Амусин Александр Борисович : другие произведения.

Матвей Таволгин

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Фантастические события, в которые втянут участковый села Долина Матвей Таволгин, оказываются ширмой для преступлений...

   ПЕРВЫХ УБИРАЮТ ПОСЛЕДНИЕ
  
  
   Странно всё-таки: смотреться в реку и видеть своё отражение на фоне неба. Над головою плывут величественные облака, мелькают чёрными молниями стрижи, нависают надменные орлы и тут же, законопатив хрустальное зеркало воды, между ними, мельтешит мошкара. Серебристо-лазурная гладь услужливо отображает и доброжелательные улыбки солнечных зайчиков, и коварную усмешку надвигающей тучи, и даже свежеисцарапанную морду с подбитым глазом. Странно увидеть разгневанную тётку, толкающую тебя в спину веслом. Ещё более странно, падая, осознавать, что тётка - не кто иная, как та, единственная и неповторимая, ради которой ты жил последние годы, считая своей судьбой. Странно, выныривая, видеть, что весло приближается к твоей голове, а судьба усмехается, трясущими губами. Странно...Павел пытается увернуться, нырнуть поглубже, но не успеваел. Вёсла у судеб длинные...
   ТОЛЬКО ФАКТЫ
  Из заявления Оксаны Сергеевны Ольховой в РОВД Фёдоровского района от 31 августа 2005 года:
  "...Мой муж, Павел Николаевич Ольхов, проживающий в селе Долина Фёдоровского района, ушёл из дома 29 августа в районе 7 часов утра, уехал на автомобиле ВАЗ-2106 светло-белого цвета и ни вернулся. Причина ухода - посещение авторынка, мы продавали машину. На авторынок уехал один. Больше никаких известий у меня нет. Уехал в тёмно-синей рубашке и синих джинсах, в белых кросовках. Наш автомобиль в исправном состоянии обнаружен 30 августа у реки Еруслан мальчишками из села Михайловка. В салоне машины найдены его одежда и обувь. Из машины ничего не пропало..."
  Из рапорта дежурного по вокзалу 31 августа 2000 года, сержанта Г.К.Камнеева:
  "...Павел Ольхов был на вокзале в районе двух часов. Подошёл к кассе, о чём-то спросил кассира, но, увидев меня, не дожидаясь ответа, очень быстро ушёл. О том, что он пропал, я ещё не знал. Был одет в красную рубашку с рисунком на спине и джинсы. Ольхова знаю очень хорошо, так как учился с ним в одной школе...".
  Из протокола допроса Клавдии Семеновны Ряшиной (соседки Ольховых):
  "...Что бы ругались меж собой - не слышала. Бывали перепалки, но всё несерьезно. Уважали друг - друга. Про Оксану могу сказать только одно, мужа любила, на убийство не способна. Помню, месяц назад он гвоздём ногу поранил, так она его чуть ли не на руках в больницу отнесла".
  Из протокола допроса председателя сельхозартели Владимира Петровича Лапатникова:
  "... В день исчезновения, около семи часов утра, видел Николая на речке. Он мыл машину. Рубашка, джинсы, кроссовки лежали в салоне на водительском кресле. Поздоровались. Он сказал, что едет "Жигули" продавать. Николай был один.
  Второй раз видел его 31 августа на рынке. Окликнул. Он обернулся, увидел меня и убежал. Ничего подозрительного ни в его лице, ни в его одежде не заметил, кроме рубашки, ярко-красной, с каким-то восточным рисунком на спине. Никогда не видел, что бы ее Николай носил раньше. Не в его характере одевать подобное. Я потом спрашивал у Оксаны, откуда у мужа такая нелепая рубашка. И она ответила, что сестра Галина привезла её из турпоездки и подарила...".
  Из протокола допроса Галины Сергеевны Капустиной (родной сестры Оксаны Ольховой):
  "...Исчез он или сбежал - не знаю. Но 29 августа приезжал ко мне в город в 11 часов ночи. Был недолго, минут пять, даже в дом не зашёл, разговаривали во дворе. Попросил денег в долг, сказал, на дорогу не хватает. Я, разумеется, и с деньгами помогла, и передала для сестры лекарства. У неё аллергия на тополиный пух. Как был одет, точно не помню, только красную рубашку, которую ему подарила, когда приехала из Сирии запомнила. Была ли у него другая женщина? Исключено. Он очень сестру любил...".
   ДОЛИНСКИЙ ЛАБИРИНТ
  Участковый села Долина, Матвей Захарович Таволгин, закрыл папку с документами по делу исчезновения Николая Ольхова и подошёл к окну. Потом резко повернулся к сидящему за столом молодому мужчине:
  - Что-то, Николай, не срастается. С твоих слов получается, что Оксана столкнула тебя в воду, а затем добивала по голове веслом. Было это утром 29-го, в начале восьмого часа. В это время - я проверял - на глазах почти сорока свидетелей она находилась на работе в детском садике. Дальше чуднее, потому, что очевидец остальных событий, я один! Ночью 29 августа ты приползаешь ко мне домой, полуголый, с разбитой головой. Отлеживаешься на диванчике, пока я слежу за твоей благоверной. О том, что живой и находишься здесь, никто не знает. Но в это же время, пока приходишь в себя здесь, тебя видят в райцентре, за двадцать километров от села. Причём люди не чужие. Может, ты призрак?
  Николай усмехнулся.
  - Послушать со стороны, бред какой-то получается.
  - Нет, Коля, не бред. Кому-то очень выгодно, что бы ты пропал и не мешал задуманному. Причём в деле участвует не один человек, а минимум два. Женщина, очень похожая на твою жену, а второй мужчина изображает тебя. Возможно, есть и кто-то третий. И то, что происходит, не случайность сиюминутная, а хорошо продуманный план. Одно не пойму, чего ради? Богатство, деньги, любовник со стороны жены, враги? Насколько знаю тебя и вашу семью, ни одной из этих приманок вы не обладаете.
  - Может, Галя замешана? Они с Оксаной сёстры. Только очень уж не похожи. Оксана светленькая, худенькая в мать, Галка чёрненькая, полненькая, в отца. Но как она меня могла перепутать и передать лекарство с деньгами?
  - Разговор-то был во дворе, в темноте. Обрати внимание, он даже в дом не зашёл.
  Николай хотел что-то ответить, но в дверь негромко постучали. Ольхов привычно юркнул в чулан, а Таволгин открыл дверь. На пороге стояла заплаканная Оксана. Ничего, не говоря, протянула участковому сложенный листок бумаги и коробочки с лекарствами.
  Матвей Захарович провел её в комнату, усадил в кресло. Затем развернул листок и прочитал вслух:
  - "Ксанушка, обо мне не беспокойся, со мною всё в порядке, придёт время, ты всё узнаешь и поймёшь. Я был у Гали, она передала лекарства. Целую тебя и дочку. Николай". Хм, странно, почему набрано на компьютере. Это же её мог, кто угодно напечатать!
  - А лекарства! Галя с чужим ни передаст.
  - Послушай, Оксана, у вас дома что-нибудь за последнее время пропадало? Деньги, вещи?
  - Нет. Всё на месте, я проверяла.
  - А из Колиной одежды? Рубашка красная с рисунком, что сестра подарила?
  - Лежит в шифоньере. Как была запакована, так и лежит, вчера видела. Коля её ни разу так и не одел. Говорил, что она пижонская, не для него, и...
  Договорить она не успела. К дому Матвея Захаровича подъехал милицейский УАЗик. Таволгин вышел во двор, следом кинулась и Оксана. Водитель вышел из машины и открыл заднюю дверку.
  - Матвей Захарович, у Михайловки труп мужчины обнаружили на берегу Еруслана. Просили, что бы я вас привёз, уж больно похож на ... - но, увидев Оксану, растерянно осёкся.
  - Ну, ты чего замолчал? Чего замолчал, говори, говори! На Коленьку, да! На Коленьку? - Оксана буквально вцепилась в рубашку водителя, - Не молчи, говори, говори! На Колю? Да, на Колю?
  - Да что ты! Твой Николай здоровяк, а там какой-то замухрышка.
  - Матвей, я с вами поеду, я с вами. Он врёт, он всё врёт.
  - Твой муж жив. Говорю тебе, жив, ты зря волнуешься. Но если хочешь убедиться и успокоиться - поехали. Всё равно добежишь быстрее, чем мы доедем.
  На берегу действительно лежал мужчина такого же роста, как Николай, но без головы. Но не это заставило вздрогнуть Матвея Захаровича. На утопленнике была красная рубашка с восточным рисунком на спине.
   НОЧНЫЕ ГОСТИ
  На следующее утро Таволгин поехал в район к Галине Сергеевне Капустиной. Затем довольно долго бродил по базару, заходил в туристическую фирму, в районную больницу к главврачу, в районный клуб, даже заглянул в церковь к настоятелю. Домой вернулся к полуночи. Не раздеваясь и не включая света, снял со стены старинное охотничье ружьё, достал из чулана патроны и передал Николаю.
  - Ты Оксану давно ревновал?
  - Да как-то поводов не было.
  - Так вот, сегодня будем смотреть за твоим домом. Если кого увидишь, стрелять только в крайнем случае. Залезешь на сеновал, оттуда хорошо видны дверь и окна от колодца, а я спрячусь с другой стороны в саду. Но помни, только в том случае, если увидишь, что у меня ничего не получается, и только в небо пали.
  - А как же Оксана, Дашенька?
  - Они сегодня ночуют у моих знакомых. В доме включать и выключать свет, будет наша сотрудница. Так что ничему не удивляйся.
  - А...?
  - Все вопросы потом, когда мне самому хоть что-нибудь станет ясно.
  Но гостей, которых так ждал Таволгин, в эту ночь не было, как не было их и на следующую. И только на третью ночь недалеко от дома Ольховых остановилась тёмно-синяя "Тойота" с выключенными фарами. Из неё вышли мужчина и женщина, говорили шёпотом, постояли у калитки, несколько раз обошли сад и огород и уехали. Номера на машине заляпаны грязью. Но зато хорошо удалось разглядеть лица обоих. И если бы Матвей Захарович не знал, где сейчас находились Николай и Оксана, он хоть на Библии мог бы поклясться, что перед ним были именно они.
   СТРАННОЕ ОГРАБЛЕНИЕ.
  - Ну, как Вы могли, почему не арестовали, почему? Они же у нас в руках были, понимаете, в руках!
  - И что бы мы им предъявили, сходство с тобой и женой? В чем тут преступление!
  - А я! Меня убивали, меня... Эта, мадамка веслом лупила, эта! Другой, не было!
  - Четыре дня назад ты говорил, что убивала Оксана. Сегодня заявляешь другое. Не горячись, от твоих показаний проку не много...
  - Да к стенке их поставить, к стенке и расколются как...
  - Как дед твой? Забыл, тридцать восьмой год.
  - Так то времена, какие?
  - Согласен, времена другие, да ветра те же. Подумай о другом, Оксану больше нельзя держать в неведении. Придется раскрывать твое инкогнито.
  - А, это еще к чему?
  Матвей Захарович подошел к окну, закурил. Николай усмехнулся, глядя как Таволгин, внимательно разглядывает защелку на раме окна. В дверь постучали. Ольхов хотел по привычке юркнуть в чулан, но участковый остановил.
  - Сиди. Это твоя жена. И судя по тому, как барабанит в дверь, вести у нее далеко не добрые.
  Дверь распахнулась и в комнату буквально ворвалась Оксана.
  - Матвей Захарович! Вы даже представить себе не можете, что этот беглец вытворя я...
  Но, увидев мужа, осеклась, прижалась к косяку двери, но вдруг опомнившись, кинулась к нему, обняла и расплакавшись, завыла так, словно над покойником.
  - Ну, что ты наделал, ну как ты посмел, чуда а а...Зачем сестру обворовал, За что о о...Где ж это видано, что бы у нищего заплатки крали. Где е е...
  - Так, а это уже интересно, успокаивайся, и рассказывай все по порядку.
  Таволгин подошел к Оксане и посмотрел прямо в глаза.
  - Все, пожалуйста, поподробнее и ничего не забудь, хорошо.
  - А что я, я, что Галка рассказала, знаю. Это то, мой, пришел к ней вчера вечером. Постучался, она конечно открыла. Говорит ему, привет, как дела. А он, молча, ей полотенце в рот, а руки связал, хорошо хоть не сильно, а то бы до утра отекла. Схватил старую шкатулку и убег. Что, нельзя было попросить по - людски, она бы тебе ее и так отдала а а. Вот теперь стыдоба, стыдобища а а. Как я сестре кровинушке в глаза смотреть то буду у у у.
  Оксана разревелась еще сильнее.
  - А что в той шкатулке было?
  - Да в том то и дело, что ничего ценного, письма старые, деда к бабушке, бумаги всякие, счета, за квартиру. Деревянная она, старинная.
  - А кому раньше принадлежала?
  - Деду моему, Евдокиму Макаровичу, что в Сибири сгинул. Только шкатулочка и осталась. Матушка нам ее передала с сестрой. Письма там были всякие. А она Галке приглянулась, ну я и отдала.
  - Выходит ваш дед, тоже был осужден?
  - Ну, да. Они с Колиным в одном лагере сидели.
  Матвей Захарович прошел на кухню, поставил чайник. Потом вернулся с чашками и вазой с конфетами.
  - Конечно у меня по холостяцки, но это лучше чем ничего, угощайтесь. А я пока в район съезжу, Но запомни Оксанушка, о том, что видела мужа, никому, даже дочери. Всего я тебе рассказать не могу, но от твоего молчания будет зависеть многое и очень многое. Ну, а мне пора. Меня уже в районе, похоже, заждались.
  
   ВТОРОЕ УБИЙСТВО.
  То, что происходило в этот день, в кабинете начальника ОВД Федоровского района подполковника Петра Васильевича Киреева, на оперативном совещании, можно охарактеризовать одним словом - цирк. Худой, черноволосый, ростом под два метра Киреев, в ослепительно белой рубашке с черным галстуком, возвышался над своим столом, словно свежезатушенная свечка - белая с черным оплывом. Говорил, то и дело, повизгивая, только он.
  Присутствующие помалкивали. Поглядывая на часы, молчал и Матвей Захарович.
  - А я вам говорю, Таволгин весь вечер пьянствовал, а теперь несет пьяный бред, оправдывая свое бездействие и алкоголизм.
  - Вы же знаете, что Таволгин вообще не пьет, у него...
  Попытался вступиться за Таволгина зам. начальника Фотин..
  - Прекратить! В милиции трезвенники не задерживаются. Вы хотя бы с похмелья подумали, что я буду докладывать выше. Вы что меня за идиота держите! Какие двойники? Какие, в деревне "Тойоты?". С заурядным убийством разобраться не можете. Почему до сих пор не нашли голову убитого. Где она, я вас спрашиваю, где! А это заключение, как его можно расценивать. Бред пьяный. Вы вдумайтесь, что здесь написано, вдумайтесь! "...Согласно дактилоскопическому освидетельствованию трупа, установлена личность погибшего. Пакулий Сергей Васильевич, 1946 года рождения, вор - рецидивист, уроженец села Михайловка, Федоровского района. Умер в 2000 году от туберкулеза. Захоронен в местах заключения". Напомню коллеги сегодня 2003 год. И что же получается. Покойничек полежал в гробу три года, потом надоело, встал, отряхнулся и пошел гулять по свету. Решил места родимые навестить, правда, голову забыл в гробу. Или где-нибудь потерял, за веточку зацепилась, и висит как вишенка. Что ухмыляетесь! : - взревел Киреев, - что бы завтра к утру я ...
  Дверь кабинета открылась, и вошел дежурный.
  - Товарищ подполковник, новое убийство, и опять рядом с Долиной у реки Еруслан.
  - И снова труп без головы?
  - Так точно, без головы.
  Киреев хотел, что-то сказать, но вместо этого только замахал руками, захрипел, затем подскочил к сейфу, открыл и достал маленькую бутылочку коньяка. Вылил ее себе в рот и подошел к Таволгину.
  - А что по поводу безголовых трупов думает наш головастый мистик - милиционер?
  - Я думаю, надо просмотреть архивы, сделать запросы...
  - Архивы, запросы? Вы знаете, чему я больше всего удивился, когда пришел работать в ваш зачуханный РОВД? Не знаете! А я отвечу, без архивов, без запросов. Отвечу, почему у такого безголового участкового самая высокая раскрываемость преступлений. Отвечу. Потому что, если через три дня он не найдет убийц, я его вышвырну на улицу, пусть архивариусом поработает гома соплиенс в погонах. Чего лыбитесь? Эта же участь ждет каждого, а сейчас марш на место происшествия. И что б к утру все было ясно!
  Когда вышли из кабинета зам. начальника Тимофей Федорович Фотин подошел к Матвею Захаровичу:
  - На Прыща не обижайся, я недавно проглядывал его личное дело, так он больше шести месяцев нигде не задерживается, осталось потерпеть до конца осени.
  - Почему он вообще задерживается?
  - Сам знаешь, чей сыночек Прыщ.
   Затем Тимофей Федорович достал из нагрудного кармана несколько вчетверо сложенных листочков бумаги, и протянул Таволгину:
  - Здесь вся информация, какую ты просил узнать и маршруты тех, кого проследили. Я попробовал ее без тебя проанализировать, но ...
  - Слушай, у тебя дача сейчас свободна? А, если попрошу на три - четыре дня спрятать там семью Ольховых, как к этому отнесешься?
  - Как всегда, скажи только когда привезешь.
  - К вечеру, там и поговорим более серьезно.
  - А на труп взглянуть с нами поедешь?
  - Я думаю, это еще один, из тех, кто жил по поддельным документам. Кто-то, такой же, как и они, избавляется от свидетелей. Торопиться, ой торопиться. Знать бы, сколько их всего живых - умерших.
  - Думаешь с одной зоны?
  - Уверен. В зоне, где сидел Пакулий или пожар приключился или эпидемия. Поэтому нужен весь список умерших и освободившихся в этот год.
  - Понял, выцарапаем все, что можно. Одно не пойму, бошки отрывает, а тела не прячет, знает же, что у нас картотека, по пальчикам кого хочешь, отыщем.
  - А вот это и для меня загадка. Такую сложную комбинацию продумал, пять лет под чужими именами прятались, не чиха не вздоха и вдруг... И все ради того, что бы что то найти в доме Ольховых? Узнаем, что ищут, поймем кто.
  Когда подъехали к реке, первое, что бросилось в глаза это рубашка, ярко красная с восточным рисунком, в которую был одет убитый.
   ЦВЕТОК ЭСПАРЦЕТА
  Матвей Захарович долго осматривал тело мужчины, берег реки. Затем подошёл к Фотину.
  - Профессионально работают, черти, придраться не к чему. Место, где прятать трупы, выбирают заранее, машину оставляют на асфальте, чтобы следов шин не осталось. Тела заворачивают в целлофан и по травке - к бережку в ракитник. Даже обувь продумали, стандартные китаёзные кроссовки, в которых половина долинцев ходит. Такое ощущение, что их кто-то консультирует.
  - А вдруг местные причастны?
  - Маловероятно. Меня вот еще, что насторожило. Смотри.
  Таволгин достал из целлофанового пакетика маленький засохший цветок коричнево-розового цвета. Фотин усмехнулся.
  - Ты коровой обзавёлся, чтобы остатки сена подбирать?
  - Это сено прицепилось к носкам новоявленного "всадника без головы".
  - Ну и что? Удивил! Мало ли по каким бурьянам он шлялся перед неудачной стрижкой.
  - Тимофей, приглядись, а не ёрничай. Цветочек-то не простой.
  Фотин несколько раз повертел пакетик перед глазами, пожал плечами.
  - Явно не цветик-семицветик, трава как трава, только сухая. Чему удивляться?
  - Нужно заглянуть в управление сельского хозяйства, поинтересоваться, где эспарцет выращивают. Не много хозяйств в районе этой травкой балуются.
  Фотин медленно снова поднес пакетик к глазам.
  - А ты уверен, что это эспарцет?
  - Уверен. Заодно, может, удастся выяснить, где прошлогоднее сено ещё осталось. Ты бы звякнул им, предупредил, что нам нужны данные не с потолка, а реальные. А я займусь Ольховыми, пусть подготовятся к переезду. Боюсь, не один день им придется куковать у тебя на даче.
   ЛОГОВО ЖИВЫХ МЕРТВЕЦОВ
  Из документов уголовного дела ? 6328.
  ...В результате оперативно - розыскных мероприятий установлена личность убитого, обнаруженного на реке Еруслан у села Долина 5 сентября 2005 года. Малохитов Иван Иванович 1937 года рождения, уроженец города Киева, вор - рецидивист.
  Умер в 2000 году от туберкулеза. Захоронен в местах заключения.
  
  На даче у Фотина, куда привезли Оксану, Дашеньку и Николая, было довольно уютно, но запущенно. Двухэтажная кирпичная постройка, большой сад с отвисающими до самой земли ветками яблонь и груш, небольшой бассейн, который привёл в восторг маленькую Дашу, - всё говорило о том, что хозяин своим присутствием дачу не баловал.
  - А когда! - оправдываясь, развёл руками Фотин, - то разбирались пол-месяца с грабежами в Морцах и Плёсе, теперь с этой толпой безголовой. Даже урожай собрать некогда.
  - Не волнуйтесь, Тимофей Федорович. Спасибо, что приютили, а уж мы-то чужими здесь не будем, - поблагодарила Осана. - Вы покажите, где воду брать да свет включать, а с остальным приноровимся - освоимся.
  Устроив гостей, Фотин и Таволгин ближе к вечеру в стареньком милицейском УАЗике отправились обратно в Долину, на очередное ночное дежурство. По дороге заехали в управление сельского хозяйства и на автозаправку. Пока Фотин заправлял машину, Матвей Захарович о чём-то долго расспрашивал заправщицу. Уже дома у Таволгина, сидя за чаем, Матвей Захарович, просмотрел полученные справки и довольно хмыкнул:
  - Фёдорович, если сегодня гостей у дома Ольховых не будет, я, кажется, знаю, где мы их найдём завтра.
  Гостей в этот день не было. Напрасно продежурив, с рассветом Фотин и Таволгин вернулись в дом участкового.
  - И что делать будем?
  - Поедем в Семёновку.
  - А почему именно туда? В справке восемь хозяйств указано, где в минувшем году эспарцет сеяли.
  - Восемь, согласен, да только в Семёновку канистрами бензин возят.
  - Не понял, при чём тут канистры и сено?
  - А при том, что "Тойоту" синюю никто на заправках не видел, а кушать она, хоть и железная, тоже хочет. Вот и подкармливают её из канистрочек.
  - И кто же кормилец?
  - Поп семёновский, батюшка Никита.
  - И ты думаешь?
  - От моих мыслей легче не станет, поехали, поглядим.
  Однако ни в церкви, ни в селе батюшки не оказалось. Сердобольные местные старушки тут же доложили, что "сам отбыл три дня назад в монастырь, по делам божеским и скорбным, на своих "Жигулях" На днях должон быть".
  На вопрос, видел ли кто из них большую синюю иномарку, перекрестившись, заверили, что "не видели, и таких в селе нет. А вот когда, пять лет назад, батюшка был в церковь назначен, машина при нём была, большая и белая. Говорят, не русская. Но батюшка её продал, деньги были нужны, чтобы церковь облагородить. Вот такой хороший батюшка".
  Более конкретным оказался семёновский агроном. Узнав, что интересуются полями с эспарцетом, детально рассказал, где стояли скирды с прошлого года, но самое интересное выдал, когда Таволгин и Фотин собирались уезжать.
  - Если Вы сектантов ищете, то напрасно. Съехали они два дня назад, съехали, и мужики и баба.
  Фотин аж вздрогнул, услышал про сектантов.
  - А где они жили?
  - Где молились, там и жили, в старом охотничьем домике. Туда же и сено свозили для скотины, - ответил агроном, и показал в сторону лесочка, - Найти их сложно, но если хотите, я покажу.
  Пока ехали, выяснилось, что в начале лета в заброшенном доме поселились четыре мужчины и женщина, очень приветливые, но странной веры. Какой, агроном не понял, но называли они себя "Детьми бога" и приехали сюда грехи замаливать. Частенько к ним и местный батюшка наведывался. Однажды агроном видел, как они ругались. Из-за чего, не знает, но слышал, как батюшка грозился сектантов на чистую воду вывести. Но потом вроде помирились. Батюшка ещё не раз к ним приезжал, беседовали долго и мирно, видно, просвещал. Машины у сектантов не было, ни большой, ни маленькой. В село, они приезжали только в магазин, на велосипедах. Сам агроном с ними не общался, только раз, когда сено продал. Люди щедрые, приветливые, грех жаловаться. Но с сельчанами общались мало. Поздороваются, раскланяются и молчком к себе в лесок.
  - А с чего вы решили, что они уехали? - спросил Фотин агронома.
  - Так сам видел. Погрузили на велосипеды свои котомки, я в поле ехал - встретились, мы попрощались. Батюшке нашему просили привет передать и поблагодарить за беседы. Обещались на следующий год опять приехать.
  - А как были одеты, как выглядели?
  - Да во всё черное и были одеты. Женщина, хоть и молодая, всё время в платке ходила, а мужики, те все с бородами.
  Лицо Фотина потемнело, и уже обращаясь к Таволгину, он зевнул и сердито пробормотал:
  - Уж лучше бы выспались, чем по сектантским норам рыскать. И чего ты к этой травинке прицепился!
  Таволгин промолчал, глядя на мелькающие за стеклом машины поля. Но, через несколько минут спросил у агронома:
  - А сколько их было, тех, кого вы встретили?
  - Трое, два мужика и женщина.
  - Вы же говорили, что четверо приехали?
  - Ну да, четверо. И я у них спросил, где остальные? Так они сказали, что ещё раньше уехали.
  Пока разговаривали, показался охотничий домик. Фотин даже из машины не стал вылезать, рыкнул:
  - Я уж лучше подремлю, а ты интересуйся, какие тут кактусы на окошках цветут.
  Матвей Захарович, улыбаясь, развёл руками:
  - Ну, уж коли приехали, почему б не поглядеть.
  Затем обошёл дом, заглянул в небольшой сарай, вошел в дом, залез на крышу. Везде царил образцовый порядок, как будто из дома не выехали, а наоборот, ждали гостей. Деревянный стол, лавки, табуретки, побелёные потолки и печь, свежевыстиранные занавески на окнах - всё блестело первозданной чистотой.
  - Ты посмотри, какой порядок! Это сколько же воды нужно, что бы всё это хозяйство отодраить!
  - Так родник же рядом. Пойдёмте, покажу.
  Таволгин и агроном из дома прошли через небольшой огородик в лес.
  - Эй, вы, ботаники - огородники, скоро там! Поехали, поехали, некогда! - донесся голос Фотина, но Таволгин не ответил.
  Он подошёл к плетёному заборчику из ракитника в огороде и стал разгребать и щупать землю. Затем поднял с поверхности небольшой кусочек глины и протянул агроному:
  - Как вы думаете, с какой глубины земля?
  Агроном ответил почти мгновенно:
  - Я свою землю знаю, как пять пальцев. Эта с метровой глубины, не меньше. Скорее всего, тут яма была для мусора. Вон, какой порядок вокруг.
  Матвей Захарович принёс из сарая лопату и стал копать. Фотин, увидев Таволгина с лопатой, зевнул и улегся на заднем сиденье:
  - Пока вы тут дурью маетесь, я хоть вздремну немного... - зевнув, простонал Фотин и уснул. Матвей Захарович обрадованно вздохнул:
  - Ну, хоть над душой стоять не будет.
  - А что мы ищем? - спросил агроном участкового.
  Таволгин промолчал. Так, молча, меняя друг друга, они копали около часа. И только когда солнце склонилось к закату, из земли сначала показался кусочек целлофановой плёнки, а затем ряса попа.
  - Час от часу не легче! - воскликнул испуганно агроном и перекрестился, увидев обезображенный труп попа и лежащие на его теле две отрубленных головы.
   - Беги к машине, разбуди Фотина, пускай экспертов вызывает.
  Когда Тимофей Федорович, потягиваясь, подошёл к яме, Матвей Захарович осторожно разворачивал целлофан, в который был завёрнут покойный батюшка
  - Вот и головы нашлись! - присвистнул Фотин.
  - Не свисти, доказательств не будет, - усмехнулся Таволгин, - ты лучше обрати внимание, как эти выродки над покойным изголялись. Одну голову в одну руку положили, другую в другую.
  - Не иначе, как от любви к ближнему. А если серьёзно, может, у сектантов ритуал такой?
  - Ага, конкурентов хоронить, как императоров! Только вместо скипетра и державы в руки вкладывать отрубленные головы.
  - Да что ни труп, то новая загадка. Поп-то чем иноверцам дорогу перешёл? Небеса не поделили? Одно хорошо, мы теперь знаем, кто убил всех троих.
  - А, по-моему, теперь ещё больше становится непонятнок. Зачем попу так лицо изуродовали? - подумав, произнёс Таволгин, но Фотин его последнюю фразу не слышал, он шёл к машине и кому-то кричал по рации:
  - Да! В Семёновку, в Семёновку, да, нашли логово убийц, нашли ...
   ТАЙНА ДРЕВНЕГО КОЛОДЦА
  В Долину Таволгин вернулся только утром. Пока ждали опергруппу, осматривали домик и окрестности, составляли протоколы и рапорты, ночь промелькнула незаметно. В суете и про сон забыли. И только под утро, усевшись за руль УАЗика, Таволгин понял, как невыносимо хотелось спать.
  Фотин и не скрывал, что дело можно считать законченным. Осталось только найти сектантов, ну, а заставить их говорить - это уже дело опыта... Поэтому предложил более молодому Таволгину самому разбираться с местными делами, а сам уехал домой с опергруппой в районный поселок Мокроус, оставив участковому старенький УАЗик. Матвей Захарович подремал пару часиков в рассветной тишине, в ближайших посадках, и поехал в село. Остановившись у дома Ольховых, осмотрел двор, двери, окна. Подошёл к соседке, поливающей цветы у забора, Клавдии Сергеевне Ряшиной, спросить, не интересовался ли кто Ольховыми.
  - Уехали, уехали, часа два как уехали твои подопечные, - увидев Таволгина, пропела Клавдия Сергеевна.
  - Кто? - не понял Матвей Захарович.
  - Как кто, Ольховы и уехали. Пол-ночи в огороде копались, а с рассветом уехали.
  - На чём?
  - Известно на чём, на своих "Жигулях" и уехали.
  Таволгин подошел к гаражу, открыл не запертые ворота.
  - На этих?
  - Ну, д-д-да... На... на ни-их, - удивленно глядя то на участкового, то на машину, ответила Ряшина.
  - А где копались?
  Клавдия Сергеевна, крестясь и чертыхаясь, провела участкового в самый дальний участок Ольховского сада. Остановилась возле свежезакопанной ямы.
  - Тут они возились. Что искали - не знаю, но только в машину ящик погрузили и, не заходя в дом, уехали. Сама видела, я как раз корову на пастбище выгоняла. Поздоровалась с ними, а они всё молчком, да молчком.
  - Ящик-то большой?
  - Ящик как ящик, коробком не назовёшь.
  - Оба, говоришь, были, и Николай и Оксана?
  - Оба. Я ещё Николая спросила, где он так долго пропадал, мол, Оксана все глаза выплакала, а он молчком в машину и...
  Больше ни о чём Матвей Захарович не стал спрашивать Ряшину. Заехал домой, умылся, переоделся, а через час был на даче у Ольховых. Николай, узнав о том, что у него дома были гости, не удивился. А Оксана, услышав, что всю ночь копалась в огороде, тихо простонала:
  - Говорила тебе, от этого колодца одни беды. Дождались, теперь по саду призраки бродят, в земле ковыряются.
  Но Таволгин расслышал её стон.
  - Ну-ка, с этого места поподробнее.
  Оксана перекрестилась.
  - Пока вы в Семёновку ездили, мы тут судьбы трёх поколений Ольховых - Капустиных по полочкам раскладывали, а начали анализировать с колодца и украденной шкатулки.
  - А при чём тут Капустины?
  - Это девичья моя фамилия. Ну, так вот. Дом, в котором мы живём, совершенно новый, отстроен три года назад. Стоит на бывшем пустыре. Так что он мало кому интересен. Любопытнее другое. Шкатулку украли с письмами моего деда. Он к новому дому никакого отношения не имеет, но к саду около дома - самое прямое. Когда-то земля, где его построили, принадлежала нашему роду Капустиных. Перед войною деда арестовали, кстати, вместе с Ольховым, по 58 статье, как врага народа. Ольхова обвинили, что он якобы шпион иностранный, так как у него жена была немкой, а Капустину припомнили, что он был сыном священника. Жён и детей, как ни странно, не тронули, не успели - война началась. Ольхов был безграмотный, не только шпионских донесений или писем написать, - расписаться не мог. А вот Капустин в одной из записок жене просил хранить шкатулку, что детей. Потом в войну оба погибли, так как были мобилизованы в штрафные батальоны. А в 46-ом году случился пожар, полдеревни за ночь огнём разметало. От Капустинского дома только обгоревший сруб колодца остался. Село решили отстроить заново рядом, на пустоши, а пепелище с годами заросло бурьяном. И только через полвека, когда мы поженились, Коля решил наш дом у бывшего колодца поставить, благо, земля пустовала, там и сад рассадили. Так сказать, в честь дедов. А остальное, вы знаете. Колины родителей через год в Подмосковье уехали к старшему сыну, а мои два года назад умерли.
  - Как я понял, место, где копались Ваши двойники, как раз и было возле колодца? А чтобы уточнить, где копать, для этого у твоей сестры шкатулку украли?
  - Похоже, так. И ещё нам кажется, что дед Оксанин именно там что-то из церкви припрятал. Больше богатство ему брать неоткуда.
  - А почему ты сказала, что от этого колодца одни неприятности?
  Оксана покраснела, но ответила:
  - Это с год назад началось, как раз летом. Однажды выхожу ночью в сад, а над колодцем тень попа. Бородатый, высокий, в рясе. Выше Коли на голову будет. Я испугалась, в дом за Коленькой, он выскочил, а никакого попа и нет. И так несколько раз. Коля надо мной уже посмеиваться стал, но однажды и сам увидел. Хотел подойти к нему, а он как гаркнет:
  - На колени, червь земной, на колени!
  - И что, Коля бухнулся?
  - Упал, Матвей Захарович, упал! А когда встал, попа и след простыл. И потом, Коля, как бы это сказать, слегка выпимши был. В общем, мы никому рассказывать не стали, чтобы над нами всей деревней не смеялись. Вы первый, кто ...
  - Понятно. А что-нибудь находили странное у колодца? После того, как попа видели?
  - Ничего, только дырки маленькие какие-то, словно в землю прутики втыкали.
  - Веселёнькая история. Одно радует, вы теперь грабителям неинтересны, что хотели, то уволокли. Думаю, завтра вас в село верну. А пока надо к Фотину в райотдел заехать, о наших адских делах поговорить. Уж больно много событий за одну ночь накопилось.
  Фотин, увидев Таволгина, обрадовался.
  - Я тебе тут целую папку на твоих "живых мертвецов" приготовил. Ребята воркутинские постарались, собрали все сведения, что ты просил...
  - Спасибо, только и для тебя у меня есть новости.
  Таволгин вкратце пересказал, что произошло в Долине и разговор с Оксаной. Слушая Матвея Захаровича, Фотин мрачнел всё больше и больше, в конце концов не выдержал:
  - А я уже доложил, что убийства на религиозной почве, ориентировки дал на сектантов. А ты совсем к иной версии подводишь!
  - Что есть, то есть, - развёл руками Таволгин, - нужно созвониться с гаишниками и погранзоной, дать описание "Тойоты" и данные на "Жигули" убитого батюшки. Я думаю, если они будут уходить только через границу с Казахстаном просёлочными дорогами. Для этого джип в резерве держали.
  - А если уже там?
  - Тогда? "Се ля ви".
  - Грустно, столько трупов, и ни одного задержанного.
  Таволгин улыбнулся, похлопал Фотина по плечу:
  - Один будет, это я тебе гарантирую по старой дружбе. А пока давай свои бумажки. Раз есть время, посмотрим, что там, в письмах из прошлого. Может, ещё о какой-нибудь тайне из старого колодца узнаем.
  
   ДОРОГА В ОТПУСК
  Пока Таволгин и Фотин разговаривали, Тимофею Фёдоровичу позвонили и попросили срочно приехать на вокзал. Двое мужчин, по описанию очень похожих на семёновских сектантов, купили билеты до Саратова и у вокзала ожидали поезд. Фотин тяжело вздохнул, но уехал. Это уже был ни первый случай, когда местных бородачей принимали за сектантов. Разобравшись, отпускали. Но каждое сообщение приходилось проверять. Таволгин, уверенный, что сектанты как он выразился, давно уже побрились, остался в кабинете Фотина разбираться с присланными из воркутинской зоны, документами. Он несколько раз перечитал список освободившихся из Воркутинского ИТУ и умерших за 2000 год. Понимая, что запрос связан не с праздным любопытством, воркутинцы прислали своим коллегам дополнительный список, с фамилиями врачей и надзирателей, служивших в ИТУ.
  - Всё папирусы изучаете? - в кабинет зашёл Киреев. Таволгин по привычке встал.
  - Сидите, Матвей Захарович, сидите, я ведь поздравить вас зашёл, прекрасно провели расследование. Дело семёновских сектантов, а я его так окрестил, станет одним из самых громких и авторитетных в биографии нашего РУВД. Кто бы мог подумать, тихонькие, богомольненькие, а руки по локоть в крови. Да и прокуратуре нос утерли. Поздравляю, Матвей Захарович, поздравляю. Кстати, Вы уж на меня не обижайтесь, то, что недавно шумел, резко слишком... Я готов исправиться и заслужить ваше прощение. Вы, кажется, в отпуске три года не были? Так что сегодня же пишите рапорт и хоть завтра на море, на пляж. За деньги не волнуйтесь, премиальных подкинем. Недельки три отдохнете, а потом со свежими силами - и обратно, к новым делам.
  - Так ведь ещё никого не задержали, да и в самом деле вопросов больше, чем ответов.
  - Через час-другой Фотин двоих сектантов с вокзала доставит, вот они нам и ответят на все вопросы. А вы отдохните. То, что уже сделали - многого стоит. Должен же я быть благодарным начальником! А то и так обо мне слухи, будто я вурдалак какой.
  - А вдруг ошибка! Многих уже проверяли и отпускали. И потом, по словам местного агронома, сектанты три дня назад в Саратов уехали. Откуда уверенность, что они до сих пор в Мокроусе. Что они ждали в райцентре все эти дни, непонятно. Не ареста же...
  Лицо Киреева побагровело, приклеенная к ушам улыбка слегка подрагивала, было видно, что он себя еле сдерживает.
  - А вы не думали, что они могли агитацией заниматься все эти дни? Вербовать свеженьких сектантиков, пополнять, так сказать, резко поредевшие ряды! И потом, Матвей Захарович, я считаю, сектанты до сих пор уверены, что мы попа не нашли. Поэтому и задержались. Чего им бояться!
  Таволгин хотел возразить, о том, что милиция бородачей ловит, уже все в районе знают, но его взгляд случайно упал на один из списков служащих конвойных войск Воркутинского ИТУ. От увиденного, перехватило дыхание.
  - Хорошо, Пётр Васильевич, вы правы. И без меня разберетесь великолепно. Сколько людей к этому делу подключено, прокурорские, милиция. Грех отказываться от вашего предложения. Материалы дела передать Фотину?
  - Можно и ему, впрочем, давайте я их вначале посмотрю, а там решим вместе. Хорошо? Кстати, а что за бумаги вам передали по факсу, пока меня не было?
  - Пётр Васильевич, так как принято довольно верное решение, что убийства совершены на религиозной почве (кстати, об этом свидетельствуют и одинаковые красные рубашки покойников с символом секты), теперь могу сознаться. У нас была ещё одна версия, месть, но она оказалась ошибочной. Если хотите ознакомиться со списками, пожалуйста. Я сейчас разложу их по порядку и принесу к вам в кабинет.
  - Если не будет трудно, я жду.
  Киреев нехотя вышел из кабинета Фотина, а Таволгин, торопливо схватив несколько листочков из списков, спрятал в кармане. Затем сложил остальные в папку. Начальник РУВД не успел зайти к себе в кабинет, а Таволгин уже стоял у него за спиной.
  - А вы оперативно работаете, Матвей Захарович.
  Таволгин смущённо улыбнулся.
  - Стараемся. Вот папочка с бумагами, которые вы не успели просмотреть. Пусть они у вас побудут, так надёжнее.
  Киреев усмехнулся, почувствовав сарказм в голосе участкового, но документы взял. Таволгин вышел на улицу и стал ждать Фотина. То ли от жары, то ли от волнения, но ему стало так душно, что он машинально расстегнул пуговицу у ворота форменной рубашки.
  - Не по форме так расхлябничать, и так про милицию люди чёрти что болтают. А вас увидят, что подумают? Застегнитесь! - мимо Таволгина проскочил Киреев, уселся в служебную "Волгу" и уехал. В руках он держал папку переданную Матвеем Захаровичем.
  - Торопится, ой как торопится! Ну, ничего, нам же на руку, - подумал Таволгин и расстегнул вторую пуговицу.
  К зданию райотдела подъехал фотинский УАЗик. Фёдор Тимофеевич, увидев Таволгина, развёл руками.
  - Теперь в каждом геологе или художнике сектантов будут видеть. Они уже давно в саратовской толпе растворились, а мы всё чуда на нашем вокзале ждем.
  - Отпустил?
  - Конечно, солидные люди из Саратова, художники, готовят панно о Мамаевом побоище, приехали степь рисовать.
  - Художники, говоришь? А что с ними было? Сумки какие, ящики с красками - мольбертами называются?
  - Проверил, успокойся, проверил, всё досконально проверил. Только из тюбиков краску не выдавливал. Даже холсты они мне показали с набросками. У тебя-то, какие новости?
  - В отпуск ухожу, завтра Кирееву передаю дело.
  - Ты что, жару плохо переносишь?
  - Серьёзно. Киреев лично предложил отдохнуть, так сказать, в награду за удачно завершенное дело.
  - Какое завершенное, тут ещё пахать и пахать!
  - Ладно, об этом сам всё понимаю. И почему он меня сплавить хочет, догадываюсь. Ты лучше скажи, что у художников на холстах нарисовано было?
  - А я что, приглядывался? Речка да степь.
  - А где рисовали?
  - Где? Слушай, ну ты и зануда! Если такой любитель живописи, бери машину и поезжай их мазню, созерцать. До поезда ещё двадцать минут осталось. Они там, на вокзале.
  - Вместе поехали, вместе.
  Но на вокзале художников не было. Не подошли они и к поезду. Когда состав тронулся, купе, в котором они должны были уехать, осталось пустым. Уже в машине Фотин откровенно выругался.
  - Захарович, хоть казни меня, хоть Прыщу закладывай, но на холстах, кажется, были нарисованы именно те места, где мы трупы нашли. И как мне это сразу в голову не пришло!
  - Не расстраивайся. Они и не собирались уезжать.
  - Это как? А билеты?
  - Потом объясню.
  Таволгин достал из кармана один из листочков бумаги, со списком из Воркутинского ИТУ.
  - Приглядись, может тоже, что знакомое обнаружишь.
  Фотин взглянул на верхнюю строчку списка и присвистнул
  - Фёдорович, что за детская привычка свистеть, когда удивляешься.
  - Да тут не только засвистишь - с инфарктом сляжешь. Кто же нам позволит его арестовать!
  - А зачем? Чтобы завтра же выпустили из-за отсутствия доказательств? Я думаю, мы ещё много интересного узнаем, очень много. И в отпуск я уйду, пусть думают, что уехал. А пока нам следует хорошенечко пообедоужинать. Посидим в кафе, заодно и без лишних ушей обдумаем, что дальше делать.
  
   КУРАТОР
  - Федорович, давай отбросим элементы мистики и антуража, в которые пытаются это дело укутать. Художники мне были интересны как свидетели, и к данному делу, скорее всего не причастны. А то, что спрятались, понятно, ни в первый раз у них в тюбиках вместо красок - наркоту находим. Что поделать - люди творческие. С деньгами всегда напряг. Вот и бродят по нашей конопле. Сектанты - это вуаль, что бы мы лиц не разглядели. Псевдо - Ольховых создать труда большого не стоит. Оксана - блондинка, волосы, заплетены в косу, которую укладывает на голове большим кругом. Примета яркая? Яркая, и в глаза сразу бросается. У Николая типичное лицо и длинные совершенно светлые волосы. Долинские почти все русые или черненькие. Так, что состряпать паричек на манер аля- коля - белобрыса доля, больших трудов не стоит. Хороший гример из огурца морковку сделает. Вопросик конечно остается, кто их макияжем заведовал, но, не все коту масленица... Откинь мишуру и увидишь стенку, а в ней нужно искать трещинку.
  - Давайка пообедоужинаем, а то с твоей философией все горячее остынет.
  Прервал Таволгина, Фотин и пододвинул к себе тарелку.
  - Ты лучше скажи, когда ты женишься?
  - Как только, так сразу?
  Буркнул недовольный тем, что его перебили Таволгин, и взялся за ложку.
  Из кафе выходили неторопливо, томно прикрыв глаза и потягиваясь. Вид дежурного РОВД, стоящего у машины, благодушное настроение разогнал мгновенно.
  - Тимофей Федорович, Матвей Захарович, у нас ЧП. Я уж не стал вас беспокоить, пока вы ужинали, но сейчас позвольте доложить.
  - О том, что Кримеру бошку проломили?
  - А вы откуда знаете?
  - Мухи поведали, пока мы обедали, где он ...
  - Дома достали. Все начальство уже там. Киреев вызвал подмогу из области.
  - Еще бы, такую шишку сковырнули. А нас то зачем требуют.
  - Киреев кричит, что это убийство сотворили те двое сектантов, которых Федор Тимофеевич отпустил.
  - Вот, заставь дурака богу молится, он и лоб расшибет. Как случилось?
  - Кинжалом в спину, у себя дома нашли, в ванной. Кинжал кримеровский, какой то редкий с Севера, на стене висел.
  - Свидетели есть?
  - Какие? Эксперты говорят, с ночи лежит.
  - Странно, такой человек на работу не вышел, а его только к вечеру нашли!
  - Так он же в отпуске, второй день, а жена с дочкой в Саратове, визы оформляют, в турпоездку собрались за границу. Думали, и он уехал. Домработница пришла, а там он...холодненький.
  - Еще чуднее, а почему так поздно пришла, а не с утра или к обеду?
  - Молодая еще, одинокая, говорит всю ночь, прокувыркалась с бой-френдом, раз хозяева в отъезде, а к вечеру очухалась.
  - Молодая, говоришь, ну что ж поехали, посмотрим, что там на самом деле.
  У котеджа заместителя главы администрации Кримера Велимира Адольфовича, машин было больше чем деревьев. Чиновничий люд, толпою стоял вдоль забора. Во двор и в дом никого не пускали. В доме, кроме следователя прокуратуры, судмедэксперта, и Киреева - никого не было. Увидев Фотина, Киреев отвернулся. Затем, не оборачиваясь, процедил сквозь зубы.
  - Через час с области бригада приедет, и если ты к этому времени ни представишь сектантов - убийц, можешь с погонами прощаться. Понял, лох задрипанный.
  Фотин сделал вид, что не расслышал начальника, а спокойно подошел к трупу. Следом вошел Таволгин.
  - Вот, Матвей Захарович, полюбуйтесь, из-за расхлябанности одного идиота, какие люди гибнут.
  Уже громче добавил Киреев
  - Какие люди! А как он вас уважал, Матвей Захарович, как уважал. Не то, что некоторых. Именно он посоветовал вас премировать отпуском. Днем и ночью звонил, переживал, как у нас расследование идет с этими безголовыми, интересовался, может помощь нужна, какая. А мы такого человека, такого человека...
  Таволгин ничего не ответил, а вместе с Фотиным осмотрел ванную, комнату, затем весь дом.
  - А как познакомиться с домработницей?
  - А, с этой шалавой, вон она, на улице, у крыльца, крашенная с короткой стрижкой.
  Увидев домработницу, Фотин присвистнул.
  - Опять!
  Прикрикнул на него Таволгин. Фотин приложил палец к губам. Первым к девушке подошел Таволгин.
   СОКРОВИЩА СВЯЩЕНИКА.
  - Если не ошибаюсь, вы служите здесь.
  - А вы, если я не ошибаюсь, хотите тоже узнать, где я провела эту ночь?
   Ее полудетская улыбка слегка наивная и грустная буквально очаровала Фотина
  - Трястовская Людмила, временно подрабатываю у Велимира Адольфовича домохозяйкой. Всю ночь и днем, я была со своим молодым человеком, он сейчас дома, но скоро здесь будет. Я ему уже звонила.
  Таволгин, увидев реакцию Фотина, усмехнулся.
  - А кто, кроме вашего молодца, может подтвердить алиби.
  - Я понимаю сомнения, - поглядывая в сторону Фотина, и продолжая добивать его своей очаровательной улыбкой, ответила Таволгину девушка, - но в эту ночь мы слегка выпили и музыку слушали громкую, соседи снизу приходили, ругаться. Они видели нас обоих. А если им не поверите, можете меня арестовать, других доказательств нет. Не в наших правилах во время подобных встреч свидетелей призывать. А днем, я отдыхала, отсыпалась так сказать.
  - Понимаю, понимаю. Я вам верю. И то, что соседи приходили и то, что днем отсыпались... Верю.
  Взяв ее за руку, ласково, буквально проворковал Таволгин.
   - До двенадцати приходили соседи или после полуночи?
   - Я на часы не смотрела, но где - то, около полуночи.
   - Вы уж на нас ни сердитесь. Служба. Я вас понимаю, переживаете, наверное, очень жалко хозяина?
  Девушка ничего не ответила, но ироническая усмешка на мгновение сменила ее грустную улыбку.
  - Понимаю, понимаю...
  Снова повторил Матвей Захарович и взял девушку под руку.
  - Если несложно, проводите меня по этим владениям, будьте моим гидом. Вы то не чужая. Давно здесь служите?
  Девушка повела Матвея Захаровича вдоль довольно обширного сада.
  - Больше года. Я в парикмахерской работала, там и познакомилась с супругой Велимира Адольфовича - Наташей. Она и пригласила меня к себе. Кстати, там сауна, а правее гараж. Все открыто, Следователь из прокуратуры и ваш начальник уже осматривали.
  - А как Кример отнесся к вашему появлению в доме, ведь вы девушка красивая, миленькая, а у него, как известно репутация любителя женского пола.
  - Знаю, многие в его сауне перебывали, пока жена была в отъездах. Несчастная женщина. Но насчет наших отношений я бы не хотела отвечать.
  - Значит и вас, не обошел вниманием?
  - Вы хотите понять, был ли у меня повод, что бы убить Кримера? Был, и не один, как и у многих в нашем районе, сами знаете, какой он был редкой сволочью. На всех в районе смотрел как на своих крепостных.
  - А вы, почему терпели?
  - Деньги нужны были, мама у меня долго болела, лекарства дорогие. Наташа многое понимала, и платила мне неплохо.
  - А сейчас, где матушка?
  - Весною схоронила. Одна я теперь, одна.
  - А молодой человек?
  - Он меня любит, и я его. Но он тоже, никто в этой жизни. Мать пьяница, отец их давно бросил. Работы постоянной нет, так перебивается случайными заработками.
  Разговаривая, Трястовская и Таволгин подошли к гаражу. Фотин все время шел неподалеку, прислушиваясь к их беседе. Матвей Захарович заглянул в гараж.
  - Я смотрю, ваш хозяин к японским машинам неравнодушен. Глядя на новенькую "Мицубишен", стоящую в гараже - спросил он девушку.
  - Да, у него были "Ауди" и "Мерседес", но он их продал, говорит слабенькие для наших дорог.
  - А где "Тойота" стоит, темно синяя?
   Глядя прямо в глаза Трястовской, довольно резко повернувшись к девушке, спросил Таволгин. Людмила смутилась, пытаясь что-то сказать, она испуганно смотрела то на Таволгина, то на Фотина.
  - Да, Людмила, "Тойота", в которой вас михайловский агроном с Кримером видел у охотничьего домика. Та самая "Тойота" на которой вы приезжали в Долину и в которой развозили трупы...
  - Я! Я...ничего не знаю, никакой "Тойеты", никакого агронома, я и Михайловки не знаю и охотников с труппами и домиками. Я! Вообще ничего не буду говорить, вы меня с кем-то путаете.
  Залепетала Трястовская, закрыла лицо руками и расплакалась.
  - А это ты зря, зря. Все следователи циники. Слезами не проймешь. Если хочешь, пока плачешь, я сам тебе все расскажу. А начну с того, как ты веслом Николая Ольхова убить пыталась.
  - Сволочь, гнида, говорила, первым кого удавить, тебя эспарцетоведа надо было. Эти скоты тупорылые, ни хрена б не догадались, один ты, тварь земноводная...
  От милого наивного личика девушки и следа не осталось. На Таволгина смотрело хищница с горящими глазами, и дрожащими от страха губами. Трястовская не договорив, замахнулась, но влепить пощечину не успела. Матвей Захарович, перехватив руку девушки, вывернул ладонь.
  - Смотри Федорович, молодежь то нынче какая трудолюбивая, ручки то в мазолях от бесконечных копаний в земле родненькой, а мы ее ленивой считаем, молодежь нашу, наследную. Кстати, ты Кримеру говорила, что меня удавить надо или его воркутинским мертвецам?
  - Сработала подсказочка!
  Усмехнулась Трястовская.
  - Благодаря тебе. Спасибо. Хозяина своего ты заложила капитально. Знаешь в чем твоя главная ошибка? В том, что безголовых на целлофановой пленке к местам возлежания отволакивала. Я, как увидел след от пленки, сразу про войну вспомнил, и девушек санитарок, что с поля боя раненых на плащ палатках вытаскивали.
  - Отпустите руку, больно же.
  - А где ольховский драгоценности спрятали, расскажешь.
  - Господи! И вы туда же. Да не было никаких сокровищ, не было!
  Трястовская рассмеялась, да так искренне и надрывно, что ее смех, больше похожий на плачь, привлек внимание Киреева. Он выглянул в окно.
  - Хватит, шалаву клеить! Ишь как заливается, марш делом заниматься, тупицы.
  Рявкнул Киреев и захлопнул окно. Трястовская перестала смеятся и кивнув на окно, зло ответила.
   СОКРОВИЩА СВЯЩЕНИКА.
  - Вы посмотрите, кому вы служите! Да если бы там были бриллианты, неужели я бы сказала, где они! Для чего? Чтобы их это животное разворовало, а мои дети с голоду пухли? Да я Бога благодарю, что сокровищ не было. Желаемое оказалось ярче действительного. Вот и обжигало кому сердца, а кому разум. Убивали ради пшика. И весь спектакль наш с сектантами напрасный. Если бы в ящике было хотя бы что ценное, вы бы меня здесь не нашли.
  Лица Таволгина и Фотина вытянулись от удивления. Теперь уже Фотин произнёс, полузаикаясь:
  - Как я понял, весь театр был из-за сокровищ священника, которых не было?
  - Правильно, священника. Только какого? Католического. До войны-то в Долине только их церковь стояла, потому как в селе больше половины жителей немцы были. Католики. Их церковь самая простая, бедная. У них даже икон не было, не то, что золотых окладов и прочих драгоценных принадлежностей. Их богатство - алтарный крест, чаша да даровница из серебра, в которой хранили выпеченное тело Христа. Всю эту утварь и закопал дед Капустиных. Это для него, сына священника, человека верующего, символы веры - ценность, которые он в своих письмах сокровищами называл. А планчик упрятал в шкатулке, что у Гали хранилась.
  - И из-за этого столько трупов? - воскликнул Таволгин.
  - За годы, пока клад искали, молва столько золота ему приписала, что казалось, весь мир купить можно. А как добрались - поняли, цена найденному - два хлопа, да три прихлопа.
  - А Кримера кто убил?
  - Я. Если б вы видели хотя бы один раз, как он меня насиловал, вы бы сами его прибили. А потом то же самое выделывали нужными ему люди, Киреев ваш и прочая мразь.
  - А почему не жаловались?
  - А кому жаловаться, если начальник милиции с ним заодно. Потом решила отомстить, дождаться этого клада, думала разбогатею, а с хорошими деньгами любую свободу купить можно.
  - А где сейчас клад?
  - Там же, где и "Тойота" - в стоге сена спрятаны.
  - Покажешь?
  - Поехали, пока я не сбежала.
  РАССТРЕЛЯННЫЙ ЛИВЕНЬ.
  Трястовская странно быстро успокоилась, в милицейский УАЗик садилась, посмеиваясь.
  - Наручниками будите пристегивать или как?
  - А мы тебе верим, - улыбнулся Таволгин, - даже если сбежишь, догонять не будем.
  - Неужто вы уже такие старенькие, что за молоденькими не бегаете? - кокетливо подмигнула Фотину Трястовская.
  Тимофей Федорович, покраснев, отвернулся.
  До тайника ехали долго. На вопросы Матвея Захаровича отвечала охотно и подробно. Как и предполагал Таволгин, завязка истории исходила от бывшего долинца, заключённого Пакулия. Кример, земляк Пакулия, после окончания института служил в конвойных войсках. В зоне и познакомились. За то, что Пакулий расскажет об ольховском кладе, Кример обещал освободить своего земляка и его подельника Малохатова - так сказать, досрочно. Переклеив карточки земляков в личные дела заключённых Северцева и Карелина, освобождающихся в 2000 году, Кример порекомендовал Пакулию и Малохатову самим позаботится о здоровье освобождаемых. Через неделю оба, избитые, умерли в больнице. Но похоронены были под именами Пакулия и Малохатова. А настоящие Пакулий и Малохатов вышли на свободу Северцевым и Карелинымм. Уже позже выяснится, Пакулий блефовал. Он знал про ольховские сокровища всё, кроме главного - где они находятся.
  И тогда Кример вынужден был завести знакомство с Галиной Капустиной и ехать с нею в турпоездку за границу, пытаясь разузнать подробности, но... Галина искренне ничего не знала. Кример видел, как Галя покупала Николаю красную рубашку с восточным рисунком. Тогда-то и созрел план под видом Ольхова обследовать его сад.
  За эти же годы сам Кример делает успешную карьеру в администрации. А его "подопечные" тихо живут в Саратове, по странному стечению обстоятельств работая на кладбище. Трястовская заверила, что именно в июле Кример нашёл их и поселил в охотничьем домике под видом сектантов. Сам же стал псевдоольховым. Людмилу загримировали под Оксану. До этого Кример, несколько раз переодевшись попом, изображал из себя призрака, пытался прощупать участок ольховского сада острыми железными прутьями, но неудачно.
  После случая, когда Оксана, увидев "призрак" попа у колодца, побежала за мужем, решили от обоих временно избавиться, чтобы на виду у всей деревни, загримировавшись под Николая и Оксану, обследовать сад. Первым решили оглушить Николая, и надежно связав, спрятать. Не вышло, Николай не выплыл. Убивать в планы не входило. Среди кладоискателей начался бунт. Пакулий и Малохатов отказывались участвовать в "мокрых" делах, так как на зону возвращаться не собирались. После очередной ссоры они ушли, но Кример их вернул уговорами и посулами, напоил, а сонных убил. Трупы велел Людмиле вывезти и зарыть. Но она, понимая, что следующей жертвой Кримера может стать сама, трупы хоронить не стала.
  Следующей жертвой становится батюшка Никита, принявший Пакулия и Малохатова за истинных сектантов и пытающийся вернуть их в лоно истиной церкви. Кримера привлекло то, что у батюшки были "Жигули" такого же цвета, как у Ольхова. Да и загримироваться под попа несложно, если потребуется бежать на его машине. Участь батюшки была решена, когда Кример от Киреева узнал, что милиция ищет синюю "Тойоту". Тот же Киреев рассказал ему и про шкатулку, о которой Галя поведала во время допроса по делу об исчезнувшем Ольхове.
  Дальше - проще. Кример приходит к Капустиной ночью под видом Ольхова и видит в освещённой комнате на комоде шкатулку, естественно, никем не охраняемую. Забрать её на глазах растерянной Галины большого труда не стоило.
  Ускорила события находка Таволгиным убитого батюшки. Воспользовались тем, что опасности в деревне не было - ни Ольховых, ни участкового, зная место, где спрятали клад, копали не долго.
  Дольше стояли в оцепенении над раскрытым ящиком, осознавая, из-за какой мелочёвки провели столь тщательно продуманную грандиозную операцию. Уже в квартире Кримера Трястовская от злости и досады за все унижения и за столь смехотворный результат ударила Велимира Адольфовича кинжалом, который годами висел у того на стене. А затем спокойно ушла домой отсыпаться. Со слов Людмилы выходило, что в живых из всех участников последних событий осталась только одна она.
  Когда Трястовская закончила свой рассказ, Матвей Захарович взял её руку в свою, и тихо спросил:
  - Всё?
  Людмила согласно кивнула и отвернулась.
  - А ты можешь представить, как интеллигентик, чинуша-интриган с хорошими актёрскими данными, с мягонькими пухленьками пальчиками, который за всю жизнь курицы не зарезал, отрубает головы? Или бьёт попа табуреткой по лицу...
  Трястовская молчала, глядя на тучи, мелькающие за окнами машины.
  - Молчишь? Вот и я думаю, ты потому нам всё так охотно рассказала, что кинжалами да топориками кто-то другой у вас махал, да имени ты его не называешь. Именно он придумал включить музыку погромче до полуночи, чтобы соседи думали, будто вы дома. Именно он провожал тебя искать сокровища с Кримером и караулил вас с тайником, именно он убил Кримера. Может, действительно от злости и досады за рухнувшие надежды. А может, и не знал, убивая, что золотишка с изумрудами нет. Есть ещё один мелкий фактик, который не укладывается в твою версию. Для кого батюшка бензин возил из района в канистрах? Причём не какой нибудь, а 95-й, которого в деревне нет. Кто-то ведь его просил об этом? Батюшка, пусть и не был посвящён во все дела, но свидетелем был опасным, про "Тойоту" знал или догадывался. Так что версию твою принимаем частично. Ну, а имя палача мы и без тебя узнаем. Соседи-то видели, с кем ты была ночью.
  - Палача!? Почему палача! - испуганно прошептала Трястовская.
  Но Таволгин сделал вид, что не расслышал ее шёпота.
  - Я считаю, убийство Кримера - ваша серьёзная ошибка. Через придурка Киреева он был в курсе того, что делает милиция и прокуратура, и в нужный момент мог спустить на тормозах любую нашу инициативу. Ситуацию вы контролировали. А сейчас?
  На это Трястовская ничего не ответила. Лишь изредка подсказывала сидевшему за рулём Фотину, куда ехать. Через некоторое время остановились у огромного стога. Несмотря на то, что небо заволокло тучами и по крыше машины уже постукивали капли дождя, первой выскочила Трястовская. Разворошив стог, она молча указала на "Тойоту", укрытую целлофановой пленкой. Затем забралась под целлофан и открыла переднюю дверь машины. Пошарив под сиденьем, достала ключи и какой-то небольшой предмет.
  А дождь расходился сильнее и сильнее. Чтобы не вымокнуть окончательно, Трястовская укрылась куском плёнки, кинув Матвею Захаровичу ключи от "Тойоты". Пока Фотин и Таволгин освобождали машину от сена, снимали плёнку, Трястовская стояла в сторонке и смотрела в черное небо. Она плакала. А в её серо-голубых глазах то и дело отражались яркие молнии, разрывающие на части небо.
  Едва освободили "Тойоту" от "конспиративной квартиры", как на дороге, пробивая стену ливня, замаячил свет фар. Затем показалась машина. Кто-то торопился проскочить полевую дорогу на "Жигулях". Увидев номера на машине, Фотин присвистнул.
  - Вот и палач пожаловал на батюшкиных колесах, похоже, по наши души.
  - А если не только по ваши? - перебила его Трястовская, - у вас-то хоть есть оружие, милиция...
  Ответить Фотин не успел. "Жигулёнок" остановился рядом с УАЗиком, из него вышел семёновский агроном. В его руках поблескивал пистолет.
  - Ну, что? Сами подымите руки или вас попросить?
  Вначале Фотин, а затем Таволгин приподняли руки.
  - Идиоты мы с тобой, - прошептал Таволгин коллеге, - даже ножичка перочинного не взяли. Первый раз в жизни руки поднимаю...
  - Молодцы! Вот так и держите. Обыщи их! - приказал он Трястовской. Людмила нехотя подошла вначале к Таволгину, затем к Фотину, провела рукою по карманам.
  - Нет у них ничего. Чего ты хочешь делать?
  - Отправить их к Кримеру.
  - Зачем? Тебе мало покойников? Эти побрякушки, что мы нашли, не стоят и одной жизни, а ты четырёх уложил.
  - Сколько надо, столько и уложим. Судя по тому, что они здесь, ты раскололась наглухо.
  - Про тебя им ничего не говорила. Они даже не знают, что ты на зоне служил вместе с Кримером. Соврала, что сама его убила.
  - Так я тебе и поверил. Скажи спасибо, что заметил ментовский УАЗик, когда вы селом проезжали. Хотя, это уже не важно. С тобою потом разберусь. Ты лучше подскажи, кто из них самый умненький, кого первым кончать.
  Людмила кивнула в сторону Таволгина:
  - А может, хватит? Давай их свяжем, а сами...
  - Болтать надо было меньше, подстилка ментовская, а сейчас у меня другого выхода нет.
  Агроном направил пистолет в сторону Таволгина.
  - Извини, Матвей Захарович, я не судья, чтобы выслушивать твоё последнее слово. Для сельского участкового ты действительно слишком умный, а в городе, увы...
  Договорить он не успел. Раздался выстрел. Схватившись за бок, агроном со стоном повернулся в сторону Людмилы.
  - С тебя, твари, начинать надо было, с те... - простонал агроном и рухнул на землю.
  - Ну, вот и всё... - усмехнулась Людмила и, направив пистолет в небо, расстреляла всю обойму в тучи. Затем швырнула его к ногам Таволгина.
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"