Аннотация: Зарисовка о том, что даже самые лучшие, самые благородные намерения могут не понять...
Цена альтруизма
Будильник, по своему обыкновению, поступил подлейшим образом: он обрушил на Валерку целую серию громких диссонирующих звуков в самый неподходящий момент. Пегов, не открывая глаз, пошарил рукой по прикроватной тумбочке, пытаясь выключить ненавистный прибор, но тот как будто играл с ним в прятки. Нащупать его никак не удавалось. Пришлось приподнять голову над подушкой и всмотреться в сумрак комнаты. Вот же он, источник мерзкого шума, стоит почти на самом краю. Валерка вдавил пальцем кнопку будильника, после чего с облегчением растянулся на постели.
Вставать не хотелось совершенно. Всю неделю шли холодные дожди, поэтому температура в квартире, мягко говоря, не казалась комфортной. Пегов представил себе, как будет зябко, когда он вылезет из-под одеяла, как покроются мурашками руки и ноги. Он вздрогнул, поёжился и перевернулся на левый бок. Но тут перед мысленным взором Валерки предстал орущий начальник, Антон Павлович Чеков, распекающий Пегова за опоздание, и тело само по себе, без каких-либо видимых усилий начало выбираться из кровати.
Включить электрический чайник, убрать постель, запить горячим чаем два глазированных сырка, почистить зубы и умыться, побриться, затем облачиться в костюм и обязательно затянуть на шее эту ненавистную удавку галстука, пусть будет проклят навеки тот, кто придумал этот дурацкий аксессуар. Воткнув ноги в тесные туфли, Валерка поморщился: опять забыл заклеить пластырем ранки повыше пяток, которые набили эти проклятые колодки. Новую обувь Пегов ненавидел. Накинув куртку и подхватив портфель, он выскочил из квартиры.
В лифте пришлось спускаться вместе с доберманом-пинчером с предпоследнего этажа. Здоровенная зверюга всю дорогу строго смотрела на Валерку тёмными круглыми глазищами, как будто не могла решить, съедобен он или нет. От вида чёрной клиновидной головы с рыжими подпалинами и длинных треугольных ушей Пегову сделалось не по себе. Ему показалось, что на него злобно пялится какой-то древнеегипетский бог и сейчас сделает с ним что-то нехорошее. Наваждение рассеялось лишь после того, как доберман выскочил из лифта и потрусил рядом с хозяином к выходу из подъезда. Валерка с облегчением перевёл дыхание и направился следом.
В беседке на детской площадке возле дома валялся какой-то тип в мятой одежде. По равномерному чуть заметному движению плеч можно было заключить, что данный господин спит. Лиловый, местами почти фиолетовый цвет лица недвусмысленно свидетельствовал против почивающего. "Ненавижу алкашей! - подумал Валерка. - Как нажрутся - дрыхнут, где свалятся, гадят, где ни попадя. А как проснутся - к нормальным людям начинают приставать".
Подходя к метро, Пегов заметил, что у входа на станцию творится что-то непонятное. Женщина в жёлтом светоотражающем жилете что-то кричала в большой мегафон, но прибор был так неудачно настроен, что слышалось лишь бульканье и шипение. Люди подходили к дверям, безуспешно толкали их, недоумённо смотрели друг на друга, потом поворачивали обратно. Валерка заметил объявление и прочитал, что в связи с техническими проблемами станция закрыта с семи часов утра. Всем пассажирам рекомендовали пользоваться наземным транспортом. Тут в Валеркиной голове воображаемый Чеков завопил: "Лишить премии за систематические опоздания!" и Пегов начал лихорадочно соображать. В автобус сейчас не сядешь - наверняка, все, кто не попал на станцию, побегут на остановку. Пройти пешком до следующей - не проблема, но можно и опоздать, ведь перегон-то здесь длинный. Что делать? Ловить машину? Да по таким пробкам он опоздает ещё больше!
И тут Валерку осенило: если прошагать через заброшенную промзону, то он сможет выйти к другой ветке метро, по которой ехать меньше и пересадок делать не нужно. Обычно Пегов так не ходил, поскольку дорога была неприятной: следовало пересечь железную дорогу, а потом двигаться через пустырь с горами ржавых металлоконструкций. Но сегодня выбирать не приходилось: либо топать через промзону, либо его сожрёт с потрохами злобный Антон Павлович. И Валерка зашагал к гаражам.
***
Дежурство на астрометрической станции дальних рубежей номер 113 подходило к концу, когда из сектора 9471-5815-6342 поступили непонятные данные. Система оперативного контроля не смогла их обработать, поэтому инженеру Аку Тусу пришлось пройти в зал управления и разобраться, с чем же таким столкнулся искусственный разум, что потребовалось помощь смертного с его несовершенным интеллектом. Запросив визуализацию, Аку уставился на большой голографический экран. Перед ним появились диаграммы, отображающие данные инструментального наблюдения за вполне заурядной звездой. Третий спектральный класс, второй подкласс по температуре поверхности, поколение - третье, тип реакций в ядре - основной. Находится в периферийном рукаве на краю галактики. Имеет планетную систему. Но тут инженер глянул на диаграмму в самом низу экрана и озадаченно хмыкнул. С реакциями в ядре этой звезды происходило что-то ненормальное. Обычный протон-протонный цикл постепенно сменялся чем-то нестандартным. Такого не могло быть, однако Аку Тусу собственными глазами видел удивительную аномалию. Инженер быстро ввёл данные в симулятор и убедился, что подобная разбалансировка однозначно приводит к коллапсу звезды.
Он пробежал взглядом по списку планет и с ужасом увидел, что одна из них - обитаема и находится во временном карантине. Её населяли разумные существа, морфологически очень близкие Аку Тусу. Ещё несколько сотен оборотов планеты вокруг звезды - и они могли бы стать новыми членами Великого Содружества. Но, похоже, этому уже не случиться. Или всё-таки есть надежда?
Аку задумался: если действовать по инструкциям и правилам, то целый мир исчезнет без следа, прежде чем кто-то в руководстве начнёт разрешать проблему. Но ведь он - инженер, притом не самый худший. Если задействовать на полную мощность искусственный разум астронометрической станции, то можно будет быстро разработать план экстренной эвакуации братьев по разуму с гибнущей планеты. Наблюдения за звёздами дальних рубежей могут и подождать. И Аку Тусу принялся за работу. Он провёл инвентаризацию технического склада станции, затем рассчитал основные параметры импровизированного ноль-тоннеля, который позволил бы в кратчайшие сроки переместить разумных обитателей сектора 9471-7492-6341 на ближайшую планету Великого Содружества. Сравнил с предполагаемыми сроками коллапса звезды: получалось, что есть шансы на благоприятный исход операции. Оставалось лишь погрузить на корабль стандартные шаблонные конструкции со склада и побыстрее отправляться на планету, чтобы успеть смонтировать всю аппаратуру.
Выйдя из прыжка как можно ближе к атмосфере, Аку Тусу поневоле залюбовался серебристо-голубым шаром. Как же прекрасны планеты, на которых смогла зародиться жизнь! И как ужасно то, что ожидает этот удивительный мир. Когда корабль вращался вокруг планеты, инженер изучил данные с экрана бортового голографа. Голубое - это сплошные массы жидкости, туда садиться нельзя. Имеются шесть крупных блоков суши. Аку решил опускаться на самый большой из них. Найдя гигантское поселение, расположенное относительно далеко от краёв блока, но, в то же самое время, и не слишком удалённое от самых обитаемых территорий, он дал команду садиться поблизости, а сам углубился в детали предстоящих монтажных работ. Предстояло сделать много, очень многое, поэтому следовало всё хорошенько продумать.
Когда корабль достиг плотного облачного слоя, резкий толчок сбил судёнышко с курса. Раздался грохот, скрежет, а потом Аку потерял сознание.
***
- Борт четыре семьдесят. В секторе 42-36 отметка на радаре. Пять пятьсот.
- В секторе 42-36, пять пятьсот, понял. На курсе 180. Отсутствует. Свободное воздушное пространство. Не видят ни прицел, ни теплопеленгатор. Визуально всё свободно. Разрешите вираж, левый.
- Борт четыре семьдесят. Вираж разрешаю.
- На курсе 130, пять пятьсот. Вижу цель. Подтвердите приём.
- Борт четыре семьдесят. Вас понял. Код триста.
- Вас понял, код триста. Выполняю. Цель не отвечает
. - Борт четыре семьдесят. Код двести.
- Вас понял, код двести. Выполняю. Цель движется тем же курсом. Ответа нет.
. - Борт четыре семьдесят. Код сто. Подтвердите приём.
- Вас понял. Код сто подтверждаю. Выполняю. Попадание. Цель меняет курс. Цель уничтожена.
- Борт четыре семьдесят. Сорок. Разрешите набор одиннадцать тысяч.
***
Пройдя гаражный кооператив и отогнав от себя стаю бродячих собак, Валерка осторожно перешёл через рельсы: на мокрых шпалах очень легко было поскользнуться. Дерево, металл, гравий и грязь. Путей здесь много: четыре или пять. В тупиках даже стояли ржавые хопперы и не менее пострадавшие от погоды открытые платформы. Когда-то здесь кипела жизнь, но ныне этот полустанок выглядел заброшенным. Перемахнув через заросли бурьяна, которые не брал даже железнодорожный креозот, Пегов очутился на пустыре. Тропинка, не успевшая сильно раскиснуть от дождей, шла мимо монументальных нагромождений металлоконструкций. В какой-то момент Валерка даже в шутку отождествил себя с Рэй, потрошащей имперский звёздный разрушитель в песках Джакки. Но вдруг среди ржавых труб он увидел чёрные, ещё дымящиеся обломки. Пегов удивился и подошёл поближе. Неужели на пустыре что-то сжигали? Кому это могло понадобиться?
И тут на глаза Валерке попался какой-то тип, валяющийся на траве рядом с обломками. Одежда - жуткое рваньё, лицо синюшного цвета и весь вид такой, какой бывает только у самых испитых бомжей. Одним словом - отброс общества во всей своей красе. Наверняка, разжёг костерок рядом с остатками смазки - вот и подпалил какие-нибудь старые шпалы или ветошь. И дрыхнет, как ни в чём не бывало. Пегов вспомнил, как тётя Вера с дядей Геной позапрошлой зимой чуть было не сгорели заживо только лишь из-за того, что компании бродяг, пробравшейся на чердак деревянной двухэтажки, захотелось погреться. Валеркины родственники спаслись чудом, а потом несколько месяцев квартировали у его родителей, пока городские власти "принимали меры", а потом и ремонтировали обуглившийся дом. Сразу вспомнились строки из песни:
"Да они всюду гадят, куда ни взгляни. В Джона Леннона тоже стреляли они".
И хотя этот бомж, определённо, к гибели экс-битла не имел никакого отношения, Пегов, преисполнившись праведного негодования, начал обходить бродягу, ругая его мысленно, на чём свет стоит. А тот вдруг зашевелился, замычал и протянул к Валерке страшную изломанную руку, которая почему-то заканчивалась четырьмя пальцами. Затем синюшный что-то захрипел, как будто проглотил ежа и просил о медицинской помощи. Пегов отшатнулся, съехав с тропинки в лужу, чертыхнулся, когда увидел, что испачкал туфли и брюки, в сердцах плюнул в сторону бомжа и побежал с пустыря. До метро уже было недалеко. Если поднажать, то он совсем не опоздает. Но до чего же все эти люмпены обнаглели! Уже на приличных людей бросаются! И куда только смотрит полиция?
***
Аку Тусу пришёл в себя. Он лежал на поверхности чужой планеты, распластавшись на мокрой местной растительности. Рядом дымились обгорелые обломки спасательной капсулы. Он чудом остался жив, но корабль со всей аппаратурой был потерян безвозвратно. Теперь уже ничто не спасёт жителей этой планеты от неминуемой катастрофы.
Здешняя атмосфера медленно убивала инженера. Он задыхался от нехватки азота, а слишком большое количество кислорода потихоньку сжигало его внутренности. Глупо было так погибнуть, но сильнее всего Аку страдал от того, что его подбили те, кого он хотел спасти. За что? Почему?
Внезапно инженер ощутил, что он не один в этом унылом месте. К Аку Тусу приближался местный житель. Двуногий, в одежде, с каким-то предметом в правой руке, очень похожим на набор для оказания экстренной медицинской помощи. Аку попытался сообщить аборигену о своих повреждениях и протянул руку навстречу ему. Но местный двуногий вдруг дёрнулся, как будто бы увидел нечто отвратительное, крикнул и помчался в сторону от инженера. Лишь после этого Аку Тусу понял, что помощь ему оказывать не собираются, и снова потерял сознание.
***
- Маша! Смотри! Тут дяденька лежит. Он, наверное, спит.
- Это не дяденька, это алкаш. Видишь, какая у него морда страшная? Он злой, он свою жену бьёт и своих детей бьёт!
- А ты откуда знаешь?
- У Таньки отец алкаш. Он всегда, как напьётся - спит. А потом просыпается - злой, как собака, и бьёт и Таньку, и её маму.
- Давай тогда убежим отсюда.
- Нет. Мы ему сначала гусеницу в нос запустим, вот эту, мохнатую.
- Но ему же больно будет!
- А ты думаешь, Таньке не больно?
***
Аку Тусу почувствовал нестерпимую боль и ненадолго пришёл в себя. Его горло жгло огнём, а ещё там что-то двигалось, жёсткое и колючее. Инженер забился в конвульсиях, пытаясь вдохнуть, но у него ничего не получалось. Даже отравленный местный воздух не поступал в его израненное тело. Конечности начали холодеть. Голова закружилась. Аку охватила непреодолимая слабость, а потом ему показалось, что он сбросил оковы плоти и уноситься прочь от этой чудесной планеты, оказавшейся такой несправедливой к нему.
***
Через несколько дней жители Земли радовались невиданным по красоте закатам и рассветам. Таких фантастических красок и цветов никто и никогда не видел. И это было последнее, что смогло порадовать обитателей обречённой планеты.
***
Комиссия Астрометрической службы дальних рубежей, исследовавшая обстоятельства гибели дежурного инженера, пришла к выводу, что смерть стала результатом вопиющего нарушения им должностных инструкций. В этом случае родственникам Аку Тусу не полагалось никаких выплат и компенсаций.