Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
Некий парень что-то тут строит, а я наблюдаю за ним. Я ничего не строю, ничем ему не помогаю. Строительство такое себе, ничего особенного. Всё равно что строить новый дом. Но он ведь себе строит, а мне что за дело?
Но замечаю, как парень исполбзует новые, струганные доски. Добротный материал.
Барна, это такой дядька, который, вдруг узнал об этом строительстве и так возбудился что настроился незамедлительно разобраться с этим парнем. Выглядит такой его пламенный порыв несколько смешно, да так, что я за парня испугался, немного. Ибо храбрый Барна навострился разобраться с негодяем, но не один, конечно же.
А с ним ещё тот самый муженёк одной дамы, подобный нечистому бесу. И бес этот прихватил с собой ещё одного типа, который типа - человек. Но по сути своей этот третий тень, призрак, пустышка. Так что, на место третьего дружка можно любого, там таких пруд пруди, не ошибёшься.
А Барна и известный муженёк, эти двое, храбрецов, не пустышки, конечно же нет. Они не тени, личности, ага. Поэтому лично намерены разобраться с парнем, за которого я даже волнуюсь и немного боюсь. Кстати, я их и направляю, мол - там такой некто строит такое нечто, как новый дом.
Строительство в начальной стадии, доски уже есть, материал хороший. И настругал парень доски, очистил, чуть ли не отполлировал до блеска, до белой чистоты.
И вот, две эти личности, по моей прямой наводке решительно выдвинулись разобраться с парнем. Навострили лыжи, если короче.
А личности известные. Барна, это такой характерный персонаж, одну букву поменять и точная характеристика. Второй, муженёк, это такое необыкновенное существо, такое необычайно омерзительное, что...
Нет слов. Тип этот, муженёк, эпичный персонаж. Поставил он себе за правило подкладывать свою жену под своих приятелей. И под незнакомых проходимцев за одно, которые в итоге становились знакомыми приятелями. У него такая философия, что жена должна спать с чужими. А жена его, та красавица, которую я поцеловал в шею не из жалости, скорее из сочувствия. Впрочем, я поцеловал её с любовью, где изгиб шеи плавно переходит в плечо. Всё это печально и я сочувствую этой женщине, что ей достался такой мужинёк. Такой, эпииичный гавнюк, производящий, эм... козёл, короче.
Знаете ли, господин Барна, это сильно! Учитывая тот факт, что он такой близкий приятель муженьку.
Итак, отправились эти трое, три доблестных рыцаря, разбираться с парнем, по моей наводке. А я подожду, этих троих героев здесь.
Но что же произошло? Я не только чувствую, но знаю точно, что эти трое больше не вернутся, никогда.
Но всё же, кто-то возвращается, и вижу, что это не наши бравые дядьки, которых я отправил разобраться с оным парнем, посмевшим строить новый дом из хороших досок. Возвращается дряхлый щуплый старец, и ведёт его под руку паренёк.
Ой!А где жеж мои славные герои? Барна, ясно чего пошёл, чужая жена дело "святое". Приятель всё же.
Призрак, тень, пустышка, на место которого можно поставить любого остолопа из этой публики буквально через одного, а может и каждого. Того тоже можно понять, он разделяет философию Барны. Муженёк, это нечистый бес, омерзительный тип, ничтожество. А жена его, вот здесь вопросы. Ей не стыдно быть подстилкой? Вроде не маленькая девочка уже, как бы. Может ей помочь вылечиться, чтобы не быть такой тряпкой?
Ладно, вернёмся к нашим баранам. Наши бараны не согласны со мной, что жену, единственную, любимую, нельзя отдавать приятелям или посторонним. Так я объяснял муженьку. Но он отмороженный, просто нечисть. Вижу, что слова мои мимо этого беса. А что же другие бараны?
Я так подумываю, а у них жёны есть? Может быть их жёнам тоже интересно было бы узнать о таком их креативном мышлении? В подробностях? Или там другая философия? Так как же наш спор?
Не потому ли никто из них не вернулся ко мне? Такие вот дела.
Но вернулся один старец, очень-на похожий на бывшего Патриарха Варфоломея. Так похожий, что я сказал бы - это он. Паренёк, подобный послушнику, посадил сего бывшего Патриарха предо мной на плоский камешек.
Гляжу я на него, а он больше не Преосвещенейший Патриарх, даже не Священник, ни Иерей, но одет как старый человек, который в миру и при этом только горько плачет. Печально лицо его, смотрит в мои глаза и говорит мне.
- Женитьбы не будет.
Я это знал и без его таких печальных пояснений, поэтому ничему не удивился.
Одно меня удивляет, что могло заставить этого старика пойти на такую авантюру, чтобы связаться с такими гнусными преступниками и авантюристами, от деяний которых волосы дыбом встают? Загадка? Какая?
Сидит теперь на каменной лавке под хатынкой и плачет, прося снисхождения, глядя на меня своими заплаканными глазами. Я имею снисхождение к старости, и что дальше?
"Женитьбы не будет". Очень интересно. Но я не знаю, спрашивает он это или утверждает? Скорее догадывается, что накосячил где-то очень жёстко. И я ничем не могу помочь, кроме снисхождения к старости. Всё.
Почему не вернулись эти трое ко мне, я не знаю. Но они уже никогда не вернутся, 100%! Такие вот преступные дела имеют вполне конкретные последствия. Волосы дыбом встают от этих последствий!