Аннотация: Опубликовано в альманахе "День и Ночь" (2019 г, 4-й номер и на паре литсайтов)
Вечность назад (лет 9-10, на самом деле) Сергей Кузнечихин (красноярский поэт и писатель, если вдруг кто не знает) спросил, можно опубликовать моё стихо "Про это" в антологии "Свойства страсти"? Не задумываясь, согласилась - степень доверия к Сергею у меня большая и давняя. В 2010-м книга вышла... тиражом 50 экз, и я её не увидела. Как написал Сергей "Мы с Мариной Саввиных сбросились и издали за свой счёт".
А нынче случилось переиздание. Тираж опять невелик - 150 экз, 105 авторов, стихотворений значительно больше (само издание более 200 страниц). Теперь, как следует из выходных данных, издание получило поддержку Красноярского представительства СРП.
И вот что любопытно: прочла книгу, не отрываясь. До сих этим фактом удивлена. Уже давно больше одного стихотворения зараз в меня... не лезет. И это не с тем замечательным чувством, которым когда-то поделился со мной читатель-почитатель: "Стихи в книге должны публиковаться каждое на отдельной странице. Ведь в каждом есть Загадка. Вокруг неё должно быть Пространство, чтобы человек без помех следующего текста, прыгающего в глаза мог обдумать её, пережить...". Нет, у меня это, увы, от усталости к рифмованной речи. Заметила, у многих поэтов она когда-то наступает.
"Можно, я Вам свои стихи почитаю?" - "Лучше побейте меня!"
Это думает (или говорит) не читатель, чуждый поэзии, а человек, посвятивший свою жизнь стихосложению! Но о сем казусе упоминаю лишь для того, чтобы сказать убедительней: в книге "Свойства страсти" было нечто, сменившее усталость на любопытство. Почему оно не угасло до конца книги?
Может быть потому, что о свойствах страсти говорит высокая лирическая героиня Анны Ахматовой и зэк Бориса Камаянова? Говорит волчица и женщина... Разная женщина: девица и блудница, говорит нимфа и козлоногая, замужняя и одинокая, разлучница и "брошенка", жена и любовница, женщина с "высокими моральными устоями" и опять же зэчка, выходящая замуж на нарах за такую же заключённую.
Авторов-мужчин не меньше, чем женщин, они тоже по-разному переживают страсть и говорят о ней по-разному. ("Я войду в твоё тело грешное, Как заходит мужик в кабак..." (Вениамин Блаженных). "Королева, - скажу ей, - измаялся. Как служить тебе, дух мой и плоть? Скажет: шлюха я... Что ты уставился? Поцелуй мою руку, Господь" (Геннадий Жуков). "Из платья, словно из шатра, И не бывает слаще мига, Когда сдаюсь я до утра в твоё пленительное иго" (Александр Ёлтышев). "И убогим посмешищем Я куда-то кричу: Я хочу эту женщину, словно смерти, хочу!" (Николай Игнатенко). "Да, страсть такая, что в глазах темно! Но ночь минует, лёгкая, как птица... А я-то думал, что любовь вино, Которым можно навсегда упиться" (Дм. Кедрин). "- Ну куда ты, сраный, полупьяный? Старый пень, что у тебя в мозгу? - Я без этой женщины туманной, Как без сердца, выжить не могу" (Вадим Ковда)...
Объединяет все тексты одно: отсутствие ханжества. А вот откровенность, искренность порой шокируют, они зашкаливают и... побеждают. Принимаешь всё, как есть, и понимаешь: так и должно быть, так и есть, вернее. Есть, всё есть: и неприятие физического слияния людей и животных (Михаил Зенкевич "Видел я, как от напрягшейся крови, Яростно вскинув трясущийся пах, Звякнув железом заросшим в ноздрях, Ринулся бык к приведённой корове") до абсолютно бесстыдного стихотворения Валерия Брюсова "Когда ты сядешь на горшок, Мечты моей царица...". Но физическая страсть часто слита с душевной любовью, "когда души и тела вечно мало, когда иконы пишутся с лица" (Алексей Васильев), и тут строк, пронзающих читателя насквозь, предостаточно. Можно и тут долго цитировать строки из стихов мужчин и женщин, но процитирую лишь одно, имея в виду все тексты, включенные в антологию: "Это - труд. Это - пот. Это память. Это Текст. Это вязь Фаберже. Это вечно. Не рухнет, не канет. Это - равновелико душе" (Вера Арямнова).
P.S. Вот так скромненько), цитатой из своего стихотворения, закончила свой отзыв об антологии с ярким названием: "Свойства страсти". Когда, получив посылку увидела его, ахнула! Я же забыла к нынешнему дню, как оно начиналось, когда народилось. И давно уже это стихо выглядит вполне "прилично", я переделала его когда-то, а этот вариант забыла! Теперь пришлось вспомнить. Ну так ладно, по прочтении всей антологии он уже не кажется из ряда вон... Да и когда рождала это стихо, тоже не было стеснения, смущения. Ибо была молода. Теперь утешаюсь тем, что лежит моё самое нескромное стихо между стихотвореньями любимых мною поэтов Михаилом Анищенко и каторжанки Анны Барковой. И хорошо лежит, между прочим.