Алтунин Вик : другие произведения.

Тавро

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мистика это или фантастика - я сам запутался! Скорее и то и другое вместе! )))


   Человек в развевающейся от быстрого бега куртке несся по улице. Он опустил взгляд, и ему показалось, что ноги мелькали со страшной скоростью. Легкие разрывались от горячего воздуха, который врывался раскаленной лавой, грозя их сжечь, спалить дотла. Вдруг раздался свистящий звук и брошенный чьей-то рукой тяжелый предмет ударил его по затылку. Ноги подкосились, и он полетел носом в землю. Проехался на животе несколько метров и замер.
   Очнувшись, оперся на руки, попытался подняться, но его повело и он расставил руки пошире, чтобы не упасть. Перед глазами расходились яркие круги. Тряхнув головой, постарался вернуть себя в норму, но сознание не прояснилось, так и оставив в темноте то, что произошло.
   Сильная рука схватила за шиворот и приподняла над землей. Острые когти впились в шею, ободрав ее. Ноги оторвались от земли, и он неясным взором глядел вниз на болтающиеся конечности. В этот момент он напоминал марионетку, которую вел непонятно кто. Горячее дыхание обжигало затылок. Голова от тяжелого удара разламывалась на тысячи осколков, требуя, чтобы на нее положили что-то холодное. Она будто была набита горячими гвоздями, которые тряслись и жгли при каждом движении. Определенно не понимая, что происходит, он с глупым видом болтался как кукла, которую повесили на гвоздь в чулане. Натянутая как струна куртка мешала повернуть голову и взглянуть назад. Мозги отказывались думать, а память, казалось, начиналась с того момента, когда чьи-то руки схватили его, ободрали шею и приподняли над землей.
   Шестым чувством человек начал догадываться, кто его схватил и отчаянно завизжал так, как будто это были последние моменты его жизни. Он задергался всем телом, пытаясь выскользнуть из засаленной, сделанной из грубого материала куртки. Но у него ничего не получалось, хоть он и извивался как уж на горячей сковороде - куртка была застегнута. Чудовище заметило попытки расстегнуть пуговицы и энергично встряхнуло его.
   Голова поникла, и он замер, смирившись с судьбой. На человека было жалко смотреть. Руки и ноги болтались как веревки и слышны были негромкие всхлипывания, которые разносил ветер, дующий неестественными рваными порывами. Из-за него стоны и всхлипывания раздавались громче, смешивались с его свистом и оттого казались какой-то причудливой музыкой, непонятной для окружающих. Чудовище приподняло человека повыше и с силой опустило на землю. Непроизвольный стон вырвался из его рта. Из-за жестокого падения он снова ненадолго потерял сознание и, придя в себя, почувствовал, что его куда-то тащат. Мелкие камушки едва слышно хрустели под его телом. Каждое движение отдавалось в голову, а позвоночник будто был раскаленным штырем, который вставили в спину. Он оглянулся и увидел, что его держало. Первое на что обратил внимание - полуистлевшие ноги, сквозь куски мяса проглядывали кости цвета эбенового дерева. Он даже боялся подумать, что с ним будет дальше. Мысли рисовали страшные образы дальнейшей судьбы, которые сводили его с ума. Запах гнилого мяса, исходивший от ног чудовища, стоял в носу и стал вызывать яркие образы откуда-то из прошлого. Он ясно осознавал, что они из прошлого, но никак не мог понять, то ли это был сон, то ли это было наяву.
   Темные пятна расходились в глазах от перехода от яркого света к тьме туннеля. Его руки и ноги помнили, как он спускался по лестнице в канализацию и тяжелый запах спертого непроветриваемого воздуха подземелья. Но он почувствовал выделяющийся среди этого стоячего воздуха едва заметный сладковатый аромат. Этот аромат поманил его, и он, как зомби, пошел, вытянув руки, и, практически наощупь, продвигался в густой вязкой черноте подземного хода. Несколько раз туннель делал поворот, и он, как слепой, шел, держась за стены. Аромат усиливался, становясь слаще. Вдруг он наступил на что-то мягкое и замер. Сладость запаха резко трансформировалась в зловонный смрад разлагающегося мяса, который оставил глубокий рубец в его памяти. Быстро развернувшись, он побежал и только прерывистое дыхание и звук плещущейся воды под ногами нарушали зловещее безмолвие немого подземелья.
   Боковым зрением он увидел длинный, неестественно белый забор, который выглядел несколько неуместно на фоне старых обшарпанных зданий из красного выветренного кирпича. Эти безмолвные стражи ростом в шесть этажей стояли, взирая своими пустыми многочисленными глазницами на происходящее, нависали над улицей, сдавливая ее с двух сторон. В них не было ни дверей, ни окон, одни лишь проемы, кое-где забитые досками. На сером асфальте лежал всякий мусор: ветки, обломанные ветром с рядом стоящих сухих деревьев, битый кирпич, вывалившийся с фасада здания, осколки бутылок из зеленого стекла, и ржавые гнутые железки, которые непонятно чем были раньше.
   Этот белый забор из штакетника бросался в глаза и всем своим видом, всей светящейся будто изнутри белизной показывал, даже, казалось, кричал, что он чужой или особенный в этом грязном полубезумном мире. На его чистой ровной поверхности буквально не было ни пятнышка, будто бы его выкрасили пять минут назад и он даже еще не успел как следует просохнуть.
   На фоне этой больничной чистоты выделялась большая сине-черная клякса - это был крупный ворон. Он сидел на человеческой голове, которая была надета на острую палку штакетника, как кусок мяса на шампур. Рот у головы был открыт, кончик вывалившегося языка отрезан. Вместо губ, которые тоже были аккуратно отрезаны по кругу, зияли черные пустоты выбитых зубов. Немногие уцелевшие белели как малочисленные звезды в ночном мрачном небе. По палке, на которую голова была насажена, катились темные капли крови, оскверняя своим присутствием белую девственность забора.
   Ворон сидел на этом ужасном постаменте как хозяин положения, не уделяя ни капли внимания происходящим рядом с ним событиям, будучи всецело поглощен своим занятием. Осторожно перебирая лапами, которые путались во всклокоченных волосах, пододвинувшись ближе ко лбу, он вяло клюнул голову в глаз. Глаз решил так легко не сдаваться, так как был прикрыт веком. Оборона была очень ненадежная и ворон принялся бороться с ним, схватив его за край и дергая его со всей своей вороньей силой. Скоро оно поддалось и безвольно повисло на тонкой перемычке - куске кожи, наконец, открыв лакомую добычу.
   Снова пронесся порыв ветра, на этот раз не такой сильный, и веко, как бумажный листок, неспешно закружилось в его вихре. Легкий мусор стал собираться в небольшие кучки, кружась как в танце вокруг болтающейся марионетки и страшного кукловода. Не выдержав напора острого клюва глаз лопнул, мутноватая жидкость закапала в пыль грязного асфальта. Ворон орудовал в пустой глазнице и, достав все, что осталось от глаза, запрокинул голову и, негромко каркнув, молниеносно все проглотил.
   Вдруг ворон взлетел, перекувыркнулся через голову, превратившись в человека в черном плаще с длинными белыми, отливающими платиной, прямыми волосами, и встал на землю уже человеческими ногами. Приземлился он бесшумно, слегка присев, как кошка, которая спрыгнула с дерева, грациозно и мягко встав на четыре лапы. Он медленно пошел в сторону человека, которого тащило чудовище, как куль с мукой. Нагнувшись, он подхватил доску и, вынув голыми руками несколько гвоздей, длиной около десяти сантиметров. Распрямил их без усилий тремя пальцами и отшвырнул ее подальше от себя. Доска врезалась в дерево и, расколовшись пополам, упала в груду мусора, находившуюся у его подножия. Чудовище, услышав негромкий звук, остановилось и стало озираться по сторонам, не поняв, то ли ветер принес этот звук, то ли ему показалось и уже хотело двинуться дальше. В этот момент человек с пепельными волосами ускорил шаг, взял в руку один из гвоздей и кинул его в чудовище. Гвоздь сделал несколько переворотов и воткнулся в затылок по самую шляпку. Чудовище взвыло, пошатнулось и выпустило из рук свою ношу и освободившимися большими гориллообразными руками схватилось за голову, из которой торчал ржавый гвоздь. Человек с белой развевающейся гривой стремительно приближался. Он выкинул руку из-за спины и что-то бросил в сторону жертвы. Человек сидел на земле, широко расставив ноги. Его блуждающий взгляд воспринял фигуру с мерцающими волосами несколько смазанно, как будто он был сразу в нескольких местах одновременно, как кадры плохого кинофильма, вдруг наложившиеся один на другой. Человек едва уловил его короткое движение. И через долю секунды прямо перед ним торчал какой-то предмет. Он схватил его и с силой сжимал до тех пор, пока теплая кровь не начала сочиться сквозь пальцы, почувствовал ее тепло и только потом увидел, что это был нож, который он держал за лезвие. Ощущение боли привело его в чувство, и он, недолго думая, повернулся к чудовищу и воткнул его в ступню по самую рукоять, перебив одну из черных костей. Чудовище завыло и попыталось придавить его другой ногой. Только подняв ее, хотело было с силой опустить на голову жертве - беловолосый взял другой гвоздь и с силой метнул его в лицо монстру. Гвоздь вонзился прямо в глаз. Чудовище пошатнулось и как подкошенное рухнуло на асфальт, подняв при этом небольшие облачка пыли. Беловолосый прекратил бег и не торопясь пошел в сторону поверженного монстра, который медленно шевелился лежа в куче пыли, держась за гвоздь в глазу и вяло пытаясь его выдернуть. Вдруг он резко поднялся. Неестественно быстрым движением беловолосый подобрал с земли доску и ударил ей чудовище в лоб. Доска с хрустом сломалась пополам, оставшийся конец в его руках превратился в заостренное копье, а монстр опять рухнул в пыль асфальта. Он провел по острию ладонью и, перевернув копье, резко воткнул его в грудь монстра, пригвоздив его к земле. Целый фонтан черной вонючей крови поднялся из сердца чудовища и окатил и без того напуганную жертву. Фонтан вскоре ослаб, а потом и вовсе иссяк, найдя для себя другую дорогу - стал медленно втекать через открытый рот. Все произошло очень быстро. Неимоверно быстро. Сначала его окутал страх смерти, а уже через секунду смерть была повержена и валялась у ног, изрыгая вонючую кровь.
   Беловолосый подошел, схватил его за руку и резким движением поставил на ноги. Все тело ныло, особенно голова. Правая ладонь кровоточила, и он пошатнулся, стал заваливаться вбок, но беловолосый быстро схватил его за куртку не дав упасть. Затем дотронулся до лба своим большим пальцем прямо между бровей. Подержал несколько секунд и опустил. Жертва сразу почувствовала себя лучше, боль куда-то ушла. Голова не болела, копчик с позвоночником тоже, и он снова был полон энергии. Только кожа между бровями горела, как будто кто-то приложил ко лбу раскаленное тавро. Оно и горело неравномерно, а каким-то причудливым узором. Он инстинктивно схватился за лоб, но не нащупал сожженной кожи или волдыря. И кожа была холодная, но лоб почему-то саднил.
   После этого память прояснилась. Пустая голова заполнилась воспоминаниями, которые, правда отображали не очень большой период времени, но он ясно вспомнил, как брел по улице и наткнулся на группу Охотников, стоящих вокруг только что убитого человека и раздирающих его по частям. Куски одежды в беспорядке валялись рядом с чудовищами, а они как стая гиен, окружили свою добычу и грызли ее с жадностью и голодным остервенением. Подброшенные вверх кишки, которые повисли на ветках дерева, вывели его из транса. Но транс прошел слишком поздно, потому что один из монстров поднял перепачканную в крови морду и заметил его. Человеку не удалось уйти незаметно, он развернулся и побежал. Охотник сорвался и кинулся вслед за ним. Человек успел отбежать недалеко и, на ходу обернувшись, увидел, как что-то со свистом летит в него. Он так и не понял, что попало в голову, когда мир разорвался, окрасившись в яркий белый цвет. Он упал в пыль асфальта как подкошенный и очнулся от боли из-за содранной кожи на шее и оттого что понял, что его подняли, и ноги болтаются высоко над землей.
   Он стоял и косился то на поверженное чудовище, то на своего спасителя, не зная как себя вести дальше. С первого взгляда вроде бы все хорошо, но что-то ему подсказывало, что это не бескорыстное желание помочь нуждающемуся ближнему. Но тот его не трогал и человек уже практически перестал ощущать себя дичью, на которую ведут охоту. Он видел как тот метнул гвоздь прямо в глаз монстру и как легко его проткнул обыкновенной деревяшкой, как будто это была не деревяшка, а самое настоящее острое копье, которое прошло сквозь тело, как раскаленный нож сквозь сливочное масло, не встретив никакой преграды. Человек решил не убегать, хотя первое желание было именно такое - пуститься поскорее наутек, пока его никто не держит. Но благоразумие взяло верх, так как понял, что очень даже легко может получить гвоздь в затылок или какая-нибудь доска, направленная его рукой воткнется между лопаток. Его пугала неизвестность, которая бросала в холодный пот и заставляла мелко дрожать, как последний лист на дереве осенью в сильный ветер. Он не знал чего ждать от этой ситуации и был напряжен, как пружина, которая разогнется, как только ей дадут малейшую возможность разогнуться, дав чуть-чуть свободы.
   Человек поднял взор и встретился с безмолвным взглядом беловолосого, который, казалось, буравил его черными провалами без зрачков и радужной оболочки. Его странные глаза, полностью черные, с расползшимися зрачками и поглотившими радужную оболочку и белок, теперь разглядывали стоящего перед ним человека, пугая его своей бездной, которая притягивала и звала в нее окунуться, нырнуть с головой туда, откуда нет возврата. Тьма глаз тянула магнитом, и ему стоило больших трудов оторвать и опустить взгляд. Теперь он заметил его бледное лицо с тонкими невыразительными губами и тонким же носом. Длинные прямые волосы доходили почти до пояса и теперь они показались гораздо темнее, чем были, в тот момент, когда беловолосый проткнул монстра. Теперь они были серыми с русым оттенком и иногда чуть поблескивали и переливались темными цветами, как будто темноватые волны, гонимые какой-то непонятной человеку силой изредка просыпались и пробегали по морю волос. Длинный кожаный черный плащ спускался почти до земли, прикрывая черную одежду. Он был несколько странным по текстуре самой кожи, которая очень сильно напоминала человеческую. Бледное лицо и серые волосы резко контрастировали с плащом и на его фоне казались еще бледнее и серее.
   Они так и стояли друг напротив друга ни говоря ни слова и практически не шевелясь, если не считать легкую дрожь человека. Взгляд его скользнул ниже, и он увидел неприкрытые плащом кисти рук беловолосого, которые были человеческие, но вместо ногтей были загнутые звериные когти цвета запекшейся крови. Когти были длинные и на первый взгляд очень острые. Их черный обсидиан врастал в белый мрамор рук, напоминая камень своим матовым блеском.
   - Зови меня Зойи, - вдруг неожиданно произнес он.
   - Я Кошмар, - ответил человек. И подумал: "Какое странное имя Зойи, совсем непонятное".
   - Я знаю, кто ты. Я знаю про тебя все, даже то, что мне и не нужно. Возможно ты подойдешь мне. Мне надо, чтобы ты сделал кое-что.
   - Что именно? - тихо спросил человек, и у него появилось стойкое нехорошее предчувствие, что, ему было бы гораздо проще закончить свой путь прямо здесь. Умереть и не участвовать в дальнейших событиях, которые ему уготованы, но огромное желание жить, которое поглощало все его страхи и природный инстинкт, который не давал ему сдаваться, помогал осиливать трудности, и заставлял выживать в самых сложных ситуациях, победили и он добавил, - Я готов сделать все, что ты скажешь.
   - Не надо торопить события, - сказал Зойи, - придет время и ты все узнаешь. Просто уходи из Города.
   - Как?! Куда из Города?! Я никогда не был за пределами Города! Никто не возвращался обратно, если уходил из него! Я не знаю никого кто бы вернулся! - он помнил тех, кто уходил, многих по именам - это были те, кому надоедало вечно убегать и прятаться. Никто из них не вернулся, не пришел за остальными, чтобы отвести всех туда, где нет Охотников и можно жить спокойно.
   Память начала медленно проясняться, и он отчетливо увидел образ Старика. Стариком он был не потому что был старый, а потому что, казалось, он знал все и помнил всех кто когда пришел. В общем, Старик продержался дольше всех, поэтому его и звали Старик, но и он однажды не выдержал и решил уйти. Дальше его воспоминания были не такими четкими и иногда расплывались в бесформенные образы. Иногда становились яркими, иногда практически бесцветными или черно-белыми. Но в большинстве случаев им не хватало внятности и целостности. Два рядом стоящих здания выглядели в его памяти настолько разно, что это казалось нереальным - одно было черным кубом практически с равными гранями, а второе было больше похоже на грозовую тучу, но почему-то со сверкающими в лучах заходящего солнца окнами, которые сверкали ярче самого солнца. Эти воспоминания напугали его, и он решил сначала не сосредотачиваться на них, а потом и вовсе не думать об этом. Все перемешалось. Только вот что с чем смешалось понять было очень трудно. Неясные воспоминания он отогнал, а сконцентрировался только на ярких и четких.
   Он почти физически ощущал звук гулких шагов, который нехотя раздавался в тишине улиц, переходя в его мозгах в нарастающий рокот. Они шли со Стариком по разбитой местами брусчатке, и этот навязчивый шум шагов выворачивал наизнанку невероятно усиленным эхом. Он глядел себе под ноги на дорогу из камня цвета гранита, и память выхватила кусок разговора.
   - ... нет не за этим. Я не хочу умирать. Просто пойми, я дольше всех здесь живу и так терпения мне не занимать. Я устал. Я очень устал. Мне надоело вечно убегать. Кажется я делал это миллион раз. И в один прекрасный момент мне не повезет и в лучшем случае моя голова будет надета на какой-нибудь забор, если они не утащат меня к себе...
   Он слушал, не говоря ни слова, и шел, глядя на мыски своих ботинок. Скорее делал вид что слушал, не слушая вовсе.
   "Что ждет Старика там, за Городом?"
   Он знал, скорее чувствовал, что Старик там долго не протянет и ему было его откровенно жалко. Может больше было жалко себя, потому что жизни без него он представить не мог. Они были близкими друзьями, и он всегда помогал и был как старший брат, нежели чем просто друг, более опытный и знающий, который мог предостеречь и подсказать в нужный момент.
   Он вспоминал время, проведенное вместе, тепло и свет костра в убежище. Бессонные ночи, незамеченные за долгими разговорами, из которых он почерпнул много важного.
   Старик продолжал:
   -... нет я правда так больше не могу. Терпение у всех когда-нибудь кончается. И вот у меня оно тоже кончилось. Долго не кончалось. Но в один прекрасный момент взяло и кончилось. Я жил, ждал, только чего вот - непонятно. Ничего не изменилось за не знаю сколько лет, в общем, за долгое время. Я здесь долго пробыл. Не знаю насколько долго, но очень долго это точно.
   - А ты не боишься, что там куда ты идешь будет еще хуже?
   - Это ничего не меняет! Вечный страх, он меня достал. Он съедает меня целиком, не оставляя места для чего-нибудь другого.
   - Но он всех съедает.
   - А меня съедает дольше всех! От моей души скоро останется обглоданный скелет, который страх грызет при каждом удобном случае! Как собака, которая никак не оставит свою кость и, кажется, глодает ее вечно! Во мне не осталось никаких чувств из-за этого всеобъемлющего страха. Я уже чуть ли не неделю могу ничего не есть, так как боюсь выходить на улицы. Я решил или я убью тебя - страх! или я умру сам!
   - Скорее всего, ты умрешь сам. И очень скоро, - едва слышно проговорил он. Но Старик этого не заметил и еще решительнее зашагал.
   - Все мы смертны и когда-нибудь придет время каждого из нас. Я чувствую, что мое скоро придет. Так какая разница, где именно?..
   Они уже приближались к Черте. Чертой называлась канава, глубиной метра в полтора и с водой на дне, которая опоясывала весь Город снаружи. Это являлось как бы своеобразной границей между Городом и остальным миром, который городские обитатели называли Степью. Насколько мог видеть человеческий глаз - не было ни деревьев, ни водоемов, ничего, кроме сухой травы и изредка вдалеке появляющегося перекати-поля, которое медленно катилось под неспешные порывы ветра. Что было дальше того насколько хватало зрения не мог сказать никто, потому что этого просто никто не знал. Может быть там был лес, или пустыня, или море, или горы - этого никто не знал и подавляющее большинство даже и не хотело знать, потому как боялись обитателей Степи. От них нельзя было спрятаться, потому что попросту этого негде было сделать. И уходящих туда, естественно, считали глупцами или самоубийцами.
   - Подумай еще раз, пожалуйста, - почти умоляющим голосом произнес он. - Ведь мало кто уходил и никто не возвращался! Вспомни их!
   - Они сами не знали чего хотят. Они искали лучшей жизни, я же хочу спокойствия.
   - Умиротворение - это для тебя смерть? Почему бы тебе просто не отдаться в лапы Охотников?
   - Охотники меня точно убьют, а здесь хотя бы есть шанс.
   - Но он очень маленький.
   - Но он есть!
   - Один на миллион.
   - А здесь нет даже одного на миллиард. Все закончится рано или поздно.
   Он понял, что Старика бесполезно переубеждать и предостерегать от этого глупого и противоречивого поступка и замолчал.
   Они уже стояли на краю канавы, которая гордо называлась Чертой. Неужели Старик решится на этот шаг? Ему все-таки до конца не верилось, что он его сделает и в глубине души надеялся, что он развернется и пойдет вместе с ним обратно. Но Старик этого не сделал, хлопнул его по плечу, буркнул что-то типа "прощай" и решительно прыгнул в воду. Провалившись в грязь по колено одной ногой, напоследок оглянулся и, освободив ногу, вскарабкался на край канавы и быстро, больше не оглядываясь, широкими шагами пошел вдаль.
   Кошмар вошел в разрушенный дом, быстро пробежал несколько пролетов, которые еще сохранились и не осыпались. Затем свернул направо в одну из комнат, увидел дыру в крыше и, прислонив доску к стене, вскарабкался по ней наверх. Он сел на ржавую кровлю, рискуя провалиться вниз, но он не думал об этом. Все мысли были об уходившей вдаль фигуре. Он долго смотрел ему вслед. До тех пор пока он не скрылся из виду. Степь его поглотила, и они уже больше не встречались. Но однажды ему показалось, что он видел растерзанный труп своего товарища, лежащий на животе около Черты. Кошмар искал еду, и заметил только знакомую одежду на распростертых останках, но не был до конца уверен, что это был именно он, так как побоялся подойти, перевернуть тело и убедиться. Лишь побыстрее пошел, опасаясь, что рядом могут быть Охотники, которые были обычно там, где пахло свежей кровью. Страх быть пойманным убил любопытство, а быстрая ходьба скоро переросла в бег.

* * *

   - Ты будешь первым, кто вернется назад! - прервав долгий поток воспоминаний, сказал Зойи и изобразил слабое подобие улыбки.
   - А если я не никуда не пойду?
   - Любой человек когда-нибудь умирает. Рано или поздно. Я помог тебе и дал шанс продлить свою жизнь. Но с тобой может произойти нечто худшее, чем просто смерть, - он протянул руку и острым обсидиановым когтем провел по его куртке, оставив аккуратный разрез на ткани.
   Человек инстинктивно отшатнулся от беловолосого и, споткнувшись о труп убитого монстра, упал в лужу черной вонючей крови. Быстро поднялся и утер грязным рукавом лицо, которое приобрело откровенно чумазый вид.
   "Настроен серьезно", - подумал Кошмар и провел рукой по разрезу. По виду Зойи сложно было сказать, что он пошутил.
   "Проще соглашаться со всем. Там видно будет как себя вести дальше. Можно просто лечь на дно и все".
   - Только не делай вид, что ты сейчас будешь впитывать каждое слово и как собачонка побежишь выполнять все мои приказания. И не надейся спрятаться, когда я тебя отпущу. Здесь, ты не сможешь скрыться. Никак, - резко сказал Зойи, как будто прочитав мысли.
   - Я даже и не думал прятаться, - соврал человек.
   - Вот и хорошо, если не думал, - усмехнулся беловолосый и добавил, - все равно это тебе не поможет.
   Человек счел, что благоразумнее промолчать и стоял, глядя на Зойи исподлобья, и прикидывал шансы. По его прикидкам шансов было не очень много, но лучше все-таки туманное и неопределенное будущее, чем вполне конкретное настоящее. Так он стоял и думал, изредка дотрагиваясь до разрезанной когтем куртки.
   - Я не ошибся в тебе, думая что ты все-таки сообразительный и не будешь совершать глупых поступков, - произнес беловолосый, опять как бы прочитав мысли человека, - не зря я потратил на тебя время, наблюдая за тобой.
   - Значит, это произошло не случайно, - мрачно сказал человек, - не случайно ты мне помог.
   - Конечно, нет. В этом мире ничего случайно не происходит, как, впрочем, и в любом другом. В любом мире есть причинно-следственные связи и все им подчиняются. За некоторыми исключениями, конечно. Как ты знаешь нет такого правила из которого нет исключения. Их очень мало, но они есть. Я определенно могу тебе сказать, что ты точно не исключение. И вряд ли им будешь.
   - Почему нет?
   Зойи захохотал, и этот смех довольно странно звучал среди луж крови, убитого чудовища и напуганного человека, которому было совсем не смешно. И который стоял и теребил порез на своей куртке, думая о предстоящей судьбе и перемалывая все новые и новые гнетущие мысли.
   Человек на самом деле выглядел смешно рядом с беловолосым, который был чист и ухожен: испуганное лицо, покрытое грязными разводами, засаленная рваная куртка с длинными рукавами. Он был будто потрепанный Пьеро, который накануне напился до беспамятства и очнулся в вонючей канаве. Концерт уже начался, а Пьеро, даже не успев умыться, вываливается на сцену и замирает под сотнями пар глаз, уставившихся на него. Лучше провалиться сквозь землю и он готов пожертвовать всем, лишь бы вернуть время и не пить столько, сколько выпил вчера.
   - Скоро все сам узнаешь и поймешь почему. Не теряй время - иди! - Зойи повернулся и пошел не спеша и, обернувшись, добавил, - и поторопись, Охотники рядом. Скоро они будут здесь.
   - Как мне узнать, зачем и куда мне идти? - прокричал ему вдогонку Кошмар.
   - Куда идти ты уже знаешь - из Города! А зачем - скоро будет ясно. Я найду тебя. И спеши - Охотники уже за этим поворотом, - и ткнул впереди себя своей мраморной кистью с обсидиановым когтем, который тускло блеснул в лучах заходящего солнца. Мрамор руки окрасился в розоватый оттенок, как будто они были обагрены кровью.
   Кошмар быстро развернулся, и взгляд упал на поверженного монстра. Мысль промелькнула в его голове, он проворно наклонился и вынул из ноги нож с деревянной рукоятью, которая напоминала необработанный, но достаточно крепкий сучок какого-то благородного дерева. Он сунул его в карман и, недолго думая, побежал рысью, готовый тут же перейти на быстрый бег. Оглянувшись назад, он не увидел человеческой фигуры, а заметил лишь черного ворона, сидящего на сухом дереве. Перья его переливались, отражая солнце.
   Кошмар побежал быстрее и больше не оборачивался, но ощущал тяжелый взгляд на спине. Только отдаленный топот ног говорил о том, что Зойи его не обманул и Охотники были недалеко.
   Он бежал и бежал, лишь только когда совсем выбился из сил медленно побрел, держась за бок, в который вонзались иглы.
   "Убежище уже недалеко".
   Отдышавшись, пошагал быстрее и увереннее. Мысль о том, что нужно покинуть Город свербела в голове и не давала сконцентрироваться. Все было как в тумане: произошедшие недавно события и их следствие - страшный приговор - уйти из Города. Это был смертный приговор, который обжалованию не подлежал. Страшный судья быстро и безжалостно расправился с ним, швырнув в руки палача, имя которому была Степь. Желание остаться не покидало его, только лишь усиливалось по мере того как он думал об этом. Наконец оно созрело полностью, и он все-таки решил залечь в убежище.
   "Буду сидеть там. И выходить никуда не буду", - сказал он себе и вдруг ощутил тяжелый взгляд, как будто кто-то положил на плечо тяжелую ладонь. Силуэт птицы сидел на разрушенной стене дома. В сумерках, на фоне более светлого неба птица казалась черным пятном с неясными, но узнаваемыми контурами. Он не мог сказать, что это была за птица, и откуда взялся этот тяжелый липкий взгляд, но смутные подозрения, которые основывались не на фактах, а на ощущениях предсказывали опасность. Кошмар не видел куда она смотрела. Других живых существ рядом не было.
   "Не может же оно так на меня глядеть, что мороз по коже продирает! Весь покрылся мурашками размером с кулак!" - сказал он про себя, решив свернуть в какую-нибудь подворотню и сделать небольшой круг на пути в убежище, лишь бы избавиться от этого взгляда.
   Услышав шелест крыльев и негромкое карканье, Кошмар нырнул в первый попавшийся пролом в стене, испугавшись преследования. Прислонившись в обратной стороне стены спиной, выглянул и прислушался. Негромкий свистящий звук разрезающих воздух крыльев раздался совсем рядом. Он в страхе отпрянул. Присел на корточки и с силой вжался в стену, прикрыв глаза, и напрягся в ожидании, стараясь почти не дышать, чтобы ни одним звуком себя не выдать. Он не мог понять, слыша каркающие отзвуки, то ли один ворон каркал, то ли их было два и похоже на то, что они переговаривались между собой. Затем звуки стали смолкать и постепенно стихли, но он продолжал сидеть. Ночь начала заявлять о своих правах, стала тихо подкрадываться и обволакивать своей чернотой каждый дом и свободный клочок земли, заставила его все-таки двинуться дальше. Ночь пугала еще больше. Тьма опускалась не равномерно, а как черный туман, распространяясь сверху, окутывая сначала вершины зданий и постепенно спускаясь к земле. Солнечный свет еще был виден и Город напоминал лоскутное одеяло, сотканное из света и тьмы. Кошмар поспешил воспользоваться этим и бросился к убежищу, пока тьма его не поглотила. Ночью бродить по Городу было чистым самоубийством.
   Осторожно выглянув из-за стены и посмотрев по сторонам, он медленно вышел из подворотни на улицу. Пробежав вдоль нее, он повернул. На земле лежал ничем не примечательный лист ржавого железа. Он аккуратно поднял его. Вниз вел узкий лаз, в который он поспешил нырнуть. Встав на ноги и, приподнявшись на цыпочки, привычным движением вытянул руки и положил лист на место, закрыв небольшой проем. Стало совсем темно. Встав на колени, нащупал вход в небольшой туннель и быстро пополз по нему, считая шаги руками и вдыхая сухой спертый воздух подземелья. Затем немного умерил пыл и замедлил ход.
   "Скоро должна быть лестница. Вот она! Спуск двадцать четыре ступеньки, - он нащупал лестницу, - раз, два, три, четыре, пять ... двадцать два, двадцать три", - и спрыгнул не наступая на последнюю. Под ногами привычно всплеснулась вода. "Теперь главное не пропустить третий тоннель слева".
   Он положил руки на стену и медленно пошел, стараясь не пропустить третий тоннель. Ноги сами вели его привычной дорогой, но он все равно боялся его пропустить. Раньше они ходили всегда со светом, доставали колбы - запаянные пластиковые трубки со светящимся газом внутри. Кошмар так торопился, что даже не пошарил в нише за лестницей, где лежали запасные. Он ходил этой дорогой так много раз, что решил не терять времени и быстро, наощупь, пополз в безопасное место, так по крайней мере считали его обитатели.
   Их было не очень много. Иногда кто-то из них пропадал или его убивали и на его место приходили новые. Некоторые долго не задерживались, уходили в другие места, но кто-то все-таки оставался и убежище почти никогда не пустовало. Такие убежища были в Городе, но не все их знали.
   Вот он нащупал первый тоннель: "Дальше, еще дальше, скоро должен быть второй! Ага! Нашел. Теперь примерно десять шагов и будет третий. Стоп! Почему его нет?" Кошмар судорожно начал ощупывать стену сверху донизу: "Где же он? Почему его нет?" Он опустился на колени и начал пядь за пядью искать вход: "Здесь нет. Спокойно. Он где-то здесь. Без паники". Стоя на коленях, он сделал несколько шагов в обратном направлении: "Он же где-то должен быть рядом!" И снова все обшарил по сантиметру.
   "Темнота меняет окружающую действительность в сознании, потому что человек привык опираться на видимые образы. А образы в его голове часто не совпадают с реальным расположением вещей", - крутилась в голове фраза голосом Старика.
   Кошмар встал на ноги, которые подгибались в коленях. Проще было бы вернуться до лестницы, но он боялся и ее потерять и поэтому упрямо пошел вперед. Совсем не хотелось заблудиться в этом подземном лабиринте, который, как он считал, знал как пять пальцев. Мгла окутала его своим холодным покрывалом, как саваном, давя на него своим превосходством и закрадываясь в уголки души немым страхом.
   Сделал три шага назад. Медленно развернулся и встал спиной к стене. Он прислонился и приставными шагами поскользил вдоль нее. Через пять шагов почувствовал спиной лаз. Обернувшись, он взялся за верхнюю кромку металлической трубы, гладко отполированной людскими руками.
   "Всего лишь два шага! Я не дошел всего лишь два шага!" - спокойствие нахлынуло морским прибоем, накрывая теплой водой желтый песок. Полированный металл был гладок от тысяч прикосновений. Подтянулся и поставил ногу на край трубы, перенес вес тела вперед, и втянул себя в трубу.
   Нежное дуновение ветра качнуло воздух и донесло до него слабый-преслабый сладковатый запах... Фыркнув, он резко выдохнул, потянул носом и принюхался.
   "Наверное, показалось", - подумал он. Запах больше не возвращался. "Точно показалось", - опять подумал он. Встав на карачки, быстро пополз, уже не считая шаги, так как знал, что скоро будет лестница, и он просто не может ошибиться.
   Лоб уперся в деревянные ступени, он приподнялся и полез вверх. Откинув железную крышку, попал через пролом в полу в небольшое помещение, приятно освещенное приглушенным светом. Колбы были развешаны под потолком. Ни один отблеск света не просачивался сквозь забитые досками и листовым железом окна, которые еще, в свою очередь, были завешаны старыми одеялами. Посередине стоял стол, с наваленной грудой разношерстной посудой: серебряные вилки и ложки с кое-где сохранившейся позолотой, простые алюминиевые миски, чашки из пластмассы и тонкого фарфора. Во главе было большое двухэтажное блюдо с ярким сине-желтым узором в виде цветов и ягод, которое, скорее всего, когда-то предназначалось для фруктов. Вместо них на нем красовалась гора обглоданных костей. Вокруг, прямо на полу, сидели люди, такого же непрезентабельного вида как и он сам. Однако он выглядел еще хуже, так как был очень грязен.
   - Кошмар, здорово. Ты это откуда выполз? - окликнул его один из людей, а остальные повернулись в его сторону.
   - Здорово, здорово всем, - буркнул он.
   - Ты припозднился. Ну, где был? - снова спросил тот же человек.
   - И ему не мешало бы маленько помыться, а то от него разит какой-то тухлятиной, - презрительно сказала одна из женщин.
   - На себя посмотри, чистюля, - огрызнулся Кошмар. - Давно в зеркало-то смотрелась? А то нашлась принцесса! - Кошмар покривил душой, намекнув на то, что она плохо выглядит. На самом деле ему нравилось, как она выглядела, хоть и была несколько неухожена.
   Она схватила со стола тарелку и запустила ей в Кошмара. Тот увернулся, и она со звоном ударилась в стену, а затем с грохотом упала на пол.
   - Хватит, остынь Рыжая, - встав, сказал мужчина.
   - Крест, я спокойна! От него же разит за километр! Мы все здесь провоняем, если он не помоется!
   - Ну, рассказывай, где был, - спокойно продолжил мужчина, которого она назвала Крест, не обращая внимания на женщину с огненно-рыжими волосами.
   - Где был, где был - от Охотников бегал - вот где был. Наткнулся на них, когда раздирали какого-то беднягу, один меня и заметил. Чуть не загнали как зайца, но повезло, смог от них уйти, - коротко рассказал свои приключения Кошмар. Однако предпочел не упоминать о своей встрече с беловолосым, так как пока не понимал как к ней следует относиться, то ли серьезно, то ли нет и поэтому решил благоразумно промолчать, не пугать и без того вечно напуганных обитателей убежища.
   - Да он намочил штаны от страха! Поэтому от него и воняет! - громко произнес мужской голос и все дружно заржали.
   - Наверное, тебе правда стоит немного ополоснуться, - сказал Крест.
   - Наверное, стоит, - проговорил Кошмар и оскалился, только сейчас почуяв резкий запах гнили исходящий от его одежды.
   "Наверное это от крови. Немного потом попахивает, но совсем не мочой", - подумал он.
   Свернув в небольшой коридор, он пошел в другую комнату, которая была жалким подобием ванной. Сквозь приоткрытую дверь просачивался свет всего лишь одной колбы, тускло мерцая во тьме без окон. Он развязал шнурки ботинок, снял их, встав голыми ногами на холодный и неимоверно грязный мраморный пол. Куртка и штаны тоже очутились на полу.
   "Надо все это постирать, - подумал он, - а то потом невозможно будет избавиться от этого запаха". Куртка так пропиталась кровью, что рубашка тоже испачкалась. Он снял и рубашку, потом все это вместе положил в таз и залил водой из ведра. Наполнив небольшой ковш, стал умываться, старательно оттирая грязные разводы. Волосы тоже ополоснул, вытер их старой тряпкой, а потом, в одних трусах, пошел в общую комнату. Не поднимая глаз и будучи полностью погруженный в свои мысли он, как тень, проскользнул на свое место, лег на матрас завернулся в одеяло и стал смотреть на одну из колб, подвешенную под потолком. Она распространяла приятный голубоватый свет, который внушал какое-то спокойствие и даже безмятежность.
   Кошмар начал потихоньку засыпать. Он, то открывал, то закрывал глаза, и сон постепенно его сморил. Снилось ему голубое небо. Оно светилось и переливалось голубоватыми оттенками, похожими на северное сияние. Небо, казалось, само излучало свет и тепло, как будто весь небосвод и был огромным голубым солнцем. Он шел по ярко-красному полю, усыпанному распустившимися красными маками, величиной с чайное блюдце. Они благоухали, пьянили и выметали из сознания все мысли, оставляя только наслаждение от терпкого аромата. Было тепло, но ноги почему-то начали мерзнуть. Он посмотрел вниз и увидел босые ступни, которые стояли на небольшом куске льда. Кошмар сделал шаг, пытаясь сойти со льдины, но она неожиданно быстро разрослась, и он снова наступил на лед. Шаг, еще шаг, еще один, потом побежал. Бежал и бежал до хрипоты, но ноги наступали только на холодный обжигающий лед. Он остановился, встал на одну ногу и стал греть ступню, потирая ее о голень, затем поменял их, но они даже и не думали согреваться, а превратились в сосульки. Кошмар посмотрел вверх, в глубину неба. В этой глубине начал проходить изменения, едва заметные глазу.
   Сначала - темно-синие тревожные волны пробегали по всему небосклону. Их цвет изменился и уже было видно, как небо окрашивается сначала в красноватый, затем в багряный, а потом в кровавый, местами почти совсем в черный. Небо мерцало и пульсировало, как живое и было похоже на вырванное из чьей-то груди сердце, которое еще билось. Светлые багряные волны проносились по ставшему враз пасмурному небу. Бутоны цветов начали закрываться. Когда они закрылись совсем - сладкий аромат исчез, и вместо него появилось тухлое зловоние, а цветки превратились в куски гнилого мяса на тонких стеблях. Они раскачивались и распространяли смрад.
   Кошмар вздрогнул во сне и проснулся. Он сидел на матрасе, обхватив колени руками, и тяжело дышал. Холодный пот медленно струился по лицу. Он потрогал ступни - они были холодные, как две ледышки. Во сне он высунул ноги из-под одеяла, и они замерзли. Подогнув их под себя и завернувшись в одеяло еще плотнее, постарался их согреть, растирая пальцы. Он долго сидел, пока ноги не потеплели. Откуда-то взялась непонятная дрожь, сотрясавшая тело. Сон не выходил из головы, и этот запах, казалось, пропитал его целиком.
   "Надо чем-то заняться, чтобы отвлечься, выкинуть из головы сон и унять дрожь. Все равно ведь не спится. Тревожно, что-то".
   Кошмар встал и так как был, прямо в одеяле, пошлепал в ванную, чтобы постирать и прополоскать свою испачканную одежду.
   Колба под потолком тихо кружилась, как будто слабый ветерок слегка колыхнул ее, а потом, испугавшись, улетел прочь. Таз стоял там же, где он его и оставил. Он подошел к нему и начал полоскать одежду. Одеяло соскользнуло, обнажив голые плечи. Мурашки пробежали по спине от холода. Он подхватил соскользнувшее одеяло с пола, завернулся в него плотнее, и завязал свободные концы под подбородком, затем продолжил мять в воде свои вещи. Руки мерзли от холодной воды. Кошмар вылил из таза грязно-серую воду и залил новой.
   "Завтра закончу, - подумал он, - правда придется никуда не выходить, пока одежда не высохнет, но это и хорошо, это мне на руку, не расходится с моими планами".
   Повернувшись к закрытой двери, решил было ее открыть и выйти, но что-то его задержало. Вроде бы успокоился, дрожь унялась и можно идти спать дальше, но он так и замер с протянутой рукой. Так и стоял, не решаясь притронуться к двери, как будто что-то его не пускало. Помедлив минуту, вопреки своему чувству, он все-таки схватился за дверную ручку и уже хотел ее нажать, но в опять задрожавшей руке сил не оказалось.
   "Откуда этот страх? Это тяжелое предчувствие, которое липкими руками сжимает мое сердце?" - время шло, а он так и продолжал стоять на мраморном полу босыми ногами, переминаясь от нахлынувшей нерешительности. В отличие от сна ноги почему-то не мерзли, скорее всего оттого, что он просто не обращал на это внимания.
   Вдруг, через закрытую дверь, донесся тихий лязгающий металлический звук. Как будто кто-то отодвинул железный лист, закрывающий вход. Затем негромкий стук шагов, раскатистое рычание, звон опрокинутой посуду, упавшей на пол, удары, вскрики, всхлипывания, треск костей и жуткие голоса испуганных людей, которые кричали, захлебываясь кровью.
   Кошмар никак не мог понять, что там происходило.
   "Кто-то сошел с ума и начал отрываться на своих товарищах? Маловероятно" - решил не высовываться сразу, а только лишь посмотреть, что там творится. На всякий случай он встал на перевернутое ведро и оторвал от потолка светящуюся колбу. Затем взял мокрую куртку и обернул ей источник света. Ванная погрузилась во мрак. Он нащупал ручку, потихоньку нажал ее и начал постепенно открывать дверь, опасаясь того, что старые несмазанные петли могут выдать его, скрипнув в самый неподходящий момент. Встав на колени и локти, осторожно выглянул в коридор. Но ничего не увидел, так как коридор был достаточно длинный и темный. Подобравшись еще ближе, высунул почти все голову в дверной проем. В темноте он был невидим, так как света не было ни в ванной, ни в коридоре. Только хорошо освещенная комната давала прекрасный обзор происходящему.
   Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что их маленькой колонии, существовавшей долгие годы, пришел конец. Стены были выпачканы кровью, которая била фонтанами и забрызгивала все вокруг. Посередине комнаты стоял Охотник, держа в руке оторванную голень. Он смотрел на лежащую у его ног жертву, которая слабо шевелилась и всхлипывала, инстинктивно поднеся руки к лицу, стараясь защититься. Он откинул голень, опустился на одно колено и указательным пальцем схватил человека под подбородок, затем второй рукой взял за затылок, потом приподнялся, ногой уперся ему в живот, резко дернул. В его руках оказалась оторванная голова. Фонтан крови облил его ноги, после чего обезглавленное тело упало, орошая и без того насыщенный кровью пол. Охотник поднес голову ближе к своему лицу и пристально вгляделся в нее. Затем аккуратно провел ладонью по лбу, пытаясь что-то нащупать. После швырнул ее в угол. Голова стукнулась об стену с глухим звуком, упала на пол и, немного покатившись, замерла около ее бывшего хозяина. Двое других монстров прохаживались и выкручивали головы у еще живых людей до тех пор, пока они с хрустом не отрывались. Затем, как баскетбольные мячи, бросали в сторону. Охотник поднимал их, пристально вглядывался, потом медленно проводил по лбу ладонью, как будто искал что-то. После отбрасывал от себя подальше, потеряв к ним интерес.
   Кошмар поспешил втянуть себя в ванную. Шея мучительно разболелась. Воображение нарисовало страшную картину, как ее сворачивают страшные руки. Сев на пол и прислонившись к стене, он слышал хлюпающие звуки, когда одна часть человеческого тела отделялась от другой. Как поступить в этой ситуации он не знал, но нужно быстро принимать решение, так как было ясно как день, что скоро они закончат и рано или поздно решат обшарить остальное пространство, которого, на самом деле, было немного. Кошмар понимал, что оказался в ловушке, но также понимал и то, что ему повезло, так как прожил дольше своих товарищей. Нужно было стремительное решение, так как из убежища был только один выход - он решился. Быстро надел ботинки, схватил в охапку мокрую одежду, приоткрыл дверь, выгадал время, когда Охотники повернулись к нему спиной, резко бросился по направлению к лазу.
   "Лишь бы только железо было откинуто! - промелькнуло у него в голове, - иначе я труп!" Кошмар длинными шагами, как антилопа, помчался к лазу. Взгляд выхватил из обстановки открытую яму, не прикрытую железом. Он обрадовался и едва не упал на пол, поскользнувшись в луже крови. Удержав равновесие, последний метр проехав по влажному полу как по льду, прыгнул ногами вперед в провал в полу. Он приземлился на ноги, упал на колени и попытался было ползти, но что-то ему мешало, держа за шею.
   Его прошиб пот. Страх загнанного в угол зверя придал сил, он дернул. Треск разрываемой ткани напомнил о том, что на шее завязано одеяло, край которого зацепился за лестницу.
   "Как же я мог забыть про это дурацкое одеяло?!" - он рванул узел на шее, раздирая ткань, проклиная чертово одеяло и мгновения промедления, которые могли стоить ему жизни. Он быстро прополз по лазу, и вывалился с противоположной стороны, упав спиной в воду. Вскочил на ноги и побежал подальше от убежища навстречу неизвестности.
   На ходу он врезался во что-то твердое. В голове зашумело от неожиданного удара и перед глазами заплясали светлячки. Теплая кровь начала струиться по холодному виску, сбегая по щеке и падая в черноту. Надо было бежать, но он не мог, так как боялся, что наткнется еще на что-нибудь, а голова не выдержит и треснет как перезревший арбуз. Впереди могло быть все что угодно: острая арматура, оторванная лестница, лежащая на дне или пропасть, да и простой метровый уступ мог оказаться опасным в кромешной тьме. Запросто можно было убиться или сломать ногу, тогда уже точно не получится от них уйти. Шестое чувство подсказывало, что нужно бежать как можно быстрее.
   Вдруг его осенило. Он бережно развернул мокрую куртку, в которой оказался спасительный свет. Колба слабо осветила уходящие вдаль стены тоннеля, которые терялись в неосвещенной мгле. Вытянутый в руке фонарик разгоняла чернильный мрак, давая смутную надежду. На ходу он накинул мокрую куртку, но опять холода не ощутил. Кошмар не думал о холоде, не думал, что от сырой одежды может быть холодно. Его целиком занимала мысль, что нужно спастись, уйти от возможного преследования, которого он пока не слышал. Но ясно ощущал в глубине души, что за ним идут по пятам. Запах погони витал в воздухе незаметными флюидами, не давая прийти в себя и подгоняя вперед. Воображение и память выдавали образ за образом, что за ним кто-то мчится. Перекошенное от злобы лицо выскакивает из тьмы и настигает его. В следующий момент на него смотрит немигающий взгляд. Щеки, покрытые трупными пятнами. Черный череп, проглядывающий сквозь содранную кожу на лбу. Две дыры, зияющие вместо носа. И безгубый рот, полный длинных острых как игл зубов. Страшный звериный оскал внушал ужас. Кровь текла по подбородку и капала вниз. Но страшнее всего был его немигающий взгляд полный ненависти, которая ощущалась почти физически, обжигая своим присутствием. Она жгла как раскаленным железом, оставляя болезненные ожоги. Этот взгляд готов был пробуравить пару больших дыр, проткнуть Кошмара насквозь.
   Вдруг послышался в отдалении плеск воды - кто-то бежал позади. Это может быть только Охотник и поэтому он понесся вперед, боясь только того, что тоннель может окончиться тупиком. Нога неожиданно поскользнулась, и он оступился. Потеряв равновесие, плашмя упал, больно стукнувшись. Электрический разряд прошел по руке, и он выронил колбу. Она упала в воду и теперь блестела приятным светом на дне, подсвечивая грязную муть. Плеск приближался, кто-то быстро летел почти над водой, легко касаясь ее поверхности. Плеск раздался уже совсем рядом, всего лишь за поворотом. Он успел только повернуться и, опершись руками, попятился от опасности, пытаясь подняться. Руки разъезжались и ему никак не удавалось встать.
   "Наверное, все, - промелькнуло в голове, - пришло время".
   "Уйти я не смогу. Вот и конец. Так быстро все кончилось! Удача оставила меня. Успел прожить немного дольше других, но раз уж суждено - от судьбы не уйдешь", - он решил не закрывать глаза, а с достоинством встретить свою смерть.
   "Пусть он видит, что я не боюсь! Мне не страшно! И я буду смотреть тебе в глаза!", - нащупал колбу и высоко ее поднял, настолько, насколько это было возможно в сидячем положении.
   Кусок темноты отделился от черного мрака тоннеля и, на него, споткнувшись, упало что-то мягкое и теплое. Едва удержав колбу в руке, он увидел перед собой, всего на расстоянии вытянутой ладони, огненные рыжие волосы, которые принадлежали человеческому существу. Обезумевшие глаза, которые были широко раскрыты, ничего не воспринимали. Чумазое, ужасно перепачканное в крови человеческое существо вцепилось ему в лицо своими длинными грязными ногтями.
   - Рыжая! Ведь это ты? Ведь ты? Правда же? Отпусти меня! Это я, Кошмар! - забормотал он очень быстро. Но человеческое существо не слышало его и не хотело отпускать, ничуть не ослабляя хватки. Он чувствовал, как крепкие ногти ранили кожу, пронзая ее.
   - Отпусти же меня! Это я, Кошмар! - снова выговорил он. Отпусти, мне же больно!
   Но женщина не реагировала, уставившись в темень туннеля.
   - Они всех убили... - вдруг едва слышно проговорила она. Потом резко опустила руки, оставив красные пятна на лице, которые кое-где кровоточили.
   - Бежим! Нам нельзя здесь оставаться! - вдруг крикнула ему в ухо. Кошмар поморщился от резкого громкого звука. - Они скоро нас настигнут, если мы будем здесь рассиживаться! Вставай! - она заговорила осознанно и попыталась поднять Кошмара, который все еще сидел и не мог сообразить, как ей удалось спастись. Он быстро приподнялся, встал на ноги и они помчались - Рыжая впереди, а он сзади, едва за ней поспевая и прихрамывая на левую ногу.
   Она вела их маленький караван, произвольно сворачивая то вправо, то влево в разветвлении туннелей. Бежала, успевая уклоняться от свисающих с потолка кусков арматуры и обрезков труб. Свет от колбы, которую держал Кошмар, едва-едва освещал ее спину и, обладая поистине кошачьим зрением, она, как летучая мышь, избегала столкновений, продвигаясь вперед. Он следил за ее движениями и повторял их, почти не натыкаясь на препятствия, лишь изредка задевая за что-то плечом. Кошмар начал уже задыхаться от спертого воздуха как почувствовал нежное прикосновение свежего ветра к правой щеке.
   - Стой! - крикнул он и остановился, тяжело дыша. - Налево не надо! А то мы так никогда не выйдем из этого подземелья! - она остановилась, грудь тяжело вздымалась. - Я почувствовал ветер и свежий воздух. Давай туда! - он махнул рукой в сторону. Она беспрекословно подчинилась, не произнеся ни слова, и последовала за ним. По мере продвижения они ощущали как воздух становится более чистым и прохладным.
   - Стой! - теперь уже она крикнула ему. - Ты слышишь шум водопада? - он отрицательно качнул головой, но все же прислушался. - Ты разве не слышишь как вода сбегает откуда-то и разбивается с высоты?
   - Нет, не слышу.
   - Дай я пойду вперед, - попросила она, оттеснила его в сторону и стала красться как кошка.
   - Ты не слышишь за нами кто-нибудь гонится? - спросил он, поверив в ее сверх способности.
   - Нет, не гонится. Сначала один гнался. Но потом, видать, потерял. И я не думаю, что догонит, мы же столько раз поворачивали, что я сама не смогу вернуться назад по памяти.
   - Плохо ты их знаешь. Они как собаки иногда идут по следу. Ты сказала один? - вдруг обратив внимание на это слово.
   - Да, один.
   - Их же было трое.
   - Да, но двое почему-то остались, и только один пустился вдогонку. Я слышала тяжелые, шлепающие шаги только одного из них.
   - Почему же они не втроем стали преследовать нас?
   - Не знаю.
   - А тебе не показалось, что они что-то искали?
   - У меня не было времени за ними наблюдать, - сухо сказала она и остановилась. Теперь он услышал в глубине звук плещущейся воды. - Пришли, - произнесла Рыжая. - Ну что дальше делать будем? Дорога кончилась, - он посмотрел через ее плечо в темноту.
   - Отойди, - попросил он. Вытянул руку с колбой и попытался осветить темное пространство. Ничего не увидев, встал на колени и потянулся вниз. Вода медленно стекала с конца трубы и падала в черную неизвестность. Она мерцала в свете колбы голубыми отблесками, затем растворялась во мраке.
   - Держи меня за куртку, - сказал он, сделав шаг вперед. Она схватила за полу мокрой куртки двумя руками и уперлась.
   В глубине подземелья раздался громкий звериный рев, который перекатываясь, кое-где заглушаясь, достиг ушей Кошмара и Рыжей. Они напряглись и прислушались, ожидая, что вот-вот они услышат топот приближающихся шагов и из мрака вынырнет бегущий на них Охотник.
   - Надо скорее что-то делать, - дребезжащим голосом проговорила Рыжая. Сделай что-нибудь, не виси просто так!
   - Я делаю, не видишь? - его голос прозвучал глухо. Он старался держаться одной рукой за край трубы, пока его тело находилось на весу и пытался осветить как можно большее пространство справа и под собой. Прополз еще немного вперед, помогая свету проникнуть хоть немного дальше. И вот, казалось, смог различить стену из камня и подвинулся еще чуть дальше, балансируя почти на грани падения. Куртка была натянута как канат и Рыжая отклонялась назад, создавая противовес. Раздался раскатистый вой, который приблизился и стал намного явственнее и громче. Рыжая непроизвольно вздрогнула и начала терять равновесие. Руки соскользнули с куртки, и Кошмар успел заметить ее испуганные круглые зеленые глаза, как будто она хотела включить свет, а на самом деле повернула рубильник электрического стула. Через мгновение он, взмахнув, как птица крыльями, полетел во мрак.
   Сердце его сжалось, но полет был недолгим. Перевернувшись один раз, он приземлился в холодную воду. Кошмар ожидал встречи с полом, но ему повезло и он свалился в какой-то водоем. На некоторое время он потерял ориентир и запаниковал, не зная в какую сторону плыть, чтобы достигнуть поверхности. Рука чувствовала колбу, и он открыл глаза. Неяркий свет помог ему слегка успокоиться. Он выпустил изо рта пузыри воздуха, которые немного обогнув голову, устремились наверх. Перевернувшись, подгреб левой рукой, затем, не выпуская колбы, обоими руками и ногами вытолкнул себя на поверхность воды.
   - Кошмар! Кошмар! - позвал откуда-то голос из темноты. - Ты живой? Кошмар! Отзовись!
   - Пока живой, - негромко ответил он. - Только перепугался.
   - Слава Богу, ты живой, - облегченно произнес женский голос. - Здесь невысоко, - сказала Рыжая, увидев блекло сверкающую водную гладь в свете голубоватой колбы.
   - Я успел испугаться.
   - Что дальше?
   - Обратно я, наверное, не залезу. Так что поплывем вперед.
   - И куда мы приплывем? - саркастически спросила Рыжая. - Можем так долго плавать!
   - Хочешь - возвращайся. Там тебя ждут, - намекнул он не менее саркастическим тоном. Она замолчала и он продолжил. - Там мы точно заблудимся и неизвестно сколько будем блуждать по этим тоннелям. Тем более нас ищут. Относись ко всему проще - по крайней мере хоть поплаваешь перед смертью, - попытался он неудачно пошутить.
   - Ты дно достаешь?
   - Нет.
   - Отплыви, я прыгну на твое место. Хочу быть уверена, что не сломаю себе ноги.
   - Подожди, захвати мою одежду. Она осталась наверху.
   Под ногами лежал узел со штанами и рубашкой.
   - Лови, - крикнула она и бросила ее вниз. Он поймал узел, взял в зубы колбу, развернул его и, нырнув, начал одевать штаны. После за рукава обвязал рубашку вокруг талии. Она смотрела за его движениями, не понимая что он делает. - Ты что там вертишься? - поинтересовалась она.
   - Накинул одежду, чтобы она не занимала руки и не мешала плыть.
   - Думаешь она тебе понадобится? - невесело произнесла Рыжая.
   - Кто его знает? Может и понадобится, а может и не нет. Не хочу остаться без штанов, если в них возникнет необходимость.
   - Давай в сторону, если не хочешь, чтобы я тебе на голову прыгнула.
   Кошмар отплыл, а она, немного разбежавшись, прыгнула ногами вниз и ушла с головой под воду. Он держался на плаву рядом и ждал, когда она вынырнет. Ее все не было. Он начал волноваться, нырнул вглубь и попытался осветить колбой черноту воды. Ничего не увидев, заспешил на поверхность. Оставалось только ждать.
   "Если через несколько минут ее не будет - придется уплывать одному", - подумал он. Вдруг через десять метров показалась ее голова, которая жадно и с шумом глотала воздух.
   - Почему ты так долго?
   - Хотела проверить.
   - Ну и что, проверила?
   - Когда я прыгнула в воду, подумала, что может достану дно и попыталась уйти поглубже. Но дна не достала, но мне показалось, что почувствовала несильное подводное течение. Я замерла, и оно меня слабо понесло. Поэтому так долго была под водой и выплыла несколько дальше, чем ты ожидал меня увидеть.
   - И что это дает?
   - Подумай маленько. Если есть течение то значит вода куда-то течет.
   - Да ты что? Правда что ли? Если есть течение, то она течет? Не может быть! - издеваясь, проговорил он.
   - Если течет, то вытекает, - не заметив его издевки, продолжала она. - В общем если плыть по направлению течения, то мы выплывем там, откуда вода вытекает.
   - Давай попробуем. Других вариантов пока нет, - сказал Кошмар.
   - Плыви за мной, - и она решительно начала продвигаться в том направлении, в котором, как она считала, движется течение. Ему ничего не оставалось делать, как следовать за ней, потому что других вариантов и правда не было.
   - Эй, притормози, давай помедленнее, - она начала отрываться и он шепеляво попытался крикнуть ей вслед. - Экономь силы, неизвестно ведь сколько придется проплыть. Может полчаса, а может только Богу одному известно сколько! - она ничего не ответила, но темп сбавила. - Вот так-то лучше, - сказал он.
   Они плыли и плыли. Усталость уже начала подкрадываться к мышцам, и он иногда переворачивался на спину, давая отдохнуть рукам и ногам. Нос был забит и из-за колбы во рту текли слюни. Она мешала ему полноценно дышать, так как он не мог пошире открыть рот и вдохнуть побольше воздуха. Он греб и задавался вопросом: "Для чего они все это делают? Ради чего?" И сам же на него отвечал бесконечное число раз - для того чтобы жить. "А для чего жить? Наверное не для того чтобы плыть? Жить и плыть - как круговорот". Он начал энергично вертеть головой, чтобы отбросить эти, на его взгляд, ненужные и глупые мысли. Лежа на спине, увидел всполох пламени вдали. Огонь осветил контур трубы, из которой они вышли, и чей-то неясный силуэт, державший на вытянутой руке ярко горящий факел. "Свет виден далеко в этой непроглядной тьме, - подумал Кошмар, - как бы он нас не выдал!" - и он быстро вынул колбу изо рта и сунул ее за пазуху. "Интересно успел он заметить отблески на воде?"
   - Ты что утопил колбу? - недовольно проворчала Рыжая.
   - Т-ссс! Тихо!
   - Почему это? - уже громче и с негодованием сказала женщина.
   - Повернись на спину, - он не видел, когда она поменяла позицию и стала плыть на спине, услышав только всплеск. - Смотри! - он показал рукой в сторону светящегося вдали яркого пятна.
   - Кто это, как ты думаешь?
   - А что альтернатива есть? Может это Крест привинтил себе башку обратно и решил пойти нас поискать?
   - Не надо так.
   - Зачем тогда спрашивать? Неужели непонятно? Там может быть только враждебное нам создание. Будь-то Охотник или кто-либо другой. Только почему вот там огонь? Никогда раньше не видел, чтобы они пользовались огнем, - проговорил он быстрым шепотом.
   Огонь продолжал мерцать вдалеке, завораживая своим видом. Затем пламя с плеском упало в воду.
   - Он что прыгнул? - неуверенно пробормотала Рыжая.
   - Вряд ли, - проговорил Кошмар, пытаясь ее успокоить, хотя сам совсем не был уверен в том, что Охотник остался наверху и лишь кинул факел вниз. - Они воду не любят, - блекло выговорил он.
   - Зато в крови купаются с удовольствием, - зло сказала она и тихонько всхлипнула, вспомнив недавно произошедшие события, их маленькую колонию, которая была уничтожена за несколько минут.
   - Кровь не вода, да и потеплее будет, - Кошмар поежился и почувствовал, как холод воды дает о себе знать. Достав колбу, подумал, раз уж он прыгнул, то точно не купаться, а за ними, так что глупо скрываться. Свет разрезал темноту, но Рыжую он не увидел.
   - Ты где? - он позвал ее и огляделся, но ответа не было. Вскоре она вынырнула недалеко. - Опять что-то проверяла?
   - Да. Мне показалось, что течение усиливается. Уже можно ощущать его на поверхности. Оно несет нас достаточно сильно.
   - Давай-ка прибавим ходу и поплывем вбок, а то, чего доброго, полетим вниз с водопада! Так может наткнемся на какой-нибудь берег, - они начали энергично грести. Течение заметно усилилось, и уже явственно слышался гул падающей воды. Сначала едва слышно, но с каждой минутой становился все громче и громче. Уже ощущалось как поток несет их. Кошмар чувствовал, что плывет не только вперед, но и вправо. "Хорошо, что еще не против течения, - подумал он, - а то так точно на дно пойдешь!"
   - Стена! - раздался радостный крик Рыжей. Посвети сюда! Он подплыл ближе и попытался схватиться за каменный выступ, но течение не давало ему взяться за что-нибудь и сносило вниз.
   "Вот и пришлось плыть против течения. Главное - чтобы сил хватило", - подумал он, пытаясь зацепиться. Зацепившись за небольшой выступ и вынув руку как можно дальше из воды, он осветил стену.
   - Отплыви на пару метров и посмотри! - крикнул он ей. Она отплыла подальше и все время подгребала, чтобы держаться на одном месте.
   - На высоте метра в полтора стена заканчивается и образовывает площадку, похожую на дорожку.
   - Надо попытаться на нее влезть.
   - Слишком высоко, мы не сможем достать края.
   - Все равно надо попытаться, - он выпрыгнул из воды как дельфин, вытянул руки, пытаясь достать край, но обратно ушел в воду и течение снесло его вниз. - Да, высоко, - задумчиво произнес он, подгреб немного и попробовал еще несколько раз, но ничего не получалось, а он лишь опять нырял в воду и терял силы.
   - Если тебе это поможет, то рядом с краем есть какой-то металлический штырь. Я успела заметить, пока ты прыгал, - она находилась там же, что стоило ей больших трудов держаться на одном месте.
   - Дай подумать, - проговорил он, держась за выступ. Вдруг его осенило, и он начал снимать рубашку, которая была завязана вокруг пояса. Взяв ее за рукава, выпрыгнул из воды и накинул ее на железный штырь. Кошмар висел на рубашке, ноги почти по пояс находились в воде. Затем соединил рукава, положил колбу в карман куртки и начал как по канату взбираться наверх.
   Раздался треск рвущейся ткани. Но она не разорвалась, только треснула. Он решил не рисковать и схватился руками за край и, упершись ногами, начал аккуратно вскарабкиваться на площадку. Мокрые руки скользили, но он перебирал ими и не давал им сорваться. Сначала закинул одну ногу, вытянул руку вперед для баланса, затем закинул другую, потом покатился по холодному каменному полу дорожки, дав себе ненадолго расслабиться.
   - Плыви сюда, я дам тебе руку, - сказал он, уперся коленями и схватился за торчащий штырь.
   - Не могу достать, давай пониже, - произнесла она. Кошмар лег на пол. Она выпрыгнула. Он согнул руку в локте и подался назад, привставая, и поднял ее над водой.
   - Упрись ногами, - посоветовал он, затем втянул ее на пандус. Они сели на холодный камень и жадно глотали воздух, пытаясь отдышаться. Она легла на спину и вытянула ноги.
   - Теперь не утонем, если сами, конечно не захотим, - шумно проговорила она, сквозь сбитое дыхание. Мышцы сокращались и подрагивали, напоминая о том, что они устали. Он сел спиной к стене, прислонился и закрыл глаза.
   Перед глазами стояло маковое поле. Огромные распустившиеся бутоны должны были пахнуть, обволакивать своим ароматом, но его не было. Запах пропал, как будто его никогда и не было. Как будто он не отравлял своим зловонием и не пропитывал насквозь. Сознание оставалось свободным и легким. Пятна маковых бутонов, которые должны были быть одного цвета, пестрили и разбавляли совершенную картину с преобладанием красного блеклой серостью. Они были как инородные включения в идеальную структуру. Пошел снег, который тяжелыми хлопьями гнул стебли к земле, накрывая как покрывалом. В подпорченное совершенство вмешался еще и белый цвет, подавляя собой два предыдущих, однако кое-где давал проглядывать сквозь кристально чистый наст, и красным, и серым макам. Становилось холодно и ветрено. Холодный ветер пронизывал насквозь, стараясь проникнуть под кожу, заморозить кровь как можно быстрее и превратить ее в алый лед.
   - Проснись, - откуда-то издалека прозвучал звонкий голос, и он очнулся от прикосновения к плечу. Подняв голову и не понимая, что происходит, он глядел куда-то в пустоту ошалелыми глазами.
   - Просыпайся же, - опять произнес тот же голос и уже ощутил как его трясут за плечи. Сон улетучивался и до него медленно доходило, что задремал и провалился в забытье. Каждая часть тела мелко дрожала, и он никак не мог совладать с собой и остановить дрожь. Казалось, что все внутренности покрылись инеем, и кто-то держал его сердце цепкими и ледяными руками, никак не давая прийти в норму и хоть немного согреться. С трудом встал и начал энергично приседать и бить себя по плечам, пытаясь отогнать леденящий холод.
   - Неужели я уснул? - произнес он.
   - Вроде того, - ответил женский голос. - Ты начал трястись от холода, и я поспешила тебя разбудить, - добавила она.
   - Лучше двигаться, а то замерзнем. Одежда-то мокрая.
   - Пока ты спал, сидя в луже, я успела свою выжать, - улыбнувшись, сказала она. - Наверное, тебе стоит тоже ее выжать и еще: я знаю один хороший способ быстро согреться, - игриво проговорила Рыжая.
   - Это какой же? - не поняв, спросил Кошмар и заметил ее влажный взгляд, мерцающие глаза в свете тусклой колбы.
   - Не будь дураком, - она подошла ближе и обняла его за шею.

* * *

   Он стоял без одежды на холодном полу, горячий пот струился по голой спине. Холод отступил. Он методично выжимал сначала брюки, белье, куртка поддавалась хуже, но и из нее текли капли воды, когда он с силой ее выкручивал. Взгляд упал на рубашку, которая так и висела, зацепленная за металлический штырь. Он подошел, взял ее в руки и тихо произнес, обращаясь к рубашке из плотного материала: "Спасибо тебе, ты нас спасла сегодня. Если бы не ты, возможно, мы бы уже находились около дна". Аккуратно выжав и разгладив, не обращая внимания на надорванный рукав, надел ее, а сверху набросил куртку.
   - Я готов, - бодро воскликнул он. В отличие от него она уже давно была готова и стояла, ожидая когда он закончит свои сборы.
   ­- Тогда в путь, - проговорила она и они зашагали - впереди Кошмар, а за ним Рыжая. Он держал в согнутой руке колбу, которая озаряла стену и выхватывала из мрака часть водной глади. Она шла за ним и смотрела на отражение их маленького фонарика в воде. Казалось, что голубоватый огонек плывет под водой и преследует их. Это зрелище завораживало и действовало гипнотически. Из транса ее вывел негромкий хруст. Кошмар на что-то наступил, а теперь присел на корточки, поднес колбу ближе: белая кость, сломанная пополам под его ногой. Тряхнув головой, она уставилась вниз.
   - Человеческая...
   Рыжая не ответила. Сев рядом, провела по ней пальцем.
   - Да-а-а...
   Каждый про себя думал, кому же она принадлежала ранее? Молча переглянулись, поняли друг друга без слов: опасность витала где-то совсем рядом. Она ощущалась каким-то особым запахом, особенной аурой, обостряя все чувства и заставляя настораживаться.
   - Кость уже старая. Наверное, рядом никого нет, - как бы прочитав мысли, произнес Кошмар.
   - Я тоже так подумала. Уж слишком она легко треснула. Наверное, опасности нет. Или, по крайней мере, она не рядом, - немного подумав, добавила она. Но ни один в это не поверил, потому что она чувствовалась слишком явственно.
   - Почему мы пошли в эту сторону? Может развернемся и пойдем в другую?
   - Все-таки лучше идти от трубы, из которой мы выпрыгнули, чем к ней. Верно ведь? Вдруг ОН вместе с факелом прыгнул вниз?
   - Да, ты права. Пойдем вперед. Держись только чуть подальше. Если что, хоть успеешь убежать, - они продолжили движение.
   Кошмар крался, осторожно ступая и стараясь, чтобы шум шагов не раздавался очень громко. Рыжая шла позади него на расстоянии в несколько метров, иногда поглядывая на черную воду, в которой отражался голубой огонек. Он присел и опустил колбу ближе к земле, как будто старался что-то осветить. Подойдя ближе, она тоже присела на корточки и стала рассматривать то, что его заинтересовало: выбеленные как на солнце кости, похожие на те, которые встретились ранее. Они были разбросаны в беспорядке.
   - Точно человеческая, - негромко вымолвил он, критически оглядывая одну из них.
   - Очень похоже, - произнесла она, взяв у него из рук и тоже осмотрев ее. - И их уже больше.
   - Да-а-а, - невесело протянул он.
   Отступать было некуда. Оставалось только идти дальше, навстречу опасности. Кошмар прихватил самую толстую из костей. Он прислонил ее к стене, затем ногой переломил и взял острый кусок. Теперь в левой руке была колба, а в правой - это слабое подобие оружия. Главное предназначение которого было дать немного уверенности идущим, а не быть настоящим оружием. Белые кости встречались все чаще, и он старался перешагивать через них. Она кралась сзади, готовая моментально пуститься наутек.
   - Ш-ш-ш! Тихо. Слышишь какой-то шелест вдалеке? - спросила она, подойдя к нему и шепнув прямо в ухо, пока он думал как перебраться через завал. Непроизвольно вздрогнул от неожиданности, но быстро собрался, поняв, что это Рыжая напугала его.
   - Я слышу только шум воды и то где-то далеко.
   - А я слышу шелест, похожий на шелест муравейника. Или как ветер гуляет в листьях дерева. Прислушайся!
   - Нет, не слышу. Надо подобраться поближе.
   Пройдя вперед шагов сто, до него донеслось слабое шуршание. Оно было похоже на то, как будто кто-то потирал насухо вытертые руки. Неприятный мороз пробежал по коже. Сделав еще шагов тридцать, увидел белесую шевелящуюся массу, которая копошилась и находилась в постоянном движении.
   - Иди сюда, - негромко крикнул он Рыжей. Смотри, - и посветил на колыхающийся ковер.
   - Какая гадость! Какие-то белые пауки! Мерзость! - произнесла она и отступила на полшага назад. Кошмар наоборот подобрался поближе и ткнул обломком кости в самую гущу. Кость утонула на несколько сантиметров, не встретив никакой преграды. Он поспешил отдернуть руку. На конце повисло мелкое существо похожее на насекомое: белое, молочного цвета тельце с выступающим назад брюшком, как у паука, множеством ножек, а передние заканчивались непропорционально большими мощными клешнями, наподобие крабьих. Клешнями оно и держалось за обломок кости. Не желая больше смотреть на эту гадость, он стряхнул его, отбросив существо назад. Рыжая взвизгнула и отпрыгнула, опасаясь того, что эта тварь даже хоть на чуть-чуть приблизится к ней. Кошмар повторил эксперимент и ткнул костью в другое место, где их было поменьше. Куча угрожающе зашевелилась. Пауки быстро покрыли кость густой массой почти до половины, открыв то, что под ними скрывалось: белый человеческий череп, кое-где покрытый кожей, мясом и волосами. От неожиданности кость выпала и скрылась под маленькими тельцами. Волна накрыла и оголившийся череп, скрыв под собой страшную находку. Кошмар отпрянул и уставился на Рыжую стеклянным взглядом, испытав шок от увиденного. Вдруг он почувствовал как что-то больно ущипнуло его за ногу около щиколотки. Кошмар дернул ногой, но боль не ослабла. Быстро приподнял штанину. Там был паук, который вцепился в кожу. Он дрыгал ногой, пытаясь скинуть его, но тот держался крепко и не ослаблял хватки. Поняв, что это не поможет, схватил его двумя пальцами поперек тела и оторвал от себя. Казалось, в клешне остался маленький кусочек кожи. Он бросил это создание на пол и наступил. Паук хлюпнул, разорвавшись под подошвой. Другие не на шутку взбудоражились, забегав быстрее. Куча шелестела все громче и громче, а потом хлынула в сторону Кошмара, обнажая сожранный наполовину труп без внутренностей и лица. Вместо глаз зияли две дыры, из которых выползали пауки, как и из кажущегося бездонным черного провала рта. Некоторые кости были выбелены настолько, как будто они пролежали здесь по крайней мере несколько лет, хотя совсем рядом еще оставались очаги человечины. Бурлящая масса опасно надвигалась, а Кошмар стоял не в силах пошевелиться. Из столбняка его вывела Рыжая, которая на бегу влепила ему пощечину. Боль привела его в чувство, и они помчались вперед, убегая от преследовавшего их угрожающего шелеста, напоминающего нарастающим гулом, что их медленно и без устали догоняют. А две бегущие во весь опор человеческие фигуры, также медленно, но верно начинали уставать.
   - Стой! - окрикнул ее задыхающимся голосом Кошмар. Вернись! - женщина остановилась и уставилась на него. - Здесь лестница в двух метрах над землей, - шелест опасно приближался. - Давай я тебя подсажу! - сказал он подбегающей Рыжей, взял колбу в зубы, потом сложил руки в замок на уровне своих коленей и, когда она поставила ногу, подбросил ее. Она ухватилась за ржавую перекладину, подтянулась и быстро полезла вверх. Он нашел выступающий камень в стене, уперся в него ногой, как с трамплина подпрыгнул и повис на одной руке, держась за холодное железо лестницы. Подтянувшись, как на турнике, он схватился за вторую перекладину. Затем за третью, потом поставил ноги. Сев, вынул колбу изо рта и посветил вниз.
   Насекомые были прямо под ним. Они начали накатываться на стену и некоторые из них уже поползли по ней вверх. Кошмар не стал дожидаться чем это закончится и смогут ли они преследовать его дальше, а лишь опять взял колбу в зубы и начал быстро, вслед за Рыжей, вскарабкиваться вверх. Дно вместе с его обитателями пропало во мраке, а он натолкнулся на стоящую неподвижно женщину, которая ощупывала потолок.
   - Мы долезли до конца. Ну-ка посвети сюда, - она кивнула вверх. - Мне кажется это какой-то лаз, но он закрыт, - в тусклом свете колбы был виден канализационный чугунный люк.
   - Отойди, - прошипел он с колбой в зубах и поднялся выше на несколько ступеней. Повертел колбой и догадался передать его Рыжей. Затем уперся шеей и спиной в люк, поднялся еще на одну ступень выше и, держась руками, попытался выпрямиться, помогая себе ногами. - Тяжелый, - опять прошипел он, но уже от натуги. Люк начал поддаваться, постепенно съезжая в сторону и показывая яркую полоску света.
   Кошмар сдвинул его ровно на столько, чтобы в этот отверстие мог пролезть человек. Взявшись за край, подтянулся и очутился в небольшой комнате с нагромождением труб и небольшой дверью, которая была плотно прикрыта. Оглядевшись, он не заметил явной опасности, поэтому протянул руку Рыжей и помог ей подняться наверх, затем установил люк на прежнее место. Свет начал моргать. Он, то гаснул, то опять ярко загорался.
   - Странно, - услышал он голос Рыжей в темноте.
   - Что странно?
   - Ты разве не обратил внимания, что здесь горит электрическая лампочка?
   - Да, правда, - недоуменно произнес он и увидел ее задумчивое лицо, когда свет снова зажегся. - Откуда здесь электричество? Непонятно.
   - Вот я и говорю, странно.
   Он подошел к горящей лампочке, которая начала медленно гаснуть. В надвигающейся темноте была видна мерцающая спираль, которая превратилась из белой в красную и света уже не давала. Затем она стала опять медленно разгораться, на нее уже стало больно смотреть. Кошмар спустил рукав, чтобы не обжечься, затем взялся за лампочку и начал ее выворачивать из патрона. Она жгла даже сквозь ткань, и он несколько раз отпускал ее, чтобы остудить руку. Наконец выкрутил и спираль лампы начала гаснуть, не в силах бороться с надвигающейся на нее чернотой.
   - Да, электричество здесь есть. Только откуда? Никак в толк не возьму. Может здесь...
   - Здесь нет электричества, - перебила она.
   - Как нет?
   - Так вот нет! Посмотри на лампу в своей руке - спираль ведь не погасла.
   Взгляд упал вниз. Спираль снова стала разгораться, превращаясь в ярко-белую, и озарила собой стены комнаты. Кошмар стоял и недоуменно хлопал глазами, глядя то на горящую лампочку в своей руке, то на сидящую женщину.
   - Ну, что, теперь понял, что здесь нет электричества? - удрученно произнесла она.
   Он молча вкрутил ее обратно и сел рядом с ней, затем обхватил голову руками и уткнулся лицом в колени. Свет опять пропал.
   - И куда же мы забрались с тобой? - глухо сказал он.
   - Не знаю, но надо отсюда выбираться, - ответил звонкий женский голос. - Обратно идти нельзя - там пауки. Осталось только в эту дверь.
   - Д-а-а, кроме нее больше некуда. Давай только отдохнем немного, может силы нам понадобятся в дальнейшем.
   - Давай отдохнем, - невесело проговорила она.
   Они легли на холодный пол, растянулись во весь рост, положив куртки под себя. Мигающий свет раздражал, и он повернулся на бок, подставив лампе спину. Сон быстро его сморил.
   Снова маковое поле. Снега уже не было, а бутоны произвольно меняли цвет с красного на серый, то опять становились красными. И так без конца. Поле напоминало лоскутное одеяло, с постоянно меняющимся оттенком. Он сидел на земле и смотрел на эту игру цвета, до тех пор, пока не стало рябить в глазах, а голова стала такой тяжелой, что казалось вот-вот лопнет. Все закружилось, вовлекая в бешеный водоворот беспомощного человека. Поле крутилось, а он сидел и наблюдал, как оно меняет плоскость и извивается в движении. Затем резко остановилось. Расплывшееся было зрение, снова сфокусировалось. Ближайшие к нему цветы как будто смотрели на него вопросительными взглядами с застывшими немыми вопросами. Вдруг один лепесток засветился как яркая красная лампа, затем другой, потом третий. И уже весь цветок пылал как фонарь. Фонари начали зажигаться один за другим, пока все поле не заискрилось так, что глаза отказывались смотреть на него. Потом оно погасло, погрузив все во тьму, затем опять загорелось, потом погасло...
   Кошмар с трудом поднял веки, ощущение было такое, что кто-то насыпал туда песку. Он ничего не видел из-за яркого света, красно-желтые мерцающие круги расходились перед глазами как волны. Закрыл их и потер, затем, щурясь, осмотрел комнату. Он в ней был один.
   - Опять решила что-то проверить, - сказал сам себе, поднял куртку и надел. Вещей тоже не было. Кошмар подошел к двери и с легкостью ее отворил. Выглянул, в даль уходил коридор.
   Лампочек здесь было много, и они светили ярко и не моргали. Подойдя к одной, выкрутил. Она продолжала гореть, и он поспешил вернуть ее обратно на свое место.
   "Куда же она могла пойти? Налево или направо? Может дождаться ее здесь? Нет, лучше осмотреться", - подумал он и пошел налево. Успел пройти совсем недалеко. Раздался лязг открывающейся двери и невнятная речь за ней. Кошмар поспешил спрятаться за угол. Шлепающие шаги пошли в другом направлении, и он облегченно вздохнул. Выйдя из-за угла, пошел за ними, очень поздно осознав свою ошибку. Дверь лязгнула еще раз, Кошмар обернулся и взглядом встретился с грязным оборванцем угрожающего вида.
   - Чужак! Хватай его! - раздался громкий крик. Две фигуры обернулись и бросились к нему. Кошмар был зажат с двух сторон. Решив, что один лучше чем два - ринулся на него со всей стремительностью на которую был способен. Оборванец сместился в сторону и удар ногой пришелся по воздуху. Кошмар не стал бить еще раз, а рванул вперед. Ему почти удалось проскочить мимо, но тот прыгнул как кошка, схватив сзади, и повис мертвым грузом. Они упали на пол. Кошмар пытался освободиться, выворачивался и бил его в лицо кулаками и локтями, но тут подоспели двое других. Он понял, что попался и перестал сопротивляться. Один из них поднял его за куртку и мастерски ударил кулаком в челюсть. Свет померк, как будто кто-то резко выключил его.

* * *

   Поток ледяной воды вывел его из забытья. Все тот же яркий свет мешал видеть окружающую действительность, заставляя щуриться и отворачиваться. Он лежал на полу в каком-то большом зале. Челюсть распухла. Попытался встать, но к нему быстрым прыжком подлетел человек и ударил ногой в грудь. Кошмар покатился по полу. Раздался многоголосный дружный смех. Приподнявшись, он заметил, что в зале находится много народу. Кто-то сидел, кто-то стоял, но все взгляды были устремлены на него. Они буравили его своей враждебностью.
   От толпы отделились двое, подошли к нему и, взяв под руки, подтащили к человеку, который сидел на табуретке посреди оравы и, по всей видимости, был здесь главным.
   - Так, так, - многозначительно проговорил он. - Еще один. Та, с рыжими волосами, не больно разговорчива, может ты поболтливей будешь?
   - Где она?
   - Зачем она тебе? В этой ситуации лучше о себе думай. Твоя жизнь зависит от того захочу ли я оставить тебя в живых. В общем, от моего настроения.
   - Ты верно Людоед? Старик рассказывал о тебе, - произнес Кошмар.
   - Старик? Давненько его не видел. Как он?
   - Ушел.
   - В Степь?
   - Куда же еще можно уйти отсюда?
   - Хотелось бы его увидеть еще раз. Но, наверное, не судьба. А ты кто?
   - Я - Кошмар.
   - Старика откуда знаешь?
   - Мы были друзьями.
   - Скажи, как вы сюда попали? - вкрадчиво начал он. - А то твоя подруга не хочет говорить, - махнул он в сторону и толпа расступилась. Кошмар повернул голову и увидел Рыжую, которая была привязана к трубе одной рукой и висела на ней. Она была без сознания и не шевелилась, на лице алели несколько синяков.
   - Она жива?
   - Конечно жива! Теперь говори.
   - Мы пролезли сюда по лестнице через канализационный люк.
   - Надо лучше замаскировать вход! - вдруг неожиданно рявкнул Людоед. Навалите больше досок и хлама перед магазином, - добавил он, вероятно подумав о каком-то другом входе в подземелье, а Кошмар не стал разубеждать его и уточнять как они на самом деле проникли сюда.
   "Много людей. Слишком много людей", - думал Людоед, - "Она снова придет и убьет кого-нибудь. Когда народу меньше - она и приходит реже. Но мне все равно. Они будут тянуть руки и стенать. А я что? Я же не могу на нее повлиять! А они думают, что могу. Черт с ними! Главное, чтобы убила не моих цыпочек. Главное, чтобы не тронула мой гарем. А остальное мне до лампочки! Пусть делает что хочет! Пусть убьет их всех! Лишь бы меня не тронула. И мой гарем!", - размышлял Людоед.
   - Зачем она тебе? Отпусти ее.
   - Я решил оставить ее себе. Ее строптивость меня раззадорила. Кстати, - повернул голову и обратился к стоящему рядом человеку. - Пса мы давно не кормили. К Псу его!
   Двое, которые держали Кошмара под руки, развернулись и потащили его к выходу. Они прошли широкую дверь с двумя створками и попали в просторный коридор. Это был не тот коридор, в котором настигли Кошмара, он был гораздо шире и выше.
   "Прямо подземный город, - подумал он про себя, - людей в зале полно, а здесь их вообще нет, как будто по одному ходить боятся".
   Тем временем они дошли до места назначения и один из сопровождающих отворил дверь. Они вошли. Первое, что увидел Кошмар - это прутья железной решетки через несколько метров. Он огляделся, благо света было много - решеткой отгорожено ровно половина комнаты, а в углу, у стены, навалена груда грязного, неприятно пахнущего, тряпья. Человек, который открывал первую дверь открыл и вторую, достав из кармана небольшой ключ и поковыряв им замке. Решетка распахнулась, жалобно скрипнув несмазанными петлями, приглашая войти. Кошмар влетел в проем и упал на пол, кто-то из конвоиров сильно пихнул его ногой в спину. Они быстро захлопнули дверь, закрыли замок и поспешили обратно.
   Он приподнялся на руки с мыслью, что его что-то часто кидают на пол последнее время.
   "Наверное, скоро за мной придут, чтобы скормить какой-то твари".
   Он много слышал от Старика про Людоеда и ничуть не удивился любезной манере предводителя оборванцев и последующему смертному приговору. Он знал, что от него можно ожидать чего угодно. Вспомнил рассказ Старика о том, что тот был изгнан из всех убежищ и однажды он встретил его на задворках Торговой улицы. Сначала перепутал его с Охотником и хотел было убежать, но узнал в перепачканной в крови морде черты лица Людоеда, который грыз руку какого-то несчастного. То ли он сам его убил, то ли нашел падаль, Старик не знал. Но слова Старика запомнились Кошмару: "Теперь ты понимаешь, почему его изгнали отовсюду. Раньше я думал, что его зовут Людоед из-за излишней агрессивности к другим и непредсказуемости на грани сумасшествия, но тогда я понял, что оказывается его имя оправдывает его на все сто процентов". Потом Людоед пропал. Но Старик рассказывал, что он жив и поселился где-то под землей и он считал, что люди стали пропадать чаще, хотя все равно все списывалось на Охотников.
   "Что это за Пес?" - крутилось в мозгу. Встав, он заметил, что куча тряпья зашевелилась и из нее показалась культи без кистей.
   "Может это такой же арестант, который как и я дожидается здесь своей участи", - промелькнула нелепая мысль.
   Существо начало выползать из наваленного хлама. Он увидел сначала почти лысую голову, обтянутую сморщенной кожей с очагами редких волос. И вот оно показалось целиком - стояло, упершись руками в пол, и злобно взирало на него исподлобья своими маленькими, налитыми кровью глазками, с взглядом дикого голодного зверя. С неестественно длинных и иглоподобных зубов, которыми был набит рот этого существа, закапала слюна, в предчувствии скорой трапезы.
   "Вот и Пес", - сказал себе Кошмар и ринулся к двери. Дернув ее несколько раз, он сообразил, что открыть ее не удастся. Развернулся спиной к решетке. Человекообразная псина заходила сбоку, ловко перебирая обрубками. Только сейчас он обратил внимание на кожу серо-зеленого цвета с черными пятнами проступавшей шерсти. Ног у Пса не было. Точнее они были, но ниже колен отсутствовали.
   Утробно рыча, Пес подбирался. Кошмар понимал, что ничего не сможет противопоставить этим острым и длинным как бритва зубам. Тот перебирал конечностями, готовясь к прыжку. Рык усиливался, становясь более громким. Его слюни разбрызгивались, когда он выдыхал воздух. Кошмар снял свою плотную куртку и намотал ее на левую руку. Карман оказался сверху, в нем что-то лежало. "Наверное колба, - подумал он, - она мне помогла в темноте, но сейчас бесполезна".
   Он сунул руку в карман и нащупал там обрубок сучка.
   "Откуда он там взялся? - промелькнула мысль, - но может мне повезет и я смогу попасть ему в глаз". Эта пародия на оружие давала чуть большую уверенность в своих силах. Он держал его в правой руке, готовый в тому, что Пес подползет еще ближе, а он бросится на него и проткнет глаз. Но тот неожиданно прыгнул, как пантера, сильно оттолкнувшись от пола конечностями. Кошмар не ожидал этого. Трудно было поверить, что существо, у которого практически нет ног, может так прыгать. Кошмар успел только выставить перед собой обмотанную курткой левую руку. Пес повис на ней. Острые зубы проникли сквозь куртку и вонзились в кожу, раня ее. Заструилась теплая кровь. Кошмар вскрикнул от боли. Затем попытался его стряхнуть, дернул рукой, но Пес оказался больше и массивней, чем показалось ему сначала. Наверное, раньше он был рослым и мускулистым человеком и если бы у него были ноги, то он был бы даже выше Кошмара. Пес навалился на него всей массой тела, пытаясь повалить на пол и тем самым лишить его преимущества. Кошмар ударил сучком в глаз, но не попал, лишь содрал кожу на макушке. Он напрягся, ярость придала сил, чуть-чуть приподнял левую руку, на которой висел Пес, затем резко ударил его под подбородок, почти рядом с шеей.
   Сучок не встретил никакого сопротивления, прошел как сквозь бумагу. Серо-зеленая кожа треснула и разорвалась как у перезрелого плода. Он вонзался все глубже и глубже. Вдруг Пес осел, присев на задние культи, хватка стала слабеть, и бешеный огонь во взгляде затух. Кошмар взглянул на него и увидел, что из его темечка торчит что-то стальное. Выдернул сучок - в руке был длинный кинжал с красивой деревянной рукоятью, которая как и лезвие, испачкались багровой кровью. Челюсти Пса разжались, и он с глухим стуком упал на пол.

* * *

   - Он уже с ним разделался! Пропустили самое интересное! Надо было сразу идти. А ты, олух, какого черта не подождал меня? А? Я тебя спрашиваю?! - послышался из-за двери голос. Затем дверь отворилась, и вошел Людоед. Он переводил недоуменный взгляд с лужи крови в клетке на стоящего человека и обратно. Вслед за ним в комнату ввалились его головорезы.
   - Сволочь! Ты убил Пса! - орал он не своим голосом. - Как ему это удалось? -добавил чуть не плача, обращаясь к своей свите. - Схватить его!
   От толпы отделилось несколько человек, они открыли дверь в клетку и забежали внутрь, угрожающе замахиваясь дубинами. Кошмар не сопротивлялся, так как было ясно, что он не сможет справиться со всеми. В мозгах крутилась мысль: "Может, успею кого-нибудь ранить, даже убить, но потом меня прикончат с особой жестокостью".
   - Смотрите что у него в руке! - визжал Людоед. - Отберите! Быстро!
   Кто-то вырвал из его руки красивый кинжал, с которым Кошмару совсем не хотелось расставаться.
   - Возьми, вот это у него было в руке, - проговорил один из оборванцев и отдал Людоеду.
   - Ты хочешь сказать, что он убил его этой палкой? Отвечай, я тебя спрашиваю! - орал он и тыкал оборванцу ей под нос.
   - Это было в руке и вон кровь на ней, - сказал головорез и попятился от наседавшего на него главаря.
   Людоед подошел к Кошмару и ткнул обрубком уже ему в нос.
   - Ты этим его убил?! - орал он, брызгая слюной. Но Кошмар лишь отвернулся, не сказав ни слова.
   - Да кому какая разница как он его убил? Мне это неинтересно, - вдруг неожиданно успокоился Людоед. - Пса вниз. И его вместе с ним тоже, - уже совсем спокойным тоном сказал Людоед и отбросил бесполезный сучок в сторону. Тот подпрыгнул пару раз от пола и с деревянным стуком замер в углу.
   Два человека схватили мертвого Пса за руки и волоком понесли его в коридор, оставляя на полу кровавый след. Кошмара повели за ним. Процессия прошла мимо зала. Все дальше и дальше по коридору. Поворот налево, направо. Те, кто волок Пса, остановились. Один из них бросил руку, потом открыл дверь, затем снова подхватил ее, и они втащили его в комнату, скрывшись с глаз на время. Кошмар со своими конвоирами приближался к двери, его мозги отчаянно просили что-нибудь сделать, но ноги налились свинцом и он не решался, ни напасть на них, ни попытаться убежать. Время уходило. Они вошли и уже поздно было что-либо предпринимать. Крышка канализационного люка была откинута наполовину, и они не стали себя утруждать еще больше. Кошмар узнал комнату. Именно сюда они влезли с Рыжей из сырого подземелья. Двое взяли труп Пса, поднесли ближе, положили головой вниз. Один пихнул ногой, и тело упало в колодец. Труп скрылся в темноте. Затем они все вместе подтащили упирающегося Кошмара к лазу, запихнули его ноги в люк и стали проталкивать. Страшные мысли о большой высоте и о белых маленьких созданиях, обитавших внизу, наполнили душу ужасом. Кошмар отбивался что есть сил. Хватался за то, что мог, но несколько человек постоянно отрывали его руки. Он повис, держась за край. Затем кто-то наступил на пальцы, и он почувствовал как они разжимаются и он соскальзывает вслед за Псом.
   "Здесь же есть лестница", - промелькнуло в голове с быстротой молнии. Он махнул руками сверху вниз, пытаясь схватиться за нее. Кисти чуть не вырвало из суставов, когда десятиметровое падение прекратилось, и он повис, больно ударившись коленями о перекладину. Они даже не удосужились посмотреть и закрыли люк. Все погрузилось во мрак. Кошмар болтался в воздухе корчась от боли, но не проронил ни звука. Он встал ногами на ступеньку и обнял другую руками, освобождая от нагрузки травмированные суставы.
   - Ха-ха-ха! А мне везет! - прошептал он, нарушая безмолвие подземелья. Но подземелье не было безмолвно и напомнило об этом гулом далекого водопада и шелестом насекомых внизу, которые, наверное, ждали свежую пищу. Он испугался собственного голоса и замолчал. Поразмышляв некоторое время, Кошмар решил немного подождать, а потом подняться наверх.
   "Рыжая ведь там. Может она все еще жива. Вниз нельзя - там эти мерзкие белые твари".
   Он стал подниматься. Головой уперся в холодный металл. Так же как и в прошлый раз сдвинул люк, а затем влез в комнату. Надо было спешить. Рыжая еще могла быть жива. Он вышел в коридор - никого. По кровяной полосе, оставленной Псом, как охотник преследующий раненого зверя, пошел обратно. Миновал все повороты, прошел мимо зала. Задержался около него с минуту и проследовал дальше по коридору. След поворачивал налево, в комнату с клеткой. Кошмар отворил дверь, осторожно заглянул внутрь - опять никого. Вошел, аккуратно, чтобы дверь не скрипнула, затворил ее за собой. То, что он искал, лежало в углу. Обрадовавшись, сунул сучок в карман. Затем взгляд упал на кучу с тряпьем. Кошмар почесал затылок, подошел к ней и начал примерять это барахло.
   "Вот теперь настоящий оборванец", - удовлетворенно подумал он. Выйдя из комнаты, направился к залу.
   "Надеюсь, на меня никто не обратит внимания, примут как своего", - одна створка отворилась и пропустила его внутрь. На него и правда никто не посмотрел, так как большинство людей спало, вповалку лежа где попало, не обращая внимания на горящий яркий свет, который, как понял Кошмар не гас никогда. Он, как тень, пробирался вглубь комнаты, пытаясь никого не задеть, местами перешагивал через людей. Кое-где они лежали группами и их приходилось обходить, медленно но верно приближаясь к привязанной женщине. Она так и висела в какой-то неестественной позе, как будто чесала пятку. Подобравшись поближе, он увидел - левая рука привязана к лодыжке левой ноги, а правая к трубе. Правая не давала ей присесть, а левая разогнуться в полный рост. Ей было тяжело, но она старалась шевелиться и менять положение. Свободы у нее было мало, и все эти телодвижения напоминали мышиную возню без результата. Ему хотелось побыстрее облегчить ее участь и отвязать, но он не мог, так как некоторые люди поблизости не спали. Муки с каждой секундой все больше и больше искажали ее красивое лицо.
   Выбрав свободное место около стены, прилег. Глаза закрывались, но он боролся с собой, пытаясь не уснуть. Кошмар моргнул и увидел маковое поле. Веки открылись - оно пропало.
   Он подошел к маку. Он был серый с черной сердцевиной. Вдруг на концах лепестков стали прорастать острые зубы. Через миг страшные челюсти рванулись в его сторону, клацнув в нескольких сантиметрах от лица. Кошмар вздрогнул и открыл глаза.
   Свет горел в этом вечно светлом подземном царстве. Люди спали. Он поднялся и стал подбираться к Рыжей. Она изнывала и не могла найти подходящего положения. Затем подняла взгляд, который блуждал и не был сфокусирован.
   - Тихо, сейчас я тебя отвяжу, - сказал он ей прямо в ухо, немного наклонившись.
   - Это мне кажется? Или это правда ты, Кошмар? - тихо спросила она.
   - Это правда я. Только тихо. Не разговаривай, а то кого-нибудь разбудишь, - произнес он. - Сейчас я обрежу веревку, - он достал сучок из кармана, поднес его к веревке и начал пилить.
   - Я думала это я тронулась. Я слышала какие-то голоса, которые все чего-то нашептывали мне, но я правда не помню что именно. Но ты, вероятно, тронулся еще больше и решил перепилить палкой веревку! Это чертово подземелье действует так. Посмотри на них - они же все здесь полоумные! И мы такими же становимся.
   - Я же просил тебя - тихо!
   - Как же быстро можно сойти с ума. Мне кажется, что сумасшедшим можно стать за одну минуту, - не обращая на него внимания, продолжала она.
   - Ш-ш-ш! Тихо! - он зажал ей рот, когда кто-то зашевелился, переворачиваясь на другой бок. Кошмар понял, что выглядит глупо со своим сучком. Он убрал его в карман.
   "Никак не пойму, я же сам видел стальной кинжал", - сказал он сам себе. "Может мне показалось? Нет, не могло показаться. Пес же отдал концы не просто так. Я его им проткнул!" - он отбросил эти мысли и начал перегрызать веревку нитку за ниткой. Он жевал ее, откусывал понемногу и она постепенно становилась тоньше и тоньше. Руками он оторвал последние нити и Рыжая, как сноп, повалилась на бок и упала на одного из рядом лежащих людей. Кошмар как пантера прыгнул на проснувшегося человека, который открыл глаза, набрал воздуху в легкие и хотел было крикнуть. Он оказался на нем сверху и зажал ладонью рот, не дав крику вырваться наружу. Кошмар сунул руку в карман, автоматически выхватил сучок и вонзил его в горло лежащему. Раздалось негромкое бульканье, и кровь стала сочиться через пальцы Кошмара. Он смотрел ему в глаза, из которых исчезал блеск и жизнь медленно покидала его.
   "На этот раз сработало", - подумал он и вынул стальное лезвие из шеи. Вытерев его одеждой убитого, он убрал его в карман. Рыжая так и лежала в одной позе, не в силах пошевелиться.
   - Все затекло, не могу даже двинуться.
   - На вот, - он протянул ей кусок веревки.
   - Зачем?
   - Когда начнет отходить - в тело вонзятся тысячи иголок. Можешь не выдержать и закричать. А это тебе поможет сохранить молчание. Возьми ее в рот и стискивай зубы сильнее, когда совсем невмоготу будет.
   Он помог ей взять ее в рот и начал отвязывать руку от ноги. Он видел, как судороги пробегают по телу, видел ее лицо с силой кусающую веревку. Затем отмотал с правой руки все и начал растирать кисть, которая была уже синюшного цвета. Скоро она начала розоветь, и она разжала челюсти и глубоко вздохнула.
   - Еще несколько минут и я буду в норме, - прошептала она. Он ничего не ответил, только лишь поднял ее с бока, на котором она так и продолжала лежать и посадил, прислонив спиной к стене. Судороги опять пробежали по телу, исказив гримасой боли красивое лицо.
   - Может мне потребуется немного больше времени, - улыбнувшись, сказала она. Улыбка была больше похожа на злобную ухмылку. Они сидели до тех пор, пока она не смогла встать самостоятельно. Он пошел между спящими, а она, прихрамывая, последовала за ним.
   Они уже были у двери, как по залу пронеслось что-то, похожее на неожиданно подувший ветер, принесший с собой громкий непонятный шепот и заставляя шевелиться волосы от страха. Это что-то шелестящее пролетело между спящих людей подобно раскатистому звону колокола, вынуждая их проснуться и вскочить со своего места. Некоторые недоуменно озирались вокруг. В ушах звенело и свистело, как будто этот порыв хотел разорвать перепонки. Кошмар с Рыжей упали на пол. Дверь так близко! Она было поползла по направлению к ней, но он придержал ее рукой.
   - Не торопись, - прошептал он ей в ухо. Она лежала и мелко дрожала, тихонько всхлипывая от страха. Он гладил ее по спине, пытаясь успокоить. - Успокойся, я тоже боюсь. Не нервничай. Пока мы в толпе нас вряд ли кто-то заметит. Просто примут за своих, а если мы сейчас побежим, то все точно поймут, что мы чужие. И потом мы даже не знаем куда идти. Вниз, я думаю, лучше не надо - там пауки. Так что надо поискать другую дорогу, - продолжал шептать он. Она начала успокаиваться и перестала дрожать. - Сядь, - опять продолжил он и потом добавил, сняв с себя какую-то рваную тряпку. - Намотай на голову. Для них я уже мертв. А глянув на тебя могут вспомнить, что ты должна висеть на трубе, а не находиться около двери, - она послушалась и повязала ее на манер банданы, затянув узлы сзади.
   - Откуда этот раздирающий душу шепот? - вдруг спросила она.
   - Не знаю, - откровенно признался он. - Здесь можно ожидать чего угодно, раз лампочки горят просто так.
   Они попытались убраться с прохода, глубже подвинувшись в толпу. Люди почти не шевелились и, казалось, ждали чего-то. Их напряженные лица, прорезанные морщинами, с бегающими глазами и сведенные брови наэлектризовывали воздух, в котором почти ощутимо витал ужас. Женщина, оказавшаяся рядом с Рыжей, опустила голову на грудь, прикрыла глаза и из них закапали слезы. Это было смирение перед неотвратимостью. Рыжую оно пугало тем, что люди ждали чего-то ужасного и страх доминировал в их душах. А они ничего не могли с этим поделать.
   Пугающая тишина звенела в ушах. Двухстворчатая дверь бесшумно открылась и в зал не вошла - вплыла женщина. Глаза ее были закрыты, длинные черные ресницы изгибались, почти доставая брови. Она медленно шла по образовавшемуся живому коридору. Люди, увидев ее вставали и опускали головы. Она так и шла с закрытыми глазами, не поднимая чуть склоненной головы. Вдруг остановилась и повернула голову вбок. Люди отшатнулись как от гадюки. Кошмар видел ее красивые тонкие черты лица, бледную кожу и полные красные губы, которые бросались в глаза. Длинные черные волосы волочились по полу, но при этом отливали блеском. На ней было свободное белое платье, похожее на шелковое с большими черными цветами. Ими было усеяно почти все свободное пространство на плечах и груди, но ниже талии их было меньше и на ногах их почти не было. Цветы блестели и переливались в ярком искусственном свете ламп. Она пошла дальше по направлению к середине зала, распространяя вокруг себя непонятную Кошмару ауру. Он начал чувствовать тревогу, как будто сердце сжималось, и кто-то держал его в своих руках, не давая ему расправиться. В горле стоял комок, который как он ни старался, не мог проглотить. По спине бегали мурашки. Кто-то судорожно хватал его за руку. Это была Рыжая, которая дрожала и держала его под локоть.
   "Даже Охотники не распространяют такой страх вокруг себя. Кто же это?" - подумал он.
   - Тебе этого не нужно знать, - вдруг раздался резкий голос. Обернувшись, он посмотрел на людей, как они отреагируют на этот голос, но никакой реакции не увидел. Они как стояли с опущенными взглядами, так и продолжали стоять. Рыжая так и держала его руку крепкой хваткой.
   - Ты слышала... - наклонившись и шепча ей на ухо начал он.
   - Она этого не слышала.
   - ... голос, - и осекся.
   Рыжая ничего не ответила, а глядела на него безумным, ничего не понимающим взором, полным страха.
   - Этого никто не слышал. Только ты, - раздалось опять. Женщина продолжала медленно идти не оборачиваясь.
   - Кто ты? - негромко произнес он
   - Зачем тебе? Сейчас это не важно. Ясность появится потом. Ты можешь идти. Не хочу задерживать чужую собственность.
   - А как же она? - он показал на Рыжую взглядом.
   - Она останется. Она пока ничья, - прозвучал голос с металлическими нотками.
   - Разреши мне ее взять с собой. Не хочу ее здесь оставлять.
   - Зачем она тебе? Она уже начинает терять рассудок. Посмотри на нее! Подземелье уже вцепилось в нее острыми зубами.
   - Не могу оставить друга.
   - Хорошо. Идите. Но ты мне потом дашь то, что я попрошу.
   - Надеюсь не мою жизнь?
   - Твоя жизнь мне не нужна. Здесь и так полно желающих с ней расстаться.
   - Я согласен.
   - Тогда идите. Не мешайте.
   Он потряс Рыжую, выводя ее из транса, но та была отрешена от всего. Он ударил ее по щеке ладонью. Без результата. Затем еще раз и еще. В безумных глазах начала появляться осмысленность. Кошмар тряс ее, но она глядела не на него а в сторону, не в силах оторваться от разворачивающегося перед ней зрелища. Посередине зала кружилась женщина в белом платье, слегка запрокинув голову. Ее темные волосы развевались в такт безмолвной музыке. Он был готов поклясться, что цветы были у нее на плечах и на груди. Сейчас же они были в самом низу, а верхняя часть платья оказалась белее снега. Она продолжала кружиться, платье неспешно раскачивалось. Рядом на коленях стоял Людоед, упирая ладони в пол. На его лице блуждал всепоглощающий страх, который превращался в ужас. Он резко встал. Женщина тоже резко остановилась. Кошмар видел, что она так и не открывала глаз. Цветы на ее платье зашевелились и начали стекать на пол. Черные кляксы стали оживать, из них показалось множество длинных тонких ног. Вдруг из платья отделились два белых тонких щупальца, которые молниеносно обмотали руки Людоеда и, растянув их в стороны, подняли над землей. Пятна зашевелились и побежали. Они запрыгивали ему на ноги и ползли вверх. Он пытался их скинуть, дергал ногами, но у него ничего не получалось. Они облепили весь торс, покрыв его черным шевелящимся покрывалом. Вдруг они замерли.
   - Ну что, пришла и твоя очередь, - произнесла женщина металлическим голосом.
   - Возьми кого-нибудь другого, - прохрипел он.
   - Когда настанет время другого - я возьму его. А сейчас настало твое время, и я пришла за тобой. Пес мертв. Время его заменить.
   - Его убил один из верхних! - уже кричал Людоед.
   - Какая разница кто и как его убил, - не повышая голоса, сказала она. - Ты недоглядел и значит его заменишь. Из Людоеда я сделала Пса, а из тебя я сделаю... Может змею?
   "Значит это не Людоед, - промелькнуло в голове у Кошмара, - откуда же он знал Старика? И он не признался, что его зовут не Людоед. Да я его и не спрашивал, а просто сказал, что ты наверное Людоед. А он ничего и не ответил".
   - Он не Людоед! - прозвучал негромкий голос. - Он уже Змея!
   Черный ковер на нем зашевелился, и пятна поползли к голове. Ужасный крик пролетел по залу, и скоро затих, поперхнувшись. Пятна заползали в рот, не давая вырываться крику наружу. Слышны были только булькающие звуки. Они облепили его лицо и лезли в нос и уши. Щупальца потянули сильнее. Раздался хруст вырываемой из сустава руки. И человек повис на второй. Первая была отброшена в сторону, прямо в толпу, которая в страхе расступилась. Щупальце перехватило его за талию, а второе вырвало оставшуюся руку и выбросило ее в другую сторону. Затем человек остался без ступней и ноги были перевязаны неизвестно откуда взявшейся колючей проволокой. Затем он упал без чувств в лужу крови. А щупальца втянулись в платье, ни капельки не замарав его белоснежной чистоты.
   Она развернулась и пошла к выходу. Кошмар взглянул в лицо и увидел закрытые глаза. Белое платье уже проплывала мимо, а он так и не мог оторвать взгляд. Вся ее суть тянула магнитом, а воля испарилась, не оставив от себя и следа. Только после того как показалась ее спина, он вздохнул и снова завладел своим взором, своими мыслями и своей душой. Но все равно продолжал глядеть ей вслед. Ее волосы вороного цвета поднялись на несколько сантиметров, заструившись от самых корней. Воздух над ними начал дрожать, как будто он нагревался от горячего асфальта в знойный летний день. Затем появились тонкие струйки дыма, которые распространяли мрак вокруг себя. Казалось, чернота хотела захватить побольше света, поместить внутрь себя, чтобы он погас и никогда больше не возрождался. Туман ниспадал с ее плеч и устремлялся вниз к полу. Он прикрыл ее тело как плотным покрывалом, которое переливалось и своей матовой неблестящей чернотой поглощало пространство. Кошмар стоял и любовался глубиной. Он находил эту черноту прекрасной и манящей. Сквозь начал проглядывать свет ламп, но он был неясен и мерцал, как будто преграда, стоящая на его пути, то исчезала, то появлялась снова. Она медленно трансформировалась в черное облако, которое продолжало не спеша двигаться. Из носа, рта и ушей новообращенной Змеи стали выбираться темные пятна. Они распрямляли свои тонкие ножки и, стремительно ими семеня, мчались к черному облаку. Подбежав ближе, они подпрыгивали и ныряли в него, смешиваясь с чернильным мраком. После того, как последнее пятно прошмыгнуло мимо и растворилось в нем, густой черный туман, похожий на удаляющийся шлейф, стал редеть, пропуская сквозь себя все больше света. Продолжая двигаться, облако поравнялось с дверями и, повернув налево, пропало из вида.
   Первое что он сделал - посмотрел на лежащего в луже собственной крови человека. Черты лица изменились, а тело удлинилось. Черно-зеленые разводы трупных пятен по всему телу напоминали кожу питона или удава.
   "Наверное, лучше нам уйти и побыстрее, - подумал он, - неизвестно что ожидать от этой Змеи, Пес хотел меня сожрать, да и Змея, наверное лучше не будет".
   Он оторвал взгляд от лежащего получеловека и перевел его на Рыжую. Она стояла, мелко дрожала, смотря в пол. Все, кто находился в зале, тоже смотрели в пол, и никто из них не поднимал глаз. Он повернул голову и заметил, что двери остались открытыми.
   - Пора, - шепнул он, и потащил ее по направлению к двери, взяв за руку. Выйдя из зала, он посмотрел в сторону черного облака - туман стелился по полу. Он ожил и запульсировал, чувствуя приближение человека. Он потянулся к Рыжей, и Кошмару показалось, как будто костлявая, покрытая черной кожей рука, протянула свои скрюченные пальцы, но потом замерла, сжалась в кулак и начала уплывать за своей хозяйкой.
   - Нет! Я не хочу! - вдруг произнесла Рыжая четким голосом. Я тоже хочу улететь! Она подпрыгнула и стала махать руками как птица.
   - Ты сошла с ума? - он взглянул в ее безумные глаза.
   - Может быть, - она смотрела на него, пронзая своим взглядом насквозь.
   "Агрессия и безумие - гремучая смесь, - подумал он, - раньше я за ней этого не замечал. Как же быстро она изменилась! Всего несколько минут назад была вполне нормальна, даже побои псевдо-Людоеда не сломали ее, сейчас она превратилась в помешанную буквально за минуты, а может даже за секунды..."
   - Так может быть или сошла?
   - А ты разве не слышишь голосов? - озираясь по сторонам, проговорила она.
   - Какие именно? - Кошмар решил схитрить и не признался, что он ничего не слышит, а задал достаточно мягкий вопрос, не обвиняя ее в сумасшествии, так как ее агрессия могла быть опасной.
   - Шепот. Навязчивый шепот нескольких десятков голосов.
   - И что же они тебе говорили?
   - Много чего говорили, они и сейчас продолжают, но тише и все более отдаленно. Говорят какие-то непонятные вещи. Заткнитесь! И убирайтесь отсюда! - заорала она и погрозила кулаком светящейся лампочке.
   - Тише, тише, - испугался Кошмар и обнял ее за плечи. Не кричи так, - прошептал ей в ухо. Она повернулась в его объятиях и уткнулась ему в шею. Он не видел ее слез, но почувствовал влагу на своей коже и догадался что она плачет.
   - Не хочу я этого, - всхлипывая произносила она.
   - Чего не хочешь? - он гладил ее по голове, пытаясь успокоить.
   - Не хочу!
   - Расскажи что тебя беспокоит.
   - Жизнь моя меня беспокоит, - проговорила она подняв голову и посмотрела на него заплаканными глазами. Кто была эта женщина?
   - Я не знаю, - честно признался Кошмар.
   - Когда пронесся шелест, меня захватили беспокойство и волнение. Но когда вошла ОНА, страх полностью мной завладел. Он держит меня своими липкими руками, и я не могу избавиться от него. Он вынул из меня какой-то винтик, и я стала другой. Я чувствую это. Я уже не буду такой как прежде.
   - Ты такая же какой и была, - мягко произнес он.
   - Нет! - она оттолкнула его, потом опять заплакала и упала в его объятия. Эти голоса говорили, что мне недолго осталось, - говорила она сквозь слезы.
   - Да они врут все! Откуда ты знаешь, что они говорят правду? Воспринимаешь их как высшие силы? А если это не так? Мне кажется, что они это специально. Плача ты отдаешь свою энергию, а им только этого и надо.
   - Ты думаешь?
   - Практически уверен. Смотри, кажется лампы стали ярче гореть! - он показал пальцем на яркую спираль. На самом деле он не был практически уверен. Он был совсем не уверен в том, что только что сказал ей.
   - Да, правда, - неуверенно сказала Рыжая и ее заплаканным глазам показалось, что лампа и правда загорелась ярче.
   - Вот видишь! Нечего верить тем, кого даже не знаешь! И глупо верить в то, что тебе нашептывают какие-то голоса!
   "Онна нашша онна нашша уйди уйдии уйдиии", - вдруг послышалось ему. Он тряхнул головой, отгоняя от себя эти звуки.
   "Она НЕ ваша!" - подумал он.
   "Нееет, онна нашшаа", - прозвучало несколько тихих голосов в унисон, - "нночччь намм отддаст ее отддаст ее".
   Он украдкой глянул на Рыжую, не услышала ли она этих слов?
   - Ты прав, но они не оставляют меня. Как рыбы прилипалы! Ладно, попробую не обращать внимания.
   - Правильно. Пойдем отсюда. Надо торопиться пока Змея не ожила.
   - Какая змея?
   - Которую сделала та женщина с черными волосами из Людоеда, который правда совсем не Людоед.
   - Ничего не пойму. С какими черными волосами? Какой Людоед?
   - Пойдем, по дороге поговорим, а то нам надо еще выход на поверхность найти. Я думаю он есть и должен быть недалеко. Они пошли быстрыми шагами в противоположную сторону от черного облака. Кошмар предусмотрительно посчитал, что лучше идти в другую сторону, пока женщина или облако не передумали отпускать их. Он всеми фибрами чувствовал, что они находятся на их территории и можно рассчитывать только на их великодушие или незаинтересованность.
   - Ты имел ввиду ту женщину с каштановыми длинными волосами в белом платье, с рисунками черных птиц?
   - Да, та с закрытыми глазами, только платье было усыпано черными цветами, а не птицами и волосами черными как смоль.
   - Тебе показалось. Цвет волос у нее каштановый. И я готова поклясться, что на ее платье были птицы, - она вздрогнула. - Которые потом сорвались с него и полетели, превратившись в живых! Они облепили какого-то человека, он кричал они отрывали от него куски и улетали, держа окровавленное мясо в клювах...дальше я не смогла смотреть и отвернулась.
   - Ты видела птиц? - недоуменно произнес он.
   - Я уже сказала - готова поклясться!
   - Странно. Мне привиделось совсем другое, - только лишь сказал он вслух. Мысли были о другом: "Что это за странное подземелье, где все не так как на поверхности? Она готова поклясться! Ха! Интересно у кого же были галлюцинации? У меня или у нее? Она вела себя также как большинство. Не поднимая глаз. А я смотрел. И все видел. Я вел себя по-другому. Наверное, все-таки она сошла с ума. Ну, может быть, не совсем сошла. А стала безумной. Наполовину. И эта агрессия, она конечно всегда была, - вспомнил он брошенную в него то ли чашку, то ли блюдце, от которого он еле увернулся, - но раньше я не чувствовал ее. А сейчас я словно ее ощущаю. Как будто волны исходят от нее. Может и со мной что-то произошло? Что-то и во мне изменилось? Какой-то винтик подкрутили или ослабили?"
   Они шли по ярко освещенному коридору, миновали комнату Пса, труп которого был, наверное, уже растащен на части. Кошмар не знал, куда идти дальше, но у него было ощущение, что надо идти именно туда куда они и шли. Как будто бы выход его манил и звал, и он, ориентируясь по не совсем понятным даже для него приметам, шел к своей цели.

* * *

   Показалась металлическая лестница, чья сталь давала отблеск в свете ламп. Он подошел ближе взялся за перекладину и решительно полез вверх.
   - Опять канализационный люк! - крикнул он ей вниз с высоты в двадцать метров.
   - Сдвинь его, - прозвучал голос в отдалении.
   - Да уж в этом я поднаторел, - произнес он негромко для самого себя. Он уперся спиной и привстал. Люк поддался и стал медленно отодвигаться в сторону. Сверху был набросан всякий хлам, но он не помешал увидеть настоящий солнечный свет, а не этот убогий искусственный, который исходил от светильников. Кошмар с облегчением вздохнул.
   - Я уже почти снаружи! - крикнул он вниз, но ответа не услышал. - Эй, ты где? - позвал он снова. Ответа не было. "Черт, - пронеслось в голове, - наверное с ней что-то случилось". И он нехотя, но быстро полез вниз. Достигнув дна, осторожно осмотрелся. Рыжей нигде не было. Видимой опасности тоже. Он поймал себя на мысли, что ему совсем не хотелось спускаться вниз и ему буквально пришлось себя заставить это сделать. Хоть явной опасности не наблюдалось, но он ощущал ее тяжелый запах, давление со всех сторон, как будто что-то витало в воздухе. Кошмар насторожился и весь превратился в слух. Он ждал нападения. Рука непроизвольно опустилась в карман и нащупала шершавое дерево. Он сделал осторожный шаг и замер. Прислушался и потянул носом. Тяжелый воздух не давал запаха. Он чувствовал, что что-то должно произойти и это что-то было угрожающим и опасным. Сделав еще шаг, он опять замер. Ощущение неотвратимого рока накатывало на него как таран в узком коридоре. Нельзя ни избежать этого, ни увернуться, только лишь встретить лицом к лицу и ждать последствий. Он мог только подготовиться к мощному удару, который неизбежно приближался. Кошмар напрягся. Медленно подкрался к тому месту, где коридор под прямым углом менял свое направление и аккуратно выглянул из-за выступа. Глаза заметили молниеносное движение какого-то серо-зеленого существа. Он еле успел убрать голову обратно за выступ, как мимо пролетел большой зеленый комок и, ударившись в стену, плашмя рухнул на пол. Кошмар недоуменно уставился на него, но быстро придя в себя, решил, что не даст себя ошеломить внезапным появлением.
   "Оно рассчитывало вцепиться в меня, но я успел среагировать - значит оно не всемогуще и с ним можно попытаться бороться, тем более я не безоружен", - подумал Кошмар и посмотрел на кусок дерева, который он держал в руке. Прямо на его глазах он начал удлиняться и, через мгновение, сталь острого клинка заблестела в искусственном свете.
   Существо зашипело, удар в стену потряс его. Быстро собравшись, оно перевернулось со спины на живот и плотоядно устремило свой взор на Кошмара. Он узнал в существе псевдо-Людоеда, из которого ОНА сотворила Змею. Его черты лица еще больше вытянулись, челюсти подались вперед. Неприкрытые губами зубы бросались в глаза. Он пригляделся и увидел, что, вероятно кости челюсти выдвинулись, и губы не успели растянуться и треснули ровно посередине. Верхняя была разорвана до носа, а нижняя почти до подбородка и теперь они не могли скрыть ужасного оскала. Зубы стали крупнее человеческих, но они были тупыми и он подумал, что формирование Змеи, скорее всего, не закончено. "Он очень быстро поменялся, - пронеслось в голове, - даже по сравнению с тем, когда мы уходили, а прошло ведь каких-то двадцать минут!" Ноги у существа начали срастаться, но ниже колен они еще были разъединены. Вместо вырванных с суставами рук, зияли огромные впадины, с запекшейся кровяной коростой. Вокруг кожа стала приобретать причудливый орнамент из серого, зеленого и черного цветов. В остальных местах она сохранила пока свой светлый цвет. Колючая проволока доставляла существу дискомфорт, и оно скалилось, когда ее отточенные иглы впивалась в тело. Существо не спешило нападать, чем и воспользовался Кошмар, стремительно ринулся на него, выставив вперед кинжал, и, полоснув его по лицу, отпрыгнул обратно. Темная жидкость закапала из глубокого пореза. Змея недоуменно посмотрело вниз на собирающуюся лужу на полу. Кошмар прыгнул снова и вернулся опять на свое место. На этот раз кровь закапала из шеи. Дрожь пробежала по телу Змеи и она попятилась назад. Кошмар шагнул вперед, нанес удар, затем еще один, и еще, и снова, и снова, один за другим. Существо пыталось увернуться, но на теле оставались резаные раны, нанесенные Кошмаром. Вдруг оно резко повернулось, и стало проворно уползать, извиваясь совсем по-змеиному и оставляя после себя темный влажный след. Он было бросился догонять его, но решил остановиться и поискать Рыжую. Убийство этой твари вряд ли что-то даст, но загнав его он подвергал себя большой опасности, так как в безвыходном положении тварь будет способна на все что угодно. Он заглянул за угол и увидел женщину, сидящую спиной к стене с опущенной головой. Рядом небольшая лужица крови. У Кошмара екнуло сердце. "Мертва!" - как обухом ударила его возникшая внезапно мысль. Он подошел ближе, взял ее за подбородок и приподнял голову. Закрытые глаза распахнулись и уставились на него мутным взором. Она держалась за ногу, на которой была рана. Кровь пропитала штанину ниже колена.
   - Больно, - послышался тихий шепот.
   - Потерпи, - он взял ее на руки и понес в сторону лестницы. Скоро мы выберемся отсюда.
   - Я надеюсь. Эта тварь набросилась на меня сзади. Схватила за ногу, а потом потащила куда-то, держа в зубах. Когда она услышала голос, а потом шаги - выпустила. Потом притаилось и прыгнуло - больше я уже ничего не видела.
   - Подняться сможешь?
   - Думаю да. Рана не очень глубокая.
   Она встала ногами на перекладину и не спеша стала подниматься, крепко держась и стараясь не переносить большую часть веса тела на больную ногу.
   - Поторопись! Вдруг оно вернется! Давай побыстрее пожалуйста! - сказал он, стоя на нижних ступеньках. Она ускорилась и стала быстрее перебирать руками и ногами. Он глянул вниз с десятиметровой высоты и начал успокаиваться. "Наверное, Змея нас не достанет, даже если вернется", - подумал он. Вдруг на лоб что-то капнуло и потекло вниз по лицу. Он стер каплю рукой. "Кровь. Ее кровь", - пронеслась мысль.
   Кошмар пролез в люк и оказался среди мусорных завалов. Свет, натуральный солнечный, пробивался сквозь старые доски. Он начал взбираться по ним на вершину этой беспорядочно набросанной груды. Рыжая уже аккуратно кралась к подножью, боясь соскользнуть и провалиться. Она спрыгнула на землю и стала ждать, когда Кошмар тоже проберется и спрыгнет вниз.
   - Черт, ни за что бы не догадался, что под этими завалами есть подземный ход в этот сумасшедший дом, - произнес он, когда очутился на земле. - Дурдом под землей! Кто бы мог подумать!
   - Это не дурдом, - серьезно сказала она. - Это немного другой мир, хоть он и рядом. Всего в каких-то двадцати метрах под нами.
   - Пусть будет так как считаешь, - поспешил согласиться он.
   - Не я так считаю - так есть!
   - Ладно успокойся. Подземелье забрало часть тебя и дало свою частичку взамен.
   - Может быть, - пространно сказала она. - Ты все-таки думаешь что мне не стоит им верить?
   - Кому?
   - Ну, тем голосам.
   - Которые шептали тебе?
   - Да, им.
   - Наверное не нужно.
   - Мне самой не хочется верить, но все равно эти слова вертятся в голове.
   - И что же вертится в голове?
   - выйддешшш умреешшш выйддешш умреешшш, - прошипела она, подражая "тем голосам".
   - Пророчество нерадостное.
   - Пожалуй я пойду обратно...
   - Куда обратно?
   - Туда обратно... В подземелье...
   - Зачем?!
   - Я хочу жить... Боюсь смерти...
   - Считаешь, что там будешь жить? А если нет? Или ты уже забыла как на тебя напала Змея? Голоса тебе не помогли и не защитили от этой твари!
   - Да, ты прав... Наверное не стоит им верить.
   - Лучше пойдем, нам нужно найти где нам встретить ночь.
   - И куда мы пойдем?
   - Да хоть вот сюда, - он показал рукой перед собой. Мне кажется я знаю где мы. Там дальше должна быть Торговая площадь, - он огляделся. Точно, если мы пойдем туда - сможем что-нибудь раздобыть из еды, а потом приткнуться на ночь.
   - По-моему рядом с площадью живет община Баклажана. Надо попытаться найти кого-либо из его людей. Потом попросимся к ним, может они нас примут к себе.
   - Насколько я помню, Крест с Баклажаном не очень-то ладил. Только почему - не знаю.
   - Крест просто любил подтрунивать над его родимым пятном.
   - Зло шутил?
   - Ну да. Как думаешь, почему его зовут Баклажаном?
   - У него родимое пятно во все лицо.
   - Самое нейтральное из издевательств было: "Ты мордой в ведро с краской упал? Ха-ха-ха!" Или: "Тебе крем от загара нужен!"
   - Да-да, припоминаю. И мы все громко ржали. Надеюсь, Баклажан наши лица не запомнил.
   - Надеюсь, не запомнил.
   Они пошли по направлению к площади, старательно обходя мусорные завалы, где все лежало вперемешку: битые и целые бутылки, старые обои, ржавое листовое железо, наполовину гнилые доски, старая разбитая мебель и разный другой хлам. Это выглядело так, как будто кто-то стаскивал сюда всякую рухлядь чуть ли не со всего города, пытаясь создать нечто похожее на преграду. Он вспомнил визжащие слова псевдо-Людоеда, отдававшего приказание натаскать всякой ерунды побольше, чтобы никто посторонний не мог догадаться, что под ней есть лаз.
   "Почему он боялся, что кто-то проникнет в подземелье?"
   Через некоторое время сорные кучи стали меньше и они уже без труда продвигались к намеченной цели - Торговой площади. Почему она звалась Торговой, Кошмар не знал. На ней никогда никто не торговал, по крайней мере на его памяти, как впрочем и на близлежащих улицах, которые звались Рядами, или Торговыми Рядами, а иногда Торговыми улицами. На них были здания, на первых этажах которых были помещения, напоминавшие магазины. В них, обычно, можно было много чего найти. В основном все искали еду, и находили ее, как будто она бралась из ниоткуда. Ее было немного, но она появлялась и люди с удовольствием этим пользовались. Правда нужно было быть везучим и сильным, так как не каждый мог ее найти и, если встретишь кого-нибудь чужого, можно было лишиться своей ценной добычи. Поэтому старались ходить по несколько человек, но все равно без стычек не обходилось. Труднее всего было одиночкам, когда они встречались с группой, но быстрые ноги или добровольное расставание с едой часто спасали им жизнь. Кошмар знал нравы местного населения и без энтузиазма ждал встречи с обитателями площади. Он машинально сунул руку в карман и нащупал теплое дерево. "Хоть я не безоружен, - подумал он, - но лучше найти какую-нибудь дубину, а то вдруг кинжал не сработает, а с большим количеством противников я просто не справлюсь". Он опустил взгляд и стал выискивать подходящую палку. Глаз зацепился за торчащий обрубок. Он схватил его и дернул, пытаясь вытащить из кучи. В руках оказался обрез водопроводной трубы длиной около метра с небольшим набалдашником на конце.
   - Это еще лучше, - глядя на трубу сказал Кошмар.
   - Лучше, чем что? - обернулась Рыжая, услышав шум, а затем его голос.
   - Чем дерево.
   - Нет ничего красивее цветущего дерева. Солнечный свет дает тепло и под его весенними лучами дерево начинает оживать. Оно очнулось от зимней спячки и вот оно готово показать миру свои маленькие листочки, а затем и цветы, которые благоухают в вечерней тиши на закате. Это так красиво - наблюдать блеск солнечного света в зелени листьев, когда заходит солнце, - закончила она свою тираду и зажмурилась, представляя цветущее дерево и блестящие лучи заходящего солнца.
   - Я другое имел ввиду - железная труба лучше, чем деревянная палка. Это для защиты.
   Она не слышала его, а стояла не шевелясь, прижав руки к груди и закрывая ладонями рот. Из глаз ее покатились слезы.
   - Как красиво! - пробормотала она и, не открывая глаз, пошла в сторону Кошмара. Он отодвинулся в сторону и наблюдал за ее лицом, которое она подставила воображаемому солнцу.
   - Ты тронулась, - произнес он негромко.
   Рыжая даже не повела ухом и пропустила его слова мимо. Затем она опустилась на колени и обняла воображаемое дерево. Слезы продолжали течь из ее глаз.
   - Я дочь солнца. Великого и могучего Солнца. Ночь мне не страшна! Она меня не возьмет себе! А я останусь с тобой - моя дорогая красавица с белыми цветами...
   Она сползла на землю. Он подбежал к ней и увидел ее, лежащую без сознания.
   - Черт, она сходит с ума. И чем дальше, тем больше, - он перекинул ее через плечо и тяжелыми шагами продолжил путь к Торговой площади. Через несколько минут она очнулась, недоуменно повертела головой.
   - Ты чего меня тащишь? - произнесла она сердито. - Опусти меня на землю.
   - Пожалуйста. Как говорится кобыле легче, - он поставил ее на землю, но она покачнулась и чуть не упала.
   - Что-то я себя неважно чувствую. Голова кружится.
   - Это, наверное, голодный обморок, - соврал он, утаив последние события.
   - Давай присядем. Сил почему-то нет.
   - Поесть просто надо.
   - Это бы не помешало.
   Они отошли в сторону и присели, прислонившись к забору.
   - Никак не вспомню, когда я ел последний раз.
   - Кажется это было целую вечность назад. Столько событий произошло! Неудивительно, что я в обморок бухнулась.
   - Да-а-а, уж, - протянул Кошмар, опять умолчав о ее временном помешательстве, которое она, впрочем, не помнила. - Главное, чтобы это не повторялось, - высказал он свои мысли вслух.
   - Это точно, а то мы подохнем с голоду.
   Кошмар даже не стал разубеждать, что имел ввиду опять не то. Он зажмурился. Перед глазами стали расплываться яркие круги. Они переливались всеми цветами радуги. Одни цвета поглощали другие, но после недолгого доминирования одного - опять продолжалась эта свистопляска. Цвета замерли и растворились во тьме, сквозь нее начала проглядываться горящая спираль электрической лампочки. Он поспешил открыть глаза, поняв, что начинает засыпать.
   - Пора идти, а то время идет и ночь неумолимо приближается.
   - Пошли, - она нехотя поднялась.
   Он встал с большей энергией, а она неторопливо поплелась за ним. Какое-то время они шли молча. Но вдруг она неожиданно спросила:
   - Как ты сказал? Я стала другой?
   - Нет, я сказал - подземелье забрало часть тебя и дало свою частичку взамен.
   - Скажи, тебе снятся сны?
   - Да, конечно.
   - А что тебе снится?
   - Последнее время мне снится маковое поле.
   - Просто маковое поле и все?
   - Как тебе сказать, много крупных маков и я среди них.
   - А что ты там делаешь?
   - Трудно сказать, всегда по-разному.
   - Мне кажется они тебя ЖРУТ! - изменившимся голосом проорала она и упала на землю.
   - Успокойся, - он подбежал к ней, попытался ее поднять, но она была без чувств.
   Он сел на землю, вытянул ноги и положил ее голову себе на колени. "Откуда она знает мои сны? - подумал он - но она не точна, не жрут, а хотели сожрать, а это две разные вещи. А мысли движутся в правильном направлении. Я, наверное, не успел его досмотреть, а так, кто его знает, закончилось бы и так." Он так сидел с полчаса, предаваясь мыслям о своих снах, но так ни к чему и не пришел.
   Она открыла глаза и посмотрела на него снизу вверх.
   - Что? Опять? - произнесла она чуть слышно.
   - Опять...
   - Помню, что мы говорили, но не помню о чем.
   - Да о всякой ерунде. Не спеши вставать. Давай подольше отдохнем, а то ты совсем плохо выглядишь.
   Она уснула, лежа у него на коленях. Он не шевелился, боясь ее потревожить. Через час она проснулась и взглянула на него красными глазами.
   - Мне уже лучше. Полежала пять минут, кажется легче стало.
   Кошмар промолчал.
   - Пошли, нам осталось немного. Нам надо добраться хотя бы до того серого здания, - он показал рукой вперед. Я видел его раньше и думаю, что мы сможем переночевать там.
   Он помог ей подняться, и они побрели по направлению к серому зданию. Она постоянно спотыкалась, и он старался ей помогать, все время поддерживая. Серый дом приближался. Они подошли к подъезду, и он буквально потащил ее по лестнице на себе. Ее ноги с трудом передвигались. Достигнув верхнего этажа, они повалились прямо на пол. Тяжело дыша, он держал полубесчувственную женщину. Оставив ее лежать, подошел к ближайшей двери и толкнул ее. Та со скрипом отворилась, и его взору предстал небольшой коридор с кое-где сохранившимся деревянным полом. Он шагнул в дверной проем. Прямо была комната с большим окном, похожая на кухню. Зашел в нее, бегло глянул в окно с высоты шестого этажа на расположившуюся внизу улицу. Вернувшись в коридор, заметил три двери. Быстро осмотрел их. Две комнатки были совсем маленькие и очень темные, потому что окон в них не было. Открыв третью, он обнаружил за ней достаточно просторное помещение. В нем все-таки было окно, да еще и с сохранившимися стеклами. По бокам висели шторы из плотной ткани. Кошмар подошел и дернул одну из них. Карниз упал на пол, подняв тучу пыли. Свету в комнате стало больше. Наступив ногой на карниз, дернул еще, оторвав занавески по очереди. Затем, вытряхнув пыль, одну из них свернул в валик, наподобие подушки, и положил в угол. Вторую штору бросил рядом. Потом вернулся на лестничную площадку. Женщина лежала в той же позе, в которой он ее и оставил. Рыжие волосы разметались по лицу, почти полностью скрыв его. Он встал на колени, погладил ее по голове и убрал растрепавшиеся локоны. Она была бледной и шевелила во сне губами. Осторожно подняв ее на руки, он понес ее в комнату, где приготовил что-то похожее на постель. Положив ее голову на сделанную на скорую руку подушку, накрыл второй портьерой. "Наверное, лучше снять ботинки", - подумал он и откинул одеяло. Взяв в руки сначала левую ногу, он освободил ее от обуви. Но когда в его руках очутилась правая нога, под своими пальцами он почувствовал влагу. Засучив штанину, осмотрел ее. Рана была неглубокая, но ясно читались отметины крупных зубов. Вокруг этих отметин кожа почернела, превратившись в язвы, из которых сочился гной вперемешку с кровью.
   - Укус, - произнес он.
   "Да, укус. Ну и что дальше? Как мне ей помочь? - мысли неслись галопом, - раны надо чем-то обработать. Но чем? Никаких лекарств нет, спирта тоже. Чем же обработать? Ее укусила новообращенная Змея. А некоторые змеи бывают ядовитые... А вдруг и эта ядовитая? Если она ядовитая, то яд уже проник в организм. Поэтому-то она и идти не могла и падала на каждом шагу. Надеюсь только на то, что она тогда еще не полностью созрела и яд еще слаб".
   - Придется тебя оставить, - сказал он лежащей женщине, которая не слышала его. "Пойду поищу чего-нибудь из еды, а если повезет, то и чем рану обработать".
   Он встал, накрыл ее одеялом и потихоньку выскользнул в коридор.
   Спустившись на улицу, он повернул налево и пошел к площади. Должно уже было скоро потемнеть и он ускорил шаг. "Времени у меня немного, надо побыстрее попытаться что-нибудь найти и спешить обратно. Совсем не хочется, чтобы ночь настигла меня на улице", - подумал Кошмар.
   Он уже стоял на площади. Посередине - фонтан, который был настолько запущен, что признать в нем фонтан было очень сложно. Воды в нем не было и он зарос паутиной. Некогда высокий шпиль, из которого извергалась вода, был обломан и лежал тут же, рядом. Как будто какая-то гигантская рука отломила его, поиграла немного, и, потеряв всякий интерес, бросила. Он обошел вокруг, затем взглянул в него. Только пауки, размером с сустав большого пальца, сидели в своей паутине и ждали добычи. Он перепрыгнул через шпиль и пошел дальше, думая о том когда этот фонтан работал.
   Он представил струи воды, падающие с двухметровой высоты, людей, которые сидели по краям и полоскали руки. Вся площадь была заполнена людьми. Они ходили по магазинам с большими сумками, сновали друг между другом, громко переговаривались, о чем-то ругались. Справа висела вывеска "Кафе", в витрине пили чай и кофе, ели разные сладости и наслаждались жизнью. Перед кафе стояло несколько круглых столиков с зонтиками. Спиной к нему сидела молодая пара и держала друг друга за руки. А прямо перед ним, спиной к столу развалился в кресле толстый лысый человек. Рубашка была распахнута, обнажая волосатое пузо с выступающим пупком. Он положил ногу на ногу. Домашний тапок свалился с ноги и упал на землю. Большой палец торчал из рваного красного носка.
   - Думаешь здесь когда-то так было? Здесь было всегда так как есть. Всегда.
   Кошмар вздрогнул. Голос вывел его из столбняка. Транс прошел, окружающие цвета сразу поблекли, люди пропали. И он снова стоял посреди площади. Один.
   - Черт! Что же произошло?
   Он заглянул в фонтан. Воды в нем не было. Только жирные пауки ждали свою добычу. "Черт! Как все было реально! Сон наяву? А как же голос?" - думал Кошмар. Произошедшее выбило его из колеи и он не находил этому объяснения. Он посмотрел вправо и увидел привидевшееся ему кафе. Столиков на улице не было. Витрина, за которой сидели люди в его видении, была разбита. Вывеска лежала перед дверью. Когда-то она упала, так и лежала, пока ее не занесли песком и всяким мусором. Он подошел к ней, сел на корточки и смахнул песок рукой. Перед глазами появилась полустертая надпись: "Кафе". Как будто ток пробежал по рукам. Он узнал вывеску. "Откуда же мне она знакома? Я ее просто не мог видеть раньше!" - недоумевал он. Но он знал, что она ему знакома. И знал откуда - из видения. "Тогда и люди были реальны!" - продолжал недоумевать он. Но людей не было, только здания и эта вывеска. Вопросов стало еще больше и он, определенно, не знал на них ответа.
   Отворившаяся дверь неприятно скрипнула ржавыми петлями, и он вошел внутрь. Тонны паутины свисали с потолка и стен. Столы валялись в беспорядке. Долгое время никто не касался барной стойки и пыль толстым слоем лежала на ней, скрывая цвет дерева и окрашивая его в серый. Он зашел за стойку. На полке стояла закупоренная бутылка текилы. Он поспешил ее схватить и, после того как он ее поднял, увидел след, оставшийся от бутылки. Это был цвет дерева, барной стойки. Текила, казалось, стояла здесь с самого начала, с того момента, как ее последний раз вытерли. Кошмар взглянул на бутылку в своей руке - она была чистая, как будто кто-то только что протер ее и поставил. "Чудеса! Ну да ладно. Это нам очень пригодится! - он встряхнул жидкость в бутылке, - пора сматываться. Неважно откуда она взялась". Развернулся и пошел к выходу, перешагивая через сломанную мебель и не заметил как добрался до двери. Открыв ее, поднял взгляд. Перед ним стояло трое. Кошмар поспешил убрать руку, в которой держал бутылку, за спину. Но они заметили это движение.
   - Ну-ка покажи, что это у тебя там за спиной, - проговорил один из них.
   - И побыстрее, - сказал другой и угрожающе поднял деревянную дубину.
   Кошмар вспомнил, что оставил свой огрызок трубы на площадке шестого этажа, когда тащил Рыжую в комнату.
   - Ничего особенного, - неуверенно ответил он.
   - Давай, давай показывай.
   - Это мне Крест сказал ему принести, - попытался увильнуть он, так как на открытый конфликт знающие друг друга общины обычно не шли.
   - Не ври, Крест вот уже как полгода назад пропал.
   Кошмара как будто обухом по голове стукнули. Он ошарашено смотрел на них и ничего не понимал.
   - Как полгода? Всего два дня назад я его видел.
   - Не ври. Правда сами мы не видели, но говорят, что его башка висела на заборе. А на лбу - шрам в виде креста. Только у него такой был. Давай гони, что у тебя там!
   - По-хорошему тебе говорят, - сказал второй и замахнулся дубиной.
   - Знаете, ничего я вам не дам, - ответил Кошмар. - Мне надо помочь одному человеку. Он меня ждет и надеется на помощь.
   - Нам все равно кто тебя ждет.
   - Последний раз спрашиваем, отдашь или нет? - спросил третий, который до этого не вступал в разговор.
   - Нет. Не отдам, - сказал Кошмар твердым голосом.
   Он заметил, как тот, третий, безмолвным кивком головы отдал приказ держащему дубину человеку. Кошмар не успел увернуться, когда тяжелый удар обрушился на голову. На его сознание молниеносно обрушилась чернота, ноги подкосились, и он упал вперед, лицом в землю, больно встретившись с ней щекой. Последнее, что почувствовал - это сначала слабый, но потом как неожиданно навалившийся из-за угла тяжелый сладковатый запах.

* * *

   Кошмар очнулся и приоткрыл правый глаз. День подходил к концу. Наступали сумерки. Он хотел открыть оба, но левый не поддавался. Привстав и сев на землю, он ощупал лицо и голову. Текущая из раны на макушке кровь залила весь левый глаз и запеклась, склеив веко. Он протер его, соскреб сухую массу и кое-как разлепил. Голова гудела. Назойливое жужжание больших зеленых мух нарушало звенящую тишину улицы. Рука держала какой-то предмет. Он поднес его ближе к лицу и увидел бутылку. Он сморщил лоб и попытался вспомнить, откуда она взялась. Память вырвала нечеткий образ барной стойки и стоящую на ней бутылку. Он вспомнил, что взял ее, пробрался сквозь завалы старой мебели и вышел на улицу, встретив троих человек. Затем - провал. Мутным взором он оглядел все вокруг. Рядом лежало два тела. Он потрогал большую шишку на темечке. На щеке был тоже синяк. Видно когда падал ударился о землю. Встав на ноги, он сильно пошатнулся, но равновесие удержал. Сделал шаг и посмотрел на два распростертых перед ним трупа. "Наверное те, кто хотел отобрать бутылку, - подумал он, - но не удалось вам! Одного я узнаю, а второго узнать уже гораздо труднее". У того, что с палкой, была вырвана челюсть. Мухи летали вокруг его лица, точнее того, что от него осталось. Барахтались в его крови и недовольно взлетели, когда Кошмар приблизился. Второй лежал рядом. Живот был распорот почти до горла, а кишки разбросаны в радиусе нескольких метров. Лицо застыло в немом вопросе, стеклянные глаза были широко раскрыты, как будто недоумевая, кому же понадобились его внутренности. Третьего нигде не было.
   - Кто же здесь поработал? - сказал Кошмар в пустоту. - А меня не тронул... "Наверное, это были Охотники, или один Охотник. Точно, больше некому. Первому - вырвал челюсть, второму - распорол брюхо, а третьего просто утащил с собой. А меня не тронул, потому что я был без сознания. Подумал, что мертв. А зачем ему падаль, когда вокруг полно свежатины... Пора убираться отсюда", - подумал он и пошел сторону здания, где его ждала Рыжая. Обернувшись, он увидел небольшой рюкзак, лежащий в стороне от трупов. Вернулся, подхватил его и на ходу стал проверять, развязав крепкую тесьму. В нем было несколько консервов, батон грязного хлеба и питьевая вода. Он обрадовался и почти забыл про головную боль и как тяжело ему досталась эта еда. Положив текилу в рюкзак, затянул тесьму, перекинул его через плечо и быстрым шагом поспешил к серому дому, который был виден вдалеке. Он спешил, потому что не хотел, чтобы ночь настигла его в дороге, так как первые предвестники темноты - сумерки уже сдавали свой недолгую вахту, уступая ее ночи.
   Тьма начала опускаться, окутывая черным туманом крыши зданий. Кошмар побежал. Нырнул в подъезд и остановился. Он стоял и смотрел в непроглядную тьму, которая была настолько густой, что, казалось, ее можно резать ножом. Чернота стала заползать в дом, растекаясь по полу и заполняя все трещинки и выбоины, образовав гладкую угольную поверхность. Он поднялся на несколько ступеней вверх, отдаляясь от ночного тумана. Тот потянулся за ним, захлестнул первую ступеньку, но потом отхлынул и замер. Кошмар не стал дожидаться дальнейших действий и, стремглав, побежал вверх по лестнице. Только добежав до верхнего этажа он остановился и стал шумно глотать воздух. Отдышавшись, он отворил входную дверь, но замер на пороге о чем-то задумавшись. Повернувшись, он подхватил обрезок трубы, который валялся недалеко и только потом вошел. Темнота давила. Кошмар опустил руку в карман и нащупал, чудом сохранившуюся после всех передряг, колбу.
   - Ты еще жива? - произнес он ласково, обращаясь к колбе, которая разрезала мрачную черноту. Хорошо, что ты сохранилась.
   Держа ее в протянутой руке, он распахнул дверь комнаты, в которой находилась Рыжая. Блеклый свет озарил лежащую на полу женщину.
   - Лежишь как я тебя и оставил. Сначала займусь тобой - потом собой.
   Он встал на колени, положил ее ногу между своих и закатал штанину. Подвинув рюкзак, он вынул из него бутылку текилы и отвернул пробку. Он оторвал кусок от одеяла, щедро смочил его алкоголем и аккуратно протер все раны, стараясь избавиться от гноя. Иногда она тихонько стонала в забытьи. Когда он закончил, то оторвал длинную полоску материи, затем облил ранки текилой и забинтовал ногу. Он попытался ее разбудить, но у него ничего не выходило. После серии пощечин она все-таки открыла глаза. В свете колбы они казались мутными и больными.
   - Открой рот, - попросил он и, помогая себе, придерживая ее за подбородок, поднес горлышко ко рту и влил жидкость. Рыжая закашлялась, но горячительное проглотила.
   - Давай-ка еще, - он попытался влить ей еще немного, но она захлебнулась и выплюнула все на пол. - Ладно-ладно, больше не буду давать.
   Затем занялся собой. Налил в горсть немного алкоголя и промыл рану на голове. Она здорово защипала. Он зажмурился и из глаз выкатилось по слезе. Взгляд упал на бутылку:
   - Ну тогда я за тебя, если ты не хочешь, - обратился к Рыжей и хлебнул. Горло обожгло. Горящий уголь прокатился по пищеводу и упал в желудок. После пяти глотков внутри образовался целый костер, который полыхал и жег. Тепло начало растекаться по всему организму, приятно расслабляя. Он закрутил крышку и сполз на спину. Глаза закрылись, и он опять очутился на маковом поле, только оно было обыкновенным. Не агрессивным, а более дружелюбным и нейтральным. Он сидел на поляне, обхватив колени руками. На голубом небе не было ни облачка и все наполняло его спокойствием и безмятежностью. Вдруг он проснулся.
   Рыжая стояла перед окном и смотрела вниз. Не оборачиваясь, она произнесла:
   - Слушай, Кошмар, ты никогда не смотрел на звезды?
   "Она знает, что я не сплю?" - подумал он.
   - Знаю, ты не спишь, - прочитав мысли произнесла она.
   - Не сплю. Только проснулся.
   - Так ты никогда не смотрел на звезды? - опять спросила она.
   - Как-то не обращал внимания.
   - Их здесь нет. Посмотри!
   Кошмар подошел к окну и взглянул во мрак - в окне было видно здание напротив. Густая черная ночь была несколькими этажами ниже. Небо же было пустое, ни одной звезды.
   - Да-а-а, правда, - протянул он. Я не смотрел особо вверх.
   - Здесь нет ни звезд, ни восходов, ни закатов - ничего. Ничего что бы радовало глаз.
   - Да-а-а...
   - Тебя никогда не раздражало, что ты не можешь видеть всего этого?
   - Ну, я не знаю...
   - Признайся, разве ты никогда не хотел насладиться красивым видом? Представь себе лилово-оранжевый закат. Как же красиво! Огненный солнечный диск прячется за край земли, заливая все оранжевым светом. Оно скрывается все больше и больше, лиловый цвет растекается поверх оранжевого, вытекая из серо-голубого! Представь себе только!
   - Я попробую, только потом.
   - Здесь таких оттенков нет. Одни вариации на тему серого или черного.
   - Ну почему же. Не все же серое! А как же например трава?
   - Для меня она серая! - с яростью в голосе произнесла Рыжая.
   - Да-да, большей частью да, - поторопился согласиться Кошмар. - И вообще она почти вся жухлая.
   - Мне надоели эти цвета, но они все больше и больше заполняют мою жизнь.
   - Попытайся как-то с этим бороться...
   - Как?
   - Как-нибудь...
   - Нельзя бороться с неотвратимостью.
   Она отошла от окна и легла на свое место, закутавшись в одеяло. Он присел рядом с ней, взял недопитую бутылку и протянул ей:
   - На-ка, глотни. Полегчает.
   Она глотнула, тряхнула головой и молча отдала текилу обратно.
   - Я достал немного еды, если хочешь - поешь.
   - Нет, не хочу.
   - Тогда поедим завтра, утром.
   - Хорошо.
   Он положил ей руку на лоб и ощутил жар. У нее была температура.
   - ...забрать меня. Она хочет забрать меня... - произнесла она уже во сне.
   - Успокойся, никто не заберет тебя, я здесь, - погладил ее по волосам.
   Выпить ему не хотелось. Он завернул пробку и поставил бутылку рядом. Затем лег. Хмель прошел и он не мог уснуть. Лежал и слушал тишину. С улицы доносились шорохи, гулявшего между ветвей деревьев ветра, и отдаленный топот ног. Затем послышался звериный вой вдалеке. Кошмар напрягся: "Похож на тот, который мы слышали в подземелье". Но скоро успокоился, так как подумал, что это просто вой, а не вой того существа, которое шло за ними по пятам. "Охотники. Ходят где-то в ночи... Ждут чего-то, а может уже дождались", - сказал сам себе. Сон подкрался незаметно и он уже лежал с закрытыми глазами, ровно и глубоко дыша.
   Он опять сидел, обхватив колени руками посреди макового поля. Но на этот раз в воздухе витала напряженность. Она давила, и он физически ощущал ее тяжесть. Она не давала ему дышать. Он встал и, расправив диафрагму, вздохнул полной грудью. Начало темнеть. Поднялся ветер. Сначала тихий и мирный - потом резкий и неистовый. Его порывы были то горячими, как пустынный самум, то холодными, как арктический буран. Он, то обдавал раскаленным воздухом, то обжигал холодным льдом. Затем он стих. Стало темнее. Некоторые цветы были вырваны с корнем, другие - прижаты к земле. У многих оторвались лепестки, которые, кружась, опускались вниз, напоминая красный снегопад. Они оседали на земле и растекались красными лужами. Это была кровь. Цветы поднимались, вытаскивали корни из земли и погружали их в кровяные лужи. Лысые головки стали быстро набухать и через несколько минут уже распустились новыми бутонами, горевшими ярко-красным цветом. Кошмар попятился, испугавшись оживших корней. Маки быстро поглотили жидкость и угрожающе поползли в его сторону. Они медленно перебирали своими корнями и подбирались. Он остолбенел, не зная, что предпринять, а со всех сторон приближались жаждущие свежей крови цветы. Он ощутил резкую боль, когда в ступню вонзился какой-то корень.
   Кошмар проснулся в холодном поту. Ощущение боли было настолько реально, что он первым делом осмотрел ногу. На ней не было ни ссадины. Он чувствовал, что в ногу забили гвоздь, но ни самого гвоздя, ни отверстия не было. Была только боль. Боль и больше ничего. Он потянулся к бутылке и сделал несколько глотков. Через несколько минут, после того как зажгло в желудке, стало легче и он опять провалился в беспокойный сон. На этот раз он шел по тропинке и цветы не проявляли никакой агрессии. Впереди он увидел белое пятно, которое бросалось в глаза на фоне зеленого и красного. Это была женщина, которая стояла к нему спиной. Черные волнистые волосы спускались ниже плеч. Она повернулась и он узнал в ней Рыжую. Только черты лица немного заострились и стали похожими на птичьи. Она была одета в просторную белую рубашку почти до пят, подпоясанной черной веревкой и завязанной небольшим бантом.
   - Рыжая?
   - Я уже не Рыжая. Разве ты не видишь волосы?
   - Мне кажется, что это ты.
   - Это я. Но я уже не Рыжая.
   - В смысле? У тебя не рыжие волосы или ты стала другой?
   - У меня уже не рыжие волосы и я стала другой. Я уже не Рыжая.
   - А где же та, другая?
   - Ее уже нет. И уже не будет.
   - Жаль. Мне она нравилась такой какая она была.
   - Такой она уже никогда не будет. Мне пора идти. К свету.
   - Да, конечно.
   - Мне пора. Насовсем.
   - Навсегда?
   - Нет. Мы еще увидимся. Но только там, где светло.
   - Тогда до свидания.
   - До свидания, но в этом будет мало приятного.
   Она развернулась и пошла по тропинке в маковую даль. Кошмар глядел ей вслед, но она скоро скрылась из виду.
   Яркий свет ударил в лицо, и он открыл глаза. Было утро. Он зевнул и поднялся.
   - Странный сон, - сказал он негромко.
   Рыжая сидела в углу и смотрела на него испуганным взглядом. Она была с ног до головы закутана в одеяло. Иногда дрожь пробегала по телу.
   - Ты чего там сидишь?
   - Она приходила ко мне.
   - Кто?
   - Она. Та, из подземелья.
   - Та в белом платье с черными цветами? Как же она здесь очутилась?
   - Не с цветами, а с птицами, - поправила она. - Как очутилась? Не знаю.
   - Может это тебе привиделось? Или приснилось? Ты же больна, у тебя жар.
   - Я хорошо себя чувствую. Она была так реальна, как ты сейчас. Она стояла вот здесь, - Рыжая показала рукой перед собой. - Мы разговаривали.
   - Раз вы говорили, то почему тогда я не услышал.
   - Потому что эти слова были адресованы не тебе.
   "А может она права?" - подумал он, вспомнив то, как она говорила в подземелье, а слышал только он один, потому что эти слова были только для него. Но вслух произнес:
   - Я не слышал ни шагов, ни разговоров - ничего. И откуда она узнала, что ты здесь?
   - Трудно сказать. Она вошла в дверь. На ней было белое платье, кристально белое, без всякого рисунка. На каждом плече сидело по птице. Черной птице. Я не знаю, что это были за птицы, они сливались с темнотой, и я не смогла разобрать. Потом они сорвались и улетели. Мне показалось, что они разбили окно, вылетая наружу. Я ясно слышала звон стекла.
   Кошмар встал и украдкой, чтобы Рыжая не заметила, осмотрел окно. Все стекла были целы.
   - И о чем же вы говорили?
   - О жизни и смерти.
   Он не ожидал такого лаконичного ответа и затруднился задать другой вопрос. Наступило тягостное молчание, и он решил его разрушить:
   - Я подумал, что ты все-таки права. В нашей жизни доминирует серый цвет: грязь, пыль и все такое.
   - Причем здесь серый цвет?
   - Это в продолжение нашего ночного разговора.
   - Какого разговора?
   - Ночного...
   - Я всю ночь спала и разговаривала только с ней. И то это было уже под утро. Когда начало светать, с первыми лучами, она ушла.
   - Разве не помнишь, как мы стояли у окна и высматривали звезды? Потом ты говорила, что здесь все серое и черное?
   - По-моему не у меня жар, а у тебя. Бред ты несешь.
   - Возможно, - произнес Кошмар и заткнулся.
   "Что же это такое? У кого из нас поехала крыша? У меня или у нее? Судя по всему у нее. А может и у меня. Если бы не это происшествие с кафе, я бы сказал, что она тронутая, но после того как со мной разговаривал этот пузатый с вылезшим пупком, я уже не уверен. Давай попробую восстановить события: мне снился сон, я проснулся вздрогнув, и она знала, что я не сплю, потом был разговор. Вроде все реально было... Она выпила глоток. Разве она не помнит, что выпила?!" - думал он, и мысли неслись галопом, как лошади на бегах.
   - А ты не помнишь, чтобы успокоиться хлебнула маленько?
   - Чего хлебнула? У нас и воды-то нет!
   - Вода есть, правда немного, а глотнула вот этого, - он достал бутылку и потряс ей перед ее носом.
   - Слушай, я эту гадость терпеть не могу. Ни за что бы к ней не притронулась, - сморщив нос, сказала она.
   Опять наступило молчание. "Совсем ничего не понимаю. Вообще ничего не понимаю. Как слепой котенок. То ли мне кажется, то ли ей кажется, то ли нам обоим. Ничего не понятно. Лучше закончить этот разговор, пока я с ума не сошел".
   - Знаешь, я нашел немного еды, - начал он заново. - Давай поедим.
   - С удовольствием! Доставай.
   Он взял рюкзак, достал из него три консервных банки без этикеток, батон белого грязного хлеба, как будто прежде чем поднять с земли им играли в футбол и пластиковую бутыль с мутной водой. Текилу он убрал.
   - Что это за бурда? - показала она рукой на воду.
   - В сумерках она показалась мне чище.
   - Я ее пить не буду, а то еще козленочком станешь.
   - Другой нет. Есть только алкоголь.
   - Его-то я уж точно не буду, лучше эту бурду. Давай ее сюда! - она отхлебнула. - Как будто из тухлой лужи набрали. А перед этим в нее кто-то отлил!
   Он разломил хлеб напополам:
   - На-ка, только почисть, неизвестно где он валялся.
   - Трудно было достать? - спросила она с набитым ртом.
   - Определенно. Пощупай, - и наклонил голову.
   Она провела ладонью по темечку и ощутила шишку и запекшуюся кровь:
   - Да трудно, - констатировала она. - Что произошло?
   - Встретил троих, они напали. Еле скрылся, - решил он умолчать о трупах, видении и тем более о Кресте, который умер больше полгода назад.
   - Пришел, увидел, победил. Ты мастак рассказывать.
   - Пришел, схватил, еле убежал, - пошутил он. - Попробую открыть консервы.
   Кошмар достал из кармана деревянный сучок, но как он понял потом, здесь он был бесполезен и убрал обратно. Затем вышел в коридор. Там был развороченный пол, кое-где из оторванных досок торчали большие ржаные гвозди. Вытащив несколько, он вернулся в комнату, затем поставил банку перед собой и с краю начал вбивать его дубиной в крышку. Он пробил отверстие, затем рядом еще одно. Потом поставил гвоздь на перемычку между ними и пробил ее. Образовалась щель в полсантиметра.
   - Смотри, лучше чем консервный нож, - похвалился он.
   Затем продолжил. После того как разрез оказался достаточно большим - отогнул крышку.
   - Вот это да!
   - Что там? Хлеб? Никогда не видела, чтобы в консервах был хлеб!
   - Я тоже. Какая разница! Его тоже съедим. Посмотрю что в других.
   Он принялся открывать другие, но и в них был тоже хлеб.
   - Хлеб лучше, чем ничего, - заключил он и принялся его поглощать.
   - Давай все не будем есть, оставим на завтра. А то если поиски будут такими же как и вчера, то здоровье твое сильно ухудшится, а второй головы у тебя нет.
   - Да, ты права. Я хочу сейчас пойти туда же, еще поискать. Большая вероятность, что натолкнусь на Охотников, но зато людей там точно никого нет. Они выползут из своих нор только к полудню. Боятся их. Но часто человек хуже Охотника, - произнес он и пощупал больную макушку.
   Он глотнул из пластиковой бутыли и поморщился:
   - Мерзкое пойло. Постараюсь вернуться побыстрее, сказал и направился к двери, прихватив с собой обрез трубы и рюкзак.
   Быстро сбежав вниз, прыгая через две ступеньки, он очутился на улице. Крадущейся походкой и постоянно оглядываясь, он поскользил в сторону Торговой площади. Он был настороже и чувства обострены до предела. Добравшись до фонтана, он еще раз огляделся. Вчерашние трупы испарились, только пятна напоминали о вчерашних событиях. Посмотрев влево, он заметил глубокое корыто, которое стояло недалеко от стены и было чем-то заполнено. Он подошел. Черная кровь медленно переливалась через края и стекала на землю. На темной поверхности пошли круги, сверху упала капля. Кошмар поднял взгляд и, увидев неприятное зрелище, попятился назад. На веревке, выкинутой из балкона второго этажа, болталось голое тело без головы, привязанное за одну ногу. Вторая неестественно выгнулась и мешала ему крутиться в порывах ветра, без конца задевая за стену. Одна рука была сломана, и обломок острой кости торчал из синюшного плеча. Все тело покойника было исполосовано чем-то острым. Из шеи капала кровь, как будто ему, как курице, отрубили голову и повесили в сарай за ноги, чтобы кровь стекла и не портила мясо для дальнейшего приготовления.
   - Недалеко точно кто-то есть. Пора сматывать удочки, пока меня также не повесили, - проговорил он чуть слышно и осторожно отступил к кафе. Дверь скрипнула, и он уже стоял, прислонившись к ней спиной, глубоко дыша, и сердце бешено колотилось, пытаясь выпрыгнуть из груди. Он пробрался вглубь и спрятался за барной стойкой.
   "Здесь текила стояла, а следа нет, как будто ее здесь и не было никогда", - подумал он, взглянув на пыльную поверхность полки.
   - А это что такое? - в руке оказался небольшой прямоугольный предмет, весь серый от многогодовой пыли. Он умещался на ладони и был похож на зажигалку "зиппо". Кошмар откинул крышку и чиркнул колесиком, из-под которого посыпались искры:
   - Горит! - с недоумение сказал он, когда красноватое пламя заплясало на фитиле. - Вот это да! Как же я ее вчера не заметил? Может ее вчера и не было? А пыли на ней как будто она пролежала здесь с начала времен. И не выдохлась! - он вдохнул резкий бензиновый запах и, закрыв крышку, бросил ее в карман.
   Вдруг он заметил какое-то движение на другой стороне улицы и сразу присел, и выглянул из-за стойки одним глазом. Мебель мешала разглядеть источник движения, и он привстал. Через разбитую витрину он увидел темную фигуру в лохмотьях, которая подходила к наполненному корыту. "Охотник! - эта мысль обожгла его как раскаленное железо и заставила вспотеть, - хорошо хоть пока один". Охотник пригнулся и, как собака, стал принюхиваться.
   "Только не меня бы учуял!"
   Затем чудовище повернулось на 180 градусов и опять повело носом. Кошмар напрягся. Монстр развернулся и подошел к корыту. Кошмар перевел дух.
   "Только бы не почуял, только бы не почуял!"
   Тем временем Охотник уперся ладонями в края, встал на колени и опустил всю голову, по самую шею, в кровь.
   "Что это он там делает?" - Кошмар привстал повыше, но ничего нового не заметил и опять присел, так чтобы не терять его из вида.
   Чудовище вынырнуло. Все, что он видел, это как с волос текла маслянистая черная кровь. Оно вытерло рот и опять опустило всю голову в корыто.
   "Пьет!"
   Монстр встал и повернулся в сторону кафе, где притаилось и тряслось от страха человеческое существо. Он опять принюхался, затем встал на колени и, как пес, идущий по следу, стал приближаться к его временному убежищу. Человек заметался, как зверь в клетке, к которому приближался человек со шприцем, для того чтобы усыпить. Кошмар не знал, что предпринять, предчувствуя скорое столкновение с машиной для убийства. Дверь скрипнула.
   "Он внутри! Что же делать? Что же делать? Думай! Думай! Думай!"
   Раздавался хруст отбрасываемой мебели.
   "А черт! Была не была!" - человек резко встал и встретился взглядом с ужасным чудовищем, которое находилось прямо напротив, за барной стойкой. Он уставился в белесые гипнотизирующие глаза.
   "Смотрит как удав на кролика!"
   По редким волосам, по зеленовато-серому лицу, катились капли красноватой жидкости, придавая ему зловещее выражение. Монстр оскалился, показывая длинные острые клыки, которые тоже были красноватыми от выпитой крови. Кошмар никогда, вот так лицом к лицу не сталкивался с Охотником. Часто он видел их издалека, только заметив, бежал сломя голову, как от черной чумы. Правда тогда, в убежище, они были ближе, чем когда-либо и страшная морда промелькнула совсем рядом, но всего лишь на пару мгновений. Раньше ему везло и он всегда успевал пуститься наутек, но в последний раз это чуть не стоило ему жизни, но его спасли, не дав умереть от острых клыков, потребовав при этом расплату, которую он пока не спешил отдавать.
   "Жутко как!"
   Охотник сделал шаг и махнул гориллообразной рукой с острыми когтями. Кошмар отшатнулся, и когти пронеслись в нескольких сантиметрах от его лица.
   "Еще несколько секунд и он меня настигнет!"
   Он засунул руку в рюкзак, достал початую бутылку текилы и запустил ей прямо ему в лоб. Осколки разлетелись в разные стороны и посыпались на пол. Монстр схватился за глаза и стал их тереть, алкоголь щипал и жег. Кошмар хотел было прошмыгнуть мимо него, пока он трет глаза, но потом опустил руку в карман, достал "зиппо", чиркнул колесиком и, перегнувшись через стойку, ткнул зажженным пламенем в монстра. Его голова вспыхнула как головка спички. Он попятился, споткнулся о поваленный стол и рухнул на пол. Паутина над ним запылала, молниеносно прогорая и оставляя на своем месте пустоту и запах гари. Чудовище ревело и извивалось на полу как угорь на горячей сковороде. Дерево и ткань, находящиеся недалеко от него, начали тлеть. Дым становился все гуще и уже щипал глаза. Кошмар перебрался через завалы, оставив справа, ревущее чудовище и выскочил в витрину. Он нырнул в подъезд ближайшего дома. Вбежав по ступенькам на верхний этаж. Быстро вскарабкался по лестнице и очутился на плоской крыше, которая заканчивалась пятидесятисантиметровым бортиком по периметру. Кафе видно не было, его заслоняло другое здание с обветшавшим фасадом и обвалившимися балконами. Неизвестно что там происходило, но по улице стелился светлый дым. Его колотило. В ушах стоял скрипучий вой чудовища, а в носу - резкий неприятный запах паленого гнилого мяса. Он перегнулся через бортик, но так ничего и не увидел, только край выцветшей вывески и непонятно как сохранившийся матерчатый навес, находящийся над входом в какое-то помещение, которое когда-то раньше, по всей вероятности, было магазином. Он сел в угол и облокотился на бортик, решив выждать пару часов и пересидеть здесь, на крыше как минимум до обеда, когда Охотники, обычно, встречались меньше всего. Рука непроизвольно опустилась в карман и достала "зиппо", которой он стал поигрывать, пропуская между пальцев.
   - Наверное, у меня есть ангел-хранитель. Сначала текила, потом зажигалка. И я еще жив, хотя уже несколько раз мог умереть с вероятностью в сто процентов.
   Время шло мучительно медленно. Вынужденное бездействие напрягало. Но страх новой встречи с Охотниками удерживал его на месте.
   Наконец, когда он посчитал, что времени прошло достаточно много, спустился на пустынную и пыльную улицу и пошел к фонтану. Он все-таки хотел найти еду, чтобы был небольшой запас и, если вдруг им придется покинуть насиженное место, и продержаться на припасах несколько дней.
   Распахнутые двери магазинов приглашали внутрь, как уличные зазывалы не жалеющие своего голоса, но он не решался войти. Страх еще не ушел и он опасался того, что кто-то может там находиться. Миновав еще несколько дверей, он решился и вошел. Мрачное помещение встретило его большим треснутым зеркалом на противоположной стороне, и отразило его несколько десятков раз. Первое желание - смыться, его оставило, после того, как он понял, что это всего лишь отражения его же самого, а не враждебное движение в глубине. Вступив в прохладную полутьму, он бегло оглядел комнату, в которой находился. Взгляд не задержался ни на чем, кроме прилавков, на которых стояли стеклянные витрины. Они выглядели уныло своей пустотой.
   "Наверное, они когда-то были полны всяких вещей, народ ходил кругами, выбирая что-то. Продавец суетился и старался каждому услужить. Так и вижу его кланяющимся и уговаривающим какого-то простака".
   - Здесь так никогда не было, - прозвучал громкий голос. Голос показался громким, потому что ничто до этого не нарушало тишины.
   Кошмар подпрыгнул от неожиданности, резко развернулся и задел локтем витрину, которая развалилась как карточный домик и разбилась с оглушительным звоном. Он вздрогнул от пронзительного звука разбитого стекла. Но больше всего его напугал голос. Он смотрел туда, откуда он прозвучал, но в полутьме никого видно не было. Сердце бешено колотилось. Кошмар не решался подойти к темному углу поближе, чтобы взглянуть на источник голоса. Переборов свой страх, все-таки подошел ближе. Тьма в углу была густой и непроглядной. Дрожащая рука опустилась в карман и достала "зиппо". Сердце сжалось, ожидая увидеть что-то ужасное. Красноватый свет озарил угол - в нем никого не было, только кресло с ободранной обивкой и пыль, которая кружилась в отблесках и медленно садилась на пол.
   - Никого. Но голос-то был!
   Он обошел все помещение по кругу, но никаких следов пребывания кого-то постороннего не нашел. Задержавшись ненадолго перед треснутым зеркалом, он глянул на себя: на него смотрело утомленное лицо со светлыми глазами, в которых отражались всполох пламени зажигалки.
   - Нужно было взять с собой колбу. А бензин лучше поберечь, - сказал он и потушил огонь, накрыв его крышкой.
   Осмотрев помещение еще раз, он заглянул под прилавок. В укромном уголке на самой нижней полке лежала картонная коробка, покрытая густым слоем пыли, впрочем, как и все вокруг. Под крышкой находился нарезанный достаточно толстыми ломтиками хлеб.
   - Сухари, - произнес он, откусив кусок. - Ничего, сойдет и это, - и положил их в рюкзак вместе с коробкой.
   Кошмар решил больше не испытывать судьбу сегодня, удача и так ему улыбнулась, и не один раз, и пошел по направлению к их временному убежищу.

* * *

   Когда он вошел в комнату, то застал Рыжую, лежащую посередине лицом вниз. Одеяло было рядом. Перевернув ее на спину, он заметил смертельную бледность ее лица и закатившиеся глаза. Она была в бреду. Произносила невнятные слова тихим голосом и замолкала. Он никак не мог разобрать, что она говорила, как ни прислушивался.
   "Черт! Алкоголь не помог. Яд еще действует. Он действует все сильнее и сильнее. А раны промыть нечем..." - он развязал повязку. Гнойники увеличились, а кожа вокруг стала еще темнее. Крови, правда, было меньше.
   "Осталось только одно средство".
   Кошмар собрал все щепки, которые только смог найти. Потом принялся ломать доски и сложил их поленницей в углу, затем оторвал от одеяла полоску ткани и поджег ее. Огонь вспыхнул и обжег пальцы, с удовольствием поедая ткань, и он поспешил положить его к щепкам. Дрова занялись, и дым понемногу начал заполнять комнату. Тем временем он собрал гвозди, которые раньше вынул из досок и, когда образовались угли, положил их шляпками вниз прямо в костер. Через некоторое время они раскалились до красна, а Кошмар утирал слезы от едкого дыма и подкладывал топливо. Он все-таки догадался и приоткрыл дверь. Вскоре уже можно было дышать, весь дым уходил в коридор. Шляпки белели. Он счел, что этого достаточно и принялся за свое дело. Сначала подтащил ее ближе к костру, закатал повыше штанину. Потом обмотал вокруг гвоздя тряпку и приложил раскаленную шляпку к ране...
   Она тихонько вскрикнула, но глаз не открыла. Тут же запахло паленым мясом...
   "Много на сегодня паленого мяса!" - подумал он и продолжил. Первый гвоздь занял свое место в костре, а второй погрузился в обширный гнойник. Опять противный запах больной плоти. Эту рану пришлось прижигать еще несколько раз - настолько она была глубокой.
   После того как он закончил - насчитал двенадцать рубцов. Рыжая лежала и иногда вскрикивала, потом успокоилась. Он накрыл ее одеялом и оставил лежать. Через пару часов она очнулась:
   - Кошмар! - позвала она. - Ты еще не уходил?
   - Я уже вернулся.
   - Так быстро? Сегодня трудно было?
   - Не особенно.
   - Возьми меня за руку, - она дождалась пока он не положит ее ладонь в свою. - Мне снился ужасный сон.
   - Не пугайся - это всего лишь сон.
   - Мне снилось, что я опять там в подземелье.
   - Но ты же здесь, со мной.
   - Змея меня схватила за ногу. Она впилась всеми своими зубами, грызла ее, прокусывая прямо до кости. Потом немного отпускала и снова сжимала челюсти, причиняя мне нестерпимую боль. Потом она меня оставила, и мне полегчало, но все равно еще больно. Она кусала меня прямо сюда, - она подняла штанину и увидела изуродованную ногу. - Что это? - испуганно произнесла она. - Неужели мой сон стал явью?
   - Частично. Мне пришлось ее обработать. Очень уж она плохо выглядела.
   - Ты думаешь мне будет лучше?
   - Конечно будет.
   - Я чувствую, что во мне что-то поменялось. Кто-то вынул часть моей души, и на ее месте осталась пустота...
   - Ты просто болеешь. Скоро ты поправишься, и все сразу будет по-другому.
   - Хотела бы я так думать...
   Они замолчали. Каждый думал о своем. Время шло, и ночь опять уже была рядом. Она начала наступать сверху, заливая чернильной чернотой верхушки зданий и спускаясь постепенно к земле. Они наблюдали за этим процессом, не произнося ни слова. Только когда в комнате стало темнее и в этой темноте зажглась колба, не давая черноте захватить все пространство, она произнесла со страхом в голосе:
   - Я спать не буду.
   - Почему же?
   - Она придет ко мне... Снова...
   - Я тоже тогда спать не буду. Будем ее ждать вместе.
   - Спасибо тебе, я всегда знала, что ты поможешь в трудную минуту.
   - Не за что.
   - Нет, есть за что.
   - Я же ничего пока не сделал.
   - Я верю что сделаешь.
   - Тогда и скажешь спасибо.
   Они сели и прислонились к стене с твердой уверенностью, что спать не будут. Долго разговаривали и боролись со сном:
   - Жаль всех наших, - проговорила она.
   - Да, жаль.
   - Как страшно они умерли!
   - Страшно. Слава Богу, что мы все еще живы.
   - Нам здорово повезло.
   - А ты так и не сказала, как сумела спастись.
   - Я не спала, когда они влезли, проснулась почему-то, только не помню почему. Я заметила как показалась эта ужасная голова. Я прямо онемела от ужаса, не в силах крикнуть и разбудить остальных... Вместо этого я накрылась с головой. А я могла их спасти! - она зарыдала.
   - Это бы не помогло. Поверь мне, это ничего не решало.
   - Могло решить, если бы я крикнула...
   Слезы катились градом, громкие всхлипы мешали говорить. Она прижалась к нему, положив голову на плечо, а он гладил по ее мягким рыжим волосам своей грубой ладонью, пытаясь успокоить.
   - Уже все позади. Они умерли. И мы уже ничего не изменим.
   - Как бы я хотела вернуть тот момент! Я бы поступила по-другому.
   - Тогда, скорее всего, ты бы умерла первой.
   - Ну и ладно. И мне было бы самой легче...
   - Разве тебе не хочется жить?
   - Мне уже все равно. Мне все равно осталось недолго.
   - Откуда ты это взяла?
   - Чувствую.
   - А как же потом ты выбралась? - спросил он, чтобы переключить разговор.
   - Раздались первые крики, звон разбитой посуды, хруст костей - до сих пор мурашки по коже, как вспомню это, - я бросилась к выходу, инстинктивно, не видя ничего. Наобум. Спрыгнула вниз. Проползла до туннеля. Я хотела сперва влезть по лестнице, но ее там не было или я ее не нашла. Но я бы ее нашла, я столько раз ходила там! Ее там не было. Это точно, потому что я бы ее нашла! Обшарила все вокруг! Но ее не было! - отчаянный вскрик нарушил тишину. - Я побежала обратно. Как же я боялась наткнуться на кого-нибудь из них! Я бежала и бежала. Потом споткнулась и упала на что-то мягкое. Сначала до меня дошло, что это человек, потом я поняла, что это ты.
   - А мне приснился страшный сон. Я пошел стирать посреди ночи, потому что боялся ложиться. Я не понял что произошло. Услышал крики и все остальное... Когда выглянул - увидел лужи крови... Я даже чуть не поскользнулся когда бежал. Рыбкой прыгнул в лаз. Я был в одеяле и оно зацепилось за что-то. У меня сердце в пятки ушло, думал что схватили. Еле бросил это чертово одеяло. Хорошо хоть одежду надел и еще с собой прихватил, хоть и мокрую.
   - Мне их жалко, - всхлипывая сказала Рыжая.
   - Мне тоже. Такова судьба.
   - Им было больно и они кричали, когда их рвали на куски.
   - Вспомни, иногда мы кого-то недосчитывались.
   - Но не всех же сразу!
   Они замолчали. Голова Рыжей лежала на его плече, и ему стало казаться, что ее дыхание стало ровнее и глубже. Он сам начал кимарить. Голова упала на грудь. Борясь со сном он поднял голову и открыл глаза.
   Приятный мягкий свет струился сверху, озаряя желтыми лучами красный ковер, сотканный из крупных цветов. "Не спать, не спать, - говорил он себе, стоя посреди поля, - не буду спать ни за что!" Лепестки кровавого цвета красиво переливались в ярких лучах. Лучи падали на бутоны, как бы лаская их, нежно прикасаясь, как кончиками пальцев, подушечками проводили по бархату листка и перепрыгивали на следующий, чтобы и его порадовать и не оставить без внимания. Вдалеке были видны очертания человека, который шел, но было непонятно в какую сторону. То ли удалялся, то ли приближался, одно было понятно - человек двигался. Кошмару вдруг захотелось во что бы то ни стало догнать и посмотреть кто это. От быстрого бега дыхания уже не хватало, а фигура не приблизилась ни на йоту. Вдруг сверкнула молния. Краем глаза он заметил яркое мерцание и инстинктивно взглянул на внезапный источник света, ненадолго отвлекшись, но вернув взгляд обратно, больше никого не увидел. Догонять стало некого. Молния разбила солнечную идиллию, перерезав собой жизнерадостные лучи, которые сразу исчезли, превратив небо в грязно-серую массу. Голубизна испарилась, как будто отдельно от лучей она существовать не могла и сразу потеряла всю глубину, выпустив на поверхность серость и уныние. Молнии сверкали, освещая все вокруг белым светом, на миг окрашивая грязную серость в белесое подобие солнечных лучей. Закапал дождь. Капли оседали на раскрытых бутонах, накапливаясь до небольших лужиц. Вода не попадала на землю и на Кошмара, который стоял совершенно сухой и все твердил себе: "Не спать! Не спать! Ни за что не усну!". Дождь усиливался, но по-прежнему, ни на землю, ни на него не попадало ни капли. Вся вода оседала на цветах. Они уже превратились в блюдца, затем в небольшие тарелки, потом в глубокие красные салатники с резными краями, и они были полны до краев. Дождь прекратился, дул слабый ветер, рябь гуляла по водной поверхности тысяч цветов, иногда прерываясь, когда порывы стихали, потом возобновляясь снова. Он опустил руку в ближайший бутон и потрогал воду. Густая вода обволокла кисть. Опустил руку по самый локоть, но дна не нащупал, затем резко ее выдернул. С нее капала густая кровь, которая сочилась и срывалась с предплечья и падала на землю. Кошмар шагнул назад и наткнулся на цветы. По инерции один ударился о другой, как будто кто-то дотронулся до маленького колокольчика, с таким звоном они соприкоснулись. Салатник опрокинулся, и красная жидкость вылилась на землю. Звон раздавался все чаще и чаще и все более с высокой нотой, и к нему примешивался звук выплескиваемой на землю влаги. Звон нарастал и скоро превратился в один нескончаемый навязчивый гул. Кошмар стоял по колено в крови и зажав уши руками. Гудение проникало сквозь него и никакие заглушки не могли спасти его слух.
   Он физически ощущал звон в ушах, в глаза ударил яркий свет. Несколько минут он не мог сфокусировать зрение. Когда привык - разглядел противоположную стену комнаты. И здесь с ужасом понял, что заснул. И проспал всю ночь до утра. Пошарил взглядом, но Рыжей не увидел. Он вскочил и выглянул в окно. Одинокая фигурка, закутанная в одеяло, не спеша удалялась в сторону подземелья. Рыжие волосы шевелились на ветру.
   - Как же я мог уснуть!
   Он быстро бросил в рюкзак все свои нехитрые пожитки и помчался вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Выбежав на улицу, он закинул его на плечи и помчался вдогонку за Рыжей с намерением ее вернуть.
   Фигурка начала карабкаться по мусорной куче и доскам. Она встала, выпрямилась во весь рост:
   - Кошмар! Ты меня слышишь?
   - Да! - едва переводя дух крикнул он.
   - Как только увидишь сухое дерево - лезь на него.
   - Какое дерево? Подожди! Не ходи туда!
   Она стояла, и, казалось, не слышала его, одеяло раздувалось на ветру:
   - Не ходи к открытой воде ночью в лесу!
   - Мне нужно в лес?
   - Да! Иди в лес!
   - Какой же лес! Вокруг Степь! Одна Степь и больше ничего!
   - И чтобы выйти - тебе нужен белый... - ветер унес обрывок фразы, она развернулась и вскоре скрылась из виду.
   - Надо не дать ей попасть в подземелье! - с отчаянием и задыхаясь, сказал он и прибавил ходу.
   "Ни в коем случае ее нельзя выпускать из виду! Если она затеряется среди таких же сторонников света и противников тьмы, то я, наверное, не смогу ее найти. Лишь бы она не смогла поднять люк, который я тогда задвинул! Лишь бы ей только сил не хватило!"
   Вход, с наваленной кучей, уже был недалеко, как он заметил стоящего человека у ее подножья. Бег перешел в ходьбу. Грудь часто вздымалась. Кошмар пригляделся и узнал в человеке Охотника, который наблюдал за ним. Женщину он почему-то не тронул, или не заметил. Ему показалось, что его целью был он - Кошмар. Монстр ждал и не бросался на него, как они обычно делали, только завидев жертву.
   "Чего он ждет? Почему не бежит на меня?"
   Кошмар остановился. Чудовище не торопилось, казалось, оно чего-то ожидает. Они стояли друг напротив друга, глядя в глаза, хоть и на большом расстоянии.
   "Чего же ты ждешь?"
   Осторожность подсказывала ему, что нужно делать ноги как можно скорее и, желательно, в противоположном направлении. Но чувство долга мешало и звало вперед, за женщиной, за которой, как он считал, был в ответе. Желание броситься вперед нарастало с каждой секундой, а удерживало его только то, что он знал, что движение прямо в пасть чудовищу обернется верной смертью, и тогда он уж точно не сможет ей ничем помочь.
   "Ну чего же ты ждешь!? Делай что-нибудь!", - кричал про себя, все больше и больше теряя надежду помешать Рыжей. Вся его натура вынуждала действовать. Каждая клетка тела звала вперед. Он подчинился зову и рванул. Сзади что-то шмякнулось о землю и недовольно заворчало. Темное пятно за спиной оказалось тоже Охотником.
   "Так вот чего он ждал! Загоняли как дичь! Пока этот перекрывал путь, второй крался сзади!" - мысли мелькали со скоростью света. "Как бы других не оказалось рядом!" - огляделся на ходу и увидел третьего, который забегал с примыкающей улицы.
   "Все предусмотрели, сволочи! Никуда не смыться! Все выходы отрезали!"
   Ему ничего не оставалось делать, как бежать прямо в лапы первому, справедливо рассудив, что двое Охотников гораздо хуже одного. Один, конечно, тоже не подарок, но все же лучше, чем два. Кошмар стремительно приближался, как антилопа, перепрыгивая через всякий мусор. Тот, явно не ожидавший такого поворота событий, когда жертва решила напасть на него, некоторое время находился в замешательстве и не успел перекрыть ему путь. Он взлетел на небольшую горку, оставив чудовище справа. Оно все-таки опомнилось, и, со свистом, когтистая лапа пронеслась в нескольких сантиметрах от его ног. Быстро спрыгнув с горки, стремглав понесся подальше от монстра. Душа ликовала, радость наполнила его. Но она скоро кончилась, когда он, перепрыгивая, споткнулся о неудачно торчавший кусок арматуры... Вес тела подался вперед, ноги не успевали за туловищем, но по инерции еще переставлялись. Кошмар понял, что падает и вытянул вперед руки, чтобы смягчить боль встречи с землей. От восторга не осталось и следа, а вместо веселья обуял страх. Ему удалось снова подняться на ноги достаточно быстро, но все преимущество было потеряно, он чувствовал, что его догоняют и ощущал шумное дыхание сзади. Вот-вот его схватят...
   Свист разрезал воздух.
   "Удар... Куда он попадет?.."
   Что-то больно вцепилось в плечо и оторвало от земли.
   "Подняли над землей. Сейчас начнут рвать..."
   Он уже был готов умереть и открыл глаза, но увидел крыши домов. Большая черная птица тяжело несла его по воздуху... Опять боль, но уже в другом плече. Он заметил птичьи лапы, которые держали теперь за оба плеча. Вверху две огромные черные кляксы взмахивали крыльями и поднимали его выше и выше. Дома превратились в скромные домики, которые казались сверху не такими большими, как были на самом деле. Между ними расположились улицы. Они, как меридианы на карте, нарезали город аккуратными частями. Площадь, величиной с поднос, пронеслась мимо. Они летели вдоль Торговой улицы. Удивительно, как они не мешали друг другу. Птицы стали снижаться. Кошмар ощутил твердую почву под ногами, и боль в плечах оставила его. Они стояли за Чертой, прямо в том месте, где они расстались со Стариком много лет назад. На него пустыми глазницами смотрел ржавого цвета дом, с крыши которого он долго глядел Старику вслед. Только тогда он был по ту сторону, а сейчас он уже был за Городом.
   - Давненько мы не виделись.
   Он обернулся на голос и увидел бледного человека с пепельными волосами. Это был Зойи. На его плече сидел ворон. Он был будто не живой, а целиком выточен из целого куска обсидиана и в нем не наблюдалось и капли жизни.
   - Прошло всего пару дней, - неуверенно произнес он.
   - Прошло восемь месяцев.
   - Восемь месяцев?!
   - Да, именно так.
   - Мы были под землей.
   - Я знаю, время там идет немного по-другому. Часто бывает наоборот. Они живут там подолгу, а здесь проходит несколько дней.
   - Моя подруга пошла туда против своей воли, как будто ее туда тянут!..
   - Ну и что?
   - Мне нужно ее вытащить! - он дернулся и решил перепрыгнуть через Черту.
   - Стой! - приказал властный голос и он замер. - Отпусти ее. Она уже больше себе не принадлежит. Как и ты впрочем, тоже.
   Кошмар поник:
   - Я не могу ее оставить.
   - Придется.
   - Но почему?..
   - Она нашла то, что хотела. Она уже не будет такой, какой она была. Никогда. Подземелье пощадило тебя, но ее - нет. Даже если ты ее вытащишь оттуда - это ничего не решит. Оно нуждается в ней, как и она в нем.
   - Она уже не сможет жить по-другому? Я имею в виду она не сможет жить вне его?
   - Боюсь, что так и есть.
   - А почему именно она, а не кто-либо другой?
   - Либо ты, либо она. Подземелье забрало бы вас обоих, но тебя оно не тронуло, потому что ты уже себе не принадлежал. В твою судьбу вплелась одна важная миссия, которую ты должен выполнить.
   - Что же это за миссия?
   - Ты ее знаешь. Уйти из Города.
   - И все?
   - Почти все. Нужно еще будет найти одного человека.
   - Какого именно? Как я его узнаю?
   - Ты его узнаешь.
   - Но как?
   - Очень просто. Ты его узнаешь. По рисункам на руках. Красивые узоры.
   Кошмар сразу представил цветы, которые покрывают все руки:
   - Хорошо. И что мне с ним делать?
   - Пока просто найди.
   - Где искать?
   - За Городом.
   - Но там же много всего!
   - На самом деле не так много как ты думаешь.
   - Скажи хоть куда, в какую сторону мне идти?
   - Иди в том направлении, в котором ушел твой друг несколько лет назад.
   - Ты и его знал?!
   - Видел несколько раз. Наблюдал как он уходил. Как ты его уговаривал. Как вы прощались.
   Кошмар поник.
   "Как будто бы все знает..."
   - Я знаю многое. И многих.
   "Мысли мои что ли читает?" - но вслух сказал:
   - А зачем тебе этот человек?
   - Когда вы придете ко мне вместе - я тебе расскажу.
   - Но все-таки зачем?
   - Он знает одну очень важную вещь для меня.
   - Насколько важную?
   - Достаточно важную. Хватит разговаривать. Тебе пора. И не вздумай вернуться за женщиной. Мне кажется, те трое охотятся именно за тобой. И они рядом. Ты уходил от них много раз: в убежище, под землей, в магазине и у той огромной мусорной кучи. И у одного из них обгорелая башка. Я думаю они здорово злы на тебя. И тебе может не повезти в следующий раз.
   "Все он знает..."
   Но произнес другое:
   - Скажи, а кто была та женщина в белом платье с черными цветами?
   - Зачем тебе?
   - Рыжая говорила, что она к ней приходила ночью и у нее на плечах сидели две черные птицы.
   - Считай ее Духом подземелья. А птицы - ее слуги.
   - Но она же отпустила ее!
   - Она отпустила ее, чтобы та вернулась к ней сама.
   - Я спущусь к ней, когда вернусь.
   - Это твое право. Когда вернешься - можешь делать все что угодно.
   - А что я получу от этой миссии?
   Человек с пепельными волосами расхохотался, почти так же, когда спас его от лап Охотника.
   - У тебя еще хватает наглости торговаться! - Зойи смеялся. - Ты получишь самое дорогое, что у тебя есть - жизнь. И ты снова будешь себе хозяином. Тебе этого мало?
   - Нет, нормально. А ты не боишься, что я не вернусь в Город?
   - Ты вернешься, - он продолжал скалить зубы.
   - Почему ты так уверен?
   - Поверь мне, ты вернешься. Ладно, хватит болтать, Степь тебя ждет.
   Зойи вперил в него свой взгляд, чуть прищурив веки. Кошмара начали наполнять силы и ему показалось, что сейчас он сможет хоть горы свернуть. Он чувствовал какую-то невидимую нить, которая их связывала, как будто по ней передавалось нечто непонятное, но осязаемое, как ветер, который нельзя поймать, нельзя схватить, но можно ощутить, когда он дует ускоряясь или наоборот замедляясь и Кошмар ощущал это: в него перетекала энергия, заполняя собой всего его до последнего уголка, до последней клеточки.
   - Иди! - в его голосе чувствовалась власть. Власть, которой беспрекословно подчинялись и Кошмар тоже подчинился, развернулся и пружинящей походкой стал отмерять первые шаги его нелегкого пути. Все тело дышало здоровьем и было полно сил. И только одна деталь вносила дискомфорт - саднящий лоб, точнее не лоб, а точка между бровями. Ощущение было такое, что в это место забили раскаленный гвоздь. Он сидел в глубине и даже не думал остывать.
   - Опасайся мустангов, - донесся голос сзади.
   - Кто это? - спросил он и обернулся.
   - Увидишь приближающиеся облака пыли - лучше скройся, а то несдобровать.
   Он обернулся еще раз, но больше никого не увидел, пружинящая походка исчезла и с видом обреченного, с опущенной головой, поплелся вперед.
   Кошмар шел навстречу пугающей неизвестности. Жухлая трава шуршала под ногами. В голове вертелось: "Пойди туда, не зная куда, принеси то, не зная что".
   "Может все-таки наплевать на него? Да пошел он к черту! Взять и вернуться за Рыжей! Хотя за это время она уже затерялась в рядах любителей света, если конечно она смогла туда попасть и ее не сожрали. А что если взять, да и рвануть обратно? Наверное, он просто запугивал меня. А что, если рискнуть?"
   Кошмар остановился и резко развернулся. Метрах в пятистах виднелись дома. Он не хотел покидать этот враждебный, но свой Город. Он был здесь столько, сколько себя помнил. Здесь прошли и приятные моменты, и не очень. Здесь были его друзья, хотя их уже почти совсем не осталось. Он не хотел покидать Рыжую, потому что привязался к ней. Раньше, он ничего к ней не испытывал, кроме животного вожделения и то иногда, а сейчас она превратилась в самого близкого друга, какой у него был. Память хранила многие образы, связанные с этим Городом, взять хотя бы Старика, и он откровенно боялся потерять эти воспоминания, покинув Город. Он опасался, что они вдруг возьмут и сотрутся, когда вокруг не будет того, что напоминает об этом. Ему было страшно, что без музыки он забудет слова песни, и, если даже вспомнит, будет вечно фальшивить, напевая ее.
   Он решительно пошел обратно с твердым намерением сделать то, что хотел - спуститься за Рыжей. Быстро преодолев расстояние в пятьсот метров - он уже стоял на краю Черты. Осталось только перебраться через нее и быстрее бежать в сторону Торговой площади. Вдруг он ощутил на себе взгляд многих пар глаз. Его оглядывали со всех сторон. И он замер в нерешительности, не зная как дальше поступить, потому что он никого не видел, а взгляды ощущались, как будто обладатели этих тяжелых взоров были совсем рядом. Кошмар заметил, что на обломке кирпичной стены, с серыми прожилками цементного раствора, который валялся недалеко от дома, из которого он выпал, оставив вместо себя зияющую дыру, расположилась черная статуэтка, изображающая ворона. Неожиданно у нее открылись глаза и на блестящей черноте появились две белые точки - два глаза. Потом фигурка расправила крылья. Кошмар ясно видел, что крылья тоже каменные, как и все небольшое тело, так они сверкали матовым светом в солнечных лучах.
   - За тобой идут, - скрипучим голосом, как будто бы ржавые петли долго не смазывали, прокаркал он.
   Он стоял на краю Черты и уже не решался ее перейти. Вся решительность куда-то испарилась. Но не подавая вида он прокричал:
   - Я не боюсь тебя каменный болван!
   В ответ донесся лишь леденящий душу хохот. Он поежился.
   "Никогда не слышал такого страшного хохота".
   - А тебе и не меня бояться надо. Пока. Бойся лучше тех, кто идет по твоему следу. А меня ты испугаешься. Обязательно. Только потом.
   - Никогда я тебя не испугаюсь.
   - Не будь так самоуверен, человечишка. Когда от тебя мало что останется, ты познаешь настоящий страх.
   - Даже если у меня не будет рук и ног - все равно я не буду бояться.
   - Тело не важно. Важна душа. Ты будешь с руками и ногами, но пустой как бутылка, которую опустошили и выкинули. Зойи будет недоволен, если ты переступишь Черту. Он может давать тебе силу, но может и забрать ее, и вместо нее оставить только боль. Боль, которая тебя сожрет.
   - Я сделаю, что он просил, только позже...
   - Ты сделаешь это сейчас. Иначе будет поздно.
   - Мне страшно идти туда...
   - Это еще не самый большой страх, который тебя ждет. Иди. Охотники рядом. Ты все равно не сможешь добраться до входа в подземелье. Они тебя схватят, - он спрыгнул с обломка и поднялся в воздух.
   Кошмару показалось, что он увеличился в размерах, когда взлетел и крылья стали намного длиннее, когда он просто сидел и расправил их. Кошмар задумался о странном разговоре. Много вещей было просто непонятно. Боль... Страх... И зачем туда идти? Ради чего? В чем заключается эта миссия? Умереть побыстрее? Он стоял на краю, не смея перейти канаву. Зойи будет недоволен... "Ему ничего не стоит расправиться со мной, - подумал он, вдруг вспомнив, как он убил Охотника, - раз уж он прикончил его простой доской, то меня просто разрежет когтями напополам, просто ткнет рукой поглубже. Тогда он дал мне понять, разрезав куртку, что шутить с ним не надо".
   - Подчиниться судьбе и идти? - никто не слышал вопроса, даже он сам едва его услышал.
   Кошмар поднял взгляд и заметил движение на той стороне, в Городе. К нему приближались три фигуры. Они были высоки, замотаны в лохмотья. Голова одного из них отблескивала на солнце обожженной кожей и отсутствием волос.
   "Он был прав! Как будто кто-то направляет их! Пора делать ноги, надеюсь, за Черту они не пойдут".
   Кошмар быстро развернулся и припустил в глубь Степи. Под ногами шуршала пожухлая трава. Пустота распространялась до тех пор до куда хватало глаз.
   "Наверное, прощай Рыжая. Я правда хотел спасти тебя. Не дать тебе пропасть. Но видно не судьба. Мертвый я тоже тебе не пригожусь. Прости меня, что я не смог сделать того, что хотел. Прости. Я попытаюсь вернуться и найти тебя, может ты еще будешь жива. Я надеюсь, что ты будешь жива. И я надеюсь, что смогу вернуться. Живым. Прощай".
   Он бежал не оборачиваясь, смирившись с судьбой. Впереди не было ничего, кроме сухой травы, но не было и видимой опасности. Инстинкт подсказывал ему найти какое-то убежище. Он так долго прожил в Городе, он всегда жил в Городе, не покидая его пределов, что открытое пространство давило на него. Он чувствовал свою беспомощность, не имея возможности спрятаться при приближающейся опасности. Не было стен, за которые он мог скрыться, ни лестниц, по которым можно было бежать, поднимаясь на крышу - ничего к чему он привык. Он чувствовал себя как младенец, которого бросили в клетку с тиграми. Но ноги продолжали нести его вперед, помимо воли. Город, подернутый дымкой, скрылся вдали и уже стало нельзя разобрать отдельных зданий. Он чернел позади и казался выступающей болячкой на фоне желтоватой степи, напоминающей по цвету человеческую кожу. Он остановился и присел, отдыхая.
   "Как быстро Город скрылся из виду! Еще не успел как следует запыхаться, а его уже не видно. Только белесую дымку и черноватое пятно под ней".
   Ветер пригибал траву к земле, давая прохладу.
   "На небе ни облачка. А в Городе редко видно голубое небо. Вечно все затянуто. Здесь все как-то по-другому. Появились хоть какие-то яркие цвета".
   Кошмар шел и шел вперед. Солнце описало полукруг по небу и уже готово было скрыться. Наступили сумерки. Подкрадывалась ночь. Когда стало совсем темно и уже нельзя идти дальше, он лег на землю, положил рюкзак под голову и посмотрел на небо. Кое-где загорелись яркие точки. Тьма здесь не была густой и непроглядной и не опускалась кусками как в Городе, она была насыщенной, но все же не такой обволакивающей как черный туман. Он уснул. В эту ночь он спал глубоко и без сновидений.

* * *

   Проснувшись утром, он встал и пошел. Просто пошел, не заботясь о том, в том же направлении он идет или нет. Ему сказали идти и он шел, переставляя ноги как автомат.
   Прошло уже все утро, но пейзаж так и не менялся, угнетая его своим однообразием все больше и больше. Вдруг ему стало одиноко. Он почувствовал себя брошенным в этом безбрежном желтом море, где кроме травы почти ничего не было. Хотелось кричать, или зарыдать - ведь все равно никто не услышит. Было жалко Рыжую, всех тех с кем он жил последнее время. Слезы закапали из глаз. Он опустил голову и они падали на сухую траву. Ему было жалко и себя, потому что знал, что скоро и с ним произойдет примерно то же самое. Он брел и брел не поднимая головы, а слезы капали и капали.
   "Хватит хоронить себя заживо. Я еще жив и сколько проживу - неизвестно", - он утер мокрое лицо рукавом, растерев грязь и поднял глаза. Недалеко стояло сухое дерево. Оно напоминало чьи-то костлявые ладони, пальцы которых были устремлены в небо. На нем не было коры. Солнце жгло его долгое время, превратив древесину в серую твердую породу, местами выщербленную ветром и песком. Он провел по нему ладонью и ощутил трещины и поры, которые были шершавыми и теплыми наощупь.
   - Хоть какая-то смена сюжета! - с иронией произнес он.
   Дерево не представляло для него никакого интереса, и он решил идти дальше. Он прошел уже около километра, как увидел клубы пыли на горизонте. Они разрастались и стремительно приближались, обещая через некоторое время поглотить Кошмара. Он вспомнил наставления Зойи: увидишь клубы пыли - лучше скройся.
   - Наверное это мустанги. Где же скрыться?!
   Он повернул назад и изо всех сил побежал к дереву. Теперь оно приобрело интерес и было как ковчег посреди моря и как единственное спасение. Ясно уже различался топот ног, похожий на стук лошадиных копыт, который неумолимо приближался. Земля дрожала и вибрировала. Он несся как ветер, не смея обернуться. Впереди маячило только дерево, которое тоже неуклонно приближалось. Шум был уже совсем близко, он подпрыгнул и ухватился за нижний сук, подтянулся, закинул сначала один локоть, затем второй, забросил на него ноги и... вдохнул пыль полной грудью и закашлялся, но кашель, однако, не помешал ему как обезьяне вскарабкаться на почти самую верхушку. Она подогнулась под весом тела, и он спустился чуть пониже, выбрав сук потолще, расположившись на нем и вытянув ноги.
   Пыль понемногу рассеялась, топот копыт вместе с клубами удалились. Он огляделся и увидел черный пролом в земле, наподобие колодца, который был почти под ним. Рядом стояла лошадь, которая била копытом и потихоньку осыпала стенки. Почва подламывалась и устремлялась вниз. Падая издавала звук, когда в воду сыплют песок с небольшой высоты. Она подошла к дереву, и подняла морду, обнажая в жуткой ухмылке два ряда длинных и острых зубов. Кошмар вздрогнул, увидев ее оскал.
   "Такими зубищами разорвет кого хочешь. Покруче, чем у Охотников. Значит, скорее всего, она травку не ест"...
   Мустанг попятился, встал на задние ноги и передними ударил по дереву, помогая себе всем своим весом. Дерево затряслось, как будто по нему ударили большим топором. Щепки отлетели от удара. Он опять поднялся на задние ноги и Кошмар разглядел, что они у него заканчивались не копытами, а заостренными костяными наростами, как будто он ходил на четырех заостренных кольях. Дерево опять затряслось, а на землю упали еще две большие щепки. Кошмар заметался, поняв, что он попал в ловушку и рано или поздно он подрубит основание, и он рухнет вниз. Еще удар, еще несколько щепок упало. Сук, на котором он сидел неприятно хрустнул. Но Кошмар не обратил на это внимания, будучи всецело поглощен в мысли о спасении. Мозг лихорадочно работал, но безрезультатно. Еще удар. Дрожь пробежала по всему дереву от основания до верхушки. Сук хрустнул снова. Кошмар почувствовал, что теряет равновесие и устремляется вниз вместе с сучком. Он кубарем летел к земле, махая руками и пробиваясь сквозь сухие сучья, обламывая их. Он не понял, что упал прямо в колодец, стукнувшись головой о край и потеряв сознание.

* * *

   Полумрак и влажный прохладный воздух он ощутил открыв глаза, когда очнулся. Голова гудела и его подташнивало. Чья-то рука провела по лбу, сняв с него подобие повязки и положив новую. Капли заструились по лицу приятной прохладой. Они сбегали по щекам и капали на землю. Кошмар попытался привстать, но ладонь опустилась ему на плечо, не давая пошевелиться и успокаивая:
   - Не вставай.
   - Где я? - слабым голосом спросил он.
   - Здесь.
   - Где здесь?
   - В моей берлоге.
   - А ты кто?
   - Человек.
   - Человек?
   - Да, человек. А ты сомневаешься?
   - Я тебя не вижу. Слышу только твой голос.
   - Хочешь, я тебе покажусь?
   - Да, покажись.
   Перед Кошмаром вырос силуэт худого мужичонки с всклокоченной бородой.
   - Здесь мало света. Но вроде бы ты человек.
   - Ну, а я что тебе говорил!
   - Где мы?
   - Я же сказал, в моей берлоге.
   - А как я сюда попал?
   - Свалился сверху.
   Кошмар напряг память, вспомнив мустанга, и как он упал. Но потом - провал.
   - Больше ничего не помню, - вслух произнес он. - Только искры из глаз.
   - Скорее всего ты ударился головой. И падал, вероятно, с высоты. С того дерева, что стоит рядом. Зачем на него залез-то?
   - На меня чуть не напала лошадь с большими зубищами и кольями вместо копыт. Я влез на дерево, спасался. Но она стала бить по нему как заправский дровосек - щепки только и летели. Сук, на котором сидел, хрустнул, и я стал падать - дальше ничего не помню...
   - Считай, тебе повезло. Жив остался. Чудом шею не сломал. Если бы сломал, я бы не смог помочь. Так бы и закопал здесь.
   - А ты в этой яме живешь?
   - Это не яма, но места прямо сказать не очень много. Это подобие колодца. Он почти отвесно спускается вниз. А сбоку ниша. Вон там я сплю, - он показал рукой. - Даже можно стоять в полный рост! Сзади тебя вода. Туда ты упал. Никак не ожидал увидеть человека. Подумал - мне конец, какая-то тварь рухнула мне на голову. Пришел конец моей спокойной жизни. Но когда понял, что опасности нет - вытащил тебя.
   - А что же ты ешь?
   - Да то, что у тебя на лбу.
   Кошмар взял и поднес к глазам мокрый и склизкий пучок. То, что он сначала принял за тряпку, оказалось водорослями.
   - Вот это ты и ешь?!
   - А что такого? Другого здесь нет. Наверх подниматься мне, честно говоря, не очень хочется. Вообще мне не так много надо. Пока хватает.
   Кошмар привстал и сел, упершись спиной в земляную стену. Голова закружилась, и он принялся массировать виски. Но, дотронувшись до правого, ощутил новую шишку.
   "Что-то много ударов по голове за последнее время. Однажды она треснет, как перезревший арбуз".
   - Лучше лежи. Ты долго был без сознания.
   - Там попить можно? - он кивнул головой и пополз в сторону водоема. Примерно через десять метров показалась колодезная шахта. Перед ним плескалась вода. До противоположной стены было около двух метров.
   - Прямо целое озерко, - он наклонился, погрузил губы и стал втягивать воду. Когда запас воздуха в легких заканчивался, он делал несколько вдохов и выдохов и опять погружал лицо в воду. Пил он долго. Когда, казалось, жидкость в желудке забулькала, он прекратил. Обернувшись, он увидел стоящего позади себя человека:
   - Кстати, а как тебя зовут?
   - Раньше, давным-давно, меня звали Шаман. Кажется, целую вечность не слышал этого имени. Да и вообще я давно не слышал человеческой речи. Чтобы не разучиться говорить я часто болтал сам с собой, - он улыбнулся. - Обычно люди не в себе разговаривают сами с собой. Но мне не кому было сказать, что я сошел с ума. Говорил просто так, потому что соскучился по обществу, да и всякую ерунду. Одиночество - страшная вещь, надо быть готовым к этому.
   - Я ощутил одиночество очень скоро после того как покинул город. Я - Кошмар. Будем знакомы, - он протянул руку, после недолгого рукопожатия продолжил:
   - Я не сказал тебе спасибо, что спас меня.
   - Ну скажи тогда.
   - Спасибо.
   - Пожалуйста. У меня выхода другого не было. Если бы я тебя не вытащил - вода бы протухла. Так что я помог и себе и тебе. А в общем и целом всем нам, теперь-то нас двое.
   - Все равно спасибо.
   - Все равно пожалуйста. А у тебя странное имя "Кошмар", - добавил он после небольшой паузы.
   - Я и сам толком не знаю, почему меня так зовут. Это имя я получил в самом начале, как появился в Городе.
   - А что было до этого, помнишь?
   - Нет.
   - Совсем ничего?
   - Совсем.
   - Впрочем, как и подавляющее большинство. Как попали, что было до этого, что делать дальше - никто, почти, не имеет на это ответов.
   - Никто из нас не задавался такими вопросами. Мы живем и все.
   - Вот именно, живем по инерции. Только кто вот запустил, создал ее - непонятно.
   - Знаешь, я не готов отвечать на такие вопросы. Голова и так раскалывается. А почему тебя зовут "Шаман"?
   - Меня не сразу стали так звать. Иногда предсказывал людям их будущее. Лечил, снимал тревоги. Помогал, в общем. Меня уважали и ценили.
   - А как же ты здесь оказался?
   - Это очень долгая история. Когда-нибудь я расскажу ее целиком. За мной послали Гончих. И единственное правильное решение, которое я принял - покинул Город...
   - Извини, что я перебиваю, что это за Гончие?
   - Ты не знаешь кто это?
   - Нет. Никогда не встречал.
   - Слава Богу, что не встречал. Я едва спасся. Только мне одному повезло. Больше никто не выжил после встречи с ними... Они сопровождают некоторых Ловцов. Ловца-то видел?
   - Даже затрудняюсь сказать. Какой он из себя?
   - Похожие на людей, но не люди, питаются человечиной.
   - Мы называли их Охотниками. Но про Гончих - первый раз слышу.
   - Охотники? Охотники, Ловцы - да какая разница! Наверное это было давно. Тогда они назывались Ловцами. Почти всегда они ходили по одному, но иногда они приходили с Гончими. Это большие, похожие на огромных псов, твари. Очень быстрые и кровожадные. Как вспомню их ужасный оскал, налитые кровью глаза - дрожь берет, - Шаман вздрогнул и поежился.
   - Я никогда таких не видел и не слышал от других.
   - Твое счастье...
   - Раньше, может, было по-другому. Ты давно здесь живешь?
   - Наверное очень давно. Не считал сколько. Помню только, что дерево, с которого ты упал, было пару метров высотой и зеленело, шурша зелеными листочками на ветру.
   - Сейчас оно метров пятнадцать. Но давным-давно засохло..., стало как камень. Кору ободрал ветер. А в трещины в стволе влезет пару пальцев.
   - Если бы оно было каменным - сук бы не отломился!
   - Я немного преувеличил.
   - Все равно времени прошло много.
   - А почему за тобой Гончих послали?
   - Мне кажется, что стал свидетелем одного события.
   - Какого именно?
   - Интересный вопрос. Я и сам-то не совсем понимаю свидетелем чего я был... Если я все правильно понимаю конечно.
   - Расскажи что ты видел. Один ум хорошо, а два еще лучше.
   - Это точно. Было темно тогда. Я шел к себе, перебегая от стены к стене. Ночью ходить опасно тогда было...
   - Сейчас тоже.
   - ... мне показалось, что недалеко от меня воздух пришел в движение. Я быстро залез под забор и попал в какую-то подворотню. Когда я встал и отряхнулся, то увидел темную фигуру. Ее силуэт выделялся на фоне белой двери.
   - Белой двери?
   - Да, именно, белой двери.
   - Не встречалось мне такое никогда - все больше обшарпанное и облезлое.
   - И мне тоже. Он стоял спиной. Дверь отворилась и из нее заструился бело-голубой свет. Честно говоря я остолбенел. Свет тянул к себе. Как будто он был осязаем и звал к себе прикоснуться. Показалось, что прошла целая вечность, но на самом деле всего несколько секунд. Они так ясно запечатлелись в памяти, что я даже во сне вижу этот свет.
   - А что было потом?
   - Потом он обернулся. Я увидел его сверкающие белые глаза на черном лице. Я нырнул обратно под забор и без оглядки помчался, сам не знаю куда. Очнулся на крыше, стоя на краю...
   - Кто же это был?
   - Не представляю даже. Один из Ловцов, наверное.
   - А почему же он тогда не бросился вдогонку? Ведь они всегда так делают.
   - Странно. Может и не Ловец это вовсе.
   - А кто тогда?
   - Не знаю.
   - Что это была за дверь?
   - Тоже не имею понятия. Я потом возвращался, хотел найти это место, но так и не нашел. Все вокруг исходил. Находил похожие места, но это были не они. И белых дверей там не было...
   - Ты считаешь, что из-за этого тебя стали преследовать? А это не совпадение?
   - Вряд ли. Я чувствую, что не совпадение. Раньше Гончих видел кто-нибудь раз в месяц в худшем случае и то одиноко бегущую в сумерках. Потом они стали появляться чаще и среди бела дня по несколько штук, дошло до того, что нас не выпускали из Пристанища. Благо в дома не заходили. Потом они исчезли, но когда мы вышли - напали. Разорвали всех... Я был ближе всех к выходу - поэтому успел спастись, скрыться в здании. Но одна схватила за руку и выдрала кусок мяса, правда небольшой, - он закатал рукав и показал уродливый шрам на предплечье. - Как руку не откусили, до сих пор не пойму. Повезло. Попался на самый кончик зуба, - Шаман улыбнулся.
   - Ты убежал? Они за тобой не бросились?
   - Бросились... Одна... Или две... А может и три. Из Пристанища в живых не осталось никого. Они шла за мной по пятам. По крышам мне удалось от них оторваться. Я решил скрыться у другого братства, попросил приюта у них, ко мне же приходили отовсюду. Но они настигла меня и там... Из них тоже никого не осталось... Ни одного... Тогда-то я и решил покинуть Город, так как укрыться от них, как я понял, было невозможно. Как будто чья-то рука направляла их.
   - А здесь как оказался?
   - Долго блуждал по Степи, без направления.
   - Хорошо, что никого не встретил. Два дня не успело пройти, а меня едва не слопала лошадь-монстр.
   - Зато чуть не умер от жажды. Уже галлюцинации начались.
   - А как сюда попал, под землю?
   - Случайно. Я шел и представлял себе колодец с чистой и прохладной водой. Так хотелось пить! Вот и произошло чудо - наткнулся на настоящий колодец. Кто его выкопал не ясно. За все это время никто не приходил напиться. За исключением тебя, конечно.
   - Я сюда не пить пришел. Так получилось. А если бы и набрел на него случайно, то ни за что бы не догадался, что в нем кто-то живет.
   - В общем, я прыгнул в него, не заботясь, как выберусь обратно. Напившись, я все-таки подумал об этом. Потом обнаружил нишу рядом и уснул там. Она была не такая как сейчас, я ее немного усовершенствовал.
   - Ты ее копал? Чем же?
   - Руками.
   - Как?! Все руками?
   - Я не торопился. Время было. Наверху я разобрал надстройку, чтобы меньше в глаза бросалось. Так и остался только пролом в земле, который можно спутать с ямой. Что все обо мне, да обо мне! Расскажи лучше, как ты здесь очутился.
   - У меня тоже история не коротенькая.
   - Постарайся не растягивать, а то после годов молчания - общение меня утомило.
   - Я, честно говоря, тоже устал. Голова гудит. Давай поспим, а завтра я все расскажу.
   - Ну давай передохнем.
   Кошмар опустил руку в карман и нащупал колбу. Когда он вытащил ее приятный голубоватый свет озарил земляные стены.
   - Родная, еще жива! Это-то после стольких передряг! Куда повесить ее можно?
   Обернувшись, Шаман широко распахнул глаза, а потом зажмурился:
   - Похож на тот свет, который я тогда видел. Светит сама по себе?
   - Никогда не видел такую?
   - Не приходилось. Как и ты Гончих.
   - Колба лучше, чем Гончие.
   - Это точно. Очень похож на тот свет, - добавил он. - Но какой-то не притягивающий, холодный что ли. А тот тянул к себе. Магнитом. Умиление даже какое-то тогда почувствовал. А этот отталкивает. Как будто в сосульку запихнули лампочку и она светит, распространяя ледяной свет вокруг себя. Но по цвету очень похожи.
   Шаман посмотрел наверх:
   - Темнеет. И правда пора спать. После устоявшегося однообразия, даже любое происшествие воспринимается как грандиозное событие. А здесь на самом деле - событие.
   Кошмар растянулся прямо в проходе и скоро услышал ровное дыхание. Шаман уснул. Но ему не спалось. Он ворочался с боку на бок, но так и не мог уснуть. Он встал и пошел к воде. Сев на берегу, он поднял глаза и уставился в черно-серый круг на фоне чернильных стен. Недалеко мерцала колба. Но его взгляд привлекали светящиеся точки в темном небе.
   "Звезды... - подумал он, - почему же их в Городе не видно? Сколько не смотри - не увидишь".
   Звезды переливались ровным светом. Он не мог оторвать взор, как будто любовался чем-то сверхъестественным. Затем они стали увеличиваться в размерах и снова уменьшаться. Кошмар потряс головой, чтобы отогнать видения, но когда поднял глаза вверх - увидел, что звезды пропали.
   - Черт! Куда они делись?
   - Зачем ты зовешь его? На самом деле он ближе, чем ты думаешь, - вдруг раздался голос в тишине.
   Кошмар вздрогнул от неожиданности:
   - Это ты? Тоже не спится?
   - Я почувствовал, что ты не спишь и тоже проснулся. За столько лет одиночества я уже на расстоянии чувствую биение сердца. У тебя оно учащенное.
   - Звезды пропали.
   - Ну и хрен с ними. Тебе-то что? Не живется что ли без них?
   - Да нет. Просто. Были и пропали.
   - Здесь, где мы живем - не нужно чему-либо удивляться. Раньше я тоже вечерами сидел и смотрел в небо. Любовался. Но потом звезды начали перемещаться. Сижу вот я также, а она раз-раз-раз и пробежала по траектории на букву "Г" похожую. Потом они стали бегать вензелями, кренделями и еще хрен знает как. Я думал, что у меня крыша поехала. Мерещиться стало Бог знает что. Но я себя вылечил!
   - И как же?
   - Перестал смотреть в небо! И тебе тоже советую.
   - А куда же еще смотреть?
   - Внутрь.
   - Куда же это в воду что ли?
   - В себя. В глубину своей души.
   - Не совсем тебя понял. Как это?
   - Если говорить коротко, то разобраться нужно в себе.
   - А чего мне в себе разбираться? У меня и так все по полкам.
   - Это вряд ли.
   - Почему ты так считаешь?
   - Раз ты очутился здесь.
   - Но тогда и у тебя не все по полкам!
   - А я и не говорил такого. Все, что с нами происходит - это отражение нашего внутреннего состояния. Но об этом поговорим потом. Завтра, - Шаман пошел на свое место.
   - Какое здесь внутреннее состояние! В этой-то дыре! Если верить ему, то я в полной заднице! А он кто? Алмаз? Или какашка? - Кошмар недовольно ворчал себе под нос. Потом улегся и закрыл глаза. Ему не спалось оттого, что он думал о Рыжей. Звездами он не смог отвлечь себя надолго. Она стояла перед глазами. Густые рыжие волосы развевались на ветру. Они были почти до пояса и временами, от сильных порывов, становились похожими на львиную гриву. Он чувствовал, что ему ее не хватает. Хоть и провели они не очень много времени вместе, но он к ней искренне привязался. Больше как к другу, нежели чем к женщине. Хотя и как женщина она его привлекала. Кошмар чувствовал себя виноватым за то, что недоглядел за ней. В памяти всплыло, когда она рыдала и вспоминала всех тех, с кем они жили. Она искренне их жалела. Рыдала и считала себя повинной в их смерти. Тогда он ее успокаивал и говорил, что это бы ничего не решило, если бы она крикнула. А вдруг бы решило? Так и сейчас, а вдруг бы она не ушла - не усни он тогда. Но интуиция подсказывала, что она бы ушла позже. Но что-то в глубине души сомневалось, а вдруг! Этот червяк точил и не давал уснуть. Он хотел прикоснуться к ее нежным губам своими, хотел провести по ее густым волосам и взглянуть в большие зеленые глаза.
   Она сидела напротив него, держа в руках красивый большой букет.
   - Спасибо тебе, - она вдохнула пряный аромат, распространяемый большими бутонами.
   - Хотел тебе сделать приятное.
   - Ты сделал, спасибо, - она привстала и прикоснулась своими губами к его щеке.
   - Я готов тебе принести сто тысяч букетов!
   - Не нужно. Этот нравится мне больше всего. Ни один не заменит мне этого, - она прижала его к груди.
   - Как бы я хотел, чтобы этот миг никогда не заканчивался! Как приятно видеть тебя улыбающейся.
   - Я улыбаюсь, потому что ты рядом.
   - Хотел бы, чтобы ты всегда улыбалась.
   - Если ты пообещаешь быть со мной всегда.
   - С радостью.
   - К сожалению такого никогда не будет.
   - Почему же?
   - Некоторые вещи сильнее нас.
   - Ничего нет сильнее моего желания быть рядом.
   - Есть. Оглянись!
   Только сейчас он заметил, что они сидят на маковом поле...
   - Видишь, даже в моих руках те же цветы, что и вокруг, - она протянула ему букет. Кошмар взял и ощутил пряный аромат. В его руках был большой букет из крупных маков.
   - Ну и что? Ты думаешь эти цветочки смогут нам как-то помешать?
   - Ты сам знаешь, что смогут.
   - Я им не позволю!
   - Ты думаешь они разрешения спрашивать будут?
   - Но сейчас ведь все хорошо... Солнце светит. И ветра нет совсем.
   - Это может поменяться в любую секунду. И от нас это не зависит.
   - Не зависит...
   - Вот именно.
   - А мы можем что-то изменить?
   - Да! Можем! Пусть не в наших силах управлять ветром или тучами или всем этим вот, - она показала рукой на поле. - Но мы можем уйти отсюда!
   - Как?..
   - Есть пути.
   - Где же они?
   - Они есть. Поверь мне.
   - Как же мы покинем это проклятое поле? Здесь нет ни дорог - ничего! И куда только хватает глаз - одни эти маки. Благо, что сейчас все спокойно. А если мы пойдем и им чего-нибудь взбредет в голову? Попадем прямо в эпицентр.
   - Чтобы уйти - не обязательно куда-то идти.
   - Как это? - недоумевая произнес Кошмар.
   - Уйти можно не двигаясь с места. Осталось только выбрать правильное место.
   - Но до него же все равно придется идти? Не так ли?
   - Не всегда. Оно часто приходит само.
   - Теперь совсем ничего не понимаю.
   - И не надо. Время расставит все на свои места.
   - Что же делать?
   - Жди.
   - И все?
   - Смотри вокруг. Если место тебе не подходит - нужно его покинуть.
   - И как же я пойму, что оно не подходит?
   - Заглядывай внутрь себя. Слушай свои ощущения. Мне пора.
   - Подожди. Побудь со мной еще немного.
   - С удовольствием, но не могу. Скоро придет ночь, - она встала и пошла.
   - Мы еще увидимся? - вдогонку прокричал Кошмар.
   - Обязательно, - ответила она обернувшись.
   - Хоть это радует, - он так и остался сидеть. Небо потемнело, и подул холодный пронизывающий ветер. Он поежился и прижал букет к себе. Ему казалось, что он обнимает Рыжую. Ее руки держали его. И он хранит их тепло. Ветер дул сильнее и сильнее. Он попытался закутать цветы в свою куртку - снял ее и обернул вокруг. Когда он откинул одну полу, чтобы удостовериться, все ли хорошо с маками, то увидел вместо них большую кучу сосулек. Ледяные лепестки стали отрываться, падать на землю и рассыпаться в снежную пыль. Скоро от букета остались одни только стебли, которые тоже скоро развалились крупными осколками. Кошмар закрыл глаза и обхватил голову руками...
   Открыв их, он увидел земляной потолок и висящую колбу. Свет из колодца забивал ее и она была не такая яркая как вечером.
   - Проснулся. На-ка вот подкрепись, - Шаман сунул ему в руки склизкий комок.
   - Что это за дрянь? - прищурившись произнес Кошмар, оттолкнув руку.
   - Твоя еда.
   - Что-то мне есть совсем не хочется.
   - Ешь-ешь. Все равно придется к ней привыкать. Другого ведь ничего нет.
   - Может в следующий раз?
   - В следующий раз будет то же самое. И следующий-следующий тоже. И в следующий-следующий-следующий опять то же самое. Нам здесь еще долго жить придется.
   - Ладно, давай его сюда.
   - Вот молодец. Ложку за маму, ложку за папу - скоро добавки просить будешь!
   - Раз уж другого ничего нет... Воняет противно, - добавил он и принялся его неспеша жевать. - Как мочалка, которую долго вымачивали в соплях!
   - Чем богаты!
   - Сон мне странный приснился.
   - Я слышал - ты ворочался. Я привык спать в полнейшей тишине - любой шорох как будто рядом грохочущий поезд промчался. А ты шуршал как мышь в чулане.
   - Мне часто снится маковое поле.
   - Красное?
   - Не всегда, но чаще всего да. Я видел, вот поверишь, как наяву, свою спутницу.
   - Что с ней сделалось.
   - Она покинула меня.
   - Бросила и ушла к другому?
   - Нет не по своей воле. Мы вдвоем спаслись от Охотников. Только мы уцелели, после того, как на нас напали.
   - Ходили бы по одному - глядишь больше бы в живых осталось.
   - Это произошло в Убежище.
   - В Пристанище?
   - Да, называй как угодно, они влезли туда...
   - Ты говоришь они к вам забрались?
   - Именно.
   - Продолжай, продолжай, - казалось, он заинтересовался.
   - Они влезли к нам - мне удалось улизнуть, как оказалось потом - ей тоже. Долго блуждали по подземелью, плыли по воде, еле выбрались на сушу. Видели каких-то белых пауков с клешнями, питающихся трупами...
   - Этим здесь никого не удивишь. Чуть ли не каждая тварь питается мясом или падалью.
   - Мы нашли лестницу, ведущую вверх, вскарабкались по ней и очутились в каком-то подземелье. Как потом оказалось там живет полно народу и, самое интересное, горят электрические лампочки.
   - Где же они берут электричество?
   - В этом-то и дело, что электричества нет, а лампы горят.
   - Продолжай, продолжай, - он заинтересовался еще больше.
   - Они горят сами по себе.
   - Как эта?
   - Нет. В ней газ, он и светится.
   - Ты уверен?
   - Я предполагаю. А в тех спираль накаливания. Она светится, хотя и не должна. Потом нас схватили. Меня бросили к Псу, твари без ног и с длинными зубами, похожую на человека.
   - Оно им когда-то было.
   - Мне удалось убить его, и спасти Рыжую.
   - Рыжую?
   - Так ее зовут. Потом-то и произошло все самое интересное. Рыжая была привязана в большой зале. Когда все спали я отвязал ее, вдруг пронеслось что-то шелестящее, взбудоражив всех как удар колокола. Все проснулись. И в зал вошла ОНА.
   - Кто?
   - Женщина в белом платье с черными цветами, глаза ее были закрыты. ОНА направилась прямиком к главному. Из платья вырвались белые щупальца, схватили его и оторвали руки и ступни, а цветы на платье превратились в больших черных насекомых, которые залезли в рот, нос и уши. ОНА сказала, что сделает из него Змею и ушла. Никто не поднимал глаз. Рыжая просто обезумела, после встречи с ней она очень сильно изменилась, а потом, когда мы все-таки покинули залу, на нас напала эта Змея и укусила ее. Я подозреваю, что яд попал в кровь. После она еще больше изменилась, падала в обморок, несла всякую ерунду. И она говорила, что подземелье зовет ее. В конечном итоге, пока я спал, она убежала и пошла туда. А я не успел ее остановить - на пути оказались Охотники. Вот так я ее потерял.
   - А та женщина с закрытыми глазами говорила с тобой?
   - Да, только ее никто не слышал кроме меня. И Рыжей показалось, что на ее платье были птицы, а не цветы. И Рыжая говорила, что ОНА приходила к ней.
   - НОЧЬ спустилась и обняла ее... Так что там про сон?
   - Я опять оказался на поле. Рыжая сидела напротив. Нам было хорошо, светило солнце, в ее руках красивый букет. Она сказала, что некоторые вещи сильнее нашей идиллии, и это то, что нас окружает. Мы не можем управлять этим, но можем уйти. Сказала, что есть пути. И чтобы уйти - не обязательно куда-то идти. Уйти можно не двигаясь с места. Важно лишь правильное место. И оно часто приходит само. Вот такой вот сон, из него я мало что понял.
   Шаман надолго задумался.
   - Она так и сказала: "Важно лишь правильное место, чтобы уйти?"
   - Честно говоря, я не знаю куда уйти и зачем.
   - Она так сказала?
   - Да, именно так.
   Шаман опять надолго задумался, как будто рассказанный Кошмаром сон послужил каким-то катализатором, пищей для размышления. Вдруг он сказал неожиданно:
   - А она сказала, как выбрать это место?
   - Она лишь сказала, чтобы я смотрел вокруг. Если место не подходит - нужно его покинуть. И чтобы понять подходит оно или нет - нужно заглядывать внутрь себя. Слушать свои ощущения.
   - Как же я не понимал этого! - быстро забормотал Шаман. - Все так просто!
   - Что просто?
   - Скоро мы покидаем колодец! - неожиданно объявил он.
   Кошмар хмыкнул от неожиданности:
   - Долго думал?
   - Нет, не очень.
   - Жил здесь столько лет, а теперь решил уйти за пять минут!
   - Да, ты прав. Чтобы что-то понять - не обязательны долгие годы. Иногда можно принять решение как ты говоришь за пять минут или даже быстрее. Уходим сегодня.
   - Нет-нет! Подожди! День-два тебя не устроят. Нужно подготовиться. Взять еды, хоть этих водорослей с соплями, запастись водой, мы же не знаем куда идти. Да и мне оклематься не мешало бы.
   - Да, да, да! Я поторопился, знаю, но мне теперь неймется.
   - Потерпи пару дней.
   - Легко сказать!
   - Ты же столько здесь прожил! Два дня ничего не изменят.
   - А вдруг! Вдруг изменят! Мне сложно сидеть на месте, когда я знаю, что нужно действовать! Я столько времени потерял! Я думал, что смогу материализовать Портал, я считал, что двигался в правильном направлении...
   - Стоп-стоп! Какой портал? Давай-ка все по порядку.
   - ... мне удалось получить вот эту ерунду, - он потряс водорослями перед носом Кошмара. Тот отвернулся:
   - Остановись!
   - Что?
   - Давай все по порядку.
   - Что по порядку?
   - Твои измышления.
   - Ты про это?
   - Да про это!
   - Я постараюсь. Пойми, мысли меня переполняют и мне тяжело сфокусироваться.
   - Ты постарайся.
   - Помнишь, я тебе говорил, что мне пришлось покинуть Город?
   - Конечно помню.
   - Так вот, я знаю, почему за мной послали Гончих. Только вот кто, я не знаю. Ты когда-нибудь слышал о Портале?
   - Нет.
   - Совсем нет? Теперь об этом не говорят?
   - Нет. Не говорят.
   - Я постараюсь вкратце. Портал - это выход из нашего мира.
   - Как это выход? Куда?
   - В другой мир.
   - И зачем? Я других миров не знаю.
   - Они есть, по крайней мере так говорится в легенде, раньше ее много кто знал, а сейчас, видать, позабыли. Или перестали в нее верить... Легенда говорит, что из нашего мира есть выход.
   - Зачем?
   - Неужели тебе здесь нравится? Вечно убегать, прятаться?
   - Нет не очень. Но это какой-то бред: выход.
   - Это не бред. Я в это искренне верю. Ну так вот, называй как хочешь: дверь в другой мир, Портал или еще как-то, как тебе нравится. Но через него можно попасть в более лучший.
   - А если попадешь в более худший?
   - Такой возможности я, конечно, не исключаю, - нервно произнес Шаман. - Я надеюсь на лучшее. Эта легенда - вся моя жизнь! Вот ты, к чему ты стремишься?
   - Остаться в живых!
   - Ха! Ха! Ха!
   - Чему ты смеешься?
   - Над твоими словами!
   - Чем же они смешные? - Кошмар разъярился, не понимая его иронии, но он продолжал звонко смеяться, чем выводил его из себя все больше и больше. - Чего ты все скалишь зубы?
   - Ты, вероятно, не знаешь где живешь!
   - Как это не знаю?! Знаю!
   - Тебя никогда не удивляло откуда берутся люди в Городе? Почему в нем нет ни детей, ни стариков? Люди почти не старятся, хотя живут долгие годы? Никогда не интересовали такие вопросы? А?
   - Нет! Не интересовали! - Кошмар повысил голос и уже чуть ли не кричал.
   - Вот и зря! - спокойно говорил Шаман, и Кошмара это бесило. - Неужели ты не задавался вопросом откуда ты здесь взялся, раз детей нет, а люди откуда-то берутся? Ты слышал когда-нибудь про Ад?
   - Приходилось!
   - Знаешь что это?
   - Да!
   - Я тебя обрадую: ты в нем.
   Эти слова Шамана прозвучали как гром среди ясного неба. Его затрясло мелкой дрожью. Земляные стены заплясали в бешеном танце, они кружились и скакали, совсем не стоя на месте. Он чувствовал себя так, как будто его огрели чем-то тяжелым по затылку, и голова гудела как колокол. В глубине души он знал, что Шаман прав... Но все естество сопротивлялось, не желая этому верить:
   - Я не верю...
   - Ты можешь верить, а можешь и нет, но от этого ничего не изменится.
   - Как же это так?.. Откуда ты это знаешь?..
   - Я все помню. Я помню, что жил в другом мире. Всю свою жизнь помню. Помню, как я состарился и умер...
   - Почему я тогда не помню?
   - Я готовился к смерти. Думал, что окажусь не здесь. Но оказался. Рай отменили, когда я постучался - там висела табличка "закрыто", - он улыбнулся. - Хоть я и очутился здесь, но память осталась. Не обрывками, а целиком.
   - Но почему же я тогда ничего не помню?
   - Я много учился, хоть и Святым не стал. Выходит, зря. Где-то я был не прав. Только вот где? До сих пор не могу понять. Единственное, что со мной осталось - моя память. А ты попал под Колесо Кармы. И я тоже, но в меньшей степени.
   - Значит, я когда-то был другим?..
   - Да, мой друг, был.
   - Значит я сейчас что, мертв? Как же тогда кровь, ушибы и порезы?
   - В том мире - мертв. В этом - жив. И здесь все направлено на то, чтобы причинить тебе страдания.
   - Как это?
   - Грубо говоря, миссия в том мире закончилась, и твоя душа перешла в другой, а здесь ты искупаешь свои грехи.
   - Как же?
   - Мучаешься.
   - А что такое Колесо Кармы?
   - Это судьба. Грубо говоря, сделал то-то, получил то-то.
   - И что же я такого сделал, что очутился здесь, в Аду?..
   - Я не знаю, но помогу вспомнить. Если ты хочешь.
   - Да, я попробую... Что еще говорит легенда?
   - Я пересказал ее смысл вкратце. Еще там сказано, что Портал можно материализовать. Я и пытался его материализовать силой своей мысли. Мне казалось, что я даже добился определенного прогресса в этом. Тогда-то я увидел его.
   - Ты имеешь в виду ту темную фигуру?
   - Нет, дверь в другой мир, Портал. Почему он там оказался мне тоже не ясно. Я тогда почувствовал, в себе большие способности и что он где-то здесь, рядом. Бежал по улице, следуя интуиции, была ночь, и я сильно рисковал. Когда я увидел этот свет, меня постигло умиротворение, и я понял, то, что я делал, было не зря. Все эти долгие годы в колодце меня грело то, что у меня однажды получилось, и я не терял надежду повторить это вновь. Мне удалось материализовать колодец с водой, когда умирал от жажды. А потом и эти водоросли.
   - А ты не мог наколдовать что-нибудь повкуснее?
   - Пробовал, не получилось. Только их. Все это время я пытался повторить успех, но у меня ничего не выходило. И теперь ответ пришел из твоего сна - нужно просто поменять место.
   - А что, если и это не поможет?
   - По крайней мере нужно попытаться. Признаюсь, я был в тупике, а здесь - неожиданная лазейка, которую я не замечал прежде, но она была рядом. Стоило только все получше обследовать! Пришел человек и показал ее мне.
   - Да я даже не знал, что указываю лазейку.
   - Это не важно, пусть и неосознанно, но ты сильно помог, главное - лазейка есть. Теперь осталось узнать куда она ведет. Нам осталась только она, другого пути нет.
   - Расскажи мне о своей жизни. О той, когда ты был... жив, - робко произнес Кошмар
   - Обязательно расскажу, но мне придется заново учить тебя всему. Многие вещи непонятны для этого мира и наоборот. Сейчас для тебя существует только этот мир, ты знаешь его законы, как он устроен. Они здорово различаются, поверь мне. Будет лучше рассказать тогда, когда ты вспомнишь сначала свою жизнь. Но на это потребуется время.
   - Сколько?
   - Трудно сказать. Может день, а может и целый год. У всех по-разному.
   - Давай начнем.
   - Не сейчас.
   - А когда?
   - Выйдем на поверхность и сразу займемся.
   - А здесь нельзя?
   - Можно. Но кто его знает, сколько тогда здесь еще придется проторчать?
   - Может задержимся?
   - Какой в этом смысл?
   - Наверху эти страшные лошади.
   - Мустанги. Они ускакали, теперь не скоро вернутся.
   - А если она меня ждет? Стоит за деревом и следит за тем, не появлюсь ли я из этой ямы.
   - Они живут стадом. Один ни за что не будет отбиваться. Хоть у них и длинные зубы, но есть еще и пострашнее их.
   - Вот, вот! Куда же мы от них спрячемся, если они захотят нас слопать?
   - Что-нибудь придумаем.
   - Ха! Как все просто!
   - А тебе хочется остаться здесь? Жить без цели долгие годы?
   - Зато живой!
   - Я уже говорил тебе об этом. Это настоящая пытка - быть одному. И еще неизвестно что лучше: быть живым здесь или мертвым там.
   - Куда же мы пойдем? В Город? - осторожно поинтересовался Кошмар.
   - Не обязательно. Пойдем туда, куда нас поведет наше сердце.
   - Ты так уверен, что оно нас выведет?
   - Не сомневаюсь насчет этого. Отдыхай, тронемся в путь, когда ты будешь готов.
   Кошмар хмыкнул:
   - Не знаю, буду ли я готов покинуть хоть какое-то убежище. Сейчас есть хоть чуть-чуть спокойствия и страх отступил, но боюсь он опять на меня накинется, когда мы выйдем наружу.
   - Все это самообман. Убежище, спокойствие, отсутствие страха - это противоречит всем законам этого мира, и ты это знаешь.
   - Ты же сам говорил, что жил здесь спокойно.
   - У меня была цель и надеялся, что когда-нибудь достигну ее. Сейчас я понял, что терял время, и спокойствие оставило меня.
   - А у меня оно наоборот появилось!
   - Тогда и оставайся здесь, я ухожу. Без меня все равно долго не протянешь - жратва кончится. Подохнешь с голоду, либо все равно придется вылезать. Так что выбирай: туманное будущее или настоящее, которое рано или поздно закончится. И все равно придется покинуть колодец. Это еще при том, что скорее всего вода уйдет еще быстрее, чем закончатся "мочалки вымоченные в соплях"!
   - Это еще почему же?
   - Да потому что это мои творения и без меня здесь все зачахнет.
   - Сомневаюсь, - неуверенно произнес Кошмар.
   - Можешь остаться и проверить. Мы нужны друг другу! Без меня ты не выживешь! Мне следует признать, что без тебя я бы еще долго, а может и вечно, блуждал бы в потемках! Для меня ты лучик, принесший надежду!
   - Я этого и не хотел...
   - Не важно! Это Знак или кто-то вел тебя ко мне - я не знаю, но это произошло! Знаю, что мы с тобой встретились не случайно и это не простое совпадение!
   - Судьба...
   - Возможно!
   - Значит, мы должны были встретиться...
   - Не факт.
   - А я считаю, что все в мире предопределено. Все должно случиться именно так, как оно есть. Вот эти мочалки должны лежать именно так, как они лежат и не по-другому!
   - Прямо фатализм какой-то. Что же это решает, что водоросли лежат так как они лежат? На что это влияет? - хмыкнул Шаман.
   - Возможно твоя судьба - разбить голову и ты, например, пойдешь, поскользнешься на них и разобьешь ее.
   - Если моя судьба ИМЕННО разбить голову, то не обязательно поскальзываться на водорослях, можно споткнуться, оступиться, сверху что-нибудь упадет. Если суждено разбить ее совсем, то есть копыта отбросить, то совсем не важно, разобьешь ты ее или нет. Важен конечный результат, то есть конечное состояние. Можно утонуть или мустанг тобою перекусит - все едино.
   - Нет, если суждено ее разбить - ты ее разобьешь. Все предопределено.
   - Неужели все?
   - Точно так.
   - Все до последней мелочи?
   - До каждого слова. До каждого действия.
   - Раз уж ты говоришь, что все предопределено, то почему же тогда у человека есть выбор?
   - Он тоже предопределен.
   - Ну а почему же тогда он мучается? И часто не может его сделать? Колеблется до последнего?
   Кошмар не нашел что ответить. Он вспомнил Рыжую. Вспомнил, как думал ему поступить, выбирал между своей жизнью и ее. Нелегко дался этот выбор. На одной чаше были его жизнь, Охотники, шедшие по пятам, и еще Зойи, про которого он забыл, но сейчас всплыл в памяти, а на другой - Рыжая, ее жизнь, душевное равновесие, которого у нее не было последнее время. В конце концов, она сама выбрала свою судьбу! САМА ВЫБРАЛА СУДЬБУ. Эти слова горели огнем в его мозгах. Может не сама? Кто-то ее заставил? Точно! Та женщина! ...ВЫБРАЛА СУДЬБУ...
   Голос Шамана прервал размышления:
   - Каждый человек хозяин своей судьбы.
   - Не всегда... - еле слышно пробормотал Кошмар.
   - Что ты там бубнишь? Я не слышу.
   - Я говорю, не всегда.
   - Почему?
   - Я вспоминаю Рыжую и ту женщину из подземелья. Она ее отпустила со мной, только для того, чтобы она вернулась сама, - сказал Кошмар словами Зойи.
   - Но она могла бороться, сопротивляться, не поддаваться ей.
   - Она не смогла...
   - Она просто не хотела. У каждого человека есть силы, о которых он, порой, даже и не подозревает.
   - Сходила медленно с ума. И я ей не помог...
   - Вот видишь, ты мучаешься, что сделал неправильный выбор. Но ты его сделал.
   - Она уже, наверное, мертва.
   - Нет, она жива.
   - Откуда ты знаешь?
   - Она приходила к тебе во сне. Значит она жива.
   - Ты уверен?
   - Думаю, да.
   - Я хочу вызволить ее оттуда!
   - Боюсь это невозможно.
   - Давай попробуем!
   - Я подумаю над этим. Девяносто девять процентов из ста, что у нас ничего не выйдет.
   - Есть же шанс!
   - Если и есть, то очень маленький.
   - Прошу тебя, помоги мне!
   - Не торопи события, всему свое время. Она пришла к тебе только один раз, будут другие. Возможно, мы что-то сможем почерпнуть из снов, какой-нибудь совет, который увеличит наши шансы. Она дала совет, как найти Портал, поэтому нам следует, как я считаю, начать с этого. Иначе бы она попросила о помощи. А она не попросила, а четко дала инструкции тому, кто ее поймет, то есть мне. Между нами троими существует какая-то связь. И это нам предстоит выяснить.
   - А если она пропадает там, пока выяснять будем?
   - Не думаю. Может ей там и несладко, но и не смертельно. Потерпеть можно.
   Кошмар замолчал, но тревога так и не оставила его.

* * *

   Следующие несколько дней прошли в относительной тишине. Рыжая не приходила в эти ночи. Шаман проводил большую часть времени в углу, сидя в позе лотоса и с закрытыми глазами, по всей видимости, предавшись медитации, не заботясь о том, что они будут есть в их, возможно, долгом путешествии. Кошмар вылавливал в воде водоросли, раскладывал на полу, чтобы вода стекла, и они не покрылись плесенью. За это время, конечно, они не высохнут, но, хотя бы, не будут такими сырыми. За этими нехитрыми приготовлениями мысли о судьбе Рыжей все больше терзали его и рисовали страшные картинки. То белые щупальца поднимали ее высоко над полом, отрывали руки, ноги и бросали вниз, где она лежала, истекая кровью, а окружающие стояли и смотрели на это, не в силах подойти и помочь. То Змея подползала сзади потихоньку и неожиданно нападала, вцепившись в горло, а потом лакала ее кровь с громким хлюпаньем.
   Шаман иногда задавал вопросы:
   - Зачем ты их хочешь брать с собой? - кивал он на водоросли.
   - Запас еды.
   - Я смогу их материализовать.
   - А если не получится? Вдруг, что-то пойдет не так? Лучше иметь запас, чем потом страдать от голода.
   После таких недолгих разговоров Шаман замолкал и углублялся в себя, подолгу не говоря ни слова. А Кошмар продолжал готовиться. Он ждал ночи, желая поскорее лечь спать. Надежда, что она приснится, не оставляла его. Так прошла неделя, а Рыжая все не приходила. Утром, на восьмой день он подошел к Шаману и произнес:
   - Я готов. Можно отправляться в путь.
   Шаман встал, встряхнулся, сбрасывая с себя оцепенение:
   - Значит, пора.
   - Пора, но как мы влезем вверх?
   - Раньше, когда я еще выходил наружу, я сделал подобие лестницы, по ней-то мы и вскарабкаемся.
   - Я ее не замечал.
   - Сейчас отыщем, - сказал Шаман и пошел к воде.
   Кошмар надел рюкзак, полный водорослей и приготовился лезть наверх. Шаман шарил руками по стене и что-то бубнил про себя, но он его не слышал и был погружен в свои мысли.
   - Ага, нашел! - крикнул он, и Кошмар вздрогнул от неожиданности. - Сначала влезу я, а потом ты. Смотри, куда я ставлю руки и ноги, чтобы потом не искать.
   - Подожди, я налью воды, - произнес Кошмар, затем скинул рюкзак и принялся в нем лазить. После того, как он выудил оттуда бутыль, опустил ее в воду, которая с бульканьем и пузырями стала в нее затекать. - Надо еще напиться перед дорогой, про запас, - он встал на колени и погрузил лицо в воду.
   - Сомневаешься в моих способностях? - сказал Шаман со смехом.
   - Нет, не сомневаюсь, - он посмотрел на него. - Вдруг для материализации, как и для Портала, нужно особое место? Или где-нибудь в Степи твое колдовство не сработает? - и опять погрузил лицо в воду.
   - В твоих словах есть толковое зерно, - Шаман перестал смеяться.
   Наконец Кошмар закончил:
   - Полезли.
   - Смотри внимательно, здесь темновато.
   - Ничего страшного, как-нибудь вылезем. Подожди.
   - Что опять?
   - Чуть не забыл, - он подошел и, сняв колбу, положил ее в карман. - Вдруг пригодится!
   - Ты запасливый.
   - Я не таскаю скарб сундуками, только самое необходимое: еда, вода, свет. Да и глупо было бы ее здесь оставить. Ей здесь все равно светить некому.
   Шаман промолчал и принялся карабкаться наверх. Когда он поднялся на высоту человеческого роста, Кошмар полез за ним. Он вставил руки в своеобразные поручни и ощутил дерево, каким-то образом вмурованное в стену. Шаман поднимался выше и выше, и Кошмар старался не отставать от него. Наконец они достигли края. Шаман подал ему руку и помог выбраться. Внизу плескалась вода.
   - Высоко, - произнес Кошмар, глянув на дерево, которое стояло рядом и поддав мыском обломки того злополучного сучка.
   - Да.
   - Ума не приложу, как я, упав с такой высоты, умудрился ничего себе не сломать, а отделаться только ушибом.
   - Ты сломал себе шею.
   - Как это? Не понял. Я себе шею сломал?
   - Да. Упав с дерева, ты правой стороной головы треснулся о край колодца - тогда-то ты и сломал шею. Но потом вода смягчила удар - остальное все было цело.
   - Я не заметил, что у меня что-то сломано, тем более шея.
   - Когда я выудил тебя из воды - ты уже не дышал. Пришлось, как ты говоришь, поколдовать над тобой, чтобы ты опять был как новенький.
   - Значит, только благодаря тебе я здесь стою? - произнес Кошмар и непроизвольно потер шею.
   - Прямо говоря, да. Если бы меня там не было или был бы кто-либо другой - ты бы уже здесь не стоял.
   - Что же ты мне раньше не сказал?
   - Я думал, что это было не обязательно.
   - А зачем тогда ты мне наврал? Сказал, что мне повезло, что жив остался, что чудом шею не сломал. А если бы сломал, то бы не смог помочь, то так бы и закопал здесь.
   - Не наврал, просто утаил. Чтобы у тебя вопросов меньше было. Представляешь, ты очнулся через несколько дней...
   - Сколько я был без сознания?
   - Дня три, четыре - не больше. Ты очнулся через несколько дней, ты еще не успел придти в себя, а тебе кто-то заявляет, что починил твою шею за пару дней, сломанную в нескольких местах, что бы ты подумал?
   - Еще и в нескольких местах?
   - В общем, да. Что бы ты подумал?
   - Подумал бы, что у тебя с головой не все в порядке.
   - Значит, я поступил правильно, когда пришло время, и ты смог воспринять это менее болезненно - я рассказал. Выбрал нужный момент. Сейчас ты сам убедился, что упасть с такой высоты и ничего не сломать - было бы чудом.
   - Чудо произошло позже...
   - Это не чудо.
   - Для меня - чудо. Спасибо, что спас меня.
   - Я не мог поступить по-другому.
   - И куда нам теперь?
   - Сюда, - он махнул рукой.
   - Ты уверен?
   - Не совсем. Можешь выбрать сам. Куда тебе нравится?
   - Лучше сюда, - он показал правее.
   - Почему ты хочешь именно туда?
   - Душа лежит идти в ту сторону.
   - Раз душа лежит, то лучше конечно туда.
   Они тронулись в путь, а Кошмар погрузился в свои мысли. Он думал о своей шее: "Упасть с такой высоты и сломать ее - ничего удивительного. Удивительно то, что я еще жив после всего этого", - он опять потер шею. "Как же ему удалось меня починить? Колдовство какое-то. В нем, определенно, есть что-то сверхъестественное. Что-то, что не поддается моей логике. И в нем чувствуется сила, в этом тщедушном человечке. Он точно не такой как все, в нем есть то, чего нет у других, и это ощущается".
   Шуршащая трава не мешала идти. Она была всего по колено и расступалась при каждом шаге.
   - Когда-то она была зеленая.
   - Кто? - Кошмар очнулся от оцепенения, не услышав вопроса.
   - Трава. Когда-то она была зеленая, - повторил Шаман.
   - Сейчас все желтое. И мне казалось, что она другой и не бывает. Всегда, когда я подходил к Черте и бросал взгляд на Степь - всегда видел только желтое море вокруг, которому нет ни конца ни края.
   - Если ты выбрал правильное направление, скоро будет зеленая трава. Чем ближе к Городу - тем безжизненнее Степь. Как будто Город распространяет вокруг себя яд. На много километров вокруг ничего не растет. Я долго слонялся по Степи, видел несколько раз Город издалека.
   - Так ты ориентируешься здесь?
   - Немного.
   - Почему же ты мне дал выбрать направление?
   - Хочу проверить.
   - Что?
   - Тебя.
   - И каким же образом? - насмешливо сказал Кошмар.
   - Я проверяю твое чувство.
   - Какое? Все вижу, запахи ощущаю, - потрогал его за плечо. - С осязанием тоже все в порядке, - и улыбнулся.
   - Это другое.
   - Что же? - произнес он, продолжая улыбаться.
   - Интуиция, шестое чувство. Это помогает делать правильный выбор. Не смотря ни на что. Главное прислушиваться к самому себе. Если сердце подсказывает сделать так, то так и нужно делать. Что тобой руководило, прежде чем ты решил, что нам стоит идти именно туда, куда ты указал?
   - Да ничего.
   - Поройся в себе. Представь, что мы пошли в ту сторону, которую выбрал я. Покопайся, в этом ничего нет сложного.
   - Хорошо, я попробую.
   Кошмар представил себя идущим в другую сторону. Они начали движение туда, куда показал Шаман:
   - Мне надо остановиться, так как я знаю, что иду в другую сторону.
   - Хорошо, делай как считаешь нужным.
   Он сел на землю. Они шли туда же куда и шли. Он отвлекся.
   "Не сюда. Вот дерево. Вот колодец, - он мысленно вернулся к изначальной точке. Мы стоим. Он показал рукой. Теперь в путь. Идем..."
   Вдруг у него неожиданно засосало под ложечкой. Он ощутил подташнивание и стойкое нежелание туда идти.
   Открыв глаза, он произнес:
   - Не хочу идти туда. Что-то внутри меня протестует.
   - Чувствуешь что-то?
   - Щемит в груди и подташнивает.
   - Сильно?
   - Нет, не очень. Я могу не обращать на это внимания. Думаю, даже если и идти туда - это скоро пройдет. Если бы ты настоял, то так оно и было бы. У меня уже бывало так, и не раз. Когда-то прислушивался, когда-то нет, старался исходить из здравого смысла. Иногда это было вразрез.
   - Зря, что ты не всегда себя слушал. Интуиция у тебя развита. Правильное решение исходит из глубины и, поверь мне, не из твоей головы. Значит, нам пока в Город не надо.
   - В той стороне Город?
   - Примерно, да. Я специально показал тебе на него.
   - Зачем?
   - Чтобы понять, нужно нам туда или нет.
   - А вдруг я не прав? Почему ты решил, что я сделаю правильный выбор?
   - Я исхожу из твоих снов. Информация Рыжей предназначалась тому, кто ее поймет. Ты нашел меня.
   - Случайно.
   - Нет. Колодец в Степи - точно иголка в стоге сена. Очень сложно найти.
   Кошмар задумался и не услышал последних слов:
   - Что ты говоришь?
   - Я говорю - очень сложно найти.
   - Когда она была уже готова скрыться в подземелье, крикнула издалека, чтобы я лез на сухое дерево, как только увижу. Я уже прошел мимо колодца, не заметив его, и дерево уже осталось позади. Впереди показались клубы пыли, и я побежал обратно, испугавшись. Я влез на дерево - остальное ты знаешь.
   - Я же говорил! Я же говорил, что мы встретились не случайно!
   - Может быть. Она еще говорила...
   - Что?! Что она говорила?!
   - Что-то о воде... и еще о чем-то... не помню, - Кошмар потер лоб. - За последнее время столько раз крепко доставалось по башке, что у меня просто не память, а решето какое-то. Все перепуталось.
   - Вспоминай! Вспоминай! Это может быть для нас очень важно!
   Он сморщил лоб и опять потер его, пытаясь припомнить:
   - Нет. Не помню... Что-то о лесе, по-моему.
   - Напрягись! Ты не представляешь, как важно это может быть для нас!
   - Не спеши. Голова болеть начинает... В висках стучит...
   - На сегодня достаточно, - вдруг спокойно сказал Шаман. - Ты еще слаб. А это отнимает много сил. Не думай ни о чем. Завтра продолжим. Если не сможешь вспомнить самостоятельно - я тебе помогу.
   - А ты сможешь?
   - Да, смогу. Помнится, ты еще хотел знать свое прошлое.
   - Хотел..., - невесело протянул Кошмар.
   - Что, передумал?
   - Оно меня пугает...
   - Боишься, что два мира не уживутся вместе?
   - Что-то типа этого.
   - Воспоминания будут приходить частями, а не так как снег на голову, раз, и все вспомнил. Так что у тебя будет время переосмыслить некоторые вещи. Конечно, поначалу будет сложно примирить эти миры, но потом привыкнешь.
   - Привыкну?..
   - Да куда ты денешься!
   - Может быть не стоит мне все это начинать?
   - Я думаю нужно. Хотя бы для того, чтобы просто разобраться, почему ты здесь, чтобы потом, если повезет, не допустить той же ошибки. Колесо кармы безжалостно вращается, а понимание его законов - это спасение. Или хотя бы путь к нему...
   - Путь... Какой он?
   - Сложно сказать, короткий или длинный - не знаю, но он точно нелегкий. Это не дорога, по которой нужно просто идти, а препятствия, которые нам встретятся - это не ямы, которые можно просто обойти. То, что мы знаем, что этот путь существует - это уже великое знание.
   - Прошлое, оно тебя очень тяготит?
   - Бывает.
   - Я часто вспоминаю тех, кого я потерял... Кто мог бы быть рядом... Иногда мне просто не по себе, оттого что я все это помню. Их лица, они стоят у меня перед глазами... Я боюсь не выдержать, если еще и то прошлое накатит своими воспоминаниями.
   - За долгие годы мое восприятие несколько притупилось, сожаление о том, что было, приходит, но уже реже. Чтобы смоделировать наше будущее - мы должны знать наше прошлое, поэтому тебе стоит вспомнить себя самого.
   - Ладно, я готов попробовать. Скажи, когда мы начнем.
   - Не сейчас, это уж точно. Ты еще слаб, душевные и физические силы еще не полностью тебя наполнили. Чтобы память полностью вернулась - потребуется время.
   - Я все-таки хочу попробовать сегодня.
   - Хорошо, как скажешь. Как остановимся на ночлег.
   Солнце описало полукруг по небу и решило закончить на сегодня свою деятельность и скрыться за горизонтом. Оно цеплялось за край земли и проглядывало между облаков, озаряя небосвод оранжевыми лучами. Неровные грани и пробивающийся сквозь них красноватый свет давал сходство с огромной рваной раной, освещаемой изнутри, как будто кто-то пырнул небо гигантским светящимся ножом.
   Вдруг Шаман остановился:
   - Заночуем здесь. Не возражаешь?
   - В принципе нет.
   - Что это значит? Говори конкретней, пожалуйста, так да или нет?
   - Не возражаю.
   - Ну вот и отлично. Еще не передумал?
   - Ты насчет копания в прошлом?
   - Да, насчет воспоминаний.
   - Нет, не передумал. Ты ждал другого?
   - Мне все равно. Это только твое решение. Я подсказал тебе, но решение принимай сам.
   - Я боюсь. Но все равно сделаю то, что должен сделать. Страх долго руководил мной, не давая свободно дышать. Сейчас я хочу избавиться от него, чтобы он не отравлял мне жизнь.
   - До конца все равно не сможешь избавиться.
   - Пусть так, но он не будет заполнять меня всего, только малую часть. Не тяни, начинай свое колдовство!
   - Я не буду читать заклинаний и рисовать магические знаки, - засмеялся Шаман.
   - Я могу пожевать волшебную траву!
   - Не надо, - он продолжал веселиться. - Просто подойди ко мне и ложись.
   Когда Кошмар лег он подвинулся ближе и положил правую руку на лоб.
   - Закрой глаза, - негромко произнес он.

* * *

   ...Яркий свет заставил зажмуриться. В окно светило солнце, створка была приотворена и пропускала внутрь теплый весенний воздух. Пахло свежей листвой и распустившимися цветами. Запах листвы едва-едва пробивался сквозь тяжелый аромат. Он заполнил собой почти все, и лишь небольшие дуновения свежего ветерка, сквозь распахнутое окно разбавляли эту тяжесть легким листвяным духом.
   Из-за стены раздавалось какое-то невнятное бормотание. Он прислушался, но так ничего и не смог разобрать. Когда глаза привыкли к свету, он заметил стол у окна и сидящего за ним мужчину, которому уже стукнуло далеко за пятьдесят. Рядом был стакан и открытая бутылка водки, пробка валялась рядом, но он не удосуживался ее закрутить. Вылив остаток, он залпом выпил не поморщившись. Пустую поставил под стол, где она поздоровалась с другими такими же, громко звякнув, и оттуда достал еще одну. С хрустом повернул пробку и отбросил ее. Она покатилась и, не удержавшись, свалилась вниз. Налив еще один стакан он помедлил, но опрокинув и его, уставился невидящим взором в окно. Для него не существовало ни весны, ни распустившихся листочков, ни даже тяжелого цветочного запаха. Абсолютно ничего, только его подружка бутылка и приятель стакан.
   Он сделал несколько шагов и попал в коридор. Пройдя мимо зала краем глаза заметил, что в ней собралось много народу: женщины, мужчины, кто-то был помоложе, кто-то постарше, но они почти все стояли спиной к нему, лишь некоторые боком. Он не видел, что они окружали. Дойдя до конца коридора, он уперся в ванную комнату. Сквозь открытую дверь, в свете непотушенной электрической лампочки мерцал белый унитаз. Кто-то вышел и забыл погасить свет. Свернув налево, он оказался в достаточно просторной комнате с большим окном и балконной дверью, которая была тоже приоткрыта и пропускала внутрь чистый воздух. На разобранном диване, поверх белья и незастеленного одеяла валялись скомканная рубашка и красный носок. Хоть комната и была светлая, но солнце почему-то не радовало, и все было покрыто унынием. Скрипнув несмазанными петлями, отворилась створка шкафа. Он взглянул на развешанные пальто и другую одежду. Затем взгляд упал на коробку с игрушками. Она, доверху набитая ими, готова была разорваться. Наклонившись над ней, увидел большого коричневого медведя, лежащего сверху. Шея была перевязана шелковой лентой, завязанной сбоку красивым двойным бантом...
   - ... да его. Я беру.
   - Вам завернуть?
   - Нет, не нужно. Я на машине и сразу его подарю. Повяжите пожалуйста ему вон ту лиловую ленту на шею.
   - Это чистый шелк, из Италии. Она стоит две тысячи за метр.
   - Хорошо, нет проблем, вяжите.
   - Как вам будет угодно. Сколько отрезать?
   - Как раз метра будет достаточно.
   - Что-нибудь еще?
   - У сына день рождения.
   - Сколько лет ребенку?
   - Четыре.
   - Могу посоветовать вам приставку для видеоигр.
   - Нет, он еще маленький. И так без конца мультики смотрит, а если еще и это, то его точно от телевизора ни за что не оттащишь.
   - Тогда, может, подойдет вот такой самосвал?
   - Такой у него уже есть. Наверное, не совсем такой, но здорово похож.
   - Возьмите водяной пистолет.
   - Нет уж, не хватало, чтобы мы всей семьей сырые ходили.
   - Вот заяц на батарейках, бьет в барабан.
   - Ему это будет неинтересно.
   - У нас большой выбор кукол.
   - Я для мальчика подарок выбираю.
   - Ах, извините, совсем забыла.
   - Я думаю, медведя будет достаточно. И дайте от него пакет, пожалуйста, а то дождь собирается, - он посмотрел в окно, тучи сгущались и мелкие капли растекались по стеклу.
   Подойдя к машине, он открыл багажник и положил в него прозрачный пакет, с которого стекали крупные капли и оставляли на полу сырые пятна. Ударил гром, молнию он не заметил, услышал только громкий раскат и поспешил сесть на водительское сидение. Вода скатывалась с него ручьями, окна почти сразу запотели. Сырость витала в воздухе. Повернув ключ зажигания, он поторопился включить кондиционер, чтобы подсушить воздух. Сквозь стекла уже ничего видно не было, но обдув ветрового стекла сделал свое дело - стали появляться островки, через которые было видно серую дорогу. Барабанящий по крыше дождь умиротворял и клонил в сон. Но он не поддавался, хотя и потянувшись, ненадолго закрыл глаза. Он включил магнитолу и приятная музыка заполнила салон, отчасти заглушив потоки дождя, который все усиливался и окрашивал окружающий мир все в более серые тона. Наконец стекло отошло и сквозь него стало видно улицы и проезжающие машины с включенными габаритными огнями и ближним светом. Он, не включая поворотника, нажал на акселератор. Мотор взревел всеми своими тремястами лошадиными силами и, резко вырулив на дорогу, он услышал свист тормозов и пронзительное гудение сигнала какой-то сзади ехавшей машины.
   - Да пошел ты! - крикнул он и еще сильнее вдавил акселератор в пол. На приборной доске угрожающе замигал треугольник с восклицательным знаком антипробуксовочной системы, предупреждая о том, что колеса сильно проскальзывают. Он отпустил газ, но когда знак погас, он снова прибавил скорости и понесся вперед, разрезая дождевые потоки...
   ...Медведь, напоминал ему о чем-то давно ушедшем, которое было потеряно безвозвратно. Каждой клеточкой он ощущал как бы он не хотел все вернуть - ничего не получится и это добавляло еще больше уныния и к без того унылому дню. Полки, висевшие на стене, были полны книг, он подошел и склонил голову, пытаясь прочитать их название на корешках: Сказки народов мира, Винни Пух и все, все, все... взгляд поднялся вверх. На одной из них он заметил хоккейный шлем, он был маленьким, так что он догадался, что это детский шлем...
   -...скотина!
   - Сама ты тварь!
   Мальчишка, которому от роду было не больше пяти лет, заплакал. На голове у него был оранжевый хоккейный шлем, веревочки которого были аккуратно застегнуты под подбородком. Слезы текли из его глаз и оставляли на лице грязные разводы, которые он растирал еще больше, водя по ним своим маленьким кулачком, пытаясь вытереть свои слезки. Он чуть слышно бормотал:
   - Не надо! Не надо!
   Но разъярившиеся взрослые не слушали его тихих стенаний и все больше распалялись:
   - Иди к своей шлюхе!
   - Я пойду туда, куда захочу!
   - Вот и беги к ней! - зеленые глаза начавшей полнеть симпатичной брюнетки метали молнии. - Она ждет! - она замахнулась и ударила. Звонкая пощечина обожгла кожу, обозлив его еще больше.
   Он схватил ее за руки и бросил на диван. Она упала и ударилась головой о стену. Распахнувшийся домашний халат обнажил ее груди. Раздались громкие рыдания, и она уткнулась головой в подушку.
   Тем временем ребенок заполз в угол и сидел там, тихонько плача. На него никто не обращал внимания.
   Всхлипывая, она произносила:
   - Какая же ты скотина! Я готова была ради тебя на все! А ты!.. Сволочь! Всегда думал только о себе! Подумай о ребенке, ему зимой ходить не в чем!
   - На что на все?! Приготовить кастрюлю супа? Или поклянчить у меня еще одну норковую шубу?!
   Она не отвечала, а плакала все громче и громче, не отрываясь от подушки, а все больше в нее зарываясь.
   - Денег тебе надо?! На! Жри! - он достал из внутреннего кармана кожаной куртки пачку купюр и бросил их ей на кровать. Они разлетелись по всему дивану, некоторые кружились в воздухе и, как бы нехотя, неторопливо опускались вниз.
   Она подняла заплаканное лицо с красными глазами, но никого перед собой не увидела. Шаги, затем грохот захлопнутой с силой двери и звон оконных стекол на кухне.
   Она села на диване и обхватила голову руками. Из угла доносились тихие всхлипывания. Она подняла красные глаза и увидела своего сына, сидящего на полу. Она встала и взяла его на руки, затем снова села на диван.
   - Не плачь, милый мой. Все будет хорошо, - успокаивающе говорила она, качая ребенка, но тот все продолжал негромко реветь, и она покрепче прижала его к себе. - Успокойся, ты же мужчина. Кто же меня будет защищать, если ты будешь плакать?
   - А папа придет? - неожиданно спросил он.
   - Конечно придет, а ты не плачь, успокойся...
   ...Он встряхнул головой, отгоняя навязчивые воспоминания и решив покинуть эту комнату, пошел в другую, которая была видна прямо. В ней стояла двуспальная кровать, застеленная цветастым покрывалом с большими зелеными листьями и розовыми бутонами. Рядом был туалетный столик с большим зеркалом, который сплошь был заставлен разной косметикой: кремами, дневными и ночными, масками, помадами, лаками и другими, столь необходимыми женщине вещами. Посреди этой кучи гордо возвышался фен, который был положен сверху, из-за чего многие пузырьки лежали на боку...
   ...Симпатичная брюнетка, это была она, но несколько моложе и худее, сидела перед зеркалом в белом кружевном пеньюаре, наброшенном на голое тело. Ее спина соблазнительно выгнулась. Она намазывала крем, оставлявший жирноватый блеск, который бликовал в свете ночника.
   - ... может лучше дом в пригороде построить? Сейчас это становится модно. Давай поищем землю. У тебя же кто-то в мэрии знакомый.
   - Пригород к нашей мэрии не относится.
   - Они все общаются и наверняка он знает кого-то, кто заведует этим вопросом. Ты поинтересуйся.
   - Хорошо, обязательно поинтересуюсь.
   - Я хочу дом с бассейном, чтобы можно было плавать по утрам перед завтраком, помнишь как в том американском фильме?
   - Да, только они жили на берегу океана. А у нас по полгода снег лежит.
   - Ну и что! Давай сделаем крытый! Представляешь, можно плавать зимой и любоваться сугробами! Вот здорово!
   - Давай, я не возражаю. Сейчас купим землю, есть у меня один человечек. Посоветует что-нибудь. А когда двинем акции - начнем строить.
   - Я прошу тебя, только будь осторожен. Опять показывали по телевизору - застрелили какого-то бизнесмена тире криминального авторитета.
   - Я же не один. Все акции распределены между нами, почти поровну. Я один ничего не решаю.
   - Все равно будь осторожен.
   - Я всегда осторожен. Ты закончила?
   - Еще минутка. Тебе так не терпится?
   - Представь себе, совсем не терпится!
   Она закончила и встала с банкетки. Сквозь тонкую ткань просвечивало обнаженное тело. Она скинула пеньюар и предстала перед ним во всей своей красе...
   ...Он сел на кровать. Это что-то давно утерянное держало его за горло, не давая дышать. Сожаление нахлынуло на него своей огромной волной, заставляя думать о прошлом. Что бы могло быть если бы не это...
   - ... сколько стоит?
   - Тебе, братан, сущие копейки. Сейчас земля начинает расти в цене. Все равно надо чего-то этим драконам дать. Я с ними потрещу - решим сколько для тебя будет.
   - Договорились, этот участок мне понравился, смотри, чтобы кидалова не было.
   - Ты че! Какой разговор! Все будет ровно.
   - Отвечаешь?
   - Конечно. Только один нюанс: раньше здесь было картофельное поле.
   - Че колхоз вокруг моего дома картошку сажать будет?
   - Не кипишуй, это земли сельхоз назначения. Но это все ерунда. Наймем юристика грамотного по этому вопросу. Он его скоро и отрегулирует, а ты пока строй.
   - Как с ними решишь по цене - начну материал завозить. И юристика мне подгони.
   - Не вопрос, есть тут один. Он пацанам решал - те довольны остались.
   - Тогда жду звонка. Давай, пока.
   - Давай-давай.
   Молодой парень, лет около тридцати в малиновом пиджаке, сел в черный джип и, развернувшись, открыл стекло:
   - А все поле забрать не хочешь? Хорошее вложение.
   - Бабла много надо, но подумаю. Сейчас пока столько нет, но скоро, надеюсь, нормально капнет.
   - Я узнаю все.
   - Узнай, за спрос не бьют.
   - За спрос бьют не всегда! А иногда за него мочат! - он громко заржал, и ударил педаль акселератора. Колеса взвизгнули и выбросили из-под себя комья земли, а джип, рыча на повышенных тонах восьмицилиндрового мотора, поехал вперед по проселочной дороге, которая упиралась в асфальтированную трассу...
   ...Волны нахлынывали все с новой силой, и он никак не мог совладать с этим. На глаза попался костюм, лежащий на стуле. Сверху был галстук бордового цвета...
   ...Большой зал был уставлен цветами, буквально утопал в них.
   - ...Горько! Горько! Ра-аз! Два-а! Три-и! Че-еты-ыре! Пя-ать!
   - Хватит, хватит! Молодые, у вас еще будет время!
   Весь зал дружно засмеялся.
   - Теперь слово предоставляется коллегам по работе!
   - Короче, долго говорить не буду! Чтоб конец стоял и деньги были! Ха-ха!
   Зал опять засмеялся.
   - Я присоединяюсь!
   - Я тоже!
   - Все наливаем, наливаем. Нужно всем вместе выпить за такой оригинальный тост, а также за пожелавших здоровья и благосостояния!
   - Горько! Горько!
   - Друзья мои, кричите хотя бы через рюмку, а то у молодых губы посинеют! И ночью не захотят ничего делать!
   Дружный смех заглушил голос тамады.
   - А теперь вальс! Жених приглашает невесту! - тамада пытался перекричать полный зал народу.
   Официанты сновали между гостями, расставляли тарелки с горячим и убирали пустую посуду.
   - Вальс потом! Сначала под горячее! А потом плясать будем хоть вальс, хоть твист! - кричал громкий мужской голос. - Наливаем!
   Раздался дружный звон рюмок и бокалов.
   - Горько! Горько!..
   ...Он сидел на кровати, обхватив голову руками. Воспоминания резали его будто тупым ножом все больнее и больнее. Нестерпимые страдания поглотили его всего. Не в силах бороться он резко встал и вышел из комнаты. Проходя мимо ванной, он увидел развешанные на веревках постиранные детские вещи. Войдя внутрь, он чуть не наткнулся на открытое окошко громоздкой стиральной машинки. Отделанная цветным кафелем ванная комната рябила в глазах, находящееся прямо перед глазами панно с плывущими лебедями вызвала в памяти еще один образ...
   ...Маленький мальчик, возрастом около годика, пытался встать и тянулся к плывущим лебедям своими маленькими ручками. Он сидел в маленькой детской ванночке, а мама поливала его из пластмассового кувшина.
   - Это птички, дорогой.
   Малыш нечаянно глотнул воды и закашлялся.
   - Ничего, ничего. Все пройдет.
   Дверь открылась:
   - Что случилось?
   - Ничего страшного. Просто он воды глотнул.
   - Смотри мне наследника не утопи!
   - Да что ты говоришь такое! - обиделась женщина.
   - Я шучу.
   - На-ка, лучше оберни его полотенцем и неси в кроватку. Буду его укладывать...
   ...Бегло глянув на стойку с шампунями и всякими средствами по уходу за телом, - пена для ванн, увлажняющие лосьоны, розовый бритвенный станок, мочалки, висящие на крючочках - все это пугало своим изобилием. Пена для бритья как-то чуждо смотрелась в этом женском царстве, но и для нее было выделено небольшое место, и она гордо стояла между шампунем для сухих и окрашенных волос и грязевой маской из мертвого моря...
   ...Из зеркала на него смотрело намыленное лицо. Вода бежала из крана, а он промывал бритву под струей воды, после того как она, как снегоуборочная машина, убирала снежно-мыльный налет с лица.
   - Черт! Порезался! - кровь тонкой струйкой стекала по подбородку.
   Зеркало начало запотевать, оттого что вода, лившаяся из крана, была слишком горячей. Он протер его мокрой ладонью, оставив на нем окошко, которое отражала его лицо и часть голого подтянутого торса. Он быстро добрился, потом промыл лицо прохладной водой и вытер его махровым белым полотенцем. На нем осталось подернутое дымкой, из-за длинного ворса, красное пятно. Посмотрев на него, он скомкал и бросил его в стиральную машину.
   - Будет теперь верещать, что я полотенце испортил. Скажу ей, что вместо итальянских полотенец, давай половые тряпки повесим - их не жалко.
   Войдя на кухню, он нашел старую газету, оторвал от нее маленький кусочек и опять пошел в ванную. Кровь все текла и никак не хотела останавливаться. Стерев ее рукой, он наклонился к зеркалу, стараясь глядеть в незапотевшее окошко, и прилепил кусочек бумаги к ранке, которая сразу же окрасилась в красный цвет...
   ... Он пощупал себя за саднящий подбородок, потом глянул на руку - крови не было. Вдруг он уловил какое-то заунывное пение, однако слов разобрать не мог, затем что-то вроде негромких рыданий и поспешил выйти из ванной комнаты. В коридоре стояло полно народу, что он, попав туда, не знал, как просочиться между ними. Толпа, однако, вибрировала и находилась в движении. Большой зал был скрыт от него людьми и он не видел, что там происходит. Пробравшись по коридору опять на кухню, он застал сидевших за столом, в полном молчании, уже пятерых: тот же пожилой мужчина и четверо других, помоложе, возрастом около тридцати пяти. На него они не обратили никакого внимания, как будто его не было. Один из них встал, налил каждому и, они, не чокаясь, выпили. Пустая бутылка перекочевала под стол, а на столе очутилась другая - полная. Оставив их, он пошел обратно в коридор, с твердым намерением пробраться в большой зал. Хоть и народу было много, он без труда проходил мимо - его никто не толкал. Наконец, попав на свободное от других пространство, его взгляд приковали пара поющих, они держали в руках раскрытые книги. Рядом с ними сидели на стульях две женщины: та брюнетка, в черной юбке и блузке и с черной повязкой на голове, в другой, убитой горем, женщине в возрасте и покрытыми чернильным платком волосами, он узнал свою мать...
   Вдруг до него дошли слова той заунывной песни:
   "В-е-е-е-чна-а-я па-а-а-ма-а-ать, В-е-е-е-чна-а-я па-а-а-м-а-а-ать"...
   Он повернул взор и, наконец, увидел перед ЧЕМ они сидели. Это был, покрытый алой материей гроб...
   Смесь охапок цветов, коптящей ладанки и заморозки давала жуткий запах - сладковатый запах смерти.
   Он поднял глаза, там лежал молодой мужчина, синюшные черты лица заострились, но он узнал его, недавно он видел его отражение в зеркале...
   Мир закружился перед глазами от этого страшного открытия. Он закричал:
   - Не может быть!!! Это не могу быть Я!!!!!
   Но никто его не услышал, казалось, ничто не нарушило окружающей тишины и этого заунывного песнопения...

* * *

   Опять яркий свет, показался силуэт. Это была голова Шамана:
   - С добрым утром!
   - Я спал?
   - Да, всю ночь.
   - Чувство такое, будто на мне пахали. Голова квадратная. И лоб болит, как будто в него гвоздь забили.
   Они замолчали, и Кошмар деревянными неподдающимися руками открыл рюкзак, достал водоросли и принялся их жевать. Его тошнило и они застревали в горле. Он положил остаток обратно и только сделал пару глотков воды.
   Весь день он почти ничего не говорил, иногда односложно отвечал на вопросы и замолкал, не желая продолжать разговор. Он еле плелся, с трудом находя силы. То и дело отставал и Шаману приходилось останавливаться, чтобы он догнал его, чтобы потом все равно отстать.
   - Все, привал до утра, - наконец-то он услышал долгожданные слова. Шаман пожалел его, видя, что он еле переставляет ноги и через несколько часов после полудня объявил об отдыхе. Кошмар успел только снять с себя рюкзак и повалился на землю. Только коснувшись ее, он отрубился.
   - Переоценил ты себя, дорогой мой, - прозвучали слова Шамана, но он их не услышал, так как уже крепко спал, и ничего его не могло разбудить. - Если мы в ближайшее время продолжим, то от тебя точно ничего не останется. Придется повременить и дать тебе набраться сил.
   Шаман подобрал под себя ноги, выпрямил спину, в нее как будто вставили железный штырь, до того она казалось прямой и негнущейся, и закрыл глаза.
   Его вывел из транса голос Кошмара:
   - Я хочу сегодня продолжить, - он проспал до заката солнца и нашел в себе силы подняться.
   - Может не надо? - Шаман приоткрыл глаза.
   - Я хочу.
   - Для тебя это опасно. Слишком много сил отнимает.
   - Мне нужно.
   - Не торопи события. Восстановись сначала.
   - Я уже нормально себя чувствую. Давай продолжим.
   - Как знаешь, но к чему эта спешка?
   - Хочу сразу отмучаться.
   - Думаешь - все вспомнишь, а потом начнешь забывать? Нет, это не так мой друг, чем больше вспоминаешь - тем больше сожалеешь. Если тебе так не терпится - продолжим завтра, но не сегодня. Ты слишком слаб. Отдыхай.
   - Хорошо, но обещай, что завтра обязательно продолжим, - Кошмар повернулся на другой бок, дыхание стало ровное и более глубокое.
   - Обещаю, - сказал Шаман, но он уже не услышал. - Как бы тебе в следующий раз еще хуже не было. Страдания будут только усиливаться. Найдешь ли ты силы еще раз пережить их?

* * *

   Утром он поднялся рано, почти с восходом солнца. Он смотрел некоторое время на не сильно слепящий оранжевый диск, который неспеша поднимался в небо. Начинался новый день. Кошмар лежал в той же позе, в которой уснул вчера и, по всей видимости, не спешил подниматься. Он проспал весь день, открыв глаза ближе к вечеру, но потом опять провалился в темноту без сновидений. Шаман встречал солнце:
   - Как же я тебя давно не видел! - он улыбнулся, радуясь тому, что может видеть солнце и греться в его первых лучах, которые окрашивали все вокруг в оранжевый цвет. - Никогда не думал, что смогу получить столько удовольствия от простого лицезрения восходящего солнца.
   Диск начал свое путешествие к противоположному концу неба, постепенно оранжевый заменился ярким, белым, не терпящим взгляда цветом. Он сидел и ждал, когда Кошмар проснется. Наконец тот заворочался и открыл глаза. Протерев их кулаком, он сел и уставился на Шамана мигающим от яркого света взором.
   - Ну наконец-то! Проснулся! Я уже думал, что нам придется весь день на одном месте проторчать!
   - Солнце уже высоко...
   - Где-то около полудня. Как себя чувствуешь?
   - Лучше. Все равно лоб между бровями болит, еще не отпустило.
   - Странно. Слабость - это нормально. Но чтобы между бровями болело. Не совсем понятно, - он задумался.
   Кошмар достал из рюкзака водоросли и принялся их жевать. Он вывел Шамана из задумчивости:
   - Есть будешь?
   - А? - Шаман еще думал о чем-то своем и не воспринял вопроса.
   - Я спрашиваю, есть будешь?
   - Да-да, буду, - он запустил руку в сумку и вынул оттуда немного колодезной еды, и сунул ее в рот с озабоченным видом.
   - О чем думаешь?
   - О том, почему у тебя лоб болит, - ответил он рассеянно.
   - Ну и почему?
   - Пока не знаю. Эта точка - один из энергетических центров. Не могу понять, что у тебя за блокировка...
   - Смотри! - неожиданно произнес Кошмар.
   - Что?
   - Пыль! Она поднимается на горизонте!
   - Это мустанги!
   - Те с большими зубищами?
   - Да! Скорее собирайся! Идут прямо на нас! Побежим в сторону от их движения! Если они нас заметят от нас рожек и ножек не останется!
   Кошмару повторного приглашения не потребовалось, он проворно вскочил, накинул на плечи рюкзак.
   - Готов? - спросил Шаман
   - Конечно! Побежали!
   Они припустили строго перпендикулярно движению мустангов, стараясь уйти с траектории. Шаман двигался достаточно быстро и Кошмар еле за ним поспевал. Сказывался вчерашний упадок сил, организм протестовал против быстрого бега. Но он все равно заставлял себя не отставать и жадно глотал ртом воздух, изредка оглядываясь. Пылевое облако увеличивалось в размерах. Топот сотен ног превратился в однородный шум, который нарастал с каждой минутой. Они продолжали бежать изо всех сил и с каждой сотней метров, дыхание учащалось, а сердца бились чаще. Усталость подкрадывалась, наливая ноги свинцовой тяжестью. Темп, по сравнению с изначальным, убавился почти наполовину, но они все равно упрямо переставляли ноги, борясь за свою жизнь. Топот стал удаляться вправо. Шаман глянул назад и с трудом произнес:
   - Все! Стой! - и повалился на землю.
   Кошмар рухнул как подкошенный, ноги сами остановились. Он повернулся на спину и громко глотал воздух. Легкие горели, и с каждым вздохом в них врывался огонь. В бок, казалось, вонзился длинный нож, причиняя нестерпимую боль. Шаман тоже тяжело дышал и держался за печень, но нашел в себе силы приподняться. Он приложил ладонь ко лбу, чтобы солнце не светило в глаза. Правая рука была козырьком, левой он продолжал держаться за правый бок и учащенно вдыхал воздух, хоть и не так часто как в первые минуты, но все равно это было не нормальное ровное дыхание. Шум копыт и облако пыли уходили все правее и правее. Дрожь земли потихоньку стихала.
   - Уходят. Нас не заметили. Считай, что нам крупно повезло. Легко могли бы быть закуской у парочки мустангов.
   Кошмар не ответил. Он продолжал лежать на спине и часто глотать воздух. Легкие горели в груди, как будто кто-то развел два небольших костра, а сердце хотело выпрыгнуть наружу, чтобы пожить самостоятельной жизнью. Через полчаса они стали приходить в норму. Пыль была уже далеко - почти на противоположной стороне горизонта.
   - Ну что? Пойдем потихоньку?
   - Еще пару минут, - Кошмар нашел силы ответить. - Вернемся туда, откуда бежали?
   - Не обязательно. Можно идти вперед.
   - Давай пойдем вперед, только отдохнем еще немного.
   Еще через полчаса он с трудом поднялся.
   - Готов? - спросил Шаман.
   - Сам не знаю, но пошли, - он переставлял ватные ноги. Мышцы болели, как будто он пробежал километров тридцать.
   Они вяло поплелись, но уже скоро устроили привал. Он достал бутылку, вода плескалась на самом донышке:
   - Вода кончается. Если бы не этот чумовой бег - хватило бы еще на пару дней.
   - Ничего страшного. Оставь ее мне перед сном.
   - Что, наколдуешь полную?
   - Ха-ха! Наколдую!
   - Чего ты все время смеешься?
   - Меня веселит, когда ты говоришь про колдовство.
   - Для меня колдовство это то, чего я не понимаю. Например, я не понимаю, откуда здесь возьмется вода, если даже трава вся вокруг сухая.
   - Для туземцев, с острова Мумба-Юмба - обыкновенная зажигалка большое колдовство. Они не понимали, как это из пальцев может подниматься пламя!
   - Кстати, кстати! - Кошмар опустил руку в карман, нащупал там свою "зиппо". Перед носом Шамана загорелся маленький огонь.
   - Где ты ее взял? - спросил он с недоумением.
   - Где взял - там уже нет!
   - Я серьезно.
   - Нашел в Городе.
   - Что, прямо на улице?
   - Нет. В одном кафе.
   - Откуда ты знаешь, что это было кафе?
   - У меня было видение.
   - Интересно. Рассказывай.
   - Я пошел искать еду, вышел к старому фонтану. Неожиданно представил, что он работает, вокруг снуют люди. Повернул голову, а там висела вывеска "Кафе", которую я потом видел, валявшуюся при входе, в витрине пили чего-то и ели. Перед кафе стояло несколько круглых столиков с зонтиками. Спиной к нему сидели парень с девушкой и держали друг друга за руки. А прямо передо мной, спиной к столу развалился в кресле толстый лысый человек. Рубашка была расстегнута, обнажая волосатое пузо с выступающим пупком. Он положил ногу на ногу, тапок свалился с ноги и упал на землю. Я ясно вижу его большой палец, торчащий из рваного красного носка. Он сказал, это дословно: "Думаешь здесь когда-то так было? Здесь было всегда так как есть. Всегда". Это было настолько реально, что я поверил.
   - Как думаешь, кто это был?
   - Не знаю. Это еще не все. После того, как я поджег зажигалкой Охотника, я пошел в другое помещение на той же улице. Мне показалось, что это был магазин. Мой взгляд задержался на прилавке, на нем стояла стеклянная витрина. Я тогда подумал: "Наверное, они когда-то были полны всяких вещей, народ ходил кругами, выбирая что-то. Продавец суетился и старался каждому услужить. Так и вижу его кланяющимся и уговаривающим какого-то простака". И опять раздался голос: "Здесь так никогда не было". Мне он тогда не показался знакомым, я просто подпрыгнул от неожиданности, до того испугался. Сейчас я думаю, что это был голос того толстяка. Я, развернувшись, задел локтем витрину, которая разбилась с оглушительным звоном. Голос меня очень напугал. Я смотрел туда, откуда он прозвучал, но в темноте никого увидел. Переборов свой страх, все-таки решился подойти к темному углу поближе, я чиркнул зажигалкой, огонь осветил угол - в нем никого не было, только старая мебель с ободранной обивкой и пыль, кружащаяся в свете пламени. Руку готов отдать на отсечение - голос был! Я обошел все помещение по кругу, но никаких следов пребывания кого-то постороннего не нашел.
   - Ты точно его никогда не видел?
   - Я думаю, нет. По крайней мере не помню.
   - Либо реальность смешалась с галлюцинацией настолько сильно, что ты не смог разобрать, где правда, а где вымысел, либо что-то или кто-то, может проникать в твою голову.
   - И что же это такое?
   - Сложно сказать. Вариантов много. Сейчас такого повториться не должно - мы с тобой далеко от Города.
   - Ну и что с того?
   - Город усиливает некоторые вещи. А сейчас мы далеко и его влияние либо совсем ослабло, либо его нет вообще.
   - Ты говоришь про Город, как будто это живое существо.
   - Так оно и есть. Только несколько иная форма жизни. Но он живет, поверь мне.
   - Хорошо верю. Значит тот толстяк - это и есть он?
   - Возможно. Или это то, что принадлежит ему.
   - Какой-то он получается уродливый, если это и есть он.
   - Да, да.
   - Ну что, в путь?
   - Ты отдохнул?
   - Почти в норме.
   - Тогда пошли.
   Они опять двинулись в путь. Но как-то нехотя переставляли ноги, как будто они были не свои, а какие-то чужие. Кошмар глядел в землю и уже стал уставать от бесконечного вида желтой травы.
   - Будет ли Степи когда-нибудь конец? - пробурчал он себе под нос.
   - Что ты говоришь?
   - Кончится ли эта Степь когда-нибудь?
   - Кончится и гораздо быстрее, чем ты думаешь. Вон смотри!
   - Что там? - он поднял голову, но ничего не заметил. - Ну так что там? - нетерпеливо произнес он.
   - Смотри прямо по моему пальцу, - Шаман протянул руку вперед и вытянул указательный палец, Кошмар наклонился к его руке и взглянул на то место, куда показывал Шаман.
   - Ничего не вижу, - с досадой сказал он.
   - Гляди внимательнее. Вон там!
   - Да внимательно я гляжу!
   - Ты, наверное, ждешь табличку, написанную крупными буквами "КОНЕЦ СТЕПИ"! Ха-ха-ха! Поэтому и не видишь! Ха-ха-ха!
   - Чего ты ржешь, - раздражение хлестало через край. - Не вижу, и что? Вместо того, чтобы ржать, как лошадь - скажи, чего я должен увидеть. Кстати, я бы даже не удивился, если бы такая табличка была.
   - Успокойся, не нервничай. Приглядись, там зеленый островок, посреди желтого моря. Вон он!
   Кошмар опять склонился к его руке и уже разглядел, небольшое зеленое пятнышко.
   - Точно, островок, посреди безбрежного океана, очень уж он крошечный.
   - Знаешь, что это значит?
   - Значит, что вода недалеко.
   - Не совсем. Степь потихоньку приближается к концу.
   - Ну и Слава Богу!
   - Рано радуешься.
   - Это почему же?
   - Здесь мустанги и все, ну может не только они, но я видел только их, а там может быть все что угодно. Лошади с большими зубами и кольями вместо копыт еще не самое страшное.
   Повисла напряженная тишина. Сознание каждого рисовало только ему ведомые ужасные образы. И, казалось, что эти ужасы находятся прямо за тем зеленым клочком. Они продолжали идти, и с каждым шагом островок приближался, и страхи становились все явственнее. Зеленая трава с мясистыми стеблями, ростом чуть выше колена, оказалась перед ними. Они остановились одновременно, как будто раньше об этом договорились.
   - Давай-ка сделаем привал, - сказал Шаман, растягивая слова. До утра, - добавил он, немного подумав.
   - Давай, - быстро согласился Кошмар.
   Шаман сел, лицо его было несколько напряжено, а Кошмар лег, положив голову на траву. Он вдохнул запах свежести, исходивший от нее, и немного успокоился. Никто не хотел говорить о своих страхах. После продолжительного молчания Кошмар приподнялся и все-таки задал вопрос:
   - Ты уверен, что нам туда надо? - он махнул рукой вперед.
   - Предлагаешь вернуться обратно в колодец? Боюсь, его сложно будет найти теперь.
   - Наколдуй другой.
   - Этого надо сильно захотеть. Сейчас я не смогу себя заставить, так как знаю, что это неверный путь.
   - Разве в колодце было плохо?
   - Нет, не плохо. Но смысла в этом нет. Можно сидеть там очень долго, но, в конце концов, захочешь повеситься. Так как без цели время тянется очень долго. Я был там потому, что верил, что делаю все правильно. Но сейчас, когда я уверен, что все это время я провел зря - вернуться туда не смогу. И ради чего там жить?
   - Ради жизни!
   - Ха-ха! Жизни? Я уже говорил, что такое жизнь здесь. И ты сам, кажется, начал понимать это. Для меня лучше идти вперед и искать истину.
   - А что если ты ее никогда не найдешь? Скажи мне тогда, я понимаю где мы: мы умерли в том мире и оказались здесь, а что будет если мы умрем здесь? Где мы окажемся?! Что будет с нами?! И попадем ли мы куда-нибудь? А что если, мы умрем и просто пропадем? Совсем, а?
   Шаман сложил руки на груди и опустил голову.
   - Я не знаю, - тихо произнес он.
   - Не знаешь?! Ты же колдун!
   - Я знаю про прошлое, про тот мир. Я знаю про Портал. Но ничего не знаю о грядущем.
   - Как же тогда? - с отчаянием произнес Кошмар. - Что же с нами будет?
   - Если бы я знал, я бы сказал.
   - Я боюсь смерти...
   - Я тоже...
   - Почему ты боишься? У тебя так много знаний!
   - В том мире я ее не боялся, так как, примерно представлял, что будет потом. Как я уже говорил - рай отменили. А я оказался здесь. Где-то был просчет. А что будет после смерти здесь - я даже не представляю. Нет никаких конкретных мыслей по этому поводу. Смерть здесь может быть как и избавлением так и наказанием, как и потерей всего, так и приобретением другого мира, отличного от этого.
   - Не факт, что он будет лучше...
   - Не факт.
   - Если брать по аналогии, то скорее он будет хуже...
   - Скорее всего так, но ничего конкретного сказать не могу. Лучше не думай об этом. Вопросами, на которые нет ответа - лучше не перегружать голову. Постоянные мысли трансформируются в иллюзию, которую ты сам себе выдумаешь, в один прекрасный момент она превратится в твоей голове в реальность, в которую ты будешь сам верить, а настоящую реальность откажешься принимать.
   - Что же тогда остается?..
   - Остается верить в лучшее. Для меня это Портал. Для тебя - не знаю.
   - Как же избавиться от страха?
   - Я всегда думаю о Портале. Он спасает меня в минуты уныния и страха. А ты думай о том, что является для тебя лучшим или вспоминай моменты из прошлого, но приятные. Также важно не потерять страх совсем, потому что можно перепутать смелость и безрассудство, уверенность в себе и переоценить свои возможности. Страх смерти пусть будет, но он не должен быть больше твоей души.
   - Давай сейчас продолжим.
   - Что продолжим? - не уловил сути вопроса Шаман, так еще не переключился с других мыслей.
   - Вспоминать.
   - Что вспоминать? А! Ты об этом!
   - Может вспомню, что-нибудь хорошее, а не только то, что доставляет одни страдания.
   - Хорошо, давай начнем.
   Кошмар лег рядом с ним. Он положил свою руку на его лоб.
   - Глаза уже закрывать?
   - Уже закрывай, - Шаман улыбнулся.
   ...В прихожей тускло горела лампочка, больше похожая на ночник.
  
  
  
  
  
  
  
  
   -... Я от тебя ухожу, - безразлично произнес он.
   - К этой шлюхе?
   - Она не шлюха, а стриптизерша.
   - Значит к ней. Ты просто дурак. Ей от тебя нужны только деньги. Молодая приезжая проститутка, которая решила устроить свою жизнь через свою дыру.
   - Откуда ты знаешь, что она приезжая?
   - Сказали добрые люди.
   - Кто тебе сказал?
   - Не важно.
   - А ты решил получать новые ощущения от молодого тела. Скатертью дорога, - продолжили она свою тираду. - Но учти, захочешь вернуться - будет поздно.
   - Я не вернусь.
   - Может быть ты не вернешься, но захочешь - это я тебе гарантирую. Но будет поздно - из этого болота ты не выберешься.
   - Я ни в каком не болоте.
   - Ха-ха-ха!
   - Я ее люблю.
   - Ты любишь ее трахать, а не ее любишь. Конечно, молодое, еще не родившее тело, большие сиськи, накачанные силиконом!
   - У нее все натуральное.
   - Какой же ты дурак! Такого натурального не бывает. Она в Штатах себе сделала операцию, когда была там замужем!
   - Врешь!
   - Конечно вру! Спроси у нее, где она была пару лет назад? У бабушки в деревне?! Ха-ха-ха! Походи по магазинам, где порнушкой торгуют, наверное найдешь фильмец с ее участием!
   - Врешь, сука!
   - Естественно. Руку дам на отсечение, что это она, сама видела! Такое там вытворяет! Тебе можно позавидовать, наверное, ты на вершине блаженства! Со мной такое не пройдет, да я даже и не представляла, что такое возможно!
   - Где кассета?!
   - В магазине продается! Муженек ее, продюсер, распространил запись по миру, до того как в ящик сыграть. Она думала, что денежки ей достанутся, но родня все отсудила, оставив ее без копейки. Так что она обратно подалась, на родину.
   - Откуда ты все это знаешь?
   - Пообщалась с ее подругами по цеху. Дала денег немного, они все и рассказали. Одна даже из того же городишки, что и она. Всю ее подноготную знает, чем занималась, с кем жила, когда в Штаты уехала, когда и почему вернулась. Они вместе приехали в столицу, а знаешь почему? Кто-то раздобыл кинцо с ее участием. А городок-то небольшой. Все известно сразу стало, на нее пальцем показывали. А в большом городе легче дурачка, такого как ты, найти, вот она и покинула родные пенаты. Кстати, знаешь сколько она за ночь берет?
   - Она не проститутка!
   - Пятьсот зеленых, дорогой мой. Так что каждый раз ты столько денег экономишь!
   - Этого не может быть! Я не верю!
   - Тебе же хуже. Если ты такой дурак - виноват в этом только ты сам! Я надеялась еще как-то сохранить отношения, но видно уже не получится. Я тебя искренне люблю, а у тебя чувства кончились. Думала, что сын хоть тебя остановит, но твой мозг переместился в конец. Ты им только теперь и мыслишь...
   ...Четверо молодых парней в спортивных костюмах стояли за высоким круглым столом, сплошь заставленным пивом, один из них произнес:
   - Есть тема.
   - Реальная или как в прошлый раз - одна беготня и никакого толку? - спросил другой, что был справа.
   - В натуре, все наши общаковые бабки на ветер! - недовольно заворчал левый
   - Смотри, чтобы без стрельбы! - заметил тот, что напротив. - А то положат носом в грязь, хорошо, что никого из бригады не завалили!
   Посетители пивнушки, которую называли "Стекляшка", из-за того, что все были как на ладони, если смотреть с улицы через широкую витрину, стали боязливо оглядываться.
   - Надеюсь, что на этот раз реальная, - понизив голос, сказал первый. - Есть у меня один человечек, раньше был директором одного крупного автопредприятия. Правда сейчас он бухает...
   - Еще алкашей нам не хватало, - тихо произнес левый.
   - Через пару недель его отмоем, сводим в баню попариться, купим шмоток - будет еще лучше, чем был.
   - Ну и на хрена он нам? Был бы действующим - может получили бы с него за крышу, - противоположный взял со стола таранку и принялся ее чистить, ободрав сначала плавники, а потом стал отрывать небольшие куски чешуи.
   - Денег нажить, зачем же еще? Слушай сюда. Скоро власть менты возьмут. Вспомни как раньше было! Не видно не слышно! А сейчас? Рубопа братва опасается уже.
   - Точно, точно, - покачали головами правый с левым.
   - Придешь с кого-нибудь получать, а тебя закроют. Терпила не побоится показания дать. Полно таких случаев было.
   - Угу, - недовольно проворчал центральный, продолжая чистить рыбу.
   - Так что скоро надо на легальное что-то переходить.
   - Скажешь тоже! - воскликнул левый. - На чего? Не лифчиками же торговать!
   - Скажут еще - коммерсы, или того хуже - барыги, никто с нами разговаривать не будет, - сказал правый.
   - Лифчиками пусть на рынке торгуют. А если фабрику заиметь - будешь уже не коммерс, а бизнесмен, уважаемый человек.
   - Это сколько денег-то надо, чтобы построить!
   - А зачем строить!
   - Говори тему-то, - после большого глотка пива проговорил центральный.
   - Этот человечек мой предлагает скупить акции его бывшего предприятия.
   - Ну и зачем они нам? Дивиденды получать?
   - Кто владеет контрольным пакетом - того и предприятие. Можно своего директора ставить, короче сливки снимать. Пока у нас народ не очень еще прочухал, скупим все по-тихому, за копейки. Когда у нас будет нужный пакет, можно его продать как целое предприятие.
   - Это все хорошо, а если люди продавать нам не будут? - центральный опять сделал большой глоток.
   - Для этого-то и нужен мой человечек. Он в этом поможет. Почти всю жизнь там оттарабанил, от слесаря до директора, пока не вышибли за пьянку. Всех там знает. Он говорит, зам - гнида, который его подсидел, особо его не любят. Придумаем легенду, что спасаем, мол, предприятие, для этого скупаем акции, он всех обработает, хоть и алкаш, но не глупый.
   - Хорошая, конечно, тема, но бабки нужны, раз уж все легально.
   - Рискнуть стоит. Сможем подняться, но братве ни слова!
   - Ладно.
   - Хорошо.
   - Тогда за риск!
   - За удачу, - перебил центральный. Они подняли пивные кружки и громко ими чокнулись. Пена полилась через край и оросила газету, на которой лежало несколько таранок...
   ...Вокруг кружились слепящие огни, и шумела музыка. Небольшой столик, сплошь заставленный тарелками с закусками, во главе гордо возвышалась бутылка с дорогим французским коньяком, явно ломился от такого большого количества блюд. Двое молодых людей развалились на небольшом диванчике. Хоть они и были одеты в дорогие костюмы и галстуки за бешеные деньги, но им больше бы пошли спортивные, в них бы они выглядели более натурально.
   - Такая стриптизерша! Рухнешь! Смотрю на нее и уже кончаю!
   - В натуре? Где ее зацепил?
   - В Метле.
   - Это случайно не та светленькая с большими сиськами, которой я в трусы сотку сунул?
   - Она!
   - Да она вроде плечевая?
   - Плечевые на дорогах.
   - Да какая разница? Суть-то одна! Эта только дороже берет!
   - Откуда ты знаешь?! Она здесь просто танцует!
   - Успокойся. Сам к ней не ходил, просто здесь все такие. Или почти все.
   - Она не принимает.
   - Мне без разницы. Уже трахнул ее?
   - Просто чума!
   - А-а-а! Да ты красавец!
   - Такого у меня никогда не было. Золотую цепь даже ей купил.
   - Баловать ее начинаешь! Смотри аккуратней! Помнишь, как в одном кино говорили: бабы и водка до цугундера доведут. Зацепило тебя?
   - Да ладно ты! Поразвлекаюсь с месяцок, а потом ее на лыжи поставлю. Все как обычно. Телки меня любят...
   ...Входная дверь распахнулась и ударилась в стену. Громкий звук прокатился по комнатам. Было шесть часов утра.
   -... И где ты был всю ночь? - жена уже стояла рядом и визжала на повышенных тонах.
   - Дела, - он дыхнул на нее перегаром.
   - Какие дела всю ночь?! - она уже чуть не кричала.
   - Такие.
   - Какие такие, я тебя спрашиваю! - голос срывался на крик.
   - Какие надо.
   - Ты был у женщины! - она потянула воздух носом, сквозь перегар пробивался запах духов. - От тебя женскими духами пахнет.
   - Это в метро, какая-то рядом стояла.
   - В каком метро! Ты уже несколько лет на нем не ездил! Одна машина только на уме!
   - Пошла ты, - негромко пробормотал он и ушел в ванную.
   А она пошла в комнату и тихонько заплакала. Слезы душили ее, но больше всего то, что у него есть любовница и она теперь не единственная. Хотя подозрения были и раньше, но он не наглел до такой степени. Одно время было много работы, она это точно знала, потому что приходил домой и падал замертво. Ее помощь часто требовалась, тогда втайне радовалась, что ее юридическое образование не пропадает зря. Может у него и были какие-то поклонницы, но он приходил домой всегда трезвый. Догадка ее посетила, когда она первый раз увидела его оцарапанную шею. Но это было не реально и где-то далеко. Можно было придумать сотни отговорок о шее и она не обратила на это особого внимания, хотя червь сомнения уже начал ее подтачивать. А сейчас незаметно подкралось и предстало перед ней во всей своей красе. Она до конца не верила, что это произошло, решив все выяснить.
   - Это деньги его испортили, - говорила она сквозь всхлипы. - Дорогие машины, рестораны, клубы, казино - гори они все синим пламенем! Прожигатели жизни! Раньше он таким не был. Пьет чуть ли не каждый день. Надо его остановить, пока он не скатился в яму, из которой не сможет выбраться. Чует мое сердце: это добром не кончится...

* * *

   Было темно. Он проснулся оттого, что сильно болела голова. Ощущение того что гвоздь заменили на что-то более большое и по нему постоянно лупили молотком. Казалось, она сейчас треснет. И он уже хотел, чтобы она треснула, чтобы поскорее закончились мучения. Он встал, начал массировать виски, походил немного, опять лег, затем сел и обхватил голову руками.
   - Ты чего бродишь? - прозвучал в ночной тишине голос Шамана.
   - Башка трещит - мочи нету. Хоть отруби ее.
   - Подойди поближе.
   Когда Кошмар стал ближе к нему, он указательными пальцами дотронулся до висков, сделал несколько круговых движений, потом убрал руки.
   - Все. Ложись.
   Кошмар подчинился, но легче ему не стало, он ворочался каждые десять секунд и они казались ему целой вечностью. Он кусал пальцы до крови, но боль в руках не заглушала головной боли. Когда он уже твердо решил покончить с собой, но еще не знал как, боль отступила. Неожиданно он почувствовал облегчение и одновременно испытал неземное блаженство. Он стал проваливаться в сон.
   - Полегчало?
   - Очень, - пробурчал он сквозь сон, едва слыша вопрос Шамана. - После стольких мучений, я уже хотел покончить с собой. Несколько часов невыносимой боли, которую невозможно терпеть больше. Сейчас мне хорошо.
   - Прошло всего не больше десяти минут, - но Кошмар уже спал и не слышал его последней фразы. - Что-то мешает ему вспомнить себя. Что-то... Или кто-то... Но кто? Или что?
   Ощущение легкости пронизывало все тело, он был готов раскинуть руки и, запрокинув голову, подняться над землей. Казалось, ветер с легкостью его поднимет и будет неторопливо кружить над громадным красным ковром, раскинувшимся до горизонта. Кожей лица он ощущал тепло солнца, которое нежно грело. Он от удовольствия зажмурился еще крепче. Приятная дрожь пробежала по телу. Он не торопился открывать глаза, а так и стоял, чувствуя, что он частичка воздуха. Наконец опустил руки и моргнул. Ощущение полета не пропало, чувствовалась неимоверная легкость в руках и ногах. Он лег, растянулся во весь рост и раскинул руки в стороны. Казалось, что он лежит в полуметре от земли, прямо на красном ковре из больших бутонов. Голубое небо светилось изнутри, одаривая его неестественно глубоким и насыщенным цветом. Взглянув на солнечный диск, он не отвел глаза. Слепящего света не было, только мягкое желтоватое сияние. Ореол вокруг диска был похож на пляшущие языки пламени. Они извивались, гнулись и находились в постоянном движении. Цветы тянулись к солнцу своими лепестками, пытаясь его достать, они были похожи на вытянутые руки, бережно тянущиеся к чему-то дорогому, почти бесценному. Он чувствовал гуляющий между стеблями теплый ветер, который как будто бы что-то потерял, а теперь искал, кружась на одном месте. Листья шелестели, отнекиваясь, когда он спрашивал, не видели ли вы мою пропажу? Те в ответ только качали головами и молча отворачивались, а ветер перелетал к другим и снова задавал свой свистящий вопрос. Листья стали шелестеть сильнее, протестуя против навязчивого допроса. Цветы, казалось, вытянулись и уже загораживали солнце, но он не обратил внимания и продолжал нежиться, лежа на спине. Стебли становились длиннее, что-то мягко легло на его руку, обвило запястье и потянуло. Не открывая глаз, он дернул рукой, но это что-то его не отпускало, держа мягко, но сильно. Он поднялся, протер глаза, и не смог выпрямиться в полный рост. Наклонившись к руке, он увидел ярко-зеленый мясистый стебель, который плотно охватывал запястье. Взгляд побежал по нему и остановился там, где он врастал в небольшое изогнутое деревце яркого зеленого цвета. Его верхушку венчало толстое соцветие с кроваво-красными лепестками. Оно все было утыкано длинными зелеными отростками, которые тянулись к нему. Он дернулся, но освободиться не смог. Он дернул сильнее, оно не поддавалось. Второй рукой он стал отвязывать тугой корень. Будучи всецело поглощен своим занятием он не заметил, как растения сильно выросли и теперь нависали над ним. Их листья вытянулись, превратившись в длинные мясистые отростки, которые также устремились к нему с желанием схватить. Он ощутил дрожание воздуха за спиной, и обвивающиеся вокруг ног крепкие корни. Они дернули, и он упал носом на землю. Развернувшись, увидел натянутые как струны зеленые отростки и их хозяев - уродливые деревца с красными шапками. Поле превратилось в мрачноватый невысокий лесок, полный этих уродцев и все новые щупальца тянулись к нему, а солнце продолжало нежарко светить, но свет с трудом достигал земли сквозь эти густые кроны.
   Он проснулся в холодном поту, сердце сжималось в маленький комок и бешено колотилось. Шаман стоял рядом и глядел куда-то вдаль. Лицо его было серьезно и напряжено. Кошмар поднялся, дыхание было учащено и навязчивое чувство тревоги держало за горло. Он посмотрел в том же направлении, что и Шаман.
   - Что там? - наконец произнес он.
   - Вдалеке что-то есть. Поднимается достаточно высоко над травой.
   - Ну так пойдем и посмотрим что это.
   - А если это опасно?
   - Тогда давай останемся здесь и никуда не пойдем!
   - Я тоже боюсь смерти, так же как и ты.
   - А мы осторожно посмотрим. Издалека, надо только подобраться поближе.
   - Надеюсь, мы после этого выживем.
   - Конечно выживем. У нас есть цель, к которой мы решили идти, так что во что бы то ни стало ее достигнем! - Кошмар харахорился, хотя сам не очень-то этому верил, а больше старался подбодрить Шамана, у которого была кислая физиономия.
   - Это чтобы меня успокоить?
   - Отчасти да.
   - Спасибо конечно, но что-то мне неспокойно.
   - Мне тоже, - признался Кошмар. - Будь что будет! Пока нам везет. Не нужно прерывать полосы везения.
   - Может быть ты прав. Ладно, пошли, - угрюмо сказал Шаман.
   Они тронулись в путь. Кошмар на ходу доставал из рюкзака водоросли и жевал их.
   - Дай бутылку, пить чего-то хочется.
   - Она же пустая! Эту дрянь еле в горло проталкиваю.
   - Засунь руку поглубже.
   Кошмар подчинился и выудил со дна бутылку, которая, к его изумлению, была полна.
   - На, - он недоумевал, откуда она появилась.
   Шаман сделал пару глотков и вернул ее обратно Кошмару. Тот отхлебнул, долго гонял воду во рту, потом проглотил.
   - Вроде хорошая. Где взял? На колодец бегал?
   - Точно. Полночи туда - полночи обратно. Как раз успел перед твоим пробуждением вернуться. Еще даже отдышаться как следует не успел.
   - Наколдовал бы чего-нибудь поприличнее. Например, красного вина и бифштекс.
   - Ха-ха! К сожалению, мои возможности ограничены.
   - Давай колдовать вместе! Ты будешь специализироваться на котлетах, бифштексах и шницелях с сосисками, а я на алкоголе разных мастей! У нас с тобой здорово получится!
   - Не сомневаюсь!
   - Еще бы ты сомневался! Так и вижу как ты склонился над пустой тарелкой, совершаешь над ней магические пассы... Раз! И на ней! Дымится! Целых пять длинных сосисок! Нет.
   - Лучше котлета?
   - Котлета, конечно тоже ничего, но знаешь что лучше пяти сосисок?
   - Что же?!
   - Шесть сосисок! А знаешь, что лучше шести сосисок?
   - Неужели семь?
   - Несомненно, это тоже. Шесть сарделек!
   - Точно!
   - А еще лучше шести сосисок и семи сарделек...
   - Шести сарделек и семи сосисок.
   - Да-да. Это семь сарделек.
   - Семь сарделек хуже шести сарделек и семи сосисок.
   - Ну, если они только вместе.
   - Конечно вместе.
   - Тогда да!
   Шаман улыбался.
   - Развеселил ты меня! - сказал он.
   - Напряженности поменьше стало?
   - Да, намного.
   - Я и себя заодно развеселил!
   Тем временем то, что увидел Шаман приближалось и уже можно было разобрать отдельные сучки, которые тянулись в небо. Они были сухи и безжизненны и напоминали скрюченные длинные пальцы мертвеца, вытянувшего руки к небу.
   - По-моему это дерево, - Кошмар прищурился.
   - Вижу.
   - Оно совсем высохшее, прямо почти как то, которое рядом с колодцем. Слушай, уж не обратно ли мы пришли?
   - Здесь все возможно, - Шаман снова выглядел напряженным, а с лица не сходило боязливо озабоченное выражение.
   - Тебя что-то пугает?
   - Самое главное - я не был за пределами Степи.
   - Ты же говорил, что всю ее исходил.
   - Да, исходил-то исходил, но никак не мог найти дороги в Лес.
   - Ты же видел его издали.
   - Да, пару раз. Но он, как мираж в земной пустыне каждый раз ускользал от меня. Здесь все не так как там. Мы можем идти прямо, а на самом деле сделать круг. А пытаясь вернуться обратно, можно попасть совсем в другое место. Хотя все здесь похоже. Когда мне попалась зеленая трава - на горизонте, мне так показалось, я увидел кромку леса. Но и он ускользнул. Я на самом деле боюсь, что мы вернулись к тому месту, с которого начали. Мы хотели от него уйти, так что оно вполне может нам встретиться опять.
   - Да, интересно, я-то думал ты знаешь куда мы идем, - произнес Кошмар невеселым голосом.
   - Куда идти я знаю, но вот куда выйду - совсем нет.
   - Осталось только проверить, то это дерево или нет. По крайней мере с голоду не подохнем - наколдуешь воды и водорослей, вымоченных в соплях, хоть это конечно не котлета и не сарделька, и даже не распоследняя сосиска, но жить можно.
   Шаман улыбнулся и он посчитал это хорошим знаком.
   Дерево становилось все ближе и ближе, но они пока не могли разобрать то оно или нет, так как оно все-таки было на почтительном расстоянии. Но с каждым шагом оно неумолимо приближалось. Разговор не вязался, и они были напряжены, особенно Шаман, который помнил свои скитания в пустыне и откровенно боялся опять заплутать так, как он плутал много лет назад. Хоть он и не знал направления, но когда ты уходишь от чего-то, а это на самом деле никуда не уходит и ты натыкаешься тогда, когда у тебя полностью созрела уверенность, что это осталось за спиной, а оно вырастает перед носом - это его пугало. Он, как и любой человек боялся признать собственное бессилие. Дерево приближалось как неумолимый рок, и Шаман ждал увидеть колодец, в котором он провел так много времени и уже был готов расстроиться, передохнуть и опять тронуться в путь. Он был настолько погружен в свои невеселые мысли, что не заметил, как они приблизились к дереву, которое так напоминало скрюченные длинные пальцы мертвеца. Шаман, вздрогнув и отшатнувшись назад, очнулся от своих дум, когда перед его глазами неожиданно появилась большая белая голова с крупными оскаленными зубами. Инстинктивно защищаясь, он выставил перед собой руки. Вдруг раздался переливистый смех Кошмара:
   - Ха-ха-ха! Ты испугался что ли?
   - Еще бы! - Шаман злился.
   - Извини, я просто хотел пошутить!
   - Ну и шутки! Чуть сердце из груди не выскочило! Прямо колотится о ребра!
   - Ну, извини, извини, не хотел тебя напугать. Просто я смотрю - ты уж очень сильно задумался, ну и решил вывести тебя из транса.
   - Ты уж вывел!
   - Я тебе говорил, кстати, что лежит под ногами, а ты даже ухом не повел!
   - Что это? - Шаман кивнул на белую штуковину, которую он сначала принял за голову.
   Кошмар поднял руку, в которой он ее держал.
   - Какой-то череп, правда не знаю чей.
   - Ну-ка дай-ка мне, - он повертел его в руках. - Ты знаешь чей он?
   - Я же сказал, что не знаю.
   - Это череп мустанга!
   - Да ну!
   - Точно тебе говорю! Череп похож на лошадиный, только зубы сантиметров пятнадцать длиной! Точно он!
   - Ну и что?
   - Как это что? Неужели ты не понимаешь, что же могло убить это чудовище? Только чудовище пострашнее!
   Они огляделись, рядом было дерево, а вокруг него все усыпано костями. То там, то тут на солнце блестели выбеленные и обглоданные черепа.
   - Около нашего дерева вроде бы костей не было, - невесело произнес Кошмар, и чувство тревоги стало настолько тяжелым, что он, казалось, ощущал присутствие чего-то очень опасного.
   - Это не то дерево. Единственное, что радует, - но тон его был совсем не радостный, а наоборот.
   - Может это кладбище? - с надеждой выговорил Кошмар.
   - Кто его знает, что здесь...
   - Мустанг заболел и пришел сюда помирать. А?
   - Точно. Схватил инфлюенцу и приперся сюда истекать соплями.
   - Смотри что там!
   - Где?
   - На ветках.
   - Что?
   - Это человек!
   - Не может быть!
   - Давай подойдем поближе!
   Они побежали, через сто метров уже стояли у высокого засохшего ветвистого дерева. На одном из толстых сучков сидела, обхватив крепко ствол руками, человеческая фигура. Сверху на них глядело безжизненное лицо.
   - Этот человек мертв, - наконец сказал Кошмар.
   - Да вижу я. Наверное, тоже решил посетить кладбище мустангов, чтобы навестить одного знакомого мустанга, которому был жутко обязан, потому что тот слопал его тещу, а потом тоже схватил инфлюенцу и полез наверх истекать соплями.
   - Остроумно.
   - Я старался.
   - Мне кажется, что он влез на дерево, потому что испугался чего-то внизу, но так и не решился спуститься.
   - Интересно сколько он там просидел?
   - А мне интересно, откуда он здесь взялся.
   - Из Города, откуда же еще!
   - Я его не знаю, хотя он и напоминает мне чем-то Старика.
   - Меня ты тоже не знал, а старым он быть не может, так как здесь все примерно одного возраста, откровенных стариков здесь не найдешь.
   - Старик - это имя.
   - А!
   - Он был моим другом, даже я бы сказал старшим братом, много времени мы провели вместе, пока он не ушел в Степь, хотя мне как-то показалось, что я видел его труп за Чертой.
   - Трудно сказать он это или нет. Черты лица изменились до неузнаваемости, а ветер и солнце истрепали одежду. Ты его уже не узнаешь, даже если это и был он.
   - Что же его загнало наверх?
   - Лично мне неинтересно. Лучше бы нам поскорее уносить отсюда ноги, пока это не показалось и не загнало нас наверх. Пошли!
   Кошмар не ответил и насторожился. До его ушей донесся едва различимый шелест.
   - Лезь на дерево! - вдруг неожиданно приказал он.
   - Зачем?
   - Лезь, я сказал!
   - Лучше пошли отсюда побыстрее.
   - Лезь! Быстро! - не терпящим возражения голосом произнес он.
   Шаман нехотя полез, а Кошмар торопил его и подталкивал снизу.
   - Что случилось? - спросил он, когда они оказались достаточно высоко, но не все-таки ниже, чем сидела, обхватив ствол, та мумия.
   Кошмар не отвечал и всматривался вниз.
   - Зачем ты меня сюда загнал? - нетерпеливо спрашивал Шаман.
   - Вспомнил предсказание. Однажды оно уже спасло мне жизнь.
   - Из твоего сна?
   - Нет. Не из сна.
   - А откуда же?
   - Когда Рыжая уже готова была спуститься в подземелье, а я бежал ее спасать, прежде чем это сделать она обернулась и крикнула мне, чтобы я лез на сухое дерево, как только увижу его.
   - Ты уже один раз залез.
   - И не жалею. Это спасло мне жизнь и свело с тобой. Она сказала: "Как только увидишь сухое дерево - лезь на него". Это тоже сухое дерево.
   - Она же не сказала - лезь на каждое сухое дерево!
   - Она сказала то, что сказала. И я понял так, как понял. И еще: чувство опасности схватило меня за сердце своими ледяными ладонями... Весь мурашками покрылся. Смотри! - он кивнул вниз.
   Недалеко катилось перекати-поле. Оно явно направлялось к подножию и выглядело несколько странно: помимо того, что было гигантских размеров, около полутора метров в диаметре, а еще издавало неприятный шелест. Оно быстро достигло корней и остановилось почти под ними. Теперь они могли разглядеть его более тщательно. Это был громадный клубок, который состоял из сплетшихся червей яркого красного цвета, кончики их тел были окрашены в цвет запекшийся крови. Клубок пульсировал и находился в постоянном движении, издавая тот неприятный, режущий слух шелест. Из него торчали кончики хвостов, которые толкали его и заставляли двигаться в определенном направлении. Они был похожи на ощетинившегося дикобраза или на длинный хвост медузы, постоянно развевающийся в теплом морском течении. Клубок стоял на месте, торчащие черви, казалось, извиваясь тянулись к людям своими телами, а постоянные ползающие, перемещающиеся движения на его поверхности, вселяли ужас и навевали на мысль, что это цельный живой организм, непонятным образом соединенный в единое целое.
   - Вот оказывается от чего он спасался, - совсем невесело сказал Кошмар.
   - Твоя Рыжая была права. Точнее ты был прав...
   - Хотел бы я быть неправым.
   - Если бы ты был неправ - наши кости скоро бы белели на солнце, чувствует мое сердце. От этого клубка исходит плотоядное желание, я его чувствую очень явно.
   - Я в том смысле, что хотел бы я, чтобы опасности внизу не было.
   - Но она есть. Хорошо, что ты настоял на том, чтобы мы влезли на дерево.
   - Я тоже ощущаю его желание разорвать нас.
   - Оно слишком явное.
   - Что вот нам теперь делать? А? Тоже, как и он дожидаться смерти?
   - Пока не знаю.
   - Слушай, Шаман, а что если сбросить этот труп вниз, - он кивнул на сидящую рядом мумию. - Черви накинутся на него, а мы, тем временем, спрыгнем и побежим. А?
   - Не знаю, - опустившийся голос Шамана, казалось, потерял всякую надежду.
   - По-моему, других вариантов нет.
   - Не знаю...
   - Не кисни! Ты совсем расклеился! Хватит сопли разводить.
   - Все. Нам отсюда не выбраться...
   - Соберись! У нас есть шанс!
   - Я не готов к смерти. Я не хочу умирать.
   - Ты еще жив!
   - Мы скоро умрем.
   - Что ты говоришь! Разве воду и водорослей не наколдуешь?
   - Смогу.
   - С голоду не умрем! А кидаться вниз я не собираюсь!
   - Что, нам вечно сидеть на дереве?
   - Если хочешь сдохнуть - прыгай вниз. Но я без тебя долго тоже не протяну, поэтому тебе лучше остаться. Подождем, вдруг они проголодаются и уползут. У них же нет еды, в отличии от нас. Или сделаем так, как я сказал сначала.
   - А если они не накинутся на труп?
   - Придется рискнуть. Ты проползешь по какой-нибудь толстой ветке до тех пор, пока она тебя будет выдерживать, а я его сброшу вниз.
   - В любом случае придется переночевать здесь. Сумерки сгущаются. Скоро наступит ночь. Никогда не спал на дереве. Как бы не сорваться вниз во сне!
   - Может лучше совсем не спать?
   - Лучше, наверное, так. Или привязаться к стволу.
   - Если не получится с трупом, то все равно придется привыкать здесь спать. Глядишь, через пару-тройку месяцев, будем скакать по дереву как бандерлоги!
   - Угу, - проворчал Шаман и начал устраиваться поудобнее в рогатке между стволом и толстым сучком. Ноги он свесил по обе сторону и теперь сидел почти как в кресле, облокотившись на спину, лицо смотрело на ствол. Кошмару досталось не такое удобное место - почти прямой угол со стволом. Сев спиной к нему он положил ноги на сучок, расположившись как в шезлонге. Не хватало только солнечных очков на носу, коктейля в руках и шума моря поблизости. Шум был, но от него исходило плотоядное желание, и он совсем не напоминал шум прибоя.
   Солнце начинало клониться к закату, озаряя своим приглушенным светом всю степь, окрашивая траву в насыщенный оранжевый цвет. На горизонте, как будто бы пылал огромный костер и распространял языки пламени на большое расстояние вокруг. Шелестящий клубок, в зареве, утратил красный цвет и переменил его на оранжевый. Надвигающаяся тьма медленно пожирала светящуюся траву, перекрашивая ее в серый, а когда солнце закатилось за край земли - в чернильный. Ничего видно не было, и лишь шорох ползающих тел напоминал о том, что внизу притаилась опасность. Кошмар пристально глядел в черноту. В мрачном черном небе не светило ни звездочки, не разбавляя эти чернила ни каплей света. Он опять думал о Рыжей.
   Она стояла перед глазами. Густые рыжие волосы развевались на ветру. Они были почти до пояса и временами, от сильных порывов, становились похожими на львиную гриву. Он чувствовал, что ему ее не хватает. В памяти почему-то всплыло то, когда они плыли в подземелье. Как они с трудом взобрались на пандус, а потом грелись, наслаждаясь телами друг друга. Эти мгновения он вспоминал с особенным удовольствием. Зачем она ушла? Его тело находилось здесь, на сухом дереве, а душа рвалась в подземелье. Перед глазами стояли ее зеленые глаза с длинными ресницами, точеные черты лица и пышная рыжая шевелюра. Как же он хотел прикоснуться к ее пухлым розовым губам своими! Он стал проваливаться в сон, сам того не замечая. Ее глаза были прямо перед ним, она моргала и смотрела прямо на него. А он чувствовал, что она рядом и взял ее руку в свою. Ее рука была холодная, и он поднес ее ко рту и подул теплым воздухам, пытаясь согреть ее своим дыханием. Затем приложил к щеке, почувствовав лед пальцев. Для него ничего вокруг не существовало. Только одна она. И был ли за спиной ковер из красных маков или нет - все равно. Только она и больше никого и ничего. Ладонь постепенно согревалась, и он снова принялся дуть на нее, бережно держа обеими руками. Ее губы беззвучно шевелились, и он не мог понять, что она хочет сказать. Кончики рта изгибались и все-таки смог разобрать:
   - Будь осторожен, будь осторожен, будь осторожен...
   Губы шевелились и шевелились, она твердила одно и то же без остановки.
   Вдруг поле начало уходить из-под ног, как будто его кто-то вытаскивал из-под него. Он почувствовал, что начинает терять равновесие и замахал руками, чтобы его удержать.
   Рука схватила сучок, больно уколов ладонь. Резкая боль привела его в чувство. Он распахнул глаза и понял, что начал заваливаться набок, когда спал, и, тоже во сне, махнул рукой, нечаянно наткнулся на опору и тем самым удержался. Внизу, во тьме, что-то шелестело и он представил себе отвратительный клубок и как он с треском летит ему навстречу, ломая тонкие сучья... Выступил холодный пот и сжалось сердце. Он был в мгновениях от гибели и только чудо спасло его. Он сел на место и решил не смыкать глаз до самого утра.
   Рассвет пришел не скоро. В лучах восходящего солнца он увидел склоненную на грудь голову Шамана, он мирно посапывал. Клубок, за все то время, что Кошмар прободрствовал, не успокаивался ни на секунду, продолжая шелестеть. Солнце поднималось, и он решил проползти и разбудить Шамана. Спустившись ниже, он тронул его за плечо. Тот раскрыл глаза и недовольно прищурился, солнце било прямо в них.
   - Что, всю ночь глаз не сомкнул? - ехидно спросил Кошмар.
   - Пытаюсь быть бандерлогом.
   - Правильно. Пригодиться может. А я вот чуть не свалился. В последний момент успел схватиться за сучок. Из меня хороший бандерлог не выйдет.
   - Ничего, будешь тренироваться.
   - Нет уж, надеюсь у нас все получится.
   - Надейся, надейся. Дай лучше воды хлебнуть.
   Кошмар развязал рюкзак и достал бутылку, после этого он протянул ее Шаману. Тот приложил ее к губам и сделал несколько больших глотков. Крякнув от удовольствия, он вернул и вытер рот ладонью:
   - Чего тянуть, давай приступим
   - Нужно выбрать толстый сучок, чтобы под нашим весом не сломался, он должен быть достаточно длинным и к тому же быть невысоко.
   - Выбор у нас не очень большой.
   - Ну уж какой есть!
   Они спустились ниже и после непродолжительных поисков отыскали подходящий. Стоя на нем Кошмар предложил:
   - Лезь как можно дальше, но смотри не сорвись вниз.
   Шаман задумался и после паузы ответил:
   - Лучше ты лезь, потому что если ты сможешь убежать, а я вдруг нет, то я себя прокормлю. А ты, если со мной что-то случится, долго не протянешь - есть нечего будет. А если тебе повезет, а я останусь здесь - попробуй найти что-то, что вызволит меня отсюда. У нас есть зависимость друг от друга и еще неизвестно кто от кого больше зависит. А так у нас больше шансов выжить.
   - Но я еще слаб.
   - Я думаю, что метров триста очень быстро сможешь пробежать, если, конечно, черви купятся на этот трюк. Ты сразу поймешь - смогут они догнать тебя или нет.
   - Выходит, я от тебя больше завишу, чем ты от меня.
   - Это еще не известно. Я могу потерять нить к освобождению. А это - самое страшное. Без меня ты умрешь с голоду. А мне без тебя жить незачем.
   - Возможно, ты сможешь материализовать Портал и без меня.
   - Ты звено цепи, которое связывает нас: Рыжую и меня. Я знаю конечную цель, а она путь. Без тебя все развалится. Еще не факт, что я смогу достичь нужного места. Скорее всего у меня ничего не получится. Нас трое, каждый влияет на наше дело определенным образом сам того не ведая. Смени кого-нибудь из нашей троицы и вся удача улетучится.
   - Ты же Рыжую никогда до этого не видел. Как она может влиять на что-то.
   - Все равно нас объединяет общая цель. Она в твоих мыслях. Она рядом, хоть и на расстоянии.
   - Это точно...
   Шаман быстро вскарабкался до мертвеца, тем самым показав, что разговор закончен, и они сделают так, как предложил он. Он сидел уже рядом с ним, а Кошмар неторопливо пополз по сучку от ствола до той тонкой части, которая могла его выдержать. Глянув вниз, он засомневался, не слишком ли низко находится сук? Но, преодолев почти половину пути, разворачиваться не захотел. Угрожающий шелест был совсем недалеко от него, и он казался ему громче. Клубок задвигался. Он медленно покатился в сторону Кошмара, который сидел почти на конце прогибающегося сучка. Страх, казалось, занял в душе все свободное пространство, когда его обдало плотоядными флюидами, исходившими от клубка. Раздался голос Шамана:
   - Они под тобой! Ползи обратно!
   - Как теперь ползти? Задом наперед что ли? Сбрось труп - они уползут.
   - А если не уползут, кого кидать будем? Мне кажется, они чувствуют свежую плоть и могут не среагировать на мумию, когда рядом раскачивается свежее мясо. Так что лезь обратно!
   Кошмар засопел и стал по-рачьи ползти назад. Обратная дорога заняла у него гораздо больше времени, так как он почти не видел куда двигался. Наконец он уткнулся ногами в ствол и перевернулся. У сидящего рядом с мертвецом Шамана было задумчивое лицо. Он вскарабкался и примостился рядом с ним.
   - Давай попробуем кинуть в него чего-нибудь, - Кошмар оторвал небольшую деревяшку и метнул ее в клубок, который продолжал стоять под тем сучком, на котором недавно болтался Кошмар. Она стукнулась о червей и отскочила. Те никак не прореагировали.
   - Осталось только мертвеца сбросить и посмотреть что будет.
   - Чего ждать, давай выгоняй его с насиженного места! Он здесь и так задержался! - сказал Шаман, поглядев на мумию.
   Шаман взял труп за плечи и потянул. Безжизненные руки, которые были сплетены в замок, не размыкались.
   - Крепко держится! Даже после смерти не хочет падать! Сослужи нам службу, тебе уже все равно, а нам еще пожить хочется. Дерни за руки, может они отпустятся? - произнес он.
   Кошмар перелез на другое место, откуда были видны руки мумии. Схватив было его за пальцы, он попытался их расцепить, но они, казалось, срослись вместе и ни за что не расцеплялись.
   - Давай родимый, тебе вниз пора! Тебя уже там с нетерпением ждут. Чего ж ты так вцепился?
   Кошмар попробовал разжать пальцы, но они не пошевелились. Он дернул сильнее: в руках оказались указательный и средний с правой руки. Он плюнул от отвращения и бросил их вниз. Ему ничего не оставалось делать, как отломить остальные пальцы, чтобы руки, наконец, разжались. Когда они опустились, Шаман еле его удержал, так как он почти сорвался вниз.
   - Бросай вон в то окошко, чтобы за ветки меньше цеплялся.
   Шаман подтащил его на себя и выронил вниз. Тело перевернулось пару раз в воздухе и рухнуло с глухим стуком на землю. Послышался также звук трескающихся костей. Клубок никак не отреагировал на падение и остался на месте. Это повергло обоих в глубокое уныние, которое продолжалось довольно долго.
   Наконец Шаман сказал:
   - Может, они на тепло реагируют? Они переместились, когда ты был близко к земле. Мумия-то холодная, вот они и не обратили на нее внимания.
   - Долго нам здесь придется сидеть.
   Они опять замолчали, каждый погрузился в свои мысли. Через некоторое время Кошмар выдал:
   - Надо повысить температуру трупа.
   - И как ты себе это представляешь?
   - Очень просто. Спускайся ниже. Если это не поможет, у нас есть еще зажигалка, будем жечь сучки и бросать вниз, - он расстегнул ширинку и стал мочиться прямо на распростертую внизу мумию.
   Шаман громко засмеялся:
   - Второе, я думаю, будет лучше! Твоя изобретательность мне понравилась! Творческий подход к делу! Такое еще надо поискать!
   - Безвыходных ситуаций не бывает! Хоть и не повысил его температуру настолько, чтобы это обмануло червей, но все равно сделал полезное дело. Намного легче стало!
   - Второй вариант предпочтительнее! Это точно!
   Смеясь, они стали собирать маленькие сучки. Кошмар сначала попробовал зажигать их и бросать вниз, но они гасли в воздухе, не достигнув земли. Затем они догадались развести небольшой костер, который с жаром запылал. Они подкладывали топливо, и он разрастался все больше и больше, пожирая сучки и дерево изнутри. Когда образовалось достаточно много углей, Кошмар столкнул их ногой вниз, а те которые остались они сбросили кочергой, которая тоже полетела вслед за ними. Угли рассыпались по трупу и вокруг него. Трава стала тлеть, и показались языки пламени, которые стремительно поедали желтую траву. Очаг распространялся, дыму становилось все больше и больше. У них уже начали слезиться глаза. Они натянули куртки на лицо, чтобы было легче дышать, но жар огня напоминал о том, что внизу все полыхает. Они хотели подогреть труп, но получили более обширный эффект - подожгли Степь.
   - Как бы самим не сгореть вместе с деревом! - Шаман опустил куртку и крикнул в ухо Кошмару. Тот вздрогнул и чуть не сорвался вниз, едва успев схватиться за ветви.
   - Ты чего орешь! Напугал меня! Опять чуть не свалился! Уже второй раз!
   - Извини, я просто думал, что ты не услышишь.
   - Они могли закусить уже жареным мясцом, а не сырым как ночью. Так что им не повезло. В следующий раз так не ори, а то в третий раз может не повезти.
   - Извини, я правда не хотел тебя напугать. Не думал, что ты такой боязливый.
   - Конечно, будешь тут боязливым! Только и ждешь, что кто-то выскочит на тебя из-за угла! И ты все время гадаешь: помучают или сразу убьют! Я сплошной комок напряженных нервов и в этом нет ничего удивительного! В колодце, конечно, спокойнее чем в Городе. А страх, страх и только страх руководит тобой. Все делается из-за него! Или почти все, - накатили воспоминания: Рыжая в его объятиях и бледная кожа, светящаяся голубым, в свете тусклой колбы.
   - Больше не буду тебя пугать, обещаю.

* * *

   Дым начал понемногу рассеиваться. Ветер гнал его прочь, а огонь, оставив после себя мрачную черноту выжженной травы, уходил дальше, все больше распространяясь и захватывая все новую пищу.
   Кошмар вгляделся вниз, пытаясь рассмотреть, куда делись черви, так как на прежнем месте их не было:
   - Чего-то их не видно.
   - Может уползли?
   - Может и уползли, а может и спрятались. Я аккуратно спущусь со ствола на землю, а ты будь недалеко, если что - протянешь мне руку и втащишь наверх.
   - Ладно, только смотри осторожно!
   - Как скажешь! Хорошо бы, чтоб других таких же клубков не было рядом.
   Шаман промолчал. Кошмар ступил на черную землю и его ботинки подняли небольшие столбики черного пепла, когда соприкоснулись с землей. Дерево тлело, и от его корней вился сероватый дымок. Он осторожно огляделся, и только сейчас до него дошло, что он не слышит этот противный шелест. Расслабившись, он разогнулся:
   - Спускайся, ничего страшного нет!
   - Ты уверен? - Шаман не спешил слезать.
   - Уверен. Прислушайся! Шелеста нет.
   - Правда! Он пропал! Все равно еще раз оглядись, но не отходи далеко от дерева - вдруг придется взобраться опять.
   - Хорошо, - он сделал несколько шагов вперед, обошел ствол, но ничего опасного не заметил. - Спускайся. Все спокойно.
   Шаман соскользнул вниз и приземлился рядом с ним:
   - На душе все равно тревога.
   - Успокойся. Главное - шелеста нет. Когда я чуть не упал - я решил не спать больше. Клубок не успокаивался ни на секунду. Шебаршился без конца. А сейчас все тихо. Я думаю они ушли.
   - Возможно, но расслабляться не стоит. Давай-ка пойдем потихоньку. Гляди вперед, а я буду следить за тем, что сзади делается.
   Они двинулись в путь, не успели отойти и на десять шагов, как Шаман заорал не своим голосом:
   - А-А! Черт! Что это такое! - он стоял и извивался, пытаясь скинуть с себя что-то.
   Кошмар резко обернулся.
   - Не ори! Чего произошло!
   - Меня сзади что-то схватило!
   - Тихо ты! Повернись!
   Он продолжал извиваться, но все-таки повернулся. На поле его куртки болтался толстый, почти с человеческую руку, червяк. Его тело, кое-где обугленное, потеряло первоначальный красный и стала схожей с запекшейся кровью. Он дергался, норовил прогрызть куртку и схватить за что-нибудь мягкое визжащего Шамана.
   - Скорее снимай ее!
   Тот быстро вынул руки из рукавов, благо она не была застегнута и бросил ее на черную землю. Он отпрыгнул, как будто она была заражена чумой или еще чем похлеще.
   - Эта тварь прыгнула на меня как кузнечик какой-то!
   - Давай скорее подальше!
   - Еле успел отшатнуться! Схватила меня за куртку! Страху натерпелся!
   - Отойди. Оно ползет прямо на нас. Вон гляди! - рука Кошмара непроизвольно опустилась в правый карман и схватилась за теплое дерево. Он встал в боевую позицию, чуть отставив правую ногу назад. Рука была в кармане. Червь сложился в кольцо, приготовившись к очередному прыжку. Кошмар напрягся. Тело червя разогнулось, и он полетел прямо на него. Кошмар резко зашагнул правой ногой назад, сделав движение полукругом, и рука, которая стремительно вылетела из кармана, поднялась выше головы и с силой опустилось вниз. Тело, разрубленное надвое, крутилось и извивалось с такой силой, как будто хотело скрыться под землей. Из него хлестала темная жидкость.
   - Хватай быстрее свою куртку и бегом отсюда, пока другие не объявились!
   Шамана долго уговаривать не пришлось. Не поняв, что произошло, он, не вникая в подробности, схватил свою одежду в охапку и помчался прочь от этого ужасного дерева. Кошмар едва за ним поспевал.
   - Не туда! Беги, чтобы ветер в лицо дул - иначе мы скоро упремся в стену огня!
   Шаман резко поменял направление, сделав резкий поворот в подветренную сторону, не сбавив темпа ни на минуту. Его ноги мелькали со скоростью света, а волосы, развеваемые ветром, вздымались и опускались при каждом шаге. Кошмар медленно начал отставать:
   - Тормози! - крикнул он, еле переводя дыхание. Шаман не оборачивался, а несся так, что пятки сверкали. Он набрал полную грудь воздуху и выдохнул, насколько хватило мочи:
   - Стой!!!
   Шаман оглянулся, видимо услышав крик, и встал как вкопанный. Кошмар, держась за бок, поковылял к нему.
   - Больше не могу. Сейчас сердце из груди выпрыгнет.
   - Опасность вроде миновала, - он поднялся на цыпочки и глянул в сторону давно засохшего дерева. Оно было достаточно далеко и казалось небольшим кустом, одиноко возвышающимся на фоне черной Степи и серых клубов дыма. Кошмар упал в траву, глубоко дыша:
   - В прошлый раз я чуть не сдох... Сейчас еще хуже...
   Шаман тоже тяжело и глубоко переводил дыхание. Но у него хватало сил стоять на ногах и всматриваться вдаль:
   - Пойдем лучше вперед. Опасно здесь оставаться.
   - Лучше убей сразу...
   - Отдохни чуть-чуть и вперед.
   - Не могу.
   - Постарайся. Заставь себя!
   - Еще пару минут...
   - Давай, давай поднимайся, - он схватил Кошмара под руки и попытался поставить его на ноги. Тот растекался в руках как кисель. - Ну давай же! Соберись!
   Через пару минут препирательств и уговоров он все-таки с трудом поднялся. Жадно хватал воздух и неспеша плелся за Шаманом, который постоянно его подгонял. Через десять минут дышать стало легче и они пошли быстрее. Скоро они вышли на достаточно обширную зеленую поляну. Она смотрелась как темное родимое пятно на белом теле Степи.
   - Правильно идем. Зеленой травы становится больше. Если нам повезет, то мы должны увидеть кромку леса. И нам нельзя будет останавливаться, пока мы не достигнем его. В прошлый раз я решил идти к нему утром, но когда проснулся - он пропал, как мираж. Не надо повторять моей ошибки.
   - Тогда давай отдохнем, - плаксивым голосом произнес Кошмар.
   - Да, как раз место подходящее. Проверю, нет ли вокруг костей, - многозначительно сказал Шаман и удалился, а Кошмар рухнул на траву и сразу уснул.
   Перед глазами плыли какие-то пестрые пятна, то они скакали в безумном танце, то замирали на месте и просто пульсировали, то уменьшаясь, то увеличиваясь в размерах. Порой это светопреставление походило на северное сияние, которое переливалось в темном небе, в котором висела бледная луна, только она одна четко была видна в этой свистопляске. Постепенно большинство цветов заменилось на всевозможные оттенки красного, которые в свою очередь выровнялись и превратились в серо-красноватую массу, которая обволакивала его. Луна стала светить ярче, день почти совсем ушел. Голова кружилась. Сладковатый аромат царил повсюду. Он пронизывал все насквозь. Его одежда пропахла настолько, что, казалось, он сам источал этот запах. Он был до того навязчивым, что от него стало ломить голову. Боль нарастала как снежный ком. Сначала она была едва заметной, а потом, по голове, как будто лупили молотком. Сладость, парившая в воздухе, раздражала, от нее никуда нельзя было деться. Она пропитала все вокруг. Он никак не понять от чего она исходит. Вдруг, неожиданно, картинка приняла очертания: он снова сидел на поле. Вокруг шелестели маки, от них, в бледном свете подымался легкий дымок, который был виден и его, казалось, можно было пощупать, потому что он временами густел. Этот дымок заполнял собой все свободное пространство, растворяясь в воздухе и придавая ему нестерпимый сладковатый запах.
   Кошмар открыл глаза, солнце было еще высоко. Голова гудела как огромный колокол, по которому стукнули большим молотом. Рядом сидел Шаман и глядел на него. В ноздрях стоял этот отвратительный запах, который проник внутрь него настолько глубоко, что, как будто он сам его источал. Кошмар потянул носом - сейчас запаха не было, он испарился, но он так явно стоял в памяти, что ему казалось, что это все было наяву. Он вдохнул воздух. В воздухе витал приятный запах свежести, шедший от зеленой травы, на которой он лежал.
   - Голова разламывается на тысячу мелких кусочков.
   - Что-то она у тебя часто болит.
   - Сам не знаю, раньше так часто не было. Никак не могу избавиться от запаха, - он фыркнул, аромат накатил снова, ударив в голову тяжелым камнем.
   - От какого запаха? Здесь ничего резко не пахнет. Запах пыли, травы и иногда ветер приносит запах гари.
   - А у меня прямо от него голова разболелась.
   - От гари?
   - Нет. Какой-то сладкий аромат, но до того тяжелый, что терпеть его почти невозможно.
   - Сладкий аромат? Чего-то не пойму. И откуда же он взялся?
   - Не знаю.
   - Ты чего-то путаешь.
   - Нет. Мне кажется, что вся одежда до того пропахла, что от нее веет за километр.
   - Ты точно чего-то путаешь, - Шаман понюхал его одежду. - Ничем не пахнет.
   - Не может быть. А мне кажется, что пахнет, - он поднял руку и уткнулся носом в рукав.
   - Ты просто перегрелся на солнце. И вообще откуда ты взял, что здесь что-то имеет сладковатый аромат?
   - Это из сна.
   - Из сна?
   - Да, из сна. Но я ощущал настолько явно, что мне показалось, что он реален.
   - Что тебе снилось?
   - Мне часто снится маковое поле, такой красный ковер от горизонта до горизонта. На самом деле оно мне снится почти всегда. Иногда оно спокойное, иногда агрессивное.
   - И как это выражается?
   - В одном из последних снов цветы превратились в большие уродливые деревья с красными шапками, похожими на соцветия. Они тянули ко мне свои корни, хватали за руки и ноги, хотели разорвать. Снилось мне как раз накануне нашего приключения с червями, - он задумался. - Если так прикинуть мне снится агрессия поля перед какими-то событиями.
   - Какими именно?
   - Перед нехорошими
   - Сны предсказывают.
   - Что должно произойти что-то плохое?
   - Возможно. Но тяжело сказать определенно. Красный цвет, наверное, символизирует кровь, которая уже пролилась, либо еще прольется. Ты, а вокруг это море - такой уж этот мир. Кровавый. А тебе нужно выживать среди этого океана крови, который может выкинуть все что угодно. Нужно быть готовым ко всему. Скорее всего - это предостережение.
   - Ты так думаешь?
   - Просто предполагаю.
   - Ты хочешь сказать, что запах взялся из моего сна?
   - Ну а откуда же? Я его не чувствовал. Остается только гадать, что бы это значило. Нельзя расслабляться ни на секунду.
   - Давай продолжим с воспоминаниями.
   - Тебе так хочется?
   - Не уверен. Это доставляет мне неимоверные страдания. Очень тяжело переживать это заново.
   - Может тогда не надо?
   - В моей голове еще не все встало на свои места.
   - Как знаешь. Начнем, когда солнце будет садиться.
   - А почему не сейчас.
   - Накопи хоть немного сил, а то скоро мы вообще не сможем никуда идти. Ты до того ослабнешь, что мне придется тащить тебя на себе, либо ждать, когда ты восстановишься. Тем более, вокруг кружится опасность.
   - Она всегда вокруг.
   - Не совсем. Так вот, долго я тебя протащить не смогу. Поэтому давай договоримся: сегодня мы занимаемся твоими воспоминаниями, а завтра, как бы тебе плохо не было, идем.
   - А если будет совсем плохо?
   - Ладно, завтрашний день, полностью - отдых. Но послезавтра, прямо с утра - в путь, потому что я чувствую, что скоро покажется лес и нам нужно не прозевать этот момент. И ты должен быть в форме и выдержать целый день быстрой ходьбы.
   - Хорошо. Но завтра - отдых.
   - Договорились. И давай на некоторое время прекратим работу с твоей памятью, потому что с каждым днем ты становишься все слабее и слабее, а последствия все круче.
   - Хорошо. Ты был когда-нибудь в лесу?
   - Конечно был, но в той, другой жизни.
   - А в этой?
   - В этой нет. Видел только издалека, я же говорил.
   - Может это мираж и был?
   - Нет, я уверен, что это не мираж.
   - Что же нас там ждет?
   Шаман хмыкнул как-то невесело:
   - Кто его знает!
   Они замолчали.
   Тем временем солнце заканчивало свой дневной путь и готовилось отойти ко сну. Оно уже начало тускнеть и проваливаться в темноту, которая была за краем земли. Кошмар все продолжал лежать все в том же положении, в котором и лежал.
   - Пора? - он задал вопрос и нарушил молчание.
   - Давай начнем, - он подвинулся к Кошмару и положил руку на лоб. Тот закрыл глаза и начал проваливаться в черноту, как в глубокий колодец, через который в небе были видны отблески уходящего дня, но скоро и они исчезли, мозги заполнил черный туман...

* * *

   ...Брюнетка, с круглым упитанным лицом, стояла на крыльце и бережно держала на руках сверток, закутанный в одеяло и перевязанный синей лентой. Она позировала. Щелкнул фотоаппарат, затем на крыльцо поднялся мужчина, аккуратно принял из ее рук своего сына, она прильнула к нему. Они замерли:
   - Улыбнитесь что ли! А то как на похоронах!
   Их рты растянулись, обнажая белые зубы.
   - Вот так хорошо, - прозвучал голос, а за ним щелкнул затвор фотоаппарата, вспышка ярким светом озарила их несколько утомленные лица. - Давайте еще разок! Раз! Два! Улыбаемся! Три! Отлично!
   - Дорогой, может пойдем поскорее в машину, а то ветер холодный, все-таки еще не лето. Как бы его не продуло. Он еще такой маленький!
   - Конечно, конечно. Пошли поскорее. Машина вон там стоит, - он махнул рукой.
   Миновав несколько луж, они добрались до машины. Она села на левое бедро и поморщилась от боли.
   - Как ты? - спросил он
   - Терпимо, - она хмыкнула.
   Мужчина отдал ей ребенка, а сам сел на водительское сидение. Фотограф уже сидел рядом. Вынув ключ из кармана, он вставил его в замок зажигания и повернул. Неожиданно заиграла музыка, которая заглушала заработавший мотор.
   - Выключи! Ребенок спит! - шикнула она на него, и он поторопился выключить магнитолу.
   Девятка, модного вишневого цвета, выехала задом на дорогу. Он неспеша выкрутил руль, резина взвизгнула и они покатили домой, где их уже ждал накрытый стол, родители и небольшое количество гостей и родственников.
   Войдя в квартиру, их сразу же, прямо на пороге, обступили гости:
   - Ой, какой хорошенький!
   - Спит, тихо!
   - Хорошо, хорошо.
   - Как назовете?
   - Еще не решили, - отвечала она
   - Рост?
   - Вес?
   - Ой, а можно подержать?
   Наконец получив ответы на интересующие вопросы, они прошли в комнату, где был накрыт стол.
   - Ну что, садимся?
   Подняли первый тост:
   - Давайте выпьем за родившегося человека. За новую жизнь, так сказать. В общем, за моего внука!
   Тем временем, брюнетка уложила ребенка в соседней комнате и присоединилась к застолью, оставив, однако, дверь приоткрытый, и готовая в любую минуту броситься к своему сыну, едва заслышав первые всхлипывания.
   Он сидел на кухне, уже порядком нагрузившись. Гости уже давно разошлись. Жена спала вместе с ребенком. Пьяными глазами он смотрел на стоящую перед ним полную рюмку. Горло обожгло, но притупившиеся чувства заглушили огонь, проникший в него. Хоть он и был совсем не трезв, но он ясно ощущал радость, он чувствовал ее внутри себя. Похожие чувства были у него во время знакомства со своей женой, но они все-таки были немного другие. Эмоции хлестали через край. Ему очень хотелось сына. В этот момент он точно знал для чего ему теперь жить дальше...
   ...Он стоял в комнате и смотрел на свою фотографию, с косой черной чертой в нижнем углу. Рядом с ней стояла пустая рюмка, на которой лежал кусок высохшего черного хлеба, который давным-давно превратился в черствый сухарь. Каждый день он смотрел на свою фотографию и каждый день одни и те же мысли посещали его. Сегодня они текли очень вяло. Он никак не мог понять, что же произошло. Почему он видел самого себя в гробу? Ему казалось, что это страшный сон, который доставляет ему неимоверные страдания, и он все не кончался. Он на самом деле верил, что это сон и все ждал, когда проснется и все будет так, как было. Мысли рисовали образы блондинки с пышным бюстом, которая крутила им прямо перед его глазами в свете мерцающих огней, затем появлялся маленький мальчик, которого он качал на качелях, потом цветы, целые букеты крупных бордовых роз. Они лежали на кровати большой охапкой. Неожиданно появилось огромное красное поле. Оно казалось красным, потому что было усыпано кровавыми маками. Откуда оно взялось? Он знал, что оно появилось откуда-то извне, и он точно его никогда не видел. Поле испарилось, а перед его глазами снова вертелись огромные груди с розовыми сосками, которые он сильно хотел взять в руки. Хохочущий рот той блондинки с небольшими беленькими зубками и ужасным оскалом хищницы приближался к его лицу. Резко появилась другая женщина, та брюнетка. Она стояла с коляской и улыбалась. От нее веяло теплом и спокойствием. Она просто источала умиротворение.
   Он обернулся: в комнате стояло двое. Как же он не заметил их, как они вошли? Наверное, был погружен в собственные мысли, поэтому пропустил их разговоры мимо ушей. Но как же они не заметили его? Опешив от того, что светловолосый мужчина обнял его жену сзади за талию, на время потеряв дар речи. Стоял с открытым ртом и беззвучно шевелил губами. Тем временем его руки гладили ее живот. Она выгнулась и взяла в горсть его волосы. Он уткнулся ей в шею и начал ее целовать. Брюнетка чуть слышно застонала и сжала руку в кулак, не отпуская его волос.
   - Подожди, - томно произнесла она, кивнув на фотографию. - Он же смотрит.
   - Ну Бог с ним, пусть смотрит, - он продолжал гладить ее живот и покусывать шею.
   - Я так не могу! - она отстранилась.
   Он подошел к полке, на которой стояла фотография, взял ее и положил лицом вниз.
   - Вот! Теперь он ничего не видит! Теперь можешь?
   Она ничего не ответила, светловолосый подошел к ней, обнял и поцеловал в губы. Она ответила и обвила его шею руками. Его руки спустились ниже и стали задирать ей юбку.
   - Подожди, не рви, - она расстегнула молнию, и юбка упала к ногам.
   Они переместились на диван. Мужчина был сверху, он одновременно щупал ее груди, засовывал язык в ее рот и стягивал с нее трусы. Она извивалась и помогала ему всем телом. Ненадолго оторвавшись, он произнес:
   - Я так хочу тебя! Просто штаны рвет!
   Она тихонько постанывала и тяжело дышала.
   Наконец трусы были отброшены, и он примостился со спущенными штанами между ее ног. Стоны стали громче, а дыхание чаще и шумнее.
   Он стоял и наблюдал за происходящими событиями. До него резко дошло, что это не сон. Все, что происходит - это на самом деле. Какой-то мужик, которого он хорошо знал почти с детства, и который был его партнером, трахал его жену, а ей, по всей видимости, очень это нравилось, раз она принялась так громко орать под ним, что вполне могла разбудить ребенка, спящего в соседней комнате.
   Он чувствовал, как все в нем закипает, как ревность поднимается из глубины и захлестывает как высокой штормовой волной. Он искал глазами что-нибудь тяжелое, чтобы обрушить на голову этому герою-любовнику. Все в нем клокотало, вулкан чувств готов был взорваться и похоронить под собой этих двоих горе-любовников. Воображение рисовало как он расправится с ними, с ними, которые занимались любовью прямо на его глазах. Наконец, он нашел в себе силы:
   - Скотина! - произнес он сквозь зубы. - Тварь! Прямо на моих глазах! - он уже забыл про фотографию, и ему почему-то показалось, что неожиданно пришел и застал свою жену со своим другом.
   - Убью! - он уже орал и трясся от злости.
   Но те двое ничего не слышали и продолжали заниматься тем, чем занимались, только стонали еще громче, не взирая ни на что. Для них не существовало ничего вокруг.
   - Убью тварей! - он хотел схватить тяжелую хрустальную вазу и стукнуть его им по голове, но не смог пошевелиться. Злость кипела все сильнее и сильнее, но он не мог пошевелить, ни рукой, ни ногой. Казалось, он врос в пол. В двух метрах ритмично поднималась и опускалась ненавистная волосатая задница, а его жена, которая не раз клялась ему в любви и вечной верности, лежала и орала от удовольствия. Чертова ваза стояла совсем рядом, стоило только протянуть руку, а он не мог пошевелить даже пальцем, чтобы остановить происходящее. Не мог и отвести взгляда, так и стоял, давился злобой, кипел и бурлил как крутой кипяток, не в силах ничего сделать. Изнутри его рвала на куски адская ревность, но больше всего его ранило собственное бессилие. Он глотал слова и только лишь булькал, почти не говоря ни слова...
   ... Похоронная процессия приближалась к воротам кладбища. Он шел за своим гробом. Все происходящее вокруг было как в тумане и не укладывалось в голове. Впереди него шли люди: несли его фотографию, венки. Пройдя по центральной дороге, процессия свернула и подошла к свежевырытой могиле. Гроб поставили на табуретки. Бородатый священник с открытой книгой и в золотом одеянии, читал что-то нараспев и обходил его, окуривая дымящей ладанкой. Стоящие вокруг замерли не произнося ни слова, лишь иногда были слышны тихие всхлипывания, которые не заглушали негромкие слова священника. Наконец он произнес:
   - Последнее прощание. Желающие могут подойти и проститься с усопшим.
   Люди подходили по одному. Кто-то просто дотрагивался стенки алого гроба, кто-то касался губами холодного лба. Людской поток прекратился, и священник распорядился заколотить крышку.
   Когда гроб опускали в могилу, рыдания и всхлипы усилились.
   Он стоял, не в силах что-либо предпринять, он хотел их остановить, чтобы они прекратили хоронить ЕГО. Он прыгнул в могилу, пытаясь задержать вытаскиваемые веревки:
   - Нет! Нет! Остановитесь! Не надо этого делать! Вынимайте обратно! - он колотил по крышке кулаками.
   - Теперь нужно подойти и бросить три горсти песку в могилу, - говорил священник
   Песок падал, ударяясь о крышку с глухим стуком. Он поднял голову и увидел бросающих песок людей и других, с лопатами, которые обрушивали его с краев. Он закрывал лицо от летящего в него песка руками, и ему показалось, что все сговорились и решили закопать его заживо. Упав на алую материю, он завыл и стал бить гроб руками, захлебываясь от своего бессилия...
   ...Он превратился в тень, ничего не замечал вокруг. Придя на могилу, он разглядывал памятник из черного гранита. Сон так и не кончился. На него с памятника смотрело ЕГО лицо. Страшные догадки посещали, но в последнее время он понял, что все-таки случилось. Восстановил в памяти последние события: он в гробу, похороны. Он привык к мысли, что все, что произошло с ним, было реальностью, но в глубине души так и не смирился. Слишком много его здесь держало, так он думал. Сын пошел в школу, а его жена жила с его другом. Они жили в ЕГО доме! Который ОН начал строить! Картофельные поля стали преображаться. То тут, то там вырастал какой-нибудь особняк. Он и представить не мог, что будет так страдать оттого, что даже не сможет поговорить с сыном! А тот называет его бывшего друга папой! Папа здесь! Рядом! Он стоит, когда вы разговариваете, читаете книги, смотрите мультфильмы или делаете уроки. Он здесь. Рядом. Какие же муки сидеть в их спальне, когда они занимаются любовью и смотреть на все это! А та беловолосая мразь сменила столько мужиков, что он сбился со счета! Двое даже жили с ней какое-то время, как и он. Один сгорел в бане. Был пьян и не смог выбраться, когда загорелась печка, а потом и само здание. Второй - стал наркоманом и умер через три месяца от передозировки, хотя оба до этого ничем особенно не злоупотребляли. Но после встречи с ней становились другими. А она все так и работала в этом стриптиз клубе, подманивая жаждущих телесных наслаждений простачков своими большим бюстом, как сирена завораживала моряков, которые стремились к ней, а потом от бедняг оставались одни лишь кости. Он время от времени заходил в клуб посмотреть, как она танцует. Глядя на нее, он часто не понимал, как же он мог купиться на ее прелести, но иногда эти прелести манили и звали к ним прикоснуться и насладиться ими по полной программе. Она крутила задницей перед каким-нибудь толстосумом, тот совал ей в трусы, если их можно было так назвать, хотя они больше походили на пару веревок, зеленую бумажку и через какое-то время уводил, сажая в дорогую машину. В те минуты его колотила безумная злоба, и ревность кипела и выливалась через край. Он буквально трясся от бессилия. Ярость клокотала как вулкан, который был обречен никогда не взорваться. В последнее время он перестал туда ходить - часто страдания были просто невыносимы. Но больше всего он страдал из-за своего сына. Как же он хотел вернуть время назад! Но двойственность рвала его на части: с одной стороны - сын, а с другой - танцующие сиськи. Не в силах находиться там, где бы он хотел находиться - он сидел на лавочке перед своей могилой, и на него глядело его же, только улыбающееся лицо, выгравированное на черном граните. В голове большей частью сидела и без конца свербела мысль: " Я умер... Я умер..." Иногда она освобождала место для другой: "А как же религия?.. Что будет дальше?.. Что будет со мной?.." Изредка мысли и страдания перемешивались, выдавая неожиданный коктейль: "Я умер. Что же дальше. Дальше религия. Только страдания. Я умер в бессилии. Я умер в ярости. Я умер в злобе. Религия бессильна. Со мной дальше будет страх"...
   ...Он стоял пьяный на улице и тряс перед ее лицом видеокассетой. Она стояла и смотрела на него с ледяным и безразличным спокойствием.
   - И чего ты орешь? - холодно говорила она.
   - Шлюха!
   - И что дальше?
   - Скотина! Мразь! Блядь!
   - И чего дальше?
   - Я тебя убью!
   - Не сможешь.
   - Считаешь, что я тебя люблю?
   - Я это знаю. Приворот работает без сбоев.
   - Ты еще меня приворожила!
   - Чтобы ты никуда не делся. Денежный мешок должен быть всегда под рукой.
   - Тварь! Тебе нужны только деньги!
   - А тебе нужна я. С моими грудями четвертого размера и дырой, которые ты так обожаешь. Совсем забыла! Ты же еще любишь ротик и другую дырочку - поменьше. Ты тащишься от всего этого. И я это знаю, как от меня тащатся другие мужики с которыми я трахаюсь.
   - Сколько у тебя их?! Рота?
   - Нет, гораздо больше.
   В сердце кольнуло, как будто кто-то всадил в него острый нож и провернул его с силой. Он не показал вида, что ему стало хуже, но обороты сбавил и понизил голос. Ревность терзала его как голодный зверь.
   - Ты проститутка.
   - Да, ну и что? Я беру деньги за то, что доставляю людям удовольствие.
   - Зачем тогда тебе я?
   - Ты легко расстаешься с деньгами и считаешь, что любишь меня. Почему бы этим не воспользоваться!
   - Ты использовала меня!
   - Ты меня пользуешь каждый день! С большим удовольствием!
   Хлесткая пощечина обожгла ее щеку, но она почти не среагировала, лишь презрительная усмешка искривила ее лицо:
   - Полегчало?
   - Нет, - он держался одной рукой за сердце, боль в котором не утихала. - Убью тебя, тварь, - тихие слова прорывались сквозь сжатые губы. Ладони сжимались в кулаки. Костяшки пальцев побелели, как и его лицо, от которого отхлынула кровь, придав ему мертвенную бледность.
   - Ударь еще! Наверное поможет! Ха-ха-ха! - в этот момент ее приятная внешность превратилась в демоническую, глаза источали злобу, метая молнии и смотря свысока на жалкое земное создание, которое держалось за сердце и уже не могло говорить на повышенных тонах.
   - Скотина, - лишь шипел он. Голова кружилась, в глазах рябило от разноцветных ярких огней. Дьявольский хохот стоял в ушах, резал слух, он не мог его выдерживать и закрыл уши ладонями, пятясь на согнутых ногах назад. В руках была злополучная кассета. Он с силой замахнулся и метнул ее в светловолосую хохочущую женщину, выдохнув всеми легкими:
   - Сгинь!
   Кассета пролетела в нескольких сантиметрах от ее головы, слегка коснувшись разметавшихся волос, и врезалась в стену дома. С треском рассыпалась, обнажив свои внутренности, которые прохладный ветер подхватил и в слабом вихре закружил черную пленку. Развернувшись, он поплелся к рядом припаркованной машине. Что делать дальше он не представлял. Затуманенные мозги отказывались думать.
   - До скорой встречи, милый! - ветер донес слова и жуткий смех. Он не повернулся. Обида, ревность и желание ее придушить голыми руками пылали в голове, убивая все остальные мысли.
   Сев в машину, он достал бутылку водки, которая была выпита наполовину, осушил ее до дна прямо из горлышка, достал трясущимися руками ключ, сунул его в замок зажигания и повернул. Сколько он выпил до этого, когда смотрел кассету - не помнил. Предметы, находившиеся прямо перед ним, расплывались, и зрение не фокусировалось. Сердце ломило, и он поморщился.
   - Тварь! Скотина! Мразь! - он ударил кулаком по рулю, который отозвался громогласным сигналом посреди ночной тиши и от этого показался еще громче. Схватившись ладонями за лицо, он вдавил их с силой. Ярость, сожаление, гордость и злость клокотали в нем, как кипящий гейзер, смешиваясь в одно непередаваемое тяжелое чувство.
   Он давил на газ, двигатель шумел все громче. Стрелка спидометра двигалась все правее. Он несся по ночному городу с бешеной скоростью, ничего не замечая: ни красного света светофоров, ни знаков, сигнализирующих о чем-то - перед ним была только прямая дорога, которая иногда петляла, но он особо не утруждал себя подруливанием и выезжал на встречную полосу, минуя две сплошных белых линии. Двигатель уже ревел всем своим табуном лошадиных сил, а стрелка спидометра наконец-то замерла около отметки "двести". Машина летела как стрела, рассекая воздух. В последний момент он заметил слепящий свет фар почти перед собой, и резко крутанул руль...
   Удар... Белый свет разорвался перед глазами. Вокруг мигали разноцветные сине-красные огни, озаряя стены домов. Рядом трудились спасатели над грудой металлолома, лежащей на проезжей части - летели искры, которые обильно сыпались через несколько метров: они срезали крышу у покореженной машины.
   Он стоял рядом и глядел на них, не понимая, как он оказался недалеко от аварии. Летящие искры завораживали, приковывая взгляд на долгое время. Найдя в себе силы оторваться, он взглянул на окружающих, которые сновали туда-сюда. Не насилуя мозги, он списал это все на очередную пьяную выходку, когда он, не соображая, делал что-то, а потом ломал голову, что же его подвигло совершить это? Поэтому он сделал вывод, что нет ничего удивительного, что забрел сюда. Искры продолжали лететь. Как же долго они пилят! На проезжей части стояла скорая помощь, врач курил и ждал, когда спасатели срежут крышу, чтобы можно было достать водителя. Врач отбросил сигарету, когда сноп искр иссяк и с характерным скрежетом металл крыши отогнулся.
   - Зря трудились ребята, - он убрал два пальца с шеи человека, лицо которого было залито кровью.
   - Все равно его оттуда пришлось бы доставать, - ответил главный из спасателей.
   - Хоть бы так не торопились.
   - Нам показалось, что он был жив.
   - Может и был, но сейчас точно нет.
   - Что ж, мы свою работу сделали.
   "Не повезло бедняге, ехал вот, наверное домой, и не доехал. А его дома ждут! Жаль", - он стоял и смотрел, как безжизненное тело извлекают из салона автомобиля и кладут в черный пластиковый мешок. Лица видно не было, так как оно все было залито кровью. Мысли вяло шевелились в голове. Скорая помощь уехала, спасатели и милиция тоже, остался только эвакуатор, который с трудом грузил на себя груду покореженного металлолома, мигая единственным желтым глазом на крыше, освещая погруженную в ночь улицу. Наконец и он уехал, оставив единственного человека на улице, который стоял на проезжей части и почему-то не уходил. Он был погружен в свои мысли. И не спешил отойти хотя бы на тротуар. Лужу крови на асфальте присыпали песком, которая его пропитала и окрасила в черноватый цвет. Скоро пойдет дождь и смоет все то, что не растащат колеса автомобилей, которые поедут уже через несколько часов. Солнце начало вставать, а он так и стоял на том же самом месте. Произошедшие недавно события казались такими далекими, что из цветных превратились в черно-белые, совсем поблекнув. Ее холодное, окаймленное светлыми волосами лицо, по крайней мере в его памяти, почти не источало скрытой злобы. В этот момент все его тело наполняло спокойствие, и она была ему безразлична, так как он шестым чувством понимал, что в его жизни наступило что-то более важное...

* * *

   Боль переместилась с затылка в лоб. Все саднило между бровями. С каждым разом это было все больнее и больнее. Он боялся, что в один прекрасный момент он может не выдержать и просто не проснется. Солнце стояло высоко в небе. Оно сверлило его открытые глаза. Закрыв их, он попытался перевернуться на бок, но боль так сильно отдалась во лбу, что он прекратил этот маневр и просто закрыл глаза, чтобы солнце не доставляло мук своим светом. Каждое движение приносило невыносимую боль, которая пылала в его голове.
   - Шаман, - слабо позвал он, не открывая глаз.
   - Да, я здесь, - раздался голос рядом.
   - Дай воды.
   Шаман поднес к его пересохшим губам бутылку и влил в горло немного жидкости. Он с трудом ее проглотил.
   - Не могу больше...
   - Что башка трещит?
   - Не то слово.
   - Я же тебя предупреждал.
   - С каждым разом все хуже...
   - Блок действует. Чем сильнее ты его хочешь преодолеть, тем больше он препятствует.
   - Помоги...
   Кошмар почувствовал, что на его воспаленные виски легли его прохладные ладони, которые совершали круговые движения. Облегчение пришло не сразу, но оно пришло, захлестнув его приятным оцепенением. Силы пропали совсем, и он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Казалось, в организме не стало ни одной кости, и он растекся по зеленой поляне в приятной полудреме. Солнечные лучи уже не сверлили мозги, а нежно прикасались к лицу. Все источало умиротворение: даже желтая Степь казалась прекрасной и не такой желтой, сквозь приоткрытые веки. Он никогда не чувствовал себя лучше, чем в данную минуту. Приятное чувство было обратно пропорционально пережитой боли. Язык еле ворочался:
   - Мне уже лучше. Мне никогда так хорошо не было.
   - Я рад за тебя.
   - Спасибо. Если бы не ты, я бы перегрыз себе вены, чтобы истечь кровью.
   - Если бы не я - ты бы не испытал такой боли.
   - Я согласился на это добровольно.
   - Но ты же не знал, что может быть настолько плохо.
   - Все равно я должен был через это пройти.
   - Ты прошел. Легче стало?
   - Нет. Но я стал другим.
   День быстро проходил. Кошмар изредка вставал, пил воду, потом снова ложился и дремал. Силы восстанавливались, но медленнее чем он ждал. Шаман ходил вокруг поляны и всматривался вдаль. Но очень далеко он не отходил, старался, чтобы Кошмар всегда оставался в поле зрения, так как боялся, что этот оазис испарится как мираж и он не сможет его найти. Наконец наступила ночь, и Кошмар, впервые за долгие дни, спал спокойно и без всяких сновидений. Утром, когда он проснулся, почувствовал себя более-менее восстановившимся и отдохнувшим. Рядом, свернувшись калачиком, лежал Шаман. Первые лучи солнца только начинали пригревать, и он решил его не будить и дать выспаться. Он закрыл глаза и представил Рыжую. Ее склоненная чуть-чуть набок голова, слегка лукавый взгляд и улыбка кончиком рта - манили. Ее лицо было прямо перед его лицом. Она улыбнулась шире, обнажив верхний ряд белых зубов. Он обнял ее за талию, проведя рукой по голому бархату спины, и почувствовал мурашки, бегущие по ее ней. Потом он видел себя потным и ее в своих объятиях, ее ноги обвивали его торс. Она запрокинула голову и шумно дышала...
   Раздался голос Шамана, и прикосновение за плечо вывели Кошмара из мира грез:
   - Вставай! Уже пора!
   Он открыл глаза, протер их и резко встал. Степь поплыла перед глазами, но он не показал вида, что голова закружилась.
   - Я готов, - пробормотал он и пошире расставил ноги.
   - Тогда вперед!
   - Пошли.
   Без лишних слов они тронулись в путь. Широкие шаги мерили просторы Степи.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Лучше, - буркнул Кошмар.
   - Как голова?
   - Не так как вчера, это уж точно. Все равно еще не прояснилось окончательно. Все как в тумане, подернуто какой-то пеленой.
   - Скоро она спадет, не беспокойся.
   - На привал рассчитывать можно?
   - Если только на не очень долгий.
   - Кстати, насчет этого у меня появились мысли. Мы идем в направлении леса...
   - Я надеюсь.
   - Будем считать так. Чуть после полудня устраиваем привал, а ты идешь и осматриваешь окрестности. Если леса не видно - лучше остаться на месте.
   - Почему это?
   - А если он появится к вечеру? Что тогда делать? Идти всю ночь? Ты же точно не знаешь, на каком расстоянии он находится! Ночью легко заплутать. А если его не видно, то мы следующий день начинаем идти опять до обеда. Так мы выигрываем расстояние. Хоть мы и двигаемся медленнее, но зато вернее.
   Шаман задумался:
   - Верно говоришь. Так у нас будет не меньше чем полдня, чтобы достичь его, а может и больше, если он покажется раньше. А так мы можем его упустить.
   - И мне будет сподручнее. Отдохну больше и буду набираться сил.
   - Ха-ха! Ты для себя это придумал?
   - Ну почему же!
   - Шучу! Не обижайся! Конечно, логика в твоих словах присутствует. Но, к сожалению, не все ей здесь подчиняется.
   - Но хоть что-то подчиняется?
   - Подчиняется.
   - Я считаю, что план неплох.
   - Посмотрим.
   Кошмар уже начал уставать и уже с трудом переставлял ноги, но упрямо шел за Шаманом и не просил сделать привал. Зеленые островки встречались все чаще, и Шаман все больше ободрялся, что они идут в верном направлении. Солнце стояло уже высоко. Полдня прошло. Наконец Шаман решил устроить привал, когда они достигли очередного зеленого островка. Упав носом в землю, Кошмар долго не шевелился. Восстановился он гораздо меньше, чем предполагал. Втайне он молился, чтобы лес не показался, или показался, но не сегодня. Шаман сделав круг, вернулся на зеленую траву. Кошмар напрягся и ожидал известий, видел ли Шаман кромку леса или нет.
   - Ну что? - с тревогой в голосе проговорил он, так как идти еще полдня он просто не смог бы.
   - Не видно.
   Кошмар с облегчением вздохнул.
   - Идти тяжело? - спросил Шаман.
   - Да, нелегко.
   - Ты держался молодцом. Я думал, раньше привал сделать попросишь.
   - Завтра дело лучше пойдет.
   - Не спеши, ты еще слаб.
   Перекусив и попив воды, которая не кончалась благодаря Шаману, они удобно расположились на мягкой траве, которая была гуще и выше предыдущей. Разговор не вязался, потому что Кошмар дремал, а Шаман, который не хотел его отвлекать перестал говорить и погрузился в свои мысли, полностью отрешившись от происходящего вокруг. Хотя, впрочем, ничего особенного не происходило, только ветер гулял в зеленой и желтой траве, шелестя стеблями, да и солнце светило тепло и ярко. Никакой опасности не было, и он возвышался посреди поляны своей прямой спиной и сложенными под себя ногами. Глаза были закрыты и кроме глубоких мыслей его ничего не интересовало.

* * *

   Дни шли, лес все не показывался. Шаман нервничал. Сомнение закралось в душу и с каждым днем заполняло ее все больше и больше. Воспоминаний Кошмара они пока не касались, и он полностью восстановился и уже без труда мог прошагать весь день. Но они не спешили, хоть Шаман и рвался вперед. Кошмар без конца его тормозил и на предложение пройти еще дальше сегодня - неуклонно отвечал, как только солнце переходило за полдень, что не нужно и будет день завтра, выйдем раньше и пройдем это расстояние утром. Шаману не нравилось это бездействие, хоть он и помалкивал, но его шило в одном месте - толкало, то вставать ни свет ни заря, то идти чуть ли не бегом, как будто Портал находился за каким-нибудь пригорком вдалеке.
   В тот день они проснулись рано. Кошмар еще не продрал глаза и беспрестанно моргал от яркого света и иногда тер их. Но и после того, как они открылись, он шел уставившись в землю. Вопль Шамана заставил его вздрогнуть и поднять взгляд. Его левая рука хватала Кошмара за плечо, а правая указывала вдаль:
   - Смотри! Наконец-то! Показался, когда я почти совсем отчаялся!
   - Лес? - Кошмар встал на цыпочки и увидел вдалеке сероватую полоску, проходящую чуть выше горизонта.
   - Да! Хорошо, что у нас есть много времени! Надеюсь, мы успеем достичь его!
   - Будем надеяться, если ничего сверхъестественного не произойдет.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ну там мустанги или черви, или другие твари какие-нибудь.
   - Конечно все возможно, но будем надеяться, что все будет хорошо. Теперь пойдем быстро. Выдержишь?
   - Да, конечно выдержу. Я нормально отдохнул за последнее время.
   Они ускорили шаг и так в повышенном темпе шагали и шагали. Время шло, было уже далеко за полдень, но кромка, казалось, не приблизилась ни на метр. Она была такая же далекая и едва различимая, как и в начале пути, когда они заметили ее.
   Кошмар нарушил молчание:
   - Мне кажется, лес не приближается совсем. Идем, идем, а он был там же где и был. Может это мираж?
   - Нет, это не мираж, - Шаман сказал с ослиным упрямством. - Его кромка поднялась чуть выше над горизонтом, чем тогда, когда я его заметил.
   - Все равно он какой-то далекий.
   - Да.
   - Думаешь мы успеем до темноты?
   - Не знаю, - сухо признался Шаман. - Надо прибавить ходу.
   Они пошли еще быстрее. Лес медленно рос вдалеке. Шаман легко побежал. Кошмар, не говоря ни слова, последовал его примеру. Ноги начинали гудеть от долгого бега, но дыхание не сбивалось, он выработал для себя темп: три шага - вдох, три шага - выдох. Рюкзак иногда подскакивал на спине и бил его своим содержимым, когда он перепрыгивал очередную кочку. Впереди маячила спина Шамана, он смотрел только на нее. Она поднималась и опускалась на каждом шаге и скоро начало рябить в глазах.
   - Может передохнем?..
   - Потом...
   - Когда?..
   - Когда добежим...
   Лес приближался очень медленно, но все-таки приближался. Деревья росли на глазах и скоро они уже могли различить зелень листвы и сухие сучья. Все сплеталось в однородную массу и напоминало высокую стену, по крайней мере издалека. Они росли все выше и выше, не спеша придвигаться. Солнце начало клониться к закату, как Шаман неожиданно остановился.
   - Что случилось? - ноги Кошмара не хотели останавливаться и рвались вперед.
   - Вон, - он кивнул головой.
   Впереди возвышались огромные деревья. Они нависали над ними и давили своими размерами.
   - Теперь я понимаю, почему лес так медленно приближался. Деревья в несколько раз выше тех, которые мы привыкли видеть. То, у колодца, и на котором мы спасались от червей - просто низкорослые кустарники по сравнению с этими.
   - Да-а-а, они гигантские, - запрокинув голову, протянул Кошмар.
   - Их верхушки видны на гораздо большее расстояние. Так что удивительно, что мы смогли его преодолеть за день.
   - Да уж, ноги дрожат от усталости.
   - Если бы мы увидели кромку леса позже, точно бы не успели
   - Где привал делать будем?
   - Давай войдем в лес.
   - Боишься, что он испарится как мираж? - Кошмар хохотнул.
   - Здесь все возможно, - серьезно ответил Шаман, и они двинулись вперед к нависающим гигантам.
   Преодолев последние сотни метров, и войдя в лес, они почувствовали себя гномами, которые выползли из норы в чужом лесу. Громадные деревья действовали на них угнетающе, и они всем сердцем желали заползти обратно в свою нору и не показывать из нее носа. Заходящее солнце светило между стволов, окрашивая их в нежно оранжевый цвет. Два карлика тихо брели между ними и отыскивали себе место для ночлега.
   - Хорошо бы, конечно, на дерево влезть. Для большей безопасности, - негромким голосом произнес Кошмар.
   - Мысль хорошая. Но думаю мы на них не влезем.
   - Д-а-а, не влезем, - почесав затылок и оглядевшись, сказал он.
   Наконец они примостились за корнем, который выступал над землей и был выше их роста. Расположившись на ночлег, они долго молчали, но Кошмар не выдержал:
   - Какие же здоровые!
   - Да, громадные! Я не ожидал увидеть такое.
   - Я тоже.
   - Когда не ждешь чего-то или ждешь другого, то, что появляется, производит впечатление.
   - Я точно впечатлился размером и давящим сумеречным мраком.
   - Размер - не самое страшное, главное, чтобы никто не решил нами закусить, пока мы спим.

* * *

   Солнце осветило лес и разбудило двух человек, спящих под большим корнем. Они открыли глаза почти одновременно. Встав и потянувшись, Шаман спросил:
   - Ты не спишь?
   - Уже проснулся, - буркнул Кошмар и тоже поднялся.
   Лес был не такой мрачный как накануне вечером. Солнце пробивалось сквозь листву и проникало до земли. Настроение улучшилось, но они все равно не могли привыкнуть к размеру окружающих их деревьев.
   - Ну и что дальше?
   - Будем продвигаться потихоньку вглубь, - ответил Шаман.
   - Ноги болят. Давай не пойдем прямо сейчас.
   - У меня тоже болят. Если не пойдем сразу - будут болеть еще больше. Так что двинемся в путь, но пойдем неспеша. Сделаем привал, как только захочешь.
   - Ладно, - Кошмар недовольно буркнул.
   Попив воды и немного перекусив, они двинулись вперед. Кроме невысокой зеленой травы и больших желтых листьев, похожих на пожухлые лопухи, ничто не мешало идти, если не считать выступающих из земли корней, которые они обходили, если те были очень большими, а иногда просто перелезали, если они оказывались длинными и невысокими. Устав карабкаться, Кошмар предложил:
   - Как насчет передохнуть?
   - Я не против, - Шаман скатился с корня и сел, прислонившись к нему.
   Кошмар сел рядом, достал из рюкзака бутылку и протянул ее Шаману. Тот, отвернув пробку, сделал несколько глотков и отдал обратно. Кошмар допил остаток:
   - Больше воды нет, - он убрал пустую бутыль обратно в рюкзак.
   - Ничего страшного. Завтра она будет полная.
   - Если бы не ты - давно бы умерли от жажды, но сначала бы сошли с ума.
   - Я однажды чуть не сошел, когда блуждал по Степи. Тогда в моих мозгах все смешалось: люди, из того и этого мира, события - все. Мне потребовалось потом много времени, чтобы разложить все по полкам.
   - Хорошо, что это нам пока не грозит. Кстати, еда тоже кончается. Удивляюсь, что нам ее так надолго хватило.
   - Не беспокойся. С голоду не умрем.
   - Итак, я желаю на ужин отбивную, картофель фри и бутылку красного вина! - Кошмар улыбался.
   - Сегодня выбираю я. На ужин у нас будет диетический продукт без холестерина, канцерогенов и вообще самый вкусный продукт в этом ресторане!
   - Вы предлагаете морские водоросли?
   - Именно.
   - И в этом ресторане тоже их подают?
   - Их подают везде, где только можно.
   - Раз вы настаиваете...
   - Настаиваю. Так как угощаю я.
   - Остается только согласиться, невозможно не попробовать такую вкусноту! Одна только подливка из свежайших соплей чего стоит!
   Они засмеялись.
   - Ну правда, наколдуй чего-нибудь повкуснее, - канючил Кошмар.
   - Скажи спасибо, что хоть это есть.
   - Спасибо. Наколдуй хоть хлеба какого-нибудь.
   - Не получается.
   - Жаль.
   - Ничего не поделаешь. Радуйся тому, что есть.
   - Придется. Меня все время терзает мысль, что же будет дальше? - серьезно сказал Кошмар.
   - Ты чего имеешь в виду?
   - Что будет потом? Что будет за этими деревьями? Что будет, если мы, все-таки, переступим порог Портала?
   - Хочешь честный ответ?
   - Самый что ни на есть честнейший!
   - Не знаю. О некоторых вещах я догадываюсь, но на сто процентов сказать не могу. Поживем - увидим, что нас ждет.
   - Немного перефразирую: если доживем - увидим.
   - Постараемся дожить. Разве тебе неизвестно что нас ждет? У тебя же есть некий дар.
   - Есть-то он есть, но проявляется редко.
   - Осталось только научиться грамотно им пользоваться.
   Разговор стих. Они молча поднялись и пошли. Несколько дней в этом гигантском лесу прошли быстро. Они весь день шли, на ночь ложились под каким-нибудь корнем и мирно засыпали. На их счастье никто не тревожил их ни днем, ни ночью. К вечеру третьего дня лес стал редеть и сквозь могучие стволы уже проглядывало свободное пространство.
   - Там опять Степь? - Кошмар спросил с тревогой в голосе.
   - Увидим, как дойдем до границы леса.
   Со страхом они двигались к ожидавшей их судьбе, которая по некоторым их представлениям была иногда похожа на большого голодного зверя, притаившегося в укромном месте, готовая неожиданно напрыгнуть и растерзать, схватив за горло. Миновав кромку леса, их взорам открылась огромная долина, которая расположилась в низине. Почти посередине ее разрезала надвое извивающаяся широкая река, неспеша катившая свои воды. По обеим сторонам высился лес, кое-где видны были поляны и небольшие озерца, которые как медные начищенные пятаки блестели в блекловатом солнечном свете. Это зрелище лишило их дара речи, потому что ни один из них не ожидал увидеть такой кричащей природной красоты, после степного уныния. Пологий песчаный скат с обломками скал спускался прямо от ног до самого низа. Он кое-где порос невысоким кустарником. Кое-где был достаточно крут и спускаться нужно было с большой осторожностью, так как крутизна могла оказаться опасной для жизни. Кошмар сел на край и свесил ноги. Небольшие струйки песка посыпались вниз с негромким шуршанием, образовав пару ручейков.
   - Ты ожидал такое увидеть?
   - Нет, - Шаман был сильно впечатлен и произнес это слово с благоговейным трепетом.
   - Я тоже. Даже представить себе не мог, что мы увидим! Я ждал унылой серости, а здесь такое непередаваемое буйство красок!
   - Да-а-а.
   - Похоже на тот, другой, наш мир.
   - Очень похоже. Меня прямо поразило, когда открылся этот вид. Столбняк даже нашел, - Шаман сел рядом с Кошмаром, песок тоже посыпался, устремляясь вниз. - Даже не верится, что такое возможно.
   - Невероятно, что не так уж далеко находится унылая Степь и Город, который возвышается над ней как черный гнойник.
   - Да-а-а! - он явно был поражен и не мог отвести взгляда от зеленой долины.
   Они любовались открывшимся видом до тех пор, пока солнце не скрылось, погрузив все во тьму. Они легли недалеко от края, но удалившись на некоторое расстояние, чтобы не скатиться во сне вниз. Сон не шел, перед глазами раскинулся великолепный вид, поражая неуемным буйством красок.
   - Завтра будем спускаться? - Кошмар робко произнес, боясь, что Шаман уже уснул, и он может его разбудить.
   - Да, - Шаман не спал и лежал с открытыми глазами, переваривая в голове прекрасный пейзаж. - Спи, завтра будет тяжелый день. До вечера мы должны достичь долины, чтобы не заночевать на склоне.
   - Тогда, на всякий случай, нужно проснуться пораньше.
   - Долина уже не убежит.
   - Кто его знает? - риторически ответил Кошмар.
   Замолчав, они погрузились в сон один за другим. Но Шаман уснул первым, и Кошмар понял это, когда он размеренно засопел. Усталость напоминала о себе и он тоже отключился, когда только закрыл глаза.
   Приглушенный свет исходил от неяркого солнца, которое напоминало большую электрическую лампочку, и к которой не подходило проводов. Казалось, в его глубине можно было рассмотреть раскаленную спираль, но глаза стали болеть, когда он уставился на него. Отвернувшись и отведя взгляд, перед глазами заплясали яркие круги, которые кружились и вертелись в бешеном танце. Сквозь них проглядывало милое лицо, обрамленное Рыжими волосами. Он все не мог сфокусировать зрение и поэтому спросил прищурившись:
   - Рыжая? Это ты?
   - Да, я.
   - Я тебя ждал, а ты так долго не приходила.
   - На все есть причины.
   - Приходи чаще, я скучаю.
   - Я тоже. Как только возникает возможность - я прихожу. Будь аккуратен. Земля таит много опасностей.
   - Что ты имеешь в виду?
   - То, что земля опасна.
   - Последнее время опасности вроде бы не было.
   - Ваш путь труден. Сейчас вы входите в наиболее сложную его часть, поэтому будьте осторожны. Мне пора.
   - Ты не можешь побыть со мной еще немного?
   - Нет. Как бы я ни хотела.
   - Тогда до следующей встречи.
   - Да, до следующей встречи.
   - А когда?
   - Когда-нибудь. Жди.
   - Буду.
   Рыжая повернулась и пошла, оставив его наедине с красно-серыми маками, которые вели себя спокойно и не проявляли агрессии. Кошмар закрыл глаза, чтобы не видеть ее удаляющуюся фигуру, чтобы не щемило сердце и чтобы не кричать ей вдогонку, чтобы она вернулась.
   Когда он их открыл - было светло, и Шаман уже проснулся, который ждал когда проснется он, чтобы можно было начать дорогу вниз.
   - Ко мне она снова приходила.
   - Да? - Шаман оживился, приготовившись слушать. - И что она сказала?
   - Скоро начнется наиболее сложная часть пути.
   - Это дословно?
   - Нет. Дословно она сказала, что сейчас мы входим в наиболее сложную часть нашего пути, поэтому надо быть осторожными и аккуратными, потому что земля таит много опасностей.
   - Так и сказала?
   - Да, именно так.
   - Есть над чем подумать, - Шаман почесал затылок.
   - А чего думать? Мы же не знаем, что будет внизу. Поэтому нужно просто утроить бдительность и быть готовыми к любой опасности.
   - Легче сказать, чем сделать. Бдительность можно хоть удесятерить, но толку от этого может и не быть, потому что мы не знаем чего ждать.
   - Попробуем быть более осторожными для начала. Когда вниз пойдем?
   - Давай сначала перекусим. Чтобы не останавливаться на склоне.
   Кошмар достал припасы и они поели на скорую руку, запивая свой нехитрый завтрак прохладной водой. Закончив, они встали на край, готовые ринуться вниз.
   - Ну, вперед! - произнес Шаман бодрым голосом и спрыгнул. Его ступни провалились в песок, который с шуршанием стал осыпаться и стекать, устремляясь чуть ли не к подножию, срываясь с близлежащего скального обломка.
   Кошмар тоже прыгнул вслед за Шаманом. Увязнув выше щиколотки, он приложил ладонь ко лбу, чтобы еще не вставшее полностью солнце не слепило глаза. Они не спешили идти вниз, осознавая важность момента. Помедлив еще немного и насладившись прекрасным видом в лучах восходящего солнца, Шаман неторопливо сделал первый шаг. Он получился несколько длиннее, чем он планировал, так как он съехал с толщей песка. Сначала спуск обещал быть несложным, но потом появлялось все больше камней, которые становились крупнее, чем ниже спускался склон. Они чувствовали себя как два первопроходца - два пионера, которым суждено было открыть новую землю, на которую не ступала нога человека.
   - Аккуратнее! Делай шаги поменьше, а то вниз приедешь по частям!
   - Да, да, ты прав. Надо быть осторожнее.
   Шаман перенес вес тела немного назад и сделал маленький шажок, ступая на пятку, затем еще и еще. Кошмар неспеша засеменил за ним. Край обрыва потихоньку удалялся, и они перестали оборачиваться, так как голову с каждым разом приходилось задирать все выше и выше. Ноги вязли по щиколотку в нехоженом песке, затрудняя спуск и грозя не отпустить ступню. Иногда, упав на спину, кто-нибудь из них проезжал несколько метров, прежде чем снова обрести равновесие и подняться вертикально. Крупные обломки оставались в стороне и не мешали идти. Сейчас же на пути оказался камень с острыми краями и грудой более мелких, рассыпанных рядом. Они лежали уже не на желтоватом песке, а на сером ковре из мелкого щебня. Шаман схватился ладонями за острый выступ и шагнул на мелкие камушки, которые вырвались из-под его ноги. Он махнул руками, пытаясь сохранить равновесие, но потеряв его, устремился вниз, вместе с кучей камней. Кошмар, который находился недалеко, резко выбросил вперед руку, но не дотянулся до Шамана, который уже катился вниз, а камушки глухо стучали друг о друга. Сам едва не упав, ухватился за обломок скалы и удержался от падения.
   "Все! Шаману конец! Дальше идти незачем!", - промелькнуло в голове, и он крепко зажмурился.
   Шаман лежал двадцатью метрами ниже и не шевелился. Его падение остановил другой камень, лежащий ниже. Конечно не такой огромный, как тот сверху, за который держался сейчас Кошмар, но все же достаточно большой по размеру. В него-то и врезался Шаман, когда катился вниз.
   Вдруг раздался неожиданный скрип, обломок скалы, за который держался Кошмар, покачнулся и начал смещаться вниз. Он неумолимо съезжал прямо на Шамана, который лежал внизу. Кошмар замахал руками, попытался его удержать, но естественно не смог это сделать, так как удержать такую массу не смог бы никто, даже многотонный подъемный кран. Не в силах ничего сделать, из легких вырвался неистовый крик на который он только был способен, который раскатился по всей огромной долине, многократно усиливаясь, благодаря перекатистому эху и человеческому отчаянию, которое вложило в него всю свою неистовую силу:
   - Ш-А-М-А-А-А-А-Н!!!!!
   Тот очнулся, тряхнул головой и увидел как на него, ускоряясь начинает катиться огромный валун, который раздавит его как мошку. Он быстро вскочил на ноги и прыгнул как дикая пантера, не разбирая того, куда приземлится. Пролетев несколько метров, он опять покатился вниз, увлекая за собой груду серого щебня. Кусок скалы, набрав скорость, с силой огромного бильярдного шара ударил по тому месту, где совсем недавно лежал Шаман. Второй камень отозвался гулким ударом и, подскочив на пару метров, устремился вниз по склону вместе с первым, ломая кустарник и небольшие деревца, которыми был покрыт склон. Кошмар упал на спину и, упершись ладонями и пятками в камни, осторожно ими перебирая, покатился вниз, где уже тридцатью метрами ниже распростершись лежал Шаман. Острые камни резали ладони, но он не обращал на это внимания, стараясь лишь не сорваться вниз и побыстрее достичь Шамана, чтобы убедиться, жив ли он или нет. Когда до него осталось несколько метров, он заметил, что лицо вымазано в крови, и он не шевелится. Он взял его плечи в руки и потряс. В ответ раздался сдавленный стон.
   - Слава Богу, ты жив!
   Шаман не ответил еще простонав.
   - Я уже думал, что ты умер.
   - Пока еще нет...
   - Когда покатился камень, я подумал - все. Конец. И заорал, как помешанный.
   - Я очнулся от громкого крика, вздрогнул даже, - Шаман поднялся и сел, облокотившись спиной об обломок скалы, которыми был усеян склон. Рукой он вытер липкую кровь со лба. - Первый раз я ударился головой, потом на время потерял сознание. Из отключки меня вывел жуткий ор.
   - Я это орал, я. Ты так ловко прыгнул, наверное, как горный козел.
   - Если бы не этот прыжок - из меня получилась бы котлета.
   - Слава Богу - ты жив! - Кошмар обнял его.
   Шаман поморщился:
   - Полегче пожалуйста. Плечо болит.
   - Ой, извини, - и выпустил его из своих объятий.
   - Это уже второе падение и очередная встреча вот с этим вот! - он легонько стукнул кулаком по камню, потом взялся левой рукой за правое плечо и потер его.
   - Мы живы и это главное.
   - Это точно. Земля таит много опасностей. Она прямо таки коварна.
   - Воистину так. Давай показывай свои ранения.
   Шаман снял куртку и рубашку. Под ними было синее плечо. Кошмар ощупывал его, стараясь нажимать пальцами не очень грубо, а Шаман все равно морщился от боли.
   - Вроде бы перелома нет, - наконец изрек он, закончив свои манипуляции с рукой. - Теперь давай посмотрим голову. Кстати, как себя чувствуешь после такого удара? Голова болит?
   - Немного. Больше кружится.
   - Неудивительно. Голова у тебя крепкая.
   - Все равно гудит.
   - Ты еще хочешь после всего этого быть как огурец.
   - Не мешало бы.
   - Рана конечно большая, но череп не пробит, это точно, - сказал Кошмар, разглядывая его голову.
   - Давай передохнем чуть-чуть, хоть в себя приду, а то слишком быстрый спуск отразился не очень хорошо на моем здоровье.
   - Конечно, конечно отдыхай.
   - Полежу немного. В голове шумит, как будто в ней ветер гуляет, - Шаман замолк и закрыл глаза.
   Иногда он поднимал руки и делал ими какие-то непонятные для Кошмара пассы, как будто брал или отдавал что-то невидимому существу. Размахивал ими, вытягивал вверх и дотрагивался до больных мест, при этом глаз он не открывал. Кошмар следил за этим странным действом и старался не мешать, даже дышал реже и глубже, чтобы никаким звуком не потревожить лежащего и занятого человека. Через час он закончил и открыл глаза, в которых появилась энергия и блеск, которые было пропали некоторое время назад. Кошмар с шумом глубоко вздохнул и закашлялся, оттого, что пыль попала в горло, когда резкий и неожиданный порыв ветра поднял ее в воздух. За это время над долиной собрались тучи, солнце скрылось за ними и не выглядывало, распространяя только унылый туманный свет. Пейзаж поблек, но полностью не утратил того колорита, который они заметили будучи наверху. Закрапал мелкий дождик. Ветер потихоньку усиливался.
   - Шаман, ты как? В норме? - поинтересовался он с надеждой.
   - Уже нормально. Час назад было гораздо хуже.
   - Идти сможешь?
   - Смогу.
   - Как бы дождь не пошел сильнее. Труднее будет спускаться.
   Осторожно они двинулись дальше, с неба продолжало лить, не переставая ни на секунду. Когда они прошли половину пути, дождь усилился настолько, что дальше идти можно было только с риском для жизни - поскользнуться и сорваться вниз. Водяные потоки бежали по склону с такой силой и стремительностью, что вымывали в песке и щебне небольшие русла, подхватывали их и несли в долину. Они остановились и сели под скальный обломок, прислонившись к нему спиной, решив переждать дождь. Но он только усиливался, ветер выл как раненый зверь, пытаясь их сдуть или хотя бы сорвать одежду.
   - Как бы дождь не подмыл какой-нибудь камень сверху! - Кошмар пытался перекричать вой стихии. - А то раздавит нас как двух тараканов! Следи за верхом! И будь готов в любой момент отпрыгнуть! А у тебя отлично получается! Мне надо брать с тебя пример!
   - Хорошо!
   Косой дождь хлестал по лицу, вонзаясь в кожу тысячей мелких иголочек, бил в землю с неистовым остервенением, оставляя небольшие ямки там, где был песок. Шаман натянул курточку на голову и прикрывал ладонью глаза. Вдалеке были видны колоссы - гигантский лес, граничащий со Степью, так как спуск стал более пологим по сравнению с началом пути. Приглядевшись, он обнаружил, что ветер не колыхал верхушки деревьев, и небо там было намного светлее, и он сделал вывод, что дождь, превратившийся в бурю, идет только в долине, а вода льется как из ведра из низко нависших над ней облаков. Вода, бегущая вниз, перекатывалась и образовывала пороги, местами превращаясь в бурные, но небольшие горные речки. Они сидели прямо в луже, которая успела натечь. Спрятаться было негде - кругом ревущие потоки, вода, которая пропитала весь склон и одежду насквозь и порывистый ветер, грозящий сбросить их вниз. Оставалось только терпеть и ждать конца бури. Их бил холодный озноб и мурашки бегали по всему телу, когда ледяные ручейки попадали за шиворот, сбегали по спине и попадали оттуда в штаны. Раздался треск, на время заглушивший шум бури, и рядом прокатился огромный камень, около двух метров в поперечнике. Кошмар было вскочил, намереваясь прыгнуть, но цепкие руки Шамана схватили его за полу, не дав совершить то, чего он задумал.
   - Сиди! - крикнул он в ухо. - Это рядом!
   - А мне показалось, что он катится прямо на нас! - Кошмару едва удавалось перекричать завывающий ветер.
   Неожиданно тучи рассеялись, потоки сбегающей воды иссякли, но они так и продолжали сидеть в луже мелко дрожа. Ветер также неожиданно стих и наступила режущая слух тишина, как будто кто-то взял и выключил звук у орущего музыкального центра.
   - В-в-вроде к-к-кончился, - у Кошмара стучали зубы.
   - Д-д-да-а-а.
   - П-п-пошли вниз.
   Они поднялись, вода стекала с них как с двух гусей. Встав на ноги и распрямившись, они задрожали сильнее, как два осиновых листа на ветру. Упрямо переставляли ноги, вязли в мокром песке, ступали на мокрый щебень, иногда поскальзываясь и падая на спину, правда им везло и они избегали длительного падения, которые на себе испытал Шаман. Под вечер они наконец-то достигли подножия и от усталости упали на мокрую траву.
   - Я согрелся немного, - произнес Кошмар.
   - Одежда-то все равно сырая. Скоро снова замерзнешь. Тем более наступит ночь, а ночью холоднее чем днем.
   - Жалко солнца не было, а то немного бы обогрело и обсушило.
   - У нас есть свое, карманное солнце!
   - Какое же? - Кошмар удивленно посмотрел на Шамана.
   - Кстати оно у тебя! Доставай зажигалку! Чем не обогреет и не обсушит! Надо только сухих дров найти, - он чиркнул колесиком, и пламя многообещающе запрыгало над фитилем.
   Они разошлись в разные стороны в поисках сухого топлива для костра. Через некоторое время Кошмар вернулся, неся в руках сухой хворост, который он нашел под густой елью, а карманы были забиты корой. Пожалев, что отдал Шаману "зиппо", а так костер уже бы пылал, он позвал:
   - Шаман!
   - Я здесь! - послышался голос в десяти метрах. Деревья расступились, и на поляну вышел Шаман, волокший небольшое упавшее дерево.
   - Наконец-то! Что-то зябко становится! Давай зажигай быстрее, - он достал из карманов кору.
   Сунув ее под сухой хворост, он, чиркнув колесиком, поднес к ней огонь. Та задымила, но принялась. Кошмар усиленно поддувал, клал мелкие сучки, до тех пор, пока костер не запылал и они смогли почувствовать его тепло. Разломав деревцо, они сложили сырые сучки штабелем около огня, чтобы они просохли. Они сняли куртки и придвинулись к огню как можно ближе. Их ботинки стояли на штабеле и скоро от них начал валить пар. Огонь горел, негромко потрескивая, и освещал их лица в подкрадывающейся темноте.
   - Кстати, ты заметил, что деревья здесь нормальные? - Кошмар повесил влажную куртку на колени, а ладони поднес к костру.
   - Конечно заметил.
   - А почему тогда там, наверху, они прямо гигантские?
   - Ничего не могу тебе сказать.
   - Вот еще камни.
   - И что с ними?
   - Там на склоне. На самой верхушке песок, а обломки такие, как от скал. Я думал, что они сыплются сверху, а здесь все наоборот. А гор-то здесь нет. Как будто кто-то их закидывал.
   - Может и закидывал. Трудно сказать. Я же тебе говорил, здесь можно ждать чего угодно.
   - Кто же их мог туда зашвырнуть? - со страхом в голосе проговорил Кошмар.
   - Вот этого я точно не знаю. Пока светло, лучше бы еще раз за дровами сходить. Надо просушить одежду, чтобы в мокром не ложиться спать.
   - Только пойдем вместе.
   - Ты что боишься?
   - Не то, чтобы очень, но признаюсь - некоторый страх присутствует.
   - Как скажешь. Вместе, значит вместе. Пошли.
   Они накинули еще сырые куртки и ботинки и удалились в лес. Через некоторое время рядом с костром выросла груда дров, которыми можно было бы топить его полночи. Для удобства Кошмар подкатил обломок ствола, чтобы сидеть не на земле, а на дереве. Шаман, глядя на него, нашел где-то полено и уселся на него как на пенек:
   - Прямо хоть не уходи отсюда, до того хорошо. Тепло и светло, - сказал он, устраиваясь поудобнее.
   - Да, хорошо, - Кошмар сушил куртку, развесив ее на руках. - Знаешь, какой вопрос меня мучает?
   - И какой же?
   - Почему мы здесь?
   - Мы следуем указаниям твоей знакомой. Уже не помнишь что ли?
   - Нет, я не это имею в виду. Почему мы оказались здесь, в этом мире? Как ты его называешь в аду.
   - А-а-а, ты про это. Про себя я могу сказать, что когда я был жив...
   - Когда был в том мире, - поправил его Кошмар. - Здесь же мы тоже живы, только по-своему.
   - Пусть будет так, если тебе так больше нравится, - Шаман улыбнулся. - Когда я был в том мире, я уже говорил, я готовился к смерти.
   - Как же?
   - У каждого человека есть сосуд кармы, проще говоря - наполняемость его души грехами.
   - То есть украл, ругнулся - это все к копилочку падает?
   - Не всегда, - Шаман хохотнул. - Это несколько шире, чем ты думаешь. Конечно украл, ругнулся может падать в копилочку, но это не самое страшное, самое страшное - это эмоции человека, такие как ревность, злость, обида ну и многие другие. Чем сильнее негативные чувства - тем больше они, как ты говоришь, падают в копилочку. Когда сосуд кармы заполняется до определенного уровня - начинаются проблемы в жизни и чем человек больше обижается на них - тем больше они становятся.
   - Как снежный ком.
   - Да, именно.
   - Как же его остановить?
   - Сменить образ жизни, избавиться от негатива.
   - Ты имеешь в виду - управлять собственными эмоциями?
   - Примерно так.
   - Но это почти невозможно.
   - Возможно все, мой юный друг. Надо только этому научиться.
   - А если человек не сможет?
   - Как правило, наступает смерть.
   - Жестоко.
   - Это жизнь.
   - Почему же эмоции так сильно влияют?
   - Потому что человек, источающий их в большом количестве, входит в диссонанс с окружающим миром. Что ты сделаешь с дерьмом, которое воняет рядом с тобой?
   - Уйду в другое место.
   - А если нет возможности уйти?
   - Как-нибудь избавлюсь от него. Закопаю, например.
   - Теперь ты понял, почему вдруг умирают молодые здоровые люди, разбиваются на машинах, ни с того ни с сего заболевают неизлечимыми болезнями, а кто-то пьет, курит и доживает до старости?
   - Выходит мир избавляется от тех, кто ему неугоден?
   - Примерно так. Но каждый человек хозяин своей судьбы и ему даются шансы свыше, чтобы он изменился. Это знаки.
   - Например?
   - Не знаю, ну разбился на машине один раз, но жив остался - это и есть знак. Измени свою судьбу, а если не поменяешь образ жизни - следующее буде хуже. Возможно и смерть.
   - Я тоже разбился на машине...
   - Я знаю.
   - Знаешь?
   - Да, я видел все, что видел ты. Но у тебя немного другой случай.
   - И какой же?
   - Все по порядку. Мы начали с меня, плавно перейдем к тебе, но позже. Я говорил про сосуд кармы. Ну так вот, его уровень не постоянен: он может как повышаться, так и понижаться. Только снижение гораздо более долгий процесс.
   - Что же для этого нужно?
   - Изменить образ жизни, молиться. Страдания тоже снижают его уровень. Вот я и работал над этим. Я был уверен на сто процентов, что не попаду в ад, так как считал, что моя работа приносит плоды. Но как оказалось - я очень жестоко ошибался.
   - Почему?
   - Точно не знаю, остается только догадываться. Я считаю, что моя ошибка - это моя уверенность. Как говорится "человек предполагает, а Бог располагает".
   - А почему я здесь?
   - Твоя проблема - это та женщина со светлыми волосами. Существует, называй его, некий закон, если мужчина находится в близких отношениях с женщиной, как то любовных, сексуальных, то часть ее кармы перетекает мужчине. А у твоей красавицы с большими грудями он почти переполнен. Общаясь с мужиками, она отдает часть своих грехов им, тем самым немного избавляясь от них и продолжая жить дальше. А ты принял какую-то часть на себя - поэтому-то и разбился насмерть. В тот момент грехи достигли критического уровня.
   - Получается, что я отвечал за нее?
   - Да. То, что она попалась тебе на пути - тоже не случайно. Эмоциональный задел был сделан. Ты начал борзеть от шальных денег. Дорогие машины, женщины, ты решил, что можешь купить все что хочешь. Жизнь ты себе купить не смог.
   - Теперь я понимаю, почему другие мужики, которые жили с ней - все умерли, включая меня...
   - От нее нужно было бежать как от огня. Ты не знал, что было до тебя. А ты ушел от жены, которая несла для тебя позитив и искренне любила, не за деньги или возможности, а просто оттого, что ты - это ты. Когда ты был с ней - все было хорошо. Но деньги начали тебя портить. Ты должен был уйти от блондинки, потерять часть денег, отказавшись от них, от этого зла, и выжить, чтобы жить дальше и наслаждаться жизнью.
   - Значит - деньги зло?
   - Для тебя в тот момент - да. Но все зависит от человека, от его эмоционального состояния. Они могут быть, и злом, и добром. А сейчас остались только страдания, которыми здесь ничего не искупишь. Здесь страдания существуют ради самих страданий. Остался только Портал. Он-то и вселяет в меня надежду.
   Кошмар задумался и Шаман смолк.
   - Вот так живешь и не знаешь, а все оказывается проще, чем ты представлял. А здесь мы оказались потому, что этого заслужили.
   - Это точно.
   Одежда почти просохла, кое-где, правда оставались сырые пятна, и ботинки еще были влажными. Они подкидывали время от времени дрова, и костер горел достаточно жарко, освещая оранжевым светом пятачок вокруг них. Вдруг из леса вышла тень. Они ее не заметили и продолжали глядеть на пляшущие языки пламени. Они вздрогнули одновременно из-за прозвучавшего в ночной тиши голоса, которого они не ожидали услышать и оттого он им показался как неожиданный раскат грома:
   - Хорошо у вас здесь. Тепло.
   - Т-т-ты к-кто? - запинающимся голосом вымолвил Кошмар, а Шаман, тем временем схватил дубину поувесистее.
   - Оставь, - проговорил он разочарованно и сел на бревно рядом с Кошмаром и протянул огню руки, на которых было по семь длинных пальцев и из них, как ножи, торчали острые и длинные когти. - Тебе это все равно не поможет.
   Кошмар поверил, глядя на его ладони, что правда не поможет, но все равно отодвинулся на край бревна.
   - Не бойся, - сказал он ему. - Пока меня не надо бояться. Я хочу всего лишь погреться. Давненько я не видел огня, тем более в этих краях. Мне кажется, что его здесь никогда не было. Уже почти забыл, как он выглядит.
   Огонь осветил его лицо с зеленоватым оттенком, которое до этого было погружено во мрак.
   - Ты кто? - Кошмар повторил свой вопрос, но уже более спокойным голосом.
   - Я обитатель Леса. Можешь называть меня Духом Леса.
   - Ты человек?
   - Нет, я сгусток энергии. Но я материален, как и вы. Огонь, как мне его не хватало! Когда я жил в другом мире и меня звали Какзаму, я мог наслаждаться огнем, когда хотел. А здесь все по-другому, - он глядел на языки пламени. - Кажется, прошла целая вечность с тех пор.
   Кошмар, было опустивший взгляд, снова глянул на протянутые к огню ладони незнакомца. На них было пять пальцев, а когти куда-то пропали.
   - Что с твоими руками? - испуганно спросил Кошмар.
   - Что? - он повернулся, на щеках, вместо зеленого оттенка, гулял розовый румянец.
   - Э-э-э, - Кошмар смотрел на его лицо и не мог ничего понять, то ли ему показалось, то ли все произошло на самом деле. - Пальцы на руках.
   - Я могу менять облик, если захочу, - он протянул ему ладони, одна из них была вполне человеческая, а вторая, на глазах поменявшая свой облик, вытянулась, приобрела семь пальцев и из них вылезли острые длинные когти.
   Кошмар поежился и ему стало не по себе, Шаман до этого не говоривший ни слова, подал голос:
   - Мы не хотим тебе зла.
   Тот, кого звали Какзаму целую вечность назад, поднял взгляд и рассмеялся:
   - Ты, человек, что ты можешь знать о настоящем зле, чтобы желать его? Ты, который даже не прожил тысячную часть моей жизни!
   - Я имел в виду, что мы пришли с миром.
   - Ха-ха-ха! Мир?! Здесь?! Ты смешон!
   - Мы просто хотим, чтобы ты это знал.
   - Я и так знаю, что вы, при всем своем желании, даже не сможете волоса на моем теле вырвать! А ты говоришь о мире и что не желаешь зла! При желании я бы вас разорвал, пошевелив двумя пальцами, когда вы еще спускались по склону.
   - Мы ищем место, где можно будет переступить через Портал.
   - Портал? Ты осведомлен.
   - Есть немного.
   - Странно, что ты еще жив.
   - Почему?
   - Есть силы, которые не хотят, чтобы люди знали об этом, на что-то надеялись, чтобы мечты горели в их сердце. Истина этого мира в страдании.
   - Мы хотим уйти из него, покинуть как можно быстрее.
   - Тогда вам нужно в Город, обратно. Только вы его вряд ли сможете найти.
   - А ты нам подскажи.
   - Зачем, человек?
   - Мы бы тебя отблагодарили.
   - Что у тебя есть, человек, чего нет у меня?
   - У меня есть огонь.
   - Мне ничего не стоит убить вас и стать хозяином костра.
   - Я не костер имею ввиду. Его может залить дождь, задуть ветер. И тебе придется всегда сидеть на одном и том же месте, если он будет гореть, конечно. Я предлагаю тебе иметь костер там, где ты захочешь.
   - Не говори ерунды, человечишка! - он резко поднялся и ткнул в его сторону длинным пальцем с ужасным когтем на конце. Кошмару показалось, что ростом он стал раза в полтора выше его. Лицо приобрело гневное выражение, черты которого заострились, приобретя зеленый оттенок. Из темных глаз летели молнии. Кошмар сжался, ожидая скорой и смертельной расправы.
   - Я говорю правду, - Шаман был спокоен, по крайней мере, казался таким внешне.
   - Давай свой огонь сюда, - он протянул руку.
   - Сначала ты. Скажи нам то, что нам нужно.
   - Ха-ха-ха! Ладно, человек. Спрашивай, - он сел и опять приобрел человеческие черты.
   - Где можно материализовать Портал?
   - Для вас в Городе. Но учти - это опасно. В Городе есть силы, которым это не понравится, тем более они им владеют. Как ты собираешься его забрать?
   - В каком смысле они им владеют?
   - Человечишка, ты менее осведомлен, чем я думал. Портал материален, как вот этот сучок, как вот этот листок, - он кивал на землю. - Он может меняться, принимать разную форму. И его материализовать может лишь тот, кто им владеет. Насколько я помню, последнее время им владел Зойи.
   Кошмар вздрогнул от произнесенного имени, но не подал вида.
   - Кто это Зойи?
   - Обитатель Города. Называй его Дух Города. Я думаю, что он вам не позволит пройти сквозь Портал.
   - Я думал, что Портал может материализовать кто угодно, что надо примерно представлять как это делается. Мне один раз удалось это сотворить, но мне помешали пройти сквозь него.
   - Ты ошибаешься, человек. Ты не мог его материализовать. Это просто совпадение.
   - Но я же сделал это! - Шаман чуть ли не орал от отчаяния, так как начал понимать, почему его попытки так и не увенчались успехом.
   - Нет.
   - У него был пророческий сон, - Шаман показал пальцем на Кошмара, который сидел и не произносил ни слова. - Что для того, чтобы материализовать Портал нужно подходящее место!
   - Скорее завладеть им в подходящем месте.
   - Его подруга, которая спустилась в подземелье приходила ему во сне!
   - Ты имеешь ввиду подземелье Города?
   - Да!
   - Ну так спуститесь вниз и спросите, что именно она хотела этим сказать.
   - Как же я глубоко ошибался! Думая, что смогу материализовать его!
   - Да, человек, глубоко. Теперь ты понимаешь, почему ты все еще здесь.
   - Но я считал, что я смог! Передо мной была дверь! Белая дверь!
   - Это был Портал, человек.
   - Я схватился за ручку, дернул, она не открывалась. Дернул сильнее, еще сильнее. Потом она распахнулась, а в моей руке осталась ручка. Я видел голубой свет, потом возникла черная фигура, которая заслонила его. Я бросился бежать.
   - Стоп, стоп, стоп! - Кошмар подал голос. - Раньше ты мне по-другому рассказывал!
   - Извини. Тогда я тебе сказал, что черная фигура была перед дверью, но на самом деле она была за ней. Она стояла внутри Портала и собиралась вернуться, увидев меня. Тогда я тебя почти не знал. У меня были некие сомнения. Это все из-за этого, - Шаман достал из кармана кусок гнутой потускневшей железки. - Я чувствовал, что в ней скрыто что-то важное, но что, я понять не мог, поэтому я и не стал открывать всех карт полностью.
   - Ну-ка, дай взглянуть.
   Он взял ее в руки.
   - Ты мне совсем не доверял, - шипел Кошмар.
   - Извини.
   Какзаму вертел ее в руках и сказал усмехнувшись:
   - Ты везучий, человек. Все это время у тебя в руках был кусок Портала.
   - Кусок? - Шаман не понимал.
   - Да, да, кусок. Часть его. Вам осталось найти другую, чтобы соединить их воедино и пройти через него. Зойи или кто-то другой здорово оплошал, что выпустил его из рук. Недоглядел, наверное.
   Вернув обломок ручки, он продолжил.
   - Тебя искали?
   - Да, я чуть тогда не погиб. Пришлось уйти в Степь. А почему он за мной не пошел?
   - Он Дух Города, а не Степи.
   - Значит Портал в Городе?
   - Вторая его часть, - поправил Какзаму. - Раз Зойи находится там.
   - Значит нам нужно в Город. Как бы пройти туда незамеченными?
   - Вряд ли у вас получится. В Городе вы будете как два факела в темной пещере. Сразу будет понятно, что вы пришли. А Зойи терять времени не будет, так как почувствует, что вторая часть в пределах его досягаемости.
   - Почему?
   - Потому что он заклейменный, - Какзаму показал рукой на Кошмара.
   - Что это значит?
   - Это значит, что он носит на себе знак. Его тавро между бровей горит ярче, чем ваш костер. Я сразу увидел вас по мерцающему клейму.
   Кошмар схватил себя за лоб, но ничего не почувствовал.
   - Что же нам тогда делать? - Шаман вопросительно посмотрел на Кошмара.
   - У вас будет время, прежде чем он что-то предпримет, но его, прямо скажу, будет немного. Вам нужно войти в Город и, не теряя времени идти в подземелье. Туда он не пойдет.
   - Почему?
   - Там есть свои обитатели. Духи подземелья.
   - Он видел женщину с закрытыми глазами там, под землей, - Шаман кивнул на Кошмара. - Он что, ее боится?
   - Нет, но встречаться мы не любим. Ему повезло, что он выжил после этого, - уже Какзаму кивнул на Кошмара. - Мать Ночь обычно не выпускает из своих щупальцев свежую душу.
   - Она сказала тогда, что не хочет трогать чужую собственность, - Кошмар подал голос. - Но она забрала ее, ту женщину, которая приходит ко мне в снах. И без которой я скучаю, она, наверное, уже сгинула там...
   - Она жива. Если тебе повезет, то ты ее увидишь. Только благодаря твоему тавро ты смог покинуть подземный городок.
   - Почему Зойи не может спуститься в подземелье? - настойчиво интересовался Шаман
   - Каждый живет там, где он живет и обычно не выходит за границы своего обитания.
   - Почему? - не сдавался он.
   - Слишком много вопросов, человек. Просто потому, что это так. И все.
   - Тот, про кого ты говорил, Зойи, он послал меня в Степь, чтобы я нашел человека с красивыми узорами на руках..., - Кошмар высказал мысли вслух.
   Шаман немного напрягся и тут же взглянул на свои, как будто бы не знал собственных рук и узоры взяли и появились на них вместо шрамов.
   - Он спас меня от Охотников, когда те уже схватили меня и чуть не убили. Потом он сказал, что мне нужно уйти из Города в Степь и приложил свой палец мне между бровей...
   Шаман сделал вид, что пропустил его реплику мимо ушей и продолжил разговор, а Кошмар погрузился в свои раздумья.
   - Как нам добраться до Города?
   - Человек, ты так хочешь покинуть этот мир, что готов рискнуть всем?
   - Да, я готов. Умом я понимаю, что нам нужно развернуться и идти назад, но сердцем чувствую, что у нас вряд ли что-то получится. Я вспоминаю свои блуждания давным-давно, - произнес Шаман.
   - Ты прав, человек. Этот мир иногда меняется, но зная его законы - можно это преодолеть.
   - Какие? - Шаман напрягся уже больше, так как знал, что это жизненно важная информация для него.
   - Ты правда готов рискнуть и поставить на карту все, я это чувствую, - после некоторых раздумий он продолжил: - Плывите вниз по реке, но ночью этого делать не следует, а спать - лучше на деревьях. Минуете озеро, старую разваленную деревню и попадете на гору, где есть кладбище. Вставайте на восходе и идите так, чтобы солнце всегда светило вам в правое ухо...
   - Мы же сделаем круг!
   - Не будь бестолковым! - лицо Какзаму разъярилось и приобрело зеленый оттенок, который постепенно сменился на розовый румянец, на котором плясали отблески пламени.
   Шаман испугался и поглядел на его руки, которые, к его счастью, остались прежними.
   - Я не хотел тебя перебивать.
   - Еще раз говорю, что мир меняется, - уже спокойным тоном продолжил он. - И если вы пойдете, как вам кажется прямо, то точно сделаете круг. И не один. Идите так, чтобы солнце всегда светило вам в правое ухо, - продолжил Какзаму. - Если солнце будет светить в затылок - попадете к большой воде, но вам туда не надо, как и не нужно туда, куда можно прийти, если придерживаться света в левое ухо.
   - Так: река, озеро, деревня, гора, кладбище и свет в левое ухо, - повторил скороговоркой Шаман
   - Нет, в правое.
   - Да, да, точно.
   - Не забудь ночевать на деревьях по возможности, если хочешь не остаться в лесу навсегда.
   - Хорошо, хорошо.
   - И запомните: Город, как и все вокруг впрочем, не постоянен.
   - Что ты имеешь в виду?
   - То, что Город изменчив.
   - Кошмар, отдай ему пожалуйста зажигалку.
   Кошмар молча опустил руку в карман и достал "зиппо". Открыл крышку и чиркнул колесиком, на фитиле заплясало пламя. Он увидел, как оживилось лицо Какзаму. Опустив крышку и погасив огонь, он протянул зажигалку ему. Тот, схватив ее, сразу зажег, и лицо расплылось в улыбке.
   - Только не пользуйся ей слишком часто, так у нее есть свой ресурс. А когда он кончится - я сказать не могу, - добавил Шаман.
   - Я пошел.
   - Не хочешь пойти с нами? - Шаман прокричал Какзаму вдогонку.
   Но лишь раздался громкий смех в ответ на его последний вопрос и он даже не повернулся. Их обдало холодом этого ледяного смеха, предвещающего что-то страшное впереди. Повисло напряженное молчание, которое нарушил Кошмар, когда прошло некоторое время после того, как его вытянувшаяся вверх фигура скрылась в близлежащих деревьях.
   - Я рад что он ушел, - облегченно вздохнул Кошмар. - От него веет льдом и страхом. Меня захлестывало, когда он сидел рядом, хоть и в обличии человека.
   - Я тоже рад, но я теперь понимаю, почему твоя Рыжая послала нас в лес.
   - Почему?
   - Чтобы мы получили ответы на вопросы, которые мы получили.
   - От него?
   - Да. Это, на самом деле, нисколько не облегчило нашу задачу, только усложнило, но лучше двигаться по трудному, но правильному пути, чем по легкому, но ошибочному.
   - Зачем ты ему предложил идти с нами?
   - Он много знает, что может нам понадобиться, и он говорил, что жил в другом мире. Возможно, он захотел бы пересечь Портал с нами.
   - После того, как он ушел, я почувствовал себя гораздо легче.
   - На самом деле я тоже, но неизвестно, что нас ждет впереди. Давай спать, завтра пойдем к реке.
   - Давай, а то у меня глаза просто закрываются.
   Кошмар повернулся спиной к костру и мгновенно уснул.
   Его глаза смотрели в голубое небо, он лежал на спине и плыл по бескрайнему красному морю. Красная вода была настолько густая, что выдерживала его вес и не давала телу погрузиться. Он поднес ладонь к лицу - с нее заструилась бордово-красная жидкость, напоминавшая кровь. Его охватила паника. Да еще у моря не было видно ни конца, ни края. Рука нащупала что-то. Это был алый мак. Рядом начали всплывали цветки и вдруг их стало неожиданно много. Они разом превратились в алый ковер, ярко горевший в бордово-красном закате, который угрожающе приближался. Страх рос, хотя вроде бы ничего не предвещало опасности. Он с силой закрутил головой, в какой-то слабой надежде. Вдали было белое пятно, и он поплыл в его сторону. Алый ковер не отставал, упорно преследуя и не сбавляя темпа. Белое пятно оказалось лодкой, которая, одиноко покачиваясь, казалось, ждала его. Взявшись за белоснежный борт и испачкав его красным, он упал на дно. Тяжело дыша, встал и посмотрел на плывущие в его сторону цветы. Они были уже совсем близко. Алый ковер, неожиданно поднявшись, ударил большой волной прямо в борт. Он почувствовал, что теряет равновесие и падает в воду. Жидкость заползала в рот, нос, уши, не давая дышать...
   Он жадно глотал ртом воздух и хлопал глазами, держась ладонями за горло, как будто его кто-то душил. Шаман испуганно смотрел, как он хватал воздух всей грудью:
   - Что с тобой? - его голос дрожал.
   Кошмар не отвечал, а только с шумом дышал.
   - Что случилось? - повторил дрожащим голосом Шаман.
   - Я... Я... Чуть... не задохнулся. Страшный сон... - Кошмар все не мог отдышаться.
   - Успокойся, не нервничай, - он придвинулся и похлопал его по плечу, в надежде хоть немного приободрить.
   - Мне приснился страшный сон, - дыхание Кошмара выровнялось. - Мне приснилось, что я плыву по кровавому морю. Красные маки были на поверхности, но они вдруг устремились в мою сторону. Я стал от них уплывать и увидел впереди белую лодку. Влез в нее, затем решил посмотреть, где маки и поднялся во весь рост. Они были рядом. Собрались в волну и ударили в борт. Я полетел в воду, а лодка перевернулась, и я стал тонуть. Хорошо, что проснулся.
   - Я подумаю над твоим сном. Скорее всего, он предвещает опасность, которая, наверное, исходит от воды.
   - Может быть, но я уже распрощался с жизнью - настолько это было реально.
   - Какзаму сказал, чтобы мы плыли вниз по реке, а ночевали на деревьях. Скорее всего, это взаимосвязано.
   - Жаль было отдавать зажигалку, - с сожалением в голосе сказал Кошмар.
   - Но это того стоило.
   - Хорошо бы.

* * *

   Собрав свои нехитрые пожитки и оставив выжженную землю от вчерашнего костра, они пошли по направлению к реке. Им приходилось продираться сквозь густые нехоженые заросли, которые пропускали их с трудом.
   Шаману не давали покоя мысли, уж не за ним ли послали Кошмара? И причем здесь узоры? У него их явно не было, но что тот имел в виду? И не Зойи ли тот, кого он видел в голубом свечении Портала, когда открыл дверь? Эти мысли свербели в голове и заставляли относиться к Кошмару более настороженно, потому что, как сказал Какзаму, что он себе не принадлежит.
   - Скажи, как выглядит Зойи? - аккуратно поинтересовался Шаман.
   - Думаешь, он послал меня за тобой?
   - Нет, - смутился Шаман и, склонившись, нырнул под разлапистую ветку. - Просто интересно, кого я видел в Портале. Уж не его ли?
   - Зойи примерно моего роста, бледное лицо и тонкие нос и губы, длинные волосы пепельного цвета и черные глаза, как будто зрачок расползся во весь белок и радужку, не оставив ни капли белого или другого цвета.
   Описание не сильно совпадало, но Шаман сумел не очень здорово его разглядеть, тем более свечение застилало глаза, а он показался ему черным на его фоне. Он, как полагал, мог определенно сказать, что у того волосы были не пепельные и это придало ему немного спокойствия, впрочем не избавив от беспокойства совсем.
   Блестящие воды реки открылись их взорам. Они стояли на песке небольшого пляжа и наблюдали за тем, как река катит свои воды в неспешном движении. Зеркальная гладь отражала небо и верхушки деревьев.
   - Что дальше? - Кошмар почесал затылок.
   - Дальше? Дальше придется плыть. Надо найти какое-нибудь небольшое упавшее дерево, чтобы мы смогли его подкатить к берегу. Также нам понадобятся шесты, чтобы можно было им управлять.
   - И как мы поплывем?
   - Сядем на бревно, оттолкнемся шестом от берега и вперед...
   - И ноги опустим в воду! - закончил за него Кошмар.
   - А как еще?
   - Сколько нам плыть?
   - Не знаю.
   - Вот в этом-то и вопрос. Давай лучше сделаем подобие плота, чтобы хоть на нем можно было стоять и, упираясь в дно шестом, более менее им управлять.
   - И чем ты собираешься связывать бревна? Разорвем твою одежду на полоски? - язвительно сказал Шаман.
   - Одежду мы рвать не будем. Нам достаточно будет трех-четырех стволов. Вон! Смотри! - он показал пальцем на воду.
   - И чего?
   - Там растут что-то похожее на кувшинки. У них длинный стебель. Хоть он и не очень крепкий, но из них можно сплести какое-нибудь подобие каната. Это конечно не стальной трос, но, надеюсь, будем плыть не месяц.
   - Тогда ты ныряй и выдирай стебли, а я пойду искать бревна.
   - Нет уж! - возмутился Кошмар. - Здорово ты придумал! Я - ныряй в холодную воду, а ты - будешь бродить по лесу! Ты думаешь, что лучше целый день держать ноги в воде?
   - Ладно, - нехотя согласился Шаман и принялся снимать с себя одежду.
   - Вот так-то лучше, - Кошмар положил куртку на песок и поставил рядом с ней ботинки.
   Холодный ветерок обдувал два голых тела, которые стояли по колено холодной в воде и не решались пройти дальше. Мурашки толпами бегали по их спинам.
   - Ныряй!
   - Нет, ты ныряй! Это была твоя идея, так что ты первый, - Шаман набрал полные горсти воды и окатил ими голую спину Кошмара.
   - А-а-а! - заголосил тот. - Холодно!
   Он хотел было обрызгать его, но Шаман прыгнул в воду, погрузившись в нее с головой и обдав его кучей брызг, от которых ему стало еще холоднее. Решившись, он тоже прыгнул и, разгребая воду, поплыл в сторону белых цветов, возвышающихся над водной гладью.
   Голова Шамана уже скрылась под водой. Кошмар решил подождать пока он вынырнет, чтобы не мешать друг другу и обговорить то, что один рвет, а второй отвозит это на берег, потом смена. Но Шаман все не показывался, только пузыри воздуха не торопясь всплывали и беззвучно лопались. Кошмар все ждал, по его подсчетам он уже давно должен был появиться на поверхности. Набрав полные легкие воздуха, он нырнул. Блестящая мокрая задница показалась ненадолго, но затем вода ее накрыла. Открыв глаза, он увидел, что почти на дне, на глубине в пару метров, барахтается белое пятно. Пятно было Шаманом. Как понял Кошмар, что-то его держало в глубине и не отпускало. Он подплыл и взял его за руку, увидев в нескольких сантиметрах пред своим лицом его отчаянные безумные глаза, которые молили о помощи. Всплывая, он дернул, но лишь только глубже погрузился. Хотел было встать на дно, но Шаман жестами показал, что этого делать не нужно. Он снова дернул, еще раз. Вторая рука Шамана уже безжизненно повисла, и подводное течение подхватывало ее и кружило в слабом вихре. Отчаявшись, он дернул что есть силы, испугавшись, что если именно сейчас он не спасет его, то через минуту ему уже ничего не поможет. Тело поддалось. Он потянул, и они стали всплывать...
   Кошмар торопился, благо было совсем неглубоко. На поверхности, взяв его левой рукой под подмышки, он поплыл в сторону оставленной на берегу одежды. Когда он его выволок на сушу, он лежал неподвижно и не дышал. Кошмар запаниковал и, не зная что предпринять, с размаху ударил его кулаком в грудь. Раздался глухой стук, бульканье воды и изо рта Шамана поднялся фонтанчик воды, которая стала стекать по щекам. Он открыл глаза и жадно задышал.
   - Где я? - он не видел ничего вокруг.
   - На берегу.
   Он поднялся на локтях и осмотрелся:
   - Значит, под водой я потерял сознание...
   - Что случилось? Ты мне показывал, чтобы я не становился на дно.
   - Я нырнул и увидел длинный стебель, я решил выдернуть его из земли, что он был подлиннее. Когда ноги погрузились в ил, я почувствовал, что не могу их освободить. Дергал ими, но ощущение было такое, будто я попал в болото и оно меня засасывает. Плот нам чуть не стал смертельно дорог.
   - Что же там такое на дне?
   - Не знаю, но лучше на него не становиться.
   Прохладный ветер подул сильнее, и они почувствовали, что замерзают. Кошмар поежился:
   - Жаль, что отдали зажигалку, а то бы уже грелись у огня.
   - Оденься - теплее будет.
   - Нужно все-таки веревки нарвать. Ты лучше отдохни, - он пресек попытку Шамана встать.
   - Я попытаюсь что-нибудь с огнем придумать.
   - Попытайся, - сказал он и пошел к воде. - Иногда поглядывай в мою сторону - мало ли чего.
   - Хорошо.
   Кошмар поплыл, а Шаман накинул только куртку и штаны, чтобы, в случае чего, их быстро скинуть и броситься на помощь Кошмару. Шаман зашел в лес и нашел подходящие палочки для его задумки, взял сухих листьев, щепок и немного хвороста. Вернувшись, он расположился прямо на песке и время от времени кидал взгляд в сторону Кошмара, его голова то пропадала, то поднималась над водой. Выбрав одну с острым концом, а вторую пошире и немного трухлявую положил между коленями, первую он поставил перпендикулярно, обложил листьями и начал вращать между ладонями. Кошмар иногда вылезал, вытаскивая на берег небольшую кипу, и снова плыл за новыми стеблями, а Шаман ни на секунду не прекратил вращательных движений. Ладони горели, казалось, что он стер всю кожу, но надежда на то, что это может затлеть не оставляла его и не давала остановиться. Он видел, как Кошмар уже дрожал как осиновый лист на ветру, но все равно упрямо лез в воду, это прибавляло ему сил, так как его синеющее от холода тело требовало тепла. Наконец показалась тоненькая струйка дыма. Она неуверенно поднималась из-под сухого листика. Не поверив своим глазам, Шаман уперся саднящими ладонями в песок и аккуратно принялся его раздувать. Он подкладывал щепки, дуя все усерднее и усерднее. Огонь занялся, неспеша поедая сухой хворост, брошенный в пламя.
   - Кошмар! Вылезай!
   Синяя фигура подошла к нему, дрожа всем телом:
   - Кидай дров побольше! Замерз так, что колотит! - трясущимися руками он накинул на плечи куртку, сел на корточки и приблизился к огню как можно ближе. Он был готов лечь в костер, лишь бы поскорее согреться.
   Скоро синие губы начали розоветь, а Шаман вернулся из леса с очередной охапкой дров. Огонь запылал ярче, и он, обсохнув, оделся.
   - Надо начинать вязать веревки, - произнес он, застегивая рубашку.
   Шаман молча кивнул и принес целую кипу, небрежно накиданную Кошмаром, с берега. Кинув их около костра, он сел по-турецки и взял в руки склизкий стебель:
   - Как вязать-то будем?
   - Вяжи косичкой, а там посмотрим. Если будет не очень прочно - свяжем их вместе. Получится веревка из двух или трех косичек.
   - А косички как соединять, чтобы получилась непрерывная веревка?
   - Вплетай отдельные стебли прямо в нее - она и будет получаться длинной. Вот так, - Кошмар показал, как нужно делать.
   Принявшись за дело, они редко обменивались репликами, и день незаметно прошел. Шаман иногда прекращал плести и ходил в лес за дровами. Сгущались сумерки. Кошмар отложил недоплетенную косичку в сторону и растянулся на песке. Закрыв глаза, он представил Рыжую. Ее нежные губы, полную грудь. Ее глаза глядели на него с невысказанным вопросом или она хотела его о чем-то предупредить, но не могла раскрыть рта. Сзади раздавалось шуршание, и он обернулся. К нему неторопливо ползли красные цветы, плотоядно усмехаясь...
   Вздрогнув и открыв глаза, он увидел мерцающие во тьме еще не остывшие угли. Рядом, свернувшись калачиком, сопел Шаман. Со стороны реки слышалось шуршание и негромкий клекот, раздававшийся время от времени. Откуда-то возник страх и накрыл его своим саваном, сбивая дыхание. Шорох, как будто, что-то ползло по мокрому песку. Он вскочил, подбежал к Шаману и начал трясти его как грушу:
   - Вставай, скорее вставай!
   - Что такое, - спросонья сказал он.
   - Быстрее! Быстрее! Вставай!
   - Что? - он снова задал вопрос, но подчинился ему.
   Они побежали вглубь леса, и как только Кошмар нашел подходящее дерево, сразу же на него вскарабкались. В темноте почти ничего видно не было, только шумное дыхание говорило, что они недалеко друг от друга.
   - Что все-таки произошло?
   - Что, что! Мы с тобой два дурака!
   - Это еще почему?
   - Нам дважды говорили: первый раз - Рыжая, чтобы мы не ходили к открытой воде ночью, а второй раз - Какзаму, чтобы мы ночевали на деревьях! И после всего этого мы заснули прямо на берегу!
   - Как же это мы так оплошали?
   - Тихо!
   - Что там?
   - Слышишь?
   Шуршание доносилось со многих мест, иногда негромкий клекот звучал то тут, то там. Как будто кто-то полз по земле и переговаривался.
   Они замерли. Шаман шепнул:
   - Наша безалаберность могла стоить жизни нам обоим. Хорошо, что ты вовремя проснулся.
   - Мне опять приснились маки, которые хотели меня сожрать, тихо ползли со спины. Я почувствовал что-то позади себя и... проснулся.
   - И Слава Богу! Если бы ты меня не разбудил, то мы бы уже были не в состоянии делать что-либо, так как мы бы были в их желудках.
   - А как теперь спать? - некая жалобность послышалась в голосе Кошмара.
   - Как и в тот раз, когда мы спасались от червей.
   - Я тогда чуть не упал.
   - А я нормально провел ночь. Без происшествий и даже без намеков на них.
   - Не знаю, смогу ли я уснуть...
   - А ты попробуй.
   - Не знаю, не знаю. Страшновато мне как-то. Боюсь свалиться.
   - Привяжи тогда себя чем-нибудь.
   - Чем?
   - Да хоть курточкой. Одень ее рукава так, чтобы сучок был между спиной и курткой и застегнись. Получится что-то похожее на страховку.
   - Найти бы какую-нибудь веревку...
   - Она есть. Только внизу! Хочешь за ней сходить?
   - Ты шутник. Желанием совсем не горю. В другой раз или когда рассветет. Обязательно для себя оставлю несколько метров.
   - Только за шею себя не привязывай!
   - Уговорил. Не буду.
   - Сегодня тебе придется либо последовать моему совету, либо не спать совсем. Лучше не спи совсем! Будешь охранять мой покой!
   - Нет проблем, только завтра ты будешь нырять за кувшинками, а потом плести веревку, а я буду весь день спать!
   - Я не против в общем-то. Но река стала меня пугать. Так что лучше спи.
   Они замолчали. Шаман устроился поудобнее и скоро Кошмар услышал его сопение, почти такое же, когда он разбудил его у костра.
   "Как он может спать? А я наверное не смогу".
   Кошмар уставился во тьму, боясь надолго закрыть глаза, потому что он думал, что стоит только ему их закрыть, как он сорвется вниз, в эту негромко клекочущую неизвестность, а там произойдет что-то, известное одному лишь Господу. Ночь шла долго, утро все не хотело наступать. Солнце задерживалось со своим появлением. Кошмару казалось, что оно никогда не появится, что эта ночь никогда не закончится. Появились первые лучи света, а он так и не сомкнул глаз.
   - Шаман вставай! Уже светло!
   - Светло? - Шаман подскочил от неожиданно раздавшегося голоса у себя над ухом и едва не свалился вниз. Он тер глаза и явно не понимал, где находится. - Где я? - его глаза упрямо не хотели открываться, в них можно было вставлять спички. Кошмар разбудил его в тот момент, когда он явно разоспался.
   - На дереве.
   - Как мы сюда попали? - наконец-то он приоткрыл один глаз и посмотрел вокруг.
   - Мы вчера сюда влезли, я тебя разбудил, когда ты дрых возле костра. Потом мы побежали в лес и влезли на дерево.
   - А-а-а! Ты чего сдурел так рано меня будить! Солнце еще не взошло!
   - Пойдем вниз. Я тоже поспать хочу. Всю ночь так и не сомкнул глаз. Слушал этот чертов клекот.
   - Ты уверен, что внизу все спокойно?
   - Вроде бы все тихо. И никого не видно.
   - Ладно, полезли.
   Очутившись на пляже возле своего вчерашнего костра, они заметили, какие-то неясные следы, как будто кто-то ползал по песку. Почти совсем проснувшийся Шаман, который первое время даже шатался на ходу, сказал:
   - Смотри, полосы ведут в реку.
   - Как думаешь, что это было?
   - Не знаю. Может это те черви, от которых мы тоже спасались на дереве?
   - Не похоже на них. Следы слишком толстые. А это что? - Кошмар ткнул пальцем вниз.
   - Где?
   - Вон.
   - Напоминает отпечаток человеческой руки, тебе не кажется?
   - Очень похоже, только вместо ногтей, по всей видимости, длинные когти.
   - А ты что, удивлен?
   - Я был бы больше удивлен, если бы их не было. Скоро, наверное, нам повстречаются кролики с огромными когтями и зубами.
   - Я не удивлюсь, если так и будет. Даже у Винни-Пуха с Пятачком!
   - Зубы и когти есть почти у всех, - Кошмар лег к тлеющим уголькам, которые за всю ночь не погасли. - Жаль, что только у нас с тобой их нет... - он закрыл глаза.
   - Они могут появиться и у нас, - но Кошмар не слышал последних слов, так как уже уснул.
   Когда он открыл глаза, Шамана он рядом не увидел. Дрова в костре тихонько потрескивали, а солнце стояло высоко в небе. Жар от костра и солнца смешивался и заставил Кошмара вспотеть. Через некоторое время он появился, неся в руках очередную охапку сухого хвороста. Кошмар не торопился вставать, так как голова гудела, а перед глазами стояла пелена.
   - Проснулся наконец?
   - Ну да, - нехотя проговорил он и поднялся. Его пошатывало как Шамана ночью, когда он разбудил его и заставил слезть на землю.
   Скинув с себя одежду, он с разбегу нырнул в реку. Прохладная вода окутала его тело, смыв пелену с глаз и придав бодрости. Он вылез. Шаман сидел около костра и наблюдал за ним.
   - Теперь ты точно проснулся.
   - Теперь да, - он огляделся и увидел, что пока он спал, Шаман принес из леса пару бревен. Они лежали рядом с веревкой. - Зачем? Подождал бы меня, вместе бы принесли.
   - Все равно заняться было нечем. Не спалось, после того как ты меня поднял, да они и были здесь рядом.
   - Как думаешь, веревки нам хватит?
   - Я думаю, что еще стеблей нарвать нужно. Потому что все случиться может - на камень наткнемся или просто она не выдержит. Лучше, чтобы запас был.
   Кошмар почесал затылок и, развернувшись к нему спиной, снова нырнул. Он выходил на берег несколько раз. И после каждого раза кипа водорослей росла. Замерзнув и решив, что пока хватит, он пошел греться к костру, который горел тепло и ярко.
   - Т-т-теперь н-н-надеюсь хватит.
   Весь день, как и предыдущий, прошел в вязании веревки. Когда начали сгущаться сумерки, они оставили свое стойбище и удалились в лес, чтобы залезть на то же дерево, на котором они ночевали. Кошмар, в этот раз, захватил с собой длинную веревку, и, когда они очутились на достаточной высоте, сделал несколько мотков вокруг ствола и завязал концы не двойным, а для большей верности - тройным узлом. Шаман с улыбкой смотрел на все эти манипуляции, но не сказал ни слова. Солнце не торопясь опускалось. Кошмар, который толком не спал, закрыл глаза и сразу же провалился в сон.
   Снизу доносилось шуршание и клекот, и в наступающей темноте он не мог разобрать, что там происходит. Он вытягивал шею, пытаясь разглядеть тех, кто его издавал. Любопытство завладело им, и он начал привставать, чтобы выглянуть дальше. Он видел только какое-то отдельное движение в мрачной глубине. То тут, то там что-то шевелилось, но потом замирало. Неясные очертания не давали понять, что или кто это был. Лишь треск сухого сучка, переломленного весом чьего-то тела, напоминал об опасности. Сквозь густой полумрак, царящий внизу, он не мог ничего разглядеть, как ни старался. Ему, во что бы то ни стало, хотелось понять, что же там? Ну что? Повинуясь его сильному желанию, вышедшая из-за тучи луна осветила серое поле. Посреди простора серых цветов высилось дерево, на котором он сидел. Цветы шуршали и издавали клекот, не очень громкий, но все-таки достаточно пронзительный, чтобы он был слышен. Кошмар хотел было разбудить Шамана, чтобы и он посмотрел на то, что простиралось внизу, но его рядом не было... Паника охватила Кошмара. Где же он? Где Шаман? Куда он делся?! Он искал его глазами, шарил по дереву, но не находил. Шамана не было. А цветы внизу шуршали и клекотали все громче и громче. Скоро это начало резать слух, и он закрыл уши руками. Они лезли на дерево. Нахлынывали волнами и откатывались назад, чтобы через какое-то время, с новыми силами накатить и поглотить дерево вместе с его единственным обитателем. Кошмар вздрагивал с каждой волной, потому что она захлестывала ствол все выше и выше. Отдельные цветы цеплялись за кору и пытались лезть выше. Они хватались своими листьями и ползли, ползли, ползли... Некоторые из них срывались, но волна оставляла их после себя все больше и больше. Кошмар попятился, но веревка, завязанная им же самим, держала крепко и не отпускала. Он дернул узел - тот не поддавался. Паника все сильнее и сильнее завладевала им. Узел все не поддавался, несмотря на утроенные усилия. Казалось, веревка и поле сговорились между собой. Цветы были уже совсем рядом. Они уже готов были вцепиться в ноги. Кошмар дернул изо всех сил. Веревка треснула и он, увлекаемой силой инерции, опрокинулся назад и свалился вниз, прямо в густую накатывающую массу... Его разрывали на тысячи мелких кусочков, вонзаясь в тело тысячами мелких иголок...
   Холодный пот выступил на лбу, и он чувствовал его, как он медленно стекает. Капля попала в глаз и его защипало. Все тело ныло, и он не мог пошевелиться. Сквозь тьму просачивалось шуршание и клекот. Сердце сжалось в маленький комочек. Значит он не упал? Значит он все еще наверху? Потрогав веревку, он понял, что она целая. Рядом раздалось едва слышное бормотание, как будто кто-то говорил что-то непонятное во сне. "Это Шаман", - подумал он. Только сейчас до него дошло, что это был сон. Но тело все равно ломило. Руки его не слушались, и когда он ими зашевелил, в них вонзились тысячи иголочек. Сердце сжалось опять, так как воспоминания, когда он падает в серую массу, были свежи и реальны. Пораскинув мозгами, он понял, что во сне он откинулся назад, и веревки ограничили приток крови. Поэтому-то все и затекло. Он наклонился вперед, уперевшись лбом в шершавую кору. Тело стало отходить, причиняя ему неимоверную боль...
   День уже наступил и припекал своими лучами землю. Шаман бодрствовал и, спустив ноги вниз, болтал ими. Кошмар все еще спал, завалившись набок, и только веревка удерживала его от неминуемого падения. Руки висели как две плети, а на лбу была свежая, но неглубокая царапина. Шаман его не будил, а откинулся назад, прикрыл глаза и подставил лицо солнечному теплу. Вскоре Кошмар зашевелился. В эту ночь он не пожалел, что привязался.
   - Шаман! - негромко позвал он. - Ты спишь?
   - Нет. Я уже давно проснулся. Жду когда ты глаза продерешь.
   - Опять эти сны не давали мне покоя, - пробурчал Кошмар и стал слезать, предварительно смотав веревку.
   Когда они вышли на пляж, то обилие следов, таких же как и вчера, заставило их задуматься.
   - Тебе не кажется, что их стало намного больше? - Шаман держался за подбородок, и лоб был сморщен.
   - Сегодня надо отсюда уплывать...
   - Почему именно сегодня?
   - До завтра мы можем не дожить.
   - Ты так думаешь?
   - Опять эти сны.
   - Что сегодня.
   - Я спал на дереве, потом проснулся, а снизу было залитое лунным светом серое маковое поле. Оно, как море, накатывало волнами, пытаясь меня захлестнуть, причем с каждым разом все выше и выше. Некоторые цветы хватались листьями за кору, а потом лезли вверх прямо ко мне! Я хотел развязать веревку, но она не поддавалась. Тогда я рванул и разорвал ее, но не смог удержать равновесие и свалился вниз. Мне показалось, что тысячи мелких, но острых зубок, одновременно впились в мое тело!
   Лоб Шаман наморщился еще больше, а рука переместилась с подбородка на затылок, почесывая его. Наконец он произнес:
   - Тогда за работу. Если постараемся, то к полудню будем уже плыть.
   Огонь тихо потрескивал, а они пытались связать четыре бревна. Веревка оказалась не такой прочной, как они рассчитывали, и ее приходилось скручивать вдвое.
   - Я удивляюсь, как она меня выдержала? - проговорил Кошмар, когда очередная лопнула, когда он потянул чуть сильнее.
   - Наверное, тебе повезло, - Шаман держал в руках два конца, думая как их соединить.
   - Вот бы мне научиться спать как ты! Прямо как леопард!
   Наконец, пародия на плот была готова. Они вооружились длинными шестами, готовые пуститься в плавание. Плот из кривоватых бревен, связанный водорослями, лежал на воде.
   - Шампанское будем о борт разбивать? - Кошмар повернул голову на Шамана.
   - В следующий раз. Уважаемые дамы и господа! Прошу вас располагаться на борту нашего уютного лайнера. На верхних палубах два бассейна и развлекательный центр с кинозалом, казино и танцполом. Внизу - комфортабельные каюты люкс класса с двумя спальнями и гостиной. Добро пожаловать на борт! - прокричал Шаман и вскочил на плот. Тот колыхнулся и, если бы его край не уперся в песок, то Шаман бы рухнул в воду.
   - Аккуратнее! Метеоцентр предупреждает о надвигающемся на нас циклоне! Ожидается сильная качка!
   - Надеюсь, вы не страдаете морской болезнью, юнга?
   - Еще не знаю капитан, но, надеюсь, скоро узнаю! - Кошмар издал звук, похожий на гудение парохода, шагнул на плот и уперся шестом в берег. - Помогай капитан!
   Они вдвоем налегли на шесты, и плот устремился к середине реки. Течение его сносило вниз и они в последний раз взглянули на пляж, где они провели несколько дней, хоть и опасных для жизни. Они уцелели, и это было самое главное, чтобы продолжать путь к намеченной, но несколько призрачной цели.

* * *

   Стены деревьев неспешно проплывали мимо, и течение увлекало их вперед, вперед неизвестности, которой они смело глядели в лицо. Деревья-гиганты, росшие наверху, подпирали своими огромными сучьями, как древние атланты, небосвод, постепенно уменьшались, все дальше и дальше удаляясь. Вяло шевеля сооруженными наспех веслами, они удерживали свой нехитрый корабль на середине, где течение было наиболее сильным и несло их быстрее.
   - Хорошо, что построили плот, а то держать ноги в воде, после того, что мы видели, что следы ведут в реку, как-то не хочется. Еще схватит кто-нибудь за пятку, когда этого совсем не ждешь! - Шаман смотрел в прозрачную воду широкой реки, пытаясь разглядеть ползающих по ночам тварей в глубине.
   - Нужно искать место на ночлег.
   - Еще долго светло будет.
   - Неважно. Лучше обо всем заранее позаботиться и найти что-то песчаное, к чему можно пристать. В ил я прыгать не собираюсь.
   - Ты прав, - Шаман вспомнил, что чуть не утонул, когда пытался рвать кувшинки.
   Через пару часов они увидели песчаный берег и не без труда пристали. Вытащив плот на берег, они пошли в лес, чтобы найти подходящее дерево для сна.
   - Может мне, как птичке, научиться вить гнезда, чтобы не привязываться? - Кошмар, задрав голову, оглядывал не слишком сучковатый ствол.
   - А что! Мысль неплохая! Плети сразу на двоих! А то спина всегда затекает во сне. Здесь хоть можно перевернуться будет.
   - Как бы мне тебя со своим птенцом не перепутать! Придется тебя еще высиживать и кормить!
   Не дожидаясь темноты, они вскарабкались наверх и приготовились ко сну: Кошмар обвязался вокруг ствола, а Шаман прилег на толстый сучок.
   - Спокойной ночи!
   - Спасибо. Надеюсь, сегодня будет без сновидений.

* * *

   Явно было видно, что вокруг плота кто-то ползал. И следы этого кого-то были такими же, как и те, которые они видели на том пляже.
   - Они, что, нас преследуют? - Кошмар с недоумением взирал на песок.
   - Будем считать, что это другие. Теперь в путь. Сегодня предстоит долгое плавание.
   - Семь футов под килем!
   - Угу, - пробурчал Шаман, и они оттолкнулись от берега.
   Вода с готовностью их понесла, и Шаман правил на середину.
   - Интересно, наверное, здесь водится какое-нибудь чудовище, - Кошмар глядел в воду.
   - Если хочешь проверить, то прыгай в воду! Можешь даже держаться за край. Нет. Лучше держись за конец, который я тебе сброшу в воду, а то мало ли чего с плотом может случиться!
   Кошмар не ответил, а лишь продолжил смотреть в воду, сидя по-турецки и иногда опуская в нее руки. Шаман держал свое весло как руль и иногда им подгребал, когда ему казалось, что плот немного сносило.
   Неожиданно резко вскочив, он схватил Шамана за руку.
   - Что такое? - Шаман испугался не на шутку.
   - Т-т-там что-то внизу, - его голос запинался, как споткнувшаяся нога, неудачно зацепившаяся за высокий бордюр.
   - Что там? - глаза Шамана округлились, как и рот, которые все вместе составляли испуганный ансамбль.
   - Д-д-движение в глубине, - Кошмар хватал его за руку, ища поддержки.
   - Тихо ты, - прикрикнул на него Шаман. - А то меня в воду столкнешь. Успокойся!
   - Давай пристанем к берегу, - жалобно попросил он.
   - Просто не шевелись. Иди на середину и не шевелись. Может оно нас не заметит.
   - Б-б-большое и б-б-белое...
   - Сядь на середину и успокойся! И не шевелись!
   Шаман вытащил из воды весло и присел почти на центр плота. Рядом опустился Кошмар, стараясь не показать своего страха, но все равно мелко дрожал, так как ему было совершенно понятно, что на середине реки никуда не спрячешься и не убежишь.

* * *

   Время шло. Они плыли уже около недели. Ближе к вечеру приставали к берегу и спали на деревьях. Каждую ночь шорохи и клекот напоминали им, что они в лесу не одни и нужно соблюдать осторожность. Кошмар обвязывал веревкой себя и ствол, как какую-нибудь мумию в длинные папирусы. Только после того как завязывал все тройным узлом, становился более менее спокойным и мог уснуть. Шаман же так и продолжал спать без всякой страховки и Кошмар каждый раз удивлялся, как это у него может так получаться. Утром он обычно съезжал и удерживался на дереве только благодаря веревкам, а открыв глаза, видел Шамана все в той же позе что и вчера, когда он засыпал. Они все плыли и плыли, точнее течение их все несло и несло, а они терпеливо ждали, когда же появится озеро, а затем и старая деревня на берегу, предсказанные Какзаму.
   - Все-таки хорошо, что мы сделали плот, - произнес Шаман на исходе седьмого дня плавания. - Твоя идея оказалась намного практичнее моей, хоть и более трудно выполнимой.
   - Да уж. Наши ноги давно бы уже распухли от воды, а натертые задницы стали бы красными как у макак! Здесь можно постоять, посидеть, даже немного размяться, если уж очень хочется. Пора искать ночлег.
   Вскоре они пристали к берегу.

* * *

   - Мне все-таки кажется, что они нас преследуют, - Кошмар стоял около толстого следа, ведущего в воду. Утреннее солнце ярко светило и давало им немного радостного настроения.
   - Не думай об этом. Мы живы и здоровы. Утром на нас никто не нападает, а ночью мы знаем что делать, чтобы остаться в живых. Мне вот показалось, что течение несколько усилилось за последние два дня.
   - Думаешь, там может быть водопад?
   - Вполне возможно. Надо быть готовым ко всему.
   Шесты уперлись в берег, и они отчалили. К середине дня стало понятно, что течение и вправду усилилось. Вдалеке послышался едва слышный гул. Кошмар закрыл глаза и вспомнил свои блуждания с Рыжей под землей, когда они спасались бегством. Они тогда тоже плыли, хоть и не на плоту, но тогда они тоже услышали далекий нарастающий гул, подумав, что это водопад, где вода срывается с высоты и с шумом падает вниз. Им повезло и они смогли избежать падения в бездну - посчастливилось залезть на пандус.
   "Пандус... Она... Совсем обнажена, как и я. Тогда мы неистово занимались любовью, не смотря ни на что. Вокруг ничего не существовало, даже Охотников, которые могли выскочить из темноты в любую секунду. Ее шея, покрытая мелкими капельками пота... Запрокинутая голова, с растрепанными волнистыми волосами, раскачивающимися в такт..."
   Из знойной задумчивости его вывел Шаман, кричащий ему прямо в ухо:
   - Помогай! Я не могу справиться! Течение неожиданно усилилось настолько, что я ничего не могу сделать! Нас несет!
   Кошмар почти физически ощутил навязчивый гул, стоящий в ушах. Он схватил весло и начал яростно грести. Плот сдвигался на какое-то расстояние, но потом быстрый водоворот подхватывал его и возвращал на прежнюю траекторию. Его весло сломалось, и он бессильно взглянул на Шамана, который обливался потом от натуги. Буквально через несколько секунд гул стал настолько сильным, что они перестали слышать собственные голоса. Их вынесло прямо на гребень, и их взору открылся изумительный вид - большое озеро и невысокие горы. На мгновение они почувствовали себя скалолазами, которым открылся потрясающий пейзаж. Но всего лишь на мгновение. Когда оно прошло, вода увлекла их вниз, и они полетели с громадной высоты вместе со своим плотом.
   - ...толкнись ногами... - заглушаемый водой голос Шамана донесся откуда-то сзади.
   Казалось, он падал целую вечность, но в самом ее начале он все-таки догадался отпихнуть от себя плот, так как понял, что имел в виду Шаман, хоть он и не услышал фразу полностью. Он совсем не хотел, чтобы плот упал ему сверху на голову. Если, конечно, они уцелеют и не разобьются о дно. Мысленно он приготовился к смерти от сильнейшего удара о воду. Он ждал его, но время тянулось поразительно медленно. В голове мелькали сцены из его прошлой и нынешней жизни. За время падения обе жизни пролетели перед глазами...
   Водная гладь неумолимо приближалась и он, набрав полные легкие воздуха, погрузился в темную пучину, уйдя вглубь метров на десять, вытянув руки вверх. Тыльные стороны ладоней обожгло жидким огнем. От удара рюкзак сорвало, а он даже этого не почувствовал. Под водой было темно, но он был жив. От сильного удара он потерял ориентир и запаниковал, не зная в какую сторону плыть. Под водой его развернуло, но тусклый свет солнца указал путь и он, с силой разгребая вязкую массу, устремился на поверхность. Он видел толщу воды, играющий свет на поверхности, но она казалась ему далекой, а воздух в легких подходил к концу. Они требовали воздуха, рот хотел раскрыться и глотнуть. Испугавшись того, что подчинится инстинкту и не выдержит, он зажал рот и нос одной рукой. Ощущая, что легкие сокращаются, требуя кислорода, он стал сглатывать, обманывая свой организм. Ноги шевелились с удвоенной силой, левая рука гребла за себя и за правую, но намокшая и тяжелая одежда не давала двигаться очень быстро. Поверхность была всего в каком-то метре, как он почувствовал, что взгляд начинает затуманиваться и силы медленно его покидают. Собрав их остатки, он решил бороться до конца...
   Его тело вырвалось из смертельных объятий озера, а легкие вдохнули долгожданный воздух. Их обожгло почти как ладони, но он был рад и ощущал его внутри себя. Он вынырнул почти до пояса и расставил руки, чтобы опять не уйти под воду, боясь снова встретиться с нахлынувшим страхом. Его трясло. Слишком много сил было отдано.
   "Я жив! Я жив. Я жив... Где же Шаман? Что с ним?" - он огляделся своим серо-зеленым лицом, по которому было понятно, сколько он сил отдал, чтобы всплыть.
   Недалеко плавал рюкзак, но он не понял, что это такое и, решив, что это Шаман, который разбился или утонул. Поспешив к нему с тяжелым сердцем, он испытал облегчение, что это был всего лишь рюкзак, а не его друг.
   "Сорвало, когда я падал. Точно. Руки я вытянул вверх. Даже не почувствовал".
   Кошмар ощущал, что его течением сносит вниз, но в отличие от верха оно только замедлялось. Плот разбило о воду, и теперь одинокое бревно с обрывками веревок проплывало рядом с ним. Он поспешил за него зацепиться. Рюкзак болтался опять за спиной, на своем прежнем месте. Кошмар оседлал бревно, чтобы как можно выше подняться над водой и поискать взглядом Шамана.
   - Ш-А-М-А-А-А-Н! Ш-А-М-А-А-А-Н! - он орал изо всех сил, насколько ему позволяли его голосовые связки. Он прислушался. Тишина.
   - Ш-А-М-А-А-А-Н!
   - Эй-эй! - донеслось откуда-то сбоку.
   Его голова возвышалась над темной водой. Раздался вздох облегчения.
   "Он жив! Он жив!"
   - Плыви сюда! Я здесь!
   - Слава Богу, ты жив! - раздалось издалека.
   Через некоторое время Шаман повис на бревне.
   - Еле выплыл наружу, - наконец произнес он тяжелым голосом.
   - Я тоже. Чуть не утонул. Но, честно говоря, я думал, что мы разобьемся о воду, - он показал ему красные тыльные стороны ладоней, которые уже стали синеть.
   - Высоко, - они посмотрели с какой высоты им пришлось рухнуть вниз.
   - Страшно смотреть. Аж пятки колет, - Кошмар поежился.
   - Д-а-а... Просто чудом не разбились.
   Шаман попытался оседлать бревно, но оно крутанулось и Кошмар упал в воду.
   - Так не пойдет, - сказал он, вынырнув и выплюнув воду. - Просто держись за него. Вдвоем нам сложно будет удержаться верхом.
   Тихое течение несло их на середину озера. Казалось, что они перестали двигаться и стояли на одном месте. Холод медленно подкрадывался, сковывая их своими холодными руками.
   - Вот и озеро. Осталось найти деревню, - Шаман рыскал взглядом по склонам, но не находил того, что ему было нужно.
   Зубы Кошмара стучали. Серо-зеленый цвет лица ушел, а его заменил синюшный. Холод не знал пощады. Шаман тоже мерз, но обращал на это меньше внимания, так как был поглощен поисками и боялся упустить из виду даже мельчайшую деталь, которая могла указать на местонахождение деревни.
   -Долго здесь будем еще торчать? - сказал Кошмар через некоторое время. Может, все-таки поплывем в сторону берега?
   - Боюсь ошибиться, - Шаман его не слышал, либо не хотел слушать. - Но мне кажется, что это то, что нам нужно, - он оттолкнулся от бревна и поплыл, как будто бы прислушавшись к словам Кошмара. Замерзшие руки работали плохо, но скоро они разогрелись и он поравнялся с Шаманом.
   - Что ты там видел?
   - Приглядись сам. В-о-он там.
   - Где?
   - Видишь небольшой холмик между двумя которые повыше? Приглядись. Ничего не замечаешь?
   - Нет, ничего. Холм как холм.
   - Смотри лучше.
   - Все равно ничего не вижу, - Кошмар сдался.
   - Выше него чуть-чуть поднимается что-то явно не природного происхождения. Я думаю, что это труба. Если мы подплывем поближе, то увидим и дом. Сейчас он сливается с холмом. Кошмар напряг зрение и заметил коротенькую черную полоску, едва-едва возвышающуюся над вершиной холма. В его понимании это вряд ли могло быть трубой. Чем угодно: засохшим деревом, столбом, но только не трубой.
   - Ты просто хочешь думать, что там находится деревня. Вот и считаешь, что это труба. Хотя на самом деле это может быть чем угодно.
   - Нет, это труба. И там деревня. Я уверен, - с ослиным упрямством проговорил Шаман.
   - Хорошо если так, - Кошмар замолк.
   Они плыли долго, не говоря ни слова. Появился силуэт дома, с возвышающейся над ним трубой.
   - Признаю, ты был прав.
   Шаман не ответил и не повернул голову. В его глазах был только этот дом и эта труба, которая сыграла роль маяка, и он был ей благодарен. Не заметь он ее - они бы проплыли мимо. Может они бы никогда ее не нашли, даже исходив все озеро вдоль и поперек. А какая опасность ждала их у воды, они не знали. Знали, что это опасно. Шаман хотел бы как можно быстрее убраться от озера подальше. Горы росли на глазах. Хоть и медленно, но они продвигались вперед.

* * *

   Выбравшись на берег, они поспешили в направлении полуразваленных домов, которые стояли на склоне, и к ним вела поросшая травой дорога. Некоторые дома были сожжены и сохранившиеся черные деревянные остовы крыш уныло поднимались к серому небу. Кирпичные стены кое-где закоптились и на этой копоти были нарисованы какие-то символы, явно сделанные человеческой рукой. Торчащая печная труба с выщербленными от дождя и ветра кирпичами одиноко взирала на двух мокрых людей. Казалось, у нее застыл немой вопрос: "Откуда вы взялись? Откуда вы два таких красавца с нечесаными волосами? Откуда вы, а?"
   - Это и есть, наверное, старая разваленная деревня, - негромко прошептал Шаман.
   Кошмар его услышал и повернул голову в его сторону.
   - По всей видимости, да. Только чувство у меня очень неприятное, как будто что-то здесь не так. Или здесь есть что-то такое... не знаю. Абсолютно точно - здесь нет ничего хорошего.
   Они пошли вверх по дороге, минуя стены домов, на которых кое-где еще сохранилась краска. Местами она облупилась и обнажала серую потрескавшуюся штукатурку под ней. Стены кое-где напоминали патину, почти как на какой-нибудь благородной антикварной вещи. Кошмар на ходу прислонил руку, провел по ней пальцами. Подушечки ощутили мелкие трещинки и шершавую поверхность между ними. На самом высоком месте, в конце деревни, стоял вполне сохранившийся дом с хорошей, но немного разношерстной крышей, которая, скорее всего, перекочевала с других домов. Окон в нем не было, оконные проемы конечно были, но все забиты толстыми досками и старым железом так, чтобы щелей оставалось как можно меньше.
   - Странный дом какой-то, - Кошмар высказал свои мысли вслух.
   - Окна забиты не так давно...
   Шаман не успел закончить, как дверь приоткрылась, и из нее вышел небольшой коренастый мужчина с ведром в руке. Он, глядя под ноги, стал спускаться по ступенькам крыльца, которое смотрело прямо на них. Кроме ступенек для него ничего не существовало, и он их не заметил. Кошмар и Шаман застыли на месте, не зная как реагировать, то ли поскорее пуститься наутек, то ли окрикнуть его. Но мужчина их опередил. Он поднял взгляд, попятился и, споткнувшись, сел на ступеньку. Ведро выскользнуло из его руки и с характерным звуком грохнулось на землю. Быстро встав, он, как сайгак, огромными шагами, перешагивая через несколько ступеней одновременно, побежал обратно. Дверь хлопнула и наступила тишина. Они не знали как на это реагировать, так и продолжая стоять на одном месте. Они переглядывались и недоумевали, что встретили живого человека так далеко от Города.
   Раздался скрежет, в двери дома открылась небольшая амбразура, и раздался оглушительный выстрел. Их отвисшие челюсти потянули их к земле, и они упали в пыль дороги, которая осела у них на небе и на языке.
   - Ты слышал? - глаза Кошмара были круглые от удивления, как кофейные блюдца.
   - Это был выстрел или мне послышалось? - Шаман лежал не в силах закрыть рот.
   - Это точно выстрел!
   - Эй, эй! Не стреляй! Мы не желаем тебе зла!
   Раздавшийся голос из-за двери был глух, но все-таки достаточно громок, чтобы они услышали его.
   - Черт вас раздери! Теперь и днем стали разгуливать!
   Прогремел еще один выстрел, и они уткнулись лицами в пыль, которая уже попала в глаза.
   Все тот же голос глухо орал:
   - Я разнесу вас в клочья! Попробуйте только приблизиться!
   Еще один выстрел заглушил голос Шамана, который хотел что-то крикнуть, и заставил его опять погрузить лицо в песок дороги.
   Вдруг Шаман встал в полный рост, вытянул руки как можно выше, и закричал истошным голосом:
   - Не стреляй!!!
   Человек в доме замолк, и его лицо показалось в амбразуре.
   - Ты кто? - его вопрос прозвучал скорее испуганно, чем угрожающе.
   - Я человек! Я не желаю тебе зла! Поверь!
   Дверь осторожно приоткрылась. Сначала появилось черное дуло помпового дробовика, а потом и его голова.
   - Подойди ближе. Руки держи поднятыми. Хм, вроде ты и вправду человек, - произнес он, когда Шаман исполнил его приказания. Человек вышел за дверь и смотрел на стоящего у первой ступени крыльца Шамана.
   Шаман подал голос:
   - Я не один, - и поспешил добавить, когда увидел, что мужчина угрожающе поднял винтовку и направил ее на него, схмурив густые брови и передернув затвор, загоняя патрон в патронник. - Это тоже человек!!! Это мой друг! Он тоже не желает тебе зла! Кошмар, встань!
   Кошмар осторожно встал, но тоже держал руки высоко поднятыми, так, на всякий случай.
   - Скажи, что ты не желаешь ему зла!
   - Конечно не желаю, - поторопился повторить за Шаманом Кошмар.
   Мужчина, наконец, опустил дробовик, но его взгляд был направлен на их ноги.
   - Подойди сюда, - сказал он. Когда Кошмар поравнялся с Шаманом, он добавил больше констатируя факт, чем задавая вопрос. - Все-таки вы люди.
   - Конечно люди. А ты думал кто? - Шаман и Кошмар стояли напротив него с поднятыми руками, не решаясь их опустить.
   - Поначалу я принял вас за Русалок.
   - За кого? - недоумение прозвучало в голосе Шамана, которому его воображение сразу нарисовало женщин с рыбьими хвостами и голыми грудями, которые были прикрыты длинными зелеными волосами.
   - За Русалок, - бесцветно продолжил он. - Так я их называю. Руки можете опустить, - они переглянулись и опустили руки. Мужчина повернулся к ним спиной и пошел в дом. - Чего стоите? Добро пожаловать в гости. Давненько я не встречал живых людей, - им показалось, что слово "живых" он особенно выделил.
   Перешагнув через старое жестяное ведро, они стали подниматься по ступеням. Он стоял и придерживал железную, неизвестно где раздобытую, дверь, приглашая их внутрь.
   Когда они вошли в дом, встретивший их прохладным полумраком, он затворил окошко и закрыл дверь на засов. Кошмар и Шаман стояли в прихожей и оглядывали дом изнутри. Он показался им больше похожим на бетонный дзот, чем на обычный жилой дом.
   - Проходите в гостиную. Не стесняйтесь, располагайтесь.
   Они опустились на старый большой диван, стоящий напротив камина посреди комнаты. Он пах пылью и сыростью.
   - Вот так я и живу, - продолжил он, нарушая повисшее молчание. - Как на вулкане. Давайте знакомиться. Меня зовут Охотник, по крайней мере, давно так звали, - он протянул им руку.
   Сердце Кошмара сжалось при слове "Охотник". Шаман же был спокоен, так как это слово не навевало ему никаких ассоциаций. Он знал только "Ловцов".
   - Шаман.
   - Кошмар.
   Они пожали друг другу руки и опять замолчали.
   - Ты один здесь живешь? - робким голосом Шаман нарушил тишину.
   - Да. Один.
   - В деревне ты тоже один?
   - Есть здесь еще один полоумный старичок.
   - Старичок? - переспросил Шаман, удивляясь тому, что в этом мире живет кто-то старый.
   - Так мы его называем, точнее я так его называю, - поправился Охотник. - Он немного не в себе, вроде полоумного что ли. Шляется и днем и ночью вокруг. Я удивляюсь, как он до сих пор умудряется живым остаться.
   - А где он сейчас?
   - Не знаю. Как обычно где-нибудь болтается. Он иногда заходит ко мне. Даже как-то ночью пару раз приходил. Чуть было не перепутал его с этими тварями и не порешил насмерть. Вот так вот.
   - Слушай, а откуда у тебя это? - Кошмар кивнул на дробовик, который Охотник прислонил к камину, который был больше похож на жаровню.
   - Он всегда со мной был. Сколько я себя помню. Поэтому-то меня все и зовут Охотник, точнее звали, - опять поправился он.
   - А патроны откуда? - не унимался Кошмар.
   - Сходи в подвал, если хочешь. У меня их там целые горы, точнее много коробок, сам не знаю сколько, - безразлично заметил он.
   - Они что у тебя не кончаются, что ли?
   - Никогда их не считаю. Беру сколько нужно. Но чует мое сердце, что они все-таки закончатся в один прекрасный день и мне придется защищать себя голыми руками. Дай Бог, чтобы только это было нескоро.
   - От кого? - осторожно поинтересовался Шаман.
   - От Русалок, от кого же еще!
   - Это такие с рыбьими хвостами и зелеными волосами? - продолжал он.
   - Нет. Это тебе не сказка о принце и русалочке. Эта сказка гораздо страшнее.
   - А откуда ты знаешь сказку про русалочку?
   - Не знаю откуда. Просто знаю и все, - отрезал Охотник.
   - А все-таки?
   - Этот полоумный мне рассказывал, - нехотя признался он
   - Старичок?
   - Да. Говорил, что это из прошлой жизни. Но я не особо вникал, честно говоря.
   - Значит, у твоих русалок хвостов нет?
   - Как же нет? Есть и очень даже длинные. Они живут в озере, откуда вы выплыли. Вы ведь оттуда приплыли?
   - Точно так. Оттуда. Но жили мы раньше не в озере. Мы раньше жили далеко отсюда.
   - Ну так вот. Они живут в озере. Они похожи на людей, но они не люди. У них мощные мускулистые руки, а торс плавно переходит в хвост, наподобие змеиного, только цветом как белая молочная кожа. Бр-р-р! Зелеными волосами и не пахнет. У них голова лысая, что твоя коленка. И все вымазаны слизью. А глаза! Наподобие рыбьих и глядят на тебя, эдак навыкате! Рот полон острых реденьких зубов, как будто кто-то понатыкал в них иголок. А руки увенчаны длинными когтями. Если глядеть издалека, то может показаться, что человек ползет по суше. А со спины, если хвост в воде, то и вовсе можно перепутать. Так что аккуратнее.
   - А они случайно не издают тихий клекот, вот так вот? - Кошмар попытался изобразить его.
   - Похоже на них.
   Шаман с Кошмаром переглянулись, одновременно догадавшись, что их пугало все это время и чего они, практически чудом, смогли избежать.
   - Кстати, хотите на них взглянуть? - Охотник встал с кресла, которое стояло рядом с диваном и тоже пахло сыростью и пылью.
   Они опять переглянулись, не зная чего ожидать от предстоящей встречи, но любопытство брало верх.
   - А это не опасно?
   - Нет, не опасно, - Охотник рассмеялся. - Идите за мной.
   Он пошел вглубь дома, и они последовали за ним, миновав несколько комнат, в которых было все перевернуто. В них почти не попадало ни лучика, но все-таки света было достаточно, чтобы разглядеть поломанную мебель и грязь на полу со странными разводами.
   - Можно было бы пройти другой дорогой, но я пока еще не смог открыть там дверь. Вот кстати и она.
   Они подошли к лестнице, которая вела вниз в полную темноту. Охотник поднял опрокинутый стул, встал на него и вынул откуда-то из сгустка мрака старую закопченную керосиновую лампу. Огонь тихонько запылал за стеклянными стенками, озарив дом приятным, радующим глаз, оранжевым светом и немного разогнал тьму подвала. Спички опустились обратно в его карман. А Кошмар и Шаман не переставали удивляться, но на это раз вопросов, откуда у тебя спички, задавать не стали.
   - Я иду первый - вы за мной, - держа на вытянутой руке лампу, Охотник шагнул на первую ступеньку, которая застонала под ним нервным скрипом.
   Они очутились в просторном помещении, сплошь заставленными ящиками с патронами.
   - Здесь у тебя целая военная база! - круглые блюдца глаз Кошмара отражали свет керосинки.
   - Я же говорил. Мне нет надобности их считать. Теперь налево.
   Охотник отрыл дверь, которую они сначала не заметили, и которая притаилась за выступом. Со скрипом она распахнулась и он, шагнув внутрь, осветил то, что в ней находилось...
   На ржавых крючьях, которые были вмурованы в потолок, свисали какие-то белые уродцы. Они были надеты на острое железо за хвосты или просто за спину, а конец торчал из груди. Один был даже подвешен за челюсть, крючок выходил изо рта. Несколько отвратительных голов с выпученными рыбьими глазами лежали стопкой в металлической коробке. Липкая кровь покрывала весь пол.
   Кошмар отшатнулся, когда это озарилось, и с трудом подавил рвотный рефлекс, не решаясь переступить порог этой странной анатомички или камеры пыток. Шаман схватился за рот в порыве брезгливости, чувствуя тоже, как откуда-то снизу, с самой глубины желудка поднимается плотный комок.
   - Мои трофеи! - с гордостью выпалил Охотник, который, как Виктор Франкенштейн, стоял посреди своей ужасный лаборатории, в которой творились не менее ужасные опыты. Он обернулся. - Заходите! Они уже не кусаются! Я об этом позаботился.
   Один за другим они переступили порог.
   - З-з-зачем тебе все ЭТО? - голос Кошмара запинался как усталая лошадь в последнем забеге.
   - Зачем?! Я же должен что-то есть!
   Их обоих ударило как обухом по голове. Шаман решился:
   - Ты что, ЭТО ешь?!
   - А ты что, предлагаешь умереть с голоду?
   - Нет, конечно, но есть ЭТО! Разве другого ничего нет?
   - Представь себе, нет. Травку, в общем-то можно пожевать, но она все больше желтая какая-то. Очень невкусно. Я пробовал. Рыбы в озере нет. Только эти твари и иногда всплывает Тритон.
   - Тритон?
   - Такая сволочь, похожая на осьминога. На концах щупалец у него словно копья! Но он пока на моей стороне.
   - Что?
   - Он на моей стороне. Так как иногда вылезает в сумерках и насаживает их как на вилки, а потом ныряет обратно.
   Сердце Кошмара превратилось в маленький комочек, и он недоумевал, как им удалось проделать такой долгий путь и уцелеть, когда все вокруг прямо было напичкано ползущей опасностью.
   - Так, что он помогает мне в моей нелегкой борьбе, - продолжил он. - Только бы он не передумал питаться ими и не перешел в другую команду!
   - Почему их здесь так много?
   - Много? Нет же! - улыбнувшись, заметил он. - Всего-то десяток! Головы я просто не успел выкинуть. Эти твари почти каждую ночь штурмуют мой дом. Приходится отстреливаться, а утром я собираю трофеи. Если они сами их конечно не утащат, чтобы слопать и лишить меня трапезы. Приходится иногда делать запасы.
   Они заметили, что все имели огнестрельные ранения. Кое у кого была разворочена грудь от выстрела почти в упор. У другого не хватало одной руки, у третьего - хвоста. Прямо на них уставился один единственный выпученный и безжизненный глаз. Второй половины лица не было, точнее большая его часть была оторвана дробью, а то, что осталось, было залито белесой жидкостью, по всей видимости, вытекшими мозгами.
   - Эти с прошлой ночи и я просто не успел их разделать, вот они и болтаются на крючках. Надо бы их перевесить, чтобы кровь стекла и не испортила мясо, - своими мускулистыми руками он с легкостью перевернул одну или одного из русалок, а потом за хвост привесил на прежнее место.
   - Прошу меня извинить, - он взял с полки огромный тесак и четким, выверенным движением отсек ему голову и как баскетбольный мяч запустил ее в металлический ящик. Поток крови хлынул на пол, но Охотник не обратил на это внимания, а черная жидкость забрызгивала его брюки. Вспоров живот, от грудины до самого низа, где начинался длинный хвост, который сейчас свисал как старая веревка, лезвием он помог внутренностям высыпаться наружу.
   - Обычно я отрезаю руки, они ничего на вкус. Но иногда хочется побаловать себя свежей печенкой. Часто внутри у них какая-то каша вместо кишков, так что ее еще приходится поискать! - он наклонился над кучей внутренностей и копошился в ней как навозный жук.
   Кошмар не выдержал и его стошнило густой зеленой массой. Наклонив голову, он увидел, что стоит в черной вонючей крови. Его вывернуло еще раз, но настолько злее, что он подумал, что выплюнул желудок. Шаман стоял бледный как мел, но держался, подавляя рвоту и без конца глотая слюни.
   - Сегодня мне повезло! - Охотник держал в руках кровавый комок. - Попалась с первого раза. Нам везет! Сегодня на ужин печень! Или, может быть, вы мяса хотите? А, ладно, приготовлю и то и другое! Ребята! - окликнул он их и взял русалку за запястье. Резко рубанув подмышку, он поднял отделившуюся от тела руку. Потянул носом. - Эх! Свежак! Ну чего?
   На этот раз не выдержал и Шаман. Кошмар старался не смотреть на происходящее, чтобы не сблевать еще раз.
   - Может суп сварить? - вопрос был адресован самому себе. - Эй! Вы там не уснули? Сходите за водой к озеру. Только наберите воды и сразу обратно - нечего стоять на берегу! Ведро валяется у крыльца, найдете в общем. И разожгите огонь. Дрова лежат рядом с жаровней. Ловите спички! - он бросил их в направлении Шамана, достав из кармана. Тот едва не уронил их кровавую жижу, но все-таки удержал, когда они хотели проскользнуть между пальцев.
   Не сговариваясь, они одновременно ринулись к двери и застряли в дверном проеме, барахтаясь в нем как рыбы в верше.
   - И закрывайте дверь на засов! - кричал он им вдогонку. - Я скоро буду!
   Протиснувшись, они взлетели вверх по лестнице с быстротой молнии. Пробежав через все комнаты, они выскочили на улицу. Оба, бледные как две простыни, дышали свежим воздухом, глубоко вдыхая его в легкие. Кошмар заметил:
   - Он сумасшедший.
   - Нет. Он нормален, настолько, насколько это может быть в этом сером полубезумном мире. А жизнь заставит делать и не такое. Вон ведро, - Шаман кивнул вниз. - Ты иди за водой, а я разведу огонь, - он потряс коробком со спичками, который был наполовину полон.
   Кошмар подцепил ведро за ручку и неспеша пошел к озеру, размахивая им как ребенок и думая о той страшной комнате - битком набитой свежим мясом. Шаман скрылся за дверью.
   "Ну и гадость!" - думал он. Комок стоял в горле. Вспомнив свою рвоту, он удивлялся, что у него внутри находится такая вонючая зеленая масса.
   "Даже представить себе не мог, что такое может быть у меня в желудке!"
   Озеро приближалось. Теперь оно показалось ему просто огромным, хоть они и устали плыть до берега, но внимание было сосредоточено на конечной цели, которую Шаман успел чудом заметить - старый разрушенный дом на вершине холма. Тогда они здорово устали - одежда тянула вниз, и им некогда было оценивать размеры и мрачное величие громадного озера, зажатого между невысокими горами. Его серо-черные воды были темнее серого неба. Небольшие волны угрожающе накатывали на прибрежный песок, как будто бы хотели что-то схватить и утянуть с собой в мрачную и непроглядную пучину. Его беззаботность испарилась. Вид озера давил.
   Ему вдруг показалось, что черная вода буквально вскипела, многочисленные белые буруны поменяли ее цвет, он ясно себе представил, что тысячи белесых тварей лезут из озера наружу, ползут друг по другу, мешая и шипя. Кошмар остановился. Он понимал, что это было видение, но оно его остановило, вселило в сердце неожиданный страх, который не хотел уходить. Хотя вода была все такая же черная и никого видно не было. Он нехотя пошел дальше, крепко сжав ручку ведра так, что костяшки пальцев начали белеть. Вода была спокойна. Вдруг он опять увидел, как по берегу ползет белая масса, захлестывая берег. Скрип мокрого песка под тяжестью тел и негромкий клекот. Он замер на глубоком вздохе и моргнул. Открыв глаза, серо-желтый прибрежный песок был гол. Никого. Ни единой твари.
   "Что за чертовщина!"
   Его взгляд уперся в мыски ботинок, и он решил не поднимать глаз до тех пор, пока не дойдет до озера. Только сейчас он понял и ощутил, что до сих пор ходит в мокрой одежде. Это как-то выскользнуло из головы, а сейчас, когда дунул прохладный ветер, мурашки пробежали по телу, напомнив о том, что не мешало бы просушиться, сидя у огня.
   Подойдя к кромке воды, он не решался в нее зайти даже по колено, хоть и снял ботинки. Как будто кто-то привязал его ноги веревкой к вбитым колышкам на берегу, и они не пускали его в воду. Чувствуя себя как собака на цепи, он все не мог решиться. Но потом резко зашел, черпнул ведром и быстро побежал обратно, не надев ботинок, а держа их в руке. Вода плескалась в ведре, и он несколько сбавил темп, когда отбежал метров на сто от озера.
   "Стоп. Так я все расплещу. А так еще, чего хорошего, заставят идти обратно за новой водой".
   Стараясь не оборачиваться и ровно дышать, он шел к дому Охотника. По спине бегали мурашки, как будто кто-то пристально смотрел ему в спину. Липкий взгляд, казалось, стекал по лопаткам, но он боролся с собой и не оборачивался и не ускорял шага.
   Долгожданное крыльцо встречало его. Дом в данную минуту был для него цитаделью, оплотом спокойствия и защитой. Он знал, что внутри есть еще люди. Поднявшись на ступеньку и немного успокоившись, он все-таки не выдержал и взглянул назад... Белая масса захлестывала улицу, по которой он недавно не торопясь шел. Он схватился за ручку и рванул дверь. Она была заперта. Он что есть силы забарабанил по ней и металл звонко резонировал его удары.
   "Скорее. Скорее открывай! Зачем ты запер дверь?! Открывай! Скорее!"
   Лязгнул засов и дверь открылась. В дверном проеме появилось лицо Шамана.
   - Ты чего так колотишь, как будто за тобой гонится голодный тигр?
   - Там... - Кошмар повернул голову и... осекся.
   Улица была пустынна.
   - Что там? - Шаман выглянул поверх его головы. - Ну так что? - нетерпеливо добавил он.
   - Ничего, - Кошмар поник, но какая-то радостная грусть наполнила его сердце, что, по крайней мере пока, все спокойно.
   - Ничего? - Шаман удивился. - Чего ж ты так колотил?
   - Ничего. Привиделось мне...
   - Ладно, заходи. Ведро не забудь.
   Кошмар заполз внутрь как побитая собака. В дверном проеме, который вел в гостиную, так назвал про себя комнату Кошмар, в которой они сидели на диване, появился Охотник с кусками мяса в руках. Они выглядели уже не так ужасно, как в той камере пыток, а просто как вырезка. Только руки его были в крови. Огонь плясал в жаровне и освещал комнату приятным светом. Она казалась уже не такой темной и унылой, как ему показалось вначале.
   - Воды принес?
   - Да, вон там стоит...
   - А чего так мало?
   - Расплескалась...
   - Ладно, ничего страшного, вполне хватит.
   Охотник промыл мясо и печень под струей воды. Поместил печень в небольшую кастрюльку, залил ее и повесил на огонь. Мясо он насадил на железные прутья и повесил их над углями, стараясь почаще его переворачивать, чтобы оно не подгорело. Треск стекающего жира и запах жарящегося мяса наполнили комнату.
   Когда он посчитал, что мясо готово, снял его и разложил по тарелкам, которые поставил на небольшой столик, стоящий прямо перед диваном. Печень продолжала бурлить в кастрюле.
   - Ты хотел шницеля или отбивную? Так вот, пожалуйста, - шепнул Шаман Кошмару на ухо.
   - Что-то есть не хочется.
   - Понимаю, понимаю. Я тоже поначалу брезговал, но потом ничего, привык. Поможете мне укрепить дом? А то они вчера прорвались внутрь. Ну вы видели этот бедлам. Еле отстрелялся. Одно только обрадовало, что тащить далеко их не нужно, - он засмеялся.
   - Да, конечно поможем.
   - Но сначала нужно поесть! Силы нам понадобятся. Скоро уже стемнеет, а я еще не все успел укрепить. Но втроем дело пойдет намного быстрее. Ешьте! Ночь может быть сложной, - откусив большой кусок произнес он.
   Кошмар подчинился и придвинул тарелку ближе. Еще дымящееся и не остывшее мясо пахло дымом.
   "Хм. Пахнет неплохо. Может, правда попробовать? Честно говоря, мне немного надоел этот диетический продукт, который Шаман, спасибо ему большое, может наколдовать".
   Он откусил небольшой кусочек и принялся жевать:
   - М-м-м! Очень даже неплохо.
   - Я немного поднаторел в кулинарии за последнее время. Исходный продукт один - вот и изгаляюсь как могу.
   Шаман с презрением смотрел на свой кусок.
   - Попробуй Шаман. Вполне достойно.
   - Хорошо, я попробую. Но если меня стошнит прямо на стол - прошу не обижаться!
   - Ничего страшного! Сначала у меня тоже так было. Вырвало так, что я готов был поклясться, что этого больше в рот не возьму. Но деваться было некуда. Либо голодная смерть, либо вся вот эта кухня, которую вы имели честь лицезреть.
   Кошмар разделся и повесил одежду к огню, где до него свою развесил Шаман.

* * *

   Приятная сытость наполнила их желудки и они откинулись назад, на спинку. Глаза готовы были захлопнуться.
   - Так, ребята! Не спать! Сначала сделаем дело, а потом отдохнем. Я человек привычный, могу дежурить хоть всю ночь, а вы поспите, если сможете, конечно.
   Нехотя они встали и поплелись за Охотником, который уже вышел из гостиной. Пройдя дом насквозь, они оказались на улице. Дверь черного хода лежала на земле, сбитая с петель. Она вся была исцарапана, как будто кто-то хотел ее разодрать и царапал острыми когтями без устали.
   - Вот здесь-то они и смогли прорваться, - Охотник пнул дверь с досадой.
   - Петли уже негодные, - Шаман держал в руках металлические обломки, которые раньше были петлями.
   - Что ж, значит забьем ее совсем. Для меня этот ход был чем-то вроде запасного. Я думал, если они прорвутся в дом, то я, в крайнем случае, смогу убежать через него.
   - И куда бы ты побежал?
   - Здесь недалеко есть сарай с подвалом. При удачном стечении обстоятельств можно его достичь. Там нет ни окон, ни дверей и массивная дверь запирается изнутри большим засовом.
   - Что ж ты туда не переедешь совсем, если там безопаснее чем здесь? - Кошмар недоумевал.
   - Пока я могу за себя постоять! У меня есть это, - он изобразил руками дробовик и кивнул в сторону дома. - Я человек, а не крыса, чтобы жить не в доме, а в сыром подвале! Если наступит надобность - я туда перееду, будь спокоен.
   Кошмар промолчал и Охотник посчитал, что ответил на его вопрос. Он добавил:
   - Я займусь дверью. Вы мне помогайте. Когда ваша помощь мне больше не потребуется - будете заделывать окна.
   - Как скажешь!
   - Нет проблем.
   - Хорошо. Твое окно, Шаман, левое, а твое правое. Теперь поднимайте дверь и ставьте ее на место, а я пойду за досками, гвоздями и молотком.
   Через пару часов они закончили. Охотник обошел вокруг дома, критически осматривая проделанную работу.
   - Нормально, пойдет. Ночь, я думаю, продержимся, наконец вымолвил он, обернувшись к Кошмару с Шаманом, которые следовали за ним как две собачки, без конца заглядывая в рот, не скажет ли он чего? - Теперь можно отдохнуть.
   Они вошли в дом. Хоть и было светло, но Охотник закрыл все двери, как оказалось - они все имели засовы, и принес из подвала целую коробку с патронами.
   - На всякий случай, - прокомментировал он свои действия. - Что-то мне подсказывает, что поспать нам сегодня не придется.
   - А как ты их различаешь в темноте? - зевая, спросил Кошмар, лежа на диване.
   - В темноте они светятся. Похожи на белые пятна, ползущие во мраке. Так что их видно. Да и часто луна светит. Они у меня как на ладони.
   - Здесь луна светит? - Кошмар закрыл глаза и погрузился в сон. Шаман уже давно спал и не слышал их разговора.
   - Еще как! Иногда светит как днем! - ответил Охотник, но они его не услышали.

* * *

   Они оба подскочили он неожиданно раздавшегося и оглушительного выстрела. Сон улетучился за секунду.
   - Крадетесь, суки? На! Получай!
   Ба-бах! Ба-бах!
   Барабанные перепонки готовы были разорваться. Охотник выпустил все патроны. Он сел на пол и быстро перезаряжал дробовик. Ружье проглотило семь штук, и он поднялся в полный рост и выпустил первый заряд прямо в морду существу с молочной кожей, которое имело неосторожность слишком близко подползти к двери. Голова лопнула как перезрелый арбуз, разбросав мозги по всему крыльцу. Это завело Охотника еще больше.
   - А-А-А! - ружье рявкнуло, выплюнув раскаленный металл. - Получил?! Лови еще сволочь! - прозвучал еще один выстрел и на улице кто-то хрюкнул и взвизгнул, видно дробь попала в цель.
   Они оба сидели на диване, зажав ладонями уши.
   Первое, что они услышали, кроме оглушительных выстрелов, - это негромкий клекот, но немного другой, отличающийся от того, что они слышали в лесу. Тот был более осторожный, а этот намного более смелый и настойчивый. Кошмар посмотрел в щель между досками, которыми было забито окно, и увидел немногочисленные белые ползущие пятна, которые с шелестом двигались по направлению к дому, в котором они скрывались. Русалка напоминала ему чем-то Пса, которого он зарезал в подземелье. Только Пес был один, а этих намного больше. Тогда ему повезло, и он смог выжить, а Пса сбросили вниз к белым паукам, от которого уже через пару часов остались только белые кости. Рука опустилась в карман куртки, которую он накинул, когда встал. Ладонь ощутила дерево.
   "Ты уцелел! Может быть я тобой когда-нибудь воспользуюсь. Когда придет время!"
   Молочные кляксы приближались. Уже можно было различить их хвосты, которые дергались как трещотки гремучих змей.
   Скрежет. Вдруг на него, сквозь щель, уставился рыбий глаз навыкате. Кошмар отшатнулся, так как успел заметить, кроме него, ряды острых зубов во рту и коготь, который хотел пролезть внутрь и выколоть Кошмару глаз.
   Ба-бах!
   Кровь потекла по доскам и он видел капли, которые висели на краешке, потом они срывались и улетали в черную неизвестность.
   Ба-бах! Ба-бах!
   - Как это он смог подобраться, что я его не заметил? - Охотник сидел спиной к двери и перезаряжал дробовик, доставая патроны из карманов. - Кошмар! Когда я буду стрелять - положи мне в карманы побольше патронов, а то мои запасы скоро кончатся!
   Перед глазами еще стояли эти ряды зубов и капли крови, которые висели с той стороны окна. Как в тумане он наклонился над коробкой и набирал их, рассыпая. Когда карманы Охотника стали полны, он пошел к дивану. Шаман так и сидел с зажатыми ушами и смотрел на окружающее блуждающими полубезумными глазами, в которых отражался свет тлеющих углей.
   Ба-бах! Бум! Бах!
   Наступила тишина.
   - Что случилось? - Кошмар испугался неожиданной тишине, а Шаман отнял руки от головы и прислушался.
   Охотник с лязгом закрыл амбразуру.
   - На сегодня все.
   - Что все? - Шаман явно не понял его слов.
   - Я думаю, что сегодня они больше не придут, так как им здорово досталось на орехи! Слышишь?
   - Что? - Шаман затаил дыхание.
   - Тишина. Нет шелеста, шороха, клекота - ничего, только потрескивание углей. И все.
   - Они точно не вернутся? - Кошмар выглядел озабоченным.
   - Иногда, правда это было редко, они штурмовали дом на протяжении всей ночи. На моей памяти было всего пару раз. Они никогда не возвращались. Обычно они приходят как только стемнеет, как будто ждут этого весь день! Затем несколько трупов. Они больше не решаются на новый заход. И можно спать остаток ночи. Но я всегда сплю с ружьем в обнимку. На всякий случай.
   - Хочешь сказать, что мы можем быть спокойны?
   - Настолько насколько это возможно.
   Кошмар лежал и ворочался. Он хотел успокоиться, как сказал Охотник настолько насколько это возможно, но у него ничего не получалось. Тревога пульсировала в нем. Иногда накатывал беспричинный страх. Страх, который выходил из черного мрака, улыбался своей ужасающей улыбкой, говоря: "Я здесь! Неужели вы про меня забыли? А я никуда не девался! Все время был здесь недалеко. Рядом".
   Охотник спал, опустив голову на грудь. Дробовик лежал рядом. Стоило только протянуть руку и он снова может принять бой и расстреливать молочных Русалок. Шаман свернулся калачиком, прямо как младенец и тихо посапывал, распространяя умиротворение вокруг себя. Сколько на него Кошмар ни смотрел - умиротворение никак не приходило. Только тревога и страх. Где-то внутри него все сжималось, делая дыхание не глубоким, но частым. Глаза закрылись...
   Он стоял на берегу, глядя на неспокойное озеро с его черными водами. Ветер потихоньку усиливался и гнал волны, которые накатывали на берег одна за другой. Ветер трепал волосы и раздувал полы незастегнутой куртки. Он стоял прямо у кромки воды, от которой веяло могильным холодом. Вдруг на поверхности, то тут, то там стали появляться пузыри, как будто по дну плавало несколько сотен аквалангистов. С ужасом он ждал того, что должно всплыть. Ноги налились свинцовой тяжестью, и он не мог их сдвинуть, как ни пытался. По воде пошли круги, и показалось красное соцветие. На его лепестках были капельки, которые стекали вниз. На месте пузырьков стали всплывать красные цветы. Скоро все озеро стало похожим на маковое поле, сиявшее красным цветом, только оно колыхалось от порывов ветра, совсем как вода. Собиралась волна, готовая накрыть его с головой, а ноги не слушались, приросли к земле.
   Откуда-то издалека доносилось протяжное: "Просыпайся... Просыпайся..."
   Он резко вскочил. Страх сжал сердце своими ледяными ладонями настолько сильно, что ему вдруг показалось в какой-то момент, что оно перестало биться.
   - Вставайте... Вставайте... - говорил он чуть слышно. Он хотел закричать, но у него ничего не выходило. Вдруг сердце забилось с бешеной скоростью, и он набрал полные легкие воздуха. - Просыпайтесь! - крикнул он на выдохе.
   Эффект получился настолько неожиданным, что Шаман, перекатившись, упал на пол и теперь барахтался внизу, никак не соображая - где это он очутился. Охотник вскочил на ноги, схватив дробовик, и нечаянно нажал на курок. Оглушительный выстрел смахнул со всех остатки сна и оцепенение. Пороховой дым и дырка в потолке указывали на то, что пробуждение оказалось слишком нервным.
   - Ты что?! Черт, не разрядил перед сном! Хорошо, что пострадал потолок, а не кто-то из нас!
   - Что случилось? - Шаман наконец сумел подняться с пола и сесть на диван. Он тер глаза.
   - Не знаю...
   - Не знаешь?! Зачем же ты нас так перепугал?!
   - Опасность рядом.
   Как только он вымолвил эти слова - раздался глухой стук в дверь и нервное шипение на улице, как будто кто-то был очень сильно раздосадован тем, что только что произошло внутри. Громкий клекот разрезал тишину, как будто кто-то включил заглушенный звук у телевизора, а тот начал орать на полную громкость.
   - Что, что? Что это? - Охотник был похож на ребенка, который встретился с чем-то неизведанным, и это что-то поставило его в тупик, отняв силы и побуждение к действию.
   - Не знаю! - крик Кошмара встряхнул его, как неожиданно отвешенная пощечина.
   Трясущимися руками он вытаскивал патроны из карманов и засовывал их в черную прорезь ружья. Они никак не хотели залезать внутрь и падали на пол.
   - Очнись! - Кошмар тряс Охотника за плечи. - Возьми себя в руки!
   Эта фраза прозвучала для него, как ключевая для загипнотизированного. Он сбросил оцепенение, и взгляд стал ясным. Дрожи в руках как не бывало.
   - Происходит что-то из ряда вон выходящее, - произнес Охотник твердым голосом.
   Раздался глухой удар. Подойдя к двери, он распахнул амбразуру и отскочил назад. Когтистая рука остановилась буквально в нескольких сантиметрах от его лица. Он вскинул ружье, прислонил приклад к плечу и нажал на спусковой крючок.
   Бум!
   Отстреленная рука упала под дверь. Он отшвырнул ее ногой и шагнул ближе, быстро выпустив оставшиеся заряды. Кошмар увидел его бледное лицо, когда он засовывал новые патроны в патронник.
   - Что там? - тихо поинтересовался он.
   - Наша смерть, - бледное как мел лицо Охотника было бесстрастным.
   Внутри Кошмара что-то оторвалось.
   - Выгляни, если не веришь, - продолжил он
   Покрывшийся холодным потом, он прильнул к щели. То, что он увидел там не вселяло надежды и он подумал, что Охотник, скорее всего прав. К ним полз белый ковер, который был как лавина, только двигался наоборот - снизу вверх. Неотвратимость приближалась.
   "Что будет, когда она нас захлестнет? Выдержит ли дом? Похоже на видение. Как бы я хотел, чтобы оно им и осталось".
   От ковра отделялись белые капли, которые с большей прытью неслись по направлению к дому. Дробь встречала их и рвала в клочья.
   "Скоро и это не поможет".
   Дом качнуло, или им показалось это? Кошмар физически ощущал их присутствие, хоть и не видел.
   - Их стало слишком много! Раньше никогда столько не было, - орал Охотник.
   Тем временем Шаман отломал у столика ножки и молча протянул одну Кошмару.
   - Думаешь, нас это спасет?
   - Надо хотя бы попытаться. Если не хочешь бороться - просто выйди на улицу, - заметил Шаман
   - Ты прав, извини, - он взял ее в руки и схватил поудобнее.
   Выстрелы гремели один за другим.
   Шорохи, стуки и клекот раздавались из-за другой двери. Они пробрались в дом.
   - Шорох на крыше. Слышишь?
   - Труба!!!
   Через мгновение белый клубок упал прямо в горящие угли и пронзительно зашипел, обнажая все свои острые иглы-зубы.
   - Охотник! - крикнул Кошмар.
   Тот обернулся и направил черный ствол в сторону чудовища. Щелк. Осечка. Патроны в дробовике кончились.
   Шаман не медля занес свою дубину и опустил ее на голову Русалке. Первый раз Кошмар попал по ключице. Они были как два молотобойца, которые превращали упавшее сверху существо в кровавую кашу.
   - Оно мертво! Прекратите! Не тратьте зря силы! - Охотник уже перезарядил ружье. - Нам не выдержать. Пора отходить.
   - В тот подвал на улице? Как ты себе это представляешь? Нужно плыть на лодке прямо по их головам! - Шаман опирался на дубину, с которой стекала черная кровь.
   - Если придется даже бежать по их головам - я это сделаю. Но сначала в мой подвал. Нам нужно вооружиться.
   - Чем? - продолжал ехидничать Шаман. - Забросаем их тухлыми головами?
   - Нет. Там у меня есть запасные ружья.
   - Что ж ты раньше не сказал? - задыхался он.
   - Раньше не было надобности. Я думал, что справлюсь самостоятельно.
   - Как же, как же мы туда проберемся? Они уже в доме! - недоумевал Кошмар.
   - Надо постараться! Я пойду первым. Вы - за мной. Когда патроны кончатся - вы выходите вперед, я перезаряжаю. Попытайтесь выжить пока я занят. Считайте выстрелы. Их будет семь штук. Главное, чтобы мы не мешали друг другу, - Охотник клал патроны из ящика в карманы.
   Он подошел к двери, ведущей в другие комнаты дома, и прислонил к ней ухо. За ней раздавалось ворчание.
   - Готовы? - произнес он.
   Когда они кивнули в ответ, крепко сжимая дубины, он распахнул дверь. На него прыгнуло белое пятно, но его встретила дробь и разорвала грудь на части. Перешагнув через труп, он вошел в темноту.
   - Раз! - Кошмар шагнул за ним.
   - Аккуратнее! Не поскользнитесь в крови! - раздалось оттуда.
   Бум! Бах!
   - Два! Три!
   - Держитесь так, чтобы вы видели мою спину!
   Ба-бах!
   - Четыре.
   Вдруг из бокового прохода выскочила Русалка, оказавшись прямо между Охотником и Кошмаром.
   - Сзади!
   Охотник повернулся. Бух! Они вытерли кровь с лиц. Кишки были разбросаны по всему полу.
   - Пять. Еще два. Будь готовым, - сказал на ухо Кошмар Шаману.
   Бам! Бам!
   - Шесть. Семь. Расступаемся!
   Охотник протиснулся между ними, сев на пол он доставал патроны и пихал их в патронник. Они стояли, вскинув дубины вверх. Луна светила ярко. Ее свет даже проникал в этот темный коридор.
   Прямо на них полз монстр, вынырнувший из-за поворота. Его кожа светилась изнутри, смешиваясь с лунным светом. Кошмар приготовился. В пятках закололо. Он видел его длинный извивающийся хвост, который бился о стены. Он готов был прыгнуть. Кошмар сделал шаг и атаковал первым, пытаясь попасть по голове. Но русалка извернулась и схватила дубину своими зубами. Дернув головой, она выскочила из его рук, и он остался безоружен. Рыбьи глаза смотрели на него с желанием вцепиться в глотку. Шаман отстранил его рукой и ударил. С глухим стуком палка, выроненная изо рта, упала на пол. Русалка зашипела от злости, а на темечке остался красный след. Шаман замахнулся еще раз.
   - Разойдись! - прозвучал голос сзади.
   Бах!
   - Раз, - сказал Кошмар и вытер белую густую жидкость с лица. В его руке блестел нож. Шаман не обратил на это внимания и последовал за Охотником.
   Они скрылись за поворотом.
   Бам! Бух! Ба-бах! Бум! Бах! Бум!
   - Два. Три. Четыре. Пять! Шесть!! Семь!!! Все?!!
   В следующий момент он увидел бегущего на него Шамана:
   - Быстрее! Назад!
   Недолго думая, Кошмар помчался за Шаманом. Сзади него кто-то пыхтел, и он хотел думать, что это человек, а не монстр.
   Вбежав в комнату, он оглянулся. Из мрака выскочил Охотник и захлопнул дверь на засов.
   - Что случилось? Почему мы побежали назад? - Кошмар не знал как на это реагировать.
   - Их там слишком много, - ответил ему Охотник. - Пара десятков в той комнате, где лестница в подвал. Мы бы не справились.
   - И что дальше? Будем ждать, когда они все вломятся сюда?
   - Есть еще другая дорога в подвал.
   - Говори!
   - Я там дверь не сумел открыть.
   - Ну и что - пара выстрелов по петлям и путь открыт!
   На крыше опять что-то заскребло.
   - Слышишь? - Кошмар напряг слух. - Опять лезут по крыше. Если мы не поторопимся - они сюда будут падать как перезревшие яблоки!
   - Он прав, Охотник. Надо поторопиться, - сказал Шаман.
   - Хорошо. Но все должно быть четко. Нужно еще зажечь лампу. Так что слушайтесь моих приказов.
   Охотник пошел вглубь комнаты:
   - Вот дверь. Нужно миновать маленький коридорчик, и мы окажемся как раз около лестницы в подвал. Кошмар, ты должен пошарить рукой по полке - найдешь керосинку. Сразу зажигай ее - они не очень-то любят свет огня, так что это будет дополнительное оружие, хоть и очень слабое. Я буду вас прикрывать. Как только запылает огонь - я передаю ружье Шаману. Ты сразу его заряжай. А я тем временем брошусь с керосинкой вниз. Только я знаю, где лежат ружья. Все понятно?
   - Да. А если они ждут тебя в подвале?
   - Возможно. Но придется рискнуть. Другого выхода нет.
   Охотник встал напротив двери.
   Бум! Бум!
   Петли отлетели в сторону. Он ударил по ней ногой, но она не поддалась.
   - Поддень ее своей дубиной! - крикнул он.
   Шаман всунул в отверстие палку и налег на нее всем телом.
   - Кошмар! Помогай!
   Кошмар уперся в нее что есть силы.
   Негромко скрипнув, дверь поддалась и с грохотом, подняв клубы пыли, упала к их ногам. Охотник, быстро дослав в патронник два патрона, вступил в тьму коридора, в конце которого брезжил едва заметный свет.
   - Где полка?
   - Встань на стул.
   Впереди задвигались белые пятна.
   Бах! Бах!
   - Раз. Два, - по привычке считал Кошмар, шаря руками во тьме.
   Бум! Бац!
   - Три. Четыре. Вот она!
   Бах!
   - Пять! - сказал он и чиркнул спичкой
   Свет запылал и озарил комнату приятным оранжевым светом. Кошмар держал лампу как можно выше. Русалки попятились, моргая. Охотник дал дробовик Шаману. Ему хватило тех десяти секунд, чтобы засунуть семь патронов и приготовиться к стрельбе. Русалки стали наступать, оправившись от минутного замешательства, издавая негромкий клекот. Шаман не спешил стрелять, а лишь пятился. Охотник уже сбежал вниз и копался в ящиках.
   Прозвучало три выстрела. Шаман ни разу не промахнулся. Кошмар поддерживал, идущего спиной по ступенькам, Шамана. Они достигли подвала.
   Бум! Бух! Бац!
   "Один патрон. У него остался один патрон! Охотник, давай быстрее! Чего ты там копаешься!"
   По лестнице спускались два монстра.
   Ба-бах!
   Один скатился и замер у их ног.
   Щелк. Щелк. Щелк-щелк-щелк...
   Выстрела не было.
   - Черт! - кричал Шаман и тряс дробовиком.
   Тем временем чудовище приготовилось прыгнуть. Оно прыгнуло, но его товарищ, умерший всего несколько секунд назад, подвел его, разбрызгав все внутренности по лестнице. Оно поскользнулось и покатилось вниз, извиваясь и шипя. Когда оно оказалось внизу - первое, что ему встретилось - нож Кошмара, вонзившийся в голову.
   - Лови! - крикнул Охотник из глубины. И в руки Кошмара опустился новенький, еще в смазке, дробовик.
   Вверху началось движение, и он нажал на курок. Издав резкий, истошный звук, дробовик едва не выскочил из рук, а в плечо больно ударило.
   - Шаман! Кинь мне свое ружье! Оно разряжено! Лови полное.
   Прозвучало два выстрела дуплетом. Охотник показался сзади. Он передернул затвор и угрожающе посмотрел вверх. Сбоку что-то скрипнуло. Они развернулись и выпустили по заряду в белое пятно. Его разорвало в клочья. Целым остался только хвост, который лежал в луже крови. От порохового дыма защекотало в носу.
   - Надо проверить твою анатомичку. Вдруг там кто-нибудь засел? Только и ждет, чтобы мы повернулись к нему спиной, - Кошмар глядел на приоткрытую дверь.
   - Вот ты этим и займись. А мне дай свой рюкзак.
   Кошмар снял рюкзак с плеч и стал красться, осторожно заглянул в дверной проем. Свет почти не проникал туда. Оттуда доносился хрустящий звук, как будто кто-то грыз кость.
   - Шаман, посвети сюда, а то ничего не видно.
   Он взял лампу в правую руку и подошел к Кошмару, стараясь держать под контролем лестницу. Кошмар нырнул в камеру пыток. Скоро раздался выстрел, и он вылез весь забрызганный кровью.
   - Там больше никого нет.
   - Ну и хорошо.
   Охотник выгреб из рюкзака все его нехитрое содержимое и насыпал в него патроны. Водоросли и бутылка выглядели здесь как пришельцы из другого мира. Кошмар решил потом обязательно вернуться за ней. Но это произойдет лишь в том случае, если они все-таки переживут эту ночь, в чем он сильно сомневался.
   - Так, - сказал Охотник. - Я иду первый. Как только кончаются заряды - я назад, - Шаман вместо меня. Кошмар, ты несешь рюкзак и контролируешь боковые комнаты. Все ясно?
   - Да.
   - Да.
   - Теперь заряжаем ружья и накладываем патроны в карманы по максимуму. После этого - вперед!
   Когда карманы переполнились, они выступили. Охотник осторожно поднимался по ступенькам, боясь поскользнуться. Кошмар был посередине. Шествие замыкал Шаман. Когда Кошмар наступил на первую ступеньку, то задержался на мгновение. Он вынул из черепа свой нож, аккуратно его вытер и опустил на привычное место - в правый карман куртки, который был забит патронами.
   "Лестница какая скользкая! Как будто на нее вылили пару ведер крови! Как бы не поскользнуться!"
   Охотник на цыпочках поднимался вверх.
   - Шаман! Кошмар! Прикрывайте!
   Бам! Бам! Бам!
   Они взлетели вверх и стали в один ряд. Комната была полна ими. Они шипели и копошились.
   - Так, - тихо произнес Охотник. - Стреляем одновременно - потом все вниз для перезарядки. Если потребуется - повторим. Огонь по команде, - они замолчали и стали смотреть на копошащуюся белую массу.
   Вдруг из-за стула показалось перепачканное в крови лицо с рыбьим взглядом. Во рту оно держало мускулистую, наполовину обглоданную руку. Кошмар не выдержал и выстрелил в это ухмыляющееся и ехидное, как ему показалось, лицо. Рука и обломки челюсти разлетелись в разные стороны, а оно упало обратно, за стул.
   - Огонь! - крикнул голос Охотника, и раздались оглушительные выстрелы, которые безжалостно рвали плоть на куски. Он услышал как ружья Шамана и Кошмара защелкали. - Считайте выстрелы! - он повысил на них голос. - Вы всегда должны знать - сколько у вас осталось патронов! И не палите вдвоем в одно место! Кошмар, почему ты стрелял без команды?!
   - Я испугался, что оно на меня кинется...
   - В следующий раз жди команды! Ты мог поставить нас в опасное положение! Теперь вниз!
   Они аккуратно заскользили вниз, но Шаман не смог удержаться, поскользнулся и покатился вниз, больно ударившись о ступеньку. Он достиг подвала быстрее всех, едва не сшиб Кошмара, который удержался только потому, что схватился за перила. Шаман сидел внизу и тер локоть. Его лицо было сморщено от боли. Дробовик лежал рядом. Охотник поднял его и всучил Шаману со словами:
   - Никогда не выпускай его из рук. Поторопитесь. Они пока в замешательстве, но скоро оправятся или придут новые. Нам некогда расслабляться. Кошмар! Не бери патроны из карманов! Здесь их целый подвал!
   - Но у нас же их много.
   - Никогда не знаешь, что может произойти. Может случиться так, что тебе не хватит именно последнего патрона. Для себя...
   Их ружья были полны, и они снова поднялись наверх. Русалок там было гораздо меньше, но все же достаточно. Выпустив все заряды, они оказались опять в подвале.
   - Черт! Их еще много! Наверх!
   Бум! Бац! Бах! Ба-бах!
   - Кажется все, - Шаман пригляделся.
   - По крайней мере, тихо.
   - Не давайте себя обмануть. От них можно ждать чего угодно, - Охотник говорил шепотом. - Двигаемся как я говорил. Только без суеты!
   Они пошли гуськом друг за другом. Впереди был Охотник, и он задавал неторопливый темп. Аккуратно перешагивая через трупы, он оглядывал все укромные уголки, где, по его мнению, могли затаиться Русалки. Шаман все время оглядывался, потому что по его спине гуляли мурашки, и он ждал нападения сзади. Кошмар шарил взглядом по сторонам, держа ружье наизготовку.
   - Тихо! - Охотник остановился и в предупреждающем жесте поднял руку.
   Недалеко раздалось ворчание и скрежет когтей по полу. Охотник пригнулся и встал на правое колено. В комнату вползало белое существо.
   Бум!
   Заряд попал прямо в грудь и его отбросило в стену. На пол оно уже упало мертвым. Охотник достал из кармана один патрон и зарядил ружье. Кошмар обратил внимание на такую предусмотрительность и отметил ее про себя.
   - Вперед! - шепнул он назад, махнув рукой, и встал с колена.
   Продолжив движение, они скоро оказались в широком коридоре, который, как помнил Кошмар, вел к черному ходу.
   Бум! Бац! Ба-бах!
   "Все семь выстрелов", - отметил Кошмар
   Охотник протиснулся между ним и стеной, и он оказался первым, лицом к лицу с ползущим на него монстром. Двое других были чуть поодаль.
   Один за другим он выпустил три заряда. Он, как и стены, был покрыт слоем густой крови, которая текла по лицу, и он чувствовал как она течет и собирается в капли.
   - Шаман! Не спи! Ты вперед!
   Шаман вышел вперед и выстрелил в чудовище, приготовившееся к прыжку и так никогда и не прыгнувшее. Кошмар решил развернуться, на всякий случай, потому что помнил, что они могли пробраться в гостиную, как он называл ее, и напасть сзади.
   Кошмар выстрелил прямо поверх головы Охотника, который сидел и заряжал ружье и не заметил как к нему ползет опасность. Он поднял голову и взглядом, молча, поблагодарил его.
   У Шамана тем временем осталось два патрона и они поменялись местами с Охотником, который опять пошел первым. Кошмар перезарядил свое ружье и теперь прикрывал Шамана. Через несколько шагов Охотник остановился. Они тоже оглянулись и увидели дверной проем, освещенный лунным светом. Весь двор был усыпан монстрами, которые, казалось, ждали, когда они соизволят выйти.
   - Откуда же их столько взялось?
   Они были заворожены этим зрелищем, как будто кто-то рассыпал крупные молочные снежинки по черному полю.
   - Никогда не думал, что их может быть так много! - добавил Охотник и вскинул ружье.
   Бух!
   Один, который хотел пролезть в дверь, отлетел назад.
   - Ты думаешь, мы прорвемся? На мой взгляд - это чистое самоубийство! - Кошмар говорил Охотнику на ухо.
   - Что ты предлагаешь? - ответил он, не поворачивая головы и глядя в дверной проем.
   - Я предлагаю вернуться в комнату или в подвал. Там они будут атаковать только с одной стороны, а не со всех, как здесь!
   - Там некуда бежать. Нет путей отхода. Рано или поздно - там скопится столько мертвых тел, что ты не сможешь вести по Русалкам огонь. Они будут скрываться за ними и скоро подберутся к нам. И в один прекрасный момент ты не успеешь перезарядить ружье.
   - Куда тогда?
   - Вперед, - Охотник кивнул головой в сторону двери.
   - Но это же чистое самоубийство! Шаман, скажи хоть что-нибудь!
   Но Шаман молчал, он не знал что ему сказать, да и не хотел. Мысленно он примирился с тем, что скоро придется погибнуть и никогда не достичь столь желанной для него цели. Он достал гнутую железку из кармана и молча протянул ее Кошмару.
   - Зачем? - он не понял его действия.
   - Если со мной что-то случится...
   - Ты думаешь, что со мной ничего не случится?! Ты думаешь, я бессмертен?! Оставь ее. Без тебя я все равно не сумею ничего сделать. Оставь.
   - Так, хватит распускать сопли! Мы еще живы! И за жизнь надо еще побороться! Вы со мной или нет? - крикнул Охотник.
   - Да, мы с тобой! - ответили они во весь голос.
   - Они не ждут, что мы на них нападем...
   - Как же они могут ждать? Мне кажется они не очень-то соображают.
   - Если они друг друга жрут - это еще не значит, что они дураки. Они совсем не глупы, хоть и звериные инстинкты преобладают. Разве ты забыл, как на нас свалилась одна из трубы?
   - Нет. Я помню.
   - Нельзя недооценивать их. Действуем следующим образом... Бум! - он выстрелил в проем. Взвизгнув, Русалка лишилась руки и скатилась по ступенькам. - Так вот, действуем следующим образом: Первый стоит в проеме и ведет огонь на улицу. Второй прикрывает его со спины. Третий в это время заряжает ружье, сидя на корточках, чтобы не мешать второму простреливать коридор. При команде "Смена", первый извещает, что его боеприпасы кончились и садится заряжать дробовик. Второй встает на место первого, а третий - второго. Все по кругу. Ясно?
   - Да!
   - Надеюсь, мы сможем расчистить для себя дорогу. Приготовились!
   Охотник встал в дверь и выпустил в толпу все пять оставшихся зарядов.
   - Смена!
   Они поменялись, теперь Кошмар палил в белые пятна.
   - Смена!
   Очередь Шамана.
   - Смена!
   В двери опять стоял Охотник, распугивая монстров шквальным огнем.
   - Смена!
   - Смена!
   - Смена!
   Лишь изредка раздавался одиночный выстрел в сторону коридора, чтобы размазать по стене очередное чудовище, которое пробиралось по крыше и падало вниз через трубу в гостиной. Судя по тому, что русалок заходило с тыла не очень много, можно было сделать вывод, что дверь еще держалась. Но держалась она на голом энтузиазме, вздрагивая каждый раз нервной дрожью от очередного удара.
   Когда наступила очередь Охотника, он выглянул по сторонам и выскочил наружу, перепрыгнув через тощие перильца, приземлился по правую руку, скомандовав:
   - За мной! Спиной к стене!
   Они выбежали за ним и пристроились спиной к стене. Заскользив вдоль нее, они скоро достигли угла. Охотник быстро глянул за него.
   - Вроде не так много. По команде, что есть силы, бегите за мной!
   Спереди, прямо на них ползли около десятка белых тварей.
   - Огонь!
   Загрохотали выстрелы. Кошмар, который находился посередине, видел, как дробь вырывает куски из их тел и отбрасывает в стороны. Один почти достиг Шамана, но тот успел прикончить его в голову, когда он был уже совсем близко. Некоторые русалки не утруждали себя нападением, а растаскивали растерзанные дробью тела своих сородичей и приступали к трапезе, шипя и отпугивая других, которые тоже были не прочь закусить свежей плотью.
   - Заряжаем!
   Через несколько секунд, когда последний патрон скрылся в ружье, он спросил:
   - Готовы?
   Они молча кивнули и покрепче сжали дробовики.
   - За мной!
   Он сорвался с места и помчался так, будто за ним гналась тысяча чертей, хотя, по большому счету, монстров вокруг хватало и они бы с лихвой компенсировали эту пресловутую тысячу. Кошмар и Шаман бросились за ним. Русалки явно не ожидали такого маневра и промедлили. Некоторые, которые сообразили быстрее других и ринулись наперерез, получили заряд дроби в голову и успокоились навечно. Они неслись быстрее ветра, перепрыгивая через препятствия: ямы, мусор, остатки забора. Шаман, который бежал последним, чувствовал, что его преследуют, буквально сзади в нескольких метрах двигалось белое пятно, неровно дыша и хрипя. Хоть он и бежал как только мог, но все равно отставал от Кошмара и Охотника. Он видел их маячившие впереди спины. Подскакивающий рюкзак на лопатках Кошмара. И мысленно благодарил луну, которая светила достаточно ярко, и препятствия были видны. Если бы не она, то он давно бы споткнулся и рухнул на землю, а сверху бы очутилась белая тварь. Он хотел было развернуться и пальнуть в нее, но что-то ему подсказывало, что он не успеет, а ее челюсти сомкнутся на его горле. И он продолжал бежать, не рискуя его подстрелить. Впереди раздался голос Охотника:
   - Здесь! - большая железная дверь скрипнула, не желая открываться.
   Шаман поспешил в сторону голоса, недоумевая, как безногая тварь может так быстро двигаться? Увидев невысокий холмик, похожий на маленькое бомбоубежище и дверной проем. Дверь была рядом, всего в паре шагов. Он споткнулся о высокий порог и шлепнулся о жесткий пол, больно ударившись. Но это его спасло. Русалка, в прыжке, пролетела над ним, вместо его шеи укусив воздух. Дверь захлопнулась, и все погрузилось во мрак. Лязгнул тяжелый затвор.
   - Нет! Нет! Открывай!
   - Не открою!
   - Белая тварь внутри! Разве вы не заметили?
   - Нет.
   В темноте лязгнули три затвора.
   - Не молчите! Говорите что-нибудь! - Шаман уже встал с пола.
   - Прижимаемся спиной к двери! Да смотрите не подстрелите друг друга в темноте!
   Они прижались плечами и отошли к двери, в которую уже скреблись пара десятков острых когтей.
   Шелест донесся слева. Охотник выстрелил. Шорох сместился назад. Он не попал.
   - Стреляем на звук. Одновременно. Огонь!
   Бах! Бах! Бах!
   Что-то взвизгнуло, но шорох не прекратился и сместился правее.
   - Огонь!
   Бум! Бац! Бух!
   Наступила тишина. Шорохов больше не было. Они сползли спиной по двери и теперь сидели, прислушиваясь к каждому шороху. До них доносился только скрежет когтей по металлу и клекот. Но это все было снаружи.
   Кошмара вдруг осенила мысль, и он принялся шарить в рюкзаке, который был набит патронами. Сунув руку во внутренний карман, он нащупал то, что искал, так заботливо спрятанное и укутанное в грязную тряпицу.
   - Слава Богу, что ты не добрался до этого! - сказал он, обращаясь к Охотнику, но тот его не видел и не понял, что это адресовано ему.
   - Хорошо, что эта тварь до нас не добралась. Но все равно надо быть аккуратными, так как она может быть все еще жива! - раздался голос в темноте и он принадлежал Шаману.
   Наконец Кошмар достал сверток и развернул его. Бледно-голубой свет колбы озарил невысокие потолки погреба, удивленные лица Охотника и Шамана, но самое главное - кровавое месиво в углу, которое недавно было Русалкой, а теперь превратилось в свежий фарш. Его кровь приобрела неестественный голубоватый оттенок, она разливалась огромной лужей по бетонному полу.
   - Хм! Откуда это? - Охотник глядел на колбу и в его глазах играл голубой огонек.
   - Это со мной давно. Очень давно. Эта штука уже дорога мне как память, - он вспомнил подземелье, как он шел, держа ее на вытянутой руке, а сзади раздавались хлюпающие шаги Рыжей. "Как ты там? Жива ли ты в этом подземелье?" - немые вопросы повисли в тишине. Мысли стали рисовать ее образ: приоткрытый рот, алые губы, прерывистое дыхание и капельки пота на лбу... "Хватит! Сейчас точно не место и не время!" - оборвал он себя. Но мысли не хотели улетучиваться и время от времени приоткрытый рот и закатившиеся от удовольствия глаза мелькали в памяти.
   Вдруг снаружи раздался звук, похожий на выстрел. Потом еще один. Затем тройной залп. Через минуту грохочущих в ночи выстрелов стало столько, будто две армии вели небольшую войну между собой, непрерывно паля.
   - Что это? - настороженный голос Охотника выдал его беспокойство.
   - Похоже на выстрелы...
   - Я слышу! Черт!!! - неожиданная догадка посетила его. - Черт!!! - орал он. - Керосиновая лампа!!! Забыли ее в подвале!!!
   Он вскочил и ринулся к двери. Схватившись за засов, он уже почти открыл его, но Кошмар и Шаман повисли на его руках, не давая отворить его до конца.
   - Уйди!!! - ревел он как раненый зверь. - Уйди!!! Сволочь!!!
   - Успокойся! - крикнул ему на ухо Шаман. - Ты все равно ничего не сможешь сделать! Дом полыхает так, что ты к нему даже не подойдешь - не то чтобы войти! Если ты откроешь дверь - убьешь себя и нас!
   Охотник обмяк. Они осторожно отпустили его руки. Он съехал по стене вниз, как сопля по стеклу.
   - Что же дальше? - его голос был испуган. Как же я буду жить дальше?! - он готов был рвать на себе волосы. - Что будет со мной?!
   - Не отчаивайся! - мягкий голос Шамана действовал на него успокаивающе. - Давай дождемся утра, а там посмотрим, что произошло на самом деле. Не убивайся раньше времени. Утро вечера мудренее.
   Казалось, он успокоился, но Кошмар видел его удрученный и печальный взгляд, будто его лишили дела всей его жизни. Огонь в глазах пропал, который всего несколько минут назад вел их всех и озарял путь. Его глаза погасли. Сейчас ему было все равно, что произойдет. Даже если бы смерть подкралась к нему тихими шагами и махнула бы своей косой - ему было бы все равно. И это читалось в его взгляде. Он лег и отвернулся от них.
   Кошмар положил колбу на уступ и тоже лег. Через какое-то время Шаман последовал их примеру. А снаружи все продолжали скрестись в дверь. Иногда перекатывались звуки рокочущих выстрелов. Они не слышали как скрежет прекратился и наступило утро. В этом погребе, как его назвал Охотник, и который больше был похож на бомбоубежище было все так же темно как и ночью, только полоски дневного света пробивались в щели между дверью и косяком. И только по этим полоскам можно было сказать, что солнце встало. Охотник, который не спал совсем, даже остаток ночи в погребе, потому что его терзали, как голодные звери, вопросы, на которые он не знал ответа. Не в силах больше это терпеть он поднялся и разбудил Шамана и Кошмара.
   - Подъем, - сказал он невесело.
   Они заворочались и через пару минут поднялись один за другим.
   - Тяжеленькая ночка была! - произнес Кошмар и зевнул.
   - Да-а-а, - протянул Шаман.
   - Какая будет следующая, - ответил на это Охотник.
   Они замолчали. У каждого были свои страшные воспоминания, связанные с прошедшей ночью.
   - На всякий случай возьмите ружья, - добавил он через некоторое время. Затем он подвинул засов и отворил заскрипевшую несмазанными петлями дверь. Яркий солнечный свет ворвался в помещение, и они все зажмурились. Резь в глазах быстро прошла, и они смогли видеть окружающий мир нормально, а не сквозь полуприкрытые, слезящиеся и беспрестанно моргающие глаза.
   Улица встретила их свежим воздухом, с едва различимым запахом гари. Вдалеке дымился дом Охотника. Огонь давно потух. Он с видом обреченного поплелся туда. Черное пепелище на том месте, где еще вчера был дом, встретило их унылым видом, говорящим, что то, чем жил его хозяин, больше не существует. Все рухнуло по вине какой-то керосиновой лампы, забытой в подвале и опрокинутой молочно-белым хвостом.
   - Что будет дальше? - бесцветным и полным досады голосом произнес Охотник и сел на землю. Ружье выпало из его рук, а он закрыл лицо ладонями.
   Кошмару показалось, что он заплакал. Он тут же вспомнил себя, когда он уходил из Города, как боялся вступить в Степь. Но его держало другое. Его держала Рыжая. Его дом сгорел. Ну и что? Это всего лишь дом.
   - Здесь было все, во что я верил, - он отнял руки от лица, и они заметили, текущие по щекам, слезы. - Я верил в то, что когда-нибудь избавлюсь от этих тварей и заживу спокойно. Но они победили. Уничтожили мой оплот, мою веру...
   - Это всего лишь дом, Охотник.
   - С ним слишком много связано. Как ты говоришь, он мне дорог как память. Раньше здесь в деревне были люди, но постепенно я остался один. Да еще этот старичок, - поправился он. - Слишком много воспоминаний связано с этим домом. И мне тяжело смотреть на это, - он опять закрыл лицо своими шершавыми ладонями, из-под которых текли соленые капли.
   - Много здесь раньше было людей? - аккуратно поинтересовался Шаман.
   - Да. В каждом доме жили, - он утер кулаком слезы. - Эти твари пришли как чума. Белая чума, которую можно было пощупать. Слишком поздно мы сообразили, что произошло. Каждый раз мы закапывали пустые могилы, но с каждым днем нас становилось все меньше и меньше. Постепенно они всех утащили, и я остался один. И еще это полоумный, - опять поправился он.
   - А кладбище далеко? - Шаман сощурил глаза.
   - Нет, не очень, - он махнул рукой куда-то неопределенно. - Там.
   - Где?
   - Я покажу. Только чуть позже.
   Охотник поднялся на ноги и наступил на ступеньку черного хода. Кирпичные стены почернели от копоти, а оконные проемы взирали на них пустыми глазницами. Лестница скрипела под его тяжестью, и скоро он скрылся в том, что раньше было его домом. Кошмар решил последовать за ним, а Шаман растянулся на траве и закрыл глаза, подставив лицо солнцу.
   Кошмар слышал шаги Охотника, который ходил по коридорам и оглядывал закопченные стены. Кое-где крыша уцелела - несколько секций облупившейся металлической черепицы по краям. Нога его обо что-то споткнулась, и он опустил взгляд - прямо на него смотрел обугленный черный труп с красными пятнами. Его зубы блестели на солнце в застывшем оскале. Рыбьи глаза лопнули от температуры и вытекли, оставив на щеках два светлых следа, напоминая собой ужасного Пьеро. Кошмар попятился. Слишком уж неприятно выглядел этот чертов труп. Он даже наставил на него свой дробовик, но потом сообразил, что оно мертво и успокоился. Застывшие скрюченные черные пальцы были похожи на корни дерева, которые вылезли из земли и тянулись к небу. Он вспомнил свои сны. Корни, которые тянутся к нему. Земля, из которой они лезут. Резкая боль - один вонзился прямо в ногу. С неприятным чувством Кошмар сделал шаг назад, никак не ожидавший, что сгоревший труп ужасного существа, превратившегося из молочно-белого в угольно-черный, вызовет у него столько воспоминай, причем большей частью неприятных. Перешагнув через него, он сразу обернулся, потому что страх, что оно вскочит и накинется на него сзади, холодил спину.
   "Спокойно! Это всего лишь труп, которому, прежде чем он подпалился до неузнаваемости, влепили пару зарядов дроби!"
   Немного успокоившись, он продолжил движение, однако дробовик не опустил. Так, на всякий случай. Шаги поднимали тонкие клубы пепла. Воздух, который он вдыхал, говорил о том, что огонь погас не так давно и стойкий запах гари витает вокруг, пропитывая одежду. Гостиная выгорела дотла. Черный диван, от которого остались только пружины и остаток корпуса, так и стоял посередине комнаты, напротив камина-жаровни. Он наступил на дверь, которую они вчера выламывали и попал через коридор ко входу в подвал. Внизу кто-то копошился. Лестница сгорела и только обломки перил напоминали о том, что она когда-то существовала. Кошмар позвал:
   - Охотник! Ты внизу?
   - Да, да! - ответил глухой голос.
   Из темноты выскользнула его голова и его руки протянули вверх ящик.
   - Не знаю каким чудом он уцелел, но это то, что мне нужно. Принимай! - он подкинул вверх ящик с патронами, а Кошмар поймал его, еле удержав равновесие, так как вес ящика потянул его вниз. Поставив рядом с собой, он раскрыл его. Внутри лежали штабели новеньких патронов.
   - Удивительно, - только и произнес он.
   Скрипнула дверь, и голова Охотника показалась опять.
   - Принимай! - темный предмет взмыл вверх.
   В руках Кошмара, который думал, что будет еще один ящик, оказалась покрытая пеплом черная рука с острыми когтями на пальцах. От отвращения он едва ее не выронил, почувствовав, что из глубины желудка хочет подняться что-то и вырваться наружу.
   - Сегодня на обед копченое мясо! - раздался голос в глубине. - Сейчас вот только найду свой тесак...
   Скоро он показался наверху. Кошмар сидел и ждал его.
   - Ну что, пойдем перекусим?
   - Можно я коробку понесу? - Кошмар сглотнул.
   - Ради Бога! - он взял ее за согнутый локоть.
   Охотник шел впереди, крепко прижимая руку к себе. У него был вид, как будто он гуляет по бродвею с какой-нибудь барышней, а неизвестно откуда взявшийся автобус, который мчался на бешеной скорости, сшибает его пассию, а он даже этого не замечает и продолжает идти с одной лишь только оставшейся рукой. Кажется, он вот-вот спросит: "Ну как тебе ванильное мороженое?" - и заметит, что ее размазало по колесам и повертит тем, что от нее осталось с глупым видом.
   Они опустились на траву рядом с Шаманом. Он открыл глаза и поднялся.
   - Это что? Патроны?
   - Да, - ответил повеселевший Охотник.
   - Странно, что они уцелели.
   - А на обед у нас копченое мясо! - выдал он радостным голосом и помахал перед носом Шамана черной рукой.
   - Фу! - отшатнулся он.
   - Не будешь что ли? - Шаман поморщился. - А зря! - Охотник достал свой тесак, положил руку как палку и начал ее строгать, аккуратно снимая куски мяса. Первый он отправил себе в рот и крякнул от удовольствия.
   Шаман и Кошмар, сморщившись, смотрели на него, как он наслаждается трапезой. Вчера, когда они все-таки съели свои порции, они хоть не видели работу мясника, ну или почти не видели. Отвращение было не таким сильным. А сейчас, видя весь процесс, для них это было все равно, что засунуть в рот пальцы с когтями, обсосать их, вынуть, оторвать от пальца длинный коготь и опять запихать его в рот, чтобы ни кусочка мяса не пропало.
   - Слушай, Охотник, ты бы не хотел пойти с нами? - вдруг выдал Шаман.
   - А куда вы идете? - спросил он с набитым ртом.
   - Мы идем в Город.
   - Зачем это мне? Я и здесь неплохо живу. Меня вполне все устраивает.
   - Мы ищем Портал.
   - Чего, чего? - пара крошек выпала изо рта.
   - Врата в другой мир.
   - Ты как тот полоумный! - засмеялся он. - Все время лопочет примерно то же самое!
   - Кто лопочет?
   - Старичок.
   - А-а-а! - Шаман вспомнил, как он про него говорил.
   - Говорит, что нам здесь делать нечего. Это не наш мир. Что надо отсюда уходить. Но сам так и сидит здесь, сколько я его помню!
   - Разве ты не хочешь, чтобы Русалки тебя не донимали каждую ночь?
   - И что я тогда буду делать? Вязать носки?
   - Будешь жить спокойно.
   - Я и так спокойно живу.
   - А как же опасность?
   - Опасность и есть мое спокойствие и смысл жизни! - отрезал Охотник.
   - А что ты будешь делать, когда патроны кончатся?
   - У меня всегда есть мой нож.
   - А если их будет все время столько же, сколько и вчера? Рано или поздно они ворвутся в твою крысиную нору!
   - Их столько не будет, - уверенно произнес он.
   - Почему ты так думаешь?
   - Они пришли за вами. Это точно.
   - Мы скоро уйдем! - вставил свое слово Кошмар.
   - Живите здесь сколько угодно. Погреб выдержит.
   - Мы уйдем сегодня или завтра. Покажешь где кладбище?
   - Конечно. Надо идти в горы, - он махнул рукой с зажатым в ней тесаком.
   Большую часть дня Охотник лазил по пепелищу и выуживал из пепла полезные предметы: ведро, кастрюлю, он даже отыскал керосиновую лампу, виновницу пожара, но она оплавилась и была негодной. Кошмар помогал ему, и они таскали весь скарб к погребу. Шаман с задумчивым видом сидел под деревом, прислонившись к нему спиной, и жевал травинки одну за другой. Охотник крикнул ему как-то, неся в руках что-то, похожее на металлический сундук:
   - Ты как корова! Скоро молоко давать станешь! Смотри всю траву не слопай!
   - Это помогает мне думать, - но травинку отбросил и больше ни одной в рот не брал.
   День клонился к вечеру, и они пошли к погребу. Дверь захлопнулась, и ночь наступила сразу, без сумерек. Только светящиеся щели говорили о том, что на улице еще светло. Скоро они потемнели, как будто невидимая рука их законопатила. Труп русалки так и лежал в углу. Хоть его и не было видно, но Кошмар ясно представлял себе кусок фарша, разодранный дробью. Воображение рисовало ему как ее руки поднимаются, оно ползет, оставляя на полу кровавый след, подкрадывается к нему и вцепляется в глотку во сне. Он поежился, стараясь отогнать подальше эти видения и представить что-нибудь другое. Рыжая. Ее приоткрытый рот, через который доносятся звуки наслаждения. Запрокинутая голова. Когда она посмотрела на него, он увидел ее рыбий взгляд, глаза навыкате и ряды остреньких зубок. Ее рот кинулся к его шее...
   "Черт!" - вздрогнул он. "Теперь эти твари отравляют мне все даже в моих мозгах! Вон! Я сказал, вон!"
   Приоткрытый рот, через который доносятся гортанные звуки наслаждения. Запрокинутая голова. Она посмотрела на него. Он увидел ее мягкий взгляд зеленых глаз. Блаженство растекалось по телу. Ее алые губы прикоснулись к его шее, вызвав волну приятной дрожи...
   Резкий навязчивый стук разбудил его. Он насторожился.
   - Проснулся? - это был голос Охотника.
   - Стук, - Кошмар пошарил рукой в темноте. Найдя рюкзак, он вынул колбу. Голубоватый свет отразился от лица Охотника. Мертвое тело лежало там, где оно и было.
   - Завтра уберу, - он поймал взгляд Кошмара. - Есть у меня одна задумка - хочу сделать капкан. Давно хотел, но как-то все откладывал. Приманка ждет, так что надо работать пока она не протухла! На стук постарайся не обращать внимания.
   - А дверь выдержит?
   - Я думаю, да. До завтра точно выдержит. Так что спи спокойно. Я подежурю.
   - Ты сам-то спишь хоть когда-нибудь?
   - Раньше спал, а сейчас очень редко. Отдыхай.
   Ночь прошла без сновидений, и Кошмар был очень рад этому. Щели светились, и он понял, что наступило утро. Шаман сидел рядом, подтянув колени к подбородку.
   - Я все думаю, когда нам идти?
   - Что? - пробурчал Кошмар спросонья, не понявший вопроса.
   - Я думаю, когда нам идти? - повторил Шаман. - Или выйти ночью, чтобы прийти к восходу. Или переночевать там?
   - Идти ночью глупо - сам знаешь почему.
   - Не глупее ночевать там? Здесь хоть какое-то укрытие. А что будет там? Закопаться в землю, чтобы спастись?
   - Надо посоветоваться с Охотником. Может он чего дельное предложит.
   Охотника внутри не было - занимался чем-то снаружи. Они нашли возле его дома. Тот сидел и строгал палку.
   - Хочу сделать капкан, - были его первые слова.
   - Скажи, нам лучше идти ночью или переночевать на кладбище? - начал Шаман.
   - А зачем вам там ночевать? - он оторвался от своего занятия и отложил нож в сторону.
   - Нам надо быть там на восходе.
   - Зачем?
   - Нам так сказали. Если мы хотим попасть в Город - мы должны начать свой путь, сразу после того как взойдет солнце.
   - Ночуйте там. Русалки, обычно, так далеко не заползают. Хотя, кто его знает, все может быть! - он почесал шею. - Даже не знаю, что посоветовать. Сейчас много чего изменилось. Раз уж они пришли за вами, то скорее всего доберутся и туда, - рассуждал он вслух.
   - Почему ты решил, что они пришли именно за нами? Может они устали штурмовать твой дом и захотели покончить раз и навсегда?
   - Я живу здесь достаточно долго. Ты думаешь, у них раньше не было времени, чтобы сделать это?
   - Ты же говорил, что они как-то штурмовали твой дом ночь напролет!
   - Их было в разы меньше. Эдак раз в двадцать. А может и тридцать. Так что они пришли за вами. Сомнения нет.
   Шаман не нашелся, что ответить и решил переключиться на ранее заданный вопрос.
   - Ну так что? Когда нам идти?
   - Черт его знает! По логике, лучше выйти рано утром, до восхода. Поспать в укрытии. Но Русалки еще здесь. На берегу. А сколько их будет - никому не известно. Если, как минимум, столько же сколько и вчера, то наши шансы стремятся к нулю...
   - Ты сказал наши? - перебил его Шаман. - Хочешь идти с нами?
   - Я пойду с вами. Но только до кладбища. Проще говоря, я вас провожу. Дальше уж вы как-нибудь сами.
   - Мы уж постараемся.
   - Так вот, если их будет столько же, а не дай Бог еще больше, то выжить нам будет очень сложно. Вчера нам дико повезло. Считайте, что мы сорвали джек-пот! Насчет второго раза я сомневаюсь. Рядом с кладбищем есть сторожка, но она хлипкая. Можно попробовать переночевать там. Вам так обязательно быть там на восходе?
   - Жизненно необходимо.
   Охотник почесал затылок.
   - Рискнем и заночуем там! - наконец выдал он свое резюме. - Пойдем туда после обеда, чтобы время оглядеться было. А то может ее уже нет.
   Охотник взялся доделывать капкан. Шаман и Кошмар ему помогали. Неизвестно откуда взявшимися лопатами они копали яму, обливались потом и постепенно раздевались, под конец работы оставшись лишь в одних штанах. Яма получилась не очень широкой, но глубже роста человека. Охотник присыпал ее ветками, а сверху на длинной веревке повесил труп русалки, которую они убили все втроем вчера, предварительно отрубив ей руки.
   - Это я оставлю для себя! Зачем их кормить хорошими вещами! - пояснил он, когда русалка уже висела и раскачивалась как маятник. Кровь капала из рубленых ран и орошала траву.
   - Красный ковер... - тихо произнес Кошмар.
   - Что? - Шаман повернулся.
   - Нет, ничего, - Кошмар замолк.
   В голове крутилось: "Красный ковер... Красный ковер... Все как во сне. Сон сбудется и все утонет в реках крови. Утонет в реках крови. Сон сбудется. Сон сбудется". Он, как завороженный, смотрел на траву, которая покрывалась все более густым слоем крови.
   - Ну что? Готовы? Тогда пошли.
   Кошмар держал в руках флягу, которую он отыскал в одном из разрушенных домов. Ему стоило большого труда спуститься к озеру и наполнить ее. Он едва решился. Теперь он прижимал ее к груди, как мать младенца, потому что в карманах места не было - все забито патронами. Миновав погреб, он взглянул на него. Он показался ему родным, хоть и пробыли они там недолго. Как старый товарищ, который избрал себе другую дорогу, а теперь предстояла неизбежная разлука, и он грустил по этому поводу. Ноги шли по заросшей тропинке. Ей давно не пользовались. Это было видно. Трава проросла сквозь камни и уже успела пожелтеть местами. Дорога шла в гору.
   Через полчаса, когда они поднялись еще выше, и деревня расстелилась в долине, Охотник махнул рукой вперед.
   - Вон оно, видите?
   - Да, да, - Шаман прищурился.
   Через какое-то время они подошли к кладбищенской ограде - небольшому деревянному заборчику высотой по колено. Ворота давно упали и они вошли. Там было несколько десятков могил, где вместо холмиков были насыпаны груды камней. А глыбы побольше и более плоские изображали из себя памятники. Надписей на них не было. Они были абсолютно гладкие. На одном из них сидел к ним спиной тощий субъект. Одну ногу он положил под себя, а второй болтал по воздуху. Одет он был в лохмотья и был бос. Длинные седые волосы спускались на плечи. Он подставил свое морщинистое лицо солнцу. Охотник подкрался ближе и хлопнул его по плечу.
   - Еще не помер?
   Человек вздрогнул и ответил, повернувшись:
   - Да пока не хочу. Тебя вперед пропущу. Там тебя заждались, - он кивнул вверх, на небо.
   - Ничего страшного, еще подождут! Чего в гости не заглядываешь?
   - Некогда.
   - Чего ж ты делаешь? - на лице Охотника появилась улыбка, и в голосе прозвучал едва уловимый смешок.
   - Я занят, - просто ответил он.
   - А я не один! - радостно возвестил Охотник.
   - Решил покормить меня дохлыми Русалками? Ты же знаешь, что кроме воды я ничего не употребляю.
   - Нет, нет! Это люди! И еще их двое!
   Человек наконец обернулся и взглянул на них своими выцветшими глазами.
   - Они не местные, - выдал он, оглядев их с ног до головы.
   - Какой ты проницательный! Конечно не местные! Все местные, кроме нас с тобой, находятся здесь! - Охотник постучал по надгробному камню, на котором сидел он. - Точнее не все, а меньшая часть. Остальных пригласили искупаться в озере. Им так там понравилось, что они решили остаться.
   - Я Шаман. Это Кошмар.
   - Пророк, - он гордо задрал подбородок.
   - Пророк?! - прыснул со смеху Охотник. - Пророк?! И давно ты им заделался?!
   - Если выбирать между мной и тобой, который не видит дальше собственного носа...
   - А ты перед носом ничего не видишь!
   - ...по сравнению с тобою, земной вошью, которая руками и ногами цепляется за бренность, вот за эту изрыгающую огонь палку - я намного более возвышенное создание!
   - О-о-о! Кто высоко летает - тот больно падает! Шлем пламенный привет снизу, от вшей - птицам высокого полета! - Охотник отсалютовал и улыбнулся.
   - Ерничай, ерничай! Придет время, когда ты приползешь ко мне на пузе и будешь просить меня спасти!
   - Дай Бог, чтобы это было нескоро. Пока потренируюсь ползать на пузе, чтобы сразу хорошо получилось!
   - Не обращайте на него внимания, еще неизвестно кто из нас полоумный. Вы куда путь держите? - обратился Пророк к Шаману с Кошмаром.
   - В Город, - Шаман ответил за двоих.
   - А почему у тебя волосы седые и лицо в морщинах? До этого никогда не встречал по настоящему старого человека, - не выдержал Кошмар.
   - Это мироощущение, - пространно заметил он.
   - В смысле?
   - Проще говоря, вы находитесь в том возрасте на который себя ощущаете.
   - Выходит, что все ощущают себя молодыми?
   - Выходит так. Вспомни себя. Разве ты ощущал себя на пятьдесят, когда тебе было пятьдесят? Когда тебе было пятьдесят - ты все равно ощущал себя на двадцать пять, - он сам ответил на свой вопрос.
   - Мне пятьдесят не было, - буркнул Кошмар и заткнулся.
   - А что вам надо в Городе, - Пророк обратился к Шаману.
   - Мы хотим выйти из этого мира...
   - Единомышленники? - перебил он Шамана. - Хорошо. Вы-то мне и поможете.
   - ...и нам нужен Портал, - закончил Шаман. - В чем поможем?
   - Портал? Какой бред! Его не существует! - кричал Пророк, не ответив на вопрос.
   - Нет существует. Я сам его видел.
   - Это иллюзия! Его не может быть вообще! - хохотал Пророк безумным смехом.
   - Нет. Он есть. Я его видел, - спокойным голосом произнес Шаман. - Ты хочешь, чтобы мы тебе помогли...
   - Да! - опять перебил он. - Вместе мы выложим огромный знак! - он махнул рукой в сторону поляны, которая находилась рядом. На ней из камней были выложены непонятные узоры. Кое-где были нарисованы круги с символами неясного предназначения внутри. - Мы разрисуем все вокруг!
   - Так это ты разрисовал все стены в деревне? - со смешком сказал Охотник. - А я-то думал кто!
   - Зачем?
   - Он заберет нас! - голосом полным экстаза кричал Пророк.
   - Кто? - не понимал Шаман.
   Но он его не слышал и продолжал кричать, обратив глаза в небо:
   - Он заберет нас! С собой! Мы не останемся здесь! В этом чертовом мире! Он заберет! Он придет! Я знаю!!!
   Шаман и Охотник переглянулись. Охотник пожал плечами.
   - Сторожка цела?
   Он вывел Пророка из оцепенения своим вопросом. Тот прекратил орать и уставился на него своими мутными полубезумными глазами. Скоро он овладел собой.
   - Сторожка?
   - Да, она.
   - Стоит там же где и стояла.
   - Целая?
   - Целехонька. Я иногда там ночую.
   - Русалки здесь не появляются?
   - Ко мне они носа не суют. А к тебе рвутся, потому что ты ешь мясо! Надо пить одну воду, как я!
   - Если я буду пить одну воду, то через неделю даже ноги не смогу волочить.
   - Я-то живу!
   - Ты - это ты, а я - это я, - отрезал Охотник. - Мы с тобой очень разные.
   - Это точно. Только мне ружье не нужно.
   - А оно мне не мешает! Хватит препираться. Пойдем лучше к сторожке. Надо ее оглядеть со всех сторон. Они хотят здесь переночевать, чтобы с восходом двинуться в путь.
   - Ладно пошли, - Пророк нехотя спрыгнул босыми ногами на землю.
   Переступив через заборчик, он пошел в сторону поляны, стараясь не наступать на символы, которые так много для него значили. Остальные тоже обходили их стороной, но больше ради уважения, а не из-за благоговейного поклонения. А Кошмар думал о другом. У него екнуло сердце, когда они еще только переступили через упавшие ворота - между каменистыми холмиками, кое-где, росли красные цветы. Они были поразительно похожи на те, из снов. Он боялся ненароком дотронуться до них, хоть они и были немногочисленны, и он шарахался от них как от огня. Слишком живые были сны, и он на самом деле боялся, что маки оживут и вонзят в него свои лепестки. Вздрогнув, он попытался отбросить эти мысли, и нечаянно зацепил ногой небольшой камень. Пророк, казалось, почувствовал это и резко обернулся.
   - Стой!!! - резко крикнул он так, что эхо подхватило его голос и, как будто по эстафете, передавало его все дальше и дальше, пока он не стих.
   Кошмар замер с поднятой ногой и втянул голову в плечи, ожидая, что его поразит гром. В его воображении красные маки зашевелились и потянулись к нему своими острыми листочками.
   - Не шевелись! - продолжал орать он.
   Уже все замерли, боясь сделать шаг.
   - Что там? Змея? - испуганным голосом выдавил Охотник.
   - Не шевелись! - Пророк шел к Кошмару.
   - Ну чего там? - неожиданный испуг сменился нетерпением. А дробовик перекочевал с плеча в руки. Сухо щелкнул затвор.
   - Не двигайся! - Пророк лепетал одно и тоже.
   Кошмар боялся опустить ногу и зажмурился, будто вокруг него было минное поле, и каждый шаг мог стать последним. Наконец он подскочил к Кошмару и принялся водружать камень, который он ненароком задел. Поставив его на прежнее место, он воздел руки к небу и произнес нараспев.
   - Прости меня! Прости этого человека! Прости его!..
   - Тьфу ты! - Охотник рассердился. - Старый дурак! Я-то думал! Черт! Опрокинули всего лишь какой-то камень, а он всех нас перепугал до смерти!
   - ...Прости меня! Прости Кошмара!..
   Охотник подошел к Кошмару и стукнул его по плечу:
   - Расслабься. Змей нет. У Старого дурака снова съехала крыша. Не беспокойся - это не первый раз. Да и не последний я думаю. Когда он у меня начинал выделывать свои номера - я живо выставлял его за дверь!
   - Прости его! Прости меня! - не унимался Пророк.
   Охотник подошел и крикнул ему в ухо:
   - Хватит орать, старый дурак!
   - А? - тот уставился на него мутным взглядом, но замолчал. - Чего?
   - Чего, чего! Прекрати орать! Испугал ты нас всех со своим камнем. Вот чего.
   - Для меня это важно, - взор его стал ясным, и он вернулся на прежнее место и возглавил колонну.
   - Для него это важно!
   - Не суди его слишком строго, - сказал Шаман, который молчал до этого.
   - По твоему всех перепугать из-за какого-то сраного камня это нормально?
   - Знаешь Охотник, если тебе что-то непонятно, то это не значит, что оно не имеет право на существование.
   - А тебе, значит, понятно, - ехидно отпарировал он.
   - Нет. Но я хоть пытаюсь понять.
   - А есть ли в этом смысл?
   - Не знаю.
   - Вот именно - не знаешь! И не узнаешь! - затем через минуту добавил: - Кошмар! Ты чего там? Застыл что ли? Пошли!
   Спустившись немного под гору, они увидели небольшой сарайчик, который одиноко возвышался на склоне.
   В плане защиты он особого доверия не внушал, о чем не медля и выразился Охотник:
   - Мой дом. Бывший дом, - быстро исправился он. - Он настоящая крепость, по сравнению с этой сараюшкой. Причем почти неприступная, - он ударил ногой по криво прибитым доскам. Те отозвались глухим ударом, грозя отвалиться совсем. - Предлагаю наносить сюда камней.
   - Зачем? - повернувшаяся к нему голова Пророка поглядела на него взглядом, полным непонимания.
   - Выложить стены! Дурья твоя голова!
   - Зачем их выкладывать? - он явно не понимал предложения Охотника.
   - Затем что сегодня ночью сюда припрутся Русалки! И нам нужна защита. А эта сторожка - точно не выдержит, - он похлопал ладонью по доскам.
   - А-а-а! Ты хочешь сказать, что они придут за ними! - Пророк кивнул головой в их сторону.
   - Почему вы так думаете, что они пришли за нами? - недоумевал Шаман.
   - Если сегодня ночью они появятся здесь - то это точно по ваши души! - ответил Пророк.
   - А если не придут?
   - Значит вам повезло! - отрезал он. - Теперь за работу!
   Они, все вместе, принялись таскать камни. Груда постепенно росла. Охотник, решив, что можно начинать, принялся выкладывать стены, а они носили глыбы одну за другой. Они работали до тех пор, пока не начали сгущаться сумерки.
   - Все, хватит, - выдал Охотник.
   Руки болели, и мышцы хотели завернуться в узел от перенапряжения. Они не понимали, откуда берутся силы в тощем Пророке, но он, казалось, совсем не устал.
   - Прошу внутрь! - произнес он. - Располагайтесь! - добавил, когда они вошли.
   На земляном полу было разбросано сено. От него тянуло и сухостью и прелостью одновременно.
   - Здесь я иногда ночую. Но очень редко. В основном, когда идет дождь.
   - И когда дождь был последний раз? А? - со смешком поинтересовался Охотник.
   - Не помню, - уклончиво ответил Пророк.
   - А я помню! Года два назад!
   - Нет же! Мы как раз попали под него, но это было дней восемь-десять назад. Он шел по всей долине, нам хорошо сверху было видно, - сказал Кошмар и ощутил, как кто-то его ущипнул. Повернув голову, он встретился с многозначительным взглядом Шамана, который выговорил:
   - Да какая разница, когда он был! Лучше давайте поспим немного, может удастся.
   - Вы спите, а я подежурю.
   - Ты совсем не спишь что ли? - не выдержал Шаман и задал ему тот же вопрос, который ненамного раньше задавал ему Кошмар. - Я могу покараулить несколько часов, потом поменяемся.
   - Не нужно. Мне спать не хочется. Раньше хотелось, а сейчас все реже и реже. Спите.
   "Он не спит совсем", - подумал Кошмар. Ни о чем другом больше он подумать не успел. Мысли растеклись как вода по песку и исчезли, а он погрузился в сон.
   Перед ним была только тьма. Он хотел разогнать ее, раздвинуть руками, даже разрезать ножом, но у него ничего не получалось. Перед ним стояла черная стена, которая иногда пульсировала и по ней расходились круги, как на воде, когда в нее бросали камушек. Казалось, что она живет своей собственной жизнью. Она поредела на мгновение, и он увидел сквозь темную дымку ее лицо. Оно было искажено страданиями и болью. Только ее лицо и все. Что было причиной ее мук - он разглядеть не мог, как ни пытался. Тьма опять сгустилась и все заволокла. Им овладело отчаяние. Он хотел прыгнуть, окунуться в эту черноту, вытащить из нее Рыжую, но ноги отказывались подчиняться, а тьма стала надвигаться на него, становясь все ближе и ближе, и вот-вот готовая его поглотить. Тьма оказалась осязаемой и густой как кисель, накрывала его с головой, не давая дышать...
   - Ей плохо, - произнес он, поднявшись и хватая ртом воздух. - Ей очень плохо и... - остаток фразы потонул в звуке оглушительного выстрела.
   Шаман подскочил, как будто ему в задницу попал заряд соли. В волосах запуталось сено и оттого его голова показалась Кошмару бесформенной в лунном свете, который светил сквозь неплотно пригнанные доски сторожки, как сквозь решето.
   Бах! Бах!
   - Полезли сволочи!
   Бум!
   - Но вроде их немного. Пока, по крайней мере, - продолжал Охотник.
   Шаман пошарил взглядом. У него было ощущение, что чего-то не хватает, но чего именно он понять не мог.
   - Дробовик здесь, рюкзак тоже, Кошмар... - бубнил Шаман себе под нос. - Пророк! Точно! Где он? - спросил он во весь голос Охотника, который стоял на колене и метился сквозь широкую щель.
   Бух!
   - Он ушел, - спокойно сказал он и стал перезаряжать ружье.
   - Как ушел? - Шаман не понимал.
   - Взял и ушел.
   - Куда?
   - Он не сказал. Сказал только, что скажет вам до свидания потом.
   - Почему ты его не удержал?
   - А зачем?
   - Снаружи опасность.
   - Все время он как-то умудрялся выживать. Так что ничего страшного.
   - И давно он ушел?
   Ба-бах!
   - Меньше часа назад. Я сразу понял, что Русалки близко.
   - Ты хочешь сказать, что он был прав насчет того, что они пришли за нами.
   - Я не хочу сказать - я знаю наверняка.
   Бац!
   Шаман замолчал и поглядел на Кошмара. Тот поднял взгляд. Слезы блестели в глазах, отражая свет луны.
   - Ей плохо. Ей очень плохо.
   - Она приходила к тебе?
   - Я видел ее лицо, сквозь завесу тьмы. Нам нужно спешить. Мы должны ее спасти. Мы должны!
   - Хорошо, хорошо. Мы пойдем туда как можно скорее.
   - Поспешим!
   Бах!
   - Конечно!
   Кошмар схватил дробовик и метнулся к двери. Шаман, раскусив его намерения, повис у него на спине.
   - Стой!
   - Отпусти!
   - Пусти себе лучше сразу пулю в лоб! Умрешь быстро и безболезненно!
   Бух!
   Охотник обернулся:
   - Что там у вас?
   - Ничего! - ответил Шаман. - Не будь дураком! Через несколько часов мы тронемся в путь!
   Кошмар перестал дергаться в сторону двери и сел на сено, уставившись безжизненными глазами в одну точку.
   Бам!
   - Чего это с ним?
   - Страдает из-за одной женщины. Хочет ее спасти.
   - А-а-а! Раньше, когда здесь еще были люди, кроме нас со Старичком, страсти иногда тоже кипели. Меня тоже как-то затрагивало, но теперь нет людей и нет этих проблем.
   - Жестоко.
   - Это жизнь. Страданий хватает и без женщин.
   Бум! Бух! Бац!
   - Ты любил когда-нибудь? - неожиданно спросил Шаман.
   - Да. Это было давно. Нереально давно. Как будто это было не здесь, а далеко-далеко. Я даже забыл ее лицо. Остался только смутный налет безмятежности и спокойствия, которые время постепенно уносит, как ветер сдувает песок с камня.
   Кошмар лег на бок и обнял дробовик. Шаман подумал, что он напоминает своей позой младенца, но младенец с ружьем! Это попахивало и смехом и трагизмом одновременно. Кошмар молчал, и Шаман решил его позвать.
   - Эй! Ты спишь? - он тронул его за плечо.
   Но он не ответил и даже не повернул головы и Шаман подумал, что лучше оставить его наедине с собой, прекратив попытки с ним заговорить. Облокотившись о стену он думал о многом: о любви Охотника, когда он даже не помнил ее лица и перед глазами стояла женщина в развевающемся полупрозрачном платье, повернувшись к нему она смотрела на него, как голова человека-невидимки, которая была обмотана бинтами, она снимает очки, а там - пустота; он думал о Рыжей, о подземелье, о своей прошлой и нынешней жизни. Лишь изредка его размышления прерывал бухающий выстрел дробовика. Он сам не заметил, как голова упала на грудь, и он погрузился в беспокойный сон.
   Его кто-то тряс за плечо.
   - Вставай!
   Шаман видел только черный силуэт и в один момент ему показалось, что на него смотрит черная пустота, вместо человеческого лица. Человек присел и на него упал тусклый свет луны, и он узнал в нем Охотника.
   - Подъем. Скоро начнет светать, - он продолжал трясти Шамана за плечо.
   Шаман быстро встал, чтобы побыстрее скинуть с себя остатки сна. Кошмар лежал в той же позе - позе младенца в обнимку с дробовиком.
   "Ружье у него вместо соски! Сейчас сосать будет", - едва слышно хмыкнул Шаман.
   - Кошмар! Вставай! Скоро рассветет. Пора в дорогу, - он дотронулся до плеча.
   Кошмар быстро вскочил, лицо его сонным не было, и Шаман подумал, что он не спал.
   - Идем прямо сейчас? - быстро пробормотал он
   - Не спеши, пусть солнечный свет хоть немного забрезжит. Русалки еще не ушли. Ты же не хочешь, чтобы тебе вцепился кто-нибудь в шею.
   Кошмар не ответил, а лишь сел и уставился в щель. Свет, по его мнению, слишком долго не хотел заниматься. Но постепенно небо стало светлеть.
   - Можно идти, - наконец сказал Охотник и они, вслед за ним, поспешили покинуть сторожку.
   Заря только начинала заниматься, и все окрестности еще были погружены в сумерки. Перед сарайчиком лежали трупы Русалок, накануне подстреленные Охотником. Некоторые из них имели следы зубов их же собратьев. Перешагнув через одну и подумав, что хорошо было бы запастись мясом и немного его подвялить, чтобы оно дольше сохранялось, он стал подниматься в гору, к кладбищу. Шаман и Кошмар ступали за ним. Когда они поднялись наверх, то увидели поляну Пророка, которая была полна лишь ему одному понятными символами. Внутри одного из них, как витрувианский человек Леонардо да Винчи, лежал он сам, широко раскинув руки.
   - Что с ним? Он мертв? - Шаман вытянул шею, чтобы получше разглядеть его.
   - Не знаю, - ответил Охотник. - Скорее всего, да. Но пойдем посмотрим.
   Когда он склонился над Пророком и прислушался, через несколько секунд сказал:
   - Он не дышит. Наверное, мертв. Хотя повреждений нет. Это не Русалки. Ладно, похороню его позже, когда вернусь.
   - Ты еще нас проводишь?
   - Мне надо убедиться, что на вас никто не нападет. А он может и подождать! Сейчас ему спешить некуда!
   Солнечный диск на несколько сантиметров поднялся над землей. Он светил еще мягко, не слепя, но и не грея. Кошмар стоял и глядел на него во все глаза. Ему казалось, что солнце зовет его куда-то, откуда нет обратной дороги. Ощущение надвигающейся на него судьбы было таким ярким, что казалось, что она наваливается на него всей своей тяжестью, даже не спрашивая, выдержит ли он или нет. В ногах едва колыхались красные маки.
   - Нам туда, - сказал Шаман и показал рукой вперед. Солнце было справа от него. Поляна, с лежащим на ней Пророком, осталась сзади. Пройдя между могил и маков, они переступили через заборчик и оказались на длинном пологом спуске.
   - Слава Богу, что этот склон не такой опасный как тот, после гигантского леса.
   - Да уж, точно.
   Охотник замыкал шествие и скоро он произнес.
   - Все. Я дальше не пойду. Вы в безопасности. По крайней мере Русалки не нападут, солнце уже встало и они спрятались в свое озеро.
   - Может, все-таки передумаешь?
   - Нет. Я решил еще давно, как ты мне первый раз предложил.
   - Возьми, - Шаман протянул ему ружье.
   - Оставь его себе. У меня есть мой старый приятель, - он любовно погладил свой дробовик. - А как известно старый друг лучше новых двух!
   - А если сломается? Воспользуешься другим.
   - Ха-ха! Ты думаешь у меня всего три ружья?
   - А сколько? - это не укладывалось в голове Шамана.
   - Достаточно, правда они все были в подвале.
   - Тем более. Возьми.
   - Нет. Мое как новое, хоть и приклад засалился. После стольких выстрелов - боек даже не думал сточиться! А вам предстоит долгая дорога. И если даже хоть один выстрел попадет в цель - значит вы несли их не зря! Тогда-то и вспомните старого доброго Охотника!
   - Спасибо тебе, - Шаман обнял его и похлопал по спине.
   - Спасибо. И удачи. Пусть твои патроны никогда не кончаются! - Кошмар тоже обнял его, но Охотник лишь криво усмехнулся.
   - Теперь придется заряды считать. Но со мной есть еще один старый друг! - он погладил себя по бедру, на котором болтался огромный нож.
   - Всегда помни старого доброго Кошмара и старого доброго Шамана! - Кошмар вынул из кармана и протянул ему колбу, которая в свете дня была тусклой, как звезда на светлеющем небосклоне. - Она долго служила мне и чудом уцелела, пусть послужит теперь тебе.
   - Большое спасибо друзья, - Охотник смахнул неожиданно выкатившуюся скупую слезу. - Счастливой дороги! - они обнялись еще раз. Каждый чувствовал, что лишается чего-то дорогого. Хоть они и были знакомы всего лишь несколько дней, но за эти долгие дни и ночи успели привыкнуть и притереться друг к другу. Кошмар ощущал, что от него отрезают кусок плоти, но ничего не мог поделать.
   - Прощайте, - наконец выдавил он из себя и повернулся. - И еще: держите один патрон при себе. Всего один. Так. На всякий случай. Для себя. Часто я уговариваю сам себя, чтобы им не воспользоваться. Но вы - это другое дело. Лучше быстро умереть от выстрела, чем мучиться в зубах чудовища. Прощайте.
   Когда Охотник удалился, он спросил Шамана:
   - Зачем ты так настойчиво предлагал ему идти с нами?
   - Он хороший человек. Смелый. Хоть и не понимает, где находится. Но некоторым этого не дано. И у каждого человека есть выбор, - Шаман вздохнул. - Тем более его дробовик нам бы очень пригодился. Кстати, ты не обратил внимания на его руки?
   - Нет, - все его внутренности напряглись.
   "Неужели он? И что тогда делать?"
   - А я обратил.
   - И что? - напряжение передалось в голос, и он дрогнул.
   - Чистенькие. Как руки младенца.
   Вздох облегчения и напряжение спало.
   - А у Пророка?
   Кошмар снова напрягся.
   - Тоже чистые.
   - Фу! - выдохнул он.

* * *

   Они медленно удалялись. Камушки тихо хрустели под подошвами их ботинок. Кладбище становилось все дальше и дальше. Памятники делались все меньше и меньше и скоро совсем скрылись из виду.
   - Стойте! - раздалось сзади. Эхо подхватило крик и стало отфутболивать его от каменистых склонов, едва поросших травой: "...тойте! ...тойте ...тойте..."
   Они разом обернулись и увидели человеческую фигуру, которая бежала под гору в их сторону, перепрыгивая через камни.
   - Кто это? - Кошмар прищурил глаза, пытаясь разглядеть того, кто их преследовал.
   - Пока не вижу, - ответил Шаман. - Либо это Охотник, который взял и передумал и решил все-таки вкусить прелестей нашего путешествия, либо это Пророк, как он сам себя назвал, взял да и воскрес. Других вариантов у меня нет.
   Они замерли в ожидании.
   Фигура приближалась. Когда они смогли его разглядеть - их изумлению не было предела. Это оказался Пророк, который взял да и воскрес. Хотя они могли поклясться, что он не дышал! Он бежал босиком по камням и не обращал внимания на то, куда он наступал, стремительно приближаясь.
   - Я хочу, чтобы вы взяли вот это! - он протянул им два медальона. - Это будет вас хранить. Если у вас получится то, что вы задумали - приходите за мной. Я буду вас ждать!
   Шаман не ответил ему, что если они пройдут сквозь Портал, то скорее всего, они не смогут вернуться. Лишь ответил: "Спасибо" и надел медальон на шею.
   - Думаете, что не вернетесь? - как будто прочитал он мысли Шамана, глянув в глаза. - Я думаю, что вернетесь. Обязательно вернетесь, - он развернулся и пошел обратно в гору, не говоря больше ни слова.
   - Вернетесь? - в словах Шамана слышалось недоумение. - Нет уж. Если уж мне повезет уйти отсюда, то точно никогда не вернусь!
   - Ты ошибаешься! - выкрикнул Пророк, едва повернув голову. - Я же вам говорю до свидания!
   - Нет! Я не вернусь, ни за что не вернусь! Нет, нет! - Шаман говорил эти слова как молитву, но Пророк ее не слышал. Он уже был далеко.
   Внезапно Кошмар понял, чего Шаман боится больше всего, что он не знает того, что их ждет за Порталом. Иногда он был уверен до ослиного упрямства, что там тот мир, который они покинули, но иногда, хоть и редко его брало сомнение, а слова Пророка подлили масла в огонь, усилив его страхи. Кошмара его слова тоже напугали, так как он совсем не хотел очутиться снова здесь, после стольких усилий.
   - Почему он так сказал? Шаман! Почему?!
   - Потому что он сам не знает что говорит. Я уверен на все сто, что если пройти через него, то мы сюда не вернемся, - его голос был опять полон уверенности и временное помутнение отступило.
   - Точно?
   - Сто процентов.
   К середине дня спуск закончился, и они ступили на жухлую траву. Шаман следил за солнцем и делал небольшой шажок влево каждый раз, когда это было нужно.
   - Прямо как в Степи, - Кошмар пнул траву ногой, и она тихо зашелестела, протестуя против такого грубого обращения с собой.
   - Мы на правильном пути. Дай воды, - Кошмар протянул ему флягу. Он отхлебнул. - Пожевать бы чего-нибудь.
   - Сам же знаешь, что у нас ничего нет.
   - Завтра будет.
   - Опять водоросли?
   - Успел соскучиться по ним? Ха-ха!
   - Честно говоря, не особенно.
   Шаман глядел вдаль, приложив руку ко лбу. Горы безмолвно нависали, цепляясь грязными верхушками за небо. Они чувствовали себя по сравнению с ними как два таракана перед человеком. Впереди лежало ущелье.
   - Нам туда, - произнес Шаман и отдал флягу Кошмару.

* * *

   Ущелье было темным и мрачным, как чернота из сна Кошмара. Черные стены уходили ввысь, грозя вот-вот обрушиться и похоронить под собой двух путешественников. Солнце, которое показывало дорогу, было неумолимо - идти нужно именно туда.
   Пересилив свои страхи, они вошли, погрузившись в мрачную прохладу, пахнущую сыростью. По дну бежал маленький ручеек. Конца ущелья видно не было, так как оно делало поворот через несколько десятков метров. Миновав его, они увидели следующий, за ним еще один и еще. Оно петляло как заяц, за которым гнались голодные волки. Ручеек постепенно расширился и уже омывал края ущелья и им ничего больше не осталось делать, как по колено брести в холодной воде. Через час ноги стали неметь, их кололо от холода, а ручей становился то глубже, то чуть мельче, но и не думал заканчиваться. Иногда кто-нибудь оступался и падал в холодную воду. Рюкзак каждый раз оставался сухим, но рукава и весь живот были мокрыми от падений. Их уже лихорадило, но сделать привал и попытаться развести огонь, не было никакой возможности. Ущелье постепенно погружалось во мрак. Наступали сумерки. Холод пронизывал их насквозь до самых костей. Казалось, он держал каждый внутренний орган своими ледяными руками и хохотал над ухом, издеваясь.
   "Вы останетесь здесь! Вы никогда отсюда не выйдете! Еще немного и вам конец!" - шептал холод.
   - Я больше не могу, - едва слышно сказал Кошмар, он дрожал, а челюсть прыгала как живая рыба на горячей сковороде. Он начал уже привыкать к холоду и его клонило в сон. - Я ног вообще не чувствую.
   - Я их давно не чувствую, - ответил Шаман.
   - Хочется спать...
   - Не вздумай! Если уснешь, то здесь и останемся.
   Они брели, едва волоча ноги. Лунный свет каким-то чудом проникал в ущелье и освещал его тусклым светом. Шаман был ему за это благодарен. Если бы не он, то идти в кромешной тьме было бы просто невозможно. Перестав слышать шлепающие шаги сзади, он обернулся. Кошмара не было.
   - Черт! Как я мог проворонить его! Сколько времени я был погружен в свои мысли? Две минуты? Десять? Час? - не зная точного ответа, он развернулся и побрел в обратном направлении. Через сотню метров он его нашел. Тот сидел на выступе, подобрав под себя ноги, и посапывал. Луна освещала его безмятежное лицо. Кошмар мелко дрожал во сне. Шаман с легкостью вздохнул.
   "Хорошо, что с ним все нормально! Наверное, он мог и утонуть".
   Шаман решил дать ему подремать немного. Он прислонился к холодной стене и закрыл глаза. Перед ним летели картинки его жизни, точнее его жизней, так он это называл. Сам не ведая того, он начал засыпать. Сон подкрался слишком незаметно.
   Он погружался в холод. Медленно, но верно. Он затягивал его как болото, постепенно подбираясь к сердцу, чтобы коснуться его и превратить в кусочек льда. Кровь медленно застывала в жилах, и он чувствовал, как члены немеют и отказываются повиноваться...
   Шаман открыл глаза. Он промерз так, как никогда до этого не мерз. Каким-то чудом глаза все-таки открылись. Рядом во сне от холода трясся Кошмар. Разгибая неподдающиеся руки, он взял его за плечи и посадил. Кошмар не просыпался. Шаман стал бить его по щекам. Ладони не чувствовали ударов, как будто они были не его, а чьи-то чужие. Он лупил и лупил его до синяков. Наконец он зашевелился и распахнул глаза.
   - А где Рыжая? - сказал он едва ворочающимся языком.
   - Мы идем к ней! Чтобы спасти! Разве ты не помнишь?
   - Мы идем ее спасти, - он встал и негнущимися ногами попытался идти, но едва не упал. Шаман его подхватил, и они побрели дальше, держась друг за друга.
   Когда забрезжил свет, Кошмар подумал, что он сошел с ума. Силы давно его покинули, и он переставлял ноги как автомат. Шаман его поддерживал, но сам едва держался.

* * *

   В глаза резко ударил свет, и он поднялся, почесывая затылок. Справа были горы, а слева Степь. У горящего огня сидел Шаман с задумчивым видом. Вокруг рос невысокий кустарник и рядом с огнем лежали ветки. Шаман бросил в огонь пару и поднял глаза.
   - Проснулся, - проговорил он слабым голосом. - Тебе помог, а сам едва нахожу силы, чтобы сидеть.
   - Что случилось?
   - Ты потерял сознание, но Слава Богу мне пришлось протащить тебя совсем немного. Ущелье кончилось. Ты спал два дня, - Шаман был бледен и выглядел болезненно. Холод сделал свое дело, хоть и не до конца. - Надо бы собой заняться, но почему-то нет сил, очень холодно, - он лег рядом с костром и закрыл глаза.
   Кошмар достал флягу и мысленно поблагодарил того, кто помог ему ее найти. Она была сделана из металла. Он положил ее в костер. Когда вода нагрелась, он разбудил Шамана и дал ему напиться горячей воды.
   Он будил его каждые два часа, вливал в горло немного кипятка и оставлял его в покое, чтобы через два часа потревожить опять и влить живительную порцию горячей воды, благо ручей, по которому они шли через ущелье, протекал неподалеку.
   Через сутки Шаман уже смог встать. Совершив над собой какие-то пассы, он заявил, что выздоровел и они могут продолжать идти дальше.
   - Давай завтра. Ущелье, как вампир, высосало из меня все жизненные силы. Кажется, что я постарел лет на десять, - ответил ему Кошмар.
   - Я уже в норме.
   - А я еще нет.
   Разговор затух сам собой, и они смотрели на огонь, каждый думал о чем-то своем. Шаман изредка бросал ветку в огонь.
   Когда наступило утро, Шаман разбудил Кошмара, тронув его за плечо.
   - Пора в путь. Солнце почти уже встало.
   Кошмар проворчал что-то неразборчивое, поднялся. Выпив из закопченной фляги пару глотков, он протянул ее Шаману. Тот тоже глотнул, потом завернул пробку и отдал ее назад.
   - Значит впереди Степь, мустанги и черви. А апогей всего - гнойный нарост - Город.
   - Именно так, - ответил Шаман. - Если нам повезет и мустанги с червями нас не тронут - мы достигнем апогея. Что вот нас ждет в нем?
   - Опасность. И притом смертельная.
   Горы оставались позади, медленно уменьшаясь. Но Кошмар не смотрел на них, только иногда оглядывался, чтобы понять, что они все-таки удаляются. Перед ним маячила спина выцветшей куртки Шамана. Он поравнялся с ним.
   - Шаман, ты не очень-то много о себе рассказывал.
   - Что тебя интересует? - его медальон блеснул на солнце.
   - Я-то понятно, а все-таки почему ты оказался здесь?
   - Я себя переоценил. Это первая причина. А вторая - в моей жизни тоже была женщина. Когда она умерла я так и не смог смириться с этим.
   - Почему ты раньше об этом не сказал?
   - Мне тяжело. Очень тяжело об этом говорить. Я предпочел бы закрыть эту тему. Эти страдания как иглы в сердце. Стоит только об этом вспомнить - они начинают шевелиться, пробираться вглубь, неимоверно раня и доставляя адские мучения. Часто я думаю, что бы я лучше ничего не помнил.
   - Были бы другие страдания.
   - Пусть лучше будут другие - эти просто невыносимы.
   Кошмар решил больше не продолжать этот разговор, когда взглянул в лицо Шамана - оно было просто перекошено от боли. Он никогда его таким не видел. Он отстал, оставив Шамана один на один со своими воспоминаниями.
   Они ненадолго остановились перекусить и отдохнуть, когда перевалило за полдень. Шаман продолжал молчать, но его лицо приобрело прежнее выражение - выражение спокойствия и отрешенности.

* * *

   Вторая неделя пути по Степи подходила к концу, а кроме однообразного ландшафта, простирающегося, насколько хватало глаз во все стороны - ничего видно не было. Каждый день у Кошмара жутко болела голова, и он с трудом встречал наступающий день, так как он предвещал тупую ноющую боль между бровями. Наконец, он решил снять медальон, подаренный Пророком, и сразу почувствовал себя лучше. И он перекочевал с шеи в рюкзак. Шаман чувствовал себя отлично, и металлический кругляшок болтался на груди. И по всей видимости он не доставлял ему никакого дискомфорта. За все время они не встретили ни одного сухого дерева, только всеобъемлющая желтизна, да серое небо. Однажды лишь прокатилось перекати-поле вдалеке, но они не рискнули приблизиться, так как оно было цвета запекшейся крови.
   - Черви? - произнес тогда Кошмар.
   - Да, - коротко ответил Шаман. - Лучше держаться от них подальше.
   На горизонте они увидели клубы пыли. Это задержало их на весь оставшийся день, но утром они снова продолжили путь. Мустанги умчались в неизвестном направлении, чему они были рады, так как встретиться с ними лицом к лицу совсем не хотелось.
   - Ты уверен, что мы идем в правильном направлении?
   - А что нам еще делать? - огрызнулся Шаман.
   Кошмар понял по тону, что он тоже сомневается.
   Вскоре показалось темное пятно, которое выделялось на фоне Степи как грязь на свежевыкрашенной стене.
   - Он? - Кошмар напрягся, все его внутренности были как струны.
   - Я думаю да. Это Город.
   Кошмар схватил Шамана за запястье, но его взгляд был устремлен вперед - к гнойнику, который никак не мог прорваться и исторгнуть из себя накопившийся смрад, к этой злокачественной опухоли, зреющей долгие годы. Внезапно он почувствовал, насколько отвратителен ему Город. Насколько чужд он естеству и насколько чужды ему люди, живущие там по его законам.
   - Я боюсь, - только он смог и выдавить из себя.
   - Думаешь я не боюсь? - Шаман посмотрел на него.
   - Там готовится что-то страшное для нас.
   - Хочешь развернуться?
   - Нет, - произнес он уже твердым голосом, внезапно вспомнив о Рыжей, которая наверное, как он надеялся, все еще жива и ждет его.
   Город приближался. Кошмару казалось, что он накрыт едва видимой злобной аурой, как полусферой. Иногда она слабо поблескивала в лучах солнца, преломляя свет. По мере приближения небо становилось серее. Тревога прочно обосновалась внутри них, и ничто ее не могло оттуда выгнать.
   - Я чувствую, как зло волнами исходит от него, - Шаман кивнул в сторону Города.
   - А мне чудится, что он окутан какой-то злобной аурой.
   - Давно я не был здесь, поэтому ощущения обострились. Я не помню ничего подобного раньше.
   - Я кстати тоже. Как будто я не замечал того, что было перед носом, - инстинктивно потрогал свою грудь, но медальон был в рюкзаке. Он так и не решился его надеть, так как думал, что головные боли из-за него и не хотел их повторения, но от него все-таки веяло защитой, из-за этого его раздирали страх перед головными болями и желание себя защитить.
   - Переночуем здесь, а завтра войдем в него.
   - Да, на ночь глядя лучше остаться здесь.
   Расположившись на ночлег, они быстро уснули. Шаман ворочался всю ночь. Он просыпался, потом опять засыпал. Сон получился рваный и отдыха не дал. У него внутри было все напряжено. И это напряжение мешало забыться и расслабиться.
   Кошмару снилось необыкновенно яркое маковое поле. До этого, он никогда не видел его настолько ярким. Оно шевелилось в предчувствии чего-то глобального, неких важных событий. Оно сверкало почти изнутри, горело, как яркий костер, который даже не думал тухнуть, а лишь разгорался все ярче и ярче. Кошмар не видел, что творится вокруг, он чувствовал только исходящий от него жар и пульсацию лепестков. По ним проходили иссиня-красные вены, которые вибрировали и сокращались в такт сердечному ритму. По ним текла иногда синеватая, иногда ярко-красная жидкость и сквозь тонкие стенки сосудов проглядывал яркий мерцающий свет. Тысячи тысяч сосудов одновременно вздымались и одновременно опускались, как будто бы управляемые одним гигантским сердцем, перекачивающим тонны красной жидкости, похожей на кровь. Кошмар видел только вздымающиеся и опускающиеся вены и больше ничего вокруг. Они вибрировали чаще и чаще, и вот один из них не выдержал и лопнул, выпустив из себя струйку красной крови. Фонтанчики начали подниматься то тут, то там, образовывая каскады. Скоро цветы скрылись. А алая, яркая кровь поглотила все вокруг...
   Кошмар почему-то не испугался очередного сна. Он был спокоен, с таким спокойствием обреченный кладет голову на плаху.
   Шаман выглядел усталым.
   - Мне кажется, что я просыпался каждые пятнадцать минут, - он запивал водой водоросли и с силой их проглатывал.
   - А мне кажется, что мы находимся на пороге чего-то, чего мы не сможем повернуть вспять. Мне опять снилось маковое поле, но такое яркое, как никогда до этого. Все было залито кровью. Судьба поджидает нас как голодный зверь в засаде. И мимо нее мы никак не сможем пройти. Туда ведет единственная дорога.
   - Тогда нужно ей покориться.
   - Она может не очень сильно нам понравиться.
   Кошмар поднялся и взглянул на черный гнойник, возвышавшийся вдалеке.
   - Думаю, завтра мы будем у Черты, - произнес он.

* * *

   Через день они стояли на краю канавы.
   - Что-то я не помню, чтобы ров окружал Город, - многозначительно сказал Шаман и почесал подбородок.
   - Значит ты здесь давно не был. Она называется Черта.
   - А-а-а!
   Кошмар первый прыгнул в воду. Грязь хлюпнула пару раз и он уже был у второго берега. Быстро взобравшись, он протянул руку Шаману и помог ему вскарабкаться наверх.
   - Вот я и вернулся, - пробормотал Кошмар и взглянул на пустые глазницы выбитых окон, которые, казалось, встречали старого знакомого и не отводили взгляда.
   - Что-то здесь не так, - Шаман почесывал подбородок и озирался по сторонам.
   - Не так, как ты помнишь?
   - Наверное.
   - Так ведь времени много прошло. Все меняется.
   - Возможно, возможно.
   - А я узнаю места. Нам скорее нужно пробраться в подземелье, а то Зойи может почувствовать, что я вернулся и спросить, нашел ли я того человека? А я не знаю, что ему сказать. А расправиться с нами он может очень быстро, - Кошмар вспомнил, как он кинул гвоздь Охотнику в затылок, а потом вонзил доску в сердце и вздрогнул.
   - Тогда веди, если знаешь дорогу.
   Они присели. Кошмар развязал рюкзак и достал из него патроны. Когда их карманы были полны, он закинул его на плечи и зарядил ружье. Ровно семь патронов.
   - Я впереди - ты следуй за мной. Передвигаться будем бегом. Если начнешь уставать - говори заранее. Нужно будет найти подходящее здание, чтобы отдохнуть.
   Взяв ружья наперевес, они побежали вдоль Черты, надеясь вскоре найти улицу, ведущую к центру Города до пересечения с Торговой. Это был его ориентир и оттуда он легко мог найти вход в подземелье, так он думал. Показался поворот, минуя задворки здания из красного кирпича, в котором не было даже оконных отверстий, Кошмар было скрылся за ним, но услышал сухой хрип и негромкие шаги. Повинуясь инстинкту, он обернулся. Прямо перед ним стояло чудовище. Казалось, он ощущал трупный смрад, идущий из его рта. Плечи чуть приподняты, зубы оскалены, куски темной кожи свисали с лица. Оно было готово к очередному прыжку. Одна из его ног стояла на груди Шамана. Тот извивался под ее тяжестью, но не проронил ни звука. Дробовик лежал рядом и он даже не пытался до него дотянуться. Кошмар упер приклад в плечо и направил дуло прямо в морду. Прозвучал оглушительный выстрел. Он напугал Кошмара многократным эхом. Ружье выплюнуло раскаленный металл, и он рвал серую плоть, выхватывая из нее огромные куски. Гильза выскочила и стукнулась в стену, отскочила и замерла у его ног.
   Шаман вытер черную вонючую кровь с лица и поднялся. Он мелко дрожал. Поверженный монстр лежал в трех метрах от него. Вместо головы было кровавое месиво.
   - Если бы не наш старый добрый Охотник, - Кошмар особо выделил слово "наш". - То мы бы уже были закуской, - Кошмар погладил дробовик, вспомнив Охотника, оставшегося у озера и его предусмотрительность и вставил заряд в ружье.
   - Я, я, я...
   - Что?
   - Видел эту тварь, как она приближалась огромными шагами...
   - Что ж ты тогда не стрелял?
   - Я ожидал увидеть другую.
   - Русалку что ли?
   - Нет. Раньше они были не такими. Как будто с человека содрали кожу, было видна каждая мышца. А этот больше похож на полугнилой труп. Я растерялся... - признался Шаман. - Хоть и мог выстрелить несколько раз. Извини. Я и тебя поставил в опасное положение. Мы могли погибнуть оба - не среагируй ты вовремя.
   - Да, это точно. Мы живы и это главное. Вытри лицо, оно все в черных разводах.
   Шаман утерся полой куртки, но дрожь так и не проходила. Глядя на него, Кошмар произнес:
   - Нужно немного передохнуть, пока ты в себя не придешь.
   - Да, да, ты прав, - руки Шамана ходили ходуном, и он едва мог держать дробовик.
   Они свернули на улицу и нырнули в выбитую дверь, над которой нависал матерчатый полосатый козырек. Он был разорван посередине и ветер трепал края. Внутри пахло пылью. Кошмар прислушался. Все было тихо. Он вошел и сразу увидел деревянную лестницу. Пробежавшись по ней взглядом, он определил, что ей никто давным-давно не пользовался - аккуратный толстый слой пыли покрывал ступени. Под его весом ступени застонали нервным скрипом. Они быстро поднялись до верха - на третий этаж. Другая, уже железная лестница, вела на чердак, но Кошмар решил не лезть на крышу, а вошел в ближайшую дверь. За ней оказался коридор, а в его конце - широкая двуспальная кровать без матраса. У нее были красивые кованые спинки, изображающие цветы. Обрывок тюли висел на грязном окне. Сквозь мутные стекла, он взглянул вниз, на улицу. По серому асфальту прошмыгнули три фигуры. Кошмар отпрянул и взглянул вниз, прячась за стену. Это были люди. Они остановились и что-то обсуждали, глядя по сторонам.
   "Уж не гром ли выстрела привел их сюда?" - спрашивал себя Кошмар.
   "За одну такую игрушку - любой главарь любого братства пожертвовал бы чем угодно. Людей надо тоже остерегаться".
   Шаман сидел в углу, вытянув ноги. Голова была опущена на грудь. Он спал. Последние две ночи он совсем не отдыхал, и Кошмар решил какое-то время подождать и дать ему немного выспаться.
   Тем временем люди разбежались в разные стороны.
   "Решили обшарить дома? Возможно".
   Он оставил спящего Шамана и вышел в коридор.
   "На пыли остались свежие следы. Так нас могут найти".
   Кошмар прислушался. Ему показалось, что кто-то шаркает внизу. Затем скрипнула ступень, вторая.
   "Поднимается".
   Шаман был виден из коридора. Кошмар хотел было его разбудить, но потом передумал и прислонил ружье к стене и спрятался за дверью. Кто-то крался, аккуратно наступая на скрипучие ступеньки. Он миновал уже пять пролетов и поднимался по последнему. Следы вели его в коридор. Шаги были уже совсем рядом. Вот из дверного проема вынырнула косматая фигура с дубиной в руке. Она тихонько засмеялась, обрадовавшись такой удаче, - его жертва спала. Он замахнулся и сделал шаг вперед. Кошмар на цыпочках вышел из-за своего укрытия и вынул из кармана деревянную палку. Он не видел, как она вытянулась и превратилась в холодную сталь. Его левая рука схватила непрошеного гостя за волосы, оттянула голову немного назад и сталь полоснула его горло, медленно нагреваясь от теплой крови. Смех потонул в предсмертном хрипе и человек, как мешок с картошкой, рухнул вниз, заливая пол алой кровью. Дубина глухо упала. Через минуту он затих, приняв неестественную позу. Кошмар сел рядом с Шаманом. Все произошло молниеносно и тихо, он даже не пошевелился во сне.
   Через час Шаман сам открыл глаза. Первое, что он заметил - лужу крови и лежащий в ней труп. Он опять мелко задрожал, и голос стал запинаться.
   - Что, что, что это? - Шаман указательным пальцем показывал на труп, его рука тряслась как у больного болезнью Паркинсона.
   - Он пришел за нами, но потом решил здесь остаться и переночевать.
   - Я, я, я серьезно...
   - Мне кажется, что это из-за выстрела.
   - П-п-почему?
   - Когда ты отрубился, я посмотрел в окно. Там было трое. Трое людей. Они что-то искали. Потом разошлись в разные стороны, а один забежал к нам на огонек. Я решил, что стрелять пока не стоит, потому что на звук выстрела может сбежаться слишком много народа и подумал, что лучше все сделать по-тихому. Ты был что-то вроде живца. Извини.
   - М-м-может он просто хотел поговорить?
   - Нет. Перед тем как я перерезал ему горло - он замахнулся дубиной. Хотел тебя огреть во сне.
   - Нельзя было по-другому?
   - Нет. Либо он, либо мы. Теперь нам надо идти, так как другие могут обнаружить пропажу и решить его поискать. Да и запах свежей крови скорее всего привлечет Охотников. Они чуют его за километры. Так что вставай. Ты как себя чувствуешь?
   - Не очень.
   - Идти сможешь?
   - Идти - да, но стрелять - вряд ли, - он вытянул руки, пальцы плясали в нервном танце.
   Кошмар подхватил ружье и вышел в коридор. Он ступал как кошка и прислушивался, не идет ли кто. Стоя на площадке этажа, он глянул вниз - никого. Потом его взгляд упал на металлическую лестницу, и он решил не рисковать, а пройти по крыше сколько это будет возможно. Поднявшись на несколько ступеней, он откинул крышку люка, ведущую на чердак. Она упала, подняв тучу пыли, которая поспешила забиться в нос и он чихнул. Глухой звук прокатился по всему чердаку и замер у дальней стенки. Кошмар протянул руку Шаману и втащил его наверх. Люк тихо захлопнулся. Пыльные стропила нависали над их головами, и они все время наклонялись, чтобы за них не зацепиться. Все внутри пропахло удушливым запахом старой пакли. Иногда поднимались облачка пыли, потревоженные чьей-то ногой и запах становился еще тяжелее. На крышу они выбрались через слуховое окно. Оторвав пару досок с ржавыми гвоздями, прибитые чьей-то рукой, они оказались на свежем воздухе. В ноздрях висела тяжесть запаха старой пакли, от которого очень трудно было избавиться. Семеня по коньку, они ступали по ржавому кровельному железу, которое уже прогнило во многих местах. Оно жалостно скрипело и отдавалось глухим звуком при каждом шаге, грозя поглотить в чрево чердака и наградить, как минимум, парой ушибов и ссадин. Достигнув противоположного конца, Кошмар остановился. Рядом было здание с плоской крышей и бортиком. Спустившись по скату, он решил прыгнуть и схватиться за бортик. Он был всего в паре метров.
   - Сможешь уцепиться за него? - Кошмар кивнул в сторону здания.
   - Конечно.
   Сначала на крышу приземлился рюкзак, потом Кошмар взял небольшой разбег и оттолкнулся ногами. Животом он приземлился на бортик и быстро перевалил свое тело через него и упал на крышу. Шаман перекинул ему свое ружье. Тот поймал его и положил рядом с рюкзаком.
   - Давай, я тебя подстрахую.
   Шаман тоже разбежался, но ржавое кровельное железо не выдержало толчка на самом конце и провалилось. Находясь в воздухе, Шаман зажмурился, думая, что он через секунду устремится вниз, но инстинктивно вытянул руки. Одной рукой он смог зацепиться за бортик, но она стала соскальзывать, и вес тела увлекал его к земле. Кошмар перегнулся и схватил его за другую. Он едва удержал равновесие, покачнувшись. Ноги Шамана болтались и старались упереться в стену. Кошмар тянул его вверх. Пот покрыл все тело и закапал со лба. Наконец они упали на бетонную крышу.
   - Что-то много приключений за последние пару часов, - пробормотал Шаман, лежа на спине.
   - Да-а-а, - протянул Кошмар и сел. - Мне кажется, что тебе нужно успокоиться, чтобы мы могли положиться друг на друга и продолжать путь.
   - Честно я сам от себя не ожидал такой реакции. Что-то здесь не так, как раньше. Это как будто ты не чувствуешь собственных ног.
   - Но они идут?
   - Идут, но тебя не слушаются.
   - Просто ты здесь давно не был. Очень давно. Все успело забыться. Я и сам, вроде бы узнаю места, но до конца не уверен, где мы находимся.
   - Не знаю, - Шаман чесал затылок. - Хотел бы я так думать. Когда в путь?
   - Чем быстрее - тем лучше. Но ты не в форме, как я погляжу. Рисковать твоей жизнью не хочется.
   - А как же Зойи? Ты же сам говорил, что у нас мало времени.
   - Завтра утром, - отрезал Кошмар и поднялся. - Переждем ночь в здании. Он встал и стал искать лаз вниз.
   - Шаман! Иди сюда! Давай вниз, - его голова торчала из люка.
   Вскоре они очутились на бетонном полу.
   - Странно, - произнес Шаман. - Деревянная лестница целая, а бетонная осыпалась.
   - Ну и хорошо. Здесь нас люди искать не будут, а Охотники не сумеют взобраться. Отдыхай, - быстро ответил Кошмар, особо не задумываясь о причинах обрушения лестниц.
   - Спускаться-то как будем?
   - Завтра чего-нибудь придумаем.
   Обойдя несколько помещений, они выбрали подходящее и расположились в нем. Окно выглядывало во двор. Среди груд мусора одиноко высились качели. Кое-где сохранилась зеленая краска, но в основном она отвалилась и обнажала ржавое железо. Рядом была собачья будка без крыши и полустертой надписью, которую нельзя было прочесть с такого расстояния, по всей видимости, кличка собаки. Шаман лег в угол и, свернувшись калачиком, моментально уснул. Проснулся он только к закату. Все это время Кошмар думал о Рыжей. Эти мысли не давали ему покоя. Он, как тигр клетке, ходил из угла в угол и изнывал от вынужденного бездействия, в то время как они совсем рядом, а ей очень плохо и требуется помощь. Иногда его мысли переключались на сон с алой-алой кровью. Он не предвещал ничего хорошего. Не заметив, как наступили сумерки и Шаман проснулся. Он стоял у окна и глядел на надвигающуюся ночь, которая спускалась сверху и поглощала сумерки. Его вывел из задумчивости голос Шамана и он вздрогнул:
   - Ночь какая-то странная. Надвигается как черный дым.
   - В Степи такого не было?
   - И я не припомню такого, когда в Городе жил. Правда, как дым, как будто кто-то зажигает костры, и он начинает неравномерно распространяться.
   - Я считаю, что он живой... Этот черный туман, - воспоминания о том, как он тянулся к нему через ступени ярко предстали перед глазами.
   - А что будет, если человек попадет в него? А? - Шаман смотрел на него вопросительным взглядом, как ребенок на учителя.
   - Не знаю, - покачал головой Кошмар. - Мы всегда избегали его и прятались в убежище засветло. Хочешь проверить - тогда иди на улицу.
   Шаман не понял шутки и отвернулся к окну. Скоро густая тьма окутала все как кисель.
   Кошмар лег на спину и закрыл глаза. Сон пришел быстро, но скоро его покинул. В холодном поту он сел и подобрал ноги под себя. На него смотрел Шаман, едва различимый во тьме. Наконец Кошмар выдавил из себя:
   - Ты слышал?!
   - Что?
   - Тихое карканье. Далеко отсюда. Ветер принес его на своих крыльях.
   - Не знаю.
   - Я знаю. Он рядом. Я чувствую это.
   - Ты уверен.
   - Да.
   - Судьба поджидает нас как голодный зверь. А другой дороги нет, - сказал Шаман словами Кошмара куда-то в пустоту.
   - Ты прав. А как же каждый человек хозяин своей судьбы?
   - Наверное, все-таки не здесь. В том, в другом мире - да. Здесь - я стал сомневаться.
   - Не кисни, Шаман! Мы должны сделать то, что мы должны. И мы это сделаем, что бы это нам не стоило. Если нам здесь и осталось немного - проживем это время на полную катушку. Пусть мы и погибнем, но на пути к цели. Раз уж мы встали на этот путь. А теперь давай отдыхать - завтра будет тяжелый день.
   Слова Кошмара подействовали на него успокаивающе и он, наконец, обрел душевное спокойствие. Тревога и страх ушли, правда, оставив в душе пустоту. И чем она заполнится в ближайшее время, Шаман не знал. Что придет на их место? Решив не мучить себя вопросами, на которые он не знал ответа, он решил последовать примеру Кошмара и тоже уснул.
   Проснулись они по обыкновению на рассвете, когда солнце начало рассеивать ночную мглу. Кошмар посмотрел на улицу почти через все окна, которые сумел найти - все было тихо. Не было ни одного подозрительного движения - только ветер носил неизвестно когда опавшие листья и старые пожелтевшие газеты. Вихрь поднимал их над землей и улетал дальше по своим делам, а они неспешно планировали до тех пор, пока не падали на грязно-серый асфальт проезжей части или на брусчатку тротуара.
   Шаман выглядел спокойным. Руки не тряслись, но Кошмар все равно его спросил:
   - Ну ты как? Как себя чувствуешь?
   - Хорошо.
   - Уверен?
   - На все сто.
   - Стрелять сможешь.
   - Да.
   - Отлично. Сегодня мы должны достичь подземелья. Он рядом. И с каждой секундой у нас времени все меньше и меньше. Я думаю, что он придет за мной.
   - За нами, - Шаман вытащил обломок ручки и потряс его перед носом Кошмара.
   - Черт! Совсем забыл! Тогда торопиться нужно вдвойне.

* * *

   Кошмар изучал возможность спуска без ступеней:
   - Можно повиснуть на крае и прыгнуть вниз.
   - И сломать себе ноги, - закончил за него Шаман. - Смотри сколько обломков! Если бы пол был чистый - я бы с тобой не спорил. Нога только так подвернется!
   - Да, - нехотя согласился он. - Что тогда? - вопрос повис в воздухе.
   - Опять через крышу. Перепрыгнем на другое здание и поищем другой путь.
   Они стояли рядом друг с другом и смотрели на пятиметровую пропасть, разделявшую их с другим, похожим зданием.
   - Мы не сможем перепрыгнуть. Слишком широко.
   - Да-а-а, широко. Не допрыгнем. Остается только тот путь, по которому мы попали сюда.
   - Там же крыша гнилая! А если провалимся?
   - Придется рискнуть. По крайней мере - лучше получить пару синяков, чем сломанные ноги.
   - Ха! Хорошо, что выбор такой! А не приходится выбирать, что лучше сломать левую или правую ногу!
   - Синяки - это ерунда.
   Кошмар прыгнул первый. Он опрокинулся вперед и распластался на скате, лишь немного съехав по нему вниз. Ловко подобрав колени, он быстро вскарабкался на конек, уселся на него и наблюдал за Шаманом, который все не решался прыгать.
   - Давай быстрее. Не медли!
   Наконец он собрался и сделал прыжок. Он приземлился не на четыре конечности, как Кошмар, а всего лишь на две - на ноги. Ржавое железо не выдержало. Его правая нога провалилась. Не удержав равновесия, он опрокинулся назад. Но от падения его спасла его же провалившаяся нога, она сыграла роль якоря и остановила сползание со ската. Острые края впились в икру. Кошмар дернулся, но все равно бы не сумел остановить падение, если бы не это ржавое железо, провалившееся в нужный момент.
   - Ну и напугал же ты меня! - произнес Кошмар, когда Шаман влез к нему и теперь, засучив штанину, осматривал повреждения.
   - Всего-то царапина. Легко отделались.
   Чердак встретил их затхлым спертым воздухом с запахом пыли и старой пакли.
   - Противно пахнет, - фыркнул Кошмар и нырнул под стропила.
   Он аккуратно откинул люк и просунул в проем голову. Первое, что он увидел - длинный кровавый след, который тянулся из комнаты, по всей этажной площадке и спускался по лестнице. Заглянув в комнату, тела он не обнаружил, только красные куски рваной плоти, разбросанные по полу и лежащие в луже крови.
   - Шаман, не ходи туда, - Кошмар попытался его остановить, так как боялся, что он снова раскиснет.
   Но он отстранил его и вошел. Кошмар опасался, что руки его опять затрясутся, и он выронит дробовик.
   - Хорошо, что мы ушли, - произнес он твердым голосом. - Кто-то здесь поужинал.
   Кошмар был втайне рад, что он не запаниковал. Как будто кто-то вынул из него штырь, когда они вошли в Город, и он сразу обмяк и раскис, превратившись в амебу, которая боялась крови, как будто он сам не расстреливал Русалок со льдом во взгляде. Сейчас штырь появился снова, напомнив того Шамана, которого он знал.
   Взяв ружья наизготовку, они пошли к лестнице, стараясь не наступать в кровавый след. Все было тихо, и они вышли на улицу. След обрывался. Сначала кто-то волок тело, а теперь взвалил его на плечо и скрылся. Прижимаясь ближе к зданиям, они неспешно побежали к центру Города. По мере удаления от окраины, дома росли, прибавлялось этажей и подъездов. Но иногда, между шести-семиэтажными гигантами затесывался небольшой домик. Большие дома превращали улицу в подобие туннеля, сдавливая ее с двух сторон и нависая над ней как скалы ущелья.
   Вдруг Кошмар остановился и нырнул за угол. Шаман пригнулся и встал за ним.
   - Что там? - произнес он и, встав на колено, выглянул.
   Сгорбленная фигура пересекла улицу слева направо и пропала во дворе.
   - Охотник?
   - Да, - ответил Кошмар и взглянул на Шамана. Тот был спокоен.
   "Это опять Шаман, на которого можно положиться. Хорошо, что он вернулся!"
   Кошмар положил руку на плечо.
   - Не спеши, - шепнул он ему, когда он хотел уже выйти из укрытия. - Могут появиться еще. Они редко ходят по-одному.
   Через несколько минут прошмыгнул еще один, прихрамывая. Затем еще двое. Они явно куда-то спешили, Кошмар был более спокоен, чем раньше. Скорее всего приятный холод ружейного металла в руках давал ему почувствовать себя намного спокойнее, чем без него. Тем более их головы разрываются как гнилые дыни, если пальнуть в них разок.
   - За мной! - скомандовал Кошмар и стал красться вдоль здания, глядя на то место, где скрылись Охотники.
   До него донеслось негромкое карканье или ему почудилось?
   - Ты слышал? - обернулся он к Шаману.
   - Стукнуло что-то, нет?
   - Нет, нет, - Кошмар прислушался.
   - А что?
   - Карканье. Воронье карканье.
   - Не слышал, тебе видно почудилось.
   - Он рядом. С каждой секундой все ближе.
   Глянув еще раз в проулок, куда побежали Охотники, и, не заметив опасности, они поспешили дальше. Улица уходила вправо и скоро они оказались на перекрестке.
   - Куда? - поинтересовался Шаман.
   Кошмар в задумчивости вертел головой.
   - Туда! - наконец он ткнул пальцем влево и они оказались на другой улице, несильно отличавшейся от предыдущей: те же дома с пустыми глазницами, только еще выше, то же самое запустение - мусор, грязь и сухие деревья.
   Как только они ступили на нее, Кошмар почувствовал дрожь в коленях. Засосало под ложечкой и сердце начало сжиматься в маленький комочек. Ему стоило большого труда заставлять себя идти в этом направлении. Скоро он не выдержал:
   - Какое-то дурное предчувствие.
   Шаман насторожился:
   - Давно?
   - Как только повернули.
   - Другая дорога есть?
   - Да, но здесь короче.
   - Развернемся?
   - Нет.
   Не успели они пройти и ста шагов, как слева вышли двое Охотников. Один из них хромал. Кошмар и Шаман переглянулись. С противоположной стороны вышли еще двое. Они двигались прямо на них, ничуть не сомневаясь, что жертвы от них скроются. Но жертвы и не думали бежать. Они выставили вперед свои ружья и смотрели в их темные бесцветные, полные ненависти глаза. Друг до друга им было около тридцати метров. Охотники разом бросились бегом.
   - Твои левые. Мои правые, - сказал спокойно Кошмар и отставил правую ногу немного назад, поудобнее перехватив дробовик. - Без стрельбы не обойтись.
   - Я тоже думаю, что переговоры вести бессмысленно.
   Они стремительно приближались. Хромой встал на четвереньки и бежал как собака, здорово опережая других. Все произошло за какие-то десять секунд. Шаман выстрелил первым. Дробь отбросила четвероногого прямо под ноги бегущим, которая приближалась к ним как собака Баскервилей к сэру Генри. Один споткнулся о тело и рухнул на асфальт. Раздался хруст костей.
   Бух! Бух!
   Кошмар расправился со своими, которые разлетелись по разные стороны улицы. Один умер сразу, а второй еще копошился в черной крови, собирая свои внутренности. Упавший встал. Его челюсть была свернута. Это она хрустнула, когда он познакомился с асфальтом поближе. Охотник ощупал ее и наткнулся на кусок щеки, который свисал как грязно-серая тряпка с трупными пятнами. Резким движением он дернул болтающуюся кожу и оторвал ее почти до шеи и отбросил в сторону. Обнажившиеся сломанные челюстные кости были похожи на крошево. Боли чудовище не чувствовало или не показывало этого. Оно успело сделать всего лишь пару шагов. Заряд ударил в грудь и снова повалил его на землю, с которой он так никогда и не поднялся. Кошмар подошел к еще живому монстру и с метра выстрелил ему в голову. Асфальт, стены, его штаны - все было забрызгано густой черной кровью. Наступила тишина. Дым потихоньку рассеивался...
   Они осмотрели поле боя. Четыре тела лежали неподвижно, распространяя трупное зловоние, как мертвец, пролежавший в могиле две недели, вдруг снова вскрытый патологоанатомом.
   Шаман пнул одного носком ботинка.
   - Мертвый, - это прозвучало как констатация факта, а не как вопрос.
   - Мертвее не бывает!
   - Тебе не кажется, что они шли именно за нами?
   - Хочешь сказать, что они перерезали нам путь? - ответил Кошмар вопросом на вопрос.
   - Да, именно. Как-то это все подозрительно. Вышли на нас с двух сторон, а за пятнадцать минут до этого они пересекли улицы и короткой дорогой бежали к засаде.
   - Но они не могли знать, что мы пойдем здесь. Да и они могли подождать и напасть со спины.
   - Просто излишняя самоуверенность подвела. Никак не ожидали отпора. Даже если бы только один кинулся на нас, а мы бы были с голыми руками, мы бы не выжили. А здесь численное превосходство: четыре монстра против двух людей. Четыре танка против двух пехотинцев. Этого даже более чем достаточно. Но они никак не ожидали, что у пехотинцев окажется по базуке и танки сгорят как сухие спички.
   - Их послали, - сказал пространно Кошмар, вспомнив, когда он бросился за Рыжей, и она стояла перед входом в подземелье, как его тогда загоняло трое.
   - Как и Гончих за мной. Я думаю это был...
   - ... Зойи, - закончил за него Кошмар. - Нельзя мешкать.
   - В следующий раз их будет больше, - Шаман поджал губы.
   - Когда только этот раз наступит? Через минуту или через час?
   - Не могу тебе сказать, но он точно наступит, поверь мне. И нам нужно быть готовым к тому, что их прибавится. И нужно двигаться посередине улицы. У нас хоть будет время среагировать, если они накинутся откуда-нибудь из подворотни или сзади. Или вообще - сверху, из окна.
   - Обычно они нападают открыто. Но хотя сейчас всего ждать можно, - он опять вспомнил тех троих, загонявших его, и как внутренний голос толкнул его веред и, буквально через мгновение, Охотник шмякнулся о землю совсем рядом.
   Смердящие тела остались позади. Шаман держал ружье одной рукой, а второй махал на бегу для балансира. Кошмар же держал ружье двумя руками перед грудью. Они обогнули давным-давно проржавевший кузов автомобиля с вмятой крышей. Дыхание иногда сбивалось, когда кто-то перепрыгивал разбросанный мусор. Скоро Шаман попросил перейти на шаг.
   - Давай передохнем чуть-чуть.
   - Только недолго, - Кошмар тоже задыхался.
   Ноги плохо сгибались после продолжительного бега, но вскоре мышцы поддались и расслабились. Они отдышались. Кошмар повернул еще раз, но теперь уже направо, - впереди был завал. Они аккуратно поднялись на кучу, благо она была невысокой. Скоро их ноги снова встретились с землей, и они побрели дальше.
   Кошмар поднял глаза и увидел одиноко стоящую черную фигуру.
   "Зойи!" - промелькнуло в голове, и он вздрогнул, но потом пригляделся и не увидел пепельных волос. Фигура оказалось всего лишь Охотником. Потом появились еще и еще. Всего Кошмар насчитал их двенадцать штук.
   - Сволочи! - бормотал Шаман. - Выбрали место! Чтобы отступать нельзя было! Пока мы будем лезть на кучу - они будут тут как тут!
   Кошмар услышал шелестящий звук и моментально оглянулся, повинуясь своему инстинкту. Сзади к ним приближались еще двое. Они аккуратно крались, надеясь застать их врасплох.
   Шаман содрогнулся от неожиданно бухнувшего звука, вжав голову в плечи.
   Бах! Бум!
   Шаман обернулся и увидел струйку дыма, вьющуюся из дула ружья Кошмара. В пяти метрах лежало две груды протухшего мяса.
   - Заходили сзади, - пояснил Кошмар.
   От толпы отделились трое и скрылись в переулке. Шаман пальнул им вслед. Остальные девять не шевелились.
   - Не трать патроны, - перезаряжая дробовик, сказал он. - Им все равно до этого. Нужно, чтобы их рвало в куски. Однажды один человек, которого мы звали Рюмкой, потому что он пил только из рюмки, будучи загнанным в угол, схватил доску с гвоздями, никак не меньше десяти сантиметров, которые торчали с одного конца, и вогнал Охотнику в шею и голову. Тот лишь прорычал, выдернул ее и выпустил ему кишки. Мы все это видели, но никак не могли помочь бедному Рюмке. Так что стрелять надо не с такого далекого расстояния.
   - Они хотят зайти с тыла!
   - Мы их встретим!
   - А если они помчались за подмогой? А?
   - Об этом я не подумал, - и огляделся. - Туда! - крикнул он и нырнул в здание.
   - Они бросились за нами! - громко сказал, задыхающийся от бега по ступеням, Шаман.
   Они бежали, перепрыгивая через несколько ступеней. Достигнув верхнего этажа, Кошмар перегнулся через перила и взглянул вниз. Темные фигуры были четырьмя этажами ниже и стремительно поднимались. Он огляделся в надежде найти лестницу на крышу, но ее не было. Не было даже лаза. И они почувствовали, что оказались в западне.
   - Скорее сюда! - крикнул Шаман, который уже стоял в дверном проеме и успел мельком обследовать пару комнат. Через несколько секунд он стоял на балконе. Встав на край, он прыгнул и приземлился на соседний балкон.
   Кошмар забрался на металлическое ограждение, но его взгляд упал вниз. Внизу было никак не меньше восьми этажей, и у него закружилась голова, и он едва удержал равновесие. Шлепающие шаги нескольких пар ступней были совсем рядом, и он с силой толкнулся ногами и упал на что-то мягкое. Оно оказалось Шаманом. Быстро поднявшись на четвереньки и пробурчав что-то типа: "аккуратнее, ты!", он разбил прикладом уцелевшее стекло и вполз в темную комнату. Охотники высыпали на балкон. Кошмар прицеливался и стрелял. Клочья плоти, разрываемые металлом, разлетались в разные стороны. Одно тело перекувыркнулось через перила и рухнуло вниз, упав на землю с сухим треском. Балкон превратился в кладбище, а из комнаты доносились глухие удары. Шаман колотил во что-то деревянное со всей силы. Затем показалось его лицо.
   - Дверь не поддается!
   Затем он увидел кучу трупов, наваленных друг на друга.
   - Сколько их? - поинтересовался он
   - Не знаю, - на минуту он замолк. - Пять или шесть, если судить по головам и еще один лежит внизу. Патроны кончились, - он сухо щелкнул. - Значит семеро. На худой конец - шестеро, - поправился он.
   - Остался один или двое. Значит, они сообразили, что к чему. Обратно нельзя, - произнес Шаман и скрылся, и опять раздались глухие удары.
   Кошмар влез внутрь и увидел, как он долбит прикладом в массивную дверь.
   - Не ломай ружье!
   Шаман остановился.
   - Посторонись! - он сунул один патрон в патронник и выстрелил в замок.
   В образовавшуюся дыру мог пролезть футбольный мяч. Он толкнул ногой дверь и оказался в коридоре.
   - Что-то я не догадался.
   - Нужно было вспомнить нашего Охотника! Как мы пробирались в подвал!
   - Бывает, что в нужный момент мысль не приходит.
   Тем временем они миновали несколько дверей и оказались на просторной площадке. Почти такая же лестница, только кое-где не хватало перил, шла вниз. Снизу доносились звуки шагов, как будто кто-то торопливо поднимался. Кошмар выглянул. Остатки штукатурки, которые когда-то были на стенах, посыпались вниз из-под его ноги. Шаги затихли и на них уставились полные злобы глаза.
   - Черт! Обходят нас. По-моему он один, - шепнул он Шаману.
   Шаги возобновились. Сомнения не было - Охотник поднимался. Кошмар взглянул еще раз. В этот момент в подъезд забежали еще. Сколько их было, он сказать не мог. Ему показалось, что никак не меньше десятка, о чем он поспешил сообщить Шаману:
   - Надо убираться! Их прибывает. Скоро их здесь будет ничуть не меньше роты.
   - Куда убираться?
   - Так же, как сюда. Давай в левую дверь - если планировка похожа, то мы попадем на такой же балкончик, с которого мы прыгали.
   Выбив ногой балконную дверь, которая звякнула разбитыми стеклами, они очутились на улице. Взгляд задержался на наваленных кучей трупах. Кровь капала с двадцатиметровой высоты и уже успели образоваться небольшие лужицы на земле. Сначала прыгнул Шаман, затем Кошмар. Шаман даже успел пробормотать, чтобы он аккуратнее прыгал.
   Затем они влезли в окно. Двери в комнате на этот раз не было и им не пришлось тратить патрон, чтобы ее открыть. После коридора они оказались опять на площадке, но Кошмар, не раздумывая, пробежал прямо, лишь кинув беглый взгляд на потолок. Люка не было и здесь.
   Снова балкон, снова два прыжка, затем дверь и площадка. Опять прямо, удар ногой, дверь, на этот раз без стекол, полетела во двор с высоты восьмиэтажного дома и сухо встретилась с землей.
   Все это они проделали еще два раза, до тех пор пока не достигли последнего балкона. Прыжок. Дверь в коридор слетела с петель и грохнулась в пыль. Площадка. Кошмар каждый раз глядел на потолок и каждый раз он оказывался без лаза на крышу. Очередная широкая лестница уходила вниз. Шагов слышно не было. Они огляделись. Прямо перед Шаманом была дверь.
   - В других подъездах такой двери не было.
   - Да, - согласился Кошмар. Сделав шаг, он распахнул ее. В полумраке была лестница, которая вела на крышу. Он залез по ней до конца и толкнул люк. Он упал с металлическим звоном, и его взору открылась плоская крыша, которая была обыкновенной для высотных домов. - Давай сюда! - крикнул он Шаману и вскоре он уже был рядом с ним.
   - Как футбольное поле.
   Под лестницей кто-то запыхтел, и Кошмар выстрелил вниз. Звук прокатился по крыше и потонул в квартале отсюда.
   - Быстро они нас нашли. Идут на нас, как на огонек в темной пещере.
   - Надо осмотреться, - бросил Шаман и побежал к краю.
   Дробовик бухал и иногда Шаман вздрагивал. Обежав крышу целиком, он заметил доску, перекинутую на другой дом, что-то вроде моста, благо, что здания рядом. А с другой стороны был такой же лаз, который они просто напросто проглядели. Не успел он приблизиться, как из него появилась голова со следами трупных пятен на лице. Одного глаза не было, и на его месте зияла черная дыра. Шаман вскинул ружье, но монстр уже был на крыше, а второй уже был виден по плечи.
   Бам!
   Одноглазый упал как подкошенный. Шаман решил не рисковать и побежал к Кошмару.
   - Скорее! Давай за мной!
   - Что?
   - На той стороне тоже люк и они лезут через него.
   Шаман быстро подбежал к краю крыши и пополз по доске. Кошмару жгло пятки и ему не терпелось поскорее покинуть эту крышу.
   - Быстрее! Быстрее!! - кричал он.
   Шаман как таракан перебирал руками и ногами и скоро оказался на другом конце. Кошмар вскочил на доску ногами и пошел. Шаман смотрел на него с широко открытыми глазами, боясь произнести хоть слово. Охотники приближались. Вот уже совсем близко. Один из них вскочил на доску... Под его тяжестью она негромко треснула и начала подламываться. Кошмар ощущал, что она прогибается и прыгнул. Упав и больно стукнувшись плечом, он поспешил снова оказаться на ногах. Шаман смотрел вниз. Чудовище на лету махало руками и ногами, потом глухой удар, хруст костей. Две половины доски ударились об асфальт, перекатились и затихли. Кошмар этого не видел, но слышал, как сначала ударилось тело, а потом доски. Охотники стояли у бортика. Они вертели головами и злобно и плотоядно смотрели на двух людей. Затем могучая нога наступила на край крыши, и чудовище прыгнуло, выставив вперед костлявые руки с черными когтями, загнутыми как клюв коршуна.
   Дробь встретила его, ударив в грудь. Он перевернулся в воздухе и рухнул вслед за своим товарищем. Из дробовика Кошмара поднималась тонкая струйка дыма. Охотников осталось шестеро.
   - Огонь! - крикнул Кошмар и их ружья бухали, валя с ног монстров и откидывая их.
   Скоро противоположная крыша опустела, и они сидели и перезаряжали ружья.
   - Штук двадцать их уже грохнули! - сказал Шаман, когда закончил.
   - Больше! - ответил Кошмар.
   - Может и больше.
   - Странная вещь - жизнь.
   - В каком смысле?
   - Раньше мы даже одного не могли убить, хоть нас и было в десятки раз больше народу. Я и не слышал от других, что хоть кому-нибудь удалось прикончить Охотника. Правда я одного поджег, но не знаю, умер он или нет, скорее всего вряд ли. Тогда за мной гнался один с обожженной башкой. А сейчас мы вдвоем положили их столько, что жуть берет, неужели мы всего лишь вдвоем?
   - Хватит расслабляться. Давай искать путь наружу.
   - Подожди.
   - Чего ждать?
   - Новых Охотников. Может они появятся на крыше, - Кошмар кивнул в сторону здания, которое они недавно покинули.
   - Не настрелялся? Хватит рассиживаться!
   Этот дом был не такой большой как предыдущий, и они быстро нашли лаз. Через десять минут они стояли на тротуаре, опасливо озираясь. Затем посеменили в прежнем направлении. Охотников поблизости не было. Кошмар беспрестанно озирался. Ему все время казалось, что из-за ближайшего закоулка обязательно вынырнет Охотник и бросится на них. Когда они приближались - его сердце сжималось в маленький комочек, ожидая удара. Но закоулок оставался сзади и никто не кидался на них. Они шли вперед. Однажды ему почудилось, что промелькнула тень во дворах, но он подумал, что ему скорее всего привиделось и скоро забыл об этом. Улица сделала поворот и уперлась в Торговую.
   На нее они попали с другой стороны. Цель была рядом. Осталось пройти до фонтана, затем еще немного до того дома, где они ночевали пару ночей с Рыжей. И до входа в подземелье будет рукой подать. Кошмар приободрился немного и сказал Шаману, что скоро, скоро они достигнут мусорной кучи, а там будет лаз в под землю, в катакомбы. Они передвигались неспеша и он даже немного расслабился. Разбитые витрины оставались позади.
   - Вот тот магазин, где я нашел зажигалку, - показал он рукой, повернув голову в сторону Шамана.
   Вдалеке показался фонтан. Кошмар обрадовался ему как старому знакомому, которого давно не видел.
   - Вот и фонтан, - сказал он. Уже можно было видеть длинный обломанный шпиль, беспомощно лежащий рядом.
   - Кафе, - продолжил Кошмар. - Здесь я... - он осекся на полуслове и замолк. Протер глаза, но это не помогло.
   Из шпиля, который красовался на том месте, где он и должен был быть, лилась вода. Она шумела и заливала бассейн. Пузырьки плавали по поверхности, потом лопались. Он повернул голову. Вывеска "Кафе" висела над дверью. В витрине снова было стекло. Только на этот раз людей не было. На улице под зонтиком и в развернутом от стола кресле сидел толстый субъект, развалившись. Его лысина блестела на солнце, покрытая мелкими капельками пота. Он был одет в яркую гавайскую рубашку. Она была не застегнута. Казалось, что он подставил волосатый живот солнечным лучам, чтобы они позолотили его тело, покрыв ровным загаром. Вытянутые ноги лежали на соседнем кресле, специально подставленное для этой цели. Грязные рваные красные носки резко контрастировали с синей обивкой кресла. Домашние тапки стояли рядом. Он привстал, повернул голову в сторону Кошмара, и молча уставился на него. Кошмар перепугался не на шутку. Он никак не мог понять, с каким выражением он смотрит на него. То ли с затаенной злобой, то ли с сожалением. Донесся шорох сзади. Шпиль снова лежал на земле. Он услышал звук падающего на асфальт тела, повернул голову и на него обрушился удар тяжелого предмета. Сначала был белый свет, потом все окутал мрак.

* * *

   Когда он открыл глаза, то увидел прямо перед собой человека, который сидел на стуле и крутил дробовик. По бокам стояло пятеро, которые с любопытством разглядывали непонятную железную штуковину. Белые стены в грязных пятнах напоминали больничные палаты, только сильно запущенные. Подвешенный за потолок пучок колб озарял помещение без окон.
   - Очнулся? Сейчас ты нам расскажешь, как пользоваться этой штукой!
   - Ты кто? - хрипло произнес Кошмар. Он сел и тер шишку на затылке. Рядом лежал Шаман. Он был без чувств, но скоро заворочался.
   - Я?
   - Ну не я же! Себя-то я знаю!
   - Перед тобой будущий король Города!
   - Правда?! - Кошмар улыбнулся.
   - Лихо вы разделались с ними! Я все видел! Теперь они послужат мне! - он потряс ружьем. - Как оно работает?
   - Это не игрушка. Лучше отдай их обратно и мы забудем, что вы огрели нас своими дубинами, - Кошмар обрадовался, что это хоть не тот толстопузый урод у фонтана, который внушал ему животный ужас.
   - Молчать тварь!!! - завизжал будущий король Города. - А то тебя задушат твоими же собственными кишками!!!
   - А ты не из общины Баклажана? Мне кажется я тебя узнаю, - спокойным голосом спросил Кошмар, держа руки в карманах и ощущая приятное тепло дерева.
   Шаман не понимал спокойствия Кошмара перед этим ненормальным с королевскими амбициями.
   - Баклажан давно сдох, как и его община! - продолжал он визжать. - И ты сдохнешь, если не расскажешь!
   - Все сдохнут рано или поздно, - философски заметил он. - Скажи, зачем ты хочешь стать королем?
   - А ты не хочешь?!
   - Я? Нет. И кем ты собираешься править? - продолжал выводить его из себя Кошмар.
   - Всеми!!! Охотниками!!! Людьми!!! Все будут лизать мне пятки!!! - изо рта брызгала слюна и долетала до его куртки.
   - Фу, как некрасиво! - произнес он и вытер ее.
   - Говори! Как оно работает?!
   - Не скажу, - просто ответил Кошмар.
   - Ах так! Эй, вы двое, берите второго за руки, Кобель пусть врежет ему пару раз в пузо!
   Шаман не успел ахнуть, как его подняли за руки и здоровенный детина ударил его в живот. Воздух вырвался из легких, он закашлялся, а внутри все зажгло, будто он хлебнул кислоты.
   - Давай еще разок!
   На этот раз Шаман согнулся в дугу, приняв новую, повышенную порцию кислоты.
   Кошмар улыбался и, казалось, не обращал внимания на страдания своего друга. Вдруг он шагнул и резко выбросил руку. В следующее мгновение из шеи новоиспеченного короля, который успел только булькнуть, ударил фонтан крови. Нож пробил артерию. Так быстро, почти не начавшись, закончилась карьера первого и последнего короля Города. Стоящие по бокам отпрянули. Кошмар выхватил из мертвых рук дробовик и, сняв с предохранителя, нажал на курок. Первый не успел дернуться, как его сразил первый выстрел, второй закрыл лицо руками и его отбросило к стене. На остальных нашел столбняк и они так и держали Шамана за руки.
   - Как ты говоришь, Кобель тебя зовут?
   Бум! Бум!
   - Д-д-да! - он стоял один, те двое уже лежали у стен с огромными ранами и не шевелились. По ногам Кобеля стекала жидкость.
   - Ты обоссался что ли? Боишься?
   - Д-д-да!
   - И правильно! - Кошмар вскинул дробовик и нажал на спусковой крючок. Вылетевшие из разлетевшегося черепа густые мозги ударились в стену и потекли вниз.
   - Этого не обязательно было убивать, - прокашлял Шаман, держась за живот, когда все стихло.
   - Тебе его жалко?
   - Не то, чтобы жалко, но в этом не было необходимости.
   - По крайней мере, он нам теперь досаждать не будет. Как комар, которого ты прихлопнул и твердо знаешь, что именно он тебя не укусит. Будут другие, но он - нет!
   - Это, да, - Шаман стер капельки крови с лица. - Интересная философия!
   - Теперь мы уверены, что он не бросится за подмогой и не приведет с собой еще десятка два полоумных, которых тоже придется перестрелять! А сейчас я спокоен, что он никуда не денется и не достанет из кармана заточенную об асфальт отвертку, которую он нашел, перерыв всю Торговую улицу и Склады с Рядами, и не ткнет меня ей в бок, - философствовал Кошмар.
   - Хорошенькое спокойствие!
   - Ты бы его еще больше полюбил, если бы он тебе еще пару раз в пузо врезал?
   Шаман на этот раз промолчал и поморщился, вспомнив кислоту, разливающуюся по внутренностям.
   - Надо бы поискать мой Рюкзак.
   - Ловко ты его! Чик-чик и фонтан крови! Нож оттуда, откуда и фляга?
   - Почти, - уклончиво ответил Кошмар, шаря по углам. Шаман больше его не спрашивал, так как посчитал, что ответ был получен.
   Скоро он его нашел. Он был прямо под стулом с сидящим на нем мертвецом с закатившимися глазами, который еще вяло шевелился во время его философской тирады, а теперь затих. Открыв его, он удостоверился, что его не успели распотрошить. Ружье Шамана было тоже под стулом. Он поднял его и бросил ему в руки. Тот поймал и повесил на плечо.
   - Надо выбираться отсюда, - сказал Кошмар и направился к двери, попутно ударил труп ногой. Тот свалился носом вниз. Он взял освободившийся стул, подставил под колбы, оторвал две и одну протянул Шаману.
   - Понадобится?
   - Кто его знает? Может сейчас нам в глаза ударит солнечный свет! Но если свет нам на самом деле будет нужен, а у нас его не окажется, и мы будем тыкаться как слепые щенята - это точно будет плохо.
   Массивная дверь распахнулась, но солнечный свет не ударил им в лицо. Впереди была тьма. Но не такая густая как ночная. Они оказались в каком-то подвале, с обилием ржавых, никуда не годных, труб.
   - Куда теперь? - на лице Шамана был написан вопрос.
   - Вон, видишь тропинка? - Кошмар кивнул на протоптанную в слое пыли дорожку, которая петляла, ныряла под трубы. Можно было различить следы отдельного башмака, кто-то пропускал кого-то другого и отошел в сторону. - Надеюсь, нам никто больше не встретится! - добавил он и хмыкнул, погладив ружье.
   - Тихо! - вдруг произнес Шаман.
   - Что?
   - Ты не слышишь?
   - Нет.
   - Тихие всхлипывания. Кто-то негромко плачет.
   Войдя обратно, они стали прислушиваться. Шаман приставлял ухо к стене. Наконец он нащупал дверь, которую они не заметили. На ней не было ни ручки - ничего, только замочная скважина. Шаман надавил на нее, но она не поддавалась. Он вскинул ружье.
   - Подожди! - Кошмар накрыл дробовик своей ладонью, опустив его вниз.
   Он подошел к королю, который совсем не по-королевски лежал в луже собственной крови с закатившимися глазами неестественно выгнувшись и заломив руки. Он обшарил его карманы и скоро выудил из них небольшой ключ, который сразу подошел к замку. В комнате было темно. Всхлипы усилились. Вскоре к ним добавились негромкие подвывания, доносившиеся из темноты.
   - Кто здесь? - Шаман шагнул и высоко поднял колбу. В углу зашевелились темные пятна. - Ну-ка говори кто, а то убью!
   - Не убивайте! - раздался пронзительный женский голос.
   - Выходи на свет! - Шаман шагнул назад. Кошмар встал немного сбоку. Дробовик направил на дверь.
   Скоро в комнату вползли четыре фигуры. Это были четыре женщины. Они загораживали глаза от света. Последняя, которая была седа, глаз не прикрывала. Ее держали за руку и Кошмар догадался, что она была слепа. Седые волосы и лицо без морщин, никак не вязались вместе, как будто старик и молодой соединились в одно тело и ни один не мог взять верх, и тело приобрело черты каждого.
   - Сдохли сволочи! - наконец произнесла одна из женщин с тонкими чертами лица, когда ее глаза более-менее привыкли к свету. - Жаль что только быстро, а не Охотники жрали вас частями еще живыми!
   - Вы кто? - спросил Шаман.
   - Я - Лиса. Это Булка, другая - Лошадь, - показала она на двух других, одна была пополнее, а у второй выступали вперед зубы. - Седая - Сметана.
   - Когда-то я была блондинкой, - подала голос Сметана. Ее голос не был похож на старушечий, а был звонок по-девичьи. - Тогда-то меня звали Белой или Сметаной, а сейчас все больше зовут Седой.
   - Кошмар.
   -Ты вроде не страшный. Странное имя, - произнесла Лиса.
   - Какое уж есть.
   - Шаман. Вы чего здесь делали?
   - Эти сволочи поймали нас одну за другой. Угораздило же нас шататься в одиночку! Первая была Сметана, потом Лошадь, потом я. Последней притащили Булку. Она здесь недолго пробыла. А Сметана даже ослепла - столько она сидела в темноте.
   - Она прозреет, - вдруг произнес Шаман.
   - Хорошо, - с радостью произнесла она. - В общем мы были здесь, как наложницы, как рабыни, которыми они пользовались сколько хотели. Если не подчинялись - жестоко били, - ее взгляд упал на мертвое тело без головы. - Кобель? Прежде чем ему оторвали голову - нужно было ему оторвать конец с яйцами, а потом руки и ноги! Да и остальным тоже по очереди! Хорошо, что они сдохли!
   - Давайте выбираться.
   Они шли гуськом, часто пригибаясь, сначала Кошмар, потом женщины, а Шаман замыкал. В одном месте пришлось даже ползти - трубы были слишком низко, но скоро появился яркий контур двери, который был виден издалека. Через несколько минут Кошмар толкнул небольшую дверцу, по высоте всего в половину обычной. В лицо ударил яркий свет, и они все зажмурились от рези в глазах. Шаман с Кошмаром адаптировались быстрее других и теперь выводили их на свежий воздух. Они сидели и долго не могли отнять от лица руки. Сметана мелко моргала - ей казалось, что она стала различать светлые пятна, о чем всем сообщила.
   - Скоро ты сможешь видеть, как и другие, - сказал ей Шаман, на что у нее из глаз потекли слезы.
   - Вы из чьей общины? - спросила Лиса, когда смогла привыкнуть к солнечному свету и стояла напротив них.
   - Креста.
   - Креста?
   - Да.
   - Не слышала о таком.
   - Я слышала, - сказала Сметана. - Но это было давно и тогда мои волосы не были седыми.
   - Наверное, это правда было давно.
   - Они пропали враз. Все. Как будто их никогда и не было.
   - А Баклажан? Чуб? Животное?
   - Баклажан давно мертв. Из его общины тоже никого не осталось. Чуб тоже мертв. Животное пропал. Сейчас появляются новые братства, а старые канут в лету.
   - Все меняется, - проговорил Шаман до этого хранивший молчание.
   - Да, - ответила Сметана. - Старые уходят, а новые берутся непонятно откуда. Мне тоже осталось немного.
   - Теперь наши дороги расходятся. Нам пора! - сказал Кошмар.
   - Спасибо, что спасли нас! - опять заговорила Лиса. Булка и Лошадь упорно молчали.
   - Теперь не ходите поодиночке!
   - Не будем!
   - Кстати, а где Торговая улица? - крикнул Кошмар вдогонку удаляющимся женщинам.
   - Идите туда! - Лиса махнула рукой в противоположную от себя сторону. - Сверните направо через проулок и упретесь в фонтан! И еще раз спасибо!
   - Пока!
   Шаман и Кошмар побежали в противоположную от них сторону. Шаман тер затылок, который саднил и там была здоровая шишка.
   - Болит.
   - У меня не меньше твоего. Терпи. Мы все еще живы - и это главное!
   - Ты прав!
   Они миновали проулок и увидели фонтан. Кошмар решил не приближаться к нему, так как толстопузый субъект пугал его и из-за него он не заметил приближения людей с дубинами. Это тянуло его посоветоваться с Шаманом, потому что сомнения, что это ему просто привиделось, грызли его душу. Ему хотелось списать все на временное помешательство, но в нем он тоже не был уверен. Слова так и рвались наружу и скоро он произнес:
   - Опять у меня было видение.
   - Какое именно?
   - Помнишь, я рассказывал про толстого лысого типа? Ты тогда говорил, что это Город и есть или это то, что ему принадлежит.
   - Да. Где видел?
   - Вон там, - Кошмар показал на кафе. - Он сидел лицом к тому дому напротив. Потом он посмотрел на меня. Я не понял, со злобой он глядел на меня или с сожалением.
   - К-к-когда это было? - сказал Шаман заикающимся голосом.
   - Как раз перед тем, как меня огрели дубиной. На меня нашел столбняк. Вышел я из него, когда услышал стук падающего тела. Удар достиг тебя на пару секунд раньше.
   - Он сидел на кресле и смотрел в нашу сторону, а ноги положил на другое?
   - Да. Так и было. Ты тоже его видел?
   - Получается, что тоже видел. Только он был не толстым и лысым. Он похож на Ловца, такого каким я их помню: красное тело, одни только мышцы без кожи и ужасный оскал неприкрытых зубов.
   - Что тогда произошло? - Кошмар хлопал глазами и ничего не понимал.
   - Не знаю. Я тоже был в трансе и не мог пошевелиться. Вот они к нам и подкрались! Черт! Что-то здесь не так!
   Они поспешили подальше от фонтана. Оба боялись новых видений. Серое здание шести или семи этажей высоты было видно вдалеке.
   - Там мы с Рыжей ночевали, - Кошмар заговорил, когда фонтан остался далеко позади, а они остановились около этого серого здания и он показывал на окна. - Тьфу! Мне кажется или схожу с ума?
   - О чем ты?
   - Теперь этот дом семиэтажный. А раньше был шести.
   - Не мели чепуху!
   - Готов поклясться!
   - Ты что-то перепутал.
   - Я же не говорю, что ты перепутал или сошел с ума! У нас было похожее видение. Только у меня был толстяк с волосатым пузом, а у тебя чудовище без кожи! - злился Кошмар.
   - Успокойся. Извини, я не прав. Никак не могу узнать места, хотя все помню достаточно хорошо. Теперь ты с растущими зданиями. Все выглядит так, как будто Город поменялся за то время, как я в нем не был. Улицы пролегли в других местах, в зданиях добавилось этажей. Хотя не скажешь, что их надстроили. Они такие же старые как и нижние!
   - Совсем чуть-чуть осталось, - Кошмар поджал губы.
   Снова заговорил Шаман, который озирался по сторонам время от времени.
   - Никак не пойму. Вроде бы все знакомое, но узнать ничего не могу. Ощущение противоестественности какое-то, как будто кто-то подменил твою жену на ее сестру близняшку. Вроде бы все так, но все равно что-то не то и ты это чувствуешь.
   Через полчаса они стояли у мусорной кучи.
   - Вход здесь.
   - Уверен? - переспросил Шаман.
   - Как то, что ты стоишь рядом.
   - Ты знаешь, я долго этого ждал. Но теперь не могу решиться, хотя понимаю, что это очень важно. Что нас там ждет?
   - Рыжая.
   - Это да. Но какая опасность подстерегает?
   - Змея. И Мать Ночь. Да еще толпы полоумных, от которых не знаешь чего ждать.
   - Перспектива впечатляет.
   Кошмар молча полез вверх с отчаянной решимостью. Он так этого ждал! И не понимал Шамана, которому тяжело было решиться. Шаман следовал за ним, аккуратно взбираясь наверх.
   Скоро они стояли перед тяжелым канализационным люком. Через несколько минут он был сдвинут и черный проем, который, казалось, вел вглубь земли, приглашал спуститься. Кошмар ощутил холод металла в руках, когда опустился в лаз и взялся за перекладины. Скоро его голова скрылась. Шаман помешкал еще немного и тоже стал спускаться.
   Яркий неестественный свет заливал коридор. Шаман спрыгнул с последних ступеней и оказался рядом с Кошмаром, который стоял и прислушивался.
   - Где будем ее искать?
   - Пока не знаю. Просто пойдем вперед.
   Кошмар помнил дорогу, как они бежали здесь с Рыжей и он интуитивно вышел к лестнице. Лампы светили все так же ярко. Шаман смотрел на них, но ничего не говорил.
   - Как мы ее найдем? Будем обшаривать все помещения?
   - Нет.
   - Как же тогда? - не унимался Шаман.
   - Мы спросим у кого-нибудь.
   - И как ты себе это представляешь?
   - Надо сначала напугать, а потом поинтересоваться.
   - Осталось только найти подходящую жертву.
   - Именно так.
   Они крались по коридору. Каждый раз, перед тем как повернуть, Кошмар выглядывал из-за поворота, чтобы проверить обстановку. Все было тихо, и они продолжали свой путь. Скоро показались ворота главного зала, и он взглянул внутрь через открытую створку. Сотни людей стояли на коленях к ним спиной. Они взирали на фигурку, которая размахивала руками и говорила что-то. Фигурка шагала между ними и гладила кого-то по голове. Через мгновение все пропало. Они прошли мимо. Он шел вперед, туда, откуда они вылезли с Рыжей. Он помнил, что там недалеко была дверь и из нее выходили люди, надеясь найти там того, кто им был нужен.
   Кошмар прислонил ухо к железной двери. За ней слышались шаги и негромкая речь.
   - Подождем здесь, пока кто-нибудь не выйдет, - шепнул он на ухо Шаману. - Будь готов. Нужно попытаться сделать это бесшумно.
   Ждать им пришлось недолго. Дверь скрипнула и выпустила наружу человека в лохмотьях. Кошмар положил ему руку на плечо. Тот резко обернулся. В его глазах ясно читался страх. Но увидев людей, он открыл было рот, набрав в легкие побольше воздуха. Но начавшийся было крик оборвал приклад Кошмара, который ударил в его челюсть и заткнул ему глотку. Кровь сразу наполнила рот, смешиваясь с осколками зубов. Человек опрокинулся назад и упал на спину. Кошмар показал кивком головы, чтобы Шаман хватал его за вторую ногу, и они шустро поволокли его по коридору.
   Когда человек пришел в себя, он не сразу понял, где находится. Он заорал, как будто его кто-то резал живьем. В крике было столько страха и отчаяния, что ни Кошмар, ни Шаман никогда не слышали прежде. Все было погружено во тьму. Когда свет разгорелся, они увидели свою жертву, которая обезумела, забыв о боли и обо всем другом. В ее сердце была только тьма, которую она боялась больше всего на свете.
   - Тихо! - крикнул на него Кошмар. Крик захлебнулся и замер.
   Его глаза и открытый рот, в котором не хватало всех передних зубов - все было перекошено от страха. Наконец жертва взглянула на Кошмара, который стоял напротив нее, глядя исподлобья. Через минуту свет стал меркнуть. Человек, глядя на гаснущую лампочку, тихо завыл. Вой усиливался по мере того, как лампа тухла. Когда свет совсем пропал, он завыл так, что Шаман испугался, не услышит ли кто его и не прибежит на подмогу. Огонь стал разгораться и человек заткнулся. Он не отводил взгляда от лампы, как будто она была Господом Богом. Его явно пугало отсутствие света и ужас был слышен в каждой нотке его отчаянного вопля. Кошмар вышел и скоро вернулся со светящейся лампочкой, держа ее в вытянутой руке.
   - Может, теперь перестанешь орать?
   Человек переводил взгляд с Кошмара на лампу и обратно. Та и не думала тухнуть, а светила ярко и действовала на него успокаивающе.
   - Слава Богу! - проговорил он. - Тишина! Ты что ребенок, раз темноты боишься?
   Жертва хлопала глазами и молчала.
   - Темноты боишься? - он повторил вопрос громче.
   - Ее все боятся.
   - Мы не боимся!
   - Не боитесь черного тумана? - человек шепелявил, иногда сплевывая кровь, в которой попадались осколки зубов.
   - Нет, - уже неуверенно произнес Кошмар.
   - Это вы меня так? - жертва показала на свой рот.
   - Мы.
   - Зачем?
   - Чтобы ты не позвал друзей и нас не превратили в фарш.
   - Вы все равно не сможете отсюда уйти, - человек хрипло засмеялся. - Все мы, кто боялся тьмы, пришли сюда. Но уйти не можем. ОНА не отпускает. Так что вам осталось немного, - он продолжал смеяться.
   - Заткнись! Не тебе решать, когда нам умереть!
   - Не я решаю, но вы умрете скоро!
   - Ты сдохнешь быстрее, если не скажешь, что мы тебя спросим.
   - Вы ничего не узнаете! - он смеялся сквозь выбитые зубы. - Ха-ха! Лучше убейте!
   Они переглянулись. Такого поворота событий они не ожидали и не представляли как действовать дальше.
   - Говорить не хочешь? - Кошмар говорил медленно. Он раздумывал. - Тогда полетишь туда! - он кивнул на люк, который вел еще ниже.
   Человек замолчал. Это его испугало. И в следующий момент он бросился. Как пантера, неожиданно устремился вперед с диким отчаянием. Шаман отпрянул. Стрелять не хотелось. Кошмар сжал руку в кулак и ударил. Навстречу. Он столкнулся с рукой как локомотив с бетонной стеной.
   Неподвижное тело долго лежало на полу, но через какое-то время он зашевелился. Левый глаз заплыл и взирал на них как циклоп. Он увидел откинутый люк и попятился назад, как рак, сильно отталкиваясь ногами.
   - Нет, нет! Не хочу туда!
   - Тогда говори! Где женщина с Рыжими волосами?! А?
   - Зачем она вам?
   - Не твое дело. Говори!
   - Я знаю где она.
   - Тогда веди! - Кошмар взял его за руки и быстро поставил в вертикальное положение. - Если выкинешь чего-нибудь - сразу сдохнешь, заведешь не туда - тоже сдохнешь, - просто сказал он. - Иди.
   Он посеменил по коридору как побитая собака, поворачивал несколько раз и скоро остановился перед дверью. Кошмар потерял ориентир и теперь при всем желании не смог бы вернуться обратно.
   - Я туда не пойду, - шепеляво произнес он. - Хоть убейте.
   - Я его постерегу. Глянь внутрь.
   Кошмар распахнул дверь. Там было темно. Он пошарил в кармане и извлек из него колбу. Сделав шаг, он замер, вспомнив о Змее. Жертва могла запросто привести их в ее логово. Что-то зашевелилось в глубине. Но он не чувствовал опасности. Чутье ему подсказывало, что опасаться нечего. Он пошел вперед. Кто-то стоял у стены на коленях. Сделав еще пару шагов, он различил рыжие волосы. Сердце радостно забилось.
   "Я так долго ждал этого! Наконец! Это она! Мы встретились!!"
   Голова была опущена на грудь. Через пару шагов он упал на колени и взял ее лицо в свои руки. Ее глаза были закрыты. Бледное лицо не подавало признаков жизни.
   - Очнись же! Очнись! - он тряс ее.
   Вдруг она очнулась.
   - Опять этот сон, - вяло произнесла она. - Не мучь меня. Это выше моих сил. Ты и так вытянула из меня столько, сколько не из кого другого.
   - Это же я! Рыжая! Это я! Я пришел за тобой! Очнись!
   - Это сон, - она снова уронила голову на грудь.
   - Очнись же! Это я - Кошмар! - он тряс ее еще сильнее. - Очнись! Мы пришли за тобой!
   - Это сон...
   - Нет!
   - Это сон... - ее мутный взгляд блуждал. - Кошмар? Откуда ты здесь? Раньше вокруг было поле, цветы, а теперь темнота. Вечный мрак везде.
   - Я пришел за тобой! Это реальность, а не сон! - он обнял ее, крепко прижав к груди.
   - Извини, я не могу тебя обнять, - ее взгляд немного прояснился, и она все-таки осознала, что все, что происходит это не сон.
   - Почему? - он огляделся и только сейчас заметил, что ее ладони были прибиты к стене, заставляя ее стоять на коленях. Он взвыл как раненый зверь, которого настигла пуля. Испуганное лицо Шамана появилось в дверном проеме. Он зашел внутрь и прикрыл за собой дверь. В свете двух колб они разглядели, что произошло с Рыжей. Кошмар то ли выл, то ли рычал и рвал на себе волосы. Шаман ужаснулся от открывшейся ему картины. Некогда красивая молодая женщина превратилась в подобие растения, обреченное вечно стоять на коленях. Ее пальцы вытянулись. Отчасти это было из-за непомерно отросших ногтей. Пробитые ладони и колени, стоящие на каменном полу, были вечными язвами, которые исторгали из себя гной и кровь. Кошмар почувствовал отвращение - она была так не похожа на ту Рыжую, которую он знал, но это была она.
   - Как долго вы шли!
   - Прошло всего несколько месяцев с того момента как ты скрылась в подземелье.
   - Для меня несколько десятков лет. В нашем мире за это время я бы из маленькой девочки превратилась в иссушенную старуху. Ты же знаешь, что время здесь идет по-другому. Иногда быстрее, иногда медленнее. Но оно безжалостно.
   - Мы спасем тебя...
   - Не обманывайся. Я помогла вам столько, сколько смогла.
   Из глаз Кошмара потекли слезы.
   - Теперь вы помогите мне, - продолжала она.
   - Как? - слезы его буквально душили.
   - Убей меня.
   Кошмар зарыдал, не в силах сдержаться. Он хотел вырвать гвозди из ее рук, но понимал, что это ему не удастся.
   - Поверь мне, это наилучший для меня выход.
   - Я не смогу. Пусть это сделает Шаман.
   - Я хочу, чтобы это сделал ты.
   - Я не смогу.
   - Хочешь, чтобы я промучилась еще пару жизней?
   - Нет.
   - Тогда сделай то, чего я тебя прошу. Пожалуйста.
   - Скажи нам, - подал голос Шаман. - Когда ты говорила, чтобы уйти, что нужно? Он тогда тебя не расслышал.
   - Белый. Белый забор. Вам нужен белый забор.
   - Для чего?
   - Это путь в другой мир.
   - Как же забор может быть дорогой в другой мир?
   - Форму врат можно изменить. Но не изменить их сущности. Сейчас они это забор. Просто нужно найти не прибитую доску, отодвинуть ее и пролезть.
   - Я знаю где забор. Я его видел. Белый, как будто свежевыкрашен, - Кошмар размазывал слезы по грязному лицу.
   - Да, это он.
   - Откуда ты все это знаешь?
   - Это знание Ночи. Мать и я были одно целое. Потом все изменилось, когда я пыталась вам помочь. Она была против. И вот я здесь.
   - Значит это из-за нас. Все, что произошло с тобой это из-за нас, - продолжал рыдать он.
   - Нет. На самом деле трудно сказать что лучше: быть с ней единым целым или мучиться так как я. Я сама выбрала свой путь. И не жалею. Пора.
   В дверь уже колотили и кричали что-то нестройными голосами.
   - Извини я не смог его просто взять и убить, - ответил на немой вопрос Кошмара о том, что происходило за дверью. - Но я закрыл дверь. Там был засов.
   - Вам надо торопиться, - сказала Рыжая.
   Кошмар обнял ее и прикоснулся ко лбу губами.
   - Здорово я изменилась, да?
   - Нет, не очень.
   - Не ври. Я знаю, во что я превратилась. Поцелуй меня в губы. Последний раз. И давай закончим со всем этим.
   Кошмар встал. Сделал пару шагов назад и направил на нее дробовик.
   - Прости меня.
   Громкий звук выстрела заставил смолкнуть глухие удары и галдеж. Но скоро все возобновилось
   Кошмар не мог поверить в то, что он сделал. Но он это сделал.
   - Ты должен был. Так было для нее лучше, - Шаман положил руку на его плечо.
   - Да я знаю. Но моя душа противится этому. Я ничего не могу с собой поделать.
   - Забудь пока об этом. Для начала нам нужно выжить, чтобы продолжить то, что мы начали.
   Дверь резко распахнулась, и начали громыхать выстрелы. Они менялись друг с другом, перезаряжали ружья в то время как один стрелял. Ощущение было такое, что все, что происходит это не с ними. Ружья изрыгали огонь и металл, но так, как будто это все было в фильме с очень сильно приглушенным звуком. Все было неестественно и как-то карикатурно, что ли. Люди умирали, громко крича, но крики для них были похожи на отдаленное эхо, которое коверкало голоса на свой таинственный лад. Смерть витала в воздухе, пронзая насквозь своей косой, но она делала работу как-то нехотя, несколько обыденно, как будто жаря омлет на кухне. Скоро толпа разбежалась, оставив кучу трупов. Они вышли и стояли на них, потому что весь пол был устлан мертвыми телами. Кровь лилась рекой. Не было слышно ни единого голоса, ни единого крика. Тишина. Только их негромкие голоса, которые отталкивались от стен и замолкали. Кошмар слышал свой голос. Но он казался ему незнакомым, каким-то чужим, как будто кто-то передразнивал его же собственным голосом, но у него получалось просто отвратительно. Глаза потухли, вынув из них лампу. Теперь они даже не отражали искусственный свет. Блеск, который Шаман часто наблюдал, улетучился без следа. Как будто его никогда и не было. Он все это время действовал как автомат: стрелял, перезаряжал, но никаких эмоций, только взгляд в пустоту.
   - Прошу тебя не отчаивайся, - Шаману было искренне его жаль.
   - Я не отчаиваюсь. Я просто убит горем.
   - Не знаю, что тебе сказать.
   - Ты ничего не говори. Молчи и все.
   - Нет.
   - Лучше просто помолчи. Сейчас ушло то, что вело меня все время.
   - Значит Портал для тебя это не цель?
   - Это твоя цель. Она ведет тебя. Я же лишь хотел спасти ее.
   - Мне кажется, что ты очень сильно зависишь от женщин. Что в той жизни, что в этой. Тогда это не кончилось для тебя ничем хорошим. И эта история повторится. Поверь мне. Тебе нужно принять ее смерть и двигаться дальше. Тебе нужно смириться, другого выхода нет.
   - А как быть, если все внутри меня протестует и переворачивается? А? Как быть?
   - Смириться.
   - Если не получается?
   - Заставь себя.
   - Заставить вонзить себе нож в сердце?!
   - Да.
   - Я не смогу.
   - Тогда я дальше не иду.
   - Как это?
   - Так! - отрезал Шаман. Он был очень серьезен. - Скоро здесь снова будут аборигены подземелья, - он поставил ружье к стене. - Пойду им навстречу. Я предпочитаю умереть сразу, не мучаясь как она. На тебя я уже не могу положиться, - Шаман побрел по коридору.
   Это несколько отрезвило Кошмара, и он крикнул вдогонку:
   - Подожди!
   Шаман обернулся.
   - Вернись! - продолжил он. - Я попробую.
   Когда Шаман приблизился, он добавил:
   - Только не требуй от меня слишком многого. По крайней мере, пока.
   - Ты просто не понимаешь к чему мы идем! Мы идем к новой жизни! К новому шансу прожить ее по-другому! Мы сейчас стоим на пороге! У нас есть ключ, и мы знаем где находится Портал! Осталось совсем чуть-чуть! Всего капельку! И мы у цели! - с жаром говорил Шаман. - Всего чуть-чуть! Осталось сделать последний шаг!
   - Он будет опаснее, чем все наше путешествие!
   - Пусть! Я не откажусь от цели ни за что! По крайней мере по своей воле, - добавил он. - Мы вместе. До конца!
   Кошмар молча поднял дробовик и протянул Шаману. Тот перекинул его через плечо, и они пошли на удачу, дороги они не знали. Скоро Кошмару показалось, что он узнал коридор и повернул, где он подумал нужно повернуть, но больше наугад. Вдалеке была лестница. Они обрадовались и побежали вперед, забыв об опасности, которая не преминула напомнить о себе тихим шуршанием и шипением. Она вынырнула из бокового коридора, который они миновали пару секунд назад, не обратив на него внимания. Они слишком были увлечены открывшимся видом, так что даже не удосужились взглянуть туда. Их беспечность могла обойтись очень дорого.
   Это была Змея. Шаман, который бежал вторым, обернулся на шипение и увидел как огромные, полные зубов челюсти, приближаются к нему со страшной скоростью. Он успел только вытянуть руки и выставить ружье перед собой. Ужасные челюсти сомкнулись, острые зубы лязгнули о металл. И через мгновение он был безоружен, стоя один на один перед чудовищем, которое нависало над ним как двухметровая кобра над тушканчиком. Встретившись с ним взглядами, Шаман вскрикнул. Крик заставил обернуться Кошмара, который уже успел отбежать на несколько метров. Облик Змеи его поразил. Она была другой, более массивной и длинной, сплошь усыпана зелеными пятнами. Глубокие бугристые шрамы на тех местах, где когда-то были руки, выглядели отталкивающе. Человеческое лицо изменилось до неузнаваемости. Оно вытянулось, челюсть подалась вперед, и добрая его половина была утыкана острыми длинными зубами, с которых капала зелено-серая слизь, - по всей видимости, яд. Сейчас между ними был дробовик Шамана, который Змея не смогла перекусить и держала во рту, а сам Шаман пятился назад. Вдруг Змея наклонила голову и ударила его в грудь широким лбом. Шаман полетел как футбольный мяч, кубарем, потом ударился в стену и сполз на пол. Он не шевелился. Теперь Кошмар был один на один. Змея качнула головой, и ружье тоже врезалось в стену и со звоном упало. Перед ней была жертва, и она неспеша ползла, извиваясь всем телом, полностью уверенная в своих силах.
   Первый выстрел вырвал клок мяса из ее тела. Но она, казалось, не обратила на это внимания, и, как танк, ползла дальше, не обращая внимания на комариные укусы.
   Кошмар палил и палил. Трясущимися руками пихал патроны в патронник и снова палил, иногда отступая назад. Скоро на теле Змеи не осталось ни одного живого места. Отовсюду капала кровь. Она упала прямо под ноги Кошмару, который смотрел в ее еще живые глаза. Он промедлил и дорого за это поплатился. Челюсти лязгнули и вцепились в ногу. Он почувствовал огонь. Яд впрыснулся в кровь, и скоро сердце разгонит его по всему организму. Выстрел. Ее голова разлетелась в клочья, а он с бледным лицом сел на пол и прислонился к стене. Шаман лежал на боку. И не шевелился.
   Сколько прошло времени, он не знал. Взгляд то затуманивался, то прояснялся. Звенящая тишина давила на барабанные перепонки, грозя их разорвать. И свет. Иногда он казался далеким и холодным, как свет далекой звезды, одиноко светившей на темном небосклоне, но чаще он все-таки был ярким и резал слезившиеся глаза. Он чувствовал, как теплые слезы стекают по холодным щекам, как они оставляют теплые дорожки, а они потом превращаются в ледяные. Сердце стало биться медленнее, как бы нехотя, как будто кто-то заставлял его делать свою работу, но скоро и он устанет все время подгонять его и оно уснет. Насовсем. Он чувствовал, как кровь бежит по венам все тише и тише. Мысли ворочались с трудом, пробиваясь сквозь пелену все реже и реже. Свет стал гаснуть, уступая место тьме, в которую он медленно, но верно погружался. Зажегся снова. Погас. Опять зажегся. Опять погас. Как мерцающая лампочка в той убогой комнатенке с трубами, куда они поднялись с Рыжей из царства тьмы в царство света.
   Свет.
   Тьма.
   Свет.
   Тьма.
   Ощущения были похожи на те, когда он уснул в ущелье, сильно замерзнув. Только тогда темнота накатывала мягко, звала прилечь и уснуть. Тогда он ей подчинился. Он помнил. Потом была Тьма. Тихая боль выудила его откуда-то из глубин, пронзив мозг тупой иглой. Сначала она была терпимой, но потом превратилась в невыносимую. Совсем как сейчас...
   Что-то больно щипало за щеки. Он видел свет сквозь веки, который казался ему красным и кровавым. С трудом он разлепил их. Взгляд блуждал, но он смог все-таки различить Шамана, который с немым отчаянием колотил его ладонями по щекам.
   Увидев, что Кошмар очнулся он радостно выдохнул:
   - Я подумал, что все. Что не смогу тебя вытащить. Тебе здорово повезло.
   - Спасибо, - вяло выговорил он.
   - Не только мне. Что-то не дало тебе умереть.
   - Что?
   - Не могу сказать. Как будто твоя душа привязана на веревке к этому миру, и она не дала тебе уйти. Сыграла роль якоря в последний момент. Правда я не знаю, сработает ли это еще раз. Я поздно очнулся и яд пропитал тебя. Так что пришлось над тобой потрудиться, но он еще есть в тебе, - Шаман потер грудь рукой. - Здорово он меня приложил. Грудь и плечо, которым я врезался в стену - синие. Чудом ничего не сломал.
   - Я всегда говорил, что ты колдун.
   - Ха-ха! Нет! Открою маленький секрет. Здесь некоторые материальные вещи могут трансформироваться. Так что надо просто уметь это делать. На этом поприще я не достиг грандиозных успехов, но кое-что могу! Идти сможешь?
   - Не знаю. Нога болит, - он поднялся на руках и сел.
   - Тебе повезло. Змея уже ослабла и только прикусила, а не перекусила ногу. С ее-то зубами! Раны неглубокие. Давай уж постарайся. Надо выбираться отсюда.
   Кошмар все-таки встал. Голова закружилась. Шаман подхватил его, и они поплелись к лестнице. Подъем был настоящим мучением, состоящим из семидесяти трех ступеней, которые он с трудом преодолел. Делал шаг, подтягивал больную ногу. И так семьдесят три раза. Часто он отдыхал. Шаман, который ждал его наверху, удивлялся, потому что лестница показалась ему длиннее, хотя он был уверен, что она была той же самой, по которой они спустились. Скоро он забыл об этом, так как его внимание заняло его ружье, которое побывало в зубах змеи. Оно было поцарапано, но в общем было цело и он надеялся, что оно не пострадало и еще может стрелять, но проверять побоялся, так как звук выстрела мог привлечь чье-то внимание, которое им совсем не было нужно. Скоро в отверстии показалась голова Кошмара, и Шаман втянул его за куртку наверх. Он повалился на землю, тяжело дыша. Руки его дрожали. Слишком много сил было затрачено на подъем. Чтобы хоть немного восстановиться и штурмовать мусорную кучу ему потребовался час.

* * *

   Два человека в обнимку стояли на дороге. С Кошмара лился пот.
   - Мне надо отдохнуть. Хоть забор и недалеко, но я до него не дойду.
   - Хорошо.
   Нырнув в первый попавшийся подъезд, они поднялись на верхний этаж и расположились в одной из пыльных комнат. Кошмар сразу же забылся, провалившись в черноту сна. Шаман стоял у окна, глядя вдаль. Цель казалась ему настолько близкой, как никогда раньше. Все тело было наполнено приятной энергичностью и решимостью. Как будто бы он был неимоверно голоден и стоял под раскидистой яблоней. Осталось только протянуть руку и сорвать яблоко. Осталось только протянуть руку! Вот оно яблоко! Почти перед самым носом! Осталось только сорвать и насладиться вкусом! Он почувствовал, как под его зубами рвется тонкая кожица и его рот наполняется слегка кисловатым соком. Скоро! Очень скоро!
   Кошмар размеренно сопел, иногда присвистывая сопливым носом.
   "Скоро! Очень скоро!", - крутилось в его голове, не давая покоя.
   "Скоро! Очень скоро!"
   Ему все-таки не верилось, что это случится. Когда ждешь чего-то важного, стремишься к этому всей душой, и вдруг оно приходит - становится трудно осознать то, что оно пришло. Трудно понять то, что дело всей твоей жизни, наконец-то воплотилось.
   "Пока еще нет!", - поправил он себя. "Но скоро! Очень скоро!"
   Кошмар ворочался, запрокидывал голову и постанывал время от времени. Шаман бросил на него взгляд, но скоро снова полностью погрузился в свои мысли и уже больше не обращал на него внимания.
   Все заволокло темнотой. Ужасной непроглядной темнотой, которая давила и наваливалась на него своей тяжестью. Ему трудно было с ней бороться, но он старался не поддаться ей. Иногда из-за завесы раздавался жуткий смех, заставляя его вздрогнуть. Тьма. Тьма. Все окутала тьма. Даже не было видно цветов, но он, каким-то шестым чувством, знал, что они здесь. Рядом. Он шел вперед, выставив перед собой руки, почти как слепой котенок, который не знает, что ему преподнесет окружающий мир. Лепестки нежно прикасались к его ногам, поглаживали их, как заботливой женской рукой. Гнетущая чернота заставляла руки мелко дрожать. Но он шел вперед, боясь все больше и больше. Страх поглотил его целиком. Что-то должно быть впереди. Но что? Неизвестность. Он вздрогнул, когда его руки уперлись во что-то. Пошарил руками. Чья-то фигура. Волосы? Да. Ладони пошли вверх. Пальцы ощутили острые кончики. Зубы?! Он отпрянул и упал, набрав полные легкие воздуха...
   Приглушенный крик разрезал ночную тишину. Вокруг была тьма. Кошмар бил руками и кричал. "Тьма!" - горело в голове, как пламя. "Тьма!!!" - оно жгло. Извивался всем телом, отталкиваясь ногами, но уперся в стену, и она не давала ему двигаться дальше. С яростью и остервенением он дергал ногами. Вдруг показался тусклый свет колбы, который осветил перекошенное от ужаса лицо Кошмара. Шаман держал колбу на вытянутой руке.
   - Ты что? - испуганно произнес он.
   Но Кошмар ничего не мог ответить, лишь задыхался и глотал слова.
   - Успокойся! - Шаман сел рядом и обнял его.
   Мало-помалу он начал успокаиваться, но дрожь никак не хотела заканчиваться. Его мелко трясло.
   - Тихо, тихо, - Шаман гладил его по плечу. - Что тебя так напугало?
   - Тьма!
   - Не нервничай, - он повесил колбу на вбитый чьей-то рукой гвоздь, который торчал из стены ржавой шляпкой. - Пусть всю ночь светит.
   - Да, да, пусть!
   - Надо было оставить ее сразу, но я никак не думал, что темнота так тебя напугает.
   - Тьма была во сне...
   - Тебе приснился сон?
   - Да. Все окутано тьмой. Темно вокруг. Я иду по полю. Лепестки щекочут голени. Я, как слепой, выставил вперед руки и бреду по колено в цветах. Начинает накатывать страх, сначала едва заметный, но потом всепоглощающий. Ладони упираются во что-то. Я ощупываю. Фигура. Руки поднимаются вверх. Что-то острое. Это зубы. Я падаю и давлюсь собственным криком. Я даже не понял, что проснулся. Тьма. Я ждал, что на меня прыгнет что-то и вцепится в меня своими зубами, начнет терзать и рвать. Грань между сном и реальностью стерлась. Я очнулся только когда увидел твое лицо в свете колбы. До сих пор не могу успокоиться. Руки дергаются.
   - Я проснулся от твоего крика. Подумал даже, что кто-то напал.
   - Напал и отгрыз часть сознания.
   - Думаешь, что впереди будет опасность?
   - Я уверен. Та, о которой мы пока даже не догадываемся.
   Шаман задумался, но скоро лег и засопел. Кошмар не смог сомкнуть глаз, да так и просидел остаток ночи, глядя на колбу и каждый раз вздрагивая от какого-нибудь шороха или едва слышного скрипа. Рассвет он встретил в обнимку с дробовиком. Только когда забрезжил первый свет, он стал успокаиваться и прилег. Скоро сон его сморил, и он повернулся на спину и вытянул ноги. Рот чуть-чуть приоткрылся, но ружье он не выпускал. Оно примостилось у него на плече, как жена, которая уснула на руке мужа.
   Шаман тронул его и разбудил. Ему не терпелось отправиться в путь. Все его естество звало вперед, и каждая минута промедления казалась ему часом.
   - Вода есть?
   Шаман протянул ему флягу. Тот осушил ее до половины и отдал обратно. Вода омыла пересохшую гортань, но не дала свежести и насыщения. Между бровей саднило. Нога тоже болела, как будто в нее тыкали иголками.
   - Состояние паршивое.
   - Скоро ты забудешь обо всем. Скоро. Очень скоро.

* * *

   Кошмар хромал впереди. Потом он перешел на хромающий бег, когда нога немного отошла, но все равно каждый шаг отдавался в голову, пронзая мозг тупой болью. Он старался его не замечать, но скоро понял, что только тем и занимается, что говорит себе как заклинание: "Мне не больно, мне не больно". Шаман вертел головой, смотря то вперед, то по сторонам. Иногда бросал взгляд назад. Внезапно остановившись, Кошмар огляделся. Шаман натолкнулся на его спину.
   "Не мог же я так задуматься, что потерял дорогу!"
   - Сюда! - он свернул в проулок. Шаман семенил за ним.
   Кошмар все бежал и бежал впереди.
   - Я знаю где забор! Я же знаю где забор! - произносил он как молитву. Пробежав почти пару кварталов, он понял, что заблудился. - Черт! Никак не пойму где мы! - он озирался по сторонам.
   - За углом будет церковь, - холодный взгляд Шамана смотрел поверх него.
   - Какая церковь? Нет здесь никакой церкви! И никогда не было!
   - Есть. Теперь Я УЗНАЮ, где мы. Теперь Город такой, каким его помню я.
   - Чего ты мелешь? Какие воспоминания!
   Они зашли за поворот, и их взорам предстала церковь - высокое здание в готическом стиле с пристроенной шпилеобразной колокольней. У Кошмара отвалилась челюсть. Он потерял дар речи, только шевелил губами и не находил слов, издавая только редкие скрежещущие звуки, как несмазанная шестеренка, какой-то древней, но еще работающей машины.
   - Теперь ты убедился?
   - Д-д-да, - выдавил из себя Кошмар и теперь его руки затряслись.
   - Мы здесь, в моем Городе. А забор остался в твоем.
   - Ч-ч-что, з-з-здесь два, два Города?
   - Никак не меньше двух - это точно. Теперь-то я понимаю, почему я не узнавал места! Потому что я никогда там не был! Я был здесь! Но эти Города похожи, как два близнеца, но на них одета разная одежда.
   - К-к-как же мы найдем з-з-забор? - заикался Кошмар, холодный голос Шамана обдавал его ушатами ледяной воды.
   - Обратно в подземелье, раз уж мы вошли в него из твоего Города, а вышли, то попали в мой. Как бы Городов не оказалось больше, чем два! Теперь тебе надо придти в себя, - произнес Шаман, глядя на трясущиеся руки Кошмара.
   - Я д-д-думал, что скоро все к-к-кончится, а сейчас опять снова!
   - Цель просто отодвинулась от нас, дорога немного удлинилась, но сдаваться нельзя! Нельзя! - кричал Шаман.
   Где-то вдалеке раздался вой, который перекатывался, его подхватывали другие глотки.
   - Черт! Это Гончие! - продолжил Шаман. - Вот он мой мир! Во всей красе! Стоило нам пробыть здесь совсем немного, как появились Гончие! Черт! Не дав даже осмотреться!
   - Что же делать дальше? - у Кошмара было глупое выражение лица.
   - Что делать?! Спасаться! - крикнул он ему на ухо и побежал. Кошмар посеменил за ним. Он забыл про больную ногу. Известие, что они в каком-то другом Городе - ударило его как обухом по голове, и он никак не мог осознать, что есть еще какой-то другой Город, кроме того, который он прекрасно знал. А здесь он был новичком, слепым котенком, не знающим ничего. Хоть они и были похожи, но он ощущал, что они разные. Теперь он понимал Шамана, который часто чувствовал себя не своей тарелке и нервничал по этому поводу.

* * *

   Церковь встретила их высокими мрачными потолками и гнетущей серостью и величием. Сквозь высокие готические окна с разбитыми витражами пробивалось совсем мало света, почти не разгоняя темноту под куполами. Звук шагов гулко отталкивался от стен и замирал наверху. Неожиданное хлопанье крыльев заставило Кошмара пригнуться и закрыть голову руками. Несколько птиц, напуганных громкими звуками, вылетели в окна.
   - Голуби?
   - Да, да, - ответил Шаман.
   - Откуда они здесь?
   - Всегда были.
   - Там, в моем Городе, их нет.
   - И церкви тоже.
   - Да, церкви тоже.
   - Ответить на твой вопрос, откуда здесь церковь и все остальное - очень сложно. Она здесь, потому что она здесь. И почему ее нет там - я не знаю.
   - Церковь странная какая-то.
   - Чем же?
   - Мрачная. Пугающая. Холодная. Я помню церковь другой. Наполненной теплым оранжевым светом от многочисленных свечей. Все покрыто золотом и лики людей, взирающих на тебя со стен умиротворенными взглядами. Голоса. Только одни поющие голоса. Они приятные. Не знаю почему, но мне кажется, что сейчас зазвучит орган своим надтреснутым воющим звуком. Нет. Я помню церковь другой.
   - Ладно, другой, значит другой. Иди поскорее за мной, а то за нашими разглагольствованиями мы не заметим, как к нам в гости придут Гончие и окажется, что мы их совсем не ждали. Слышишь? Вой приближается! - Шаман побежал вглубь. Кошмар последовал за ним.
   Когда они достигли противоположного конца церкви, вой стал совсем явным, как будто они бегали вокруг здания и подвывали, передавая эстафету друг другу. Из-за этого он казался перекатистым и бесконечным.
   Шаман спускался по каменной винтовой лестнице, которая вела в подвал. Ступени упирались в стены. Проход был очень узким, двое ни за что бы не разошлись. Кошмар достал колбу и светил ей. Были видны серые стены с водяными подтеками, да только одна спина маячила впереди. Скоро они достигли мрачного подвала, который был не очень большим - свет колбы доставал противоположную стену. На полу были лужи. Капало с низкого потолка, который Кошмар мог запросто достать рукой, если бы вытянул ее. Плеск воды под ногами говорил о том, что некоторые лужи были большими. Шаман нырнул в один из проемов.
   - Черт! - послышался его голос. - Раньше здесь были двери!
   - Куда же они делись?
   - Испарились! - Шаман выскочил из проема и обежал подвальное помещение вокруг.
   В нем было восемь проемов, за каждым из которых скрывалась комната, но дверей нигде не было.
   - Кошмар! Давай сюда! - его голос раздался из комнаты и был похож на чревовещатель.
   - Убежище, честно говоря, не очень! - произнес Кошмар и оглядел маленькое помещение, буквально три на два метра и с двумя каменными скамьями по бокам.
   - Раньше здесь были двери! - Шаман понизил голос. - Я здесь часто скрывался, - он уже шептал. - Т-ссс!
   Они замолчали. Только их дыхание и капающие звуки нарушали тишину подвала.
   - Они придут? - Кошмар испугался своего собственного голоса, который глухо прозвучал в тиши.
   - Да, - Шаман взял обе колбы и положил их по обе стороны двери, чтобы они освещали проем. - Хорошая вещь! - кивнул он на колбы. - Здесь таких нет.
   Тишина.
   Кап.
   Кап, кап.
   Кап.
   - Лучше выйти и встретить их у лестницы. Эта комната слишком маленькая. Мы не сможем друг друга подстраховать и маневрировать с перезарядкой.
   - Ты прав, - Шаман осторожно выглянул наружу.
   Никого.
   Тишина.
   Кап, кап-кап.
   Кап.
   Разложив колбы у противоположных стен, они встали наизготовку. Хоть свет и был тускл, но его вполне хватало.
   Кап, кап.
   Кап-кап.
   Кап, кап.
   Кап-кап.
   Неприятный скрежет когтей по камню резанул слух. Что-то или кто-то спускалось по лестнице.
   Рычание.
   Кап.
   Кап.
   Существо, похожее на огромную собаку и размером с полугодовалого теленка, стояло внизу и глядело злобными глазами на Шамана.
   Кап-кап.
   Шаман вскинул ружье. Щелк. Щелк. Щелк-щелк.
   Выстрела не было.
   Кап.
   Кап.
   Существо прыгнуло неожиданно, молниеносно. Шаман попятился. В следующий момент оно стояло передними лапами на его груди, а он лежал в луже. Слюна капала с мощных челюстей прямо на его лицо. Он зажмурился. Смерть стояла передними лапами на его груди. Еще мгновение и все. Именно этой твари удастся то, чего не удалось другим. Картинки его жизней вперемешку неслись перед глазами со сверхсветовой скоростью. Еще мгновение и...
   Раздался выстрел. Он был настолько оглушительным в этом маленьком помещении, что заложило уши. С груди резко исчезла тяжесть. Второй он не слышал, но ощутил вибрацию воздуха и волны, исходившие от него.
   Тишина.
   Только звон в ушах.
   Шаман вытер густые слюни с лица и встал.
   Звон в ушах. Он видел, как капли срывались с потолка и падали вниз, но бесшумно, без единого характерного звука.
   Кошмар засовывал мизинец то в левое, то в правое ухо, тряс им, потом прислушивался.
   Взгляд Шамана упал на шевелящуюся красную массу у стены. Существо перебирало ногами, скребя когтями о камень.
   Слух понемногу стал возвращаться. Противный скрежет ногтей о камень. Челюсти Гончей иногда лязгали.
   Кап.
   Кап.
   - Ружье у меня испортилось.
   - Дай посмотреть, - Кошмар повертел его в руках и вернул Шаману. - Оно просто не заряжено.
   Шаман взял его обратно, достал из кармана патрон, сунул его в патронник, передернул затвор и подошел к монстру.
   - Нет! Подожди!
   Все опять погрузилось в звенящую тишину. Бесшумно падающие капли продолжали срываться с потолка, а тварь дернулась и замерла.
   - Вот так вот лучше, - произнес Шаман, но сам своего голоса не услышал.
   Сзади к нему приблизился Кошмар, который пихал мизинцы в уши и тряс головой. В руке у него была колба. Она осветила красный труп, кое-где придав ему сероватый оттенок. Кошмар потянул Шамана вверх, но тот жестом показал сначала на уши, потом на лестницу, а потом на огромную собаку без кожи и с острыми длинными зубами, а потом на пол. Это означало, что лучше всего остаться пока здесь. Мы можем не услышать их на лестнице. Кошмар молча кивнул, согласившись, и опять тряхнул головой.
   Через пару часов они осторожно поднялись на поверхность. Все было тихо. Воя слышно не было. Гончие куда-то пропали.
   - Они ушли? - Кошмар выглядывал из двери церкви на улицу.
   - Не обольщайся, мой друг. Ты слишком плохо их знаешь.
   - Да вроде тихо.
   - Ну и что? Сейчас тихо, а через минуту какая-нибудь тварь выскочит из-за угла совершенно бесшумно.
   - Что ж, тогда вечно здесь сидеть?
   - Нет.
   - Тогда нужно идти к подземелью. Ты сможешь найти дорогу?
   - Постараюсь.
   Выбежав на улицу, которая встретила их свежим воздухом, обдав прохладным ветром, Шаман сначала осмотрелся, а потом рванул, пересекая ее, и скрылся в проулке. Кошмар немного помешкал, оглянулся на готический собор, который стремился ввысь своими шпилями и бросился вслед за ним. Они бежали уже добрый час. Кошмар поначалу узнавал улицы, по которым он думал, что ведет их к забору, а потом все смешалось.
   Он остановился на широком перекрестке, усыпанным разоренными магазинами с разодранными тряпичными навесами, которые болтались на ветру как края паруса после шторма. Неуверенно оглядывался и чесал лоб.
   - Заблудился? - поинтересовался Кошмар, заметив что они прошли два раза по одному и тому же месту, но насчет этого не произнес ни слова.
   - Не совсем. Мне нужно пару минут, чтобы вспомнить и сориентироваться.
   Шаман повернул налево, остановился. Затем решил вернуться. Пробежал по улице, которая вела прямо, но и там остановился и вернулся. Медленным шагом он пошел направо. Прислонился спиной к зданию из коричневатого кирпича и сполз вниз, сев на корточки. Лицо его было задумчивым. Кошмар решил оглядеться и подошел к разбитому витринному проему. Он заглянул внутрь, в полумрак. Клочья пыльной паутины свисали с потолка. Вход был со стороны улицы, а не перекрестка. Едва различимый звонкий смех привлек его внимание, как будто кто-то звонил в мелодичный колокольчик. Смех доносился из глубины. Кошмар насторожился. Взяв дробовик покрепче, он вошел внутрь. Старые рассохшиеся полы встретили его дружным пронзительным скрипом. Через витрину он взглянул на Шамана, который сидел как на ладони и никак не мог решиться в какую сторону идти. Подумав, что пару минут можно потратить на исследования и тем более, если он найдет живых людей, то, в конце концов, хоть можно будет спросить дорогу. Мелодичные смешки слышались из-за задней двери, которая была приоткрыта. Он проследовал туда. Там была просторная комната, похожая на подсобное помещение с массой невысоких шкафов - примерно по плечо взрослому человеку. Из-за одного из них на него смотрели человеческие глаза.
   - Эй! Ты кто? - опасливо поинтересовался Кошмар.
   В ответ прозвучало лишь пара переливчатых звонких и приятных смешков. Это была женщина. Он определенно мог сказать, что это была женщина. Он видел ее босые ноги, которые поднялись на цыпочки, приоткрыв добрую половину лица с миндалевидными голубыми глазами и пышными светлыми волосами. Он не видел остальную часть, что была ниже носа. Но вдруг его как молнией ударило, тряхануло так, что все внутренности оторвались и упали в пятки. Это была она. Перед глазами закружились разноцветные огни, загрохотала музыка, а она кружилась на сцене вокруг шеста в одних лишь трусиках, больше напоминавших пару тонких веревок. Ее груди соблазнительно подпрыгивали при каждом движении и сами собой рвались ему в руки. Широкая постель с бельем из алого шелка, она сидит на нем сверху, как наездница и запрокидывает голову в экстазе, а он держит ее груди в руках и, приподнявшись, покрывает их тысячами поцелуев. Они падают в изнеможении, поток удовольствия захлестывает волной, а он лежит и смотрит в ее глаза. Ее глаза. Это ее глаза! Сомнений быть не может! Это она!
   Тем временем женщина обернулась и пошла к выходу. Она ступала босыми ногами по битому стеклу, но, казалось, совсем не обращала на это внимания. Стекло хрустело и трескалось под ее шагами, и она через пару мгновений стояла уже перед дверью на улицу. Она была обнажена. Ее соблазнительный силуэт, длинные светлые волосы, доходившие почти до упругих ягодиц, сильные длинные ноги - манили его. Она склонила голову и взглянула на него из-за плеча, из-за которого только был виден призывный пронзительный взгляд голубых глаз.
   - Откуда ты здесь? - Кошмар не знал как реагировать дальше.
   Она снова не произнесла ни слова. Только звонкий колокольчик смеха был ответом.
   Она вышла. Сделав несколько шагов, грациозно, как пантера, перепрыгнула через лужу и скрылась за углом. Кошмар враз забыл обо всем: о Шамане, о Портале, даже о Рыжей. Перед глазами были яркие огни и пляшущие груди в их свете. Он бросился за ней. Выскочил в заднюю дверь и очутился в маленьком дворике, зажатым домами со всех сторон. Это был обыкновенный дворик, ничем не отличавшийся от сотен других - везде все тот же мусор и хлам. Кошмар выглянул за угол. Она стояла в нескольких десятках метров, эротично выгнув спину, обращая внимание на аппетитные ягодицы, стыдливо прикрыв грудь и лицо длинными соломенными волосами. Вся ее поза звала его. И только звонкий смех напоминал ему о том, что это не иллюзия.
   - Подожди!
   Но она уже скрылась за углом.
   - Постой! Это же я! Я не причиню тебе вреда! Прости меня за то, что я тебя ударил тогда!
   Он уже стоял на том месте, где она стояла несколько секунд назад, но она уже была на противоположном конце дома. Звонкий смех и интригующий взгляд из-за плеча, открывающий ему только томный взгляд.
   Она снова скрылась, оставив только след из звенящего колокольчика.
   - Ну постой же! Прости меня! Я больше не буду! Правда, больше не буду. Я знаю - ты обижаешься, не держи на меня зла!
   Кошмар бросился ее догонять, но она всякий раз ускользала, и десятиметровое расстояние между ними почти не сокращалось.
   Он выскочил на заасфальтированную площадку. За некогда стройными рядами кустарника были расставлены столики. Он видел, как она стоит перед чем-то, но из-за густоты сухих веток никак не мог разглядеть. Сделав несколько шагов, он вышел из-за кустов. Блондинка стояла рядом с синим креслом, на котором восседало нечто, впрочем, сильно похожее на человека, только без кожи. Это нечто полулежа развалилось в кресле, положив ногу на ногу, а ОНА, стоя к Кошмару спиной, держала руку на его плече! Как будто два старых приятеля неожиданно встретились, и один похлопывал другого от радости. Сзади чудовища был навес, несколько рыжих ступеней и дверь, над которой красовалась вывеска "КАФЕ". Оно было подозрительно похоже на то место, рядом с фонтаном, а еще больше похоже на его видения, которые тогда и совсем еще недавно посетили его. Кошмар кидал взгляд то на монстра, то на ее аппетитные ягодицы. Чудовище подтянулось и село, поставив ноги вместе и открыв его взору мощное мужское достоинство кровавого цвета.
   - Добро пожаловать к нам! - проговорил он скрежещущим голосом.
   - Прямо уж добро?
   - Ха-ха-ха! - безгубый рот попытался растянуться в усмешке, острые зубы разомкнулись. - Ты парень не промах. Не зря тебя Зойи выбрал!
   - Откуда ты знаешь?
   - Я много чего знаю. Отдай мне то, что он тебе дал.
   - Он мне ничего не давал.
   - Вранье тебе не поможет! - прогромыхал он и вскочил с кресла, выпрямившись во весь свой рост. Ладонь сорвалась, и его плечо было чуть выше ее головы. - Ты можешь идти! - бросил он ей, и она наконец-то обернулась, представ перед Кошмаром во всей своей красе.
   Его как будто бы прошибло током, который пробежал по спине, вонзая в нее тоненькие иголочки. Он вздрогнул и отпрянул. Между отвисшими чуть ли не до пупка длинными грудями, напоминавшими уши спаниеля, покачивалось несколько звеньев толстой цепи, которая была прикреплена к ржавому и не менее толстому ошейнику. Живот в складку и блины грудей никак не вязались со стройными ногами и упругими ягодицами. А ясный взор голубых глаз, прямой нос и высокий ровный лоб, с нижней частью, которая была полна морщин и сильно вытянута. Неестественно длинный рот, поджатые уголки которого спускались почти до самой челюсти и оттого похожий на полуовал, бросался в глаза и занимал чуть ли не пол-лица. Из-за этого казалось, что вечно недовольное выражение застыло навсегда. Улыбка, которой она одарила присутствующих, приоткрыла ряды черных гнилых зубов. Сквозь них раздался приятный мелодичный смех колокольчика. Кошмар недоумевал, как же много в ней несовместимого и несоединимого, которое все-таки совместилось и соединилось, родив неприятное отталкивающее существо!
   Тряхнув роскошными светлыми волосами, она встала на четвереньки. Цепь тихо звякнула, встретившись с асфальтом. Груди тоже доставали до земли. Она грациозно прыгнула, с легкостью. Казалось, что она привыкла это делать. На четыре лапы приземлилась уже крупная белая кошка, не такая как Гончая, но достаточно большая, размером с приличную собаку. Шерсть на ее боках облезла, было видно множество алых бугристых шрамов. Только позвякивающая цепь напоминала о бесшумно удаляющейся облезлой кошке с крысиным хвостом, которая изредка перепрыгивала через лужи и цепь звякала чуть громче.
   - Отдай! Отдай то, что тебе не принадлежит! - кроваво-красная фигура приблизилась на несколько шагов.
   - Он мне ничего не давал! Хотя подожди. То, что мне не принадлежит? - Кошмар запустил руку в рюкзак, пошарил в нем и выудил из него талисман, который дал ему Пророк. Держа его в руке за веревку, он протянул медальон чудовищу.
   Он неожиданно отпрянул, как будто кто-то протянул ему гадюку, которая шипела и извивалась, готовая вцепиться в любого, кто хоть приблизится на сантиметр.
   - Не это! Другое!
   - Ничего другого у меня нет! - Кошмар сделал шаг, так как его посетила смутная догадка, что красное чудовище испугалось маленького железного кружочка.
   - Не в этот раз, - монстр сделал шаг назад.
   - Что не в это раз? - он шагнул.
   - Не в этот раз ты будешь жрать свои собственные кишки, - еще шаг назад.
   - Что, по твоему, должен был мне дать Зойи? - шаг вперед.
   - Неважно, - шаг назад.
   - А все-таки? - шаг вперед.
   - Некую важную вещь для меня, - шаг назад.
   - Очень важную? - шаг вперед.
   - Очень, - шаг назад. - Не думай, жалкий человечишка, что ты можешь своей железкой обрести власть надо мной! - он прочитал мысли Кошмара. - Добыча Вас ждет, дети мои! - крикнул он и воздел вверх руки.
   На дальнем конце площадки появилась похожая красная фигура, за ней выросла еще одна. Они озирались как коршуны, вертя головами и выискивая добычу. Кошмар решил не дожидаться, как развернутся дальнейшие события, и припустил в сторону площади, где он оставил Шамана. Сделав несколько поворотов, он вбежал в заднюю дверь того здания, через которое он следовал за блондинкой некоторое время назад. Битое стекло недовольно хрустнуло под подошвами его башмаков, и он уже был в пыльной комнате. Выскочив через витринный проем, в этот момент он мог дать фору любому породистому скакуну, он очутился на площади. Шамана поблизости не было. Кошмар остановился и прислушался. Ни звуков погони - ничего.
   - ШАМА-А-АН! - крикнул он во все горло. - ШАМА-А-АН!
   В ответ тишина.
   Сбоку раздался топот ног. Кошмар резко вскинул ружье и прицелился. С прилегающей улицы выскользнул Шаман, который, увидев поднятый дробовик, встал как вкопанный.
   - Ты где был?! - лицо у него было злое. - Я с ног сбился!
   - Некогда рассказывать! Вон смотри! - Кошмар показал на витрину. Из нее выливалась красная масса многочисленных чудовищ.
   - Ловцы! Скорее! Бегом!
   - Зачем? Вдвоем мы их быстро перестреляем!
   - Их слишком много. Если будут еще и Гончие, то мы с ними не справимся - они слишком быстры! Скорее! - Шаман бросился в первое попавшееся ответвление и помчался на всех парах.
   Кошмар нехотя подчинился и последовал за Шаманом. Скоро он понял, что они возвращаются.
   - Опять в церковь? - задыхаясь на бегу быстро проговорил Кошмар.
   - Да.
   - Зачем?
   - Там мы спасемся.
   Едва дыша, они влетели в двери церкви и повалились на кафельный пол. Несколько пар крыльев забились и четыре птицы вылетели в разбитое окно. Почти так же, как и в прошлый раз.
   - Скорее! Давай вниз! - торопил его Шаман, но Кошмар еле переводил дух. Такого долгого и быстрого бега не было достаточно давно. Он нашел силы и поднялся.
   Гудящие ноги плохо гнулись, но он заставил себя спуститься. Тот же подвал. Вода тихо капала, наполняя лужи. Труп Гончей лежал там же, где он и был.
   - Почему мы сюда опять побежали? Других мест нет что ли?
   - Почему именно сюда побежали? Первое: раньше они сюда вообще не заходили. Здесь было полно людей, правда сейчас пусто. А второе, - добавил он после некоторой паузы. - Я заблудился. Лучше начать снова с того же места, чем блуждать непонятно где, надеясь найти что-то знакомое.
   - Ты же говорил, что узнаешь места.
   - Мне пока тяжело ориентироваться. Столько времени здесь не был! Но ничего! Я знаю как отыскать дорогу!
   - Ну и как?
   - Влезть на шпиль!
   - Точно! Если не сломаем шею, то много чего увидим!
   - Не надо сарказма! Т-ссс!
   - Что?
   - Идут!
   - Мы же здесь оглохнем! - громкий шепот Кошмара был похож на шипение змеи.
   - Т-ссс! Положи мою колбу недалеко от своей.
   Они насторожились и ждали. В полосу света с лестницы вступила красная тварь.
   Бум!
   Глухой звук прокатился по подвалу, заложив уши. Тварь получила заряд дроби и упала вниз. Следом за ней выскочил еще один Ловец. В эту секунду Шаман тронул Кошмара за плечо и показал на себя, постучав ладонью по груди. Это значило, что первым будет стрелять он, а Кошмар страхует.
   Бах!
   Теперь Кошмар тронул Шамана на плечо, показав ему кулак и по очереди раскрыв все пальцы, потом указал на ружье, напоминая Шаману, чтобы он считал выстрелы.
   Бух!
   Кошмар присел, снял с плеч рюкзак и открыл его, подогнув края, чтобы было удобнее заряжать патроны.
   Твари все лезли и лезли. Они уже поменялись несколько раз, но их поток не иссякал. Они наваливались друг на друга, проталкивали трупы внутрь и лезли, лезли, лезли...
   Кошмар уже всерьез начал опасаться, что патроны кончатся, то и дело глядя на рюкзак, который и так уже изрядно опустошился. С каждым выстрелом он чувствовал вибрации воздуха, исходящие от ружья волны звука, тепло и свет от изрыгающего металл дула, которое на мгновение освещало помещение с низкими потолками и груды трупов. Кровь стояла по щиколотку в некоторых местах. Им пришлось отодвинуться с середины почти к стене. Дальше отодвигаться было некуда.
   Когда они ожидали очередную тварь, которая должна была пролезть в узкий проход - она вдруг не появилась. Поток иссяк. Шаман вошел в келью и лег на каменную скамью. Кошмар не решался отойти и ждал. Скоро и он покинул свой пост и присоединился к Шаману.
   Противный звон в ушах. Как будто кто-то включил громкие динамики, которые заливали звуком весь подвал, а по радио передавали только свистящие помехи.
   "Сколько же мы их положили? Менялись мы никак не меньше пяти раз. Тридцать пять выстрелов на человека. Семьдесят на двоих. Их там должно быть никак не меньше семидесяти! Да уж, неудивительно, что звенит в ушах и башка трещит!"
   Через десять минут Шаман поднялся и жестом пригласил его следовать за собой. Они едва смогли пробраться сквозь баррикаду трупов. Где нужно было - оттаскивали тело, но большей частью просто наступали на этот мертвый красный ковер. Лестница встретила их скользкими липкими ступенями от крови, которая собралась на них и не стекала вниз. Прошлепав по кровавым лужам, они поднялись наверх. Шаман свернул за угол, и скоро их взору предстала точно такая же лестница, только проход пошире, а в стенах были маленькие круглые оконца. Кошмар заглядывал в каждое по мере того, как они поднимались. Показался проем, как циклоп, взирающий на них своей пустой глазницей. Площадка, на которую они вылезли, имела несколько метров в поперечнике и хлипкие деревянные перила по пояс. Над ними нависала массивная балка, скорее всего для колокола. Прохладный ветер дул со всех сторон рваными порывами, как маленький шалунишка выскакивал на своих родителей то из-за кресла, то из-за дивана, то из шкафа, имея конкретную цель - напугать. Он неожиданно взъерошивал их волосы, а потом пропадал, чтобы вернуться с другой стороны. Наступали сумерки. Долгий и тяжелый день подходил к концу. Кошмар не понимал как они могут увидеть отсюда дорогу, так как смотровая площадка не была выше близлежащих домов, но спросить Шамана не мог, так как звон так и продолжал стоять в ушах.
   Ночь прошла в полном молчании. Они дежурили по очереди, сидя у лаза и пяля глаза на лестницу. Кошмар догадался положить колбы несколькими пролетами вниз, чтобы хоть можно было увидеть, кто будет подниматься, так как на слух пока полагаться было нельзя. Через пару часов один будил другого, и они менялись.
   Ближе к рассвету, после нескольких часов сна, звон мало-помалу стал стихать и Кошмар под конец своего дежурства попытался заговорить.
   - Ты слышишь? - обратился он к Шаману. Сквозь противный, но несколько поутихший свист, он смог разобрать свой собственный голос.
   - Тихо! Слышу, но пока плохо, - зашептал он в темноте. Кошмару пришлось придвинуться. - Молчи! Здесь кроме Ловцов и Гончих есть еще твари, которые реагируют на голос.
   Кошмар замолчал и прилег, чтобы снова погрузиться в недолгий сон.
   Когда он открыл глаза, было уже светло, но солнце еще не встало высоко. Тело ломило, голова гудела, но свист в ушах почти совсем пропал. Шаман сидел рядом, жевал водоросли и запивал их водой из фляги. Кошмар поднялся, вырвал у него флягу и сделал два шумных глотка и вернул ее, вложив ему обратно в руки.
   - Голова гудит и тело ломит, но вроде гул пропал, - его голос звучал громко и он его слышал. - И ночи здесь другие - не такие как в моем Городе. Нет здесь такой черноты, как там. Похожи на ночи в Степи, - Шаман проглотил водоросли и протянул ему пучок, Кошмар сморщил нос и отказался.
   - Да. Скажи, - произнес Шаман. - Ты куда делся, там на перекрестке? А? Потом выбежал с Ловцами на хвосте?
   - Ты не поверишь, но я видел ее!
   - Не может быть! Она же умерла!
   - Да не Рыжую!
   - Кого же тогда?
   - Ту стриптизершу с большими сиськами, с которой я был близок последнее время, когда был жив. Пока ты здесь метался, мне показалось, что я услышал негромкий смех что ли. Вошел в здание и увидел женщину за шкафом. Торчали только ее глаза и ступни. Я подумал, что это просто какая-то женщина и у нее можно спросить дорогу, раз уж ты застопорился. Но потом я узнал ее взгляд. А потом и фигуру. Без сомнения это она.
   - Она голая была что ли?
   - Да, полностью. Длинными пышными белыми волосами она прикрывала лицо и грудь. И держалась на расстоянии и потихоньку уходила...
   - А ты как дурак побежал за ней!
   - Да, побежал, - произнес Кошмар с досадой.
   - Говорил я тебе, что женщины тебя погубят!
   - Чуть не погубили, - поправил он. - Я очутился на площадке, во дворах. Она стояла за кустами. Когда я приблизился, то увидел, что она положила руку на плечо монстру, похожему на Ловца, но только немного крупнее. Он сидел на кресле с синей обивкой, развалившись. А сзади вывеска...
   - "КАФЕ".
   - Да. Как в том видении.
   - Теперь я не уверен, что это было видение, а не реальность.
   - Он мне сказал, чтобы я отдал ему то, что мне дал Зойи. Совершенно определенно он мне ничего не давал. Это точно. Я ему и сказал про это. Он вышел из себя и вскочил, а блондинку отослал. Тогда-то она и повернулась, а я вздрогнул от вида, который мне открылся: отвисшие до пупка сиськи, живот в складку, но ее лицо! Ужас! Лоб и нос как у красавицы, а нижняя часть - вытянута, со ртом на пол лица и морщинами вокруг него! Такая уродина! Страшнее Ловца! И еще ржавый ошейник с несколькими звеньями цепи на шее! Прыгнув, она превратилась в облезлую огромную белую кошку, которая быстро удалилась. Я почему-то вспомнил про медальон, который мне дал Пророк, вытащил и протянул этому монстру, подумав, что может он его имел ввиду. Но он его испугался, так как стал отступать. Это точно! Потом он позвал Ловцов, крикнув им, что-то типа хватайте его! И добавил, дети мои! Остальное ты знаешь.
   Шаман обхватил лицо руками и с силой протер глаза, крепко задумавшись.
   - Мы находимся в центре какой-то игры, которая совсем нам непонятна. Смертельно опасной игры, - добавил он после паузы. - И что-то мне говорит, что мы в ней отнюдь не ферзи, а скорее пешки.
   - И как быть? - Кошмар глупо хлопал глазами.
   - Продолжать то, что мы начали. У нас своя игра. И в ее конце будет приз. А может пешка превратится в ферзя. Раз уж мы в их игре, которая, как я понимаю, идет между Зойи и этим Большим Ловцом, то нам надо постараться хотя бы остаться в живых.
   - Легко сказать! Как же мы проберемся к подземелью? Эта тварь может управлять Ловцами! На нас свалятся сотни!
   - Попробуем мой способ, когда я покидал Город.
   - И какой же?
   - Я шел крышами. Правда у меня была веревка. Делал петлю, закидывал на противоположную крышу и потом карабкался как Тарзан.
   - У нас нет веревки!
   - Надо поискать. На худой конец возьмем толстую длинную доску, вдвоем легко ее потащим. Тогда я был один, а сейчас нас двое. Это вполне по силам. Но сначала нужно дорогу разведать.
   - Отсюда ее даже не видно!
   - Я и не говорил, что отсюда буду смотреть. Я сказал, что нужно влезть на шпиль!
   - Туда? - Кошмар выглянул за ограждение и посмотрел на устремляющуюся вверх крышу. - С ума сошел?
   - Есть другие варианты?
   - Нет.
   - Тогда я полез. Помоги зацепиться за край, а то я боюсь, если наступлю на перила, то вместе с ними рухну вниз.
   Кошмар сплел руки в замок и поставил их на уровне живота. Грязный ботинок Шамана встал в его руки, а в следующий момент вторая его нога была уже на плече. Кошмар покачнулся.
   - Осторожно! Если не хочешь, чтобы мы стали птицами ненадолго!
   Кошмар злобно взглянул наверх, но ничего не ответил, лишь покрепче схватился обеими руками за столб. Шаман зацепился за край крыши, потом бесцеремонно наступил ему на голову и еще оттолкнулся с силой и втянул свое тело на круто наклоненную крышу колокольни. Кошмар даже не имел представления, как он собирается по ней вскарабкаться, но скоро одинокая фигура медленно поползла вверх, шаря ладонями и выискивая углубления между черепицей. Кое-где ее не было, и он быстро находил опору, упираясь в стропила, но кое-где ее приходилось отдирать, чтобы продвинуться дальше. Каждый сантиметр давался с трудом, но он полз и полз вперед. Пару раз чуть не срывался, и сердце Кошмара замирало, дух перехватывало, а мысли рисовали картину лежащего на каменной мостовой Шамана в луже крови. Каждый раз он удерживался и Кошмар выдыхал, немного успокоившись, когда он восстанавливал равновесие и ставил сорвавшуюся ногу или руку обратно.
   Прошло больше трех часов, а Шаман прополз только чуть больше половины пути. Ему было тяжело. Но самое сложное было впереди. И он это знал. Даже если ему и посчастливится добраться до верха, в чем он иногда сомневался, когда рука или нога соскальзывала, то ему предстоит еще и спуск. Все чаще он замирал, распластывался по крыше, обнимал стропила и отдыхал, переводя дух. Шпиль уже был рядом, совсем недалеко, но дрожь в руках заставляла его двигаться еще медленнее. В этот момент он думал, что лучше бы они обежали весь Город и рано или поздно все-таки нашли вход в подземелье. "Там же Ловцы! Сотни Ловцов!" - оборвал он себя и пополз. Невинный шалунишка ребенок-ветер превратился в злобного подростка, норовящего сбросить его вниз при каждом резком порыве, вынуждая его цепляться крепче.
   Цепко схватившись потными ладонями за металлический шпиль, похожий на крест, но больше напоминавший знак "примыкание второстепенной дороги", несколькими ударами ног он выбил куски черепицы и соорудил некое подобие сидения. Усевшись в него, он стал оглядывать Город. Плоские и островерхие крыши были намного ниже его теперешнего положения и улицы находились как на ладони.

* * *

   Кошмар видел маленькую фигурку, которая была недалеко от железного шпиля и восседала там уже битый час. Он нервничал, так как видел внизу, то тут, то там прошмыгивающие красные тела и каждую минуту ждал, что они появятся здесь, полезут, так же как и вчера, а он не успеет перезарядить ружье или хуже того - кончатся патроны. Мечась между взглядом наверх, взглядом на улицу и взглядом на лестницу и решив, что лучше сконцентрироваться на чем-нибудь одном, наиболее важном, он взял под контроль лестничный пролет. Но мысли его были только о Шамане, как он там? Увидел ли он то, что хотел? Не сорвался ли? Слух успел вернуться полностью, и он каждую секунду вслушивался: не раздастся ли глухой удар упавшего тела? Но иногда до него доносился только далекий вой, чему он был рад. Лучше встретиться с десятью Ловцами или Гончими лицом к лицу, чем потерять Шамана. Бывало, что сердце все-таки замирало, но на мостовую со звоном обрушивались лишь куски черепицы.
   Вдруг с крыши свесилась одна нога, затем другая, потом Шаман повис на руках и, качнувшись всем телом, впрыгнул на площадку.
   - Фу! - радостно выдохнул Кошмар. - Слава Богу, ты жив и не упал!
   - Несколько раз я был близок к этому, - он сел вниз и вытянул ладони. Они дрожали от напряжения.
   - Устал?
   - Еще как!
   - Увидел то, что хотел?
   - Примерно я знаю дорогу. Но нам придется лезть по крышам и кое-где спускаться, где будет невозможно перелезть.
   - Сейчас пойдем? - с готовностью высказался Кошмар.
   - Нет! - он хохотнул. - Дай немного отдохнуть. Завтра. Нам еще предстоит отыскать какую-нибудь подходящую доску или веревку. Подземелье находится там! - он махнул рукой. - А пойдем мы туда! - он махнул в противоположную.
   - Почему туда, если подземелье там?
   - Потому что нас там ждут. Сверху все видно. Это товарищ - Большой Ловец - прочитал наши мысли, я так думаю, и теперь ждет недалеко от входа. А мы попробуем зайти с другой стороны.
   Наутро они уже неслись по улице с толстой доской на плечах, которую они отыскали на одном из чердаков. Пришлось, правда, приложить немного усилий, чтобы отодрать ее, но в целом она была достаточно крепкой. Шаман нырнул в дверь дома, который был сзади церкви и поспешил вверх по лестнице. Кошмар каждый раз про себя ругался, когда Шаман не вписывался в очередной поворот и врезался краем в стену. Отдача больно пробегала по ладоням. Достигнув последнего этажа, Шаман просунул доску в лаз и быстро вскарабкался по лестнице и скрылся. Кошмар подтолкнул доску вверх, и она скоро тоже скрылась вслед за Шаманом. Крыша. Они бежали мелкой рысью, доска невысоко подпрыгивала на их плечах. Край дома. Они перекинули ее и медленно переползли на другую сторону. Они бежали, ползли, несли доску, несколько раз спускались и с особой осторожностью перебегали улицу. Лишь однажды они встретили Ловца, столкнувшись с ним нос к носу. Шаман с налету врезал ему прикладом прямо в лоб, открыв дверь. Тот попятился, а Шаман резко передернул затвор и выстрелил почти в упор.
   - Какой-то он странный. Совсем не похож на других, - произнес Кошмар, склонившись над трупом.
   Ловец и правда был не похож на других Ловцов. У этого кое-где сохранилась кожа. Местами он был похож на зебру - полоска светлой кожи, потом ее нет, как будто кто-то орудовал гигантским ножом и срезал с него пласты. Одна половина лица практически уцелела и, если не смотреть на вторую, кровавую, то лицо было вполне человеческим. Только острые зубы торчали из-под уцелевших губ, тем самым напоминая, что лежащее тело совсем не человеческое.
   - Да, да, - рассеянно сказал Шаман, как будто испугавшись непривычного зрелища.
   - Ты что, испугался?
   - Нет, нет, - произнес он, но в голосе не чувствовалось уверенности.
   Сделав большой круг, далеко за полдень были уже около входа в подземелье. Они сидели на крыше близлежащего дома и сверху смотрели на то, как полчища Ловцов рыскают вокруг. Резко они исчезали, но вместо них выбегали Гончие, которые на этот раз не выли и не рычали, а патрулировали молча, без единого звука.
   - Их слишком много, - Шаман повернулся и сел спиной к бортику. - Черт! Что же делать? Что же делать? - бормотал он про себя.
   Кошмар смотрел на Гончих, которые шныряли вокруг, прятались за мусорными кучами, но потом выскакивали и пропадали. На улицу выползали Ловцы. Кошмар пытался высмотреть того, большого, которого он встретил, но его нигде не было видно. Хотя он спиной, или тем, что пониже, чувствовал, что он недалеко.
   - Так, так, есть у меня одна мыслишка! - продолжал бормотать Шаман. - Но один я не справлюсь. Придется нам идти вдвоем. Кошмар!
   Кошмар вздрогнул и повернулся к нему.
   - Придется нам еще погулять по крышам! Ты не против?
   - Нет.
   - Я бы пошел один, но, боюсь, с доской я один не справлюсь.
   - Ты считаешь, что мы сейчас не сможем пройти в подземелье?
   - Сейчас - нет! Вспомни подвал! Сколько их там было?
   - Около семидесяти, я думаю. Никак не меньше семидесяти.
   - Хоть мы и оглохли тогда, но узкий проход пропускал их по-одному. Только поэтому мы смогли их перестрелять. Если бы мы были на открытом месте, и они бы все на нас сразу навалились, представляешь что было бы? А? Мы бы и не грохнули пятой части! Посмотри! Здесь их гораздо больше!
   - Да, - нехотя проговорил Кошмар и почесал затылок. - Что же делать?
   - Я же говорю, есть у меня одна мыслишка!
   - И какая же?
   - В-о-о-он, видишь ржавый фонарный столб?
   - Ну, вижу.
   - Так вот. Нужно спуститься на пару этажей и накинуть на него веревку! По ней мы съедем и будем около входа!
   - Ха! Осталась самая малость - по-быстрому отыскать веревку. Очнись! Где мы ее отыщем?
   - Я знаю, где она есть.
   - И где?
   - Там, где я по ней спустился, а потом побежал в Степь. Думаю, она там до сих пор висит.
   - Ты в своем уме? За столько лет она давным-давно превратилась в труху!
   - Вряд ли!
   - Почему же?
   - Помнишь, ты говорил, что в подземелье время идет по-другому?
   - Ну, говорил, что дальше-то?
   - Рыжая тоже говорила, что прошли долгие годы, хотя мы болтались в Степи от силы пару месяцев?
   - Помню, ну не тяни!
   - Так вот, помнишь Ловца, которого я застрелил, выйдя из двери?
   - Что ты все заладил помнишь, да помнишь! Все я помню!
   - Я его знал!
   - Как это? Раньше видел что ли?
   - Я знал его, когда он был человеком. Я давно предполагал, что Ловцы - это люди, только измененные до неузнаваемости.
   - Для чего?
   - Не знаю. Кем - тоже не знаю. Его звали Мотылем. Его как раз утащили перед тем как я ушел. Трансформация проходит достаточно быстро, а у него кожа еще сохранилась во многих местах. Так что годы, проведенные мной в колодце - всего лишь дни здесь.
   - Фу! Ничего не понимаю! - Кошмар повел плечами.
   - В Степи, в обоих Городах, в подземелье - везде время течет по-разному, независимо друг от друга. Так что века мучений легко превращаются в мгновения и наоборот. А веревка висит там, где я ее оставил, совсем как новая.
   - Ты уверен?
   - Абсолютно.
   - Слушай, раз Ловцы - это люди, то получается Охотники - тоже?
   - Наверное, да.
   - А Гончие?
   - И Гончие тоже.
   - Они же на собак похожи.
   - Ну и что. У них как и у человека - четыре конечности. А по размеру вполне подходят.
   - Вот это дела! Даже догадаться не мог, что Охотники это могут быть те, кого ты в свое время хорошо знал! И по старой памяти он с удовольствием выпустит тебе кишки! Совсем по-дружески!
   - Бери доску, пойдем.
   - С ума сойти! Охотник был когда-то человеком! И, может быть, я его знал, или он был моим товарищем!
   Они подняли доску, взвалили ее на плечо и мелкой рысью побежали к противоположному краю крыши. Перекинули ее на другое здание и один за другим переползли.
   - Кстати, что-то странно, что мы ни одного живого человека здесь не встретили, - произнес Кошмар, когда они уже удалились на приличное расстояния от скопища Ловцов и Гончих, во главе с их предводителем.
   - Да, странно, - протянул Шаман.
   - Тем более, что считаешь, что прошло всего несколько дней с тех пор, что ты покинул этот Город.
   - Да, уж, - он явно был занят своими мыслями.
   - Не могли же все взять и разом умереть или пропасть!
   - Не могли. Как же нам пробраться на ту сторону? Ложись! - шепнул он и встал на четвереньки.
   - Что там?
   - Ловцы. Как же нам перебраться? - Шаман смотрел из-за укрытия на широкую площадь. Чтобы миновать ее, нужно было обязательно спуститься на улицу.
   - Пойдем вниз, - просто ответил Кошмар.
   - Там же Ловцы!
   - Ну и что? Их немного. Перестреляем их как зайцев!
   - Что-то у тебя теперь все слишком просто стало! Перестреляем и все! Патроны лучше экономить! - он кивнул на уже полупустой рюкзак. - Если мы откроем пальбу - этих мы застрелим, но выстрелы услышат другие, которые вход охраняют и, между прочим, ждут именно нас! А ружей в Городе, я думаю, только два! И, представь себе, все у нас! Так что звук выстрела будет значить, все равно что ты выйдешь на улицу и встанешь посреди и крикнешь во весь голос: "Уважаемые Ловцы! Добро пожаловать меня убить!" И смиренно подождешь, пока к тебе штук сто не прибежит! Что тогда делать будешь?
   - Ладно, ладно, ты прав. Что дальше?
   - Нужно возвращаться.
   - Опять?
   - Снова. Придется сделать круг. Но мы выйдем на ту дорогу, по которой я шел тогда. Ее-то я точно помню!
   Шаман развернулся и пополз обратно, туда, откуда они совсем недавно пришли. Кошмар толкал доску и старался не высовываться.
   Миновав четыре или пять крыш, они уже спускались по ржавой пожарной лестнице, которая тряслась на каждом шагу, скрежетала и хотела оторваться от стены и рухнуть вниз, во дворы. Они держали свой мостик на весу и постоянно его перехватывали. Кошмар получил большую занозу в ладонь, успел ее вытащить и теперь обсасывал кровоточащую ранку, время от времени. Когда двор остался позади, они заскочили в очередной пыльный дом из трех этажей, но лестница наверх была сломана. Шаман не обратил на это внимания и побежал к другому концу помещения, похоже когда-то здесь было много комнат, но хлипкие перегородки из штукатурки и сколоченных крест-накрест планок, чтобы удерживать ее, валялись на полу. Казалось, что здание предназначено на снос и ждет своей участи, а нерадивые строители все не приступают к своим обязанностям. Сквозь многочисленные окна свет заливал громадный зал. Шаман нырнул в дверной проем, за который оказалась старая деревянная лестница без перил и вся засыпанная осколками отбитой штукатурки. Пыльный чердак. Знакомый запах пакли и они уже на островерхой крыше. Аккуратно пробежав по коньку, Шаман перекинул мостик в окно стоящего рядом многоэтажного дома. Через пару минут они попали в царство железобетона, с кое-где торчащей арматурой. Поднявшись на плоскую крышу, Шаман сел и прислонился к трубе.
   - Немного отдохнем, - произнес он.
   - Как скажешь.
   - Мы вышли на мою дорогу. Здесь я тоже отдыхал тогда. Мой путь начался далеко отсюда, но в тот трехэтажный дом я тоже проник с улицы, перебежав во-о-он от того, - Шаман привстал на колени и пальцем указал вниз, на другую многоэтажку, потом снова сел.
   - Трудно было?
   - Нелегко, - хмыкнул Шаман. - У меня с собой ружья не было. Долго очень шел. Прятался от каждого шороха, как мышь.
   - А я часто вспоминаю, как мы шли с Рыжей под землей.
   - Тяжело без нее?
   - Да, - признался Кошмар.
   - Оставь воспоминания в прошлом. Не дай им завладеть собой. Она ушла. Пусть с ней вместе и уйдут мысли о ней.
   - Не могу забыть.
   - Так будет лучше.
   - Может ты и прав.
   Через десять минут они поспешили вперед тропой Шамана. Разношерстные крыши встречали их однообразной пустотой. Они бежали и бежали, лишь изредка останавливаясь, чтобы передохнуть и сделать глоток безвкусной воды и отправиться дальше. Спины уставали оттого, что им приходилось все время пригибаться, чтобы никто не смог увидеть их с земли. Начало смеркаться и они решили переночевать на крыше. С первыми лучами солнца они продолжили свой путь. Дома становились ниже и им пришлось спуститься на улицу, чтобы перебраться на противоположную сторону. Наконец, встав на край здания, им открылось безбрежное желтое море Степи с обилием пожухлой травы.
   - Отсюда я ушел всего несколько дней и долгие годы назад, - Шаман вглядывался в глубину Степи, залитой ярким солнечным светом, оттого ее безбрежная желтизна казалось еще более желтой.
   - Здесь нет Черты.
   - Кого?
   - Рва с водой, отделяющего Город от Степи, - пояснил Кошмар.
   - А! Той канавы с водой и грязью вперемешку? Здесь ее нет.
   - Меня тревожит то, что мы никого не встретили. Ни одной живой души. Куда же все подевались?
   - Не знаю. Раньше здесь было много людей. Наверное все попрятались.
   - Слушай, Шаман, может рванем обратно в Степь - подальше от Охотников и Ловцов! А?
   - Ты предлагаешь взять и плюнуть на все? Нет. Зачем мы тогда столько вытерпели? Жить там? Я не смогу. И ради чего?
   - Ради самой жизни.
   - Ты не меняешься.
   Они стояли на верху, а ветер развевал их волосы. Кошмар прищуривался и думал о жизни ради самой жизни. Что его здесь держит? Ничего. Абсолютно ничего. Все товарищи погибли. Давным-давно уже сгнили. Оторванные головы не приставишь обратно. Их не воскресишь. Рыжая тоже мертва. Что его здесь держит? Последняя земная любовь? Ха-Ха! Нет. Уродина привлекает только Большого Ловца! Они два сапога пара! Так что? Ничего.
   - Ничего.
   - Что ты говоришь? - поинтересовался Шаман.
   - Я говорю, что меня здесь ничего не держит.
   - Ты прав. Нам нужно идти. Идти до тех пор, пока мы не достигнем желаемого или пока нас не остановят.
   Шаман подошел к трубе. К ней была привязана длинная тонкая веревка. Он поднял болтающийся конец, который висел в метре над землей, отвязал ее от трубы и смотал. Затем продел руку и голову и она удобно легла на левое плечо большим мотком. Дробовик перевесил на правое.
   - Совсем как новая, - Шаман протянул конец Кошмару, чтобы он сам удостоверился.
   - Да, - он ощупал веревку, которая был сплетена из сотен тонких нитей. - Крепкая! - подергал ее. - Где ты ее взял?
   - Купил нашел, едва ушел! Ха-ха!
   - Ну где?
   - Утащил у одних.
   - Украл?
   - В общем, да. Ладно, давай возвращаться. Нам надо попытаться сделать то, что мы задумали сегодня.
   Обратная дорога оказалась намного быстрее, чем туда. Ловцов не было поблизости. Гончих тоже. Шаман бежал, почти не смотря под ноги. Он споткнулся обо что-то и упал. Подскочившая доска больно ударила его по затылку. Кошмар видел, что из-за надстройки торчит человеческая нога. Шаман копошился под доской и потирал ушибленное место. Об нее-то он и споткнулся и загремел вниз.
   "Вот и первый человек!"
   Кошмар зашел сбоку. В углу, между бортиком и надстройкой, вытянув ноги, сидело человеческое существо, оскалившись желтыми зубами.
   - Эй, ты кто? - негромко позвал он.
   Человек молчал, только бешено вращал глазами.
   - Эй! Привет! - Кошмар протянул ему руку.
   Тот взял ее в свою и неожиданно вцепился зубами так, что он вскрикнул. Человек резко вскочил и прыгнул на него. Они упали. Он схватил Кошмара за горло и начал душить. Слюни капали из его рта. На уголках выступила пена, а безумные вращающиеся глаза говорили о том, что он явно сошел с ума.
   - Отпусти! - хрипел Кошмар, пытаясь оторвать его руки от своей шеи. Но его хватка была железной, и он никак не мог ничего с ним поделать, только беспорядочно бил руками, попадая по шее, плечам и лицу. Но безумец не обращал на удары внимания, а все сильнее сжимал пальцы. Воздух прекратил поступать в легкие. Голова закружилась. Взор начал мутнеть. Перед глазами все расплывалось, а удары стали слабее и реже. Его глаза, безумные глаза буравили его, протыкая насквозь.
   Глухой удар.
   Взгляд человека помутнел. Хватка ослабла, а раскаленный воздух обжег легкие Кошмара. Обмякшее тело упало прямо на лицо. Кошмар повалил его на бок. Шаман держал дробовик как дубину. Им он огрел безумца. Кошмар встал и закашлялся. Красные пятна на шее от пальцев медленно синели.
   - Чуть не задушил! Вовремя ты его.
   - Я даже не понял что произошло. Пока сообразил - ты уже хрипеть начал.
   - Откуда он взялся?
   Кошмар наклонился над телом.
   - Не дышит.
   Он перевернул его. Закатившиеся выпученные глаза и пена у рта выглядели отвратительно.
   - Мертв. Мертвее не бывает, - сделал свой вывод Кошмар. - Ты ему шею сломал, когда ударил.
   - Что ж не рассчитал. Думаю ты не расстраиваешься об этой безвременной кончине.
   - Даже наоборот.
   - Вот и хорошо. Таким он нам больше пригодится.
   - В смысле?
   - Есть у меня одна мыслишка! Потащим его по очереди.
   - Зачем?
   - Скоро сам все увидишь! Я первый несу.
   Шаман оторвал кусок ткани от его одежды и связал его руки за запястья. Затем перекинул их через плечо и пошел. Ноги мертвеца волочились по крыше.
   - И как ты собираешься ползти по доске?
   - Как и полз.
   - Ты же с ним упадешь!
   - А веревка на что? Сейчас все увидишь.
   Шаман взвали доску на свободное плечо. Когда они подошли к краю, он скинул его, затем размотал веревку и привязал ее за руки покойника. После этого взвалил его на бортик и переполз на следующую крышу.
   - Кошмар! Иди сюда.
   Кошмар последовал за ним. После того, как они втянули доску за собой - Шаман протянул ему свободный конец.
   - Только упрись сильнее, - посоветовал он и дернул.
   Мертвец свалился вниз. Кошмар едва его удержал. Он не был готов к тому, что он потянет вниз с такой силой. Через минуту тело лежало рядом с ними.
   - Ты уверен, что нужно его тащить с собой?
   - Да. Поверь мне, он нам пригодится.
   - Ладно, - Кошмар взвалил тело на спину и понес.
   К тому времени, как они добрались до того дома, где Шаман рассказывал начинал свой путь, у Кошмара уже ломило руки. Кожа на ладонях кое-где стерлась. С каждой следующей крышей тело становилось все тяжелее и тяжелее. Хоть они и тащили его попеременно, но Шаман тоже устал. Иногда они клали его на доску и тянули по ней. Но они вместе чуть было не рухнули вниз и после этого прекратили экспериментировать. Сев на отдых у той же трубы, Кошмар глядел в небо. Шаман осматривал окрестности, выглядывая из-за бортика, нет ли поблизости Ловцов?

* * *

   Мертвое тело глухо приземлилось на бетонную площадку. Эхо прокатилось по пустым комнатам и замерло вдалеке. Шелест ладоней о металл. Взяв труп за ноги, каждый за одну, чтобы было удобнее тащить, они поволокли его вниз. Голова подскакивала на ступеньках.
   - Черт! Тяжелый какой! Давай его бросим! - проговорил Кошмар, когда они поравнялись с крышей старой трехэтажки.
   - Потратить столько сил, а потом взять и бросить? Нет.
   - Мы с ним точно рухнем вниз! Крыша-то не плоская!
   - Значит потащим на веревке!
   Стоя на коньке, они тянули тело, которое волочилось по ржавой крыше. Оно сползло вниз и потащило их за собой. Кошмар чуть не потерял равновесие, взмахнул руками и выпустил веревку. Тело покатилось с грохотом вниз. Еще один глухой удар возвестил их о том, что оно достигло земли.
   - Давай быстрее! - крикнул Шаман и бросился в слуховое окно.
   - Оставить его там, да и все! - вдогонку бросил Кошмар, но Шаман его не услышал.
   Пыльный чердак, с запахом старой пакли. Кошмар поморщился. Топот двух пар ног пронесся по хлипкой лестнице. Зал. Через мгновение они были уже на улице. Шаман возился около мертвеца. Потом взвалил его на плечо. Впереди была старая пожарная лестница.
   - Теперь в одну руку доску, а в другую труп, а одними ногами бегом вверх, - ехидно заметил Кошмар. - Ну и как дальше?
   - Сначала тело поднимем на веревке, а потом спустимся за доской, - парировал Шаман.
   Ржавая лестница скрипела под тяжестью трех человеческих тел - двух живых и одного мертвого. Она подозрительно сильно раскачивалась, когда поднимаемое тело вертелось на веревке, как листок на ветру. Кошмар думал - еще немного и гвозди, которые крепили ее к стене, не выдержат и выскочат из пазов, а внизу окажется не одно, а уже целых три мертвых тела. Лестница продолжала стонать при каждом шаге, как разохавшаяся старушка, которая только и делает, что сетует на тяжелую жизнь.
   Тело свалили на крышу, а сами спустились за доской. Кошмар опять занозил руку и морщился от боли, так как пока не находил времени ее вынуть. Доска легла рядом с трупом, а он принялся выковыривать занозу, которая никак не хотела вылезать. Да еще Шаман его торопил. Сидел как на иголках и чуть ли не каждую минуту говорил: "Давай быстрее! Скорее же!". Наконец заноза поддалась и покинула свою нору. Скоро они взвалили на плечи тяжелую ношу и двинулись дальше.

* * *

   Открывшийся вид площади с кишащими красными телами не внушал оптимизма. Сев на корточки, Шаман прошептал:
   - Смотри, они меняются. Сначала Ловцы, потом Гончие. Нам нужно попасть на Ловцов. Они медленнее.
   - А что если они накинутся все вместе? - Кошмар выглянул из-за бортика.
   - Могут, - Шаман задумался. - Есть хоть какой-то шанс, что накинутся не одновременно. Так что надо попытаться его использовать.
   - Зачем нам все-таки покойник? - он пнул ногой уже успевшее окоченеть мертвое тело.
   - Давай-ка подтащим его сюда!
   Взяв за холодные руки, они приподняли его над землей и положили на противоположной стороне крыши, которая выходила во двор.
   - Ну, зачем?
   Шаман посмотрел на него укоризненным взглядом, в котором читалось: зачем задавать глупые вопросы - скоро сам все увидишь. Они спустились на несколько этажей ниже и встали у окна. Прямо перед ними был облезлый фонарный столб, с сохранившимся непонятным образом, стеклянным колпаком, который, правда, был треснут и большой осколок вывалился, но этот абажур продолжал стойко цепляться за свое место.
   - Держи, - он протянул Кошмару конец веревки. - Крепко держи.
   Затем ловко связал петлю, раскрутил моток над головой и бросил в сторону столба. Немного до него не достав, петля упала на землю.
   - Вот дерьмо! - произнес сквозь зубы Шаман. - Тяни! - взялся за веревку и стал быстро перебирать руками. - Застряла! Дерьмо! - он дергал то влево, то вправо, но она прочно за что-то зацепилась.
   - Надо дернуть посильнее!
   - Давай. Раз, два, три!
   Через минуту они втащили кусок кованой решетки, которая была больше похожа на кладбищенскую оградку. Шаман снял петлю с ажурной завитушки, затем скатал веревку в моток и снова поднял над головой.
   - Стой! Ловцы! - прервал бросок Кошмар.
   Они расступились, встав по разные стороны окна и вжавшись в бетонную стену. Через пару минут он осторожно выглянул.
   - Никого. Попади в этот раз! А то мы можем потерять веревку, если она еще раз зацепится. Столько трудов пропадет зря!
   - Сам знаю! - процедил сквозь зубы Шаман. Раскрутив моток сильнее, он выпустил его из рук. Петля выпрямилась и зацепилась за верхушку столба, как какое-нибудь лассо за шею буйвола, брошенное рукой заправского ковбоя. Одновременно, облегченно вздохнув, Кошмар натянул веревку, а Шаман привязал ее к куску торчащей арматуры. Проверив ее на прочность, слегка подергав, он произнес:
   - Теперь наверх.
   Через пару минут они сидели около окоченевшего трупа. Шаман наблюдал за происходящим внизу, а Кошмар глядел на оскалившееся синеющее лицо, с высохшей пеной у уголков рта.
   "Что же тебя заставило напасть? С первого взгляда обычный человек. Совсем обычный, даже заурядный, но с чудовищной силой". Он закатал рукав и посмотрел на укус: расплывшийся огромный синяк и следы зубов, которые выделялись краснотой на синем фоне. Он потер руку.
   - Помоги мне, - прервал его размышления Шаман и прислонил труп к трубе. - Пора. Гончие только что ушли. Снимай куртку.
   - Зачем?
   - Чтобы перекинуть ее через веревку и съехать на ней вниз. У нас будет мало времени. Надо подготовиться заранее.
   Кошмар подчинился. Затем Шаман прислонил дробовик к груди покойника и нажал на курок. Тело подскочило и замерло.
   - С ума сошел?!
   - Хватай его за ноги! Быстро! На счет три! Раз, два, три! - раскачав труп, они выпустили его, и он полетел во дворы. Громко стукнувшись обо что-то замер. Шаман опустил ружье и еще раз выстрелил. Грохот прокатился между домами, как раскат грома в грозу, только молнии не было видно.
   - Зачем?!
   - Отвлечение внимания, - просто ответил Шаман. - Они побегут на шум выстрела, а там манящий запах свежей крови! Не успокоятся, пока не отведают человечины, - Шаман мельком выглянул и сел обратно. - Уже все в сборе. По-моему там твой знакомец - Большой Ловец.
   Кошмар тоже глянул - посреди кучи хлама, куда рухнул с треском труп, стояли несколько Ловцов, облепив тело со всех сторон, и рвали его в клочья. Большой рычал, оттаскивал и яростно отбрасывал их в стороны, как дрессировщик, когда голодные псы, неожиданно накинулись на еду раньше времени.
   - Пора! - бросил Шаман и, встав в полный рост, побежал к лазу.
   Скоро они стояли у окна.
   - Ты первый!
   Кошмар перекинул куртку через веревку и, схватившись покрепче, взобрался на подоконник и прыгнул. Куртка шуршала, потрескивала, а он набирал ход. Испугавшись того, что врежется в столб со всего маху, он отпустил одну руку и приземлился в пыль. Резко вскочил, завязал ее за рукава вокруг талии и взял дробовик наперевес. Лицо Шамана выглянуло в окно. Через пару мгновений показался он сам, уже скользящий вниз смешно поджимая ноги.
   Еще чуть-чуть и он встретится со столбом.
   Кошмар не выдержал и крикнул:
   - Прыгай!
   Шаман упал рядом с ним, вовремя отпустив руки. Куртка осталась наверху, а он, перекувыркнувшись через голову, лежал носом в пыли.
   - Ты как? - Кошмар поднял его.
   - Нормально, - он потер ушибленный бок. - Не теряй времени, давай вперед, - добавил Шаман сплюнув пыль.
   До кучи было рукой подать, но когда они сделали еще несколько шагов - их стали обступать Гончие.
   - Огонь!!! - заорал Шаман и стал палить. - Лезь вверх!
   Кошмар, как в тумане, поднялся немного, потом прицелился.
   Бах! Бум!
   Две Гончие упали. Шаман полез наверх. Кошмар его прикрывал. Большие красные собаки не медля поспешили вслед за ним. Они выли так громко, взывая к себе подобным, что закладывало уши.
   Два человека успели протиснуться между наваленным хламом, при этом пальнув в красную морду всего с полметра, они были около люка, который так и был открыт.
   - Скорее! Лезь вниз! - крикнул он Кошмару и сунул патрон в патронник, который протянул ему Кошмар.
   Бух!
   Красная псина поскребла ногами по земле, потом затихла. Тем временем Кошмар скрылся в люке и переставлял руки и ноги с потрясающей скоростью. Шаман буквально впрыгнул в туннель. Огромные зубы клацнули прямо перед носом, и он скатился на добрый десяток ступеней, чудом удержавшись.
   Гончая прыгнула вниз. Шаман увернулся от падающего тела, сместившись немного вбок. Челюсти клацнули еще раз, и острые зубы достигли своей цели, прочертив глубокую царапину по плечу Шамана, разрезав в клочья рубаху и немного задев остальную одежду. Плечо горело, как будто на него плеснули кислотой. Заметив краем глаза летящий сверху ком, Кошмар успел только прижаться как можно ближе к лестнице. Тело стукнулось об него, и он почувствовал, как оно увлекает его своим весом вниз и с отчаянием вцепился в поручни как можно крепче. Повиснув всего на нескольких пальцах, он едва смог удержаться. Дрыгнув в воздухе ногами, он уперся в перекладины. Тварь шмякнулась оземь, крякнув на выдохе, но скоро вскочила на все четыре лапы и зарычала, глядя наверх.
   - Она внизу!
   - Лезь быстрее! Сверху уже трое!
   Кошмар посеменил вниз по лестнице. Он снял с плеча дробовик, передернул его одной рукой в воздухе, подкинул и взялся за рукоять.
   Бум!
   Звук поднялся вверх по колодцу - ему было куда распространяться, и он не оглушил их как в подвале церкви. Гончая задергалась внизу и отбежала. Рана не была смертельной. Кошмар и не хотел ее убить с первого выстрела, хотел только лишь, чтобы она убралась подальше для того, чтобы он мог свободно спуститься. Кошмар спрыгнул с последних ступеней.
   Бах!
   Гончая задергалась у стены.
   Скоро приземлился Шаман и они помчались по коридору. Из колодца, как перезрелые красные яблоки с дерева, сыпались Ловцы. Миновав ответвление, они заметили, что в нем подозрительно темно.
   Из него медленно выползал черный туман. Он стелился по полу, было видно струящуюся дымку, которая исходила от него. Кошмар и Шаман, остановившиеся вместе, вместе попятились, не выпуская из вида тонкие черные струйки. Ловцы приближались, не замечая тумана. Первый наступил в черноту. Туман встрепенулся, поднялся и, обхватив своими струйками, поглотил его с головой. Хруст ломаемых костей. Когда он отхлынул, на месте Ловца была лишь бесформенная кровавая каша.
   Туман заполнил часть коридора, поглотив яркий электрический свет. Из-за завесы доносился хруст костей, сдавленный вой, затем стало тихо. Скоро чернота начала редеть, сквозь нее стали проглядываться лампочки, а в густых местах вырисовывался темный силуэт, который превратился в женщину в белом платье, с расшитыми на нем блестящими черными цветами. Чернота рассеялась, втянувшись в нее. Теперь в коридоре, ярко залитым светом, стояла она, а позади высились несколько красных кучек с растекающейся кровью - то, что осталось от Ловцов. Глаза ее были закрыты.
   Несколько черных цветов на ее платье зашевелились, угрожающе поднимая лепестки и, как кляксы, стекли на пол. Они набухли, потом из них показалось множество длинных тонких лапок. Два черных создания, напоминавших пауков величиной с кулак, замерли у ее ног.
   Кошмар судорожно схватил Шамана за рукав, и они дружно попятились.
   - Вернулись? - вдруг заговорила она приятным голосом. - Добро пожаловать!
   Кошмар сразу подумал о Большом Ловце, который тоже сначала сказал "добро пожаловать", а оказалось, что совсем не добро.
   - Ха-ха! Возможно ты и прав! - прочитала она его мысли. - После вашего последнего визита у меня некоторая недостача по живому материалу.
   - Материалу? - голос Шамана подрагивал.
   - В смысле недостача людей. Благодаря вам, кстати. Раньше такого никогда не было. Как бы мне не пришлось голодать!
   - Ты что, людей ешь, как какой-нибудь Ловец?
   - Ха-ха-ха! В некотором смысле. Я питаюсь страхом. Почему, ты думаешь, здесь никогда не гаснет свет? А? Сюда приходят люди, которые боятся тьмы и ночи, то есть меня. Они ищут спасения от меня и приходят в мое царство! Ха-ха! А здесь вечный день, но когда приходит тьма - их ужас усиливается многократно! Он настолько сильнее, что я его начинаю ощущать! Это как рев раненого животного для голодного тигра! Волны исходят от них и захлестывают друг друга, заставляя бояться все больше и больше!
   - Ты убила Рыжую! - крикнул Кошмар и выступил из-за спины Шамана.
   - Ха-ха! Не я, а ты! Здесь она была обречена на вечную жизнь.
   - Обречена на вечные страдания!
   - Здесь все обречены на страдания. Все. Хватит ненужных разговоров. Тебя, клейменый, я не трону. Твой хозяин ждет тебя. И неизвестно, что лучше - быть его или моим. Ха-ха! А вот из второго...Что же соорудить из второго? Вы лишили меня Змеи. Поэтому второй будет крокодилом? Да, если оборвать в локтях руки и в коленях ноги - вполне сойдут за коротенькие крокодильи ножки! - вслух рассуждала она.
   Шаман мелко затрясся.
   Замершие пауки задвигались. Они бросились на Шамана, резко оттолкнувшись от земли. Он даже не смог среагировать, уклониться, а просто стоял, открыв рот и широко распахнув глаза. Пятна дотронулись до него своими тонкими ножками, но из-под них вдруг закурился темный дымок и они упали вниз, как насекомые, которых стукнуло током. Они тут же заспешили обратно и прыгнули на белое платье и застыли на нем черными блестящими цветами. А из платья отделились два белых тонких щупальца, которые были похожи на руки привидения, воздетые кверху, как в дешевом старинном американском фильме. Они остановились на полпути к Шаману, извиваясь и подрагивая от нетерпения, который глубоко дышал и держался ладонью за медальон на шее.
   - Ты думаешь эта железка тебя спасет? Ха-ха! Может и спасет! - щупальца втянулись обратно. - Но не всего! - добавила она после секундной паузы.
   Она открыла глаза - они были черными как смоль. Неожиданный ужас наполнил все: коридор, мертвые тела Ловцов и двух человек, которые просто обезумели от ужаса, окутавшего и заполнившего их души, как сосуд, брошенный в море, когда через мгновение вода оказывается повсюду, заливая собой все, что только можно. Из глаз тут же, как молния, вырвались черные жгуты. Они были похожи на толстую черную резину, которая поблескивала в искусственном свете. Один вонзился в правый бок, а второй в левую ногу. Шаман охнул и сел. Кошмар закричал, но безмолвный крик тонул в собственном горле, из которого слышалось только негромкое бульканье. Жгуты втянулись обратно. Ее глаза снова были закрыты. Она развернулась и поплыла в тот коридор, из которого вышла.
   - Жду тебя. Обратно. Скоро, - бросила она на ходу.
   Шаман лежал на спине, а из него вытекала кровь, которая была черного-пречерного цвета. Глаза обезумели, и он со страхом взирал на страшную рану. Вдруг из люка упала и приземлится на четыре лапы, немного спружинив, огромная белая кошка, которая яростно охаживала себя хвостом по облезлым бокам и плотоядно смотрела на двух людей.
   - Тебе здесь нечего делать! - отпечаталось в мозгу Кошмара, как раскаленным железом.
   - У него есть то, что нам нужно! - звуки с шипением вырывались сквозь черные клыки.
   - Мне все равно.
   - Отдай их нам!
   - Когда они будет наверху - они ваши. Но не здесь. Здесь моя территория.
   - Отдай! - она яростно зашипела.
   - Лучше иди туда, откуда пришла. Раз уж вы обнаглели до такой степени, что вламываетесь ко мне и требуете то, что вам не принадлежит - скажи Аззаму, что раньше я его владения посещала крайне редко, а сейчас буду намного чаще!
   Кошка зашипела и приготовилась к прыжку. Кошмар видел, как заструились волосы Ночи, превращаясь в черный туман, который падал с ее головы и достигал пола.
   - Отдай!
   - Нет!!! - кажется, голос женщины наполнил собой все подземелье. Кошмар схватился за уши - барабанные перепонки готовы были разорваться от неистовой силы крика.
   Молочно-белые щупальца вырвались из платья и схватили кошку за горло. Со страшной силой ударили ее об стену и выпустили. На пол упала уродливая женщина с отвисшими грудями, которые накрыли пышные светлые волосы. Одно щупальце обвило волосы и подняло ее за них над землей. Уродина извивалась, как угорь на сковороде, но потом замерла.
   - Мы истребим весь твой материал. И ты канешь в небытие, - произнесла она со странными металлическими нотками.
   Ночь не ответила, а щупальца вырвали все роскошные волосы и бросили кровавый пук на пол. Уродина не издала ни звука, только хруст отрываемых волос нарушил тишину коридора. Тело упало вниз и замерло в неестественной позе. Кошмар не стал дожидаться окончания расправы и, с трудом взвалив на себя Шамана, который уже даже вяло шевелился, потащил его по залитому светом коридору. Кровавые отпечатки башмаков ясно говорили, куда они шли. Вдруг Кошмар уловил дуновение ветра, который принес с собой не прохладу, а жуткий запах гниющих тел, который в его мозгах иногда превращался в сладковатый аромат. Он был для них как гид, за которым они шли и шли, а он усиливался и усиливался.
   Наконец он стал до того невыносимым, что они начали просто одуревать от него. Он был везде: за углом, за железными дверями, позади и впереди. Тела были навалены огромной кучей, и Кошмар узнал место. Это они их убили. Всех до одного. А теперь они лежали и смердели на все подземелье, превратившись в отвратительного цвета студень, через который нужно было как-то перебраться. Он засучил брюки и наступил на него. Нога погрузилась по колено, а из глубины вырвался нестерпимый запах, по сравнению с которым предыдущий был просто духами. Кошмара вырвало густой зеленой массой. Он взвалил на плечи Шамана и побрел по колено в мертвых полусгнивших телах. Переставляя ноги с хлюпаньем, вырывая их из болотной жижи, иногда наступал на кости, которые трескались как гнилое дерево.
   Сняв ботинки, он швырнул их в мертвую кучу и дальше пошел босиком. Шаман был почти в невменяемом состоянии, но иногда на него накатывало прозрение.
   - Мне конец, - выговорил он в одно из них.
   - Ты еще поживешь! Не отчаивайся!
   - Нет. Я уже не смогу себе помочь. Я это знаю. Кошмар, пожалуйста, поторопись! Мне нужно достичь Портала, пока я не умер!
   - Ты не умрешь!
   - Нет. Мне осталось немного. Силы уходят.
   - Подожди! - он прислонил его к стене, затем аккуратно поставил два дробовика, опустил руку в рюкзак и достал медальон Пророка. Аккуратно продел голову Шамана через веревку.
   - Думаешь, поможет? - слабым голосом произнес он.
   - Не знаю. Но раз он нас защитил, то что-то в нем есть.
   - Да, я чувствую некую энергию. Силы наших талисманов разные... Я их ощущаю. Помоги мне. Я думаю, что смогу идти, - добавил он после некоторой паузы.
   - Помогло? - с радостью спросил Кошмар.
   - Немного. Это приостановило уход сил, но они все равно уходят, только медленнее. Нужно торопиться.
   - Давай я тебя перевяжу, а то из тебя уже столько крови вытекло!
   Кошмар разорвал рубашку на тонкие полосы и кое-как перебинтовал ногу и бок. Страшные раны ужасно кровоточили и обе повязки моментально промокли. Шаман тяжело дышал. Когда он вдыхал - кровь сочилась сильнее, и скоро он уже сидел в луже. Кошмар достал два патрона, разорвал зубами мягкую гильзу и вынул дробь.
   - Что ты собираешься делать? - слабым голосом произнес Шаман.
   - Скоро сам узнаешь.
   Он снял кровавые повязки и прямо из гильз высыпал порох прямо на раны. Сначала на бок, а потом на ногу.
   - Хочешь сказать порох остановит кровь? Глупости!
   - Еще как остановит! - ответил Кошмар. Затем подошел к обреченной гореть вечно лампочке и выкрутил ее из патрона, обмотав ладони курткой, чтобы не обжечься.
   - Зачем тебе лампочка? Я даже перед смертью нормально вижу. А ты ослеп что ли?
   - Нет не ослеп. Возьми-ка в рот, - он сунул Шаману рукав.
   - Тьфу! Зачем?
   - Возьми говорю! - затем быстрым движением разбил лампочку об стену и приложил горящую спираль к пороху.
   Поднялось облако дыма. Запахло паленым мясом. Глухой рев боли наполнил коридор. Глаза Шамана округлились настолько, что напомнили юбилейные рубли. Он выдохнул. Челюсть отвисла.
   - Подожди. Это еще не все! - и ткнул спиралью в ногу.
   Его рев теперь был больше похож на рев раненого лося, окруженного волчьей стаей, полный отчаяния и боли. Шаман потерял сознание.
   "Может я перестарался? Он не умер? Сердце могло остановиться. Фу! Нет. Дышит. Как еще быстро остановить кровь? А? Как? Да никак! Еще полчаса и ему пришел бы конец!"
   Через пятнадцать минут Шаман очнулся.
   - Ну, ты как?
   - Предупредить не мог? - слабым голосом произнес он.
   - Дело сделано.
   - Да, уж. Сделано. Ничего не скажешь, - он посмотрел на страшные раны, которые превратились в страшные ожоги, но кровь идти перестала.
   - Идти сможешь?
   - Дай несколько минут.
   - Хорошо, - он сел рядом с ним. - Извини, что не предупредил.
   - Да ладно. Кровь остановилась. Это самое главное. Нам надо идти. Я долго не протяну. Я чувствую в себе что-то инородное. Сейчас оно утихло, но скоро примется за старое. Как будто какой-то червяк сидит внутри тебя и потихоньку делает свое дело. Мне нужен Портал. Если мы его скоро не достигнем - мне конец.
   - Не беспокойся - достигнем.
   - Если вдруг я не дойду - возьми это, - он достал из кармана обломок ручки.
   - Спрячь обратно. Мы дойдем. Ты дойдешь. И я тоже дойду, - твердо сказал Кошмар голосом не терпящим возражений.
   - Все-таки, если что-то случится - возьми это. Ты знаешь где оно лежит.
   - Хорошо.
   - Обещаешь?
   - Обещаю.
   - Мне показалось или там какое-то движение? - Шаман кивнул в ту сторону, куда они шли.
   - Вот дерьмо! - Кошмар вскочил на ноги. Вдалеке показались несколько фигур. Это были люди, и они бежали к ним. - Это чертовы полоумные аборигены, которые здесь живут! - он вскинул дробовик и выстрелил. - Мало им тогда досталось!
   Заряды кончились, и он коротко бросил Шаману:
   - Перезаряжай! - а сам схватил его ружье и продолжил палить.
   - Вот бестолковые! - неистовствовал он. - Мало вам досталось?! Нате еще!!! Получите!!! Получите сколько угодно!!!
   Дробь врезалась в человеческие тела и вонзалась так глубоко, насколько это было возможно. Но они бежали и бежали, спотыкались о мертвых товарищей, падали, кое-кто вставал, но кое-кто так и оставался лежать.
   Шаман дрожащими руками доставал патроны из изрядно опустевшего рюкзака и совал их в патронник. Затем перебрасывал ружье Кошмару и снова принимался за дело. Казалось, людская волна вот-вот его поглотит, захлестнет, как морской волной и утащит на дно. Он кричал и палил. Палил и кричал.
   Он внезапно пошел на них. Шаман ясно знал, что у него не осталось ни одного заряда.
   - Идите ко мне! - орал он. - Тьма ждет вас! Ненасытная чернота! Вечно голодная и вечно ищущая таких как вы!
   Первые ряды дрогнули и остановились. Следующие налетели на них. Кошмар шел им навстречу и хохотал так, что его смех ужасно звучал в этом коридоре, наполненным испуганными лицами и мертвыми телами. Первые подались назад. С криками ужаса все побежали. Обратно. Кошмар шел за ними и щелкал пустым дробовиком. Патроны давно кончились. Людская масса скоро скрылась за поворотом, оставив только обезображенные трупы, которым, по всей вероятности, суждено было так и остаться лежать на этом месте и медленно превращаться в отвратительный студень и смердеть на все подземелье.
   Кошмар подошел к Шаману и сполз по стене, сев рядом. Он уронил голову на грудь и тяжело вздохнул.
   - Я думал - нам не выжить. Думал, что они нас поглотят. Но ловко ты их!
   - Внезапная ярость захлестнула меня.
   - Ты грамотно использовал их страхи. Тьмы они боятся больше всего. Они почувствовали твою ярость, и они поверили, что им конец. Их ужас сыграл нам доброе дело.
   - Блеф удался.
   - Хорошо, что удался. Теперь пойдем. Вдруг они опять наберутся храбрости и решат вернуться.
   - Нет. Они не вернутся.
   - Почему?
   - Я видел их глаза. Тогда. Когда она вошла в большой зал, а их там было достаточно много. Они боялись поднять взгляд. Она внушила им такой сильный ужас, что достаточно просто было упомянуть ее имя, чтобы они разбежались как зайцы. Она - самый ужасный их страх!
   - Все равно пошли. Не будем медлить.
   Кошмар поднялся и протянул руку Шаману. Тот встал, немного поморщившись, и сделал пару шагов. Затем оперся на ружье, как на клюку.
   Шаман шел без посторонней помощи, он все-таки смог самостоятельно двигаться, хоть и не очень быстро, а Кошмар не умирал под его тяжестью. Дуло звякало каждый раз, соприкасаясь с полом.
   - Патронов совсем мало осталось, - Шаман протянул Кошмару уже почти совсем пустой рюкзак.
   - Нам и осталось немного. В смысле идти, - поправился он.
   Миновав зал, Кошмар даже не заглянул в него. Ему было все равно - нападут на них или нет. Он точно знал, что не нападут, доверяя откуда-то взявшейся ледяной уверенности. Не решатся. В полном одиночестве и тишине они брели дальше. Шаман хромал и иногда просил остановиться, чтобы отдохнуть. Он прислонялся к стене и, закрыв глаза, тяжело дышал. Затем с трудом поднимался и снова опирался на свой костыль, чтобы идти дальше. Кошмар видел, что ему нелегко, но он шел и шел с упорством одержимого. Показалась лестница.
   - Надеюсь, она ведет в твой Город, - сказал он Кошмару.
   - Я тоже надеюсь.
   - На еще один переход меня не хватит. Я еле волочу ноги.
   - Крепись.
   - Передохну немного, - Шаман сел. Через минуту его голова упала на грудь. Он уснул или просто потерял сознание. Кошмар попытался его разбудить. Тряс его как грушу. Все бесполезно.
   "Ладно, подождем пока он очнется".
   Краем глаза он заметил движение, как будто воздух начал подрагивать. В жаркий летний день, когда асфальт нагревается, а потом видно пляшущие неторопливую ламбаду деревья или фонарные столбы, если приглядеться. Свет легонько задрожал. Было похоже, что кто-то решил потрясти лампочкой. Кошмар напряг зрение. Из стены медленно текли струйки черного дыма...
   - Шаман! Поднимайся! - он тряс его, но результата не было. - Вставай!
   Недолго думая, он оторвал от рубашки несколько полос и связал запястья Шамана. Затем просунул голову между его рук и потащил его как труп, который они несли всего лишь пару часов назад.
   Босые ноги встали на перекладины. С Ночью совсем не хотелось встречаться повторно. Два ружья, болтающиеся на шее, изрядно мешали продвигаться вверх, да и вес тела тянул вниз, больно врезаясь веревкой в плечо. Он старался не обращать внимания и переставлял ноги. Черный туман залил весь пол под ними, но они были уже высоко и он не мог его достать. Хоть и тянулся вверх, как костлявая черная рука тянула к ним свои скрюченные пальцы. Кошмар полз вверх.
   "Здесь должно быть меньше ступеней".
   Через несколько минут его голова уперлась в тяжелый чугунный люк.
   - Черт! Черт-черт-черт!!! Закрыт!
   Он заставил себя успокоиться и уперся в него шеей. На спине болтался бесчувственный Шаман. Кошмар выпрямил ноги. Но люк не поддался. Еще раз. Без результата. Еще. То же самое. Руки и ноги дрожали от напряжения. Пальцы готовы были разжаться, и они камнем полетели бы вниз.
   С дрожью в коленках Кошмар думал, горько переваривая все: "Интересно все устроено. Столько прошли! Сумели выжить. А теперь на пути встал какой-то чертов люк! И я ничего не могу сделать. Сзади болтается Шаман. Внизу - туман. А руки готовы разжаться. Никогда бы раньше не подумал, что все так закончится. Все было зря! Единственное радует - нескучно провели время. Есть что вспомнить. Хотя время на воспоминания осталось немного. Сил еще на раз должно хватить. Если не в этот раз, то никогда".
   Кошмар глубоко вдохнул. Унял дрожь. И изо всех сил уперся в злосчастный люк. Непроизвольный крик вырвался из груди, гулко ушел вниз. В шее что-то хрустнуло. Но люк поддался и стал съезжать в сторону. Кошмар продолжал его сдвигать, не обращая внимания на острую боль в шее.
   Приглушенный свет проглядывал сквозь неплотно наваленный мусор солнечными лучами, которые пронизывали сумеречный мрак как шило. Слишком много сил он отдал. Теперь не мог даже пошевелиться, чтобы сдвинуть ногу на следующую ступень. Решив немного отдохнуть и немного набраться сил, понял, что с каждой секундой Шаман становится все тяжелее и все сильнее тянет вниз. Собрав остатки сил, он сумел подняться. Упав на землю, долго не мог пошевелиться. Шаман так и не очнулся. Его кисти начали синеть, и Кошмар поторопился развязать самодельную перевязь. Узлы затянулись настолько сильно, что пришлось рвать их зубами. Кошмар растирал синюшные кисти и скоро они приобрели красный цвет.
   Прошло уже около часа, а Шаман все был без сознания. Он дышал, но все медленнее и медленнее и неглубоко. Лицо приобрело мертвенную бледность. Он умирал.
   Кошмар взвалил его на закорки и стал продираться сквозь наваленный мусор, решив не терять времени. Его оставалось все меньше и меньше. Оно утекало.
   "Оно может быть бесконечным. Оно может быть быстротечным. Оно может идти по-разному в разных местах. Но его всегда так мало! Что теперь значат годы в колодце по сравнению с этими драгоценными недолгими минутами? Сейчас время не наш друг! Остановись на чуть-чуть! Что тебе стоит!"
   - Стой! - вялый голос прозвучал из-за спины.
   Кошмар остановился и положил его на землю. Прямо посреди улицы. Ему уже было все равно. Единственное, что радовало - это был тот Город, который им был нужен. Его Город.
   - Мне не туда, - продолжил Шаман, распластавшись на земле. Гримаса боли передернула его лицо.
   - А куда?
   - В подземелье.
   - Зачем?
   - Мне нужно. Там мой дом.
   - Нет. Не там. Вспомни Рыжую!
   - Нет. Я не хочу.
   - Вспомни, я тебе говорю! - он потряс его, как будто слова так лучше доходят.
   - Нет.
   - Да, я тебе сказал! - и отвесил ему увесистую пощечину. - Как же Портал, Шаман?! Столько усилий и все зря?! А?! Как же так?!
   - Я не могу бороться, - прозвучали слова с другой интонацией, более здраво.
   - Борись! Нам осталось немного! Мы в моем Городе! Скоро будет забор! Крепись!
   - Я попытаюсь.
   - Не пытайся! Ты должен!
   - Помоги, - он решил встать. Ноги подкосились и он упал.
   Кошмар помог подняться и нетвердым шагом пошли дальше. Через сто метров Шаман упал. И даже с помощью Кошмара не смог встать. Он снова потерял сознание. Пришлось опять взвалить его и топать дальше.
   Он спотыкался, падал, но снова вставал и шел. Ноги вели его к забору. Вдали промелькнула одинокая тень. Кошмар не заметил ее. Тень задержалась, увидев перед собой добычу. Он поднял глаза и увидел приближающегося Охотника. Он не испугался, а даже обрадовался ему. Это значило, что они находятся в его Городе. В Городе, где жил Кошмар. А забор неподалеку. Неспеша он положил Шамана на землю и достал патрон. Всего один.
   - Это тебе подарок из-за границы. Точнее из-за Черты.
   Охотник бежал ему навстречу.
   - Как вы мне все надоели! - затвор сухо щелкнул.
   Он приближался.
   - Давай, давай! Иди поближе! - Кошмар прицелился.
   Резкий звук прокатился по всей улице. Металл ударил в грудь, расплескав вонючую кровь в стороны. Кошмар утер лицо.
   - Как вы мне все надоели! - он достал еще один патрон. Затем приставил дуло к голове еще шевелящегося чудовища и нажал на курок. Через мгновение его голова превратилась в кровавый фарш, пахнущий тухлым мясом.
   Через пару минут они продолжили путь: Кошмар, тяжело шагавший, и Шаман, лежащий на его плечах. Тяжесть тянула вниз, но он боролся и шел.
   "Скоро будет улица, где я бежал. Скоро. Очень скоро. Осталось немного. Ноги подкашиваются. Сил нет. Еще чуть-чуть. Еще пару шагов".

* * *

   Кошмар свернул в проулок и вышел прямо к белому забору из штакетника, который сразу бросался в глаза, находясь здесь непонятно для чего. Просто так. Совсем ничего не огораживая. Этот явный чужак здорово выделялся на грязном фоне Города с его запущенными домами, грудами мусора, лохмотьями его обитателей. Он был как умытое лицо среди сотен чумазых, кричащее во все горло: "Я не такой как вы! Мне здесь не место!". Он выглядел точно так же, как и тогда - даже пыль, казалось, не садилась на него. На чистой ровной поверхности не было ни пятнышка, будто бы его перекрашивали каждые пять минут, и он так и не успевал как следует просыхать. Все было так, как и тогда. Он не знал сколько времени прошло здесь - годы или минуты, - да и не хотел знать, потому что успел здорово запутаться. О том, что оно все-таки прошло и то, что он покинул Город не вчера, говорило, что на месте отрубленной человеческой головы был выбеленный череп, который был почти незаметен на фоне белоснежного забора. Только пустые глазницы зияли как два черных туннеля, ведущих в неизвестность.
   Кошмар упал перед ним на колени, как перед изображением какого-нибудь божества, к которому он шел долгое время, а теперь, достигнув, упал без сил. Шаман повалился как мешок с картошкой - не издав ни единого звука.
   - Шаман! Слышишь? Мы дошли! Мы дошли! Шаман! Очнись же! Шаман! - Кошмар бил его по щекам, лупил что есть силы, но тот в ответ лишь тяжело дышал со странными свистящими булькающими звуками, как будто у него было прострелено легкое. - Шаман! Очнись же! Шаман! - орал он ему на ухо. В этот момент он был больше похож на растение, которое не слышит и не видит, но живет. Все еще. - Шаман! - он тряс его за плечи, но все безрезультатно.
   Кошмар перевернул его и сунул лицом в грязную и не очень глубокую лужу и оставил. Шаман лежал так почти минуту и Кошмар решил, что пора бы его доставать. Но он забулькал. Пузыри поднялись из воды, а Шаман, поднявшись на руках, упал на спину, жадно глотая воздух. Туманный взор был неясен и блуждал как у пьяного.
   - Шаман! Не отрубись! Мы дошли! Слышишь? Мы дошли!
   Он с трудом поднял голову и заметил белый забор.
   - Это он? - слабым голосом поинтересовался он.
   - Да! Это он!
   - Ты уверен?
   - На все сто.
   - Найди...щель... - он прикрыл глаза и стал проваливаться в забытье. Увесистая пощечина вернула его к жизни. - Щель...
   - Не отрубись! - Кошмар, стоя на коленях, пополз к забору. Он обшаривал одну планку за другой. Дергал их. Они не поддавались, и он переползал дальше. Дергал и переползал. Дергал и переползал.
   Когда он достиг половины - смутный страх стал закрадываться в душу. Что если? Что если это не то, что им нужно? Уверенность "на все сто" медленно испарялась. Сначала осталось "на все пятьдесят", но и эти пятьдесят обгладывались со всех сторон, как кость собакой. Через минуту осталось "на все тридцать", а еще через две появилась другая уверенность - это не то, что им нужно. Кошмар боялся сказать это Шаману.
   "Может подождать пока он умрет, чтобы не расстраивать его?"
   Откинув эту мысль, он произнес:
   - Это не тот забор, Шаман.
   - А? - вяло отозвался он.
   - Это не тот забор. Мы где-то ошиблись. Точнее не мы, а Рыжая. Она была в бреду, поэтому могла наговорить черти чего. Последнее время она явно была не в себе. А провести столько времени в подземелье - любой с ума сойдет...
   - Нет! - откуда только взялись силы у Шамана так крикнуть. - Это то, что нам надо. Пройди его снова. Сантиметр за сантиметром. Ощупай каждый гвоздик, каждую дощечку. И сделай это пожалуйста побыстрее. Я умираю.
   Кошмар пополз обратно. Он обшаривал каждую пядь, каждый квадратный сантиметр. Обнюхивал его и один раз даже лизнул. Это должен оказаться он! Именно он! Или Шаману хана. После трех дощечек он заметил, что доски крепятся к поперечине странным образом. Без гвоздей. По крайней мере шляпок видно не было.
   - Шаман! Здесь гвоздей нет!
   - Ищи, - лишь едва слышно выговорил он.
   И он продолжил искать, обшаривая его сантиметр за сантиметром. Пядь за пядью. Дощечку за дощечкой. Прополз уже дальше середины, но потом задумался на несколько мгновений и вернулся. В самом низу была ржавая шляпка гвоздя. Это было всего лишь небольшое пятнышко на девственно белом заборе. И оно было инородным. Едва заметная точка! Всего лишь точка! Но она дала надежду. Кто-то прибил доску, которая находилась ровно посередине. Он вспомнил Зойи и его гвозди, которые он метал как дротики.
   "Давно я о тебе не вспоминал. Лучше о тебе совсем забыть!"
   Кошмар потянул за доску. Гвоздь сопротивлялся, не желая покидать своего места. Кошмар удвоил усилия. Гвоздь заскрипел и стал поддаваться, со скрипом покидая свое убежище.
   - Шаман! Получилось! Получилось!
   - Помоги, - он протянул Кошмару руку. Собрав все остатки сил, он поднялся. Шатаясь подошел к забору и отодвинул дощечку в сторону.
   Внутри была черная непроглядная темнота. Не стена дома, в которую, казалось, упрешься головой, если пролезешь сквозь забор, а чернота - густая как кисель. Кошмару она напомнила черный туман, и он непроизвольно вздрогнул. Но вдруг забрезжил свет, как будто кто-то включил блеклый ночник в темной комнате и он отбрасывал отблески на стены. Шаман встал на колени и полез в образовавшийся проем. Кошмар подумал, что его голова сейчас покажется с другой стороны, но через секунду он пропал. Целиком. Помедлив немного, он нырнул за Шаманом. Перед глазами появился черный коридор. В его конце была дверь. Обыкновенная, ничем не примечательная дверь. Свет пробивался сквозь щели, озаряя чернильную темноту. Шаман, покачиваясь и хромая при каждом шаге, шел к ней, держа в руке обломок ручки. Он приложил его к двери, и он сросся с ней в единое целое.
   - Оставь все барахло здесь. Оно уже не понадобится, - он снял медальон и протянул его Кошмару. - Не знаю, что и сказать. Не хочется говорить прощай. Хочу сказать спасибо. Спасибо за все. Спасибо, что не бросил.
   - Да что ты!
   - Нет. Благодарю тебя, - он обнял Кошмара. - Может мы и свидимся там, в другом мире. Мы ничего не вспомним, но, я надеюсь, почувствуем. До свидания, - он снял с шеи второй медальон и вложил его в руку Кошмара.
   - До свидания, Шаман.
   Он развернулся и нажал на ручку. Блеснул яркий свет. Кошмар зажмурился. Шаман скрылся за дверью.
   Он сбросил рюкзак, уже почти совсем пустой. Положил оба ружья рядом и направился к двери. Тоже нажал ручку.
   "Что меня там ждет?"
   Яркий свет ударил в глаза. Он шагнул...

* * *

   - ...дышите, женщина, дышите! Ровнее! Тужтесь!
   - А-а-а! - кричала молодая женщина от боли. Она ничего не видела перед собой. Густая белесая пелена застилала глаза, а адская боль в низу живота жила своей независимой жизнью, и она никак на нее не могла повлиять. Живот и матка вот-вот разорвутся, а крупный плод уже начинал идти по каналу.
   Плавая в теплой жидкости, маленькое человеческое создание чувствовало себя комфортно. Но вдруг стены его жилища стали содрогаться. Теплая комфортная жидкость, в которой он крутился как рыба в воде, резко схлынула. Спазм передался маленькому существу. Жилище решило вдруг от него избавиться, выталкивая маленькое тельце из себя.
   Группа акушеров во главе с врачом хлопотала вокруг гинекологического кресла, на котором распласталась молодая женщина. Она только кричала от боли, теряя драгоценные силы, которые были так нужны для рождения ребенка. В мозгах центральное место занимала жуткая боль, от которой она хотела всеми силами избавиться, но не могла. Это было не в ее силах. Боль пульсировала, отдаваясь в голову кровяным потоком, который врезался в нее как гоночная машина в бетонный блок, доставляя неимоверные страдания.
   - Кровь! У нее открылось кровотечение! Скорее! Укол!
   Одна из медсестер разбила ампулу лекарства с длинным названием, взяла в руки шприц, опрокинула ампулу над ним. Шприц высосал жидкость до последней капли. Пустая ампула полетела в ведро. Тонкая струйка взвилась из иглы, а потом она воткнулась в вену. Кто-то из акушерок наваливался на живот, другие стояли между ног, глядя на развивающийся процесс, а остальные держали руки, помогая делать укол, которыми от боли она размахивала как мельница.
   - Кровотечение усиливается! Еще укол!
   Вторая игла вонзилась в вену.
   - Черт! Пуповина обмотана вокруг шеи!
   Модный мужчина сидел в вестибюле. От него разило перегаром - следствие недельного возлияния с друзьями. Он и сейчас был пьян. Несфокусированный взгляд блуждал по бледно-голубым стенам, на которых были развешаны плакаты и разные объявления. В руках у него был пышный букет цветов, в котором преобладал красный цвет и большие крепкие бутоны. На полу стояла бутылка шампанского и ждала своего часа. К нему подошел врач в снежно-белом халате с маленькими капельками крови, которые были рассыпаны по нему как редкие звезды в ночном небе. Он приблизился почти бесшумно, вынырнув из глубины коридора. Его правая нога, обутая в черный ботинок остановилась в паре сантиметров от шампанского.
   - ...у вашей жены открылось кровотечение, - голос звучал как не из этого мира, далеко и со звонким эхом. - В общем это были неудачные роды. Нам не удалось ее спасти. Ребенка тоже...
   Улыбка мужчины разом померкла. Голос врача звучал откуда-то издалека, он не слышал его, сидел не в силах осознать всего произошедшего. Это произошло не с ним! Нет, не с ним. Это какая-то ошибка. Сейчас он откроет бутылку шампанского в отдельной палате своей жены. Она пригубит стакан, а он допьет остальное и поздравит ее с рождением сына. Сына! Это должен был быть сын! Букет упал из его рук на кафельный пол. Закрыв лицо руками, он застонал.

* * *

   Человек с пепельными волосами, отливающими платиной, возвышался над белым забором. На плече сидел обсидиановый ворон, похожий на статую. Он взирал на мир темным немигающим взглядом. Его глаза, как и у человека с пепельными волосами, были угольно-черными, только у Зойи они резко контрастировали с бледностью лица, а у ворона почти не были заметны.
   - Удивлен? Ожидал увидеть новый мир? Ха-ха!
   Лежащий в луже человек был Кошмаром. Он поднял лицо, стер с него грязь и прищурился. Голова раскалывалась от боли. Но больше всего болело между бровями. Это было похоже на то, что кто-то воткнул раскаленный штырь в самую глубину мозга.
   - Я видел свет. Видел человеческие лица в повязках. Я ушел!
   - Ты не умрешь и не покинешь мой мир, пока носишь мое тавро!
   Кошмар заревел, вдруг поняв что произошло. Он был там! Он был! Резко вскочил и сунул руку в карман. Нащупал сучок и выхватил его из нутра куртки. Острая сталь блеснула в солнечном свете, отправив яркий блик на грязную стену дома. Ему хотелось пронзить Зойи, разорвать на мелкие части, вонзить зубы в его шею и выпить всю кровь. Гнев кипел в нем, выплескиваясь через край. Его лишили самого дорогого. Выхватили из рук в последний момент, когда он уже крепко держал и считал своим. Вытянув вперед руки, он бросился на Зойи, держа нож как шпагу. Кошмар уже видел, как кровь хлыщет из его пуза, заливая собой пыльный асфальт. Но тот сместился. Быстро, почти незаметно и легко. Он перехватил его запястье. И через мгновение, сделав полукруг, они уже поменялись местами, а Кошмар с вывернутой рукой и локтем, обращенным вниз, стоял на цыпочках и смотрел в его бездонные глаза, в которых ничего нельзя было прочитать. Зойи контролировал его.
   - Что ж ты ждешь?! Давай! Не медли! Давай убивай!
   - Это слишком легко! - он рассмеялся.
   - Не хочешь руки марать?!
   - Ха-ха!
   - Не можешь меня убить сам? Посылаешь Охотников? Зачем посылать Охотников? А?
   - Ха-ха! Разве ты забыл - я спас тебя от них. Причем дважды. Не я их посылал. Наш друг Аззам - вот кто.
   - Зачем?
   - Наверное ты уже понял, что между нами - э-э-э - некое противостояние. Ему не терпится занять мою территорию. Охотники - это его подопечные. В его Городе - это Ловцы, так вы их, по-моему, называете. Здесь он слаб, и они медленно сгнивают. Это еще пока моя территория. Но он неудержим и рвется с остервенением. Ха-ха! Но в погоне за призрачной целью он увлекся и потерял Портал! А вы принесли то, что не хватало! Теперь он мой полностью!
   - Для чего ему я? Охотники, Ловцы приложили немало усилий, чтобы поймать нас.
   - У тебя есть одна важная вещь. Спасибо, что все это время хранил ее для меня, - другой рукой он разжал пальцы и достал кинжал.
   - Зачем? Зачем ты тогда посылал меня в Степь?!
   - Чтобы ты остался там навсегда, похоронив ее вместе с собой. Мой ворон неотступно следовал за тобой. В Степи Аззам не смог бы ее найти, а я бы знал где она.
   - Почему не сам?
   - Потому что я Дух Города, а не Степи! - Зойи выгнул его руку вверх. Локоть треснул. Внезапная боль нахлынула на Кошмара. Казалось, из глаз посыпались молнии. Перед глазами все помутнело. Он чувствовал, что падает.
   Взявшись за сломанный локоть, он ощутил теплую разливающуюся кровь и торчащий обломок кости, который упирался в ткань. Зойи поднял левую ладонь к лицу. На ней не хватало мизинца. Он приставил на его место нож Кошмара. Тот дрогнул и моментально сросся с ладонью. Четыре черных когтя возвышались над пальцами. Пятый был стальным, как лезвие ножа, и самым длинным. Он поблескивал в свете солнца. От него поползли черные линии. Они быстро опоясывали ладонь и кисть, поднимались все выше и выше, превращаясь в красивый узор, который мерцал цветом запекшейся крови.
   "Вот и узоры!"
   - Убей! - хрипел Кошмар, не в силах терпеть ужасную боль. Локоть опух до ужасающих размеров.
   - Нет. Это будет для тебя слишком легко. Ты мне еще нужен, - Зойи с легкостью поднял его за шиворот и ударил об стену. Кошмар упал навзничь и затих. Он взял его за ногу и потащил. Ворон, сидящий на плече, не проронил ни звука. Фигура с пепельными волосами удалялась, волоча за собой бесчувственное грязное тело Кошмара.

* * *

   Сильная боль пронзила правую ладонь. Кошмар открыл глаза. В темном мрачном помещении не было ничего, только обшарпанные стены. Над ним склонился Зойи и, достав из кармана ржавый гвоздь, надавив на него своим большим пальцем плотно вогнал его в пол, пригвоздив Кошмара. Он вскрикнул. Казалось, что это страшный сон: мрачная комната, Зойи, сломанный локоть и гвоздь в руке. Но это было не так. Все реально настолько насколько это было возможно. И самая главная отвратительная реальность, которая без конца заявляла о себе - это боль. Всепоглощающая навязчивая боль, которая была повсюду, и он сейчас был в эпицентре этой боли. Это реальность. Пугающая до ужаса реальность. Реальнее всех реальностей. Зойи встал коленом на левую руку и вогнал второй гвоздь в левую руку. Затем наступила очередь ног. Он чувствовал как ржавое жало прикасается к его босым ногам, а потом пронзает их навылет под сильной рукой этого чудовища.
   "Я как кукла в театре Карабаса Барабаса, которая сделала свое дело и ее повесили на гвоздь в чулан".
   Зойи поднялся, сделав свое дело. Он навис над ним и глядел в глаза. Кошмар понял, что его тело провисает.
   "Я повис? Не может быть! Почему тогда он не падает?"
   В локоть ударил мощный заряд электричества и Кошмар потерял сознание на мгновение. Когда он открыл глаза - Зойи стоял на стене, строго ей перпендикулярно. Закон земного тяготения на него не действовал. Он сделал пару шагов и встал на потолок. Или на пол?
   "На пол. А я на потолке".
   В голове все перекрутилось и встало на свои места. Зойи, подняв голову смотрел на Кошмара, а Кошмар был прибит к потолку, обреченный висеть и страдать вечно. Голова болела. Тавро между бровями горело жарким огнем. Он хотел что-то сказать, но челюсть не ворочалась. По всей видимости она тоже была сломана, когда он встретился со стеной дома. Электрический разряд пробежал по руке, больно отдавшись в голову. Он попытался опять что-то сказать, но из этого вышло только невыразительное мычание.
   - Хочешь, чтобы я тебя все-таки убил? - прочитал его мысли Зойи. - Убрать тавро? Ха-ха! Нет. Тебе придется долго умолять меня. Может быть я и сделаю это, но вряд ли. Зачем ты мне? Пригодишься. Пусть для тебя это останется загадкой.
   Зойи шагнул в темный проем. Кошмар задергался. Движения доставляли ему неимоверные страдания.
   "Убей меня! Ну убей!", - кричал он про себя.
   "Тавро держит меня в этом мире. Надо разрубить веревку. Надо разрубить веревку. Разрубить", - мелькали в голове мысли, которые пока еще не были затуманены болью обреченного на вечные муки.
   В ответ на его мольбы донесся лишь жуткий смех, который гулко отталкивался от стен и замирал в глубине темных казематов. Только смех. И больше ничего. Только злобный громкий смех.
  
  
  
  
  
  
  
  

22

  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"