Вера Арямнова.  "ОЛОВЯННЫЙ БАТАЛЬОН. Книга о любви".  Стихи
Кострома, издательство "ДиАР", 2001 г. - 144 стр., ил. 5. Тираж 1000 экз.
ISBN 5-93645-005-8
Рисунки: Дмитрий Абросов
Фото: Владимир Лымарь
Оформление и оригинал-макет: Аркадий Пржиалковский  
Послесловие к книге: Владимир Леонович

 
Вместо предисловия:

* * *

Пунктир капели на снегу.
Зима, но солнце золотое
мне шепчет на ухо такое,
что я и вспомнить не могу...

Мой возраст клонится к зиме,
Мой позвоночник так негибок...
Я не прощу себе ошибок -
ни без ума, ни при уме.

Искусство выйти из зимы
я изучу. По всем приметам
после зимы не будет тьмы,
а будет вновь весна и лето!
2000

* * *

Мои стихи - мое спасенье.
Мой выход из невзгод любых.
От всех напастей  исцеленье.
Что бы я делала без них?!

И каждый будто тот солдатик:
и верен, и отважен он...
Стихи! Мои родные братья,
мой оловянный батальон.
1979 

Часть первая:  "ПЕРЕРАСТИ СЕБЯ"

 


ПРОЛОГ

Ярко светит, беспощадная,
и ведет звезда во мгле.
Но за вирши неэстрадные
кто согреет на земле?

Ищем дому, выйдя из дому,
Где живём бездомней псов.
В вое ветра ищем истину, 
и в чужой семье любовь.

Здравый смысл зовем копеечным.
Разве сладишь с нами тут?
Разве слепишь канареечный,
сердце греющий уют?

Лишь одно мы и умеем,
так живя на свете злом:
просто хлеб с любым поделим,
просто делимся теплом.
1989

В ДЕТСТВЕ

В крещенские морозы
луны слепящий шар.
Братишки в сенях босы,
и в двери - белый пар.

В окошко заглядишься, 
продувши пятачок,
и миру удивишься:
как бел да одинок...
1982

* * *

Снежные белые дали,
тёмные пятна лесов.
Лязг промороженной стали
из-под колёс поездов.

Топят в вагоне, а стужа
всё ж проникает слегка.
Как же, должно быть, снаружи
холод сжимает стога!

Там, где озябшие звезды
ночью нападали в снег,
там, где сковало морозом
русла остывших рек,

там, где простор и воля,
а горизонта нет, -
белое небо и белое поле
в белый сливаются свет.
1985

* * *

Когда ослабеет тело,
и ласки, и речи легки,
а в устье незримой реки
начнется движенье несмело
из небытия в бытие -
извечное и неслучайное,
почувствую тело своё
могучей и древней тайной,
чьи стенки настолько хрупки,
что кажется - миг ей сосчитан -
когда бы не близость руки,
ещё с моим телом слитой.
1984

* * *

Какая длинная прогулка
по  серым, вымокшим дорогам,
по незнакомым переулкам,
по улочкам, забытым Богом.
Какие старые крылечки,
по кровлям скачут капли звонко...

На пальце больше нет колечка,
а только след белеет тонкий.
1980

* * *

Я привыкла жить как странница -
от события к событию.
Между ними только пустошь,
только мерный звук шагов,
только частое дыхание -
губы запеклись в молчании!

Воля вольная, бескрайняя,
ни жилья, ни огоньков.

1984 

* * *

А город утром был похож на лес,
в безмолвии не шелохнувший веткой.
Зверьком глядел глазок с двери соседки,
и солнце осветило край небес.

Из крана на руки текла роса,
а облако лишь притворилось тюлем. 
И было счастье сладким, словно улей,
и далека осенняя гроза.
1981

* * *

Ах этот дом! Теплом пронизан весь.
Он праздник, приключившийся не с нами.
Он праздник, только не про нашу честь.
По злой причуде он другою занят.

Уют его разрушить мне легко.
Но  прячу эту тайну за словами.
Сквозь зеркала смотрю как сквозь стекло,
молчу о том, что там, за зеркалами.
1981

ДЕКАБРЬ

Зима взялась студить всерьёз.
Дохнула льдом - всё побелело.
На стёклах вышивал мороз,
я на узор глядела.

Переплетались завитки,
Блестели чьи-то слёзы
и ледяные лепестки,
и ледяные розы.

А на твоей руке кольцо
блеснуло тускло мне в лицо.
Зачем его надели?!

Сейчас ты выйдешь на крыльцо,
и обожжёт твое лицо 
холодный поцелуй метели...
1984

* * *

Любви опасные приметы
узнав - отпрянуть от лица. 
В любви так много тьмы и света,
И ей легко затмить при этом
Блеск обручального кольца.

У нас с тобой стальные нервы
и опыт прятать в стог иглу.
И не найдут её, наверное.
Мы можем продолжать игру.

Любовь придумывает злую
награду нам за ложь и страх:
чем больше мёда в поцелуе,
тем больше горечи в словах.
1981

СОН

Мы ехали с тобой верхом на лошади,
и тёмный бор сомкнулся впереди. 
И я была навек тобою брошена.
Просила я: боюсь, не уходи!..

За нами шла когда-то нерождённая
Малышка, девочка, родная наша дочь.
Глазами бешеными и огромными 
косила лошадь. И сгущалась ночь.

И были в кровь искусанными губы,
а кровь тепла и солона на вкус,
когда ты соскользнул тихонько с крупа,
и я тебе кричала в спину: трус!..

Но ты ушёл. И лошади не стало.
И я проснулась. Воздух ртом ловлю.
...У изголовья девочка стояла,
Не разглядев, что я уже не сплю.
1984

* * *

Пылали поздние цветы.
Огонь заката окна отражали.
И облака - большие дирижабли
недвижны были в царстве высоты.

Под этим небом - что печаль двоих?!
Спокоен воздух над зеркальной Камой.
И нет причин в усугубленьи драмы. 
И нет мне дела до измен твоих.

Подует ветер - облака летят
и по земле скользят неслышной тенью.
Когда прельстимся медью обретений,
богаче будем золотом утрат.
1985

* * * 

В тёмном небе созвездья горят,
Недоступные злобе и мщенью.
Повенчаем прощанье с прощеньем,
И пойдём, как всегда, наугад.

Нерасчётливый детский порыв
овладеет расчётливой мною.
и порвёт где-то в сердце нарыв,
и в душе облегчённо заноет.

Не люблю виноватых прощать.
Почему же до изнеможенья
сладко руки твои целовать?
Нет вины? Или нету прощенья?!
1985

РАЗЛУКА
1.
В день последний не останется
Никаких речей.
Лишь короткий миг беспамятства
На твоём плече.
2.
Тихая, угрюмая
вода стоит во рву.
Ни о чём не думаю,
просто так живу.

небо светло-серое,
как любимый взгляд.
Исступленно верую:
ты придёшь назад.
1985

ДОРОЖНЫЕ СТИХИ

1. Осенний пейзаж

Как небеса пронзительно пусты
над тёмным телом убранного поля.
Как зябко к рельсам тянутся кусты,
когда проходит мимо скорый поезд...

Вот здесь вращает стылая земля
сама себя под невесёлым небом,
покачивая сонные поля
с озимым, непроклюнувшимся хлебом.

2. Остановка в пути

И будет потом,
и есть сейчас,
и было так давно...
Поезд уйдёт из этих мест,
и ни души - сотни вёрст окрест,
и всё равно, что темно.

Когда догорит полоска зари,
здесь ветер, дикий и злой,
блуждает и воет, но этот вой
и эхо не повторит.
Ночь пролетит или сотня лет?
В холодной росе кусты,
и свет одинокий от той звезды,
которой, быть может, нет.
1980

НОВОГОДНИЕ СТИХИ

1. Сон

Все двери хлопали в дому,
и рассыпались сновиденья.
И кто-то любопытной тенью
встал к изголовью моему.

Открыл, хихикая, мешок, 
еще не зная, что подложит.
А я ждала, когда смешок 
его затухнет, изнеможет...

Открыла медленно глаза,
он отшатнулся, заметался,
исчез. А смех его остался,
меня бичуя, мне грозя.
1980

2. Попытка пойти в гости

И понести себя сквозь город,
перешагнув через порог
одной из множества дорог
к тому, кто был извечно дорог.

Прямую путая с кольцом,
кружась, себя не понимая,
домой вернусь с таким лицом,
что спросят там: ты кто такая?!
1981 

* * *
               "И не проси у Бога ничего"
		А.А. Ахматова

У бога нечего просить.
Была любовь и есть свобода,
и силы - пережить невзгоды.
и снова есть о ком грустить.

У Бога нечего просить.
есть губы,  чтобы улыбаться,
и смех вернётся, чтоб смеяться,
и есть кому меня смешить.

У Бога нечего просить.
Жизнь дарит день и с ним прозренье,
друзей, умеющих простить
за все былые прегрешенья.

У Бога нечего просить.
А если всё же нечем жить,
есть совесть, чтоб молчать об этом,
и белый свет звать белым светом.

У Бога нечего просить.
1981

* * *
Как странно возвратиться
на сто веков назад,
и на окно молиться,
где всё ещё не спят.
И там, не зная воли
усилий над собой,
расплачиваться болью
за нынешний покой.

Уменья с сердцем сладить
тогда ещё не знать.
Себя увидеть слабой,
какой не вышло стать.

И, сердце укрощая
дрожащею рукой,
там, всё себе прощая,
сквозь ночь идти домой.

Домой, где скоро утро,
за ночью, что пуста,
безжалостно и мудро
вернёт всё на места.
1980

ВСТРЕЧА

Но дважды такому не сбыться!
Я в эту густую пшеницу
пальцы свои запускала.
Я в этих серых озёрах 
купалась и воду пила.
В нежнейшей траве засыпала,
когда уже рассветало...
И жизнь моя рядом дышала.
Любимою я была.
1985

* * *

Смеюсь: беды мне было мало!
Беды длиной в десяток лет.
Я вновь собой с тобою стала,
собой, - которой больше нет.

Напуганный вчерашним словом,
я знала: так тому и быть! -
опять уйдешь к пустоголовым
их нежить, холить и любить.

Иди, мой свет, мне свет не засти.
А я тебе поплачу вслед -
умельцу бесподобной страсти,
что в полночь есть, а утром нет.
1985

* * *

Страна декабря темна.
Солнце не всходит красное.
Душа как подкидыш грустна.
А тело ликует и празднует.

К чему лихорадка и пыл?
Из худа добра не выйдет.
Он раньше меня не любил.
Теперь, может быть, ненавидит. 
1983

* * *

Нам под одною крышей не тесно.
Ты бестелесен, и я бестелесна. 

Оба свободные, бродим по краю
плоского, тусклого, круглого рая.

Бродим, не слышим шёпот в тиши:
он - без души! она - без души.
1984

* * *

Какие странные настали времена.
Луна и днём не сходит с небосвода.
И веет холодом от белого окна.
Ещё сильнее холодит свобода.

Но мне привычен этот дар и крест.
Пошёл? Иди. Я провожу улыбкой.
Светла улыбка и спокоен жест
в ответ на взгляд - беспомощный и зыбкий.

Да здравствует пустой прохладный дом!
Да здравствует всё то, что мне сказали.
Как скоро счастье обернулось сном...
Но долго будет нежить и печалить.
1984

* * *

В этом доме счастья нет,
здесь живётся нелегко.
за окном туман и снег,
птичье молоко.

По ту сторону стекла
белизна и тишь.
Скатерть снежная бела
на раздолье крыш.

Не встречая, целовать,
не целуя, провожать,
улыбаться вслед...

Злую весть в руках держать,
да из рамки вынимать
дорогой портрет.
1981

ТРИ МОНОЛОГА  
1
Запах погибели даже приятный -
спелого яблока райского сада.
В сад никогда не попасть обратно.
Впрочем, мне вовсе туда не надо.

Уж опостылели райские кущи,
змей-искуситель, - сообщник глупый.
Мрак на земле холодней и гуще.
Солоны слезы - узнали губы.

Я бы в раю их не знала вкуса.
Я ничего бы в раю не знала.
Бог, он как мог, берег от искуса...
Только ЕГО ДОБРОТЫ МНЕ МАЛО!..

Знаю, Адам - дефективный ребенок.
Но от него не спрячу лица.
Знаю, наплачусь - со всхлипом, со стоном,
я, обманувшая разум Творца.
2
Теперь мне шкуры добывать 
и на земле весь век трудиться.
Как ночью с Евой сладко спать!
Что - рай?!.. Он с Евой не сравнится.

Земля вполне мне по плечу.
Мне нравится, что я - мужчина.
Я буду жить, как захочу.
А Ева...пусть родит мне сына!
3
Ну вот и семя на земле. 
Пускай живет в добре и зле,
рассечено наполовину,
чтоб верить, помнить и страдать,
рожать, творить и умирать
от братского удара в спину.

1986 

* * *

По небу облака - как будто кони!
Над городом смятенным пронеслось
глухое ржание - ворчанье первых гроз.
Был принят дождик в площади-ладони.

Он яростно смывал и пыль, и грязь,
в сплошной поток над городом сливался,
Венецию представить мне старался,
которая приснилась только раз...

И я брела по водам не спеша,
совсем не выбирая, где посуше.
Дождь целовался, лез настырно в душу,
и радовалась дурочка-душа.
1981 

* * *

Как ласкова январская погода,
как будто сроду к нам была добра.
Читать стихи, петь песни до утра,
по жизни плыть как будто по воде,
плыть по воде и не бояться воду,
не быть одной - нисколько и нигде.
А как меня волнует милый взгляд.
Он пленник - взгляд - 
           беспомощный и властный.
О путь любви - 
           и грозный, и прекрасный,
и я обречена - мне не свернуть... 
И не любить любимого нельзя,
ведь он сегодня озорной и нежный.
и ветер тоже озорной и нежный,
и сладко ощутить его касанье
по тротуарам медленно скользя
в столице, нежно названной Казанью.
1985

ПРАЗДНИК 

Прошелестел надеждами, и стих...
Ты - праздник, вот и вся твоя вина,
которая искуплена сполна
весёлым счастьем - я в руках твоих.

А далее осталось вспоминать, 
на будни наступая без разбору,
на мшистую и топкую их свору,
как сладко праздник в губы целовать!
1981

          Писателю Руслану Галимову
* * *

Вновь пройдена какая-то ступень. 
Презрев влиянье черных арабесок,
по городу иду как бы по лесу,
в себя вбирая свет его и тень.

Спокоен город, город тих и пуст,
и не осталось крошечной приметы
от буйного и молодого ветра,
вот разве на деревьях почек хруст...

Мне не печально! Уголок стола,
перо и вечер будут неизменно.
Я напишу светло и откровенно,
какой глоток горячий жизнь дала.

Я напишу, что жизнь светла, и снова
поверю магии написанного слова!
1981

РОМАНС 

Моя печаль - о невозможность
вернуться в прошлое на час.
Какое, Боже, бездорожье
свело и развело там нас?

Твоих дорог незавершенность,
где ненадежен каждый стык...
Непроходимость, предрешенность,
неверный свет дорог моих.

Но я вовеки не узнала,
когда бы ровен был мой путь,
как больно, в ночь идя с вокзала,
как сладко, в ночь идя с вокзала,
всей грудью воздуха вдохнуть!

СПАСИБО ВАМ

Спасибо вам, что я от Вас завишу.
Благословляю ваше притяженье,
благословляю каждое движенье,
которое и чувствую, и слышу.

Не дайте мне понять своей любовью,
что я уже сегодня Вас достойна,
любите не меня - ну что Вам стоит?
Воспитывайте горечью и болью.

Чтоб было из себя куда тянуться,
чтоб не дышать, волнуясь и любя,
чтоб нелюбимую, перерастать себя.
в себе, любимой, чтоб не захлебнуться.
1984

УТЕШЕНИЕ

В доме запахло резко и странно:
валерианой...
Корень, таблетки, капли пахучие...
Лучше Вам?.. лучше Вам.
Чуточку лучше Вам.
Просто устали вы чуточку жить.
Это не стыдно, это печально.
нервы крепчайшими были сначала.
надо прилечь и торшер потушить,
и позабыть про то и про это.
Можете взять одну сигарету...

Вы расшатали свои основы,
Вы не щадили нервов тугих.
просто честнее других Вы были,
горше страдали, сильней любили,
просто Вы были счастливей других.
1986

* * *

Пускай порой жестокой болью платим,
но целый мир бедой своей не мерь.
Ведь мир, взгляни, по-брейгелевски внятен.
И добр, и прост. И ты ему поверь.
1986

* * *

Часы роняют звук. Мгновенья как столетья.
мой друг, остановись, и счастлив будь в любом.
Мы веруем в любовь, мы ссоримся как дети,
и кажется, порой не ведаем о том,
что с миром кровна связь, что с миром мы едины.
Всё остальное вздор, повтор и суета,
что надобно птенца, щенка любить как сына,
что наша жизнь чиста, светла и коротка.
Ты счастлив. коль тебе знакомы чувства эти,
когда так сладко жить, так просто умереть,
и чувствуешь своё родство со всем на свете:
ты - в мире, мир - в тебе, и не о чем жалеть!
1987

* * *

Синий вечер, даль небес,
воздух горек и прохладен.
Заверяю всем, что есть:
этот час мной не украден.

Бьётся в окна мотылек...
незнаком мне, и не надо -
грех раскаянья. Высок
свод небес над сводом сада.

А когда своё возьмет
час расплаты за грехи,
к вам раскаянье придёт, 
а ко мне придут - стихи.
1981


КАРТИНА В СТИЛЕ ВАТТО

А жизнь летела как воздушный шарик...
И приходил ко мне по вечерам
живой, влюбленный и смущенный парень
и руку подносил мою к губам.

И мы вдвоем кружились в тихом вальсе,
но почему-то все казались мне
фарфоровыми собственные пальцы
в его горячей, смуглой пятерне.

Садилось солнце красное за дом,
и под лучом герань привычно млела...
Душа молчала. не было ей дела,
как механически танцует тело
в пространстве комнат - темном и пустом.
1984г.