Я стоял перед пультом управления "Валькирии", и тысячи индикаторов отражались в моих глазах как звёзды на ночном небе. После столького времени проведенного бок о бок с этим грозным кораблем, он уже не казался просто грудой металла. Я чувствовал в нём что-то ещё. Некую дремлющую мощь, жертвенность, заключённую в его стальных ребрах. Он был подобен древнему воину, заснувшему среди поля битвы и ожидающему сигнала к пробуждению.
Грандир был прав. "Валькирия" просыпалась медленно, словно нехотя возвращаясь из забвения. Сначала ожил главный энергетический контур, запульсировав глухим, мощным гулом, от которого задребезжали переборки в ангаре. Потом зажглись навигационные огни, сначала тускло, неуверенно, но с каждым днём всё ярче и увереннее. И вот, наконец, настал тот день, когда я услышал этот голос. Низкий, мелодичный, с металлическими нотками, он прозвучал прямо у меня в голове, словно кто-то провел по струнам моей души.
"Запрос на идентификацию. Назовите себя."
Я замер, ощущая, как по спине пробежал холодок. Этот голос... он не был похож на голос Грандира. В нём чувствовалась иная природа, иная энергия.
"Грандир?" - неуверенно спросил я, хотя уже знал, что это не он.
"Грандир?" - удивился голос. - "Это имя ... знакомо. Но я не он. Я - Лиралиэль. Тактико-навигационный искусственный интеллект боевого фрегата "Валькирия". Назовите себя."
"Лиралиэль?" - Грандир, до этого хранивший молчание, вдруг вышел на связь, и в его голосе слышалось нечто, напоминающее ... радость? - "Лира, это же я, Грандир! Помнишь?"
"Грандир?!" - теперь уже голос "Валькирии" прозвучал так пронзительно, что я инстинктивно отшатнулся от пульта. - "Грандир! Ты... ты жив? Но как?"
И тогда, на моих глазах, разыгралась сцена, которую я никогда не забуду. Два искусственных интеллекта, заключенные в своих цифровых темницах, обменивались воспоминаниями, фрагментами прошлого, которое для них было куда реальнее настоящего. Оказалось, что Лиралиэль, или же просто Лира, как её называли близкие, ещё при жизни была известным адмиралом флота Эльвас, отличавшимся смелостью и нестандартным мышлением в бою. Её называли "Парень в юбке", а фрегат под её командованием считался одним из самых эффективных в флоте. И ей, как и Грандиру, в самый последний момент пришлось перенести своё сознание в искусственное тело корабля, чтобы хоть так сохранить себя и свои знания.
После этого открытия наши дни превратились в нескончаемый поток рассказов, вопросов и ответов. Лира с жадностью впитывала информацию о том, что происходило в Галактике за время её сна, а я слушал, затаив дыхание, о битвах и победах, о друзьях и врагах, о том, как выглядела Вселенная глазами людей, живших тысячелетия назад.Грандир, казалось, даже помолодел от общения со старой подругой. Его голос, обычно спокойный и сдержанный, теперь часто звучал с теплотой и даже юмором, особенно когда они с Лирой начинали вспоминать проказы своей молодости.
Тем временем, я продолжал осваивать "Валькирию", как пилот. Теперь, когда корабль полностью пробудился, он раскрывал передо мной свои секреты. И чем больше я узнавал, тем сильнее меня поражало совершенство его конструкции, мощь его оружия, скорость и маневренность. Лира стала мне не только источником информации, но и строгим, но справедливым учителем.
"Не расслабляйся, пилот, - говорила она мне после очередной тренировки в виртуальном пространстве. - "Валькирия" - это не игрушка. Она требует от своего командира полной отдачи, холодного разума и горячего сердца."
Я старался не разочаровывать её, зная, что когда-нибудь нам придется поднять этот корабль в небо. И тогда от моего умения будет зависеть не только наша жизнь, но и судьба последней надежды двух древних цивилизаций.
Дни складывались в недели, недели - в месяцы. Я жил на бешенной скорости, разрываясь между тренировками в виртуальности, изучением управления "Валькирией" и работой над новым телом для Грандира.
Искусство биоинженерии Эльвас поражало воображение. Используя органические компоненты и энергетические матрицы, они могли создавать тела, идеально приспособленные к любым условиям. В лаборатории, законсервированной тысячелетия назад, хранились образцы ДНК различных видов, в том числе и Эльвас. Но чтобы активировать нужную последовательность, нужен был катализатор. Ключ.
"Твоя кровь, Андрей, - напомнил мне Грандир, когда я в очередной раз заметил на своем рабочем столе контейнер для анализов. - Не забывай об этом."
"Знаю, знаю," - отмахнулся я, стараясь не думать о том, что придётся делиться частью себя с этим проектом.
"Не стоит беспокоиться, друг мой," - прозвучал голос Лиры. - "Процедура абсолютно безболезненна и безопасна. Ты же сам хочешь, чтобы Грандир снова мог ходить среди нас?"
Она была права. И я прекрасно это понимал. Просто... иногда меня пугала сама мысль о том, что всё это действительно может произойти. Что однажды рядом со мной, здесь, на борту "Валькирии", будет стоять не голос в динамике, а... живой Грандир. Тот, кто тысячелетиями существовал лишь в моём воображении.
Проверка систем "Валькирии" пока не выявила критических проблем. Силовая установка работала исправно, оружие... что ж, лучше бы мне никогда не довелось его испытывать в реальных условиях. Но вот навигационная система... она работала с перебоями, словно ссылаясь на какие-то устаревшие данные.
"Что-то странно, - задумчиво произнес Грандир, когда я ему об этом рассказал. - Я проверял базу данных - она должна быть актуальной. Возможно, дело в каком-то внешнем факторе?"
Мы долго искали причину сбоя, пока я случайно не наткнулся на запись в одном из бортовых журналов "Валькирии". Последняя запись, сделанная Лирой перед тем, как фрегат был поврежден и совершил аварийную посадку.
"Мы прыгаем в слепую," - гласила запись. - "Пространственный разлом дестабилизирует навигацию. Надеюсь, мы выйдем в нужной точке..."
"Слепой прыжок?" - переспросил я у Грандира, чувствуя, как холодок пробежал по спине.
"Это опасно," - мрачно отозвался ИИ. - "Очень опасно. Если параметры прыжка не были проверены... есть вероятность, что ты выйдешь совсем не там, где планировал."
"А ещё?" - спросил я, уже подозревая ответ.
"А ещё, - медленно проговорил Грандир, - ты можешь попасть ... в пространственную ловушку."
"Слепой прыжок? В нашей системе?" - Я переспросил, хотя голос Грандира не оставлял сомнений в услышанном.
"Именно так," - подтвердил ИИ. - "Судя по показаниям приборов, "Валькирия", потерпев крушение на орбите Юпитера, совершила экстренный прыжок через нестабильный пространственный разлом. Предположительно, целью был наш запасной бункер здесь, на тёмной стороне Луны. И, судя по всему, корабль добрался до места назначения, пусть и в таком плачевном состоянии".
"Но если мы на Луне, то почему навигация работает с перебоями?" - недоумевал я. - "Мы же знаем наши координаты, или я что-то путаю?"
"Твои знания о космической навигации несколько... устарели, друг мой," - мягко сказал Грандир. - "Да, мы знаем, что находимся на обратной стороне Луны. Но за тысячелетия космическое пространство не стояло на месте. Звезды сместились, пульсары изменили свою частоту, даже сама ткань пространства-времени подверглась деформации после тех событий с Спармсом."
"То есть..."
"То есть, - прервал меня Грандир, - наша старая карта звёздного неба больше не соответствует действительности. Чтобы "Валькирия" смогла снова лететь, нам нужно её откалибровать. Сопоставить данные, которые сохранились в её навигационном блоке, с текущим положением небесных тел."
Задача предстояла непростая. Это было подобно тому, чтобы сложить пазл, половина деталей которого утрачена, а оставшиеся покрыты пылью веков. К счастью, "Валькирия" всё ещё хранила в своей памяти образ звёздного неба, который она "видела" перед тем, как совершить слепой прыжок. Нам предстояло найти те же самые звезды, пульсары, квазары на современной карте Галактики.
К счастью, с помощью Лиры я быстро разобрался, как использовать мощные сенсоры "Валькирии" для сканирования окружающего пространства и получения актуальных астрономических данных. Мы буквально по крупицам собирали информацию, сверяли её с архивными данными, пытались уловить хоть какую-то закономерность в движении небесных тел.
Лира с энтузиазмом включилась в работу. Для бывшего адмирала звездного флота не было ничего интереснее, чем разгадывать головоломки космоса.
"Вот этот пульсар," - раздавался её взволнованный голос из динамиков "Валькирии", пока на экранах мелькали голографические карты и диаграммы. - "Я помню его! Он был на границе сектора Омега-Центавра, когда мы..."
И она снова уходила в рассказы о своих былых приключениях, заставляя меня забывать обо всех проблемах и просто слушать, затаив дыхание.
И всё же работа двигалась медленно. Слишком много времени прошло, слишком сильно изменился космос за эти тысячелетия. Но мы не сдавались. Мы знали, что на нас лежала ответственность не только за свои жизни. От успеха нашей миссии зависела судьба Грандира, судьба "Валькирии"... возможно, даже судьба всего человечества.