Признание

  

  1.

  

  Это был худший день для признаний. Погода не задалась, сладкое печенье не получилось, билеты на постановку великолепного Грасса закончились. А тут еще у сестры случилась любовная трагедь и рыцарь моего сердца Жакрен Бомо успокаивал ее, вместо того, чтобы пить чай со мной.

  Старинный друг нашей семьи и по совместительству доктор отца, он был всего на пятнадцать лет старше меня и на семь старше Фиви. И я бы ни за что и никогда не ревновала его к сестре, если бы этот чрезвычайно галантный, сверх меры начитанный шатен со светлыми глазами и горбинкой на носу не получил титул от внезапно скончавшегося брата. Если еще неделю назад он был простым бесперспективным женихом, за которого мне бы пришлось умолять отца, то сегодня... сегодня он был бароном с горными угодьями, замком и связями, которые неожиданно окрепли. Хотя нет ничего удивительного в том, что обладатель серебряного рудника вдруг обзавелся друзьями. Он и невестой должен был обзавестись еще три недели назад, до этого всего. Но я, чтобы признаться, глупо ждала открытия театрального сезона, а дождалась богатства, которое изменило все.

  И от счастья такого, скромный лекарь, внезапно расправил плечи, сменил одежду, манеры и съемную квартиру на целый дом. Еще вчера за ужином он рассказывал нам о количестве комнат и богатом убранстве, ну а теперь самозабвенно утешал мою сестру. В закрытой комнате. Ласково поглаживая Фиви по нечаянно оголившемуся плечику. Через щель потайного хода я прекрасно видела, что сестра уже не плачет, я скорее млеет. Но как ни старалась, так и не добилась того, чтобы хоть кто-то им помешал.

  Матушка сказала, что не может прерывать процесс лечения, отец - что он рад Жакрену независимо от того будет ли он доктором, другом или сыном. Это был прекрасный прозрачный намек на сватовство. И я бы слова не сказала, но у Фиви уже есть жених, вернее был до вчерашнего ужина и трагедии, смысла которой я так и не поняла. То ли Варган бросил ее, то ли она его.

  В последнее верилось с трудом. Варган пусть и представитель светского высшего общества степняков, но он степняк не способный упустить добычу. Даже будучи в костюме, сшитом по правилам королевского двора, он не забывал о почитании своего народа. Не пользовался галстуком, чтобы не скрывать на шее кольцо из клыков поверженных хищников, отвергал перчатки даже самые тончайшие. Кто-то говорил, что среди степных народов сохранились маги и голыми пальцами они ощущают энергетические потоки, кто-то, что степняки распространяют свою заразу посредством неприкрытых рук, я же, понаблюдав за Варганом два месяца их с Фиви встреч, могла прямо сказать, что руками они ловят фон эмоций.

   Что он и подтвердил десять минут назад, когда поймал меня в парке и напросился в тайный проход. По правде, он не просил, он поставил перед фактом, а теперь, как и я, смотрел в щель и не дышал. Наверное, ему как и мне было стыдно за Фиви, которая не постеснялась обнажить второе плечо, упасть на грудь доктора и в припадке отчаяния губами искать его губы. В другое время мой благородный Жакрен остановил бы ее и отстранился, но им явно завладел беспринципный барон, который с рыком уронил сестру на диван и стал покрывать поцелуями.

  Это было возмутительно, это было отвратительно, это было... неприятно и больно. Я всхлипнула и едва не закричала, когда Варган схватил меня за руку и сказал:

   - Идем!

  Было не более семи вечера, в небе уже разлилась прекрасная звездная ночь, не предвещавшая ни полнолуния, ни осеннего градопада, который бы объяснил помутнение рассудка у степняка. Он протащил меня через парк, поднялся по ступеням парадного входи и с порога, не жалея глотки, позвал моего отца.

  - Граф Феррано!

  Под напором его рева моя истерика перешла в испуг. Неужели он хочет рассказать, что я целый год мечтала стать мадам Бомо, но буду лишь золовкою?

  - Что ты делаешь?! Неужели хочешь сдать меня и мою... мою... - Слово 'влюбленность' не сумело сорваться с моих губ. В холл быстрым шагом ворвался отец, следом его секретарь, по ступеням лестницы спустилась встревоженная мама, наверху застыли ее горничные, прислуга выглянула из столовой в боковой коридор.

  - Что случилось?

  - Почему вы кричите?

  - Он догадался?

  Три взволнованных вопроса слились воедино, но степняк ни на один не ответил.

  - Я обесчестил вашу дочь, - сообщил он твердо и, кажется, гордо.

  - Если бы ты, было бы проще! - воскликнула я. - Но этим сейчас мой Жакрен занимается...

  - Жакрен Бомо? Сейчас?! - воскликнули родители, оглядывая меня с ног до головы.

  - Прошу простить, - извинился цивилизованный степняк и совсем не цивилизованно прижал меня к боку и ладонью закрыл мне рот. Наверное, чтоб я не посмела прерывать его сумасшествие на полпути. - Ураган чувств взорвал мою голову и не позволил возобладать чистому разуму...

  - Да что ты... - я почти прокричала это в его ладонь и меня сжали сильнее.

  - По нашим традициям для очищения союза мы обязаны провести обряд единения через двадцать один день. Длительный поход к святыне смоет грязь моего аморального поступка.

  - Какого?! - снова родители и снова в один голос. Уверена, это была отборная ругань, но Варган их опередил.

  - Я поцеловал ее до того, как сделал предложение руки и сердца. Это непростительно. Чтобы моя скверна не коснулась Орвей, она должна сопровождать меня на пути к источнику благоденствия. Не беспокойтесь, я прослежу, чтобы с ней ничего не случилось.

  С ней? Но Орвей это я! И меня никто не целовал. Хотя я планировала, правда, планировала признаться Жакрену в чувствах, соблазнить его поцелуем и в этот же вечер сообщить отцу о помолвке. Но вот о помолвке во всю силу горла сообщил степняк, но даже на его рев из комнаты не выскочили ни Фиви, ни клятый Бомо. Наверное, у них уже случилось все. От чувства несправедливости я опять разревелась. Варган брезгливо убрал ладонь, а родители решили, что непонятная скверна прогрессирует. Они согласились на все, забыв попенять жениху смену невест. Меня собрали за двадцать минут, поцеловали в обе щеки и отдали почти супругу.

  Когда его двухместная летучая пролетка с впряженной парой черных воронов разогналась и взмыла вверх, я отошла от первого шока и под гнетом второго попыталась спрыгнуть вниз. Но Варган беззастенчиво севший на мое платье, не позволил сдвинуться с места. Рык 'сиди, не дергайся' был грозным, но недостаточно пробирающим, чтобы я остановилась.

  

  2.

  

  На нашем континенте давно не ведется войн.

  Так уж получилось, что степняки, объявившие себя высшим проявлением кровожадного божества, пообещали перерезать глотку всем тем, кто с ними не согласен. За прошедшие войны их дважды чуть не стерли с лица земли, а потому степняки решили с остервенением отстаивать свою честь. Они расселились по континенту от одного побережья до другого и теперь назло враждующим встревают во все политические споры, чтобы показать сторонам кто тут самый опасный. Их пытались перекупить, пленить и просто заткнуть, но они упрямо не позволяют чужой агрессии превратиться в войну. Не прошло двадцати с лишним лет как они получили звание опасных миротворцев и в каждом королевстве стали приглашаться ко двору.

  Самоуверенные, горячие, но отстраненные они отличались от прочих мужчин прямым взглядом, легкой поступью и твердым телом. Кто-то твердил, что степняки носят панцирь под одеждой, кто-то вздыхал, что таким телам одежды не нужны, остальные слушали и делали выводы. У меня тоже было мнение на этот счет. То, что наш дворовый пес, укусив Варгана, потерял клыки, говорило о наличии панциря. А то, что Фиви рассказала о нежности его горячей кожи, подтверждало, панцирь спрятан в одежде.

  Жаль, но будучи в гневе, я забыла о собственных выводах. Наверное, еще никогда схватка со степняком не была такой отчаянной, глупой и короткой. Я в три удара отбила руки о его грудь, разбила флакон духов, что хранился в сумочке, и сломала палец на левой ноге. Пинать сынов степей оказалось не легче, чем бить, даже тяжелей. Взвыв, как раненный зверь, напугала воронов в упряжи. Они забили крыльями не в такт, пролетка дернулась, Варган встал, чтобы успокоить их и меня, возможно навечно. Я не хотела знать, что предвещал его взгляд и, улучив короткое мгновение свободы, вместо того, чтобы сразу спрыгнуть, решила дать ему под зад.

  Глухое 'бум' и сухой треск кости было последним, что я услышала, прежде чем провалилась в темноту.

  

  ***

  

  - ...трещины в обоих запястьях, перелом правой ноги, ушиб пальцев на левой. А так же огромная шишка с отеком на затылке и ужасающие синяки под глазами. Еще не сотрясение мозга, но очень похоже на него. - Кто-то елейным голосом зачитал список повреждений и задумчиво заметил: - Не знал, что женское 'да' теперь выбивается силой.

  - Это не я... - Послышалось уставшее откуда-то сбоку. - Она сама себе навредила.

  - У тебя сбиты костяшки на руке и бровь рассечена.

  - Я ее ловил. - Голос ответчика окреп.

  - Судя по затылку девушки и огромной шишке на нем...

  - Пытался поймать. Но не успел.

  - Почему? У тебя прекрасная реакция.

  - Она смогла меня удивить. - Каждое слово говорившему давалось с трудом, будто за признанием стояло что-то еще. Что-то такое чего он стеснялся или на что был зол.

  Интересно, с чего бы ему злиться? Как ни как он целый степняк. Перед моим внутренним взглядом предстал этот индивид. Крепкий, высокий, подтянутый брюнет с острым взглядом светло-карих глаз и дурной привычкой прищуриваться, если что-то не по нраву. Когда к нему приближалась, Фиви взгляд Варгана округлялся и темнел, а когда я оказывалась рядом, его глаза превращались в щелочки, а цветная радужка начинала гореть.

  Я никогда не понимала, откуда столько ненависти в женихе сестры. Всегда старалась накормить его сладкими булочками с вишней, пока не узнала, что вишню он ненавидит с юных лет. Учила дворового пса подавать гостю лапу, пока не выяснилось что у жениха аллергия на собак. Приглашала на конные прогулки, абсолютно не ведая, что у него боязнь лошадей. Один раз основательно потратилась, купила билеты в оперу и подарила сестре, совсем забыв, что степняки терпеть не могут наши песни, танцы и рыбные закуски, которые я заказала с доставкой в дом, где он гостил.

  Словом, после всех неудачных столкновений даже странно, что он решился жениться на мне после очищения скверны. Жениться?! В голове калейдоскопом пролетели картинки. Вот мы стоим в проходе, вот он тащит меня в дом, вот мои родители с недоумением и оторопью слушают его, сборы, экипаж, резкий взлет, мой пинок и...

  Незрячая, но от страха способная бегать, я сорвалась с кровати или койки, не важно. Упала на пол, остро ощутив, что все мои конечности перебинтованы, а правая нога чем-то твердым сжата. И не ведая направления, но точно зная - подальше от мужских голосов, я поползла-поскреблась прочь. Выходило у меня из рук вон плохо, но так как голоса затихли, я была уверена, что уползла далеко, а самое главное не встретила на своем пути препятствий.

  Бамц!

  Сухой звук и мягкий удар моей головы с чем-то пружинистым оборвал внутреннее ликование и способность к продвижению. Голова отозвалась болью, перед глазами появились звезды, а голоса вновь обрели силу.

  - Я начинаю тебя понимать, - произнес доктор, и крепкие руки оторвали меня от холодного покрытого плитами пола.

  - Премного благодарен, - ответил обладатель второго голоса и этих самых рук.

  Сообразив, кто меня несет в кровать, я сжалась, перестала дышать и не пошевелилась, когда меня опустили на мягкое ложе, накрыли одеялом и, поправляя его, тихо проговорили:

  - Еще одна попытка сбежать, и ты пожалеешь, что осталась живой.

  Я судорожно сглотнула. Говорить о том, что уже жалею, не решилась.

  Это сестра гордилась тем, что привлекла степняка. И не простого, а чистокровного потомка царя Каргалла с титулом князя. Он был младше Фиви, богаче, знатнее, а еще он был ярче всех наших мужчин, настойчивее, умнее и находчивее. Если рассматривать их встречу с сестрой без присущего девушкам восторга, можно заметить, что это не она предприняла все возможное и невозможное для знакомства, а он.

   Это Варган посетил магазин женских перчаток и обратился к Фиви с вопросом о вкусах. Долго советовался с ней о том, какие перчатки приобрести для мамы, а сделав покупку, забыл свой портсигар - как это удобно - с адресной карточкой внутри. Это он устроил тренировочный бой во дворе гостевого дома, поразил сестру обнаженным торсом. Так что она еще дважды приезжала к его дому и забывала о причине визита. В итоге портсигар вернула я. Опустила его в почтовый ящик с короткой запиской от Фиви. Очень короткой. Мне пришлось срезать большую часть строчек, иначе бы весточка превратилась в любовное письмо со слезливой просьбой о рандеву.

  Очередную встречу Варган устроил сам. Вначале прислал цветы с благодарностью за портсигар, затем еще один букет в благодарность за помощь в выборе подарка. То, что женщины степняков традиционно не носят перчаток, никого не смутило, и уже на следующем балу они танцевали вдвоем. Он был ценным трофеем, она приятным уловом. Дочь графа и таинственный князь вот уже два месяца танцевали вместе, все танцы, на всех балах. Кто бы мог подумать, что бывший лекарь и новоявленный барон сможет разбить их крепкую пару. Титулом он меньше, возрастом старше, что до богатств - рудник еще толком не оценен. Он может быть и велик, и мал.

  Так почему же за одну ночь Фиви переметнулась от Варгана к Жакрену, выдав свой побег за трагедь? Почему Варган со смирением принял ее разворот и забрал с собой меня? И зачем родителям солгал? Зачем тянет в какой-то поход для очищения от скверны, хотя мы оба знаем нам нечего очищать? Этот и другие вопросы крутились в моей голове, но я боялась их задать. Потому что не знала, как начать разговор после того пинка. Но если вспомнить об ударе головой, то можно сделать вид, что я не помню ничего.

  Именно поэтому, попросив воды и утолив обострившуюся жажду, я прошептала:

  - Варган, это вы? Я узнаю ваш голос, но не могу понять, где я.

  В ответ тишина, которую разбил тихий голос, вновь перечисливший ранее озвученные повреждения, и заверивший что потери памяти нет и в помине. То есть это мои повреждения? Закралась неприятная мысль, а не пытались ли меня ранее убить.

  - Спасибо. Можешь идти.

  - Благодарю, мой друг.

  Дверь тихо затворилась, мы остались одни. Варган, я и провалившаяся уловка.

  - Думаю, у тебя много вопросов.

  - Можете быть уверены. Много, - подтвердила я.

  - Начнем с главного. Ты моя невеста, ты в моем доме, завтра мы отправляемся к источнику благоденствия.

  - Зачем?

  - Чтобы смыть скверну, - объяснили мне, как само собой разумеющееся.

  - О какой скверне может идти речь? Вы меня не целовали.

  - Тебя нет. - Он помолчал, подбирая слова. - Но как мужчина высшего сословия, сообщивший о скорой свадьбе, я обязан пройти обряд.

  - Так почему вы не взяли Фиви?

  - Потому что я могу смыть следы лишь своих деяний.

  Я нахмурилась, не понимая сути слов. Фиви целовали до него, и вязь чужих поцелуев он не в силах смыть? Но он знал о ее прежних влюбленностях, знал о небольших девичьих секретах. Так почему же только сейчас Фиви кинулась в объятия моего жениха, а Варган вдруг забрал меня?

  - Орвей, я не настаиваю на нашей свадьбе, - перебил мои мысли степняк. - Всего лишь прошу последовать со мной к источнику, пройти обряд очищения и прилюдно отказаться от брака в день регистрации. Повод может быть любым, так как женщинам в выборе дозволено ошибаться.

  - А мужчинам воспрещено?

  - Ошибка - это признак глупости и недальновидности.

  - Понимаю. Вы князь глупым априори быть не можете. Глупой буду я, - сделала неутешительные выводы. Вздохнула и спросила в лоб: - И в чем моя выгода?

  - Я спасу вас от скандала.

  - Сомнительно! Вы встречались с моей старшей сестрой. Вас прозвали самой крепкой парой. Вы назначили свадьбу. И вдруг сменили предпочтения. Забрали меня из родового гнезда. Увезли в свой дом и предлагаете пройти обряд очищения, упустив из вида то, что моя репутация...

  - Ваша репутация, - оборвал он меня, - сильнее пострадает, когда станет известно, что Фиви беременна. - Я захлебнулась возгласом неверия, и услышала еще более невероятную ложь: - Заметьте, я сказал 'когда', а не 'если'.

  - Вы ее совратили! Бросили! А теперь собираетесь придать огласке свой скверный поступок?!

  - Она беременна не от меня.

  - Этого не может быть! Ведь последние два месяца только вы были в ее мыслях... только вы были с ней наедине!

  - Как показал подаренный мною артефакт у нее срок свыше восьми недель. Иными словами, все это время она водила меня за нос, а теперь намерена водить Бомо. Возможно, новоиспеченному барону повезет, и он отделается лишь испугом. Однако меня ее недомолвки крупно подставили. Я уже огласил имя невесты, и теперь обязан привести ее к святыне, - между тем продолжил Варган.

  Подаренный артефакт? То есть тот самый браслет, что он преподнес ей на прошлом ужине, был с секретом! О, в таком случае причина любовной трагедии меж ними ясна. Однако...

  - Во-первых, я не собираюсь вам верить, пока сама не поговорю с сестрой и не удостоверюсь, в правдивости ваших слов. Во-вторых, у меня и Фиви совершенно разные имена! Вы просчитались Варган...

  - Во-первых, вы обе дочери графа Феррано, - в тон мне ответил он. - А во-вторых, сообщить о ее интересном положении я могу хоть сейчас.

  Напряжение в комнате возросло до предела.

  - Вы... мне... Вы угрожаете?

  - Всего лишь прошу о содействии. Если вы выручите меня, я выручу ее.

  - К-как?

  - Помогу младшему сыну казначея определиться с женой. - Последовал интригующий ответ. Что же это получается, Фиви связалась с сыном королевского счетовода?

  - Вашего казначея или нашего? - уточнила я, так как разница между ними была феноменальная. У нашего казначея сыновья с детства росли добрыми и благородными, а у казначея степняков лучше бы вовсе не было сыновей. Более неосмотрительных, самоуверенных и поэтому глупых мужчин я еще не встречала, более красивых тоже.

  - Догадайтесь, - предложили мне, и я пришла к неутешительному выводу. Речь идет об отпрыске казначея степняков!

  Стон отчаяния сорвался с губ.

  - А вы прозорливы, - похвалил Варган. - Теперь усложним задачу, догадайтесь кто из троих.

  И в голосе его было столько ехидной издевки, что понятно все стало без слов. Стон оборвался, я брезгливо поджала губы. Фиви недалекая дуреха выбрала самого опасного!

  - Вижу, и здесь интуиция вас не подвела. Все верно, любовником вашей сестры был младший отпрыск казначея Зенге самовлюбленный скандалист, норовящий везде устроить драку. Пьяница, ценитель дамских декольте, завсегдатай игорных столов. Как по мне, его кровь непригодна для передачи потомкам, но девушкам свойственно верить в чудеса, а их родителям - потакать девичьим причудам.

  Родителям? Он упомянул их не просто так. Что же это получается? Они знают о Фиви?! Знают, поэтому не воспротивились обмену невестами? Отдали меня, не спросив моего согласия. На замену.

  Горький комок стал поперек горла. Я сжала кулаки и, перебарывая накатившее вдруг отчаяние, сообщила:

  - И все же, для начала я хочу поговорить с родителями и сестрой.

  - Конечно, - согласился степняк, - но только после того, как с вашего лица сойдут синяки. Не хочу, знаете ли, получить звание буйного.

  - Это настоятельная просьба или нетерпящий возражений совет? - решила я проверить границы дозволенного.

  - Встречный вопрос, хотите объяснять, где и при каких обстоятельствах вы упали?

  - Поскользнулась в вашей летучей пролетке, - нашлась я с ответом.

  - А до того? - спросил он сухо.

  - Вы меня толкнули... - полувопросительно предположила и закусила губу. Последовавшее за этим молчаливое неодобрение вынудило глухо добавить: - Конечно, это вышло нечаянно.

  - Конечно! - хмыкнул степняк и, судя по звуку, поднялся. - Отдыхайте, обед принесут через час.

  Обед? Но ведь совсем недавно был ужин. Неужели я столько проспала?

  

  3.

  

  - Начинаю сожалеть о своем благородном решении, - признался Варган, поднося к моим губам новую ложку супа.

  После того, как его родных известили о появлении будущей жены в доме князя, этот самый дом в одночасье лишился женской прислуги и большинства мужской. Так что дабы не вверять меня смотрителю воронов или, еще хуже, мяснику из подворья, Варган был вынужден ухаживать за невестой сам. И теперь сидел возле моей кровати, дул на мой суп, и жаловался на судьбу, хотя последним заниматься должна была я.

  - Если бы я знал, что трещины в ваших запястьях на первых порах не позволят держать даже ложку...

  - Не забудьте вспомнить, что из-за отеков я слепа, - ответила сипло.

  - Ну-ну, не все так страшно, - заверил он, уловив в моем голосе предательскую дрожь. - Я вижу, как гневно блестит ваш правый глаз.

  - Это слеза.

  Я шмыгнула носом.

   - А точно... - К моему глазу был приложен платочек, и степняк смущенно спросил: - Что будем делать с вашей уборной?

  - Ждать утра. Думаю, ваша родня поймет, что одной ночи наедине нам достаточно. Не хотелось бы принимать ванну в вашей компании.

  - Думаю, да. Но говоря об уборной, я имел в виду другое.

  Намека прозрачнее он сделать не мог. Я поджала губы и жестко повторила:

  - Ждем утра.

  В ответ неодобрительное молчание, хотя готова поспорить, Варган улыбался, когда произнес:

  - На всякий случай оставлю у кровати ночную вазу и костыли.

  - А вызвать прислугу вы не способны?

  - Уже вызвал. Но в это время года все дороги на ночь закрыты, горничные прибудут только к утру.

  Не желая просить о помощи, я промолчала. А через два часа вставая, опрокинула тумбу, разбила ею вазу и костылем огрела, прибежавшего на помощь, жениха так, что сожаления его преумножились. И теперь он тоже с нетерпением ждал рассвета и утреннего визита врача.

  Врачом, несомненно, был то ли друг, то ли брат, явившись в дом, он свое приветствие начал с изумленного восклицания:

  - В нашем полку прибыло!

  - О чем ты, Врас? - спросил степняк.

  - О том, что вы вряд ли скоро устремитесь к святыне. У тебя сотрясение, а ее перелом не укрепился за ночь. Итого, минимум семь дней на лечение.

  - Так много?

  - Это еще мало, - хмыкнул этот самый Врас. - Юная леди, как ваши глаза? Видите хоть немного? С памятью ухудшений нет? А с аппетитом? - На все вопросы я ответила отрицательно и врач вздохнул: - Жаль, так бы я вас оставил на двенадцать дней.

  - Это неприемлемо. В этом случае мы не успеем к святыне, - отрезал степняк. - Поездку придется отложить на месяц и тогда кузен вступит в наследные права.

  Неожиданное откровение открыло мне глаза как в прямом, так и в переносном смысле. И глядя сквозь широкие щелочки на негодяя 'осквернителя', я возмущенно процедила:

  - Что... вы хотите этим сказать?

  - Какой неожиданный прогресс в выздоровлении, - заметил врач. Он подошел ближе и, оглядев меня, взялся выуживать маленькие пузырьки из сумки.

  На него не смотрела. Все мое внимание было сосредоточено на степняке.

  - Неужели сам князь Варган потомок царя Каргалла пытался использовать мою бедную сестру в погоне за наследством? Вероятно, вы ее совсем не любили, когда делали предложение руки и сердца, или что у вас там бьется взамен?

  - Ну что вы, при виде Фиви кое-что у меня билось вполне серьезно. Жаль, с новостью о ее падении во мне упало все.

  - Сожалею, - едко ответила ему. - Тяжело, наверное, остаться неудел?

  - А тебе? - хмыкнул он. - Не жаль был отдавать Бомо?

  Подлец, какой же подлец! Я стойко державшаяся все это время вдруг ощутила себя одинокой и никому ненужной песчинкой в море предательства, лицемерия и лжи. Незначительной мелочью, от которой легко отмахнулись родители, непривлекательной пустышкой для Жакрена Бомо и ничтожным препятствием для сестры. А ведь она знала, знала, что я питаю глубокие чувства и все равно покусилась на моего... А он не сдержался. Высокие стены комнаты вдруг стали низкими и давящими, воздух потяжелел, предметы и лица приобрели водянистую расплывчатость.

  - Опять? - Заметив мои слезы, только-только подступившие к глазам, степняк в раздражении обратился к врачу: - Врас, дай ты ей что-нибудь!

  - Уж лучше дайте ему чем-нибудь! - всхлипнула я.

  К моему изумлению врач послушался. Схватил подушку, что лежала в кресле, проходя мимо Варгана, мягко ударил его подушкой по шее, затем протянул ее мне, а следом и флакон с темной жидкостью.

  - Не плачьте, иначе вам станет хуже, - мягко посоветовал он и бросил через плечо: - Варган, удели мне пару минут.

  Прежде чем дверь закрылась, я успела услышать логичное и пугающее:

  - Если твоей матери вновь донесут, что невеста тебе не рада, слуги из дома исчезнут на неделю.

  - Найму новых.

  - Очень в этом сомневаюсь.

  Почему сомневается? У князя нет личных средств? Или нет права найма? Или у них есть особый запрет на прислугу? Еще минуту я терялась в догадках, пока не пришла к выводу, что Варган в роли хозяина столь же ужасен как и в роли жениха. И если прислуга сбегает из дома при первой возможности, значит, на то есть причина. Ко всему прочему хотелось бы знать, почему невесту он искал среди наших юных леди, а не среди своих. Степные девушки подходящего возраста возмутительно быстро закончились, или его не допустили к ним?

  Варган вернулся так же быстро, как и ушел. Придвинул стул к кровати, до треска сжал руками резную спинку и твердо на меня посмотрел. Я ответила не менее хмурым взглядом. Пусть не пытается запугать, я готова за себя постоять... даже на одной ноге... в обнимку с костылем.

  - Я хочу извиниться. - Он кашлянул прежде, чем продолжить. - Фиви была мне дорога - это правда. И косвенно нужна для получения наследства - это тоже правда. Понимаю, нам обоим не нравится как все обернулось, и в то же время вы моя последняя надежда, а я шанс для вас. - Внимательный взгляд скользнул по моему лицу, задержался на руках и флаконе, что я неловко в них держала. - Согласитесь на двадцатидневное перемирие, Орвей, и мы выручим друг друга.

  - Интересное предложение. А где извинения?

  - Я разве не с него начал?

  - Нет.

  - Странно. - Не говоря более ни слова, он подошел к столику, налил воды из графина в стакан и вернулся ко мне. - Восстанавливающее нужно запить. Позвольте, я помогу накапать и принять...

  - То есть, извиняться князьям не престало так же, как и ошибаться. Удивительно! - съязвила я.

  - Не только стойкая, еще и умная. Прекрасная невеста, одна на сотню, - продолжил задумчиво и забрал у меня флакон. Кто-то явно старался меня отвлечь и заговорить. Вот только к первому вопросу добавилось еще три.

  - Одна на тысячу, - не стала я скромничать. - А вы, видимо, еще более редкий экземпляр, раз невесту не смогли найти среди своих. Или дело не только в ужасном характере, а, скажем, в наследовании? - Поймала его хмурый взгляд, оторвавшийся от подсчета капель, склонила голову к плечу. - Ведь без него, как я понимаю, вы не можете уже сейчас повлиять на младшего сына вашего казначея, да и прислугу приструнить не в силах, как и родным отказать в их проделках...

  - Орвей, - предупреждающе начал Варган и сжал зубы. Теперь и стекло затрещало в его руках. Но я не вняла. Так всегда бывает, после испуга во мне поднимается бунт.

  - Итак, неужели кое-кто нуждается во мне больше чем я в нем?

  Ответом стал короткий выдох.

  - Орвей, давайте сосредоточимся вот на чем... - Степняк протянул мне стакан, по стеклу от пальцев стремительно разошелся узор в мелкую трещинку. - Чем быстрее вы выпьете это, тем быстрее восстановитесь, чем быстрее вы восстановитесь, тем проще будет наш путь к святыне, чем проще будет путь, тем легче я войду в наследование и смогу в сжатые сроки выдать Фиви за Зенге. А вы в этом случае очень быстро получите назад своего Бомо.

  Я неловко приняла подношение, посмотрела на потемневшую от настойки воду и все-таки решилась на оправданный шантаж.

  - Только его? И это после того, как вы без объяснений увезли меня из родного дома на глазах родителей и слуг, которые без сомнения, уже разнесли новость по всей столице? - Мой вопрос степняка покоробил.

  Князь прищурился. Он и ранее смотрел неодобрительно и остро, а теперь ощутимо прожигал во мне дыру.

  - Вы хотите что-то еще помимо барона?

  - Да. В содружестве с вами лишний козырь не повредит.

  - И что это?

  Оттягивая момент истины, я пригубила восстанавливающий 'напиток', скривилась от горького вкуса и ответила чистую правду:

  - Еще не знаю. В ходе путешествия решу.

  - Я против.

  - Несомненно, вы против. Но у вас нет выбора, - тонко улыбнулась. - Вы же не хотите ближайшую неделю провести без слуг. К слову, с родителями я желаю связаться через час. Надеюсь, вас это не сильно побеспокоит.

  Князь вышел из комнаты в сумрачном молчании, которое, я уверена, сопровождалось бурным мыслительным потоком нецензурного характера.

  Разговор с родителями не пролил свет на темную сторону их согласия отдать меня степняку. На вызов ответил отец. Раздосадованный и немногословный, он сказал, что ни мама, ни Фиви не могут к кристаллу подойти, но все они очень рады, что я согласилась выйти за князя. Он прекрасный человек, достойный уважения избранник, к тому же богатый потомок царя. О-о-о-о! Я могла бы поспорить относительно каждого качества, но отец прервал связь, едва на пороге кабинета появился его добрый друг. Жакрен Бомо. Я не сразу его узнала из-за широкой улыбки и огнем горящих глаз. В цветущем довольном жизнью мужчине совсем не осталось задумчивого лекаря, который пленил меня. Неужели, он так рад воссоединению с Фиви?!

  Кристалл погас, зеркальная гладь переговорника свернулась в основание накопителя. Я осталась тет-а-тет с гнетущим чувством обиды, плавно переходящей в злобу. Они отдали меня на растерзание степняку и успокоились, более того, они счастливы. Жакрен вне сомнения рад. Что же говорить о матери и Фиви? Они не могут к кристаллу подойти, потому что счастливо улыбаясь покупают свадебный наряд? Наверняка посетили ателье второй лучшей портнихи столицы, потому что первая создавала наряд для свадьбы со степняком! Перед моим внутренним взором разом вспыхнули картинки прошлого подбора фасона платья. Тысячи эскизов, сотни тканей на стойках с образцами. Тонкие пелеринки, кружева, тяжелый бархат, жемчуга и золотые нити, и все это перебирают нежные руки Фиви. Только украшены они в этот раз не претенциозным перстнем из бриллиантов и черного золота, а простеньким кольцом, о котором я мечтала. Сапфир и серебро - обручальный подарок для избранницы клятого Бомо.

  - ...лицидей-перебежчик! Подножная тряпка и просто скот! - взорвалась я и умолкла. Снаружи раздались шаги.

  - Тук-тук... что-то случилось? - В кабинет заглянул любопытствующий Варган. - Мне показалось - вы кого-то звали.

  - Не вас. - Я подавила сиплый вздох, моргнула пару раз, спросила: - Когда отправимся к вашей святыне? - Помолчала и добавила: - И скажите прямо, что сделать, чтобы ускорить наш отъезд?

  - Вас что-то торопит?

  Я вспомнила улыбку барона и мрачно согласилась:

  - Торопит. Очень.

  

  4.

  Чтобы не лишиться в доме прислуги, я улыбалась князю, нежным голосом просила помочь со стулом, книгами, шалью, во время коротких прогулок держалась за его руку и мечтала как можно скорее отправиться в путь. Врас не лгал, при должном подходе и соблюдении всех предписаний мое состояние улучшилось через пять дней, а на седьмой я почувствовала себя готовой. Готовой горы свернуть, направить реки вспять, осушить болота и затопить пустыни, словом сделать все, чтобы вернуться домой, отобрать Бомо и начать жизнь, прописанную мной до мельчайших деталей.

  Я сделаю все, чтобы он улыбался только мне, смотрел только на меня, слушал меня, исправно ел овсянку в семь часов утра и посещал клуб джентльменов каждое воскресенье и серебряный рудник каждый понедельник. У нас будет список желанных гостей и тот, что возглавит Фиви и ее одумавшийся развратник Зенге, список встреч и мероприятий, список праздничных и не очень покупок, меню на каждый день и обязательные рыбные закуски по четвергам. А еще выводок лисиц. Не для охоты, конечно, нет, но чтобы даже в нашем уютном раю, кто-то создавал незначительный вред. О детях мы подумаем позже, потому что...

  - ...здесь мы отпустим воронов домой. И пойдем пешком. - Вмешался в мои мысли голос степняка. Он и врач второй час к ряду прокладывали на ветхой карте кратчайший путь к святыне. - Пятнадцать тысяч шагов в первую половину дня и семь во вторую, не будет большой нагрузкой для меня.

  - А о невесте ты подумал? - Голос Враса наполнился укоризной, а затем тонкой поддевкой. - Или ты собираешься ее нести.

  - Не собираюсь. У нее имеются ноги.

  - На одной из них травма. Тебе придется снизить темп.

  - Тогда мы не успеем.

  - Успеете, если найдете воздушные или водные переходы.

  - Их охраняют перевертыши, - ответил степняк, и я окончательно очнулась от картин счастливого будущего в качестве баронессы Бомо, чтобы услышать невероятное. - Надеюсь, ты помнишь, что они способны принимать облик желанных людей и совращать несведущих дев. В прошлом году они разорвали три союза, и мне бы не хотелось пополнить их ряды.

  - Боишься, что Орвей тебе изменит? Или что сбежит до того, как вы пройдете весь путь? - удивленно уточнил Врас, и я отчетливо ощутила, как два острых взгляда сошлись на моей спине.

  Да, для послеобеденного отдыха на террасе мне следовало расположить в кресле напротив гостиной, а не кабинета, в котором засели спорщики. Впрочем, так я могла быть в курсе их планов и сомнений, которые питал Варган.

  После недолгих раздумий князь ответил:

  - Второе ближе к истине.

  Я растянула губы в улыбке. Как же плохо он меня знает, и как быстро забыл о моих попытках подружиться с ним. Если у меня есть цель, я не сверну с пути! С этими мыслями я отбросила край пледа, поднялась из кресла и подошла к балконной двери, ведущей в кабинет.

  - Вместо того, чтобы строить догадки, не проще ли ознакомить меня с препятствиями, что могут повстречаться?

  - Что ж, ознакомьтесь дорогая, стеллаж справа от вас. - Варган указал на шкаф сверху донизу забитый доброй тысячей книг в одинаковых черных переплетах. - Вот перечень происшествий близ святыни за последние четыре века.

  - А короткий перечень есть? - понадеялась я на сжатые сведения.

  - Перед тобой именно он, - поразил меня степняк, - плюс немного воды, немного истории. В целом интересно, но зачитываться не стоит, вылетаем на закате.

  - Ты хотел сказать, завтра с утра, - поправил его Врас. - Еще одна ночь в мягкой кровати ей не помешает. Как и тебе.

  И возражений более не последовало.

  Мне стоило прислушаться к этим словам, зацепиться сознанием и понять, что впереди не простая прогулка от поместья до города, или от города до леса, как мы это делали дома в графстве, когда выходили на пикник. Впереди долгое путешествие без мягкой кровати и прочих атрибутов комфортной жизни. Но я уже взяла с полки первую книгу, раскрыла ее и с удовольствием отметила отличный слог повествования, щепотку юмора и приключение, о котором лучше только мечтать.

  А в предрассветной дымке следующего утра меня посетила первая здравая мысль на этот счет, потому что горничная принесла мне не платье, а костюм для охоты, причем не женского типа с кружевной окантовкой и изящными деталями, а грубого кроя как для егерей, что дни и ночи проводят в лесу. Немаркая плотная ткань, двойные швы, лямки на штанах, свитер, плотная рубашка, нижняя майка к ней, куртка с отстегивающимся плащом, перчатки, шапка и ботинки с шипами для восхождения по горным склонам. Помимо этого мне причитался увесистый рюкзак с крупами и сменным бельем, обычный спальник и казан. Последний удивил больше всего, потому что приспособлен он был для костров. Он же стал последней каплей в бескрайнем море моего удивления.

  Не полностью одетая, я ворвалась в кабинет жениха и без приветствия предъявила ему казан.

  - Это что?

  - Чугунок. - Взгляд степняка прошелся по не застегнутым пуговкам рубашки, застыл на лямке, свисающей с пояса штанов. - Ты не знаешь, как им пользоваться?

  - Знаю! И что это и как... Но зачем?

  - Для готовки, - ехидно усмехнулся степняк и продолжил убирать документы и книги со стола в сейф.

  - Зачем брать его в поход к святыне?! - закончила я негодуя. - И шипы на ботинках и перчатки? Они же нам ни к чему! Там должны быть гостиницы, стоянки для карет или двухэтажные домики с прислугой и сменными лошадьми. - Варган посмотрел на меня из-за плеча, дернул уголком губ, и я сделала предположение, которое напугало бы даже баронессу: - Домики без слуг? - Меня удостоили насмешливым взглядом. - Крошечные лачуги? Тентовые палатки? - отчаянно продолжила я, стараясь не смущаться под развеселившимся взглядом степняка. - Скажите, наконец, хоть что-то там есть?

  - Все необходимое мы возьмем с собой, - ответил он и улыбнулся.

  - Не-е-е-ет!

  - Таковы правила. - Его улыбка стала шире. - Но не волнуйтесь, помимо казанка у нас будет чайник, чашки, тарелки, ложки, которые понесу я.

  - Без вилок, без салфеток, без скатертей? - Моему отчаянию не было предела.

  - Это лишний килограмм. Взвалите его на себя?

  - А стаканы? - с надеждой спросила я, шагнула ближе к столу и князю. - Стаканы для воды?

  - Их легко заменит фляга. - Казан выпал из моей руки, гулкий звук разлетелся по коридорам дома. - И вот что, Орвей, возьмите с собой приправы. Соль, перец и сушенный базилик будут хорошо сочетаться с вяленным мясом.

  - Вяленным? Ни сырым, ни замороженным? - переспросила я. - А рыба?

  - Лишний вес. - Варган сморщил нос, словно я упомянула нечто совершенно отвратительное. - Но если желаете ее понести, используйте двойню обертку.

  Уныние и отрешенность, беспомощность и отчаяние завладели мной, когда я вернулась в комнату и пересмотрела наполнение своего рюкзака. И это все, что мы берем с собой? Ни двойных расчесок, ни заколок, ни домашних тапочек на каблучке, протираний для кожи и укладки волос. Никаких украшений, карточных игр или книг, три пары сменного белья, которое я ни за что не соглашусь носить, а вместо сладкого несколько ложек сахара в чай. И казан.

  Его принес все еще улыбающийся Врас, он же глянув на содержимое моего рюкзака, коротко бросил:

   - Сахар нельзя. Можно только соль, перец, базилик. Сухой. Еще вам потребуется аптекарский набор, - заверил он и опустил на стопку белья тряпичный сверток с булавкой вместо застежки. - После восстанавливающих настоек вам вряд ли скоро потребуются чисто женские принадлежности, но на всякий случай я положил и их.

   Я была уверена, меня невозможно сильнее смутить, но врач с расстановкой продолжил:

   - Помимо прочего там есть восстанавливающая настойка, успокоительное, противозачаточное.... - Мои глаза увеличились вдвое, Врас спокойно продолжил: - Пилюли от бессонницы, от расстройства желудка, от мужского недомогания... А, хм, нет, последнее вряд ли пригодится. В остальном все согласно перечню.

   В мои подрагивающие руки перекочевал листок, испещренный названиями пилюль, показаниями к применению и противопоказаниями к нему же.

  - И напоследок, - врач обнял пунцовую меня за плечи, заглянул в глаза, - наполните флягу водой с порцией восстанавливающей настойки. А Варгану добавьте успокоительного. Пригодится.

  Нас никто не провожал, и я никого не хотела видеть. Слишком подавленная для лишних вопросов и шокирующих объяснений, я села в пролетку степняка, пристегнулась по первой просьбе и беззвучно проследила за тем, как вороны разбежались и взмыли ввысь. В горах, где стоял дом степняка, было на порядок холоднее, чем в низине. И наступление осени здесь ощущалось сильнее. Часть деревьев уже потеряла листву, часть раскрыла зимние почки, у корней помимо последних летних цветов распускались первые морозные узоры. Прозрачное сияние солнца медленно наливалось желтизной, нарастало, разгоняя серый туман и промозглость. Завораживающе красивое зрелище. В другое время я бы обязательно им восхитилась вслух, но сейчас безучастно смотрела, пропуская красоту мимо себя.

  - Орвей? - Варган вот уже двадцать минут сидевший рядом в молчанье, подозрительно покосился на меня. - Что случилось?

  - Ничего.

  - На вас лица нет.

  Я прикоснулась к щекам и ко лбу, удивилась чужой невнимательности и тихо ответила:

  - Оно на месте.

  - И все же у вас неподходящий для похода настрой. - Веско сообщил он. - Кто-то обидел?

   Молчу.

  - Орвей? - позвал степняк. - Орвей, у нас впереди долгий путь. И если вы сумеете прямо говорить о том, что нравится и не нравится, мы сэкономим массу времени на решении проблем от недосказанности, - терпеливо объяснил он. - Итак. Тебя кто-то обидел?

  - Кто-то аптечку собрал, - произнесла с расстановкой.

  - И что же устрашающего в ней было?

  - Средство от головной боли, от бессонницы, от расстройства желудка, от детей... - перечислила я и замолчала. Почему-то прямо сказать, что меня возмутило, не получалось.

  - Противозачаточное? - без стеснения переспросил степняк, вгоняя меня в краску. - Зря Врас его положил. Не потребуется.

  Это не могло не радовать, но был еще один измучивший меня вопрос.

  - А средство для восстановления мужских сил?

  Варган задумался, прежде чем ответить:

  - Не уверен, что буду их тратить. - Я опасливо покосилась на него, и он охотно пояснил: - Вы мне не нравитесь в этом смысле. Абсолютно.

  Это его 'Абсолютно' подействовало на меня хуже, чем состав аптечки. Я и не знала, что злиться можно сильнее.

  - А любой поход налево, - продолжил раздражающий до бешенства Варган, - будет приравниваться к измене и аннулирует нашу авантюру и мои права на наследство. Словом, волноваться глупо.

  - Я не волнуюсь, я негодую. Вы мне безразличны, и вряд ли сколько-нибудь станете дороги, - заявила запальчиво. Вдохнула-выдохнула, уже хотела недобрым словом помянуть врача, как вдруг услышала лукавое:

  - То есть противозачаточные пилюли вы уже выбросили?

  - Н-не-е-ет, - градус запальчивости спал. Я ожидала ехидной поддевки, но Варган удивил.

  - Тогда вперед, избавьтесь от них! И от унылого выражения лица тоже.

  Я открыла рюкзак, выудила, освободила аптечку от ненужных пилюль и выдохнула.

  - Почему от унылого лица тоже? Потому что оно меня не красит? - Удивительно как не к месту во мне проснулось кокетство. Правда, бодрствовало оно буквально до следующих слов.

   - Потому что вы моя невеста и должны быть полны энтузиазма.

  Я поджала губы и отвернулась, чтобы в деталях продумать о том, с каким же наслаждением я когда-нибудь князя побью. Не подушкой, нет, чем-нибудь более увесистым и грозным. На мысленное и многократное воплощение мечты ушел без малого час, после которого я успокоилась и уже куда благосклоннее выслушала приказ.

  - Держитесь крепче, Орвей. Спускаемся.

  Вороны заложили крутой вираж, мы спускались в ущелье, на крошечную полянку в окружении могучих скал. Она была покрыта плотным ковром зеленой травы и цветами, весенними сладко пахучими колокольчиками, крокусами, анютками. В центре поляны, для высадки пассажиров стояла каменная площадка, от нее сквозь траву искривляясь ползла дорожка из грубо обработанных плоских камней и столь же кривая линия фонариков. Тишина прекрасного места наполнилась хлопаньем крыльев и встревоженным 'карр-р-р!', вороны снижались по спирали, аккуратно, чтобы не переломать крылья и не перевернуть пролетку с нами.

  - Тише-тише! - командовал степняк. - Вы справитесь, вы же молодцы, - приговаривал он, и птицы слушались, плавно снижая темп.

  Последний самый маленький виток, мягкое соприкосновение колес и земли, шорох, шепот: 'Молодцы'. Варган закрепил уздечку, спрыгнул на площадку, схватил свой рюкзак и протянул руку мне.

  - Дорогая невеста? - позвал очень вкрадчиво и тихо.

  Его взгляд горел, на губах играла мягкая улыбка. Князь был счастлив, точь-в-точь, как Бомо, который избавился от меня. То есть и этот ждет не дождется, когда я исчезну?

  Невольно шмыгнула носом и поджала губы.

  - Орвей, что опять?

  - Нас разве не должны были встретить? - спросила, чтобы хоть что-то сказать.

  - Мы опоздали на неделю и шестнадцать часов. Служители врат нам уже ничего не должны.

  - А поход будет засчитан?

  - Конечно! Необходимо только пройти сквозь скалу. - Князь подхватил мой рюкзак, стащил меня с пролетки и вручил казанок. - Идемте.

  Словно услышав нас, каменные стены впереди призывно засияли и образовали узкий проход. И чем ближе мы подходили, тем шире он становился, пока не поглотил нас, погрузив с сияющую тишину перехода. Шорох шагов стал приглушенным, скрип казанка едва различимым, и я впервые задумалась о том, что нам предстоит.

  - Варган, а что именно напоминает этот путь к святыне?

   - Вы читали, - беспечно ответил он.

  - Я попала на легенду. А в ней рассказывалось о том, что престолонаследник вашей страны влюбился в девушку из глубинки. И вопреки отцовской воле и обязательствам перед народом сбежал вместе с возлюбленной в лес Великих реликтов, а попали в Сакральное ущелье. Отравились ягодами, угодили в лапы хищников, спали на деревьях, ползли по болоту, отбивались от стервятников и огромных змей, а под конец пути угодили к разбойникам, где девушка без тени сомнений променяла почти короля на бандита-главаря. Далее автор в красках рассказал, как страдал несчастный...

  - Принц? - вопросил степняк.

   - Нет, главарь, - ответила я. - Потому что беременная героиня пожелала отправиться к маме через логово змей, гнезда стервятников, стойбище хищников и тучи комаров проживающих на болотах. Там он плакал, она настаивала на своем, а принц довольный и счастливый в равном браке уже год как правил великой страной. Далее была вода о том, как мудр и прозорлив был правитель Каргалл, который ввел закон о двадцати однодневном походе для влюбленных потомков великих семей. Именно поэтому я и спрашиваю, что именно напоминает этот путь к святыне.

  - Ничего хорошего. Вы могли догадаться по легенде, - ответил князь.

  - Поясните.

  - Мой народ считает, что супруги перед вступлением в брак должны и в горе и в радости проверить чувства друг друга, как принц и его неверная невеста. Поэтому нас ждет долгая дорога с ночевками под чистым небом, неприятности с местной живностью и, возможно, встреча с разбойниками. Словом все, чтобы я в высоко оценил вашу покладистость и домовитость, а вы мою храбрость и защиту.

  - Э-э-это не шутка? - Он издевательски улыбнулся, и меня окатило волной негодования. - Но я никогда...Я не хочу проверять вашу храбрость! Не так. Не под звездным небом в окружении хищников и кого-то там еще...

  - Конечно, вам бы понравилось взирать на мои потуги, из ложи королевской арены поединков, - ехидно ответил он.

  Я представила и согласилась:

  - Действительно! Арена в лучах закатного солнца, я с гроздью винограда в одной руке и лентами в другой. Вы на земле, ваш противник на ногах, потому что он находчивее и сильнее вас.

  - То есть я убит?

  - Для начала просто избиты, - ответила со злорадством, и натолкнулась на серьезный взгляд степняка.

  - Вот поэтому вы и отправитесь со мной. Чтобы вкусить все прелести боя за жизнь и любовь.

  - Не боитесь, что я вас под удар подставлю? - поинтересовалась я.

  - Не боитесь, что без меня вам не выжить? - вопросом на вопрос ответил он.

  Что-что?

  Мы вышли из светящегося перехода. Впереди раскинулась пологая долина, темно-зеленый лес и высокие горные вершины, скрывающие от нас горизонт. Я видела лисий хвост среди травы, слышала птичьи трели в вышине, чувствовала запах цветов в дуновении свежего ветра и со всей очевидностью понимала, я не хочу идти вперед.

  - Варган... Знаете, мне жизнь важнее чести. Я тут подумала, что без чести вполне проживу. Так что... можете во всеуслышание рассказать о падении Фиви, можете оклеветать и унизить меня. Я пошла.

  Развернулась, шагнула. Казанок от удара со скалой отозвался гулом, а я...

  - Уйти не получится. Мы уже за вратами. - Варган в последний момент не дал мне столкнуться с отвердевшим камнем. Подхватил под руки, криво улыбнулся. - К слову о чести, хорошо, если так. Теперь мы можем выкинуть ваш спальник и ночами наслаждаться обществом друг друга в моем.

  - Нет!

  Мой вопль спугнул лису, разогнал всех птиц и заставил ветер сменить направление. Сверху под стать моему настроению стал накрапывать дождь. Теперь и здесь на смену лету явилась пугливая слезливая осень.

  Вначале пришлось облачиться в куртку, затем потянуться за плащом, а после в высокой степени оценить и перчатки, и ботинки. Шипы на подошве позволяли не скользить по грязи и траве, а перчатки спасали мои пальчики от царапин и грязи, жаль только они не могли облегчить моей ноши. С каждым шагом рюкзак становился все тяжелей и тяжелей, казанок все неудобней, а степняк все дальше и дальше. Он шел легко, быстро, не сбиваясь с шага, в то время как я еле волочила ноги.

   Хотелось есть, хотелось пить, хотелось лечь и умереть под грузом усталости и гордости, что не позволила отдать степняку мой рюкзак. Предложи он понести его до слов о чести и совместной ночевке, я бы согласилась без возражений, но после... После у меня зародилась отчаянная мысль, что Варган назло выкинет рюкзак и мне придется делить с ним спальник. Несомненно, поразмыслив, я отринула этот страх, но все та же гордость не дала обратиться с просьбой к степняку.

  И вот теперь он совсем скрылся за стеной деревьев, я подумала о том, что выкинуть спальник было бы не плохо. А еще было бы неплохо выкинуть казанок, одеяло, сменную одежду и обувь. Сумка оттягивала плечи, давила к земле, заставляла спотыкаться на каждом шагу. После очередного такого спотыкания я чуть не упала в лужу, но меня подхватили. Или как это еще можно назвать, когда держат за шкирку, не позволяя упасть.

  - Варган, вы вернулись? Какое счастье. Не поверите, но я устала. А еще я передумала... - Сказала и всхлипнула, потерла нос дрожащей рукой. Казанок, растянул казалось все мышцы и жилы. Но я его не бросила. И пока степняк продолжал молчать и удерживать меня над лужей, я постаралась объяснить. - Простите за подозрительность, мне не стоило язвить.

  - Орвей? - раздалось глухое, почему-то из-за кустов.

  - Вы были правы, - продолжила я раскаяние. - Один спальник легче выбросить, чем тащить. А если бы мой рюкзак несли вы, я бы не так быстро выбилась из сил...

  - Орвей! - Меня мотнуло в сторону. Чудовищно неприятные ощущения, но я стерпела.

  - Что подтверждает ваш уму, заботу и... - капелька лести не помешала бы, для полного облегчения моего пути, но тут меня прервали.

   - Орвей, забудь о рюкзаке! Бросай его и немедленно ползи ко мне.

  Теперь мотнуло сильнее и пару раз, отчего мои зубы громко клацнули, а казанок визгливо скрипнул.

   - То есть... а как - к вам? Вы ведь там...вы меня держите? - прошептала скорее для себя. Потому что степняк стоял не сзади, он сидел в кустах, не сводя взгляда с пространства за моей спиной, потрошил свой рюкзак в поисках чего-то.

  - Орвей, живо!

  Неизвестно что меня подстегнуло, его ли тон, обеспокоенный взгляд или недовольный фырк за спиной. Громкий фырк, обдавший меня горячим потоком воздуха, от которого плащ стал сухим.

  - И в лужу не смотри, - посоветовал Варган, пока я деревянными пальцами, расстегивала ремни и избавлялась от рюкзака странно дергающего меня из стороны в сторону. - А теперь падай и ползи... Падай, я сказал!

  И не думала падать, я не горластая простолюдинка, чтобы возиться в грязи, я дочь графа, в будущем баронесса, я... Увидела в отражении огромную рогатую морду с красными глазами, которая жевала мой рюкзак, и с визгом перемахнула через лужу. Увязла в болоте на другом берегу, поскользнулась и кубарем улетела в кусты. В темноте наткнулась на Варгана, обхватила его руками и даже ногой, прижалась лбом к спине. До странного горячей спине, которая пахла мускусом и на ощупь была покрыта не тканью, а кожей, но это не важно. Он рядом и это главное теперь.

  - Как же мне страшно, как же мне страшно было...

  В ответ раздался смачный чавк.

  - Вы чавкаете, - нашла я необходимым заметить. - Подумала и поразилась: - Меня там чуть не съели, вытряхнули из рюкзака. А вы мало того, что не вступились, вы еще и обедаете, пока меня... меня...

  - Орвей, не те кусты, другие, - раздалось теперь уже сзади, и властная рука оторвал меня от... от кого-то нервно рыкнувшего под прицелом антикварного магострела. Едва ли не единственного уцелевшего, после того, как наш мир остался без магии.

  - Не смотри, - предупредил степняк.

  Я не смотрела, я правда не смотрела, зажмурилась до звездочек в глазах, но мне хватило осознания, что только что я прижималась к монстру размером с человеческий рост, горячему монстру, который ел!

  - А-а-а-а-а-а!

  Мне не стоило кричать, мне и спорить не стоило, но крик вырвался сам собой, против воли, против воспитания, против Варгана, который попытался мой крик перекрыть. Не успел, хотя непонятно, зачем спешил. Чавкающая зверюга не испугалась, всего лишь обиженно тявкнула. И тот тявк звонким эхом разлетелся по просторам леса и кого-то спугнул. Кого-то большого, несущегося и ревущего.

  Тявкающий монстр тот час бросил добычу и сбежал, по стволу дерева вверх. Я только хвост увидела, когда степняк выудил меня на серый свет, хмурого дня. Дождь закончился, правда, в небе еще грохотало, и грохоту этому вторил Варган, который оценив тактику тявкающего монстра, решил ей последовать.

  - Целое стадо рогачей! Орвей...ты... тебя! - Подсаживая меня на нижнюю ветку степняк пытался что-то донести, но грохот копыт или лап, треск деревьев и хруст обломанных веток не позволили ему, - ... тебя мало! - в итоге гаркнул он и вопросил: - Поняла?!

  - Всецело! - Я приняла наверх его рюкзак и казанок, который уцелел. - Попыталась заверить, что буду послушной, но не успела. Меня захватил вид несущихся быкообразных трехрогих гигантов, которые бежали глубь леса, сминая все на своем пути.

  - Варган? - позвала с тревогой, потому что под копытами громадин, превосходивших обычных быков вдвое, мало что оставалось. Трава, кусты, тонкие деревца, корни вековых деревьев и даже сами деревья безжалостно вытаптывались, отчего я четко увидела весь масштаб проблемы.

  - Нет, не Варган, это рогачи, дорогая, - ответил разъяренный степняк. Он отобрал у меня свой рюкзак и теперь подталкивал меня вверх, чтобы я быстрее перебралась на следующую ветку. - Ты только что своим криком напугала единственного охотника на этих громадин, и они теперь ни перед чем не остановятся, пока не затопчут его.

  - Но тогда зачем мы следуем за этим охотником?! - удивилась я ненормальной логике. - Не проще ли спрыгнуть вниз и убежать...

  - Потому что он старый и живой. И если он видит спасение наверху, то и мы его скоро увидим. А теперь лезь! Молча. И без возмущений.

  

  5.

  

  Лезть было тяжело. Скользкий ствол дерева не способствовал продвижению наверх, но страх быть затоптанной компенсировал этот недостаток. Я проворно цеплялась за густорастущие ветви, подтягивала свое и без того уставшее тело, шипела когда вода попадала под капюшон плаща и касалась шеи, но в общем-то молча и очень даже быстро преодолела почти четыре человеческих роста, когда стадо рогачей настигло наше дерево. Утробный рев сотряс округу и я в испуге разжала пальцы и шлепнулась на шею степняка, так что его голова оказалась меж моих ног.

  Шлеп!

  Ужас, стыд и феноменальное смущение затопили все мое существо от кончиков пальцев до макушки. В небе загрохотало. Раскаты грома прокатились с севера на юг, где-то в вышине с треском сверкнула молния. Повторный многоголосый рев рогачей огласил округу, но я его не слышала, слишком ошеломленная конфузным положением своего тела, я вцепилась холодными руками в ствол перед собой. С поразительной четкостью увидела разноцветные чешуйки коры, красных жуков древоточцев и даже мотыльков, что пытались слиться с корой, скрыв себя изменяющимся окрасом крыльев. В голове билась мысль: 'Умереть ли сейчас, или подождать пока сгорю со стыда?'

  - И дня не женаты, но ты уже села на мою шею, - глухо заметил степняк, даже не представляя в какое смятение привел меня. - Надеюсь, тебе понравилась ширина моих плеч. Или я ошибся, и ты хотела свернуть мне шею?

  Я не хотела, я действительно не хотела. И лучше бы я сразу упала и умерла, а не прибывала сейчас в состоянии физического и мысленного окоченения.

   Не дождавшись ответа, Варган похлопал меня по бедру и позвал:

  - Орвей, ты там жива?