Левицкий Андрей : другие произведения.

Нашествие-1.1

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 3.72*23  Ваша оценка:

  Как стать соавтором романа
  
  Кремль горит... Часы Спасской башни встали - кажется, навсегда... Подошвы чужих сапог топчут Красную площадь.
  Москва под колпаком. Но только ли она в опасности? А может вся Россия? Или весь мир? Игорь Сотник, осужденный за двойное убийство, и Кирилл Мерсер, студент МГУ и хакер, вступают в схватку с непобедимой ордой.
  Разрушенные кварталы, брошенные дома, пожары и голод, опасные звери на опустевших улицах, разрозненные отряды повстанцев и мирные жители, которые прячутся от вооруженных патрулей - вот, что такое настоящая городская война.
  Такого врага еще не было в истории человечества.
  
  Эскиз плаката [Иван Хивренко]
  
  
  КНИГА ПЕРВАЯ
  
  (до конца марта роман будет полностью выложен в свободный доступ)
  
  
  
  Глава 1
  ВТОРЖЕНИЕ
  
  I
  
  Опоздать было бы катастрофой, и Кирилл все чаще глядел на часы. Но ведь не вскочишь же посреди учебной 'пары', наплевав на седого препода, который что-то монотонно бормочет, вычерчивая графики на доске, и не смоешься из аудитории! Надо бросать учебу, в который раз сказал он себе. Для человека с его профессией ВУЗ вряд ли что-то даст, только время зря уходит.
  Он вытянул перед собой руку - пальцы немного дрожали. Надо же, давно такого не было, пошаливают нервишки. И чего волноваться, ведь дело, кажется, вполне обычное...
  Да нет, нечего врать самому себе. Совсем оно не обычное, не было у него раньше таких дел, вот и трясет с непривычки.
  Откинувшись на неудобную деревянную спинку, он вздохнул, и соседка, крашеная брюнетка Анжела в юбке длиной сантиметров так пять-семь, покосилась на него.
  C презрением покосилась, надо сказать. Оно и понятно - Кирилл обычно таскал растянутые свитера, линялые джинсы и старые кроссовки. Не стригся и не причесывался месяцами, отчего перепутанные патлы свисали до плеч. Нам, настоящим мужикам, на моду плевать! Хотя для "настоящего мужика" у него были слишком тонкие черты лица, слишком острый подбородок, слишком средний рост и, будем смотреть правде в глаза, а не в какое-нибудь другое место - не слишком крупные мускулы. Он был худым, гибким - из тех людей, кто не отличаются твердостью костяка, зато могут гнуться, как лоза, и не ломаться под ударами судьбы. У Кирилла Мерсера был прямой нос, темные волосы, быстрые плавные движения и раскосые, слегка "японские" глаза неопределенного цвета. Не то зеленые, не то карие - они менялись в зависимости от освещения. Нет, за японца Кира не принимали, но все же присутствовало в его внешности нечто едва уловимо азиатское.
  - Чего сопишь? - презрительно бросила Анжела. - Не мешай слушать.
  Кирилл промолчал. Вроде она там кого-то слушает... На самом деле такое отношение к нему Анжелы было вызвано не старыми дешевыми шмотками и не отсутствием модной прически. Еще в начале семестра первая красавица курса дала понять, что не прочь закрутить с Киром любовь. Обычно ведь это хорошо заметно по жестам, взглядам да и вообще - по особым призывным флюидам, которые начинает излучать девушка. Удивительно, что Анжела запала на какого-то "лохмача", как обозвал его однажды однокурсник Витечка Сикорский, сын богатого папы из столичной администрации. Кирилл и одевался как начинающий бомж, и держался особняком, и взгляд имел какой-то странный, отсутствующий. Вроде он постоянно думает о чем-то своем и видит то, чего не видят окружающие. Людей это в лучшем случае нервирует, а в худшем - вызывает агрессию. Наверняка Витечке, который верховодил на их курсе, носил дорогие модные шмотки и приезжал на пары в новенькой иномарке, досадно было, что Анжела, за которой он пытался ухлестывать, предпочла какого-то нелюдимого доходягу с тощим бумажником. Видно, было в Кирилле что-то такое необычное, загадочное, что привлекало девушек... Все бы ничего, да вот только его-то как раз Анжела не привлекала - наоборот, совсем ему не нравилась, не любил он таких вот расфуфыренных самодовольных фиф, похожих на пластмассовые куклы. Поэтому он Анжелу с полным равнодушием к ее чарам отшил. Чем, естественно, вызвал к себе жгучую ненависть.
  А теперь вот они за одну парту попали. Просто потому, что Кир опоздал на лекцию и под гневным взглядом препода вынужден был сесть на первое же свободное место.
  Он еще раз глянул на часы - всего ничего до конца пары. Только бы не опоздать!
  Прозвенел звонок, и студенты зашевелились, заскрипели партами. Как только преподаватель объявил, что занятие окончено, Кир поднялся, схватив потертую джинсовую сумку. По всей аудитории зазвучали голоса. Анжела сидела на том же месте, загораживая ему проход. Достала зеркальце и, сложив губы сердечком, стала их с надменным видом подкрашивать.
  - Выпусти меня, - бросил Кирилл, думая о своем.
  Вышло ненамеренно грубо - очень уж он спешил и потому не следил за интонациями своего голоса.
  Девушка резко повернулась к нему, явно собираясь выдать в ответ что-нибудь ласковое, но Киру было не до препирательств. Он вскочил на парту, пробежал по ней, наступив случайно кедом на угол анжелиной тетрадки с розовой обложкой в каких-то гламурных цветочках и оставив на ней грязный отпечаток подошвы. Спрыгнул и поспешил к выходу, толкая студентов.
  - Мерсер, паскуда, ты что делаешь?! - завопила Анжела вслед.
  Экие словечки - из уст интеллигентной девушки, студентки третьего курса МГУ!
  Кир выскочил в коридор и там вспомнил, что забыл купить энергетик, который ему сегодня ну просто необходим. А на улице поблизости никаких магазинов нет... Пришлось заходить в буфет при студенческой столовой. Сунув в карманы две поллитровые банки "Дикого быка", он снова выбежал в коридор, ссыпался по лестнице, пересек полный голосов просторный холл, шагнул наружу, под ласковое весеннее солнце - и наткнулся на высокого, широкоплечего, как всегда тщательно выбритого, в дорогущем клубном пиджаке и джинсах долларов этак за пятьсот Витечку Сикорского. Да не одного, а с верным его дружком, таким же гладколицым и зализанным Жорой Падженовым, обладателем огромного торса и выпуклой груди профессионального качка.
  Оба были примерно на голову выше Кирилла, перед этими двумя он казался каким-то маленьким, юрким, суетливым - неубедительным, короче. Между ними, немного позади, стояла Анжела и держала Витю за локоть. Так вот оно что... Сикорский, стало быть, добился своего? Или пока еще нет, а только движется к желанной цели, находящейся у Анжелы под юбкой?
  Кир шагнул было в обход, но Витек переместился так, чтобы снова закрыть ему дорогу.
  - Почему девушек обижаешь, Мерсер? - презрительно спросил он.
  - Место свое забыл в этом мире, - бросил Жора, окидывая Кира таким взглядом, словно тот был мокрицей, только что выползшей из выгребной ямы.
   - Что вам? - Кир, успевший уже начисто позабыть про короткую сцену в аудитории, увидел запятнанную подошвой кеда тетрадку в руке Анжелы и сообразил, наконец, чего они к нему пристали. - А! Прошу прощения, я случайно...
  Кирилл действительно очень спешил, и все мысли его сейчас были о предстоящей операции, и потому он вообще слабо понимал происходящее. То есть понимал, конечно, но, так сказать, краем сознания, выделив на окружающую реальность лишь незначительные проценты от своей оперативной памяти и мощности центрального мозгового процессора. Алгоритм-то прост: у тебя есть цель, на пути к ней возникло препятствие, значит, это препятствие следует преодолеть наименее сложным и энергозатратным способом... И он просто нырнул мимо Жоржа, чтобы побыстрее сбежать по лестнице.
  - Что ж ты невежливо так? - прогудел качок и ухватил его за воротник.
  И тут же Витек Сикорский ударил сбоку кулаком в скулу - чувствительно ударил, хотя и не так чтобы очень.
  Кир еще успел заметить, как мстительно сверкнули глаза Анжелы, а потом вступила в действие одна из программ, вложенных в него тренером. Так сказать - утилита * драки.
  Он присел, вывернувшись из-под руки Жоры, и костяшками согнутых пальцев врезал Витьку снизу в подбородок - то есть не совсем в подбородок, а в мягкую ложбинку между ним и шеей.
  Вообще-то, таким ударом можно и убить. Только у Кира для подобного не хватило бы ни силы, ни умения, все-таки его тренировали в основном с катаной, да и с нею Кириллу до истинного мастерства было пока что как пешком до Тибета. Но даже его не слишком ловкий и точный удар произвел на Витечку неизгладимое впечатление: тот заперхал, как бывалый курильщик ранним утром, захаркал, взмахнул руками и стал валиться на спину.
  Он упал бы позорно навзничь прям на каменном крыльце Университета, в окружении гомонящей толпы студентов, если бы Жора не подхватил его за плечи. Анжела ойкнула. Жора разинул рот. Кир побежал вниз по лестнице - еще немного, и он точно опоздает!
  
  * Утили́та (utility или tool) - компьютерная программа, расширяющая стандартные возможности оборудования и операционных систем, выполняющая узкий круг специфических задач
  
  - Э, ты что делаешь? - прозвучало неподалеку. - Витек, что происходит?!
  На бегу Кир кинул взгляд через плечо - из дверей Университета вывалили два брата Марковских, дружки Жоры по спортзалу.
  Сбежав по лестнице, Кирилл сразу повернул влево. На университетской стоянке свою машину он никогда не ставил - ни ту, старую, ни эту, новую, на которой прикатил впервые. Скула болела... а если там синяк прям перед операцией появится?! Чертов Сикорский, надо было ему вообще кадык в гортань вбить! Сзади закричали, но Кир больше не оглядывался. Свернув за угол ближайшего дома, обежал мусорный бак и вдавил кнопку на брелоке, который вместе с ключом зажигания нащупал в кармане. Сигналка пискнула, он распахнул дверцу машины, аккуратно положил сумку на сидение, залез, завел мотор.
  Но вырулить с асфальтового пятачка между баком, газоном и заколоченным ларьком не успел, путь преградила все та же компания: Жора, держащийся обеими руками за горло Витек, братья Марковские и Анжела.
  Глаза ее стали большими-пребольшими, когда она увидела "лохмача" за рулем новенькой ярко-синей "инфинити", которая стоила... ох и много она стоила - примерно как пять-семь иномарок вроде той, на которой разъезжал Витя Сикорский.
  Остальные тоже растерялись, кроме Жоры, который для этого был слишком туп - он шагнул навстречу, занося кулак.
  Кирилл газанул, и джип покатил прямиком на качка.
  Анжела снова ойкнула, но теперь с каким-то другим выражением... почудилось или в "ойке" ее присутствовало нечто вроде уважения и даже восхищения? Закричал один из Марковских, что-то промычал Витек, а Жорж крякнул, грузно отскочил и чуть не упал, зацепившись за бордюр.
  Едва не задев боком мусорный бак, "инфинити" прокатила мимо растерянных студентов. Кир круто повернул - и сходу влился в поток машин, едущих по Ломоносовскому проспекту в сторону Кутузовского.
  Надо бросать этот идиотский Университет, в который раз сказал он себе, потянувшись к бардачку, где лежали сигареты. Чего на парах скучать каждый день и с кретинами вроде Жоры или тех же Марковских общаться? Все из-за мамы. Она всю жизнь была честной и надеялась, что и сын у нее такой же вырастет. Честным, хорошо образованным, получит престижную работу и станет уважаемым членом общества. Знала бы она, чем сынок теперь занимается... Вот и получается, что Кир, продолжая учиться, просто исполняет ее мечту, чтоб совесть не мучила.
  И нечего было на новой машине туда приезжать! В нашем деле главное - правильная маскировка. Мимикрия, надо быть как все. Он и так со своими свитерами, кедами и взглядом как у лунатика выделяется в общей массе студентов, а тут еще угораздило прикатить на этой тачке! Но, с другой стороны, на хрена она тогда вообще нужна, если на ней не ездить? Поставить на стоянку и любоваться? Так лучше уж продать сразу да купить на эти деньги какой-нибудь... да вот домик какой-нибудь купить в горах, в том же Тибете - давняя мечта! То есть "давняя" - это значит, уже больше года он о таком домике думает. Скрыться там от глаз Артемия Лазаревича и Лагойды надолго, пока тем не надоест искать.
  Скоро так и поступлю, решил Кир, вот только дело сделаю. А теперь забудь об этом. Забудь!
  И он забыл. И про Анжелу, и про придурошного Жору, и про Витьку Сикорского, про весь утренний инцидент. Ему предстояло за шестьдесят минут, не больше, доехать до Подольска, и Кир знал, что сегодняшнее дело будет самым сложным из всех, за которые доводилось браться.
  Кирилл готовился к нему около двух месяцев, потому что тут требовалось не только хакерское, но и обычное, то есть физическое проникновение на охраняемую территорию. Артемий Лазаревич выдал аванс в виде дорогущего новенького джипа, и уже одно это говорило о важности предстоящей операции - заказчик был не из тех, кто тратит деньги почем зря, именно потому он и стал миллионером. Или миллиардером? Кирилл не знал, сколько денег у олигарха, но наверняка много. Хотя фамилию Артемия Лазаревича Айзенбаха очень редко упоминали газеты и склоняло телевидение, что необычно - как правило, такие люди на виду. Но Айзенбах умел быть незаметным, оставаться в тени.
  После успешного окончания этого дела он обещал Киру еще и подземный гараж на проспекте Вернадского, где тот недавно купил большую двухкомнатную квартиру. И вот какой вопрос тут возникал: почему работодатель, раньше переводивший оплату на кипрский счет, изменил привычке, отдал нулёвую тачку и посулил дорогой гараж для нее?
  Не потому ли, что деньги с чужого счета Артемий Лазаревич назад никак не вернет, а вот машину его охрана может попросту угнать и спрятать на территории московского отделения консорциума "Старбайт", принадлежащего олигарху?
  Не потому ли, что заказчик не очень-то верит, что исполнитель останется жив после окончания этого дела? То есть после самого дела, вероятно, останется... но что с ним сделает потом сам Артемий Лазаревич? Что, если он собирается, как говорится, подчистить концы? Стереть, так сказать, ненужный софт?
  Хотя Кирилл Мерсер ему нужен, очень нужен. Но вдруг то, что он на этот раз украдет, настолько важно, что Артемий согласен даже пустить в расход своего хакера?
  
  * * *
  
  Глубоко затягиваясь уже третьей сигаретой, Кирилл остановил машину в квартале от нужного здания, возле тенистого скверика. Большой город остался позади, Подольск после столичного шума и суеты казался тихим, спокойным, сонным. Хотя именно здесь находился государственный научный центр "РосТехноКонсалтинг", построенный после того, как правительство наконец сообразило, что мериться с соседями лучше высотой своих технологий, а не длиной своих нефтяных труб.
  Он смял в пепельнице остатки сигареты, достал банку энергетика, открыл и выдул единым духом. На некоторых энергетик начинает действовать только через несколько часов, но Кирилла обычно пронимало сразу. Вытерев рот рукавом, он смял банку, бросил на соседнее сидение и похлопал себя по щекам. Поморгал, выпучил глаза, потом зажмурился так, что в ушах загудело. Сердце застучало немного чаще. Не вылезая из машины, Кир опустил спинки задних сидений, вытащил из багажника большую сумку, переоделся: синий комбез с желтой молнией и нагрудной биркой "ТЕХНИЧЕСКАЯ СЛУЖБА РТК", синие туфли, синяя кепка. Лэптоп из своей сумки переложил в матерчатую, тоже синюю, с железной бляхой, где была такая же надпись, сообщающая о том, что обладатель сумки состоит в технической службе. Всем этим, включая тщательно подделанное удостоверение, его снабдили люди Айзенбаха. А вот данные Виктора Мозгового (это имя стояло в удостоверении под фоткой Кирилла) в компьютерную сеть "РосТехноКонсалтинг" он внес сам, перед тем потратив больше месяца на медленное, тщательно законспирированное проникновение в святая святых этого предприятия - в локальную сеть внутреннего уровня, состоящую всего из семи компьютеров и небольшого сервера, спрятанного в подвале одного из корпусов РТК.
  Проблема состояла в том, что компьютер, где хранились нужные олигарху данные, не был вообще подключен ни к какой сети. У него просто не было сетевого выхода, ни вай-фая, ничего. То есть к нему надо подключиться напрямую - воткнуть флешку в порт и переписать из машины информацию.
  Собрав волосы в хвост, Кирилл спрятал его под кепкой, которую повернул козырьком назад. Нацепил большие круглые очки в дешевой оправе, вышел и закрыл машину. Перекинув ремешок сумки через плечо, он вразвалочку прошествовал к южной проходной "РосТехноКонсалтинга", по дороге купил мороженное в ларьке. С мороженным, как он решил, вид у него будет более свойский, вызывающий доверие.
  Было тепло и тихо, солнце расплывалось в больших стеклянных дверях проходной. Негромко играло радио. Дежурная смена состояла из двоих в форме, с кобурами на ремнях, и пожилого штатского, сидевшего за компом возле массивного стального турникета. За турникетом был проход между тумбой и стеной, а дальше холл с диванчиками и пальмой в кадке. Поверх тумбы шло стекло, отгораживающее место, где находились охранники.
  Кирилл отсалютовал им вафельным стаканчиком, очень надеясь, что выглядит естественно и, как бы это сказать... расслабляюще.
  Один из мужиков с кобурой вообще не обратил на него внимания - глядел в монитор под потолком, откуда доносился какой-то нестройный шум - второй окинул взглядом с ног до головы.
  И нахмурился.
  Это не ускользнуло от Кира, хотя он стоял к охраннику боком и видел его краем глаза - но, как часто бывает в минуты опасности и возбуждения, воспринимал окружающее четче, яснее, чем обычно.
  - Что встали, "корочку" показывайте, - бросил штатский равнодушно.
  Кирилл достал удостоверение из кармашка на груди, раскрыл и сунул в щель под стеклом.
  Бронированное, наверное. Вообще, чувствуется, что у них тут все продумано: проход за турникетом узкий, в конце его торчит край выдвижной перегородки, наверняка на электроприводе. Нажал на кнопку, и она выскочила из стены, перекрыв дорогу, и пока злоумышленник будет через нее перелазить, охранники его запросто положат.
  - Виктор Мозговой... - негромко произнес штатский, перевел взгляд на лицо Кира, сверяясь с фотографией, и защелкал по клавиатуре.
  Кир дожевал мороженное. Поправил кепку. Седой удостоверился, что такой человек и правда состоит в технической службе РТК в должности младшего наладчика, занес данные о времени его прихода на службу и сунул удостоверение обратно.
  - Проходите.
  - Ага, - кивнул младший наладчик Виктор Мозговой и положил руку на тихо клацнувший турникет.
  Толкнув стальную дугу, он шагнул в проход, и тут охранник произнес с легким белорусским акцентом:
  - Что-то я раньше тебя не видел, хлопец.
  Кир с легкой полуулыбкой пожал плечами и бросил развязно, надеясь, что взял верный тон:
  - Ну, батя, я тебя тоже раньше не видел.
  Охранник навалился на тумбу, поставив на нее локти, и Кирилл, с трудом преодолев желание рвануть вперед, приостановился.
  - Я тут сутки через трое по жизни дежурю, - заявил "белорус". - А ты...
  - А я, отец, - Кирилл повернулся к нему, - через центральную проходную по жизни хожу. Ту, что с проспекта Новой России ведет. Это уважительная причина, почему ты меня не видел?
  Охранник окинул его взглядом с ног до головы.
  - А чего ж сюдой пришел?
  Кирилл пожал плечами.
  - Просто сегодня по другой улице на работу приехал, так здесь ближе оказалось.
  - А-а, - неопределенно протянул "белорус". - Ну, ясно.
  Он распрямил спину, и Кир пошел дальше, про себя переведя дух, но охранник добавил:
  - А чего так поздно на работу являешься? Вторая смена уже час как началась. Да и не положено так вообще-то, через разные проходные, мы ж контроль ведем. Петрович, а ну-ка передай им, что данный гражданин сегодня через нас заявился, да с опозданием. Или нет, погодь, я сам звякну, там же Миша сегодня дежурит, он...
  Говоря это, охранник неторопливо зашагал к лежащему на другом конце тумбы радиотелефону, и каждый его шаг приближал операцию к провалу, а Кирилла Мерсера - лучше не думать к чему... "Белорус" взял трубку, включил, прижал к уху, проверяя, есть ли сигнал, и, близоруко щурясь, стал тыкать пальцем в кнопки. Кирилл остановился в конце прохода. Бежать не имело смысла - куда бежать? Это совсем глупо, его начнут искать по всему РТК и обязательно найдут. Но и назад нельзя, пока он дойдет до турникета, охранник успеет заговорить в трубку... А вот он уже и заговорил.
  - Эй, Мишка! - крикнул "белорус". - Слышишь, Петрович беспокоит! Тут у нас хлопец один...
  Второй охранник, все это время не отрывающий взгляда от монитора под потолком, заорал:
  - Гол!!!
  Льющийся от монитора шум плеснулся, и стало понятно, что это приглушенный рев трибун.
  - Кому?! - взревел "белорус", бросаясь к нему с трубкой, прижатой к уху.
  - "Спартаку"!
  - А-а-а!
  Тут ему из трубки наверное что-то сказали, что-то неласковое, потому что "белорус" прохрипел:
  - Звиняй, Миша, это я не тебе! Все, отбой!
  Кирилл, покрытый потом от макушки до пяток, зашагал дальше, не оглядываясь. Вот уже тумба позади, и холл, и диванчик, на котором сидели двое серьезных мужчин в костюмах, положив на низкий столик свои кожаные "дипломаты", - он толкнул стеклянную дверь, ведущую на территорию РТК, а позади "белорус" со вторым охранником выражали свое авторитетное мнение насчет того, что "Спартак" нынче уже не тот...
  А Кирилл был уже во дворе - и закрывшаяся дверь отсекла его от разговора охранников, от холла, турникета с бронированным стеклом, в общем, от первой существенной опасности в этой операции.
  Таких опасностей, по его подсчетам, оставалось еще три: вскрыть другую дверь, скачать необходимые Артемию Лазаревичу данные и покинуть территорию, не подняв тревоги.
  Двор РТК был затейливый, с садиком, аллейками, фонтаном, мостками через канал с весело журчащей водой. Ясное дело, старшему и младшему научному персоналу, создающему на благо родины и ее правительства нанороботов, трансгенные продукты и новейшие типы вооружений, надо хорошо отдыхать в обеденный перерыв.
  Он как раз начался: по аллейкам прогуливались люди в белых халатах, синих комбезах или в обычных костюмах с галстуками, сидели на скамеечках, глядели с мостков в воды канала и чинно беседовали.
  Собственно, именно на обеденный перерыв Кирилл и рассчитывал. А еще на то, что называют человеческим фактором. Ведь это был именно государственный научный центр, а что такое государство? Известное дело: разгильдяйство, лень, халатность, в общем, он самый и есть - человеческий фактор. Именно из-за него иногда тонут ядерные подлодки и накрываются свинцовым тазом саркофага атомные электростанции.
  Именно человеческий фактор помог Киру зайти через внутренние двери в здание за каналом, миновать два подземных этажа, пройти три коридора, лестницу - и очутиться перед запертой металлической дверью с табличкой:
  
  ЛАБОРАТОРНЫЙ ЗАЛ
  ВХОД ТОЛЬКО ПО ПРОПУСКАМ!
  
  Над ней была еще одна, световая, с красными буквами: "НЕ ВХОДИТЬ! ИДЕТ ЭКСПЕРИМЕНТ!", сейчас погашенная.
  Вверху остался шум голосов и сияние панелей дневного света, под лестницей было тихо, тускло светила лампочка в металлической оплетке. На стене возле двери поблескивала небольшая панель с прорезью. Без единой кнопки, зато с четырьмя винтиками по углам, спрятанными под железными колпачками.
  Сердце стучало быстро и звонко, будто стальным молоточком по стальной пластине: так-так! так-так! так-так!
  Еще на лестнице он раскрыл синюю сумку и достал из бокового кармашка универсальную отвертку с вакуумной открывалкой на торце рукояти. Теперь приставил рукоять к колпачку над головкой одного винта, вдавил кнопку... тихое "пшик" - и когда Кир отнял инструмент, колпачка над винтом уже не было. Он отжал кнопку - железный кругляш выпал из рукояти в подставленную ладонь. Спрятав его в карман, Кирилл отвертку повернул, снова приставил к винту, но теперь рабочим концом, вдавил другую клавишу - отвертка зажужжала, торчащий из нее железный лепесток начал вращаться, и вскоре винт тоже оказался в ладони.
  Проделав то же самое с тремя остальными, он осторожно снял панель. Положил на пол. Обнажились внутренности: микросхема возле щели приемника, куда надо вставлять электронный пропуск, аккуратно припаянные тонкие проводки, и один, потолще, уходящий в стену. Такими обычно соединяются компы в локалке.
  Он хорошо знал структуру команд идентификации пропуска, его форм-фактор и способ хранения информации. Во всяком случае достаточно для того, чтобы перехватывать запросы к карточке и отправлять свои 'правдивые' данные. Убрав отвертку в сумку, Кирилл достал оттуда лэптоп, с начала поездки пребывающий в спящем режиме, раскрыл и сунул штэкер в USB-порт. На другом конце провода поблескивали оголенные жилки. Он положил лэптоп на пол рядом с сумкой, вытащил пинцет со скальпелем, ухватил провод возле приемника электронного пропуска, надрезал изоляцию и подсоединился к нему.
  Опустившись на корточки над лэптопом, включил программу, которую писал около месяца - она должна была сымитировать "правильный" пропуск, вставленный в щель приемника.
  Программа заработала.
  С лестницы донеслись шаги.
  Он моргнул. Здесь никого не должно быть сейчас - вообще никого! Какого черта, кто это там идет?!
  Программа раскрыла одно окно, за ним второе, а после и третье - и в каждом бежали столбцы цифр. Голоса вверху стали громче, Кир разобрал фальцет: "Нет, Паша, теперь я настаиваю на немедленном проведении эксперимента! Ну и что, что руководство не поставлено в известность? В конце концов, эта работа находится целиком в моем ведении... Что, что они вам сказали?!" Откликнулся другой голос, глухой и неразборчивый. Шаги звучали все громче - приближались двое. Первый снова заговорил: "Да вы же понимаете, тут дело не в одобрении, какое мне дело до военных? Они вольны назвать установку "Системой защиты нового поколения", это не мой вопрос, я всего лишь экспериментирую с вероятностями! И не они оплачивали эту работу, чтобы теперь претендовать на ее результаты! Что? Да, я прекрасно понимаю, в каком государстве живу, но есть же пределы..."
  Программа закрыла два окна. В последнем цифры бежали так, что слились в мерцающий столбик. Шаги стали совсем громкими... а потом хлопнула дверь, и они стихли. И тут же мигнул зеленым светодиод возле щели приемника на стене. Стал красным, замерцал - на экране лэптопа вылезло второе окно, Кир щелкнул по клавише "enter" - окно погасло, и диод снова позеленел.
  Кирилл выдохнул. Все это время, то есть примерно с минуту, он не дышал, а теперь дыхнул так, что монитор запотел.
  Он выпрямился и раскрыл дверь.
  Ничего не произошло. То есть она открылась - и все тут. Ни тебе рева сирен, ни истошно мигающего красного света, как бывает в фильмах, ни топота охранников с автоматами. Все та же тишина, только теперь более гулкая, как бы отдающая неслышным эхом тишина - потому что за дверным проемом открылся просторный зал со сферическим потолком. Полутемный, озаренный только льющимся с площадки, где стоял Кир, светом.
  Он отсоединился от уходящего в стену провода, достал из сумки тюбик, капнул на разрез черным клейким веществом, которое после застывания вполне убедительно имитировало пластик изоляции. Поставил на место панель, закрутил винтики, покапал на каждый прозрачным клеем из другого тюбика, быстро приладил защитные колпачки. Все, теперь при поверхностном осмотре фиг определишь, что в приемнике электронного замка кто-то ковырялся. После окончания основной фазы операции Кир еще собирался подключиться к серверу Службы безопасности и убрать все логи, связанные с посещением лаборатории неустановленного лица... или, скорее уж установленного, но на самом деле несуществующего. На этом особенно настаивал Артемий, почему-то это казалось ему очень важным.
  Перекинув через голову ремень сумки, Кир шагнул в зал и огляделся, поворачивая фонарик, который вытащил из кармана.
  В центре круглого помещения была большая неглубокая воронка - пологая, выложенная тщательно пригнанными плитами, кажется, свинцовыми. На середине ее стояло необычное устройство: высокая узкая подставка, на ней толстая спираль - то есть согнутая трубка из металла с зеленоватым отливом. Диаметр самого большого витка был около метра.
  Кирилл шагнул дальше и прикрыл дверь за собой. Вдоль стены полукругом шла решетчатая площадка, где на столах мерцали экранами, помигивали и тихо жужжали всякие приборы. Были там и компы, вполне модерновые, с ЖК-мониторами и эргономичными изогнутыми клавиатурами, но не они привлекли внимание Кира. Поднявшись по короткой лесенке на край площадки, Кирилл сразу увидел его.
  Он состоял из допотопного "телевизора" - то есть монитора с электронно-лучевой трубкой, громоздкого, угловатого - потертой "клавы", треснувшей "мышки", вороха разномастных проводов и грязно-белого системного блока. Системник приткнулся возле тумбочки на другом конце площадки и жужжал охлаждающим кулером так, будто собирался взлететь. Монитор на тумбочке мерцал в спящем режиме.
  Вот он, человеческий фактор в действии! Вениамина Павловича Буревого, главу проекта, сведения по которому Кир собирался украсть, всякие журналы называли новатором научной мысли, смелым прорицателем и открывателем новых горизонтов. И при этом он был полнейшим ретроградов во всем, что касалось компьютерной техники. От ЖК-мониторов у Буревого болели глаза, хотя болеть они как раз должны были от этого допотопного ящика с его частотой обновления в несчастных шестьдесят герц, от новейших сенсорных клавиатур у него сводило пальцы, а от беспроводных лазерных мышек ученый шарахался, как от чумных крыс.
  Во всяком случае, так говорил один старший лаборант из 'РосТехноКонсалтинга', купленный Артемием Лазаревичем с потрохами - основной источника сведений, которыми для проникновения в этот зал воспользовался Кир.
  Потому и стояла там эта допотопная машина, не подключенная к сети в связи с общей процессорной немочью и, главное, полным отсутствием сетевой карты на борту. На этом чуде доисторической техники работал Вениамин Павлович Буревой, в ней хранились основные данные по проекту, носящему название "Купол Абсолюта".
  Кирилл пошел через площадку, по дороге подумав, что у этого раритета нету USB-входа. Откуда ему, собственно, там взяться? Да и сидиром если и есть, то не пишущий. Там же даже дисковод, наверное, имеется... Ну да, точно - вот он.
  Компьютер стоял позади высокого железного ящика, полного проводов, мотков изоленты, ножек от мебели и инструментов. Обойдя его, Кир сел на табуретку перед монитором, шевельнул мышкой, чтобы вывести мастодонта из сна, и глянул на панель системного блока. Вот она, закрытая пластиковой шторкой щель дисковода. О Великий Небесный Сисадмин, слышишь ли ты меня? Дисковод! Дискеты! Кирилл не пользовался ими давным давно. Он же, в конце концов, не какой-то аксакал, впервые севший за компьютер еще во времена Windows-95, он молодой талантливый хакер, выросший в век лазерных дисков и флешек, куда влезают десятки гигабайтов, а не те несчастные полтора мегабайта, которые помещались на стандартной дискете.
  Монитор так и не проснулся, пришлось стучать по клавишам. Наконец, после того, как Кирилл трижды ударил пальцем по "пробелу", комп ожил.
  Ни пароля, ничего... Прямо посреди жутко мерцающего экрана в окружении других ярлыков висела папка, озаглавленная "материалы_по_проекту". Внутри оказались файлы с таблицами, графиками, схемами и текстами, которые пестрили всякими словечками вроде "квантовая суперпозиция", "общая теория поля" и "древо Эверетта". Ну что тут скажешь, может Вениамин Павлович Буревой и выдающийся квантовый физик, но конспиратор из него, как из Кирилла - укладчик асфальта.
  Он припомнил фотографию ученого в интернете, сделанную во время вручения тому государственной премии: всклокоченная седая шевелюра, вдохновенное лицо, нос-закорючка, какие-то слегка безумные, не от мира сего глаза... Про самого Кирилла, правда, тоже говорят, что он не от мира сего, но Кир в целом человек тихий, самоуглубленный, а Буревой, судя по фотографии, тот еще баламут.
  Ладно, пора работать. И без USB с пишущим сидиромом справимся - было бы что красть, а как украсть мы сообразим.
  Поставив включенный фонарик на пол, Кир опустился на корточки и полез за системный блок. Вот почему вентилятор так громко гудит - боковой крышки нет. Взяв фонарик, он сунулся в пыльные недра старого системника, будто тяжелый театральный занавес, развел в стороны шлейфы проводов. Достал из кармана спичечный коробок, а оттуда спичку. Коробок положил обратно, спичку сунул в зубы. Глянул на часы - до конца обеденного перерыва еще двадцать минут, времени хватает, да и не факт, что после перерыва тут кто-то объявится. По словам подкупленного лаборанта, сегодня в зале вообще никого не должно быть, потому что ближайший эксперимент назначен только на следующий понедельник, а глава проекта вместе с двумя заместителями отбыл на встречу в министерство обороны, которое последние месяцы проявляет все более настойчивый интерес к проекту "Купол Абсолюта".
  Итак, 'винт' IDE. Ожидаемо. Переходник, чтобы подключить IDE через стандартный USB-разъем имеется, так что не проблема.
  Кирилл отключил комп, выдернул шлейф из 'винта' и вставил вместо него шлейф переходника. USB-конец воткнул в лэптоп. Подождал, когда в его системе определился винчестер старой машины. Старая файловая система - не беда, главное, что ПО позволяет увидеть содержимое логических разделов.
  Выбирать было некогда - и он приготовился скачать не только папку с рабочего стола, но вообще все содержимое винчестера, поражающего воображение своими невероятными размерами в семь гигабайт.
  Сзади щелкнул электронный замок, дверь в зал раскрылась и включился яркий свет.
  Зазвучали голоса, кто-то ругнулся, зашаркали подошвы по площадке, как бывает, если двое людей тащат что-то тяжелое и громоздкое.
  У Кирилла в животе все оборвалось, сердце с глухим уханьем подскочило к горлу и заколотилось там, как насмерть испуганная птичка. Но все же он не шелохнулся - сидел в той же позе, скрючившись на неудобной табуретке и уставившись в лэптоп, где синяя полоска прогресс-бара показывала, как льются байты с одного 'винта' на другой. А за спиной его, за высоким железным ящиком с инструментами происходила какая-то оживленная деятельность. Там ходили, деловито переговаривались, чем-то стучали, что-то передвигали...
  - ...А я говорю, что не позволю им забрать мою работу! - взвизгнул уже знакомый фальцет, и остальные голоса почтительно смолкли. - Думаете, они просто хотят перенести эксперименты в свою ведомственную лабораторию?! Нет! Они меня уберут, всех нас отстранят, и место главы проекта займет какой-то мужлан, не отличающий бомбу от осциллографа! Я должен успеть получить руководству конечные результаты, поэтому начинаем немедленно!
  Перекачка данных шла полным ходом. Народу позади, судя по звукам, прибавилось, теперь там царила настоящая суета. На Кирилла не обращали внимания - первые из появившихся в лабораторном зале его просто не заметили, потому что были слишком заняты, а вторые решили, что он пришел с первыми.
  Несколько раз кто-то протопал прямо у него за спиной. Винчестер древней машины покряхтывал, синяя полоса в шкале росла - байты, мегабайты, гигабайты информации проносились со свистом...
  - Ой, а что это вы?.. Чем вы там заняты?
  Кир медленно повернулся.
  Позади стояла молодая девушка в белом халатике, курносая и розовощекая.
  - Это же компьютер шефа! - театральным шепотом поведала она.
  За спиной ее около десятка мужчин занимались разнообразными делами: настраивали приборы, подключали к ним кабели, что-то монтировали, в общем, осуществляли научную деятельность. Двое в синих комбезах с желтыми молниями - молодой лопоухий парень и коренастый мужчина в возрасте - стоя на карачках, подсоединяли пару скрученных спиралями ярко-красных проводов к краю свинцовой воронки, где поблескивали большие клеммы.
  Кирилл улыбнулся девушке.
  - Я знаю, чей это компьютер. А в чем вопрос?
  - Назаров, я вас прошу: быстрее, пожалуйста! - нетерпеливо воскликнул фальцет. Принадлежал он мужчине с всклокоченной седой шевелюрой, длинным носом и немного безумными, не от мира сего глазами - то есть Вениамину Павловичу Буревому собственной персоной.
  - Да ладно, закончили уже почти, - брюзгливо откликнулся коренастый в синем комбезе. - Не видите, новый помощник у меня, неопытный.
  Курносая, быстро оглянувшись на шефа, склонилась к Кириллу и доверительно спросила:
  - Вас Паша вызвал?
  Он пожал плечами, постаравшись сделать это так, чтобы жест можно было истолковать по-всякому.
  - Я сразу так и подумала! - зашептала девушка. - Вениамин Павлович никого к своему компьютеру не подпускает, а ведь там уже винчестер начал сыпаться. Так вы его наладили?
  Передача данных закончилась, лэптоп тихо пискнул и погасил шкалу закачки. Кирилл сказал:
   - Кто я, по-вашему, такой? Конечно наладил!
  - Ой, это очень хорошо! Только вас Паша предупредил, это так надо сделать, чтобы Вениамин Павлович не заметил, что кто-то в его машине копался? - Девушка сделала большие глаза и оглянулась на Буревого.
  Вцепившись в свою шевелюру и яростно ее дергая, ученый наседал на Назарова, который лениво отругивался, в то время как его "новый неопытный помощник" заканчивал монтировать провода.
  - Ясное дело, - кивнул Кир, убирая лэптоп в сумку. - Все чисто и аккуратно, хакер носа не подточит.
  - Надо вам теперь тихонько отсюда выйти... - начала девушка, и тут лопоухий кивнул Назарову, а тот сказал Буревому:
  - Готовы мы.
  - Ну так начинаем, начинаем! - замахал руками Вениамин Павлович.
  - Шеф, какой коэффициент кривизны ставить? - спросил мягкий баритон.
  - Давайте кратный шести. Все по местам! Закройте дверь! И маски надеть - всем, всем! Людочка!! Где моя маска?!
  - Сейчас! - пискнула курносая и негромко затараторила, обращаясь к Кириллу: - Вы тогда уж здесь побудьте, пока мы эксперимент закончим, только тихонько, хорошо? Я вам маску сейчас тоже дам.
  Выпрямившийся было Кирилл снова плюхнулся на табуретку. Высокий железный ящик скрывал его от большинства людей в зале, но оставаться здесь надолго все равно было слишком опасно. Даже с маской, которую ему вскоре украдкой передала Людочка. Состояла маска из овального окуляра в пол-лица: резиновый ободок и толстое зеленое стекло.
  Спрятав в карман очки, Кирилл надел ее вслед за остальными людьми в зале. Большинство уселось за столами, после чего помещение стало напоминать Центр Управления Полетами в миниатюре, хотя маски и портили общее впечатление. Глаза за ними казались огромными и болотно-зелеными, как у водяного.
  - Назаров! - позвал Буревой.
  - Да все, все уже, - откликнулся тот и вместе с лопоухим помощником вернулся на площадку.
  Теперь вокруг свинцовой воронки никого не осталось. Спираль, венчающая установку, поблескивала зеленоватым металлом.
  - Товарищи! - громко заговорил Вениамин Павлович, и гул голосов в зале стих. - Мы присутствуем при великом... не побоюсь этого слова - историческом событии! А потому я не буду говорить долгих речей - наша работа сама говорит за себя. Начали!
  Кирилл не разглядел, кто врубил процесс, услышал лишь, как установка загудела.
  Сначала медленно, но с каждым мигом все быстрее спираль начала вращаться. И при этом мигать тусклым светом.
  Кир, выпрямившийся во весь рост позади ящика, быстро оглядел присутствующих. Назаров с лопоухим облокотились на ограждение площадки, позади них стояла, комкая воротник халатика, Людочка. Работники лаборатории, сидя за столами, следили за показаниями приборов, глава проекта быстро прохаживался за спинами подчиненных. Дверь в зал была закрыта, хотя светодиод на ней горел зеленым - то есть открыть ее и выйти наружу можно просто нажав на ручку, без электронного пропуска. Но сейчас проскользнуть к двери не удастся, надо ждать.
  Установка тихо гудела, спираль вращалась и мигала.
  - Запускаем процесс! - крикнул Буревой, обеими руками вцепившись в шевелюру.
  Загудел стоящий на столе большой агрегат, от которого к воронке тянулись красные провода. Спираль ярко сверкнула, погасла на несколько секунд и начала переливаться тяжелым густо-зеленым сиянием. Непонятно было, откуда оно льется - вроде трубка состоит из металла, так что же там светится? Ко всему прочему, спираль зазвенела - звук был очень чистый, ясный и казался началом какой-то музыкальной темы, одной длинной-длинной нотой.
  Кир моргнул, увидев, как в пространстве вокруг спирали сгустился изумрудный туман. Внутри него клубились тени, перетекали одна в другую. Спираль теперь вращалась с такой скоростью, что напоминала висящий в воздухе призрачный круг.
  Людочка отступила на шаг, Назаров с лопоухим застыли, навалившись на ограждение. Буревой что-то выкрикнул фальцетом. Внимание всех присутствующих было сосредоточено на установке - судя по лицам, происходило нечто очень важное, кульминация долгой сложной работы. Кирилл бочком пошел через площадку, не отрывая взгляда от того, что творилось вокруг спирали. Круг потерял четкость, он стал висящей в воздухе размытой серо-зеленой воронкой овальной формы. Тени клубились и переливались, воронка пульсировала волнами зеленого сияния, которые катились во все стороны, угасая и разгораясь вновь.
  Запотевшая маска мешала, и Кирилл приподнял ее.
  И снова моргнул, поняв, что тени вокруг спирали больше не видны, зато установку накрыл купол зеленого света. В нем проскакивали изумрудные молнии.
  Спираль теперь напоминала галактику в миниатюре, состоящую из мириад ярко-зеленых искр. Она вращалась с тихим звоном, во все стороны от нее били молнии, впивались в световой купол и таяли.
  Кирилл бочком продвигался к выходу позади поднявшихся из-за столов людей.
  - Да! - прозвучало над ухом. - У меня получилось! Они будут довольны - это начало новой эпохи!
  Голос Буревого переполнял восторг, и от того он казался еще более писклявым, чем прежде. Быстро шагнув вперед, ученый натолкнулся на медленно семенящего через площадку Кира.
  - Что? - вскрикнул Буревой. - С дороги! Вы... Ты...
  Теперь они стояли лицом к лицу. Буревой поднял маску на лоб, близоруко прищурился и закричал:
  - Кто вы такой?!
  Несколько человек оглянулись на них.
  - Шеф! - пискнула Людочка. - Вениамин Павлович, это наладчик! Компьютерщик! Он занимался вашей машиной...
  - Моей машиной? Кто позволил?!
  - Но она... Но там ведь винчестер...
  - Кто позволил, спрашиваю?! - Буревой схватил Кирилла за плечо, не пуская его дальше к двери.
  Назаров нахмурился и зашагал к ним. Помедлив, за ним направился лопоухий.
  - Но ведь надо было починить его, - растерянно сказала курносая. - Это... Его позвал Паша...
  - В компьютере все данные по проекту! - крикнул Буревой и повернулся к долговязому бородатому мужчине, вставшему из-за ближайшего стола. - Павел!
  - Шеф, я никого не звал вашу машину чинить, - возразил тот.
  - Нет? Так откуда этот человек? Этот... Я знаю! Это - шпион из минобороны! Он похитил данные! - Вениамин Павлович вцепился в сумку на плече Кира и дернул к себе.
  Кирилл оттолкнул его. Людочка завизжала. Буревой отшатнулся с криком:
  - Забрать! Забрать данные!
  Лопоухий с Назаровым бросились к нему, с другой стороны появился бородатый Паша, и Кирилл выхватил из сумки шокер. Он присел, низко пригнувшись, и бородач перелетел через него, с удивленным воплем растянувшись на полу. Шокер клацнул, два металлических кружка на тонких проводках, протянувшихся от квадратного ствола, прилипли к морщинистому лбу Назарова. Тот повалился на пол, запрокинув голову и дергаясь.
  А лопоухий с разворота ударил Кирилла ногой.
  Вышло неожиданно и больно. То есть Кирилл в последний миг успел прикрыться локтем, но тренер его за такой блок не похвалил бы.
  Он ударил в ответ. Помощник Назарова подался в сторону, плечом толкнув Людочку так, что она с возмущенным писком отлетела к столу с компьютером. Под рукой Кира оказался ворот чужого комбеза, он рванул - и оторвал большой кусок ткани на груди лопоухого.
  Под ней была пристегнутая ремнями к телу плата с микрофоном и чем-то еще, очень напоминающим шпионскую технику.
  - Идиот! - злобно бросил лопоухий, принимая стойку карате. - Завалил нам операцию!
  - Ты кто?! - выдохнул Кир в полном изумлении. Он успел подумать, что противник, возможно, как раз и есть агент минобороны, или может кого-то из конкурентов Артемия Лазаревича Айзенбаха, или - чем черт не шутит? - он из какой-то западной спецслужбы, и тут за спиной шпиона возникла Людочка с большим монитором в руках.
  Она с размаху ударила им по голове лопоухого. Одновременно сбоку на Кира опять бросился Павел и сбил его с ног. Они покатились по полу, врезались в ножку железного стола. Кирилл, думающий лишь о том, чтобы не расколотить в драке лэптоп, оттолкнул бородача от себя, вскочил на ноги, получил кулаком по колену, охнул от боли - и тем же коленом врезал встающему Павлу по лицу, сломав маску.
  Удар бросил бородача назад, прямо на стол. Со скрежетом подломилась ножка, и стол начал заваливаться набок вместе с большим агрегатом, от которого к свинцовой воронке тянулись два красных провода.
  - Осторожно! - выкрикнул Буревой где-то за спиной Кира. - Это главный трансформатор! Держите его!
  Но было поздно - стол опрокинулся, и агрегат с грохотом свалился на площадку. Один провод порвался, другой натянулся струной, от клеммы на краю воронки посыпались искры.
  Звон установки превратился в неприятное надсадное дребезжание. Кирилл, растолкав людей, бросился к двери, но увидел прямо перед собой стоящего на коленях лопоухого. Обеими руками тот держал пистолет. Кир нырнул вбок, пуля свистнула над ухом, ударила в железную столешницу упавшего стола и отрикошетила к установке посреди свинцовой воронки.
  Спрыгивая с края площадки, Кирилл увидел, как на поверхности светового купола разбежался круг сияния, словно от упавшего в воду камня.
  А потом произошло нечто, чего он не смог понять. Купол мигнул - и густо-зеленой бесшумной волной попер прямо на Кирилла. То есть ему так показалось, а в действительности, как он сообразил немного позже, световая полусфера просто стала быстро расти. Покатая вершина ее утонула в потолке, выгнутая наружу зеленая стена пересекла зал, накрыла площадку вместе с приборами и людьми, осыпая их градом изумрудных молний.
  А после она прошла сквозь Кирилла.
  Пространство мигнуло, стало плоским и зеленым, но тут же снова вернулось к прежнему состоянию. Подкосились ноги, в голове загудело. Кир упал на колени, кинув взгляд через плечо, заметил, как изумрудная галактика над установкой взорвалась роем искр.
  Со всех сторон воздух с шипением и свистом устремился к ней. Люди попадали, их поволокло к воронке.
  У него затрещали брови, в волосах на голове проскочили искры. Кирилл вцепился в дверной косяк. Кричала Людочка, кто-то ругался хриплым басом, голосил Буревой. Кир встал, пошатываясь, зашагал прочь, преодолевая напор ветра. Сумка с лэптопом хлопала по ребрам, он прижал ее локтем.
  Он был уже в коридоре, когда за спиной раздался громкий хлопок, тугой поток воздуха на мгновение ударил в обратном направлении, в спину - и ветер стих.
  Поднимаясь по лестнице, Кирилл заглянул в сумку... с виду на лэптопе никаких повреждений, но не разбилось ли что-то внутри, пока он сражался с этим лопоухим шпионом и бородатым Пашей?
  Надо выбираться из здания как можно быстрее. В голове вроде прояснилось, ноги слушались уже лучше, и он побежал. Панели дневного света в коридоре почему-то не работали. Сверху доносились крики. Он так и не стер логи посещений, а ведь на этом очень настаивал Артемий, на лэптопе Кирилла даже была программа, специально написанная программерами олигарха, которую тот строго-настрого приказал Киру залить на лабораторные компы. Якобы оттуда она сама распространится по остальным машинам РТК и сможет проникнуть на сервер службы безопасности. Кирилл подозревал, что на самом деле с помощью этой таинственной проги, в которую ему запретили лазать, заказчик хотел стереть инфу с лабораторных компьютеров и порушить всю работу Буревого после того, как информация с его машины будет украдена. Так или иначе, теперь Кирилл сделать ничего такого не мог.
  Из-за спешки он свернул куда-то не туда и очутился в длинном переходнике между двумя корпусами РТК. Посреди коридора лежал пожилой человек в комбинезоне технической службы, дергался, прижимая ладонь к сердцу, разевал рот и хрипел. В другое время Кирилл обязательно остановился бы, чтобы помочь, но сейчас он не мог позволить себе ни секунды задержки. Он пробежал мимо мужчины, скатился по лестнице и очутился в холле вроде того, с диванчиками и пальмой, через который попал во двор РТК, только побольше.
  Здесь тоже творилось черт-те что. Несколько человек склонились над стонущим стариком, импозантный мужчина в дорогом костюме неподвижно сидел на диване, откинув голову назад и вытянув ноги, из уголка рта и ноздрей его текли тонкие красные струйки. У турникета дежурный орал в трубку радиотелефона, а экран монитора под потолком был залит "снегом" и громко шипел.
  Турникет не работал, и Кир просто перелез через него. На беглеца не обращали внимание. Миновав проходную, Кирилл Мерсер толкнул дверь и вывалился наружу.
  И застыл, уставившись вверх.
  
  
  II
  
  
  Когда по улице навстречу автозаку * покатила волна густо-зеленого света, Игорь Сотник сидел, прижавшись плечом к металлической стенке машины, и глядел в узкое окошко с решеткой. Это был высокий мужчина, на пол-головы выше здоровых парней из конвоя, посадивших его в тюремную машину; русые волосы, широкоскулое лицо, голубые глаза. Подбородок с ямочкой, желто-рыжие брови и пышные, будто у девушки, ресницы. И россыпь едва заметных веснушек вокруг большого, крепкого носа с горбинкой. Тюремная одежда совсем не шла ему, внешне Сотник напоминал этакого былинного богатыря, не хватало только русой бороды, меча со щитом да доброго коня...
  Увидев зеленую волну он успел подумать: "Это что, новый напалм какой-то? Но кто здесь может стрелять?" - а потом волна накрыла машину.
  Сразу после этого все изменилось. Жизнь Игоря Сотника пошла по-другому пути, этот миг стал для его судьбы решающим, ключевым. Говорят, умирающий видит все свое прошлое. Волна изумрудного сияния, накрывшая тюремный автозак, который ехал по обычной московской улице, не убила находящего внутри заключенного, но жизнь Игоря пронеслась перед его глазами. В ускоренной перемотке.
  ...Детство на окраине Москвы, брошенный институт, армия... Приднестровье - первая "горячая точка", первые боевые выстрелы и первая пуля, словленная в плечо; вторая "горяча точка" - хотя какая там "точка", там уже большое раскаленное пятно очередного грузинско-абхазского конфликта, вылившегося в настоящую войну... Ночные вылазки, перестрелки и драки врукопашную, удары штыком и армейским ножом, снова ранение, смерть товарищей... И вдруг - отчетливое, ясное понимание: он просто механизм, автомат для выполнения поставленных задач, он воюет не за страну, а за хозяйничающих в этой стране пузатых - или худых и по-спортивному подтянутых - дядей, которые решают какие-то свои финансовые вопросы.
  
  Автозак - автомобиль для перевозки заключенных.
  
  ...Возвращение в Москву одновременно с лучшим армейским другом Пашей Вольтовым. Что делать дальше? Пару месяцев они послонялись без дела, а потом однажды ясным весенним утром Пашка заявился к Сотнику, живущему у девушки, на которой собирался жениться, с гениальной идеей: организовать тир. Нет, не такой, где скучающие граждане мажут из пневматики по железным мишеням в виде белок, птичек, зайчиков и прочему в том же духе - открыть в Подмосковье свой клуб, с настоящим полигоном, "стрелковым лабиринтом", когда в окнах бутафорских домов выскакивают фигуры бандитов и террористов, клуб, где можно взять уроки у профессионального тренера, поработать и с пистолетом и с автоматом... В общем, сделать серьезное заведение для серьезных людей.
  Дела с клубом пошли как-то на удивление легко. Случается иногда такое - полоса везения, фарт. Через армейских знакомых вышли на одного московского генерала со связями, он организовал лицензию и все необходимые разрешения, за что пришлось взять управляющим на хороший оклад генеральского сына Ростислава, ну да управляющий ведь и так был нужен, а Ростислав этот оказался парнем толковым, ушлым. Позже генерал прислал им квалифицированного старшего бухгалтера. Место недалеко от МКАДа тоже нашлось быстро - и вскоре клуб "Пуля" заработал. Паша продал квартиру, Игорю родители, уже несколько лет живущие за границей вместе с младшей сестрой, прислали денег. Все это без остатка вложили в фирму.
  Спустя полгода клуб работал вовсю. Москва - город большой, клиентов хватало. Пришлось расширить дело, пристроив мотель на десять номеров и ресторанный зал с кухней, потому что некоторые приезжали на несколько дней. Паша купил дом в поселке неподалеку от клуба и собрался делать к нему пристройку. Игорь женился и переехал к жене, Тоне, учительницы физкультуры из лицея, живущей в двухкомнатной квартире вместе со стареньким послеинфарктным отцом. У Сотника уже хватало денег на квартиру побольше, но он пока ждал, чтобы купить именно то, что хочется и где хочется.
  Появились постоянные клиенты, среди них даже иностранцы - вежливые улыбчивые китайцы, раз в пару месяцев прикатывающие в Москву по делам своей сибирской фирмы и неизменно заглядывающие в клуб, еще - бригада суровых дагестанцев, появляющаяся на двух черных микроавтобусах. Партнеры приобрели тур-лицензию, у генерала были хорошие знакомые в уральском округе, и "Пуля" стала организовывать охотничьи сафари, а еще по предложению Ростислава арендовали участок земли недалеко от Байкала, чтобы сделать там филиал - стрельбище, отель для приезжих клиентов, ресторан...
  И тут Паша обнаружил подставу. Генерал с сыном и бухгалтером использовали клуб, как прикрытие для торговли оружием. Улыбчивые китайцы, скорее всего, были из какой-то сибирской триады (в тех местах китайцев с каждым годом становилось все больше), ну а дагестанцы, по всей видимости, возили стволы в Грузию с Абхазией - обеим воюющим сторонам. Само оружие генерал через подельников списывал с военных складов.
  Паша не сразу поделился с партнером своим открытием, а вызвал на разговор Ростислава. Сказал управляющему, что тот уволен, и предложил в течение суток вывести с тайного склада, организованного генеральским сыном в подвале под клубным рестораном, все хранящиеся там для продажи стволы и боезапас. После этого Паша позвонил Сотнику и все ему рассказал. Добавил, чтобы тот не волновался, что Павел эту проблему решит сам.
  Вечером в дом Паши ворвался спецназ. В его кабинете нашли десять грамм героина, хотя Павел Вольтов отродясь не пил, не курил, и к прочим наркотикам тоже не прикасался. На ночь его бросили в предвариловку, в одиночку... И на утро нашли повешенным на решетке, закрывающей крошечное окошко под потолком камеры. Откуда самоубийца взял веревку? Следствие мгновенно установило: сплел из собственной рубашки.
  На следующее утро Игорю в клуб позвонили из следственного отдела и сообщили о кончине Павла. Сотник ни на секунду не поверил, что тот повесился сам - партнер был не таким, самоубийство полностью не соответствовало его натуре. Игорь достал из тайника трофейный "ТТ", который привез из Грузии, и рванулся в Москву, чтобы поговорить по душам с Ростиславом и его папашей.
  Когда джип вылетел с территории клуба, в него врезался большой грузовик. "Патриот" перевернулся и свалился в кювет, двое выскочивших из грузовика дагестанцев, вооруженных молотком и ножом, полезли туда, чтобы добить водителя - Сотник встретил их двумя выстрелами.
  Ранив одного и убив второго, он сел в их грузовик и поехал выполнять задуманное, но тут на дороге появился знакомый "мерс" генерала, сопровождаемый джипом с охраной. Следом катил милицейский уазик и микроавтобус со спецназом. Охрана сразу открыла огонь, грузовику прострелили колеса, он встал...
  Второе "самоубийство" привлекло бы слишком большое внимание, потому Игоря просто обвинили в убийстве. Он сознался - отпираться не было ни смысла, ни желания - и все рассказал про делишки генерала.
  Вот только оружия в подвале ресторана не нашли.
  Как и других свидетельств этих делишек - вообще никаких. Может подмазанные следаки не слишком тщательно искали, а может преступники и правда успели замести следы, да и какая разница?
  А еще вдруг выяснилось, что Клуб не принадлежит Сотнику, что после нескольких хитрых финтов ушами, провернутых управляющим совместно с главным бухгалтером, фирма стала собственностью Ростислава.
  Сотника предупредили, что если он станет ерепениться, давать журналистам интервью и слишком многое рассказывать адвокатше, то с его беременной, на пятом месяце, женой может случиться все что угодно. И не просто может - обязательно случится.
  Тоня несколько раз навещала Сотника в тюрьме, а потом у ее отца из-за переживаний случился второй инфаркт, он чуть не умер, она сидела с ним днем и ночью... На суд она не пришла - Игорь запретил.
  - ...Суд приговаривает Сотника Игоря Владимировича к пятнадцати годам лишения свободы в колонии строгого режима...
  Судья что-то еще говорил, но дальше Игорь не слушал, пустым взглядом уставившись на прутья клетки, в которой сидел.
  В зале зашумели, замигали вспышки журналистских фотоаппаратов - он ничего не видел. Просто сидел, без единой мысли в голове, что вообще-то для Игоря было нетипично, потому что от природы был он человеком деятельным, активным. Но сейчас накатило ощущение пустоты, и внутри, и снаружи - сплошная пустота, гулкая, серая, без дна и верха, без будущего и прошлого, и этой пустотой была его жизнь. Бессмысленная жизнь, бесцельная.
  Судья закончил читать приговор, журналисты дощелкали безучастного подсудимого, и он молча встал, когда отомкнули клетку.
  Длинный коридор, глухой бетонный двор, серый грузовичок-автозак...
  - Голову пригнуть! Сесть!
  Игорь уселся на скамейке под железной стенкой кузова, широко расставив ноги, чтобы не упасть, когда тронутся. Раяспрямил спину и положил на колени кулаки. Дверца закрылась, щелкнул замок. Стукнула другая дверь - двое конвойных сели в кабину к водителю.
  Заурчал мотор, автозак дернулся и поехал. За крошечным мутным окошком с решеткой поползла назад бетонная стена. Проскрипели ворота, и они выехали со двора. Повернули. Снаружи потянулись обычные московские дома, витрины магазинов, залитые светом весеннего солнца тротуары, легко одетые прохожие. Он не верил, что когда-нибудь возвратится сюда, что выйдет из колонии живым. У генерала были связи. Наверняка в ИТК с заключенным произойдет какой-то несчастный случай, либо его просто подрежут ночью на нарах, либо сделают что-то еще - назад он не вернется.
  Машина притормозила, за окошком показался белый 'мерседес' новой модели, с двумя люками и узкими фарами, похожими на глаза тех китайцев из сибирской триады. Игорь отвернулся, и тут в кузов проникли бледно-зеленые отблески. Он снова уставился наружу. Там происходило что-то странное - прямо над обычной московской улицей горело северное сияние. Изумрудные и бледно-зеленые волны катили откуда-то спереди, навстречу машине. "Это что, новый напалм какой-то? - подумал Сотник. - Но кто здесь может стрелять?" - и потом самая большая волна накрыла автозак.
  По рукам Игоря прошел разряд тока, и он отдернул их от решетки. Волосы на голове стали дыбом, затрещали.
  Сквозь переднюю стенку кузова донесся удивленный возглас - не то водителя, не то кого-то из конвоиров - потом снаружи истошно засигналили, закричали. В поле зрения появилась автобусная остановка, где стояла молодая парочка, неряшливого вида старуха со спортивной сумкой, доверху набитой пустыми бутылками, и мальчишка лет двенадцати, что-то сосредоточенно рассматривающий в своих руках.
  Громкое гудение проникло в кузов, изумрудный свет пошел рябью. Игорь нахмурился, ничего не понимая. Ощущение было такое, словно они катят по дну ярко освещенного аквариума, полного зеленоватой воды. Опередивший тюремную машину "мерседес" показался вновь. В салоне его замигал свет, потом вдруг сработала сигналка - переливчатая сирена, гудки, пиканье и свист прорвались в кузов автозака. "Мерс", замигав дальним светом, круто свернул. Молодая парочка и старуха бросились в разные стороны. Мальчишка, судя по всему, переключал треки на своем плеере, от которого к голове его тянулись проводки наушников, и потому не слышал и не видел происходящего. Мерс, отчаянно сигналя, несся прямо на него. Стекла в обоих окнах слева вдруг опустились, Игорь разглядел перекошенный от ужаса профиль водителя. Машина, рассекая изумрудные волны, приближалась к остановке и ребенку.
  Тот поднял голову, и глаза его стали большими-пребольшими. Он бросился вбок, едва успев спастись; "мерседес" врезался в остановку, а мальчишка оказался прямо перед тюремной машиной. В кабине ее заорали, автозак круто повернул, мальчишка прыснул к противоположному тротуару. Машину развернуло поперек улицы, которая в результате открылась взгляду Игоря вся, целиком.
  Далеко впереди над перекрестком, которым она заканчивалась, висело овальное облако изумрудного тумана. Не очень большое, длиной метров пять и метра три в ширину. Туман завивался кольцами. Воронка в центре, куда они сходились, быстро кружилась. В нее на глазах Игоря затянуло кошку - шерсть ее вздыбилась, сыпались искры; дико вопя, кошка пролетела по воздуху и канула в плотном светящемся мареве.
  Машина, не только резко свернувшая, но еще и круто затормозившая, начала крениться набок; перекресток с зеленым облаком пополз вверх. Игорь еще разглядел, как оно мигнуло, испустив кольцевую волну сияния, и со всех сторон к нему поволокло людей, киоски, скамейки, машины, урны, словно эта штука была проломом в борту космического корабля, и через нее воздух устремился в открытый космос. Потом автозак тяжело рухнул на тот борт, где находилось окошко.
  В кузове стало темно. Сотник растянулся на стене, превратившейся в пол, вцепился в решетку на окне. Мотор стих, снаружи донесся вой ветра. Машину со скрежетом, от силы которого в замкнутом пространстве кузова заложило уши, потащило по асфальту. Кузов затрясся, Игорь ухватился за решетку второй рукой, зажмурился и разинул рот - стон металла и вой ветра становились невыносимы, от них закладывало уши и сводило судорогой челюсти. Взвыло еще громче, автозак дернуло, будто он весил не три-четыре тонны, а несколько килограмм, едва ли не швырнуло вперед, но тут машина наткнулась на что-то. От толчка Игорь покатился по стенке. Темноту прорезали лучики света, вой стих. В машину словно тараном ударили, она качнулась в обратную сторону. Стало еще светлее, и наступила тишина.
  Ее прервал далекий крик - кто-то просил о помощи. Визгливо залаяла собака. Игорь на четвереньках добрался до прорехи в том месте, где передняя стенка смыкалась с потолком. От удара клепаный металл порвался, как бумага, переднюю часть машины выгнуло, трещина бежала по стенам и полу. На потолке она была шире, и Сотник выставил наружу голову. Оглядевшись, всунул обратно. Отогнул край железного квадрата, одного из тех, которыми был покрыт кузов изнутри, и полез.
  Высунувшись до пояса, он снова огляделся.
  Автозак лежал совсем не в том месте, в котором был, когда перевернулся - его отволокло на край перекрестка. В последнем доме находился продуктовый магазин с двумя стеклянными витринами: одна глядела на улицу, другая на перекресток. Машина сломала угловую колонну между ними, острый бетонный слом пробил кузов.
  В последнем доме находился продуктовый магазин с двумя стеклянными витринами: одна глядела на улицу, другая на перекресток. Машина проломила угловую колонну между ними, острый бетонный слом пробил кузов.
  Облако над перекрестком, светящееся глубоким, чистым изумрудом, тихо-тихо звенело, и звук этот казался началом мелодии, длинной музыкальной нотой. Облако висело в паре метрах над асфальтом, на котором громоздились подтянутые потоком воздуха сучья, урны, скамейки и даже несколько машин. Вокруг валялись клочья бумаги, осколки, разорванный пакет, из которого высыпались мандарины, ярко розовевшие на сером асфальте.
  Борт кузова поскрипывал и прогибался под ногами Игоря. Он перешагнул с него на широкую боковину кабины. Вовремя эта штука над перекрестком отключилась - еще немного, и автозак врезался бы в груду под ней. Судя по всему, часть людей, находящихся здесь, затянуло туда, остальные разбежались. Из окон домов выглядывали лица, навзрыд плакал ребенок, где-то неподалеку стонали.
  В голове не было не единой мысли. Даже удивления почти не было - мозг словно завис, работала только часть, ответственная за простейшие движения. Не думая ни о чем постороннем, не пытаясь понять, что это за аномалия висит над асфальтом, куда подевались затянутые внутрь нее предметы и люди, что вообще происходит этим ясным весенним днем в Москве, Игорь присел на корточки над дверцей, из-под которой доносились стоны, широко расставив ноги, ухватился за ручку...
  И, краем глаза заметив нечто очень странное вверху, поднял голову.
  Небо было светло-зеленым, с изумрудным отливом, а еще оно как-то... закруглилось, что ли? Будто весь город накрыл громадный купол из дымчатого салатного стекла. Под ним плыли несколько облаков, обычных весенних облаков, похожих на пышные комья сахарной ваты. Солнце из-за купола светило по-прежнему ярко, было тепло.
  От этой картины у Игоря закружилась голова. Отпустив ручку дверцы, он уперся в кабину кулаками.
  Из овального облака над перекрестком наискось вверх ударила ярко-зеленая молния - длинный ветвящийся зигзаг впился в купол и распался на сотню молний поменьше, которые дождем просыпались обратно и растаяли в воздухе, не достигнув земли.
  Внизу снова застонали, и Сотник перевел взгляд на дверь. Бронированное стекло от удара не разбилось. Оно было хорошо затонировано - не разобрать, что внутри.
  А вот они меня видят, подумал он, снова взялся за ручку и попробовал раскрыть дверцу. Ничего не вышло - что-то там заклинило или конвоиры заперлись изнутри. Он поднатужился, рванул и отшатнулся назад, когда дверца распахнулась.
  В грудь уперся ствол "калашникова". Его держал стоящий на боку ближнего сидения здоровенный парняга с выпученными покрасневшими глазами.
  - Попался, сука?!
  С рассеченной губы его текла кровь, крупное грубое лицо перекосило - левая скула вспухла после удара обо что-то твердое.
  - Ты устроил?!
  - Что? - не понял Сотник.
  - Назад отодвинься! Резких движений не делать! - Конвоир полез наружу. - Сбежать решил?!! Не шевелись, тварь!
  Игорь отодвинулся на край кабины, и парень выбрался наверх. В распахнутой дверце было видно, что водитель неподвижно висит на ремне, а второй конвоир провалился в пространство между сидениями. Он ворочался там и стонал, держась за грудь.
  - Степа, как ты? - окликнул первый, сверля Игоря взглядом.
  - Грудину мне продавило, - донеслось из кабины слабо.
  - Ребра сломал?
  - Вроде нет.
  - Тогда вылазь. А Петр?
  - Слушай, по-моему... - показалась рука, затем нервное худое лицо. - По-моему, помер он. Башкой сильно ударился... И кровь с виска течет. Боря, это что, побег? То есть эта... попытка побега?
  - Ну, тварь поганая! - снова вызверился Боря и стволом автомата врезал Сотнику в скулу.
  Игорь упал на спину, конвоиры встали над ним. У одного в руках был "калаш", у другого ПМ.
  - Совсем свихнулись? - он сел, отирая кровь рукавом. - Думаете, я это все устроил?
  - Не ты, так сообщники твои!
  - И это? - Он показал на светящееся облако над перекрестком.
  Конвоиры едва-едва начали приходить в себя. Степа оглянулся первым, и когда повернулся обратно, лицо его дергалось, а глаза округлились.
  - Что... что это? - пробормотал он и облизнул сухие губы. - Что там висит?
  Боря молчал, разинув рот, и пялился на облако. Зеленого неба пока никто из них не заметил.
  Глаза Степы вдруг стали совсем дикими, он присел, подняв пистолет.
  - Борька, а если засада?.. - невнятно забормотал он. - Если дружки... Сообщники этого... Его вырубить надо, чтоб не рыпался, и...
  Не договорив, он шагнул к Игорю и занес ногу, чтобы врезать ему каблуком по голове, но получил подсечку и упал. Вышедший из ступора Боря с матами набросился на заключенного, заехал прикладом в лоб, ногой - по ребрам. Степа вскочил, бешено вращая глазами. Игорь крикнул:
  - На небо гляньте, идиоты!
  Оба уставились вверх. Игорь опять сел. Стволы пистолета и автомата были направлены на него, хотя оба конвоира стояли, задрав головы. Против ожидания, на Борю небо произвело впечатление обратное тому, на которое рассчитывал Сотник - конвоир нагнулся и упер ствол ему в скулу.
  - Не знаю, как ты это сделал... Ну все, щас я тебя завалю - при попытке к бегству!
  За их спинами из зеленого облака над перекрестком появился темный силуэт.
  Сотник прищурился.
  На человеке был длинный плотный плащ из чего-то, похожего одновременно на кожу и брезент, противогаз необычной формы и сапоги с тупыми носками. На груди ремень, из-за плеча торчит короткий ствол. На рукавах плаща возле плеча вшиты две красные кожаные полоски.
  Он огляделся, стоя на вершине громоздящейся под облаком кучи обломков. Обтянутое резиной лицо с двумя тусклыми окулярами обратилось к перевернутой машине, и человек стал спускаться, ловко прыгая по обломкам.
  - Степа, - сказал Борис, - надо с нашими связаться.
  - Смотрите, кто там идет, - произнес Игорь. - Он у вас за спиной, и у него ствол.
  - Ты меня за идиота держишь, урка?! Типа, чтоб я отвернулся...
  - Борька, сзади! - заорал Степа.
  Он снова присел, двумя руками вскинув пистолет. Незнакомец прыгнул в бок, мгновенно выдернув оружие из-за спины. Степа выстрелил, но промахнулся. Гость из облака уже стоял на одном колене, уперев в плечо приклад короткоствольного ружья. Оно сухо треснуло, от ствола к Степе протянулась алая молния, и конвоира отбросило назад. Он врезался головой и плечами в спину Бори, который от неожиданности выстрелил - хорошо, что за миг до того Игорь подался вбок, и выстрел лишь оглушил, почти контузил, но не убил его.
  Пуля пробила металл возле самого уха. Боря повалился на Сотника, но сразу откатился в сторону.
  Незнакомец в противогазе за эти мгновения ухитрился преодолеть расстояние до кабины и даже залезть на нее. Темный силуэт возник на фоне неба, в окулярах отразились два лежащих человека, взметнулась рука, сжимающая нож с извилистым лезвием. Незнакомец прыгнул к поднявшемуся на колени Боре, который снова выстрелил и попал ему в ногу.
  Человек ударил, Боря машинально прикрылся "калашом", лезвие высекло искры из цевья. Противник сделал неуловимо быстрое движение, конвоир заорал, и тогда лежащий навзничь Сотник врезал носком ботинка по тому месту, куда угодила пуля.
  Когда противник упал, Игорь резко сел. Боря лежал рядом на спине и корчился, держась за плечо, из которого торчал нож. Игорь рванул его из раны, конвоир заорал, но Сотник этого не слышал, в ушах его стоял шелест ночного дождя, а перед глазами была совсем другая картина: лужи, окоп, свет прожекторов во мгле далеко позади, он сам - на дне рва, и фанатик-смертник, неожиданно прыгающий на рядового Сотника из темноты с ножом в руках. Короткая схватка, барахтанье в грязи... Игорь тогда просто схватился за лезвие и рванул на себя. До костей рассек пальцы - их теперь "крутит" перед резкой сменой погоды - но завладел ножом, чья грязная, скользкая рукоять вывернулась из руки смертника. Перехватил оружие левой и воткнул ему в горло.
  Сейчас хвататься за клинок не пришлось, но ударил Игорь в то же самое место - ткнул извилистым клинком под гофрированный "хобот" из грубой черной резины, непривычно широкий, с железной коробочкой на конце.
  После этого ночь, дождь, окоп и смертник пропали, и снова вокруг была московская улица, перекресток, светящееся изумрудом облако и зеленое стеклянное небо вверху.
  Для того, кто получил удар ножом в горло, человек прожил на удивление долго - ему хватило времени и сил на то чтоб снова поднять свое ружье и направить его в голову Сотника. Но не хватило на то, чтобы выстрелить.
  Степа лежал на спине, и на грудь его было страшно смотреть. Алая молния разворотила ее, не грудь, а пещера какая-то, красный провал в теле, хотя крови нет - внутри все запеклось, прожарилось... Это что, электроразрядом в него, что ли, выстрелили?
  Боря тоже лежал на спине, но живой, хотя извилистый нож оставил в плече рану очень неприятного вида. Он хрипло матерился, дергал ногами и пытался зажать ее ладонью.
  А незнакомец лежал на боку, ноги его свесились в кабину через проем раскрытой дверцы, руки в легких перчатках с обрезанными пальцами были вытянуты по швам. Правая штанина разорвана под коленом, в дыре виднеется что-то вроде кожаного доспеха - изогнутая темно-коричневая пластинка, скорее всего, как-то закрепленная ремнями на лодыжке. В ней и застряла пуля.
  Игорь все еще ощущал последствие контузии, он "плыл", все звуки были гулкими, далекими, и реальность отступила куда-то, будто все это не с ним происходит, будто он сторонний наблюдатель. Он взялся за "хобот", потянул. С железной коробочки соскочила крышка - внутри была зеленая влажная кашица. Она тихо булькала, пузырилась.
  Сотник стащил противогаз с головы человека, открыв лицо - серое, очень худое, с запавшими щеками, острым подбородком и продавленным в переносице носом, заросшее щетиной. Коротко остриженные волосы были черными, с необычным металлическим отливом, они казались жесткими, будто иголки. Из горла текла кровь, но не сильно, при такой ране ее должно быть больше. Кровь эта показалась Сотнику слишком темной - темно-красной и жирной, будто ее с мазутом смешали. И противогаз необычный: овальная резиновая маска с окулярами и хоботом крепилась на голове с помощью пары ремешков, крест-накрест сходящихся на затылке.
  Он потянулся к оружию незнакомца, слыша вой милицейской сирены где-то вдалеке.
  Что за странная штука? Обмотана не то полосками кожи, не то плотной тканью, с длинной густой бахромой. Она заколыхалась, когда Игорь поднял ружье. Кожаный ремешок с железной пряжкой. А под стволом что, шомпол?.. Нет, не шомпол - металлический штырь, наискось выходящий из цевья, тянулся вдоль ствола так, что дальний конец почти касался его. В том месте из ствола торчал короткая проволочка, ее и штырь разделяли пара миллиметров, не больше.
  Сотник заглянул в ствол. Он состоял из столбика металлических катушек с аккуратными рядами тусклой проволоки, катушки были нанизаны на тонкий стержень из голубоватого камня, похожего на мрамор, но с необычным стеклянным отливом. Он, что ли, испускает молнию? Что за минерал такой... Игорь вдруг сообразил: это разрядник. После нажатия на спусковой крючок между "шомполом" и проволокой проскакивает искра, и тогда из стержня между катушками вырывается алая молния.
  Получается, он держит в руках электроружье? Или какое-то "пьезо"?..
  Боря захрипел, и это вывело Игоря из ступора.
  Он вскочил, перекинув через плечо ремень электроружья.
  Звук милицейской сирены стал громче. И не одна там была сирена - вторая звучала где-то позади, а третья справа, за домами. Вокруг кричали, плакали, по площади кто-то опасливо шел к зеленому облаку, из магазина выбирались ошалевшие люди.
  Сотник знал это место - его квартира была кварталах в пяти-шести отсюда.
  Он сунулся в кабину, достал валяющийся позади кресел плащ-дождевик, снова выпрямился. Глянул на мертвого Степу, на дергающегося Бориса, на незнакомца. Посмотрел на изумрудное облако и на небо, по которому бесшумно скользнула длинная ветвящаяся молния.
  Игорь Сотник был человеком приземленным. Никогда не любил фантастику, отродясь не верил в инопланетян, чертей, экстрасенсов, телепатию, сглаз и ведьм - ни во что не верил, хоть немного выходящее за рамки обыденного. И сейчас он не думал о том, что это за серолицый человек в противогазе и откуда взялось светящееся облако над перекрестком. Игорь размышлял о другом: произошло что-то плохое. Скоро начнется паника - да нет, какое там "скоро", если происшествие на перекрестке и странное облако видели пока немногие, то небо, этот удивительный зеленый купол заметили все - значит, паника уже началась. А что такое паника в крупных городах? Он видел ее в Батуми и Тбилиси - это было страшно. Надо найити жену можно быстрее.
  Вверху зарокотало, и он вскинул голову. Сработали рефлексы: Игорь присел, подняв автомат, готовый стрелять. Низко над крышами домов летел гражданский вертолет. Как-то криво летел - так бывает, если снаряд попадет в хвостовую штангу и повредит малый винт, но тут снаряд не при чем, дыма-то нет.
  Машина зарылась носом, корпус под бешено рубящими воздух лопастями начал вращаться. Игорь вскочил. Вертушка врезалась в жилой дом на высоте пятого этажа, пробила его и застряла наполовину внутри, наполовину снаружи. Вниз посыпались обломки кирпичей, дым и языки пламени поползли вдоль стены, облизывая окна.
  На другом краю перекрестка показалась милицейская машина с мигающими огнями на крыше. Игорь схватил автомат Бориса, пистолет Степы, вытащил из пенала на кобуре запасной магазин, нацепил плащ мертвого водителя автозака и, локтем прижимая электроружье к боку, спрыгнул с кабины. До квартиры, где с больным отцом сидела Тоня, отсюда было минут двадцать, не больше.
  
  
  Игорь Сотник [Александр
  
  
  III
  
  Интересно, какую площадь оно накрывает?
  Кир остановил "копейку" на краю Садовнической набережной, вышел и задрал голову с зажатой в зубах сигаретой. Снизу трудно понять, но кажется, что самая высокая часть купола находится где-то позади - то есть над научным центром в Подольске, правильно? И, судя по изгибу этого зеленого не-пойми-чего, купол закрыл всю Москву с большим куском области в придачу. От Подольска до... ну, скажем, до Пироговского водохранилища за Шерементьевым, которое, возможно, находится у северной границы купола, хотя это еще точно неизвестно, примерно километров шестьдесят, вряд ли больше. Говорили ведь ученые перед началом эксперимента что-то про коэффициент, равный шести - возможно, это значит, что теперь диаметр купола равен шестидесяти километрам? Может и нет, а может и так, все равно точней сейчас не подсчитаешь. Выходит, если взять Подольск за центр круга, а Пироговское водохранилища - за северный его край, то южный... Кир представил себе карту московской области и решил, что с юга купол простирается примерно до Серпухова. А что с запада и востока? Бронницы, Наро-Фоминск? Черт знает, он не мог вспомнить.
  
  Карта []
  
  Хваленая дорогущая "инфинити" последней модели просто не завелась, в Подольске пришлось позаимствовать эту жуткую тачку, стоящую на краю тротуара с распахнутой дверцей - водитель, должно быть, когда все началось, с перепугу чухнул куда-то.
  А собственно, что началось? - подумал он, садясь в машину и трогаясь с места. Что произошло? Эксперимент пошел наперекосяк после того, как упал трансформатор и порвались провода, выходит, это Кирилл виноват в происходящем? Или виновница - пуля, выпущенная лопоухим шпионом?
  Слева тянулся Водоотводный канал, справа - невидимая отсюда Москва-река. По набережной между остановившимися машинами катило только всякое старье, вроде той тачки, в которой он сидел, ни одной более или менее дорогой иномарки. Вышли из строя все автомобили со сложной электронной начинкой, так получается?
  Прикуриватель не работал, пришлось выуживать зажигалку из заднего кармана джинсов. Он выплюнул в пепельницу окурок, зажег новую сигарету. Так или иначе, кто бы там ни был виновен в произошедшем, Кирилл ехал обратно, в Москву. А что еще делать? У него было задание, он его выполнил, теперь надо доставить информацию Артемию Лазаревичу. Ну а дальше... Вот что дальше, он точно не знал. Как-то до сих пор все его планы на будущее не учитывали накрывший столицу зеленый купол, в котором иногда бесшумно проскакивают огромные, длиной в десятки километров, ветвистые молнии.
  А после "Старбайта" надо валить из города. Только вот что если Артемий просто не отпустит Кирилла? Может не стоит к нему теперь ехать?
  Кир подался вбок, выглядывая в окошко. По улице, быстро обгоняя его, катила военная колонна: бронетранспортер с пулеметом, за ним два тентованых грузовика. Кто там, солдаты, наверное, сидят? Куда это они?
  Что вообще происходит?
  Он ничего не понимал. Впрочем, как и все люди вокруг. В Москве царил хаос: большинство машин остановились, иногда он проезжал мимо тел на тротуарах, над одними хлопотали прохожие, на другие не обращали внимания. Поначалу Кир не мог сообразить, кто это там лежит, потом заметил, что большинство - пожилые, припомнил старика в переходнике между корпусами РТК и сделал вывод: это те, у кого сердечные стимуляторы. Их в последнее время по Москве стало много, когда недорогие, но качественные приборы начала выпускать одна столичная фирма, открытая совместно с японцами. И теперь стимуляторы вырубились, как и электроника его "инфинити". Этим же объяснялись неработающие светофоры и световые рекламы. То есть некоторые все же работали, но явно сбоили. Мобильник не пашет... и лэптоп, значит, тоже? Кирилл все не решался достать его, проверить. Лучше привести машинку к заказчику, вручить ему и сказать: вся инфа там, а как ее оттуда выуживать, это уж вы сами решайте.
  Кирилл гнал машину в сторону Кремля. Дальше, за Рижским вокзалом, находился офис "Старбайта".
  Кроме всяких "копеек", "жигулей" и древних иномарок ездили еще велосипеды да мотоциклы старых моделей. Горожане вывалили на улицы - еще бы, у них ведь небось телеки отключились, радио, ксероксы в офисах, сервера, компы...
  Из подземного перехода, в котором находился выход со станции метро, вдруг с криком побежал народ. Люди падали, бегущие за ними спотыкались о тела, перепрыгивали... Следом покатились волны изумрудного света, и Кирилл от удивления разинул рот. Это что же получается - "галактика" появилась в переходе?! Ну дела! А ведь метро тоже остановилось, сообразил он, там же сплошная электроника! Но откуда под землей взялось изумрудное облако? Может, ошибка в эксперименте привела к тому, что они теперь в разных местах будут периодически возникать?
  Между домами показались несколько милиционеров, бегущих навстречу толпе. Форменная рубашка на одном была порвана, подол ее выбился из брюк, левый погон телепался на ниточке.
  Переход остался позади, и Кирилл трижды круто повернул, объезжая джип и два седана. Докурив сигарету, затолкал окурок в пепельницу. Датчик показывал, что топлива в баке едва ли пятая часть - хватит до "Старбайта" или нет? А может не ехать все-таки туда, может сразу к себе на квартиру, взять документы, деньги, а после вон из Москвы?
  Кир крутанул руль, сворачивая на Садовнический проспект - и ударил по тормозам, увидев, что посреди него лежит на боку, упершись в асфальт лопастью, большой военный вертолет с подломленными шасси. Спиной к нему стояли, подняв оружие, три человека в военной форме. Хвостовая штанга продавила крышу небольшой легковушки, смяла ее в гармошку, рядом на асфальте лежала женщина, над ней присел четвертый вояка. Перед вертолетом стояли с десяток машин - не проехать.
  Кирилл газанул, выворачивая руль, и покатил дальше вдоль канала. На другом берегу над крышами поднимался столб дыма - пожар где-то за Овчинниковской набережной. А вон, дальше, еще один, это в районе Пятницкой... И еще, далеко впереди, за Москвой рекой - да там вообще круто горит, вон какой дымяра!
  С протяжным гудком мимо, в обратном направлении, пронеслась "ява" с коляской. В ней сидели двое детей, управлял взъерошенный мужик, за поясницу его обхватила женщина, на багажник позади были навьючены сумки. Следом проехал двухдверный "форд" с открытым багажником и выпирающим из него огромным чемоданом, потом - целое семейство на спортивных велосипедах. Это, наверное, такой инстинкт у людей: в случае опасности бежать из города. Кто порасторопнее, тот уже из Москвы рвется, а он наоборот... Нет, ему к Артемию Лазаревичу точно надо! Тот ведь из-под земли достанет и отбивную с кровью из Кира сделает, то есть не сам Артемий, а Лагойда, начальник его охраны, который полтора года назад пристегнул Кира наручниками к трубе и с удовольствием, явно читавшимся на щекастом лице, бил вплоть до появления шефа, делая это так, чтобы не оставлять следов в виде синяков под глазами или сломанного носа - все больше по почкам да по печени...
  Кирилл съежился на сидении и втянул голову в плечи, припомнив тот эпизод своей жизни. Они с матерью еще ютились в крошечной квартирке в Ногинском районе, когда первыми своими мелкими аферами, связанными с индустрией сетевых азартных игр, он заработал денег, чтобы поступить в МГУ. А еще смог покупать дорогие лекарства и нанять сиделку. Мать, тогда уже почти не встававшая, радовалась, что сын нашел хорошую работу в столице, причем такую, которая оставляла время на учебу. Он соврал ей, что устроился программистом в международную фирму...
  ...И он действительно туда устроился. Но позже, когда мать уже умерла, и Кир, продав квартиру, снял другую, побольше, в Богородском районе. Решив, что хватит заниматься мелкими хакерскими аферами, он по поддельному паспорту поступил на работу в московское отделение консорциума "Старбайт" на должность младшего программиста в подотделе мониторинга международного рынка ценных бумаг. По его подсчетам, примерно две недели нужны были ему, чтобы вытащить из секретных недр хорошо защищенной корпоративной локалки нужные коды и увести деньги с одного из счетов консорциума.
  Кирилл после этого дела рассчитывал стать обладателем семи с половиной миллионов долларов. Как раз были зимние каникулы, и он собирался управиться до начала занятий, а после, как ни в чем не бывало, вернуться к учебе, выполняя предсмертный завет матери, закончить универ.
  Но не срослось. Оказалось - вот те на! - что служба внутренней безопасности консорциума следила за ним с того самого момента, как Кирилл устроился на эту работу. Что Артемий Лазаревич, видевший за компьютерным шпионажем большое будущее, уже знал про юного московского хакера, что он даже выписал из-за границы двух спецов, которые организовали такой плотный интернет-надзор, что каждый сетевой шаг Кирилла, каждый его клик был теперь известен олигарху. И даже в съемной квартире Кира висели мини-видеокамеры с прочими "жучками".
  В общем, его взяли, как говорится, с поличным, после чего Лагойда хорошенько обработал его, а затем Артемий Лазаревич доступно объяснил: либо Кира убивают прямо в большом холодном подвале московского отделения и там же закатывают в бетон, либо он работает на олигарха. За деньги работает, за хорошие деньги, Артемий Лазаревич своих спецов любого профиля оплачивает щедро. Но - служит отныне Кирилл только ему. Никакого самовольничья, никаких левых контрактов, Артемию совсем не хотелось, чтобы его человек спалился на попытке выкрасть несколько миллионов из какого-нибудь западного банка, и следствие потом узнало, что преступник был связан со "Старбайтом".
  Вот так все и началось. После первого знакомства с краснощеким Лагойдой Кирилл и стал заниматься катаной, поняв, что профессия хакера тренирует мозги, но не тело. Думать он умел хорошо, быстро, просчитывать алгоритмы развития ситуации и делать правильные выводы, но вот с физической подготовкой до недавнего времени был полный швах.
  Вскоре Кир проехал мимо окруженного толпой милиционера, который что-то кричал людям, тыча пальцем в кнопку ручной радиостанции. Несколько раз по боковым улицам проносились машины с включенными сиренами. А ведь та военная колонна, давно укатившая вперед, двигалась в сторону Красной площади. Интересно, как у них броневик завелся? Хотя с виду какой-то неказистый был броневичок, обводы у него такие... допотопные. Может, вытащили его откуда-то со склада, списанный.
  Старенькое радио в "копейке" шипело и плевалось помехами, сквозь которые иногда прорывались хрипящие голоса, но ничего толком Кирилл понять не мог. Он свернув на улицу Балчуг, потом резко взял влево - на Лубочный переулок, и потом сразу опять вправо. Впереди раскинулся Москворецкий мост, и Кирилл увеличил скорость, рискуя, что "копейка" просто рассыплется от натуги. Этот проезд был свободен, то есть по нему спешили люди, но для машины препятствия не было. Кир еще поднажал. Какая-то женщина бросилась с тротуара чуть не под колеса, размахивая руками и призывно крича. "Копейка" вильнула, объезжая ее.
  И тут за домами, в той стороне, куда уехала военная колонна, что-то начало взрываться. Да бодро так, с огоньком. То есть в прямом смысле - далеко впереди мелькнули языки пламени. Съехав с моста, Кирилл притормозил, до середины опустил стекло и выставил наружу голову. И услышал сквозь шум мотора звуки выстрелов. Потом пространство между домами прочертили алые линии - будто тонкие прямые молнии били там.
  Вскоре они пропали. Позабыв про "Старбайт" и Артемия Лазаревича, Кир вдавил газ, и древний движок сипло взвыл. Выстрелы стихли, зазвучали снова. По тротуару и по проезжей части навстречу бежали люди. Нарушая все правила, Кир повернул влево - и выкатил на Васильевский спуск.
  По правую руку был собор Василия Блаженного, по левую Кремль. А между ними, низко над Красной площадью, висело большое изумрудное облако - очень большое, гораздо крупнее того, что появилось в лабораторном зале. Составляющие его дымные кольца вращались, отчего облако напоминало вытянутую овальную галактику. Какие-то силуэты то и дело возникали из зеленого марева, сначала расплывчатые, они быстро становились четче - горбатые не то звери, не то машины, еще - фигурки людей, и все это двигалось наружу, выходило из "галактики", растекалось вокруг нее. Ближе к Васильевскому спуску стоял знакомый броневик, башня его дымилась. Рядом горел перевернувшийся набок военный грузовичок, вокруг лежали тела. Со стороны ГУМа небольшой отряд солдат стрелял по тем, кто появлялся из зеленого облака, в ответ воздух прошивали алые молнии. Сухой треск и стук выстрелов сливались в шум того, чему до сих пор Кирилл Мерсер еще никогда не был свидетелем - в шум боя.
  
  
  IV
  
  Паника распространилась как-то очень быстро для такого большого города - хотя Игорь предвидел это. Изумрудный купол кого хочешь напугает, а когда позже он понял, что в Москве накрылись телевидение и сотовая связь, все окончательно стало ясно. Тем более, в некоторых местах начались пожары. Да еще и пальба, отзвуки которой доносились со стороны реки... В общем, кризисная ситуация налицо. Не иначе - начало войны, враг нанес удар по столице. Наверняка так решили большинство горожан. В подобных ситуациях у немногих людей открываются их лучшие стороны, смекалка, рассудительность, умение принимать верные решения в критических обстоятельствах, у других наоборот просыпаются худшие черты, агрессивность и злоба, а три четверти населения просто теряются, не понимая, что делать, паникуют и ждут указания властей.
  Игорь бежал всю дорогу, и только возле дома перешел на шаг, увидев, что двери небольшого продуктового магазина на первом этаже сломаны. Изнутри донесся визгливый крик, потом что-то разбилось - и наружу выбежал мужик в драном пуховике явно с чужого плеча, спортивках с пузырями на коленях и растоптанных кроссовках без шнурков. Прижимая к груди несколько бутылок водки, он рванулся прочь по улице, а следом ломанулся еще один бомж - у этого в руках была палка колбасы и булка.
  Из магазина показалась продавщица, а дальше Игорь не видел. Он нырнул в арку возле магазина и во дворе за ней увидел дворника Маргошу, открывающего двери своей железной будки возле гаражей. На звук шагов Маргоша оглянулся и заморгал на Сотника узкими монгольскими глазами. Что произошло с мужем Тони со второго этажа, все в доме, конечно, уже знали. Дворник удивленно потер ладонью щетинистый подбородок, но ничего не сказал и снова повернулся к будке.
  Миновав два пролета, Игорь плотнее запахнул дождевик, чтобы не напугать Тоню висящим под ним оружием, и потянулся к звонку. Но не нажал - дверь была приоткрыта.
  Он сдавил рукоять ПМ в кармане. Толкнул дверь и вошел.
  Выпавшие из блокнота бумажки на полу, какой-то мусор, а вон валяется свалившаяся с вешалки куртка... Жена его была аккуратисткой, в доме всегда ни пылинки, каждая вещь на своем месте - что означает этот беспорядок? Здесь что, был обыск?
  - Тамара! - позвал он. - Тоня! Леонид Викторович!
  Двухкомнатная квартира была пуста. Кровать не застелена, одеяло смято, подушка вообще на полу лежит. Шкафы раскрыты, половины вещей нет. Сотник вошел в другую комнату, где жил тесть - там то же самое. Он поспешил на кухню.
  Посреди кухонного стола лежала придавленная стаканом записка. Игорь схватил ее.
  Торопливый почерк:
  "Игорек! Я не знаю, прочтешь ты это или нет! Что-то плохое началось, не понимаю, что происходит. Папа говорит: война. За нами приехал дядя Миша с Леной. Они нас забирают, едем в Огурцово. Люблю тебя! Целую! Пожалуйста, приезжай, если сможешь. Я не смогла дозвониться до суда, чтобы узнать как..."
  Следующее слово было неразборчиво, заканчивалось оно продавленной в бумаге кривой линией - и Сотник вдруг отчетливо представил себе, как живущий в соседнем подъезде бывший милиционер дядя Миша, старший брат отца Тони, еще крепкий, высокий, худой, решительный и донельзя самоуверенный, схватил ее за руку и потащил вон из квартиры вслед за женой, которая выводила его брата.
  У Миши старая "тойота". И поехали они в деревню, где дом их отца, покойного деда Тамары. Это в двухстах километрах от МКАДа.
  Надо за ними.
  Но прежде он зашел в комнату тестя и включил телевизор. Отыскал дистанционку в складках одеяла, стал щелкать. Первые пять каналов - ничего, мертвый черный экран. По шестому шел "снег", белая шипящая пелена.
  Снаружи донесся слабый крик, возгласы и звуки ударов. Окно кухни выводило во двор, и Сотник бросился туда. Выглянув, побежал на лестницу, даже не заперев дверь. Ссыпавшись по ступеням, выскочил во двор - там трое наголо бритых парней в камуфляжных штанах, кожаных куртках и берцах били Маргошу.
  Дворник, успевший раскрыть будку, где стоял старый "Иж", лежал на боку, коленями прикрывая живот, а руками - голову. Парни молотили его довольно умело, двор наполняли неприятные чавкающие звуки, сопение и стоны.
  - Прекратить! - гаркнул Сотник, шагая к ним.
  Бритые оглянулись.
  - Отвали! - бросил самый здоровый, с большой серебряной цепью поверх черного свитера. На цепи висел православный крест такого размера, что еще немного, и на нем действительно можно было бы кого-нибудь распять.
   Они снова повернулись к Маргоше, пытавшемуся заползли в дворницкую, и здоровяк врезал ему носком ботинка по затылку.
  Откинув полу плаща, Игорь выставил из-под него ствол "калаша" и дал короткую очередь им под ноги. Пули взломали старый рыхлый асфальт. Двое отскочили, здоровяк снова развернулся, из рукава его куртки будто сама собой выпала, раздвинувшись, черная телескопическая дубинка.
  - Брат, - начал он, приглядевшись к Сотнику, - ты же русский, я вижу. Чего за хача заступаешься? Ты не видишь, что они нам устроили?! - Он ткнул пальцем в бледно-зеленое небо, по которому высоко над крышами бесшумно скользнула изумрудная молния.
  Сотник, подняв ствол выше, кивнул:
  - Я-то русский, а ты - чмо подзаборное. Пошли вон отсюда!
  Здоровяк, зло выдохнув, качнулся к нему и тогда Игорь дал одиночный ему в колено.
  Когда остальные двое уволокли ревущего от боли, навсегда охромевшего вожака, Сотник подошел к Маргоше. У дворника на виске была большая ссадина, на затылке волосы потемнели от крови, нос и губы разбиты. Игорь втащил его в дворницкую, посадил под стеной, присел рядом и сказал, заглянув в мутные глаза:
  - Извини, не могу тебе сейчас помочь. Мне жену надо найти. Она беременная, ее увезли... Должен их догнать. Поэтому я твой мотоцикл возьму, ладно?
  Он выпрямился. Маргоша что-то попытался сказать, подняв руку, потянулся к Сотнику, и тот побыстрее отвернулся, чтобы не видеть этого. Сжал зубы до боли в челюстях. Чем он от тех бритых отличается, если бросает тут раненого старика, мотоцикл его забирает? Вполне возможно, что на смерть бросает, ведь неизвестно, что будет дальше в Москве, а без своего "ижа" Маргоша отсюда не выберется...
  Тем отличается, что у него жена с послеинфарктным отцом на руках и ребенком в животе.
  Подумав об этом, Игорь с ожесточением завел мотоцикл и выкатил из гаража. Повернул в арку, пронесся через нее и снова резко повернул.
  Он без приключений миновал несколько кварталов, а потом из арки жилого дома на дорогу впереди выехала дизельная машина. Что она именно дизельная, можно было судить по черным выхлопам, воняющим солярой. Выглядела машина необычно: сколоченная из досок и листов железа телега с высокими бортами, вместо руля - длинный, изогнутый в виде буквы "Г" рычаг. Сотнику почему-то на ум пришло слово "тачанка".
  В дизельной тачанке находились трое: впереди водитель, сзади, за пулеметом с толстым стволом, стрелок, а посередине, в накрытом шкурами кресле, облаченный в меха толстяк. Первые двое были одеты во что-то темное и кожаное, лица скрыты под противогазами вроде того, который Игорь уже видел. А на толстяке - темно-красная маска с большими окулярами и очень толстым коротким "хоботом", напоминающим кабанье рыло. В руках его была железная палка с набалдашником.
  Игорь, несшийся прямо по середине пустой улицы, начал тормозить. Человек в кресле обратил к нему уродливое рыло и показал на мотоциклиста своей палкой. Стрелок навалился на пулемет, разворачивая его, но пока он это делал, водитель поднял ружье со спицей разрядника под коротким стволом.
  Сотник, выжав рукоять газа, резко повернул. Алая молния прошила воздух у плеча, он пролетел мимо тачанки и нырнул в арку, из которой она появилась.
  Сзади донесся глухой возглас - первый звук, который Игорь услышал от гостей из зеленого облака - застучал пулемет, но мотоцикл уже преодолел арку и снова резко повернул.
  Он пронесся через большой двор, выскочил в просвет между домами на другой стороне и увидел впереди хвост большого отряда. Замыкала его пара животных размером с быка, с короткими кривыми рогами и тремя горбами на спинах. Между горбами сидели люди в противогазах, передний держал вожжи, привязанные, насколько смог разглядеть Игорь, к концам рогов. Чуть впереди ехала почти точная копия дизельной тачанки, только накрытая покатым железным колпаком с прорезями, из которых торчали стволы. Между животными и машиной шли, растянувшись большим полукругом, люди в темной коже, и гнали перед собой толпу москвичей.
  Игорь поднажал. Несколько чужаков оглянулись. От толпы отделился молодой парень в джинсах и майке, рванулся в сторону, под прикрытие растущих на краю улицы деревьев. И тут же в спину ему впилась алая молния, показавшаяся Игорю более слабой, тонкой и бледной, чем та, которой был убит конвоир автозака. Беглец рухнул лицом вниз и задергался. Несколько чужаков направили стволы на Сотника, и он снова повернул.
  После этого люди в противогазах на глаза ему долгое время не попадались, зато он дважды проезжал мимо изумрудных облаков, причем одно висело далеко вверху, над крышей шестнадцатиэтажного дома, а второе, совсем небольшое, приткнувшееся над тротуаром возле пешеходного перехода, подернулось мутной рябью, свернулось в клубок и пропало прямо на глазах Игоря.
  Сворачивая в арку одного дома, он увидел впереди двоих, бегущих навстречу - в камуфляже, бронежилетах и касках, с автоматами. Один, веснушчатый, тащил на спине катушку, разматывая провод, другой нес телефон, старый добрый армейский ТА-57. Игорь резко затормозил, соскочил с мотоцикла.
  - Стой, боец! - он схватил конопатого за рукав. - Что происходит? Кто напал?
  Они подняли автоматы, и Сотник сильно хлопнул по одному стволу ладонью.
  - Кто нас атакует?! - повторил он. - Доложить по уставу!
  Командирский тон сработал. Связисты опустили оружие, подтянулись.
  - Ты, - Игорь ткнул пальцем в телефониста, - на улицу! Наблюдать! А ты докладывай. Кто на Москву напал?
  - Не знаем... Мы связь тянем. Радио отрубилось.
  - А коммутаторы? Коммутаторы между частями! По Москве их столько...
  Конопатый мотнул головой. Видно было, что ему не до того, и он докладывает лишь потому, что у незнакомого мужика армейские замашки - вдруг окажется какой-нибудь подполковник, потом проблем не оберешься, если сейчас послать его.
  - Не пашут! Бронетехника - и та встала, не заводится.
  - Кто противник? Численность, как действует?
  - Неизвестно... - начал связист и запнулся. Сглотнув, перестал тянуться по стойке "смирно", ссутулился, весь как-то сморщился, будто воздушный шарик, из которого вышел воздух, и тогда стало видно, как на самом деле напуган и растерян боец.
  - Никто ничего не знает! Противник... эти... они первым делом военные объекты зачищают. Мы из части еле прорвались. Они нас окружили, мы оборону заняли согласно боевого расчета... Посыльные до командиров не вернулись - никто! В части только дежурный командует, он вообще голову потерял...
  - Серега! - позвал телефонист с улицы.
  - Товарищ... э...
  - Капитан, - машинально ответил Сотник, пытаясь переварить сбивчивый доклад связиста.
  - Товарищ, капитан, у нас боевая задача. Нам в генштаб надо, мы провод туда тянем. Связь нужна!
  - Свободен! - Игорь махнул рукой, и боец кинулся на улицу, придерживая бряцавшую на заду катушку.
  Игорь снова уселся на мотоцикл. После этого были кварталы, станции метро, парк, бегущие люди, аварии, паника, хаос... Когда уже начало вечереть, он увидел впереди канал, мост через него и "тойоту" дяди Миши перед мостом.
  Дорога впереди поворачивала, наклонной сбегая по гребню длинной кривой насыпи, и достигала моста, который находился сейчас внизу слева от Игоря. Чтобы попасть туда, надо было либо спуститься по крутому земляному склону, либо ехать по асфальту, следуя плавному изгибу дороги.
  "Тойота" стояла поперек нее с раскрытым капотом, преградив путь древнему "икарусу", в окнах которого маячили лица людей. Дверь со стороны водителя раскрыта, перед ней - дядя Миша с ружьем в руках.
  Игорь привстал, увидев это. Ну да, Миша ведь охотник, имеет разрешение на оружие. Мотор у него перегрелся, и он не долго думая тормознул автобус, под дулом ружья заставил водителя принять новых пассажиров.
  А вот и тетя Лена ведет под руку отца Тони...
  А потом появилась и она сама - выскочила из-за автобуса им навстречу, должно быть, переносила сумки из "тойоты". Округлившийся живот ее был виден даже отсюда. Тоня бросилась к тетке, подхватила отца с другой стороны.
  Сейчас я их догоню, решил Игорь, пара минут всего!
  За мостом, возле березовой рощи, что-то мигнуло зеленым. Он уставился туда, увеличивая скорость. Раньше овальное облако было скрыто деревьями, а теперь открылось взгляду - как и отряд чужаков, что приближался к противоположному концу моста. Некоторые шли пешком, другие ехали на горбатых животных.
  Лена и Тоня с отцом почти обогнули автобус.
  - Стойте! - заорал Сотник. - Миша! Тамара! Стойте!!!
  Троица исчезла из виду. Игорь, не прекращая орать, выжал газ. Дядя Миша оглянулся, поднял голову, Игорь замахал рукой, приподнявшись - нет, не увидит, дядя близорукий, но носить очки считает ниже своего достоинства. Погрозив водителю ружьем, дядя Миша побежал вокруг автобуса.
  За каналом отряд чужаков достиг дороги: две пары животных, но не таких здоровых, как те, что шли позади толпы москвичей, у этих было по два, а не по три горба. Впереди примерно с десяток пеших и тачанка-броневик, то есть телега, накрытая железным колпаком. Над ним выступала клепаная квадратная башня, из нее торчал широкий ствол.
  Автобус тронулся с места и стал объезжать "тойоту".
  - Подождите!!!
  Сжимая рулевую вилку одной рукой, Игорь стянул с плеча плащ, потом ремень "калаша". Снова надел плащ, ремень перекинул через голову.
  Миновав брошенную машину, автобус поехал по мосту, и тогда Сотник резко повернул. Слетев с края дороги, мотоцикл понесся по крутому земляному склону - напрямик к мосту, подпрыгивая на кочках. Ветер засвистел в ушах, все вокруг закачалось, затряслось.
  Когда склон закончился, он снова повернул - и выкатил на мост. Автобус уже достиг его середины.
  Игорь не увидел, что произошло. До него лишь долетел раскатистый звук, как бывает, когда издалека слышишь орудийный выстрел. Автобус круто свернул. Вдоль бортов его поток воздуха распластал языки дыма.
  Пробив ограду, машина тяжело перевернулась через край и упала в воду.
  Игорь с криком повернул за ней. Автобус не утонет за несколько секунд, внутри воздух, и пока он выйдет наружу...
  Мелькнула алая спица, заднее колесо мотоцикла взорвалось.
  За спиной металл заскреб по асфальту, взлетел фонтан искр. Игорь оттолкнулся, чтоб не придавило ногу, мотоцикл упал набок, и он покатился в сторону. Вскочил, услышал звук выстрелов и снова упал. На локтях подполз к мотоциклу, прикрываясь им, выставил автомат, дал очередь. Надо прыгать за автобусом, но до края моста несколько метров, а он здесь, как на ладони!
  Патроны в магазине закончились. Скинув плащ, Игорь передвинул из-за спины электроружье и попробовал подняться, но воздух вокруг прошили алые разряды разной толщины: совсем тонкие, будто волос, едва различимые в теплом вечернем воздухе, и потолще - такие же, как тот, который убил конвоира. Один разряд ударил в мотоцикл, кожаное сидение разлетелось ворохом обугленными лепестков.
  Автобус тонет! Вместе с Тоней и ребенком!
  Он вдавил курок чужого оружия - тот оказался непривычно тугим, а выстрел произошел с задержкой примерно в секунду. Алая молния вонзилась в бок горбатого животного впереди, и тот прорвался, как слишком туго набитый мусорный пакет. Какая-то влажная бурлящая каша вывалилась из него. Животное глухо замычало, передние, потом задние ноги подогнулись. Сотник вскочил, подняв мотоцикл, поволок его к краю моста, пригнувшись, прячась за машиной. Переднее колесо исправно крутилось, сзади крыло скрежетало по асфальту. Мотоцикл содрогнулся, когда в него попали сразу два или три разряда, и рассыпался под его руками, но Игорь был уже на краю и прыгнул.
  Автобус почти затонул, из воды торчал только угол кузова. Он оказался прямо под Сотником.
  В последний момент он поджал ноги - и врезался в металл коленями. Боль прострелила бедра, позвоночник, добралась до черепа, взорвалась перед глазами фейерверком искр. Должно быть, этот удар стал последней каплей - взбурлил воздух, и автобус пошел на дно. Игорь закричал, захрипел, ударяя по воде руками. Мир потемнел, он тоже начал тонуть. Быстрое течение понесло его прочь от моста.
  
  V
  
  Но больше всего Кир удивился, когда эта штука сработала.
  К тому времени успело стемнеть, и он переместился поближе к Красной площади. Туда прибыли еще несколько грузовиков с военными, а вышедшие из "галактики" люди заняли круговую оборону. Чтоб не схлопотать шальную пулю, Кирилл укрылся в подъезде многоэтажного дома, откуда выглядывал сквозь разбитое окно в двери.
  Про Артемия Лазаревича он больше не думал. Ночью купол вверху пригас и цветом стал напоминать влажную тину. Молнии изредка пробегали по нему, похожие на колоссальные деревья с толстыми извилистыми стволами, которые распадались на пышные кроны разрядов и осыпали московские крыши дождем изумрудных стрел.
  В темноте овальное облако над Красной площадью светилось мягким светом, волны сияния пробегали по мостовой вокруг и по лагерю появившихся из "галактики" чужаков. Про себя Кирилл окрестил зеленое облако порталом, потому что... ну, в конце концов, потому что смотрел же он фантастические фильмы и читал какие-то книжки, пусть и не очень много! И понимал: сейчас фантастика вторглась в реальность, прямиком в его жизнь.
  Чужаки действовали слаженно, будто проделывали подобное уже много раз. Кириллу показалось, что даже порядок их прохождения через портал был неслучаен и отработан заранее.
  В начале, насколько он смог понять, хотя произошло это еще до его появления на Васильевском спуске, из портала выехали несколько небольших подвижных машин, издалека напоминающие обычные телеги с высокими бортами, но без лошадей. На каждой стоял пулемет, вместе с телегами появились пешие. Они рассыпались вокруг облака, защищая его от атаки военных, прибывших на грузовиках.
  Под прикрытием этого мобильного отряда выехали броневики - те же телеги, но побольше и накрытые железными колпаками. Броневики поставили вокруг портала, из бойниц в железных бортах началась стрельба.
  К тому времени появились еще солдаты. Кир подумал, что если бы электроника действовала, тут были бы уже вертушки, а то и самолеты, и от лагеря чужаков осталась бы дымящаяся дыра в мостовой. Но отсутствие тяжелой техники было пришельцам очень на руку.
  Между броневиками быстро расставили невысокие железные столбы на решетчатых подставках, на которых крепились плоские темные щиты.
  Ночь накрыла Москву, над городом гремела канонада. Обычная иллюминация на площади не работала, и видно было плохо. Отдельные вспышки озаряли место сражения, по Ильинке подтянулись новые грузовики с солдатами, и вдруг по лагерю чужаков начали вести огонь со стены Кремля и из Спасской башни. Может какой-то внутренний кремлевский гарнизон? Кирилл не знал, как там охраняется Кремль и сам президент.
  Хотя ведь президент сейчас не здесь, вспомнил он. Вместе с премьер-министром и кем-то там еще из правительства укатил с визитом... черт его знает, с каким-то визитом куда-то укатил - он отродясь политикой не интересовался и новостей по телеку не смотрел.
  И тут из портала появилось нечто новое.
  Сначала на фоне изумрудных волн показалась пара приземистых машин, явно не броневиков... Вскоре стало ясно, что это не машины, а животные. Кир даже голову выставил в окно, наблюдая за происходящим. Твари походили разом на лошадей, быков и верблюдов. Круглые головы с кривыми рогами, горбы на спинах; шли они на расстоянии метр три друг от друга, между ними висело выгнутое книзу коромысло, на нем покоился конец длинной балки. Животные, которых вели на поводу двое чужаков, уже шагали по Красной площади, а дальний конец балки все еще оставался в портале.
  Наконец из зеленого тумана показалась вторая пара "быков", несущих такое же коромысло, на котором покоилась дальняя часть балки, оказавшейся длиной этак с пятиэтажку, а за ними еще несколько упряжей, они везли другие массивные части - вот только части чего, Кирилл пока понять не мог.
  А потом понял. Это была катапульта! Причем с дизельным приводом. Чужаки очень сноровисто собрали ее на уложенной прямо на мостовую массивной раме. Взревел двигатель, из толстой выхлопной трубы трубы ударил дым, медленно согнулась кривая балка, в глубокой чаше на конце которой лежало нечто массивное, угловатое...
  Вспыхнул огонь, мотор стих, труба снова выплюнула клуб дыма, и балка с протяжным стоном распрямилась.
  В сторону Кремля полетел ком огня размером с мусорный бак. Что это было, Кирилл не понял, но ударившись о вершину Спасской башни, прямо в окаймленный золотым кругом черный циферблат, ком расплескался липкой жгучей субстанцией, и башня загорелась.
  Еще три выстрела - и горело уже на стене Кремля, а потом вспыхнуло и за ней.
  Любишь или не любишь ты правительство, как не относишься к текущей политике, к коррупции и прочим прелестям неразвитой демократии, Кремль остается для тебя центром российской державности, сердцем государства. И пожар в нем, и вид Спасской башни, ставшей огромным факелом, в огне которого едва проглядывает медленно кренящейся набок темный силуэт шпиля со звездой, вызывает оторопь, переходящую в ужас - ощущение конца мира, вселенского Армагеддона.
  Кирилл был так заворожен этой картиной, боем на Красной площади и пожаром в Кремле, что не сразу услышал звуки, доносящиеся с другой стороны.
  В этот момент из зеленого тумана начал выступать массивный угловатый корпус, но Кирилл не успел разглядеть, что это там еще пожаловало из портала - когда к топоту ног и шуму двигателей добавились крики ужаса, он повернул голову в другую сторону. От моста бежали люди, за ними катили пять машин - впереди три "телеги", дальше два "броневика" - и вели огонь по беглецам.
  Люди падали; одни, ничего не соображая от ужаса, бежали прямо по центру улицы, другие сворачивали к домам.
  Выходит, пришельцы появляются не только из портала на Красной площади? Кирилл ведь видел изумрудные волны, льющиеся из подземного перехода... Значит, через эти небольшие, возможно - временные порталы чужаки тоже могут проходить?
  К подъезду, где прятался Кирилл, устремились трое: женщина, мальчик лет двенадцати и высокий старик. Следом повернула телега. Кирилл раскрыл дверь и призывно замахал рукой. С телеги выстрелили.
  В сражении на Красной площади он часто видел прямые алые молнии, вылетающие из расположения чужаков. Они стреляли какими-то непонятными разрядами, но, кажется, не только ими - обычное, "пулевое" оружие у них тоже было, и этот выстрел был произведен из него.
  Старик вскрикнул и упал лицом вниз. Женщина завизжала, споткнулась, мальчишка схватил ее за руку и они влетели в подъезд.
  Тачанка неслась следом. Кирилл захлопнул дверь. Перед ним стояла довольно молодая, хорошо одетая гражданка с большими серьгами в ушах и ярким макияжем на лице. Тушь потекла, образовав темные пятна под глазами, помада смазалась. Ее сын был в костюмчике, белой рубашке и галстуке-бабочке.
  - Вы кто?! - крикнула женщина.
  - Прохожий просто, - поспешил успокоить ее Кирилл. - Вы в этом доме живете?
  - Мы на третьем, - ответил мальчик.
  -Другой выход из дома есть? Во двор? Да быстрее, эта штука за вами едет!
  - Нету, нету!
  Кирилл снова выглянул. Телега приближалась, в передней части ее торчал треугольный таран, сваренный не то из рельс, не то из толстых железных "уголков".
   Застучали ноги по ступеням; когда Кирилл обернулся, женщина с мальчиком уже бежали вверх по лестнице. Не зная, куда еще деваться, он бросился за ними и догнал только на третьем этаже, когда женщина трясущимися руками пыталась открыть дверь. Она дикими глазами глянула на Кира и выронила ключи.
  - Мама, дай я! - закричал мальчик.
  Оттолкнув ее, он поднял связку. Кирилл, тяжело дыша, остановился рядом.
  - Уйдите отсюда! - выкрикнула женщина, и тут по лестнице покатился грохот - телега проломила дверь.
  - Быстрее открывай! - зашипел Кирилл мальчишке, который тыкал ключом в замочную скважину. - А вы - молчите! Ни звука! Они могут по лестнице за нами...
  Мальчик раскрыл дверь, женщина взвизгнула:
  - Не входите! Прочь отсюда!
  Оттолкнув ее, Кирилл прыгнул внутрь, пихнул мальчика перед собой, развернувшись, схватил женщину за плечи, втащил в квартиру и закрыл дверь. Не захлопнул, а именно закрыл, тихо щелкнув замком.
  Снаружи донесся звук шагов. Что-то клацнуло. Еще раз - немного громче. Наверное, оружейный затвор... Пятясь в темный коридор, Кирилл оглянулся. Большая квартира, трех или четырехкомнатная, отсюда он видел край просторной кухни, дорогую ковровую дорожку в гостиной, на стене - массивные ходики под старину.
  - Тихо все! - шепотом сказал Кир. - Они поднимаются!
  Женщина прижалась спиной к стене. Мальчик зашептал:
  - Мы видели, как они людей хватали и бросали в свои машины.
  - Бросали в машины? - переспросил Кирилл, отступая вслед за ним в гостиную. Женщина оставалась на месте и глядела на непрошеного гостя так, словно боялась его больше непонятных людей снаружи. Казалось, она едва сдерживается, чтобы не упасть на пол и не забиться в истерике.
  - Идите за нами. - тихо позвал ее Кир, но она помотала головой и закусила губу. - Послушайте, я такой же человек, как вы, спасаюсь от этих... Вы не меня, а их бойтесь!
  Из глаз ее потекли темные от туши слезы, она закусила нижнюю губу и мелкими шажками пошла следом за Кириллом и сыном, которые остановились посреди гостиной. Доносящиеся снаружи звуки стихли на площадке третьего этажа.
  - Что это значит? - спросил Кир у ребенка. - Зачем они их в машины свои бросают? Малыш, а ты не перепу...
  - Сам малыш! - оскорбился мальчик и добавил насуплено: - Брат с отцом на рыбалке сейчас, а то бы они этим надрали задницы.
  - Костя! - пискнула его мать.
  - Я правду говорю! Эти, которые на машинах, они тетьку одну схватили и в машину на дно бросили. И там другие люди лежали. Они их в плен берут!
  На лестнице стояла тишина, шум на улице тоже стих, хотя звуки сражения доносились с Красной площади.
  Потом из-за двери донесся неразборчивый шум.
  Вздрогнув, женщина прошептала:
  - Что с нами будет?
  - Мне их цель непонятна, - сказал Кир. - Говоришь, в плен берут? Зачем?
  - Чтоб сожрать! - уверенно объявил Костя.
  Мать в ужасе уставилась на него.
  - Что ты говоришь?!
  - И кто это, по-твоему, такие? - уточнил Кирилл.
  - Сталкеры, - сказал мальчик.
  - Кто? Почему?
  - У них же противогазы. Это Темные Сталкеры, мутанты из Зоны.
  - Из какой Зоны? - еще больше удивился Кирилл.
  - Вы что, "Сталкера" не читали? Они - мутанты, фанаты Черного Монолита. Они сюда попали через эти... через тоннели в пространстве - прямо из Зоны, из Чернобыля!
  - Костя... - слабо начала мать.
  Ручка входной двери задергалась, громко застучала.
  Кирилл подался к женщине, вытянув руку, чтобы зажать ей рот, но не успел - она завизжала.
  - Бежим! - Оттолкнув их в разные стороны, Кир бросился к прямоугольнику балконного окна. Распахнув дверь, выскочил наружу и выглянул через ограду из литых чугунных столбиков.
  Снаружи был двор. Фонари не горели, но Кир разглядел аккуратные ряды кустов, асфальтовую дорожку и гаражи. Третий этаж - невысоко. И ограждение такое... Можно перелезть, схватившись за столбики, повиснуть, чуть раскачаться - и спрыгнуть на балкон второго этажа. Потом на первый, а дальше уже во двор.
  Во входную дверь ударили, после чего снаружи донесся глухой голос. Что-то очень странное он говорил - вернее, странным казался сам язык, которому принадлежали слова. Половину их Кир вроде бы узнавал, но другая была незнакомой, да и те, что знакомы, смешивались в такую кашу... Голос за дверью напугал его больше всего остального - от этой странной тарабарщины, включившей в себя, как он решил, сразу несколько земных языков вроде русского, казахского, монгольского и кого-то не то японского, не то китайского, мороз шел по коже и подгибались ноги.
  Дважды снаружи прозвучало нечто вроде "вархан" или "варханы", а потом новый удар сотряс дверь.
  - Сюда идите! - позвал Кирилл, перебрасывая ногу через ограждение.
  - Мама, за ним давай! - приказал Костя.
  Мальчик показался на балконе, таща женщину за собой.
  - Константин, я на нижний балкон спрыгну и там твою мама приму, а ты за ней лезь, понял?
  - Хорошо, только вы ее хорошо держите, чтоб не упала!
  - Костя, я не полезу! - закричала женщина. Кирилл уже висел, раскачиваясь, недалеко под ним серел прямоугольник другого балкона. - Я не могу, Костя, прекрати!
  - Мама, лезь!!
  - Нет!!!
  В паузе между криками донесся скрежет замка, в котором проворачивали что-то металлическое, а потом и стук двери, когда она, распахнувшись, жахнула ручкой по стене прихожей.
  ИЖенщина снова завизжала. Кирилл прыгнул, ударился о бетон ступнями и опрокинулся на задницу. В копчике хрустнуло, он вскрикнул от острой боли, но заставил себя подняться и заорал: "Вниз!", вытянув руки над головой.
  Костя таки заставил мать перелезть через ограждение, она повисла, сверху возникла голова мальчика, но он тут же с испуганным криком пропал из вида, а женщину рывком втянуло наверх, мелькнул подол юбки, ноги в туфлях с тонкими каблуками - и она исчезла вслед за сыном.
  Кирилл полез через ограждение. Вверху появились три темных головы, лиц он не разглядел, зато увидел ствол, блеснувший в отблесках пожара, льющихся с Красной площади.
  Из ствола вниз ударила молния, жгут алого света врезался в балкон. Он обрушился, следующий тоже, и Кирил оказался на груде обломков на земле. Куски бетона и оплавленная арматура посыпались на него, Кир покатился в сторону. Оказавшись на земле, встал на четвереньки. Озаренная багровыми всполохами ночь качалась и гудела набатом. Кир поднялся, шатаясь, побрел вдоль стены, с каждым шагом двигаясь все быстрее. Побежал. Перепрыгнув через кусты, сообразил, что на плече его больше не висит сумка с лэптопом. Сбившись с шага, упал - возможно, это его спасло, протянувшийся с балкона алый разряд ударил в землю прямо перед ним. Кира осыпало горячей землей. Поднявшись, он обежал появившуюся впереди воронку и нырнул за угол дома.
  Он не помнил, где оставил сумку - то ли положил ее на пол в подъезде, наблюдая за событиями у Кремля, то ли забыл на балконе, когда перелезал через перила. Без сумки к Артемию Лазаревичу идти нет никакого смысла. Да и с сумкой, наверное, его уже тоже нет...
  Что теперь делать?
  Кирилл оглядел темную улицу. Кажется, фонари не горели по всей Москве. И реклама погасла, и вывески. Во тьме, наполнившей столицу, нарушаемой лишь отблесками пожаров да редким светом фар, слышались выстрелы, крики, шум моторов, стоны раненых...
  И голоса, говорящие на чужом, пугающем языке.
  Иногда в небе бесшумно проскальзывали огромные молнии, призрачно-зеленый свет облизывал крыши домов. Кир побежал по краю улицы, готовый при любом намеке на опасность нырнуть в подъезд или во двор. Надо домой, за деньгами и документами, но главное - за рюкзаком, продуктами, за ножом, фонариком и за своей катаной. А после... Пироговское водохранилище ничем не хуже других направлений. Значит, он направится туда, чтобы выйти из-под купола.
  Если выход есть.
  
  
  
Что дальше?
  Итак, нашествие началось. Москва под колпаком. Пожар в Кремле... Догорающая Спасская башня... Подошвы чужих сапог, топчущие Красную площадь... Взрывы, разносящие вдребезги купола собора Василия Блаженного.
  Угрожает ли враг только Москве? Или всей России? Всему миру?
  Игорь Сотник, осужденный за двойное убийство, и Кирилл Мерсер, студент МГУ и хакер, пытаются выжить в охваченной паникой столице. Они еще не знают, кто этот враг, напавший на Москву, откуда он пришел в город и какова его цель.
  НО ОДНО СЛОВО УЖЕ ПРОЗВУЧАЛО: ВАРХАНЫ.
  
  
  
  
  ВТОРАЯ ГЛАВА
  
  
Оценка: 3.72*23  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"