Вот бывают в жизни радостные моменты, которые совершенно не ждешь. Вот идёшь себе по улице, никого не трогаешь и может даже настроение довольно паршивое, и вдруг раз - видишь на дороге лежат деньги. Там со мной уже несколько раз случалось. Но радость от потерянных кем-то денег быстро проходит. И вот ты уже начинаешь по сторонам озираться, не рыскает ли кто вокруг с грустными глазами. Не успели ещё купюры оказаться в кармане, а уже совсем не хочется возвращать то, что так быстро стало твоим.
Вот в лотерею выиграть - это совсем другое дело! Хотя я ни разу ещё ничего не выигрывал. Но продолжаю время от времени покупать лотерейные билеты. Потому что хочется такой радости - взять и выиграть что-то, особенно если билет лотерейный на халяву достался. Только вот если не выиграть, то сразу обидно становится, чувствуешь себя невезучим, лохом доверчивым даже. Поэтому перестаешь играть на некоторое время, пока алчная жажда радости не направит твой взгляд на очередных продавцов удачи.
То есть получается, что радость максимальная получается когда вдруг появляются деньги честные и совершенно неожиданно.
Так со мной случилось в октябре 1997 года. Я уже пару месяцев как работал помощником аудитора в Питере. Прилично зарабатывал, быстро учился премудростям ремесла и наслаждался жизнью молодого профессионала. Однажды, после очередной командировки я решил позвонить родителям, которые жили в Архангельске. Отчитавшись о своих последних достижениях (командировки, переезд в новую съёмную квартиру и тому подобные бытовые мелочи, которые больше всех на свете интересуют твою маму), я уже было собирался повесить трубку, как мама сказала про письмо из Германии. Уезжая оттуда я оставил родительский адрес для корреспонденции и судя по всему, кто-то решил им воспользоваться.
Родители мои по-немецки не говорили, поэтому я попросил маму переправить мне письмо по факсу. На следующий день, я стоял возле здорового чёрного агрегата, медленно выплёвывающего скрученную бумагу. Письмо было на двух страницах, буквы немного расплывались на тёплой ещё термической бумаге, страницы скручивались в трубочку, но я уже с интересом вчитывался в первые строчки: "Здравствуйте Уважаемый, бла-бла-бла, спешим Вас оповестить, бла-бла-бла..." и дальше жирными цифрами было напечатано: "DEM2,000".
Я не сразу понял и ещё раз перечитал начало письма. "Охренеть! Я получил премию немецкой службы академического обмена как лучший иностранный студент минувшего учебного года! Мне причиталось две тысячи марок наличными и приглашение на почётную церемонию в Бернбург, где я учился." Радость, смешанная с гордостью переполняла меня. Наверное, от переизбытка чувств я исполнил небольшой экзальтированный танец вокруг факса, чем привлёк внимание моих коллег. Размахивая свёрнутым в трубочку факсимиле я доскакал до своего рабочего места, чтобы поделиться новостью со своими друзьями. "Офигеть! Поздравляем!" - говорил мне почти каждый, пожимая руку или дружески похлопывая по плечам и спине. "Молодец!"
На некоторое время работа в офисе почти остановилась. На шум из своего кабинета выглянул наш управляющий партнёр Рудольф. Выяснив у своей секретарши из-за чего весь шум и гам, он важно прошагал прямо к моему закутку и торжественно пожал мне руку, толкнув по случаю небольшую речь о пользе знаний. Я рассказал о приглашении на церемонию вручения, намекая про небольшой отпуск. Рудольф не без некоторого раздумья согласился отпустить меня на пару дней в ноябре. После ухода шефа я оповестил своих друзей о предстоящем вечером банкете, дабы отметить столь удивительное событие. Делиться радостью я любил и до сих пор так делаю, был бы лишь повод!
Так или иначе, в назначенный день я прибыл в расположение студенческого кампуса недалеко от города Бернбург. Там до сих пор училась куча людей, кого я хорошо знал и кто ещё помнил меня как человека, не пропустившего ни одной вечеринку на кампусе. Владелец студенческой пивнушки Томас обнял меня как родного, нисколько не удивившись, факту получения мной премии и даже наоборот, обосновал прямую зависимость между количеством времени проведённым за стойкой бара и силой ума. Было приятно видеть старых друзей, угощать всех пивом и рассказывать о своей новой жизни в далёком и непонятном для немцев Питере.
На самом деле мне было чем похвастаться - немцы, которые закончили обучение вместе со мной в большинстве своём оставались не удел. Мало кто оставался без работы, но многие решили продолжать учиться и лишь два или три человека, по слухам, хорошо устроились. Я старался не задаваться и просто был самим собой, плавно погружаясь в неспешную атмосферу вечернего студенческого кампуса.
На следующий день, в пятницу, была назначена церемония. В большом актовом зале собрались профессора, ректор и ещё какие-то личности бюрократической наружности. Грамот и призов было довольно много: лучшему спортсмену, каким-то активистам социальных движений, помимо студентов также отмечали профессоров и преподавателей. В основном вручали грамоты и какие-то подарки в виде сувениров и ручек. Наконец, после очередной речи, профессор Зейталь, декан нашего факультета и директор программы по обмену студентами, вышел на сцену и в своей несколько шепелявой манере начал рассказывать об истории создания программы по обмену. Поймав его взгляд, я почувствовал, что это была и его премия. "Без этого человека не стоял бы я здесь..." - пронеслось у меня в голове. Когда он назвал моё имя и пригласил на сцену, зал взорвался аплодисментами.
Сложно вспомнить, какие именно чувства я испытывал в тот момент. Радость успеха наверное. Так или иначе, Зейталь вручил мне большую красивую грамоту и конверт с деньгами. Две купюры по тысяче марок! Я впопыхах поблагодарил лично профессора и весь немецкий народ, пообещав, что достойно распоряжусь деньгами. Под очередной раунд аплодисментов я спустился со сцены и пожимая протянутые навстречу мне руки отошёл в сторонку, где стояли мои приятели. Вытащив новенькие купюры из конверта, мы принялись их рассматривать, жадно вдыхая запах больших денег. Незабываемое чувство, скажу я вам!
Церемония продолжалась и краем уха я услышал имя следующего счастливчика - Катя... Моё сердце замерло. На глазах навернулись слёзы. Неужели она здесь?! В тайне я так надеялся её увидеть... Но всё оказалось напрасно, профессор лишь повторил, что она не смогла приехать, но всё равно была признана лучшей немецкой студенткой своего выпуска и получила специальный приз от местной Сберкассы. Тысячу марок.
Я стоял там у окна держа по тысячной купюре в каждой руке, но в голове моей звучало только одно имя. Почти два года мы с ней были вместе - расходились, сходились, разъезжались в разные города и снова встречались. После нашего последнего расставания я почти год пребывал на дне стакана, пытаясь успокоить дешевым вином и марихуаной своё разбитое сердце. Она любила меня. Я знал это. Также как и то, что я умнее многих других. Что у меня будут деньги. Наверное, даже много денег. Но тогда, зная это, я в это не верил сам. И не смог убедить её. Я позволил ей уйти, думая, что так будет лучше для неё. "Какой же я мудак!" - думал я сжимая в руках тысячные купюры.
Мысль нарезаться тут же заняла всё моё сознание. Формальная часть церемонии вроде бы уже закончилась и народ потянулся к выходу. Я подошёл к кучке профессоров, стоявших у сцены, ещё раз поблагодарил каждого из них. Выслушав их пожелания и напутственный слова. Я откланялся и направился с друзьями в соседний кабачок. Бутылка местного игристого заменила нам шампанское, пиво и ещё пиво, что-то ещё.
Я дошёл до своей комнаты в местном гостевом доме, чтобы переодеться во что-то менее формальное и оставить там грамоту и деньги. Заглянув в кошелёк, я понял что праздник начался ударно и положил в пустое отделение для купюр одну из тысячных купюр.
Вернувшись в пивнушку, я застал там лишь моих друзей, допивающих своё пиво. Атмосфера на праздничную явно не тянула. Кто-то предложил поехать в город, чтобы продолжить праздник в более весёлом заведении. Сказано - сделано: через минут десять мы уже мчались по шоссе в чьём-то автомобиле.
В "Бистро" народу было гораздо больше, играла весёлая музыка. Я поцеловал в щёчку знакомую официантку, мои приятели тут же доложили причину моего возвращения. Ещё одна бутылка игристого, пиво, пиво, текила. "Она всё равно не здесь, так что плевать!" - думал я, заказывая очередной раунд. Мы порядком поднабрались, народ постепенно расходился, демон алкоголя неумолимо гнал меня в забытьё. Собравшись силами, я предложил заказать последний круг и отправиться назад в кампус. Идея была одобренна и мой друг Маттиас отправился к стойке бара.
Вместе с пивом официантка принесла счёт. Я не глядят протянул ей тысячную купюру, чем загнал её в ступор. Я уже точно не помню в чём заключалась проблема - то ли у неё не было сдачи, то ли она боялась, что купюра поддельная, так как никогда в жизни она таких не видела. Так или иначе она наотрез отказалась её брать. Других купюр у меня не было, а дебетовую карточку СБС-Агро я даже не стал показывать.
Мои пьяные приятели обступили официантку яростно доказывая ей, что они своими глазами видели, как уважаемый профессор вручил мне эти деньги и клялись, что купюра настоящая. Я понуро стоял в стороне, ощущение праздника окончательно улетучилось: той которую я хотел, не было рядом, радость от больших денег уже превратилась в какой-то непонятный геморрой, в котором я совсем не хотел участвовать. Очень хотелось покурить.
Протиснувшись к официантке я довольно громко (и грубо) объявил ей, что других купюр у меня нет и, если она не возьмёт эту, то я просто уйду. Она начала причитать, неся какую-то околесицу про правила, банки, босса и ещё бог знает что. Я был непреклонен. Она начала плакать. Это превращалась в какой-то плохой фильм. Однако, объективно я не мог ничего не изменить. Карточки они не принимали, а ни у кого из моих приятелей нужной суммы не было. Я предложил заплатить завтра. Она отказалась. В конце концов, мы развели её на то, что она взяла купюру, дала нам сдачу, но пообещала на следующее утро сразу же отнести её в банк и заявить на меня в полицию, если купюра окажется фальшивой. Чаевых она не получила.
Молча мы сели в стоявшее неподалёку таки и отправились обратно в кампус. По дороге Матиас яростно доказывал, что официантка круглая дура и всё такое. Мне было всё равно.
Добравшись до кампуса, мы пошли в комнату Матиаса, взяли по бутылке пива, дошли до соседнего корпуса, где жили ребята баловавшиеся марихуаной. Взяв у них немного травки мы продолжили в холле одного из общежитий. Кто-то что говорил, звучала музыка, люди приходили и уходили, а я был печален. 'Things will never be same again' - крутилось у меня в голове песня, ещё не спетая Мелани Си.
Наутро я проснулся со столь знакомым чувством студенческого похмелья. "Хоть что-то никогда не меняется!" - оптимистично думал я двигаясь в направлении столовой. Набрав еды я присел за столик к знакомым девчонкам. Они уже слышали про мой триумф и ещё раз сердечно поздравили меня. В ответ я купил почти целый поднос пирожных и пригласил всех вечером в студенческую пивнушку.
Накануне я договорился со своей старой приятельницей о поездке в Галле. Она была из Западной Германии, лет на пять старше меня и пообещала выступить консультантом по приобретению хорошего делового костюма.
Прибыв в Галле, мы первым делом отправились в местный универмаг. Покопавшись с полчаса в бесконечных рядах висящих на вешалках костюмов, я выбрал парочку на примерку. Потом моя знакомая притащила ещё один костюм. Выбор был труден - я не разбирался ни в фасонах, ни в марках, ни в ценах. Моё похмельное настроение никак не способствовало процессу шоппинга. Умаявшись, я предложил пойти подышать свежим воздухом. Рядом с универмагом было уютное кафе, где мы заказали по чашке кофе. Я не выдержал и заказал вдобавок бокал пива.
Пока мы курили на улице перед входом в универмаг, моё внимание привлёк маленький магазин мужской одежды, находившийся по соседству. Подумав, что в универмаг вернуться никогда не поздно, я направился прямиком туда. Внутри нас встретила изящная блондинка неопределённого возраста. Мило улыбнувшись она поинтересовалась целью нашего визита. Моя спутница разъяснила ей ситуацию, представив меня выпускником университета, устроившимся на престижную работу.
Внимательно осмотрев меня хозяйка магазина исчезла в кладовке. Назад она вернулась с тремя костюмами и ворохом рубашек. Взяв в руки темно-синий шерстяной костюм фирмы "Odermark", я сразу понял, что это то что надо. В примерочной кабинке я надел на себя брюки, которые казались идеально мне подходили. Мне выдали майку и следующие минут двадцать я стоял посреди бутика раскинув в сторону руки, пока моя знакомая вместе с хозяйкой магазина надевали, накидывали и прикидывали различные рубашки, пиджаки и галстуки. Такой вид шоппинга мне нравился гораздо больше!
В конце концов, я остановил свой выбор на понравившемся мне костюме, дополнительной парой чёрных брюк, пятью отличными деловыми рубашками и парой строгих галстуков. Третий, повеселее, хозяйка выдала мне в подарок. Всё это дополнили абсолютно классические "Lloyd's" из мягкой лаковой чёрной кожи с тяжелой гладкой подошвой. Из зеркала на меня смотрел совсем другой человек!
Это внешнее перевоплощение обошлось мне почти в тысячу марок. Я легко расстался с последней купюрой, помятую вчерашнюю истерику официантки. Однако, хозяйка магазина просто засунула купюру в кассу, отсчитала мне сдачу и даже выписала такс-фри чек, чтобы я мог вернуть себе в аэропорту часть денег, уплаченных в виде НДС.
Считая расходы на билеты и организацию ещё одной вечеринки по поводу моего возвращения, я потратил почти все две тысячи. Костюм я ещё носил пару лет, а уже порядком стоптанные ботинки у меня пропали, когда в декабре 98-го какие-то грабители огрели меня в подъезде железной трубой, проломив голову. Голова иногда побаливает, но веру в себя уже никто никогда у меня украсть не может.