Ненависть - юным уродует лица, Ненависть - просится из берегов, Ненависть - жаждет и хочет напиться Черною кровью врагов!
(Владимир Высоцкий)
Мне не везет. Мне постоянно не везет. Вернее, везло - до двенадцати лет. Пока не началась война. Пока в наш поселок не пришли джаго. Пока я не попал в плен.
Ах да, совсем забыл представиться. Михаил Матвеев. То есть, Мишка, конечно. Пионер, звеньевой. Бывший, опять же. Пленный пионером быть не может. Не потому, понятно, что закон такой, а просто стыдно. Самому. Глупо очень всё получилось. Очень глупо. В первый же день войны.
Мы жили на Китеже. В поселке Матвеевка. Матвеевка потому, что жили в нем одни Матвеевы. Всего несколько семей, конечно. Про войну много говорили, к ней готовились, - но никто не думал, что наш маленький поселок станет одной из первых целей. Военных у нас не было, ПКО не было, не было зенитных батарей и укреплений. Только обычный отряд самообороны, в который входили все взрослые мужики и парни с четырнадцати лет. Оружие тоже было. Много. Автоматы, пулеметы. Парочка гранатометов даже. Но воевать с десантом джаго никто не готовился. Мы отрыли окопы на околице, конечно, но просто потому, что было распоряжение губернатора. По плану обороны мы должны были уйти в леса. Партизанить. Но не успели.
Челноки джаго появились внезапно. Воздушную тревогу объявили, конечно, но никто не думал, что они - к нам.
А они - к нам. Сели прямо на поля и поперли... Огромные, черные. Много. Сотен пять, наверное. В первый раз мы их отбили, - джаго тупо напоролись на огонь и откатились, оставив на поле сотни полторы побитых. Начали орать, чтобы мы сдавались, обещали жизнь и хорошее обращение, но мы посылали их нахер. Все знали, кто такие джаго. Но мы тогда просто не знали, сколько их. Связь вырубило наглухо, мы ждали, что сейчас подойдут наши и прогонят эту мразь в леса. Но подкрепление подошло к ним. И они снова полезли. И снова. И снова. Тогда я ещё не стрелял. Я только таскал своим патроны. Джаго накатывались и отступали, падая под пулями. Патронов у нас хватало, трусов не было, и поселок стоял твердо, как скала.
А потом я вдруг услышал звук. Рев. Всё ближе... ближе... и как-то вдруг понял, что это смерть. Тогда мне было очень страшно - слышать этот накатывающийся в ночи рев, и понимать, что сейчас всё кончится.
Я до сих пор не знаю, кто нас убил. Может быть, нэйкельцы. Может быть, сторки. Может быть, сами джаго. Какая разница? Я даже не видел убийц - они пронеслись, казалось, над самой головой, оглушая и оставляя за собой полосы сизого пламени.
А потом всё вокруг взорвалось. И... собственно, на этом всё и кончилось. Меня шмякнуло взрывом о стенку окопа, а когда я очнулся, ни отца, ни братьев больше не было. Просто перепаханная взрывами земля. И всё. Больше - никого. Поселка тоже больше не было. Только пожары. И развалины. И черные фигуры джаго впереди.
Кажется, у меня тогда снесло крышу. Я подобрал чей-то автомат, и стал стрелять. И стрелять. Бегать по развалинам и убивать этих тварей, которые убили всех наших, которых никто сюда не звал. Не помню, сколько это длилось, скольких я убил. Голова кружилась, в глазах плыло, помню я какие-то обрывки - огонь, тьма, прыгающий в руках "Абакан", черные перекошенные рожи в шипастых шлемах...
Когда кончились патроны, я подобрал плазменную винтовку джаго - тяжелую и жутко неудобную, но она прошибала джаго навылет, вместе с их броней. Кажется, я смеялся тогда, глядя, как они горят. А потом за спиной что-то рвануло и я, раскинув руки, полетел куда-то в темноту...
* * *
Очнулся я уже на корабле джаго. В гипере. Когда мы летели на Китеж с Земли, я хорошо запомнил это чувство. Так что иллюзии насчет того, что вот-вот меня спасут наши, пропали сразу. Я лежал на чем-то, типа анатомического стола - знаете, металлический такой, со стоком. Голый, намертво привязанный. А вокруг меня стояли ОНИ. Им было очень, очень весело. Они что-то орали, брызгая друг на друга слюной, размахивали руками, тыкали в меня толстыми, как сосиски, жирными пальцами. Никогда раньше я не видел джаго живьем. Меня вывернуло. Не от контузии, нет. Просто от отвращения.
Джаго это не понравилось. Один из них что-то заорал, и ко мне подбежали два серокожих существа, похожих на ящериц. Рабы, конечно. Они облили меня водой и начали яростно оттирать какой-то вонючей тряпкой. Словно вещь. Меня вывернуло снова.
Я думал, что сейчас всё кончится. О том, как джаго поступают с пленными, я знал уже очень хорошо. Интересовался ксенологией, знаете ли.
Но на деле всё оказалось куда хуже. Едва рабы с тряпками убрались, джаго полезли меня лапать. Я подумал, что лучше бы они вскрыли меня заживо... но тут старший джаго - огромный, в каком-то бредовом, негнущемся от вышивки халате - заревел вдруг уже совсем безумно. Другие тоже заревели, замахали руками, - я думал, что оглохну. Потом старший джаго выхватил здоровенный пистолет и пристрелил двоих, оравших наиболее громко. Спокойно так пристрелил, в голову. Сначала одного, потом другого. Остальные тут же заткнулись. У меня тогда глаза на лоб полезли: представить, что свой может убить своего, я просто не мог. Но для джаго своих, похоже, не было. Только чужие.
И вот тогда я понял, что меня БЕРЕГУТ. Не как земляне берегли бы ребенка сторков, например. Не-ет. Берегут для чего-то такого, по сравнению с чем и пытки, и даже грязные лапы джаго покажутся лишь безобидной забавой...
* * *
Тогда я впервые подумал, что мне не повезло. И решил при первой же возможности покончить с собой. Но не смог. Просто физически не смог. У этих тварей был, похоже, колоссальный опыт обращения с рабами. От стола меня просто не отвязывали. Раз в сутки появлялась пара серокожих уродов, вставляла в рот воронку и вливала какую-то бурду. Отвратительно сытную, кстати. Это было еще хуже, чем липкие лапы джаго. Я старался умереть. Изо всех сил старался. Задерживал дыхание до тех пор, пока не терял сознания. Но напрасно. Я же не дворянин. Они-то могут просто приказать себе умереть, - и враг ничего не сможет с этим сделать. Мне говорили, что у меня есть способности, и я собирался сдать экзамен на дворянина - через три года. Тогда всё было бы проще. Наверное.
Адмирал джаго (я не знал, конечно, кто он там на самом деле, но нелепо роскошная одежда точно подошла бы Адмиралу Злодеев из детского стерео) иногда приходил ко мне. Он что-то восхищенно говорил, противно цокал языком и размахивал руками. Джаго всегда размахивают руками, когда говорят. Смотреть на него было тошно. Языка джаго я не знал, но тут всё было понятно и так: этот урод явно был уверен, что сможет меня очень выгодно ПРОДАТЬ. И он, так сказать, восхищался мной. В довольно откровенной форме. На расстоянии. В первый же раз, когда он попробовал потрепать меня по щеке, я вонзил зубы ему в палец, с наслаждением ощутив, как хрустнула кость. Честно - я надеялся, что он тут же пристрелит меня.
Но он меня даже не ударил. Схватился за палец и завыл, словно баба, пачкая свой мундир кровью. А потом просто убежал. И с тех пор никогда не подходил близко. И, самое мерзкое, его восхищенные причмокивания и поцокивания стали еще громче. Так конезаводчик мог бы восхищаться норовистым конем.
С тех пор умереть мне уже не хотелось. Мне хотелось вырвать ему глотку. И не только ему. Наверное, лишь поэтому я не сошел с ума. Месть согревает, знаете ли.
Никого больше ко мне не пускали, кроме тех двух рабов. Наверное, адмирал джаго боялся, что его прихвостни "испортят товар". Делать мне было нечего, и я просто разглядывал помещение. Большущее, кстати. Таких же, как мой, столов в нем оказалось никак не менее тысячи. Все одного размера - рассчитанные на подростков. Трюм для перевозки ТОВАРА - вот что это было. Джаго хорошо подготовились к войне с нами. Только вот, похоже, - не с той стороны. Никого, кроме меня, в этом трюме не было. Я не знал, конечно, сколько на корабле этих трюмов, - но как-то чувствовал, что других землян тут нет. Из всех обитателей Китежа я оказался самым невезучим.
* * *
Летели мы долго. Очень долго. Целую вечность, как мне тогда показалось. Я не знал, конечно, через какие промежутки времени меня... кормят, но кормили раз тридцать, не меньше. Хорошо еще, что посреди стола была воронка для... отходов и рабы регулярно меняли ведро. Я целыми днями попеременно напрягал и расслаблял мышцы, стараясь быть в форме. Рано или поздно меня отвяжут - и вот тогда...
Я знал, что корабли джаго медлительны, - но мы летели долго. Слишком долго. Ощущение гипера не исчезало ни на миг. Куда они меня везут? К сторкам? Чушь. Сторки и джаго - первейшие враги, они, скорее, отрубят себе руку, чем поделятся чем-либо. Тогда кому? Нэйкельцам? Дайрисам для их жутких опытов? Да уж, перспектива...
А потом ощущение гипера, это тянущее нытье где-то в самой глубине тела - вдруг исчезло. Я понял, что мы прибыли. И стал... ждать. Было очень страшно. Об дайрисах я тоже... слышал. И о нэйкельцах с их биомехами. Закончить жизнь в виде боевого киборга или в роли киборга-раба меня ну совершенно не тянуло. Хотя нам и говорили, что сделать из землянина киборга нельзя - раньше просто умрешь. Я надеялся уже только на это. Надеялся, да...
В мучительном ожидании прошло, наверное, несколько часов. А потом появились ОНИ. Мои покупатели. Сначала я даже подумал, что это люди, наши, и что меня сейчас отпустят.
Но это оказались НЕ люди. Мерзкая желтоватая кожа, какие-то разноцветные простыни вместо одежды - мьюри, вот кто это был. О них я слышал совсем мало - жили они слишком далеко от Земли, да и симпатии у землян не вызывали. Да и откуда? Слишком уж они напоминали не то бирманцев, не то даяков - в общем, давно вымерших на Земле азиатов. Да даже и хуже - длинные, словно у девок, волосы, неестественно гладкие лица - сразу вспоминались кадры учебных фильмов о "меньшинствах".
- Как вы смеете содержать ребенка в таких... в таких нечеловеческих условиях! - сразу же возмутился, очевидно, главный из них. Качественно так возмутился - на смешно "муркающем", но вполне приличном русском. Долго репетировал, наверное.
Задохнувшись от возмущения, он смешно замахал рукой. Двое мьюри бросились ко мне и начали неумело расстегивать ремни. Они так старались, что пальцы у них постоянно попадали не туда. Да и не сильно было похоже, что они привыкли что-то делать руками.
Минуты через две они, правда, справились. Один приподнял меня за плечи, второй помогал спустить ноги на пол. Еще один ждал наготове с какими-то шмотками. Гуманизм в полный рост, блин.
Все эти уроды считали, что после долгого лежания на столе я не смогу толком двигаться. Пришлось их разочаровать.
Я подтянул пятку к заду - и изо всех сил врезал в нос нагнувшемуся мьюри. Нос смялся с восхитительным хрустом, мьюри, смешно взмахнув руками, отлетел назад, с размаху грохнулся башкой о край соседнего стола и мешком свалился на пол. Пока остальные моргали, я наотмашь врезал локтем в горло второго мьюри и бросился на адмирала. Он стоял чуть в сторонке, откровенно гогоча. Я разорвал бы его голыми руками, честное слово. За отца, за маму, за всё.
Но этот урод оказался далеко не так прост. В руке у него вдруг оказался пистолет. Я прыгнул прямо на ствол. Убьет? Пусть!..
Пистолет выстрелил. Что-то со страшной силой ударило меня в живот, я полетел на пол, чувствуя, что умираю...
* * *
Но я не умер. Джаго на самом деле умели обращаться с рабами, и пуля оказалась резиновой. Пока я валялся на полу, тщетно пытаясь вдохнуть, мьюри напялили на меня смирительную рубаху - они тоже хорошо подготовились, как оказалось, - и связали рукава за спиной. Подол у этой дряни оказался узкий, пинаться я не мог, дотянуться зубами не получалось. Меня подхватили за руки и потащили без излишней нежности. Они очень торопились, и на сей раз, я хорошо их понимал, - на корабле джаго было жарко, грязно и воняло. Самих джаго тут было очень много - вручную генераторы крутить, что ли? Они что-то орали, гоготали и показывали на нас пальцами. Обезьяны как есть.
Я едва успевал перебирать ногами, чтобы не тащиться по полу. Мьюри оказались далеко не плюшевыми, - казалось, что вместо пальцев у них стальные стержни. Коридор, другой, третий... Меня пропихнули в шлюз, словно груз - и я оказался совсем в другом мире. Кожа, хром, огромные, удобные кресла - меня сразу же запихнули в одно и тут же пристегнули, для надежности. Сзади началась возня, там кто-то хрюкал и повизгивал, - наверное, тот мьюри, которому я заехал в горло. Второго слышно не было. Похоже, я вырубил его навсегда.
Я попробовал вывернуться из ремней, но напрасно - эти гады тоже явно имели нехилый такой опыт обращения с подростками. Похоже, что я оказался в челноке, - вдоль стен шли окна или, скорее, экраны. На моем маячил серый, неровный борт корабля джаго.
Где-то через минуту возня позади кончилась и мы отстыковались. От невесомости меня затошнило, но она тут же прошла - заработали двигатели. Картинка за окном была впечатляющей - какая-то огромная станция, похожая на земные терминалы, вокруг нее - корабли. Разные. И много. Интересно, где это я?...
Планета внизу была вполне обычной - моря, суша, облака. Много зелени, кстати. Над планетой висела огромная желтовато-коричневая луна в извилистых, словно бы жидких разводах.
Нет, не луна. ЭТО - луна, а там - планета-гигант, вокруг которой это небесное тело вращается. Интересно...
Вдруг в голове словно щелкнуло. Насколько я помнил, такой обитаемый спутник планеты-гиганта в галактике всего один. Йэнно Мьюри. Их столица. Пять тысяч световых лет от Земли.
* * *
Вот тогда я подумал, что мне в который раз не повезло. Мьюри не считались врагами Земли, - но дипломатических отношений с Землей у них не было, да и сказать о мьюри что-то хорошее никто не мог. Жулики и торгаши, вроде сторкадских калмов. Даже хуже.
Челнок затрясло, мы входили в атмосферу. За окном-экраном заполыхало, разгораясь, пламя - пилот пожадничал на топливо и тормозил атмосферным трением. Навалилась перегрузка, нас затрясло, корпус от нагрева начал неприятно так потрескивать. Я надеялся, что сейчас произойдет катастрофа, и всё это кончится, но напрасно, конечно. Спуск прошел вполне нормально. Когда объективы камер остыли, под нами тянулся океан с какими-то, вроде бы, кораблями, но разглядеть их с такой высоты я не мог.
Потом челнок развернулся, и я увидел город. Словно Нью-Йорк из учебных фильмов, только намного больше - частокол остроконечных башен, тянувшийся куда-то к горизонту. Жутковатое зрелище - башни торчали, как стволы обгоревших деревьев на пожарище. Политые дождем и замерзшие - это блестело стекло. Сколько же здесь живет мьюри? Миллионы? Миллиарды? А, неважно - как бы Чужие не упирались, через пару лет земляне доберутся и сюда, а большой гадюшник или маленький - термоядерной бомбе всё равно...
* * *
Мы приземлились на огромном космодроме, - я и представить не мог, что бывают такие. Но ничего от строгой изящности земных космопортов тут не было. Какие-то бесконечные склады, доки, ангары, серые, приплюснутые челноки, похожие на грузовые баржи...
После посадки меня сразу же вытащили наружу. Здесь тоже было жарко, пыльно, воняло озоном и гарью. Уши закладывало от грохота взлетающих кораблей. На удобство работающих здесь было, похоже, всем наплевать.
Рядом с челноком стоял вертолет, непохожий на земной - с двумя винтами в кольцевых кожухах. Меня снова запихнули в кресло, вертолет взлетел. Теперь я мог наслаждаться городом, так сказать, вблизи - зрелище на самом деле было жуткое. Даже на Земле, в Лондоне - самом большом человеческом городе - живет всего шестьсот тысяч человек. И зданий выше пяти этажей вы даже там не встретите. А тут...
Сто или двести этажей тут, похоже, были нормой. Узкие ущелья забитых транспортом улиц, в воздухе - толчея разнокалиберных вертолетов. Редкие островки стерильной, какой-то искусственной зелени, самих мьюри не видно с высоты. Ну и наплевать. Те, кто сидел рядом со мной, смотрели на меня с плохо скрытой злобой. А что, я обещал им быть приятным? После того, как они КУПИЛИ меня у джаго? Фигушки.
Всего минут через десять мы сели на круглую площадку, пристроенную к стене очередной башни. Меня снова вытащили наружу, - здесь тоже было жарко и пыльно, воняло бензином и выхлопными газами - и бодро затащили внутрь, в кондиционированную прохладу. Стекло, металл, снова стекло. На Земле такую обстановку встретишь лишь в мертвецкой.
Огромный, похожий на дворец Кащея холл, лифт, снова коридор...
Наконец, меня впихнули в какой-то кабинет. Старший мьюри остался, остальные вышли. Мы остались одни.
* * *
Какое-то время мьюри молчал, откровенно разглядывая меня. Не так... липко, как джаго. Спокойно. Как породистую собаку.
- Итак, - наконец сказал он. - Я - Реолай Нимеррин. Старший офицер безопасности суперконцерна "Амфатара". А кто ты?
- Отпустите меня! - заорал я. - Вы - нейтралы! У вас нет никаких прав меня удерживать!
- Мы нейтралы, - спокойно согласился офицер. - И, как нейтралы, мы обязаны интернировать комбатантов враждующих сторон до конца боевых действий.
- Я не комбатант! - снова заорал я. - Мне всего двенадцать лет!
- Месяц назад вы убили сто двадцать восемь джаго. После этого вы являетесь комбатантом, не так ли? Кроме того, полчаса назад вы убили сотрудника "Амфатары", Сулиная Ниммина, - Реолай посмотрел прямо на меня. Глаза у него были совершенно ледяные. - По законам Корпорации это карается смертью, независимо от пола и возраста. Но, - он снова, как сыч, посмотрел на меня. - Мы готовы замять этот... инцидент. Видите ли, вы нам нужны.
Я не удержался и заржал. На Земле любой убивший землянина пришелец прожил бы ровно столько, сколько ближайший свидетель доставал бы пистолет. Здесь же и жизнь, и смерть была просто... ТОВАРОМ.
- Зачем? - наконец спросил я, отсмеявшись.
- Видите ли, - офицер задумчиво сплел пальцы. - Земля проиграет эту войну. Это неизбежно. Силы сторон совершенно не сравнимы. Но! - он назидательно поднял палец вверх. - Силы Альянса будут до предела истощены войной. И тут на сцену выйдем мы. Именно мы назначим победителя. Именно мы будем делить земной пирог. И нам будут нужны люди... посредники... вы понимаете? - офицер посмотрел на меня чуть встревожено.
Я не выдержал и снова заржал. Они все здесь дураки. И сумасшедшие. Сумасшедшие дураки. Предлагать землянину ТАКОЕ - надо окончательно лишится последних остатков ума.
Реолай какое-то время смотрел на меня. Так и не дождавшись ответа, он заговорил снова:
- Я понимаю, что вы сейчас находитесь в ужасном состоянии. Гибель семьи, близких, плен у джаго... Должно быть, это действительно печально. Поверьте, никто из нас не желает вам зла. Нам некуда торопиться. Эта война будет долгой. Возможно, она продлится даже несколько лет. У вас будет время... подумать. Я понимаю, что вы еще очень... молоды. И вряд ли способны оценить открывшиеся... перспективы. Но у вас будет время. Много времени. Возможно, вы даже успеете вырасти... тут.
Я снова засмеялся. Офицер смотрел на меня, как на сумасшедшего. Ну и плевать. Для НЕГО я и в самом деле сумасшедший.
- Поганые должно быть у вас дела, - сказал я, успокоившись, - если на роль Наместника Земли не нашлось никого, кроме двенадцатилетнего пацана.
Офицер вновь встревожено посмотрел на меня. Похоже, это было его естественное состояние.
- Пока что, - он подчеркнул это слово, - вы единственный землянин в Федерации. Джаго ужасно обращаются с пленными. То, что от них удалось получить, пригодно лишь для вскрытия, да и то, не всегда, - он поморщился. - К счастью, адмирал Брагбахарр - наш доверенный агент. Мы очень удачно купили вашу жизнь за полмиллиона кредитов, - офицер вновь посмотрел на меня. Очевидно, я должен был быть потрясен его неслыханной щедростью. - Давайте я буду откровенен. Я тоже не верю, что из вас выйдет послушный... посредник, так что давайте сразу оставим это... - он помолчал, бесстрастно глядя на меня. В его повадках, в самом деле, было что-то от старого сыча. - Но! - он вновь назидательно поднял палец. - Вы, земляне - потрясающий бойцы. Просто совершенно невероятные. Вот вы, например, - очевидно, типичный ребенок своего вида, как я уже сказал, уничтожили сто двадцать восемь джаго в ближнем бою... Никто из наших военных экспертов не поверил бы в это, если бы не... записи и свидетельства нашего дорогого друга адмирала. Но, как это не невероятно, это правда. Вторжение на Китеж провалилось. Джаго, нэйкельцы, даже непреклонные сторки - все они были вдребезги разбиты. Примерно то же самое повторилось и на других земных планетах. На исход войны это, разумеется, не повлияет, - просто вместо карательных частей Альянс бросит в бой настоящую армию. И флот, да. Земля будет неизбежно повержена. Но цена этого будет, несомненно, чрезвычайно велика. Что, впрочем, - офицер улыбнулся, - нам только на руку. Так вот. Как я уже вам сказал, когда эта война кончится, начнется другая - за земное наследство. Может быть, не сразу, всё равно.... Так или иначе, нам придется в ней участвовать, - он вновь встревожено посмотрел на меня. - Вполне может быть, что это будет война не только за ЗЕМНОЕ наследство, вы меня понимаете? Возможно, земляне успеют искрошить Альянс до полной военной невменяемости, и вот тогда... - он снова замолчал. Глаза его лихорадочно блестели. - Да, тогда перед нами откроются потрясающие перспективы, - он вздохнул. - К сожалению, мы не готовы к этой войне. Не столько физически, сколько, скажем так, морально. Жизнь солдата у нас стоит очень дорого и с политической точки зрения крайне нежелательно терять её. Поэтому руководство моей Корпорации осенила гениальная мысль: раз люди воюют столь успешно, нам нужно обзавестись собственными людьми. Мы начнем с вас. Надеюсь, потом появятся и другие. Но вы - первый. И это дает вам определенные... преимущества, понимаете?
- А не пойти ли вам на...? - спросил я. Болтовня этого старого идиота уже смертельно мне надоела.
- Мы всё равно узнаем ваш секрет, - Реолай снова сплел пальцы. - Так или иначе. Даже если нам в итоге придется разобрать вас на атомы. Надеюсь, вы понимаете это. Впрочем, нам совершенно некуда спешить, - он сделал очередную паузу. - Пока что. И я советую вам очень хорошо подумать. Время столь медлительно, что всегда застает нас врасплох.
* * *
И мне дали время подумать. Нет, меня не сунули в какой-то вонючий подвал, не били, даже не грозили чем-то. Напротив. Меня поместили в роскошную комнату, - в самом деле, роскошную. Огромная мягкая постель, ковры, всё такое. Огромное панорамное окно с роскошным видом на столицу. Огромный телевизор с сотней, наверное, программ. Компьютер. С выходом в местную сеть, разумеется. Буквально горы книг, каких-то журналов, игрушек... Любой местный ребенок, наверное, уписался бы насмерть от радости.
Но я был не местный. Смотреть в окно на стеклобетонные джунгли столицы мне было противно. Противно смотреть телевизор с топорными бесконечными боевиками и дебильными мультиками. Противно листать журналы с голыми бабами, - а мне приносили и такие. Хорошо хоть, что языка мьюри я не знал, а учить даже не пытался, - само это мяуканье было мне омерзительно до тошноты. Мьюри с их желтыми рожами и простынями были мне просто противны. Я ненавидел весь этот мир. Вечерами, сидя у окна, я представлял, как термоядерный огонь пожирает всё это, вдребезги разносит небоскребы, а горящие мьюри бегут среди руин, с визгом размахивая руками. И падают, падают, падают, влипая в горящий асфальт, словно какие-то отвратительные мухи... Мне так хотелось увидеть это наяву, что я с громадным наслаждением сгорел бы вместе с ними. Напрасные мечты.
Всё, чего я на самом деле хотел - это вырваться из клетки и показать этим тварям, что у меня всё же есть клыки. Но первый опыт научил их осторожности, и удобного случая не представлялось. Среди вещей в комнате не нашлось ничего, что могло бы послужить оружием. Стекло в окне было бронированное, рамы стальные. Двери тоже стальные. Входившие ко мне охранники были закованы в пластиковые доспехи, как в скафандры. Когда я набросился на первого, он направил на меня какую-то белую остроносую штуковину, - и я грохнулся на пол, ослепнув от сумасшедшей боли. Еду мне доставляли автоматически, через какое-то окошко в стене, пустую посуду забирали через него же. И всё время обследовали - никаких ужасов, что вы. Очень культурно - если не считать того, что врачи появлялись лишь тогда, когда я был распялен на очередном стенде, как подопытная крыса. У меня брали кровь, прицепляли ко всем местам какие-то проводки, засовывали в какие-то установки. Не знаю, что они хотели там найти. Я же не дворянин, у меня нет никаких особых способностей. А какие еще секреты могут быть в организме двенадцатилетнего мальчишки?
Мне было наполовину смешно, наполовину противно, - но всё же, приходилось терпеть. Боль от проклятых штуковин была слишком сильной, слишком дорого мне обходилась малейшая попытка сопротивления, - и я решил ждать. Мьюри - не сторки, они глупы, и они быстро расслабятся.
* * *
Так и получилось, хотя ждать мне пришлось долго. Наверное, где-то месяца два. Я перестал сопротивляться, потом сделал вид, что проявляю интерес к тому, что тут называли "культурой". В конце концов, мьюри прокололись. Я захотел рисовать, - мне дали бумагу и карандаши. Я захотел учить язык - и мне нашли учителя, хмурую тетку средних лет. И я прилежно зубрил всё это мяуканье - и ждал, ждал, ждал...
Не знаю, чего бы я дождался в итоге. Вполне возможно - именно того, чего хотел господин Нимеррин. Маска приросла бы к лицу. Но судьба хранила меня хотя бы от этого.
* * *
Всё решил довольно глупый случай. И - неожиданный даже для меня. Дело в том, что я расклеился. Ещё не разрыдался, но был уже близок к тому. Я жил... зачем я жил? Джаго убили моего отца, всю мою семью, весь род Матвеевых - во имя того, чтобы здешние мрази бредили "войной за земное наследство". Они купили меня, словно вещь - я не продавался, но всё равно был продан. Всё это решили за меня. Меня сделали предателем - даже против моей воли. Даже случись чудо и ворвись сюда земной десант - первый же десантник, увидев меня среди всей этой роскоши, пристрелил бы меня, как собаку, потому что пленные ТАК не живут. Пути на Землю не было. Её у меня отняли. И оставалось совсем мало до того, как у меня отнимут - меня...
Нет, я старался не подавать виду, разумеется. Я сидел и рисовал... то, что всегда рисовал здесь - пейзажи Китежа. Рисовать уничтоженный джаго поселок или, упаси предки, погибших было выше моих сил. Кажется, я ревел, уже не сознавая этого. И вот тут ко мне вошла та тетка. Не помню, как ее звали. Она много раз представлялась, но я не хотел её помнить. Мьюри - не люди, а разве может быть имя у нелюди?..
Наверное, она долго ждала именно этого момента. Она подошла и положила мне руку на голову. Совсем как мама.
Но не как мама. Спокойно. Профессионально так. Наверное, она была этим, как их там... психологом, которых я проходил по истории. И весь этот трюк с обучением языку был всего лишь попыткой меня ПРИРУЧИТЬ.
И вот тут во мне что-то взорвалось. Ярость. Такая, что она ослепила меня. Казалось, что в голове вспыхнул белый, невыносимо яркий свет. Не помня себя, я заорал - и, вскочив, воткнул ей тщательно заточенный карандаш в глаз. Качественно так воткнул - на всю длину. Она тут же свалилась, бессмысленно пялясь уцелевшим глазом в потолок и смешно дрыгая ногами. А я увидел, что дверь комнаты открыта.
* * *
Конечно, в ней стоял охранник, - но не из тех, что раньше заходили ко мне, а обычный. Без брони. Разинув рот, он глазел на подыхающую тетку, - а пальцы его бессмысленно скребли по кобуре.
Продолжая реветь, я прыгнул на него. Он успел выхватить оружие, - но я впился ему зубами в руку. Охранник заорал и выпустил оружие. Незнакомое - вроде пистолета, только без дула. Ну и плевать. Я сунул ствол прямо в пасть воющего от боли охранника и нажал спуск.
Пшшш! В пасти мьюри что-то взорвалось, и из нее вырвался столб кровавого пара. Он забавно дернулся и тут же рухнул на пол, словно столб. Изо рта у него лезла бурая дымящаяся пена. Спекся. Буквально. Ну что ж...
Я торопливо осмотрелся. Обычная комната, со столом для охранника и стульями, вроде приемной. Наружная дверь заперта, но на столе стоят экраны, на них видно коридор. Охранники уже бегут сюда - здесь везде камеры, тревогу подняли тут же.
Но они слишком, слишком торопились. Когда открылась дверь, я спокойно стоял посреди комнаты. С поднятым "пистолетом". И свалил их всех одним выстрелом. Не так эффектно, правда, - просто свалил. По коридору бежали еще - выстрел, выстрел, стук падающих тел...
Перескочив через упавших, я вылетел в коридор. Паника, визг, бегущие в разные стороны мьюри. Выстрел! Выстрел! Падающие со стуком тела. Выст...
Осечка. Похоже, в идиотской штуке кончился заряд. Ну и плевать. Прямо под ногами лежит здоровенный пистолет с массивным блоком под стволом, уже ни разу не игрушечный. Я поднял его и пошел, стреляя в каждого встречного. Вы отняли у меня - меня? А я отниму у вас - вас. Всё честно.
Забавно, но радости я не испытывал. Было горячо, было противно, но не весело. Мьюри вели себя, как крысы - пытались убежать, пытались спрятаться, - но напасть не пытался никто. Только пара охранников попыталась изобразить героев, - но я снял их прицельными выстрелами. Я совсем неплохо умею стрелять. Научили, знаете ли. А этот странный пистолет неплохо пробивает бронежилеты, как оказалось.
А вот и центральный холл этажа. За эти два месяца я неплохо уже изучил планировку башни. Лифты... нет, ищите других идиотов. А вот широкая винтовая лестница - для тех, кто не хочет ехать один этаж лифтом. Наверх кто-то бежит. Выст... а черт, патроны кончились. Ничего - рядом с убитым охранником еще один пистолет, полный - мьюри даже не успел выстрелить.
Иду вниз. Там должен быть выход на улицу. Интересно, успею ли я туда дойти? А, плевать. Жить мне осталось всего пару минут - и это хорошо.
Снизу топот. Наверх бегут охранники - или, скорее, уже солдаты - в шлемах, в руках - какие-то нелепые автоматы. Наверх не смотрят, - не знают, что смерть уже так близко.
Я стреляю так быстро, как получается жать на курок. Тяжелое, неудобное оружие прыгает в руках. Мьюри падают, падают, падают, - хреновая у них оказалась броня! Из пистолета пробить можно.
Я спускаюсь. Прицельно, в голову, добиваю раненых. Это не люди. Это не убийство. Это просто дезинфекция. Я - антибиотик, истребляющий опасную болезнь. Не больше.
* * *
Я беру один из "автоматов". Тяжелая и неудобная штуковина - мьюри не умеют делать оружие. Но что уж есть.
Снова иду вниз. Там беготня, паника. Я снова стреляю. Отдача больно бьет в плечо, но почему-то нет ни стреляных гильз, ни огня, ни звука. Забавно. Глушителя тоже нет, - но пули выбивают из тел облачка кровавого пара, валят мьюри, как кегли. Охранники пытаются что-то изобразить, но я гораздо быстрее этих жирных идиотов. Пули пробивают их насквозь, вместе с броней. Картон. Фуфло. Как и всё вокруг. Пластмассовый мир.
* * *
Мне нужно было застрелиться сразу, как я добыл оружие. Теперь я отлично это понимаю. Но в тот миг я был просто ослеплен местью. Я шел вниз - и стрелял, стрелял, стрелял. Почти не промахиваясь, не разбирая, мужчина передо мной или женщина - всё равно, не отличишь же в этих их простынях. Да и какая там разница? У нелюдей нет пола.
А потом у меня кончились патроны. Я остановился. Подумал. Решил вернуться назад, к убитым мной солдатам - мне понравилась винтовка, да и зарядов в ней больше. Повернулся назад - и всё. Казалось, что на меня вдруг рухнула стена. Белая, невыносимо яркая вспышка - и мир вокруг погас.
* * *
Очнулся я голым, распятым на блестящей металлической раме. Забавной, кстати, раме - рассчитанной по размерам на подростка. Прикладной гуманизм, так сказать.
Я яростно помотал головой, стараясь опомниться. Мне вновь не повезло - какой-то недобитый охранник подстрелил меня из станнера. В спину - иначе здесь не умеют. Проклятые трусы...
Я вновь помотал головой и осмотрелся. Пустая, ярко освещенная комната. Передо мной стоит господин Нимеррин. И скалится. Очень нехорошо так скалится. Многообещающе. Но страшно мне всё равно уже не было. Что он может со мной сделать, в самом-то деле? Убить? Ну так ни о чем другом я и не мечтаю. Пытать? Разве боль тела сравниться с болью выжженной дотла души?..
- Ну что, господин урод? - наконец спросил я. - Хотел проверить, хорошие ли земляне бойцы? Ну, проверил. Легче стало?
- Ты убил тридцать семь сотрудников Корпорации, - забавно, но в голосе мьюри совсем нет гнева. Только какое-то странное веселье. И это совсем мне не нравится. - В том числе дюжину прекрасно подготовленных сотрудников сил Безопасности. Согласен, это было впечатляющее представление. Даже очень впечатляющее. Собственно, оно было настолько впечатляющим, что президент Корпорации даже отменил приказ о твоем уничтожении. Убийцы, знаешь ли, - ценный товар. А когда ты попадешь к НИМ - ты пожалеешь о том, что вообще родился на этот поганый свет, о да. А мы получим девять миллионов кредитов. Прекрасная сделка, не так ли?
Какое-то время я смотрел на него, тщетно пытаясь понять, что говорит мне это... существо. У сторков есть забавное словечко для обозначения инопланетян - "вихт", дословно - "нечто". Вот и передо мной сейчас стояло... нечто. С вроде бы человеческими руками, ногами и даже головой, - но при этом меньше человек, чем какой-нибудь дайрис.
- Вы даже не представляете, до какой степени спятили, - наконец, сказал я. - Но даже это неверно. Чтобы сойти с ума, нужно, хотя бы, его иметь. А у вас нет ни ума, ни чести, ни совести. Вы даже не понимаете, что вы не господа мира. Вы - навоз, не убранный только потому, что мы пока не добрались до вашей клоаки. Но мы доберемся, господин урод. Обязательно. Пусть не сейчас, пусть через десять лет, сто или двести, - но ваши безумные города, которыми вы так гордитесь, будут лежать в радиоактивных руинах, а вы - те, кому повезет уцелеть, - будете целовать сапоги земных солдат. Если они, разумеется, ещё позволят вам жить. В чем я очень сильно сомневаюсь. Потому что вы - не разумные существа. Вы - просто человекообразная плесень. Ошибка эволюции. Вы...
- Довольно! - господина Нимеррина, наконец, проняло. До самых печенок. Дураком он всё-таки не был - и явно смог понять, что я не угрожаю ему, а просто говорю очевидные для любого нормального существа вещи. Общество, в котором жизнь и смерть превращены в ТОВАР обречено.
Мьюри рывком развернулся. Бросился к двери так резво, словно я гнался за ним. Рывком распахнул ее - и заорал:
- Эй, вы! Можете забрать его!
Конечно же, я ожидал, что меня вернут джаго, - это действительно было самое худшее, что господин Нимеррин мог со мной сделать. Но то ли эта плодотворная мысль не пришла в его голову, - то ли ОНИ банально дали больше.
Вначале я даже не понял, кто это. В комнату вошли четверо таких же мьюри - только в пушистых белых туниках и сандалиях на босу ногу. В руках они держали короткие металлические копья. Смотрелось это идиотски, и я даже подумал, что меня сейчас вытащат на арену какого-то местного Колизея, на растерзание хищникам.
Но тут вошел пятый. Увидев его, я испугался едва ли не до обморока, - сперва мне показалось, что по воздуху ко мне плывет... голова. Живая и притом смотрящая на меня с нехорошим таким интересом. Лишь секунду спустя я смог разглядеть руки и ноги. Воздух между ними странно плыл и я не сразу понял, что это одежда - что-то вроде экрана, который показывает всё, что за ним. Почти плащ-невидимка.
- Забавно, - наконец, сказало это... существо. Я не мог понять, мужчина это или женщина, - черты лица были слишком красивыми, а голос - противно прыгающий от высоких нот к низким. Но говорило оно, тем не менее, по-русски. - Если этот малыш столь опасен - то, какими же они становятся, когда вырастают?
- Ты обязательно это узнаешь, - сказал я. - Нечто.
- Я не нечто, - обиделось существо. - Я - Йарри Кэрту, капитан астромата "Ахана" из Союза Аниу. Тебе повезло, что я интересуюсь... диковинками. Да и живой представитель новой расы будет нам... полезен. Вы, земляне, очень, очень необычны.
- Отпустите меня! - заорал я. - Я - не ваша собственность!
- А этот добрый мьюри говорит, что наша, - он показал рукой на Нимеррина, который откровенно наслаждался сценой. - Но довольно болтовни. Мое время дорого - и я спешу.
Он сделал жест охранникам. Рама, на которой я был распят, оказалось, имела колесики, и они просто покатили её вслед за ним. Мне захотелось заорать во всё горло от ненависти и унижения, - но я всё-таки сдержал себя. Этот капитан выглядел еще большим придурком, чем мьюри, - а значит, у меня ещё мог быть шанс...
Когда двери в конце коридора распахнулись, в них волной хлынул рев. Мы были на космодроме. Разумеется. Бизнес есть бизнес, а время, в самом деле, дорого.
Мы вышли на поле. Челнок капитана стоял, разумеется, тут же - угловатый, черный, с короткими трапециевидными крыльями и двухкилевым оперением. Колес у него не было, он опирался на четыре трубчатых ноги.
Затащить меня на борт в этой раме нечего было и думать - но, как оказалось, Аниу хорошо подготовились. Даже очень хорошо. Передо мной стояла клетка. Очень необычная клетка - трехметровая, примерно, слегка приплюснутая сфера из толстенных, в ногу толщиной, прутьев, уходивших вверху и внизу в два массивных купола. На прутьях тесно, один к другому, мертвенно-сизым светом горели овальные "окошки". Сама клетка не стояла на бетоне, а как-то парила невысоко над ним.
- Это, - с явным удовольствием сказал капитан, - энергетическая клетка. Два силовых генератора создают поле такой мощности, что оно удержит даже самого сильного псионика. Мне жаль помещать в неё разумное существо, но в ней ты не сможешь причинить вред ни нам, ни себе.
Он отошел в сторону, держа в руке пульт. Что-то лязгнуло, - как оказалось, замки на моей раме открываются дистанционно. Я спрыгнул на бетон... но тут синие "окошки" на прутьях вдруг вспыхнули ярче. Что-то воздушно-мягкое окутало меня, оторвало от земли и по воздуху потащило к клетке. Я вырывался и орал, как безумный, - но ничего, совершенно ничего не мог сделать! Меня протащило между прутьев, - они стояли так редко, что между ними свободно можно было пройти, - и я завис внутри приплюснутой силовой сферы. Силовое поле окружало меня со всех сторон, - даже металла потолка и крыши я уже не мог коснуться.
Нимеррин отдал мне издевательский салют. Кэрту что-то нажал на своем пульте, - и клетка неторопливо поплыла к челноку. Как оказалось, часть его днища опускается вниз - клетка вплыла на него и днище подняло его в трюм. Пустой. Похоже, его специально подготовили для этой вот клетки, - и весь полет я провел, болтаясь в воздухе. Настроение у меня было паршивое. Я понятия не имел, куда мы летим, с кем я и что со мной хотят делать.
Летели мы, к счастью, недолго. Стыковки не было, судя по толчкам, мы вошли в какой-то ангар. Через пару минут днище трюма опустилось. Действительно, ангар. Огромный - несколько сот метров в длину. Везде челноки, мьюри в разноцветной... в том, что у них тут считается одеждой. Кто-то из мьюри взял пульт, - и клетка бодро поплыла куда-то...
На сей раз, путешествие оказалось довольно-таки длинным. Клетка миновала огромный коридор, потом долго поднималась в какой-то, не менее огромной шахте, снова коридор...
Закончилось путешествие в зале, похожем на лабораторию - кругом какие-то пульты, кресла, непонятные приборы. Пустое место в центре - для клетки. Всё. Ни одного острого угла, ни одной твердой поверхности - ничего, хоть грызи себе вены.
Но грызть вены я пока всё-таки не стал, - слишком уж было страшно и противно. Только это.
Поле подо мной беззвучно завибрировало, тяжесть ощутимо возросла. Итак, я не на станции, а опять на корабле, который летит... куда? Точно не к Земле. На такое и надеяться нечего.
Ко мне никто не приходил. Через несколько часов мы вошли в гипер. Потом я уснул.
* * *
Проснулся я оттого, что поле подо мной исчезло, и я чувствительно плюхнулся на пол. Довольно горячий, как оказалось. Капитан - или как там его - смотрел на меня. С интересом и, как ни странно, с грустью. Даже печально.
- Что? - сказал я. - Жалеете о покупке?
- Нет, - капитан поморщился. - На самом деле, это было очень неприятно. В том числе и с... финансовой стороны, разумеется. Но другого способа спасти твою жизнь не было.
- Зачем вам МОЯ жизнь? - спросил я. - За эти... как их там... кредиты, вам там продадут любого, даже мать родную.
- Не любого, - ответил капитан. - Но не в этом суть. Мы, Аниу, очень любим необычное. А вы, земляне, очень, очень необычны.
- И вы отправите меня... в зоопарк? - ничего другого мне просто не пришло в голову.
- Нет, - капитан недовольно мотнул головой. - Собственно, будь это возможно, я бы отправил тебя домой. Но мой корабль просто не сможет долететь до Земли, а нанимать... доброжелателей... - он снова поморщился. - Ни один честный капитан просто не согласится на это, - а нечестный потребует деньги вперед, а потом скроется с ними. В самом лучшем случае. В худшем он продаст тебя где-нибудь по дороге. Ни один вменяемый торговец не полетит в зону боевых действий. Даже последний дурак знает, чем это всегда кончается.
- И что теперь? - равнодушно спросил я. Вернуться на Землю я всё равно уже не мог. Потому что меня бы спросили, - что я делал эти три месяца. И ЧТО бы я смог ответить? Как объяснить, почему джаго пощадили меня, - в то время как другие пленные оказались "негодны даже для вскрытия", как выразился Нимеррин? Никак. Я не покончил с собой и не сбежал, как должен поступить любой земной пленный. Я предатель. И первая же встреча с землянами закончится для меня по законам военного времени - пулей в лоб. Возвращаться некуда. Пусть уж меня считают погибшим - вместе с остальными. Так будет лучше для всех - и для меня тоже.
- Мой корабль идет к Траггу, - ответил капитан. - Это наша главная база на границе.
- На границе с чем? - спросил я, просто по инерции.
- С Переходом. Довольно горячее место, на самом-то деле. Там, среди прочего, находится институт по изучению редких форм жизни. Пока что ты будешь жить там. По крайней мере, пока мы не найдем какой-то способ вернуть тебя домой.
- Я не хочу возвращаться домой, - сказал я.
Брови капитана удивленно поползли на лоб.
- Тогда чего же ты хочешь?
- Чтобы вы умерли. Все.
Капитан ошалело заморгал.
- Но почему? Ведь мы ничего тебе не сделали.
- Вы купили меня, словно вещь! - заорал я. - Вы засунули меня в эту дурацкую клетку! И я хочу, чтобы все вы сдохли!
Капитан поморщился.
- Если бы не эта бойня в офисе "Амфатары"... Впрочем, если бы не она - мы бы вообще ничего не узнали о тебе.... Так вот, эта бойня и твое... отношение к нам диктуют особые... условия содержания. Мы очень не любим Федерацию. Но даже у нас не слишком жалуют совершивших там массовое убийство.
- Убийство? - заорал я. - Убить можно ЧЕЛОВЕКА! А вы - не люди! Вы - просто наглые тупые торгаши! И я хочу, чтобы все вы подохли!
Капитан развернулся и вышел.
На этом дискуссия была окончена.
* * *
Мы летели на Трагг около месяца. Опять же, примерно, поскольку отчета мне никто не давал. На борту корабля соблюдался суточный режим дня - но, поскольку я не знал длины здешних суток, никакой пользы от этого не было. "Днем" здесь появлялись несколько Аниу, которые что-то делали с приборами, почти не обращая на меня внимания. "Ночью" все уходили и выключали верхний свет. Обращались со мной хорошо - не так хорошо, как мьюри, конечно. Кормили какой-то упругой коричневой массой, похожей по вкусу, почему-то, на обычные куриные котлеты. Дали мне постель, чтобы я не спал на постоянно нагретом металле. Пытались дать одежду - типичную здешнюю тунику, похожую на девчачье платьице. Тунику я выбросил вон, - чем надевать такую дрянь, лучше ходить голым. Выбросил, да...
Чтобы я не задохнулся и чтобы давать мне еду, поле клетки приоткрыли, - в щель я мог просунуть руку и даже голову, но не больше. Разговаривать со мной никто больше не пытался - да, похоже, никто, кроме капитана, просто не знал тут русского языка. Но скучно мне не было. Разве может быть скучно мертвецу?
* * *
Потом мы прибыли на Трагг. Самой планеты я, конечно, не увидел - из грузового трюма челнока это, пожалуй, трудновато. Зато сам космопорт меня поразил - бескрайнее поле из какого-то матового серого материала, совсем не похожего на бетон. На нем стояли нелепые, похожие на овальные тарелки челноки, громоздись цилиндрические громадины, наверное, грузовых кораблей, ползли и летели всевозможные машины. Летели без винтов и крыльев, кстати.
Вокруг космопорта в хмурое серое небо вздымались странные, похожие на языки пламени, блестящие башни, - а уже за ними тускло блестел колоссальный, наверное, нескольких километров в диаметре, плоский металлический купол. Картина была странная и довольно нелепая, как в детском стерео. В какой-то миг мне даже стало обидно. Всё это должно быть нашим! Не именно это вот - сдались нам "достижения" этих тварей.... Нет. Это земляне должны поражать всех своими достижениями, - а все остальные смотреть на них с завистью. Как вот смотрел сейчас я. Смешно и глупо, конечно...
Аниу погрузились в странноватую трехосную машину с открытым кузовом. Клетка поплыла вслед за ними, - как оказалось, она вполне может держать скорость в сорок или пятьдесят километров в час. Антигравитация, что ли? А, нафиг, неважно...
Ехали мы, разумеется, к куполу, - похоже, он и был главной здешней базой. По обе стороны шоссе тянулись низкие, синевато-зеленые джунгли, довольно неприятные на вид. Кстати, судя по проникающему в щель поля воздуху, здесь было довольно прохладно. И резко пахло чем-то горьким - местными растениями, наверное. Не слишком-то весело, наверное, тут жить. Хотя бы это утешало...
За джунглями, там и сям, на круглых фундаментах стояли огромные бронированные шары. Сверхмощные орудия ПКО, судя по зияющим жерлам. И еще более огромные многогранники, опиравшиеся на двойные кольца толстенных стальных колонн - я узнал генераторы силовых полей. Только я и не знал, что бывают такие... большие. А ещё дальше торчали прямоугольные, сужавшиеся кверху башни, увенчанные колоссальными тарелками радаров. Планетарная крепость высочайшего класса - вот что это было. Таких я не видел даже в напыщенно-хвастливых фильмах джаго и нэйкельцев, которые нам показывали в школе. Всё это как-то не вязалось с парнями в девчачьих платьицах и босыми ногами. Наверное, Аниу просто нашли брошенную базу Рейнджеров и теперь вовсю пользуются отсутствием хозяев...
Наконец, мы подъехали к куполу. Теперь, вблизи, стало видно, что он сделан из монолитной брони в несколько метров толщиной. Но даже казавшаяся низкой вертикальная стена поднималась, наверное, этажей на сорок. Разноцветные полоски окон, огромные проемы ангаров, горизонтальные мачты с какими-то антеннами - и торчавшие в шахматном порядке стволы пушек. Всё это уже нависало над головой и буквально подавляло размерами. Над головой непрерывно проносились машины, влетавшие и вылетавшие из ангаров. Сколько же Аниу живут и работают внутри этой громадины? Никак не меньше нескольких миллионов, наверное. И всё-таки я знал, что, когда сюда доберутся земляне, стомеганонный заряд расколет эту чудовищную цитадель, как молот - пустое выдутое яйцо...
Ненадолго задержавшись у ворот, мы въехали внутрь, - и я сразу запутался в лабиринте туннелей. Змеящиеся по потолку и стенам разноцветные трубы, какие-то бесконечные кабели, стальные фермы, рамы, опоры - казалось, я попал в какой-то великанский завод. Да, наверное, это и был завод. От мельтешащих повсюду Аниу в разноцветной одежде, тележек и платформ с деталями каких-то непонятных машин рябило в глазах, от постоянного шума болели уши и кружилась голова. К тому же, Аниу предпочитали какой-то уже совершенно загробный зеленовато-белый свет, и мне постоянно казалось, что я не то в каком-то логове оживших мертвецов, не то в подводном царстве.
Наконец, мы достигли центральной части купола - цитадели внутри цитадели. Её защищали циклопические ворота - даже не створки, а монолитные блоки из какого-то черно-фиолетового сплава, наверное, метров в шесть толщиной, сейчас, разумеется, открытые. Свет здесь, к счастью, был нормальный, золотисто-белый, - казалось, что я всплыл из-под воды.
Здесь, видимо, размещались самые секретные, самые важные лаборатории - от бесчисленных огоньков-индикаторов, проводов, пультов, мерцающих прямо в воздухе голографических экранов, снова закружилась голова. Всё это до ужаса напоминало какое-то безвкусное стерео о Злобных Пришельцах, и ощущение реальности пропало, - со мной, пионером, землянином, такое вот просто не могло происходить.
Центральное укрепление оказалось небольшим, так что, проехав часть кольцевого коридора, мы въехали в какую-то лабораторию. Здесь клетка опустилась на металлический постамент, и я понял, что путешествие закончено.
* * *
Какое-то время я сидел тут один, - все Аниу куда-то ушли. От нечего делать, я разглядывал помещение. Ничего изуверского тут не было - лишь компьютеры и какая-то установка, похожая на томограф, - но всё равно, на душе было противно. Я всё же не крыса какая-то, чтобы вот так меня... исследовать. Да и страшновато, чего там говорить...
Через несколько минут сюда зашел какой-то Аниу. Подвинул к клетке кресло, сел верхом и стал смотреть на меня с громадным интересом, словно на двухголового слона какого-то. А я, за неимением лучшего, смотрел на него. Аниу выглядел молодым, скорее, даже юным - забавно, но я не видел тут ни взрослых, ни детей. Пол его тоже оставался непонятным, - то ли у Аниу его вообще нет, то ли парней от девчонок тут просто не отличить. Аниу, кстати, довольно похожи на людей, только чуть пониже ростом, а кожа у них, как и у мьюри, мерзкого коричневато-желтого оттенка. И в движениях у них есть что-то змеиное. Довольно-таки страшноватое, на самом-то деле.
Этот вот Аниу был в белой, с сине-золотой отделкой тунике, босиком, с какой-то разноцветной, вроде бус, фигней на запястьях и щиколотках. Волосы у него были густые и длинные, как у девчонки - только тоже отвратительно черные и блестели, как намазанные маслом. А может, и правда намазанные, кто их тут знает?..
- Ну, что уставился, урод? - наконец, сказал я. - Это ты должен в клетке сидеть, а не я.
- Возможно, - Аниу почему-то улыбнулся, показав белые, очень ровные зубы. Только вот я почему-то подумал, что демонстрация великолепных зубов, - например, у змеи - далеко не всегда есть признак глубокого дружелюбия. - Кто-то всегда должен сидеть в клетке, не так ли?
- Отпустите меня! - заорал я. - Я - гражданин Земли! У вас нет никаких прав меня удерживать!
- К сожалению, - сказал Аниу (да, он тоже говорил на вполне приличном русском, только так же противно прыгая от высоких нот к низким), - "отпустить" тебя не так-то просто. Даже чисто технически. Во-первых, для этого придется, как минимум, снаряжать экспедицию почти к Медленной Зоне, что сложно даже для нас. Во-вторых... не буду врать, ты нам нужен.
- Я? Зачем?
- Видишь ли... - Аниу хмуро посмотрел на меня. - Триста лет назад в Йэнно Мьюри бушевала гражданская война между нами, коммунистами, и сторонниками капитализма. К сожалению, победить мы не смогли. Нам пришлось бежать сюда, в Верхний Край. Здесь не было других могучих рас и мы, постепенно, смогли превзойти нашу бывшую родину. Потом мы обнаружили, что тут мы не одни. Переход сначала казался пустым - но, видимо, одна из наших экспедиций пробудила там нечто такое, чего никак не стоило пробуждать. Нечто такое, что спало миллионы лет. И, вместо войны с соотечественникам, нас ждало нечто, ещё худшее - война с машинами. Мы назвали их Богомолами - в основном потому, что основная их форма похожа на этих насекомых, как внешне, так и жестокостью. К этой войне мы оказались не готовы. Видишь ли, коммунизм сыграл с нами злую шутку: 98 % нашего населения - это всего лишь пассивные потребители бесчисленных культурных благ. Сражаться они не умеют, не хотят и не могут. Поэтому, несмотря на восемь миллиардов населения, нам чудовищно не хватает бойцов...
- И вы хотите, чтобы земляне сражались вместо вас? - сейчас мне хотелось рассмеяться. У нас, на Земле, тоже коммунизм, - но найти хотя бы одного землянина, который сразу не хотел, не умел и не мог сражаться - думаю, задача безнадежная.
Аниу недовольно мотнул головой.
- Ну, это вряд ли, в самом деле... Вас же ещё в несколько раз меньше, да и количество тех, кто может жать на спуск ручного лазера или управлять боевым кораблем тут ничего, в принципе, не изменит. Нет, дело совершенно не в этом. Видишь ли, Богомолы не только трансразумны, но еще и способны, скажем так, усваивать наши сознания, умения и навыки. Их корабли гораздо меньше и легче наших, но резко превосходят их по мощи лучевого оружия и защитных полей. У них есть плазменные мультилазеры, способные поражать одновременно множество целей, есть гразерные боеголовки, способные обходить наши системы ПРО, наконец, есть ракеты - легкие, тяжелые, термоядерные... в том числе - и способные уничтожить жизнь на целой планете. Сверх того, у них есть тяжелые штурмовые корабли, есть колоссальное количество наземных боевых юнитов - а у нас пока совсем нет тяжелой боевой техники. Наземной, я имею в виду. Мы не можем использовать боевые автоматические машины, - потому что они же и наши противники. Мы не знаем, что нужно Богомолам, - но они решили просто нас уничтожить, и пока что, к сожалению, это неплохо у них получается. Они сожгли уже девяносто планет - и примерно половину триллиона всевозможных разумных существ. В том числе - и два миллиарда Аниу.
- Ну и что? - насмешливо спросил я. Не буду врать - слышать о том, что кто-то надрал шкуру этим надменным мерзким тварям, мне очень нравилось. Мне совсем не хотелось помогать им - мне хотелось, чтобы они все сдохли. - Солдаты из вас, как из говна пули, это сразу видно. При чем же тут земляне?
- Видишь ли... - сказал Аниу. - О вас, землянах, мы знаем, к сожалению, очень мало. Уже одно то, что вы в одиночку смогли отразить хотя бы первую атаку Альянса, просто поразительно. Вы смогли разбить численно и технически превосходящего врага, что само по себе уже крайне интересно.... Сверх того, до нас дошли сведения, что земляне обладают... скажем так, паранормальными способностями. Чтение мыслей, телекинез, пирокинез... и технокинез, в том числе. То есть, способность вывести из строя любую машину просто усилием мысли. Может, и как-то иначе, но пока что это непонятно.... Но у нас есть, несомненно, достоверные сведения, что, по крайней мере, некоторые из землян могут остановить любую боевую машину, которая окажется близко от них, - и поступают даже сведения о космических истребителях, парализованных, видимо, тем же самым образом. Как ты, надеюсь, понимаешь, подобное умение для нас было бы исключительно ценным. А мы, в свою очередь, могли бы помочь землянам весьма существенно. Во-первых, у нас довольно тесные связи с Йэнно Мьюри. Не то, чтобы нас там любили, - но многие там нас боятся. И очень не любят Альянс, в особенности - сторков. Как минимум, мы смогли бы добиться, что торговый нейтралитет мьюри превратится вдруг в вооруженный. Как максимум - склонить их к войне со Сторкадом, конечно, если сложится выгодная ситуация. В конце концов, мы можем помочь вам и непосредственно. Вряд ли мы сможем послать в Нижний Край достаточно большие силы, - но я не думаю, что против сторков или этих трусов джаго нужен большой флот...
- Ну да, увидев вас сторки точно поумирают от смеха.
Аниу обиженно посмотрел на меня.
- Не думаю, что мы встретим там что-то хуже сверхразумных боевых машин... В конце концов, у нас есть технологии, наверное, неизвестные в Нижнем Крае. Мы, разумеется, поделимся с вами. Вряд ли мы сможем поставлять вам много кораблей, ведь мы сами ведем очень тяжелую войну, - но у нас хватает личного оружия, даже один наш корабль может доставить к вам завод, способный производить легкие ручные лазеры миллионами... Добраться до Земли, разумеется, непросто - нужно будет много кораблей-танкеров, и ученые считают, что наши бозонные реакторы не будут там устойчиво работать - но мы уже строим здесь корабль нового типа. Он будет готов примерно через полгода. При всем желании мы не сможем отправить тебя на Землю раньше. Так что ты, думаю, не откажешься в это время помочь нам?
- Но почему я? - спросил я с искренним недоумением. - Я же не дворянин! Я ничего не умею!
Аниу усмехнулся.
- Ну, если верить мьюри, ты перебил в одиночку целую роту джаго. Конечно, они сами не считают их великими бойцами, - но подвиг всё равно поразительный. Сверх того, эта бойня в штаб-квартире "Амфатары"... Дюжина неплохо подготовленных секьюрити - тоже весьма... впечатляющий результат. Особенно если учесть, что всех их перебил мальчишка, не имевший, хотя бы в силу возраста, какой-то серьёзной военной подготовки. Наконец, недавняя битва у Спики: земляне вдребезги разбили втрое превосходящий их флот, в том числе нэйкельцев, технологии которых считаются лучшими в галактике.... Это вряд ли можно объяснить... логически. Но есть ведь и другие объяснения...
Мне вдруг стало смешно. Это... существо, несомненно, считавшее себя самым разумным в галактике, явно верило в колдовство, магию вуду и другую подобную чушь. Вряд ли оно сможет понять причину непобедимости землян... да я и не собирался это ему объяснять.
- В общем, - сказал Аниу, - тебе, думаю, не нравится сидеть в этой вот клетке, да и мне не нравится видеть в ней разумное существо. Я готов немедленно выпустить тебя, если...
- Если что? - спросил я. Я не сомневался, что смогу убить этого придурка прямо тут, просто голыми руками, - но здесь кругом было полно солдат и другие твари избежали бы возмездия.
Аниу смущенно почесал нос.
- Я слышал, что вы, земляне, крайне серьёзно относитесь к понятию чести. Если ты дашь слово чести, что не причинишь нам вреда, я немедленно тебя отпущу.
Мне захотелось рассмеяться, - эти Аниу оказались еще тупее, чем я о них думал!
- Хорошо, - сказал я. - Я даю слово чести, что не причиню вам вреда. Это, надеюсь, вас устроит?
Аниу усмехнулся и потянулся к пульту клетки.
- Вполне.
Этот придурок так и не понял главного: нельзя дать слово чести тем, у кого чести просто НЕТ.
* * *
Вот так вот я стал подопытным животным у Аниу. Конечно, по законам Земли это было предательством высшей пробы, - но по ним я и так уже был предателем, какая разница? Всё равно, сидя в клетке я ничего не смог бы сделать. А так я свободно мог ходить по всему центральному сектору - кроме, разумеется, центра управления базы - смотреть, слушать, задавать вопросы.... Обращались со мной, кстати, вполне сносно - даже дали комнату, дико обставленную, по мнению любого нормального землянина, - но других тут просто не было. Дали местную тунику, чтобы я не ходил голым - надевать ее было невыразимо противно, но приходилось терпеть. Приходилось терпеть изготовленную непонятно из чего местную еду, бесконечные расспросы и обследования, пребывание в каких-то непонятных установках, в которых я сидел часами - таким вот образом Аниу пытались понять мои "паранормальные способности". Не знаю уж, что они надеялись узнать, - но от одного вида этих желтых рож меня бросало в бешенство, подавлять которое удавалось лишь с невероятным трудом. Но приходилось. Как не хотелось мне взбеситься, никакой особой пользы это не принесло бы.
Как я уже сказал, тут было полно солдат в коротких туниках из коричневых, словно бы каменных пластин, разделенных светящимися полосами - одновременно броне и генераторах личного защитного поля: воздух вокруг них всё время мерцал и струился. За спиной у каждого висело черное массивное оружие, похожее на круглокорпусный автомат с двумя ручками, тяжелым рубчатым стволом и плоским блестящим раструбом - как я вскоре узнал, мощный боевой лазер. Стоило мне лишь подойти к воротам, ведущим во внешнюю часть комплекса, - как словно из воздуха сгущался один из этих мерзких типов. Конечно, против земных витязей вся эта свора и минуты не продержалась бы, - но витязей тут не было, а сделать что-то голыми руками я с этими тварями просто не мог. К тому же многие условно "гражданские" Аниу носили здесь парализаторы - толстые круглые пластины на цепочке с открывающимся обсидиановым "глазом". Они могли оглушить на время, - а могли и убить, в зависимости от установленной мощности. Вообще-то, эти микроволновые мазеры с ФАР разработали как раз против Богомолов - предосторожность нелишняя, если учесть, что тут была главная в Союзе Аниу лаборатория по изучению этих тварей. Которые могли вдруг совершенно внезапно "ожить", даже будучи разбитыми, казалось бы, в хлам.
В этой самой лаборатории - точнее, в примыкающем к ней складе ещё не распотрошенных трофеев - я проводил теперь почти всё свободное время. Богомолы - даже искромсанные лазерами, оплавленные, искореженные взрывами - были ужасающе красивы угрюмым совершенством смерти. Синевато-черный, почти несокрушимый сплав - Аниу называли его "стрейд", безупречная точность всех линий, холодный и страшный блеск бесчисленных шипов, игл, лезвий - всё это буквально гипнотизировало взгляд. Совершенство, совершенство - такое, что собственное тело начало казаться мне чем-то отвратительным, оскорбительно хрупким вместилищем для разумного существа. В отличии от меня, они имели встроенное оружие огромной мощи. Сверх того, многие, очень многие детали Богомолов были смертоносны сами по себе - их и делали для того, чтобы кромсать, терзать, пронзать плоть. У них было и другое, намного более смертоносное оружие, - конечно, оно не могло действовать без энергоблоков, которые предусмотрительные Аниу всё же снимали и хранили где-то в другом месте, до которого я пока не мог добраться.
Но, когда я ковырялся в механизме здоровенной твари, похожей на черного шестиногого волка, установленная на месте её пасти пушка вдруг шарахнула - почти беззвучно, но насквозь пробив корпус соседней твари. Я заглянул в брюхо "волка" - но энергоблока там не было, конечно. Эта пушка имела собственный заряд! Ну да - Богомолы постоянно совершенствовали себя, а заметить данную конкретную модификацию Аниу, видимо, ещё не успели.
У меня начал понемногу складываться план. Я добрался до пульта управления энергетической клеткой (она так и стояла, забытая, посреди того зала) и потихоньку разобрался в нем. Аниу не обращали на это особого внимания, - как я уже говорил, в свободное время мне позволяли делать почти всё, что я хотел. Я не мог только выйти отсюда - да, правду говоря, и не мечтал об этом. Я кое-что слышал - и ждал лишь удобного момента.
И дождался.
* * *
Когда завыла сирена, я спал. Но этот жуткий звук смог бы, наверное, поднять и мертвого: я вылетел в коридор прямо в чем есть, потом опомнился, вернулся, надел тунику - и вылетел в коридор вновь.
Тревога поднялась нешуточная. Все Аниу куда-то побежали, а потом толстенные ворота сошлись, наглухо отрезав нас от внешнего мира.
Моё сердце вдруг бешено забилось: шанс! Шанс рассчитаться за весь этот унизительный путь в клетке, за высокомерие Аниу, за всё!
Со всех ног я бросился в "трофейный склад". К моему колоссальному счастью он оказался не заперт. Работавшие тут Аниу то ли не успели сделать это, то ли просто не сочли важным. Я подбежал к спрятанному в куче металла дисраптору. Нетерпеливо разбросав обломки, схватил этот массивный цилиндр с игловидным сердечником внутри блестящего раструба-дула. Он совсем не предназначался, конечно, для человеческих рук, - но приделать к его выводам простенькую спусковую схему не составило мне никакого труда. В школе я хорошо разбирался в электронике, знаете ли...
- Где тебя носит? - в зал вбежал Эйнг Хейю, тот самый Аниу, который разговаривал со мной - он и был директором лаборатории по изучению "пар анормальных явлений". - У нас просто уникальный шанс. Мы должны...
- Что происходит? - не оборачиваясь, спросил я. Меня буквально трясло от ярости, дисраптор прыгал в руках. Я чувствовал, что выстрелю, едва увижу его мерзкую рожу.
- Корабли Богомолов прорвались к планете. Над нами идет ожесточенный бой. Похоже, что нам придется...
- Вам придется сдохнуть, - я рывком повернулся, сжимая в вытянутой руке дисраптор. - Неприятно, правда?
Было невероятно здорово видеть, как в синих, почти человеческих глазах Аниу - тоже, конечно, отвратительных на его коричневато-желтой роже - появляются недоумение и страх. Да, страх! Сейчас он боялся меня!
- Чт... - попытался сказать он, - но тут я не выдержал и нажал спуск.