Кто я такой, да не кто. Я всего лишь производная от рынка потребителей, я трейдер на валютном рынке. Можно ли меня назвать профессионалом, наверно да, хотя также может назвать себя любой игрок в азартные игры. Ведь каждый хочет просчитать ту или иную вероятность, каждый думает, что он знаток своей игры. О да, вся наша жизнь игра. Единственное мое отличие от игрока в покер, я играю на чужие активы. Доверительное управление резко снижает ваш риск потерь. Но даже я, если честно, могу дать вам, только пятьдесят процентный выигрыш, и это только при отсутствии волнений на рынке. А в наше время эти волнения постоянны. В таком случае, единственное правильное решение, это определение ваших яиц по нескольким корзинам.
Одним из таких моих личных решений являлся проект Анастасия, дочь владельца: заводов, фабрик и пароходов где-то на Урале. Целых полгода я окучивал ее, мой расчет был, в диапазоне около года, стать родственником этих заводов и пароходов. Есть правда одна проблема, слабость у меня к слабому полу, особенно к подругам моей богини. Большинство из них такие же, как я, в нашем кругу, золотой рыбы мало, но много рыбаков обоих полов. И вокруг одной такой рыбки, всегда есть ее длинноногие подруги. Вот на них я чуть и не прогорел, первый раз все обошлось Мерседесом во избежание утечки информации. Второй раз, эта утечка все-таки произошла, целый месяц мне пришлось тогда выпрашивать прощения. Просчитал все свои риски возможных финансовых потерь, максимум, что я смог бы предложить Насте. Ювелирные украшения в пределах пятнадцати тысяч, автомобиль только "модельного" класса, или две недели на Бали. Слишком подробно нынче клиенты читают договора. Затраты сверх этого считал не приемлемы, слишком большой риск не возврата. Но эта дочь промышленного магната выкинула то, что я совсем не ожидал. Эта принцесса захотела ведро Уральских подснежников и только потом на Бали. Мне пришлось лететь в ее Пермь, может у них там, на Урале эти цветы растут не такие как в Подмосковье. Хотя если честно я просто сомневаюсь, что они здесь растут. Ах да, вот самый главный аспект, мне показалось, она кого-то наняла, чтобы проследить за мной. С этой романтичной натурой все возможно, к тому же по не проверенным данным, от ее верных подруг, у нее уже начальный срок беременности. Пора закрывать позицию, короче, я решил по-настоящему исполнить эту роль сказочного героя.
В цветочных салонах Перми, мой заказ не смогли выполнить, посоветовали поискать у бабушек на рынках. Пришлось покинуть отель, и заняться поисками самому. Полдня я ездил на такси, но подснежников не нашел. Торговцы ссылались на большой перепад температур. За неделю до моего приезда была оттепель, а потом сразу минус тридцать на пару дней, цветы что вышли, все померзли. Проект бесперспективный, на следующий день я планировал покинуть этот город. Но на выходе из отеля, я встречаю эту старуху с белыми цветами.
-Милок, говорят, подснежники ищешь.
Бабуля у тебя сколько их.
Все что в руках.
-Это мало, еще сможешь достать.
-Почему не смогу, через два дня хоть два ведра.
-Это очень долго.
-Сокол мой, я же не птица, до моей деревни сто двадцать верст будет.
-Так, так, хорошо бабуля, давай на такси смотаемся по-быстрому. Заплачу, нормально не беспокойся.
- А что мне беспокоиться, на машине прокатишь, если еще и целковый дашь, то мне хватит.
-Тогда поехали.
Такси до деревни не доехало, представляете, у них нет зимой дороги, а ранней весной, тем более. Но старуху ждал транспорт, гусеничный таежный вездеход с русской бабой за рулем. Маленькое желтенькое такси было сравнимо с цыпленком, с этим зеленым монстром. И водитель был под стать этому агрегату, даже из-под комбинезона определялся ее очень мощный объем груди. А ведь не было у меня никогда такой. После ее много обещающего взгляда и пояснения старухи, что эта краса разведенка, очень давно скучает по мужику. Даже это слишком прямое откровение, не вызвало во мне чувство опасности. Решение было принято, такси меня ждет завтра к обеду, на этом же месте, а я на денек окунусь в деревенскую атмосферу.
Целых четыре часа вездеход зигзагами двигался к глухой сибирской деревни. В вечерних сумерках мы, наконец, въехали в деревню. Этот населенный пункт по большей части был заброшен, практически все дома были занесены снегом. Резким контрастом с ними в центре стоял двухэтажный деревянный особняк, проекта новая русская изба. Там мы оставили нашу бабулю. Марта так звали механика-водителя вездехода, предложила переночевать у нее, на что я с радостью согласился. На окраине стоял ее небольшой, но вполне приличный дом. Оказавшись внутри, я был приятно удивлен, чувствовалось, здесь поработал дизайнер, старославянский стиль создавал именно ту атмосферу, что я хотел. Небольшие минусы, полное отсутствие бытовой техники и электроники. Дом был поделен на две основные комнаты, гостевая с кухней и спальня, совмещенная с санузлом. Пока хозяйка накрывала стол, я обошел весь дом, надо отметить сантехника была итальянская, но она вполне гармонично вписывалась в покои старой русской избы. Медвежьи шкуры на полу, простая массивная мебель печь с узорами хохломы. Водка с икрой под это все, была очень гармонична. А потом была баня, с русской бабой с немецким именем. Последнее уточнение даже заводило, я в юности был любителем этого немецкого искусства. О Марта, это было все-таки прекрасно, когда ты в парной обливалась молоком. Помню, ты говорила, молоко секрет женской красоты, как и я, Рубенс был бы поражен твоей красотой. Далее была спальня, в ту ночь в этих покоях, было не совсем спокойно.
Марта ты куда.
- Баба Валя ночью умерла.
-Это кто.
Ты с ней приехал вчера.
-Что случилось.
-Сердце. Ты спи, я за ее родственниками в соседнее село съезжу. Вернусь, а потом тебя увезу.
-А как же подснежники.
-Если по пути найду, привезу.
Тяжелая дубовая дверь с грохотом закрылась за Мартой, после некоторых раздумий я опять провалился в мир снов. Проснулся только ближе к обеду, попытался дозвониться до службы такси перенести заказ, но мой смартфон не смог поймать сеть. Тут меня охватило некоторое беспокойство, самого необходимого для существования здесь нет, как-то неуютно сегодня здесь. К черту эти подснежники, надо срочно возвращаться к цивилизации, главное до трассы добраться. На улице послышался шум железного монстра, быстро одевшись, выбежал на улицу с намерением уговорить водителя, тот час же отправиться в путь. Но Марта мне отказала.
-Сегодня бабу Валю вечером хоронить будут, я не успею попрощаться с ней. Я буду в общем доме, ты пока хозяйничай здесь. Можешь баньку опять затопить.
-Не, что-то мне неохота сегодня в твою баньку.
-Ну как хочешь, будет что надо, к нам приходи.
Оставшись один, я задал сам себе вопрос, к кому это к вам, что значит общий дом. Первое, что пришло в голову, это община, а негативный вариант этого секта. Так-так, нет, лучше мне меньше знать, больше шансов отсюда уехать будет. Где здесь алкоголь, надо срочно принять антидепрессанта. Что за черт, на кухне из напитков только водка, и какая-та кислятина слабоалкогольная, даже дешевого виски нет. Нет, ребята мне с вами не по пути. Пришлось пить ту же водку, сегодня эта мерзость тяжело шла. Но через пару часов я дошел все-таки до той кондиции, когда валютные операции делать запрещено. Потеря чувства самосохранения приводит к большому минусу на вашем счете. Вот и я, решил все-таки все узнать. Одел: валенки, тулуп, в маем пальтишке и по сугробам больно-то не полазишь. Сугробы по пояс, какие здесь могут быть подснежники, до меня только тогда это дошло. На улице уже темнота, пополз по окраине деревни, вышел в тыл особняка, а там, все словно ждали меня, церемония прощания началась. Я словно попал на съемочную площадку фильма о жизни древних славян. Сцену освещали факелы, около десятка актеров, были одеты в длиннополые рубахи, из снега торчали деревянные идолы. Посередине площадки стояло какое-то деревянное сооружение. Все нормально, сейчас, по всей видимости, труп сожгут, ага, под общее завывание выносят на носилках бабу Валю. И тут до меня дошло, все актеры женского пола, как-то они очень страшно правдоподобно эти бабы выли. Полный силуэт Марты, начал вещать на трудно понятном языке. Из всего ее пропетого бреда, я понял только то, что речь шла о каком-то сбывшемся пророчестве этой секты. Когда прибудет их избранный ороситель и уйдет мать основательница общины. Тогда цикл существования внешнего человеческого мира будет закончен, а эта община двенадцати женских начал, должны зародить новый род людской, от избранного судьбой. Избранность его уже подтвердилась, Февраль уже от него понесла. Женщина под псевдонимом Февраля, вышла в центр скинула с себя рубаху, взяла в руки факел, и подожгла место сожжения бабы Вали. В ярких всполохах костра, я узнал ее, Настя эта была она.
-Старый мир умирая, породит новый.
Это куда вас всех тут занесло, нет суки я не с вами. Быть быком производителем при толпе обезумевших баб, я не желаю. Что делать. Вездеход, вездеход стоит у дома Марты без присмотра, надеюсь у него зажигание без ключей. Валим, валим. Но в этот момент в голове взорвалась звезда.
Очнулся я на своем рабочем месте, на кровати прикованный наручниками в доме Марты, кстати, это не ее дом, здесь общий дом зачатия. Так началась моя трудовая карьера, весь март был за Мартой, потом пришло время Апреля. Бабы сказку двенадцать месяцев видно перечитали. Апрель женщина бывший военный инструктор, это она меня тогда положила, отработанным ударом по затылку. На время языческих праздников мое тело принадлежало всем, ни смотря на время года, свальный грех здесь не считался за грех. Условия для жизни вполне приемлемые, в моих покоях было все, что я пожелаю, точнее все, что у них было, даже велотренажер установили. В апреле после разговором с Февралем, то есть с Настей, и моих обещаний не пытаться бежать, мне ослабили режим содержания. В мае я уже мог передвигаться по деревне под контролем Апреля. Надо отдать им должное они хорошо подготовились в эту игру в выживание. Все заброшенные дома представляли собой складские помещения, для продуктов, топлива, одежды, медикаментов, и так далее, даже небольшой арсенал оружия здесь нашелся. В день летнего солнцестояния, во время застолья, после объявления благостной вести, что Мая тоже понесла. Я заявил общине о своем желание более активного участия в общественной жизни. Там подумали и решили мне пойти на встречу. Теперь я занимаюсь тем, чем занимается моя месячная жена. Июнь была врачом, я при ней медбратом. Июль была агрономом, я пахарем. Август была животноводом, я дояром. Сентябрь была поваром, я поваренком. Октябрь была столяром, я в подмастерьях. Ноябрь была рыбаком, и так далее. В этом же месяце родился мой первый сын от Февраля, мы с Настей его назвали Евдокимом. Потом дочь Маша от Марты. Апрель мне подарила сына Егора. Все было хорошо у меня, больше всего мне понравилась быть охотником при Январе. Февраль мы провели с Настей, сводили дебит с кредитом запасов, да, да экономисты здесь тоже оказались в цене. Вот и пришел вновь Март, в годовщину событий моего появления здесь, мне вдруг объявили полную свободу. К тому времени на свет появились уже четверо моих детей, все мои суженые были беременны, наш врач Июнь была следующая на очереди рожать. Я дождался, когда она родит мне дочь Лену, после чего я сказал, что должен уйти. Никто не возражал, хотя бабских слез было много. Под конец марта я уже мастерски водил вездеход. Марта мне выдала подробную карту местности, на которой красным был отмечен мой путь до трассы. Собрали меня, даже автомат мне выдали, они ведь по правде верят, что мире кроме нас нет никого. Но прощаться со мной никто не пришел, хотя я их и уверял, что обязательно вернусь.
Вездеход взобрался на трассу, под днищем что-то громко заскрипело. Сдав назад, я увидел желтый искореженный капот машины. Меня вновь охватило тревожное чувство, как давно со мной этого не было. Такси было заметено по саму крышу, в спешке я руками разгреб снег, разбил автоматом стекло, в салоне, слава богу, никого не было. Я не знаю, что лучше для меня, увидеть там водителя или пустой салон. Наверно мне уже все равно, даже то, что возможно, правда, в этом мире нет никого, мне все равно. Жить на самом деле не сложно, главное это найти свои цветы, а я уже нашел свои подснежники, так что окончательно закрываю позицию.
Вездеход, громко рыкнув, отправился в обратный путь, оставив на заснеженной давно не чищеной трассе одинокое ярко желтое такси.