Хорватия переписывает историю своих преступлений времен Холокоста
Менахем З. Розенсафт 11 октября 2017
Руководство небольшой еврейской общины в Хорватии, наряду с представителями сербского меньшинства страны, бойкотировало две последние, спонсируемые правительством церемонии памяти Холокоста — в 2016 и 2017 годах. Демонстрируя впечатляющую моральную твердость, они отказываются потворствовать историческому ревизионизму с отголосками отрицания Холокоста, целью которого является реабилитация усташей. Напомним, это хорватское фашистское движение во главе с националистическим диктатором Анте Павеличем, зверски расправившееся с сотнями тысяч сербов и десятками тысяч евреев во время Второй мировой войны.
Противостояние между хорватской еврейской общиной и хорватским правительством (обострившееся накануне празднования Дня независимости Хорватии и связанное с вопросом, как именно отмечать память жертв Холокоста в контексте реабилитации и прославления усташей) началось после прошедшего в марте 2016 года футбольного матча Израиль–Хорватия, когда хорватские болельщики кричали пресловутый лозунг усташей: «За дом спремни!» («За Родину готов!») в присутствии хорватского премьер‑министра, а он на это никак не реагировал.
Вскоре после матча премьер‑министр Тихомир Орескович выступил с заявлением, в котором сказал: «Правительство Хорватии и я лично осуждаем преступления режима усташей». Конечно, «воспрянувший из небытия режим усташей жестко осуждается, — сказал в то время д‑р Огнен Краус, президент Координационного комитета еврейских общин Хорватии. — Но это лавина, которая напоминает нам о том, как происходило нечто подобное в так называемом Независимом государстве Хорватия».
Президент Хорватии Колинда Грабар‑Китарович также осудила роль усташей в годы Катастрофы — еще во время своего визита в Израиль в 2015 году: «Я выражаю глубочайшее сожаление по поводу всех жертв Холокоста в Хорватии, погибших от рук коллаборационистского режима усташей во время Второй мировой войны», — сказала она в «Яд ва‑Шем» в Иерусалиме. Однако во время последующего визита в Канаду президент Грабар‑Китарович отправила миру совершенно другое послание, позируя с группой хорватских эмигрантов, держащих флаг с символом усташей. Она также вызвала недоумение, когда сообщила в радиоинтервью, что «обожает слушать» популярного хорватского певца, поэта‑песенника, который регулярно в своем творчестве прославляет усташей.
Даже определение, данное президентом Грабар‑Китарович режиму усташей как «коллаборационистскому режиму», нельзя назвать адекватным. Усташи сами инициировали жестокое и массовое убийство сербов, евреев и цыган в соответствии со своими идеологическими соображениями. Саул Фридлендер в своей книге «Нацистская Германия и евреи, 1939–1945. Годы истребления» писал: «Как только Павелич вернулся из итальянской ссылки и установил свой новый режим — смесь фашизма и благочестивого католицизма, немецкий посланник в Загребе Эдмунд фон Глейз‑Хорстенау сообщал, что “усташи сошли с ума”. Поглавник (“лидер”) начал крестовый поход против 2,2 млн православных сербов (из общей численности населения 6,7 млн), проживавших на территории Хорватии, и против 45 тыс. евреев страны, особенно в этнически смешанной Боснии. Католики‑усташи не возражали против мусульман или протестантов, но сербы и евреи должны были обратиться в католицизм, уйти или умереть». По словам историка Джонатана Штайнберга, «сербские и еврейские мужчины, женщины и дети буквально были зарублены до смерти. Целые деревни были снесены начисто, людей сгоняли в амбары, куда потом врывались усташи. В архиве МИД Италии собрана коллекция фотографий мясных ножей, крючков и топоров, использованных для убийства сербов. Есть фотографии сербских женщин с грудью, изрезанной перочинными ножами, мужчин с выколотыми глазами, кастрированных и изуродованных».
Вернемся к событиям сегодняшним. Были и другие факторы, способствовавшие решению еврейской общины не участвовать в церемонии в Ясеноваце в апреле 2016 года. Ранее в этом месяце министр культуры Златко Хасанбегович, сторонник экстремистских националистических хорватских взглядов, присутствовал на широко обсуждавшейся премьере документального фильма под названием «Ясеновац: Истина» режиссера Якова Седлара. В этом фильме утверждалось, что Ясеновац не был концентрационным лагерем, где усташи совершали геноцид в отношении евреев и сербов, скорее, это был мягкий трудовой лагерь, а число жертв Ясеноваца сильно преувеличено. Хасанбегович публично похвалил фильм, сказав: «Это лучший способ наконец пролить свет на ряд противоречивых мест в хорватской истории».
Резким контрастом к этому прозвучали слова израильского посла в Загребе Зины Калай‑Клейтман, которая также присутствовала на премьере и безоговорочно осудила фильм: «Поскольку я израильтянка и потомок семьи, пострадавшей от Холокоста, я хотела посмотреть и посмотрела этот фильм, который, на мой взгляд, очень избирательно показывает историю, пытается пересмотреть исторические факты и оскорбляет чувства людей, которые потеряли своих близких в Ясеноваце. Я также заметила попытку приуменьшить ужасную степень совершенных преступлений или, по крайней мере, проиллюстрировать их историческими событиями, которые к ним привели», — написала она в открытом письме.
В конце 2016 года крайне правые политические деятели и ветераны Сил обороны Хорватии 1990‑х годов открыли мемориальную доску в муниципалитете Ясеновац, где был повторен лозунг «За дом спремни!». Официальной причиной появления мемориальной доски было желание почтить память 11 бойцов из числа хорватских военных, погибших во время балканских войн 1990‑х годов. Хорватский журналист Воислав Макоко полемизирует с этим с исторической и моральной точки зрения. Он говорит, что установка мемориальной доски в городе Ясеновац «неприемлема» по ряду причин: «Во‑первых, неприемлемо возводить памятник с таким приветствием, потому что это приветствие усташей. Это публичное прославление внутреннего нацизма. Другая причина состоит в том, что это, конечно же, Ясеновац».
Хорватское правительство в тот момент не предприняло никаких действий по демонтажу мемориальной доски, а также не дезавуировало связанных с ее установкой многочисленных заявлений о том, что усташи — герои не худшие (если не лучшие), чем возглавляемые коммунистами антифашисты‑партизаны Второй мировой войны. Это привело к тому, что еврейская община бойкотировала официальную государственную церемонию Международного дня памяти жертв Холокоста 27 января 2017 года. «Если красная звезда (знак отличия партизан) и усташская U (знак отличия) одинаковы, то больше не о чем говорить», — объяснил доктор Краус.
В начале сентября Associated Press сообщило, что мемориальная доска в Ясеноваце наконец снята и премьер‑министр Хорватии Андрей Пленкович заявил, что лозунг на этой доске был неприемлем для него из‑за связи с режимом усташей. Однако, по словам представителя хорватской группы ветеранов, мемориальная доска просто перемещена в другое место. «Она будет размещена в другом месте в том виде, как есть, со всеми символами и знаками, — заявил Иван Фришич. — Никто не должен к ней прикасаться».
Мемориальная доска с националистическим лозунгом после того, как она была перенесена из Ясеноваца на новое место. 7 сентября 2017 Stringer / AFP / Getty Images
История Холокоста в большинстве оккупированных нацистами стран Европы хорошо известна, в значительной степени благодаря трудам историков, таких как Рауль Хилберг, Саул Фридлендер, Иеуда Бауэр и Давид Чезарани, а также крупным учреждениям, посвященным памяти и исследованию Холокоста, включая Американский мемориальный музей Холокоста в Вашингтоне, «Яд ва‑Шем» в Иерусалиме и Фонд Памяти Шоа в Париже. То же самое, однако, нельзя сказать об истории Холокоста на Балканах. Балканский геноцид во время Второй мировой войны сложнее описать, чем методичное уничтожение европейского еврейства со стороны нацистской Германии в других местах. Во многом это связано с тем, как отметил Давид Чезарани в своем монументальном труде «Окончательное решение: Судьба евреев 1933–1949 годов», что после расчленения Югославии в апреле 1941 года и вторжения в эту страну сил Оси, «около 40 тыс. евреев оказались в немецком вассальном государстве Хорватия; 15 тыс. в Сербии, которая была не более чем автономной областью под прямым германским правлением; около 16 тыс. в Бачке, территории, отошедшей к Венгрии; 8 тыс. в западной Македонии, оккупированной Болгарией; несколько тысяч в прибрежной полосе Хорватии под юрисдикцией Италии».
Следует отметить, что Независимое государство Хорватия, выделенное из Югославии в 1941 году, географически отличалось от нынешней Республики Хорватия, поскольку включало Боснию и Герцеговину, а также части Сербии и Словении, но не Далмацию, которая была передана Италии. 24 тыс. евреев жили на территории сегодняшней Республики Хорватия.
Любое исследование Холокоста на Балканах требует отдельного анализа каждого из регионов Югославии — того, что было до войны и что будет возобновлено после нее. Например, в Сербии немецкие солдаты осенью 1941 года убили от 4 до 5 тыс. евреев, а тысячи евреев, женщин и детей, а также цыган впоследствии были убиты в нацистском концентрационном лагере Саимиште (Семлин на немецком языке). В Македонии евреи были надлежащим образом переданы болгарским правительством немцам для депортации, что привело к почти полному уничтожению здешней общины. В Хорватии ужасный ход событий также имел свои особенности.
Кроме того, хотя Холокост в большинстве стран Европы, оккупированных нацистами или находившихся под влиянием нацистов, осуществлялся преимущественно самой нацистской Германией, хотя и с помощью и при участии граждан соответствующих стран, Хорватия находится в отдельной категории стран, наряду с фашистским режимом Иона Антонеску в Румынии. Геноцид в Независимом государстве Хорватия во главе с лидером и идеологом усташей Анте Павеличем осуществлялся не немцами, а хорватами без руководства или даже участия со стороны СС и других немецких частей. Между прочим, когда речь заходит о Хорватии, резонно употребление множественного числа «геноциды» вместо «геноцид», потому что усташи нацелились прежде всего на уничтожение сербов, наряду с евреями и цыганами. Согласно данным Американского мемориального музея Холокоста, «хорватские власти убили от 320 до 340 тыс. этнических сербов, живших в Хорватии и Боснии в период правления усташей; более 30 тыс. хорватских евреев были убиты либо в Хорватии, либо в Аушвице‑Биркенау». Усташи создали сеть «домашних» концентрационных лагерей, печально известных своей жестокостью и сравнимых с варварством немецких лагерей смерти. Самой известной была группа из пяти лагерей, носящих общее название Ясеновац, недалеко от Загреба, которую часто называют «Освенцим Балкан». Опять же, по данным Мемориального музея Холокоста в США, там были жестоко убиты где‑то между 77 и 99 тыс. сербов, евреев и цыган. Мемориальный комплекс Ясеновац приводит имена 83 145 сербов, евреев, цыган и антифашистов, которые погибли в этих лагерях. «Лагеря Ясеноваца были местом казни и могилой для более чем половины еврейских жертв во время существования [Независимого государства Хорватия] и для более чем трети евреев Загреба, исчезнувших в Холокосте в 1941–1945 годах», — писали историки Иво и Славко Гольдштейны в своем труде «Холокост в Хорватии». Тем не менее в течение большей части послевоенного периода общество очень мало было осведомлено и редко обсуждало Холокост в бывшей Югославии или в других местах на Балканах.
Руководители хорватской еврейской общины выразили недовольство тем, как история Ясеноваца представлена в постоянной экспозиции на месте лагеря. «Ясеновац показан там больше как транзитный и трудовой лагерь, — рассказал Джодже Санья Зорич‑Табакович, президент Исполнительного совета еврейской общины Загреба и представитель еврейского национального меньшинства в городе Загреб, Балканской сети расследований. — Согласно тому, что [отображается] и как оно представлено на выставке, это непохоже на место казни. На выставке нельзя увидеть фотографии убитых людей, но только тех, кто спас себя или был обменян [в рамках обмена заключенными] или выжил».
Фактически, как ревизионистский фильм Седлара, так и экспозиция в Ясеноваце искажают и отрицают фундаментальную истину: усташи совершили такие зверства, которые сегодня, несомненно, будет считаться геноцидом согласно международному праву.
Один из самых ранних споров в этом отношении произошел после того, как Хорватия объявила о своей независимости от Югославии в 1991 году, и стало известно, что ее первый президент, жесткий националист Франьо Туджман утверждает: общепринятое число еврейских жертв Холокоста сильно преувеличено. Туджман также озвучил многочисленные антисемитские оскорбления, в частности такие: «Еврей всегда еврей. Даже в лагерях они сохранили свои плохие качества: эгоизм, вероломство, подлость, лукавство и предательство». Туджман в конце концов извинился — по крайней мере дважды: в 1992 году в письме к президенту Всемирного еврейского конгресса Эдгару Бронфману и в следующем году в письме к Кенту Шинеру, президенту всемирного «Бней Брит».
Туджман фактически начал этап прославления усташей в качестве хорватских патриотов, а не преступников, утверждая, что фашистские и антифашистские хорваты заслуживают равного признания за свое служение стране. The New York Times в 1997 году отмечала: «Возможно, ни одна другая страна не действовала так открыто, как Хорватия, чтобы примириться со своим фашистским наследием. В то время как французы чествуют Движение сопротивления, которое часто затмевалось широкомасштабным сотрудничеством с режимом Виши, а австрийцы часто действуют так, как будто война вообще никогда не происходила, хорваты реабилитировали хорватских фашистских коллаборационистов, известных как усташи».
Несмотря на то что он воевал вместе с коммунистическими партизанами Тито, Туджман позвал бывших усташских чиновников на правительственные должности. Он также восстановил куну как хорватскую валюту, используя название денежной единицы, которая была национальной валютой лидера усташей Павелича. «Я, как и другие хорватские евреи, оскорблен этим решением, а также аргументами правительства, которые являются чушью, — сказал Иво Гольдштейн, историк‑медиевист из Загребского университета. — Это преступление и оскорбление сербов, евреев и тех хорватов, которые боролись против режима усташей».
Обеление усташей хорватским президентом возмутило многих хорватов, пострадавших от фашистского режима. «Вы не можете примирить жертв и мясников, — заявил доктор Краус, глава еврейской общины Загреба и Хорватии. — Никто не имеет права проводить такое примирение во имя тех, кто исчез».
Усташи не скрывали своего намерения убивать евреев и сербов из‑за их этнической принадлежности. Британский историк Рори Йоманс цитирует выступление лидера усташей Виктора Гутича на митинге 29 мая 1941 года: дескать, тот «опубликовал радикальные законы» для экономического уничтожения сербского населения, а «новые [законы] приведут к их полному уничтожению». Йоманс также цитирует министра иностранных дел Хорватии Младена Лорковича, который 27 июля 1941 года объявил, что миссия усташской Хорватии состоит в том, чтобы «очистить себя от всех тех стихийных бедствий нации, которые истощают здоровые силы в нашей стране. Это наши сербы и евреи». В том же духе профессор Александер Зейтц, о котором Йоманс говорит как об одном из ведущих социальных теоретиков усташей, сказал в речи в июне 1941 года, что «сербы и евреи не будут существовать, не будут и те, кто служил им, потому что наша хорватская армия и хорватские усташи гарантируют это».
Иво и Славко Гольдштейны подробно рассказали о последующем жестоком уничтожении хорватских евреев усташами в многочисленных концлагерях и лагерях смерти, особенно в Ясеноваце, назвав соответствующую главу своей книги «Апогей террора».
Американский мемориальный музей Холокоста описывает Ясеновац следующим образом: «Условия в лагерях Ясеновац были ужасающими. Заключенные получали минимальную пищу. Укрытие и санитарные помещения были совершенно неадекватными. Хуже того, охранники жестоко пытали, терроризировали и убивали заключенных по своему усмотрению». Историки не спорили об условиях в Ясеноваце или о его целях. Рауль Хилберг упомянул лагеря Ясеновац как «лагеря смерти», а Саул Фридлендер назвал Ясеновац «лагерем уничтожения».
Комментируя один из многочисленных инцидентов, связанных с минимизацией Холокоста и его прямым отрицанием, что в настоящее время, как представляется, происходит, Джодже Зорич‑Табакович сказал: «Я считаю, что это возмутительно на международном уровне. Уровень отрицания того, что происходило в Хорватии во Второй мировой войне, просто невероятен».
Здесь необходимо краткое отступление, чтобы рассмотреть кампанию во многих бывших коммунистических странах Восточной и Центральной Европы, стремящуюся поставить нацизм и коммунизм на один моральный уровень или даже изобразить сталинизм и различные постсталинистские штаммы коммунизма как худшие — большее зло, если хотите, — нежели нацизм. Ни в коем случае не отменяя угнетение и страдания, которым подвергалась большая часть населения в условиях коммунистических режимов, очевидно, что ни один коммунистический режим после Второй мировой войны в Европе не совершал и не пытался совершать геноцид. Безусловно, были широкомасштабные политически мотивированные тюремные заключения, далеко идущие лишения гражданских прав и прав человека и политически мотивированные убийства. Однако, как убедительно заявил Иеуда Бауэр в ответ на резолюцию Европейского парламента от 2009 года, определяющую 23 августа, годовщину подписания пакта о ненападении между нацистской Германией и СССР в 1939 году, в качестве даты для поминовения жертв обоих режимов, «надо сравнить это с убийством многих миллионов европейцев нацистским режимом и особенно с планируемым государством геноцидом евреев (Холокостом) в контексте нацистских преступлений в целом <…> это является искажением истории». Сравнение вызывает особенный интерес, поскольку Бауэр ясно дал понять: «определенное число» тех, кого преследовали коммунисты, «фактически было нацистскими коллаборационистами». Это, безусловно, имело место в Хорватии, где послевоенный режим Тито занимался крупномасштабным уничтожением усташей, но это было возмездием за преступления усташей во время их правления. Такие политически мотивированные эксцессы, какими бы ужасными они ни были, не могут даже сравниваться, не говоря уже об их приравнивании, с геноцидом, который усташи развязали в отношении сербов, евреев и цыган. «Конечно, нужно помнить о жертвах советского режима, — заключил Бауэр, — и есть все основания для назначения специальных мемориалов и мероприятий для этого. Но поставить два режима на один уровень и отдавать дань памяти жертвам различных преступлений одновременно совершенно неприемлемо».
Инициативы по прославлению нацистских коллаборационистов возникали и в других местах бывшей Югославии. В Сербии, несмотря на возражения со стороны еврейской общины Сербии, продолжаются судебные разбирательства, направленные на то, чтобы очистить имя Милана Недича, премьер‑министра оккупированной нацистами Сербии, «Квислинга», который активно сотрудничал в преследовании сербских евреев. «Реабилитация будет представлять собой девальвацию неоспоримых исторических фактов и оскорбление всех жертв и оставшихся в живых выживших. Сербия также пострадает от морального и политического ущерба, — объяснил в 2016 году член еврейской общины Белграда Харис Дойч. — Недич и его правительство были непосредственно вовлечены в захват еврейской недвижимости, а также в выявление и арест евреев в оккупированной Сербии, что подтверждает его роль в осуществлении Холокоста в Сербии».
В болгарской столице Софии правые экстремисты проводят ежегодный марш в честь антисемитски настроенного болгарского генерала, который возглавлял пронацистский Союз болгарских национальных легионов. Кроме того, в Болгарии ультранационалистическая антисемитская, антимусульманская, антицыганская и антитурецкая партия «Атака», получившая свое название от названия нацистской газеты Йозефа Геббельса «Дер Ангрифф» («Атака»), завоевывает места в парламенте на всех парламентских выборах с 2005 года. Руководитель «Атаки» Волен Сидеров, описанный в The New York Times как «бывший журналист, превратившийся в ксенофобного националиста», публично отказался от «так называемого Холокоста». В 2011 году болгарский Хельсинкский комитет осудил переиздание «экстремистских антисемитских и подстрекательских книг Сидерова» как «мерзость, которую нельзя игнорировать».
Еще один пример прославления антисемитов и фашистов эпохи Холокоста можно найти в Словакии, где ультранационалистическая «Котлеба» — Народная партия «Наша Словакия» (названная в честь ее лидера Мариана Котлебы, который носит нацистскую униформу) — выиграла 14 из 150 мест на парламентских выборах в 2016 году. Британско‑канадский журналист Том Николсон описал последователей Котлебы как «скинхедов, которые зигуют в общественных местах и проводят митинги в Братиславе, где собираются от 1500 до 2000 человек, кричащих о ненависти к беженцам и мигрантам с Ближнего Востока». Котлеба и другие крайне правые группы в Словакии активно продвигают реабилитацию Йозефа Тиссо, президента нацистской коллаборационистской Первой Словацкой Республики, который осуществил депортацию словацких евреев в нацистские лагеря смерти и был повешен в качестве военного преступника в 1947 году. В открытом письме к председателю словацкого парламента Народная партия «Наша Словакия» назвала Тиссо «мучеником суверенитета Словакии и защитником христианства против большевизма».
Прибалтийские государства и Украина также имели благоприятную почву для таких инициатив по реабилитации людей, принимавших участие в депортации и убийстве своих еврейских соседей. Такие инициативы включали, например, демонстрации, прославляющие доморощенные подразделения ваффен‑СС, переименование улиц в честь нацистских коллаборационистов.
В Венгрии будапештский Мемориал жертвам немецкой оккупации, во‑первых, закрывает глаза на депортацию 1944 года и последующее массовое убийство венгерских евреев; во‑вторых, изображает Венгрию в качестве жертвы нацизма, а не, как это было во время большей части Второй мировой войны, активного союзника нацистской Германии; в‑третьих, превращает всю венгерскую нацию в жертву чужого зла, совершенно игнорируя тот факт, что главным образом венгерские полицейские, а не немцы окружали евреев для депортации. В другом месте в венгерской столице музей под названием «Дом террора», открытый в 2002 году, фактически ставит нацизм на тот же моральный уровень и выставляет в том же свете, что и коммунистический режим после Второй мировой войны, приравнивая секретную полицию последнего к СС. При этом экспозиция «Дома террора» выделяет значительно больше места для коммунистических преступлений, чем для геноцида венгерских евреев во время Холокоста. Более того, музей делает все возможное, чтобы подчеркнуть еврейское происхождение некоторых из тех, кто считается ответственным за коммунистические преступления. Между тем неофашистская партия «Йоббик» стала непременным атрибутом на венгерской политической сцене, со своей жестокой антисемитской и антицыганской риторикой.
Попытки венгерского правительства переписать историю не прошли без последствий. В последние годы венгерскими официальными лицами были предприняты различные инициативы по реабилитации адмирала Миклоша Хорти, регента Венгрии и союзника Гитлера, при правлении которого около 440 тыс. венгерских евреев были депортированы в Освенцим в мае‑июле 1944 года. Это сопровождалось резкой критикой. В июне 2017 года, когда премьер‑министр Венгрии Виктор Орбан публично упомянул Хорти как «исключительного государственного деятеля», президент Всемирного еврейского конгресса Рональд С. Лаудер заявил, что «ужасы, которые адмирал Хорти навлек на еврейскую общину Венгрии, лишив их своих прав, а также его роль в депортации и убийстве сотен тысяч евреев никогда не могут быть оправданы».
Так, в более широком контексте, когда очевидна тревожная тенденция приуменьшать, если не полностью игнорировать преступления против человечества, совершенные местными нацистскими коллаборационистами — как отдельными лицами, так и движениями — в годы Холокоста, конфронтация хорватской еврейской общины с хорватскими властями приобретает особое значение. «Перелицовка» усташей в национальных героев имеет зловещие коннотации в стране и регионе, где этническая ненависть и борьба имели катастрофические последствия не только во время Второй мировой войны, но и в самое последнее время, во время балканских войн 1990‑х годов. Публикация в 2001 году книги Иво и Славко Гольдштейнов, тщательно изучивших Холокост в Хорватии, делает невозможным для хорватских властей отговариваться незнанием об ответственности усташей за геноцид сербов, евреев и цыган в период с 1941 по 1945 год. Действительно, эту книгу, которая была опубликована на английском языке в 2016‑м издательством Университета Питтсбурга в сотрудничестве с Американским мемориальным музеем Холокоста, необходимо читать во всех хорватских школах и во всех хорватских университетах. В то время когда правые политики и идеологи, подобные вышеупомянутому бывшему хорватскому министру культуры Златко Хасанбеговичу, становятся все более наглыми, если не откровенно бесстыдными, в своих попытках вычеркнуть преступления против человечности, совершенные усташами, из истории своего народа, хорватская еврейская община заслуживает уважения и международной поддержки. Такая поддержка должна приходить не только из международных еврейских организаций и других еврейских общин, а из учреждений и ведомств всего мира, которые посвящены сохранению памяти о Холокосте и других геноцидах. Эти небольшие и запоздалые шаги необходимы для предотвращения воссоздания ксенофобской среды, наполненной ненавистью, наличие которой как раз и позволило случиться Холокосту и другим геноцидам.