Решение расстаться с моим первым работодателем было простым и естественным.
Каждый год, первого сентября каждый сотрудник компании получал конверт с письмом о его зарплате на следующий год. Когда я открыл свой конверт, то обнаружил, что зарплату мне увеличили на целых шесть процентов, или пятьдесят долларов - то есть я стал получать на двадцать процентов меньше, чем когда я только начинал два года назад. На следующий день, в офис я не явился. Однако, устроиться тогда на новую работу было совсем непросто, поэтому мне пришлось договориться с главой офиса, что я остаюсь до тех пор пока не найду себе новую работу. С одной стороны, это было довольно странно, с другой - бизнес понемногу восстанавливался после кризиса, а я был довольно хорошим специалистом.
Когда я покинул Андерсен, я был должен компании ещё почти тысячу долларов за какие-то неучтённые командировочные. А компания была должна мне за неиспользованный отпуск - сверхурочные часы тогда в расчетах даже не фигурировали. На том мы и расстались. В соответствие со своими принципами, придуманными ещё в Германии, я не скопидомничал, а продолжал впитывать в себя знания и эмоции от общения. За два с половиной года работы я многому научился, познакомился с замечательными людьми, с которыми дружу до сих пор, но денег я там так и не заработал.
Следующим моим местом работы был американский инвестиционный фонд, базировавшийся в Москве, но сумевший буквально за неделю до кризиса купить у государства пакеты в двух телекоммуникационных компаниях: одну в Карелии, а другую в Архангельске. Девяносто восьмой нанёс обеим компаниям тяжёлый удар, поскольку выручка была в рублях, а кредиты в долларах. Предполагалось, что как минимум половину своего времени я должен был проводить в Архангельске - для меня это было вполне приемлимо, а других кандидатов, судя по всему, отпугивало.
Чтобы хоть как-то улучшить ситуацию и вернуть хоть что-то из вложенного, руководство моего фонда по договорённости с другими акционерами разработала план антикризисных мероприятий под девизом: "Сейчас денег не дают никому, но когда откроется касса, мы должны быть первыми в очереди!" Одним из мероприятий было введение западного финансового учёта, для чего меня, собственно говоря, и пригласили. Однако основной акцент делался на сокращении расходов - было решено закрыть треть филиалов и, соответственно, уволить процентов тридцать персонала.
Тогда я впервые понял, почему начальникам платят большую зарплату. Никогда не забуду сцену, когда генеральный директор объявлял двум женщинам из какого-то деревенского филиала о решении закрыть их отделение. Все присутствующие ясно понимали, что обе они, да и остальные работники этого филиала, уже никогда не устроятся ни на какую работу. Компания была чуть ли не единственным работодателем во всей округе. Женщины просто молча сидели и плакали. А генеральный объяснял про тяжелую финансовую ситуацию, про непростое решение о закрытии некоторых филиалов, чтобы спасти большую часть компании. Я видел, что он сам был готов заплакать. Не знаю, сколько надо получать денег, чтобы так портить себе карму...
Мне платили раза в два больше чем в Андерсене. К тому же фонд щедро оплачивал командировочные и снимал маленькую квартиру в Москве. В Архангельске я жил у родителей, так что деньги начали помаленьку оседать в моих карманах. Когда стопка долларов в коробке из под обуви (банкам в свете минувшего кризиса доверять совсем не хотелось!) достигла приличных размеров руки начали чесаться.
Пораскинув мозгами я решил заняться игрой на бирже. Одной из альтернатив была покупка автомобиля, но в силу каких-то неизвестных мне причин реклама "железных лошадей" на меня не действовала. Не столько из-за боязни скорости, скорее я, в отличии от большинства мужчин, не испытывал фетишисткого стремления обладать тачкой. Мои ценности были внутри меня, и я совсем не хотел, чтобы люди обо мне судили по тому, на какой машине я езжу. А может быть хотелось, чтоб как в кино с Ричардом Гиром и Джулией Робертс: "Первую машину мне подарили вместе с шофёром..." До сих пор хочется - шутка, конечно! Квартиру в Архангельске я не хотел покупать в принципе, да и денег для этого было мало, а слово ипотека пока в русском языке не существовало.
В Архангельске была небольшая брокерская контора, которая с радостью приняла меня и мои денежки, даже выдала программу для интернет-торговли акциями,. Один мой приятель, работавший в инвестбанке, ежедневно присылал мне обзор финансовых рынков. Торговля акциями - весьма интересное занятие. Даже учитывая то, что в 2001-2002 годах ничего особо интересного на российском рынке акций не происходило, просто следить за котировками акций в своём портфеле было очень даже захватывающе.
Я особо не рисковал, да и акций на бирже тогда было с гулькин нос. В общем так или иначе я вложил большинство своих сбережений в одну очень перспективную независимую нефтяную компанию. Поначалу всё было очень даже неплохо. До определённого момента. А потом владельцев компании посадили, а на саму компанию навесили огромный штраф, который её и разорил. Не буду вдаваться в детали - они наверняка всем известны. До последнего я надеялся, что как-то кто-то с кем-то где-то о чём-то договорится и всё опять станет как прежде, но этого не произошло. Так я и потерял большую часть своих первых сбережений.
К тому времени, однако, я сделал неплохую карьеру. Я пользовался уважением и у директоров фонда и у менеджмента обеих телекомовских компаний. Представляя их интересы входил во всевозможные рабочие группы по объединению региональных операторов и даже один раз был с презентацией на коллегии Минсвязи. К тому же, за участие в подобных мероприятиях мне платили неплохие премии. В общем и целом, перспективы дальнейшего карьерного роста были довольно заманчивыми.
Однако, убедившись, что без работы я не останусь, мне захотелось чего-то нового и интересного. Можно было бы, конечно, жениться, но невесты подходящей тогда не нашлось. Поэтому я решил продолжить обучение и поступил в бизнес-школу. Выбор был несложен: после сентября 2011 года ехать в Америку не очень хотелось. Кроме того, почти все уехавшие туда учиться там оставались, что в мои планы не входило. Я просто хотел отдохнуть, на других посмотреть и себя показать. Таким образом мой выбор пал на ИЕСЕ в Барселоне. Скорее всего основным фактором была замечательная книга Алексей Толстого "Золотой ключик, или Приключения Буратино". С самого детства я помнил наизусть манящую первую фразу: "Давным-давно в маленьком городке на берегу Средиземного моря..."
После двух лет, проведённых по большей мере в Архангельске моя тяга к Средиземноморью значительно усилилась. Даже превысила тягу к знаниям. Не буду вдаваться в детали поступления - ничего особо сложного в этом не было: благодаря работе в Андерсене английским я владел достаточно хорошо, диплом финека с отличием и немецкий диплом закрывали все вопросы академической успеваемости, после некоторой подготовки я с первого раза сдал необходимые для поступления тесты. Решающим фактором, как всегда, были деньги.
Евро тогда только появилось в обращении и курс был относительно низким. За учебу предстояло заплатить порядка сорока тысяч евро, ещё тысяч пятнадцать-двадцать надо было на жизнь, аренду жилья, поездки и прочие расходы. Это были большие деньги, но, во-первых, подобные вложения были полностью в рамках моей философии; а во-вторых, в последствии они себя более чем окупили - хорошая бизнес школа в действительности открывает двери, о существовании которых большинство людей даже не подозревают.
С финансированием обучения всё было довольно просто - один из испанских банков автоматически выдавал кредит на оплату обучения всем кандидатам, прошедшим вступительную комиссию. Процентная ставка была довольно низкой, а на выплату давалось пять лет после окончания учёбы. Личных сбережений после двух с половиной лет работы у меня было тысяч десять, к тому же, на случай крайней необходимости, я договорился о дополнительном кредите со своими знакомыми.
В конце лета 2002-го года, когда я прибыл в Барселону, курс евро значительно вырос благодаря безоглядной монетаристкой политике господина Гринспена. Однако, не бывает худа без добра - буквально через месяц после начала учебы администрация школы обрадовала меня сообщением о выделении мне стипендии размером в пять тысяч евро. Всё, что для этого надо было сделать - это написать благодарственное письмо состоятельному выпускнику школы, который решил осчастливить тогда несколько студентов из России. Спасибо Вам, господин Портобелло!
Два года студенческой жизни в Барселоне, о которых как водится, будет отдельный рассказ, пролетели ярко и быстро. Также как и все мои сбережения. К счастью, уже в самом начале второго года обучения я нашёл работу. Один из английских инвестиционных банков, 'Барклайс Кэпитал', предложил мне поработать в отделе стратегического планирования с прицелом на открытие офиса в Москве. Для меня это было идеальным сочетанием: посмотреть изнутри на механику работы большого банка с возможностью в последствии продолжить карьеру в России.
Чтобы получить эту работу надо было пройти тест, пару предварительных интервью и довольно сумасшедший асессмент-центр, для чего мне пришлось в первый раз в жизни прилететь в Лондон. Там меня поселили в одном из самых дорогих отелей в городе с прекрасным номерами и удивительным видом на Темзу. Вечером был небольшой банкет, где нам дали возможность присмотреться друг к другу, а на следующее утро, после небольшой презентации, перед нами открылись двери банка.
Сам процесс отбора был довольно необычен - представьте себе семьдесят человек с горящими глазами, прошедшими серьёзный предварительный отбор и твёрдо намеренными стать банкирами. Нас разделили на десять команд, перед каждой стояла закрытая картонная коробка. Вокруг каждого стола с важным видом прогуливались три-четыре сотрудника банка с блокнотами в руках. Ведущий с микрофоном зачитал задание: за десять минут, используя различные материалы из коробки, требовалось построить трассу и запустить по ней шарик от пинг-понга. Чем дольше шарик будет катиться по треку, тем лучше.
По сигналу все сидевшие за столом как-будто сошли с ума - картонную коробку чуть не разорвали на куски. Из неё высыпались, листы бумаги, куски картона, цветной бумаги, скотч, ножницы, линейки и прочая канцелярская дребедень. Я решил не отставать и ухватил пару листов бумаги и ножницы. После ураганного старта прыть участников несколько поостыла: кто-то озирался по сторонам, пытаясь понять, что делают другие команды, кто-то просто степлером скреплял вместе небольшие куски картона.
Меня внезапно осенило: я предложил использовать пустую коробку в качестве основания для трассы. Это сразу же нашло поддержку среди моих соседей по столу - девушка азиатской наружности с ножницами в руках даже кровожадно ухватила пустую коробку. Кто-то начал ей советовал как лучше резать, однако я, как автор идеи, довольно громко поинтересовался, наличием инженерного образования или навыков орегами. Она в ответ полуутвердительно кивнула и тут же начала кромсать картон.
В то же время пара ребят в углу углубились в изучение листочка бумаги с правилами. Там было написано, что руками трогать шарик нельзя. То есть если тот застрял, то всё, незачёт, поскольку шарик должен был докатиться до конца трассы. Один из нас задал вслух вопрос: "А можно ли в таком случае на шарик дуть?" За столом нашелся один англичанин, который с видом знатока ознакомился с правилами и огласил свой вердикт: "Тут не написано что нельзя - значит можно!"
После коротенького совещания мы договорились, что вместо строительства сложных конструкций мы сделаем простенькую трассу и будем дуть на шарик, гоняя его по кругу. Тут были предприняты меры предосторожности: пока товарищ со степлером мастерил небольшой круглый трек, бригада с ножницами для виду продолжала делать из полуразрезанной коробки вавилонскую башню. Я внес свою лепту в создание трека соорудив небольшую стартовую площадку.
По сигналу, каждая команда одновременно запустила свой шарик. Оглядевшись по сторонам, к своему большому удивлению, я обнаружил, что далеко не все команды догадались использовать коробку. Некоторые, однако, умудрились выстроить довольно впечатляющие конструкции. Через пять минут поочерёдного и очень аккуратного гонения шарика по кругу посредством наших щек и губ мы сообщили судьям свой результат и довольные стали ждать объявления итогов.
Ведущий начал: "Первый стол - тринадцать секунд, второй - девятнадцать, третий..." Мы были единственными, кто догадался креативно обойти правила и со своими пятью минутами, были объявлены победителями. По-моему, каждый из сидевших за нашим столом впоследствии получил предложение о работе. В течении дня было ещё несколько подобных конкурсов и индивидуальных встреч с сотрудниками банка. Не без труда и волнения, но я справился. Вечером мне позвонили и обрадовали новостью, что я прошел отбор. А в декабре 2003 я подписал контракт с банком.
У 'Барклайс Кэпитал' для выпускников бизнес-школ была очень уникальная программа предварительной подготовки: начиная с февраля месяца (а на работу я был должен выйти только в сентябре), надо было проходить специальные курсы по интернету и сдавать соответствующие экзамены. Сначала всё было довольно просто, однако совсем вскоре тесты усложнились до уровня, где я не то чтобы, не мог найти ответ, я в принципе не мог понять вопрос. К счастью не запрещалось пользоваться помощью других людей и, помаленьку, я сам начал разбираться в тонкостях финансовой математики.
Самое приятное было в том, что за прохождение курсов нам платили по девятьсот фунтов в месяц, а за каждый пройденный тест выплачивали премию в размере пятисот фунтов. Учитывая, что за подписание контракта, я сразу получил отдельную премию, по-английски именовавшуюся 'золотым рукопожатием', что позволило мне оплатить примерно треть расходов на обучение, жизнь опять приобретала новые интересные очертания.
Деньги мне регулярно присылали в виде банковских чеков. Когда я с радостной улыбкой зашел в двери барселонского 'Барклайс Банка' в предвкушении получения большой суммы денег, я был немало удивлён, когда узнал, что деньги по этим чекам я смогу получить только в Великобритании. Это было очень странно, однако поскольку особой нужды в этом не было, я решил подождать. К моменту моего приезда в Лондон, деньги на счёте у меня почти закончились, зато стопка чеков достигла весьма приличных размеров.
Гордо зайдя в банк с ярко-синей вывеской 'Барклайс', прямо у станции метро с романтическим названием 'Банк', я был огорошен, сообщением о том, что для получения денег, мне надо открыть счёт, для чего требуется адрес постоянного проживания и квитанция об оплате коммунальных услуг. Я подивился такому повороту сюжета и попытался объяснить клерку, что без денег я не смогу снять квартиру и оплатить этот мифический квиток.
"Ничего не могу поделать..." - услышал я в ответ. - "Такие тут законы о борьбе с отмыванием денег".
"Так я в вашем банке работаю! Вот у меня и контракт есть!" - попытался я зайти с другой стороны.
"Тогда обратитесь к руководителю вашего подразделения. Я вам ничем помочь не могу!"
Это было уже не смешно - меня взяли в банк на работу в отдел стратегического планирования, но отказываются открыть мне счёт в этом же банке.
"Капитализм обречён..." - почему-то пронеслось у меня в голове.
Обратиться к своему начальнику я не мог поскольку должен был еще пройти четырёхнедельный курс тренингов для получения сертификата от британского финансового регулятора. Назанимав денег у знакомых и малознакомых людей, я умудрился снять уютную квартирку в Лаймхаузе, сделав первый взнос наличными. Заполнив все бумажки я каждый день с надеждой открывал почтовый ящик в надежде увидеть там заветный конверт, который бы позволил мне получить деньги, до сих пор валявшиеся в виде маленьких голубоватых бумажек в ящике письменного стола.
Наконец этот день случился и мне прислали квитанцию для оплаты услуг телефонной компании - на целых десять фунтов! Это был обычный листок бумаги формата А4, который, если бы я захотел, можно было бы изготовить минут за пять. Воодушевлённый и проникнутый корпоративной этикой, я снова отправился в отделение 'Барклайс Банка', на этот раз в находящийся по соседству с моим новым домом Вестферри.
Первое, что меня почти буквально сбило с ног, едва я переступил порог, был внешний вид сотрудников, а точнее, сотрудниц. Почти все они были в черных паранджах! Не в платках или ещё каких одеяниях, а именно в паранджах с узкими щёлочками для глаз. Поначалу, я даже забыл зачем пришёл и стоял с вытаращенными глазами и открытым ртом пока одна из 'девушек' не предложила мне присесть за её столик.
Сделав вид, что я нисколько не удивлён, я изложил ей суть вопроса: мне надо открыть счёт, чтобы обналичить чеки. Она взяла мой документы, стала забивать какие-то данные в компьютер, пока вдруг не встрепенулась и повернулась ко мне держа в руках злосчастную бумагу из телефонной компании.
"Эта квитанция неправильная!" - откуда то из недр паранджи раздался довольно милый голос, с ярко выраженным индийским акцентом.
"У Вас в паспорте фамилия с двумя 'Б' написана, а тут с одной!"
Я взял из её рук бумажки и убедился, что так и есть.
"Но это же моя квитанция! Вот и адрес и всё остальное совпадает!"
"Да, но фамилия не совпадает!"
Я готов был взорваться! Тут в дверях позади девушки появился солидный толстый индус в тёмно-синей чалме и какой-то звездой во лбу. Мне казалось, что я медленно схожу с ума.
"Да это ничего!" - Послышался тот же мелодичный голос. - "Я сейчас позвоню в телефонную компанию и они всё исправят".
Она взяла трубку и быстро заговорила с кем-то по-английски, повернувшись ко мне боком. Открывавшийся вид девушки в парандже, разговаривавшей по телефону был весьма необычен, если не сказать больше. Через минуту другую она повесила трубку и снова повернулась ко мне.
"Всё, я договорилась: они исправили ошибку в своей базе данных; вскоре перевыпустят квитанцию, а когда Вы его получите мы откроем Вам счёт..."
Сама мысль о ещё одном визите в этот офис правоверных не вызывала у меня никаких положительных эмоций. Доверять им свои деньги совсем не хотелось. Я молча встал и ушёл.
Некоторое время я размышлял об альтернативных вариантах, пока один добрый человек, курировавший от банка наш тренинг, не дал мне секретный телефон какого-то клерка из банковского филиала на острове Мэн. Тот за небольшую плату, в течении недели открыл мне офшорный счёт без всяких квитанций и тому подобной чепухи.
К той поре уже начались рабочие будни, которые у большинства начинающих банкиров могут быть весьма непростыми. Кстати, и тут меня достало дело ЮКОСа - когда они брали меня на работу, планировалось открытие московского офиса, а после вынесения приговора и национализации нефтяной компании, никаких разговор о русском офисе уже не было - пришлось мне заниматься развитием бизнеса в Италии и Испании... Но об этом в другой раз, а сейчас вернёмся к рассказам о деньгах.
Следующим воплощением денег должна была стать кредитная карточка. Не помню уже в силу каких причин я решил получить 'Америкен Экспресс', однако это закончилось неудачей поскольку я не смог заполнить анкету на сайте: требовалось указать все свои адреса за последние пару лет жизни, а почтовый индекс моей испанской квартиры не влезал в принятый в Англии или Америке формат. После этого я подумал, что с 'Экспрессом' мне не по пути и обратился к 'Капитал Уан', которую рекламировали повсюду: и в метро, и по телеку, и в газетах.
Те мне ответили очень быстро и прислали серебристую пластиковую карточку. С лимитом в сорок фунтов. Это было даже не смешно, учитывая что поездка в метро из центра города до офиса, где я работал стоила четыре фунта, если платить наличными. Я даже позвонил по указанному на карточке телефону, чтобы поинтересоваться причиной подобной 'щедрости'. Всё оказалось очень прозаично - оказалось, что у меня нет кредитной истории в Великобритании. А чтобы она появилась, надо брать кредиты и отдавать. Звучало очень логично, только зачем человеку, зарабатывавшему почти сто тысяч фунтов в год кредиты по сорок долларов?
"Капитализм обречен..." - вновь вертелось у меня в голове. Банкам не нужны клиенты, у которых есть средства. Денег Гринспен напечатал много. Банкам нужны люди, у которых нет денег - на них можно меньше тратить, а зарабатывать гораздо больше. Чем глубже я погружался в хитрости работы банка, тем меньше мне всё это нравилось - жадность неуклонно побеждала осторожность и уже грозила пересмотреть законы математики и логики. В принципе, можно сказать, что пара лет работы в Лондонском банке сделали меня почти марксистом.
Так или иначе, я решил вернуться на Родину, то бишь в Москву. С банком я расстался по-доброму, с некоторыми из ребят до сих пор поддерживаю дружеские связи, даже с некоторыми из начальников.
Последним опытом моего общения с деньгами в Лондоне стала уплата налогов. В силу неизвестных природе причин, налоговый год в Англии заканчивается 5 апреля. Заполнение налоговой декларации является довольно мучительным процессом, требующим знаний законов, смекалки и даже определённого мужества, в части декларации доходов и применения налоговых льгот. Британское налоговое законодательство довольно сложное (по сравнению с действующим российским!), особенно с учётом наличия офшорного счёта и моего тогдашнего временного статуса налогового резидента. Подоходный налог с меня частично взымал работодатель, муниципальный налог надо было платить отдельно, а чтобы использовать какую-либо налоговую льготу, требовалось заполнить декларацию. Так или иначе, прокорпев почти неделю над двухсантиметровой стопкой бумаг, я отправил это всё в королевскую налоговую службу. А спустя несколько месяцев мне вернули довольно значительную сумму, которую я смог получить, так как не собирался оставаться в пределах Соединенённого Королевства.
В конце марта я упаковал в коробки свои вещи, сдал ключи от квартиры и уехал в Москву.
С тех пор я довольно часто бываю в Лондоне по делам да и просто в гости к друзьям заезжаю. В Барселоне бывать тоже случалось, только гораздо реже. Много за границей было всего интересного и полезного для моего дальнейшего развития. И денег, соответственно, было потрачено не мало. С другой стороны и заработал я в Лондоне весьма прилично. В общей сложности уехал я оттуда без сожаления: впереди меня снова ждала Россия, со всеми её достоинствами и недостатками. Однако, с точки зрения денег, в 2006 году Москва была для меня самым правильным местом.