-Дайте-ка я запишу ваших бретонцев, - сказал Фрике, - Диктуйте, виконт!
-Графиня де Линьет. Проживает в Нанте.
-Это мать близнецов? Мальчика и девочки? А отец?
-Он теперь больной, слабый старик, да и с головой не все в порядке.
-Понятно. Девочка вышла замуж за графа де Фуа, значит, теперь я должен разыскивать генеральшу, графиню де Фуа? Она в Париже?
-По всей видимости. Супруги регулярно появляются на всяких торжествах...
-Графиня бывает при Дворе?
-Да.
-Вы с ней встречались?
-Тысячу раз.
-Тогда найдем. А ее брат-близнец?
-Не знаю. Я видел при Дворе только малыша.
-Запишем малыша. Ролан де Линьет, паж Его Величества. Пале-Рояль, Фонтенбло - и так далее. Так?
-Так.
-Сколько лет этому младшенькому?
-Совсем еще малек. Лет четырнадцать.
-Не такой уж и малек, господин виконт! Вспомните, какими мы были сорванцами в его возрасте!
-Уж это точно, - буркнул Оливен, - Совершенно безбашенные мальчишки! Что господин адвокат, что господин виконт. Пора бы перебеситься и стать солидными господами.
-Мы, - сказал Фрике, чокаясь с виконтом, - И в сорок лет будем безбашенными.
-Не надейся, что мы будем солидными господами, если... доживем до сорока, - сказал Рауль и шлепнул Оливена по загривку.
-Так что ваш паж? Что за пацан?
-Этот, младшенький, такой же, - сказал Рауль.
-Прекрасно, это внушает надежду! - расхохотался Фрике, - А куда же подевался старшенький? Я имею в виду виконта, который в
детстве был так похож на мадемуазель.
-Сейчас, наверно, уже не так похож - столько времени прошло.
-А сколько сейчас лет этому малому?
-Да где-то за двадцать.
-Двадцать лет - и торчит в этой дыре? Малыш, и тот ко Двору прибился.
-Все не так просто.
-Знаю, знаю. Пустой кошелек. Но это беда поправимая. Так о нем вы ничего не знаете?
-Право, не знаю.
-И, наконец, ваш друг из мятежного города, бывший мушкетер Д'Артаньяна.
-Оливье де Невиль.
Фрике спрятал свою записную книжку и потянулся за новой бутылкой, мурлыкая фрондерскую песенку.
-Что?- спросил он, чокаясь с Раулем,- Или я фальшивлю?
-Вы не можете фальшивить, Фрике, вы же в детстве пели как ангел в хоре Нотр-Дам.
-Ба! Когда это было! Так какого ж черта вы хихикаете? Я не только в храме пел, я и горланил песни... далеко не божественные.
Но популярные!
-И не в Нотр-Дам, а на баррикадах, не так ли?
-А сейчас мы в "Нотр-Дам". Время баррикад прошло.
-Ну, это как сказать... Да, дружище, мы в "Нотр-Дам", только это кабак, а не храм.
-Куда уж респектабельнее! - расхохотался виконт, вспомнив прошлогоднюю потасовку с бандитами. Хозяин, видимо, тоже вспомнил и пошлепал к стойке, напевая все ту же песенку Фрике.
-Вот уж это пузан точно фальшивит, - сказал Фрике.
-О да! Но я засмеялся не из ехидства, а просто потому, что ваша песня всем известна, и даже успела надоесть - в те годы. Кто только ее не пел! Но сейчас она звучит по-новому. А вот Оливье написал песню, которую знают очень немногие посвященные... Она называется "Песня фрондерского подранка". Автобиографическая, как вы уже поняли из названия. Вы прекрасный певец, Фрике, вы можете спеть ее лучше самого автора. Это будет как пароль. Тем более что вы - активный участник Фронды.
-Вы знаете эту песню?
-От слова до слова.
-Так спойте!
-Без сопровождения? Так сразу?
-Еще кружку! А сопровождение организуем! Хозяин!
-Чего изволите? - высунулся из-за стойки трактирщик.
-Музыка какая-нибудь есть? Ну, лютня там или гитара...
-Имеется, имеется...
Из-под стойки была извлечена старенькая гитара. Рауль, подкрутив колки, проиграл несколько тактов и сказал:
-Ну, люди, слушайте!!! ПЕСНЯ ФРОНДЕРСКОГО ПОДРАНКА!!!
(Был 17 век. Микрофонов не было. Но это был хит Семнадцатого Века!!!). Фрике подпер кулаками подбородок и приготовился слушать.
-Король Франции Франциск Первый писал своей матери: "Все потеряно, кроме чести...."
(О, Господи, как счастлив был Франциск Первый, даже в испанском плену! Ладно, мама, прощай... Интриги тебе важнее. И ты ничем не поможешь. Люби отца, и Бог с Вами. Если бы ты только сейчас могла ему родить наследника - мою замену ... О, как бы я был счастлив! Тогда я был бы свободен - абсолютно! У графа и графини де Ла Фер родился бы наследник Роганов, наследник Мушкетеров).
Еще вина! В горле пересохло!
-Этого Франциск Первый не писал,- съязвил Оливен. Ему не очень-то нравилось, что виконт собирается петь в кабаке песню мятежного барона.
Какая тут честь, если все потеряли
В одной из последних фрондерских баталий.
Оно не вернется, фрондерское детство,
Зачем же так быстро колотится сердце!
-Повторите, пожалуйста, Рауль! - взволнованно прошептал Фрике, опустив обычное обращение" г-н виконт" и подтянул: "Оно не вернется, фрондерское детство, зачем же так быстро колотится сердце!"
Рауль прижал струны:
-Гитара расстроена. И я, в отличие от вас, не пел в хоре Нотр-Дам.
-Все отлично, дальше, умоляю!
-Вам нравится?
-Еще как!
-Тогда я продолжаю...
Зачем я живу, если гибнут другие,
Такие веселые и молодые!
Вот пушки палят, и горят баррикады,
И Город мой Белый становится адом.
Горит Белый Замок, горит Белый Город.
Убита Любовь, и кругом мародеры.
Стрелять в свой народ мало чести, поверьте!
А я все ищу гер-р-р-роической смерти!!!
А я все ищу... героической смерти...
-Жаль парня, - вздохнул Фрике, - "Убита любовь..." - это он о своей Жанне.
-Да. Это он о Жанне. Давайте, я запишу дальше.
-Да вы допойте сначала, Рауль, черт вас подери!
-У меня так не получается, как у автора.
-Не кокетничайте, виконт, у вас замечательно получается!
Оливен взял шляпу Рауля, перевернул и пробормотал:
-Подайте бедному музыканту! Можете на хлеб зарабатывать!
Рауль отобрал шляпу и опять хлопнул Оливена по загривку.
-Не влезай.
-Сумка с яблоками, - намекнул Оливен, - Время сушить сухари. Господин адвокат, вы не в курсе, по каким дням в Бастилии принимают передачи?
-Успокойтесь, господин секретарь! И дайте допеть нашему барду!
-Стрелять в свой народ - незавидная доля,
Уж лучше стать ветром, былинкою в поле...
Я, бедный изгнанник, умру под забором,
НО ТАК И НЕ СДАМСЯ, ОСТАНУСЬ ФР-Р-РОНДЕРОМ!!!
Фрике пришел в восторг от концовки. Певцу зааплодировали и немногочисленные посетители кабака. Троица "выпивох" снова чокнулась, и они допели вместе: " Но так и не сдамся, останусь фрондером!" Посетители потянули со своего места. Трактирщик с самым серьезным и торжественным видом подошел к столу и поставил бутылку весьма дорогого и изысканного вина.
-Это от меня подарок, господин шевалье. И от заведения. Меня аж слеза прошибла. Ваша песня мне в душу запала... Как вспомню Фронду, баррикады, герцогинь в Ратуше... Она, Ратуша, тут в двух шагах, из окна видать...
И трактирщик сделал фрондерский жест. Преуспевающий адвокат и адъютант герцога ответили ему тем же приветствием. Фрике и Рауль, переглянувшись, и без слов поняв друг друга, спели знаменитый "Фрондерский ветер".
ФРОНДЕРСКИЙ ВЕТЕР ВЕЕТ НАД СТРАНОЙ,
И ОН ЗОВЕТ ВСЮ ФРАНЦИЮ НА БОЙ!
ВПЕРЕД, ВПЕРЕД, СВОБОДЫ ДЕНЬ НАСТАЛ,
ПУСКАЙ УЙДЕТ ПРОКЛЯТЫЙ КАРДИНАЛ!
С заднего столика передали бутылку и зааплодировали.
-Вот, уже на выпивку зарабатываете, - заметил скептически Оливен.
-Болван, люди же от души! Выпьем, Фрике!
-Всегда пожалуйста! Но запишите текст, милый виконт!
-Черт возьми, буквы кривые. Наверно, я перебрал.
-Ничего, разберу, - ухмыльнулся Фрике, - А знаете, песня вашего друга пополнит мою коллекцию.
-Коллекцию? Какую такую коллекцию? Погодите, Фрике, не сбивайте меня, пожалуйста... "Уж лучше стать ветром, былинкою в поле..." Понимаете связь?!
-Понимаю, откуда ветер дует! - сразу же среагировал Фрике, - Образ ветра - перекличка с "Фрондерским ветром", гимном Движения! Еще бы не понять!
-Спасибо! - искренне сказал Фрике, - А коллекция моя состоит из фрондерских песенок. Я их с детства коллекционировал.
-Да? А мы просто пели, или, лучше казать, горланили. Занятная коллекция!
-И возглавляет ее "Фрондерский Ветер", а так же другие весьма популярные песенки.
-Ха! Типа" Храбрый герцог наш Бульон
Подагрой нынче удручен..."
-Вы заметили здесь внутреннюю рифму "храбрый - подагрой". Вернее, созвучие...
-Да-да. Заметил! Еще десять лет назад! Как там дальше?
Они расхохотались, и, перебивая друг друга, распевали фрондерские песенки под аккомпанемент старенькой гитары. Привлеченный этим неожиданным концертом кабатчик умиленно слушал. Слушали и случайные посетители.
-Посадят, как пить дать, - ворчал Оливен.
-Успокойтесь, господин секретарь, теперь за это не сажают! - засмеялся Фрике, и они затянули классический "Фрондерский ветер".
-Жаль, не успею познакомиться с вашей коллекцией, - вздохнул Рауль.
-А знаете, какая у меня задумка? Издать все эти песенки! Вийон-то как пошел! С руками отрывали!
-Но это, разумеется, нелегально. Королевская цензура не пропустит ни Фронду, ни Вийона... непечатного.
-Еще бы! Вы поддерживаете мою идею?
-Конечно! Никому до вас не приходило на ум собрать весь фольклор Фронды.
-Представляете, какая находка для будущих историков или литераторов! Представьте, если бы вам в руки попал сборник тринадцатого века "Фольклор тамплиеров" или "Рыцарские байки". И байки типа ..."Идет чувак по Палестине..."
-Черт возьми!
-Во, вижу, у вас глаза загорелись. Или еще лучше "Песни эпохи Крестовых походов". Жаль, никому в голову не пришло. Так, какие-то
следы находятся по разным источникам.
-Фрондерам повезло больше, чем тамплиерам - у нас есть свой Фрике, и он сохранит наши песни для истории.
-Я займусь этим, непременно займусь! Вот разберусь со своим процессом, разгромлю злодея де Фуа в пух и прах и налажу издательсукую деятельность. Но сейчас для меня важнее всего выиграть процесс. Я прямо болен этим. Создать такой образ, чтобы люди содрогнулись! Разоблачить негодяя! Должна же восторжествовать справедливость! Почему честные, милые, славные люди должны жить и мучиться, а палач и вор - процветать?!
" А во сне все было наоборот. Фрике-сон искал положительную информацию для моей защиты. Фрике-явь собирает компромат, чтобы разоблачить генерала". Говоря языком нашего времени, Фрике-сон создавал белый пиар для Рауля, Фрике-явь - черный пиар для генерала. Рауль задумчиво посмотрел на молодого адвоката.
"Дай Бог, чтобы НАЯВУ Фрике победил".
-А потом, - размечтался будущий издатель, - Можно потихоньку печатать мемуары наших знаменитостей! Знаете, господин де Рец пишет мемуары. Вот бы достать рукопись! Я за нее десять лет жизни отдал бы!
-Мемуары кардинала де Реца? Нашего лидера? Они существуют?
-Пока только в рукописи. Но я-то знаю! Господин коадьютор давно собирался рассказать о своей жизни. Если мой сборник будет иметь успех... а я уж и название придумал. Угадайте!
-"Фрондерский ветер"!
-В десятку, виконт! Так вот, если мы нигде не проколемся, коадьютор поймет, что мне можно доверять не только как связному,
но и как издателю. Вот только бы художника найти... знаете, заставки, инициалы, иллюстрации...
-У вас получится, Фрике.
-Вийона-то мы издали без картинок. Но Фронда - это недавнее прошлое. Тут проще. Так хочется найти хорошего художника - молодого, талантливого и...
-...такого же отчаянного, - пробормотал Оливен.
-А когда-нибудь, мой друг, может, и вы напишете мемуары. А я уж постараюсь, чтобы все эти форзацы и титулы были на высшем уровне.
-Вот уж нет, Фрике! Я понаписал бы такое, что никогда не может быть напечатано! Не бывать мне вашим автором.
-А вы возьмите псевдоним. Мне ли вас учить?
-Пустая затея, - махнул рукой виконт.
"Наконец-то я слышу разумные речи! - облегченно вздохнул Оливен, - Мемуары моего хозяина - вещь, воистину непригодная для печати. Да он слишком ленив, чтобы писать мемуары".
А Рауль и Фрике подняли тост за успех издательского дела доверенного лица господина де Реца, или вернее, за САМИЗДАТ СЕМНДЦАТОГО ВЕКА.