КНИГА БОЖЕСТВЕННОЙ МАТЕРИ 

Песнь IV
ВИДЕНИЕ И БЛАГО 

Затем внезапно поднялось священное волнение. 
Среди безжизненного безмолвия Пустоты 
В одиночестве и необъятности 
Раздался звук, дрожащий, подобно любимой поступи, 
Услышанный во внимающих пространствах души; 
Прикосновение взволновало восторгом его фибры. 
Влияние приблизилось к смертному диапазону, 
Безграничное Сердце рядом с его жаждущим сердцем, 
Мистическая Форма окутала его земной облик. 
Всё при контакте с ней вырывалось из-под печати молчания; 
Дух и тело трепетали, отождествлённые, 
Связанные объятиями несказанной радости; 
Ум, члены тела, жизнь слились в экстазе. 
Будто опьянённая нектарным дождём, 
Его природы страстная распростёртость текла к ней, 
Сверкая молниями, обезумев от светлого вина. 
Всё было безграничным морем, которое вздымалось к луне. 
Божественный поток овладел его венами, 
Клетки его тела пробудились к духовному чувству, 
Каждый нерв стал горящей нитью радости: 
Ткань и плоть восприняли блаженство. 
Освещённые, серые непроницаемые бессознательные пещеры 
Трепетали от предчувствия её долгожданных шагов
И наполнялись мерцающими гребнями и молящимися языками. 
Даже затерявшееся во сне, немое, неодушевлённое, 
Само его тело отзывалось на её силу. 
Та, кому он поклонялся, теперь была внутри него: 
Пламенно-чистый, эфирно-сплетённый могучий Лик 
Появился, и губы двигались бессмертными словами; 
Веки, листья Мудрости, опускались на сферы восторга. 
Мраморный монумент размышлений, сияющий 
Лоб, склеп видения, и широкий, подобный океану, взгляд 
К Небесам, два спокойных глаза безграничной мысли 
Смотрели в человека и видели бога, кто должен прийти. 
Форма была видна на пороге Ума, Голос 
Абсолютный и мудрый, в покоях сердца сказал: 
"О Сын Силы, кто поднимается на вершины творения, 
Нет души, кто была бы тебе товарищем в свете; 
Один ты стоишь у вечных дверей. 
Что ты выиграл, принадлежит тебе, но не проси больше. 
О Дух, стремящийся в невежественном теле, 
О Голос, доносящийся из мира Бессознательного, 
Как ты можешь говорить за людей, чьи сердца немы, 
Сделаешь ли подслеповатую землю домом пророческого видения души 
И облегчишь ли бремя бесчувственного земного шара? 
Я - Мистерия, недоступная для достижения умом, 
Я - цель усилий солнц; 
Мой огонь и сладость - причина жизни. 
Но слишком велики моя опасность и моя радость. 
Не пробуждай неизмеримое нисхождение, 
Не произноси моё тайное имя во враждебное Время; 
Человек слишком слаб, чтобы выдержать вес Бесконечности. 
Истина, рождённая слишком рано, может разрушить несовершенную землю. 
Оставь всевидящую Силу прорубать себе путь: 
Царствуй обособленно в твоём единственном обширном достижении, 
Помогая миру твоими великими одинокими днями. 
Я прошу тебя не погружать твоё пламенное сердце 
В широкое безразличное блаженство Неподвижного, 
Отвернувшегося от бесплодного движения лет, 
Покинув жестокий труд миров, 
Отчуждаясь от существ, теряясь в Одиночестве. 
Как твой могучий дух будет пребывать в покое, 
Пока Смерть ещё не побеждена на земле, 
А Время - поле страданий и боли? 
Твоя душа рождена разделить груз этой отягощённой Силы; 
Повинуйся твоей природе и исполни твою судьбу: 
Прими трудность и богоподобный труд, 
Ради медленно шагающей всеведущей цели живи. 
Узел Загадки завязан в человечестве. 
Молния с высот, что мыслят и планируют, 
Вспахивает воздух жизни, оставляя исчезающие следы, 
Человек, единственный бодрствующий в бессознательном мире, 
Тщетно стремится изменить космический сон. 
Прибывший из некой полуосвещённой Запредельности, 
Он чужой в безумных просторах; 
Путешественник в его часто меняющемся доме 
Среди шагов множества бесконечностей, 
Он разбил шатёр жизни в пустынном Пространстве. 
Взор небес созерцает его свыше, 
В доме Природы волнующий гость, 
Путешественник между непостоянными берегами Мысли, 
Охотник за неизвестными и прекрасными Силами, 
Кочевник далёкого мистического Света, 
Малая искра Бога на широких путях. 
Всё находится в страшном объединении против его духа, 
Влияние Титана останавливает его взгляд, обращённый к Богу. 
Вокруг него жаждет безжалостная Пустота, 
Вечная Темнота ищет его своими руками, 
Загадочные Энергии движут им и вводят в заблуждение, 
Огромные непримиримые божества противостоят. 
Инертная Душа и сомнамбулическая Сила 
Сделали мир отчуждённым от жизни и мысли; 
Дракон тёмных основ сохраняет 
Неизменным закон Случая и Смерти; 
На его долгом пути сквозь Время и Обстоятельства, 
Окрашенная серым, загадочная низшая тень Сфинкса 
С её ужасными лапами на поглощающих песках 
Ожидает его, вооружённая словом, убивающим душу: 
Поперёк его пути располагается тусклый лагерь Ночи. 
Его день - это момент в вечном Времени; 
Он - жертва минут и часов. 
Осаждающий землю и не уверенный в небесах, 
Спустившийся сюда, несчастный и надменный, 
Связующее звено между полубогом и зверем, 
Он не знает ни его величия, ни его цели; 
Он забыл, зачем он пришёл и откуда. 
Его дух и его элементы в состоянии войны; 
Его высоты обрываются слишком низко, чтобы [могли] достичь небес, 
Его масса погребена в животном болоте. 
Странная антиномия - это правило его природы. 
Загадка противоположностей сделана его областью: 
Свободы он просит, но должен жить в оковах, 
Он нуждается во тьме, чтобы воспринять немного света, 
И нуждается в горе, чтобы ощутить немного блаженства; 
Он нуждается в смерти, чтобы отыскать более великую жизнь. 
Он смотрит во все стороны и оборачивается на каждый зов; 
Он не имеет определённого света, на который идти; 
Его жизнь - это игра в жмурки, в прятки; 
Он ищет себя и от себя бежит; 
Встречая самого себя, он мыслит его другим, чем он сам. 
Он всегда строит, но не находит постоянной основы, 
Он всегда путешествует, но никуда не прибывает; 
Он будет ведом миром, собой он не может быть ведом; 
Он будет спасать его душу, его жизнь он не может спасти. 
Свет, что приносит его душа, утрачивается в его уме; 
Всё, что он узнал, вскоре вновь под сомнением; 
Солнце кажется ему тенью от его мыслей, 
Затем всё становится тенью, и вновь нет ничего истинного. 
Не зная, что он делает и куда стремится, 
Он фабрикует знаки Реального в Неведении. 
Он привязал его смертельную ошибку к звезде Истины. 
Мудрость привлекает его своими светящимися масками, 
Но никогда он не видел лица за ними: 
Гигантское Невежество окружает его знания. 
Выданный, чтобы встретить космическую мистерию 
В немом выражении материального мира, 
Его паспорт для входа ложен, и его персонаж, 
Он вынужден быть тем, кем не является; 
Он подчиняется Бессознательному, которым он пришёл управлять, 
И погружается в Материю, чтобы реализовать его душу. 
Пробудившись от её низших ведомых форм, 
Мать-Земля отдала её силы в его руки, 
И он болезненно охраняет тягостное доверие; 
Его ум - потерянный факелоносец на её дорогах. 
Просветляя дыхание, чтобы мыслить, и плазму, чтобы чувствовать, 
Он трудится его медленным и скептическим мозгом, 
Которому помогают колеблющиеся огни рассудка, 
Чтобы сделать его мысль и волю магической дверью 
Для знания, чтобы войти в темноту мира, 
И любовь, чтобы управлять царством борьбы и ненависти. 
Ум, бессильный примирить небо и землю 
И связанный с Материей тысячью уз, 
Он возвышает себя, чтобы стать сознательным богом. 
Даже когда слава мудрости венчает его чело, 
Когда ум и дух проливают грандиозный луч, 
Чтобы возвысить этот продукт спермы и гена, 
Это алхимическое чудо из плазмы и газа, 
И тот, кто разделял бег и ползание животного, 
Вздымает его мысленный рост до высот Бессмертного, 
Его жизнь ещё сохраняет человеческий средний путь; 
Его тело он уступает смерти и боли, 
Оставляя Материю, слишком тяжёлый груз для него. 
Тауматургический скептик в отношении чудес, 
Дух, оставленный стерильным от его оккультной силы 
Неверующим мозгом и легковерным сердцем, 
Он покидает мир, чтобы закончить там, где он начал: 
За его незаконченную работу он требует небесный приз. 
Так он упустил абсолют творения. 
Он останавливает его звезду судьбы на полпути: 
Огромный и тщетный, давно испытанный эксперимент, 
Малопригодная высокая концепция, сомнительно выполняемая, 
Жизнь мира колеблется, не видя её цели, - 
Зигзаг навстречу неизвестной опасной земле, 
Постоянно повторяющий его привычный путь, 
Постоянно отступающий после долгих маршей 
И тяжелейших побед без уверенного результата, 
Бесконечно тянущаяся не завершающаяся игра. 
В плохо сидящем и не по росту одеянии 
Сияющая цель всё ещё скрадывает её лик, 
Могучая слепота спотыкается, надеясь, 
Питая её силу дарами светлого Шанса. 
Из-за того, что человеческий инструмент терпит неудачу, 
Разочарованное Божество спит внутри его семени, 
Дух плутает в формах, что он создал. 
Его неудача - это не неудача, к которой ведёт Бог; 
Медленный мистический марш идёт сквозь всё: 
Неизменная Сила создала этот изменчивый мир; 
Самореализующаяся трансцендентность шествует по пути человека; 
Водитель души на его дороге, 
Он знает его шаги, его путь неизбежен, 
И как конец может быть тщетным, если Бог - проводник? 
Как бы ни был утомлён ум человека и как ни подводила бы его плоть, 
Воля преобладает, отменяя его сознательный выбор: 
Цель отдаляется, безграничная ширь зовёт, 
Отступая в необъятное Неизвестное; 
Нет конца грандиозному маршу мира, 
Нет отдыха для воплощённой души. 
Она должна жить [дальше], описывая гигантскую кривую всего Времени. 
Приток давит из замкнутого Запредельного, 
Запрещая ему покой и земную лёгкость, 
Пока он не обнаружит, что не может остановиться. 
Есть Свет, что ведёт, Сила, что помогает; 
Не замечаемые, неощутимые, они видят в нём и действуют: 
Невежественный, он формирует Все-Сознающее в его глубинах, 
Человеческий, взирает на сверхчеловеческие вершины: 
Заимствуя золото Сверхъестественного, 
Он прокладывает его путь к Бессмертию. 
Высшие боги смотрят на человека, наблюдают и выбирают 
Сегодняшние невозможности для основы будущего. 
Его быстротечность дрожит от прикасания Вечного, 
Его барьеры рушатся от поступи Бесконечного; 
Бессмертные ведут свои записи в его жизни: 
Посланники Невидимого приближаются. 
Великолепие, запятнанное смертным воздухом, 
Любовь проходит через его сердце, странствующий гость. 
Красота окружает его на волшебный час, 
Он посещаем огромной раскрывающей радостью, 
Краткие расширения освобождают его от самого себя, 
Завлекая к славе, что всегда впереди, 
Надежды на бессмертную сладость заманивают и уходят. 
Его ум пересекаем странными открывающими огнями, 
Редкие сообщения поднимают его спотыкающуюся речь 
До мгновенного родства с вечным Словом; 
Маска Мудрости кружится в его мозгу, 
Волнуя его проблесками, отчасти божественными. 
Временами он возлагает его руки на Неизвестное; 
Временами он общается с Вечностью. 
Странным и грандиозным символом было его рождение, 
И бессмертие, и комната духа, 
И чистое совершенство, и блаженство, лишённое тени, - 
Могучий жребий этого страдающего существа. 
В нём Мать-Земля видит приближение перемены, 
Предвещаемой в её немых и огненных глубинах, 
Божество, извлекаемое из её трансмутированных конечностей, 
Алхимию Небес на базе Природы. 
Адепт саморождённой непогрешимой линии, 
Не оставляй умирать свет, что рождён веками, 
Помогай ещё слепой и страждущей жизни человечества: 
Повинуйся широкому всемогущему побуждению твоего духа. 
Свидетель переговоров Бога с Ночью, 
Он сострадательно склонялся из бессмертного покоя 
И вмещал желание, беспокойное семя вещей. 
Соглашайся с твоим высшим "я", твори, терпи. 
Не останавливайся в познании, пусть твой труд будет обширным. 
Земные пределы больше не могут сдерживать твою силу; 
Уравняй твою работу с долгим нескончаемым Временем. 
Странник на голых вечных высотах, 
Ступай всё ещё трудным и бессрочным путём, 
Соединяющим циклы его строгой кривой, 
Отмеренной для человека посвящёнными Богами. 
Мой свет будет в тебе, моё могущество - твоя сила. 
Пусть нетерпеливый Титан не гонит твоё сердце, 
Не проси несовершенного плода, частичного приза. 
Только одно благо - возвеличить твой дух - требуй; 
Только одну радость - возвысить твой вид - желай. 
Над слепой судьбой и противоборствующими силами 
Недвижимо стоит высшая неизменная Воля; 
Её всемогуществу оставь результат твоей работы. 
Все вещи изменятся в преображающий час Бога." 

Величественный и сладкий, утонул, стихнув, этот могучий Голос. 
Теперь ничто не двигалось в обширном задумчивом пространстве: 
Тишина опустилась на слушающий мир, 
Немая необъятность покоя Вечного. 
Но сердце Ашвапати ответило ей 
Криком среди безмолвия Просторов: 
"Как я буду отдыхать, довольствуясь смертными днями 
И скучной мерой земных вещей, 
Я, кто видел за космической маской 
Славу и красоту твоего лица? 
Тяжела участь, на которую ты обрекаешь своих сыновей! 
Как долго наши духи будут сражаться с Ночью 
И выносить поражение и грубое иго Смерти, 
Мы, кто есть сосуды бессмертной Силы 
И строители божества расы? 
Или, если это твоя работа, которую я делаю внизу 
Среди заблуждения и траты человеческой жизни 
В смутном свете полусознательного ума человека, 
Почему бы не прорваться в какой-нибудь отдалённый отблеск тебя? 
Всегда проходят века и тысячелетия. 
Где в серости луч твоего пришествия? 
Где гром крыльев твоей победы? 
Мы слышим только шаги проходящих богов. 
План в оккультном вечном Уме 
Намечен для прошедшего и пророческого видения, 
Эоны всегда повторяют их неизменный круг, 
Циклы всё видоизменяют и всегда устремляются. 
Всё, что мы сделали, всегда нужно делать заново. 
Всё разрушается и всё возобновляется, и [вновь] то же самое. 
Огромные круговороты бесплодного вихря жизни, 
Новорождённые века гибнут, подобно старым, 
Как будто печальная Загадка сохраняет её права, 
Пока не исполнится всё, для чего эта сцена была создана. 
Слишком мала сила, что сейчас в нас рождается, 
Слишком тускл свет, что пробивается сквозь веки Природы, 
Слишком скудна радость, которой она окупает нашу боль. 
В грубом мире, что не знает его собственного смысла, 
Изнуряемые мыслями, в колесе рождения мы живём, 
Инструменты импульса, который не наш, 
Движимые достичь кровью нашего сердца в качестве цены 
Полузнания, полу-творений, что скоро надоедают. 
Будучи заблудившейся бессмертной душой с гибнущими конечностями, 
Озадаченные и отброшенные назад, мы по-прежнему трудимся; 
Уничтоженные, разочарованные, истощённые, мы по-прежнему выживаем. 
В муках мы трудимся, чтобы из нас мог возникнуть 
Широко видящий человек с более благородным сердцем, 
Золотой сосуд воплощённой Истины, 
Реализатор божественной попытки, 
Способный носить земное тело Бога, 
Причастник и пророк, возлюбленный и царь. 
Я знаю, что твоё творение не может потерпеть неудачу: 
Ибо даже сквозь туманы смертной мысли 
Непогрешимы твои мистические шаги, 
И, хотя Необходимость облачается в одеяние Случая, 
Скрытая в слепых изменениях Судьбы, она хранит 
Медленную спокойную логику темпа Бесконечности 
И нерушимую последовательность её воли. 
Вся жизнь фиксируется в восходящей шкале, 
И несокрушим эволюционирующий Закон; 
В начале подготавливается конец. 
Этот странный иррациональный продукт трясины, 
Этот компромисс между зверем и Богом - 
Не венец твоего чудесного мира. 
Я знаю, что там будут сообщаться несознательные клетки,
Одно с Природой и высотой с небеса, 
Дух, обширный, как [все]содержащее небо, 
И охваченный экстазом от невидимых источников, 
Бог сойдёт вниз и [будет] более велик при нисхождении. 
Мощь взошла из клетки моего сна. 
Отбросив запоздалую хромоту часов 
И непостоянное моргание смертного зрения, 
Там, где Мыслитель спит в слишком ярком свете, 
И нестерпимо пылает одинокий все-свидетельствующий Глаз, 
Слушая слово Судьбы из сердца Безмолвия 
В бесконечном мгновении Вечности, 
Он увидел из вневременности работы Времени. 
Преодолены были свинцовые формулы Ума, 
Побеждено препятствие смертного Пространства: 
Разворачивающийся Образ показывал вещи, что должны произойти. 
Гигантский танец Шивы разорвал прошлое; 
Гром раздался будто от миров, что упали; 
Земля была переполнена огнём и рёвом Смерти, 
Требующей уничтожить мир, что её голод создал; 
Раздался лязг крыльев Разрушения: 
Боевой клич Титана звучал в моих ушах, 
Тревога и слухи сотрясли бронированную Ночь. 
Я видел пылающих первопроходцев Всемогущего 
Над небесной гранью, что обращена к жизни, 
Спускающихся толпой по янтарной лестнице рождения; 
Предтечи божественной множественности, 
Сойдя с путей утренней звезды, они вошли 
В маленькую комнату смертной жизни. 
Я видел, как они пересекают сумерки века, 
Солнечноглазые дети чудесной зари, 
Великие творцы с широким челом покоя, 
Массивные разрушители барьеров мира 
И борцы с судьбой в её списках воли, 
Труженики в каменоломнях богов, 
Посланники Непередаваемого, 
Архитекторы бессмертия. 
В падшую человеческую сферу они вошли, 
Лица, что ещё несли славу Бессмертного, 
Голоса, что ещё общались с мыслями Бога, 
Тела, сотворённые прекрасными светом духа,
Несущие магическое слово, мистический огонь, 
Несущие Дионисийскую чашу радости, 
Грядущие глаза более божественного человека, 
Губы, поющие неизвестный гимн души, 
Ноги, слышимые эхом в коридорах Времени. 
Высшие жрецы мудрости, сладости, могущества и блаженства, 
Открыватели залитых солнцем путей красоты 
И пловцы в смеющихся огненных потоках любви, 
И танцоры за золотыми дверями восторга, 
Их поступь однажды изменит страдающую землю 
И оправдает свет на лике Природы. 
Хотя Судьба медлит в высоком Запредельном, 
И кажется тщетной работа, на которую была потрачена сила нашего сердца, 
Исполнится всё то, за что мы несли нашу боль. 
Подобно тому, как старый человек пришёл после зверя, 
Этот высокий божественный преемник, несомненно, придёт 
После неэффективного смертного пути человека, 
После его тщетного труда, пота, крови и слёз: 
Он должен знать то, о чём едва смеет мыслить смертный ум, 
Он должен делать то, на что не может осмелиться сердце смертного. 
Наследник труда человеческого времени, 
Он примет на себя бремя богов; 
Весь небесный свет посетит мысли земли, 
Мощь небес укрепит земные сердца; 
Земные деяния коснутся высоты сверхчеловека, 
Земное видение расширится в бесконечность. 
Неизменно тяжёл вес всё ещё несовершенного мира; 
Великолепная юность Времени прошла и не удалась; 
Тяжёлые и долгие, подсчитываются годы нашего труда, 
И всё же крепки печати на душе человека, 
И утомлено сердце древней Матери. 
О Истина, защищённая твоим тайным солнцем, 
Огласи же её могучие размышления в закрытых небесах 
О вещах, отведённых в её светящиеся глубины, 
О Мудрость-Великолепие, Мать вселенной, 
Создательница, Невеста художника Вечности, 
Не задерживайся долго с твоей преображающей рукой, 
Приложенной тщетно к одному золотому слитку Времени, 
Как будто Время не смеет открыть его сердце Богу. 
О лучезарный фонтан восторга мира, 
Свободный от мира и недостижимый сверху, 
О Блаженство, что всегда обитает, скрытое глубоко внутри, 
В то время как люди ищут тебя снаружи и никогда не находят, 
Мистерия и Муза с иератическим языком, 
Воплоти белую страсть твоей силы, 
Пошли с миссией на землю какую-то живую форму тебя. 
Наполни твоей вечностью один миг, 
Пусть твоя бесконечность живёт в одном теле, 
[Пусть] Все-Знание обернёт один ум в моря Света, 
[Пусть] Все-Любовь забьётся в одном человеческом сердце. 
[Пусть] Бессмертная, ступающая по земле смертными ногами, 
Вся красота небес переполнит земные части! 
[Пусть] Всемогущество, опоясывающее силой Бога 
Движения и моменты смертной воли, 
Наполнит вечным могуществом один человеческий час 
И одним жестом изменит всё будущее время. 
Пусть великое слово будет произнесено с высот 
И одно великое действие разомкнёт двери Судьбы." 

Его молитва погрузилась в сопротивляющуюся Ночь, 
Подавляемая тысячами сил, что отрицали, 
Как будто слишком слабая, чтобы подняться к Всевышнему. 
Но тут раздался широкий согласный Голос; 
Дух красоты проявился в звуке: 
Свет плыл вокруг чудесного облика Видения, 
И на её губах радость Бессмертной приняла форму. 
"О усердный предвестник, я слышала твой крик. 
Кто-то должен спуститься и нарушить железный Закон, 
Изменить обречённость Природы силой одинокого духа. 
Безграничный Ум, что может вместить мир, 
Сладкое и неистовое сердце пламенного спокойствия, 
Движимое страстями богов, придёт. 
Все силы и величия должны присоединиться к ней; 
Красота небесная будет ходить по земле, 
Восторг будет спать в облаке-сети её волос, 
И в её теле, как на своём родном древе, 
Бессмертная Любовь будет бить её славными крылами. 
Музыка беспечальных вещей должна соткать её обаяние; 
Арфы Совершенного будут созвучны её голосу, 
Потоки Небес будут шептать в её смехе, 
Её губы будут сотами Бога, 
Её длани - его золотыми сосудами экстаза, 
Её груди - восторженными цветами Рая. 
Она будет нести Мудрость в её безмолвной груди, 
Сила будет с ней, как меч победителя, 
И из её глаз будет взирать блаженство Вечного. 
Семя будет посеяно в страшный час Смерти, 
Ветвь небес пересажена на человеческую почву; 
Природа должна перепрыгнуть её смертный шаг; 
Судьба должна быть изменена неизменной волей." 

Как пламя исчезает в бесконечном Cвете, 
Бессмертно угасая в его источнике, 
Исчезло великолепие и стихло слово. 
Эхо восторга, что когда-то был близок, 
Гармония путешествовала к какой-то далёкой тишине, 
Музыка транса замирала в ушах, 
Каденция, вызываемая далёкими каденциями, 
Голос, что дрожал в напряжении, ушёл. 
Её форма отступила от тоскующей земли, 
Отвергнув близость для покинутого чувства, 
Вознесясь к её недостижимому дому. 
Одинокие, сверкающие, пустые лежали внутренние поля; 
Всё было незаполненным неупорядоченным духовным пространством, 
Безразличным, невозделанным, пустыней яркого покоя. 
Затем на дальнем краю спокойствия появилась линия: 
Теплогубая чувствующая мягкая земная волна 
С быстрым и многоголосым стоном и смехом 
Вошла, скользя на белых ступнях звука. 
Незапертым было глубокое великолепие сердца Безмолвия; 
Абсолютная неподвижность покоя 
Сдалась дыханию смертного воздуха, 
Растворяя безграничные небеса транса, 
Рухнувшие от пробудившегося ума. Вечность 
Опустила её несообщающиеся веки 
Над её уединениями, удаляясь из видимости 
За безмолвную мистерию сна. 
Грандиозная передышка не удалась, широкое освобождение. 
Сквозь свет быстро удалявшихся планов, 
Что убегали от него, как от падающей звезды, 
Вынужденная наполнять её человеческий дом во Времени, 
Его душа отступила в скорость и шум 
Обширной деятельности сотворённых вещей. 
[Как] колесница с чудесами небес, 
Всеобъемлющая, чтобы нести богов на огненных колёсах, 
Пылая, он пронёсся сквозь духовные врата. 
Смертное движение приняло его в свою среду. 
Он вновь двигался среди материальных сцен, 
Поднимаемый указаниями с высот, 
И в паузах созидающего мозга 
Затронутый мыслями, что скользят по бездонной волне 
Природы и улетают обратно к скрытым берегам. 
Вечный искатель в эоническом поле, 
Осаждённый нестерпимым давлением часов, 
Вновь был сильным для великих быстроногих дел. 
Проснувшись под невежественным сводом Ночи, 
Он увидел бесчисленных людей звёзд 
И услышал вопрошание неудовлетворённого потока 
И трудился с создателем формы, измеряя Ум. 
Скиталец от оккультных невидимых солнц, 
Вершащий судьбу преходящих вещей, 
Бог в образе поднявшегося зверя, 
Он вознёс его чело завоевания к небесам, 
Устанавливая империю души 
В Материи и её ограниченной вселенной, 
Как на твёрдой скале в бесконечных морях. 
Владыка Жизни возобновил его могущественные круги 
В скудном поле недостаточно конкретного земного шара. 

Конец Четвёртой Песни

Конец Третьей Книги 
 
Конец Первой Части 

перевод 20-26.08.2019 года, правка 28-29.08.19

ред. 14-15.11.2022