Рана на груди будто пропитана приятным прохладным покалыванием. Боли нет. Абсолютно. Те же ощущения в ране на затылке. Но самое удивительное другое. Семён вновь испытал то же состояние безмыслия, что и вечером. Сон отчётливо засел в памяти. На губах запах её дыхания. Но палата… Она странным образом преобразилась. Нет, всё на своих местах. Шкаф, койки, тумбочки, стулья, похрапывающий сосед. В то же время Шубин чувствует полное единство, незримую связь между каждым предметом в палате, между собой и соседом, собой и каждым предметом и обстановкой в целом, с городом, планетой, со всей Вселенной. Неописуемое, блаженное ощущение всезнания и всемогущества. Несколько секунд всё в комнате стало испускать цветное свечение, вроде ореола. Мужчина сел на кровати и посмотрел на спящего соседа. Вокруг спящего такое же сияние. Только если у предметов оно постоянно по структуре и по цвету, то у соседа всё время слегка меняется по форме и по оттенку основного цвета. Когда видение исчезло, услышал, как по сосудам течёт кровь, увидел и услышал биохимические реакции в организме. И… всё пропало. Вернулась способность анализировать. «Ну вот и глюки начались, — невесело подумал Семён. — Граждане психиатры, принимайте нового пациента… Тихо шифером шурша, крыша едет не спеша». Навалившаяся сильная усталость потянула в сон.

       Дома Светлана приняла контрастный душ. Лёгкий ужин. Надо немного поработать. Села за компьютер последней модели. Фирма постаралась. Руководство считает, что сотрудники и дома должны вкалывать.

       Работа в голову не идёт, мысли постоянно возвращаются к Семёну. Что скрывать? Ей понравился этот двадцативосьмилетний мужчина.

        В свои двадцать два она успела выйти замуж и развестись. Потом появился Павловский. По каким-то делам зашёл к ним в рекламное агентство. Разговорились, пригласил в ресторан. После ужина Владимир Сергеевич напросился в гости. Обычный роман. Вовчик — сильный, уверенный в себе мужчина. Роман длился полгода, до вчерашнего вечера, когда позвонила жена Павловского и обложила матюками. Разумеется, Света понимает, что жениться на ней Павловский не собирается, хотя иногда такая мысль проскакивала. Но зачем скрыл, что женат? Тогда бы не привязалась к нему так сильно, а, может, вообще не было бы никакого продолжения…

       Пропел телефон. Света сняла трубку.

       — Светик, привет. — Раздался в трубке голос Вовчика. — Извини, что так получилось, сама понимаешь…

       — Да, конечно. Всё понимаю. И вообще лучше больше не приезжай и не звони.

       — Свет, погоди, зачем так сразу… Я хочу объяснить. Разве…

       — Прощай, — Света положила трубку.

        Девушка с минуту молча глядела на телефон. Затем повернулась к компьютеру. Нет, поработать не выходит. Тогда она с полчаса пораскидывала пасьянс и легла спать.

        Позиция сэй-дза, сидя на коленях. Руки покоятся на бёдрах, указательные и большие пальцы образуют кольца, вставленные одно в другое, остальные соприкасаются друг с другом и выпрямлены. Лицо словно высечено из камня, глаза полуприкрыты, дыхание незаметное. Пак Ли Чэн сидит так уже два часа.

        Кореец сквозь зубы издал шипящий звук, подвигал диафрагмой. Медитация окончена. Лицо озарила спокойная улыбка. Ли поднялся и отправился на кухню готовить чай и настойку.

        Спокойно, всё с той же невозмутимой улыбкой, сенсэй отхлебнул зелёный, с добавлением известных только ему трав, чай. По кухне разливается прекрасный аромат. Ли на верху блаженства. Допив, выключил свет на кухне и пошёл спать. Уснул сразу. Около двух ночи ощущение странного беспокойства заставило проснуться. До тренированного слуха донёсся едва тихий звук из прихожей. Мастер бесшумно поднялся и мягкой, кошачьей походкой подошёл к двери. Он прав. Замок пытаются открыть. Ли затаился между шкафом и дверью. Наконец-то дверь открылась. В квартиру бесшумно вошли два коренастых, крепких типа. По повадкам — профи. Секунд десять постояли, прислушиваясь, и направились в спальню. Ли заметил, гости хорошо ориентируются в квартире. Кореец бесшумно двинулся следом.

        Когда незнакомцы прошли в комнату, Ли включил свет. Парни мгновенно сделали по длинному шагу: один вправо, другой влево, одновременно разворачиваясь. Из-под курток выскочили удлинённые глушителями пистолеты. Два чёрных зрачка уставились в грудь улыбающегося корейца, но выстрела не последовало. «Нервы у ребятишек крепкие, — подумал мастер. — Выходит, пришли не убивать. Посмотрим, чего хотят».

       — Добрый вечер, господа. Чем могу служить? — спросил Ли с очаровательной улыбкой и мягким азиатским акцентом.

       — Не вякай. Ты должен Матросу бабки. Мы ждём, — тихо и спокойно, сказал тот, что справа.

       Ли промолчал.

       — Живо пошевеливайся и не делай резких движений, если не хочешь получить пулю, — подал голос второй.

       Оба коротко стрижены, в одинаковых чёрных кожаных куртках и спортивных штанах и почти на голову выше корейца.

       — Я плохо знаю русский. Как это живо пошевеливаться и не делать резких движений? — Весело поинтересовался Ли. — Одно противоречит другому. Меня охватывает когнитивный диссонанс.

       — Хватит п...ть, философ, — голос правого гостя не изменился. — Гони бабки.

       Ли вздохнул.

       — Вы ошибаетесь, молодые люди. Никакого матроса я не знаю, и среди моряков у меня никогда не было знакомых. А что до денег. Не помню, чтоб я у кого-то что-то занимал.

       — Ты уверен?

       Правый направил ствол в ногу корейца, палец начал давить на спуск. Ли в том месте уже не было. Не успев выстрелить, бандит провалился в черноту.

        Вырубив первого гостя, Ли молниеносно развернулся ко второму. Тот тоже упустил противника из виду, и, лишь почувствовав слева движение, направил пистолет в ту сторону и стал давить на спусковой крючок. Но делал это очень медленно. Ли с невероятной для восприятия скоростью приблизился к бандиту, одновременно уходя с линии выстрела. Средний сустав указательного пальца ткнулся в точку на запястье противника. Кисть бандита разжалась, пистолет упал на пол. Ли указательным пальцем коснулся точки на левом виске гостя. Парень замер с открытыми глазами, как статуя. Кореец впился взглядом в глаза противника. Прошло секунд сорок. После этого нажал несколько точек на затылке незадачливого налётчика. Тот очнулся, поднял с пола пистолет, взял оружие товарища, засунул ему за пояс и взвалил напарника на плечи. Ли протянул какой-то свёрток. Парень взял и пошёл к выходу.

       На улице налётчик открыл дверь 320-го «мерса» цвета «мокрый асфальт». Безвольное тело напарника усадил на переднее пассажирское сидение. Стёкла в мелких капельках дождя. В воздухе мелкая морось. Но бандиту не до этого. Как сомнамбула занял место водителя. Потянулся к бардачку. На свет появилась труба мобилы. Взгляд пустой, отрешённый. Палец вдавил одну кнопку. Бросив в трубку: «Всё в порядке», налётчик тронул машину с места.

        Полученный от корейца свёрток лежит на заднем сидении. Спустя десять минут мощный взрыв разворотил «мерс».

        Около одиннадцати в палату вошёл Пак Ли Чэн, чего Семён абсолютно не ожидал.

       — Здорово, герой, — кореец присел на край кровати. — Как дела?

       — Да ничего. Вот валяюсь тут. Надоело уже.

       — Выглядишь, как это у вас говорят, э…молодцом. Не за что не скажешь, что у тебя свежая дырка в груди. Я настойку принёс. На редких травах. Чтоб раны быстрей затянулись, и силы восстановились.

       — А что за травы? — с неподдельным интересом спросил Семён.

       — Я русских названий не знаю, а корейские тебе ничего не дадут.

       — Учитель…

       — Зови меня просто Ли. И давай перейдём на «ты».

       — Хорошо, Ли. Как ты узнал, что я здесь?

       —  Это не сложно. Ты не пришёл на тренировку, не предупредив меня. Обычно так не поступаешь. Позвонил тебе на работу. Мне сказали, что ты здесь. Что с тобой случилось?

       Семён рассказал, как провёл первый в жизни настоящий, а не учебный бой.

       — Молодец. Правда, идти с голыми руками на пистолеты, хм. Для этого нужно быть либо очень смелым, либо сумасшедшим. Хотя конечно, кто знает, где кончается первое и начинается второе. Можно взглянуть на твои раны.

       — Конечно, — ответил Семён. — Ты знаешь, сегодня при утреннем обходе врач очень удивился, осматривая меня. Рана на затылке исчезла без всякого шрама, а на спине и груди почти затянулась. Он сказал, что это очень странно.

       — Да, действительно. Очень интересно, — Ли внимательно осмотрел раны.

       — Ли, ты случайно не знаешь, кто такой или что такое Ас-Сангар?

        Кореец удивлённо уставился на Шубина:

       — Где ты вообще слышал это слово?

       — Мне на днях приснился странный сон. А когда я после него проснулся, увидел какое-то свечение вокруг объектов, очень напоминающую по описанию ауру, и…

       Он осёкся. Ли слишком пристально смотрит на него, и от этого взгляда стало не по себе.

       — Да, это правда очень интересно, — голос собеседника едва заметно изменился, почти исчез акцент, — и очень-очень странно. Тебя когда выписывают?

       — Врач сказал, скорее всего, завтра.

       — Вот что. Сейчас мне нужно идти. Если не трудно, зайди на днях ко мне. Лучше домой, и лучше вечером. Поговорим в более спокойной обстановке. Полагаю, это очень важно. Вот мой адрес и телефон, — Ли вынул из кармана пиджака ручку и написал на лежащей на столе салфетке адрес. — А настойку принимай. Трижды в день по столовой ложке.

       Кореец пожал руку и мягкой кошачьей походкой вышел из палаты. Шубин сел на койке. Творится что-то странное. Он читал книжки по биоэнергетике, оккультизму, магии. Свечение вокруг предметов напоминает описываемую в литературе ауру. Но что значит ночное видение, этот странный сон, слова об избраннике и проводнике, странные слова тренера? Хотя Семён убеждал себя, что это всего лишь сон, на душе неспокойно. Нет, обладать сверхчувственным восприятием, конечно, здорово, но внутри его существа поселилось странное чувство, то ли тоски, то ли безысходности, то ли предчувствия чего-то страшного.

       Взял принесённую Ли бутылочку и, открыв, понюхал содержимое. В нос ударил терпкий аромат смеси различных трав, что сразу разложился на составляющие. Семён одновременно чувствует аромат настойки и запахи входящих в неё трав. Перед внутренним взором прошли сами растения, причём каждое идентифицируется с конкретным ароматом. Некоторые из них Семён знал, другие совершенно незнакомые. Сделал глоток примерно на столовую ложку. Нёбо приятно похолодело. Подержал жидкость во рту. То же самое, что произошло с запахом, случилось со вкусом. Вновь перед мысленным взором прошли изображения растений, но уже увязанные не только с запахом, но и со вкусом.

       Наваждение исчезло. Семён проглотил жидкость. Приятный, пощипывающий холодок протянулся от зубов до желудка.

       Шубин встал и прошёлся по палате. Захотелось выйти в коридор. В дверях столкнулся с крепким типом. Кожаный плащ нараспашку, дорогой тёмно-серый костюм, белая рубашка и стального цвета с синими редкими ромбиками галстук. На фоне типа Шубин в больничном наряде выглядит убого.

       — Вы Семён Шубин? — после секундной заминки спросил тип.

       У Семёна возникло ощущение, что тот прекрасно знает, кто перед ним.

       Семён кивнул, ошарашенный внезапным появлением посетителя.

       — Меня зовут Владимир Сергеевич. Я бы хотел с Вами поговорить. Давайте выйдем.

       — Идёмте.

       Они уселись в холле за столиком напротив друг друга.

       — Как дела? — задал стандартный вопрос Павловский.

       — Да в общем-то ничего, жить буду.

       — К тебе из милиции приходили?

       — Почему я должен отвечать на этот вопрос? Кто Вы?

       — Я заместитель генерального директора фирмы, в которой ты работаешь, моя фамилия Павловский. Павловский Владимир Сергеевич.

       Никто из сотрудников службы безопасности, работающие в торговых залах, не видел настоящего шефа в лицо, хотя фамилию слышали. Ими руководит его заместитель, и все вопросы решались только с замом.

       — Да. Был следователь.

       — Что ты ему рассказал?

       — Да всё как было, так и рассказал.

       — А как именно было?

       Семён вкратце изложил, что произошло.

       — Да-а, дела, — проговорил Павловский. — Я знаю тех ребят, что ты описал. Зря со следаком разоткровенничался.

       — Почему?

       — Своим красноречием себя по уши вогнал в дерьмо и Светлану подставил. Ты что думаешь, они не узнают, кто на них накапал? Элементарно. А менты им ничего не сделают. Там у них всё куплено. Хорошо если следак порядочный. Так что тебя, скорее всего, ждут большие неприятности.

       — А при чём здесь Света? — У Шубина неприятно сжалось сердце.

       — Она… моя хорошая знакомая, — на миг отвёл глаза Владимир Сергеевич. — Я, в некотором роде, друг семьи. Имей в виду, если у неё из-за тебя будут проблемы…

       Внезапно в голове Шубина раздался голос: «Что она нашла в этом чмошнике. Чего ей не хватало». Он оцепенел и уже не слышал, что говорит начальство…

       — Ты всё понял? — вывел из ступора голос Павловского.

       Шубин на всякий случай кивнул.

       — Ну ладно, выздоравливай. И помни, что я сказал, — Павловский вышел из холла.

       Семён ничего не ответил. Он, молча, встал и пошёл в палату.

       Вечером, подъезжая к дому, Владимир Сергеевич почувствовал лёгкий холодный укол в районе солнечного сплетения — годами выработанный рефлекс на опасность. До него дошло, что ледяная иголка сигналит достаточно давно, и только сейчас обратил на неё внимание. Слежку сразу не заметил, слишком занят своими мыслями. Четверо парней в чёрном БМВ вели от офиса. И сейчас, заворачивая под арку, заметил следовавший автомобиль. «Теряю квалификацию, — пришла невесёлая мысль, — перестал хвосты отслеживать». За время работы в госбезопасности Павловский научился доверять инстинктам. Рука нырнула подмышку, где в штурмовой кобуре пригрелась любимая шестнадцатизарядная «Беретта». Щёлкнул, выключаясь предохранитель. Мужчина положил пистолет рядом на сидение.

       БМВ свернул следом. Надо выехать из двора, хотя это на некоторое время лишь отсрочит разборку. Не хочется открывать стрельбу около дома. Владимир Сергеевич направился к выезду, расположенному с другой стороны дома. БМВ, не спеша, следовал за ним.

        Бывший комитетчик выехал из двора. На широком участке шоссе БМВ ринулся на обгон. Павловский резко затормозил и упал вправо. Правая дверь распахнулась (хорошо, что не закрыл на центральный замок). Он рванулся наружу, успев прихватить пистолет. Инстинкты не подкачали. Уже падая на землю, услышал длинную автоматную очередь. Павловский отполз от машины и направил пистолет на БМВ. Фонари не работают, так что ему повезло. Нападавшие, скорее всего, не видели его манёвра. Из остановившейся метрах в десяти машины вышли трое. У одного АКС-74У, двое с пистолетами. Троица приближается к его машине. Оружие наготове. Взял на прицел автоматчика. Силы явно неравные, шансов выйти живым из перестрелки немного, но те, что есть, надо использовать до конца. Так учили в Конторе. Он задержал дыхание, указательный палец начал давить на спусковой крючок.

        Из-за поворота вынырнули два патрульных «Москвича» с включёнными синими маячками. Вовремя. Бандиты рванулись к бэхе, но прежде автоматчик выпустил длинную очередь по милицейским машинам. Похоже, прежде чем вылезти из машины, сменил магазин. Автоматчик щучкой нырнул в отъезжавший БМВ. Экипаж первого «Москвича» изрешетило пулями. Автомобиль перевернулся на бок и встал, загородив проезд второму. Тот в него и въехал. Экипаж второго «Москвича» выскочил из машины и открыл огонь по удаляющемуся БМВ.

       Всё ещё лёжа, Владимир Сергеевич убрал пистолет в штурмовую кобуру, предварительно включив предохранитель, и стал подниматься.

       — Лежать. Мордой вниз. Руки за голову, — тонким голосом проорал молоденький сержант, направив автомат на Павловского.

       Подкатил раздолбанный «уазик» местного отделения и ещё несколько машин. Как-то быстро. Странно. Павловского подняли, поставили в раскорячку около расстрелянной «Вольво» и обшмонали. Отобрали пистолет.

       — Ребята, это сейчас в меня стреляли.

       — Разберёмся, — процедил мужчина в штатском и приказал милиционерам, — грузите.

       На бывшего комитетчика надели наручники и запихнули в «уазик».

Продолжение на https://zelluloza.ru/books/2925/18390/#page