Коваль Андрей. Петербургские боги

Всё началось с рассказа "Город", написанного под впечатлением "Голема" Густава Майринка. Постепенно он дополнялся другими историями, происходящими в Петербурге, которые в конечном итоге и сложились в этот роман, состоящий из частей-рассказов. И если бы книга была напечатана на бумаге, "Город" шёл бы в нём первым. Но он уже опубликован тут отдельно, потому, если вы его уже читали, можете сразу переходить к дальнейшему чтению, ну а если нет - прочитайте лучше сначала его, а потом возвращайтесь. Приятного чтения.

НЕВАМАНИЯ

Алекс с детства не любил всё стандартное, особенно спущенное сверху. Даже своё имя - Алексей он переиначил на западный манер и всех своих знакомых и родственников просил называть его именно так. Никаких Алёш, Лёш и Лёх - только Алекс.

То же касалось и других сфер его жизни, например, религии. В детстве его крестили в православной церкви по настоянию матери, и даже один два раза в год он с родителями в неё ходил, но воспринимал это абсолютно обыденно, как поход в школу. Тем не менее, к чему-то высшему, божественному и чудесному его несомненно тянуло. Бродя по лесу, когда на каникулах его увозили на дачу, он воображал, что лес этот не простой, а особенный. И чем он был гуще и дальше от дома, тем больше было в нём волшебства. Из-за этого Алекс часто заходил слишком далеко, чтобы почувствовать вот эту особую мистическую близость с "лесными духами", от чего один раз так заблудился, что испугался не на шутку. Спас его тогда от долгих блужданий мелькнувший вдалеке человек, скорее всего грибник. Алекс пошёл в сторону этого человека, но к тому моменту как он добрался до того места, где он ему показался - его уже не было, зато он увидел тропинку, которая вывела его к дому. Это несомненно был знак - Алексу нравилось верить, что это сам лес пришёл к нему на помощь, явив своё божественное воплощение.

По мере взросления у Алекса появлялись и другие объекты для почитания, но все они были, как и лес, неперсонифицированные, безымянные. Это осложняло задачу в том, чтобы молиться им и просить что-то взамен. А, как и у всех молодых людей, у Алекса желания были - и вполне конкретные. Уже будучи на втором курсе петербургского университета Алекс начал всерьёз изучать всевозможные религии, божеств и обряды. Особое внимание он поначалу уделял славянскому язычеству, хотя тут дело осложнялось тем, что материала на эту тему было крайне мало. В большинстве случаев он представлял из себя дешёвые брошюрки различных шарлатанов, что было видно с первого взгляда. Тем не менее кое какую академическую информацию Алекс собрал. Один раз со своим сокурсником он за городом провёл обряд поклонения Перуну, в результате чего, по его задумке, небо должно было осветиться молнией, однако, этого не произошло. Поэкспериментировав ещё немного со славянским язычеством, Алекс к нему охладел. Его увлёк Египет с культом Гора. Потом Месопотамия. Потом греческий пантеон. Увы, всё было не то. После очередного разочарования, Алекс бросил этим заниматься и увлёкся компьютерными играми. И так бы и прошла вся его оставшаяся жизнь в атеистической безбожной пустоте, если бы, спустя год, во время написания реферата по теме городской архитектуры он случайно не наткнулся на следующий текст:

"Мировоззрение людей, их менталитет неразрывно связан со средой обитания - с географическим ландшафтом, климатом и архитектурой. Для древних племён, впервые осваивающих новую территорию, главным мотивом была география и климат. Эти два компонента определяли первичный психологический архетип, язык, способ коммуникации, торговли и строительства жилищ. При резких температурных колебаниях в языке появлялись слова "жар" и "холод", при наличии островов и рек - они получали названия. Разумеется, это оказывало влияние и на религиозную сферу жизни - в культуре племени появлялись соответствующие божества-хранители и духи. В конечном итоге, всё это сказывалось на виде религиозных сооружений и способов служения в них, а с появлением первого "храма" простая племенная стоянка превращалась в некий прототип города. Последующий архитектурный стиль уже ориентировался на построенный "храм", который являлся стилистической и мировоззренческой точкой отсчёта..."

Алекс замер. В его голове произошёл своеобразный "щелчок", какой бывает, когда после долгих мучительных размышлений над сложным уравнением в сознании наконец-то всплывает решение и... всё становится ясно. "Ну конечно же! Вот оно! Ландшафт, город - вот что всё определяет, в том числе и богов..." - мысли одна за другой проносились с невероятной скоростью. Перед глазами Алекса плыли очертания Петербурга, в котором он родился и вырос, проспекты, храмы, дворцы и... Нева. Тёмно-синяя, холодная, в каменной оправе. Этот образ быстро вытеснил всё остальное. Алекс буквально почувствовал на своём лице дуновения ветра, которое ощущаешь, стоя на набережной. Нева!

Весь оставшийся день Алекс посвятил изучению этимологии и географии Невы. Особенно ему понравилось, что происхождение названия newā уходит корнями в далёкую древность и в переводе с праиндоевропейского "арийского" языка означает "новая". "Новому городу - новая богиня!" - подумал Алекс. Он перечитал массу статей на тему образования Невы, о первых поселениях на её берегах, время от времени отвлекаясь на стихи, посвящённые ей, и подумал, что неплохо бы и ему как нибудь попробовать сочинить что-то подобное. В конце концов в его голове сформировался следующий план: своё поклонение он должен начать с истока Невы, постепенно продвигаясь в своём паломничестве к центру Петербурга, где, по его мнению, находится самое её сердце. И первый свой выезд он назначил на ближайшие выходные.

В университете Алекс попытался завлечь в своё мероприятие однокурсника Стаса, с которым он проводил первые языческие "опыты", но тот довольно скептически отозвался об его идее. С его точки зрения, с таким же успехом можно поклоняться ростральной колонне или старому камню с мостовой. Стас остался верен Перуну, несмотря на то, что он никак не откликался и не сверкал молниями в подтверждение своего существования. Больше Алекс никому о своём прозрении рассказывать не стал, в конце концов, решил он - "каждому своё" и "всему своё время". Ну и конечно же - истина открывается лишь избранным...

* * *

Алекс ехал на электричке в предвкушении. Последние два дня он посвятил придумыванию молитвы Неве, а также некого знака, который бы был аналогом крестного знамения. Всем этим он занимался прямо на парах в университете, не обращая внимания на лекторов. В итоге молитва была записана на тетрадный лист, который лежал у него в кармане, а в руках он сжимал специально купленный в городе букет красных роз. Розы - были даром. Алекс решил, что самым лучшем вариантом для оказания почитания Неве будет венок из красных роз, который он сплетёт прямо у неё на берегу. Сначала он рассматривал вариант полевых цветов, которые можно было бы нарвать прямо на побережье, но потом отмёл эту идею - в сорванных цветах не было жертвенности, потому что они ничего не стоили. По пути Алекс задремал - он взял билет на самую раннюю электричку (приехать первый раз поздно, когда вокруг будет куча людей, было бы неуважением), а ночью не смог уснуть из-за волнения. В полудрёме он увидел тёмно-синее звёздное небо. Звёзд было очень много, он явно видел полосу Млечного пути, за которым ощущался исток - НАЧАЛО ВСЕГО. У него мелькнула мысль, что это очень странно, ведь в Петербурге такого неба не бывает. В Петербурге вообще звёзд почти никогда не видно из-за сильной облачности, а если видно, то, как правило, они крайне редки. Сейчас же, в период белых ночей об этом вообще не могло быть и речи. А тут такое... Это странно. Это очень странно. Потом Алекс понял, что смотрит не на небо, а на тёмную реку, в которой отражаются звёзды... Алекс проснулся. Он всё ещё ехал в электричке на встречу с Ней. Надо же - небо, Нева...

Оставшийся путь Алекс думал о космосе и галактике. В его воображении где-то там, в её центре, рождалась звёздная материя, первоэлементы и могущественные огненные сущности, которые потом, остывая, обретали конечную форму на Земле и других планетах. Его размышления прервало объявление о чернореченской станции, на которой ему надо было выходить. Он вышел на перрон один - в такое раннее время, да ещё в выходной, мало у кого была нужда ехать сюда из города. Через пол часа он был уже на берегу Невы. "Здесь она начинается," - подумал Алекс. Начало... Алекс сел в позе "лотоса" и занялся созерцанием. Он смотрел на неё. Редкое солнце пробивалось из облаков, давая отблеск на её волнистой поверхности. Она была красива. И, несмотря на древность, при этом одновременно молода. Да, как красивая молодая женщина, у которой уже есть мудрость в глазах. Алекс очень живо представил её, на её лице играла лёгкая улыбка. Волосы были светлые, слегка волнистые, забранные в причудливую причёску. Ему очень захотелось подарить ей цветы. Он взял букет, разделил розы и начал постепенно сплетать венок. Шипы несколько раз поранили пальцы, но Алекс только улыбнулся - это было прекрасно, что капли его крови останутся на его даре. Всегда надо чем-то жертвовать, всегда, если хочешь реально чего-то добиться. Венок был готов. Алекс был готов. Он подошёл ближе воде, поднял венок и произнёс придуманную им молитву. Подсказка на тетрадном листке не понадобилась, слова сами вспыхивали в его голове:

"К холодным волнам твоим преподаю - о северная Царица! Холодному свету твоему поклоняюсь - юному и древнему! Всегда новая. Всегда мудрая. Жизнь дающая. Смерть зовущая. Ветру твоему служить вечно буду! Тебе одной Нева и больше никому!"

С этими словами Алекс бросил венок в воду, встал на колени и приложил правую руку сначала к сердцу, потом ко лбу, потом провел ей в воздухе в сторону течения реки. Ярко красный венок уплывал по Неве, как капля крови по вене к сердцу...

* * *

С тех пор Алекс стал совершать свои паломнические выезды еженедельно, как и было задумано, продвигаясь по нескольку километров от истока в сторону города. Количество ран на пальцах от уколов роз с каждым разом становилось всё больше, и они были всё глубже - Алекс сам старался как можно сильнее пораниться. Оттого с некоторых пор его пальцы постоянно были заклеены лечебным пластырем. Зато его жизнь обрела смысл, полноту. Постепенно отпадали другие интересы - игры, студенческие пьянки, музыка. Собственно, на пьянки банально не было денег, всё что давали ему родители уходило на билеты и розы. Учёба тоже отошла на второй план, или, если быть более точным, на третий, т.к. на первом она никогда не была. Притух и его интерес к сокурснице Кате. Раньше он всегда старался подсаживаться к ней поближе на лекциях, а теперь ему стало всё равно. Что интересно, Катя, наоборот, стала интересоваться им гораздо сильнее чем раньше - сама искала место рядом с ним, спрашивала чем он так занят на выходных, но Алекс просто отшучивался. Некий ореол таинственности, образовавшийся вокруг Алекса, пробуждал её интерес. Кате по поводу раненых пальцев он наврал, что увлёкся химическими опытами - отчего стал ещё таинственнее в её глазах. В её воображении он делал дома наркотики и продавал их как в известном телесериале, или варил бомбы из мыла, встав на путь радикала-революционера.

Отношений никаких у них не было, всё всегда ограничивалось поцелуями в щёчку, чем Алекс ещё совсем недавно был очень недоволен, но сейчас ему на это стало наплевать. Его разум и чувства были заняты совсем другим. Сама мысль о том, что он будет выпрашивать у Невы для себя каких-то материальных благ (например секс с Катей) казалась ему теперь смешной, и даже кощунственной. Всё это виделось ему теперь какой-то мелкой ничтожной мишурой, недостойной ни его ни, тем более, Её внимания.

К тому моменту как Алекс подошёл к "воротам" города в районе Русановки, он уже не мог думать ни о чём кроме Невы. К еженедельным обрядам прибавились ежедневные прогулки по различным петербургским набережным. В этом он находил умиротворение и сглаживал ожидания между ритуальными встречами. Во время прогулок Алекс продумывал изменения и дополнения к его молитве, которая с каждым разом она становилась длиннее. Кроме того, в ней стали встречаться цифры и слова, значения которых Алекс не понимал. Тем не менее он отчётливо осознавал необходимость нахождения их в том или ином месте молитвы. Так там, например, появились числа "2", "4" и "17", а также странные слова "саяамас" и "глевебх". В целом, с включением этих и других, более понятных слов - логика молитвы, казалось, исчезала, превращаясь в бессмысленный для стороннего человека (если бы он её услышал) речитатив, но для Алекса, наоборот, молитва приобретала всё более и более совершенное звучание. Произнося её, он получал неслыханное удовольствие, ему хотелось читать её вслух постоянно, но он сдерживал себя, считая, что делать это без принесения дара - нельзя. Потому, когда наставала долгожданная ритуальная встреча, он читал эту молитву по нескольку десятков раз, с каждым разом всё громче, высвобождая накопившееся желание, а потом падал и лежал так еще час, смеясь, в состоянии полной эйфории.

* * *

Наступила осень. Сессию Алекс завалил, но ничего не предпринимал по этому поводу, в университете он с тех пор не появлялся. Близился 17-й - юбилейный ритуал. Рационально объяснить его "юбилейность" Алекс не мог даже себе, он просто понимал, что это так. На днях ему пришло в голову, что молитва должна быть дополнена новыми словами "жмона" и "жмогус", но он никак не мог найти для них правильное место. Он размышлял над этой проблемой, прогуливаясь вдоль набережной Большой Невки. Был уже вечер, накрапывал небольшой дождь, небо было затянуто беспроглядными серыми тучами - вполне стандартная картина для этого времени года в Петербурге. Неожиданно его вырвал из раздумий разговор - трое человек в спортивных костюмах стояли на пути его следования. Они ели какие-то бутерброды, а обёртки кидали в реку. Туда же отправилась допитая пластиковая бутылка, которая вместе с прочим мусором поплыла мимо него по течению. Это было чудовищно. Это было возмутительно! Настолько возмутительно, что Алекс на минуту встал в ступор, уставившись на "спортивную" троицу.

- Чего смотришь? - спросил один из них, смачно харкнув в реку.
- Суда иды, да - откликнулся второй с "южным" акцентом.
- Прекратите мусорить, - сказал Алекс не громко, но твёрдо. Он сам удивился своей смелости, раньше бы он просто прошёл мимо, а то и постарался бы обойти подобных персонажей, сделав приличный крюк.
- Это мы мусорим? Смотри какой чистюля нашёлся!

Троица подошла и обступила его. Внезапно один из них обхватил его шею и сдавил борцовским приёмом, другой рукой дав под дых.

Небо потемнело, ветер и дождь усилился.

- Мобила есть?
- Да скинь ты просто этого урода в реку, пусть там мусор выгребает. Пошли, а то промокнем сейчас все до нитки.

Что произошло дальше Алекс не увидел, так как его держали лицом к земле. Послышался удар, всплеск воды, матерная ругань, возня. Его шею отпустили.

Было уже совсем темно, а дождь хлестал как из ведра, ливень пришёл на смену мелкому дождю очень резко. Перед ним стоял один человек в чёрном дождевике. Сверкнула молния, дождевик блестел от воды, лица видно не было - его скрывала тень от капюшона.

- С вами всё в порядке? - спросил незнакомец.
- Да, с-спасибо, - ответил Алекс, потирая шею. - Они убежали?
- Да. Двое убежали. Один... где-то там плавает наверно.

Алекс взглянул на Неву, но из-за темноты и ливня ничего там не разглядел.

- Вы далеко живёте? Давайте я вас провожу на всякий случай, я из полиции.

Алекс не стал отказываться. Он совсем промок и продрог, зонта с собой у него не было. Жил он действительно недалеко и ему хотелось поскорее добраться до дома без лишних приключений. Они шли молча. Подходя к дому, Алекс обратился к своему спасителю:

- Спасибо большое, я тут живу.
- Не за что.
- Слушайте, хотите я... может... позвоню вам на работу, скажу что вы мне помогли? Может вам какую благодарность за это объявят?

Полицейский поразмышлял с пол минуты, прежде чем ответил.

- Да нет, спасибо... Я тут в не рабочее время, так сказать. Гулял просто... Да и не мой это район, так что не стоит. Идите домой сохнуть, удачи.

У Алекса мелькнула мысль, что стоящий перед ним человек похож на какого-то американского супергероя из фильма.

- Ладно, спасибо ещё раз.

Алекс пошёл к своей парадной. Уже открыв дверь электронным ключом, он обернулся. Человека в дождевике уже не было.

* * *

Заснул Алекс быстро. Перед тем как лечь, он, боясь простудиться и желая скорее согреться, выпил пол стакана "перцовки" из родительского бара, самих их дома не было - они отдыхали за границей. Сон был глубокий и... тёмно-синий. Сквозь эту синеву постепенно проявлялась... Она. На ней было также синее платье, но более яркое, чем окружающее пространство, с белой кружевной окантовкой. Лицо было узкое, с ямочками на щеках, и очень красивое. Глаза были темны - и это выглядело бы угрожающе, если бы на её лице не было той самой улыбки, которую он представлял себе в первый раз.

- Ну вот мы и встретили, Алекс. Пора нам лично познакомиться, - голос у неё был мелодичный и звонкий, в нём была одновременно и строгость и невероятная женственность.

- Здравствуй... те... - Алекс не знал как разговаривать с богиней, такого у него ещё не было.

- Ну зачем же такие формальности. Ты можешь называть меня просто Нева, - она произнесла это с ударением на "е". - Будем на ты. Вчера ты заступился за меня, я это оценила. Ты проявил смелость, и я пришла тебя отблагодарить лично. Мне нравятся смелые и верные мужчины.

Смелым мужчиной Алекса ещё никто не называл. Вообще, он считал себя просто "студентом", которого отделяло от понятия "мужчины" - отсутствие заработка, собственного жилья и связанной с этим самостоятельности. И то, что его вдруг наградили этим титулом, вызвало в нём бурю внутреннего восторга и гордости. И кто назвал его так, кто?! Сама Нева! Или Не'ва - так он теперь может её назвать! С прекраснейшей богиней на ты!

- Вы... Ты очень красивая, - это всё что Алекс смог выдавить из себя.

- Спасибо. Я такая, какой ты хочешь меня видеть. Да, и я знаю все твои желания. Хотя ты у меня ничего и не просишь. Я это тоже ценю.

Нева оказалась совсем близко в Алексу. Они как будто висели в невесомости среди этой тёмной синевы.

- Вот например я знаю, чего ты хочешь сейчас...

С этим словами Нева притянула Алекса к себе и они коснулись губами. Он прижал её крепче и просто впился в неё. Их поцелуй длился и длился, это было невероятно. Это было... божественно! Такого блаженства Алекс не испытывал никогда в своей жизни и он понял, что влюблён в Неву как в женщину так, как никого никогда не любил. Он готов был ради неё на всё. Готов был даже пожертвовать своей жизнью.

- Прекрасный поцелуй, мне понравилось, - она по прежнему смотрела на него с улыбкой, но теперь её лицо было так близко. Глаза были полностью чёрные, в них не было белков. От близкого звучания её голоса исходила какая-то вибрация, которая пронизывала тело Алекса насквозь. - И мне нравятся твои розы. Мне ещё никто так часто роз не дарил.

- Да, я с радостью покупаю их для тебя. И буду покапать ещё больше теперь, зная... Зная тебя... - Алекс просто горел внутри, он хотел целовать её ещё, постоянно, бесконечно долго!

- И? - Нева приподняла одну бровь.

- И? - Алекс не знал как отреагировать.

- Проси. Смелее. Не каждую ночь к тебе в гости приходят богини, - Нева рассмеялась, но её смех был совершенно чарующ.

- Я... Я хочу чтобы ты была моя! Хочу... Чтобы ты была моей женой! - выпалил Алекс, и тут же понял, какую глупость он сморозил. Он ожидал, что Нева оттолкнёт его, проклянёт, как-то накажет, запретит ему приходить к ней... Но... Она по прежнему смотрела на него, но теперь очень внимательно, более серьёзно.

- Делаешь мне предложение? Смотри, я ведь могу и согласиться, - улыбки на её лице уже не было, появилось какое-то ощущение угрозы, волнения вокруг.

- Да, делаю. Я на всё готов ради этого.

Она по прежнему смотрела на него, не говоря ни слова. Он тонул в черноте её глаз. Он ждал ответа. Самого главного ответа в жизни.

"Динь-дон! Динь-дон!"

Это звонил его будильник в смартфоне. Алекс проснулся.

* * *

Ненавидеть будильник глупо, но Алекс его ненавидел. Ну почему, почему он всегда звонит в самый неподходящий момент? Именно тогда, когда во сне должно произойти что-то очень важное и интересное? Впрочем, воспоминания о самом сне довольно быстро вытеснили эти мысли. Это был один из тех снов, что воспринимается абсолютно реально. Он помнил всё в мельчайших подробностях, вплоть до узоров на невином платье. А уж поцелуй... Алекс до сих пор чувствовал его на губах. Что же ответила Нева на его предложение? Наверно, нужно набраться терпения, когда придёт время - Нева снова явится ему во сне и скажет своё слово. Скажет "да". Кстати, неожиданно решилась его проблема с новыми словами в молитве. Теперь он точно знал, куда нужно их вставить и с какой интонацией произносить. С этими последними изменениями молитва достигла своего совершенства, она превратилась в драгоценный бриллиант, обрабатывать который дальше не имело никакого смысла. Этот бриллиант он подарит Ей, при следующей встрече.

Следующие три дня Алекс очень плохо спал. Он с нетерпением ждал ночи, в надежде, что Нева снова явится ему во сне, но, как это часто бывает, когда очень хочешь уснуть, сон не идёт. В итоге Алекс засыпал только к утру, а просыпался совершенно разбитым в середине дня. Нева ему не снилась, он вообще не помнил что ему снилось в эти дни. А в четверг неожиданно позвонила Катя:

- Привет!

- Эээ... Да, привет.

- Как ты там? Чего в универе не появляешься? Совсем там застрял со своими химическими опытами? - Катя хохотнула.

- Опытами? А... Ну да... Не совсем... Тут дела всякие, знаешь. Не до универа было.

- Слушай, ты говорил вроде, что у тебя родители сейчас в отъезде. А тебе же надо к пересдаче готовиться. У меня конспект есть - хочешь я приеду, привезу? Помогу тебе подготовиться.

Предложение было также неожиданным, как и сам звонок. Ещё никогда к Алексу девушки сами домой не напрашивались.

- Наверно, можно... - на автомате ответил Алекс, хотя тут же пожалел об этом.

- Отлично! Давай завтра, ок? Ближе к вечеру. Скажи свой адрес.

- Я... я пришлю тебе смской.

- Договорились, тогда до встречи?

- До встречи.

Алекс смотрел на экран смартфона и думал, стоит ли ему отправлять смс или лучше просто выключить его, а потом, если что, сказать, что он был не дома и сел аккумулятор... Зачем ему эта Катя? Когда ему нужна Нева, и только она! Как же он сглупил. Но делать было нечего, он вроде как уже дал согласие, а прятаться теперь в кусты было как-то не по мужски (он ведь смелый мужчина, так?). Смс было отправлено. По крайней мере, решил Алекс, подготовиться к пересдаче экзамена действительно не помешает, а кроме того его это немного отвлечёт.

Оставшийся день Алекс посвятил уборке, чем не занимался уже очень давно. Монотонная работа по дому позволила на время выкинуть из головы все мысли о Неве, поцелуе, приближающемся 17-м ритуале... Он вспомнил о практике буддийских монахов, о которой им рассказывал преподаватель философии: когда они занимались уборкой своего храма - очищали свой разум от лишних мыслей. В каком-то смысле он тоже был монахом. Правда другие монахи не целовались со своими богинями, но у Алекса была своя религия - более совершенная, как он считал. Под вечер он вышел в магазин, купил чая и пирожных (надо же было как-то отблагодарить Катю за её помощь?), опять же - Алекс делал подобную покупку для кого-то впервые. Раньше бы он конечно купил алкоголь, какое нибудь вино, для того чтобы встреча скорее перешла в более интимную плоскость, но сейчас об этом не могло быть и речи - никаких отношений Алекс заводить не собирался, только подготовка к экзамену и всё. Закончив все дела на текущий день, он впервые за последнюю неделю быстро и спокойно заснул, крепко проспав почти девять часов без сновидений.

Днём Катя позвонила и предупредила, что придёт в семь вечера. Алекс был спокоен. За ночь он отдохнул и чувствовал в себе некую потустороннюю уверенность, какую чувствуют все искренне верующие люди. Он просмотрел свои редкие записи по учёбе, понял, что там нет ничего полезного и засел до вечера в интернет. Кроме всего прочего он наткнулся там на "гороскоп на день", какие часто печатают в дешёвых журналах. Обычно Алекс никогда такое не читал, считая это полной чушью, но в этот раз что-то заставило его прочесть короткую заметку для своего знака:

"Сегодняшний день может принести вам много радости, если вы к этому готовы. Будьте открытыми, но не потеряйте голову!"

Нда, одна из тех стандартных гороскопных фраз, которые можно писать для каждого дня. Кто в это верит? Ради интереса Алекс на несколько часов погрузился в изучение астрологии, построил себе на одном из эзотерических сайтов натальную карту и попробовал её как-то интерпретировать, исходя из всплывающих подсказок. Всё указывало на сильное влияние аспекта Марса и Нептуна на его судьбу, но в детали Алекс вникнуть не успел - раздался звонок в дверь.

- Вот и я! - у Катя явно было хорошее настроение, она улыбалась, сжимая в руках чёрную папку. - Вот! Вчера достала у старосты. Это самый лучший конспект в нашей группе. С примерами.

- Отлично, проходи.

Алекс помог ей снять лёгкое осеннее пальто и проводил в комнату. Катя осмотрела полки с книгами, задержалась возле детских фотографий, обернувшись на Алекса.

- Ты?

- Да, совсем мелкий.

- Забавный.

Катя кивнула на диван и потрясла папкой.

- Ну что, займёмся учёбой?

Не дожидаясь ответа она села, положив ногу на ногу, достала конспект и похлопала ладошкой возле себя, куда по идее предлагалось присесть и Алексу. Он смотрел на неё - она конечно была привлекательна, но совсем не так как Нева. Внешне, она была скорее её противоположностью - у Кати были тёмные распущенные волосы, светло-голубые глаза, платье было ярко красным и достаточно коротким, что давало возможность подробно разглядеть её стройные ноги в чулках. Алекс отметил, что в университет она так никогда не одевалась. Он сел рядом с ней и постарался уставиться в конспект, но взгляд периодически перемещался на её ноги. Сосредоточиться на учёбе было трудно, и когда через сорок минут он попытался прокрутить в голове новые знания, то понял, что они там не задержались. Близость к Кате выбила все остальные мысли, и когда она замолчала - он не сразу это заметил. От неё пахло духами и этот запах одурманивал. Он как-то невольно приблизился к её шее, чтобы вдохнуть аромат сильнее и тут почувствовал, что она гладит его по голове. Потом целует в щёку, потом в губы. Она взяла его руку и положила себе на бедро. Из головы Алекса вылетели абсолютно все мысли, и он отдался своему желанию. Он уже взял инициативу в свои руки, целовал её, трогал между ног и, когда он уже собирался расстегнуть штаны - вдруг остановился. Алекса как ошпарило - он всё понял. Это проверка. Конечно, Нева проверяла его верность! Он сделал ей предложение и вот, тут же, соблазн. Как же легко он ему чуть было не поддался. Нееет, не бывать этому! Он будет верен своей королеве, своей Царице!

- Ты чего? - Катя смотрела на него с непониманием и каким-то испугом. - Всё в порядке?

Алекс не отвечал, он лихорадочно перебирал в голове варианты, что сказать Кате, но никак не мог выбрать наиболее подходящий.

- Алекс? Что случилось? - она провела ладонью по его щеке.

- У меня есть невеста, - вдруг резко выпалил он.

Алекс решил не врать, а быть честным. Это было правильно. По мужски. Катя смотрела него с открытым ртом целую минуту.

- Серьёзно? - она всё ещё не верила, это было очень на Алекса не похоже. - А... Давно?

- Ну, не то чтобы давно... Я с ней ещё летом познакомился и вот недавно сделал предложение. Потому, сама понимаешь, если бы сейчас что-то произошло - это было бы не честно. Извини, что так вышло, надо было сразу сказать... Но ты очень милая, - зачем-то добавил он.

- Ясно. - Катя отвела взгляд и ещё минуту подумала. - Да, стоило наверно сказать...

Она встала, поправила платье и прошлась кругом по его комнате в задумчивости, опустив голову.

- Гороскоп изучаешь? - Катя вдруг кивнула на открытую на его ноутбуке страницу.

- Да, случайно залез, решил почитать. Так то я в это не особо верю...

- А во что веришь?

Вопрос застал врасплох. Рассказать ей? Да нет, бред. Она не поймёт. Посчитает сумасшедшим.

- Так, вообще. В высшие силы... - выдавил из себя Алекс.

- Ясно... - повторила Катя. - Ну ладно, я тогда наверно пойду. Конспект написан хорошо, разборчиво, сам прочитаешь, а то я тебя тут только отвлекать буду.

Алекс хотел помочь ей одеть пальто, но она забрала его у него. Уходя, хлопнула дверью. Алекс остался один. Он час просидел на диване, тупо глядя в стену. А потом на него накатило чувство чудовищного одиночества и тоски. Это чувство усиливалось с каждой минутой, на лбу у него выступил пот, ему стало трудно дышать. Ему нужно было срочно ощутить близость с Ней, почувствовать, что он не один. Алекс вылетел на улицу и побежал к Неве. Пятнадцать минут и он на месте - на том самом месте, где его недавно спас супер-полицейский, как про себя назвал его Алекс, от каких-то урок. Он упал на колени возле самой воды, зачерпнул её обеими руками и умыл лицо. Ему сразу стало легче. Он сделал это ещё раз, и ещё. Он зачёрпывал воду горстями и выливал себе на голову. Он чувствовал её близость. И он понял, что она сказала - "да".

* * *

Розы, ровно семнадцать штук, Алекс как обычно купил заранее, зная что поздно ночью, когда он пойдёт к Неве, цветочные ларьки могут быть закрыты. В этот раз он попросил продавщицу собрать их в букет и перевязать двумя лентами: синей и серебристой. Дома он поставил их в воду, погладил свой единственный костюм и белую рубашку, а потом снова залез на сайт с его натальной картой. Бродя по ссылкам он прочитал, что карту можно составлять не только для дня рождения человека, но и вообще для любого события. Тогда он вбил дату и время его предстоящего паломничества. Результат практически полностью совпадал с его личной картой, за исключением того, что Нептун теперь находился в 12-м доме. Возможно раньше Алекса такое совпадение удивило бы, но теперь он лишь видел в этом подтверждение правильности его пути. Алекс взял чистый лист бумаги и аккуратным почерком записал финальный вариант молитвы. Он, конечно, помнил её наизусть, но почему-то ему хотелось, чтобы в эту ночь она была с ним в рукописном виде. Гелевая ручка писала мягко и сам вид, появлявшихся букв и строк, доставлял Алексу удовольствие. Молитва полностью заняла лист А4 и выглядела... красиво. Алекс постарался использовать свои небольшие навыки в области каллиграфии, а потому текст изобиловал разного вида завитушками и декоративными элементами. Алекс подул на лист, аккуратно свернул и положил во внутренний карман пиджака.

В четыре часа ночи Алекс был уже у спуска к воде на Университетской набережной. Туристов и влюблённых парочек здесь в это время уже не было, лишь каменные сфинксы могли стать свидетелями сегодняшнего важнейшего события в его жизни. Он загадывал, что придёт именно сюда в финале ещё тогда, когда пришёл к Неве с цветами в первый раз. И вот этот долгожданный момент настал. Алекс снял пиджак, сел на голый камень и начал читать свою молитву. Теперь она звучала как песнь, сверкая каждым словом, как отдельной гранью бриллианта. К концу желание окунуться в Неву уже было нестерпимым. Его любимая, его Богиня ждала его. Алекс опустил в воду ноги, оттолкнулся от пристани и поплыл. Как же это было восхитительно - наконец-то окунуться в неё, быть с ней! Он слышал её нежный шёпот среди всплесков воды. Намокшая одежда тянула вниз, но Алекс этого не замечал. Он наслаждался каждой секундой, как глотками воды из родника в оазисе, после годов скитаний по жаркой пустыне его жизни. Алекс увидел, что в воде отражаются звёзды - именно так как ему когда-то приснилось по пути к Ней. Он плыл как в космосе, плыл среди миллиардов звёзд всё дальше и дальше, пока не начал погружаться вглубь. Туда, в центр галактики, где рождаются гигантские светила и боги - туда, где он будет с Ней навсегда. Не было ни страха, ни беспокойства - ведь он становился Её вечным мужем. Лишь в самом конце, последней искрой в его голове мелькнула мысль о смерти - но она быстро потухла в тёмной и холодной синеве.

БАШНЯ

Передо мной лежат древние пергаменты - пожелтевшие, местами истлевшие, некоторым из них несколько веков. На пергаментах сложные рисунки, гравюры и вычисления, редкие надписи сделаны готическим латинским шрифтом. То, что изображено на них - когда-то давно называли магией, но мы, наш род, всегда считали это наукой. Да, всё это досталось мне по наследству. Мой род ещё более древний, чем эти бумаги. Во мне течёт шведская, немецкая и русская кровь. Поколения великих учёных, архитекторов, строителей... Многое из того, что изучают в современных университетах придумано ими, но лишь мы, и ещё те, другие, знают истинный смысл Вычислений. Другие - это, как принято корректно говорить сейчас, наши конкуренты. Раньше, в менее гуманные времена, мы называли друг друга просто врагами. И кровь лилась рекой, и гибли целые армии за право строить и владеть Башнями.

На моём столе древность соседствует с современностью. Тут же лежат чертежи на плотной белой бумаге, напечатанные на плоттере. Всё развивается, развиваются технологии, но природа власти остаётся прежней. Истинная власть - это не власть силы или денег. Это власть авторитета, власть высшего над низшим, и мы знаем как его получить. Мы строим Башни. В нужных местах, в нужное время и нужной формы - вот для чего нужны Вычисления. Вычислить место Силы, подобрать подходящую для него форму и высоту. Высота - важнее всего, она приближает нас к Великому Архитектору и даёт нам право говорить с ним.

Я родился в Берлине времён ГДР, в восточной части, незадолго до падения Стены (отгадайте, кстати, кто её устроил). Отец официально работал при посольстве - "по особым поручениям", если вы понимаете о чём я. Но это всё формальность, реальные наши звания, "градусы" как мы их называем - редко бывают связаны с официальными должностями. У нас свои школы, свои университеты - лучшие из лучших. Какое-то время я проходил обучение в огромном готическом костёле в Германии, отдельный курс был в ледниках Исландии, факультатив на раскопках египетских гробниц... А потом переезд в Петербург, где совсем другая жизнь, но меня к ней готовили с детства. Наша наука, наше Великое строительство связано множеством нюансов с людьми, другими строениями, стоящими рядом во времени и пространстве и даже с расположением планет. Нужно учесть так много всего, что нашей жизни не хватает (пока не хватает) чтобы построить больше одной Башни до её конца. Так что Петербург я начал узнавать ещё в Берлине, наблюдая до поры до времени удалённо за тем, как меняется, вернее, как его меняют - мои предшественники.

Первой нашей Башней на невских берегах - была ратуша Ниена, её строили мои шведские предки. Увы, тогда мы проиграли. Наши враги уничтожили её и построили свою на Заячьем острове. Годы борьбы, десятилетия, столетия и снова проигрыш - они выстраивают новый собор, самую высокую точку в городе. Но мы не из тех кто сдаётся. Близится час нашего триумфа, моего триумфа! Первую мою попытку они отбили на Охте, но это был всего лишь отвлекающий манёвр. Настоящая Башня была запланирована изначально в другом месте - она будет выше всего, её будет видно ото всюду. Она уже сверкает как ледяной кристалл на зависть нашим врагам. И я поднимусь первым на её вершину. Впервые, за столько лет... Наконец-то, реванш! Это приведёт к очень серьёзным последствиям, реальность будет меняться постепенно, но неотвратимо, и я - именно я буду дирижёром этих перемен.

Я аккуратно собираю бесценные бумаги со своего стола. Убираю их в кейс с кодовым замком. Задуваю свечи - наша старая традиция, работать в свете восковых свечей. Во дворе меня ждёт бронированный лимузин с охраной. Я сажусь в него, мы плавно едем по городу, который скоро подчинится моей воле. Очень хочется открыть окно и вдохнуть влажный петербургский воздух, но это слишком опасно. Конкуренты готовы на всё, приходится предпринимать меры предосторожности. Мы подъезжаем к Башне - моему творению. Двери плавно открываются передо мной. Я вхожу в особый, служебный лифт один, вставляю ключ и нажимаю кнопку последнего этажа - именно там сходятся все линии Вычислений, там я смогу услышать Его. Когда-то мы поднимались для этого по длинным винтовым лестницам, круг за кругом, поворот за поворотом, сейчас всё проще и удобнее. Лифт начинает плавное движение вверх. Выше... Выше...

ЗАЩИТНИК

Голоса он начал слышать ещё в раннем детстве, в таком раннем, что ответить на вопрос - когда и с чего это началось, он просто бы не смог. Собственно и воспринимал он их тогда, как что-то абсолютно естественное. Голоса появлялись примерно раз в неделю, иногда они просто звучали ниоткуда, иногда как бы исходили с потолка или каких-то предметов. Как правило они советовали Сергею, так его звали, куда нибудь заглянуть - за угол, под стол, в шкаф. Там могло быть что-то интересное. И действительно, почти всегда что-то интересное там и вправду находилось. Например однажды, когда Сергею было пять лет, голос посоветовал ему достать старую энциклопедию с отцовской полки и посмотреть - что в ней. Том был тяжёлый, и чтобы достать его, пришлось подставить стул. Там между страниц маленький Сергей обнаружил засушенную веточку кипариса, которая очень ароматно пахла. Позже выяснилось, что отец положил её туда ещё в юношеском возрасте, а потом забыл. С тех пор книгу никто не открывал, так она там и лежала. Ещё он таким образом как-то нашёл спрятанные родителями доллары, они лежали в старой глиняной вазе, привезённой из Греции. Это были интересные приятные на ощупь бумажки, с которыми Сергей начал играть - так его и застали родители, сидящего посреди комнаты на ковре в окружении раскиданных вокруг баксов. Тогда они ему долго объясняли - насколько это ценные вещи, а потом приняли решение всё ценное и опасное закрывать дома в сейф с электронным замком. Код задавался вручную и никто, кроме его родителей не мог его знать. Но не голоса. В один прекрасный день они сказали ему номер и очень посоветовали туда заглянуть. В сейфе, кроме всего прочего, было оружие - отцовский пистолет. Времена были опасные, а его отец занимался бизнесом, так что в этом была необходимость. Пистолет произвел на Сергея поистине неизгладимое впечатление, и, взяв его в руки, он очень чётко осознал своё "я" и то, что его жизнь должна быть связана с оружием. С этим осознанием и пистолетом в руках он и прибежал к маме не кухню, чем поверг её в шок. На долгие расспросы родителей - как он смог открыть сейф, он отвечал честно, что ему сказали об этом голоса с потолка. "А вы разве их не слышите?" - вот после этого его вопроса родители и узнали о них. Мать в ужасе стала таскать Сергея по дорогим психиатрам, избегая государственных учреждений, чтобы не дай бог куда не попала информация о сумасшествии её сына. Врачи в целом сошлись на диагнозе начальной стадии шизофрении и назначили соответствующее лечение. Сергей раз в пол года пропивал назначенные лекарства, и голоса перестали появляться. К концу школы он уже и не вспоминал о том, что когда-то давно у него это было. Мамины усилия, подкреплённые папиными деньгами и связями укрыли от государства и общества эту деталь биографии Сергея, а потому, когда пришло время - он без труда прошёл медкомиссию и поступил в академию МВД, идя на встречу своей мечте. Дело в том, что его любовь к оружию под влиянием голливудских фильмов постепенно трансформировалась в желание стать защитником, этаким вооружённым паладином на службе общества - помогающим праведным и карающим злодеев. И уже к старшим классам он окончательно определился с профессией - он станет полицейским.

В академии Сергей отучился с отличием, за что был отмечен руководством. При распределении это позволило ему попасть в престижный Центральный район, где его поставили заниматься типичным криминалом, понимая, что ни в каких взяточнических схемах "крышевания" он участвовать не будет. Конечно у Сергея не было розовых очков и он знал, как в управлении "дела делаются", но сам он старательно обходил эту тёмную сторону, сосредоточившись на расследовании убийств и грабежей - и, надо сказать, с довольно неплохим результатом. Его начальство тоже устраивало, что у них есть человек, который не лезет в их долю и при этом успешно раскрывая "глухарей", которых накопилось прилично. С некоторых пор Сергей занял прочное место на Доске почёта, чем действительно гордился. Эту фотографию с доски в парадной форме он, не стесняясь, разместил на одном из сайтов знакомств, полагая, что его будущая супруга (а он искал именно её) должна сразу понимать с кем связывается. И его анкета имела успех. Ему писали и местные питерские девушки и иногородние. Больше всего ему приглянулась Оля из небольшого карельского городка - она только только закончила школу и готовилась к поступлению в один из петербургских вузов. После недели переписки Сергей пригласил её Питер, пообещав сводить её на верхнюю часть Исаакиевского собора, к ангелам, куда вход для туристов был запрещён - предложение было принято. В Петербурге у Оли жила тётя, так что она могла у неё останавливаться и это было удобно. И когда она приехала и он встретил её на вокзале, в белом, расшитом цветами платье - понял что впервые по настоящему влюбился.

* * *

Олин поезд приехал рано утром - а раннее утро для запланированного мероприятия подходило лучше всего. Договориться с охраной для прохода на верхнюю балюстраду Исаакия можно было именно в это время, когда других туристов нет и никто не станет задавать лишних вопросов - почему одним можно, а другим нельзя. Формально запрет на посещение балюстрады объяснялся тем, что узость лестниц, ведущих туда, не позволит эвакуировать посетителя, если вдруг ему станет плохо. При этом ходили слухи, что реальная причина этого запрета - иная. Одни утверждали, что это место зарезервировано для "особых" гостей, другие таинственно намекали на некую сакральность стоящих там статуй, которых нельзя лишний раз беспокоить... В любом случае посещение этой высшей точки города представляло интерес, чем Сергей и решил воспользоваться, дабы поразить свою подругу. 211 ступеней старой каменной винтовой лестницы, потом 51 приставной и они на колоннаде - это место доступно всем. Далее охранник открывает зарешёченную винтовую лестницу выше, и они поднимаются. Лестница действительно очень узкая, человек пышных форм туда просто бы не пролез. Наконец Сергей с Олей оказываются на самом верху. Балкон окружён каменными ангелами - хранителями города, как их иногда называют. На груди у них выгравирована лучезарная дельта, а в руках они держат различные предметы: кубок, весы, свиток, корону, меч... Разглядывая ангелов, Сергей вдруг подумал о том, что он действительно счастлив сейчас. Какой прекрасный сегодня день! Погода стоит отличная, светит солнце, рядом красивая девушка и они на самой верхотуре - весь город сейчас их! От переполнявших Сергея эмоций, он почувствовал как быстрее забилось его сердце, но это были приятные ощущения.

"Здравствуй."

Голос прозвучал неожиданно и властно. Голос был мужской. Сергей оглянулся - никого кроме Оли рядом не было, она фотографировала панораму на смартфон.

- Оля, ты ничего не слышала?
- Ммм... Вроде нет, а что я должна была услышать?

Она повернулась к Сергею, прикрывая рукой глаза от солнца.

"Она меня не слышит. Только ты."

Сергей повернулся туда, откуда, как показалось, раздавался голос. Это был каменный ангел с мечом в руке.

"Эх... Значит это опять оно... Как не во время", - подумал Сергей о уже забытой было проблеме. Голоса его не беспокоили уже много лет, и лекарств он тоже давно не принимал.

"Мы с тобой разговариваем впервые. Я слышу твои мысли. Те голоса - это были другие. Хорошо, что ты их больше не слышишь."

- Сергей, всё нормально? У тебя какой-то вид... удивлённый.
- Да... Оль, всё в порядке. Ты тут пофоткай пока, я просто вспомнил кое что, что забыл сделать. Я сейчас быстро всё обдумаю и присоединюсь к тебе - окей?
- Окей, - Оля улыбнулась и вернулась к фотографированию.

"Молодец. Не стоит её или ещё кого либо посвящать в наш разговор, тебе это только добавит проблем."

"И что вам надо? Кто вы?" - Сергей мысленно обратился к голосу.

"Я тот, кого ты видишь перед собой. Твой приход сюда был предопределён, чтобы мы могли поговорить. Я заглянул в твою душу и вижу в ней чистые порывы, жажду справедливости, а это именно то, что нужно. Я хочу призвать тебя на службу. Службу высшим целям, к чему ты всегда стремился. Ты готов слушать дальше?"

"Да."

"Я дам тебе задание. От его выполнения будет зависеть - встретимся ли мы снова. Тогда я расскажу тебе больше. Не выполнишь - и я тебя больше никогда не побеспокою, будешь продолжать жить своей обычной жизнью."

Голос перестал звучать и Сергей понял, что от него ждут ответа.

"Да, я понял. Я согласен."

"Хорошо. Тебе нужно будет помочь одному человеку, которому грозит опасность. Это может скоро произойти. Я покажу тебе место."

После этого в голове Сергея нарисовалась картина. Набережная Невы. Мост. За ним виднелось здание с Андреевским флагом. Постепенно осознание точного местоположения стало очень чётким и Сергей понял, где это. Кроме того, он понял когда это будет. Это сложно было бы объяснить постороннему, если бы понадобилось, ведь никакой конкретной даты на этой воображаемой картине не было, но тем не менее он ощутил, именно ощутил, что это произойдёт ровно через семнадцать дней. На берегу стояло несколько мутных фигур, но подробно он их разглядеть не мог.

"Кого именно я должен защитить?"

"Ты поймёшь это на месте. Когда захочешь, после выполнения задания поговорить со мной снова - возвращайся сюда. Теперь иди. Все вопросы сможешь задать при следующей встрече."

Голос исчез и Сергей понял, что разговор окончен. Оля уже успела обойти балюстраду по кругу и подошла к нему с другой стороны.

- Ну что, всё обдумал?

Она по прежнему щурилась от солнца и это было очень мило.

- Да. Всё нормально. Слушай, тебе не кажется, что сегодня какой-то особенный день?

- Ну, возможно что и так. - Оля рассмеялась, но каждый из них подумал о своём.

Вместе они снова спустились на нижний ярус. Там стояла будка с женщиной внутри, видимо для помощи туристам. Сергей заглянул туда и тихо спросил: "Простите, а кто этот ангел с мечом - там наверху?". Женщина отвлеклась от журнала, внимательно посмотрела на него поверх очков, как бы оценивая, и ответила: "С мечом - Архангел Михаил. Но вообще их всех наверху изначально с античных фигур отливали, а потом крылья приделали" - добавила она, возвращаясь к разгадыванию кроссворда.

* * *

Весь следующий месяц Сергей в мыслях разрывался между Олей и голосом ангела, как он его про себя называл. У него ещё не закончился отпуск и работа его не отвлекала. Оля же успешно сдала экзамены и дожидалась начала учёбы. Большую часть времени они проводили вместе, но Сергей никак не мог сосредоточиться на их отношениях, он всё время прокручивал в голове услышанное на балюстраде Исаакия. Что если придя на нужное место в назначенный срок он действительно увидит предсказанное? Значит это будет не галлюцинация и не болезнь. С другой стороны, а что ему предсказали? Мутные тени на побережье? Это ничего не доказывает. Ему нужен был совет, но не родителей, Оли или сослуживцев. Не дай бог они узнают, что он слышит голоса и это дойдёт до начальства - его выпрут из органов не моргнув глазом. Проблемы никому не нужны. Сергей вспомнил, что недалеко от его дома на Васильевском острове стоит старая лютеранская церковь и решил сходить туда. Какой-то принципиальной разницы между разными христианскими конфессиями он не видел. Церковь была выполнена в псевдоготическом стиле и хорошо вписывалась в окружающую её архитектуру. Парадный вход оказался закрыт, когда Сергей попытался войти. На стук никто не ответил. Тогда он обошёл церковь с боковой стороны и позвонил в неприметную дверь. Через какое-то время за дверью послышались шаги, щёлкнул засов и дверь отворилась. На пороге стоял светловолосый мужчина лет 50-и с такой же светлой "боцманской" бородой. На нём было пасторское облачение, на шее виднелся белый "римский" воротник.

- Добрый день! Чем могу помочь?

Голос у пастора, не смотря на его довольно суровый вид, оказался очень приветливым.

- Да я вот хотел в вашей церкви побывать, задать священнику пару вопросов.

"Задать пару вопросов" - была довольно привычной для Сергея фразой. Рабочей.

- Да, конечно, проходите. У нас недавно закончилась месса и я уже скоро должен был уходить. Хорошо что вы меня застали, я ведь бываю тут не каждый день.

Они прошли внутрь через узкий коридор и оказались возле витражных дверей, на которых были изображены ключи.

"От рая наверно", - подумал Сергей, но уточнять не стал.

- А как ваша церковь называется? Я здесь давно живу, да как-то не довелось поинтересоваться. Надеюсь вы не обидетесь.

- Нет, с чего бы? Всему, как говорится, своё время. Это церковь в честь святого Михаила - Михаила Архангела, покровителя воинов. Вы не служили?

Сергей ответил не сразу. Его поразило совпадение. Любые совпадения - странные, а в его жизни странностей становилось всё больше.

- Я... Да... Я и сейчас служу, в каком-то смысле...

- Ну и отлично! Значит вы явно по адресу, - обрадовался священник. - Заходите, присаживайтесь.

Пастор открыл перед Сергеем витражные двери с ключами, приглашая внутрь. Сергей вошёл. В небольшом зале с низким потолком стоял алтарь, орган и несколько скамеек. Всё выглядело довольно скромно.

- Когда-то зал был большой и просторный. Но после революции большевики отдали это здание под цех и они разделили его на три этажа, поэтому тут так... укромно. Тесновато. Но нам пока хватает. Как вас зовут?

- Сергей.

- Меня Пётр, очень приятно. Так что вы хотели спросить?

- Ммм... Возможно это покажется вам странным... Знаете, у меня есть близкий родственник, за которого я очень волнуюсь. Он вроде как абсолютно нормальный, ходит на работу, сейчас вот жениться собирается, но недавно он меня просто ошарашил своим откровением. Даже не знаю как сказать... В общем, он сказал, что слышит голос ангела.

Сергей остановился, чтобы пронаблюдать реакцию пастора, но тот выглядел абсолютно невозмутимым.

- Так вот, ангела. Он даёт ему указания и... он хочет эти указания выполнять. Меня это напугало, честно говоря. Вот я и пришёл к вам, как к священнику - что вы думаете? Как к этому стоит относиться?

- Так, ну что же... Могу вам сказать, Сергей, что вы меня не удивили. Ко мне периодически приходят люди с подобными вопросами, и я скажу вам то же, что и им. Во-первых, ангел никогда не прикажет делать что-то во зло. Никогда не призовёт к убийствам, грабежам и разрушениям - так и передайте своему родственнику. Это самое главное. Да, в Библии есть момент, где ангел приказывает Аврааму принести в жертву Богу его сына, но он же сам останавливает его, и с тех пор в христианской религии человеческие жертвоприношения запрещены. Если же тот голос приказывает сделать что-то из того, что я сказал - не нужно его слушать. Ну а вообще, человек воспринимает голоса ангелов и Святого Духа, как наитие, он не должен слышать их в ушах в прямом смысле. Исключения конечно бывают, но это именно что исключения, они крайне редки. Так что возможно... возможно - вашему родственнику стоит проконсультироваться с врачом. Кстати, он крещёный?

- Да.

- Это хорошо. Вы знаете, для нас не важно крестился человек в православии или лютеранстве, и те и другие могут приходить и молиться здесь. Вы молитесь?

- Я? Ну, как сказать... Возможно иногда, в мыслях. Перед опасностью, - Сергей усмехнулся, вспомнив, как он мысленно помолился перед штурмом квартиры одного опасного бандита.

- Уже неплохо. Но лучше молиться вслух. Я вот иногда молюсь перед иконой Архангела Михаила. Вообще у нас иконы не приняты, но одну, православную нам подарили - висит у меня в кабинете. Хотите покажу?

- Да, был бы рад.

- Пойдёмте.

Они вышли из зала и священник отпер совсем маленькую комнатку на этом же этаже. Там стоял рабочий стол, на нём лежали какие-то документы, а на стене висела деревянная икона, выполненная в старорусском стиле. На ней был изображён ангел с крыльями и мечом.

- Вот, пожалуйста, это он.

Сергей сам не понимал зачем он попросил показать ему эту икону, но тем не менее был благодарен священнику. Ему надо было её увидеть. Они молча простояли передней ней около минуты.

- Спасибо, - наконец сказал Сергей. - Пожалуй, у меня всё. Пойду.

- Не за что. Заходите ещё, если вдруг захотите снова поговорить.

- Да, обязательно. До свидания.

* * *

Чем ближе был предполагаемый день события, предсказанного ангелом, тем сильнее Сергей беспокоился. Ведь если там действительно произойдёт то, что предсказано - значит всё изменится. Значит, что привычный ему мир устроен совсем иначе. Сергей не боялся этого, нет - скорее это было волнение, какое бывает у человека в преддверии серьёзных перемен. Кроме того, Сергей решил, что после этого дня сделает Оле предложение - в не зависимости от того, что произойдёт на берегу Невы.

Когда назначенный день наступил, он ушёл с работы пораньше, надев форменный дождевик, заранее поинтересовавшись погодой. Домой он заезжать не стал, сразу поехал на набережную к Ушаковскому мосту. Точного времени он не знал, но из видения понимал, что это вторая половина дня. Около двух часов он бродил вдоль Невы взад и вперёд, приглядываясь к редким прохожим - ничего необычного не происходило. Ещё час он просидел, читая новости в интернете с телефона. Из новостей он узнал странную историю - одного из менеджеров Лаххта-центра нашли мёртвым в лифте башни. Лифт застрял, а когда его удалось открыть - увидели там его в луже крови, он перерезал себе вены. Возможно приступ клаустрофобии, а может проблемы с семьёй - делал предположения журналист, писавший статью. Его размышления о странном происшествии прервал начавшийся моросящий дождь, он оглядел набережную и... увидел их. Те самые мутные тени из видения. Их было трое, она стояли у самой воды, что-то ели и громко переговаривались. Мелкий дождь их похоже не смущал. Ангел сказал, что кому-то потребуется защита, но пока он не понимал кого от кого надо защищать, потому он просто продолжил наблюдение. Примерно через пятнадцать минут на набережной появился ещё один человек - молодой парень, он шёл вдоль реки, как-то отрешёно смотря то под ноги, то на воду. Дождь усиливался. Гоп-троица видимо заметила его, между ними и парнем завязалась какая-то перепалка и все они двинулись к нему. Сергей встал и пошёл в их сторону. Он уже видел, что парня пытаются ограбить - один из нападавших сделал захват, сдавив его шею, другой пытался залезть в карманы. Без его помощи ему не вырваться. Значит ангел был прав, значит это было реально. Дальше рассуждать было некогда - Сергей подбежал к нападавшим, одного сразу спихнул в воду, второго ударил по лицу. "Полиция", - сказал он оставшемуся в стороне гопнику с открытым ртом и они, вместе с отпрянувшим от удара приятелем пустились на утёк.

Дождь уже лил как из ведра. "Надо проводить парня, пока он ещё в какую нибудь историю не влип". Он представился и довёл его до дома, благо было недалеко. Спасшийся "студент", как про себя окрестил его Сергей, явно был благодарен и удивлён. Сам же Сергей весь оставшийся день провёл в глубоких раздумьях по поводу случившегося. Но он был рад, он почувствовал себя Защитником с большой буквы, что бы это ни значило. Ему не терпелось вернуться к ангелу и обо всём его расспросить. У него было много вопросов, очень много вопросов.

* * *

Сергей пришёл на балюстраду, как и в прошлый раз, рано утром. Стояла прохладная осенняя погода, воздух был влажный, но небо было ясное - это бодрило. Ночью Сергей уснуть не мог, так что это было кстати. В этот раз он был один.

"Рад твоему возвращению".

- Доброе утро. Ты не возражаешь, если я буду говорить вслух? Мне так будет удобнее.

"Да, пожалуйста."

- Я справился с заданием?

"Разумеется. Задание было простое. Важно было, чтобы ты понял - что мой голос, это не галлюцинация и не болезнь. Теперь ты убедился в этом, и мы можем уже серьёзно поговорить обо всём. Задавай вопросы".

- Всё таки, почему я?

"У каждого человека - своё предназначение. Твоё - защищать невинных, защищать то, что зовётся у людей - справедливостью. Это записано в твоей Книге Жизни. Но мы отбираем лучших - ты, как мне кажется, один из них".

- Мы?

"Мы, Хранители. Ты поймёшь что это сам, позже, если не сойдёшь с пути."

- Но, ты ведь ангел, так?

"Можешь называть меня ангелом, если тебе так проще. Некоторые зовут меня ментором - потому что я даю наставления и указания. Но это всё не суть важно. Я не человек - если тебя интересует именно этот аспект."

- Но если ты ангел, почему мы разговариваем именно здесь? Ты не можешь сказать мне что-то... не знаю - где нибудь на улице например?

"Могу, но ты не услышишь это как голос. Священник в церкви сказал тебе правильно, люди слышат нас как наитие, как свои собственные мысли, но могут неправильно их истолковать. Наша с тобой работа слишком важна и рискована для тебя и других людей, чтобы полагаться на такую неточную связь. Этот собор сконструирован особым образом, здесь прочерчены линии, которые образуют Узор. Это позволяет нам в таких местах обращаться к вам людям напрямую, материализовать голос в прямую речь. Но даже здесь это не просто, потому твоя способность слышать голоса извне - очень кстати."

- Кого же я тогда слышал в детстве? Почему им не требовалось особое место?

"Это Нечестивые. Если приводить аналогию с вашим земным миром - хакеры. Они ломают защиту тех, у кого есть предрасположенность к восприятию как у тебя - часто просто ради развлечения. Не стоит их слушать, я уже говорил тебе это, они коварны. Мы их ловим и наказываем, но за всеми не уследишь. Между нашими мирами существует барьер, если его убрать - голоса в ваших головах будут звучать постоянно, вы сойдёте с ума и ваш мир погрузится в хаос, именно поэтому ломать его - преступление. А это место - как телефон, если возвращаться к аналогиям. Ты сам снимаешь трубку и решаешь когда закончить разговор".

- А другие ангелы, которые стоят здесь - с ними тоже можно поговорить?

"Да, если они захотят этого. Но сейчас они с тобой разговаривать не будут - не снимут трубку со своей стороны. Мы не разговариваем просто так, ибо мы на службе и у нас много дел."

- На службе... у кого?

"А ты то сам как думаешь? Можешь пока поговорить об этом со священником, если тебя волнует теология. Но я тебе уже говорил, ты всё поймёшь сам во время работы. Главное, сейчас задать вопрос себе - кому служишь ты? Ты знаешь ответ на этот вопрос?"

"Начальству?" - мелькнуло в голове у Сергея. "Неет..."

- Справедливости.

"Да. Сейчас это хороший ответ. Но постепенно ты должен будешь понять больше о своей службе. Каждое сделанное тобой дело во имя высших идеалов - это удар по куску бесформенного металла в кузне Мастера. Что в результате получится? Всё зависит от дел и этих самых идеалов. В одном случае - меч, в другом - кубок, в третьем - оковы. Всё зависит от тебя, я могу лишь направлять в нужную сторону. Ты готов начать Работу?"

- Пожалуй что готов.

"Предупреждаю ещё раз - это может быть опасно. Не только для тебя, но и для тех, кого ты любишь".

Сергей подумал об Оле, но повторил.

- Я готов.

"Другого я и не ожидал. Хорошо. Теперь слушай, что ты должен сделать. В городе есть червоточина. Налаженная система вывоза обездоленных, попавших в тяжёлое положение людей. Их лишают последнего достоинства, лишают воли и превращают в рабов. Ты должен положить этому конец. Я покажу тебе одно место, которое является перевалочным пунктом, откуда людей на машинах потом организованно вывозят за пределы города."

В голове Сергея опять возникла картина местности, как в прошлый раз. Огороженная серым деревянным забором территория. Колючая проволока. Собаки. Люди в камуфляже - видимо охрана. И опять мутные тени. Много теней.

"Это горожане, которые скоро перестанут ими быть. Прекрати это, освободи их и накажи виновных. Это твоя задача. И ещё совет - поговори с теми, кого ты освободишь. Узнай их истории, это поможет уже тебе."

- Поможет в расследовании?

"Поможет в понимании того - чему и кому ты служишь."

* * *

Со следующего же дня Сергей начал проработку нового задания. Из видения он знал, что перевалочная база, где держат людей, находится где-то в районе Горелово, но где точно он не знал. Дело ещё осложнялось тем, что это был не его район, а у него было много дел по своему. Чтобы как-то формализовать процесс и объяснить начальству зачем ему нужно вести там оперативную деятельность, он перерыл ворох заявлений о пропаже людей за последний год на его территории и кое-как привязал к этому якобы живших там свидетелей. Так как свою работу он всегда выполнял на отлично, никто не стал выспрашивать у него подробности - надо, значит надо. Кроме того, выполняя данное самому себе обещание, Сергей сделал Оле предложение выйти за него замуж, назвав её "дамой своего сердца" - как в рыцарских романах. Оля согласилась, свадьба была назначена - и хоть времени до неё ещё было много, всё равно это добавило массу дополнительных, хотя и приятных, хлопот. Жизнь била ключом, свободного времени у Сергея просто не оставалось, но его это вполне устраивало - именно о такой жизни он и мечтал.

К концу ноября база было найдена. Она стояла на отшибе, в отдалённости от жилых домов, к ней вела неровная просёлочная дорога. Проехать на обычной городской машине сюда - было большой проблемой, нужен был джип или грузовик. Свой автомобиль Сергей оставил в километре от этого места, дальше шёл пешком, пока не уткнулся в тот самый серый забор. Доски были старые, шершавые, но высокие. В некоторых местах, видимо гвоздём, были нацарапаны матерные слова. По верху шла старая ржавая колючая проволока, как будто со времён войны. Небо было тоже серое, как доски, температура опустилась ниже нуля, и пожухлая трава возле забора блестела инеем. Перед воротами было застывшее месиво чёрной грязи со следами от крупного протектора - видимо как раз грузовика. "Плохое место", - мелькнуло в голове у Сергея и он машинально хлопнул себя рукой по тому месту, где в кобуре под рабочим комбинезоном находился пистолет - убеждаясь, что он на месте.

Сергей постучался в калитку возле ворот. Открыли не сразу. На пороге стоял огромный чернобородый здоровяк в камуфляже. Из верхнего кармана торчала рация.

- Ты кто такой? Чего надо?

Здоровяк был искренне удивлён появлению нежданного гостя. На госте был оранжевый комбинезон, в руках он держал какой-то аппарат на треножнике.

- Здравствуйте! Я из газовой службы, - сказал Сергей, указывая на бейдж. - Через год будем газ проводить, соответственно делаем замеры по всей территории. Вы не против?

- Против чего?

- Что я зайду и сделаю замер на вашей территории. Это быстро.

- Нет, нельзя. Мы никого не пускаем.

- Вы поймите, замер должен быть сделан. Если вы меня не пустите, сюда потом целая инспекция приедет. А я за пять минут управлюсь - делов-то. Ну имейте совесть, я сюда четыре часа добирался. - Сергей состроил страдальческое лицо и потряс геодезическим аппаратом, позаимствованным у его знакомого.

Бородач недоверчиво оглядел "газовика".

- Жди здесь.

Калитка закрылась, Сергей услышал разговор по рации, но толком разобрать ничего не смог, кроме последней фразы: "Людей убирай".

Через пятнадцать минут калитка открылась снова.

- Давай быстро.

Сергей вошёл во двор. На территории было два деревянных строения: большой амбар, закрытый на засов, и небольшая пристройка, похожая на жильё для временных работников. Около двери в пристройку стоял ещё один бородатый гигант.

"Скорее всего это для охраны, а люди находятся в амбаре..."

Сергей установил треножник, стал что-то подкручивать в аппарате и делать отметки в блокноте. "Интересно, насколько убедительно я выгляжу?" - подумал он.

- Ну вот и всё, спасибо. Наконец-то смогу домой поехать! - Сергей искренне изобразил радость. - Надеюсь, не сильно помешал.

- Да всё в порядке, ничего. У каждого своя работа, - бородач усмехнулся.

Из амбара послышались голоса и настроение охранника изменилось. Но главное Сергей понял - это то место и здесь те люди, которым надо помочь.

Вернувшись в машину он позвонил своему начальнику и описал ситуацию.

- Думаю, стоит вызвать ОМОН и проверить территорию...

- А ты с местными это согласовал? - не дал договорить ему полковник.

Полковник Слизаренко или Слизень, как его называли коллеги за глаза, был непосредственным начальником Сергея, к которому он хорошо относился лишь потому, что обычно он никак не мешал его расследованиям, но не в этот раз.

- Вообще нет.
- Ясно. Погоди немного, я сейчас с ними свяжусь и тебе перезвоню.

Возразить Сергей ничего не успел, дело приобретало совсем нежелательный оборот. Какие тут договорённости с "местными", имелся в виду местный отдел полиции - это большой вопрос и каких-то иллюзий Сергей тут не питал. Через несколько минут его опасения подтвердились.

- Сергей, я всё узнал. Там это место на контроле, они сами разберутся. Ты просто скажи фамилию того, кого ты ищешь - если он там обнаружится, мне передадут.

- Антонов. Товарищ полковник, а когда они разберутся?
- Когда надо. - Слизаренко явно терял терпение. - У тебя что, других дел мало? Так я найду! Тут ты всю работу сделал, молодец. Возвращайся к другим делам. Завтра на планёрке отчитаешься. Всё, отбой.

Полковник положил трубку.

Что такое "сами разберутся" Сергей прекрасно знал. Никто ничего делать не будет. Значит, придётся самому... Сергей прикрыл глаза - надо было дождаться ночи.

* * *

Ночью стало совсем холодно и Сергей порадовался, что захватил с собой тёплую куртку. Взял "фомку", ещё раз проверил оружие и двинулся обратно в обход. Он подошёл к забору с противоположной от охранной пристройки стороны, аккуратно отжал две доски и протиснулся на территорию. В дворе никого не было, это было хорошо. Амбар был закрыт снаружи на засов, Сергей приметил это, когда проводил разведку. Засов он снял и постарался медленно открыть створки входа - в целом это получилось, хоть совсем без скрипа не удалось. Он вошёл внутрь. На сене спали люди, около двадцати человек, прикрывшись одеялами. Сергей потряс одного из них, желая разбудить - с нулевым результатом. Важно было не разбудить всех сразу, поднялся бы шум и это могла услышать охрана, а это в его план не входило. Он потряс сильнее - безрезультатно. Попробовал то же самое с другим спящим - тот же итог.

- Они не проснутся.

Голос был спокойный, глухой. Сергей резко обернулся. На него смотрел светловолосый мужчина лет 45, который сидел прислонившись спиной к стене амбара. Сергей поднёс палец к губам, подавая ему знак. Он подошёл к мужчине ближе.

- Я хочу вас вытащить отсюда. Что с ними?
- Им дают снотворное перед сном, так безопаснее. Я его выплёвываю, потому не сплю, а этих - не разбудишь. А вы кто?
- Я из полиции.
- О. У нас тут бывали пару раз из полиции, сидели тут с бородатыми пиво распивали...
- Я это понимаю, потому и пришёл ночью. Вы можете идти? Я вас спрячу, станете свидетелем, и мы всю эту шарашку накроем.
- Пойти пойду. Но свидетелем - это бесполезно, мне же хуже будет.
- Ладно, разберёмся потом. Как вас зовут?
- Александр.
- Александр, идите за мной.

Перед уходом Сергей сделал фотографии спящих людей, хотя в темноте мало что можно было разобрать на ней, а использовать вспышку он не рискнул. Они вышли через ту же дыру в заборе, которую проделал Сергей, закрыв её, дабы скрыть следы своего проникновения. Быстро добрались до машины и поехали в город.

- Вас там считают? Они заметят ваше отсутствие?
- Разумеется. У них наши документы, завтра же начнут поиски.
- Ясно. Я отвезу вас в одну ночлежку, там переночуете. Никуда не выходите оттуда, пока я за вами не приеду. Сейчас заедем в магазин, я куплю вам еды и какой нибудь дешёвый телефон, чтобы быть с вами на связи. Договорились?
- Хорошо. А что дальше?
- Дальше я вас куда нибудь пристрою и буду думать как освободить остальных и наказать виновных. Мне понадобятся ваши показания.

Освобождённый ответил не сразу.

- Это ничего не даст, все в доле. Люди эти никому не нужны, даже себе самим...
- Даст. Я вам слово даю, люди будут свободны, а преступники - наказаны. Если бы вы знали какие силы меня послали за вами - вы бы просто не поверили. Вы нужны...

Сергей осёкся - сказать в лоб как оно есть, значило выставить себя сумасшедшим.

- Кому? - Александр вопросительно смотрел на него.
- Городу.
- Городу... Сомневаюсь. Я в городе на стройке работал, сам из Пскова. У меня и образование профессиональное есть, между прочим. Стройка остановилась, деньги видимо кончились, потом вместо меня и других таких же наняли гастарбайтеров - им можно меньше платить, хотя работу они хуже выполняют. А я вот там в итоге оказался. Слышал, что людей оттуда увозят далеко работать на каких-то кирпичных заводах и оттуда уже не возвращаются. Вот и вся городская забота. Никто не придёт и никто не поможет.
- Ну я же пришёл.
- Ну, да... Странно это даже. Честно говоря я уже и в добро и в справедливость верить перестал, хотя сейчас начинает казаться, что всё таки есть оно... Ладно, я дам показания, напишу что скажете. А вдруг? Хуже наверно-то не будет.
- Это правильно. Вы верьте в добро, верьте, это важно. Без этого... ничего не будет. А у нас с вами всё получится, вот увидите.
- Будем надеяться.

Александр улыбнулся впервые за последние несколько месяцев.

Отвезя Александра в ночлежку и быстро взяв его показания о незаконном лишении свободы, Сергей поспешил домой - у него было всего пару часов, чтобы поспать и не опоздать на утреннее собрание в отделе. По дороге он размышлял, стоит ли сообщать начальству об освобождённом свидетеле, в итоге решил, что попробовать всё же стоит. На работе он был во время. Довольно быстро очередь дошла него.

- Ну что капитан, рассказывай - что там у тебя вчера было? - полковник Слизаренко смотрел на него с какой-то усталостью и, даже казалось, жалостью.
- Валерий Дмитриевич, как я и говорил, по оперативным данным я вышел на место, где против воли содержатся десятки людей для отправки чёрти куда. Фактически, это рабство... Раз уж я там оказался, я всё таки вызволил одного человека и он уже дал показания - вот копия.

Бумага легла на стол начальника. Он бегло глянул, потом сцепил руки перед собой и начал:

- Сергей. Я же тебе вчера по телефону сказал - этим занимаются другие люди. Я говорил?
- Так точно.
- Говорил. И вот теперь, вместо того, чтобы заниматься нашими висяками, ты вешаешь на нас ещё и чужие. Давай разберёмся с этим быстро. Показания надо передать в тот отдел - понимаешь? И этого человека тоже. Где он у тебя?
- В ночлежке.
- Адрес?

Сергею пришлось соврать.

- Так, ладно, я адрес им передам и показания тоже. А ты сегодня в составе опергруппы отправляешься заниматься ограблением. И чтобы больше я об этом деле не слышал. Ты понял?

- Понял.
- Вот и отлично. Что там у нас дальше по плану?

* * *

После планёрки Сергей пулей вылетел на улицу и набрал Александра:

- Срочно уходи оттуда, тебя там могут найти. Погуляй где нибудь до вечера, дальше встретимся, я отвезу тебя в другое место.
- Что, всё так плохо?
- Нормально, - снова соврал Сергей, - просто меры предосторожности.

Оставшийся день Сергей попутно с рабочей рутиной размышлял куда деть свидетеля, пока он не придумал, что делать дальше. В голову ему пришла только одна идея.

- А я знал, что вы скоро вернётесь, - пастор встретил их с улыбкой.
- Ну, как видите, я даже не один. Это Александр, - Сергей представил своего спутника.
- Очень приятно, Пётр. Проходите. Налить вам чаю?
- Было бы неплохо. Денёк сегодня выдался напряжённый.

Они прошли в отдельную комнату, где стоял стол и несколько стульев. На нём лежала Библия, несколько брошюр, рассказывающих о храме и стоял электрический чайник.

- Как ваш родственник, всё в порядке? - священник передал каждому по чашке.
- Родственник? А... Ну да, всё хорошо, спасибо. Я к вам в общем-то по другому делу, прошу прощения что так неожиданно...
- Да ну что вы, мы всегда рады хорошим людям. Вы пейте, пейте, а то остынет.

Чай был душистый, в нём чувствовались нотки черники, приятный запах разливался по всей комнате. Сергей вкратце рассказал пастору историю Александра, тот слушал внимательно, не перебивая, периодически отпивая из своей чашки.

- Такая история, Пётр. Это свидетель страшного преступления, но меня вынуждают выдать его, чего я разумеется не сделаю. Но и спрятать мне его негде. Я подумал о вас, может у вас есть какая-то община, где можно Александра приютить на время, пока я не найду способ наказать виновных.
- Понимаю вас. Зло не дремлет и наша с вами задача, наш долг, давать ему бой. Кто как может. Александру мы конечно поможем. Вот что я могу предложить. У нас тут идёт реставрация соседних помещений, нужны работники - вы могли бы помогать и жить тут пока, за работу я готов и денег платить, немного конечно, но это лучше чем ничего. Как вам такое предложение?
- Да это просто замечательно! - воскликнул Александр. - Я по нормальной работе уже и соскучился, тем более храм восстанавливать - дело благое. Я только за.
- Ну вот и отлично, значит договорились. А вы Сергей, что планируете делать дальше, если не секрет?
- Поговорю со своим знакомым из следственного комитета, постараюсь передать дело туда.
- А людей тех что остались уже увезут, их по четвергам забирают... - грустно сказал Александр.
- Значит у меня есть ещё два дня и мне надо спешить. Не увезут, я не допущу.
- Тогда удачи вам, Сергей. Надеюсь скоро снова увидимся. Храни вас Бог.

* * *

Через час после того, как Сергей вышел из церкви, где оставил Александра на попечительстве пастора ему позвонил Слизаренко, голос у него был крайне недовольный и встревоженный.

- Так, капитан, ты меня что - дурачить вздумал?
- Никак нет. А что случилось?
- Нет никого по тому адресу, что ты дал. И, судя по всему, не было. Что скажешь?
- Понятия не имею, товарищ полковник, может он уже ушёл? Я как его отвёз туда - больше с ним не общался.
- Что, вот так просто оставил свидетеля? Не взяв телефон? Не договорившись о следующей встрече? Не верю! Ты не дурак, а значит пудришь мне мозги. И вот что я тебе скажу - ты в нашем отделе белая ворона. Ты не вжился в коллектив, всё время сам по себе, а теперь ещё и субординацию нарушаешь - врёшь своему начальнику. Мне уже сверху звонили на счёт этого дела. Понимаешь? Сверху! Надоел ты сильно, капитан - и не только мне, и твои прошлые заслуги не оправдывают твоего поведения. Так что учти - если ещё раз, слышишь, еще раз это дело всплывёт - пойдёшь участковым работать или вообще вылетишь из органов! Усёк?

- Всё понятно товарищ полковник, принял к сведению.
- Принял он к сведению, ёпрст...

Разговор на этом был закончен. Он сказал - звонили сверху? Какая ирония, это ЕМУ звонили сверху, а тут похоже звонили из какого-то другого места... Сергей усмехнулся. И тут же почувствовал как он устал - очень много событий за последние дни. Нужно было как следует выспаться и он поехал домой.

Дома его встретила Оля, которая уже переехала к нему жить. Они сели на кухне пить чай.

- Устал? Выглядишь очень усталым.
- Да, ты же знаешь - я прошлую ночь не спал почти. Надо одно дело до конца довести.
- Да да, твоё дело. Прямо как в кино про храбрых полицейских, - Оля засмеялась.

Сергей очень любил слушать её смех, он буквально заряжал его энергией.

- Ты то чем занималась сегодня?
- Как обычно, учёба. Потом вот к тёте заехала, она тебе привет передаёт.
- Ну ты ей тоже передавай. А что проходили на учёбе?
- Проходим античность. Рассказывали как в храмах приносили жертвы богам. Жертвы - это было тогда очень важно, знаешь ли.
- Мне кажется, так и сейчас, только мы этого не замечаем.
- Думаешь? Ну возможно ты и прав. Любовь есть жертва, в жертве - доброволен...
- Это что такое?
- Да так, стихи...

* * *

Сергей встал пораньше - надо было очень много успеть. Из дома он сразу поехал в следственный комитет - передать показания и контакты Александра своему знакомому следователю. Они не были друзьями, но из своей практики Сергей знал, что это честный человек, который не отступит. Далее он поспешил в свой отдел, разобрался с накопившейся бюрократией. На утренней встрече Слизаренко у него ничего не спрашивал и вообще старался на него не смотреть. На обед Сергей пошёл со своим коллегой, Димой-Стрелком, так его называли за меткость в тире. Для завтрашней запланированной операции освобождения Сергею требовался напарник, который прикроет ему спину, и хотя, как и сказал Слизаренко, в отделе он был белой вороной, и каких либо настоящих дружеских отношений за всё время службы так и не завёл - тем не менее он рассчитывал на Стрелка, как на человека вместе с которым он давно работал вместе. Сергей не стал юлить, а рассказал ему всё как есть в лоб, после чего спросил - готов ли он завтра ему помочь. Увы, ответ был отрицательный.

- Понимаешь Сергей, Слизень специально собрал нас вчера и предупредил, чтобы мы тебе в этом деле не помогали, потому как ты "вышел за границы дозволенного", как он выразился. Буквально под угрозой увольнения. У тебя конечно цель благородная, ты всегда этим отличался от всех нас, и я желаю тебе удачи, но помочь не могу. У меня семья, кредит - я просто не могу себе позволить сейчас лишиться работы. Могу лишь прикрыть тебя здесь на завтрашний день, если начальство разыскивать будет.
- Лишним не будет. Спасибо и на этом.

Больше Сергей ни с кем по этому поводу не разговаривал, он понял что это бесполезно и действовать придётся одному. И это уже было действительно опасно. Что ж, значит следовало лучше подготовиться. Грузовик должен был забрать людей днём, по крайней мере так считал Александр, но точно быть уверенным в этом было нельзя, так что Сергей планировал приехать на место как можно раньше, занять удобную позицию перед выездом из "лагеря" и когда грузовик с людьми попытается выехать - захватить его и на нём же уехать. План хороший "на бумаге" - вернее в его голове, на практике, скорее всего, всё будет сложнее. Сергей прикидывал все возможные варианты, сидя за рулём по дороге домой, когда ему на мобильный поступил звонок с неизвестного номера:

- Это Сергей? - голос бы незнакомый и очень низкий.
- Да, вы кто?
- Кто я - тебе знать не надо. Слушай внимательно. На счёт твоего дела и того человека, которого ты у нас украл. Ты не туда влез, капитан, тебе это уже намекали, но ты похоже по хорошему не понимаешь. Так вот - мы сегодня поговорили с... Олей, твоей невестой. Хорошая девушка.

Голос замолчал в ожидании пока Сергей переварит полученную информацию.

- Что с ней?
- Всё хорошо. Пока. И будет всё хорошо. И у неё, и у тебя, если ты перестанешь лезть туда, куда тебе лезть не положено. Ну а если нет, то... Сам понимаешь. В общем, это последнее предупреждение тебе - имей это в виду.

Связь оборвалась. Сергей сразу же набрал Олин номер - трубку никто не взял. Позвонил её тёте, там её тоже не было. Он рванул к своему дому, буквально влетел свою квартиру - она была пустая. Оли не было. Что же делать? - мысли путались. Сергей выбежал обратно на улицу, сел в машину и погнал к Исаакию, ему нужен был ЕГО совет.

- Прости Сергей, - охранник развёл руками, - у нас тут проверка приехала, на балюстраду сейчас не могу пустить.
- Но мне очень надо, понимаешь?! Очень! Вот все деньги возьми, мне десяти минут будет достаточно.
- Извини, никак. Правда. Через неделю комиссия уедет, тогда пожалуйста, - охранник ещё раз виновато развёл руками.

Сергей вернулся в свою квартиру опустошённый. Она показалась ему какой-то холодной, мёртвой, как склеп. Он ещё раз позвонил Оле - безрезультатно. Сергей зашёл в ванну, включил горячую воду - загоревшийся в газовой колонке огонь добавил немного тепла, а шум воды позволил ему успокоиться. Надо было подумать - что ему делать дальше.

"Чего тут думать? Бросай это дело - не будь идиотом."

Голос прозвучал неожиданно и показался Сергею очень знакомым.

- Ты ещё кто?

"Я здравый смысл, который ещё остался в твоей голове. В зрелые годы ты не делал глупостей и помогать тебе не было необходимости, как в детстве. Но вот последнее время ты что-то пошёл в разнос."

Сергей понял почему голос показался ему знакомым. Это был его собственный голос, но звучал он как бы со стороны.

- Сомневаюсь, что мне нужна твоя помощь.

"А ты не сомневайся. Ты что творишь? У тебя карьера шла вверх, невеста красавица, перспективы - и ты хочешь всего этого враз лишиться? Ради чего? Ради каких-то бомжей, которых ты знать не знаешь? Или чтобы угодить этому каменному истукану с мечом?"

- А ты то что так переживаешь за меня?

"Я - это ты. Ещё раз тебе говорю. И я хочу нам добра и успеха. Это не благородство и не смелость, пойми - это глупость. Пойдёшь завтра на свою микро-войнушку - пожалеешь, вот увидишь. Будешь потом себя корить, что меня не послушал, но будет поздно."

Около пяти минут Сергей молчал, подбирая слова и пытаясь собраться с мыслями, голос выжидал. Наконец Сергей ответил:

- Знаешь что, я уже всё решил. Не сбивай меня, мне твои советы не нужны. Я...

"Да кем ты себя возомнил, мать твою!" - голос как будто обрёл дополнительное измерение, стал ниже и громче.

"Святошу из себя корчишь?! А об Оленьке, сладкой девочке, ты подумал?! Как её резать будут? Но это потом! Для начала..."

Сергей сунул голову под струю холодной воды. Голос пропал. Он держал её так несколько минут, потом выключил воду, вытер волосы полотенцем и вышел из ванны. Надо было как следует проверить оружие и успеть поспать, хотя бы несколько часов.

* * *

Утро к удаче Сергея выдалось не пасмурным, иначе бы он рисковал замёрзнуть в ожидании этого проклятого грузовика. Сергей залёг в лесополосе, почти что перед воротами "лагеря". Рядом, на брезентовой подстилке лежал автомат. Ждать пришлось несколько часов, у Сергея затекли ноги. В полдень грузовик заехал в ворота. Сергей снял оружие с предохранителя и двинулся ближе. Из-за забора слышались какие-то выкрики, но разобрать их было нельзя. Примерно через час ворота открылись вновь. Будь у Сергея напарник, возможно он сделал бы объявление в мегафон и предложил бородачам сдаться, но напарника не было - и единственный его шанс на успех заключался в неожиданном нападении. Автоматная очередь прошлась по лобовому стеклу, сразу отправив водителя и его бородатого соседа в вальгалу. Следующим погиб охранник, открывавший ворота. Сергей вбежал на территорию - амбар был раскрыт настежь, там никого не было. Двор также был пуст. Он осторожно подобрался к пристройке, где возможно мог быть ещё кто-то. Видно было, что дверь не заперта. Сергей резко раскрыл её: человек в камуфляже за ней и Сергей выстрелили одновременно. Камуфлированный охранник сполз на землю, Сергей осознал, что тоже лежит на земле. Он прислушался к свои ощущениям, боли вроде бы не было. Он ощупал торс, две пули застряли в бронежилете, и тут почувствовал горячую влагу возле левой ноги. Это была кровь, его кровь - его всё таки ранили в ногу. Сергей выругался, и при этом похвалил себя за предусмотрительно взятый с собой бинт. Сделав кое как перевязку, он проковылял до грузовика, откинул брезент и увидел там пару десятков людей. Они не спали, но глаза у них были стеклянные, видимо их всё таки чем-то накачали перед перевозкой. Сергей открыл дверцу кабины - оттуда на землю выпал окровавленный бородач. Залез внутрь, выбросил второго с другой стороны и завёл заглохший двигатель - надо было срочно выбираться, пока он не потерял сознание от потери крови. Его план сработал и он был этому рад. К счастью пробок не было, и уже через пол часа он въехал на территорию больницы на Костюшко. Однако, выключив двигатель Сергей понял, что у него уже нет сил, чтобы выбраться из автомобиля. Он сильно ослаб, глаза закрывались сами собой - постепенно он погрузился во тьму.

Сначала ничего не было. Время исчезло. Сергей почувствовал, что как будто проснулся поле долгого сна, но его по прежнему окружала тьма. Он словно парил в темноте. Постепенно, в центре его внимания стал проявляться огонёк. Он рос, потом превратился в яркую сияющую звезду, потом она раздвоилась - свет стал совсем нестерпимым, но отвести взгляд Сергей не мог. Вдруг сияние резко пошло на убыль и он увидел - что за этим светом скрывается ангелоподобное существо с крыльями за спиной. Два ярких золотых светоча, которые теперь светили тепло и скорее приятно - это были его глаза. Само тело, включая крылья, были как будто мраморные, но при этом удивительно гибкие. В руках ангел сжимал пылающий меч.

- Здравствуй, Сергей. Рад тебя видеть.

- Я умер?

- Нет. Но твоё состояние сейчас близко к смерти, потому душа отделилась и мы смогли встретиться здесь, в Костяном Доме. Это радостно для меня. А ты не беспокойся, ты не умрёшь, ты нужен нам живым на службе.

- Костяной Дом? Не буду даже спрашивать, что это. Но Оля... Я не знаю что с ней...

- С Олей всё в порядке. Думаешь мы бросили бы тебя и твою невесту? Нет, Сергей. Это задание - было испытанием для тебя. И ты его прошёл. Ты не побоялся. Не поддался отчаянью. И теперь - ты один из нас.

С этими словами тьма расступилась и Сергей увидел себя в белой рубашке, стоящим на одном колене в прекрасном зале. Пол был устлан красным ковром с причудливыми узорами, в окружающем интерьере также преобладал красный с золотом. Перед ним стоял ангел. Он положил меч сначала на правое плечо Сергея, потом на левое.

- Встань, Хранитель!

Сергей повиновался.

- Я нарекаю тебя Защитником Города. В этом статусе ты будешь служить дальше. Но больше мы с тобой, скорее всего, не увидимся. По крайней мере при твоей жизни. Голосов ты также больше никогда не услышишь. Только разум, вера и воля будут твоими помощниками. Ну и разумеется твои браться, с которыми ты скоро познакомишься. Одного из них ты, кстати, уже знаешь. Прощай.

Вспышка. Сергей открыл глаза. Он лежал в больничной палате. Справа стоял врач. Слева он увидел Олю. Она улыбалась.

* * *

На скамьях небольшого алтарного помещения сидели люди разных возрастов, их взор был обращён к пастору, который был одет в белые одежды. Он читал проповедь. На передней скамье сидел Александр со своей сестрой, она приехала к нему из другого города. Она тоже слушала внимательно, а в мыслях Александра царил тихий восторг от того, что сегодняшняя церемония проходит в отремонтированном помещении, к чему он приложил свою руку. Сквозь эти мысли до него, как будто издалека, доносились слова пастора.

"...и потому сегодня, находясь в обители Святого Михаила, покровителя воинов и защитников мы вспоминаем и тех, кто рисковал жизнью, исполняя свой долг, чтобы мы вот так спокойно и мирно могли жить, любить и здесь собираться. Такова их служба, хранить наш покой, как и моя - хранить и передавать Слово божие..."

TERRA INGRIA

Конец июня, утро - солнечно, но не жарко. Десять человек вышли на станции "Можайская". Экскурсовод ведёт их к легендарной горе Кирхгоф - через лес с ручьями, через поля с колышущейся высокой травой. Он что-то рассказывает, но слышат не все. Последняя пара в их маленькой колонне слишком далеко от него, до них доносятся лишь отдельные слова. Они держатся за руки - парень и девушка. Святослав и Инга. Они очень похожи - у обоих светлые волосы и голубые глаза. Волосы девушки забраны в косу. Синие джинсы. На Инге лёгкая бежевая ветровка, Святослав одет в толстовку с руническими узорами. Обычно они очень говорливы между собой, им всегда есть что обсудить, но сейчас они идут молча. Их восхищает открывшееся перед ними огромное пространство, по которому гуляет вольный ветер. Потом снова лес, тропа проходит мимо древнего кладбища с железными крестами, потом снова подъём и они на месте. "Лысая гора" с огромным расколотым камнем в центре.

- Вот и он! - вещает экскурсовод. - Гром-камень, Петровский камень, Укко-киви - на языке ингерманландцев. У него много названий. Считается, что он расколот ударом молнии и когда-то давно тут даже проводили ежегодные языческие празднества - Юханнус или Иванов день. Но это конечно дела давно минувших дней...

Заводится оживлённая беседа. На камень залезают, фотографируются. Святослав с Ингой стоят чуть в стороне.

- Давай дождёмся когда они уйдут? Хочется побыть тут без шума и гама, наедине, - говорит Инга своему спутнику.

Он соглашается. Через пол часа группа уходит. Солнце стоит в зените. Абсолютная тишина. Пара подходит ближе к камню. Сбоку современной краской нарисован маленький жёлтый флаг с синим крестом. Инга прикасается к нему рукой.

- Как думаешь, это правда?
- Что именно?
- Ну то, что в него попала молния и он с тех пор как бы отмечен?

Инга забирается на камень, не дожидаясь ответа.

- Сфотографируй меня тоже!

Святослав достаёт фотоаппарат и делает несколько фото.

- Про камень и молнию, - говорит он, - почему нет? Если тут действительно проводили какие-то обряды... Интересно было бы посмотреть... Вот чёрт... Ты зонт взяла?

Резко потемнело. Инга посмотрела на небо - туч почти не было, просто солнце уже клонилось закату.

- Что-то я не поняла... Вроде день ещё должен быть. Сколько время?

На часах у Святослава было 12.50, как и положено.

- Ерунда какая-то... Может с горы так кажется просто, что Солнце садиться?
- А может это камень? - глаза Инги были широко раскрыты, на лице блуждала улыбка. - Может это какая-то магия?

- Так, пошли найдём кого нибудь и узнаем сколько сейчас времени на самом деле.

Святослав помог Инге спуститься с камня и они пошли обратно по тому же маршруту, по которому шли сюда.

На кладбище крестов было заметно меньше. Святослав с Ингой переглянулись.

- Так, по идее недалеко должны быть дома - помнишь мы проходили их?
- Да, типа дач. Давай туда.

Дом стоял только один. Деревянный, но добротный, с какой-то чудаковатой резьбой. Солнце совсем почти село, было уже темно - в окошке дома был виден слабый огонёк. Инга попыталась заглянуть в него, но стекло оказалось слишком мутное. Его даже трудно было назвать стеклом в привычном для Инги смысле - это скорее походило на слюдяную пластину. Святослав постучался в дверь. Огонёк в окне пропал. Потом послышались шаркающие шаги.

- Кто там? - спросил глухой голос из-за двери.
- Простите пожалуйста, мы заблудились. Вы не могли бы нам помочь?

Почти минуту никто не отвечал - видимо на той стороне решали, стоит ли рисковать и открывать дверь незнакомцам в столь поздний час. Потом послышался звук отодвигаемого засова и дверь со скрипом отворилась. На пороге стояла пожилая женщина в просторном льняном платье, на голове у неё был какой-то странный матерчатый убор, а в руке у она держала масляную лампу. Она минуту рассматривала гостей молча.

- Вы на праздник пришли? - голос звучал недоверчиво.

- На праздник? Нет. Я говорю, мы тут были с экскурсией, а потом стемнело , нам бы узнать сколько время и как до станции добраться, - Святослав взял инициативу на себя.

- А что за праздник? - подключилась Инга.

- Иванов день, ясное дело... Не понимаю, что вы говорите, какая станция. Но если заблудились - можете зайти. До начала ещё час, можно попить чаю.

Женщина впустила гостей в дом. Внутри пахло древесиной, какими-то сухими травами. Было темно, свет давала только та самая масляная лампа. Когда они зашли в кухню - увидели на столе самовар и свечи. Стол, как и стулья, был сделан из жёлтого дерева, был довольно грубо отёсан, но при этом был гладкий. Сверху на нём была настлана белая скатерть с красными узорами. Такими же были занавески.

- Садитесь, - женщина поставила на стол ещё две глиняные чашки. - Меня Анна зовут. Аннели. А вас как величать?

- Меня Святослав, а это - Инга.

- Инга? Инга - хорошее имя. Сегодняшняя ночь - для всех важная, но для тебя, особенно.

- Для меня? - Инга оживилась, - Почему?

- Да, вы явно не здешние, раз не знаете. Ну значит судьба такая у вас была - прийти сюда именно в этот день. Пойти вам надо к Камню сегодня, там всё поймёте. И ты Инга про себя всё поймёшь и парень твой. - Анна улыбнулась.

- Да мы только что оттуда, мы на него и ходили смотреть.

- Не в то время ходили. То - этой ночью будет. Только тогда, когда все там соберутся, когда слова скажут нужные, тогда и смотреть надо. Эх... - Анна мечтательно подняла глаза, - если вы в первый раз, это будет особенно. Я свой первый как сейчас помню, хотя давно это было, до замужества ещё...

- А где ваш муж?

- В войне сгинул. Хотя иногда он приходит, во снах...

- В войне? С кем?

Анна снова взглянула на Святослава с подозрением. Потом перевела взгляд на Ингу.

- С немчурой шведской, с кем же ещё? Хотя у нас тут теперь своя немчура, которую Пётр привёз... Странные вы. И одежда на вас странная. А может вы... Может вы сами - оттуда? Слушайте, мы тут люди простые, не во что не лезем. Хозяйством занимаемся... - было видно, что Анна забеспокоилась.

- Да нет, вы не бойтесь. Мы из города приехали природу посмотреть, мало что знаем про это место. А одежда - просто... у иностранцев купили, - затараторила Инга, пихнув Святослава под столом ногой.

- Да, всё в порядке, - поддакнул Святослав, - только... Знаете, ещё один вопрос, возможно он вам покажется странным, но... какой сейчас год?

Почти минуту Анна просто смотрела на них. Потом начала хохотать.

- Ну вы шутники! Как же я сразу не поняла, Иванов день же! Ну молодцы, молодцы... А я то думаю, что такое? Но шутки шутками, а время пришло, - она кивнула на оконце, за которым в темноте мелькали какие то огоньки. - Пора! Собираться надо. Тебе Инга я платье дам, специально для праздника. Мне оно уже ни к чему, а тебе в самый раз будет.

- Да нет, что вы, спасибо - не надо!

- Не спорь! В этом только людей смешить. А ночь важная для тебя будет, я тебе уже сказала. К Юхо в таком ходить нельзя, проклянёт.

- К Юхо?

Анна махнула рукой.

- Пошли Инга, переоденешься. А ты, парень, тут пока сиди, чай допивай.

Анна отвела Ингу в соседнюю комнату. В углу стоял большой деревянной сундук, окованный железом. Сверху на нём лежала узорчатая скатерть, как на кухонном столе.

Хозяйка дома бережно свернула скатерть, открыла сундук и достала оттуда длинное белое платье.

- Вот, это тебе. Надевай на голое тело, так правильно. За одеждой потом вернёшься.

Инга спорить не стала, всё это было крайне интригующе. Она быстро переоделась и вернулась с Анной на "кухню".

- Неплохо, - Святослав осмотрел Ингу оценивающе. - Теперь мы готовы?
- Ещё одно, - Анна дала в руки Инге горящую свечу, - обычай. Незамужние девушки несут к Юхо горящие свечи, там увидишь что с ними делать.

Они вышли из дома. По дороге вверх к холму тянулись золотые огоньки, это другие люди шли к камню. Святослав с Ингой влились в эту процессию и сразу же потеряли Анну из виду. Было тепло. Даже слишком тепло для ночного времени. Вскоре они снова поднялись на холм, там уже было много народу. От обилия огней стало светло. Процессия стала как бы закручиваться вокруг камня, подле которого лежал хворост. Девушки, сделав один оборот, ставили свои свечи в гущу хвороста и образовывали новый, внутренний круг. Мужчины оставались во внешнем. Огонь разгорался. Святослав понял, что не различает Ингу среди других девушек в белых платьях. В их глазах также блестел огонь. И тут он услышал. Сначала тихо, потом всё громче и громче. "Юххо. Юххо. Юххо! Юххо!". Святослав сам не заметил, как начал повторять в такт, не отрывая глаз от пламени. Некоторые девушки начали скидывать платья, оставаясь полностью обнажёнными. Постепенно этому примеру последовали все остальные. Отблески пламени гуляли по их телам и все они казались одинаковыми и во всех он узнавал Ингу. Внезапно на камне выросла тёмная фигура. Она было высокая, явно мужская, но... с рогами. Голова была похожа на лосиную, а глаза пылали всё тем же жёлтым огнём... Призывы стихли, наступило полное молчание, нарушаемое только потрескиванием кострища. Лосиноголовый поднял руку и в голове Святослава прозвучало повелительное: "Смотри!".

Всё изменилось. Он увидел огромную тёмную башню. Она была невозможных размеров, высотой с целую планету, заслоняющая небо и Солнце. Святослав почувствовал себя песчинкой рядом с ней. Даже не песчинкой - атомом. Атомом, обладающим взглядом и сознанием, но абсолютно беспомощным перед этой громадиной и это было очень неприятное чувство. Вдруг у её подножия отворяется крошечная дверь. Он видит как в неё входит обнажённая женская фигура, сияющая золотым светом. Он узнаёт её. Дверь захлопывается. Сначала ничего не происходит. Потом появляется лёгкая дрожь. Она усиливается. Стены башни начинают дрожать, крошиться, трескаться. В конце концов башня рушится с оглушительным грохотом, рассыпаясь в прах, пожираемый золотистым огнём. Этот огонь вызывает у Святослава чувство спокойствия и не обжигающего тепла. Постепенно огонь превращается в золотые осенние листья, что падают на зелёную траву. Ещё чуть позже исчезают и они, и остаётся только трава. Он видит свою руку на этой траве и понимает, что лежит. Видит тот самый расколотый камень. Видит сидящую на нём Ингу. Больше никого.

- Извини, не хотела тебя будить.

Над холмом в ясном небе светит прохладное вечернее солнце. Они были одни.

СУТЬ ВЕЩЕЙ

(Рукопись, найденная в интернете)

Хм... С чего бы начать? Знаете, я сейчас пишу эти строки, а сам хохочу, потому что прекрасно понимаю, что вы не поверите ни единому моему слову. Да мне это, собственно, и не надо, это скорее чтобы выговориться - не держать в себе. Хотя конечно, где-то в глубине души я тешу себя надеждой, что эта анонимная запись в интернете попадёт на глаза тем, кто поймёт меня, а возможно даже таким же - как я.

Итак, когда я впервые осознал то, что в дальнейшем изменило всю мою жизнь? Пожалуй, надо начать с исчезнувшей церкви. Конечно, скорее всего, как я сейчас понимаю, мой "дар" был у меня самого раннего детства, но это был первый случай, когда пришло осознание того, что "вещь" и его "суть" - это не одно и тоже. Мне было 11 лет, и мы с моим отцом, гуляя по центру Петербурга, забрели на Мойку - к Юсуповскому дворцу. Только только появились доступные для населения цифровые "мыльницы", и мы взяли за привычку устраивать фото-охоту на всякие достопримечательности, которых в нашем городе, как известно, хоть отбавляй. Погода была солнечной, цвета яркие и я увидел идеальный объект для фотографии - готическую церковь, какие я видел на картинках к рассказам о старой Европе. Об этом я тут же сообщил отцу, но, к моему удивлению, он не понял - какую церковь я имею в виду. Я показывал пальцем, думал что отец меня разыгрывает, в конце концов сам попросил фотоаппарат. Какого же было моё удивление, когда на маленьком экране предварительного просмотра, на месте увиденной мной прекрасной церкви я увидел какое-то уродливое бесформенное серое здание. Как тогда объяснил отец - это был Дворец культуры работников связи, однако уже дома, покопавшись в энциклопедии, выяснилось, что это советская перестройка той самой увиденной мной реформаторской церкви. Отец тогда потрепал меня по волосам, улыбнулся, но ничего не сказал. После этого случая я несколько раз возвращался на это же место в надежде дойти до призрачной церкви и, возможно, даже войти внутрь, но каждый раз по мере приближения готические очертания меркли, становились прозрачными, а совсем близко растворялись полностью - и входил я уже в самый что ни на есть реальный ДК (с вахтёршей на входе). Меня это огорчало и наводило на мысль о странной галлюцинации, вызванной, возможно, какой-то случайно просмотренной телепередачей об истории этого здания, которая отложилась в подсознании. Тем не менее, вооружившись цифровым фотоаппаратом, который теперь был всегда со мной, я стал внимательно относиться ко всем новым объектам, встречавшихся в моей жизни. Если они вызывали мой интерес - я их фотографировал и сравнивал результат с тем, что я видел своими глазами. Постепенно я понял, что таких объектов не так уж много, но и не мало - это могли быть не только здания, но и какие-то более мелкие предметы, а также люди. Например, пришедший в старших классах новый географ, интеллигентный немолодой уже мужчина с бородой - как выяснилось чуть позже был инвалидом, у него не было одной руки по локоть, однако изначально я видел его с обоими руками и очень удивлялся шуткам моих одноклассников на эту тему. Однако, странность было ещё и в том, что далеко не все инвалиды и перестроенные здания виделись мне как-то иначе. Напротив, большинство из них, несмотря на изменении были для меня такими же реальными как и для всех остальных. Этого я не понимал. Почему мой дар (так я его стал называть спустя какое-то время) работает выборочно? Что отличает эти объекты от других и почему на близком расстоянии они теряют свою "суть"? Два этих вопроса не давали мне покоя, я нигде не мог найти на них ответ или хоть как-то обосновать. Всё изменилось с появлением интернета.

У меня появился свой блог в ЖЖ, в котором я размещал, в том числе, свои фотографии и был подписан на других блогеров, в основном топовых. Одним из них был, часто цитируемый и поныне, блогер utkovsky. Настоящая это фамилия или нет - и по сей день не известно. Сам о себе он писал, что является русским эмигрантом в США, где преподаёт ядреную физику в одном из крупнейших университетов (каком именно - умалчивает). При этом большинство его текстов касалось вовсе не физики, а философии и истории. Утковский, похоже, считал себя эдаким прогрессором, призванным открыть глупым российским гражданам всю правду о реальных исторических процессах, прежде всего касающихся России и истоках советского строя. Многие считали его теории конспирологией, что не мешало ему быть в топе рейтинга по просмотрам и комментариям. Мне же просто было интересно его читать, потому как публицист он был действительно талантливый, да и со многими его выводами я был в общем-то согласен. Почему я пишу о нём сейчас в прошедшем времени? Потому что к моменту написания этого текста он уже удалил свой журнал по неизвестным мне причинам. Впрочем, многие утверждают, что он сделал это из соображений безопасности, но продолжил свою просветительскую деятельность под другим ником. Так вот, не смотря на то, что, как я уже написал выше, большинство его текстов касалось истории, время от времени, что-то научно-физическое в его журнале все же проскакивало. Один из таких постов и привлёк особое моё внимание, ибо, как мне показалось, касался он именно тех странных явлений, которые я наблюдал в своей жизни. Я приведу этот текст полностью, чтобы ничего не ускользнуло от вашего внимания:

"Сегодня мы поговорим о "точной" науке - физике. Начну с того, что я обычно рассказываю своим студентам. Возможно, вас удивило то, что я взял слово "точной" в кавычки, ведь физика базируется на математическом аппарате, что позволяет делать точные, в смысле - однозначные вычисления. В отличии от истории, где есть масса пробелов, которые додумываются и интерпретируются в соответствии с политической установкой, тут, казалось бы, всё должно быть иначе. Да, когда-то так и было, но сейчас эти времена давно позади. С того момента, как знаменитый двухщелевой опыт Юнга был повторён с единичными электронами можно сказать, что физика вступила в прямое взаимодействие с философией и также стала зависеть от интерпретаций, а значит - перестала быть точной. Что же это был за эксперимент? Томас Юнг пропускал свет через пластину с двумя щелями, наблюдая на проекционном экране интерференционные волны вместо двух полосок света, что доказывало его волновую природу. Какого же было изумление учёных, когда они увидели ту же самую картину, пропуская единичные электроны через те же две щели. Уж в этом то случае они ожидали в конечном итоге получить две полоски, соответствующие следам прошедших через них электронов. Однако они по прежнему видели волны (набор светлых и тёмных полос явно больше двух), как будто бы электроны проходили одновременно через обе щели, проявляя свойство волны. Но самое странное произошло, когда они попытались детектировать каждый электрон, чтобы убедиться, что он проходит через одну щель и не проходит через другую. В этом случае на фотопластине, фиксирующей столкновения электронов, наконец-то сформировалась именно та картина, которую ждали - две ровные полосы. Никаких волн. Чтобы объяснить это, было введено понятие Наблюдателя, коллапса волновой функции в случае внешнего наблюдения и появлению копенгагенской интерпретации квантовой механики. Т.е. некого полу-философского объяснения и соответствующего математического аппарата, позволяющего работать с подобными явлениями. Опять же, если очень коротко, суть её состояла в том, что квантовая система находится вероятностном состоянии до тех пор, пока не появится Наблюдатель - именно в этот момент волновая функция как бы схлопывается, и мы видим конкретную точку от электрона. В принципе, для расчётов этого было достаточно, но у этой интерпретации есть одно крайне неприятное свойство - оно разделяет единый физический мир на мир квантовых величин (очень маленьких) и макрообъектов. Между этими мирами получается разрыв, каждый живёт по своим законам и один к другому никак не сводится. Это послужило толчком к тому, чтобы другие, более молодые физики начали предлагать свои варианты интерпретации квантовых явлений - одной из который является так называемая многомировая теория Эверетта. О ней и пойдёт речь далее.

29-летний Хью Эверетт специально прилетел из США в Копенгаген, чтобы встретиться с основателем копенгагенской теории матёрым физиком Нильсом Бором. Хью тогда, скорее всего, не понимал, что физика теперь тоже стала частью большой политики и европейские заправилы не пустят какого-то янки в свою вотчину, какие бы гениальные идеи он не предлагал. Это и произошло, ему дали от ворот поворот, после чего он в своих исследованиях к этой теме больше не возвращался. Та теория, которую мы сейчас знаем под названием Многомировой интерпретации, и которая уже сейчас наступает "копенгагенским" на пятки - родилась много позже благодаря Брайсу Девитту, гарвардскому доктору философии в области физики. Да, уважаемые читатели - это именно та самая борьба двух систем, европейской и американской, и, я уверен, что американская рано или поздно победит окончательно, о чём я писал уже не раз. Но вернёмся к теории, что же там было такого революционного и почему она называется многомировой?

Всё просто и сложно одновременно. Изначальный текст Эверетта вообще умещался на двух листах А4. Идея была в том, что каждый раз, когда наблюдается некое квантовое явление, вроде электрона летящего через одну или другую щель в пластине, образуются два мира - в одном электрон пролетает через левую, а в другом - через правую щель. Наблюдателей также становится двое. Таким образом наша реальность постоянно распадается на триллионы миров, причём вместе с наблюдателями. Но самое главное не это, а то, что при таком подходе исчезает необходимость в коллапсе волновой функции и не происходит разрыва между квантовым и макромиром. Грубо говоря, квантовой неопределённостью в многомировой теории обладают все объекты без исключения, включая нас с вами. Афоризм "Кто знает, возможно стулья за нашей спиной превращаются в кенгуру" - здесь нужно понимать буквально. Почему же, спросите вы, в таком случае, макрообъекты не распадаются и не ведут себя как электроны? Вот моя чашка на столе и с ней ничего не случится, даже если я отвернусь! Ответ таков - потому что наблюдателем является не только человек. Любой лучик света, который упав на чашку и отразившись от него, врезался в стол - уже связывает стол и чашку как объект и субъект. Стол наблюдает за чашкой, мы за столом, наши шаги слышит соседская кошка, а на неё смотрит в телескоп мальчик из дома напротив. За счёт подобного взаимного наблюдения весь наш мир связывается в единую устойчивую систему поддержания незыблемой реальности, но если создать для объекта условия, когда он не будет взаимодействовать ни с чем, то он также впадёт в состояние неопределённости, превратится в пространственную волну. Сейчас опыты на атомах уже подтверждают эту теорию, хотя атом не является квантовой частицей.

Ну а теперь я поделюсь с вами теми своими рассуждениями, которыми я НЕ делюсь со своими студентам. По той причине, что на данный момент они выходят за пределы науки. Я не буду утверждать, что то, что я сейчас расскажу - абсолютно верно, но лично мне это кажется вполне вероятным. Более того, у меня есть некоторые основания полагать, что этим уже вовсю пользуются и пользуются давно. Ну а если уж совсем уходить в конспирологию, в которой, знаю, меня периодически обвиняют, добавлю, что одна из причин, по которой теория Эверетта всё ещё пока не является общепризнанной, заключается в том, что кое кто, возможно, решил зарезервировать практическое её использования только для себя. Ещё раз - это лишь догадки, и я на этом не настаиваю.

Итак, что у нас сейчас находится за пределами науки? На самом деле очень много чего, но одна из главных загадок - это природа нашего сознания. Предположений и теорий много, но это лишь предположения и теории. Если их обобщить, то будет что-то вроде: "Сознание - это побочный эффект наблюдения и анализа внешнего мира, замкнутый на понятие "Я" наблюдателя". Опять всплывает Наблюдатель. А теперь представьте, что если наблюдатель, обладающий сознанием, может посредством воображения и воли непосредственно управлять появлением новых миров? И более того, выбирать - в каком из них ему продолжить своё существование? По сути, это происходит постоянно, но как бы без нашего сознательного участия, как бы случайно, само по себе. Вот эта вера в копенгагенские "случайности" мешает сознательному переходу между мирами. Как можно увидеть или даже сместиться в иную реальность - хотя бы чисто теоретически? Я думаю, для этого нужно обладать железной волей и уверенностью, которая в нашем мире есть мало у кого, а возможно, что таких людей нет вовсе. Однако, есть выход. Увеличение количества связанных друг с другом наблюдателей. Сложно сказать, какова должна быть эта связь - возможно родство, сходство устремлений, общая история, общее место проживания. Объединившись, они могут попытаться сдвинуть мир в нужную сторону, а если выражаться более точно, сдвинуться самим в иные миры. Думаю, что это возможно. Вопрос который меня действительно интересует - встретят ли подобные "путешественники" на межмировых путях таможенные пункты..."

Надо сказать, я не сразу переварил эту информацию и какое-то время она, как бы это сказать, обрабатывалась в моей голове. Я думал обо всём этом перед сном, постепенно соотнося с тем, что происходило со мной. Я знал, что мои предки по отцовской линии жили в Петербурге ещё с дореволюционных времён, самая ранняя фотография в нашем семейном альбоме датировалась 1902 годом и сделана была в одном из городских фотосалонов. Но если дело было в родстве, почему мой отец не видел того, что вижу я? На примере той же церкви? Возможно имеют место быть какие-то генетические особенности. Тем не менее, я пришёл к выводу, что для того, чтобы иметь возможность взаимодействовать с "призрачными" объектами, мне нужен как минимум ещё один такой же наблюдатель, который обладает тем же даром и видит то же , что и я. И я начал поиски. Сначала я написал в личку Утковскому, где пересказал всю свою историю и сослался на его текст - меня интересовало его мнение и я надеялся, что возможно он мне посоветует кого-то, кто мне поможет. Увы, он мне не ответил. Тогда я прошёлся по различным эзотерическим сообществам и запостил туда стилизованный под их тематику текст, и просил связаться со мной тех, кто обладает подобным даром. Мне написало несколько человек, с одним я даже встретился лично, но увы - все они оказались простыми городскими сумасшедшими или мошенниками. Например, одна виртуальная женщина представилась мне потомственным белым магом и попросила выслать некоторую сумму денег на билет в Петербург - я разумеется отказался.

С момента моей публикации прошёл почти год и я уже смирился было с тем, что мне не удастся продвинуться в нужном мне направлении, как на указанный в посте емейл пришло письмо. Я не могу его тут привести, как и открыть личность написавшего мне человека, так как он попросил меня не делать этого. Скажу лишь, что она (пусть это будет она) является человеком с учёной степенью в области биологии. Для простоты я буду звать её Надежда. В общих чертах она написала, что также является коренной петербурженкой и обладает теми же способностями. Более того, она написала, что моё предположение о совместном наблюдении и взаимодействии с объектами "другого мира", как она их называла - верно. И она уже помогла некоторым людям сделать "вход". Надежда предлагала встречу и я, разумеется, с радостью согласился. Нет смысла описывать её внешность по вышеуказанным причинам, добавлю только что на вид ей около сорока. Мы встретились в кафе, где всё обсудили. Я сразу предложил пойти к призрачной реформаторской церкви, чтобы я попробовал войти в неё, но она сказала, что сначала стоит потренироваться на чём-то попроще. У Надежды был подходящий, по её словам, объект и мы сразу из кафе поехали на её машине в пригород. По пути я пытался расспросить её о тех других, которым она уже помогла, но она переводила тему и говорила, чтобы я набрался терпения, что ей надо убедиться в реальности моего дара, после чего она расскажет больше. Не скрою, меня это заинтриговало ещё больше. При этом сама она всю дорогу расспрашивала меня - о том, чем я увлекаюсь, моих родителях, моих взглядах на жизнь. Я не видел какого-то смысла что-то скрывать от неё, потому с удовольствием отвечал на её вопросы. Часто она как бы соглашалась со мной и что-то рассказывала уже о своей жизни и своей семье. Так мы провели около часа, выехав из города через Пулковское шоссе и, в конце концов, свернули на неприметную просёлочную дорогу. Медленно, на второй передаче, мы проехали по ней ещё около двадцати минут. "Дальше пешком," - объявила Надежда и мы покинули автомобиль. Примерно через пол километра пути мы оказались возле старой заброшенной деревянной усадьбы. У дома было два этажа, доски выцвели, окна были заколочены, но все ещё были видны резные орнаменты. Увы, к моему разочарованию не она была нужным нам объектом, а старая яблоня, которая стояла в бывшем когда-то саду подле дома. Она сильно выделялась на фоне обычных сорных кустов и деревьев вокруг. Толстые извилисты ветви, сочная листва и спелые, ярко жёлтые с красным, казавшиеся просто светящимися, плодами. Вид был поистине чудесный, ничего подобного я раньше не видел. Тем более здесь, в глуши, неужели кто-то специально ухаживает за ней? - подумал я. "Подойди ближе и попробуй сорвать яблоко," - сказала Надежда, кивнув в сторону дерева. Я двинулся вперёд. До яблони было около ста метров, но по мере приближения к ней, она всё сильнее тускнела, выцветала и когда до неё оставалось уже несколько шагов, превратилась в абсолютно засохшее мёртвое дерево. Это был знакомый эффект. Я оглянулся. Надежда двинулась вслед за мной. И теперь я наблюдал уже обратный процесс. Когда Надежда оказалась рядом со мной, передо мной снова сияла та самая сказочная яблоня. "Ну что, теперь ты сможешь его сорвать, но... вместе со мной," - сказала она и потянулась к яблоку, давая понять, что я должен следовать её примеру. Мы взялись за него одновременно и я почувствовал его гладкую кожуру, его плотность - оно было реальным. Мы потянули вместе, и оно оказалось в наших руках. Надежда убрала свою руку, но яблоко по прежнему лежало в моей. Я ощущал его тяжесть. "Можешь даже съесть его теперь, оно вкусное," - Надежда улыбнулось и позвала за собой идти обратно. Не долго думая, я спился зубами в этот прекрасный плод, добытый из другого мира или времени и почувствовал его сладкий сок во рту. Яблоко и вправду оказалось невероятно вкусным. Если говорить честно - это было самое вкусное яблоко, которое я съел в своей жизни. Всё это очень впечатлило меня и какое-то время мы ехали в машине молча. Очевидно, Надежда тоже понимала, важность этого момента для меня и позволила прочувствовать его в тишине. Потом она заговорила. Я постараюсь передать часть нашего диалога в точности:

- Чтобы ты понимал, яблоня - это тестовый объект, который мы используем для таких проверок.

- Мы?

- Мы. Хранители. У меня особая роль - я Проводник.

- И что это значит?

- Именно то, что ты видел. То смещение реальности, которое произошло, когда ты взял яблоко никак не отразится на всём остальном мире, к которому ты привык. Потому что мы, как я уже сказала, специально создали этот объект таким для проверок. Но если ты попытаешься войти в ту церковь, про которую ты говоришь, с моей помощью - тот мир, к которому ты привык исчезнет, вернее он очень сильно изменится.

- То есть, я не смогу вернуть обратно?

- Почему, сможешь. Но не захочешь. Некто ещё из тех, кого я туда отвела, не захотел вернуться. Поэтому ты хорошенько подумай, нужно ли тебе это. Не отвечай сейчас, не торопись. Всё взвесь. Если решишься - заверши дела, которые требуют завершения, попрощайся с теми, с кем сочтёшь нужным, скорее всего вы больше уже никогда не увидитесь.

- Но... Что там? Вы... Ты можешь мне рассказать?

- Там другой мир. Мир, в котором вместо Дома культуры стоит церковь. История там пошла по другому пути. Более... удачному, так скажем. Ты можешь не беспокоиться о том, чем ты будешь там заниматься - работу ты найдёшь, а мы тебе поможем. Тебя встретят там другие Хранители. Возможно даже ты захочешь присоединиться к нам.

- А чем эти Хранители занимаются? В чём их глобальная цель?

- Это ты поймёшь, когда решишься войти. Сейчас я не могу тебе этого рассказать.

Мы поболтали ещё немного о жизни, о том, о сём, но там уже не было ничего важного, чем я бы хотел с вами поделиться. Я пишу этот текст сейчас, потому что решился. Я поставлю его с задержкой и он появится завтра, когда я буду уже внутри. Не знаю точно, что меня там ждёт, но надеюсь что-то не менее прекрасное, чем то яблоко. Все дела я тут завершил, родителям сказал, что уезжаю в путешествие, где нет связи. Звучит довольно глупо, но что я мог ещё сказать? Те же возможные читатели этого текста, которые обладают подобным даром, поймут что они не одни такие и, возможно, захотят последовать моему примеру. Вот так. За сим всё, раскланиваюсь. Удачи вам, в этом мире ))

ЦЕРЕМОНИЯ

- Не вижу ничего серьёзного, всё в пределах нормы, - врач, мужчина средних лет, внимательно изучал кардиограмму. - Давно у вас эти ощущения в сердце?

- Пару месяцев. И, знаете, это довольно пугающе. Начинает казаться, что умираешь. И эти сны ещё...

- Сны? - доктор приподнял бровь.

- Да... - Анна, молодая рыжеватая девушка, замялась, - приснилось тут пару раз, будто меня заживо похоронили. Заколотили в гроб и засыпали землёй...

- Понятно. Много нервничаете, в этом всё дело. Кардиограмма и эхо показывают, что физиологически всё в норме. Я вам выпишу успокоительное и витамины.

Врач протянул рецепт.

- И вот ещё что, по поводу снов. Далеко не всегда они означают что-то плохое - по себе знаю. Возможно, скоро у вас начнётся новая жизнь, перемены! Вы в театры ходите?

- Бывает иногда. - Анна попыталась вспомнить, когда последний раз была в театре.

- "Церемония". Сейчас идёт, очень советую вам посетить. Давайте я вам даже запишу... Вот возьмите. Ну, а если не поможет всё это - возвращайтесь, попробуем что-нибудь ещё.

На стикере кроме названия постановки был также адрес и даты со временем. Это было несколько неожиданно, но интересно. Анна покрутила стикер в руках и положила его вместе с рецептом в сумочку.

- Хорошо, схожу, спасибо. Но если не понравится - пеняйте на себя!

- С удовольствием выслушаю ваши отзывы. Не забудьте только записаться заранее на приём, у меня сейчас много пациентов. Такие времена сейчас - у людей много проблем, всё это конечно сказывается на здоровье. Но жизнь всё равно продолжается, надо находить время для отдыха и удовольствия, порой это лучшая терапия.

* * *

Анна Штерн не была заядлым театралом - и это мягко сказано. Когда она училась в институте на факультете журналистики, ей приходилось делать несколько репортажей о театральных новинках в рамках учебного задания, тогда она и поняла, что это не её жанр, хотя большинство её тогдашних институтских подруг посещали театры регулярно. Как говорила её бабушка, родившаяся и прожившая всю свою жизнь в культурной столице: "Посещение театра - признак интеллигенции и хорошего воспитания". Анна с этим, в общем-то, не спорила, и даже иногда ходила в Мариинку и Александрийский, когда её туда звал какой-нибудь поклонник, но сама по себе никогда в театры не стремилась, ей всегда казалось, что игра актёров на сцене выглядит искусственно, "люди за деньги чего-то изображают", причём, по её мнению, изображают плохо. Сейчас Анна работала обозревателем на крупном финансовом портале, и по работе её интересовали цифры и графики растущих и падающих акций, а для души она предпочитала книги, в основном иностранную классическую и современную прозу, а также "иное" кино - так она называла что-то около-артхаусное, идущее как правило в кинотеатрах "Аврора" и "Дом Кино". У Анны были длинные рыжеватые волосы, голубые глаза, тонкий прямой нос и вполне себе стройная фигура, в целом и сама она, и окружающие считали её довольно привлекательной девушкой. На лице у неё были веснушки, которые она не очень любила, но молодым людям это вроде как даже нравилось, им казалось это чем-то милым. Анне нравилась белые или бежевые свитера с высоким воротником, и вот как раз в одном из таких своих свитеров она сидела сейчас перед компьютером в рабочем офисе, пила горячий кофе и пыталась найти что-нибудь про рекомендованный врачом спектакль. Сначала она зашла на сайт петербургской афиши, потом попробовала поисковик, но, увы, не обнаружила ничего с нужным названием, что шло бы сейчас в городских театрах. Она хотела даже перезвонить врачу, может он что-то напутал, но потом решила, что это будет глупо, а кроме того она не хотела так быстро сдаваться. Дело в том, что была ещё одна проблема с этой записью, почерк у него был классический, "докторский" и если улицу Рубинштейна в адресе она разобрать смогла, то вот номер дома был совсем смазан, она не обратила внимания на это тогда на приёме, а сейчас приходилось догадываться. Очевидно, что это должен был быть МДТ, театр Европы, ибо других "взрослых" театров на улице Рубинштейна просто не было, но тогда непонятно почему он не написал его название, а написал только адрес. Думал, она не сможет найти? Странно. И опять же, на сайте МДТ не было спектакля "Церемония" - ни в текущем сезоне, ни в архиве. Всё это пробудило в Анне журналистский дух, и она решила во что бы то ни стало сходить на Рубинштейна в указанные даты и попробовать разгадать этот ребус - в любом случае это был центр города, не так далеко от её офиса, и можно было без проблем дойти пешком. Да и улицу она эту любила, там было много весёлых заведений, баров и кафе, в которых Анна время от времени встречалась с друзьями, чтобы приятно провести время и отдохнуть.

В назначенный день она собралась, одела свою выходную блузку с юбкой под оранжевое пальто и ярко синий шарф (про себя Анна называла это "петербургским стилем") и отправилась на просмотр, заскочив перед этим в офис, чтобы отправить пару пресс-релизов. Была суббота, в офисе никого не было, так что, никто, к сожалению, не смог оценить её выходной наряд - ну да и пусть. Время начала спектакля, кстати, также могло бы показаться странным - 15.00, всё-таки обычно что-то стоящее показывали вечером, но Анна не обратила на это внимания. Днём на развлекательной улице было довольно пустынно в отличии от оживлённого Невского проспекта - Анна прошла по ней не встретив никого до самой двери входа в театр. Внутри было так же пусто. У Анны мелькнула мысль, что всё-таки никакой "Церемонии" тут не будет и, скорее всего, врач либо что-то напутал, либо она зашла куда-то не туда. Анна заглянула в окошко кассы:

- Здравствуйте!

- Добрый день.

- Знаете, мне тут, вроде сказали, что днём какой-то спектакль идёт, "Церемония". На афишах его нет, возможно это ошибка...

- Нет, нет! Никакой ошибки. Это благотворительная акция, постановка не наша, как и актёрская труппа, потому и афиш нет, но вы пришли по адресу и... во время. Начало через 10 минут, вы услышите звонок.

- Ох... Как интересно. А надо покупать билет? Сколько стоит?

- Ничего покупать не надо. Я же говорю - это благотворительная акция, но нужен ваш паспорт.

- Паспорт? Ну ладно... - только и оставалось сказать Анне, - она протянула его кассирше.

- Спасибо, когда услышите звонок, проходите в основной зал.

"Надо же, благотворительность...", - подумала она, - "интересно, в честь чего", но спрашивать не стала. Возможно после просмотра постановки выяснит больше, если она ей понравится. Театр был небольшой, на втором этаже была небольшая площадка с бюстом Чехова в центре, на стенах вокруг из чёрных табличек на неё смотрели лица актёров театра. Большинство из них показались Анне совсем некрасивыми, но, возможно, подумала она, они компенсируют это хорошей игрой. В буфете она купила чашку кофе и дождалась в её компании звонка. В зал она вошла одна. Ей было неловко и как-то тревожно от этого. Больше никто не знает об этом спектакле? Все красные кресла зала были пусты, было тихо, на центральной дорожке одиноко стоял невысокий улыбающийся седой мужчина в чёрном костюме, верхняя пуговица его рубашки была расстёгнута и вообще, во всём его виде сквозила такая лёгкая, уютная небрежность, что тревога Анны временно улетучилась, оставив лишь чувство любопытства и ожидания какого-то волшебства.

- Приветствую вас! Очень рады вас видеть!

Он сделал приглашающий жест и слегка поклонился.

- Спасибо... Я тут, выходит, одна буду смотреть?

- Выходит, что так. Но вы не смущайтесь, это ведь тоже интересно - посмотреть новую поставку одной, чтобы никто не мешал. Такое не часто бывает.

- Да, наверно... Я могу сесть куда угодно?

- Конечно. Весь зал в вашем распоряжении. Выбирайте место по вкусу.

Анна прошла вперёд, оглядываясь по сторонам. В конце концов она выбрала крайнее к выходу место в седьмом ряду. Седой куда-то исчез. В зале стоял полумрак, освещалась лишь сцена, загороженная красным занавесом. В тишине занавес разъехался и перед Анной предстали декорации. Это были пластмассовые зелёные кусты с редкими, и такими же пластмассовыми белыми розами. Посредине сцены находился круглый гипсовый постамент, на котором стояла голая женщина, полностью выкрашенная белилами - это очень походило на античную статую. Белым было и тело, и лицо и даже волосы были выкрашены краской, так чтобы каких-либо прядей не было видно. Глаза её были закрыты, руки она держала кверху над головой, как будто в них был кувшин или какой-то другой предмет, но они были пустые. Минуту спустя из-за искусственных кустов вышло четверо человек, двое мужчин и женщин, они были одеты в белые балахоны или накидки, спадающие почти до самого пола - в них они были похожи на древних римлян или каких-то греческих философов, как их изображали в учебниках истории. Мужчина, оказавшийся ближе всего к живой статуе, аккуратно надел ей на голову венок с розами. Какое-то время они просто стояли в тишине. Потом зазвучал протяжный монотонный звук, он исходил именно со сцены, и Анна поняла, что это кто-то из вышедшей четвёрки начал мычать с закрытым ртом, ей это напомнило "ом" и йог-практики, которой она одно время увлекалась. Через минуту звук удвоился, видимо присоединился ещё один человек. Ещё через минуту к протяжным звукам добавился шёпот. Возможно, он усиливался через микрофон, потому что он слышался довольно отчётливо, хотя конкретных слов Анна разобрать не могла. Шёпот постепенно становился громче, переходя в звонкую речь, напоминающую речитатив, отдельные слова из которого Анне были понятны, но большинство нет, хотя она и чувствовала в них что-то неуловимо знакомое. Через какое-то время она поняла, что отдельные части речитатива постоянно повторяются: "два... семнадцать... самаяас... два... семнадцать... самаяас... глевбех... глевбех... самаяас... глевбех... глевбех... самаяас...". "Славим, славим тебя Царица!" - это фразу четвёрка повторяла хором, выбиваясь из общего ритма. - "Перед тобой преклоняемся!". "Два... начало... четыре... середина... семнадцать...". Анна потеряла чувство времени, фактически впала в транс. Если бы её сейчас спросили, сколько она уже находится в этом зале, она не смогла бы чётко ответить. Возможно час, возможно всего минуту, а может быть она сидит здесь уже целую вечность, в то время как за пределами этого зала проходят целые эпохи и поколения сменяются поколениями. Да и сам зал как будто преобразился. Не было кресел, был древний амфитеатр, в котором она была единственным зрителем, а сцена стала как будто ближе, так что можно было рассмотреть лица актёров в деталях. Анна остановила своё взор на лице девушки-статуи, стала его внимательно рассматривать. Оно было красивым, очень симметричным и совершенно неподвижным, как будто действительно было сделано из гипса или мрамора. В этот момент Анна почувствовала, что что-то изменилось, появилась какая-то неправильность в происходящем и спустя доли секунды она поняла, что сидит в полной тишине. Звуки, шёпот, речитатив пропали. Она хотела оглядеть сцену, чтобы понять, что происходит, но не могла этого сделать. Лицо статуи заполнило всё видимое пространство перед её взором, как будто она смотрела на него через бинокль, который никак не могла отвести или убрать. В это мгновение статуя резко открыла глаза. Она смотрела прямо на Анну, и этот взгляд проникал в самую её душу. Глаза были полностью чёрные. Анне стало страшно. "Бинокль" как будто упал, она увидела всю статую целиком, стоящую прямо перед ней. Статуя опустила руку и показывала на неё пальцем. Потом она открыла рот издав жуткий визг, от которого буквально заложило уши. На фоне её белого лица, он казался огромной открытой раной из которого вот-вот польётся кровь. Внезапно Анна осознала, что сама кричит от ужаса, она хотела было сорваться с кресла и убежать, но страх парализовал её и не давал сдвинуться с места...

- Девушка, что случилось? У вас всё в порядке?

Внезапный спокойный голос, откуда-то сзади вернул её в реальность. Она сидела в концертном зале, актёры на сцене, включая девушку-статую недоумённо смотрели на неё, рядом перед ней никого не было. Анна обернулась, сзади сидел тот самый седой мужчина, который также смотрел на неё очень озабоченно.

- Эээ... Простите. Не знаю... А что произошло?

- Ну вы закричали, спектакль пришлось остановить. Вас что-то напугало?

- Да, знаете... Я что-то не очень себя чувствую. Наверно я пойду, извините.

- Конечно, давайте я вас провожу.

Мужчина прошёл с ней до гардероба, где ей выдали её верхнюю одежду.

- Всё-таки, вы не расскажете, что случилось? Понимаете, для нас это очень важно, это спектакль-эксперимент и отзывы нам важны...

- Да я, наверно, просто устала, правда...

Анна быстро одела пальто и выбежала на улицу. Ей нужен был свежий воздух. Она сделала несколько глубоких вздохов, прошла несколько десятков метров, потом поняла, что идёт не в ту сторону и повернула назад. Вернувшись к театру, она остановилась. "Надо всё-таки что-то узнать об этом спектакле," - мелькнула в голове мысль. Ещё раз глубоко вздохнув, она решительно вошла внутрь. "Седой" всё ещё был в холле и как будто ждал её. Увидев Анну, он слегка улыбнулся.

- Вы всё-таки решили вернуться? Спектакль можно досмотреть.

- Нет. Я бы хотела больше узнать о постановке: кто написал сценарий, какова цель благотворительности. Я журналист... - Анна начала рыться в сумочке, где должно было быть её журналистское удостоверение, которым она пользовалась крайне редко. - Вот, пожалуйста, меня зовут Анна Штерн.

- Очень приятно, Анна. Я с большим удовольствием расскажу о "Церемонии". Меня зовут Владимир (ударение на последний слог) Коль, я как раз отвечаю за благотворительность и сопровождаю нашу труппу. Актёров больше, чем вы видели, если бы вы досмотрели до конца... - Владимир сделал паузу, глядя на Анну, но так как реакции не последовало, продолжил. - Труппа международная, из России, Украины, Франции и Германии. И это не случайно. В этих странах действуют благотворительные фонды Бориса Ольгердовича Громова. Цель нашей благотворительной деятельности - это, собственно, помощь начинающим постановщикам, сценаристам, актёрам, тем, кто не боится экспериментов, кто пробует себя. И эта постановка - как раз один из таких экспериментов, творение молодого петербургского автора Ивана Трубецкого.

- Т. е. фонд оплачивает постановку и платит зарплату артистам?

- Именно так. - Владимир чуть поклонился.

- А этот Борис Ольгердович, он кто? Какой-то миллионер-меценат?

- Борис Ольгердович происходит из очень древнего германского рода, среди его дальних родственников числится, например, Иммануил Кант, некоторые литовские и русские князья. Так получилось, что он оказался единственным наследником большого состояния, состоящего как из денежных активов, так и недвижимости, среди которой есть нескольких крупных замков в Европе. Если бы не октябрьский переворот, который в России называют революцией, ему бы принадлежало и несколько зданий в Петербурге. Его с юношеского возраста интересовал театр, но сам он по ряду причин, долгое время никак не участвовал в театральной жизни, кроме как зритель. Борис Ольгердович видел все более-менее значимые спектакли на разных языках, но постепенно пришёл к осознанию, что театр Европы как бы закостенел в своих шаблонах, он перестал предлагать зрителю что-то новое, что-то что меняло бы человека. И вот тогда, используя своё состояние, он организовал фонд, целью которого является как раз поиск и поддержка новой волны театрального искусства, которая, по его мнению, должна изменить театр и дать зрителю новые яркие впечатления. Вот вас, впечатлило то, что вы успели увидеть, Анна?

- Да... Пожалуй, что так. Правда, я не уверена, что мне это понравилось.

- Новое порой пугает нас. Люди боятся перемен, это нормально. Но это необходимо, я сам в это верю.

- Скажите, а можно у Громова взять интервью? Я бы хотела для своего издания.

- Боюсь, Борис Ольгердович очень занят и интервью дать не сможет.

- Ну а, какой-то контакт у него есть? Может быть, электронная почта? Вдруг, он бы всё же нашёл время. Такой необычный тип благотворительности - это было бы интересно читателям.

- На сколько я знаю, Борис Ольгердович не пользуется электронной почтой, он предпочитает классическую почту и телефон, но эти контакты я выдавать не уполномочен, прошу прощения.

- Хорошо, а автор? Автор постановки? С ним можно связаться?

- О, я уверен, что вы без труда найдёте его, если зададитесь такой целью. Он современный молодой человек, который, как и все молодые авторы, жаждет известности. Поищите его в... как это сейчас называется... в социальных сетях.

- Что ж, поищу, спасибо и на том. До свидания.

Анна направилась к выходу.

- Вы всё же зря не досмотрели до конца! - услышала она, выходя на улицу.

* * *

Придя домой и переведя дух, Анна засела за ноутбук в поисках Ивана Трубецкого. Владимир оказался прав, она довольно быстро нашла его в фейсбуке, где Иван делился своими мыслями относительно театра, вина и вкусной пиццы. На главной фотографии он стоял возле сёрфа, где-то возле моря, у него были кудрявые светлые волосы, усы и мелкая бородка, ему было 28 лет. В принципе он показался Анне довольно симпатичным, хотя в его постах было слишком много ванильной глупости, свойственной совсем молодым девушкам. В личные сообщение она написала ему следующее:

"Привет Иван! Я побывала на вашем спектакле "Церемония" и очень восхищена, буду рада знакомству!"

Ивана в сети не было, потому Анна решила не ждать. Она ещё немного полистала его ленту, потом попыталась что-то нагуглить про Громова, но ничего не нашла. Как и про его фонд. Анна выключила ноут и после этого почувствовала, что она очень устала. Слишком много впечатлений для её размеренной жизни, в которой давно не происходило ничего необычного.

Наутро Анну уже ждало сообщение в мессенджере - это был ответ от Ивана. Также она получила от него порядка двадцати лайков на все её фотографии - примерно на такую реакцию она и рассчитывала. К сожалению, в рамках переписки выведать что-либо о спектакле не удавалось, Иван постоянно увиливал, наводил загадочности и намекал на личную встречу. В конце концов они договорились выпить по чашке кофе недалеко от её рабочего офиса. Анна специально выбрала середину буднего дня, чтобы можно было в любой момент уйти под предлогом возврата на работу. Как и положено, она немного опоздала, Иван уже ждал её за столиком, на котором стояла ваза с цветами. "Какая романтичная натура," - улыбнулась про себя Анна, но поняла, что улыбается на самом деле, всё-таки цветы действуют на девушек совершенно магическим образом.

- Привет Иван, рада встрече, - Анна протянула руку.

Иван немного замешкался, но в итоге мягко её пожал.

- Взаимно, прошу.

- Цветы очень красивые, - Анна выдала одну из своих самых обворожительных улыбок, ей нужно было как можно скорее расположить автора постановки к себе, чтобы получить ответы на свои вопросы. Она очень сомневалась, что авторство в полной мере принадлежит этому инфантильному, как ей показалось, молодому человеку.

- Я рад дарить их вам каждый день!

- Ммм! Как заманчиво! Давай на ты, хорошо?

- Нет проблем, Аня. Чай, кофе? Или может быть бокал вина?

- Кофе. Капучино. У меня же работа, сам понимаешь.

- Ок, - Иван дал знак официантке. - Два капучино, пожалуйста. - Так о чём поговорим?

- О твоём спектакле конечно! Ты уже знаешь, что я журналист, но мне и самой очень понравилось, я просто поражена. Расскажи, откуда взялся этот сюжет?

- Ну... - Иван со скромной улыбкой опустил глаза, - сюжеты... они рождаются в неком творческом плане бытия, а мы, авторы, лишь улавливаем их и переводим в текст и образы...

- Да, я слышала эту теорию. Ну а всё-таки, ты сам, какой смысл вкладываешь в эту постановку?

- А ты помнишь, чем всё заканчивается?

- Конечно! Как я могу забыть!

- Ну вот... Это конец всему, что было до этого. И начало нового...

- Это я поняла. Но вот эти... стихи - не стихи, в самом начале. Я честно говоря не совсем уловила их смысл, хотя они меня очень впечатлили. Ты можешь рассказать, что всё это значит? Эти цифры...

Анна внимательно наблюдала за реакцией Ивана, он как-то замялся, покачал головой, как будто со смущением и с какой-то неловкостью ответил:

- Ну... Это... Как сказать... Образы, образы... Символизм, понимаешь? Это нельзя просто взять и объяснить как-то логически. Творчеству логика вредит. Это может у вас, журналистов, всё надо по полочкам разложить, а у нас - не так.

Анне показалось, что он начал злиться, и это был хороший знак - значит он что-то скрывает, значит она наткнулась на что-то, что он не хочет рассказывать, она знала это по опыту многих интервью. Но тут главное не спугнуть...

- Да, конечно, Иван, я и не думала, что я смогу так просто понять. Потому и хотела с тобой встретиться и познакомиться. Ты очень интересный для меня человек и... я уже поблагодарила тебя за цветы? Ты прямо угадал, это то что я люблю, спасибо тебе большое.

Иван выдохнул, как будто его отпустило. Он снова улыбнулся.

- Да, не за что. Рад что тебе понравилось. Может про себя расскажешь? У тебя такая фамилия красивая. Немецкая?

- Еврейская. Бабушка была еврейкой, но наша семья не религиозная, не волнуйся.

- Да я не волнуюсь, у меня нет с этим каких-то проблем. А в театры ты часто ходишь?

- Честно говоря, не очень. Просто вот конкретно твоя постановка меня очень заинтриговала.

- Отрадно слышать. Я рекламой вообще не занимаюсь, это всё делает фонд поддержки театральной деятельности. И, признаюсь честно, я на самом спектакле ни разу не был. Только на репетициях. У меня всегда так, боюсь честно говоря, увидеть реакцию зрителей.

- А до "Церемонии" у тебя много постановок было?

- Смотря что считать за постановки! Если убрать всякие детские утренники, то всего две. Последняя была по Чехову - такой, осовремененный, как говорят, "Дядя Ваня". После него мне и поступило предложение от фонда, пригласили в Германию.

- Ого, как интересно! А с кем ты там встречался, если не секрет? Что это за фонд вообще?

Анне снова показалось, что Иван мнётся, опять не хочет что-то говорить прямо.

- Да фонд как фонд. Пригласили, я у них там пожил, что-то вроде пансионата в замке, там ещё были другие сценаристы, актёры, мы там все познакомились. Жаль я с языками так себе, более-менее только на английском могу - а там со всей Европы молодёжь. Каждый свои предложения делал, я тоже - ну вот и результат.

- Ясно. Это всё очень интересно на самом деле. Замок... Я бы хотела пожить в замке.

- Ну может поживёшь ещё, кто знает, - Иван опять улыбнулся.

- Слушай, там на спектакле, мне такой седой дядя, Владимир, рассказал про главу фонда - Бориса Громова. Интересный персонаж как мне показалось. Ты с ним не встречался?

- Нет. Его никто не видел. В замке повсюду висят гербы его рода, как нам рассказывали, но сам он не присутствовал по причине, как говорят, большой занятости. Но конечно, мы все, кто связан с театром, с искусством, очень благодарны ему за помощь, за его вклад. Сомневаюсь, что есть в мире человек, который сейчас делал бы больше. Не скрою, я бы очень хотел с ним встретиться лично, поговорить, выразить свою признательность - уверен, он крайне интересный собеседник.

- Не сомневаюсь, я бы тоже хотела с ним пообщаться... - сказала Анна задумчиво. - Ладно, Иван, была очень рада с тобой встретиться, но мне нужно бежать на работу. Очень надеюсь, что эта наша встреча - не последняя.

- Я тоже надеюсь! Не забудь цветы.

- Ни в коем случае, похвастаюсь перед коллегами!

* * *

С тех пор у Анны с Иваном было ещё несколько свиданий, они ходили в кино и кафе, но выудить какую либо детальную информацию даже из подвыпившего Ивана не получалось. Во время подобных расспросов он всегда начинал мяться, злиться и уходить в себя. Анну это распалило ещё больше, ей стало действительно казаться, что за всем этим стоит что-то очень тайное и серьёзное. Потому, когда Иван пригласил её в гости "посмотреть кино", она решила фактически поставить ему ультиматум. Они сидели в маленькой кафешке на площади Искусств, Анна была серьёзна, вокруг её шеи был обмотан ярко голубой шарф.

- Иван, послушай. Ты мне очень нравишься, правда. Но я не могу встречаться, и не могу пойти в гости к человеку, которому не доверяю. Потому что он - не доверяет мне. Ты абсолютно закрыт, я не вижу тебя как человека. Понимаешь?

- Это потому, что я не хочу отвечать на некоторые твои вопросы?

- Дело не в вопросах, как таковых. Дело в доверии. Доверия нет.

Повисла неловкая пауза.

- Хорошо, - в итоге сказал Иван. - Хорошо, я покажу тебе кое что, чтобы ты поняла, что я тебе доверяю. Я покажу тебе это у меня дома, даю слово. То, что касается "Церемонии", про которую ты спрашивала. Не я её написал. Вернее... Не полностью. Постановка, то что делают актёры на сцене - это частично моя работа, частично заказ. А тот странный текст с цифрами и непонятными словами - мне его дали, копия лежит у меня дома, я её тебе покажу. Потому что доверяю. Надеюсь, не зря. Потому что ты мне тоже очень нравишься.

Сказано было серьёзно, Анна чувствовала, что он говорит правду - и это был прорыв. Он действительно начал ей нравится.

- Я очень этому рада Иван, правда. Тогда... Тогда позвони мне в конце недели и я приду. Договорились?

- Договорились. - Иван как будто выдохнул, как будто какой-то груз свалился с его плеч.

Анна приехала в Ивану на такси днём в воскресенье, чтобы можно было уйти пораньше и легче было отвертеться от предложения остаться на ночь. Квартира у Ивана была достаточно большая, доставшаяся ему от родителей, которые сами переехали в Италию. Четыре комнаты, высокие потолки, дорогая дубовая мебель в кабинете. В каждой комнате на стене висела картина - оригинал в стиле импрессионизма и графики.

- А вот эту я привёз из Германии. Мы вольны были выбрать себе какой-то подарок, я выбрал это. Автор неизвестен.

Картина была без рамы, масло на холсте. Жёлтый пергаментный фон, в середине роза, слева и справа символы Солнца и Луны. Розу обвивала пергаментная надпись на латыни "In partem salarii".

- Что здесь написано?

- В награду за труд. Или за работу. Работу - с большой буквы, алхимическую.

- Выглядит интересно. Но что же за работа? С большой буквы.

- Творчество. Искусство. Во благо... кого-то...

- Творчество, значит... Не пора ли тебе показать мне что-то, что ты обещал?

- Да, наверно пора...

Иван немного помедлил, потом вышел в другую комнату и вернулся листком бумаги в руках. Он протянул его Анне.

- Вот.

Лист был сканом, на котором аккуратным почерком был выведен текст. В заглавии было написано: "Молитва Неве". Ударение чёрточкой было поставлено на первый слог. Далее шли предложения, отдельные слова и цифры, которые были очень похожи на то, что она слышала во время представления в театре.

- Откуда это?

- Это тоже оттуда.

- Из замка?

- Да. Каждый из нас, как я и говорил, предлагал свои творческие концепции - спектакли, отдельные номера, инсталляции. Я тоже предложил свою, о том как античность входит в наш мир через метафоры, церемонии, значения которых мы давно забыли, и даже не понимаем, что проводим древние религиозные обряды. Вернее, их жалкое подобие. Потом мы разбивались по группам и пытались это реализовать, показать смотрителям, как они себя называли.

- Смотрителям?

- Ну да, это люди которые занимались с нами. Они всегда были в масках. Остроносых таких. Один из них, после того, как я продемонстрировал с помощью других ребят свою "Церемонию", назначил мне отдельную встречу. Мы встретились в пустом зале один на один. Там он снял маску, это был Владимир Коль - ты видела его в театре, он стал главным администратором итогового спектакля. Там он мне передал эту бумагу и сказал, что если этот текст вставить в постановку - они проспонсируют её. Сам текст, как он рассказал, принадлежал одному достойному человеку и они, фонд и лично Борис Ольгердович, хотят так почтить его память. Всё это я должен был хранить в секрете, так что... Надеюсь дальше от нас это никуда не уйдёт - я тебе доверился, чтобы ты могла верить мне.

- Разумеется, Иван. Я умею хранить секреты. Так а что, этот достойный человек - выходит умер?

- Выходит, что так. Но подробностей мне не рассказывали. В принципе, я тогда очень обрадовался, что получу такую помощь, и сразу согласился. Увы, по соглашению я полностью потерял контроль над ней сразу по завершению репетиций. Там стоит моё имя как режиссёра и сценариста, но я ничего не решаю - где и когда показывать "Церемонию". Даже не могу рекламировать её на своей странице. Это всё конечно странно. Они показывают её только в Петербурге и вообще не дают рекламы. Зато, я получил деньги - для меня довольно большие. Но теперь, позволь я задам тебе вопрос и я очень надеюсь, что получу на него правдивый ответ.

- Да, конечно.

- Ты ДЕЙСТВИТЕЛЬНО досмотрела "Церемонию" до конца?

Анна хотела соврать, но поняла - что не сможет. Теперь не сможет.

- Нет... Не смогла.

- Я так и думал. Иначе ты бы наверняка задала мне вопрос про концовку ещё при первой встрече. Мне после репетиций часто снились кошмары, но я знаю про одного из зрителей, которому... вроде как они прямо во время просмотра приснились. Тебе, полагаю, тоже?

- Вроде того. Это было действительно страшно. Белая женщина...

- Да, белая женщина. У него было то же самое.

- У тебя есть его контакт.

- Нет, увы. Мне знакомый актёр рассказал, который участвовал в первом показе и там у одного из зрителей случилось что-то вроде припадка. Его увезли на скорой, а он что-то кричал: "Уберите белую женщину, уберите!"

- На скорой? Интересно... - Анна подумала о враче, посоветовавшего просмотр "Церемонии". - Так а что там в конце должно быть?

- В конце одного из зрителей, женщину, приглашают на сцену.

- И?

- И она становится частью церемонии.

- А если она не согласится? Или, ну вдруг, девушки нет в зале?

- Этого я не знаю, фонд в лице Коля, сказал что не моя проблема, девушка всегда будет. На премьерном показе все было в порядке за исключением инцидента со скорой.

- А ты знаешь ту девушку, которая тогда на сцену вышла?

- Нет, её потом увели за кулисы и мне не удалось с ней пообщаться. Вообще, я ещё раз скажу, что вся это история выглядит довольно странно...

- Странно?! Господи, Иван, это не просто странно! Это самая настоящая чертовщина! Можно об этом такую статью написать...

- Пффф... Куда? В газету срань-инфо, которая в ларьках продаётся? В такой бред никто не поверит и в серьёзных изданиях не опубликуют, да и я своего согласия не дам - ибо на этом вся моя режиссерская карьера закончится. Ну и ты, не забывай - ты мне пообещала, что то, что я тебе рассказал - останется между нами.

- Пообещала. Но, по крайней мере для себя - я хочу всё выяснить. Ты мне поможешь?

- Ну, постараюсь... - Иван тяжело вздохнул. - Но я надеюсь ты ко мне в гости не только ради этого пришла. Может хоть вина попьём?

- Да, можно. - Анна почувствовала, что действительно хочет выпить. - Красное есть?

- Есть любое! - оживился Иван.

- Давай. Красное.

* * *

- К сожалению он сейчас не принимает, уехал в отпуск. А кто его спрашивает?

- Это Анна Штерн. Я уже звонила неделю назад и вы сказали, что он через неделю будет на месте.

- Да, но к сожалению его ещё нет. Позвоните пожалуйста через неде...

Анна повесила трубку. Она пыталась связаться с врачом, посоветовавшим ей посещение "Церемонии" в Театре Европы. Тщетно. Ещё хуже было то, что уже два дня она не могла связаться с Иваном - он не звонил, не отвечал на звонки, не появлялся в социальных сетях. А она уже начала привыкать к нему... "Вокруг меня исчезают люди - это плохой знак", - такая мысль вертелась в её голове. Не зная что делать дальше, Анна поступила как обычно в таких сложных случаях - договорилась о встрече со своим бывшим преподавателем психологии, с которым у неё со времён учёбы сложились крайне доверительные отношения. Он действительно был профи, доктор наук, но главное с ним можно было спокойно поговорить по душам. Встреча была назначена в кафе "Зингер", находящимся на втором этаже Дома Книги на Невском. Анна очень любила это место, потому что оно совмещало в себе красивый вид на Казанский собор, приятную атмосферу, территориальную близость и возможность совместить потребление кофе с чтением. Анна предпочитала современную классику, вроде Булгакова, Фаулза и Гессе, но сейчас сама ощущала себя персонажем чьей-то книги.

Анна пришла чуть раньше, чтобы заранее занять место - в "Зингере" всегда много посетителей, туристов. Юрий пришёл точно в назначенное время, он был как всегда пунктуален. У него были слегка тронутые сединой волосы, чисто выбритое лицо, на вид ему было не больше тридцати-пяти, хотя Анна знала, что он значительно старше. Под чёрным пальто была серая тройка. Анне всегда казалось, что он из какого-то другого времени и культуры, и будь на нём шляпа - он был полностью сошёл за американского бизнесмена 30-х годов. "Мистер элегантность" - так называли его молодые студентки, когда она у него училась, наверно и сейчас так зовут. В него влюблялись многие, но на сколько ей было известно, никому из студенток не удалось добиться с ним близости, своим положением он не пользовался, оценки ставил только исходя из знаний - и этим он тоже вызывал в её глазах уважение.

- Добрый вечер, Анна! - Юрий улыбнулся своей белозубой голливудской улыбкой, - Давно не виделись!

- Здравствуйте, Юрий Сергеевич, - Анна тоже не смогла сдержать улыбку.

- Как обычно - капучино?

- Несомненно!

У неё как будто упал камень с души, хотя разговор только начинался. Есть в общении с некоторыми людьми особая магия - с одними сразу становится тревожно, с другими - сразу успокаиваешься, хотя ни те, ни другие вроде бы ничего особенного не делают. Юрий относился ко второму типу. Анна рассказала ему всё в мельчайших подробностях, начиная с тревожных снов и посещения врача и заканчивая вчерашним днём. Юрий слушал внимательно, не перебивая. Иногда кивал. Вначале на его лице оставалась лёгкая улыбка, но во время описания произошедшего в театре - она исчезла, он стал более серьезен и внимателен. К концу Аниного рассказа он задумчиво смотрел куда-то вбок, легко барабаня пальцами по столу. Он молчал какое-то время после того, как Анна произнесла последнюю фразу.

- Да, интересная история, - наконец сказал он, - действительно тянет на хороший сюжет книги или сценарий фильма.

Юрий отпил наконец из кофейной чашки, которую принесли почти в самом начале встречи.

- Скажи, а с тех пор с тобой не пытались связаться распорядители этого спектакля? Или просто какие-то незнакомые люди?

- Да вроде нет пока.

- Кхм... Знаешь Анна, я не могу утверждать сейчас, в чём тут дело конкретно в этом случае, хотя догадки есть - мне нужно будет кое с кем посоветоваться, но пока я расскажу тебе об одном малоизвестном историческом факте. Возможно ты помнишь об Элевсинских мистериях, проходивших в Древней Греции - я рассказывал об этом на своих лекциях. Это были обряды, посвящённые Деметре и Персефоне, связанные с плодородием. Обряды были чётко расписаны и содержали скрытую и открытую части. Спустя какое-то время традиция перекочевала в Рим, Деметра превратилась в Цереру, а связанные с ней обряды - стали называться "церемониями". Открытые церемонии - проводились очень ярко, это были обширные празднества, в которых принимали участие толпы народа и вино лилось рекой. С закрытыми всё сложнее - появилось несколько школ, если их так можно назвать, информации о них очень мало. Одна из них была "театральной". Древнегреческие обряды, взятые за основу, показывались в виде закрытых представлений, зрителями и участниками которых могли быть только посвящённые. Точного описания их не сохранилось, по крайней мере мне о них ничего не известно. Когда ты рассказала о театре, мне сразу это вспомнилось. Есть теория, что в этих церемониях использовались галлюциногены для усиления эффекта. Ты, кстати, перед просмотром - ничего не пила?

- Да вроде нет...

- Ну это так, опять же, просто догадки.

- А что на счёт этого странного текста - якобы доставшегося от умершего человека? Вот, я сфотографировала его на телефон.

Юрий внимательно прочитал текст, допивая своё кофе.

- Часть слов, очевидно имеют балтийское происхождение, какие-то ближе к санскриту - сам текст написан на русском, так что вот так сложно его проанализировать, тут мне нужно время. Числа могут значить всё что угодно. Если речь о Неве... Возможно это её рукава или притоки... Знаешь, я вот что ещё подумал - один из последователей Карла Густава Юнга, развивая идеи своего учителя о коллективном бессознательном, предположил, что люди с одним архетипом бессознательного, должны одинаково реагировать на определённые образы и слова, которые задевают этот архетип, даже если они их не понимают. Он провёл ряд экспериментов, когда испытуемым зачитывался текст, казавшийся бессмысленной белибердой и обнаружил, что у людей с одинаковым архетипом он действительно вызывает одинаковые ассоциации. Причём у небольшого процента из них - они выражались в очень ярких образах, по эффекту близким к галлюцинаторным. Он отобрал таких людей и дальнейшие опыты проводил только с ними. В результате он сделал выводы, что при определённых условиях - эти образы, галлюцинации, могут быть пророческими, т.е. могут предсказывать вероятное будущее. Научное сообщество, конечно, отвергло эту теорию, хотя она довольно бурно освещалась. А в дальнейшем эти наработки использовались как мистическая практика в различных европейских эзотерических клубах, в том числе и в России. Если люди, организовавшие этот спектакль придерживаются подобных взглядов и готовы вкладывать большие деньги в это - то скорее всего они постараются связаться с тобой и узнать, что ты видела.

- Мне, кажется, они очень хотят, чтобы я досмотрела этот спектакль до конца.

- Ну, в данном контексте, это кажется вполне логичным.

- Нда... А кстати, если возвращаться к Элевсину, что известно о конкретике обрядов? Что там происходило?

- Ну если говорить об описанном греческом периоде, то там всё было очень сложно. Были факельные шествия, жертвы животных, которых закапывали в землю, жрецы и жрицы как бы шли путём Персефоны, спускаясь в подземную пещеру - это символизировало её уход царство мёртвых, где ей овладевал Аид, бог смерти. А потом воссоединение с матерью - Деметрой/Церерой. Ceres Mater. Круг замыкается, жизнь продолжается.

- Да, продолжается... Юрий Сергеевич, как вы считаете - что мне со всем этим делать? И Иван пропал, я не знаю...

- Ну на счёт Ивана я бы пока беспокоиться не стал, с молодыми людьми такое случается. Вообще, я думаю тебе сейчас суетиться не стоит, выжди. А я пока поработаю с этим текстом, у меня сейчас как раз очень толковый аспирант пишет диссертацию - он использует нейронные сети и сложные статистические алгоритмы для анализа текстовых данных, возможно это поможет увидеть какие-то закономерности и схожести с другими текстами. Когда будет результат - я с тобой свяжусь.

- Мне бы не хотелось, чтобы этот текст попал в открытый доступ, как и вся эта история, не хочу чтобы Ивану это навредило.

- Анна, не волнуйся, я всё понимаю, секретность будет сохранена.

- Спасибо вам большое, вы как всегда приходите на помощь.

- В данном случае - это мой долг. Иначе как мы можем учить других? Наука и знания должны помогать людям, учение - свет, а не учение...

- Ох, прости-и-ите! - проходившая мимо официантка резко толкнула стул, на котором сидел собеседник Анны. На лице у официантки была какая-то оскалившаяся улыбка, как будто приклеенная. Анне она показалась жуткой.

- Вы бы поосторожнее были барышня, а то так и посуду разбить можно, - строго сказал Юрий.

- Коне-е-ечно, я буду очень, о-очень осторожна, - ответила официантка каким-то протяжным, наигранно- заискивающим голосом. - Может вам ещё что-то принес-с-сти?

- Да, принесите счёт, пожалуйста.

- Пожжа-а-алуйста, - повторила за ним официантка со всё той же приклеенной улыбкой. Перед тем как уйти, она взглянула Анне в глаза и ей показалось, что она как-то хохотнула или гыкнула очень низким голосом. От этого звука и жуткой улыбки Анне стало страшно, она почувствовала жар, но наткнулась на спокойный взгляд Юрия.

- Не надо ничего пугаться, Анна. Страх - оружие дьявола.
Страх сразу же отступил. Счёт принёс обычный молодой человек.

* * *

Анна последовала совету своего наставника - постаралась уйти в работу и не думать о произошедшем. Иван по прежнему не выходил на связь. Однако в понедельник утром её спокойствие было нарушено звонком в дверь. Анна никого не ждала в гости, через пол часа она должна была выходить из дому, чтобы успеть в офис. В глазок она увидела незнакомого мужчину средних лет. У него были зачёсанные назад волосы, длинный острый нос, но главной деталью были чёрные круглые очки, как у кота Базилио.

- Кто там? - задала Анна вопрос сквозь дверь.

- Анна Алексеевна, я к вам по очень важному вопросу, на счёт наследства.

В голове у Анны пронеслись тревожные мысли на счёт смерти родственников, но она быстро взяла себя в руки.

- Какого ещё наследства? Вы кто?

- Я распорядитель имущества Бориса Ольгердовича Громова. Я должен показать вам ряд документов, откройте пожалуйста дверь.

"Ага, щазз", - подумала Анна, но вслух сказала иначе.

- Оставьте документы в моём почтовом ящике, никакого Громова я не знаю.

- Увы, это невозможно. Документы могут быть переданы только вам лично. Откройте пожалуйста, вам не о чем беспокоиться. Это в ваших же интересах.

В полицию звонить было бессмысленно, ведь дверь не ломали. Анна позвонила Юрию, но он не взял трубку - это было время лекций и он наверняка как обычно отключил звук. В дверь ещё раз настойчиво несколько раз позвонили, но Анна не подошла. Она решила выждать пол часа, в надежде что Базилио уйдёт, и она сможет спокойно поехать на работу. Перед выходом она выглянула в глазок - на площадке никого не было, во дворе вроде бы тоже. Анна осторожно приоткрыла дверь, вышла и начала спускаться по лестнице. Увы, Базилио ждал её в лестничном пролёте между третьим и четвёртым этажом. Одет он был во всё чёрное: чёрное пальто, шарф, брюки и лакированные остроносые ботинки. В одной руке он держал кожаный саквояж древесного цвета, довольно старомодный, Анна видела такие только в кино.

- Анна Алексеевна, я прошу прощения, что приходится вас вот так караулить, но дело действительно крайне важное.

Анна остановилось на лестнице, не желая подходить к незнакомцу ближе.

- Вы могли бы мне позвонить, предупредить о своё приезде. Раз уж вы знаете мой адрес, наверняка должны знать и телефон.

- Увы, не было времени наводить справки. Ваш адрес мне передали из Театра Европы, вы там регистрировались на "Церемонию", телефона там не было. Я сам только что из аэропорта - я прилетел из Швейцарии, меня зовут Станислав Шрёдер. Если вам будет так спокойнее - мы можем зайти в какое нибудь кафе и там мы всё обсудим.

- А мы никак не можем отложить это обсуждение? Я опаздываю на работу.

- Боюсь что нет, вопрос, как я и сказал, серьёзный и у меня не так много времени. Буду вам очень благодарен, если всё же вы уделите мне буквально пол часа, большего мне пока не надо.

- Пока? Как интересно. Ну хорошо, спускайтесь вниз, я пойду за вами следом. И предупреждаю на всякий случай - я за себя постоять умею.

- Нисколько не сомневаюсь в этом! - воскликнул Шрёдер-Базилио и стал спускаться вниз.

Анна немного выждала и двинулась следом. Пока она спускалась - думала, куда лучше пойти. Чтобы близко и там было достаточно народа, в случае чего. Остановилась на ближайшем сетевом кафе, которая и предложила "человеку в чёрном" в качестве точки назначения. По улице они шли уже рядом.

- Сразу введу вас в курс дела. Вам повезло.

- Обычно с этого начинают свою речь мошенники.

- Возможно, но ситуация отнюдь не обычная, - нисколько не смутился её попутчик. - Вы оказались в завещании Бориса Ольгердовича. А он на днях, увы, скончался. Он это предвидел, вплоть до даты, так что это не было неожиданностью. И вот я, один из Распорядителей - здесь, у вас. Бумаги я вам сейчас покажу.

Они быстро добрались до нужного кафе, заняли стол и сделали заказ. Шрёдер аккуратно раскрыл саквояж, расстегнув кожаные ремни и щёлкнув металлической застёжкой. Достал оттуда прозрачную папку и протянул Анне.

- Вот, эти нотариально заверенные копии - для вас, можете отдать на экспертизу если хотите.

- И что здесь?

- Часть завещания, касающаяся вас.

Анна собралась читать, но Шрёдер остановил её.

- Прочитаете потом, там довольно много юридического текста, я хочу вам сейчас вкратце поведать суть. Но сначала, пожалуйста, поставьте подпись о получении.

Шрёдер протянул ещё один лист и ручку. Анна взглянула - документ был написан на немецком.

- Знаете, я не настолько хорошо знаю немецкий язык, да и вам, уж простите, не особо доверяю, так что подписывать ничего не буду.

- Что ж, как пожелаете. Хотя это и добавит мне трудностей. В любом случае эти копии ваши. Как видите - они так же на немецком, потому как находятся в германской юрисдикции. Если очень коротко - вам завещано одно из фамильных колец Громовых, приблизительной стоимостью около двух миллионов евро. Там на третей странице - его фото и характеристики. Откройте.

Анна открыла третью страницу. Скан фотографии был цветной, высокого разрешения. На нём было укрупнённое изображение кольца. Серый блестящий металл в виде двух переплетающихся змей, чьи головы сходились у крупного бледно-жёлтого камня. Платина и жёлтый бриллиант в 25 карат - это она прочла без труда. От вида этого кольца Анну охватило неожиданное возбуждение, чему она сама удивилась. Причём дело было не в стоимости, не в величине камня, а в чём-то другом, как будто она уже видела это кольцо и хотела надеть его снова. Тем не менее, через мгновения Анна взяла себя в руки и ответила с холодным (на сколько это было возможно) спокойствием:

- С чего бы такая часть? Я не знаю никакого Громова, родственников у меня таких нет - по крайней мере мне о них ничего не известно.

- Ммм... Мне кажется вы немного лукавите, Анна. Ну да это не важно. Видите ли, Борис Ольгердович был большой меценат, развивал театральное искусство. И он завещал это кольцо тому, кто просмотрит и оценит театральную постановку "Церемония", которую вы начали смотреть в Театре Европы. Вы оставляли там свои данные, помните? Вот для этого они и были нам нужны. Возможно это всё выглядит довольно... необычно, но Борис Ольгердович необычный человек и такова его воля.

- А что же, никто кроме меня, выходит, не посмотрел эту "Церемонию"?

- Посмотрел, но не оценил так - как вы. Наш представитель доложил о вас, кроме того вы подходите по определённым... как бы это сказать - астрологическим параметрам. Можете относиться к этому - как к прихоти богатого немолодого человека, но для него это было важно.

- Да, но вам тогда наверно и доложили, что "Церемонию" я до конца так и не досмотрела.

- Разумеется. И вот в этом-то и проблема. В завещании сказано, что постановка должна быть просмотрена до конца. Это должны засвидетельствовать доверенные лица, включая уже знакомого вам Владимира Коля. Поэтому я предлагаю вам принять наше приглашения на дополнительный просмотр.

- Снова, в Театре Европы?

- Нет. Это будет в другом месте, но в Петербурге, ехать никуда далеко не придётся.

- То есть я просто приду, посмотрю "Церемонию" и после этого вы вручите мне это кольцо?

- Примерно так. Постановка требует небольшого интерактивного участия зрителей, но от вас практически ничего не требуется - можете не беспокоиться.

- А я могу кого-то взять с собой?

- Боюсь, что нет. Это одно из условий показа. Но там будет один ваш знакомый - Иван, сценарист.

Анну что-то кольнуло изнутри. "Значит с ним всё в порядке? Или нет? Почему он тогда сам со мной не связался?" И как будто услышав её внутренний диалог, Шрёдер продолжил:

- Если хотите, он сам свяжется с вами и скажет место и время заранее, чтобы вы могли всё спланировать.

- Да, знаете, это было бы неплохо.

- Значит договорились?

Анне не хотелось давать согласие на что либо этому человеку в чёрных очках, но она всё же выдавила из себя: "Да."

- Отлично. Тогда не смею вас больше задерживать. Документы у вас. Иван с вам вскоре свяжется. До встречи.

Базилио быстро застегнул свой саквояж, оставил деньги за чай и ретировался, как будто его и не было.

* * *

Анне надо было пройтись и подумать. Она дошла пешком до Михайловского сада и стала там бродить вокруг центральной поляны. В детстве они ходили сюда с отцом. Цвет зелёной травы успокаивал и позволял лучше сосредоточиться. Почему ей показалось знакомым это кольцо? Может она видела его фото где-то в интернете. И что делать с предложением? Документы она конечно отдаст на проверку, но она почему-то была уверена, что с ними всё будет в порядке. И Иван... Возможно он ей всё объяснит...

Её размышления прервал звонок мобильного телефона - это был Юрий.

- Да, Юрий Сергеевич!

- Приветствую, Анна. Ты звонила, я не мог взять трубку.

- Да, да... Тут такое дело. Как вы и предполагали, со мной связались - пришёл домой человек от главы фонда, который проспонсировал ту постановку.

- Предлагали деньги?

- Ну, почти. Фактически мне предложили получить, вроде как по завещанию, очень дорогое кольцо, при условии, что поставку я всё таки досмотрю.

- По завещанию? От кого?

- От Громова, главы фонда. Человек, очень, честно говоря, подозрительного вида, назвавшийся Распорядителем, сказал, что он умер и оставил завещание. Передал мне копии документов на проверку.

- Умер, значит... Выходит подарок из царства мёртвых...

- Что?

- Да так, ничего. Ты что сама решила?

- Хотела спросить у вас совета. Вообще, мне бы хотелось уже досмотреть эту "Церемонию" и покончить со всем этим. Да и кольцо... Если это всё не лживый трюк - мне бы не помешал такой дорогой подарок. Лишним точно не будет. Мне же ничего не грозит - как вы думаете?

- На счёт того, что "не грозит" - не уверен. Анна, ты связываешься с довольно могущественными силами, судя по всему. А в таких ситуациях всегда надо быть очень осторожной. Ты должна это понимать. Но решение всё равно должна принять ты сама.

- Да, понимаю...

- Но у меня тоже есть для тебя новость, довольно занятная. Хотя я не знаю, как она может тебе помочь разобраться со всем этим.

- Слушаю вас внимательно.

- Мы проанализировали текст. Там много всего интересного, из того, что касается филологии и языков, но самое чудесное в другом. Я тебе уже говорил про моего аспиранта, который использует современные научные методы при анализе текстов и изображений - так вот, этот текст... Как бы это попроще объяснить... В общем, он образует что-то вроде ряда Фурье. Это такой математический термин, который как-бы раскладывает единую волну на составляющие, но если его свести - снова получается эта волна. Ммм... Ну не важно. В общем, мы свели этот ряд к исходной волне и когда перевели её в звуковую форму - получилась совершенно потрясающая музыка. Я тебе сейчас пришлю её на почту, можешь послушать. Участок, правда, довольно короткий, но если его зациклить - получается неразрывная бесконечная мелодия. Я уже дал послушать её одному знатоку классической музыки в нашем университете, но он сказал, что это ни на что не похоже. Вот такие дела.

- Это действительно интересно. Присылайте, с удовольствием послушаю.

- Высылаю. И побегу, у меня начинается следующая лекция. А ты звони, если что ещё случиться - держи в курсе.

- Спасибо, Юрий Сергеевич. До свидания.

Анна присела на ажурную скамейку, достала наушники и подключила их к своему смартфону. Через минуту появилось уведомление о новом письме на электронную почту. Письмо было озаглавлено "Музыка волн". К нему был прикреплён один единственный звуковой файл. Анна сохранила его и открыла с функцией бесконечного повтора. Музыка зазвучала. Вернее, нет - музыка полилась, так было бы более правильно. Она была совершенно чарующая, спокойная и, в то же время, грозная. Сквозь неё действительно как-будто бы слышался шум волн с вкраплением редких звонких нот, словно на ночном небе вспыхивали и гасли звёзды, или падали метеоры. Анна закрыла глаза, она погрузилась в эту музыку, как в глубокую прохладную реку, протекающую в какой-то эльфийской сказке. Она никак не могла оторваться от неё, пока не почувствовала, как по её лицу текут слёзы. Это были слёзы и тоски и радости одновременно, целя гамма чувств, в которой Анна просто тонула. Она нажала кнопку остановки и вынула наушники из ушей. Эти чувства нужно было как-то переварить, осознать и понять внутри себя. Так она просидела ещё час, пока не начала замерзать. Когда она поднялась, чтобы пойти домой, решение было принято - она пойдёт на встречу судьбе, что бы это ни стоило.

* * *

Последующие несколько дней Анна провела как во сне. Мало ела, не общалась с коллегами. В автоматическом режиме заканчивала аналитические статьи на работе. Ближе к выходные друзья пригласили её на пикник за город, она согласилась. Погода выдалась ясная, хотя было уже довольно прохладно. Пока они ехали на машинах, Анна просто смотрела в окно, на мелькающие мимо деревья. Пикник устроили на берегу озера. Трава уже пожелтела, но ближе к вечеру, в закатном солнце стала казаться рыжей, как её волосы. Друзья шутили, пили глинтвейн, делились планами, Анна тоже что-то отвечала также на автомате. Когда стемнело они увидели северное сияние. Такое, какое бывает только тут - в пригороде Петербурга. Изумрудно зелёное, переливчатое. Какое-то родное... Ей снова захотелось услышать ту волшебную музыку и она включила её в наушниках. Из медитации её вырвало прикосновение к плечу.

- Анна! У тебя телефон звонит!

"Странно, что я не услышала звонка, должен был быть сигнал в наушниках. Видимо слишком заслушалась," - подумал она и взяла трубку. Номер был не определён.

- Привет. - Анна узнала голос Ивана.

- Здравствуй. Ты куда пропал?

- Надо было срочно уехать, - ответил он после небольшой паузы. Голос был уставший, безжизненный.

- Что-то случилось? Ты почему не позвонил, на связь не выходил? У тебя всё нормально?

- Да... Всё нормально. Просто тут закрутилось всё так, что было некогда. Извини. Я по поводу просмотра "Церемонии" звоню. Ну, мне сказали, что вы договорились о новом просмотре...

- Вроде как. Но я думала ты мне объяснишь - что происходит. Громов действительно умер?

- Я не знаю, Аня. Я его никогда не видел. Меня просто попросили передать... Согласовать с тобой. В следующую пятницу - в полночь. В летнем саду.

- Летний сад? В полночь? Я не хочу идти ночью, Иван.

- Да, понимаю. Но я там тоже буду. Так что... беспокоиться не о чем. Просто они немного помешаны на астрологии, там всякие планеты должны сойтись. Можно конечно в другой день, но это будет через три месяца и тоже довольно поздно, вернее рано - в шесть утра почти. Такие вот варианты.

- Ладно, чёрт с ними, пусть будет в пятницу - надо поскорее разобраться с этим. Но ты их предупреди, Иван, я оставлю подробную запись обо всём, что со мной случилось, с их фамилиями и этими документами надёжным людям, и если со мной что-то случиться - всё это будет обнародовано и передано в правоохранительные органы. Я всё таки журналистка и у меня есть связи...

- Да, я понял, передам, - Иван перебил её. - Ты главное приходи. Я... Я буду тебя ждать... Не забудь - Летний сад, следующая пятница, в двенадцать ночи. Лучше даже чуть раньше.

- Хорошо, я запомнила.

- Ну, тогда до встречи.

Иван повесил трубку. Анна снова включила музыку.

* * *

Анна не лукавила, когда говорила о документах и надёжных людях. Вся доступная ей информация, телефоны, имена, все события, копии документов, а также её письмо с личной подпись - всё было собрано в двух экземплярах и сложено в два больших отдельных конверта. Один она передала своему начальнику, с просьбой вскрыть и обнародовать содержимое, если с ней что-то произойдёт. От дополнительных вопросов она уклонилась. Другой она передала Юрию, на него она рассчитывала больше. Также они условились, что он заедет за ней к Летнему саду и она должна к нему выйти. Если этого не произойдёт - значит с ней что-то случилось. Родителям она ничего говорить не стала, чтобы не волновать их лишний раз, тем более, что она надеялась, что всё пройдёт нормально.

Без десяти двенадцать такси остановилось недалеко от Летнего сада. Людей на улице не было. Она подошла ко входу и увидела человека в тёмном, как ей показалось, полицейском плаще. Это был молодой мужчина лет двадцати пяти со светлыми волосами.

- Вы всё таки пришли.

- Да, как и договаривались. Мне можно войти?

- Наверно можно, но я бы вам не советовал. Более того, я здесь специально, чтобы отговорить вас ходить туда.

- Почему же? Это опасно?

- Да, это опасно. И вы к этому не готовы. Я прошу вас не делать этого, не ходить туда - это ловушка. Обман.

- Может тогда вы пойдёте туда со мной и защитите меня? Вы случайно не из полиции?

- Я не могу туда пойти с вами. Если вы перейдёте этот порог, там я уже не смогу вам помочь. Вам стоит вообще забыть эту историю и жить спокойно дальше. Мы... То есть я - гарантирую вам, что они вас больше не побеспокоят, если вы сейчас повернёте назад.

- Кто вы?

- Я тот, кого послали вас предупредить и помочь. Все люди этого города находятся под защитой и вы тоже.

- Видите ли, даже если я вам поверю... Там меня ждёт один человек... Который, как мне кажется, стал важен для меня. Я не могу его бросить.

- Тем кто там - уже не помочь. Но вы ещё можете спастись. Дайте вашу руку, я уведу вас отсюда, - собеседник протянул ей свою.

- Хм... Знаете, что я подумала? Может это часть спектакля, а? Вы специально меня отговариваете, но я должна это преодолеть? Наверно я всё таки войду туда.

- Это будет ошибкой.

- И всё же я войду, - сказала Анна после небольшой паузы.

Человек в плаще отошёл в сторону. Анна прошла через турникеты и сразу почувствовала странное тепло. Она увидела человека, одетого в белую "греческую" тунику, который приближался к ней, улыбаясь.

- Анна! Я очень рад вас снова видеть! - это был Владимир Коль.

- Здравствуйте Владимир. Что-то вы как-то прохладно одеты для ноября.

- О, у нас тут знаете - жарковато на самом деле. Уверен, вам тоже захочется переодеться. Тут у нас... Тепловые пушки стоят, чтобы создать нужную атмосферу. Пойдёмте!

Они двинулись вглубь Летнего сада.

- Вы это что, специально для меня всё это арендовали?

- Ну. Борис Ольгердович человек не бедный, был, как вы понимаете. Всё должно быть обставлено соответствующе.

- Да, понимаю. А этот человек на входе - это тоже ваш актёр?

- Какой человек? Нет, все актёры у нас тут - ждут вас.

- Да? Ну ладно. Надеюсь мне не о чем беспокоиться, через два часа за мной должны заехать.

- О, мы управимся быстрее, не волнуйтесь.

Они шли вдоль зелёных заборов, формировавших живую изгородь Летнего сада. Мимо неработающих фонтанов и античных статуй. Температура постепенно повышалась, но самое странное, что становилось светлее - как будто они переходили из ночи в утро, а потом и в жаркий солнечный летний день.

- Господи, ну и жара... А где эти тепловые пушки, я их не вижу, - Анна уже обливалась потом. Она, разумеется, была одета по осеннему - в тёплое пальто, которое сейчас она уже расстегнула. Под ним был не менее тёплый свитер.

- Они спрятаны за изгородью. Всё по последнему слову техники. И освещение тоже. Здорово правда?

- Не то слово... Только я так долго не продержусь, - Анна сняла пальто.

- И мы к этому, разумеется, подготовились. Прошу сюда!

Они подошли к группе людей в таких же как на Коле туниках, там были мужчины и женщины. Одна из них подошла к Анне, и с поклоном протянула ей сложенный белый свёрток.

- Пожалуйста, примите это. Мы сшили это специально для вас, - лицо девушки казалось очень восторженным.

- Вы можете переодеться, вот тут за ширмой. С вашими вещами ничего не случится, обещаю, - указа Коль.

Это явно не входило в планы Анны, но жара была нестерпимой, казалось, что на улице тридцать градусов. Сам воздух был жаркий и душный. Она зашла за ширму. Там было зеркало, стул и странные летние плетёные сандалии. Свои вещи она аккуратно сложила на стул, оставив на себе только нижнее бельё. Развернула свёрток - там была такая же белая туника, как и у других. Сандалии пришлись ей как раз в пору. Она взглянула на себя в зеркало. Отражение ей понравилось - её рыжие волосы казались намного ярче на фоне белого одеяния. Анна вышла, сжимая в руках свою одежду и сумочку.

- Я могу их понести, - предложила всё та же девушка. - Меня зовут Яхе, госпожа.

- Госпожа? Я так понимаю, представление уже началось. - Анна протянула Яхе свои вещи.

- Представление началось, как только вы перешли порог этого сада - о прекрасная! - воскликнул Коль, театрально кланяясь. Рукой он указал путь.

Анна в сопровождении Яхе вышла к очередному фонтану, на этот раз он работал. Коль семенил сзади. Было светло, как будто солнце стояло в зените, хотя она его не видела. Возле фонтана стоял с десяток человек в тех же туниках и хором читали молитвенный речитатив, который она уже слышала в театре. Она вошла в круг читающих, не зная что делать дальше. Обернувшись - она увидела, что стоит перед мраморной статуей женщины с колосьями и серпом. Рядом на табличке было написано "Церера". Гул речитатива нарастал. Вдруг она поняла, что сада больше нет. Вместо него вокруг колосились жёлтые поля, уходящие за горизонт. Мраморная Церера строго улыбалась со своего постамента, глядя прямо на неё.

- Приведите его! - она узнала голос Коля.

Анна увидела Ивана. Он тоже был одет в белую одежду, но не такую как у других. Она казалась более простой, похожей на льняную сорочку. Его руки были связаны верёвкой, эта же верёвка обвивала его шею - другой конец был в руках мужчины в тунике. Его подведи к Анне.

- Иван? Что происходит?

Иван не поднимал голову. И не отвечал. Коль взял руку Анны и вложил в неё серп, который казался довольно острым.

- Пора принести жертву. Если сможешь.

- Какую жертву? Что за бред?

- Жертву своей матери. Если ты конечно её верная дочь.

Анна посмотрела на статую. Ей показалась, что мраморная женщина немного склонила голову и внимательно на неё смотрит, ожидая чего-то. Анна поняла - чего именно. Она поняла кто перед ней, и кто - она. И она, вспомнившая себя, должна была принести в жертву жизнь важного для неё человека. Доказать свою верность. Доказать, что она выше человеческого. Рука с серпом как будто сама потянулась к горлу послушной жертвы, но... в последний момент пальцы разжались. Она не смогла. Она упала на колени и поняла, что её трясёт от рыданий. Слёзы капали на жаркий песок рядом с упавшим серпом и почти сразу же впитывались в него. Когда она снова подняла лицо к статуе, вид её был ужасен. Мраморное лицо было искажено гримасой ярости.

- Мама! Прости! Я не могу это сделать! - это всё что она успела прокричать прежде чем солнце погасло.

Они снова были в Летнем саду. Она снова стала Анной, городской журналисткой из Питера, всё понимание иной себя моментально исчезло вместе с жарким солнцем. Анну оттащили назад, Коль взял серп и одни ударом перерезал горло Ивану. Алая кровь брызнула на статую Цереры. Потом он повернулся к Анне:

- Мы знали, что ты не сможешь это сделать. Теперь ты вернёшься к нашему господину, и я оч-ч-чень этому рад!

Анна была в ужасе от происходящего, но она уже не могла ничего говорить. В ушах стоял гул, который сменился громким, грохочущим скрежетом, как будто раскалывалась сама земля, а потом она увидела... Его. Человек, или скорее Нечеловек гигантского роста, одетый во всё чёрное, лицо которого скрывал такой же чёрный капюшон, шёл прямо к ней. Люди в туниках расступались перед ним, покорно приникая к земле. Он был действительно огромный, он нависал над ней как гора или высокая башня.

- Вот мы и встретились снова, - чудовищно низкий голос прогремел так, что Анна невольно приложила руки к ушам, чтобы как-то заглушить его. Голос исходил как будто не от него, а со всех сторон сразу - давящий, раскалывающий...

Гигант снял с одетой в чёрную перчатку руки кольцо с большим жёлтым камнем и силой надел на палец Анны.

- Мы возвращаемся домой, любимая, - прогремел голос снова.

Анна уже не сопротивлялась. Она просто почувствовала, как кольцо тянет всё её тело куда-то вниз, под землю, она не могла говорить, она лишь молча наблюдала, как земля смыкается над её головой, скрывая от её взора небо с редкими звёздами. Но в самую последнюю секунду она вспомнила музыку - ту самую чарующую музыку волн. И тут же почувствовала, что стало легче. Она по прежнему была в темноте, где-то под землёй, но земля уже не сжимала объятья так сильно. Она ухватилась за это чувство, поплыла вслед за мелодией, она почувствовала воду. Вода уносила её от ужаса, который ждал её, кольцо слетело с пальца, и земля сотряслась от Его гнева. Она понимала, что это конец, но была счастлива этому. Была счастлива пришедшему покою.

ЭПИЛОГ

Гранитная набережная. Между двух каменных львов стоят два равных по величине каменных трона. На одном сидит красивая женщина в синем платье - цвета плещущейся перед ней воды. На голове у неё белая корона, прозрачные камни сверкают в холодном дневном свете. На другом - молодой мужчина в парадном бирюзовом мундире, наискосок через плечо перекинута ярко жёлтая наградная лента.

- Мне было жаль её, - сказала женщина, глядя на редкие волны.

- Её предупредили, она сделала свой выбор. Потом, ты сама знаешь, заточение не было бы вечным, ты могла её и не спасать. Меня лично злит, что они украли моё послание к тебе. Использовали его для обмана.

- Это потому, что ты слишком молод.

- А это плохо?

- Нет. Разумеется нет, - женщина улыбнулась, но продолжила смотреть на волны. Немного помолчав, она всё таки повернулась к нему. - Хочешь отомстить? Моя сестра тоже очень зла на него, и я могу её понять.

- Отомстят те, кого я готовлю. И не только ему. Он и его прислужники, какими бы могущественными они не были, больше не должны осквернять нашу землю и совращать невинных.

- Кого готовишь? Ааа... Ты имеешь в виду своих "крестоносцев"...

- Твоих. Они верят в ТЕБЯ.

- Что ж, вера - может свернуть горы.

- Или дамбу.

Женщина звонко рассмеялась.

- Нет, нет. Мне этого не надо. Это как узы брака - надо хранить сдержанность и верность, чтобы не расплескать любовь.

- Разумеется, это была шутка.

- Я поняла. Но ты прав, что начал их готовить, Хранители им помогут. Время перемен пришло.

- Время перемен для людей. Но над тобой оно не властно.

- Всё относительно, и время - тоже. Скоро ты это поймёшь. А пока - действуй. Я буду смотреть. Как всегда.

Оставить комментарий © Copyright Коваль Андрей (koval.book@gmail.com) Размещен: 01/09/2018, изменен: 19/10/2018. 196k. Статистика. Повесть: Проза О Петербурге Скачать FB2		Ваша оценка:
Аннотация: Они наблюдают за нами.

Коваль Андрей : другие произведения.

Петербургские боги