Аннотация: Огромная просьба: прочитайте - оставьте ЧЕСТНЫЙ комментарий. Если гадость - так и пишите. Буду очень благодарна.
ВЕРИТЬ В СКАЗКИ...
Холодный осенний вечер опустился на город. Город засыпает. Темнота опутывает его, тихо подбираясь к огонькам домов и квартир, которые как последние лучики Света горят в этой бесконечной тьме.
Темно... страшно.... Для всех...кроме тебя. Тебя, восемнадцатилетней девчонки, что медленно идет по полупустой улице. Идет, не обращая внимания на разноцветные окна магазинов и кафе, на шум Жизни, доносящийся из них. Тебе не страшно. А чего тебе бояться? Люди всего мира, кроме своих личных страхов, имеют только два. Они бояться смерти и одиночества. Но ты не боишься ни того, ни другого. Одинока ты сейчас, а Смерть - это всего лишь очередной поворот на бесконечной дороге, за которым тебя ждут все твои родные, близкие, любимые. Поэтому ты и не боишься темноты, которая так отчаянно пытается пробраться в сердца людей, чтобы испугать их и через страх подчинить себе. Но ты не боишься. Ты вспоминаешь...
... Рождество. Звенящие колокольчики на двери возвещающие, что пришли гости. Вкусный запах только что испеченного печенья и мандаринов, висящих на украшенной красавице-елке. Веселые голоса людей, поздравляющих друг друга с самым светлым праздником, с рождением Спасителя.
А на втором этаже маленького домика вертится перед зеркалом четырехлетняя девчушка с яркими голубыми глазами и светлыми золотистыми волосами, забранными в высокий хвостик и смешными пружинками, подпрыгивающими при каждом движении. На девочке надето светло-голубое платье с ослепительно белыми рюшечками и туфельками. Маленькая кокетка рассматривает себя в огромное зеркало, пока не слышит веселый голос мамы, зовущий поздороваться с гостями. Девочка весело улыбается своему отражению и бежит прочь из комнаты, но у лестницы останавливается и важно и спокойно спускается с нее. Эта девочка ты. И в ответ на твою забавную пародию на степенность взрослых раздается смех твоих родных, так что на середине лестницы с тебя слетает вся эта важность, и ты бежишь вниз в распахнутые объятья отца. Папа и мама c гордостью смотрят на тебя, а пришедшие гости называют тебя ангелочком.
Ты, действительно, сегодня исполняешь роль Рождественского ангела. А позже, рассматривая картинку в подаренной тетей Софией книге, ты замечаешь сходство своей мамы с Марией. С детской непосредственностью ты говоришь об этом и слышишь смех гостей, но твоя мама не смеется, а только грустно улыбается, как будто знает о том, чего не знают другие.
Праздничный обед прерывается внезапным звонком в дверь. Мама идет открывать, через минуту слышится радостное восклицание, а еще через две в дверь обеденного зала входят мама со своей лучшей подругой Каролиной, или тетей Линой, как зовешь ее ты, а за ними и дядя Джефри с Кристофером, их сыном, которого ты на дух не переносишь и который отвечает тебе взаимностью, дергая тебя за волосы и ломая твои игрушки. Черноволосый синеглазый мальчишка оглядывается, рассматривая гостей, и на минуту останавливает свой взгляд на тебе, многообещающе усмехнувшись. На нем темно-синяя рубашка, одетая весьма аккуратно, и ты тоже усмехаешься, понимая сколько усилий пришлось приложить его родителям для того, чтобы празднично нарядить эту бестию и самое главное в том же виде доставить в гости. Вы продолжаете обмениваться нелицеприятными взглядами, а твой папа укоризненно смотрит на вас обоих, а мама обменивается улыбками с тетей Линой, и они одинаково закатывают глаза к потолку.
Обед заканчивается, и гости разбредаются по всему дому, тихо о чем-то беседуя со своими собеседниками. Пятилетний Крис незаметно дергает тебя за хвостик, и ты понимаешь, что терпеть его не можешь. Ты морщишь носик и бежишь к маме. Жаловаться. Слыша в спину обиженный крик синеглазого хулигана:
- Ябеда!!!
Ты останавливаешься, оборачиваешься к черноволосому мальчишке, который думает, что знает тебя и, показав ему язык, внезапно срываешься с места и бежишь в свою комнату, чтобы расплакаться там за несправедливую обиду.
А солнце тем временем медленно опускается за верхушки деревьев. Из твоей комнаты видно закат. И каждый вечер вы с мамой смотрите на это потрясающее воображение зрелище угасающего светила. И сейчас твоя мама подходит сзади и обнимает тебя за плечи. Её длинные, такие же, как у тебя, светлые волосы падают тебе на лицо, но она тут же убирает их, садится на подоконник, прижимая к себе тебя, целует в макушку и начинает рассказывать сказку. Твою последнюю Рождественскую Сказку, в которой все заканчивается словами: "И жили они долго и счастливо". Твои веки тяжелеют, и ты засыпаешь, убаюканная звуками маминого голоса.
Почему жизнь не похожа на сказку??? Почему в жизни бывает только долго или только счастливо? Почему эти два понятия столь редко объединяются в одно, оставляя либо то, либо другое? Над этим вопросом не думают ни ученые, ни философы. Этот вопрос звучит только в сознание маленького ребенка еще верящего в Сказки. Ребенка, потерявшего самого дорогого человека - маму, которая как искусная мастерица сплетала кружево волшебной сказки...
...Второй день после Рождества. Маленькая девочка сидит в большом белом коридоре на белом стуле, окруженная людьми в белых халатах. Отец с обреченным видом стоит возле окна, прислонившись к холодному стеклу лбом, и невидящими глазами смотрит на огоньки машин, проносящихся около больницы и скрывающихся за поворотом. Тетя София и дядя Фред - брат отца, сидят рядом с тобой и держатся за руки, пытаясь хоть как-то успокоить друг друга. Обе бабушки сидят напротив и испуганно вздрагивают от звука открывающейся двери, боясь получить точный ответ. Дверь в очередной раз распахивается, и входят тетя Лина и дядя Джефри, держа в руках пластиковые стаканчики с кофе.
Третий час. Они здесь уже третий час.
А отец даже не шевелится, не обращая внимания на слабые попытки с ним заговорить и успокоить. Он боится. Впрочем, как и все, находящиеся рядом. Ты тоже боишься. И сейчас с широко распахнутыми глазами вглядываешься в лица окружающих и стараешься поверить, что это просто дурной сон. Весь этот день - дурной сон. Просто кошмар. И сейчас самое время проснуться. Только проснуться не получается.
Сегодня вы решили пойти по магазинам, потом в парк.
Вы выходите из автобуса и переходите через полупустую дорогу. Ты идешь с папой, который крепко держит тебя за руку. Мама чуть отстает. Вы переходите за бордюр и оборачиваетесь. Мама роняет сумочку, из которой выпадают и разлетаются в разные стороны вещи. Она приседает, чтобы собрать их, но тут внезапно из-за поворота появляется машина.
Взвизг тормозов.
Испуганное лицо водителя.
Глухой удар.
Крик отца.
Ореол ярко-красной крови вокруг светлой головы мамы.
Испуганные возгласы вокруг.
Любопытная толпа, образующая полукруг возле места происшествия.
Пронзительная сирена, подъезжающей машины Скорой Помощи.
Люди в белых халатах, не обращающие внимания на бледного как полотно мужчину и отчаянно плачущую светловолосую девчушку, судорожно сжимающую маленькую иконку, выпавшую из маминой сумки.
Пропахший лекарствами салон машины и четкие уверенные действия врачей, слившиеся в непрерывный калейдоскоп, который внезапно замер в этом белом коридоре.
Дверь снова распахивается и показывается доктор. Все взгляды немедленно поднимаются на него. Отец, что-то почувствовав, быстро оборачивается. Доктор качает головой и кивает в сторону реанимации. Папа подходит к тебе и тихим, звенящим от сдерживаемых эмоций, говорит:
- Эрика, пойдем. Мы должны попрощаться с мамой.
Вы заходите в реанимацию, и ты видишь лежащую на кровати маму. Отец кидается к ней. Она дотрагивается до его щеки и медленно проводит по ней, а потом гладит тебя по растрепанной макушке, печально и как будто извиняюще улыбаясь. Ты улыбаешься в ответ, и ее глаза вспыхивают светом. Сейчас никому из вас не нужны слова. Её рука вдруг бессильно опускается, а глаза становятся мутными. Она закрывает их, Чтобы не открыть уже никогда. А твой отец начинает плакать. Страшно, без всхлипов. Видно только блестящие капельки, прочертившие мокрые дорожки у него на щеках и абсолютно пустой взгляд, устремленный куда-то внутрь себя.
- Мама спит?
- Да, милая, мама спит.
- Она больше не проснется?
- Нет, но она видит прекрасные сны. Сны о нашей жизни.
- Почему она не может быть с нами?
- Она не может не спать, но она всегда будет рядом, ангелочек. Она будет ветром, шепчущим тебе сказки, солнцем, греющим тебя, прекрасным цветком, радующим твой взгляд, снежинками, падающими с неба. Она всегда будет рядом.
- Я знаю.
Ты действительно знаешь это. Ты видишь это. Теперь ты всегда будешь чувствовать, что она рядом...
...Похороны. Куча незнакомых людей, утверждающих, что твоя мать была превосходным человеком. Зачем? Это и так все знают. Особенно ты. Глупые люди, думающие, что словами могут тебя утешить. Глупые.
Куча лиц, голоса, отдающиеся гулкими ударами у тебя в голове, смазанные непонятные пятна, сливающиеся перед глазами. Отец, стоящий в стороне без всяких эмоций на лице. Даже ты боишься к нему подходить. Что уж говорить про остальных.
Дом. Внезапно, всего за одну ночь, превратившийся из уютного и теплого в безжизненный и не дающий тепла.
Снова куча людей, тихо о чем-то говорящих. И ты с красными от слез глазами убежавшая от этих людей в свою комнату.
Комната сейчас кажется тебе слишком светлой. Белая красивая мебель. Стены, выкрашенные в теплый светло-бежевый цвет. Паркетный пол, на котором лежит пушистый бежево-золотистый ковер. Теплый плед на кровати. Огромное окно с широким подоконником. Светло-золотая штора, из-за которой в комнате становится еще светлее. Куча игрушек, в беспорядке разбросанные по всей комнате. Огромный кукольный домик, стоящий в углу. В этот домик никогда не придет Беда.
Маленькая девочка задергивает тяжелые шторы и залезает на подоконник, обняв мягкого, подаренного мамой на это Рождество, медвежонка, оказавшись в своем собственном укромном уголке, в котором можно притвориться, что ничего не произошло, что сейчас откроется дверь и мама, сияя улыбкой, обнимет ее, поцелует и расскажет волшебную историю.
Вдруг слышится звук шагов, и кто-то отдергивает штору. Голубые глаза встречаются с синими, но и в тех, и в других плещется одинаковая боль утраты. Невыносимый вихрастый хулиган забирается на подоконник, садится напротив тебя. Его теплая рука накрывает ее холодную ладошку, вцепившуюся в игрушку.
Солнце заходит и касается последними лучами, которые уже не греют, двух детских макушек: темной и светлой. Два ребенка, сидящих на подоконнике, до рези в глазах смотрят на уплывающее в незримую даль Солнце, а потом и на звезды, зажигающиеся на черном бархате неба...
- Ай-яй-яй. Глядите-ка, наша мисс Всезнайка споткнулась. Надо быть осторожней и смотреть куда идешь, а не только в свою глупую книжонку.
Одиннадцатилетняя девочка с обидой смотрит на черноволосого мальчишку. Ты почти не изменилась. Все те же светлые немного золотистые волосы, ярко сияющие голубые глаза, светящиеся безграничным любопытством. Он тоже тот же синеглазый мальчишка с растрепанными черными волосами, не упускающий возможности сказать тебе гадость или сделать ее же, благо учитесь вы в одной школе. И ты не устаешь говорить спасибо всем Богам и Святым сразу, что он старше на год и в другом классе. Но он и так умудряется тебе пакостить.
Чего только стоят пролитые на твои волосы чернила, покрасившие их в нежно-голубой цвет на целый месяц, после чего вся школа дружно стала называть тебя Мальвиной, интересуясь, где же твой Пьеро. Крис тогда весело смеялся. Правда, не долго. Твоя знакомая старшеклассница, изо всех сил пытавшаяся приобщить тебя к искусству рисования - единственному предмету, который у тебя не получался, не выдержала такого издевательства и заявила, что Кристофер Саммерс и есть Пьеро.
После этого все ученики школы дружно решили поставить спектакль и назначили вас на роли Пьеро и Мальвины. И тебе посчастливилось наблюдать, как ужасно злой Крис с мрачным выражением лица признается тебе в любви в глупых стишках, а все остальные марионетки из кукольного театра во главе с Карабасом, папой Карло и черепахой Тортиллой отчаянно пытаются не расхохотаться, глядя на эту сцену.
Взаимной приязни вам это не добавило. И он нашел новое оскорбление - Всезнайка. Но разве ты виновата в том, что любишь учиться. Действительно любишь. У тебя не получается только рисовать и фантазировать, потому что ты больше не веришь в сказки...
Ты собираешь рассыпавшиеся учебники и, окинув его ненавидящим взглядом, гордо уходишь в свой класс, а в твоей голове крутится только одно слово:
"Невыносимый, невыносимый, невыносимый...".
- Какие мы гордые. Просто слов нет. Как будто что-то особенное есть.
Слова, специально произнесенные громким голосом, только для того, чтобы ТЫ услышала. А у тебя в голове появляется куча красочных эпитетов, характеризующих этого мальчишку, причем, слово "гад" является самым безобидным и мягким из них.
Он смотрит тебе в след, и ты хлопаешь дверью, поставив в вашем "разговоре" громкую точку.
Ты прислоняешься к двери и медленно оседаешь на пол, едва сдерживаясь, чтобы не разреветься: "Почему?".
...За тобой приезжает отец. Он безумно любит тебя и прощает тебе все, покупает дорогие игрушки и вещи. Вот только рядом его нет почти никогда. Вот уже семь лет он разве что в воскресенье не на работе. А ты проводишь все свои вечера после школы у тети Софии. Она хорошая, но она не заменит тебе отца.
Поэтому ты удивилась, увидев его возле школы и, радостно завизжав, побежала к папе, бросив свои сумку и пакеты на крыльце школы.
- Ну-ну, ангелочек. Слишком сильная реакция. Ты меня глухим сделаешь. Иди, подбирай свое добро, и поехали. Хорошо?
Ты радостно киваешь и оборачиваешься, собираясь идти подбирать свои вещи, но натыкаешься не синеглазого хулигана, держащего твои сумки в руке. Он приветливо кивает твоему отцу и почему-то не отдает тебе вещи, а кладет их на заднее сидение машины. Отец спрашивает его об успехах, и они несколько минут разговаривают. Ты же садишься в машину, наградив отца взглядом преданного революционера. Отец прощается с Крисом и, передав привет его родителям, садится в машину. Машина мягко трогается с места и папа, кинув на тебя взгляд, задает вопрос, интересующий всех ваших с Крисом знакомых:
- Почему вы так не ладите друг с другом?
Ты молчишь. Да и что тебе ответить, когда ты сама задаешь себе этот вопрос. Он ведь может быть другим. Таким, как тогда, после похорон твоей мамы: добром, чутким, заботливым. Другое дело, что он не хочет. Ты тяжело вздыхаешь и отвечаешь давным-давно заученную фразу:
- Он дурак.
Отец хмыкает, но не комментирует. Знает, что с тобой на ЭТУ тему спорить бесполезно, да и не переспорить ему тебя. Но все же укоризненно качает головой.
- Ты не права, Эри. Он не дурак. Он просто... мальчишка.
Настает твоя очередь хмыкать. Отец вновь скашивает на тебя глаза и натыкается на упрямый взгляд голубых глаз, который до боли напоминает ему взгляд твоей матери. А ведь, в свое время он терпеть не мог ту надменную белобрысую девчонку, которая ставила себя выше других, а она так же считала его невыносимым, и презрительно морщилась при взгляде на него.
История повторяется? Как знать. Как знать...
...Широкий подоконник, на котором сидит красивая светловолосая девушка, обнимающая медвежонка, грустно свесившего голову на бок. Сейчас три часа ночи. Три часа, как ей исполнилось шестнадцать. Завтра, когда она встанет, будет торт со свечками, куча подарков, красиво украшенный дом, море гостей и улыбка, улыбка, улыбка.
Завтра ты будешь улыбаться. А сегодня ты плачешь. Вчера ты видела ЕГО. С девушкой. ОН ее целовал, а ты чувствовала, как твое сердце обливается кровью, как будто тебя смертельно ранили и оставили умирать. ОН тебя заметил и усмехнулся. ОН всегда усмехался. Всегда.
Ненавижу! Чертов идиот, который...
Ты резко распахиваешь шторы и идешь в ванную. Завтра никто не должен видеть, что ты плакала. Особенно ОН. Нет, Не доставишь ты ЕМУ такого удовольствия. Ты же всегда улыбаешься. Не так ли? Ты и сегодня улыбнулась в ответ на его ухмылку и прошла мимо. Так будет и завтра. Так будет...
...Веселый смех, куча подарков, именинный торт с шестнадцатью свечками, радостный отец, с гордостью смотрящий на тебя, друзья, завалившие тебя поздравленьями и на перебой пытающиеся сказать тебе что-то самое важное, и ОН.
Синеглазый хулиган с растрепанными черными волосами, прислонившийся к стене и не сводящий с нее пронзительных глаз, подмечающих каждый жест, каждое движение, каждую улыбку. И все это направленное не ему. Она ему никогда не улыбалась. Ему принадлежит только ее презрительный взгляд и усмешка. Только это, но это только его. Но ему нужно другое. Ему нужно большее. Ему нужна она. Поэтому он и меняет девушек как перчатки. Потому что он хочет, чтобы ей было больно так же, как ему, когда она улыбается очередному хорошему, доброму, заботливому. Ведь ему больно, ему хочется врезать как можно сильнее тому, кто осмелится к ней подойти. Ведь она его. Только его.
А она улыбается...
А ты улыбаешься. Улыбаешься в ответ на неловкую шутку Джейсона, в ответ на еще более неловкий комплимент Джорджа. Улыбаешься, изо всех сил стараясь не смотреть на высокую фигуру возле стены. Не смотреть. Это же так просто. Не смотреть. Ты не выдерживаешь и поднимаешь взгляд. Но его там нет. Нет?!
- Позвольте же и мне поздравить моего ангелочка.
Холодный тон, заставивший тебя вздрогнуть, а твое сердце забиться в бешеном ритме: ОН!!!
- Так уж и твоего??! - твои друзья почти с ненавистью смотрят на парня, осмелевшего сказать такое про тебя. Но кто может смутить Кристофера Саммерса? Только тетя София, которая смутит и Господа Бога, но сейчас-то ее нет.
Крис абсолютно собственническим жестом кладет руку тебе на талию и тянет в дальний угол комнаты, подальше от всеслышаших ушей твоих подруг.
- Что у тебя с ним?
Ты рассчитывала на поздравление? Как же. Дождешься от него. Скорее снег летом пойдет или зимой растает.
- С кем именно?
Ты поднимаешь глаза и встречаешься с напряженным взглядом синих глаз, которые отчаянно стараются скрыть... ревность?
- Ну не знаю, кто там рядом с тобой крутится из этих двоих? Или может с обоими?
- А тебе какое дело? Я же у тебя не спрашиваю, что у тебя с этой... рыжей вчерашней.
- Не твое дело, ангелочек.
- Тогда почему моя жизнь - твое? Ты мне не отец, не брат и не друг. Почему же ты лезешь в мою жизнь?
- Твой отец просил меня присматривать за тобой, глупая девчонка. И я не хочу, чтобы один из них тобой воспользовался и выбросил как сломанную игрушку.
- Откуда ты знаешь, что они могут сделать? Или ты всех равняешь по себе?
Ты смотришь во взбешенные синие глаза и понимаешь, что можешь себя поздравить. Ты первый и единственный человек, которому удалось довести Кристофера Саммерса до состояния неконтролируемого бешенства. Сейчас он явно желает только одного и явно отнюдь не поцеловать тебя на твой день рождения. Скорее уж прибить на месте. Но и ты злишься. Только ты не стремишься разгромить все вокруг. Наоборот. Ты начинаешь приторно мило улыбаться, оставаясь спокойной внешне. Но твоя улыбочка злит его еще больше.
К счастью, до убийства дело не доходит, потому что к вам подходит твой отец, почуявший запах неприятностей. У вас обоих на лице появляются сияющие улыбки, и вы расходитесь в разные стороны и больше этим вечером не разговариваете.
...А вечером ты открываешь подарки. Один из них привлекает твое внимание: маленький медвежонок с глазками - изумрудами на серебряной цепочке. Очень красивый искусно сделанный кулон. И маленькая открытка с короткой надписью: "С Днем Рождения, Ангелочек. Крис.".
Ты улыбаешься. Впервые за много дней ты искренне улыбаешься. Он помнит. Но какой же он все-таки гад... невыносимый мальчишка...
...Школьный двор. Куча весело галдящих учеников в возрасте от 7 до 17 лет. Самые маленькие весело прыгают через скакалки, чуть постарше играют в мяч и фишки, самые старшие с легкой завистью смотрят на младшеклассников и, стараясь не попасться под ноги и мяч оголтелым пяти-, шести-, семиклассникам, которые в процессе игры не замечают ничего и никого и вполне могут сбить зазевавшегося старшеклассника, обсуждают что-то свое.
Ты, вместе с подругами, стоишь под сенью дерева, находящегося на территории школы. Подруги наперебой рассказывают о своих проблемах и успехах на личном фронте. А ты молчишь. Нечего рассказать? Отнюдь. Рассказать тебе есть о чем. Только вот у тебя давным-давно появилась привычка не делиться своими личными переживаниями. Но других ты всегда можешь выслушать и дать совет, но рассказать про себя... для тебя это сложно.
Твои подруги удивляются тому, что ты не обращаешь внимания на море попыток начать с тобой встречаться. Но тебе ведь они не нужны. У тебя есть ОН. Твой невозможный, невыносимый гад, после часа общения с которым тебе хочется прибить его. Но ТВОЙ. ТВОЙ.
Через неделю после твоего шестнадцатилетия, почти год назад, он заехал к вам домой. Сказать, что ты удивилась - ничего не сказать. Ты была в шоке, когда, спустившись с лестницы, наткнулась на пронзительный взгляд синих глаз.
Юноша спокойно разговаривал с твоим отцом, не обращая на тебя внимания, а потом спросил у тебя, хочешь ли ты пойти на его выпускной. И все это сказани мимоходом, даже не поднимая на тебя глаз. Ты несколько минут просто молчишь, не в силах вымолвить хоть слово.
После того разговора вы молчали при встрече, а сейчас он приглашает тебя на ЕГО выпускной. Ты молчишь несколько минут, а потом таким же спокойным голосом без всяких эмоций произносишь: "Да".
Твой отец с улыбкой смотрит на вас, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться звонить тете Лине и дяде Джефри.
А вы больше не произносите ни слова.
Через неделю ты идешь с НИМ на выпускной. Его друзья завистливо смотрят на тебя. Они тоже были бы не прочь пойти с тобой. Но среди зависти есть и недоумение. Как же так? Вы ведь не можете и двух минут находиться рядом, не поссорившись. Но вы вместе.
На нем красивый костюм и ослепительно белая рубашка. Волосы в кои-то веки аккуратно уложены. Ты же напоминаешь ангела в светло-зеленом платье без рукавов, с распущенными волосами, две прядки которых заплетены в косички и перетянуты зеленой шелковой лентой на затылке.
Вы танцевали весь вечер. Впервые просто разговаривали, шутили, смеялись, а потом гуляли по берегу озера, любуясь лунными лучами, пляшущими по водной глади, а потом был поцелуй. Самый первый. Самый робкий. Похожий на внезапно расцветший на морозе хрупкий цветок. И ощущение. Ощущение, что это правильно, что так и должно быть.
А потом были три летних месяца полных счастья, смеха и любви. Люди говорят - сказка. Вы говорили - жизнь. Лето кончилось, и он уехал в колледж, а тебе еще целый год упорно грызть гранит науки в школе. Но он тебе пишет. Его письма длинные, нежные, от них так и веет теплом и любовью. Эти письма ваш секрет, про который знают лишь ваши родители.
Но твоим подругам знать о том, что ты по уши влюблена в невозможного синеглазого хулигана, совсем не обязательно. Они тебя не поймут, ведь для них он все тот же юноша с ледяным взглядом синих глаз и острыми как бритва словами.
Поэтому ты сейчас и стоишь с глупой улыбкой выслушивая их любовные похождения, и стараясь дать какой-нибудь совет, чтобы они не натворили чего-нибудь. Стоишь, не реагируя на попытки выудить из тебя факты из твоей жизни. В ответ на это ты просто улыбаешься и молчишь...
...Ты закончила школу. Безграничная радость причудливо смешивается со щемящей грустью. И сейчас, прощаясь с такими родными и приветливыми стенами старой школы, ты почему-то боишься, что никогда их больше не увидишь. Странное чувство. Скорее даже предчувствие.
Ты стоишь в спортивном зале, в честь такого знаменательного события украшенного сотнями сияющими всеми цветами мира огоньков, с множеством небольших столиков и веселящимися выпускниками в праздничной одежде.
Учителя, стараясь тщательно скрыть слезы на глазах, прощаются со своими неразумными детьми, казалось бы только вчера пришедшими в эту школу глупыми первоклассниками. И вот они уже на пороге своей новой жизни.
Сегодня они навсегда уходят из своей любимой школы, в которой столько всего случилось впервые: первые друзья и враги, первые ошибки и успехи, первые поцелуи и пощечины. Им придется обо всем этом только вспоминать. Сегодня маленькие корабли их жизней выходят из тихой и уютной бухты "Детство", чтобы начать свое полное опасностей и приключений путешествие. Сегодня что-то ушло. А завтра утром появится что-то новое.
К тебе подбегают друзья и дружно стаскивают тебя с подоконника, призывая прекратить размышлять о смысле жизни. Ты весело смеешься и отвечаешь, что сие таинство тебе пока не известно, но как только найдешь - сразу им сообщишь. Они тебя важно благодарят в самых что ни на есть изысканных выражениях и с чересчур серьезными лицами. Если бы еще в глазах чертики не прыгали - цены бы им не было. Ты танцуешь один танец, но после него вновь возвращаешься к облюбованному тобой подоконнику, слушая одну из твоих самых любимых песен:
...Bring me to love...
Хорошие слова. Интересно, а мою жизнь кто-нибудь удержит, если она вдруг рассыплется в прах прямо перед глазами моих друзей? Вряд ли. Ты прекрасно понимаешь, что сейчас такое время, когда каждый сам за себя...
...Сегодня приезжает твой любимый. Твой невозможный Крис. Сегодня вечером вы будете вместе. А потом будет целый месяц на юге Франции. Целый месяц вдвоем, без родителей. А потом ты вновь, как и 14 лет назад задашь один простой вопрос: "Почему жизнь не похожа на сказку? Почему только долго или только счастливо?". И так же, как и 14 лет назад не найдешь ответа.
А ведь была встреча с твоим отцом и родителями Криса в аэропорту. А потом внезапно сломавшаяся машина и решение ехать на метро. И твое упрямое желание не спускаться в темноту лондонской подземки, а поехать на автобусе, такси, да хоть пешком пойти, но не спускаться туда. Они все посмеялись над этим и сказали, что ты уже не ребенок, чтобы бояться темноты.
Шум эскалатора, увозящего вас вниз.
Мраморные стены огромного зала с кучей народа.
Синий вагон метро, забитый людьми под завязку.
Черные стены туннеля, с изредка мелькающими лампами, почти не дающими света.
Мужчина в теплой толстой куртке не по сезону, холодными черными глазами рассматривающий вагон.
Яркая вспышка.
Оглушающий грохот взрыва и звон разлетающегося в разные стороны стекла.
А потом еще более оглушающая тишина.
Бешеные удары сердца и темнота, опутавшая тебя...
...Белый потолок, белые простони, белые стены... все белое.... Как же ты ненавидишь белый цвет...
Первые твои мысли. Мысли человека, вернувшегося с того света. Там тоже был свет, но не белый. Другой - светлый, чистый. В нашем мире такого нет. Тебе хочется туда. К тому манящему свету...
Можно ли убить человека одним предложением? Тебя убили.
- Где мой отец и Саммерсы?
- Они все погибли.
Все. Три слова, отобравшие Веру, Надежду, Свет, Любовь, Цель. Оказывается словами убить легче, намного легче, чем убить тело. Слова убивают Душу. А без души жизнь превращается в никому не нужное существование...
...Тетя София, прижимающая тебя к себе и бормочущая только одно: "Живая". Дядя Фред, твои друзья, бабушки. Они все здесь. И они сейчас с жалостью смотрят на тебя. Как они не поймут: тебе не нужна их жалость! Не нужна! Тебе хочется только одного - умереть и встретится там с ними, теми, кого ты любишь.
Как он мог? Он говорил, что любит, что вы всегда будите вместе, что он будет рядом. Он клялся. Клялся. Так чего же стоят его клятвы? Как он мог оставить тебя здесь одну? Как они все могли?...
...Холодный осенний вечер опустился на город. Тьма подбирается все ближе и ближе. На пустынной детской площадке на чуть раскачивающихся качелях сидит девушка.
Наверное, совсем недавно она была очень красива.
Длинные светлые волосы сейчас коротко острижены, а глаза... темно-синего цвета.
Вот уже месяц, как твои глаза изменили цвет. Месяц. Из твоих глаз ушел свет. Мало кто из твоих друзей узнали бы тебя сейчас. Твои глаза теперь холоднее и темнее этого промерзлого осеннего вечера.
Девушка сидит, вертя в руках складной ножик. Она вспоминает. А потом вдруг вынимает лезвие и проводит по своему запястью, задумчиво смотря на льющуюся из раны алую кровь. Через секунду точно такая же рана появляется и на другой руке.
Тебе не больно. Совсем. Что такое эта боль по сравнению с тем, как больно, когда душа разбивается на осколки? Ты смотришь на свои руки. Кровь льется и капает на асфальт, образуя красную лужицу.
Кап. Кап. Кап.
Еще несколько капелек твоей жизни сорвались с тонких бледных пальчиков. Говорят, что перед смертью проносится вся прошлая жизнь. А что, если ты вспоминала всю свою жизнь до этого, решаясь сделать последний шаг? Остается только смотреть, как красные капельки срываются куда-то низ.
Кап. Кап. Кап.
Сегодня такие красивые звезды. Ночь вообще очень красива. Она всегда нравилась тебе больше, чем день. Наверное, потому что ночь скрывает все ошибки людей. Ночью все равны. У Тьмы нет любимчиков. Она всех принимает в свои объятья. А звезды. Звезды сияют, указывая путь...
Кап. Кап. Кап.
Еще несколько. В голове тяжелеет, а по вискам как будто стучат маленькие серебряные молоточки. Так и должно быть?
Кап. Кап. Кап.
Голоса людей, внезапно возникшие из ниоткуда. Нет. Не надо. Уходите. Зачем вы пришли? Уже слишком поздно.
Кап. Кап. Кап.
- Девушка, вам плохо? Девушка? Сэм, что это красное? Черт.... Вызывай скорую! Быстрее!!!
Кап. Кап. Кап.
Темно... страшно...
...Снова белые стены.
Голоса врачей.
Плачущая тетя.
Жива.
Опять...
Почему?
Снова темнота.
Черный и белый - цвета твоей жизни.
Лицо женщины, сердито смотрящей на тебя.
- Ты чего удумала? С собой такое сотворить. Не о себе, так о ребенке бы подумала.
- О ребенке? Каком?
- Своем, естественно. Ты, что же, не знала? Ребенок у тебя будет. Месяцев через 7-8, я уж точно не знаю. Но будет точно.
- Ребенок? Крис... мама... папа...
Ты плачешь. Впервые за этот месяц ты плачешь. Ты не плакала даже на ИХ похоронах. А сейчас плачешь. И слезы дают тебе покой. Сейчас ты спокойна.
- Господи, деточка. Не плач. Тебе сейчас ни к чему. Уж прости старую.
Женщина что-то успокаивающе бормочет, прижимая тебя к себе, гладит тебя по голове, укачивая как маленького ребенка. И начинает рассказывать тебе сказку. Ту, которую в самый последний раз рассказывала тебе мама. Ту, которая заканчивается словами: "И жили они долго и счастливо".
И ты начинаешь верить. Верить в сказки...
...Красивая молодая женщина задумчиво смотрит на снежинки, танцующие за окном. Сегодня Рождество. Светлый праздник.
- Мама! Мамочка!
Ты оборачиваешься и видишь бегущего к тебе двухлетнего малыша. Синеглазого хулигана с растрепанными черными волосами. Твоего сына.
Ты подхватываешь его на руки, целуешь в макушку и садишься на подоконник, прижимая его к себе.
Вы смотрите на закат, и ты начинаешь рассказывать ему сказку. Волшебную историю, в которой добро побеждает зло, а любимые и любящие живут долго и счастливо.
Ведь это так важно - верить в сказки. И ваш сын научится искать сказку в своей жизни.