Аста Зангаста : другие произведения.

Электрическое пиво пою

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.29*14  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Мне, как читателю, очень не нравится, когда некий графоман берет персонажей известного писателя, и заставляет их делать что-то мерзкое. Или когда автор продолжения калечит оригинальный мир, как это сделали создатели продолжения "С легким паром 2". Чтобы вы не подумали, прочитав затравку, я не собираюсь делать ни того, ни другого. Честно. Всё будет строго по Киру Булычеву. (Единственное что мне придется существенно переделать, это концепцию машины времени. Извините, но машина времени гробит любой рациональный сюжет).
  Все началось в тот день, когда Пашка Гераскин продал Алису в бордель Весельчака У. Или, может быть, неделей раньше, когда отец Алисы, старик Селезнев, заболел жруком. Болезнью неприятной, но не всегда смертельной. Опытный знахарь может найти заветные травы и коренья, излечив больного. Беда была в том, что Селезнев и был знахарем. Алиса, конечно, ходила у папы в ученицах, но именно что ходила - до отцовских знаний ей было далеко. Об это наглядно свидетельствовал тот факт, что от её лечения отцу становилось хуже. Алиса вся извелась, перебирая травы, выращиваемые отцом в их небольшом садике в развалинах рухнувшего небоскреба, измучила старую жабу, дающую целебную слизь, сорвала для питья даже зеленые плоды лимонника, с бережно оберегаемого отцом куста, но толку было ноль. Точнее тридцать девять и девять - именно столько показывал старый градусник, найденный отцом в развалинах. Не нужно было быть знахарем, чтоб понимать, как это плохо. Смертельно опасно. Для маленькой общины знахарь был щитом - любой большой анклав, конечно, с удовольствием забрал бы себе и старика и Алису с Пашкой, но анклавов было много, а знахарь один. И в случае гибели знахаря, нейтралитет кончался. Алису ждал гарем, а Пашку войско. Стариков ждал общинный дом, участь не сильно лучше рабства. В общем - мало хорошего.
   Была, конечно, надежда. Из читалки на солнечных батареях, второй по ценности вещи в племени после калаша с шестью патронами, Алиса знала о существовании антибиотиков. Кое-что рассказывали и старики, видевшие в детстве, как грабят убежища подземных. Вот только даже слухи о антибиотиках кончились задолго до рождения Алисы и Пашки. Почти кончились. Алиса в очередной раз вытащила из кармана смятую бумажку, найденную возле дороги. Неизвестный прохожий приклеил листок на стену здания, а Пашка оторвал. Потом принес Алисе. Да и как не принести, если на бумаге написана Алисина фамилия. И Алисино имя.
   За вознаграждение разыскивается Алиса Селезнева, 12 лет. Оплата сразу, по выбору: патроны, любые лекарства, десятилетний абонемент на услуги заведения. Платим за любые сведения. Трактир Весельчака У.
   О состоятельности авторов объявления говорил тот факт, что объявление было не написано от руки, а напечатано. В прочем, Алиса и без этого знала о состоятельности Весельчака. Толстяк с компаньоном возникли, как черти из табакерки полгода назад и как-то незаметно стали первыми людьми на пустошах. Без выстрелов, битв, альянсов - обязательных атрибутов восхождения любого анклава. Просто стали и всё.
   На объявлении даже была фотка. Вот только даже Пашка, видевший Алису во всех видах, далеко не сразу признал в белокуром ангелочке свою названную сестру. Реальная Алиса была тощей, жилистой, дочерна загорелой, стриженной и одетой под мальчишку, благо фигура пока позволяла. Выбитые передние зубы - память о давнишней встрече с похитителем детей тоже не добавляли сходства. Как и рябь на лице от встречи с перекати полем. Конечно, если внимательно вглядеться, то Алиса, пусть с короткими, но со светло пшеничными волосами и глазами, полными синевы, как экран у включенного на пустой канал телевизора, была изумительно хороша. Только всматриваться было некому. Да и включенных телевизоров их мир не видел лет пятьдесят, со времен прихода БП.
  В тайне от Пашки, Алиса долго рассматривала фотографию столь похожей, но всё же другой девчонки. Может быть, у неё есть сестра? Но внести ясность в этот вопрос мог только отец, а Алиса давно зареклась беседовать с ним на тему пропавшей матери. Да и других проблем хватало.
   Особенно сейчас. Когда отец умирал.
   О своем плане сдаться в бордель, Алиса рассказала Пашке. Зря, конечно, рассказала - до Пашки не дошло, что других вариантов нет, и он, вот уже четвертый час пробовал отговорить Алису
   - Ты хоть понимаешь, что они с тобой там сделают?
   - Понимаю. Не дура, чай. Но, Паша, от этого не умирают. Я потерплю, раз так надо. И сбегу при первой возможности.
   - Умирают. Умирают. Сколько раз нам старики об этом говорили.
   - Не нам, а тебе. Чтоб ты раньше времени слюни не распускал.
   Пашка неожиданно заплакал. Видеть слезы на лице обычно стойкого как оловянный солдатик Пашки, было так неожиданно, что Алиса даже сама испугалась своему замыслу. О живых так не плачут. Потом встала, подошла, неумело обхватила Пашку руками и начала успокаивать, как раненого, говоря всякую ерунду:
   - Ну, что ты, ну зачем так разревелся? Меня ведь не убьют, по крайней мере сразу. Меня откармливать будут. Потому что я тощая. Вон, Нюрку, с Черёмушек, когда Весельчаку продали, так все ребра были видны. А сейчас та Нюрка весит килограмм сто, наверное. Помнишь, мы её в подзорную трубу видели?
   Проданная пару месяцев назад в бордель родителями Нюрка, действительно не выглядела ни угнетенной, ни замученной. Напротив, на зависть Алисе, вечно чумазая замухрышка Нюрка выглядела побелевшей, поздоровевшей и веселой. Вот только сидела она голая на подоконнике. С написанным красной краской ценником на животе. Алиса представила на соседнем подоконнике себя, и нервно хихикнула.
   - А давай, Пашка, мы меня дегтем измажем. Они неделю будут отмачивать. Тебе ведь всего пару часов надо, лекарства и патроны до дому донести. А я за это время сбежать сумею.
   - Не сбежишь. У Весельчака лучшие запоры в мире. Все соседские кланы поначалу пытались его обокрасть. И что?
   - Ну, так я же изнутри буду вылазить, Пашенька. Изнутри проще. Мне бы только дырку найти, куда голова пролезет, а остальное я пропихаю.
   - Изнутри тоже никто не сбежал. Ни разу. Мы бы слышали.
   - Так оттуда просто никто сбегать не хотел. Тепло, светло и вкусно кормят. Ой, Паша, я знаю чего ты боишься. Ты решил, что мне там понравится?
   - Нет. Пашка отмахнулся, как от комара. Потом секунду молчал, и наконец выдавил чуть потускневшим голосом: Знаешь, Алиса, а давай продадим меня.
   - Тебя, Паша? Алиса отошла, задумчиво морща лобик и оглядывая Пашу взглядом утонченного покупателя, унюхавшего тухлую рыбу.
   - Нет, Пашка, ты не годишься. Ты слишком парень. У тебя усы намечаются.
   - А многие, как раз парней любят. Я об этом читал.
   - Многие, но не все. Объявление видел? Весельчаку моя жопа нравится больше твоей.
   - Может быть, я приду и расскажу, где тебя искать? Вознаграждение обещали за любые сведения.
   - И наведешь охрану на наше племя? Заранее большое спасибо.
   - Ну... не обязательно на наше.
   - И вместо награды получишь плетей, когда меня не найдут. Других вариантов нет. И хватит об этом. Решение принято, и точка. Ты со мной, Павел Гераскин? Клятву помнишь?
   - С тобой Алиса. В горе и радости. Болезни и здравии. Пока смерть не разлучит нас или пока мы оба не передумаем.
   - Ну, так поехали. Где наша не пропадала? Или мы хотим жить вечно?
   - Алиса, мы не хотели жить вечно. Мы хотели увидеть море.
   Тут и сама Алиса чуть не разревелась.
  
  * * *
  
  Алиса, Пашка, отец Алисы, и еще несколько стариков жили в остове элитного круглого здания, построенном неподалеку от бывшего парка '50летия Октября'. Главным достоинством их жилья были устоявшие стены и круглый внутренний дворик дома, куда почти не задували сошедшие с ума ветры и не забредали дикие твари из лежащего вблизи парка. Помимо зверей и непогоды, стены надежно закрывали поля от чужого взгляда и загребущих рук соседских племен. Еще до рождения Алисы, во двор натаскали из парка чернозема, и сейчас на дворовой картошке вполне можно было прожить. Если, конечно, сумеешь сберечь урожай от гнильца, мародеров и крыс.
  Бордель Весельчака, напротив, находился практически на противоположенной стороне Москвы, возле ВДНХ. Путь сам по себе не близкий, а если учесть что пути через разрушенный прямым попаданием ядерной боеголовки центр практически не было, то выходило что только на дорогу у Алисы и Пашки уйдет весь день. Одно хорошо - идти придется по третьему транспортному кольцу - сравнительно спокойному торговому пути, чью безопасность гарантировали крупные анклавы, по чьим землям проходила эта торговая артерия.
  Весь путь до борделя они шли молча. Говорить было не о чем, да и просто не хотелось - все что могли, уже обсудили раньше. У старательно вымазанной дегтем Алисы прилипали к телу руки и мелкий мусор, что придавало ей здоровой злости. Полюбите меня черненькой, беленькой я и сама себя полюблю, зло твердила она как заклинание.
  Через несколько часов показался искомый бордель. Весельчак, не стал изобретать велосипед и как и остальные анклавы, занял отдельно стоящее здание. До начала конца, тут, наверное, был двухэтажный детский садик типовой постройки. Алиса видела фотографии похожих зданий в читалке. Солнце, зелень, сотни беззаботно улыбающихся детей. Сейчас дом был превращен в крепость - большая часть окон была заложена кирпичом, крышу опутывала колючая проволока, а близлежащие дома были взорваны, да так лихо, что среди городской застройки получилась небольшая площадь. Даже страшно подумать, сколько на это ушло взрывчатки. А ведь обломки еще были растащены бульдозером. Работающим на соляре, между прочим. Похоже, Весельчак нашел либо сказочную щуку, выполняющую любые желания, либо не разграбленный подземный бункер. Другим способом объяснить его богатство было невозможно.
  Вход в к кабак, располагался на восток, дверями на основную московскую торговую тропу. Открывающие вперед и назад низенькие салунные двери тихонько скрипели от сквозняков, но обычно толпящихся у них выпивох, торговцев и солдат было не видно, по причине раннего для кабака утра. Был всего лишь полдень.
  Внутрь кабака Алиса не заходила, но по слухам, там была небольшая сцена, с роялем, барная стойка и вырытая для бойцовых петухов земляная яма. По пятницам, там боролись в грязи девушки. Алиса мысленно поблагодарила мироздание, за то, что сегодня был понедельник.
  Впрочем, делать им в кабаке всё равно было нечего и Алиса за руку увлекла затормозившего было Пашку на задний двор, где жили проститутки, охранники, челядь и сам господин Весельчак.
  У новых, отделанных медными полосами ворот внутреннего двора сидел бритый, мордастый охранник с дробовиком. Притом, сидел так вольготно, что было понятно - дробовик здесь не как дубина поставлен. И дернись кто, мигом получит от 48 до 804 дырочек в организме. В зависимости от размеров дроби. Увидев Пашку с Алисой, охранник необычайно удивился. Точнее удивился Алисе. Он рассмотрел её, почтительно держась на расстоянии. Внешний вид Алисы, к которой за последние часы пути через лес налипли сухие листья и паутина, очевидно, чем-то смущал охранника. Затянувшую паузу прервал Пашка.
  - Я... это... девку на продажу привел.
  - Ааа... протянул охранник. Так это девка. А то я всё не мог понять, что за зверюшку ты из леса приволок. Ты её что, на птичий клей ловил? Положил в лесу приманку, намазал дегтем, вот она и влипла? Или нет, постой, я угадаю, ты на неё сам птиц ловишь? И других мелких зверюшек? Или не очень мелких? И не жалко тебе такое смоляное чучелко продавать?
  - Хорошая это девка, вспыхнул Пашка. Самая лучшая. У тебя такой никогда не будет, понял? Её сам Весельчак через объявления искал. С этими словами Пашка вытащил из кармана объявление, и сунул под нос охраннику.
  Охранник долго рассматривал фотку, переводя взгляд то на бумажку, то на Алису, но, к счастью для остатков самообладания Алисы, делал это молча. Потом вытащил рацию, и что-то пробурчал в микрофон. Рация тут же разродилась в ответ абсолютно неразборчивыми, но очевидно, восторженными выкриками. Было слышно, что невидимый собеседник охранника был очень обрадован вестями.
  - Господин Весельчак скоро будет. Пока он попросил проводить Вас в дом, и ни в чем Вам не отказывать.
  С этими словами, охранник несколько раз ритмично стукнул по двери. Было слышно, как за дверью звякали ключами, потом один за другим поднимали засовы и с кряхтением толкали неповоротливое дверное полотно. Алиса с Пашкой переглянулись. Пашкин взгляд на стоявшие в отдалении остовы домов, как бы намекал на возможность передумать. Но, Алиса действительно не видела других вариантов. Поэтому она смело вошла в ворота. Ноги Алисы, правда, не разделяли Алисиной смелости, предательски дрожа. Но этого не было видно.
  За стеной бордель напоминал их дом. Большое зеленое поле было засеяно какими-то незнакомыми Алисе растениями. Впрочем, нет, тут же поправила она себя. Это цветы. Кто-то разбил здесь сад. Алиса никогда не видела, чтоб кто-то выращивал цветы - это же абсолютно бесполезные растения - несъедобные. И тут она поняла, что ошибалась. Потому что цветы - пахли. С видимой неохотой Алиса заставила себя перевести взгляд от цветов на комитет по встрече. Проститутки были в цветастых халатиках, с торчащими из голов бигудями. Верховодила ими древняя как смерть старушка лет сорока. Наверное, бабушка одной из проституток. Или бабушка бабушки одной из проституток. И именно она встала грудью в дверях веранды, явно не желая пропускать Алису в дом. В руках у старушки, как символ власти и оружие ближнего боя был зажат половник.
  - Нет, нет и нет. Она нам все ковры загадит. Ты что ли будешь ковры стирать?
  По тону, которым это было сказано, было очевидно, что охранник, не смотря на морду и дробовик, далеко не самый главный в трактире. Алиса тихонько порадовалась про себя - кажется её идиотский план с дегтем, который она успела сотню раз проклясть, собирая на себя весь лесной мусор, начал срабатывать.
  - Но Баба Люба, заканючил охранник, господин Весельчак сказал встреть Алису как гостью.
  По выражению лица Баба Любы можно было понять, что Весельчака она уважает и ценит. Не боится, упаси господь. Но прислушивается.
  - Ну, раз Весельчак сказал, значит встретим. Девочки, грейте воду и несите сюда таз. Будем отмывать дорогую гостью.
  Алиса вздохнула, радуясь небольшой передышке. Воду еще греют. Если повезет, это займет минут тридцать. Еще тридцать минут спокойной жизни. Да мы богачи. Она оглянулась на бледного Пашку, стоящего у запертых ворот. Верный себе оруженосец показал глазами на поленницу, потом на верхушку забора. Там, правда серебрилась увитая дикой лианой спираль Бруно, но при желании и небольшой толике везения они могли перепрыгнуть. Алисе вновь, до дрожи в ногах захотелось все бросить и бежать. Вслух, правда, она сказала:
  - Нет, Паша, это невежливо, уходить с чужого дома даже не помывшись. Давай лучше посмотрим сад.
  Пашка молча кивнул. Они раздвинули плети дикого винограда, и вышли в сад. Сразу бросалось в глаза ухоженность сада. Ухоженность, не в смысле, что по саду много ходили, а в смысле, что хорошо ухаживали. Растения были подвязаны, трава подстрижена, ростки закрыты стеклянными банками, для защиты от заморозков.
  Алиса подошла к клумбе, увитой разными цветами. Конечно, большую часть из них она видела на пустошах, но там они были блеклыми и невзрачными, а здесь, собранные в одном месте и похорошевшие от хорошего ухода, они производили совершенно другое впечатление. Алиса решила, что вернувшись домой, она тоже заведет цветник. Когда и если вернется. Незаметно для себя, она зашла за декоративный кустарник, отгораживающий угол сада от входа и только наклонилась, чтоб понюхать особенно красивый цветок, как услышала сзади булькающий, нечеловеческой голос
  - Алиса, это ты? Алиса?
  Алиса похолодела. Медленно повернув голову, она увидела сидящий в обвитой диким виноградом беседке труп. Покойник сидел на инвалидной коляске, судя по внешнему виду не один день. Да и при жизни, покойный не был красавцем - худое как скелет тело, в костюме садовника, было обмотано бинтами, с проступившими пятнами гноя. Белесые бельмы глаз таращились с покрытого слоями слезающей с лица кожи. Казалось, что болезненно мертвая кожа, лопаясь, открывает новый слой кожи, который, тоже слазит, открывая еще один. Этакий больной вареный лук. Но ужас был не в этом - Алиса видала жмуров и пожмуристей. Ужас был в том, что этот труп жил.
  Сзади послышался звук льющейся в таз воды. Скоро, эти тетки её разденут и начнут мыть. Чтоб потом.... Алиса даже не желала думать на эту тему. Живой труп сразу стал гораздо милее и безопаснее. В конце концов, подумаешь, говорящий мертвец. Не укусит же он, в самом деле?
  - Да, это я. Паша, иди поздоровайся с садовником.
  Нашедший в у забора малинник Пашка отвлекся от сбора ягод и подошел к Алисе. Интересно, как в такой момент он может есть? Впрочем, ответ на последний вопрос она получила сразу - собранные в ладонь ягоды Пашка принёс ей. Алиса забрала ягоды, подождала, пока Пашка заметит садовника, вздрогнет, дернется и успокоится. Все это время труп садовника молча, смотрел на них белесыми буркалами глаз, а по изъеденным щекам катились слезы. Пауза затягивалась. Алиса собрала остатки самообладания, и спросила подчеркнуто нейтральным тоном:
  - Кто ты? Это ты вырастил этот сад?
  - Это Крыс. С планеты Крокрыс. Низкий, бархатный голос оперного певца, прозвучавший сзади, заставил Алису обернуться. Возле дверей стоял низенький, не выше Алисы толстяк, с крупными, но не уродливыми чертами лица и толстыми как у бегемота губами, застывшими в вечной улыбке. Таким лицом да медку тяпнуть, сказал бы Пашка в другой ситуации. Картину дополнял черный комбинезон, возможно даже элегантный, но смотревший на толстяке как на корове седло. Но, серьезным толстяк был не долго. Увидев повернувшуюся на его голос Алису, он взревел, и бросился к ней. Алиса бы перепугалась, если бы выражение лица толстяка, из серьезного, не сменилось на восторженно радостное.
  - Алиса, кричал он. Наконец-то мы тебя нашли. Мы спасены, слышишь Крыс, мы спасены.
  И он обхватил Алису и несмотря на деготь, прижал к груди, радостно закружив на месте. Как ни странно, думала Алиса, я совершенно не чувствую опасности, исходящей от этого человека. Конечно, Весельчак, а это, несомненно, был он, в какой то степени её, несомненно, обнимал. Но, делал это совершенно по отцовски. Потом он отпустил её, оглядел, и испуганно взял своими толстыми, как сосиски пальцами ее руку.
  - Нет, это не кровь. Это всего лишь сок малины - сказала Алиса, выбрасывая из руки раздавленные ягоды.
  - Алиса. Алиса. Алиса... повторял толстяк. Как хорошо, что мы тебя нашли. Спаси нас, Алиса. Только ты можешь нас спасти.
  - Я... ээээ... могу спасти вас? Только и смогла выговорить девочка. Все происходящее было, конечно, лучше, чем она боялась, но как-то совершенно не так.
  
  * * *
  
  Вечером, когда Пашка убежал относить антибиотики больному отцу, вредные тетки все-таки засунули Алису отмокать от дегтя в стоящий на веранде таз с горячей мыльной водой. Впрочем, засунули с максимальным уважением, выгнав любопытного охранника за ворота. Они также хотели выгнать и Весельчака, но он, с ехидной улыбочкой заметил, что его зовут весельчаком, вовсе не потому, что он такой веселый. Алиса, вспомнив значение английского слова, которое она встречала читалке поняла, что он имел в виду. Впрочем, Весельчак сел к ней спиной, чтоб понапрасну не смущать. И потребовал принести пива и раков. И что-нибудь пожевать. И фруктов Алисе.
  Успокоившаяся Алиса, конечно, съела бы сейчас среднего размера зайца, но согласилась и на фрукты. Хоть узнаю что-такое, убедила она себя.
  Фрукты оказались очень даже нечего. Не приторная сладость меда, но легкая, насыщающая организм еда. Алиса как можно более деликатно ела руками из жестяной банки, поминутно отпивая сироп, а толстяк рассказывал, как они до такой жизни докатились.
  - Мы с Крысом давние партнеры. Сколько я себя помню, у нас всегда был совместный бизнес. Еще со старших классов школы. Ты, Алиса, не думай, что он всегда был такой. Крыс - это голова. Все наши планы разрабатывал он, я так, помогал по мере сил. У нас даже песенка была: Жупайдия, жупайдас, Крыс не выдаст, не продаст, коли нас посадит в лужу, сам же вытащит наружу, коли в лес нас заведет, сам дорогу нам найдет. Только не человек он, немного. Крыс метаморф. Их расу искусственно вывели, но это к делу не относится. Так вот, Крыс может в кого угодно превратиться - не сразу, конечно, а за пару дней. Он выращивает чужое лицо, под тем, которое носит. Потом, хлоп - вылезает как змея из старой кожи, и его уже не отличить от другого человека. Жутко полезная штука - дурачили мы этим полгалактики. Беда в том, что ему нужна аминокислота особенная. На его планете она в любых продуктах встречается, а тут её нет. Нисколько. А без неё Крысу плохо. Он болеет. Я формулу этой кислоты могу на память написать, да только синтезировать её на Земле невозможно. Не построили вы синтезаторов. Не успели. И не построите уже никогда. Если конечно, ты нам не поможешь.
  В общем, наступили мы с Крысом, на пару мозолей космополу, когда пиратами были. Но у нас, со Старикашкой, как бы негласная договоренность была - мы чтим кодекс, никого не убиваем и беспредела не творим, а Старикашка, в свою очередь, когда нас ловит, не на промывку мозга отправляет, а в тюрьму, или ссылку. Откуда мы сбегаем, ясное дело. И всё было хорошо, пока Старикашка за буйки не заплыл. Был у нас в команде доктор Верховцев, настоящий доктор, без дураков. И в один прекрасный день, когда ты Алиса, нас в очередной раз поймала, доктора приговорили к стиранию личности. И стерли полностью. В ноль. Он даже нас не узнал, когда мы его с клиники выкрали. А это западло.
  Алису, конечно, немного удивило утверждение, что она, мало того, что работает на Космопол, так еще и сумела поймать Крыса, Весельчака и Верховцева. Но, она решила не спорить, а дослушать до конца.
  - Крыса это сильно подкосило, продолжил толстяк. Он же у нас дитя гор. Дикий человек с дикой планеты, кровная месть и прочие тоси-боси. В общем, Крыс решил отомстить Старикашке. Превентивно - то есть заранее. И отомстил, будь здоров. Любо дорого смотреть - с сарказмом Весельчак обвел руками веранду. Мы залезли в Московский институт времени, и переместились в 1973 год. В год смерти Сталина и в год рождения Старикашки - по этому поводу много шуток было, так что мы запомнили дату. Хотели маленького Старикашку украсть и в будущее привести. Старикашки нет, Космопол без Старикашки ноль, Верховцев жив, всё в шоколаде.
  Вот только, пока мы новорожденного Старикашку в роддоме искали, машину времени местные пионеры нашли. Опять блин. Оповестили власти, и к машине первый секретарь горкома КПСС пролез. Скотина лысая, удушил бы его не глядя и плевать на кодекс. В общем, залез он в машину, но полетел не вперед, а назад. В 1949 год. К самому себе. Вовсе не для того, чтоб вместе с собой молодым пивка попить, будь уверен. Мы заметили это, так как реальность стала меняться. У нас были браслеты стабилизаторы, чтоб мы могли в случае чего в будущее без машины вернуться. Они и сработали.
  И мы оказались здесь. В 2082 году. Во всем этом дерьме. После атомной войны США с Китаем. Без машины времени. Без таблеток Крыса. И без всякой надежды на спасение.
  Выговорившись, Весельчак замолчал. Или, как догадалась Алиса по булькающим звукам, взял пивную паузу. Алиса вздохнула и опустилась на дно тазика. Вся картина её картина мира трещала по швам. То есть, конечно, она была подготовлена к подобным историям, благо летом они только и делали с Пашкой, что валялись на крыше и читали старые фантастические романы с читалки - покойный метростроевец, рядом со скелетом которого они читалку и нашли, уважал только фантастику, а все новые книги были защищены копирайтом и в отсутствие сети не открывались. Отрывались только книги, написанные в прошлом и позапрошлых веках. Но чтоб самой оказаться в такой фантастической ситуации? Впрочем, почему самой? Почему из всех сотен девочек, живущих на развалинах Москвы, Весельчак выбрал именно её? Потому, что они были знакомы в прошлой версии реальности? Но это же невозможно. Если история пошла другой колеей, то вероятность появления в Москве такой-же Алисы, как и в прошлой временной линии, была равно нулю. Впрочем, поправила себя Алиса, фиг его знает. Даже в фантастических книжках писатели объясняли временные парадоксы каждый по-своему.
  - Весельчак, как можно вежливее спросила Алиса. А почему я? В прошлой твоей жизни мы были друзьями?
  - Просто не разлей вода, суетливо ответил Весельчак. Можно сказать, что я был тебе как приемный папочка. Воспитывал как родную кровинушку. Правда, правда, добавил он, услышав ехидное бульканье Алисы, которая сделала выводы еще по тому, как Весельчак отнесся к просьбе дать антибиотики для отца. Нет, он выдал лекарства без вопросов. Именно что без вопросов - Алисин папа его не интересовал никак.
  Весельчак еще немного порассказывал о их тесной дружбе под нарастающее Алисино бульканье. Потом немного помолчал, собираясь силами и сказал - если честно, Алиса, ты была шилом в нашей заднице. Чтоб мы ни делали, всегда возникала ты и нас арестовывали. Прохфессор, то есть доктор, мы его так звали, когда он не слышал, выдвинул теорию о том, что наши волновые функции как-то переплелись. Крыс вообще считал что ты его персональное проклятье... А я считал что тебе интересно с нами играть. Дело в том, что ты особенная. Ты не обычная девочка, ты счастливая. Не то, чтоб ты осознанно управляла своим даром, но все что ты хочешь, обычно сбывается. И когда ты была еще сущим младенцем, наши пути пересеклись. Ничего страшного, все живы. Беда в том, что тебе понравилось быть героем. Понравилась слава. Почет. Уважение и внимание взрослых. Все это ты получила победив нас. И ты решила побеждать нас снова и снова. Не осознавая этого. И наши пути стали постоянно пересекаться. С одной стороны, я, конечно, был против постоянно проигрывать соплячке. С другой стороны, сбегать из тюрьмы стало значительно проще.
  - А я не замечала, что я особенная. Живу в лесу, молюсь колесу. Ем не досыта, сплю без просыпа.. тьфу. Даже на море не была, хотя хотела. Странное какое-то счастье.
  - Ага, сказал толстяк. А еще ты умеешь читать. Ты знаешь, что вся электронно-вычислительная техника была уничтожена ЭМИ? Но у тебя есть читалка. Если бы ты сравнила свою судьбу с судьбами девчонок их соседних племен, ты поняла, насколько ты счастлива. А что до отдыха на море, умения летать и стрельбы синем лазером из жопы - так чудес не бывает. Если есть хоть один шанс из миллиона, то он обязательно выпадет тебе. Другое дело, что шанс вообще должен быть - если в тебя выстрелить из дробовика, то ты умрешь как все нормальные люди. Потому что тут - без шансов.
  - Как хорошо, ты разъяснил, как по полочкам разложил. Вот теперь мне всё ясно - сказала Алиса. Сарказм, прозвучавший в её голосе можно было намазывать на хлеб вместо масла.
  - Фуххх... выдохнул толстяк. Ну, я не знаю, как это по-другому объяснить. Пойми, ты не обычный человек, ты реперная точка в форме девочки. Ты существуешь во всех реальностях. Это не я придумал, это сказала Полина из института Времени. И это подтвердилось - кукурузная харя отравил Сталина, вся ваша история накрылась медным тазом и вместо коммунистической Земли, что была заметной силой в нашем квадранте галактики, вы получили приз за лучшую пустошь с мутантами. Как ты думаешь, какова вероятность, что ты родишься в Москве в 2070 году, если абсолютно вся история пошла другим путем? Но ты родилась. Не веришь? Посмотрись в зеркало. При этом ты не просто существуешь, ты стабилизируешь своё окружение. Хочешь, я угадаю, как фамилия у лучшего друга твоего отца? Толстяк вскочил, приложив руку ко лбу театральным жестом. Закатил глаза, потряс головой и изрек низким голосом: его фамилия Зеленый.
  - Так это фамилия? Искренне удивилась Алиса. Я думала, папа так зовет его за цвет лица.
  - Алиса, будь серьезней. Я говорю тебе важные вещи. Ты должна спасти мироздание.
  - Не припоминаю, чтоб я что - то брала у мироздания в долг - холодно ответила Алиса и тут же сама испугалась своей дерзости. Ей внезапно остро захотелось выскочить из тазика и сбежать. Но Весельчак, недовольно пошмыгав носом, сказал примиряющим тоном: Алиса, это все потому, что ты девочка подросток. Тебе природа прописала быть несговорчивой язвой. Чисто чтоб не забеременеть в двенадцать. Так что я просто прошу тебя посмотреть вокруг. Тебе нравится то, что ты видишь? Не мой трактир, а мир, в котором ты живешь. Сожженные города, в которых едва теплится жизнь. Еще через пару поколений, когда проедите и простреляете все что осталось от предков, вы впадете в такую дикость, что ничем не будете отличаться от лесной живности. Тогда как по уму вы должны были заниматься колонизацией Венеры и Марса. Эх, Алиса, Алиса... знала бы ты, как прекрасна была та Земля, которую мы просрали.... Там было всё что только можно представить и даже больше.
  Представь себе сотни и тысячи анклавов, гардарик, которые мирно уживаются и сотрудничают. Все они остро нуждается в специалистах и если ты и стоит представиться космолетчиком, решившим осесть на земле, как тебя начинают обхаживать и умасливать, только чтоб ты остался у них в гардарике. Союзы транспортников, медиков, связистов и космиков дают тебе право гостевого доступа, как туристу иномирянину. Катайся, купайся, целуй девушек, впитывай земную культурку. Так можно целый год путешествовать, собственно, мы с Крысом так и путешествовали, почти год, пока по второму кругу не начали в гардарики заежать. Ну, тут нас и попросили с Земли на выход. За тунеядство и обман. Впрочем, мы и остаться могли, если бы за нас гардарик какой впрягся, или мы в большой союз, типа космиков или космопола вступили. Но тут нам из Космозо запрос пришел, по поводу возможной экспозиции Крыса в зоопарке, так как он уникальный. Крыс психанул и тут нас на выход с концами попросили.
  Но какой это был год.... Мечтательно прошептал Весельчак. На Земле было всё. Сотни сортов колбас, общественные склады с любой одеждой, коммами и вообще всем. А чего там не было, можно было заказать по линии доставки. Города музеи и музеи города. Представительства, посольства и анклавы практически всех разумных рас квадранта. Концерты, на которые съезжаются миллионы слушателей, а сцену делают в большом каньоне, просто чтоб народ было где рассадить. На Земле было всё. Там даже было электрическое пиво. Не то, что это пойло. С этими словами толстяк вздохнул, и с видимой неохотой допил из кружки остатки пива, и грохнул кружкой по столу. И громко, в голос, зарыдал.
  Сидевшая в кресле Алиса опасливо подобрала ноги (она вылезла из таза и завернулась в полотенце пока Весельчак вещал). Ей хотелось как-то утешить этого шумного, опасного, но, наверное, не злого человека. Не особенно злого, поправила она себя. Вот только она не знала как. Затянувшуюся паузу прервал сам Весельчак.
  - Понимаешь, Алиса, Крыс совсем плох. Он умирает. И единственный шанс его спасти, это тотальная заморозка. Есть у нас такой прибор на крайней случай - им можно время остановить. Всего один раз, в объеме холодильника, правда, но зато надолго. Хоть на двести, хоть на триста лет. Вот только без тебя это не сработает - ну оттаем мы через триста лет - как раз в тот год, когда вы разучитесь костры разжигать. И чего? Нам нужна цивилизация. Нам нужен синтезатор, теплые туалеты, электрическое пиво и космопорт.
  - То есть ты предлагаешь мне построить всё это к вашему пробуждению? Почему, как все изгадить, так вы, а как спасать так я?
  - Потому что мы пираты. Злодеи, как не крути.
  - То есть построить коммунизм тебе должна я? Маленькая девочка? Слащаво спросила Алиса.
  - Да. Потому что если не ты, то кто? Да, история пошла другим путем, да, сейчас у вас отвратительные условия для старта. Но, если ты сейчас не начнешь что-то делать, то дальше будет только хуже. И, я верю в тебя. Ты справишься.
  Мне бы твою уверенность, подумала Алиса, но вслух ничего не сказала.
  - Ты не думай, я тебе помогу, чем могу. Я тут базу забубенил, оружие собрал, командиров толковых подобрал, пока тебя искал. Скоро можно начать собирать бойцов и захватить ближайшие анклавы. Да и по началу помогу, пока Крыс держится...
  - Тогда слушай меня, неожиданно для себя самой сказала Алиса. Если мы собираемся менять мир вместе, то вот что я скажу тебе сразу: ты распускаешь бордель. Рабства у нас больше не будет. Никакого. Нисколько. Выпалив это на одном дыхании, Алиса чуть испуганно посмотрела на Весельчака.
  - Так, они вольнонаемные, девки-то, работают по договору....
  - Ты закрываешь бордель. У нас не будет рабов, зло повторила Алиса. Если ты в самом начале начинаешь со мной спорить, то можешь спасать свое мироздание без меня. Лично мне не очень-то охота.
  Весельчак встал, вытянувшись во весь свой полутораметровый рост и рявкнул, выпятив живот: 'Будет исполнено'. В глазах его стояли слезы, а губы тихо прошептали 'Ты вернулась, Алиса, ты вернулась'.
  
  Год спустя.
  
  Сидевшие за удочками на берегу Москвы реки Лосиноостровские рыбари традиционно гундели за жизнь. Времена стояли пренеобычные и даже самые древние в племени старики не могли припомнить ничего похожего. Кто-то неизвестный огнем, мечом и пряниками из Гохрана объединил московские племена и начал творить что-то неслыханно непотребное - собирая то ли секту, то ли армию, то ли колхоз.
  Так по крайней мере рассказывали южные торговцы дурью, которые еле успели унести ноги с рынка, на котором, вот неслыханное дело, им запретили торговать, отобрав и уничтожив товар. Еще на рынке запретили торговать детьми и должниками, а среди каторжников, мостящих дорогу торговцы видели самого Надир Пашу, владевшего раньше рабскими ямами.
  Рыбари, правда, не совсем понимали, что такое колхоз, но заранее пугались. Впрочем, дальше испуга дело не шло - дать отпор силе, способной объединить московские племена их племени с дюжиной бойцов можно было и не пытаться, а идея переселения подальше от Москвы была абсолютно неосуществимой - Москву окружили радиоактивные пустоши, узкие проходы между которыми контролировались абреками, мутантами, зомби и украинцами.
  Именно поэтому, увидев несколько паровых катеров с вооруженными людьми, стремительно вышедших на стрежень реки из-за извилины, рыбари не разбежались, а бестолково столпившись на узком пляжике смотрели как с уткнувшихся в берег носами катеров были опущены сходни, по которым слаженно сбежали одетые в одинаковые кольчуги мордовороты.
  Их командир, в темно синих доспехах, украшенных на груди эмалевым силуэтом чайки, легко спрыгнул на песок, и сняв шлем, тряхнул соломенно-желтой копной волос.
  Господибожемой, зашептали в толпе. Командир захватчиков оказался ладной девкой на выданье. Правда с таким колючим взором льдисто голубых глаз, что неизвестно, какой смельчак такую замуж возьмет. Пауза затягивалась. Рыбари пошушукались и выдавили из строя самого дряхлого из стариков, который, по общему мнению и так много пожил. И которого было не особенно жалко.
  - Ээээ... заблеял выдавленный рыбарь. Вас отвести к нашему вождю, ээээ?
  - Нет. Я и есть ваш новый вождь, сказала девушка и задорно улыбнулась.
  Рыбари переглянулись. Мир определенно сдвинулся. Стронулся. Ополоумел. Съехал с глузда и окончательно долбанулся.
  
Оценка: 2.29*14  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"