2020 - високосный, как и тот год...
(Автор: из сетей)

Памяти сестры (от первого лица)

Этот год особым будет, уповаю на него,
Все закончится, пожалуй, и не будет ничего...
Страх пред мужем позабуду, но не знаю, как мне быть
- 30 лет прошли ведь даром, и не знаю, как мне жить.
Не видала я любви, для него всегда старалась,
А детей как завели, и следа-то не осталось:
Пополнела я порядком, удивила тАк его,
Где худышка-красотулька? "Свиноматка" и всего!
Он детей, как его мама, не любили никогда,
А при людях с ними были ласковыми иногда.
Ведь чужие - не свои, можно будет потерпеть:
"Я рожать-то не хотела, муж был нужен, залететь".
От жены другой отбила, сына лишила отца,
А потом, родив вдруг сына, разлюбила, развелась.
В гости звали, у соседей вдруг ребенок заорал,
Будущая свекровь встала, тут же и сын ее встал:
"Крик детей я не люблю, жалко, на руки бы взять", -
Так она нам говорила, пока маме не стал зять.
"Крик детей я ненавижу! - Так сказала, как женила, -
Тебе нужно - ты смотри", - очень быстро изменилась.
После двух детей забросил: "Залетаешь!", - говорит,
Тут подруги зачастили, на работе всех милИт.
Лена появилась тут же, он к начальникам особ,
Бить челом готов он вечно, даже, если не знаком!
Дочь свою к нему настроит, словно папа будем ей,
На машине его возит, чтоб до дома, чтоб быстрей.
Время поздно, заподозрит вдруг жена, думать начнет,
Догадается, тупица, им тогда не повезет!
Так, все десять лет подряд я одна ращу, он рад,
Мать приедет, ещу лучше, тогда "пашем" как отряд.
Как мы жили, лучше скрою, не поможет мне никто,
Муж: "Дебилка, кто ж поверит?" - скажет он всегда назло.
Тихий омут на работе и на людях просто душка,
Фу, жена ждет, снова дети, повелитель он, царь-пушка.
Да, уж тридцать пролетело - нет ни стажа, ни родни,
Нет подруг - ему так надо, сиди дома и ни-ни!
"Если хочешь на работу, убирайся и живи,
Там, где хочешь, если мало, денег даже не проси!
Ты должна следить за сыном, нах ты тогда нужна?"
И никто мне не поверит, потому что я - не та.
Нет былой веселой пташки, папиной любимицы,
Оптимистки, жизнелюбки, чувственной красавицы.
Теперь и портрет не ставит, фотографий вовсе нет,
Разве всех печальных теток хочет видеть интернет?
Но в душе ее ребенок всё еще был жив, иль зря?
Может, жить уже не надо, впереди - не для тебя...

Ей всегда все говорили, не старайся для него,
Не оценит муж такого, он привыкнет и всего!
Так и есть, за эти годы, потеряла та лицо,
Ну, а муж стал словно ею - где же изгой? Нет его!
Он на ней себе построил счастье там, на стороне,
В она все тридцать просидела там, в дыре,
В той квартире, где как в клетке, задыхалась, но ждала,
Все изменится когда-то и забудет навсегда,
Как он бил ее словесно, синяков здесь не видать,
И приходится ей вечно пред другими только врать.
Убегала, возвращал он, он тогда милашкой был,
На то время переезда, как вернулась, все забыл.
И детей потом настроил, ведь он понял - та раба,
Дети тоже не любили, против папы та была.
Папа пашет, он трудяга, мать бездельница, а ест,
Как докажешь, что реально, выхода уж больше нет?!

Разве папа для такого дочку свою воспитал,
Мужа для своей дочурки вот такого не желал!
Видел он один раз в жизни, рад был, когда дочь ушла,
Умер, сразу свора мужа забрала ее тогда.
Обещанием кормили, сами ее не любили,
Им нужна была прислуга, что, зря чтобы кормили?
Так, на деле и пахала, и кормила, одевала
Мужа-зятя своего, мать возила и таскала,
Ради дочки все старалась, муж и это оценил,
Две прислуги - очень мило, очень хорошо зажил.

До женитьбы домосед был, дома спал и отдыхал,
Мать служить уже устала, женить надо, вот нахал!
"Не поможет, только с силой, "пинком" нужно подгонять,
Женить надо, как мешает мне жить свою жить начать!"
Тридцать лет сидел он дома, слушал музыку - фанат,
Ненавидел, был изгоем,дуру нашел - как он рад!

С ними он видал такого, что за тридцать и не знал,
И родня та была рада, в жизни много повидал,
И с женой узнал он также, его бабку как зовут,
И дедулю, всё узнал он, не видал таких наук!
Удивлялся, научился, стал расти он на глазах,
А она считала также, будут вместе, как-то так...

И ножи украдкой дома прятала и не спала,
Выкинут еще из окон, сплетни были за глаза.
Как же мать? Терпеть велела, мачехой ее была,
Овдовела, забрала всё, даже долю не дала.


19... - 20...