Каждый день мне снится странный город. Каждый день меня тянет в него, я будто отдыхаю там душой и телом. Даже в названии его мне слышится что-то свободное, как будто ветер запутался в ветвях деревьев и шелестит... или это имя для дерева такое?
Я прихожу туда снова и снова. Я блуждаю по улицам, смотрю на прохожих, чтобы получить от них толику благополучия. От них не убудет: они беззаботны, несчастья будто не знают дорогу в их страну...
...Сегодня ночью мой сон не задался. Такое чувство, будто бесконечно ныл зуб. Я то и дело просыпался, пытаясь понять, где притаилась боль? И не мог. Не мог понять: реальна ли она?
Во сне тоже было что-то неправильным. Город был по-прежнему красив и светел, и я не мог понять, в чём дело. Я пытался остановить прохожих и расспросить их, чувствуют ли они неладное? Их лица были по-обычному беззаботны, но едва я начинал разговор, как они замирали, отступая, словно стремились скрыться в тени зданий.
В одну из ночей сон оказался особенно похож на реальность. Начинался он не в городе, а на дороге к нему. Я шёл долго, несколько часов, город приближался медленно, а на дороге я увидел повозку с семьёй из пяти человек. Они уезжали из города, и мне стало страшно: неужели сон мой был вызван не болью, и в городе что-то произошло?
Я остановился, чтобы расспросить людей на дороге, но почему-то не смог решиться, мне казалось, если я это сделаю, то потеряю что-то важное, и путь в город будет закрыт для меня навсегда.
Эти люди просто возвращаются домой, в деревню, уверил я себя.
...А в городе всё было по-прежнему. Сегодня было даже лучше, чем раньше. Меня встретила компания добродушных горожан и предложила присоединиться: вчера они отмечали день рождения бургомистрова кота, завтра придёт время работы над большим заказом в мастерских, зато сегодня как раз есть время, чтобы угостить незнакомца и похвастаться успехами.
Не обманут ли они меня? Может, хотят напоить и... Но тут на какой-то миг я вспомнил, что город мне всё-таки снится. Я просто закрою глаза и моментально вернусь, успокоил я себя.
Но компания не задумала ничего дурного! Мы завалились в какой-то трактир, и горожане стали есть и пить, уже не обращая на меня внимания. Я слушал, время от времени потягивая сладкое вино, а люди рассказывали о своих успехах. Что-то странное было в их речах, но я долго не мог понять, что. Наконец у меня сложилось впечатление, что все эти люди как будто нарочно проговаривают свою удачливость и благополучие, словно стараясь уверить самих себя, и когда я заметил, что перечисление выгодных сделок, счастливых совпадений и добрых предзнаменований пошло по третьему кругу, незаметно ушёл.
На главной городской площади меня посетила странная мысль: что я могу, пожалуй, поселиться в этом городе. Если получу официальное одобрение властей, это как бы закрепит меня в новой реальности. Не знаю, почему я так решил, но вот уже я был в ратуше, и сам бургомистр радушно пригласил меня в небольшую, но богато обставленную комнатку.
-Почему бы и нет? - Он раскинул руки, то ли чтобы всплеснуть, то ли чтобы обнять гостя. - Почему нет? Поселяйтесь! Живите! Вот буквально сегодня у нас освободился прекрасный дом на улице Часовщиков... такая приличная семья, и зачем было... - Он замолчал, как будто пытаясь вспомнить мысль. - Милости просим. Просим... Да мы и жену для вас подыщем вмиг, только намекните! - И он громко и старательно хохотал.
-Вы даже не спросили, что я умею делать...
-Неважно... Всё образуется, всё мелочи. У нас вы не пропадёте. От голода и холода у нас, слава богу, никто не страда... - Бургомистр закашлялся, поперхнувшись, лицо налилось кровью. - Ничего-ничего!
Позвал секретаря, ходили смотреть дом на улице Часовщиков. Две комнаты, чистые, и даже мебель осталась. Секретарь был противоположностью своего начальства: тих, молчалив, отвечал на вопросы, но как бы неохотно. Даже, казалось, прятал глаза.
-Да что же с ними случилось, скажите! - не выдержал я.
-С ними-то? - Секретарь словно встряхнулся, замигал. - Да нет, с ними ничего такого... уехали, просто...
-Обижал их кто?
Секретарь посмотрел на меня с таким чистым удивлением...
-Уехали, - повторил он.
Остаток дня промелькнул, как сон. Заходили соседи, принесли разную всячину, из самого необходимого и не очень, на первое время и просто так. Звали в гости, едою снабдили, наверное, на неделю.
Потом наступила ночь.
Я думал, что проснулся, вышел на улицу. Светила луна, тянулись длинные тени. Улицы были пусты и тихи, я шёл и шёл, непонятно куда. Дошёл до площади, мимо ратуши, свернул куда-то в тесную улочку и вздрогнул, увидев перед собой закутанную в темноту башню. Она, наверное, была не слишком высокой, но я почувствовал её так, словно тяжестью своей она прогибала улицы. Кажется, лунный свет не мог освободить её от темноты, не касался её камней, огибая их, или, быть может, впитываясь ими.
Я замер, думая, что сейчас страх накроет меня, обездвижит... Но страх почти в ту же секунду измельчал, стал неважным, главной стала какая-то тоска, безнадежность, струившаяся даже не от самой башни, а...
В башне была дверь. И дверь была приоткрыта, зияла чернотой щели... Я изумился: какая же тьма прячется там, за дверью, если она чёрна даже на фоне бессветной тяжести стен.
...Не выдержав, я побежал прочь. С каждым шагом делалось легче, и в какой-то момент я понял, что сейчас проснусь.
Естественно, наутро я отправился искать башню. И понял, что не хочу ни с кем говорить об этом. Я думал, что башня могла мне присниться. Но она была. Днём она оказалась почти невзрачным каменным сооружением, может быть, чуть пониже трёхэтажного дома, с несколькими крошечными оконцами. Дверь по-прежнему была приоткрыта, а на улице вокруг не было ни души.
Наверное, я очень долго стоял в нескольких шагах от башни, не зная, на что решиться. Очнулся от шаркающих шагов: по улице брела старуха. Я несколько мгновений не мог понять, что вызывает у меня такое изумление? Наконец, сообразил: впервые в этом городе я видел кого-то немощного, как будто придавленного тяжестью беды.
Старуха двигалась медленно, но вот она прошла мимо меня, не поднимая головы.
-Постойте! - окликнул я, с трудом разлепив губы. - Скажите, вы знаете, что это за место?
Старуха замерла на секунду, но не обернулась.
-Послушайте, я не... Я просто хочу понять, я прибыл в ваш город только вчера, я хочу поселиться здесь, но не могу понять... что не так в вашем городе?
Старуха подняла наконец на меня глаза... Впрочем, глаз я не видел, они так запали.
-Поселиться? - проговорила она. Потом молчала, так долго, что я не знал, что делать: сколько ещё могло длиться это оцепенение?
-...Эй! - Меня толкнули в бок. - Ты чего?
Никакой старухи не было. Проходил мимо какой-то парень, посмотрел - очнулся ли я? - и зашагал дальше.
А четверть часа спустя я был в трактире. Денег с собою не оказалось, но хозяин узнал меня, махнул рукою, пригляделся:
-Да ты какой-то как не в себе, парень. Давай, садись, угощу... Стряслось что?
-Да... Там, у... башни... Старуха.
-А... - Хозяин как будто чуть опустился, ссутулился. - Примерещилось. То, говорят, призрак, да ты его не бойся. Больше не покажется.
-Призрак? Что... Почему?
-А... Новосёлам она, бывает, является. Один раз, потом не беспокоит. Старуха эта... Не нравится, понимаешь, ей, что нас тут в городе на одного прибавилось. Думает, что... чем больше, тем тяжелее... Да только брехня это. Без разницы.
-Не понимаю. Расскажи толком.
-А... Эй, Танук! - хозяин, углядев кого-то за моей спиной, заулыбался, взорвавшись бодрыми приветствиями, про меня словно забыл, словно уронил с плеч трёхпудовый мешок.
К башне я больше не ходил. Ночью вышел из города - ворота открыты, не боялся город с певучим именем ни врагов, ни иных напастей... Шёл, шёл, забрёл на вершину невысокого холма, сел в мягкой траве, смотрел, как качает её лёгкий и тёплый ветер. Время текло... Почувствовал, как ветер коснулся руки - и подошла она, опустилась в траву неподалёку. Я не оборачивался долго, потом не выдержал, посмотрел.
Сейчас она не была старухой. Юная девушка, тонкая, волосы рассыпались по плечам и светятся.
Самое удивительное - это время. Я не мог понять, прошлое сейчас или будущее? Я был уверен, что девушка помнит всё, что случилось: с нею и с этим красивым, благополучным городом. Но боль её ушла, время повернулось вспять. А город стоит позади... Он опустел, освободившись для тишины и покоя.
Луна поднялась выше и горела так, что казалось: расплавится и выплеснет на землю себя всю. Где-то крикнула птица... Девушка чуть повернула лицо, как будто улыбнувшись... Снова вскрикнули, и тогда я сообразил, что нет, не птица. Кто-то бежал, невидимый за высокой травой, бежал, вскрикивая и смеясь.