Арсентьев Александр Юрьевич : другие произведения.

Морф

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сижу за решеткой в темнице сырой. Пишу мемуары с мечом над головой. Меня попросили описать события, участником которых я был. Причем сказали, что не будут подвергать цензу. Конечно я им не верю. Но все мои товарищи погибли, пойманы или в бегах. Никому мои жалкие вирши не сделают худо. А для меня хоть какое-то развлечение. Благодаря своим связям смог договориться, чтобы написанное сохранялось на страницу этого юного писателя. Никто его все равно не читает, поэтому никакой опасности опять же нет. Начнем, пожалуй... Я Алекс Кромов и это моя история. Без сантиментов и прекрас. Если кто-то набредет на эту страницу...Оставьте комментарий. Все-таки хочется запомниться как самым лучшим вором и головорезом, спасшим Галактику, а не писателем с самыми высокими продажами, но с самым худшим стилем изложения.
  Я никогда не знал чего на самом деле хочу. Часто я, словно неразумное животное в поисках еды, метался по лугу жизни. Жевал траву, что подсовывали мне обстоятельства, считая, что это и есть истинное удовольствие. Быть скотом, пастись все время в одном месте, топтаться в очерченном привязью круге, не мечтая о большем, не видя, что вне этого мирка есть целые вселенные для моего развития. Тысячи тысяч вариантов. Миллиарды возможностей для жизни и еще больше для смерти. Трагические свершения, героические подвиги, истинно-глубокие и мерзкие предательства. Разврат, возвышение, подвиги и злодейства - все это собрано там, за оградой моего мирка, который я не в состоянии покинуть. Был. До того момента, когда несчастный случай на орбите моей планеты привел к крушению всего мироздания.
  Жизнь для меня всегда была монотонной и скучной. Школу, колледж и институт за меня выбрали родители. Они же нашли мне работу. Вы должны понять, что все было расписано заранее. Не было никаких неожиданностей, сюрпризов и резких поворотов в моем болоте расписанного другими здравомыслия. Я понимал, что так жить нельзя, что развитие путь истинного человека, но мне было лень. В свои двадцать пять лет, когда я закончил институт у меня не было ни друзей, ни женщины, ни любимого дела. Лишь работа в офисе, "престижная и ответственная", на деле ставшая шести часовой пыткой скукой, обернувшая мой и без того спящий всю жизнь разум. О, я не жалюсь, не подумайте. Меня все устраивало в тот момент, как может устраивать корову жизнь на выпасе. В целом я не могу сказать, что мне жилось плохо. Работа - дом - работа. ПО выходным с отцом в баньку на нашем участке. Я ничего не мог с этим поделать. Слишком уж был прикован к своим родителям.
  Как-то получается слишком сумбурно я считаю. Я думал, что начну вам рассказывать все с описания собственной жизни, но более подробно. Видимо моя жизнь была настолько неинтересной, что все ее описание уложилось в один абзац. Словами я пока чувства выражать не научился, но хочу вам рассказать о своей семье больше. О том, как я близок был с отцом, что он обучил меня всяким премудростям с девушками, отдал на рукопашный бой, а мать научила готовить и привила любовь к чистоте и аккуратности. Я может и стал бы идеальным мужем -любящим, работящим, педантичным и красивым. Только не было любви в моей жизни. Знакомые по учебе и работе заводили романы, встречались, женились и расставались, только я один, словно заговоренный от стрел маленького Купидона был лишен этих чувственных удовольствий. Мне оставалось лишь кружить головы бедным девушкам, чтобы заниматься вульгарным сексом. На моих прогулках с отцом я часто говорил с ним о таких вещах. Об этом болоте безысходности. Отвечая мне, он часто улыбался и говорил, что придет и мое время. Что он и мать были абсолютно такими же.
  Давайте все же перейдем к основному.
  Я не знаю, что я сейчас пишу. Отчет или дневник, но я уверен, что написанное мной не пропадет, а будет доставлено адресату. Они исполнят мою просьбу, я уверен.
  Итак, давайте вернемся к самому началу. К тому роковому дню, когда у челнока, зависшего над Землей произошел сбой в энергоядре.
  Тот день мне запомнится на всю жизнь. Вечер 14 октября 2017 года.
  С самого утра стоял плотный и густой туман, который можно было черпать ложками. Никогда в жизни не видел такой красоты. В те дни меня часто начинала хватать в свои не отпускающие объятия депрессия. Осенняя хандра по светлому лету, когда не хватает солнца, ярких красок и тепла. По сырой влажности в воздухе и запахе свежести, можно было догадаться о дожде, что скоро прольется на нашу уставшую от жизни землю. Может это сейчас мои воспоминания играют со мной злую шутку, подсовывая мне эти картинки. Туман мог быть и не таким плотным. а душевная травма не такой сильной. Мне хотелось , чтобы это было так. Я вышел из подъезда на работу, продираясь сквозь этот вязкий дым, коим решили боги окурить наш город. Воистину видимость была практически на нуле. В трех-четырех метрах невозможно было определить что творится. Где-то на уровне подсознания мне казалось, что сегодня объявлен выходной день в связи с погодой. Я бы рад был не пойти, но вбитая родителями дурацкая ответственность двигала меня вперед. До работы было минут пятнадцать шагом, поэтому я не особо волновался за свои опоздания.
  Во что же я был одет? Никак не могу вспомнить. Видимо это не так важно.
  Придя к дверям родного офиса я удивился. Они были открыты. Не нараспашку, но приоткрыты так, чтобы видеть кусочек пропускного пункта. Я потянул дверь на себя, она туго поддалась и вошел в залитое светом помещение. Туман, словно живой не хотел меня отпускать.
  - Доброе утро, Александр Денисыч, - сказал мне охранник, сидящий в стеклянной будке справа от входа. - Как всегда, самые первые?
  - Ага, Вить. Хватит мне уже выкать, - я улыбаюсь ему, протягивая документ.
  - Привычка, хоть убей, - он возвращает мне пропуск и улыбку. Теперь я вспомнил его лицо. Лет сорока, начинающий седеть, слегка полноватый от сидячей работы, но не потерявший былой формы. Лицом он был словно добрый дядюшка, приехавший погостить.
  Думаю, что описание офиса вас вряд ли заинтересует. Ничего примечательного, обычная комната с тремя компьютерами. Этаж седьмой в офисном комплексе, за окном все тот же туман. Теперь я уверен, что это никак не связано с творящимся на орбите хаосом.
  Я начал читать. В целом я всегда читаю на работе. Моя задача - следить, чтобы два парня - рекламиста смогли придумать не полную ересь, но что-то подходящее той рекламе, что заказывают нашей фирме..
  Я не особо приспособлен для словоблудия. Поэтому не удивляйтесь, если я не буду описывать все красочно и пафосно. Я пишу лишь то, о чем вспоминаю.
  Обед. Сегодня работы нет, так что мы втроем идем до столовой, где Иван и Петр продолжают спор по поводу вариативности изменения времени.
  - Да с чего ты решил, что время линейно? - возмущенно спрашивает Иван - долговязый и лопоухий с толстыми очками он походил на типичного школьного ботаника. Почему я помню этот вопрос, но не помню ответ или как выглядит Петр? Память мне подсказывает мне что-то необходимое?
  Обед закончился и мы возвращаемся обратно в офис. Парни решают поиграть в какую-то стрелялку по сети, я же решил прогуляться по кабинетам, принадлежащим нашей фирме.
  
  Свой родной дом и свою старую работу я вспоминаю с грустью. Конечно, моя жизнь после сегодняшнего вечера изменится, я больше не смогу вернуться домой, а так же потеряюсь где-то в пространстве и времени. Хотя и это тоже не так важно, как маленькие моменты того быта, серых и одинаковых будней, идущих вместе со мной. Обычные люди, обычная еда, обстановка, мысли. Все донельзя предсказуемое и заурядное настолько, что мне казалось: я проживаю всего лишь один день, но много раз. Наверное слишком я часто заостряю на этом внимание? Но вы должны меня понять.
  Вернемся к прогулке по кабинетам. Хочу вам показать один важный для меня момент. Там в офисе была одна девушка, чье лицо для меня сейчас всего лишь размытое пятно на фоне пустоты. Она давно превратилась в моем сознании в угасающее представление женщины, что мне пришлась по нраву. В которую я чуть не влюбился. Если ее лицо для меня секрет, стертый игривым подсознанием, то фигуру я помню как собирательный образ моего идеала. В будущем это может быть важно, а может и нет. Так или иначе ростом она была на голову ниже, с широкими, мускулистыми бедрами, вечно молодой слегка загорелой кожей и с крепкой грудью, что помещалась мне в ладонь. Размытый образ. Лишь одна ходячая эмоция, а не человек для меня нынешнего. Так или иначе я решил в тот волшебный туманный день - "А пошло оно все к черту!" Туман скрыл мою апатию, он сковал внутренние страхи и позволил моему эго вырваться наружу.
  - Привет, Дикарка! - Я подошел к ней. Сейчас, прикрыв глаза я могу вспомнить ее тогдашний взгляд. Вопросительно-ждущий. Я ведь был ей интересен. Глава "креативщиков", как они называли меня между собой в бухгалтерии. В тот момент она была одна и смотрела что-то на компьютере.
  - Привет, - пауза. - Дикарь.
  Она мне улыбается, а я начинаю разговор. Дикарь и Дикарка, история, придуманная только-что. О любви двух сердец, потерявшихся в тумане. И что они блуждали друг рядом с другом много дней и месяцев, но именно сегодня, когда этот серый туман из их сердец тяжелым и мутным одеялом укрыл землю, они увидели свет любви, мерцающий в их глазах. Она покраснела. Как могут краснеть влюбленные женщины? Мило, застенчиво и приятно. Видимо было что-то такое в моих словах, что заставило ее поверить в их серьезность.
  - Алекс, прекрати, ты меня смущаешь! - Она провела своей рукой по моему животу, на секунду задержав руку на поясе. Взгляд. Ох это взгляд! Подобно силе игорной лихорадки он бил лучами эмоций в мое открытое для них сердце. Я чувствовал это влечение, не страсть, но силу двух сердец. Неужели это оно? То самое чувство, что обещал мне отец. Любовь?
  Но тут нас прервали. Я ушел, попросив ее ждать меня после работы.
  
  Опять я рву спираль событий, чтобы ускорить свой рассказ.
  
  По окончании рабочего дня я подождал мою милую Дикарку. Двадцатипятилетний девственник, не познавший сладости плотской любви с любимой женщиной. Я волновался как студент, идущий на первое свидание. Может это оно и было?
  - Саш, привет. - Она замерла напротив меня, одетая в плащ поверх офисного костюма.
  
  
   Что в тот момент происходило на орбите? Я думаю вам интересно. Зачем оставлять загадку на будущее, не проще ли раскрыть ее сразу, а не в тот момент, когда я сам все узнаю? Я улыбаюсь вам со страницы носителя, используемого вами. Что может быть слаще недомолвок и секретов? Того чувства, когда бродя в темном лесу, идя от одного огонька к другому, блуждая среди огромных светлячков, задавшихся целью вас запутать в этом огромном и темном массиве, в итоге выйти к долгожданной стоянке и своими глазами узреть полную картину произошедших событий. Чувство, когда пазл сходится. Когда сложная, запутанная загадка решается. Что сейчас я пишу, отчет или дневник? Здесь не будет вступлений. "Дорогой дневник, сегодня я покинул нашу Землю..." Такого я вам не расскажу. Вы должны узнать всю правду, что скрывали от вас многие столетия. Только я вряд ли все это переживу. Здесь не будет счастливого конца.
  
  
  Мы вместе выходим на улицу.
  - Туман рассеялся, - говорит она, запахиваясь в свой темно-серый плащ. Смотрит по сторонам. Я обращаю внимание на мужчину с собачкой, запах ее прелестных духов и звуки вечернего города.
  - Мы же увидели друг друга. - Я беру ее за руку. Она не сопротивляется. Этот день явно написал начинающий Создатель, падкий на романтические сюжеты. Зачем я начал эту бессмысленную игру? Вдруг ничего не выйдет? Почему я думаю о расставании в такой момент?
  - Дикарь, проводишь меня домой? Начинается дождь. - Она смотри куда-то в сторону и говорит тише обычного. Я взглянул на небо, на темные тучи облаков и ответил:
  - Конечно. Мы живем в опасное время, когда молодым и прелестным девушкам не стоит ходить без мужчины рядом.
  
  И мы пошли. Держась за руки, как школьники на прогулке. Болтали ни о чем, рассказывали смешные истории, случаи, шутки. Оказалось, что она живет недалеко с родителями, так же как и я. Что отец уехал на заработки, а мать сейчас работает в сутки дежурным врачом. Она рассказывает о том, что "заметила" меня давно и все ждала того момента. Этого момента. Когда мы сможем прогуляться вот так просто. Вернуть давно забытое ощущение и чувство горячего огня в сердце, зажигающего душу.
  Мы идем через последнюю аллею живых деревьев нашего города, видим, что там тоже прогуливаются парочки. Я страстно хочу ее поцеловать, но не знаю как к этому подойти. Старые уловки не сработают, они не рассчитаны на светлое чувство, лишь на животную похоть.
  Я пишу и сразу вспоминаю то время. Из-за темных облаков, закрывших солнце на город опустились сумерки, длинная асфальтовая дорога, по краям деревья, рядом ходят люди. Время замирает. Ее ладонь в моей. Легкий запах духов, прикосновение нежной кожи и голос, мягкий, грудной, задевающий нечто в моем нутре. Где-то далеко, за этими остатками настоящего живого леса слышны автомобили, голоса рекламы, но мы плывем среди всего этого и говорим, говорим, говорим, сотворяя свой кусочек времени и пространства, оторванный кокон, где есть лишь мы и больше ничего. Внутренне напряжение нарастает. Мне снова четырнадцать лет и я боюсь поцеловать малознакомую и полупьяную девушку при игре в "Бутылочку". Но сейчас совсем другой случай. Тогда мне было бы стыдно оплошать перед друзьями. Теперь мне страшно разрушить очарование момента. Осознать, что я был слишком напорист и груб. Разрушить такую прелестно нарисованную картину нашего мира. Дорога кончается, мы выходим к ее дому. Дождик начинает накрапывать, она оборачивается, благодарит меня и ждет, смотрит на меня.
  В этот момент напряжение достигает своего пика, внутри меня начинает ворочаться огромный зверь, доселе спавший, погребенный под бытом будней. Он стряхивает с себя всю ту напускную, привитую мне робость, искусственную дрему чувств и ненужный страх. Он открывает глаза, и я вижу в них себя. Делаю шаг вперед, обнимаю ее и целую. Нежно, расслабив губы, чтобы поцелуй был мягкий и чувственный. Она мне отвечает. Теперь я понимаю, что вот он - мой первый, долгожданный поцелуй. Две статуи под начинающимся дождем. Я хочу остаться рядом с ней навечно. Все случилось слишком быстро, я разумом еще не осознал сегодняшний день, но душой я был уже с ней. Она с трудом отстраняется, смотрит мне в глаза и говорит:
  - Завтра. - Я понимаю о чем она. Внутренний новорожденный зверь хочет, чтобы все случилось сегодня, но это будет неправильно. Слишком быстро. Она хочет все утрясти, успокоиться, осознать. Я не против.
  - Хорошо, любимая, - я улыбаюсь, а она притягивает и снова целует меня в губы.
  - До встречи. Любимый. - И уходит.
  
  И вот я стою один под начинающимся дождем, что скоро станет ливнем, и смотрю, как медленно закрывается дверь ее подъезда. Обратно я бреду уже под ливнем, пытаясь разобраться в своих чувствах.
  Неужели это любовь?
  Вы, наверное, думаете - что за сопливый роман я сейчас читаю? Но подождите. Поймите это чувство. Мужчина двадцати пяти лет впервые влюблен. Он только осознал все величие этого чувства, пусть оно и вызвано химическими реакциями в организме. Пускай, по прошествии стольких лет я забыл лицо, фигуру. Главное это то ощущение свободы, законченности моего бытия. В тот час, пока мы шли рядом я был целым, не разбитым на многие осколки разумом, а собранным воедино зверем. Мужчиной. Я готов был на все что угодно. Увидеть невидимое, притронуться к неприкасаемому. Энергия любви готова была разорвать неподготовленное к ней тело. В тот день я был уверен - вот то, о чем говорил так часто отец. Наконец-то я смог найти ее. Моя душа с самого начала была права. Я видел ее, но боялся. Я, как феникс, умер и восстал. За какой-то час я стал другим. Более сильным, спокойным и собранным. Ответственным и мудрым.
  Я шел по аллее обратно. Не по асфальту, а под деревьями. Как я говорил раньше передо мной были миллиарды возможностей и миллионы миров. Теперь я был готов открыть эти двери. Шагнуть в блаженную неизвестность. Съехать от родителей, перевезти мою дикарку, начать копить на квартиру. Я думал уже о том, как мы назовем моих детей.
  И тут что-то горячее пролилось по затылку мне за шиворот. Я сперва решил, что кто-то надо мной пошутил, но рядом не было домов. Проведя рукой по шее, я задел что-то маслянистое, поднес руку к лицу, растирая пальцами бесцветную скользкую жидкость, на глазах испаряющуюся. Пальцам стало горячо, я шею начало немного жечь. Потом это ощущения жжения перебралось на пальцы. Немного неприятно.
  Если бы я тогда знал. Я бы ни за что не пошел через эту аллею. Но итогом моих размышлений стало одно - может не имело значения где я был в тот день? Может все было предрешено много лет назад?
  Так или иначе я добрался домой уже с температурой. Шея и затылок горели огнем, пальцы покраснели и немного вздулись, а сердце начало выстукивать бешеный ритм. Я с трудом открыл дверь и попал в квартиру. Родители были дома.
  - Привет, сын. - говорит отец встречая меня у двери. - Что-то ты поздно.
  - Я, кажется...заболел. - Слабость распространяется быстро. Я уже с трудом контролирую руки и шею. Что со мной происходит? Чуть не падаю, отец меня подхватывает и тащит на кровать.
  - Вика, звони в скорую! - Кричит мой седоусый предок, перед тем, как я падаю без сознания.
  
  Глава 1. Пробуждение.
  
  У одного писателя я прочитал, что многие книги и истории в наше время начинаются с похмелья или пробуждения из забытья. Головная боль, головокружение, иногда отбитые почки или сломанные конечности. Может быть в постели с прекрасной незнакомкой или в больничной палате. Часто бывает, что герой находит себя где-нибудь в подворотне, с пулевым ранением, недавно вынырнув из счастливого забытья обморока. Место действия, персонаж и история могут различаться. Есть лишь одно общее в таких сюжетах - герой неожиданно для себя самого обнаруживает свое еле живое, больное или здоровое тело в месте, где его быть не должно.
  К чему я вам это сейчас говорю? Такие мысли промелькнули в моей голове тогда. Первым пришел запах. И вправду, ведь мое тело, очнувшись, делает глубокий вдох и я чувствую, как в меня входит, а иначе я объяснить и не могу, ветер, проносится по носоглотке, оседает в легких, принося с собой запах цитрусовых и стерильной чистоты. Кислород разносится по телу, насыщая собой кровь. Множество маленьких пузырьков несутся по моим венам, осыпаясь в тканях освежающим дождем. В мозгу проносится свежий, прохладный вихрь, вмиг пробудивший мое сознание.
  После я ощущаю, как пижама прилипла к моему влажному от пота телу. Каждая клетка кожи - это совершенно отдельный организм, каждый нерв - это отдельный мир со своими ощущениями и чувствами. Он знает что такое боль и наслаждение, иногда они все вместе отказываются чувствовать первое или усиливают второе. Целый новый мир открылся передо мной. Новые ощущения, приятные, множественные и насыщающие заполнили мое сознание. Это прекрасно. Чувствовать, осознавать свое тело.
  Волна, начавшаяся от вдоха и, казалось, отхлынувшая, возвращается, чтобы затянуть меня на дно океана впечатлений. Я пытаюсь удержаться на этих волнах, заполняющих сознание. Не раствориться, оставить себе маленький островок сознания, среди плотских чувств. Это невозможно. Для меня сейчас эти впечатления как огромный якорь, что тянет и тянет мое Я на дно забвения.
  Концентрируюсь. Напрягаюсь. Вспоминаю себя, ищу себя среди миллиардов осознавших себя клеток.
  Кожа живет своей жизнью, она постоянно обновляется, рожает сама себя, отрекается от себя же. Она, они. Клетки все вместе коллективно бросают себя, товарищей, с бесконечной для них розоватой тверди в воздушное пространство вне их коллективного существа.
  Осознание тела идет все глубже и глубже внутрь.
  Мышцы. Кости. Внутренние органы.
  Все живет, размножается и отмирает. Где-то внутри меня сидят миллиарды, триллионы отдельных организмов. Я всего лишь матка, инкубатор для их производства. Главные - это они. Я всего-лишь проездом.
  И они видят меня. Я вспоминаю свое рождение, свою жизнь. Отца, мать. Тот случай в шесть лет, когда меня чуть не сбила машина. Или когда мне резали аппендицит, а анестезия не сработала как надо и мне было больно. Боль? Она мне поможет? На мгновения ее хватает, она перекрывает собой тот ворох ненужных эмоций от оживших существ, живущих во мне.
  Волна подымается выше, а ощущения идут глубже, подбираясь все ближе к мозгу. Если нервы в теле не обладают разумом и я слышу отголоски их животных эмоций и чувств, то боюсь я умру как личность, если осознаю собственный мозг. Серое вещество с огромным числом жителей в нем. Нейронный град управитель лежащего внизу плебса. Правящий жестко, требующий беспрекословного подчинения. Добившийся его в ходе долгой эволюции.
  Страх?
  Испытываю уже страх. Мне нужно пережить всего-лишь секунду. Маленький отрезок времени, растянутый на часы субъективных ощущений. Тогда я не был готов совершенно к тому. то произошло в итоге.
  Океан обретает форму, когда волна подходит к продолговатому мозгу. Теперь я не тону в полной темноте. Я попал в прилив, прикованный к дну несуществующего моря. Во все стороны есть лишь бесконечная гладь океана. То, что можно назвать небом - всего лишь туман, над иссиня-черной поверхностью теплой и одновременно холодной воды.
  Я - это лишь взгляд, скользящий над бесконечной колышущейся твердью. У меня нет тела, нет естества и мне не за что ухватится, чтобы удержаться на плаву.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"