Камень... Холодный серый камень. Мое наказание - и мое спасение.
Мои сестры, одев меня в камень, оказали мне большую услугу - я осталась жива. Когда срок наказания закончится, я отомщу за них!
Как же давно это было! Тысячелетия прошли с тех пор, а я даже не знаю, как изменился мир после того, как я приоткрыла янтарную шкатулку - маленький тяжелый ящик - который сестры дали мне на хранение. Я даже не увидела толком, что в нем было - короткая вспышка, как гнев Высшего, а потом в нем было пусто, я это точно знаю, сколько бы я в него ни заглядывала.
Сестры прибежали ко мне в ротонду только на третий день, когда я и думать позабыла о той шкатулке, и сразу же посыпались упреки. Они говорили все разом, и я не сразу поняла, что речь идет именно об этом. Однако самым интересным было то, что ни одна из них - даже из тех, кто хранил шкатулку до меня - так и не могла сказать, что же именно было в шкатулке.
Потом был суд, точнее, Высший просто прислал гонца, вертлявого юношу в крылатых сандалиях, и старшая из сестер зачитала приговор: десять тысяч лет изоляции, но так, чтобы я могла видеть плоды своего любопытства.
Меня заковали в камень, и я сама стала камнем...
Церемония едва подошла к концу, когда на нас напали смертные. Мои сестры в ужасе кричали и пытались спастись бегством от мужчин и мальчиков, которые насиловали их, забавляя свою плоть; тем же самым занимались и некоторые женщины. Дети и те, кто уже закончил с сестрами, ломали и крушили все вокруг, не оставив камня на камне... кроме меня.
Я всегда знала, что я прекрасна, а камень, приняв меня в свои объятья, в точности повторил все мои формы, и я это чувствовала. И еще: необъяснимым образом у меня - каменной - появились крылья.
Смертные понемногу остывали от своей вакханалии, никого из сестер уже не осталось среди живых. Мое сердце - пусть и каменное - горело мщением, а смертные, собравшись вокруг меня, опускались на колени и приносили мне в жертву свои обеты. Наконец, моя полуразрушенная ротонда опустела. Сестры должны были перенести меня к смертным, чтобы я могла смотреть, каким уродливым - они так и сказали! - стал мир из-за моего любопытства, но они не успели, и я осталась здесь, на вершине горы...
Я стою прямо на янтарной шкатулке; она тоже одета в камень, но я чувствую, что в ней накапливается нечто. К тому моменту, когда срок моего заточения истечет, она снова будет полна, и мне кажется, я догадываюсь, чем. И тогда я снова открою ее!