Блеск! Фарс! Бред под истерику скрипки! Легкомысленная рыжеволосая девица за тридевять земель от тебя, читатель, (где бы ты ни жил) бежит из дому, отягощенная плодом, опираясь на плечо зеленоглазого цыгана под свист и улюлюкание деревенского народа, звучащего вперемешку с визгливыми мотивами хриплых цыганских песен. Наверняка для муженька рыжеволосой это был удар, вот только и в этом есть нечто хорошее - у деревенских сплетниц еще целый месяц было что обсудить (а когда и эта тема исчерпала себя, у соседей корова родила двухголового теленка, только это уже совсем другая история...)
Девица же тем временем размахивала пестрыми юбками и танцевала вокруг костра еще месяцев восемь, затем легко и почти так же весело родила, и души не чаяла в такой же проволочно рыжеволосой, как и она, дочке, которую назвала Астриэн - то ли потому, что в переводе с одного древнего, ( то есть вовсе ненужного) языка это значит "небесный дух", то ли просто потому, что это звучит благородно.. А потом - о, жестокая Судьба, цыгана вместе с львиной долей табора алчные полицейские переловили, дабы сдать властям как кочевых, а девица, не выдержав такого удара, все чахла и чахла, пока и вовсе не отдала богам душу. Говорили - печаль, но доктора будущего придумают более прозаичный диагноз....
Дочурка же ее внезапно выросла на редкость беспринципной дрянью. "Сложным внутренним миром" или намеком на ранимость не обладая, она довольно легко влилась в табор, даже будучи сиротой. Ну да, впрочем, это и роли-то никакой не играло - табор теперь в большинстве своем состоял из женщин и детей, так что превратился в большую семью.
Тем временем Астри росла и училась. Чуть-чуть того, немного этого - и в результате к шестнадцати годам мало что умела в совершенстве, зато много чего перепробовала, как это часто бывает с людьми, лишенными подходящего наставника. Выходила на улицы Таунда и в костюме цыганки, и с острым ножом для срезания кошельков (а впрочем, разве две эти профессии - не одно и то же?) . Да и кем могла быть рыжая, голубоглазая и абсолютно неприспособленная к труду шестнадцатилетняя девчонка, выросшая среди цыган? В Таунда она могла быть разве что.. Ведьмой. Каким бы прогрессивным ни был Таунд, он все-таки оставался замшелым городишкой на северной границе Анканора, быт которого соответствовал примерно девятнадцатому веку в твоем измерении, читатель, а по уровню повальной мизантропии и вовсе прочно застрял в четырнадцатом. И, по закону жанра, там должен был быть закрытый клуб для людей в черных мантиях и с маниакальной страстью к садизму, даже именоваться тоже Инквизицией. Местные власти, кажется, всерьез забавлялись - ведь на всей территории Анканора процветала власть пэйнов, и назвать кого-то колдуном или ведьмой было как минимум проявлением глупого шовинизма. Тем не менее, некоторое количество темных эльфов, которые страдали от хронического ничегонеделания, все же продолжали фанатично верить в лозунг "Колдовать должны только пэйны" и уничтожать каждого крестьянина, который посмел поднять голову и задать вопрос, являющийся основным рычагом для движения Вселенной - "А что, если..." Конечно, со временем эти глупейшие предрассудки просто начинали изживать себя, но в рассматриваемое время еще имели место.
И как-то раз нашей героине крупно не повезло - она умудрилась из всех прохожих срезать кошелек именно у одного из тех личностей, целью существования которых является лишить вас жизни как можно более извращенным способом. Может, не будь она рыжей, все и обошлось бы, но природа сыграла с ней злую шутку. Инквизитор схватил ее за запястье и страшно завопил: "Ведьма!"
... Через несколько дней уличные зеваки с удовольствием наблюдали за вопящей и упирающейся Астри, ни в какую не желавшей умереть в расцвете сил на костре. Инквизитор радостно восклицал "В ней вопит Бафомет!* Да очистится ее гэильская душа огнем!"
Как назло, в этот момент небо прорезала яркая белая полоска молнии, грянул гром, и улицы города стали немного чище. Конечно, ни о какой казни и речи быть не могло - дрова мгновенно промокли, и даже божья искра наверняка не зажгла бы их. Разумеется, и в этом инквизитор обвинил Астри, заявив :" Чертова ведьма наколдовала дождь". (Для всех было очевидно, что это совсем не так, но, конечно, все согласились. А ведь на самом деле дождь сотворила страдающая бездельем не меньше инквизиторов старушка из дома напротив, которая как раз перед этим выпила чайку без сахара и теперь пребывала в скверном настроении, но ведь это тоже совсем другая история, да?). В то время как суматоха мягко обволокла всех собравшихся, к инквизитору незаметно подошла сзади высокая темноволосая женщина с острым носом и небольшим белым шрамиком на подбородке и негромко произнесла: "Раз уж так получилось, что казнь все равно не состоится, давайте я вам золотишка подкину, а вы мне девчонку отдадите. А зрителям скажете, что... А впрочем, сами придумайте." Инквизитор был человек практичный, старый, привыкший к тому, что деньги не пахнут, поэтому волшебный звон монеток в мешочке у самого его уха обладал поистине магическим эффектом. Инквизитор выпрямился, воровато оглянулся по сторонам и как можно более внушительно кивнул, стараясь сохранять вид человека, отягощенного благородством. Получилось скверно. Он взял из рук женщины мешочек, прикинул мысленно его вес, еще раз кивнул, и сделал какой-то жест солдатам, держащим Астри. Те мгновенно отпустили ее. От растерянности она даже не сразу сделала попытку убежать, а когда все же попыталась, была повторно схвачена за руки и приведена к инквизитору. Тот жестом указал на незнакомку и произнес: "Эй, Ведьма, пойдешь с ней. И чтоб я тебя больше не видел!" Астри соображала довольно быстро, поэтому и вопросов лишних не задавала. Впрочем, когда спасительница повела ее к себе домой, по дороге и так все объяснила. Сказала, что зовут ее Мари, что она ходила по городу и искала своего отца подходящую ученицу, так как сама она абсолютно не подходит на эту роль. Здраво рассудив, что для этой должности подойдет только кто-то особенный, она выбрала её, Астри.
Астри всю дорогу порывалась спросить, по каким критериям Мари подбирает учениц для своего отца, но когда все-таки решилась, взгляд ее уперся в тяжелую дубовую дверь, покрытую лаком и трещинами в тщетной попытке прибавить ей солидности. Мари троекратно постучала, раздались шаркающие шаги, дверь открылась, и взгляду их предстала картина довольно жалкая, едва ли не пугающая : рано постаревший тридцатилетний мужчина с копной взъерошенных ржаво-пепельных волос с медным отливом, слегка припорошенных первым снегом седины, с безумными блекло-голубыми глазами, того самого молочного оттенка, который почему-то с ходу наводит на мысли об умалишенности и фанатизме без всякой на то причины. Кожа мужчины была белой и сухой, как пергамент, ее прорезали первые морщины, как складки на мятом листе. Был он высок, худощав, и глядя на него, охотно верилось, что львиная доля его веса приходится на нос. От него пахло свечами и мелом, пальцы немного подрагивали, а голос был слегка хриплым, постоянно срывающимся на визгливые интонации - это выяснилось, когда он заговорил:
- Мари, где ты так долго.. Оооооуу, ну надо же. А ну заходи, живо. Три-два-шесть, какая чудная встреча. Семь-восемь-пять, как тебя звать? Я вот, например, Дориан Маккелан, а это - Мари Маккелан.. Забавно, не находишь? Так как тебя зовут?
Астри нервно сглотнула. Старик был совершенно очевидно умалишенным, но вот был ли опасным? Нет, совершенно определенно - нет.
- Я.. Меня зовут Астриэнн. Просто Астри.
-Три-два-шесть, какая прелесть!
________________
*Пэйны, или стихиарии - вполне обычное явление для Анканора, да и вообще для мира в целом. Существа, обладающие способностью к определенному виду чародейства. От типа врожденного "таланта" зависит окрас небольших крылышек на спине пэйнов (детальнее - в приложении). Это породило ряд предрассудков касательно магии - некоторые всерьез считали, что это привилегия исключительно пэйнов, в связи с чем колдующие "обычники" признавались опасными и умалишенными. Конечно, в цивилизованных землях эти предрассудки изжили себя, так как всем понятно,, что "обычники" вполне могут стать алхимиками или некромантами, только приложив гораздо больше усилий. Это как с рисованием или с музыкой - без врожденного таланта обучение будет даваться нелегко.
** Бафомет - подсознательно заимствованное у мира людей имя Дьявола. Более распространенное "обращение" - Князь.
***Гэил - то же самое, что и "черт", "дьяволенок". Используется только в отрицательном смысле, т.е. выражение "гэильски привлекательна" недопустимо