Тихомиров Артём : другие произведения.

Охотник на медведей. Первая глава

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:

  Поединок. Нандур
  
  Ветер застрял в ветвях сосен... Cнег медленно засыпал поляну, окружённую дырявым забором деревьев. За ним ни души.
  Баул недовольно шмыгнул носом. Бросил короткий взгляд за спину.
  В тени сосен на расстеленных шкурах, обнажённый по пояс, сидел Бьёрн. Его сын. Помазанный кровью Урсы. Снег сочными каплями скатывался с его горячего тела.
  Остальные воины из уважения хранили молчание. Раньше перед битвой царил гомон. Но все, кто бахвалился, мертвы или опозорены. На привязи за сосновым кольцом беспокойно вертелся молодой медведь, ручной зверь вождя.
  Баул прошептал молитву богу-отцу Урсару и богине-матери Микко. Тут же устыдился своего страха. Раздражённо оскалился.
  - Идут! - сообщил дозорный с другой стороны поляны и пошёл к своим. - Четверо. С ними ребёнок.
  Ребёнок? Какой такой ребёнок?
  - Готовьтесь! - распорядился Баул.
  Воины повставали, зашуршали медвежьи шкуры, выстраиваясь в ряд. Не встал лишь Бьёрн. Продолжал сидеть, закрыв глаза и выравнивая дыхание.
  Скоро четверо мужчин прошли в кольцо из сосен. Ступали легко и бесшумно. С ними мальчишка, по сын одного из них. Остановились на почтительном расстоянии. Высокие и остролицые атанари - Народ ветра. Баул сплюнул. Всё тот же состав. Не менялся уже тринадцать лет. Самый прославленный.
  Слева - Каэтсу. Самый старый из четырёх и опытный. Всегда в синей мантии. Тёмные волосы перевязаны в хвост. Правая рука всегда на мече. Обучался в школе Грома, её выходцы считались элитными воинами, а Каэтсу - лучшим среди них. Спокоен и молчалив, сдержан, даже медлителен в движениях. Но это самый быстрый воин, какого когда-либо видел Баул. Но возраст берёт своё, и он уже не так быстр...
  Справа от Каэтсу капитан четвёрки Ветран. Светловолосый балабол с боевым посохом за спиной. Обучался в школе Ветра, Баул знал, что там больше уделяют внимания письменам и грамоте, да учат много говорить, в последнем Ветран несказанно преуспел. Баул его нелюбил больше других. Как и все воины клана медведя. За его милосердие. Он не добивал поверженных врагов, старался вообще провести несмотрельный бой. Но воины клана Медведя предпочитают умирать в бою, а не жить с позором.
  Тайга (Тайгетте) Серый. Прозвище получил за цвет глаз. Ненадёжный. Каждый его бой проходил для него на грани. Против него у каждого воина больше шансов победить, однако, Тайга до сих пор жив. Обучался в школе Пера, где готовят обычных солдат и в первую очередь охотников. Левая рука защищена металлической рукавицей, в правой нож.
  Имени последнего Баул не знал. Только прозвище. Птаха. Неугомонный, вечно вертит во все стороны темноволосой головой. Быстрый, яростный, импульсивный. Как и Тайга, обучался в школе Пера. Владеет когтями. Замотан в лёгкие шкуры по самую шею. Твёрдая щетина прикрывает мелкие шрамы на подбородке.
  Гордые бескрылые птицы.
  И птенец.
  Затесался между Келем и Тайгой. Старается не выдать страха.
  - Просим прощения, Вождь. - Ветран не упустил момента первым взять слово. - Мы немного опоздали. Как видишь, с нами ребёнок, и это немного задержало нас в пути.
  Тайга Серый смущённо почесал нос. Птаха презрительно скривил губы. Катцу стоял подобно скале.
  Баул выругался себе под нос.
  - Сегодня мы решаем вопрос о южной степи. Если вы не намерены изменить мнения, спор решит поединок. От Клана Медведя на бой выйдет Бьёрн, сын Баула. Кто на этот раз выйдет от вашей стороны?
  В прошлый раз дрался Птаха. Дважды подряд выходить на бой одному и тому же запрещалось. Лишь в случае, если остальные трое не в состоянии сражаться. Провели жеребьёвку. Потом что-то быстро обговаривали, поглядывая на Бьёрна.
  - От нас пойдёт Каэтсу! - наконец заявил Ветран.
  - Так и быть. Если воины готовы, можем начинать. Издали послышался рёв медведя. Четверо недовльно посмотрели на животное, им не нравилась причуда вождя.
  Никому не хотелось затягивать. Баул достаточно извёл себя, пока ждал.
  Каэтсу поклоном попрощался с командой. Вышел на середину природной арены.
  Поднялся ветер. Воины клана Медведя зашептались. Бьёрн не вставал. Он словно окаменел, лишь сгустки пара обозначали его дыхание. Что с моим сыном? Неужели струсил? Нет, вижу движение. Бьёрн медленно встал и пошёл навстречу ветру. Он трепал его светлые, как луч солнца, волосы. На гордом, красивом лице боевая раскраска кровью Урсы. Шрамы играли на могучей груди. Для варвара он был не так уж плечист и не столь высок, но в нём был стержень. Природная сила. Бьёрн только начал её осваивать, но всё равно смог одолеть каждого воина племени. Соплеменники почтительно расступились перед ним.
  Вождь был храбрым человеком и не смоневался в способностях своего сына, но не мог унять страх, тот перерастал в постыдную трусость. Пора опять молиться богам?
  Каэтсу и Бьёрн встали напротив друг друга. Снег шептался под ногами. Ветер затянул предсмертную песнь. Все молчали. Любое движение казалось лишним. Бьёрн посмотрел на солнце, потом перехватил поудобнее топор в руке. Встретил глазами взгляд Каэтсу. Они долго смотрели друг на друга, изучали и приценивались. Каждый видел, какая сила заключена в противнике.
  Никто не двигался. Быть может, никто не хотел торопить смерть. Бьёрн с очередным вздохом медленно поднял топор на уровне груди.
  Баул еле сдерживал волнение. На скулах играли нервные желваки.
  Птенец сжал руки в кулачки.
  Лучи света стали прорезаться сквозь тонкое еловое полотно. С ветки упал ворох снега.
  Каэтсу чуть выставил правую ногу вперёд, сместил вес на левую ногу. Движение нерешительным. Бьёрн заметил это. Быстро вышел вперёд, рубанул от правого плеча снизу вверх наискосок. Его полный силы рёв разорвал тишину. Словно и не было затишья. Сердце каждого ненадолго сжалось от его мощи. И замерло...
  Обезглавленное тело рухнуло в снег, брызжа густой струёй крови на белую гладь.
  Каэтсу в пируэте ушёл противнику за левое плечо и с разворота отсёк голову Бьёрна одним ударом.
  Баул весь сжался и во все глаза смотерл на отсучённую голову.
  Катцу вернулся к своим, молча занял место слева.
  Природная сила хлестала из убитого юноши, просачивалась сквозь снег, орошая землю. Что ею дано, возвращается. Всегда.
  - Прими наши соболезнования, Баул, сын Браида, вождь Племени Медведя. -сдержанно сказал Ветран. - Южные степи остаются во владениях Народа Ветра. Через три месяца ты можешь оспорить сей закон через поединок. А пока прощаемся с Вами.
  Баул посмотерл на Каэля безумными глазами. Его рассердило то, что эта мразь смеет ему искренне сочувствовать. Затем он перевёл свой недобрый взгляд на их мальчика. Его отец прикрыл ему глаза рукой. Затем Баул встретился взглядом с Тайгетте. Четверо развернулись и ушли, а вождь провожал их глазами. Птенец оглянулся, посмотрел на тело - из шеи Бьёрна по-прежнему струилась кровь - затем поспешно отвернулся и засеменил вслед за мужчинами.
  Баул еле сдерживал себя от гнева и скорби.
  Кровь Бьёрна перестала. Тело посыпало снегом, и он успевал таять.
  Каждого из вас разорвут на куски живьём. Обещаю. Его ненависти вторил дикий рёв медведя.
  Смотрел им в спину, пока они не растворились в белой полосе горизонта.
  
  Костёр
  
  Потрескивал хворост. Уязвимый огонёк на тёмно-синем поле. Мужчины разлеглись, попивая горячий травяной напиток. Только Каэтсу сидел, подтянув ноги.
  - Придёт день, и выходки Тайрин окончательно взбесят этих варваров. - пробубнил Птаха.
  - Успокойся... - лениво начал Ветран.
  - В прошлый раз мы опоздали на полдня из-за её истерик. В этот раз всучила нам мелкого. Что она пытается сделать?
  - Хочет, чтобы Тайга ушёл из отряда.
  - Ей что, неделя без мужа каторга? У неё Ив, сиди и нянчись. Баба дикая.
  - Он может уйти не на неделю.
  - Как и все мы.
  - Ей от этого не легче.
  Птаха пожал плечами с презрительным выражением лица.
  - Баба дикая, говорю ж.
  Ветран покачал головой. Посмотрел на Каэтсу. Не проронивший ни слова после боя, он сидел, уставившись на костёр, с поднесённой ко рту кружкой. Но Ветран ни разу не видел, что бы он отпил.
  - Каэтсу?
  Старый воин моментально повернул голову в его сторону.
  - Ты как?
  Каэтсу устало покивал и вновь отвёл взгляд на костёр.
  - По сравнению с тем, что произошло сегодня, выходки Тайрин - пустяки. - заметил Ветран.
  - Не, ну как ты башку-то срезал. Вшшить! Ровненько по серёдочке...
  - Я серьёзно. Как бы Баул не сошёл с ума.
  - Пффф...
  - Он и раньше не отличался сдержанностью. А сегодня видели его лицо в этот момент? Как бы не начал мстить.
  - Дурак если. Своего сына под меч подопнул поди. Изверг, - зло улыбнулся Птаха. - Всё неймётся ему за эти южные степи поспорить. Охотиться негде словно. - сплюнул и заключил. - Гнида он.
  - Уверен, он Каэтсу не отыщет. Если мы его с трудом найти можем, куда там всяким. - усмехнулся Ветран.
  Птаха рассмеялся.
  - Главное, чего другого не натворил.
  - Да чего ты, в самом деле, развёл тут? - отсмеялся Птаха. - Сиди и пей чай. Мы свою работу сделали. Долг странушке выплатили. Нужно тратить время на что-то более приятное, чем размышление о вожде тугодуме и сынке его, златовласке.
  Каэтсу строго посмотрел на Птаху. Тот сделал вид, что не замечает, даже отмахнулся.
  - Я такого поединка давно не видел. Знаешь, у всех как-то аляповато всё проходит. Тут пнул, там поцарапал, здесь попал кое-как. А у тебя не, не так. Как это? Ветран?
  - Что?
  - Как это называется?
  - Ты про что?
  - И ты туда же? Когда лапочут ладно.
  - Речь. Но это не про тебя.
  - Мне можно, я отдыхаю. Я про другое. Ну?
  - Я не понимаю о чём ты.
  - Поэзия ж, твою мать. Поэзия! О! (Ветран закрыл лицо рукой) У тебя драка, как поэзия. У остальных так, трёп. - Каэтсу ничего не сказал. Птаха недовольно повертелся, потом продолжил. - А я тоже эту поэзию люблю. Ты же любишь, Каэтсу? Ветран? Эй, Каэтсу, хочешь я тебе прочту свои любимые стихи?
  Тот посмотрел на него в упор и твёрдо ответил:
  - Нет.
  Ветран усмехнулся. Птаха выругался.
  - А я всё равно прочту. Плевал я на вас. Так вот.
  
  Баба хвостик подняла
  И пригрела им меня.
  
  - Складно, да? - улыбался довольный собой Птаха. - Вот ещё...
  Но его перебил Ветран:
  
  Я хотел бы послушать ветер,
  Но уже никогда не успею.
  Я хотел бы послушать женщины лепет
  Ласковый и беспечный.
  Не посмею
  В небо руки воздеть:
  Почему же ты птицей не создал меня
  Двукрылою?
  Почему мне шагать по земле
  Постылою?
  Почему не живётся мне всласть
  На снегу и меж сосен?
  Почему ты позволил упасть
  Мне, или сам же и бросил?
  Впереди меня ждёт
  Бесконечный бой.
  Но ты так же молчишь.
  Только ветра вой.
  
  Стало тихо. Ветер чуть накатил. В костре треснуло. Угольки разметало, и один отлетел в Птаху и обжог его руку. Воин не отреагировал. Тишина опустилась, словно туман, к реке, где Тайга с сыном собирали хворост.
  
  Река Силин
  
  Игривое журчание водицы ласкало слух. В темноте звуки природы особенно музыкальны. Сосны шумели под силой ветра. Тайга поднимал ветви, выпрямлялся и долго стоял, вслушиваясь в окружение. Чуть впереди старательно копошился Адан. Мальчик после поединка был взволнован и даже немного сторонился Каэтсу, к которому питал симпатию и не раз пытался заслужить внимание молчаливого воина.
  Тайга повернулся, до него доносились голоса его соратников. Как гармонично они вплетались в стон ветра. Далеко на севере тянулась горная цепь, еле заметная клыкастая гряда, впившаяся в ночное небо. Сосны на противоположном берегу реки звучно замахали ветвями в колыхающемся отражении воды.
  - Тебе нравится река? - спросил он сына.
  - Не люблю воду.
  - А горы?
  - Нет.
  - Что же, и воздух не любишь?
  - Нет. Но нравится.
  - А что любишь?
  Помедлил. Перестал собирать ветки.
  - Маму.
  Тайга покивал себе.
  - Это хорошо. Посмотри на степи, - он обвёл палкой пространство перед собой. - На эту реку, на эти сосны. Видишь?
  - Что?
  - А что видишь?
  - Снег.
  - И снег тоже. Всё это наши земли. Мы можем охотиться здесь. Добывать еду, древесину, воду. Всё что ты сейчас видишь, есть у нас, потому что мы отстояли это. Сегодня. Понимаешь?
  Мальчик вновь принялся за работу.
  - Нет.
  - Может сейчас ты этого не поймёшь. Но так нужно. Жизнь живёт за счёт другой жизни, сын. На охоте убиваешь, чтобы прокормить себя и семью. А здесь... чтобы дать прокормиться народу.
  Адан повернулся к отцу.
  - Не хочу понимать.
  Тайга подошёл к сыну, присел на колени, заглянул ему в глаза.
  - Я не хочу, чтобы это был и твой путь. Понимаешь? Я не отдам тебя им. Ты сможешь выбрать кем тебе стать. Но я не хочу, чтобы ты пошёл по моим следам? Поэтому я взял тебя с собой. Ясно? Что бы ты всё увидел сам.
  - Наверное. - смущённо отвечал Адан.
  - Теперь ты знаешь, как выглядят эту глупые слухи о стезе воина. То, что ты видел, уготовано каждому воину. Каждому в своё время.
  - И тебе? - испугался Адан.
  Тайга не сразу нашёл ответ.
  - Нет. У меня другой путь. Совсем. Я в это верю. А ты?
  Сын часто закивал. Тайга встал, повернул сына за плечо.
  - Посмотри на реку. Она и твоя тоже. Смотри, как она красива. Как независима и величественна её суть. Её движение и сила. Её зовут Силин, потому что вверх по течению она очень быстрая. Она даёт нам жизнь. И не только нам. Учись это ценить.
  - Да. Я буду.
  Они смотрели на реку. Смотрели, как в ней отражались звёзды, и их уносило слабым течением, как тихо опускался на её поверхность еле ощутимые пылинки снега. Вдруг раздался треск, и с шелестящим шумом, жалобно постанывая, в воду повалилось нависшее над рекой дерево. Глухой плеск, похожий на вой пламени, разнёсся по степи. Опавшая часть дерева осталась торчать в воде, разрезая тонкую поверхность реки надвое.
  - Огооо, - тихо протянул Адан. - Видел, как было красиво, пап?
  Тайга не ответил. Всё смотрел на сломленное древо, омываемое рекой. Это незначительное и естественное событие, а так же реакция сына, встревожили его. Беспокойство нарастало, чем дольше он смотрел на рябь, образующуюся у ствола. Его переживания передались сыну.
  - Давай вернёмся. - попросил Адан.
  Тайга не посмотрел на сына. Молча развернул его за плечо, и еле оторвав взгляд от воды, пошёл за ним.
  
  Круг
  
  - Что там был за шум? - спросил Ветран.
  - Дерево упало в реку. - сухо ответил Тайга, присаживаясь с сыном у костра.
  - Всё в порядке? - капитан заметил его встревоженный вид.
  - М? Да. Да, всё хорошо.
  - Птаха тут наготовил вкуснятины, как всегда. Кушайте.
  Адан поспешно достал миски, зачерпнул из котелка похлёбки, протянул отцу, затем зачерпнул свою миску. Втянул носом поднимающийся от еды пар.
  - Вкуснятина. - протянул он и собрался было есть.
  - Эй, парень. - шикнул Птаха.
  - Да?
  - Не хвали еду, пока не попробовал.
  Адан растерялся.
  - Она может оказаться ядовитой.
  - Птаха. - стрельнул глазами на него Тайга, затем ткнул сына в бок. - Ешь.
  - Я не запугиваю. Я к тому, что не надо хвалить раньше времени. Ничего не надо хвалить раньше времени. Ты ешь, птенец. Это ж я готовил. Съедобно уж точно получилось. Но не всю еду в твоей жизни тебе буду готовить я. Ха.
  - Птаха готовит отменно. Это точно, Адан. - покивал Ветран. - Он у нас за повара. Даже, когда в одном бою был ранен, всё равно сам готовил, никого не подпускал. Говорит, вовек не хочу пробовать, что Каэтсу приготовит.
  - Так он ведь даже птицу мечом нарезать будет. Он им и в котелке мешать начнёт, дай ему волю. А к еде надо с уважением, с любовью.
  - Ты еду ценишь больше, чем людей.
  - Есть такое. Просто в жизни есть вещи помимо...
  - Очень вкусно. - вставил Адан.
  - Ага, спасибо. Есть вещи помимо поединков. Нужно посвящать себя им. Вон, Тайга, весь в семье. Скоро всю семью на поединки таскать будет.
  - Не язви. - бросил Тайга.
  - Да ладно тебе. Я же не Тайрин.
  - Птаха...
  - А что Птаха? Что? Она заставила тебя взять с собой сына, чтобы он своим присутствием был тебе вечным упрёком. Ей нужно постоянство. А ты, сегодня есть, завтра валяешься в снегу, как сынишка вождя.
  - Это не твоё дело. И больше не говори об этом при моём сыне.
  - Серый, Птаха. Успокойтесь. - ввязался Ветран. - Обсудим это потом. Если ты считаешь, что это стоит обсуждения, Птаха, мы тебя выслушаем. Но не сейчас. Не при ребёнке.
  Тот пожал плечами.
  - Ладно. Расслабьтесь, чего вы? - он помолчал немного раскачиваясь взад вперёд. - Чем вы занимались, если бы не были смертниками? Вы когда-нибудь думали об этом?
  Да. - ответил не сразу Ветран. Все опасались начинать беседу с Птахой, тот словно пытался вывести кого-нибудь из себя.
  - И чем же?
  - Поэзией (Птаха хохотнул), конечно. Слово сильнее любого оружия. Нужно только придать ему правильную форму. Это, как заточить клинок, или даже вовсе выковать его. Правда, если честно, я очень рад, что я ваш капитан. Здесь люди, которых я уважаю, для меня это честь быть вашим капитаном.
  Никто ничего не сказал по этому поводу. Лишь Каэтсу странно взглянул на Каэля.
  - А ты, Тайга? Чем бы хотел заниматься?
  - Я всегда мечтал научиться резьбе по кости и дереву. - доедая, ответил он. - Было вкусно, спасибо.
  - Ага. Резьба?
  - Да. Делал бы всякие красивые фигурки, игрушки для Ив. Столы, стулья, посуду, - повертел миской для наглядности. - Может и строить бы научился даже. Свой дом построить хочу. Свой. Сколько у мужиков учился, всё как-то не получается. Руки кривые, это точно. - последние слова он словно процитировал.
  - Что ж, неплохо совсем. Всяко лучше стишков.
  - Это просто не для твоего ума. - заметил Ветран. - Тебе бы чего хотелось?
  - Я бы, братцы, посвятил себя только еде. Охотился бы, и готовил по-всякому.
  - Тебе не для кого готовить. - заметил капитан.
  - Пффф, это дело с нашим бабьём решить просто. Тебе ли не знать, капитан? К тебе любая ластится, как ты в город возвращаешься. Ты и лицом вышел на это дело. Я тоже не промах, согласен. Но поселись я один, чуть вдалеке он Атанара, ко мне бы очереди выстраивались в койку погреться куда больше, чем сейчас. И не потому, что я из великой четвёрки. А потому что прокормить могу запросто, да ещё и вкусно. Охотник я среди вас самый лучший к тому же.
  - Ну всё-всё. Нам всё понятно с тобой. - остановил его жестом руки Ветран.
  - То-то же. Эй, мелкий. Ты чем заниматься хочешь? В папаню пойдёшь ножичком махать? - не обращая внимания на тяжёлый взгляд Тайга, говорил Птаха.
  Взгляды четырёх мужчин обратились к Адану. Тот растерялся от такого внимания. От острых глаз Каэтсу он даже хотел бы спрятаться.
  - Нет, я хочу изучать птиц.
  - Чтооо? - издевательски протянул Птаха.
  - Ты аккуратнее с ним. - кивнул на мальчика Ветран. - Станешь для него ручной птахой ещё.
  Все вновь засмеялись. Птаха поддержал веселье, но был уязвлён.
  - Птиц он хочет изучать. - махнул он на юношу рукой. - Чушь. Вот ты, Каэтсу, скажи, посоветуй мальцу дело достойное.
  Суровый воин обвёл взглядом всю компанию.
  - Слушать ветер.
  Каэтсу имел в виду музыку. Все знали о его любви к этому искусству.
  Птаха обречённо опустил глаза.
  - Неужели нельзя сказать просто, без всей этой поэтичности.
  - Может, сыграем? - предложи Ветран.
  - На шум сбежится вся округа разбойников.
  - Ну уж. Думаешь, кому-то захочется связываться с четвёркой?
  - Ха!
  Каэтсу достал хааси - небольшой деревянный духовой инструмент, похожий на дудочку. Затянул протяжно грустную ноту. Скоро простую мелодию подхватил Тайга, рисуя на её фоне музыкальные сполохи. Мягкие удары бубна Птахи указали ритм, голосом он завёл бессловесную песнь. Ветран присоединился последним с маленьким пятиструнным инструментом. Неуверенно поведя рукой по грифу, он нашёл нужное положение, начал легонько пощупывать струны правой рукой. И когда мелодия сложилась, тихо запел:
  
  Я слышу плач,
  Его разносит ветер.
  Живые вспоминают о некогда живых,
  О времени, утраченном навеки,
  О брате, что пошёл против таких же братьев
  И об Отце, что покарал детей своих.
  
  Пока музыка затихала, отскакивая эхом от далёких гор и холодных звёзд, все смотрели на небо. Пусто. Лишь слышно, как в ночной тишине неумолимо движется воздушный массив, медленно подминая под себя горы, деревья, реки.
  - Папа, я устал.
  - Ложись. Голову мне на колено, вот сюда. Молодец. Давай, отдыхай.
  - Может сыграем что-то подходящее... к ночи? - предложил Птаха.
  - Колыбельную?
  - Да, Ветран. Парни?
  - Согласен. - ответил Тайга.
  Каэтсу молча кивнул.
  И они затянули нежную, качающую, как материнские руки, мелодию. Ветран вновь запел, склонив голову над инструментом:
  
  Сохраню тебя
  В сердце навсегда.
  Там, среди дождя, (В музыке дождя)
  Ты найди меня. (Ты услышь меня)
  
  Засыпай,
  Засыпай, малыш.
  
  С горных вижу пик
  Сном укрытый лик.
  
  Засыпай,
  Засыпай, малыш.
  
  Почему не спишь?
  Засыпай, малыш.
  
  Засыпай,
  Засыпай, малыш.
  
  Доиграв песню, мужчины сложили инструменты. Тайга нежно положил руку на голову сына.
  - Спит? - спросил Ветран.
  Тайга кивнул. Какое-то время смотрел на спящего сына со смешанным чувством отцовского беспокойства за будущее ребёнка и счастьем, что он размеренно с наивной простотой спокойно спит в полном опасностей мире.
  - Я тут слышал одну историю. Рассказать? - оживился Ветран.
  - Давай уже. - поторопил Птаха.
  - Слушайте, - Ветран подсел чуть ближе к костру. - В одной южной деревеньке, в одной из тех, что рядом с лесом Ристеан, жил охотник. У него была жена и сын. С ним он часто ходил на охоту. И вот однажды на них напали волки, или медведь или тигр, короче, хищники. Охотник убежал, оставив сына на растерзание. В деревне болтали, что он испугался и бросил его, даже не попытался защитить. Другие говорят, что если бы он остался, его бы тоже растерзали. Правду мы не узнаем. Жена не смогла больше с ним жить, в деревне его невзлюбили. Охотник ушёл в другую деревню. Там спустя какое-то время нашёл себе женщину, она нарожала ему много детей. Каждого он воспитал, обучил всему, что умел... Ну, в общем-то всё. Вся история.
  - Таких историй... - начал было Птаха.
  - Знаю, - перебил Ветран. - Я просто... Какое мужество. Понимаете? Потерять сына, получить за это презрение окружающих, но всё-таки продолжить жить ради детей. Ради будущего. Разве раньше так жилось?
  - В смысле?
  - Я об обществе, Птаха. Когда наш народ был не столь развит, мы часто страдали от хищников. Часто теряли детей. Это естественно. Сейчас же на человека смотрят с презрением. Откуда появилась эта мораль? Раньше, мы искали мужества, чтобы противостоять природе, а сейчас, чтобы противостоять обществу.
  - Хочешь сказать, нет ничего зазорного в том, чтобы потерять сына?
  - Нет, Птаха. Что ты в самом деле? Я о том, что мы научились презирать за то, что может случиться с каждым. Мы научились защищаться от хищников, холода и других напастей. Но мы всё так же уязвимы перед опасностями природы. И почему-то те, кого подобная беда минует, смотрят на пострадавших свысока.
  - Охота это всегда риск. Для меня и Серого это обычное дело. Мы-то не живём в городе.
  - Птаха прав. Мы сталкиваемся с этим постоянно. Я брал Адана на охоту пару раз. Знаю, это опасно. Но, как научить по-другому? И если я не сберегу сына, не только другие, сам себе покоя не найду. И ты прав. Жить после такого... для этого нужно или быть безразличным к своим детям, или иметь огромную силу воли, чтобы через чувство вины жить дальше. Отец всегда его испытывает перед ребёнком... наверное. А в деревне все твои неудачи на виду. Не скроешься. И всё равно осудят.
  - Ты сейчас о Тайрин? - не сразу решившись, спросил Ветран.
  Тайга посмотрел на друга тяжёлым, уставшим от намёков, взглядом.
  - Нет.
  - Мы переживаем за тебя. Поэтому и пытаемся вывести тебя на разговор, - мягко начал Ветран.
  Трое мужчин не отводили глаз от Серого. Ему было неуютно от этого.
  - Я заметил.
  - О ваших отношениях ходит много слухов. - аккуратно продолжил Ветран, сознавая, что идёт по тонкому льду. - Они правдивы?
  - Я не знаю ни о каких слухах. - раздражался Тайга.
  - Говорят, вы соритесь каждый день, - вмешался Птаха. - Говорят, что вы мучаете друг друга из-за детей. Да и детей мучаете этим.
  - Как же?
  - Своими отношениями. Маленькая Ив растёт среди ругани. Адан видит ваши перепалки. Это сказывается на детях. Ты уходишь на бой после ссоры, весь доведённый до бешенства. На загнанного зверя, я бы сказал. - гнул прямолинейно Птаха. - В последний раз она заставила тебя взять Адана с собой. А если бы устроили засаду?
  - А что, без родителей лучше?
  - Нет, - покачал головой Ветран. - Ты и сам знаешь.
  - Тогда ещё рано. Ив должна подрасти.
  - А может наоборот. Сейчас самое время?
  - Я так не думаю. И вообще... - Тайга бросил опасливый взгляд на Каэтсу. - Давайте не будем на эту тему.
  Тот вдруг приобрёл сердитый вид:
  - Подумай о детях.
  Тайга опустил глаза. Перед Каэтсу он робел, подобно сыну пред отцом.
  - Ты её любишь? - нарушил молчание Ветран.
  Тайга не спешил с ответом, виновато глядя на друзей. В его глазах мерцало пламя костра.
  - Хочу, чтобы она была счастлива. Но не могу ей этого дать. Невыносимые отношения... А иногда хочется, чтобы она умерла.
  - ...
  - Может быть не только она...
  - ...
  - Я дошёл до этого. - Тайга повёл плечами от смущения. - Но именно дети держат меня... Ненавижу и презираю себя за это. И потому не хочу оставлять детей. Так что да, Каэтсу, я думаю о детях. - он с вызовом посмотрел на стареющего воина. - Думаю о них.
  Каэтсу понимающе кивнул и отвёл взгляд. На лицах воинов читалась растерянность. Никто не нашёл слов.
  - Как странно, - Тайга заботливо накрыл голову Адана рукой. - наблюдать круговорот отцов. Сначала у тебя есть отец, по крайней мере, должен быть, и ты называешь его так. Потом ты становишься отцом, и так обращаются к тебе. Затем так ты обращаешься к своему сыну при его внуках... Круговорот отца...
  - Каково это? Быть отцом? - спросил Птаха.
  - Подожди, может узнаешь.
  - Я не хотел бы им стать... хотя, может уже и стал, только не знаю об этом. - Птаха рассмеялся, затем серьёзно продолжил. - Сейчас такое время, что за себя не знаешь, как отвечать. А за ребёнка как?
  - Это верно. - кивнул Ветран. - Мало того, что на деревни волки и тигры нападают, так ещё и разбойники. Их сейчас развелось.
  - Да если бы их даже столько и не развелось, одна банда Русса чего стоит. Грызлись бы между собой и только. - плевался Птаха.
  - Думаешь, нас могут послать найти их?
  - А толку-то? Маавэ снаряжал целый отряд из вполне способных ребят. И где они? Валяются в ледяной пустыне, или растащены на куски волками.
  - Где не справится большой отряд...
  - Я бы не хотел, Ветран. Вот честно. - прямо посмотрел на него Птаха. - Мы рискуем каждый раз, когда выходим биться один на один. Мы воины, а не охотники на бандитов.
  - Маавэ может решить иначе.
  - Тогда, надеюсь, он выберет тебя. Мне бы не хотелось попасть в лапы Русса.
  - А кто тогда его остановит?
  На вопрос Каэля никто не ответил.
  - Ладно. Ложимся спать. Тайга, ты в дозоре первый. Каэтсу, отдыхай сегодня. Птаха, сменишь следующим.
  Они легли спать. Тайга сторожил их сон, так и не убрав руки с головы сына. Смотрел в огонь, и его треск напомнил ему о рухнувшем в реку дереве.
  
  Стрела
  Адан проснулся, разбуженный отцом. Приподнялся на руке и огляделся. Небольшой лагерь уже кипел жизнью, хотя солнце вот-вот протолкнуло первые лучи через гряду серых гор. Каэтсу сидя на коленях встречал рассвет. Птаха возился у котелка. Ветран обтирал лицо снегом. Отец собирал вещи, поторопил его встать и свернул шкуру, на которой спал Адан.
  - Позавтракай.
  - Хорошо.
  По одному собирались у котелка. Перекусили питательного отвара, свернули лагерь, замели следы и отправились в путь. Припорошенная снегом равнина тянулась бесконечным облаком, упавшим наземь. Но вскоре их совместный путь закончился. Тайга и Адан должны были идти на восток. Остальные на север. Прощались. Адан внимательно следил, как с каждым из них прощается отец. Каэтсу он поклонился, Каэлю пожал руку, с Птахой хлопнули друг друга по плечам.
  Сам Адан растеряно поклонился взрослым. Ветран выступил вперёд и потрепал его по голове:
  - До встречи, ловец птиц. Мы скоро увидимся, надеюсь ты добьёшься больших успехов.
  - Бывай, Птенец. - помахал ему на прощание Птаха.
  Каэтсу же лишь смерил тяжёлым одобрительным взглядом.
  - Пойдём. - подтолкнул смущённого сына Тайга.
  
  На следующее утро их разбудил шум. Словно горы решили сойти с насиженных мест. Тайга проснулся первым. Разбудил сына и, когда понял, кто издаёт шум, спешно повёл Адана за собой. Мальчик спросонья запинался и чуть не натыкался на деревья. Они вышли к равнине, и замерли. Горы и впрямь сошли с мест. Могучие животные брели по гладко выстланному ковру из снега и мелких трав. На их головах росли бугорки, они разветвлялись, покрывая спину в три ряда. Когда животные отрывались от пищи и, поднимая голову, звали друг друга, похожий на горную цепь гребень слегка покачивался.
  - Таунт, папа. - наконец в восхищении выговорил Адан.
  - Да. - Тайга заворожено смотрел на животных. - Посмотри, как хорошо они защищены. У них очень плотная шкура. Если таунт защищается, он неуязвим для хищников.
  - Значит ни тигры, ни волки не смогу его одолеть? Ведь у них нет слабых мест.
  - Есть.
  - Какое же, пап? - Адан пристальнее всмотрелся в стадо ходячих гор.
  - Они знают, что неуязвимы.
  Адан задумался. Среди таунтов показались мохнатые носороги и трясли рогатыми шлемами их сородичи, держались рядышком, прикрывали детёнышей. Целые стада сновали между горными гигантами...
  - Наверное. - задумчиво протянул Адан.
  - Пойдём или ещё посмотрим?
  - Нет. Хочу поскорее рассказать Ив, что я видел.
  Тайга усмехнулся.
  
  По правую руку извивалась среди редких сосен река, по левую, вдалеке, вздымались горы. Видели бредущее стадо оленей, наблюдали за ними, но недолго. Заночевали в мелколесье. С неба, порхая, опускался снег.
  После ужина Тайга спросил:
  - Не жалеешь, что пошёл со мной?
  - Нет.
  - Я рад, что мы вот так сидим у костра. Вместе.
  - Так будет всегда?
  - Именно так... нет. Но мы всегда будем вместе. Ты найдёшь меня везде и во всём.
  Адан долго смотрел на отца. Моргнул и поднял голову к небу.
  - Мы пришли с неба?
  - Да, скорее всего.
  - Мы туда не вернёмся?
  - Нет.
  - Я так и понял.
  - А что ещё? Что ещё ты понял, как увидел...
  Мальчик опять не моргая смотрел на отца.
  - Что жизнь важнее всего.
  Тайга приобнял сына.
  - Молодец. А теперь пора спать.
  
  Утро выдалось тёплым. Снег падал большими, как перья, хлопьями. Редкие сосны кончились. На востоке огибая широкую равнину, укрытую белым мехом, струилась река Силин. Родная деревня была близко.
  - Слишком тепло. - недовольно пробурчал Адан.
  Солнце било в глаза даже из-под ног. С севера, спускаясь с гор, двигалась лавина туч, грозно подминая светлое поле. Солнце быстро перекатилось на запад. Показалась деревня. Отец с сыном приближались к ней, обгоняя тучи. Ветер начинал насвистывать, горы раскатисто шуметь. Стражи севера. Адан спешил домой, шагал быстрее отца.
  - Ив по мне соскучилась. Я это чувствую, папа. Она скучает по мне даже больше, чем по тебе.
  Тайга улыбнулся.
  - Хотя любит она тебя сильнее всех.
  Он побежал.
  И тут, сквозь завывания ветра, Тайга услышал тревожный свист.
  - Адан! Стой! Стрела вонзилась в снег перед ними шагах в пяти. Адан попятился к отцу. С надвигающимся шумом туч, Тайга услышал треск лопающегося дерева и плеск воды. Жуткий шелест и хруст, словно весь мир залило огнём.
Оценка: 8.00*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"