Аннотация: Пачка писем, найденных не так давно в одном из тайников Лувра. Эпоха короля Генриха Четвертого: любовь, интриги, дипломатия, отравления. Эти письма, по мнению историков, являются подделкой...
ПО ПРИХОТИ СУДЬБЫ
1599 год
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...Ваше Величество, я - счастливейший человек на свете! Мне удалось выполнить поручение, с которым Вы, государь, отправили меня во Флоренцию: Великий герцог Тосканский согласен отдать Вашему Величеству в жены Марию, принцессу Медичи. Шесть долгих месяцев я денно и нощно работал во имя этой цели, и, вот, она достигнута!
Примите мои поздравления, Ваше Величество! Союз могущественного короля Франции с Великим герцогством Тосканским, скрепленный священными узами августейшего брака, заставит трепетать врагов двух государств, расстроит их козни и злоумышления. В особенности, Ваше Величество, это касается папы римского Климента VIII.
Как я уже писал, папа Климент через своих приспешников отчаянно пытался помешать намерению Вашего Величества жениться на тосканской принцессе. Ах, если бы Ваше Величество только знали, каких усилий стоило мне расстроить козни понтифика! Но я не решаюсь доверить подобные сведения бумаге и хочу подробно рассказать Вашему Величеству обо всем лично, как только прибуду в Париж, куда я намерен выехать уже послезавтра.
Считаю своим долгом предупредить Ваше Величество: папа Климент не отказался от своих черных замыслов, он все еще надеется сорвать Ваш брак, и с этой целью отправляет в Париж своего племянника, кардинала Альдобрандини - бесчестного, лживого интригана, погрязшего во всех мыслимых и немыслимых пороках. Кардинал упорно пытался вредить мне в течение всей моей миссии, и пару раз он был близок к успеху. Я все же нанес ему поражение, и теперь он жаждет реванша. Не знаю, что именно он собирается делать в Париже, но умоляю Ваше Величество соблюдать осторожность, ибо от кардинала нельзя ожидать ничего хорошего.
Я со своей стороны намерен следить за этим человеком и постараться проникнуть в его планы..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...и потому я надеюсь, что Ваше Величество не удивится моему тайному визиту в Париж.
Я, безусловно, отдаю должное молодому графу де Шеверни. Надеюсь, что этого молодого человека, которому исполнилось всего лишь 25 лет, ждет блестящая дипломатическая карьера, хотя, по правде говоря, я в этом сомневаюсь. Как известно, прежде чем стать дипломатом он пытался сделать военную карьеру, но в первом же сражении под Страсбургом позорно бежал с поля боя, о чем Вашему Величеству, несомненно, хорошо известно.
Если граф и в будущем будет действовать так, как он действовал во Флоренции, ему не избежать повторения Страсбурга, только уже на дипломатическом поприще. И если бы я употребил все свое влияние для того, чтобы расстроить брак короля Франции с дочерью покойного эрцгерцога Тосканского, то миссия графа окончилась бы провалом. Однако по причинам, известным Вашему Величеству, я дал графу возможность выиграть эту битву, более того, тайно подыграл ему, хотя он об этом и не подозревает.
Между тем мой дядя, Климент VIII, требует от меня сделать все, чтобы брак Вашего Величества с Марией Медичи не состоялся..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...я не собирался писать Вашему величеству до отъезда из Флоренции, но обстоятельства чрезвычайной важности вынуждают меня взяться за перо.
Осведомленные лица при дворе герцога Тосканского сообщили мне, что кардинал Альдобрандини затевает новую интригу с целью не допустить Вашей женитьбы на принцессе Марии. Для этого кардинал намерен прибегнуть к самому низкому и хорошо испытанному средству - клевете.
По прибытии в Париж кардинал намерен добиться встречи с Вашим Величеством и объявить, что между мной и принцессой Марией имели место предосудительные отношения. В подтверждение этой лжи он, как говорят, хочет предъявить Вашему Величеству фальшивые письма, якобы написанные принцессой и адресованные ее кузине, живущей в Неаполе.
О, государь, меня душит ярость, о чем я пишу Вам без обиняков!. Нет во Франции человека, который был бы более предан Вашему Величеству, а если таковой найдется, я без колебаний заколю себя шпагой, ибо для меня быть самым преданным слугой Вашего Величества является делом и жизни, и чести!
Все же в глубине души я спокоен, поскольку имею счастье служить мудрейшему и величайшему из королей, когда-либо вступавших на французский трон! Генрих IV, чье имя будут с трепетом и благоговением вспоминать потомки, не поверит клевете на самого преданного своего слугу, пусть даже клевета эта исходит от одного из князей католической церкви!
Ах, Ваше Величество, прежде я был душой и телом предан католической церкви, но с тех пор, как я столкнулся с вероломством и отступничеством ее князей, на земле для меня остались лишь две святыни: это мой король, перед которым я преклоняюсь, и моя супруга, которую я горячо и нежно люблю и которая ждет меня в очаровательном замке на Луаре..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...мне хорошо известно, что у Вашего Величества во Флоренции есть тайные осведомители, о чем и не подозревает официальный посол де Шеверни. Я знаю это, поскольку некоторые из осведомителей состоят у меня на жаловании, и исправно сообщают мне, что именно они сообщают Вашему Величеству.
Как видите, я вполне откровенен с Вашим Величеством. Прямодушие французского короля хорошо известно всем, и мне тоже захотелось быть прямодушным. Ведь, в конце концов, постоянно лукавить становится скучно, и время от времени хочется быть откровенным, хотя бы в некоторых вещах. Пусть даже ненадолго.
Как мне стало известно, осведомители уже сообщили Вашему Величеству о том, что граф де Шеверни провел немало времени в беседах с Вашей невестой. Несомненно, он хотел удовлетворить любопытство молодой принцессы относительно ее будущего супруга, а также страны, повелительницей которой ей предстоит стать. Эти беседы были весьма продолжительными и несколько раз затягивались до утра. Я, впрочем, не склонен порицать Вашего посла за подобное усердие, поскольку и сам хотел бы дать невесте Вашего Величества несколько благочестивых наставлений. К моему сожалению, принцесса Мария была слишком увлечена беседами с Вашим послом.
Мне известно, что граф де Шеверни воображает, будто я намерен предъявить Вашему Величеству какие-то фальшивые письма, якобы написанные принцессой Марией, но, право, я не вижу никакой необходимости прибегать к подобному средству, чтобы подтвердить то, что и без того хорошо все знают.
О, разумеется, Ваше Величество хорошо понимает, насколько чистыми были помыслы и поступки графа де Шеверни, ведь за время его отсутствия во Франции Вам не раз доводилось посещать некоторые из чудесных замков на Луаре, слава о которых дошла даже до Флоренции. Как говорят, обстановка в этих замках весьма располагает к тому, чтобы постичь чужую душу... Последнее мне известно от весьма осведомленных лиц. Впрочем, не буду утомлять Ваше Величество этими излишними сведениями, ибо Вы плАтите мне за то, чтобы я сообщал Вам сведения о других, а не о Вас самом ..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...Государь, я остановился в Милане, чтобы встретиться с находящимся здесь проездом принцем Савойским и обсудить с ним ряд вопросов, как Ваше Величество того пожелали. Однако мое письмо, которое Вашему Величеству доставит нарочный, не об этой встрече. Взяться за перо меня вынудили происки врагов моего короля.
Я покинул Флоренцию, преследуемый чудовищными слухами и злословием, и виновником этого является кардинал Альдобрандини. О, Ваше Величество, с каким удовольствием я вызвал бы его на поединок, дабы он кровью заплатил за свою ядовитую ложь!
Меня останавливает вовсе не его духовный сан, о нет! Просто я понимаю, что подобный мой поступок вызвал бы грандиозный скандал. Я отмыл бы свое доброе имя от грязи, но запачканным оказалось бы Ваше имя, государь, а также имя Вашей невесты.
И потому я с радостью приношу свою честь в жертву чести моего короля и моей будущей королевы, и до поры до времени скрываю жажду мести в своей груди, хотя эта жажда иссушает меня!
Нет, я не нарушу своего долга, можете быть спокойны, Ваше Величество! Сейчас меня обуревают лишь два желания: преклонить колено перед Вами, мой государь, и поскорее обнять мою милую супругу, мою Франсуазу..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"... мне хочется по-прежнему быть откровенным с Вашим Величеством, и потому не буду скрывать, что я подкупил гонца, с которым граф де Шеверни отправил письмо из Милана. Посему содержание письма, которое Вы, должно быть, уже получили, мне известно. Признаться, послание графа удручило меня. Мне кажется, посол Ваш - больший глупец, нежели я предполагал..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...о, государь мой, кем я был? Обнищавшим дворянином, чей род разорился в войнах за веру. Вашему Величеству хорошо известно, что предки мои были добрыми католиками, и сам я был воспитан в ненависти к врагам моей веры. А потому Судьба привела меня в ряды приверженцев Лиги, которые были злейшими врагами Вашего Величества и не желали признавать Вас королем Франции. И я (слепец!) был убежден, что Генрих де Бурбон ни при каких обстоятельствах не может быть моим королем. Но, поверьте, государь, это было лишь несчастным заблуждением.
Семь лет назад герцог Ангулемский собрал приверженцев Лиги в Лотарингии, и я, девятнадцатилетний юнец, поспешил встать под его знамена. Я был уверен, что этого требует мой святой долг перед верой. Ах, я всегда буду помнить ту битву! Впервые мне пришлось оказаться среди ужасающего грохота орудий, удушливого дыма, яростного звона клинков, впервые пришлось мне услышать полные ненависти крики сражающихся, душераздирающие стоны раненых... Тогда я почувствовал, что значит ледяное дыхание смерти. И, быть может, именно это страшное дыхание заставило меня по-иному взглянуть на многое.
До того дня я был уверен, что католическая церковь - оплот Истины. Но там, на поле битвы, я понял, что французское королевство гибнет в крови усобиц из-за лицемерной и подстрекательской политики папы и его приверженцев. Только они виноваты в несчастьях, обрушившихся на меня и на всех, кто был мне дорог! Я видел вокруг умирающих в страшных муках раненых, я слышал, как отчаянно молят они об облегчении своих страданий. И эти невыносимые муки они претерпевали из-за предательской политики папы и его кардиналов! Свет обернулся тьмой!
Нет, я не отрекся от католичества, ибо не мог изменить памяти моих предков. Но я убедился в справедливости древней истины о том, что худой мир лучше доброй ссоры, и потому перешел на службу Вашему Величеству. Ибо не Вы, государь, были зачинщиком войны, поскольку всегда ратовали за мир и спокойствие в королевстве. В мыслях о Вашем Величестве я черпаю силы и стойкость, а в мыслях о своей супруге, милой моей Франсуазе, я черпаю любовь..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...я не являюсь Вашим подданным и могу позволить себе нелицеприятные оценки. Для меня загадка, почему Ваше Величество поручили такую ответственную миссию столь малодушному глупцу? Чтобы он провалил все дело? Всем известно, как начинал свою карьеру наш блистательный граф де Шеверни. Первым делом он изменил католической Лиге, под знаменами которой должен был сражаться, и переметнулся на службу Вашему Величеству. О. разумеется, не мне осуждать за это графа, ведь я сам, будучи папским легатом, по сути дела нахожусь на службе у короля Франции, и получаю от этого неплохой доход. Но ведь граф не просто поменял знамена, под которыми сражался, а позорно бежал с поля боя!
Ах, я знаю, он произнес тысячу слов в свое оправдание, он твердил, что там, на поле битвы близ Страсбурга, ему открылась истина, он увидел, что князья церкви погрязли в грехах и пороках и т.д. и т.п. Отчасти граф прав. Но кому стало лучше оттого, что он сменил службу порочным князьям церкви на службу королю-безбожнику? Ведь я уверен, что в душе Ваше Величество всегда были безбожником. Впрочем, иногда мне кажется, что я сам безбожник, ибо ежедневно совершаю поступки, на которые не решился бы ни один верующий.
Видите, насколько я откровенен! Полагаю, что ни один король Франции ни от кого не получал более честных писем! И именно моя откровенность является залогом того, что эти письма не смогут мне повредить, даже если попадут в третьи руки. Ведь никто не поверит, что подобные вещи мог написать римский кардинал, племянник самого папы!
Но вернемся к милейшему графу де Шеверни. Во Флоренции он вел дела настолько плохо, что под конец его возненавидели решительно все, кроме, пожалуй, Вашей будущей невесты.
К Вашему сведению, граф был настолько глуп, что вообразил, будто никто не знает о его любовной связи с Марией Медичи, хотя о ней судачили даже торговцы-ювелиры на Золотом мосту! Это вызвало гнев великого герцога, и дело, несомненно, закончилось бы громким скандалом и позорным изгнанием Вашего посла из Флоренции, благо по части позорного бегства у него есть опыт.
Ах, Ваше Величество, я знаю, как вы снисходительны к подобным проделкам своих слуг, да я и сам аплодировал бы графу, если бы он вел дело умнее, а не волочился за принцессой Марией на виду у всей Флоренции!
Из-за безнадежной тупости Вашего посла мне ничего не стоило выполнить приказ папы Климента и расстроить Ваш брак. И я сделал бы это с превеликим удовольствием, если бы Ваше Величество не проявили свойственную Вам мудрость и дальновидность и не прислали мне достаточно золота, в котором я очень нуждаюсь, ибо дела мои пребывают в серьезном расстройстве.
Но все-таки зачем, зачем, французскому королю такой посол как граф де Шеверни? Разве не правильнее было поручить ему управление какой-нибудь захудалой провинцией, где он мог бы потихоньку воровать деньги своего короля, обирать королевских подданных, как это и принято среди порядочных людей? Признаюсь, Ваше Величество, я постоянно ломаю голову над этой загадкой, и льщу себя надеждой на то, что при нашей личной встрече в Париже Вы будете настолько добры, что удовлетворите мое любопытство..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...Я пишу Вашему Величеству, чтобы сообщить самые последние известия. В Гренобль, где я сейчас нахожусь, прибыл гонец из Рима, который разыскивал кардинала Альдобрандини, чтобы вручить ему послание папы Климента. Однако кардинал ехал по другой дороге и, как ожидается, прибудет в Гренобль только завтра. Я же опередил кардинала на два дня, и потому мне удалось встретиться с папским гонцом. Разумеется, меня очень интересует содержание папского послания. К сожалению, проклятый гонец заломил целых двести пистолей за то, чтобы я мог вскрыть конверт!
Увы, Ваше Величество, скудные средства, которые выделил мне Ваш казначей на осуществление моей миссии, почти закончились. Что касается губернатора Гренобля, господина де Куанье, к которому я обратился, то он, услышав о сумме в двести пистолей, воздел руки к небу и завопил, что у него нет таких денег, ибо все наличные средства были отосланы в Париж в прошлом месяце по приказу Вашего Величества.
Хорошо, что губернатор хотя бы согласился отправить в Париж курьера с этим письмом, которое я счел нужным написать Вашему Величеству, дабы поставить вас в известность о тревожном положении дел с финансами в Гренобле. Я же намерен отправиться к ломбардским купцам, которые являются кредиторами Вашего Величества, ибо они не посмеют отказать королю Франции..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...право, Ваше Величество, от приключений графа де Шеверни меня разбирает такой смех, что я с трудом пишу эти строки. Судите сами, в Гренобле граф встретился с гонцом, который вез мне послание папы, и попытался подкупить его, дабы узнать содержание письма. Что ж, на месте графа я, скорее всего, поступил бы так же. Но денег у графа не оказалось, ибо все средства, что были выданы ему казначеем Вашего Величества, он промотал еще во Флоренции. Признаюсь, я и сам промотал бы эти деньги, но в отличие от графа никогда не имел бы глупость обратиться с просьбой о деньгах к губернатору Вашего Величества, господину де Куанье! К королевскому губернатору! Ведь всем известно: если у кого и нельзя допроситься денег, то именно у губернаторов, которые воруют и грабят, но никогда никому ничего не дают. И это вполне разумно. Если бы губернаторы не воровали и выдавали имеющиеся средства по первому требованию слуг Вашего Величества, французское королевство давно бы обанкротилось.
К сожалению (или к счастью), граф де Шеверни оказался настолько глуп, что не усвоил этой истины. И, разумеется, ушел от губернатора с пустыми руками, о чем сам господин де Куанье с превеликим удовольствием рассказал мне, когда получил от меня в качестве взятки сто пистолей, которые я в свою очередь получил в качестве взятки от Вашего Величества.
Но вернемся к нашему милейшему графу. От губернатора он отправился к ломбардским купцам. К тем самым, которым Вы уже задолжали более миллиона ливров! Можете себе представить, какой прием купцы оказали послу Вашего Величества, который не нашел ничего лучше, как предъявить им Ваши заемные письма с просьбой о новой ссуде!
Право, если бы в ломбардском квартале Гренобля вспыхнул мятеж, то вся вина за это пала исключительно на Вашего посла. К счастью, Ваше Величество, единственным пострадавшим в этой истории стал граф де Шеверни, и в этом виноват он сам.
Когда ломбардцы отказали ему в ссуде, он стал вопить, что ломбардцы - презренные твари, пекущиеся, видите ли, только о собственном кошельке, и что им, представьте, надлежало быть счастливыми уже оттого, что сам король удостоил их чести взять у них взаймы, а вместо этого они требуют возврата долга!
Вопли графа были бы вполне уместны, если бы он явился к ломбардцам в сопровождении десятка дюжих слуг, а не в одиночку. Неудивительно, что вышедшие из себя банкиры, горячие, как все итальянцы, просто-напросто поколотили графа и вышвырнули его вон под улюлюканье черни. Тогда наш разъяренный красавец снова ринулся к губернатору, требуя наказать ломбардцев. К вашему губернатору, который давно куплен с потрохами этими самыми ломбардцами!
Дело кончилось тем, что графа выгнали и из дворца губернатора, прямо у меня на глазах, ибо я как раз в это время прибыл в Гренобль. Правда, на сей раз графа не поколотили, но вряд ли этот глупец способен оценить по достоинству добросердечие господина де Куанье..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...измена, государь, в Гренобле измена! Ваш губернатор - мятежник, которого нужно вздернуть на виселице, как последнего бродягу! Он состоит в заговоре с ломбардскими купцами, которые в свою очередь состоят в заговоре с папскими приспешниками, потому что они нанесли мне, послу французского короля, такие оскорбления, о которых я даже не могу написать! Государь, умоляю вас, немедленно пошлите в Гренобль войска, дабы они стерли с лица земли этот проклятый город, гнездо мятежников и заговорщиков, самим своим существованием наносящий оскорбление всему королевству французскому! Умоляю Вас, государь, сделайте это немедленно, ибо завтра может оказаться поздно! После всего случившегося у меня нет сомнений, что эти мерзавцы лелеют чудовищные замыслы..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...признаться, Ваше Величество, каким бы бесчувственным и жестокосердым я ни был, мне жаль молодого графа. Это несчастное существо, которому Бог не дал разума и которое очень из-за этого страдает. После того, как губернатор его выгнал, граф заявил, что больше не минуты не останется в Гренобле, ибо город этот недостоин принимать у себя столь благородную и высокопоставленную особу, как посол короля Франции.
Но возвышенному замыслу графа не суждено было осуществиться по весьма прозаической причине: денег у него хватило лишь на то, чтобы поселиться в дрянной гостинице у ворот Гренобля. Ему не на что было кормить ни себя, ни своих лакеев!
Эта комедия, так похожая на кукольную пантомиму, настолько позабавила меня, что я решил не скупиться и лично оплатить ее продолжение. И я направил графу приглашение прибыть во дворец архиепископа Гренобльского ..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...ах, Ваше Величество, судьба любит иронию и, наверное, даже слишком любит! Приглашение кардинала Альдобрандини застигло меня врасплох! Меньше всего на свете я хотел встретиться с этим человеком, который плел против меня бесконечные интриги. И уж совсем мне не хотелось снова въезжать в Гренобль, этот ужасный город, который я по-прежнему советую Вашему Величеству стереть с лица земли, подобно тому, как Александр Македонский стирал с лица земли целые народы!
Но, Ваше Величество, какими словами передать муки, которые я испытывал, сидя в жалкой гостинице на окраине Гренобля, какими словами передать мысли об унижениях, которые мне, потомку древнего и славного рода, приходится терпеть во имя интересов моего короля!
О нет, Ваше Величество, эти строки вовсе не низкий намек на ожидание благодарности и не малодушное сетование на судьбу! Это всего лишь искренний крик души, с каждым днем становящейся все более черствой и грубой под холодными ветрами жизни, души, которая хранит в себе лишь два святых имени: это король Франции Генрих Четвертый и моя супруга, графиня де Шеверни! Эти имена я буду повторять с благоговением, покуда бьется мое сердце. Ах, Ваше Величество, я верю, что Вы, заменивший мне отца, поймете всю глубину обуревающих меня чувств!
Однако возвращусь к событиям, которые произошли со мной. Я отправился на встречу с кардиналом только потому, что он был вовлечен в интриги вокруг предстоящего бракосочетания Вашего Величества, и мой долг - долг посла французского короля - повелевал мне не уклоняться от встречи с этим коварным противником, попытаться проникнуть в его замыслы и расстроить их во имя торжества моего государя..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...Граф де Шеверни явился, во дворец архиепископа Гренобльского, где я остановился. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: он совсем оголодал в гостинице, куда его загнала собственная глупость, и хочет лишь как следует набить свой живот. Я едва сдерживал смех, видя, как жадно он смотрит на приготовленные яства. Это было довольно жестоко, но я, забавы ради, сослался на то, что стол еще не до конца сервирован, и пригласил достопочтенного графа к благочестивой беседе, пока слуги закончат приготовления. Ах, Ваше Величество, видели бы Вы его взгляд!.."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"... о, Ваше Величество, видели бы Вы взгляд кардинала! Взгляд, в котором никогда не вспыхнет искра благородства, не мелькнет тень жалости, взгляд, полный лицемерия, за которым скрываются только бездушие и жестокость! Я прибыл к нему в надежде, что он утолит мой голод, я имею в виду исключительно голод моего ума, которому не хватает сведений о намерениях папы римского. Но вместо этого кардинал не нашел ничего лучше как завести со мной разговор на отвлеченные богословские темы, словно перед ним был не посол французского короля, а послушник из захолустного монастыря!
О, Ваше Величество, как описать ощущение пустоты, которая переполняла все мое существо во время этого глупого разговора, который длился не меньше часа..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"... разговор наш длился не более трех минут, ибо я понял, что несчастный либо набросится на меня и загрызет, либо просто упадет в обморок. Я сжалился над ним и пригласил за стол. Ваш посол, несомненно, очень мужественный человек, ибо я видел, что ему стоило поистине нечеловеческих усилий сохранять самообладание. Только глаза - глаза голодного зверя - выдавали его. Впрочем, после того, как он насытился, взгляд его стал вполне осмысленным..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...впрочем, спустя некоторое время я убедился в том, что кардинал, хоть и обладает недостатками и пороками, присущими представителям развращенного Рима, все же является довольно приятным собеседником. Разумеется, Ваше Величество, меня невозможно подкупить приятностью общения, ибо целью моего приезда к кардиналу было исключительно служение Вашему Величеству..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...и поскольку граф достиг главной цели своего визита, а именно, наелся досыта, он стал человеком весьма приятным в общении, каковая приятность впрочем не прибавляет ему ума..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...я ни на мгновение не забывал о том, что мне нужно постараться каким-то образом разузнать, что же было в том письме, которое папский гонец привез из Рима кардиналу. Разумеется, к самому кардиналу с этим вопросом обращаться было бессмысленно, однако (вот ирония судьбы, Ваше Величество!) он сам помог мне решить эту задачу..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...представьте себе, Ваше Величество, я дал графу денег. Я заявил, что прекрасно понимаю положение, в котором он оказался, поскольку сам являюсь послом, без устали колесящим по городам и королевствам. Кому же, как не мне знать, как плохо бывает, когда в дороге кончаются деньги! И я предложил графу двести пистолей, которые он мне обязался возместить по прибытии в Париж, когда получит деньги у казначея французского короля. (Надеюсь, казна Вашего Величества к тому времени еще не будет пуста, хотя, не скрою, слухи о ее состоянии ходят самые неблагоприятные).
Ах, я прекрасно понимал, на что потратит граф мои деньги! Разумеется, на то, чтобы подкупить моих слуг и получить вожделенное письмо римского папы. Это черная неблагодарность по отношению ко мне, но я не склонен осуждать бедного графа, ведь на его месте я, пожалуй, поступил бы так же. Если только не предпочел бы истратить полученные деньги более приятным способом.
Итак, я дал графу денег, более того, я предоставил ему прекрасные комнаты в архиепископском дворце, а также помещения и еду для его несчастных лакеев. А граф в тот же вечер попытался подкупить моего камердинера с тем, чтобы тот выкрал у меня злополучное письмо..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...о да, Ваше Величество, порой приходится совершать поступки, которые, увы, несовместимы с благородством. И единственным оправданием подобных поступков может быть лишь цель, во имя которой человек, будь то знатный вельможа или последний бродяга, жертвует самым ценным, что может быть у него: своей честью. Только благородство цели, а также низость врагов может отчасти искупить бесчестность поступка.
Признаюсь, Ваше Величество, эти строки написаны мною, чтобы заглушить муки совести, но мне кажется, что это бесполезное занятие. Поэтому я просто изложу события, и пусть меня судят Бог и мой король. Итак, кардинал Альдобрандини предоставил мне кров во дворце гренобльского архиепископа и ссудил деньгами. В тот же вечер я истратил эти деньги на подкуп камердинера кардинала, который и доставил мне письмо, присланное из Рима ..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
" ...камердинер, следуя моим указаниям, для виду поломался, и вздул цену до тех самых двухсот пистолей, которые я ссудил графу. Граф, скрепя сердце, согласился и получил вожделенное письмо. Однако незадачливый посол и не подозревает, что ему вручили вовсе не письмо папы, а текст, написанный лично мною и содержащий самые несусветные глупости, в которые способен поверить только блестящий ум графа де Шеверни. Впрочем, Ваше Величество сможет самолично в этом убедиться, когда получит послание из рук графа.
Подлинное же письмо хранится у меня, и в нем мой дядя, Климент VIII, высказывает весьма интересные мысли по поводу политики римской курии в отношении французского короля. Если будет угодно Вашему Величеству, я вручу Вам это послание по прибытии в Париж.
Разумеется, я хотел бы получить вознаграждение, и думаю, что если за фальшивое письмо граф отдал двести пистолей, то с моей стороны было бы разумно оценить подлинник в два раза дороже, то есть в четыреста пистолей. Кроме того, Ваше Величество, осмелюсь напомнить, что двести пистолей из тех денег, которые вы прислали мне за оказанные ранее услуги, я отдал на то, чтобы поддержать престиж Вашего промотавшегося посла. И, согласитесь, не моя вина в том, что посол оказался слишком глуп и, по сути, вернул мне эти двести пистолей. Между тем, поскольку глупец-граф опять оказался без денег, мне придется взять его на содержание, чтобы он, наконец, завершил свою многострадальную миссию и возвратился в Париж. А это тоже потребует расходов, которые, по мнению моих экономов, составят никак не меньше двухсот пистолей. Итак, двести пистолей за фальшивое письмо, четыреста за подлинное, и еще двести пистолей за содержание графа. Итого, я рассчитываю на восемьсот пистолей, Ваше Величество.
О, я понимаю, Вы, возможно, возмущены, читая эти строки, написанные рукой кардинала Альдобрандини - племянника папы римского, отпрыска одного из самых знатных семейств Италии! Но, как любите говорить вы, французы, такова жизнь! Мир погряз в грехе, и даже самым высокородным людям приходится время от времени касаться самых низменных тем..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...в который раз я убеждаюсь, Ваше Величество, что судьба любит иронию: теперь я, Ваш посол граф де Шеверни, еду в Париж в одной карете с кардиналом Альдобрандини! Я оказался в безвыходной ситуации, ибо у меня решительно нет денег, и мне ничего не оставалось, как воспользоваться предложением кардинала. Впрочем, Ваше Величество, я не намерен обманываться относительно истинности намерений этой лисицы: он предложил мне ехать вместе с ним с одной только целью: постараться выведать у меня все секретные обстоятельства, связанные с предстоящей женитьбой Вашего Величества на тосканской принцессе. Но будьте покойны, мой государь, нет на свете лучшего хранителя тайн, чем Ваш покорный слуга граф де Шеверни..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...Посол Вашего Величества - личность преуморительная! Всю дорогу я развлекаюсь тем, что делаю вид, будто пытаюсь выведать у него тайны, касающиеся вашей предстоящей женитьбы! Он это принимает за чистую монету и напускает на себя такой важный и таинственный вид, что я едва-едва удерживаюсь от хохота. Право, постоянное напряжение мышц лица начинает меня утомлять. Мне так и хочется от души рассмеяться в лицо бедному графу и крикнуть ему, что он может хранить свои тайны сколько угодно, что на самом деле он полное ничтожество и фигляр, который не пригоден даже для того, чтобы быть переписчиком в каком-нибудь захудалом церковном приходе!.."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...должен вам сообщить, Ваше Величество, что в поведении кардинала произошла странная перемена. По мере того, как мы приближаемся к Парижу, он все настойчивее пытается выведать у меня тайны, касающиеся не столько Вашей женитьбы (что было бы вполне естественно), но лично вас, Ваше Величество. В частности, он все время переводит разговор на тему Вашей охраны, привычек, излюбленных мест прогулок и так далее. Все это довольно подозрительно.
Я стараюсь не отвечать на осторожные расспросы кардинала и вижу, что мое молчание его раздражает. Одним словом, его преосвященство становится все менее и менее любезным..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...мне кажется, Ваше Величество, что ваш посол, который изрядно мне надоел, вообразил себе невесть что. Думаю, что в своих донесениях он пишет нечто несусветное. Но я уверен, что Ваше Величество не поверит ни одному слову этого глупца..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"... кардинал, похоже, понял, что я заподозрил неладное. Один из моих лакеев сообщил мне, что слуги кардинала пытались выведать у них подробности, касающиеся привычек Вашего Величества. Кстати, мне удалось узнать, что кардинал везет в Париж некоего лекаря-иезуита, который находился у постели покойного архиепископа Лиможского, который, как известно Вашему величеству, был не в ладах с папой и умер при весьма и весьма странных обстоятельствах..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...надеюсь, что Ваше Величество не поверит ни единому слову этого ничтожества, которое уже десятки раз доказало свою глупость, едва не расстроило Вашу женитьбу, а теперь не нашло ничего лучше как в своих секретных депешах обвинять меня чуть ли не в том, что я намерен отравить Ваше Величество! Это даже нельзя назвать глупостью, это сумасшествие! Граф - умалишенный, в этом не может быть сомнений! Этот подлый интриган платит мне черной неблагодарностью за то, что я сжалился над ним и не дал ему умереть от голода на большой дороге!.."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...я получил Ваше предписание, государь, прибыть в Париж вместе с кардиналом не открыто, а инкогнито. Можете быть спокойны, государь, я в точности выполню это предписание..."
Из письма кардинала Альдобрандини королю Франции Генриху IV
"...не скрою, меня удивило Вашего Величества. О нет, я вовсе не раздосадован: человек столь высокого происхождения и звания придает мало значения условностям и может позволить себе прибыть в Париж тайно, не потеряв при этом собственного достоинства.
Но, признаться, я ломаю голову над причинами, которые Ваше Величество принять именно такое решение. Также не буду скрывать, что по мере приближения к Парижу меня охватывает все большее беспокойство. У меня предчувствие, что события будут развиваться неожиданным образом...
Прошу не принимать мои слова за намек на что-либо, я лишь делюсь своими чувствами, и надеюсь, что Ваше Величество, учитывая доверительные отношения, которые установились в нашей переписке, поймет меня.
Возможно, на меня так действует присутствие графа де Шеверни. Я по-прежнему считаю, что человек этот - полный глупец, но при этом он относится к тому роду глупцов, которые по своему коварству превосходят самые изощренные умы. Можно проникнуть в замыслы гения, но планы глупца разгадать невозможно, поскольку они чересчур глупы. Именно этим глупцы и опасны.
И мне кажется, что Вашему Величеству следует опасаться своего посла. Он действительно лелеет тайные замыслы. Я уже довольно хорошо изучил графа де Шеверни. Этот человек является полной моей противоположностью. Я родился в роскоши, он родился в нищете. Я рос среди людей с более чем свободными нравами, он был воспитан в весьма строгих правилах. Я весьма сдержан (что не очень несвойственно итальянцам), он - горяч. Но эта горячность удивительным образом сочетается у него с потрясающим слабоволием, граничащим с трусостью. Именно поэтому граф позорно бежал с поля боя под Страсбургом, а вину за собственную трусость возложил на католическую церковь, после чего громогласно обвинил, что одна из святынь его души рухнула.
В его душе остались две святыни - король и жена, но это не помешало графу вступить в любовную связь с принцессой Медичи и тем самым нанести прямое оскорбление вам, Ваше Величество, и изменить своей жене. Граф сам оскверняет и рушит то, что он называет святынями своей души, но упорно не хочет этого замечать.
Помните, Ваше Величество, граф глуп, но очень опасен. Этот человек, которому годы нужды и лишений вовсе не добавили благородства и душевной стойкости. Напротив, он относится к числу людей, которые чем дальше, тем больше ожесточаются и в конце концов становятся законченными негодяями. И если Вы оттолкнете его, Ваше Величество (а боюсь, Вам придется это сделать, учитывая его глупость), он натворит таких дел, на которые никогда не решится человек разумный..."
Из письма графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...Ваше Величество, теперь я достаточно хорошо изучил кардинала. Этот человек вызывает у меня лишь отвращение. Изнеженный и развращенный, выросший в роскоши, никогда не знавший ни в чем нужды, пресыщенный и надменный, законченный циник, погрязший в разврате и думающий лишь о собственных удовольствиях. И этот человек является князем Святой церкви!
Ах, Ваше Величество, я в который раз возблагодарил судьбу за то, что мои глаза открылись, и я отказался от служения лицемерным прелатам!
Впрочем, меня странным образом привлекает в кардинале то, что он вовсе не пытается скрывать свою развращенность и цинизм. Наоборот, он говорит обо всем вполне откровенно, и в этой откровенности есть не показная бравада, а напротив, некая тень сожаления. Как будто в глубине погибшей души этого человека теплится слабый огонек совести, и кардинал если и не пытается что-то изменить в себе, то хотя бы задумывается об этом.
Но, несмотря на странное сочувствие, которое вызывает у меня эта личность, я ни на мгновение не забываю о том, что кардинал Альдобрандини - враг моего короля, а потому и мой враг. Этот человек уже обрушил на меня потоки клеветы, чтобы помешать моей миссии при дворе Великого герцога Тосканского. Более того, Ваше Величество, считаю своим долгом сообщить, что на этом кардинал не успокоился. Он гнусным образом интерпретировал Ваше повеление, адресованное мне и ему, прибыть в Париж инкогнито. И лишь преклонение перед Вашим Величеством мешает мне привести мерзкие слова кардинала, которыми он объяснил Ваше решение!
Этот человек - законченный мерзавец, и потому пребывает в полной уверенности, что и у других людей не может быть ничего святого! Но он жестоко ошибается..."
Из письма графа де Шеверни своей жене, графине де Шеверни, в родовой замок Шеверни на Луаре
"...ах, сударыня, как рассказать, что творится в моей душе сейчас, когда я все ближе и ближе к Вам! Я считаю дни, считаю часы, считаю мгновения, и каждый миг кажется мне длиннее самой вечности! Я проклинаю судьбу, сударыня, судьбу, которая не позволила мне взять Вас с собой, ибо Вы слишком дороги мне, и я предпочел разлуку опасностям, которым Вы могли подвергнуться в долгом и трудном путешествии. Но теперь разлука близится к концу, она стремительно тает словно унылый снег под первыми лучами весеннего солнца!
О, Франсуаза, милая моя Франсуаза, в тот миг, когда я смогу Вас обнять, я снова почувствую себя счастливейшим человеком на свете! Все время нашей долгой разлуки я думал о только о Вас, даже тогда, когда мне приходилось распутывать хитросплетения интриг во дворце герцога Тосканского, где меня повсюду подстерегали предательство, ложь, а в укромных закоулках сверкали кинжалы заговорщиков, даже тогда, когда мне приходилось рисковать жизнью, перебираясь через величественные, заснеженные Альпы, изнемогая под ледяными ветрами, несущими на своих крыльях одну лишь смерть! Даже тогда, когда жизнь моя была в опасности среди взбунтовавшейся черни в Гренобле, даже тогда, Франсуаза, Ваш образ стоял перед моими глазами, я с благоговением шептал Ваше имя и молил Бога, дабы он сохранил мне жизнь, и я снова мог увидеть Вас, мой ангел!
О, любовь моя, я мечтал по возвращении во Францию сразу отправиться в наш чудесный замок, где Вы ожидаете меня. Но Его Величество приказал мне сначала прибыть в Париж, и не в моей власти ослушаться королевского приказа.
Франсуаза, в доказательство того, как чиста моя душа перед Вами, я должен поведать и о душевных терзаниях, которые преследуют меня в последние дни и с каждым мигом становятся все невыносимее. Меня удивил и, не скрою, весьма задел полученный мною приказ короля прибыть в Париж тайно, а не со всей пышностью, которая подобала бы мне как послу, с блеском выполнившему невероятно сложную и крайне деликатную миссию, о содержании которой я пока не могу поведать даже Вам, любовь моя.
Что может означать подобный приказ короля? Политическую необходимость, желание до поры до времени сохранить мою миссию в тайне? Или, быть может, король, которому я предан всей душой и телом, поверил наветам недругов, которые отчаянно пытались сорвать мою миссию? Но это невозможно, я слишком верю в нашего доброго и мудрого государя, чтобы допустить подобную мысль! Что же тогда? Я теряюсь в тревожных догадках!
Ах, Франсуаза, руки мои дрожат, глаза туманятся от слез! Демон сомнения холодным червем точит мое сердце! Кардинал Альдобрандини, тайный посланник папы, человек низкий и циничный, в обществе которого я по воле обстоятельств вынужден возвращаться в Париж, поведал мне о чудовищных слухах, которые, как он уверял, ему стали известны из донесений его парижских осведомителей.
О, как, как мне изложить эти слухи, ведь каждое слово будет оскорблением моего короля и Вас, любовь моя, моя драгоценная супруга, именем которой я только и живу! И все же мне достанет мужества изложить это, но не потому, что у меня есть хоть капля веры в грязные сплетни, просто я хочу, чтобы вы знали, до чего порой доходит людская подлость.
Так вот, кардинал намекнул, правда, весьма туманно, на то, что поведение короля объясняется желанием задержать меня в Париже, дабы я как можно дольше не возвращался в свой замок!
О, сударыня, понимаете ли вы всю мерзость этого намека? Как уверял кардинал, в Париже ходят слухи о том, что в замке Шеверни за время моего отсутствия состоялось несколько празднеств, на которых присутствовали избранные придворные и сам король.
О, проклятая ложь, что может быть хуже этой лжи! Но сердце мое отравлено, Франсуаза, я трепещу, я умираю от неизвестности!... Что все это значит?
Умоляю вас, напишите мне, напишите скорее, я так давно не получал от Вас писем. Можете написать мне прямо в Париж, ибо я прибуду туда уже послезавтра. Франсуаза, любовь моя, если бы вы знали, как я страдаю!.."
Из записки кардинала Альдобрандини и графа де Шеверни королю Франции Генриху IV
"...итак, Ваше Величество, мы, в точности следуя Вашим указаниям, прибыли инкогнито в Париж и поселились в предместье Сен-Жак в ожидании дальнейших распоряжений, которые, как мы смеем надеяться, последуют в самое ближайшее время, ибо известия, что мы намереваемся сообщить Вашему Величеству, чрезвычайно важны ..."
Из письма кардинала Альдобрандини папе Клименту VIII
"...можете быть уверены, Ваше Святейшество, что есть все шансы предотвратить угрозу, исходящую Святому престолу от французского короля-еретика.
Король Генрих и его посол граф де Шеверни хитры, но хитрость их сродни хитрости мужланов, им не хватает утонченности, чтобы постичь и умело использовать великое искусство интриги. С людьми подобного сорта не следует вовсе хитрить, напротив, с ними нужно быть как можно более откровенными. Именно откровенность легче всего сбивает с толку подобные низменные натуры.
Неудивительно, что король Генрих и граф де Шеверни сейчас опасаются друг друга. Тем не менее, им суждено двигаться друг другу навстречу, и нам остается надеяться, что эта встреча избавит нас, а также весь католический мир от многих бедствий, которые нависли над ним подобно черной туче..."
Из письма графини де Шеверни своему мужу, графу де Шеверни
"...получить подобное письмо от Вас после долгих месяцев разлуки для меня было страшнее, нежели получить удар кинжалом или выпить бокал яду. Силы оставляют меня, рассудок мутится от низких подозрений и клеветы, которыми полно Ваше письмо, сударь!
Видит Небо, как я ожидала встречи с Вами, проводя в одиночестве долгие дни и нескончаемые бессонные ночи и отчаянно ища утешения и покоя. Но теперь... теперь я не в состоянии видеть Вас, человека, который готов поверить самой низкой клевете!