"Вы не Достоевский, - сказала гражданка... - Достоевский умер".
М. Булгаков. "Мастер и Маргарита"
*
Читают в нашей стране, как и во всем мире, меньше, чем ранее, хотя бы как лет пятнадцать-двадцать назад. В Европах всегда, правда, читали мало. Что нам все? Плевать. В России зимы долгие, холода трескучие, чем-то их скрашивать надо. Раньше и скрашивали прялкой, картами, разговорами - литературой. Книга была - источник не только мудрости, но информации. Еще в 18-м веке даже радио не было, не говоря о телевидении. Но Достоевскому уже посчастливилось быть репортером в газете. Слова теряли энергетику и своё сакральное значение. "Ра - Бог Солнца. Ра - Волга. РАдость, РАдуга, РАссвет. Семья - семь я. Мать, отец, братья, сестры, дедушка, бабушка.... Ну, по этому поводу фолианты написаны - никем не читаемые. Слово, пущенное в газеты, на радио, в телевизионный ящик, расширяясь подобно Вселенной, становилось словом расхожим. Недаром в Советском Союзе появилось только десять тысяч официальных писателей. Каждый мог, что уж там. Да ещё Ильфы - Петровы вводили в тексты жаргонные (местечковые) выражения, чего никто из русских литераторов не делал. (Только в контексте) Результат. Литературные Боги "серебряного века" не то, чтобы шатались и падали, а порастали травой забвения. Впрочем, всходы этой травы во многом посеяли они сами. Острие русской литературы было направлено против "самодержавных порядков", известно. Они убивали царских чиновников критикой, смехом и убили, и, может быть, правильно сделали. Только в итоге, чертями из табакерки, выскочило сонмище Мумий Троллей. Эти хорошо себя чувствуют именно в "век информации", где надо лишь потреблять, что тебе дают, а чтение литературных трудов всё-таки духовный труд. Медленный труд. Где взять время, чтобы прочитать (перечитать) классиков? Да и зачем? Лев Толстой - это медленная телега, а все давно привыкли ездить на автомобилях. Поскольку не было телевидения (и кино лишь в зачатке), Бунин описывал чей-нибудь палец до мельчайшей жилки. Пока читатель читает, например, Тургенева в мире успевают произойти две революции, три локальных конфликта, и организуется первое поселение колонистов где-нибудь на Марсе. Всё это, может быть, и не греет душу, но крайне интересно, а человек, как и прежде, животное любопытное. Не интересен, широкой публике, становится как раз литератор. С его "творческими измышления. Даже - "остросоциальный". Звоню Эдуарду Лимонову (не знал ещё, что арестовали), а мне раздраженно отвечает некий тип. "Жил тут какой-то... теперь я живу. И не звоните".
"Электронная литература", на первом этапе, казалось, могла переломить ситуацию. Тысячи литераторов заявили о себе с помощью Интернета, и даже стали читаемы, но, увы, параллельно с распространением компьютеров растет и количество графоманов. Теперь их никто и вовсе не контролирует, разве только "модераторы" у г-на Мошкова. Крупные ячейки для стаи мелких рыб. Слово свалено на свалку.
Однако... "Протестую! - горячо воскликнул Бегемот. - Достоевский бессмертен!"... Все в этом мире изменчиво. Переживает спад телевидение. Не только у нас, в мире. Закономерно. Туловище у ТВ большое, как у динозавра, но мозг маленький. Туда ему и дорога. Не лучшие времена у кинематографа. Давно перестало быть "всеобъемлющим фактором жизни" радио. У литературы, закатанной под асфальт информации, во всяком случае, появилась возможность - опять прорасти к читателю. В качестве литературы, ну, а какого она будет качества - это зависит от самих литераторов.