Астахов Андрей Львович : другие произведения.

Леодан, сын льва. Колыбель Тени, главы 10-18

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    По просьбе моих читателей я разделил роман так, чтобы еего можно было загрузить на мобильный телефон. Надеюсь теперь у вас проблем с закачкой книги не возникнет!
   ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
  
  
   Т
  рактирщик священнодействовал над своими котелками, бутылками и коробками с ловкостью фокусника. Маленькой серебряной ложкой набрал из берестяных коробок пряности и травяные порошки, смешал их вместе в чаше, потом всыпал в греющийся на очаге горшок с янтарной медовухой. Слил варево в большую братину и начал остужать, переливая из одной братины в другую, пока не образовалась высокая шапка золотистой пены. При этом трактирщик все время напевал "Пусть дом наш будет полной чашей" - ритуальную песню, древнюю как сама Селтония. Песню, которую всегда пели при варке ревеньяка:
  
   Пусть дом наш будет полной чашей,
   Пусть омела растет у входа,
   Пусть не морщины, а достаток
   Нам щедро прибавляют годы.
   Когда мы станем стариками,
   Пускай окружат нас любовью,
   И пусть всегда найдутся силы,
   Чтоб чашу выпить за здоровье!
  
   Пена осела. Трактирщик влил в напиток большой стакан густого красного вина и несколько капель особенного травяного настоя из высокой узкогорлой бутылки, снова поставил на огонь. Помешал ложечкой. И продолжал петь. Задорно, громко, заразительно. Посетители таверны, окружившие стойку, дружно подпевали ему. По трапезной поплыл удивительный запах - свежий, пьянящий, терпкий. И давно забытый.
  - Прошу, госпожа, - заявил трактирщик, подавая ей широкую исходящую душистым паром серебряную чашу.
   Каста приняла чашу с ревеньяком, пригубила. И едва удержалась от того, чтобы заплакать. В последний раз она пила этот напиток почти шесть лет назад, в день своей помолвки с Айлором. Они пили свежесваренный ревеньяк с Айлором так, как велит обычай - из одной чаши, по очереди, по одному глотку, передавая чашу друг другу. Будто целовались. Касте казалось, что она, касаясь чаши своими губами, ощущает вкус губ Айлора. А свидетели помолвки улыбались и желали им счастья. Ее подруги. Друзья Айлора. Родственники. Мама. Теперь ей кажется, что все это ей приснилось.
   Теперь вокруг нее только улыбающиеся рыбаки и фермеры, жители этого маленького приморского поселка, незнакомые ей люди. Но они селтоны, как и она. И чаша с превосходным ароматным ревеньяком, которую она держит в руках - тоже часть ее родины, на которую она наконец-то вернулась через три с лишним года скитаний. За это стоит выпить. И Каста сделала еще один глоток.
  - Хорошая выпивка, женщина! Не угостишь ли меня?
   В корчме вдруг стало тихо. Завсегдатаи трактира, окружившие Касту, внезапно попятились от девушки, освобождая дорогу новому гостю. Незнакомец выглядел устрашающе - ростом под семь футов, грудь как у тролля, ручищи от плеч до кистей покрыты татуировками. Окладистая взлохмаченная борода и медвежья шапка набекрень делали его тупую зверскую физиономию еще более отталкивающей. На поясе верзилы висел отличный стальной тесак с лезвием в два фута длиной и ладонь шириной и эбонитовой рукоятью. Деревянная рукоять еще одного ножа торчала из голенища правого сапога великана. Расталкивая посетителей, верзила подошел к Касте и оглядел ее с головы до ног. Каста рядом с ним выглядела как маленькая девочка, ее макушка едва доходила до середины груди незнакомца.
  - Чего пялишься? - спросила Каста, сделав еще глоток ревеньяка.
  - Смотрю, что за новая птичка залетела в этот курятник. Хорошенькая птичка, боевая, - верзила растянул губы в улыбке, обнажив огромные желтые клыки. - Девочка с большого корабля, как же. Угостишь меня ревеньяком?
  - Мне самой мало, - ответила Каста и допила чашу. Потом положила на стойку перед обомлевшим трактирщиком серебряную монету и шагнула к выходу. Однако верзила в медвежьей шапке обогнал ее и встал в дверях, преграждая Касте путь. Посетители таверны затаили дыхание, ожидая, что будет дальше. Они были убеждены, что для Касты все закончится очень плохо.
  - Ты не очень-то любезна, - сказал верзила.
  - А ты очень надоедлив. Что тебе нужно?
  - Хотел поболтать с тобой. Что делаешь в Янтарной Гавани? Насовсем, или погостить?
  - А тебе-то что?
  - Селтонка? Откуда родом?
  - Из Церуния.
  - Не бывал. А чего вырядилась в дорийские доспехи? Что за маскарад?
  - Скоро Самахейн, парень. Подбираю себе костюм к празднику. Еще есть вопросы?
  - Неа. Значится, перейду к делу. Я Чаррек Медведь. Слыхала обо мне?
  - Не приходилось. Дай пройти.
  - Не так быстро, белокурая. Ты мне понравилась. Я перетрахал здесь уже всех шлюх, и они мне надоели. Хочется бабу посвежее и помоложе. Как тебе мое предложение?
  - Я не сплю с медведями. Особенно если от них воняет говном, как от тебя. Уйди с дороги, герой, не то придется тебя побрить. А я, когда брею кого-нибудь, могу порезать.
  - Ишь ты! Ну ладно. Вот дверь. А это, - верзила поднес громадный кулак к лицу Касты, - засов на двери. Попробуй открыть.
  - Нарываешься на неприятности? - спокойно спросила Каста.
  - Гы-гы-гы! - заржал детина, брызгая слюной. - Напугала, клянусь яйцами Маннара! Я прям дрожу весь, гы-гы! Все слыхали, Чаррек Медведь дрожит от страха!
  - Чего ты хочешь? - спросила Каста.
  - А ты чо, не поняла? Ты пришла в мой город, белокурая. Пьешь в моей корчме. Надоть бы заплатить. В цене сойдемся, не волнуйся.
  - А если я не стану платить?
  - Тогда ты останешься здесь. Со мной и с моим лучшим другом, гы-гы! - Верзила похлопал ладонью по своей ширинке. - Пока мой Очень Большой Медвежонок не побывает во всех твоих дырках. Ну, что скажешь?
   Каста оглядела посетителей, столпившихся у стойки. Все они смотрели на нее, и в глазах у них был испуг. Понятно, что этот выродок здесь всех держит в страхе. Медведь, как же. На помощь ей никто не придет. И не надо, в дарнатском цирке приходилось один на один с медведями сражаться...
  - Скажу, что ты ни хрена не получишь, дружок, - сказала она, повернувшись к Чарреку. - Тебе дать - себя не уважать. Отвали, мне нужно идти.
  - Расхрабрилась после ревеньяка, девка? - В темных глазках Чаррека мелькнули искры злобы. - Не хочешь дать по-хорошему, дашь по-плохому. Я тебя...
   Верзила не договорил: Каста правой рукой схватила его за гульфик замшевых штанов, вцепилась пальцами в набравшую упругость мужскую плоть и резко повернула. Чаррек взвыл от нестерпимой боли. Не давая ему опомниться, Каста нанесла сокрушительный удар левой, ломая верзиле челюсть. А потом, отскочив назад, ударила с разворота ногой скорчившегося Чаррека в ухо. Великан опрокинулся на бок и со стоном вытянулся на полу. Наклонившись, Каста сняла с пояса Чаррека тесак.
  - Вот моя плата, урод, - сказала она, напоследок пнув потерявшего сознание великана. - Сдачи не надо.
   Она вышла из таверны и по дощатым мосткам прошла на главную улицу Янтарной Гавани, ведущую к пристани - узкую, извилистую, размокшую от октябрьских дождей. Солнце еще не село, у тесно прилепившихся друг к другу по обочинам улицы деревянных домов хлопотали по своим делам их хозяева. Завидев Касту, они кланялись или же старались поспешно убраться с ее пути. Здесь не любили чужих, даже если они селтоны. С моря дул холодный ветер, красный закат обещал перемену погоды. В расчистившимся от туч небе с пронзительными криками носились чайки. Каста поежилась: даже выпитый ревеньяк не защищал от промозглой сырости и холода. Через пять дней наступит Самахейн - день, открывающий ворота зимы. А еще через две недели начнет падать снег, которого она не видела больше трех лет.
   Три с лишним года спустя она вернулась на родину. Но радости на душе почему-то нет. Ей некуда идти. Она не сможет вернуться в Церуний - да и зачем? Чтобы рубцы на сердце, едва-едва поджившие, снова открылись? Она даже не сможет побывать на могилах своих близких, потому что этих могил просто нет. Только два места, куда она вряд ли заставит себя пойти. Место, где она жила, и тот пустырь на окраине города, за скотным рынком. Там в те страшные дни горели огромные костры. Горели круглые сутки, превращая трупы умерших от чумы в черный жирный дым и белый хрупкий пепел. Каста вспомнила эти костры. Она видела, как работают похоронщики. Святые люди, даже тогда они пытались проводить умерших достойно. Рядом с мужьями на костер клали жен, рядом с взрослыми детей, рядом с малышами - их игрушки. Ряд бревен и хвороста, сверху ряд тел, потом опять ряд бревен, на него тела, снова бревна, снова тела - целая башня высотой в несколько десятков футов. Жрец читал короткую молитву, и костер поджигали с четырех сторон. Пламя бушевало так, что подойти к нему ближе ста локтей было невозможно. Дров не хватало, и на топливо для костров ломали дома вымерших семей. В одном из этих костров-башен сгорело тело ее матери.
   Могил ее близких в Церунии нет. Есть место, где горели костры. И место, где когда-то стоял их с Айлором дом. Она своими руками превратила его в огненную гробницу для мужа и дочки.
   Скоро в Селтонии начнет падать снег. Слишком похожий на хрупкий белый пепел, который густо и медленно сыпался на Церуний с неба в дни, когда горели ТЕ костры.
   Каста тряхнула головой, будто отгоняя тяжелые воспоминания, не спеша, направилась к пристани. Корабль Фасиса покачивался на волнах среди рыбацких лодок и баркасов и казался здесь чужим и неуместным - не дать, не взять роскошный дворец среди хибар. Десяток мальчишек стояли на пирсе и восхищенно разглядывали чужеземную галеру. Неподалеку от сходней Каста увидела Вислава - рэшиец сидел на перевернутой лодке и ковырял палочкой в зубах.
  - Ты опоздала к ужину, - заявил он Касте. - Куда ходила?
  - Пробовала напитки в местном трактире.
  - Ну и как?
  - Ревеньяк был отменным. Тебе стоит попробовать. Держи, - Каста протянула Виславу тесак, взятый трофеем у Чаррека Медведя.
  - Очередной подарок? - Вислав принял оружие, вытянул клинок из ножен, одобрительно покачал головой. - Ты просто задарила меня, женщина.
  - С одним луком и со своими заклинаниями ты много не навоюешь. Магические штучки хороши, но меч лучше. У нас в центральной Селтонии такой клинок называют барталон - медвежий коготь. Серьезное оружие, с одного удара можно руку отрубить.
  - И в самом деле, великолепная сталь, - сказал Вислав, пальцем попробовав заточку клинка. - Где ты его взяла?
  - Один парень подарил.
  - Так прямо и подарил? - Вислав с любопытством посмотрел на девушку.
  - Я его очень хорошо попросила.
  - Судя по твоему тону, ты опять влипла в историю. С тобой не соскучишься.
  - Это верно. Я девушка веселая, не то, что твой чахлый дружок. В последнее время он только и делает, что ноет. Где он, кстати?
  - После ужина ушел в каюту.
  - Как же это он отпустил тебя одного? - насмешливо спросила Каста. - Или уже не боится, что тебя приворожит какая-нибудь селтонка?
  - Я уже привык к его капризам. Просто не обращаю на них внимания.
  - Сочувствую тебе, Вис. Не знаю, как бы я себя повела, влюбись Леодан в меня. Иногда мне хочется как следует вздуть этого хиздрика. Но не забудь, кто он. Ты когда-нибудь был женат, Вис?
  - Не был. Все никак не получалось.
  - Тебе не нужна жена, Вис, - неожиданно сказала Каста. - Слабому мужчине жена просто необходима, без нее он пропадет. А твердолобые парни вроде тебя прекрасно идут по жизни сами. Семейное счастье не для вас.
  - Разве твой муж был слабым мужчиной?
  - Нет, он был особенным. Второго такого больше нет.
  - Ты сама себе противоречишь. Говоришь, что жены нужны только слабакам, и тут же отрицаешь это. Где логика, женщина?
  - В задницу поиметь твою логику! Я совсем другое имела в виду.
  - Хорошо, хорошо, не злись. Я тебя понял. Я все-таки надеюсь, что однажды женюсь и проверю на собственной шкуре, подходит мне роль семьянина, или нет.
  - Ну, тогда побольше общайся с Леоданом. Он научит тебя массе полезных вещей. Например, терпению. В семейной жизни оно очень пригодится.
  - Пожалей меня, Каста. Хоть ты не издевайся! У меня, в самом деле, ум за разум заходит. Парень тянется ко мне, и я ничего не могу с этим поделать. Наорать на него, послать к чертям собачьим не хватает духу. Он так смотрит на меня, что...
  - Что, Вис?
  - Не знаю, не могу сказать. Клянусь Цвиром, если на свете и есть любовь, то вот она, в чистом виде. Только радости от этого я не испытываю.
  - Внуши себе, что Леодан питает к тебе сыновьи чувства.
  - В том-то и дело, что не сыновьи! Вспомни, какую сцену ревности он закатил мне в Хуле.
  - Ты можешь гордиться собой, Вислав, - с самым серьезным видом сказала Каста. - Ты сумел переспать с богиней, пусть и забытой. Немногие смертные удостаиваются такой чести. И не отнекивайся, я по твоим глазам вижу, что ты с ней переспал.
  - Ты все насмехаешься надо мной. А мне вот не до смеха. Леодан смотрит на меня взглядом влюбленной женщины. И говорит со мной, как влюбленная женщина. Я бы многое отдал за то, чтобы ты на меня так хоть раз посмотрела.
  - Опять ты за свое. Ладно, пошли на корабль. У меня в голове от ревеньяка шумит. Хочется лечь и полежать с закрытыми глазами.
  - Какие у тебя планы на будущее, Каста?
  - Не знаю. Когда мы плыли сюда, мне казалось, что я умру от счастья, ступив на берег Селтонии. А сейчас я думаю, что зря приплыла сюда.
  - Капитан Фасис говорил, что собирается вернуться в Фанару.
  - Там мне тоже нечего делать, - в глазах Касты промелькнула тоска. - Я везде буду чужой.
  - Ты говоришь глупости. Я....
   Вислав не договорил - его прервало появление на пирсе плохо одетого мальчугана лет одиннадцати. Мальчик, косясь на Вислава, подошел к Касте, поклонился и сказал:
  - Госпожа, там приехал один человек. Он хочет говорить с тобой.
  - Со мной?
  - Ты ведь госпожа Каста, тетенька с большого корабля? - уточнил мальчик.
  - Да, я Каста. Где этот человек?
  - Он в таверне у толстого Клотана. Этот человек сказал, что это важно.
  - В таверне? - Каста тут же подумала о Чарреке Медведе. Не исключено, что у ублюдка есть дружки, и они собрались ей отомстить. - Как выглядит этот человек?
  - Он воин, госпожа.
  - Воин? С чего ты взял?
  - У него под плащом железная одежда. И еще, у него шрам через все лицо, - мальчик провел пальцем по своему лицу от левого виска до подбородка, показывая, какой у незнакомца шрам.
  - Может, он просто разбойник.
  - Он не разбойник, госпожа. Он добрый, он дал мне большое красное яблоко.
   Нет, подумала Каста, это не местные бандюги. Чужой воин, который приехал в это захолустье чтобы встретиться с ней, явно кем-то послан. Неужели опять?
  - Когда он приехал, мальчик?
  - Только что. Я играл на улице, а он подозвал меня и велел тебя найти. Сказал, что будет ждать тебя в таверне Клотана.
  - Хорошо, иди и скажи этому человеку, что я скоро приду. На вот, возьми, - Каста сунула в грязную ладошку оборвыша медную монету.
  - Мне с тобой пойти? - спросил Вислав, когда мальчик убежал.
  - Не стоит.
  - Хоть ты в Селтонии, но осторожность нужна и здесь. Этот человек неспроста ищет тебя.
  - Ага, ты подумал то же, что и я, верно? Что это опять Забытые?
  - Я не знаю, кто это. Поэтому и хочу пойти с тобой.
  - Вис, я сама справлюсь, будь спокоен. Только схожу на корабль и возьму свой меч.
   Каста поднялась по сходням на палубу - здесь было пусто, только на корме сидел вахтенный матрос и точил кинжал об оселок. Холодный ветер. пронизывающий до костей, казалось, совсем его не волновал. Он приветливо помахал девушке рукой и снова принялся за кинжал. Каста спустилась на нижнюю палубу и прошла к своей каюте. Там был Леодан - юноша сидел на кровати и с недовольной миной кутался в плащ из заячьих шкурок. Завидев Касту, он нехотя поднялся со своего места.
  - Госпожа?
  - Я тебе сто раз говорила, я тебе не госпожа, а ты мне не раб, - Каста велела ему сесть. - Или твой разум не в состоянии это понять?
  - В состоянии, - Леодан покачал головой. - Позволь сказать, что ты поступаешь очень неблагоразумно. В такой холод ходишь в доспехах, без теплой одежды. У меня зуб на зуб не попадает от холода, никак не могу согреться. В этой стране ужасно холодно.
  - Разве это холодно? - Каста усмехнулась. - Ты не знаешь, что такое настоящий холод.
  - И знать не хочу. А где Вислав?
  - Сидит на пристани.
  - Я бы хотел, чтобы он посидел со мной. Здесь, в каюте. Он...
  - Хорошо, я ему передам, - Каста взяла со столика Фламейон, повесила его за спину и вышла из каюты, не дав Леодану договорить.
  - Что наш друг? - спросил ее Вислав, когда она спустилась с корабля обратно на пирс.
  - Твой друг. Только твой.
  - Ага, он опять тебя разозлил! - Вислав засмеялся. - Что он тебе сказал?
  - Хочет, чтобы ты посидел с ним в каюте. Брюзжит и кутается в теплый плащ так, будто на улице трескучий мороз.
  - Ты по-прежнему не хочешь, чтобы я пошел с тобой?
  - Я вижу, ты не очень-то горишь желанием общаться с Леоданом. Ладно, идем. Только помни, говорить буду я.
  - Как скажешь, - рэшиец развел руками, встал с лодки. - Заодно попробую твой хваленый ревеньяк. И отдохну от Леодана.
  
  
   *********
  
  
   В таверне Клотана было куда больше народу, чем час назад. Озябшие рыбаки столпились у стойки, жадно пили виноградную водку и гретый мед и громко обсуждали последний улов. Появление Касты и ее спутника посетители встретили уважительным молчанием, и, узнав, ради чего девушка вернулась в таверну, тут же указали на приезжего. Незнакомец сидел в одиночестве за дальним столом у окна и пил горячую медовуху из большого кубка. Касте было достаточно раз встретиться с ним взглядом, чтобы понять - перед ней воин, и очень опытный. Такие глаза, как у этого человека, бывают лишь у тех, кто десятки раз ходил в одном шаге от смерти. Длинный рваный шрам на лице только усиливал первое впечатление.
  - Я Лейда Каста, - сказала она, подходя к столу. - Ты хотел говорить со мной?
  - Да. - Незнакомец с интересом оглядел девушку. - Значит, ты и есть Каста? Пока ждал тебя, послушал местных. Они только и говорили о том, как ты час назад отделала в этой корчме какого-то ханыгу. Женщина-воин, как же.
  - Приятель, я очень не люблю, когда меня так разглядывают, - Каста села напротив незнакомца. - Говори, я слушаю.
  - Меня зовут Арен Ла Мар. Я приехал в Янтарную Гавань поговорить с тобой. О тебе мне рассказала сидка по имени Эннид.
  - Сидка? - Каста удивленно повела бровью. - И где, позволь тебя спросить, ты сподобился повстречаться с сидкой?
  - В Эргалоте. Он сказала, что мы должны помочь друг другу.
  - Я не знаю никаких сидок. Я никогда не видела сидов и не очень-то верю, что они вообще существуют. Если ты вздумал морочить мне голову....
  - Дело важное, в двух словах рассказать не получится. - Ла Мар огляделся по сторонам: корчма быстро наполнялась народом. - Здесь очень шумно. Может, побеседуем в другом месте?
  - Пойдем на корабль, там никто не помешает.
   Ла Мар допил мед, взвалил на плечо лежавший рядом с ним на лавке тяжелый кожаный мешок, в котором что-то металлически лязгнуло, подозвал официантку, расплатился и направился к двери. Каста заметила, что под длинным черным плащом Ла Мар носит необычный на вид и, по всей видимости, очень дорогой кольчатый панцирь.
  - Странный тип, - шепнул ей Вислав.
  - Послушаем, что он нам расскажет.
   Они молча дошли до пристани и поднялись на галеру. Леодан, завидев Вислава, заулыбался и бросился, было, к нему навстречу, но появление незнакомца обескуражило его.
  - Леодан, пойди, подыши воздухом, - велела растерянному юноше Каста. - Нам надо поговорить с этим господином.
   Ла Мар сбросил на пол мешок, сел на табурет, Каста опустилась на кровать. Вислав остался стоять у двери, скрестив на груди руки.
  - Сидка сказала мне, что ты, возможно, не захочешь мне помогать, - начал Ла Мар. - На этот случай она просила назвать тебе три имени.
  - Какие?
  - Динче, Айлор, Элеа.
   Даже в тусклом свете единственной освещавшей каюты свечи Вислав увидел, как побледнело лицо Касты. Увидел это и Ла Мар.
  - Значит, я не ошиблась. - Каста посмотрела на рэшийца. - Все именно так, как я и думала. Хорошо, говори. Что тебе сказала сидка?
   Ла Мар начал рассказывать. Он был обстоятелен и постарался не упустить ни одной мелочи. Рассказал о том, кто он и чем занимался все последние годы. О том, что случилось в Норринге и в Эргалоте. О том задании, которое ему поручила Эннид. О Ла Бантьене, убийствах и Колыбели Тени. Лишь о Виоле Ла Мар не сказал ни слова. Не посчитал нужным рассказывать о ней до поры до времени.
  - Хорошо, я тебя поняла, - сказала Каста, когда Ла Мар закончил. - Что скажешь, Вислав?
  - Только то, что все это похоже на сказку. Для тех, кто не знает всей правды. Но я верю этому человеку, потому что видел вампиров своими глазами и даже прикончил парочку этих тварей.
  - Один человек в Норринге рассказывал мне о моем собрате по ремеслу: тот охотник был родом из Рэша, - сказал Ла Мар, изучающе глядя на Вислава. - Уж не про тебя ли он говорил?
  - Возможно.
  - Вис! - подала голос Каста, внимательно глядя на рэшийца.
  - Что, дорогая?
  - Клянусь кудрями Шантэ, ты все больше и больше напоминаешь мне игрушку, которую когда-то показал мне наш сосед-плотник. Он вырезал из дерева несколько пустых кукол, которые вставлялись одна в другую. И все были разные. Так и ты - я все время узнаю о тебе что-нибудь новенькое.
  - Это плохо? - улыбнулся Вислав.
  - Не будем тратить времени на пустые разговоры, - сказал Ла Мар. - Я рассказал все, как есть, и жду ответа. Ты согласна мне помочь, Каста?
  - Наверное, у меня нет выбора. Сдается мне, что сидка, о которой ты мне говоришь, вовсе не из Первого Народа. Опять Забытая богиня, принявшая облик сидки.
  - Забытая богиня? - не понял Ла Мар.
  - Вислав, расскажи нашему другу про Забытых, - попросила Каста. - У тебя язык подвешен лучше, чем у меня.
  - Удивительно, - вздохнул Ла Мар, когда Вислав, выполняя просьбу Касты, поведал о том, что случилось с ними на Тихе и в Фанаре. - Но я вам верю, друзья. Увы, я очень мало знаю о Забытых. Главное в другом - неспроста, что они появились среди людей. Это плохой признак, должно произойти что-то очень страшное.
  - А разве уже не происходит? - спросил Вислав. - Ты только что рассказал нам о вампирах. Эти твари в кои веки повылазили из своих нор. Все одно к одному: война в южных землях, наглеющая день ото дня нечисть, какие-то темные интриги, очередной маг ? убийца, маньяк и трупоман. Похоже, мы никогда не выберемся из этого дерьма.
  - А надо ли выбираться? - Каста повернулась к Ла Мару. - Уж коль скоро мы с тобой союзники, Ла Мар, будем действовать вместе. Говори, что нужно делать.
  - У меня есть.... помощница. Сейчас она следит за магом, о котором я вам говорил. Нужно дождаться наступления Самахейна. В ночь Самахейна магические потоки, исходящие от любых Точек Силы, в том числе и от Колыбели Тени, будут особенно мощными, и гомункул Ла Бантьена должен почувствовать их. И указать своему хозяину место, где находится вход в Колыбель Тени. После этого мы выследим некроманта и уничтожим проклятое место. А заодно и Ла Бантьена с его выродком.
  - Война с вампирами очень опасна, - заметил Вислав. - Надо помнить, что эти существа необыкновенно живучи, сильны и умеют нападать быстро и внезапно. А их укусы превратят нас в подобных им упырей.
  - У нас есть камень Айвари, Вис, - возразила Каста. - Он должен помочь в случае чего. На дарнатской арене мне пришлось убивать и людей, и зверей, но вот вампиров среди моих противников не было. Инкарнов Каффарая мы с тобой славно уделали. Прикончим и вампиров. К тому же Ла Мар наверняка хорошо разбирается в повадках вампиров, так?
  - Я не знаю, с кем или с чем нам придется столкнуться в самой Колыбели, - сказал Ла Мар, вставая. - Но на меня можете рассчитывать, я не подведу.
  - Приятно это слышать. Что дальше?
  - Я немедленно отправлюсь поближе к Эргалоту и буду ждать новостей от своей помощницы. Как только станет известно, куда направляется Ла Бантьен, я вернусь в Янтарную Гавань и сообщу вам об этом. Я лишь прошу дождаться моего возвращения.
  - Хорошо, - Каста протянула руку боевому магу. - Союзники?
  - Союзники, - Ла Мар ответил на рукопожатие. - И надеюсь, друзья.
  
  
  
   ******************
  
   Капитан Фасис выслушал Касту, не перебивая. После сражения с дарнатцами в бухте Фанары капитан относился к девушке с глубочайшим уважением и полностью ей доверял. И потому, если даже Фасису не понравилась идея задержаться в Селтонии еще на неопределенное время, своего недовольства он никак не выказал.
  - Это корабль твой, госпожа, - сказал он, когда Каста закончила. - Я получил его из твоих рук. Ты хозяйка, твоя власть. Если надо, мы готовы зазимовать в этой гавани.
  - Я знала, что на тебя можно рассчитывать, Фасис, - Каста пожала капитану руку. - Но на этот раз никаких сопровождающих. Я возьму с собой только Вислава.
  - Понимаю.
  - И не надо называть меня хозяйкой. Корабль твой. Я не приказываю, а прошу.
   Фасис лишь развел руками. Каста покинула капитанскую каюту и вернулась к себе. Вислав сидел на кровати, облокотившись на стену и заложив руки за голову. Леодана не было.
  - А где наш приятель? - осведомилась Каста.
  - Побежал в гальюн. Как только я предлагаю ему позаниматься со мной рукопашным боем, его тотчас тянет на горшок.
  - Клянусь кудрями Шантэ, он с большей радостью занялся бы с тобой чем-нибудь другим.
  - Фу, женщина! - поморщился Вислав. - У тебя ужасно непристойные мысли.
  - Я пошутила. Не трать время понапрасну. Леодан никогда не станет воином. Давай лучше подумаем о будущем деле.
  - Мне кажется, ты зря согласилась.
  - Почему?
  - Задание опасное. Я уже встречался с вампирами и...
  - Об этом мы уже говорили. Дальше!
  - Мы ничего не будем с этого иметь.
  - Я была рабыней целый год. И весь этот год сражалась на дарнатской арене, рисковала жизнью, поливала ее потом и кровью, а мой ланиста клал денежки в карман. И это были хорошие деньги, Вис. Сотни саккаров. Я обогатила этого старого ублюдка. Мне же доставались только раны и слава. Позже я поняла, что слава - совсем неплохая вещь. Если ей правильно воспользоваться, она даст тебе все, о чем ты мечтаешь.
  - И что же слава дала тебе?
  - Свободу.
  - Хм, я что-то не заметил. Вспомни, где мы с тобой встретились. На корабле приговоренных к смерти и у тебя и у меня была лишь свобода
  умереть.
  - Это совсем другое, Вис. И дело тут совсем не в корысти и не в награде. Для меня, по крайней мере.
  - Я понял тебя, ты считаешь, что это снова дело рук Забытых богов.
  - Ты все слышал своими ушами. Ла Мар назвал имена моих... незабвенных. Только Забытые могли назвать их ему. Поспоришь со мной?
  - Нет, - вздохнул Вислав. - И это значит, что отказаться мы не можем.
  - Мы? Я не могу отказаться. - Каста сделала ударение на слове "я". - Про тебя разговор вообще не шел.
  - Хочешь сказать, это только твоя война?
  - Вот именно. Я тебя не неволю. Ты свободен. Я с удовольствием приму твою помощь, но если ты колеблешься - отправлюсь с Ла Маром одна.
  - По-твоему, я похож на подонка? Нет уж, женщина. Должен же я помочь тебе избавиться от страха смерти!
  - Не надо об этом, Вис, - глаза Касты наполнила печаль. - Не трави душу.
  - Прости. Я уважаю твои мотивы и твой выбор. И знаю, что ты пойдешь до конца. Именно поэтому я останусь с тобой.
  - И с Леоданом? - Каста лукаво улыбнулась.
   Вислав лишь закатил глаза. На его языке вертелась шутка, но Вислав так и не озвучил ее - в каюту вернулся Леодан.
  - Холодно! - простонал он, кутаясь в плащ. - Госпожа, пусть капитан поставит к нам в каюту жаровню. Я простужусь. У меня уже течет из носа, а руки и ноги совсем ледяные.
  - Конечно, я распоряжусь, - серьезно сказала Каста. - Мне надо идти. Хочу прилечь. Увидимся утром, если ничего не случится.
  - Тебя проводить? - спросил Вислав, вставая.
  - Не стоит, - ответила Каста, перехватив ревнивый взгляд Леодана. - Побудь с Леоданом. Добрых снов.
  - Что это был за человек? - спросил Леодан, едва они с Виславом остались одни.
  - Какой человек?
  - Тот, что приходил на корабль.
  - Торговец. Просто торговец.
  - Ты обманываешь меня, Вислав. Это был не торговец. Что вы опять затеваете?
  - Хватит молоть языком, малыш, - Вислав стянул с себя сапоги, растянулся на кровати. - Давай-ка лучше спать. И пусть тебе приснится жаркое лето и много-много красивых обнаженных женщин.
  - Ты не желаешь говорить со мной?
  - Я хочу спать, друг мой.
  - Конечно, ведь ты только с Кастой можешь шептаться часами. А на меня у тебя вечно нет времени. - Леодан отшвырнул от себя плащ из шкурок, забрался под одеяло. - Ненавижу тебя!
  - На здоровье. Только свечу погаси. В темноте ненависть становится еще сильнее.
   Леодан яростно дунул на свечу, и Вислав облегченно вздохнул. Ему и в самом деле хотелось спать. Он лежал и слушал, как ворочается Леодан. Потом он услышал всхлипывания.
  - Эй, малыш, ты чего? - спросил Вислав.
  - Ничего. Не твое дело. Спи.
  - Ты что, обиделся?
  - Нет. Слишком много чести для тебя. Мне просто холодно.
  - Накройся еще и плащом, если одного одеяла недостаточно.
  - Уже накрылся. Все равно холодно.
  - Цвир свидетель, я слишком добрый человек, - усмехнулся Вислав. - Ладно, перестань распускать нюни. Хватай свое одеяло и иди ко мне. Вдвоем мы не замерзнем.
  - Ты это серьезно? - Голос Леодана даже дрогнул от радости.
  - Чтоб тебя короста покрыла! Иди сюда, быстро...
   Леодан немедленно забрался к рэшийцу под одеяло, обхватил Вислава и довольно охнул. Вислав почему-то вспомнил свое детство. У них в доме жил старый волкодав Рай, ленивый, добрый и покладистый. Вислав вспомнил, как однажды, вернувшись со двора, увидел, что Рай лежит у очага, растянувшись на коврике, а у него под боком удобно устроились полдюжины котят. Они ползали по псу, пищали, тыкали его мордочками в живот, а волкодав только жмурился и встряхивал головой. Просто идиллия. Вислав подумал, что сейчас он очень похож на старика Рая.
  - Согрелся? - шепнул он юноше, но Леодан уже спал. Вислав еще некоторое время лежал, прислушиваясь к вою ветра за бортом галеры и думая о Ла Маре и Касте. С мыслями о них он и заснул.
  
  
  
   ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
  
   Л
  а Бантьен коснулся пальцами последнего светильника, и вспыхнуло пламя. Теперь все шестнадцать светильников горели ярко и жизнерадостно. В их свете лаборатория казалась не такой мрачной, как четверть часа назад, когда он вошел в нее, чтобы выполнить последний предписанный Вархишем обряд. Потом маг подошел к телу Моргвен. Оно лежало на столе - на вид бездыханный труп молодой девушки, скованный смертным окоченением. Ла Бантьену с трудом удалось надеть на палец Моргвен магический перстень. Больше ничего и не требовалось, осталось подумать о собственной защите.
   Вначале Ла Бантьен очертил вокруг стола, на котором лежала Моргвен, круг Защиты. На всякий случай выпил агрегатор маны и Эликсир Чистой Крови. Вчера, готовя эликсир, он испытал несколько неприятных минут - первая партия снадобья получилась мутной. Видимо, он недостаточно хорошо очистил основу зелья, крепкий травяной перегон, слишком торопился, стремясь побыстрее закончить изготовление эликсира. Рецепт Вархиша не содержал никаких рекомендаций, как поступать в этом случае. Однако тревога оказалась напрасной: после первой же фильтрации эликсир стал прозрачным, и Ла Бантьен разлил его во флаконы. Его собственный эликсир вызывал те же ощущения, что и зелье шеранца, и Ла Бантьен совершенно успокоился.
   Приготовления были закончены, осталось немного подождать. Время подходит к полуночи, Ночь Ночей вот-вот начнется. Ла Бантьен стоял у стола и наблюдал за Моргвен. Нужно быть предельно внимательным, если что-то пойдет не так, придется ждать целый год - до следующего Самахейна. В этом случае Моргвен придется уничтожить и создавать нового Нерожденного. Лишние хлопоты, лишний риск.
   Он вздрогнул всем телом, когда уловил какое-то движение у себя за спиной. Порывисто обернулся и громко выругался.
   Кошка.
   Обычная серая дворовая кошка - их в лаборатории было несколько, а по кампусу бегало несчетное множество. В Университете почему-то к ним относились с особой нежностью. С тех пор, как Кодекс о ереси запретил университетским магикам заводить Потусторонних в качестве домашних любимцев, вся университетская профессура и младший персонал переключились на кошек и собак. Ла Бантьен вспомнил, что уже видел эту кошку: она сидела у входа в лабораторию, когда он пришел. Верно, решила полюбопытствовать, что понадобилось Протектору в пустой лаборатории.
  - Брысь! - прошипел маг.
   Кошка с недоумением посмотрела на мага и, элегантно вытянув заднюю лапу, начала ее старательно вылизывать. Ла Бантьен подумал о Братьях и на всякий случай направил на зверька поток сканирующей магии. Такое сканирование неминуемо засечет следы Уподобления.
   Это просто кошка. Аура удивительно мощная для такого небольшого животного - возможно, кошка только что поужинала. Никаких следов магии.
  - Брысь! - прикрикнул Ла Бантьен и топнул ногой.
   На этот раз кошка нехотя поднялась и медленно продефилировала к двери, держа хвост трубой. Ла Бантьен видел, как она прошмыгнула в полузакрытую дверь.
   Можно было бы ее не прогонять, внезапно подумал маг. Моргвен наверняка захочет перекусить после недельного сна. Сгодится и кошка. Живая кровь - это всегда живая кровь, и неважно, кому она принадлежит, человеку или маленькому домашнему зверьку. Живущая в Моргвен Тень будет рада любому кровавому подношению.
  - Любопытство погубило кошку! - пробормотал Ла Бантьен.
   Время тянулось медленно, и маг почувствовал усталость. Хотелось спать. Пламя в светильниках, прежде яркое, начало тускнеть, фитили понемногу прогорали. Ла Бантьен забеспокоился. Он не догадался захватить с собой масло и запасные фитили. Если светильники погаснут...
   Моргвен открыла глаза.
   Ла Бантьен немедленно зашептал заклинание Магического Кокона. Сейчас, когда эманация Колыбели становится невероятно мощной, Нерожденная может стать неуправляемой. Он наблюдал, как внутри живота Моргвен зашевелилась вселенная в нее сущность. Сначала едва заметно, потом начала биться, раз за разом подбрасывая распростертое на столе тело. Пришло время, которое он ждал. Наступила Ночь Ночей, и Колыбель начала эманировать с особой мощью. Живущая в Моргвен Тень уловила эту эманацию.
   Даже несмотря на действие принятого накануне сильного агрегатора маны Ла Бантьен ощутил, что с трудом удерживает защитный магический экран. Невидимая поверхность кокона буквально вибрировала под напором невероятной демонической энергии, и эта вибрация вызывала у Ла Бантьена дурноту и приступы панического страха. Моргвен ожила, с ее губ срывались хриплые звуки, какое-то жуткое рычание. Ла Бантьен с замиранием сердца наблюдал, как Нерожденная одним движением поднялась со своего каменного ложа, как озирается по сторонам, шаря невидящим взглядом по лаборатории, точно ищет кого-то или что-то. Теперь не было никаких сомнений, что Моргвен засекла источник Силы.
  - Моргвен! - позвал маг. - Что с тобой, Моргвен?
  - Боль, - ответил неописуемо жуткий голос, от звуков которого Ла Бантьен покрылся ледяным потом. - Огонь. Черный свет.
  - Кто причиняет тебе боль, Моргвен?
  - Оно внутри меня. Оно грызет мое тело. Оно требует вернуть его в Тень.
  - Где эта Тень? Моргвен, куда надо вернуть живущего в тебе?
  - Боль. - Создание захрипело, скорчилось пополам, и поток черной зловонной рвоты хлынул на пол, разъедая каменные плиты. - Оно... причиняет мне... боль.
  - Куда надо вернуть причиняющего боль?
  - В... Тень. - Глаза Моргвен вспыхнули лиловыми звездами. Ла Бантьен с ужасом понял, что защитный экран вот-вот распадется. Мага начала бить сильнейшая дрожь, сердце работало с перебоями, из носа полилась кровь.
  - Куда? - завопил Ла Бантьен, теряя самообладание.
  - Монсалидар! - выдохнула Моргвен. - Клыки Горы! Боль!
  - Упокойся! - Собрав остатки силы воли и борясь с убийственной дурнотой, Ла Бантьен поднял руку и послал мощный магический заряд прямо в грудь Моргвен. Нерожденная, отброшенная невидимым ударом, отлетела к дальней стене и безжизненной куклой рухнула на пол, опрокинув стол с оборудованием, разбрасывая и разбивая лабораторное стекло.
   Ла Бантьен тяжело вздохнул, вытер рукой кровь, льющую из носа. Силу него не осталось. Руки и ноги онемели, в глазах плясали огненные зайчики. Еще немного - и его бы хватил удар. Маг медленно приходил в себя, наблюдая за распростертой на полу Моргвен. И благословляя память своего покойного учителя, однажды раскрывшего ему секрет заклинания Динамического Удара.
  - Монсалидар! - прошептал Ла Бантьен. - Я подозревал, я догадывался....Все сложнее, чем я думал. Ничего, я найду способ добраться до места.
   Серая кошка, просунув голову в полуоткрытую дверь лаборатории, глянула на мага. А потом бросилась вон из лаборатории и исчезла в ночных тенях, наполнивших университетский парк.
  
  
   *************
  
  
   Архимагистр Соланиус Брок выслушал Протектора молча, не перебивая. У него возникло много вопросов к Ла Бантьену, но архимагистр не стал их задавать. Его гораздо больше интересовало совсем другое.
  - Итак? - Ла Бантьен шагнул к столу, оперся в столешницу кулаками. - Что будем делать?
  - Что делать? - Брок вздрогнул. - Я не знаю. Дело слишком щекотливое. Нужно собрать конклав и...
  - Никаких конклавов, никаких консультаций с остальными членами Магна Коллегии. Никто ничего не должен знать.
  - Это невозможно, Авер. У нас договор с вайдорами. Этот договор свято соблюдается уже сотни лет.
  - Давайте порассуждаем, дорогой архимагистр, - Ла Бантьен сцепил пальцы рук, потянулся, хрустнув костяшками. - Ваши мотивы мне понятны. Вы не хотите принимать политического решения. Оно и в самом деле очень непростое, это решение. Неоднозначное, я бы сказал. Монсалидар находится на границе Норринга и Селтонии - это раз. Герцог Аксель до сих пор считает эту территорию частью своего домена. Он принадлежит вайдорам - это два. С вайдорами у Магна Коллегии есть договор о разграничении интересов - это три. Очевидные причины оставить все, как есть. Теперь выслушайте мои доводы. Я уже давно пытаюсь раскрыть тайные планы Братства, и кое-чего добился. Особенно после истории с Райленом. Вы не задумывались, почему я так добивался ликвидации клана Райлена? Почему я пошел на нарушение Кодекса Арканум, на открытый конфликт с вампирами? Никаких мыслей на этот счет, архимагистр? - Ла Бантьен сделал театральную паузу. - Я отвечу вам. Райлен слишком близко подобрался к Источнику Теневой Силы. Он ведь неслучайно перебрался со своими подопечными в Норринг, поближе к Монсалидару. Я подозревал, что за этим кроется какая-то тайна, и моя интуиция меня не обманула. Это было слишком опасно. С помощью этого мясника Ла Мара нам удалось на время оттянуть начало войны с вампирами. Но только на время. Источник Силы по-прежнему активен. И находится он в Монсалидаре, на территории, которую контролируют эти еретики вайдоры. Теперь я могу говорить об этом совершенно уверенно. Есть и еще одно интересное обстоятельство: помните про девчонку-сида, о которой я вам говорил? Ее видели в Корнале, - Ла Бантьен вновь сделал выразительную паузу. - В Корнале, архимагистр. Совсем недалеко от Монсалидара и вайдорского еретического гнезда. Случайное совпадение? По-моему, нет.
  - Ваши доводы убедительны, мой друг. И что нам делать?
  - У нас только два способа нейтрализовать Источник. Способ первый, неприемлемый: убедить принца Ашлера и Коллегию начать полномасштабную войну с вайдорами. Объявить еретикам крестовый поход. Герцог Аксель воспримет эти наши действия как нарушение его суверенных прав, и мы получим дипломатический конфликт. Способ второй: принять мой план. От вас требуется лишь согласие на мое предложение. Заметьте, я мог бы его и не просить, просто поставить вас перед фактом. Однако мне нужна помощь, и я хочу чтобы все было законно.
  - Принц Ашлер не хочет войны, - Брок казался растерянным. - И Коллегия его в этом поддержит. Я полностью доверяю вам, Авер, но мы с вами окажемся в меньшинстве, и даже мой голос ничего не решит.
  - Поэтому давайте действовать сами. Все, что мне нужно - это ваш приказ Салему де Фортану. Вайдоры уважают силу, возможно, появление орков в Монсалидаре заставит их пересмотреть свои принципы. Я не собираюсь устраивать в Монсалидаре бойню. Все, чего я хочу - получить доступ к Клыкам Горы. Именно там находится Источник, который разыскивал Райлен.
  - При всем моем уважении, Арен, вайдоры никогда не согласятся пропустить вас туда. Это для них священное место.
  - Совершенно верно. Вот поэтому я и прошу у вас приказа для де Фортана. Сотня орков убедят вайдоров лучше, чем мое красноречие. Повторяю, я не хочу кровопролития и постараюсь его не допустить.
  - Нам так или иначе придется поставить принца в известность.
  - Мы сделаем это потом, когда я найду Источник и покончу с ним.
  - Но мотивация, Авер! Принц не поверит нам.
  - Совершенно необязательно открывать его высочеству тайны Магна Коллегии, - Ла Бантьен улыбнулся. - Скажем, что вайдоры помогали заговорщикам, готовившим в Селтонии государственный переворот.
  - И кто они, эти заговорщики?
  - Барнас. Арделин. Ла Мар. При желании найдем других виновных.
  - Не знаю, что больше меня восхищает в вас, Авер - ваш ум, ваша убедительность или ваша бесчеловечность.
  - Я знаю, что с Барнасом вас когда-то связывала дружба, архимагистр. Но это все в прошлом. Сейчас интересы Селтонии требуют от нас жесткости и расторопности. Я выполнил свой долг Протектора, обнаружил Источник Теневой Силы, питающий вампиров. Если его уничтожить, с Братством будет покончено раз и навсегда. Такая цель оправдывает любые жертвы. Неужели вы думаете, что Братство будет вечно соблюдать Кодекс Арканум? Уж вы-то должны это понимать.
  - Хорошо, - Брок хлопнул ладонями о столешницу. - Я слишком многим вам обязан, дорогой друг. Я подпишу приказ для Салема де Фортана. Пусть он считает, что действует по приказу Магна Коллегии.
  - И вы не пожалеете. У меня самые честные намерения, архимагистр. Я мог бы сам отдать де Фортану приказ идти со мной в Монсалидар, но не хочу, чтобы у нашего уважаемого и глубоко принципиального маршала возникли хоть какие-то сомнения в законности моих действий. Повторяю, мне не нужна бойня. И я сделаю все, чтобы ее избежать.
  - Довольно, этот вопрос будем считать закрытым, - Брок слабо улыбнулся. - У вас есть для меня хорошие новости?
  - Более чем хорошие, архимагистр. Я получил посылку от наших друзей с юга.
  - То, что нужно?
  - Именно то. Иногда полезно дружить с врагами, чтобы помочь друзьям. Теперь вы можете вздохнуть спокойно и забыть свои страхи.
  - Ах, Авер, что бы я без вас делал! Вы неоценимый человек.
  - Знаю. И потому признателен вам за понимание. Когда мне зайти за приказом?
  - Я напишу его прямо сейчас, - архимагистр прошел к своему бюро, открыл ящик, извлек лист бумаги и написал на нем несколько строчек. Потом приложил к листу свою личную печать и протянул его Ла Бантьену. - Действуйте. Надеюсь, вы не станете идти на неоправданный риск. Вы мне еще очень нужны.
  - Я маг, и готов ко всему.
  - Даже маги не всемогущи.
  - Верно, архимагистр, - Ла Бантьен взял приказ и благодарно кивнул Броку. - Но я особенный. И скоро все об этом узнают.
  
  
   ***************
  
  
   Над Эргалотом уже сгустилась ночь, когда Ла Бантьен закончил сборы. Свой ларец он заполнял долго и тщательно, стараясь не забыть какую-нибудь важную вещь. Шесть флаконов с Эликсиром Чистой Крови были завернуты в мягкие лоскутки и вставлены в отдельные гнезда. Сюда же Ла Бантьен поместил капсулы с агрегаторами маны, защитными зельями и противоядиями - набралось еще с полторы дюжины склянок. В последнее свободное отделение ларца маг сложил чистые бланки грамот Трибунала, приказ Брока, свою переписку с Вархишем, свитки с заклинаниями и, поразмыслив, добавил к ним дневник Вильена - записи покойного детектива, хоть и шифрованные, лучше было держать при себе. Ла Бантьен сначала хотел просто сжечь этот дневник, но потом подумал, что в записях Вильена может быть что-нибудь компрометирующее Барнаса - и удержался. Сжечь эти записи он всегда успеет, стоило бы их предварительно прочесть. В любом случае, оставлять дневник в кабинете нельзя: заклинание Сцепленных Рук, наложенное на замки шкафов с документами, отлично защитит от воров, но не от опытного мага, хорошо владеющего магией Взлома.
   Заперев ларец, Ла Бантьен переоделся в дорожную одежду из кожи и бархата и стал похож на охотника или лесника, разве только ни лука, ни самострела у него не было - боевые заклинания их отлично заменяли. На всякий случай Ла Бантьен прихватил свой кинжал, с которым в течение трех месяцев выходил на охоту в трущобы Эргалота. Осмотрел себя в зеркало, остался доволен. Теперь лишь нужно переговорить с секретарем.
   Секретарь ждал в приемной.
  - Пакет от его высочества, мастер Протектор, - сообщил он, протягивая Ла Бантьену запечатанный свиток.
  - Я уезжаю в Корнал, - сказал Ла Бантьен, ломая печать и пробегая письмо принца глазами. - Все делопроизводство остается на вас, Жилар. Постарайтесь меня не разочаровать.
  - Как долго мастер намерен пробыть в Корнале?
  - Это мое дело. Прощайте.
  - Доброго пути, мастер Протектор.
   Письмо принца Ашлера оказалось официальным приглашением. Принц в своейственной ему развязной манере уведомлял мастера Протектора, что в последний день Месяца Первых Морозов он устраивает званый вечер для эргалотской знати, послов и членов Магна Коллегии. Никакие отказы не принимаются. К счастью, прихоть Ашлера никак не помешает его плану. У него есть еще четыре недели, за которые он успеет все сделать. А не успеет... Ну что ж, тогда Ашлер будет веселиться без шефа Святейшего Трибунала. Монаршьи забавы теперь очень мало волновали Ла Бантьена, равно как и возможная монаршья немилость.
   Колыбель Тени - только она теперь имеет для него значение.
   Во дворе резиденции Протектора стояла оседланная лошадь. Вторая лошадь для Моргвен ждет свою всадницу на постоялом дворе у Восточных ворот. Ла Бантьен долго выбирал эту лошадь, стремясь купить самую спокойную - неизвестно, как поведет себя животное, когда его оседлает Нерожденная. Наконец, выбрал - самую тупую, забитую и равнодушную кобылу из всех, что были у барышника. Торговец был удивлен и обрадован таким выбором знатного господина, он уже не чаял продать кому-нибудь эту животину.
   По опустевшим улицам Эргалота Протектор добрался до лаборатории и спустился к Моргвен. Нерожденная вполне оправилась после ночи Самахейна. Однако теперь она все время молчала. Ла Бантьен вспомнил, что в Шеране оживленных при помощи магии Воплощения мертвецов называют Молчаливые - они не умеют говорить и издают только нечленораздельные звуки, хрипы или стоны. Из этих существ получаются отличные слуги и идеальные ассасины. Такие, что никогда и никому не выболтают секреты своего хозяина. Видимо, таково побочное действие ихора Теневой Чаши.
  - Одевайся, - Ла Бантьен бросил к ногам существа узел с одеждой. - Быстро.
   Он наблюдал, как Нерожденная одевается. Несмотря на свою красоту, Моргвен не вызывала у Ла Бантьена никакого желания - только страх и отвращение. Придет день, и он с удовольствием уничтожит эту тварь. Но сейчас она ему нужна. Просто необходима. Заметив, что Моргвен закончила одеваться, Ла Бантьен протянул ей длинный широкий плащ с капюшоном. Этот плащ он обработал особым составом, полученным от алхимиков Братства. Пропитанная им ткань отражает солнечный свет и тепло. Теперь Моргвен сможет передвигаться днем и не вызовет никаких подозрений.
   До таверны у Восточных ворот они ехали вдвоем на его лошади, и Ла Бантьен думал о том, что это, пожалуй, один из самых неприятных моментов в его жизни. Он не телом - сердцем чувствовал жуткий потусторонний холод, исходивший от Моргвен. Когда Нерожденная пересела на свою кобылу, маг испытал сильнейшее облегчение. Лошадь оказалась покладистой и не пыталась сбросить свою страшную всадницу - лишь косилась на нее испуганно и тихонько храпела.
  - Чего это вас понесло в дорогу ночью, преподобный? - спросил начальник стражи у Восточных ворот. - Неужто утра не могли дождаться?
  - Не мог, любезный, - ответил маг. - Открывай ворота и не пытайся узнать то, что тебе не полагается знать.
  - Ну-ну! Счастливого пути, преподобный. Да хранит вас Гаван и весь Святой Пантеон.
  - И на тебя его благословение, - ответил Ла Бантьен и, сделав Моргвен знак следовать за ним, направил своего коня в раскрывшийся створ ворот.
  
  
  
   *************
  
  
   Утро было пасмурным и промозглым, лучи скупого осеннего солнца почти не проникали в рощу близ дороги на Эргалот, но Ла Мар почти не ощущал холода. Деревья, окружившие плотным кольцом поляну на вершине холма, - грабы, тисы, ясени, молодые дубы, - хоть и сбросили свою листву, все же хорошо защищали от порывов ветра, шумящего в их верхушках.
   Вначале он услышал хруст веток в орешнике и на всякий случай положил ладонь на рукоять меча. Но потом увидел Умницу. Собака выбежала из кустарника, бросилась к Ла Мару, радостно прыгая и виляя хвостом.
  - Милая моя! - Ла Мар приласкал собаку, прижал ее к своей груди. - Я без тебя скучал, клянусь Гаваном. Надеюсь, ты принесла мне хорошие вести.
  - Хорошие и страшные, - Умница встряхнулась, зевнула. - Но сначала покорми меня. Я ужасно хочу есть.
  - Вот, - Ла Мар разложил перед собакой нарезанную кусками ливерную колбасу. - Я тебя слушаю.
  - Я ее видела.
  - Нерожденную?
  - Ага, - Умница сделала паузу, чтобы расправиться с куском. - Это ужасно, Ла Мар. Никогда не думала, что такое возможно.
  - Я покончу с этой тварью. Но давай о деле. Ты узнала, где это место?
  - Конечно. Ла Бантьен совершил какой-то обряд, и существо назвало место. - Умница ухватила зубами очередной кусок ливерки.
  - Монсалидар? - спросил Ла Мар, затаив дыхание.
  - Точно, милый.
  - Сказать по правде, я не удивлен. Об этом месте всегда ходили скверные слухи. Эннид сказала мне правду.
  - Эннид?
  - Сидка, с которой я говорил в корчме на дороге в Агрианум. Что еще тебе удалось узнать?
  - Еще эта тварь говорила про какие-то Клыки Горы.
  - Я знаю, где это. Вотчина вайдоров. Чужакам туда хода нет. Но это неважно. Мои выводы подтвердились, гулянка начинается. Отличная работа, милая. Ла Бантьен тебя не заметил?
  - Нет, - Умница покончила с последним куском, благодарно лизнула Ла Мару руку. - Я использовала кошку.
  - Кошку?
  - Конечно. В университете полно кошек. Они бродят повсюду, и я подумала, что неплохо попробовать сделать одну из них своими ушами и глазами. Ты же знаешь, милый, что кошки могут пролезть повсюду. И Ла Бантьен ничего не заподозрил.
   Ла Мар почувствовал, как по его хребту пробежал холодок. Эннид сказала правду - его Виола действительно деаргду. Вампиры-люди, владеющие магией Уподобления, способны превращаться в различных животных, но только эльфийские упыри могут животными управлять. Впрочем, как и людьми. Интересно, Виола сама понимает, кто она, какой чудовищной силой обладает?
   Вряд ли. И это дает им хрупкую надежду.
  - Не будем медлить, - сказал он, поднимая с травы свой платок, в который была завернута колбаса. - Надо спешить. От Эргалота до Монсалидара лиг сто восемьдесят-двести по прямой. Ла Бантьен и его тварь будут там дней через пять. Мы должны успеть в Янтарную Гавань и захватить наших друзей. Если поспешим, окажемся в Монсалидаре одновременно с Ла Бантьеном.
  - Ты и в самом деле хочешь принять помощь от этой женщины, Касты? - неожиданно спросила Умница.
  - Это не мой выбор, - помолчав, ответил Ла Мар. - Меня обязали это сделать. Нам нужны союзники, Виола. Вдвоем мы не одолеем Ла Бантьена и его отродье.
  - Ты сомневаешься в том, что я готова за тебя умереть?
  - Нет, - Ла Мар понял, что Виола злится. И ревнует. Боги, вот только ревности вампира ему не хватало! - Я знаю, что ты боец. А еще я знаю, что безумно тебя люблю. Никогда и никого я так не любил. И вряд ли полюблю. Ты мне веришь?
  - Ты... правду говоришь?
  - Истинную правду. У меня нет никого, кроме тебя.
  - Ах, Ла Мар, зачем ты мне это сказал! Ты мне сделал очень больно.
  - Давай не будем об этом сейчас. Нам нужно ехать.
  - Ла Мар!
  - Что, милая?
  - А почему бы нам с тобой... не попробовать? Ты говорил однажды, что никогда не видел меня голой. Может, пришло время увидеть? Прямо сейчас, Ла Мар. Здесь солнце, ты не можешь снять с меня заклятие. Но недалеко отсюда я видела заброшенный дом. Мы можем туда пойти, и я...
  - Прости меня, но сейчас это невозможно, - Ла Мар обхватил голову Умницы ладонями, заглянул в янтарные глаза, увидел в них слезы. - Клянусь тебе, что придет день, когда я сниму с тебя это проклятие. Ты станешь обычной девушкой, прекрасной и чистой, как твоя душа. И тогда я буду просить тебя стать моей женой. Не осуждай меня, милая. Моя жизнь принадлежит только тебе. Я до последнего удара сердца буду рядом с тобой. Но сейчас нас ждет Монсалидар. Нас ждет сражение, которого я ждал все эти годы. Я должен отомстить за нас с тобой. За наши искалеченные жизни. Пока в моей душе живет ненависть, она будет отравлять нашу любовь. Дай мне сбросить этот груз с плеч. Дай мне вернуть тебе свет и будущее. И ты увидишь, что Ла Мар больше не позволит никакому злу коснуться тебя. Клянусь тебе!
  - Я умру за тебя, Ла Мар.
  - Лучше живи для меня. В тебе мое счастье...
  "- Боги, она пока не знает, что способна выносить солнечный свет! - в смятении думал Ла Мар, спускаясь с холма и наблюдая за бегущей впереди него Умницей. - Значит, она все-таки не понимает, кто она. Кем ее сделали эти ублюдки. Я не должен ей ничего говорить. Может быть, боги сжалятся над нами, и дремлющее чудовище не успеет проснуться".
  
  
   ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
  
  
  Н
  ад обрывистыми берегами Батерс-Рока сгустилась такая тьма, что разглядеть в ней что-нибудь или кого-нибудь смогли бы, наверное, только ночные хищники, совы да кошки. Однако всадник, ехавший вдоль морского берега на юг, в сторону Янтарной Гавани, казалось, видел в темноте не хуже их. Во всяком случае, его лошадь шла размашистой иноходью, а иногда всадник даже пускал ее в галоп. Могло показаться, что неизвестный всадник спешит поскорее добраться до человеческого жилья и совсем не думает о том, что в таких потемках его лошадь может в любой момент сломать ногу на бездорожье.
   Еще задолго до наступления полуночи всадник увидел впереди тусклые золотистые огоньки - фонари, горевшие на пристани Янтарной Гавани. Цель его путешествия была совсем рядом, в какой-нибудь паре поприщ по прямой. Но путник неожиданно остановил свою гнедую лошадь и, не спешиваясь, принялся ждать. С моря дул ледяной пронизывающий ветер, однако он как будто не беспокоил странного всадника. Он не спешил укрыться от холода в лесу, который черным частоколом вставал в полумиле от берега, не искал другого убежища, не стал спускаться с обрыва в низину. Просто сидел в седле и ждал. Непонятно чего.
   Все это было тем более странно, что путник выбрал для своего ожидания самое зловещее место в этой части побережья. В нескольких сотнях локтей впереди от него, на самой высокой точке длинного мыса, который в здешних местах называли Мысом Пляшущего Контрабандиста, красовалась старая виселица, поставленная здесь еще полтора века назад по приказу тогдашнего шерифа. Виселица предназначалась для тех, кто промышлял контрабандой или незаконной охотой в окрестных лесах - именно отсюда пошло название мыса. Так как в руки шерифа нынешнего уже давно никто не попадался, петля виселицы пустовала. Собственно, и петли уже давным-давно не было, только высокий дубовый столб с перекладиной, лестницей и ржавыми железными кольцами для веревки. Жители поселка и окрестных ферм избегали этого места, и лишь старый аптекарь из Янтарной Гавани порой забредал сюда в надежде найти под виселицей корень мандрагоры - пока ему попадались только мелкие кости и всякая дребедень, выпавшая из карманов когда-то здесь повешенных бедолаг: игральные кубики, изъеденные ржавчиной булавки, пуговицы, медные монеты. Их апеткарь продавал как обереги от утопленников и привидений. Какой-то пришлый бард-пьянчуга даже сложил о виселице на берегу длиннющую и скверно срифмованную балладу, которую очень скоро выучили все гуляки в Янтарной Гавани и распевали ее в таверне Клотана во время попоек. Не всю - уж слишком длинной она была, - самые берущие за душу куплеты, стуча братинами и обливаясь пьяными слезами:
  
   Связаны руки, на шее петля,
   И мерина гонит палач,
   Уходит навек из-под ног земля -
   Не плачь, дорогая, не плачь!
   Тебя я любил и верность хранил,
   Тебе я кольцо свое подарил,
   Но я нарушил закон,
   И вот по слову судьи осужден
   И с виселицей обручен-
   Прости, с ней тебе изменил!
  
   Всаднику не было до виселицы никакого дела. Это место он выбрал исключительно потому, что отсюда была хороша видна дорога, ведущая к Янтарной Гавани. Всадник мог во всех подробностях разглядеть происходящее на этой дороге, поскольку, подобно упомянутым совам и кошкам, мог видеть в темноте. А еще с Мыса Пляшущего Контрабандиста была отлично видна бухта, а в бухте - большая боевая галера явно не селтонской постройки со скульптурными изображениями на носу и изящно загнутой кормой. И всадник, следя за дорогой, время от времени переводил взгляд в сторону гавани и посматривал на чужеземный корабль.
   Время шло, ветер с моря усилился, начал накрапывать ледяной дождь. Всадник не обращал на ветер и дождь никакого внимания, продолжал стоять над обрывом как изваяние, неподвижно и безмолвно, лишь лошадь иногда всхрапывала и мотала головой. Наконец, на дороге появился тот, кого ожидал загадочный терпеливый путник - другой одинокий всадник в сопровождении бежавшей следом собаки.
  - Sien ah thamna, Anneva! - с облегчением сказал путешественник, вернее, путешественница, обращаясь к своей лошади. - Fa` vae ar La Mar mis au hoine Deargdhu. Ai mannir!
   Гнедая лошадь поняла это фразу, сказанную на языке сидов - наконец-то появился человек по имени Ла Мар и его спутница-вампир. Поняла и галопом припустилась по заросшему вереском обрыву, высекая подковами искры из камней. Всадница торопилась - нужно было как можно быстрее устроить встречу Ла Мара и женщины по имени Каста. Странной женщины, по воле Забытых ставшей Воителем. Но прежде следует побывать на корабле и переговорить с Кастой с глазу на глаз. Без свидетелей.
  
  
   ******************
  
  
   Каста проснулась с ощущением кошмара. В каюте кто-то был. Черная фигура шагнула к постели, сверкнули зеленые огоньки глаз.
   Каста молниеносно выхватила Фламейон, открыла рот, чтобы крикнуть, но тут вспыхнул неяркий зеленоватый свет, рассеяв мрак в каюте, и Каста увидела совершенно невероятное существо - молодую женщину-сида. Белокурую, с огромными глазами, хрупкую, будто сделанную из фарфора.
  - Тсс! - Сидка с улыбкой приложила изящный пальчик к губам, сделала еще шаг к Касте. - Heyva, Seltoniel!
  - Прокляни меня Гаван! - Каста во все глаза смотрела на удивительную гостью. - Сид, самый настоящий. Что тебе нужно?
  - Не так громко, Каста. Я пришла поговорить. Мой друг уже беседовал с тобой. Он рассказал тебе, какую службу ты должна сослужить?
  - Я никому ничего не должна, - ответила Каста, понемногу приходя в себя. - Здесь был парень по имени Ла Мар. Чуть больше недели назад. Он предложил мне одну работу, и я поняла, что его послал кто-то из Забытых богов. Причем тут ты?
  - Потому что его послала я.
  - Ты назвала ему имена моих близких. Ты одна из Забытых?
  - Да.
  - Теперь понятно, почему я вижу перед собой сида. Если ты богиня, то тебе ничего не стоит принять любой облик.
  - Я напугала тебя?
  - Нисколько, - Каста вложила Фламейон в ножны. - Зачем ты пришла?
  - Хочу поговорить с тобой прежде, чем ты встретишься с Ла Маром.
  - Он здесь?
  - Он только что приехал. Остановился в таверне на ночлег. Он ждет утра, не хочет беспокоить тебя до поры.
  - Ну и что?
  - Я думаю, тебе следует немедленно отправляться в таверну. Ждать рассвета совсем необязательно.
  - К чему такая спешка? Я спать хочу.
  - Сейчас играет роль каждый час. Тень пришла в движение, ее сила растет. Наши общие враги вот-вот получат то, что ищут.
  - И что же они ищут? Объясни-ка мне все просто и понятно. Не люблю тайн.
  - Они ищут Переход. Магический путь, связывающий Колыбель Тени в Селтонии и древнее святилище Шу, скрытое в подземельях Сабианума, резиденции сабейских царей. В этих подземельях находится древний и очень могущественный артефакт, Венец Бездны - иногда его называют Шлемом Бездны. Тот, кто возложит этот венец на свою голову, сможет пробудить воинство Веел-Забара, последнего нечестивого царя Шу. Полчища воинов-демонов, неуязвимых для обычного оружия. Пробудить их и командовать ими. Если агентам Тени удастся найти этот Переход, они сумеют добыть Венец Бездны еще до того, как войска Дарната возьмут столицу Сабеи.
  - Так дарнатцы затеяли эту войну ради Шлема?
  - Дарнатцев используют. Айвари и Ангуш рассказали тебе о магах Теневой Чаши?
  - Да. Это опять их штучки?
  - Увы, Каста - они стремятся добыть Дары Бездны любыми способами. Слово Бездны уже в их руках. Маги Чаши использовали давнее желание правителей Дарната подчинить себе Сабею и другие страны Зеленого Моря. Но главный приз в этой войне - Шлем. Если маги Чаши получат Шлем, как уже получили Слово, отняв его у орков, они смогут определить место, где находится последний из Даров Бездны - огненный жезл Отца Теней, дающий своему владельцу власть над миром Тени.
  - И это значит...
  - Что тот, кто получит этот жезл, станет владыкой Теней, повелителем демонов Теневой Стороны. Миры объединятся под его властью, и тогда вернется эпоха Шу. Мы, Забытые боги, когда-то создавшие этот мир, погибнем окончательно, а вместе с нашей гибелью и время людей закончится.
  - Страшноватая картинка. Ла Мар говорил совсем о другом. Он сказал мне о вампирах и каком-то черном маге, разыскивающем Колыбель.
  - Ла Мар не посвящен в тайны, известные тебе. Именно поэтому я пришла к тебе прежде, чем ты вновь встретишься с ним и отправишься к Колыбели Тени. Вампиры и маг - это забота Ла Мара. За помощь Ла Мару ты получишь награду. Но главное - тебе нужно найти Переход.
  - Награда не помешает, - сказала Каста. - Но я пока не понимаю, что же я должна сделать.
  - Найти Переход и войти в него, чтобы навсегда его закрыть. Когда-то в эпоху Шу все Колыбели Тени были связаны между собой и с Теневыми Пределами подобными магическими переходами. Ими пользовались демоны-маги для мгновенного перемещения между мирами. Если таким переходом воспользуется человек, он будет навсегда запечатан.
  - Куда меня выведет этот Переход?
  - В подземелья Сабианума. Туда, где хранится Шлем Бездны. Ты должна завладеть им раньше магов Чаши.
  - Так, а почему я должна помогать Ла Мару?
  - Это связано с сидами, Каста. Во времена Шу маги Чаши и воплощенные демоны Тени вели войну с Первым Народом. Они пытались уничтожить сидов, и им это почти удалось. Они рассорили между собой сидов и людей, которые до тех пор столетиями жили на землях Гленнсида бок о бок, в мире и взамоуважении. Теневые орды захватили древнюю столицу сидов Меннарахан и превратили королевский дворец в одну из Колыбелей Тени. Место, откуда полчища нежити расползались по окрестным землям. Название "Меннарахан" на вашем языке означает Клыки Горы, Монсалидар. Именно туда вы и отправитесь.
  - Ну и что?
  - Когда в битве с демонами Шу погиб последний король сидов Аведео Отважный, Первый Народ обратился к богине войны Лаэке с просьбой возглавить его. Сиды всегда считали себя равными богам. Они называли Лаэку на свой лад - Велирра, Дарующая справедливость. Лаэка согласилась, возглавила сидов, и Первый Народ сумел вышвырнуть захватчиков из Гленнсида.
  - Твое имя Лаэка, не так ли?
  - Так меня когда-то звали. Теперь я зовусь Эннид ап-Гленнсид. Сиды стали моим народом, и я стала частью Первого Народа.
  - Это мало что объясняет. Я по-прежнему не понимаю, причем тут сиды.
  - Постарайся понять меня правильно, Каста. Ты знаешь о королеве Маргиане, ребенке, рожденном от теневого демона и смертной женщины. Ее рождение означало, что предсказанное в Таблицах Судеб вторжение Тени началось. И тогда Забытые боги попытались его остановить. Они делали то, что должны были делать. О том, как и почему ты связана с юношей по имени Леодан, ты знаешь. Однако будущий Воитель должен был получить из рук Забытых священные реликвии - все девять, по одной от каждого из богов. Без них победа над Тенью невозможна. Чтобы освободить некоторые реликвии от наложенного во времена Шу заклятия Вражды и сделать их доступными для людей, следовало примирить и объединить расы в борьбе против общего врага. Объединить кровью. Первой из нас на это пошла наша сестра Айвари, родившая сына от орка.
  - Его звали Тулькан, - Каста вздохнула. - Тяжело все это вспоминать.
  - Второй стала я. Я родила ребенка от человека. - Эннид сделала паузу. - Девочку. В этом году ей исполнилось семнадцать лет.
  - У тебя есть взрослая дочь? На вид ты сама девочка.
  - У сидов нет возраста, Каста. Я гораздо старше, чем кажусь.
  - И где теперь твоя дочка?
  - У Ла Мара.
  - Ты оставила своего ребенка? Отдала его Ла Мару?
  - Боги обладают бессмертием, Каста, но они часто лишены того счастья, которое дано людям. Например, счастья самим воспитывать своих детей. После рождения Виолы я вынуждена была оставить ее у отца. Ее отец был прекрасным человеком. Он внезапно умер, когда Виоле было пятнадцать лет, и моя дочь попала в приют. Когда я об этом узнала, беда уже случилась - работорговец Кольер похитил мою дочь и продал вампирам в Норринге. Арен Ла Мар, охотник за вампирами, уничтожил логово норрингских упырей и нашел там Виолу. Укусы нежити заразили Виолу теневым проклятием, моя дочь стала деаргду, эльфийским вампиром. Ла Мар пожалел ее, сохранил ей жизнь, не догадываясь, кто она. Он и поныне не знает, что я мать Виолы. Теперь судьба моей дочери зависит от того, сумеете ли вы с Ла Маром уничтожить Колыбель Тени в Монсалидаре. Если Переход будет разрушен, она избавится от проклятия деаргду. Переход - не только мистический путь, он еще и мощнейший источник теневой магии, которая воздействует на любого, кто попал под власть Тени. Пока Переход активен, вампиризм излечить невозможно. - Эннид вздохнула. - Лишь разрушение Колыбели Тени позволит нам при помощи сидской магии полностью исцелить Виолу. Вы не можете потерпеть неудачу, Каста. На тебя и на Ла Мара вся моя надежда.
  - Ты так говоришь, как будто полностью уверена в нас.
  - Хочу быть уверенной. Если вы не справитесь, выбор будет невелик - либо смириться с тем, что наследницей древнего престола Гленнсида станет вампир, либо убить Виолу, - Эннид подняла на Касту печальный взгляд. - Мне придется убить собственную дочь.
  - Я поняла, - Каста взяла руки сидки в свои. - Я помогу.
  - Мы не ошиблись в тебе, Лейда Каста. Ты действительно редкая женщина.
  - Самая обычная. И я знаю, что такое смерть твоего ребенка. Я сделаю все, чтобы помочь тебе.
  - Погоди. Я должна тебе еще кое-что сказать. Мой брак с Арселем де Ваи и рождение Виолы сняли заклятие Вражды с реликвии, которую я должна тебе передать. Это эльфийские доспехи Лаэки. Мои доспехи. Я заберу их для тебя у вайдоров.
  - Вайдоров?
  - Древняя секта воинов-жрецов, слуг Велирры. После войн эпохи Шу Меннарахан был разрушен до основания, и сиды покинули эти места, навсегда покинув Гленнсид. Люди, жившие в Меннарахане, тоже оставили проклятое место. Остались лишь те, кто не хотел покидать родину и кто дал клятву, что дремлющее в руинах Меннарахана зло никогда больше не вырвется на свободу. Эти люди считали себя виновными в том, что не помогли сидам в их борьбе против Тени и решили своим служением Велирре искупить свою вину. Это и были первые вайдоры. Их глава, маг по имени Царикат, наложил на вход в подземный город Меннарахана сильнейшее заклятие, а магический ключ, снимающий это заклятие, спрятал. С той поры вайдоры никого близко не подпускают к Монсалидару.
  - И хранят твои доспехи?
  - Теперь эти доспехи твои, - улыбнулась сидка. - Это награда за твое согласие помочь. За твое участие в судьбе моей девочки. Вайдоры ждут тебя. Не пренебрегай их помощью, они отличные воины.
  - Хорошо. Я сейчас оденусь, и мы можем идти.
  - Погоди. Прежде чем ты встретишься с Ла Маром, я хочу попросить тебя об одной услуге. Не говори Ла Мару, что она моя дочь. Не рассказывай ему о том, что узнала от меня. Пусть это останется для него в тайне. До поры до времени. И Виоле тоже ничего не говори. Я хочу, чтобы правду она узнала только от меня.
  
  
  
  
   ************************
  
   Вислав сквозь сон почувствовал прикосновение и немедленно открыл глаза. У постели стояла Каста, в доспехах и с мечом за спиной.
  - Тихо, не разбуди Леодана! - шепнула она, косясь на крепко спящего юношу. - Сегодня он не лез тебе под бочок?
  - Что случилось? - не вставая, спросил рэшиец.
  - Пора в путь. Одевайся и выходи на палубу. Я тебя жду. Если, конечно, ты не передумал.
   Сказала - и неслышно выскользнула из каюты, лишь скрипнули ступеньки лестницы под ее легкими шагами. Вислав скинул одеяло, быстро оделся. Взял лук и подаренный Кастой барталон. Посмотрел на спящего Леодана.
  - Да, приятель, представляю, что ждет меня, когда мы встретимся снова, - пробормотал он. - Если, конечно, встретимся. Прости, что ухожу не прощаясь.
   Каста стояла на палубе у трапа, и с ней был капитан Фасис. Вислав чихнул, поежился от пронизывающего ночного холода, подошел к девушке.
  - Мы что, не могли дождаться утра? - спросил он. - Или этот мир в великой опасности, и его срочно надо спасать?
  - Мир может подождать, Вис, - сказала Каста. - А вот попавший в беду ребенок подождать не может. Идем, нас ждут.
  - Ты так и не сказала, что мне делать, - напомнил капитан.
  - Ждать здесь нашего возвращения.
  - Каста! - позвал Фасис, когда девушка уже шагнула к трапу. - Возьми!
  - Деньги? - Каста посмотрела на кошелек в руках капитана. - Зачем?
  - У вас с Виславом нет коней. Здесь хватит на пару лошадей со сбруей.
  - Спасибо, Фасис. Вис, возьми деньги.
  - О каком ребенке ты говорила? - спросил Вислав уже на пирсе.
  - Неважно. Главное, что Ла Мар уже тут и ждет нас. Идем, пока Леодан не проснулся. А то воплей будет на всю Янтарную Гавань.
  
  
   Эннид видела, как три всадника еще до рассвета отъехали от таверны Клотана и направились на северо-восток по тракту. Рыжая собака бежала за ними. Сидка тронула шенкелями свою гнедую и пустила ее следом за всадниками.
   Она сопровождала их долго, до той самой минуты, когда всадники остановились у небольшого ручья, чтобы отдохнуть, напоить и переседлать коней. После этого Эннид пустила свою лошадь галопом, направившись дальше по тракту в сторону Эргалота.
   Ее одиночество было недолгим. Очень скоро в небе над головой Эннид появился черный коршун. Птица некоторое время парила в потоках воздуха, а потом, спикировав, уселась на подставленную руку сидки.
  - Ты видел его, Филеор? - спросила птицу Эннид.
   Коршун издал пронзительный крик, захлопал крыльями. Эннид подбросила его вверх, и птица, взмыв в небо, полетела на север, чтобы дальше отслеживать главу Трибунала и его страшную спутницу.
  
  
   ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
  
  
   Х
  ижина была построена совсем недавно - просторная, крепкая и ухоженная. В ней еще стоял крепкий аромат сосновых стружек и смолы. Внутренние простенки из тщательно оструганных досок делили ее на несколько маленьких комнаток. Самая большая играла роль горницы, две меньшие предназначались для отдыха. Вислав, которому два ночи, проведенных под открытым небом, теперь напоминали о себе болями в суставах, сразу приободрился, увидев эти кровати. Ла Мар быстро разжег масляный фонарь, поставил его на стол и повернулся к гостям.
  - Сейчас разожжем огонь, и можно готовить ужин, - сказал он. - Садитесь, отдыхайте, я схожу в кладовую.
   Вислав опустился на полено, заменяющее табурет, шумно вздохнул. Каста бросила на него ироничный взгляд.
  - Устал? - спросила она.
  - Устал. Годы берут свое.
  - Тоже мне, старик! На тебе землю пахать можно. Тебе сколько лет?
  - Много, женщина. Вдвое больше, чем тебе.
  - И верно, старик, клянусь Берис. - Каста засмеялась. - Еще хватает наглости приставать ко мне.
  - Так хочется же напоследок настоящей любви! - Вислав осмотрел хижину. - Хороший дом. Этот Ла Мар на все руки мастер.
  - Это не мой дом, - охотник за вампирами появился в дверях, держа в одной руке копченый окорок в веревочной сетке, а в другой - объемистый кожаный мешок. - Это один мой приятель-лесоруб постарался. Место здесь хорошее, укромное, неподалеку есть ручей. Когда я бываю в этих краях, останавливаюсь здесь. Тьерен не против, он славный малый. Когда-то я вылечил его жену от мышиной лихорадки, и Тьерен с тех пор считает меня другом. Даже позволил мне устроить в кладовке у дома небольшую лабораторию.
  - Лабораторию?
  - Место, где я храню свои припасы и готовлю кое-какие снадобья.
  - Интересно, - оживился Вислав. - А взглянуть можно?
  - Потом, - ответил Ла Мар и почему-то опустил глаза. - Давайте лучше займемся ужином.
   Маг быстро развел огонь в очаге и вышел, чтобы принести еще дров. Каста закончила осматривать горницу, села напротив Вислава, вытянув ноги.
  - О чем думаешь? - спросил Вислав.
  - Ни о чем. Просто наслаждаюсь покоем. Хорошо, когда разум отдыхает от мыслей, а задница от седла.
  - А я думаю, правильно ли мы поступили, ввязавшись в это дело. Хотя, как я понимаю, выбора у нас не было.
  - У меня - да. А у тебя он пока еще есть.
  - Ты так говоришь, будто мое общество тебя тяготит.
  - Ты сам только что сказал, что сомневаешься в правильности своего выбора. Значит, колеблешься. А я не люблю тех, кто колеблется.
  - Вы что сидите? - Ла Мар ввалился в горницу с охапкой дров в руках, не дав Виславу ответить. - Солнце уже садится, а ветчина сама себя не зажарит.
  - И то верно, - Вислав, поймав выразительный взгляд Касты, полез в мешок Ла Мара, начал вытаскивать оттуда узелки с крупами, солью, сушеными овощами. - А ты аккуратный парень, Ла Мар.
  - С чего ты решил?
  - Гляжу на твои припасы. Тряпочки чистенькие, узелки аккуратные. Будто женщина все это собирала.
  - А, ты об этом....Это все моя помощница.
  - Наш друг полон загадок! - засмеялся Вислав. - Говорит о неизвестной помощнице и при этом краснеет, как девица.
  - Я, наверное, должен был открыться вам с самого начала, - помолчав, сказал Ла Мар. - Ладно, лучше поздно, чем никогда. Виола, девушка, которая мне помогает... Словом, она не совсем обычная девушка.
  - Конечно, она ведь охотница за вампирами! - воскликнул Вислав.
  - И сама вампир, - добавила Каста, глядя на Ла Мара. - Деаргду.
   В хижине стало тихо. Только в очаге трещали разгорающиеся дрова. Каста и Вислав смотрела на Ла Мара, а маг смотрел на огонь. А потом решился.
  - Ты говорила с сидкой? - спросил он Касту.
  - Да. Поэтому давай играть в открытую, Ла Мар. Нам как-никак в бой вместе идти.
  - Ты права, - ответил маг и шагнул к двери. - Но я прошу тебя, Каста, не открывать Виоле, кто она. Она не знает о своей сидской природе. И считает себя обычным вампиром-человеком. Истинная роль Виолы во всей этой истории еще не определилась. Пусть все остается так, как есть. Идемте со мной.
  
  
   Лаборатория, о которой упоминал Ла Мар, располагалась за кладовой, в обширной землянке со срубными стенами и дощатым полом. Землянка соединялась с кладовой низкой дверцей, в которую пришлось проходить низко нагнувшись. В свете нескольких ярко горящих фонарей Вислав увидел два длинных стола вдоль стен, уставленных тиглями, ступками, ретортами, керамическими и стеклянными бутылками и прочим алхимическим добром. В углу, под жестяным вытяжным коробом, рдели угли в небольшом горне. Стройная молодая девушка в холщовой рубашке, коротких штанишках и замшевых мокасинах на босу ногу грела над углями закопченный тигль, ухватив его длинными щипцами. Несмотря на вытяжку, в землянке крепко и едко пахло серой.
  - Виола де Ваи, - сказал Ла Мар. - Вот она, милая моя помощница.
  - И еще собака, - виновато улыбнувшись, добавила Виола. - Это чтобы вы не спрашивали, откуда я тут взялась.
  - Я бы не спросила, - Каста подала девушке руку. - Ла Мару следовало познакомить нас раньше.
  - Увы, Каста, пока светит солнце, я могу быть только собакой. Ла Мар сказал вам, что я вампир?
  - Что за субстанцию со скверным запахом готовит милая девушка? - поинтересовался Вислав, делая вид, что последние слова Виолы нисколько его не удивили. - Тут дышать нечем.
  - Пережигает соль Эшера, - ответил за Виолу Ла Мар.
  - Соль смерти? Три части порошка киновари, пять частей очищенной поваренной соли, по две части медного купороса, порошка серебрянки, кристаллов Гуллера и осиновой золы. Развести в крепком растворе зеленого уксуса и выпаривать в кальцинаторе. Причем тут сера?
  - Ты что, алхимик? - Ла Мар с удивлением посмотрел на рэшийца.
  - Мой друг, ты совсем забыл, что когда-то я тоже охотился на вампиров. - Вислав оглядел реактивы и посуду на столах. - Если у тебя найдутся кое-какие ингредиенты, могу поделиться своими рецептами. Если, конечно, интересно.
  - Замечательно, - сказала Каста, подмигнув Виоле. - Вот и готовьте зелья, а мы с Виолой пойдем, погуляем. Солнце уже село, так что девочке пора подышать свежим воздухом, а не этой вонью. А вы можете дышать ей дальше. Авось, сварганите на пару что-нибудь стоящее. Как тебе моя идея, Виола?
  - Отличная идея, - девушка с улыбкой передала щипцы Ла Мару. - Извини, дорогой.
  - Холодно, - сказала Каста, когда они вышли из погреба. - Иди, оденься.
  - Вампиры не чувствуют холода и зноя, - с какой-то грустью ответила Виола. - Ты ведь хотела поговорить со мной, верно?
  - Ты не похожа на вампира. Что с тобой случилось?
  - Укус. Ла Мар спас меня. Он единственный, кому я могу доверять.
  - Мне очень трудно поверить в существование вампиров, милая.
  - Трудно? - Виола широко улыбнулась, и Каста почувствовала, как тяжелый ужас льдом оседает на ее сердце. - А теперь?
  - Прекрати. Во имя Шантэ, никогда больше при мне так не улыбайся.
  - Я напугала тебя?
  - Нет. Мне просто стало тяжело на душе. Ты сильная, если можешь с этим жить, - Каста протянула девушке руку. - Прости меня, милая. Я должна была поверить тебе на слово.
  - Ты хотела о чем-то поговорить со мной?
  - Девочкам иногда надо посекретничать. Отойдем подальше.
   Виола покорно направилась за Кастой к краю лужайки. Здесь Каста села на большое бревно, жестом предложила девушке сесть рядом. Какое-то время они сидели молча и смотрели на темное закатное небо.
  - Ты любишь Ла Мара? - наконец, спросила Каста.
  - Люблю, - с некоторым вызовом в голосе ответила Виола. - Хочешь мне сказать, что тоже в него влюблена?
  - О, нет! Можешь меня не ревновать, девочка. Я ведь для того и вызвала тебя на этот разговор, чтобы объясниться. Не хочу, чтобы ты меня в чем-нибудь подозревала.
  - Понимаю. Ты любишь Вислава?
  - Только как друга. Если вздумаешь в него влюбиться, я не стану возражать.
  - Ты шутишь! - У Виолы округлились глаза. - Он же старый.
  - Не старше Ла Мара. Запомни, я тебе не соперница. То, что собирается сделать Ла Мар, он делает только ради тебя.
  - А ты?
  - У меня своя война. И свои причины быть здесь. Но я хочу тебе помочь. И хочу, чтобы считала меня своим другом.
  - Как так получилось, что ты стала воином?
  - Наверное, я родилась под несчастливой звездой. Так сложилась моя жизнь. Сейчас мне кажется, что другой я никогда не была. Будто родилась в этом панцире и с мечом в руке.
  - У тебя никогда не было семьи?
   Каста не ответила. Просто сняла с шеи медальон, открыла крышку и протянула Виоле.
  - Сын? - Виола кончиками пальцев погладила мягкую светлую прядку волос в медальоне.
  - Дочка. Элеа.
  - Она жива? Прости, - смутившись, добавила Виола, увидев, что Каста покачала головой. - Вампиры?
  - Чума.
  - А твой муж? Отец Элеа?
  - Он сейчас вместе с ней, - Каста взяла медальон из пальцев Виолы. - А я жива только верой в то, что однажды увижу их.
  - У меня тоже есть мечта. Я хочу, чтобы я и Ла Мар...
  - Я поняла. Я видела твои глаза, когда мы вошли в подвал. Как ты на него смотрела. Такое не выскажешь в словах. Все твои желания были в твоем взгляде. Поверь мне, Ла Мар сделает все, чтобы ты стала прежней. Он избавит тебя от проклятия.
  - Ты думаешь, это возможно?
  - Человек редко получает то, что хочет. Но порой такое чудо происходит. Три года я была цирковым бойцом. Дралась на арене цирка в Дарнате, убивала людей и зверей на потеху толпы. И при этом мечтала умереть. Отправиться на Теневую Сторону, чтобы встретиться с Айлором и Элеа. Казалось бы, как просто мне было осуществить мое желание. Достаточно было всего один раз поддаться, вовремя не отбить щитом удар, не уклониться от прыжка зверя, броситься на острие копья. И все кончилось бы. Но так устроен человек, что борется до последнего. Сражается с судьбой даже, когда его сердце леденит черное отчаяние. После каждого сражения я лежала на своей циновке в кубикуле и думала: вот, опять ты не дала себя убить, Каста! А потом понимала, что сделала это не потому, что испугалась боли, страдания, смерти. - Каста невесело засмеялась. - Знаешь, чего я боялась, Виола? Что мой труп, искромсанный, голый и необмытый, покрытый кровью и предсмертными испражнениями, швырнут в общую могилу для рабов, кишащий червями и крысами огромный страшный ров близ Дарната. А потом я своими глазами увидела этот ров и поняла, что не зря все эти три года сражалась за свою жизнь. И я нежданно-негаданно получила то, о чем мечтала. Я стала свободной. Я вернулась на родину. И у меня есть цель - жить так, чтобы в назначенный час, когда Некриан приведет меня к моим незабвенным, они узнали меня и встретили с радостью и любовью.
  - Зачем ты мне это говоришь?
  - Хочу, чтобы у тебя тоже появилась уверенность.
  - Я устала, - Виола тряхнула головой, ее глаза подернулись льдом. - Ты даже не представляешь, как страшно быть вампиром. Однажды в Менайере я видела прокаженного. Он стоял у городских ворот - в город его не пустила стража. И просил милостыню. Сердобольные люди издали швыряли ему мелкие монетки, и он подбирал их своими изуродованными руками. До него было несколько десятков футов, но я могла чувствовать исходивший от него страшный смрад. Это был запах разложения. Он был жив, и в то же время мертв. Люди по сути похоронили его заживо, не испытывали к нему ничего кроме отвращения и страха. Боялись его. Когда Кольер привел меня в ту крепость и отдал вампирам, я поняла, что умерла. Что теперь стала такой же, как эти твари - живым мертвецом, которого нормальные люди ненавидят и боятся. Как того несчастного прокаженного из Менайера. Но ведь прокаженный был не виноват в том, что стал таким. Это болезнь сделала его изгоем, пугалом. И я не виновата в том, что стала вампиром. Не знаю, почему Ла Мар тогда сохранил мне жизнь. Иногда я благодарна ему за это, все-таки он оставил мне надежду. А иногда...
  - Ла Мар поступил правильно, - Каста ласково пожала пальцы девушки. - Он любит тебя и поможет тебе. И мы с Виславом поможем, чем сможем. Верь, что все будет хорошо.
  - А что мне еще остается, кроме веры? - Виола убрала с лица упавшие волосы. - Ты, наверное, замерзла. Пойдем в дом. Нам еще надо сварить ужин для наших мужчин.
  
   ****************
  
   Густой суп из ветчины с бобами почти сварился, когда в хижину вернулись мужчины. По их довольным лицам Каста поняла, что Вислав и Ла Мар нашли общий язык.
  - Отличная лаборатория, - объявил Вислав, подавая Касте берестяной туесок с темной едко пахнущей мазью. - Возьми, женщина, и смажь этим свой клинок.
  - Что это за гадость? - Каста, морщась, понюхала мазь.
  - Веланский жгучий жир. У Ла Мара нашлись все необходимые снадобья для его приготовления.
  - Вампиры гораздо менее подвержены боли, чем люди, - пояснил Ла Мар, усаживаясь за стол. - А этот состав, попав в рану, причиняет вампиру нестерпимую боль и вызывает у него шок. Я слышал о веланском едком бальзаме, но рецепта не знал. А теперь знаю.
  - Если есть сулема, серный колчедан, аконитовое желе, адский камень, горное масло и скипидар, приготовить такое зелье сможет даже студент-первогодок, - пророкотал Вислав. - А действует оно превосходно, лично однажды проверил.
  - Когда я слушаю ваши разговоры о вампирах, мне кажется, что я сошла с ума, - сказала Каста Ла Мару. - Или вы просто издеваетесь надо мной. Разыгрываете меня втроем - ты, Виола и Вис.
  - Видишь, ты с трудом веришь в то, что это правда. Даже несмотря на то, что Виола здесь, рядом с тобой. Наверное, ты все еще думаешь, что во всем этот есть какой-то хитрый магический трюк и ничего больше.
  - Я верю в то, что видела. И теперь, увидев Виолу, понимаю, что вампиры есть. Если честно, я бы предпочла, чтобы их не было.
  - Это и есть самое страшное, Каста, - заметил Ла Мар. - Вампиры сумели убедить людей, что их нет. Что все разговоры о вампирах всего лишь нелепые суеверия и глупые сказки. Но хуже всего то, что у вампиров есть союзники среди людей. Они знают правду, и все равно внушают прочим, что все разговоры о Ночном Братстве - всего лишь предрассудки, дурацкие фантазии глупого необразованного мужичья. Я и сам восемь лет назад представить себе не мог, что однажды поверю в существование кровососов, да еще в Селтонии. Поэтому мне до сих пор кажется, что все происходившее со мной за эти годы приснилось мне в страшном сне.
  - И много вампиров ты убил, Ла Мар? - поинтересовалась Каста.
  - Я не считал. Наверное, не меньше четырех десятков. Может, больше. И что самое ужасное - с каждым годом я все чаще встречал этих тварей. Только в этом году я прикончил тринадцать упырей. Может быть, я просто стал опытней, а может, что Братьев просто становится все больше и больше.
  - Почему их называют Братьями? Там что, только мужчины?
  - Нет. Это название взято из старинных книг по демонологии. Раньше считалось, что вампиризм и редкая болезнь крови, которую называют злокачественная кровоточивость, гемофилия - это одно и то же. Гемофилией болеют только мужчины, поэтому демонологи предполагали, что вампирами могут быть тоже лишь мужчины. Вот и называли кровососов Братьями или Братством. Сейчас это название лишь дань традиции. Мне приходилось видеть среди вампиров немало женщин и даже подростков. Вот только стариков среди них нет. Упыри не стареют.
  - Ты, похоже, знаешь о них все, мой друг, - сказала Каста. - Тогда уж расскажи, откуда берутся эти твари.
  - Этого никто толком не знает. В одной старинной книге я прочел, что человек, хоть раз попробовавший крови другого человека, обязательно станет вампиром. Что-то с ним происходит после этого. Знаешь, как волк - уж если напал раз на человека, будет нападать постоянно. А еще вампиризм заразен. Он как болезнь, что-то навроде бешенства, передается с укусами упырей. - Ла Мар бросил быстрый взгляд на Виолу, хлопотавшую у стола. - Одно знаю точно: вампиры никакие не восставшие мертвецы. Все намного сложнее - и страшнее.
  - Место, которое мы ищем - может оно порождать вампиров?
  - Возможно. Мне говорила об этом сидка, с которой ты тоже встречалась. По правде сказать, я бы очень хотел верить, что мы сможем единым махом покончить с этой напастью.
  - И ты останешься без работы, Ла Мар, - заметил Вислав.
  - Я буду счастлив, если услуги охотника за вампирами никогда никому больше не пригодятся. Я занялся этим ремеслом не по своей воле. Совесть заставила. Я видел, что люди страдают, а помогать им никто не собирается. Попробуй, докажи лекарям, жрецам или судебным приставам, что в очередной загадочной смерти замешаны Братья. Умер ребенок от непонятной болезни, а тебе твердят, что это просто горячка. Заболел и скончался молодой здоровый мужчина, на горле характерные ранки от клыков, а лекарь утверждает, что это порез от бритья на шее, что он воспалился и вызвал общее гнилокровие. Только в Агриануме и только за год я видел четыре случая гибели людей от укусов Братьев. И все делали вид, что ничего не происходит. Не верили, что такое возможно. Вот и решил начать свою войну.
  - Садитесь ужинать, - позвала Виола, закончив собирать на стол.
   После стаканчика конхобара принялись за похлебку. Ели молча, делая вид, что говорить больше не о чем. Лишь когда миски опустели, Каста решила продолжить тему.
  - У каждого из нас своя цель в этом походе, - сказала она. - Я иду в Монсалидар потому, что такова воля Забытых богов, и я вынуждена ее исполнить, чтобы обрести саму себя. Вислав идет потому, что решил мне помочь. Виола идет за тобой, Ла Мар. А ради чего идешь ты?
  - Ради Виолы, - не задумываясь, ответил маг.
  - Хороший ответ, - сказала Каста, заметив, как просветлело лицо Виолы. - Я могу положиться на тебя.
  - Ты считаешь, я не справлюсь?
  - Теперь не считаю. Когда мы отправляемся?
  - Завтра на рассвете. Если в пути нас ничто не задержит, послезавтра утром мы будем в Монсалидаре. И для начала нам придется договариваться с вайдорами.
  - Вайдоры? - переспросил Вислав.
  - Жрецы Велирры, древнего божества войны, не вошедшего в Пантеон. Говорят, Велирре поклонялись в этих местах еще во времена, когда Монсалидар принадлежал сидам. Магна Коллегия давно точит на них зуб - вайдоры не почитают никого из Пантеона. Знать не хотят других богов, кроме Велирры. Еретики, одно слово. Но они хорошие воины, и норрингский герцог Аксель Великий покровительствует им. Поэтому мы сможем попасть в Монсалидар только с разрешения старейшин вайдоров.
  - Если надо договориться, будем договариваться, - сказала Каста.
  - Давайте спать, - предложил Вислав. - Меня от этого воздуха и конхобара что-то морит. Но у тебя в доме только две кровати, Ла Мар. Куда определишь гостей на ночлег?
  - Одна кровать нам с Виолой, а вторая...
  - Э, нет! - Каста мотнула головой. - С Виолой лягу я. Не хочу, чтобы Вис всю ночь храпел у меня под ухом.
   Ла Мар понял, что хотела сказать Каста. И его уважение и симпатия к этой удивительной женщине еще больше окрепли. Вряд ли у кого достанет мужества провести ночь в одной постели с вампиром! Каста давала понять, что полностью доверяет Виоле, не испытывает перед ней страха. А если и испытывает, то никак этот страх не проявляет. Виола тоже это поняла. И с благодарностью посмотрела на Касту. Единственным, кого разочаровали слова селтонки, был Вислав.
  - Тогда не будем засиживаться за полночь, - сказал он и хлопнул себя ладонью по ноге. - Где моя кровать?
  - Отдыхайте, - Ла Мар встал, набросил плащ. - Спокойной ночи.
  - А ты? - спросила Каста.
  - Надо приготовить кое-какие эликсиры. Они могут нам понадобиться.
  - Я с тобой, Арен, - сказала Виола.
   Ла Мар только развел руками. Слабо улыбнувшись Касте, Виола выпорхнула из дома следом за Ла Маром. Каста и Вислав остались одни.
  - Теперь кровати в нашем полном распоряжении, - сказал Вислав. - И это меня совсем не радует.
  - Почему это?
  - Ты разбиваешь мне сердце, женщина. Тебе милей провести ночь с вампиршей, чем со мной.
  - Она очаровательна, - сказала Каста. - Хотела бы я иметь такую сестру. И она безумно влюблена в Ла Мара.
  - Еще одна горсть соли на мои раны. Всех любят, кроме меня.
  - А Леодан? - Каста засмеялась. - Не завидую сейчас бедняге Фасису. Наш друг теперь попортит ему столько крови из-за нас с тобой, сколько ни один вампир не высосет.
  - Я понял тебя, - Вислав шагнул к входу одной из спальных каморок. - Чтобы угодить тебе, постараюсь не храпеть. Обещаю.
  - Да уж, сделай одолжение.
   Каста задула фонарь, быстро распустила ремни панциря, стянула сапоги, поставила у изголовья Фламейон и залезла под одеяло из звериных шкурок. Только сейчас она поняла, что ужасно хочет спать. Думать о том, что может случиться в будущем, не хотелось. Главное выспаться.
  - Спокойной ночи, Вис, - сказала она.
   Ей ответил только громкий храп. Вислав и не собирался выполнять свое обещание.
  
   ************
  
   Где-то далеко волки уведомили о своем присутствии тоскливым многоголосым воем. Ла Бантьен покосился на шнур в часах - он прогорел почти на две трети, и тусклый синеватый огонек колебался уже у самого поставца. Полночь давно минула, пора подумать об отдыхе. Однако спать почему-то не хотелось. Возможно, это волнение. А может, остаточное действие стимулятора, который он принял.
   Маршал Салем де Фортан вздохнул во сне, перевернулся на другой бок, но не проснулся. Ла Бантьен посмотрел на догорающий шнур, потом на страницу своего дневника. Завтра у него вряд ли будет время на записи. Лучше еще немного пободрствовать.
  "- Дорога от Эргалота до Монсалидара заняла у меня шесть дней, - писал Ла Бантьен, - дольше, чем я рассчитывал, но это не моя вина. Всему виной медлительные и тупые орки де Фортана. Я встретился с ними в Лашене, в сорока лигах севернее Эргалота. Их командир Шарлак Тархо - полный кретин, настоящий зверь, по недоразумению разгуливающий на двух ногах, а не на четвереньках, как ему полагалось бы. Однако мне нужна сила и мечи орков, а не их ум. Сам де Фортан прибыл чуть позже с остальными воинами. Орки слушаются его с полуслова, чем-то он их взял. Орки, обращаясь к нему, называют его "гахарт Салем" - вождь Салем. Уважают.... Никогда не думал, что этих диких тварей можно приучить к воинской дисциплине..."
   Ла Бантьен обмакнул перо в чернильницу, прислушался к звукам за полотняными стенами шатра. Волки больше не выли. Холодный ветер, трепавший шатер еще несколько минут назад, тоже стих, и вроде как даже теплее стало.
  "- Я думаю, на де Фортана можно рассчитывать, если вайдоры не захотят добром пропустить нас к Клыкам Горы, - продолжал Ла Бантьен. - Он внушает мне доверие. Настоящий воин, старый боевой пес. Между прочим, у него забавное выражение лица - он как будто все время чем-то обижен. Ни разу не улыбнулся и не засмеялся. Приказ Брока прочитал с полным спокойствием и никаких вопросов не задал. Значит, готов действовать так, как я скажу. Уж не знаю, сколько вайдоров засели в Монсалидаре, но если они захотят драки, они ее получат. У де Фортана восемьдесят тяжеловооруженных орков, почти весь гарнизон Железного Замка. Плюс я и Моргвен. Моя красавица тоже кое-что умеет. Но я все еще надеюсь, что вайдоры не станут артачиться. Какими бы фанатиками они не были, но жить они хотят".
   Снова вой. На этот раз слишком низко для волков, больше похоже на тягучий утробный рык. В этих диких лесах бродит немало всякого неведомого зверья. Ла Бантьен слышал, что близ Монсалидара видели огромных черных медведей в два человеческих роста величиной и гигантских кошек с кисточками на ушах. Проклятое место этот Монсалидар. Сидская магия, напитавшая за тысячелетия его камни, все еще сохраняет свою силу.
   Де Фортан снова зашевелился, засопел. Внезапно налетевший порыв ветра хлопнул пологом шатра, ворвался внутрь, заставил Ла Бантьена поежиться. Протектор потянулся к кубку с пуншем, но напиток давно остыл. Пожалуй, самое время забраться под одеяло. Или выйти к оркам-часовым, которые греются у огромного костра снаружи.
  "- Сегодня на закате мы встали лагерем на холме в пяти лигах южнее Монсалидара, на границе Лайферна, пограничного леса. Дальше начинаются владения вайдоров, и утром мы пересечем границу и войдем в Лайферн. Полагаю, за нами уже наблюдают. Такой большой отряд неизбежно привлек к себе внимание. Я сказал об этом де Фортану, но маршал только хмыкнул. Он или полностью уверен в своих орках, или..."
   За пологом шатра послышался шорох. Ла Бантьен кинулся к выходу, одернул полог. Никого. Впереди, в десятке локтей от мага, пылал костер, вокруг которого расхаживали темные фигуры дозорных. Еще два костра пылали у края поляны, где были привязаны кони.
   Ла Бантьен шагнул было обратно внутрь шатра, но тут внезапно ощутил на себе взгляд. Он порывисто обернулся, зашептал заклинание Обнаружения, ладонью направляя магический поток от правого к левому краю лагеря. Оранжевыми столбами полыхнули ауры орков, стороживших лошадей. Ауры самих лошадей слились в размытое красноватое свечение. Еще оранжевые вспышки, потом тепло от костра. Оранжевая аура, оранжевая, снова оранжевая... Ла Бантьен почти успокоился. На всякий случай он послал сканирующий пучок в сторону орочьих шатров. Только пятна бледного оранжевого света. А потом Ла Бантьен увидел Моргвен - Нерожденная стояла на самой границе круга света от костра и смотрела на лес. Ее аура была серо-лиловой. Серый цвет - цвет смерти.
   А лиловый? Ла Бантьен не мог вспомнить, какое существо может иметь лиловую ауру.
  - Что ты видишь? - спросил Протектор у существа, подойдя ближе.
  - Я не вижу. Чувствую. Поток силы. - Моргвен показала пальцем на север. - Оттуда.
  - Все правильно. Там Монсалидар, и мы идем туда.
  - Сила там, - Моргвен издала странный шуршащий звук. Ла Бантьен мог поклясться, что раньше его Нерожденная не издавала подобного звука. - Там хозяин, и он ждет.
  - Твой хозяин я. Запомни это.
  - Конечно.
   Опять шуршание, похожее на звук сыплющегося песка. Громкое и необъяснимое.
  - Не подходи к оркам близко, - приказал Ла Бантьен прежде чем вернуться в шатер.
  - Конечно...
   Нет, эту тварь он уничтожит своими руками. Сразу после того, как найдет рельеф, о котором говорил Вархиш. Испепелит ее молнией или огненным шаром там же, в Колыбели Тени. И никогда больше не попытается создать нового Нерожденного. Ла Бантьен не мог понять, что же в Моргвен вызывает в нем такой темный и непонятный ужас.
   Надо будет расспросить Вархиша, когда все закончится.
   Ла Бантьен вернулся в шатер и допил остатки пунша, чтобы побороть озноб. Де Фортан крепко спал. Шнур в часах прогорел полностью, осыпавшись пеплом на походный столик. Снаружи опять поднялся ветер, и в шатре стало холодно.
   Озноб не проходил. Ла Бантьен улегся на койку, завернулся в плед и попытался заснуть.
   Что могли означать слова Моргвен: "Там хозяин, и он ждет?"
   Ла Бантьен еще какое-то время размышлял над странными словами существа, но потом мысли начали сбиваться и путаться. И он уснул, так и не найдя вразумительного объяснения.
  
  
  
   К середине ночи ветер стих, облака разошлись, на небе появилась ущербная луна. Стало тихо - очень тихо. У огромного костра перед шатрами орки-часовые из последних сил боролись с дремотой.
   Моргвен продолжала стоять недалеко от палатки, в которой спал Ла Бантьен. Она не отрываясь смотрела на северо-запад, в ту сторону, откуда шел поток Силы.
   Она хорошо понимала, что сейчас происходит. Потому что видела и слышала еще кое-что - то, чего никто из живых видеть и слышать не мог. Скольжение теней, парящих на бесшумных крыльях над ночной землей. Шепот тех, кто принял силу Теневой Стороны. Тех, кто невидимо присутствовал в холодной осенней ночи. Существ, подобно ей слышавших зов Колыбели, стремящихся напитаться исходящей от нее мощью. Их становилось все больше и больше, и они двигались к границе Лайферна, исчезая во мраке под кронами деревьев. Моргвен понимала, что это значит. Хозяин собирает всех, кто может ему помочь. Он ждет, когда же создавший ее смертный снимет заклятие с входа. Когда путь наконец-то будет свободен. А потом они встретятся, и хозяин освободит ее от той тюрьмы, в которой она томится.
   И горе тому, кто станет свидетелем ее освобождения.
  
  
  
   ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
  
  
   У
  тренняя молитва была окончена. Девин выполнил обряд приношения, разжег курительные палочки у постамента статуи Велирры, выпрямился, окинул взглядом своих собратьев - все они сейчас были здесь, в молитвенном доме Монсалидара. Все семьдесят два члена общины, которая уже сегодня, возможно, прекратит свое существование.
  - Мы здесь, Велирра! - провозгласил Девин и, как требовал освященный веками ритуал, положил к подножию статуи богини три стрелы - учебную, охотничью и боевую. Это означало, что вайдоры готовы к битве.
   Ренхольд, молодой глава разведчиков, поднялся с колен и шагнул к верховному жрецу.
  - Ты больше ничего не хочешь нам сказать, отче? - спросил он с некоторым вызовом в голосе.
  - Сказать? - Девин устало посмотрел юноше в глаза. - Разве я не все сказал? Или ты плохо понял мои слова, Ренхольд?
  - Отче, ты не призвал нас выступать немедленно. Мы рвемся в бой. Мы готовы прямо сейчас обрушиться на врага и покончить с ним. Орки на своих шкурах испытают остроту наших стрел!
  - Мы готовы! - закричали те из вайдоров, кто был помоложе. Более зрелые жрецы терпеливо ждали, что скажет патриарх.
  - Мы уничтожим врага, и Велирра поможет нам! - воскликнул Ренхольд, сверкая глазами.
  - Это разумеется само собой, - Девин обвел взглядом все собрание, застывшее в напряженном молчании. - Мы знаем свою силу, потому что мы вайдоры, потомки древних людей Меннарахана. Мы жрецы великой Велирры. А я - ваш патриарх. Но от моих слов ничего более не зависит. Мы обречены, и бессмысленно оттягивать последний час.
  - Обречены? - воскликнул пораженный словами патриарха Ренхольд.
  - Сегодня круг вайдоров и святилище Монсалидар закончат свою тысячелетнюю историю.
   Девину ответили изумленные возгласы вайдоров. Десятки пар глаз смотрели на старого жреца с недоумением. Девин слышал шепот - удивленный, растерянный, негодущий. И молчал, глядя Ренхольду прямо в глаза.
   Глава разведчиков смутился, опустил взгляд. Девин протянул руку, коснулся сухими узловатыми пальцами плеча юноши.
  - Слушай меня, Ренхольд. И вы все меня слушайте! - обратился он к собранию. - Сейчас я скажу вам то, что никогда от основания нашего круга не говорилось в этих стенах. Открою тайну, которую в свои последние минуты открывал своему преемнику каждый из патриархов круга - не раньше. Я первый нарушу традицию. Поступлю так потому, что час, о котором говорили основатели круга, близок. Это час нашей последней битвы и нашей победы.
  - Победы! - Ренхольд повернулся к остальным, потряс сжатыми кулаками. - Вы слышали слово патриарха. Мы победим!
  - Мы победим! - закричали вайдоры.
  - Да, нас ждет слава и исполнение того долга, который издревле было нам предназначено исполнить, - продолжал Девин, жестом велев своей пастве утихнуть. - Но сами вайдоры станут легендой, ибо им больше не придется ничего охранять. Тысячи лет существует круг вайдоров, воителей Велирры. И тысячи лет вайдоры, верные некогда принятой клятве, охраняли пути, ведущие к проклятым руинам Меннарахана. С тех пор, как наш святой основатель Царикат закрыл злу доступ к Колыбели Тени, мы и только мы знали, как можно снять заклятие Цариката. Но теперь об этом знает зло. Тайна Цариката перестала быть тайной. - Девин сделал паузу, оглядел напряженные лица жрецов-воителей. - Стилос Цариката в руках посланника Тени, и он пришел к Монсалидару, чтобы проникнуть в запретное святилище.
  - И это все? - Ренхольд с недоверием посмотрел на старого жреца. - Все, что ты хотел сказать, отче? Прости меня, но я не понимаю, почему ты говоришь об этом с такой обреченностью в голосе. Порождения Тени и раньше пытались пробраться в Монсалидар, но мы уничтожали их. Вайдорам по силам любой враг, будь то черный маг, человек, орк или вампир. Мы защитим нашу землю, как защищали ее наши предки сотни лет. К чему сомнения?
  - Ты отважен и силен, Ренхольд, - сказал Девин. - И я не сомневаюсь в тебе. Знаю, что ты будешь драться насмерть, защищая подступы к Меннарахану. И все вы, братья мои, скорее погибнете, чем дадите эмиссарам Тени ступить на священную землю Монсалидара. Моими устами сейчас говорит не страх, не сомнение в ваших силах и в вашем мужестве. Я говорил о тайне, которую тысячелетия хранили патриархи Круга. Вот эта тайна - придет час, когда мы, вайдоры, по воле Велирры сами впустим зло в Меннарахан! Так сказала мне та, кого ждали в этих стенах, как никого другого.
   По молитвенному дому пронесся тяжелый удивленный вздох. Ренхольд невольно отшатнулся от Девина. Потом наступила недоуменная тишина, которую внезапно прервал звонкий женский голос.
  - Благодарю тебя, отец Девин, теперь моя очередь говорить!
   Стройная молодая женщина прошла от дверей молитвенного дома к амвону, заставляя вайдоров расступаться перед ней. Легко взбежала по ступенькам, встала рядом с патриархом, сбросила с головы зеленый бархатный капюшон.
  - Сидка! - ахнул Ренхольд.
  - Я Эннид ап-Гленнсид, - сказала удивительная гостья, обращаясь к вайдорам. - Я пришла сказать вам, что пришел день искупления. Сиды и люди больше не разделены враждой, которая когда-то началась не по нашей вине. Примирение кровью состоялось. До поры до времени мы скрывали от вас это событие, но теперь духовные наставники сидов позволили мне сообщить вам о примирении. Впервые за тысячи лет родился ребенок, в сердце которого течет смешанная кровь. Это радость для нас, сидов. Но это не все. Сегодня вы, жрецы-воины Велирры, докажете друзьям и врагам, что вы достойны вашей славы. Вы совершите то, ради чего когда-то был создан круг вайдоров. Вы уничтожите древнее зло, но сначала передадите избраннице Велирры святыню, которую хранили ваши предшественники. Отец Девин сказал правду - стилос Цариката в руках тех, кто пытается вернуть проклятые времена воплощенных Теней. Мы можем попытаться остановить нашего врага с оружием в руках и даже победить. Но мы не в состоянии предовратить неизбежное.
  - Почему посланница Первого Народа так говорит с нами? - нахмурившись, сказал Эрам, один из старших жрецов. - О какой неизбежности ты говоришь? Все мы знаем, что нет в мире воинов лучше вайдоров. Долгие века в Монсалидар приходили те, кем двигала тайная воля Велирры. Приходили, чтобы пройти обучение Огнем и Сталью, Страхом и Сомнением, Отчаянием и Верой. Лишь один из ста соискателей проходил весь цикл и становился вайдором, защитником Монсалидара и святыни Велирры. Разве не к неизбежному мы готовили себя все эти годы? Мы готовы победить любого врага, даже если сам Отец Теней стоит за его спиной. Или умереть, защищая Монсалидар и алтарь Велирры.
  - Нет нужды говорить об этом, мастер Эрам, - сказала сидка, когда стихли возбужденные крики вайдоров. - Никто не сомневается в вашей отваге и в вашем воинском мастерстве. У входа в долину Лайферн стоит отряд хейланских орков, которые тоже исполнены отваги и решимости драться. Но орки вам не враги. Однажды вы поймете, в чем дело, но сейчас просто верьте мне на слово. Важно другое - человек, который привел сюда этих орков, владеет ключом к Меннарахану. Этот ключ когда-то Царикат вручил правителям Селтонии, и со временем его истинное назначение забылось. Однако нашелся тот, кто узнал секрет алмазного ключа. Он выполнил волю прислужников Тени, пославших его и снабдивших его тайными знаниями. Ему было поручено снять заклятие Цариката и открыть бездну, которая порождает зло, терзающее эти земли - вампиров. И он должен ее открыть. Но нам не следует препятствовать ему. Потому что следом за ним идет Воитель Забытых богов, женщина-воин, призванная Велиррой. Та, для кого вайдоры веками хранили и защищали от врагов доспехи богини. Та, что закроет пасть бездны и покончит с проклятием Меннарахана.
   Вайдоры молчали. Даже Девин, казалось, был потрясен. Лишь Ренхольд не удержался и спросил:
  - А почему мы должны верить тебе, сидка?
  - Потому что я говорю от имени Велирры. Потому что я и есть Велирра.
  - И я свидетельствую это, - промолвил Девин и опустился перед Эннид на одно колено. - И прошу тебя принять нашу помощь. Будь милостива к нам.
  - Нет, отец Девин! - Эннид нежно взяла старика под руки, помогла встать. - Не вы пришли просить Велирру о милости, а она пришла просить вас о помощи. С воительницей, о которой я говорю вам, сюда идет моя дочь. На нее пало проклятие Тени, и спасение ее - в ваших руках. Я прошу помочь мне спасти мою дочь.
  - Но как же так? - Эрам, бледный и растерянный, шагнул к Эннид. - Ты просишь нас о помощи? Ты, Велирра? Богине нужна помощь смертных?
  - Да, Эрам. И не только мне - всем Забытым богам.
   Эннид шагнула к главной святыне молитвенного дома вайдоров - статуе Велирры позади амвона. Статуя, по преданию была выполнена сидским мастером незадолго перед падением Меннарахана и изображала молодую женщину в доспехах эльфийской фалькарии - так в эпоху последнего правителя древнего Гленнсида Аведео Отважного называли девушек-лучниц из личной гвардии короля. Неизвестный скульптор из Гленнсида изобразил свою лучницу отдыхающей, без оружия и без шлема, с пышным хвостом волнистых волос на макушке, перехваченных длинной падающей на правое плечо лентой. Полукираса-лиф из украшенных затейливой чеканкой прочных электроновых пластин, была выполнена в виде сокола, раскинувшего крылья. Эти крылья красивым изгибом охватывали грудь фалькарии, соединяясь концами на пояснице статуи. Глаза сокола были рубиновыми, концы перьев вычернены, а по верхнему краю крыльев вился гравированный золотом затейливый узор из переплетенных эльфийских иератических письмен. Такие же знаки шли по краю массивных карвашей и узкого латного воротника, защищавшего горло. Наручи и поножи покрывала тонкая резьба, настолько искусная, что эти детали доспехов казались сделанными из серебристых соколиных перьев. Короткая юбочка из мелких панцирных колец была перехвачена наискось, от правого бедра к левому, широким электроновым поясом в виде сцепленных друг с другом вызолоченных лапок хищной птицы. Легкость и ажурность этих удивительных доспехов соответствовали грации и красоте носивших их древних воительниц. Самому их названию - фалькарии.
   Слово "falkaria" на древнем наречии Гленнсида означало "пустельга".
   - Добро и зло на земле вершатся руками людей, мастер Эрам, - сказала Эннид, обращаясь к жрецу. - Я здесь по воле всех тех, кто стал Забытыми богами и утратил свою божественную власть. Мы вольны лишь распорядиться теми реликвиями, которые сохранили. Одна из них все минувшие века хранилась в этом храме. Эти доспехи когда-то принадлежали мне. И ныне я забираю их у вас, чтобы передать воительнице Забытых богов. Она возглавит ваш поход против зла.
  - Почему не ты? - спросил Эрам.
  - Потому что только воительнице дано пройти Вратами Смерти. Лишь она сможет совершить то, что не могла сделать Велирра много столетий назад. И чего не могу сделать я.
   Эрам не успел ответить - молитвенный дом вайдоров наполнил золотистый ослепительный свет. Он был так ярок, что воины-жрецы невольно закрыли глаза. Когда волшебный свет померк, и люди смогли осмотреться, Эннид ап-Гленнсид уже была в древних доспехах - тех самых, в которую сидский скульптор-маг облек свою статую. А статуя исчезла бесследно. И уже никто не сомневался, что это сама Велирра пришла в Монсалидар, чтобы повести вайдоров в битву.
   Вайдоры все как один опустились на колени. Никто не смел встретиться глазами с Велиррой. И никто не видел, как странно смешались во взгляде Забытой богини счастье и печаль.
   Счастье оттого, что, надев некогда принадлежавшие ей доспехи, она вновь, пускай на время, стала Лаэкой, могучей и прекрасной богиней войны.
   Печаль оттого, что очень скоро ей придется расстаться с этими доспехами.
   И уже навечно.
  
  
  
  
  
  
  
   **************
  
  
   Ла Бантьен не верил своим глазам. Он ожидал всего, чего угодно, но только не такого поворота событий.
   Монсалидар был пуст.
   Мощная каменная крепость вайдоров, перекрывавшая вход в священную долину, начинавшуюся за Лайферном, была оставлена. Брошена вайдорами. Ла Бантьен поначалу не поверил разведчикам, которые вернулись из дозора и сообщили эту поразительную новость. Салем де Фортан им тоже не поверил. Но орки не лгали. Орки вообще не знают, что такое ложь.
  - Это засада, - заявил Ла Бантьен, когда маршал отпустил своих разведчиков. - Вайдоры приготовили для нас западню.
  - Может быть, сударь Протектор, - ответил де Фортан. - Но это не причина и дальше оставаться на месте. Впрочем, если вы передумали...
  - Нет-нет! Мы идем в Монсалидар. Просто прикажите своим оркам быть готовыми к внезапному нападению.
  - Они всегда к нему готовы. Я поднимаю воинов, сударь Протектор.
   Через четверть часа отряд де Фортана вошел в лес. Ла Бантьен держался в середине колонны, и Моргвен все время была при нем. Де Фортан все время отправлялся то в голову колонны, то в ее арьергард. Прошли час, два, три, но лес оставался безмолвным и пустынным, даже животных и птиц не было заметно. Тишина в лесу была неестественной. Мертвая звенящая тишина, которую нарушали лишь чавканье грязи под копытами, фырканье коней, лязг металла доспехов и сбруи и вздохи осеннего ветра в верхушках огромных грабов, дубов, ясеней и кленов. Отряд втянулся в узкую лесистую долину между высокими выветренными холмами - идеальное место для засады. Но вайдоры не встретили непрошеных гостей и здесь. А в конце этой долины показались оборонительные сооружения Монсалидара.
  - Ну вот, я же говорил, - произнес де Фортан, подъехав к магу. - Пусто.
  - Невероятно! - Ла Бантьен вытер взмокший под капюшоном плаща лоб ладонью. - Я всего ожидал, но такого...
  - Не будем терять времени. Едем к воротам.
   Отряд миновал ров, въехал в тень мощных каменных стен с квадратными башнями и боевыми балконами. Нижняя часть стен и башен была из розового эльфийского бетона, выше начиналась грубая кладка из природного камня, скрепленного раствором. Ла Бантьен подумал, что такие стены легко поддались бы умело направленному динамическому удару, и пара-тройка опытных магов смогла бы развалить стены вайдорской крепости за несколько часов. Но в боевой осадной магии сейчас не было никакой нужды. Ворота Монсалидара были раскрыты. Огромный створ древней надвратной башни, в который могло проехать в ряд пять всадников, зиял, будто огромная полукруглая пасть. Ла Бантьен с опаской поглядывал на тяжелую кованую решетку, поднятую к своду - не обрушится ли, не пригвоздит незваных гостей своими железными зубьями? Но и здесь опасения не оправдались. Миновав ворота, Ла Бантьен почувствовал себя гораздо спокойнее. На всякий случай окружил себя Магическим Коконом, хотя эманации чужой магии тоже не ощущал.
   Монсалидар был странным местом. Трудно было поверить, что здесь в течение столетий продолжали жить люди. Ни полей, ни садов, ни животных. Часть домов, мимо которых проезжала кавалькада, выглядела вполне ухоженными, другие были заброшены - и заброшены давно. Стены из тесаного камня обрушились, окна-провалы неприветливо смотрели на пришельцев, крыши зияли дырами. Руины сплошь заросли плющом, вьюном, диким виноградом, у подножия стен густо рос колючий терновник. Искалеченные магией, тысячелетия действующей в этих местах, старые деревья, скрученные и корявые, напоминали обугленные скелеты. Разбитая размокшая дорога петляла между домами, уходя в гору. Очень скоро глинистая почва сменилась каменными россыпями, и вместо домов по краям дороги выросли скалы самых причудливых очертаний. Орки вертели головами, пытаясь разглядеть среди скал притаившихся врагов, но ни одна стрела не ударила в непрошеных визитеров. Монсалидар казался вымершим. Куда делись вайдоры, которые должны были бы насмерть защищать это место? Ла Бантьен этого не мог объяснить, оттого в нем росло беспокойство.
  - Ты чувствуешь Силу? - спросил он Моргвен, ехавшую рядом.
  - Впереди, - выдохнула Нерожденная. - Мы едем правильно.
   Может, вайдоры решили встретить чужаков у самого святилища? Надо бы сказать об этом де Фортану.
  - Мы готовы к бою, - сказал маршал, выслушав Ла Бантьена. - Делайте свое дело, а мы сделаем свое.
   Орки между тем выстроили узким клином, в голове которого ехал их предводитель Шарлак и два десятка вооруженных луками воинов, а в середине оказались Ла Бантьен и Моргвен. Протектор водил ладонью, сканируя окружающие дорогу скалы и кустарник, пока не почувствовал, что его магия истощается. Он открыл свой ларец, принял агрегатор маны, подождал, пока сила снова не начала пульсировать в кончиках пальцев. Но продолжать сканирование не стал. Надо поберечь энергию для возможного боя - вайдоры наверняка не только отличные воины, но и маги. Их не стоит бояться, но недооценивать уж никак нельзя.
   Неширокая раскисшая дорога между тем превратилась в древний мощеный тракт - когда-то это был зеленый путь, ведущий к королевскому дворцу. Он пришел в полную негодность, но кое-где дорожное полотно из широких квадратных плит еще сохранилось. В очертаниях окрестных холмов Ла Бантьен угадывал разрушенные и засыпанные землей строения некогда величественных эльфийских особняков. Среди нагроможденных по обочинам тракта валунов можно было разглядеть глыбы розового бетона, излюбленного строительного материала сидов. У Ла Бантьена появилось неприятное ощущение, он будто ехал по огромному кладбищу. В этой земле не только остатки строений, но и кости тех, кто когда-то до последнего защищал Меннарахан от армий Шу. Это была жестокая битва, длившаяся несколько дней, пока последние защитники Меннарахана не пали среди пылавших зданий города. О тех временах остались полузабытые предания. И это место, в котором с трудом можно разглядеть следы некогда цветущей жизни.
  - Впереди! - сказала Моргвен, заметив, что Ла Бантьен все время оглядывается по сторонам.
   Теперь тракт привел их в узкую лощину между холмами, заросшую густым колючим кустарником и корявыми деревьями. Здесь ощущение запустения и разрушения было еще сильнее: из склонов холмов справа и слева от дороги торчали обломки могучих колонн, фрагменты сводчатых арок, изъеденные временем и непогодой. Ла Бантьен многое знал о планировке древних городов сидов и понимал, что сейчас они едут по так называемой vearne o`rohaen - главной улице города, некогда имевшей по обочинам колоннаду во всю свою длину, и каждая пара колонн перекрывалась аркой, в миниатюре повторяя главный портал дворца. В промежутках между колоннами стояли парадные скульптуры сидских королей, сияющие лазурью и позолотой. Наверное, когда-то все это выглядело более чем величественно.
   Меннарахан, Воерна, Айон, Элабрио - от этих городов остались одни полузабытые названия. Даже их руины погребены под толщей земли, в сердце холмов Селтонии, Рэша, Норринга. И только слепые фанатики вайдоры еще хранят воспоминания о древней славе этого мертвого места.
   Глупцы...
   Ла Бантьен даже не заметил, как выехал вместе с орками де Фортана на вершину холма, возвышавшегося над окрестностями. Он не увидел, скорее почувствовал, что Колыбель Тени прямо перед ним. И сердце его дрогнуло от радости. Плоская как стол вершина холма была усеяна глыбами бетона, а прямо перед собой Ла Бантьен увидел несколько мощных торчавших из окруживших их кустарника розовых конусообразных менгиров. Они напоминали устремленные в серое облачное небо наконечники копий. Это были колоссальные менгиры, никогда Протектор не видел таких больших стоячих камней. Только великаны могли их установить. Или все намного проще, и это не менгиры, а верхушки шпилей, некогда венчавшие дворец правителей Меннарахана. И если так, то место, которое он искал так долго, прямо перед ним.
   Место, название которому дали эти острые как ножи менгиры. Клыки Горы.
  - Здесь? - спросил он Моргвен.
  - Да, - прошелестел голос Нерожденной.
   Ла Бантьен украдкой вытер о свой плащ взмокшие ладони. Вайдоры не встретили их даже здесь, у входа в запретное святилище. Непонятно, непостижимо, но теперь можно свободно вздохнуть. Внутри его никто не ждет, только тысячелетняя пыль и камни, забывшие свет. Никто не входил внутрь святилища уже много веков. Он будет первым со времен Шу, кто это сделает.
  - Де Фортан! - крикнул Протектор.
  - Да, сударь Протектор, - командир орков по-прежнему выглядел спокойным и невозмутимым.
  - Окружите вершину холма кольцом. Будьте готовы отразить возможное нападение.
  - Да, сударь Протектор.
   Орки немедленно спешились. Эти существа, хоть и неплохо управлялись с лошадьми, но дрались всегда пешими. Ла Бантьен наблюдал за тем, как орки де Фортана занимают позиции. Обмениваясь хриплыми отрывистыми возгласами, готовят к бою секиры, мечи и мощные дальнобойные луки с бронзовыми грифами, осматривают стрелы - не смялись ли перья, не отвалились ли наконечники. Хорошие воины. Шеранцы поступили глупо, начав с ними войну. Победить орков будет очень, очень трудно. Если вообще возможно. Но это проблемы шеранцев.
   Ла Бантьен перевел взгляд на Моргвен. Нерожденная стояла у самых менгиров и сама казалась каменной статуей - эманация Колыбели, скрытой в толще этого холма, словно заворожила ее. Ждать дальше не имеет смысла. Солнце уже спускается к макушкам деревьев, вот-вот начнутся вечерние сумерки. Пора начать обряд.
   Протектор осмотрелся - де Фортан был далеко от него и что-то объяснял своим оркам. Теперь он мог снять с шеи предмет, ради обладания которым пришлось сильно рисковать - очень опасно хранить у себя вещь, украденную из королевской сокровищницы Селтонии. Ла Бантьен вспомнил, какой переполох поднялся в Магна Коллегии, когда стало известно об исчезновении стилоса. А заодно и то, с каким старанием он сам обсуждал с другими магами Коллегии, где и как разыскивать стилос, который в это время хранился у него в столе. Забавно, сколь наивными и слепыми бывают люди. И сколь доверчивыми.
   Стилос вспыхнул в лучах закатного солнца яркими искорками, и Ла Бантьен невольно залюбовался драгоценной вещицей. Таинственный ключ Цариката был выполнен из одного огромного бриллианта, когда-то украшавшего корону правителей Меннарахана. Бриллиант огранили в форме резца-стилоса - такими высекали надписи на гранитных фризах сидских мавзолеев, - и оправили в ажурную золотую оправу сложной формы. Вещица в точности копировала древнюю эльфийскую руну "фатет" - прямая, как стрела с захлестывающей плоской петлей на конце. Ла Бантьен вспомнил, как однажды архимагистр Брок обмолвился о стоимости стилоса - мол, драгоценная игрушка стоила что-то около тысячи тулонов. Знали бы эти тупицы из Магна Коллегии истинную цену этой вещицы.
   Он, Ла Бантьен, знает. Цена стилоса - это власть и могущество. Это жезл архимагистра и, может быть, скипетр правителя Селтонии.
   В круг менгиров Протектор вошел с трепетом в душе. Он ожидал увидеть вход в какое-нибудь подземелье, но перед ним была просто огромная яма - глубокая воронка в земле с черным провалом дна.
  - Иди вперед, Моргвен, - приказал Протектор.
   Существо не колеблясь шагнуло в яму. Ла Бантьен услышал стук падающих камней, шорох земли, сыплющейся в провал.
  - Моргвен! - позвал он.
  - Я здесь, Авер, - голос существа звучал, будто из могилы, и Ла Бантьену стало жутко. Сейчас он шагнет в подземную пустоту и окажется один на один с чудовищем, ради которого отнял жизни у девяти человек.
   Ла Бантьен, отчаянным усилием подавил нарастающий ужас, сделал шаг, и бездна поглотила его.
  
  
   ***********
  
  - Проклятье! Мы опоздали.
   Ла Мар в ярости плюнул в давно остывший костер, огромную кучу пепла и головешек, в которой белели обглоданные оленьи кости.
  - Давно они ушли? - спросила Каста.
  - Они опередили нас самое малое на десять часов, - сказал Ла Мар, стряхивая пепел с перчаток. - Угли давно остыли, и земля холодная.
  - Поляна вся изрыта копытами лошадей, - заметил Вислав. - Тут явно целая армия побывала.
  - Армия не армия, но их гораздо больше, чем нас, - сказала Каста. - Что дальше, Ла Мар?
   - У нас нет выбора. Надо идти вперед.
  - Эй, ты ничего не говорил про орков! - воскликнул Вислав. - Только про вайдоров.
  - Будем надеяться, что орки и вайдоры будут слишком заняты друг другом и не помешают нам, - заметила Каста. - Ла Мар дело говорит, незачем тут торчать. Куда поедем?
  - На северо-запад. Через Лайферн, - Ла Мар уже сидел в седле. -Другого пути все равно нет.
  - То есть, поедем по следам орков, - Каста убрала упавшие на лицо волосы. - И натолкнемся на них, я так понимаю. Ну что ж, веди, охотник. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
   Ла Мар судорожно сглотнул, будто пытался проглотить застрявший в горле ком, кивнул Касте. Он поехал впереди, Умница побежала за ним. Вислав держался поближе к Касте, но пока молчал. Какое-то время они ехали рысью, стараясь не обращать внимания на холодный ветер и мерзкий моросящий дождь.
   Искать дорогу через лес не было нужды - земля на тропе была так изрыта копытами коней проехавшего здесь отряда, что Ла Мар вскоре вовсе перестал всматриваться в дорогу перед собой. В лесу было теплее, и дождь докучал меньше. Каста ударила коня пятками, догнала Ла Мара.
  - Здесь могут быть вампиры? - спросила она.
  - Пока светит солнце, мы можем не беспокоиться. Я слышал, что вампиры могут иногда передвигаться днем, у них есть специальные защитные зелья. Но нападать они могут только ночью.
  - Ты даже доспехи не надел.
  - В этом пока нет нужды.
  - Ну-ну! - Каста бросила быстрый взгляд на Умницу и вернулась к Виславу.
  - О чем ты с ним говорила? - спросил рэшиец.
  - О тишине. Мне она не нравится.
  - Знаешь, мне раньше не приходилось стрелять из лука, сидя в седле. Самое время научиться.
  - Лучше смотри по сторонам.
  - Когда-нибудь я напишу балладу о том, как вместе с Кастой Непобедимой бил вампиров в лесах Селтонии. Она обессмертит мое имя.
  - Напишешь, если доживешь.
   Вислав хотел отшутиться, но его перебил призывный крик Ла Мара. Впереди, в широкой долине за деревьями, хорошо различалась высокая крепостная стена. А на стене стояли люди с луками наготове.
  - Монсалидар, - сказал Ла Мар.
  - И его хозяева с ключами от города, - добавил Вислав, показывая на неподвижные фигуры на стенах.
  - Вайдоры? - спросила Каста. - А где орки?
  - Давайте подъедем ближе.
  - Только ты и я. Вислав, побудь здесь.
   Вислав не без тревоги наблюдал, как Ла Мар и Каста пустили коней в сторону Монсалидара. Рэшиец, проклиная всех тех, кто не знает слова "осторожность", быстро расчехлил лук, натянул тетиву и перебросил через плечо колчан со стрелами.
  - Что ты делаешь? - спросила Умница, которой Ла Мар велел оставаться вместе с Виславом.
  - Готовлюсь доблестно умереть. Присоединяйся, девочка. Язык не поворачивается назвать тебя собачкой.
   Каста и Ла Мар тем временем подъехали на один перестрел к воротам. Теперь стрелки на стенах могли без труда накрыть их одним залпом. Но вайдоры не стреляли. Ла Мар много слышал о жрецах Велирры, но впервые видел их. Вайдоры выглядели одинаково - все в широких камуфлированных куртках с капюшонами. У каждого короткий чуть изогнутый сидский меч-глаймера и по два колчана стрел за плечами. Свои большие луки они держали в руках, наложив стрелы на тетивы. Ла Мару показалось, что он совершает самоубийство. Но Каста выглядела невозмутимой. А потом Ла Мар услышал, как его спутница удивленно вскрикнула.
   В створе крепостных ворот показалась стройная женская фигура. За ее спиной Каста увидела еще нескольких вайдоров. Но в глаза селтонке бросилось совсем другое. Каста разглядела доспехи Эннид, ахнула в изумлении - это было то самое вооружение, которое она когда-то увидела во сне. Волшебное вооружение богини Натайи. Точную копию которого сделал для нее в Дарнате мастер Савал. И которого она лишилась после того, как подонок Кувлад сдал ее стражникам.
  - Heyva! - крикнула Эннид, направляясь навстречу Касте и Ла Мару. - Мы ждали вас. Хорошо, что вы здесь.
  - Это нас вы ждали с луками наготове? - Каста соскочила с седла, шагнула к Эннид. - Или вы ждали орков?
  - Орки уже на вершине Клыков Горы. Мы пропустили их к Меннарахану.
  - Пропустили? - Ла Мар с недоумением посмотрел на сидку. - Почему, зачем?
  - Затем, что сегодня мы вместе покончим со злом, угнездившимся в этих землях. Мы освободим Меннарахан от проклятия, и ты, Каста, сможешь выполнить мое задание.
  - Ты об этих доспехах говорила? - шепнула селтонка.
  - Хороши, верно? - Эннид грустно улыбнулась. - Теперь они твои. Я надела их только для того, чтобы в последний раз ощутить себя воительницей. Вспомнить, кем я была когда-то. Но я отдаю их тебе с радостью. Пусть мой подарок поможет тебе выполнить волю Забытых.
   Каста так и не поняла толком, что случилось в следующую секунду. Не понял ничего и Ла Мар. Вероятно, опять проявила себя магия Забытых. Но только эльфийские латы Эннид удивительным образом оказались на Касте, а дорийский торакс и сапоги - на сидке. У ошеломленной Касты вырвался невольный вздох восхищения, она провела ладонями по своей груди, наслаждаясь холодом электрона, оглядела свои ноги, закрытые до середины бедер изящными поножами. Впервые за много лет она пожалела, что не может увидеть себя в зеркале.
  - Клянусь Гаваном! - воскликнул Ла Мар, не сводя с Касты восторженного взгляда. - Ты просто настоящая фалькария.
  - Богиня, женщина, настоящая богиня! - пророкотал Вислав. Он уже был тут как тут. - От одного твоего вида вампиры и женоненавистники рассыплются прахом. Только эти доспехи выглядят чересчур...хрупкими. Они больше открывают, чем закрывают. Хотя это их качество мне очень даже по вкусу.
  - Рэшиец не доверяет древним оружейникам сидов? - усмехнулась Эннид. - Пусть попробует пробить полукирасу фалькарии из арбалета с пятидесяти шагов. Или разрубить мечом наручь. Эти доспехи защищают не только от обычного, но и от теневого оружия. Это реликвия Забытой богини, и цена ее велика.
  - Я... я просто не знаю, как благодарить тебя, Эннид, - Каста наконец-то поняла, что эти чудесные доспехи не сон, а явь. И едва дышала от радости. - Я впервые за много лет чувствую себя счастливой.
  - Ты собираешься сделать для меня куда больше, - сидка выразительно посмотрела на Умницу, радостно вилявшую хвостом за спиной Ла Мара. - И сделаешь это, я уверена. Отец Девин, вот ваш новый военачальник!
   Пожилой вайдор вышел из-за спины Эннид-Велирры, посмотрел на Касту глубокими черными глазами и поклонился.
  - Почему вы пропустили мага к Клыкам Горы? - спросила Каста.
  - Страшен не маг. Он всего лишь орудие, выполняющее зловещую волю Отца Теней. Если бы вайдоры дали чужакам сражение, его исход ничего бы не решил. Мы только обескровили бы друг друга.
  - Я не понимаю тебя.
  - Следом за магом и его орками тайно идут те, кто уже давно пытается найти дорогу в Меннарахан - Братья, - сказал Девин. - Когда маг откроет дверь Колыбели, Братья попытаются захватить святилище. И помощь орков нам очень пригодится.
  - Так, сначала орки, теперь вампиры, - вздохнул Вислав. - Весело!
  - Если наш план удастся, Меннарахан превратится в огромную ловушку, из которой не выберется ни один вампир, - сказала Эннид. - Вы покончите с ними раз и навсегда. Меннарахан перестанет быть язвой, плодящей нежить. Вайдоры помогут вам одолеть тварей, они умеют драться с вампирами.
  - Воля богов часто непонятна смертным, - усмехнулась Каста. - Как же орки прошли мимо вас?
  - Под Монсалидаром есть подземные галереи. Мы спрятались в них.
  - И что дальше?
  - Теперь ты командуешь, - ответил Девин. - Мы ждем твоих приказов.
  - Что скажешь, Ла Мар? - Каста повернулась к охотнику.
  - Я не знаю, почему мы до сих пор не нашли Ла Бантьена, не прикончили его и не забрали у него ключ, - сказал Ла Мар. - Это был бы самый простой способ покончить с проблемой. Но, видимо, есть еще что-то такое, чего я не знаю.
  - Да, - Каста посмотрела на сидку. - Нужно открыть святилище Тени и воспользоваться Переходом, который там находится. Прокляни меня Берис, если я знаю, как это сделать, но именно это требуется от меня.
  - И закрыть Переход, - добавила Эннид.
  - Пока не вижу ничего сложного, - сказал Ла Мар.
  - Чтобы добраться до святилища нам все равно придется встретиться с орками, - заметила Каста. - Если я все правильно понимаю, они сейчас захватили вход в Меннарахан.
  - Не придется, - ответил Девин. - Я уже сказал тебе, воительница, про подземные галереи. Они ведут в Меннарахан, в доступные чертоги.
  - Тогда чего вы стоите? - удивилась Каста. - Время золото!
  
  
  
   Ла Мар как всегда, неторопливо и основательно готовился к сражению. Надел кольчужный капюшон, разместил в кармашках на поясе зажигательные бомбы и флаконы с зельями. Смазал стрелы ядовитой пастой, прикрепил колчан ремнями к правому бедру. Меч, густо смазанный веланским бальзамом, повесил на спину. В голенище сапога сунул широкий кинжал-потрошитель. Покончив со снаряжением, глянул на Вислава.
  - Ты полезешь в подземелье в этом? - Маг коснулся пальцем рукава куртки Вислава.
  - Нет, разденусь догола, чтобы вампиры застежками не подавились, - Вислав обмакнул последнюю стрелу в сосуд с пастой. - Лишний вопрос, друг. Доспехи подарили только Касте. Мне не подарят.
  - Ошибаешься, - Ла Мар достал из мешка гномью кольчугу и перчатки. - Возьми.
  - А Виола?
  - Кольчуга для нее слишком тяжелая. И потом, у меня предчувствие, что ей она не понадобится. Эликсиры тоже возьми, пригодятся. И веревок побольше, возможно, придется спускаться с большой высоты. Вайдоры, благослови их Гаван, снабдили нас всем, что нужно.
  - Спасибо, - Вислав с радостью принял подарок. - Ты заботишься обо мне, как родная мать.
  - Я не бескорыстен. У меня есть к тебе просьба, рэшиец. Мне кажется, я могу тебе довериться.
  - Я тебя слушаю.
  - Ты знаешь, я люблю Виолу. Очень люблю. Кроме нее у меня никого нет. - Ла Мар протянул Виславу сложенный вчетверо листок бумаги. - Вот мое завещание. Я хочу, чтобы ты стал моим душеприказчиком.
  - Не рановато ли ты собрался помирать, селтон?
  - Нужно быть готовым ко всему, - Ла Мар помолчал. - В Шилео есть ростовщик по имени Оклер, у него своя меняльная лавка напротив Цветочного моста. Я оставил у него все свои сбережения. Сделай так, чтобы после моей смерти Виола их получила.
  - Я понял тебя, - Вислав понял, что спорить с Ла Маром бесполезно, сунул бумагу в сапог. - Если выживу, сделаю все, как ты просишь.
  - Постарайся выжить, - Ла Мар улыбнулся, помолчал, наблюдая, как Вислав облачается в доспех. - Ты, как я слышал, еще и поэт, так что сложишь песню об этом дне. Надеюсь, это будет славная песня.
  
  
   ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
  
  
   Ш
  арлак Тархо смотрел на догорающий закат.
   Впервые за много лет службы вдали от Орсианы он затосковал по родным местам. Все дело в закате. В Хейланских горах закат такой же красный. И так же дует ледяной ветер, когда солнце заходит.
   Когда-то отец рассказал ему, почему орки такие могучие и отважные. Все дело в земле, на которой живет тот или иной народ. Земля орков - это камень, лед и свет. Поэтому тело орков крепко как камень, рассудок холоден как лед, а в сердце живет чистый свет горного утра. Народ орков вечен, как горы, в которых они живут. И свободен, как ветер, дующий с ледников.
   Люди не такие. Они хуже орков. Они слишком изнеженны и очень боятся смерти. Ни один, даже самый сильный человек не сможет сражаться в орочьих латах - они чересчур тяжелы для человеческого тела. Но главное - люди двоедушны. Их словам нельзя верить. Сегодня они говорят одно, завтра другое. Золото и страх заставляют их лгать и изворачиваться. Жалкие создания. Шарлак Тархо прожил среди людей достаточно долго, чтобы это понять. За семь лет, проведенных в Селтонии, он встретил только одного человека, которого уважал и которому верил.
   Маршала Салема де Фортана.
   Маршала есть за что уважать. Он справедлив. Он исправно платит деньги его оркам, и ни разу не пытался их надуть. Он ест с орками из одного котла и пьет из одного бурдюка. Он даже пытается говорить на языке орков и не беда, что при этом смешно коверкает слова. Такому командиру не зазорно подчиняться. Жаль, что таких людей как де Фортан очень немного.
   Де Фортан не объяснил им, для чего привел их сюда, в земли вайдоров. Это был приказ главы Трибунала, а приказы надо исполнять. Вайдоры почему-то не захотели сражаться, трусливо спрятались в своих тайных убежищах. Но они могут напасть врасплох. И потому закатная тишина обманчива.
   Что-то есть в этом месте нехорошее. Какая-то сила, которую нельзя увидеть, но можно почувствовать. Шарлак испытывал похожие ощущения много лет назад, когда впервые посетил Храм Костров в Меру. Только там незримая сила наполняла сердце молодого воина радостью, а здесь вызывает тревогу.
   Надо поговорить с де Фортаном.
   Маршал сидел на камне у костра и точил свой меч. Неподалеку несколько орков сноровисто свежевали тушу убитого оленя.
  - Га-харт Салем имеет для меня приказы? - спросил Шарлак по-селтонски.
  - Пусть твои воины будут готовы, - ответил маршал на языке орков.
  - Они всегда готовы сражаться. Мы отобьем нападение.
  - Я знаю, га-харт Шарлак. Прикажи воинам развести побольше костров. Тут могут быть дикие звери. Надо беречь наших лошадей.
  - Конечно, га-харт Салем.
  - Что-нибудь еще? - Де Фортан посмотрел на орка.
  - Нет.
  - Тогда ступай.
   Орк удалился косолапой походкой. Де Фортан попробовал пальцем наточенное лезвие, убрал точильный камень в сумку и оглядел лагерь. Орки уже поставили свои шатры у самых менгиров и там же собрали всех лошадей, расседлав их и стреножив. Часть орков уже отдыхает, прочие вот-вот сядут ужинать. Маршал подумал, что ему стоит поспать час-другой. Вряд ли ему выпадет отдохнуть этой ночью по-человечески.
   И еще, де Фортан подумал о Ла Бантьене. Протектор ведет себя очень странно. Сунулся в развалины один, с этой девкой, которая непонятно кто и непонятно откуда. Маршал предлагал Ла Бантьену взять с собой десяток орков сопровождения, но Протектор отказался. Верно, преподобный крепко знает, что делает. Одному Гавану известно, что может обитать в этих руинах. Де Фортан даже поежился, представив себе эту картину - тьма, запутанный лабиринт заброшенных строений, где за каждым поворотом дороги нахального вторженца может поджидать невесть что. Отважный однако парень, это Ла Бантьен. Или уж очень крепко полагается на свои магические штучки.
   В любом случае, не стоит ждать его возвращения бодрствуя. Спать хочется все сильнее, зевота одолевает. И ноги опять разболелись. Хватит сидеть на холоде, надо идти в шатер и спать. Шарлак и без него обеспечит порядок.
   Де Фортан доплелся до шатра, откинул полог, чувствуя, что вот-вот заснет. Необычная сонливость чугунными гирями повисла на веках, лишила возможности связно размышлять. Де Фортан даже не смог снять кирасу, упал на лежанку прямо в вооружении. Еще успел подумать, что в таком сильном желании поспать есть что-то неестественное. А потом сознание померкло, и де Фортан уснул непробудным сном.
  
  
   *****************
  
   Шарлак видел, как маршал ушел в свой шатер. Удалился странной неровной походкой, будто пьяный. Шарлак подошел к шатру, заглянул внутрь. Де Фортан крепко спал, одетый и с мечом в руке. Орк обнажил в усмешке клыки - га-харт Салем стареет. Дорога от Лашена до Монсалидара выпила из него силы. Ладно, пусть спит. Слабой человеческой плоти сон нужнее, чем железным телам орков.
  - Росах! - позвал Шарлак одного из воинов, сидевших у костра.
  - Лорд га-харт?
  - Если поел, зайди в шатер, охраняй Салема.
   Воин кивнул, нырнул в командирский шатер, лязгнув доспехами. Шарлак отошел к огню, где его подчиненные жарили мясо, насадив куски на бронзовые стрелы. Один из воинов подал ему обжаренный кусок оленины. Шарлак с наслаждением вздохнул аромат мяса, впился в кусок зубами, обжигаясь горячим соком. И в этот момент начали храпеть и испуганно ржать лошади.
  - Тревога! - завопил кто-то из воинов.
   Шарлак отбросил мясо, схватился за рукоять двайпаллакса. Какие-то темные фигуры, странным образом возникнув из темноты, уже дрались с его воинами у коновязей. Один из нападавших бросился на Шарлака.
   Командир орков ударил двайпаллаксом, почувствовал, как лезвие секиры рассекло плоть. Но неведомый враг не упал, не закричал от боли. Зашипел громко и злобно и, собравшись в ком, прыгнул на орка. В свете костра изумленный Шарлак увидел мертвенно-бледное морщинистое лицо, окруженные черными тенями глаза, полные безумия и ярости, а главное - острые тонкие клыки, с которых тянулась слюна.
   Невероятно, успел подумать Шарлак. Выходит, вампиры есть на самом деле. Он успел среагировать, закрыться древком секиры, не дав твари сразу добраться до его горла, но равновесия не удержал - вампир в прыжке сбил Шарлака с ног и теперь вцепился ему руками в бармицу, защищающую шею, рванул доспех с непостижимой силищей. Плотная кольчужная сетка двойного плетения лопнула словно ветхая дерюга, открыв горло Шарлака, однако орк успел выхватить кинжал и всадил его в живот вампира, потянул на себя, распарывая брюшину, задохнулся от невыносимой вони. Ударом ноги сбросил с себя кровожадную тварь. Вампир отлетел к костру, попытался подняться на ноги, путаясь в вывалившихся внутренностях. Шарлак вскочил, ударил недобитого врага ногой еще раз, отбросив упыря прямо в пламя. Тварь с душераздирающим воплем вспыхнула, как брошенная на уголья копна сухого сена.
   Шарлак помотал головой, будто отгоняя наваждение. Первое потрясение прошло, и теперь уже было совершенно неважно, кто напал. Надо отбить нападение.
   - Все к костру! - заорал Шарлак. - Защищать шатер!
   Его крик услышали. Полтора десятка орков бросились к своему командиру, но вынуждены были вступить в схватку с преградившими им дорогу вампирами. По всему лагерю воины Шарлака отбивались от темных фигур, десятками возникающих из тьмы. Крики орков, злобное шипение и вопли вампиров, ржание испуганных лошадей и звон оружия наполнили ночь. Шарлак бросился к шатру, столкнулся на входе с Росахом, который выскочил на шум.
   Де Фортан спал. Шарлак принялся трясти маршала, но селтон не просыпался. И Шарлак понял - это чары. Вампирский гипноз. На орков он почти не действует, а вот их командир теперь целиком во власти теневого колдовства. И если вампиры прорвутся к шатру...
   Шарлак оставил непробудно спящего маршала, выбежал наружу. У входа Росах дрался с тремя упырями, отбивая удары их мечей. Шарлак бросился на помощь своему солдату. Ударом двайпаллакса раскроил череп одному вампиру, пропустил колющий удар короткого меча в живот. Вампирский клинок лязгнул о кирасу. Взревев, Шарлак нанес сокрушительный удар кулаком в лицо вампира, а когда упырь опрокинулся на землю, несколько раз рубанул секирой, сокрушая врагу ребра и позвоночник. Росах снес голову еще одному вампиру, но тут новый упырь прыгнул на него из темноты, повалил на землю, вцепился клыками в горло. Шарлак выхватил из костры пылающую головню, начал бить ею вампира, пока охваченная пламенем тварь не выпустила Росаха.
   Молодой орк попытался подняться, но со стоном повалился на землю, зажимая рукой глубокую рану в шее. Шарлак похолодел. Теперь Росаху ничем не поможешь. Есть лишь один способ избавить несчастного солдата от страданий.
  - Ты был отличным воином, Росах, - прохрипел Шарлак и занес секиру. - Прости меня, брат.
   Обезглавленное ударом двайпаллакса тело Росаха упало к ногам Шарлака. Потрясая секирой, командир орков бросился навстречу новым теням, бегущим к шатру. Он не ощущал ничего, кроме бешенства и жажды мести. Женщина-вампир с коротко стриженными седыми волосами замахнулась на Шарлака булавой - орк отскочил, ответил таким ударом, что женщина упала на колени, извергая изо рта потоки крови. Шарлак, рыча, обрушил свою секиру ей на голову, вырвал двайпаллакс из разрубленного черепа, встретил очередного врага обратным ударом, отбросив его от шатра. Орки тем временем отбились от нападавших упырей, примерно два десятка воинов стеной встали на подступах к шатру де Фортана, но Шарлак их не даже не заметил. Он смотрел только на приближающихся вампиров, видел лишь мерцающие красным пламенем глаза, изможденные бледные лица, сверкающее оружие в руках упырей - и мечтал убить их всех. Отомстить за Росаха.
   Возникший перед Шарлаком вампир выстрелил в орка из тяжелого арбалета. Стрела, пущенная с пяти шагов, пробила бронзовую кирасу и грудь Шарлака. Вождь орков попятился назад, с трудом сохранив равновесие. Отбросив арбалет, вампир кинулся на Шарлака. Несколько секунд они боролись: упырь обладал такой чудовищной силой, что могучий Шарлак с трудом сумел сорвать пальцы твари со своего горла. А потом выпустил секиру, схватил врага руками за голову и так встряхнул вампира, что шейные позвонки упыря с сухим треском переломились. Взревев, Шарлак поднял врага над головой и швырнул прямо в костер перед шатром. Это был последний всплеск сил, в следующее мгновение вождь орков упал на колени.
  - Лорд га-харт! - Испуганный голос оруженосца Гархоша звучал так, будто в уши Шарлака набралась вода. - Ты ранен? Эй, помогите лорду-гахарту!
  - Отставить! - Шарлак стряхнул обморочную слабость, с трудом, но поднялся на ноги. Грудь жгло огнем, во рту появился соленый привкус. - Шатер! Держать оборону! Защищать га-харта Салема. Защищать...
   Больше Шарлак ничего не смог сказать - силы оставили его. Он уже не смог увидеть, как поток вампиров с торжествующим воем бросился к шатру, как его воины встали у них на пути, и над телом погибшего командира орков началась лютая резня. Орки поначалу держали строй, им дважды удалось отбросить нежить от менгиров - вся вершина холма была завалена трупами. Но короткое время спустя к атакующим вампирам присоединились те из Братьев, кто до этого момента пировал над телами погибших орков и лошадиными трупами, и положение стало отчаянным. Живая кровь дала вампирам невероятную силу, и волна рассвирепевших Братьев буквально захлестнула остатки воинов Шарлака, окруживших шатер. Упыри гибли десятками, но менгиры были прямо перед ними, и никакое сопротивление уже не могло остановить Братьев, рвущихся на зов Колыбели Тени.
   В то мгновение, когда оркам показалось, что надежды больше нет, и все, что им остается, так это умереть достойно, в вампиров внезапно полетели чужие стрелы. Много стрел, десятки. И стрелы были особенные - при их попадании Братья вспыхивали, в мгновение окутываясь слепящим белым огнем, гибли, не успев даже сообразить, что случилось. Пламя с горящих упырей перекидывалось на остальных, и вампиры с воем разбегались в разные стороны на глазах изумленных орков, уже приготовившихся умереть достойно. За какие-то секунды от полчища упырей, рвавшихся к входу к подземелье, остались только обугленные тлеющие костяки, во множестве разбросанные по вершине холма.
   Уцелевшие в битве орки продолжали стоять у входа в шатер, сжимая окровавленное оружие, не понимая, что происходит. Когда в темноте появились вооруженные люди, орки не опустили своих мечей и секир.
  - Кто вы? - прохрипел Н`дар Гархош, оруженосец погибшего Шарлака,
  шагнув навстречу пришельцам.
  - Вайдоры, - ответил один из воинов. - Я брат Эрам. Кто ваш командир?
  - Га-харт Салем в шатре, - Гархош опустил выщербленный окровавленный меч. - Ты хочешь говорить с ним?
  - Нет, - из-за спин вайдоров вышла женщина-сид. - Я буду говорить с ним.
  
  
  
   Де Фортана мучили кошмары. Вначале ему снилось, что он пытается утолить жажду из какой-то грязной сальной чаши, но вода, которую он пил, превращалась в песок, который забивал ему рот и вызывал тошноту. Ему мерещились какие-то крики, языки пламени лизали его лицо, искривленные жуткие тени плясали перед глазами. Потом он увидел старую безобразную женщину с изможденным равнодушным лицом и затянутыми бельмами глазами: она сидела среди руин сгоревшего дома и кормила грудью младенца. Младенец был похож на иссхоший трупик, он с шумом сосал отвисшую грудь старухи, и де Фортан видел, как раздувается живот ребенка. А потом младенец со вздохом выпустил сосок старухи, и из соска полилась густая черная кровь, заливая ребенка, саму женщину, землю вокруг. Кровавая лужа начала растекаться, подступая к ногам де Фортана, маршал попятился, замахал руками, закричал. Ощущение ужаса осталось даже тогда, когда де Фортан понял, что проснулся.
  - Га-харт! - Над ним склонилось окровавленное лицо Гархоша. - Га-харт Салем!
  - Гархош? - Де Фортан сел на постели. - Что случилось?
  - Лучше тебе самому посмотреть.
   Маршал, предчувствуя нехорошее, выбежал из шатра. Был самый темный час ночи, и огромные вновь разведенные костры освещали поле недавней битвы. Недалеко от шатра стояли вооруженные луками люди - их взгляды обратились на де Фортана. И еще маршал увидел длинный ряд тел. Это были тела его воинов: орки перенесли их сюда, ближе к шатру. Среди трупов де Фортан увидел и Шарлака.
  - Что... что тут творится? - воскликнул он, ничего не понимая.
  - Вампиры, - к маршалу шагнула женщина в кожаных латах и зеленом бархатном капюшоне. - Они напали, едва Ла Бантьен снял печать с запретных дверей.
  - Вампиры? - Де Фортан с недоверием посмотрел на незнакомку. - Ты полагаешь, женщина, я поверю в эту чепуху?
  - Придется поверить, де Фортан. Как ты думаешь, почему ты проспал битву? - Женщина сделала паузу. - Разумеется, у тебя нет ответа. А у меня есть. Тебя усыпил вампирский гипноз. Радуйся, что с тобой были орки. Подобная магия на них почти не действует. Командуй ты людьми, вы все были бы давно мертвы, а вход в Проклятую башню Меннарахана был бы захвачен Братьями.
  - Я тебе не верю.
  - Тогда взгляни, - незнакомка подняла с земли какой-то округлый предмет, показала де Фортану. Маршал вздрогнул - в руках женщины был обугленный человеческий череп. Но только очень необычный. В верхней челюсти которого красовались длинные звериные клыки.
  - Это просто невозможно! - воскликнул де Фортан, чувствуя, как по спине у него ползет ледяной холод.
  - Твои орки спасли тебя, маршал, - сказала женщина.
  - И я... проспал битву? - Де Фортан огляделся. Только теперь он заметил разбросанные там и тут обугленные останки вампиров и брошенное оружие.
  - Хотела бы я сказать тебе что-нибудь обнадеживающее, - произнесла женщина, - но не могу. Ты сам все видишь.
  - Кто ты такая?
  - Я Велирра. А воины, которые пришли со мной - вайдоры.
  - Это вам я обязан своим спасением?
  - Если тебе угодно, маршал. Но больше ты обязан оркам. Они отважно защищали тебя, пока ты пребывал в беспамятстве. Вайдоры лишь подоспели вовремя для того, чтобы переломить исход боя.
  - Орки сражались, пока я спал? И я ничего не слышал, ничего не мог поделать. Я... я... покрыл себя позором! Мне больше не стоит жить, - де Фортан в отчаянии схватился за рукоять кинжала, чтобы вонзить его себе в горло, но Эннид остановила его.
  - Ты ни в чем не виноват, маршал, - сказала она. - Да, ты не был рядом со своими воинами в бою. Но теперь ты можешь вернуть свое доброе имя. Битва еще не закончена. И мне очень нужна твоя помощь. Мне не надо доказывать тебе, что Братья существуют. Ты на себе испытал всю мощь их черной магии. Твои воины орки видели их и сражались с ними. Однако слову орков не будет веры.
  - Что я должен делать?
  - Помоги покончить с Ла Бантьеном.
  - Так это его работа?
  - Да. Ла Бантьен преступник, убийца и прислужник Тени. Ты должен разоблачить его, Салем де Фортан.
  - Что я могу сделать?
  - Свидетельствовать. Рассказать обо всем, что видел.
  - Так мало? - Де Фортан проглотил застрявший в горле ком. - Этого недостаточно, чтобы искупить позор, который с этого часа стал моим вечным спутником.
  - Ты всего лишь человек, Салем де Фортан. Ты не представляешь себе, какие силы сегодня пытались прорваться к Клыкам Горы. Верно, не ты их остановил. Это сделали твои орки. Поблагодари их за это. И прими решение, которого они от тебя ждут.
  - Гархош! - крикнул де Фортан. - Все ко мне!
   Маршал молча наблюдал, как перед шатром, в круге света от костра, выстроились в одну шеренгу все уцелевшие в битве с вампирами воины его отряда. Двадцать два орка из восьмидесяти, которых он привел к Меннарахану. Двадцать два уцелевших в битве воина, в помятых иссеченных латах, многие с ранами от вампирского оружия. Де Фортан не знал, что те их орков, кто был покусан вампирами, добровольно приняли смерть от рук своих собратьев, чтобы не превратиться в ночных чудовищ. Орки смотрели на своего начальника и ждали, что он скажет.
  - Я...я право не знаю, что сказать вам, воины, - начал де Фортан. - Лучше ничего не буду говорить. Только попрошу у вас прощения за свою низость и трусость. Сегодня утро вашей славы - и моего позора. Слушайте мой последний приказ. Я благодарю вас за ваше мужество и вашу верность долгу. И я больше не ваш командир. Низкий трус не может вами командовать. Гархош!
  - Га-харт Салем! - Бывший оруженосец шагнул из строя.
  - Вот мой меч, - де Фортан обнажил клинок, бросил его к ногам орка, сам опустился перед строем на колени. - Окажи мне последнюю услугу, которой я недостоин. Возьми мой меч, теперь он твой. И избавь меня от позора.
  - Га-харт Салем хочет...
  - Да! - Де Фортан обвел взглядом смутившихся орков. - Это последняя честь, которую вы можете мне оказать. Выполняй, солдат!
   Гархош подобрал меч, шагнул к маршалу. Вайдоры в напряженном молчании следили за этой сценой.
  - Га-харт Салем! - Гархош отсалютовал маршалу мечом, протянул де Фортану клинок рукоятью вперед. - Орки выполнили свой долг. Орки защитили командира. Командир жив. Он может командовать дальше.
  - Гархош! - у де Фортана перехватило дыхание, на глаза навернулись слезы. - Что ты говоришь?
  - У нас есть командир, - Гархош рывком поднял обмякшего маршала на ноги, будто малого ребенка. - Вот меч командира. Га-харт Салем наш командир. Мы не будем служить другому вождю.
  - Вы... прощаете меня?
  - Командира нельзя прощать. Командир всегда прав. - Гархош выхватил из-за спины свой исщербленный в схватке двуручный меч, поднял его к ночному небу. - Га-харт Салем с нами, значит, мы выиграли битву!
  - Га-харт Салем! - дружно выдохнули орки.
  - Вот видишь, маршал, - сказала Эннид, подойдя к ошеломленному и растроганному де Фортану, - твои орки, в отличие от тебя, увидели истину. Они мудрее, чем кажется людям. Они знают, какой могущественной может быть Теневая Сторона. Так что не сокрушайся и делай свое дело. Битва скоро начнется, и ты нужен своим воинам.
  - Что я должен делать?
  - Ждать. У нас получилась удачная ловушка. Но радоваться еще рановато. Не исключено, что мы перебили не всех вампиров. До рассвета еще долго, и Братья могут попытаться прорваться к Колыбели снова. Эрам и его воины останутся с тобой и твоими орками.
  - А Ла Бантьен?
  - Им займутся мои друзья. Сейчас мы не можем преследовать его в подземельях Меннарахана. Враг, который вот-вот появится в этих подземельях нам не по зубам, де Фортан. Я не могу приказать тебе повести своих орков на верную гибель. В этой битве каждый должен быть на своем месте.
  
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
  
  
   П
  адение продолжалось краткий миг. Ла Бантьен даже не успел испугаться, у него лишь перехватило дыхание, как у человека, упавшего в ледяную воду. Мгновение спустя он обнаружил, что лежит на огромной куче земли, которая веками просыпалась в тот самый лаз, через который они с Моргвен попали внутрь Клыков Горы. Заклинание Ночного Путника разогнало тьму, и Протектор осмотрелся.
   Его охватил восторг. Над его головой был огромный купол с рядами кессонов, а то отверстие, в которое они с Моргвен провалились, оказалось зенитным отверстием купола. Купол опирался на круглую массивную коллонаду, которая почти не пострадала от времени, лишь кое-где твердый сидский бетон отвалился слоистыми плитами. Неизвестно, что находилось в центре зала, земля и обломки бетона завалили его, но Ла Бантьен был почти уверен, что когда-то была дворцовая обсерватория. Отсюда обязательно должен быть выход во внутренние помещения дворца.
   Ла Бантьен стряхнул пыль с одежды, неторопливо обошел колоннаду в поисках выхода из обсерватории. Моргвен почти неслышно шла за ним и время от времени издавала тот самый непонятный стрекочущий звук, который так насторожил Ла Бантьена ночью. Что-то не так с этой тварью, подумал Ла Бантьен. Скорее бы найти Колыбель, а там...
  - Здесь, - внезапно сказала Моргвен, оставновившись у одной из арок между колоннами.
   Ла Бантьен подошел, заглянул в арку. Стена казалась сплошной, но за колоннами виднелись два огромных вертикально поставленных кристаллических столба. На высоте человеческого роста между столбами Ла Бантьен заметил надпись, выгравированную серебряными рунами в темном камне.
  - "Viruel Luen nummeahn nhotan Fiorge riveahn". "Нисхождение света означает восхождение мрака", - прочел Протектор и довольно потер руки. - Задачка для первокурсника. Все руны серебряные, кроме одной. Вот он, замочек. А ключ у нас есть.
   Ла Бантьен вложил стилос Цариката в руну "фатет" в слове "мрака". Земля под ногами Протектора дрогнула, все его тело пронизало мощное гудение, и кристаллические столбы осветились изнутри зеленоватым светом. Сплошная каменная стена внутри арки со скрежетом опустилась вниз, открыв проход.
  - Моргвен, иди вперед, - велел Ла Бантьен, вытащив стилос из руны-замка.
   Нерожденная исчезла в открывшемся выходе. Он вел на узкую винтовую лестницу, которая спиралью обвивала главную башню дворца между внешней и внутренней стенами. Моргвен уверенно спускалась по ней, Протектор шел следом. Вряд ли стоило опасаться скрытых ловушек, в королевском дворце их не было, но вот обвалы возможны, так что пусть Нерожденная идет впереди. Здесь Протектор впервые увидел останки тех, кто когда-то сражался за твердыню Меннарахана. Истлевшие кости и черепа павших лежали здесь тысячелетия. Ла Бантьен не мог определить, чьи это кости - людей, сидов, демонических воителей Шу. Несколько раз ему попадалось древнее оружие - мечи, топоры, покрытые изысканной чеканкой щиты, шлемы. Некоторые из них проржавели настолько, что рассыпались при касании, некоторые сохранились на удивление хорошо.
   Спуск продолжался долго, Ла Бантьену показалось, что часы. Внутри мертвого дворца царил ледяной холод, и Протектор подумал, что зря не захватил с собой теплую одежду. Наконец, лестница привела их на кольцевую галерею в традиционном древнесидском стиле - простая колоннада с арками между колоннами. После недолгих поисков Ла Бантьен нашел вход внутрь башни, на этот раз распахнутый настежь.
   Новый зал был великолепен. Ла Бантьена поневоле восхитили и его размеры, и его отделка. Здесь сохранилась не только изысканная облицовка стен и арок, но и огромные светильники под сводами, массивные причудливой формы канделябры, ажурные скамьи из темного металла вдоль стен двух обрамленных колоннами и крестообразно пересекавшихся нефов. В точке пересечения когда-то был памятник, от которого остался только гранитный постамент. Ныне же обломки памятника усеивали пол в середине зала. И повсюду Ла Бантьен видел следы некогда кипевшего здесь яростного сражения, останки, целые костяки и отдельные части скелетов - казалось, что погибшие здесь в древности воины были буквально разорваны непонятной и непостижимой силой. Среди вполне человеческих костяков попадались останки каких-то звероподобных существ, участвовавших в сражении за Меннарахан. Рядом с костями валялись кинжалы, части доспехов, мечи, булавы, луки, но Ла Бантьену попадались на глаза и более ценные предметы - ювелирные украшения, пряжки с истлевшей одежды, дорогие амулеты. Ни один кладоискатель не побывал здесь за тысячи лет, прошедших со дня падения столицы Гленнсида, и сокровища, некогда принадлежавшие королям Меннарахана и павшим воителям, остались нетронутыми. Ла Бантьен не удержался и поднял с пола сверкнувший синим огоньком перстень, стер с него пыль. Великолепный сапфир в золотой оправе древней сидской работы мог бы обеспечить какого-нибудь искателя сокровищ на всю жизнь. Сколько он стоит? Тулонов пятьсот, если не больше. Но Протектор пришел сюда не ради древних кладов.
   Внезапно Ла Бантьен поймал себя на мысли, что он первый человек, проникнувший в это таинственное место за тысячи лет забвения. Первый маг, сумевший найти дорогу в зачарованные сидские руины. Он представил себе лица этих напыщенных кретинов из Магна Коллегии, когда он объявит им о том, что совершил. Им и не снилось такое могущество. Все, на что способны эти тупицы, так это напускать на себя вид всезнаек и сыпать когда-то заученными бессмысленными сентенциями и цитатами. А он - он настоящий маг. Он сумел преодолеть заклятие Цариката, и теперь направляется к месту, где обретет неслыханное, недоступное человеческому пониманию могущество. Недолго Соланиусу Броку осталось владеть жезлом архимагистра...
   В глубине темного полуразрушенного нефа открылся коридор, ведущий на нижний этаж. Ла Бантьен и его спутница оказались в новом зале, не менее просторном и великолепном, чем предыдущий. Однако теперь первые восторги Протектора улеглись, и он все больше ощущал нетерпение. Монументальность и великолепие древних залов Меннарахана больше не волновали Ла Бантьена. Впереди ждала Колыбель Тени, и надо было спешить.
  - Мы идем правильно? - спросил он Моргвен. Нерожденная ответила утвердительным кивком.
   В новом зале Ла Бантьен увидел статуи. Величественные и таинственные, как и все, что создала древняя культура Гленнсида. Застывшие в торжественных позах короли и великие воители Новоцарствия смотрели на крошечную человеческую фигурку, проходящую мимо них, с презрительным равнодушием. А Ла Бантьен походя читал рунические надписи в простенках между статуями. Когда-то эти надписи ярко подсвечивались особыми светильниками, теперь просто мерцали в ровном розовом свете, вызванном заклинаниями Протектора - но были вполне разборчивы. Имена древних королей, их заслуги, их подвиги, славословия в их честь. Руны сплетались в красивую вязь, мерцавшую золотом, кармином, лазурью, и каждая надпись словно кричала о забытом величии сидов.
   Ла Бантьен не знал в подробностях историю падения древнего Гленнсида. Магические книги и исторические хроники, которых Протектор в свое время прочитал великое множество, содержали слишком противоречивую информацию. Это были легенды и предания, собранные в более поздние эпохи. И собранные людьми. Истину могли рассказать только сиды, далекие потомки тех, кто когда-то воздвиг эту твердыню - но сиды избегали людей. Да и сохранилась она, эта истина? Никакого значения это теперь не имеет. Когда-то сверхъестественная мощь Шу сокрушила Гленнсид. Сегодня эта мощь возрождается. То, что тысячелетия было тенью очень скоро обретет плоть и кровь. А былое величие сидов стало воспоминанием...
   Все, что от него осталось, так это мертвый дворец, полный теней, напыщенные надписи на стенах, статуи забытых героев и заросшие пылью кости павших, разбросанные на каменных плитах пола. Гигантское кладбище, которое уже никогда не оживет. Никакой жизни, даже нежити тут нечем поживиться.
   Они спускались все ниже и ниже, ярус за ярусом. Ла Бантьен потерял счет времени. Он вполне привык к пронизывающему холоду, однако чувствовал сильную усталость. Огромный тронный зал сидских королей он даже не рассмотрел толком, едва поспевая за Моргвен - Нерожденная прибавила шаг и теперь шла гораздо быстрее, чем в начале их путешествия по Меннарахану. Это был хороший признак: Колыбель становилась все ближе.
  - Моргвен! - позвал Ла Бантьен, когда они вошли в очередной зал.
  - Да, Авер, - ответил гомункул, не обрачиваясь.
  - Я хочу отдохнуть. Остановись.
   Протектор уселся на обломке колонны и раскрыл свою сумку. Среди захваченных в Эргалоте зелий был эликсир Гончей Собаки, дающий выносливость, но Ла Бантьен решил приберечь его на потом. Одному Гавану известно, сколько еще придется бродить по этим руинам. Он переложил из ларца в сумку свиток с сильным заклинанием Боевого Мага и добавил к нему аккуратно завернутые в войлок шары из тонкого хрусталя, наполненные красноватой жидкостью. Это был его сюрприз для Моргвен. Неизвестно, как подействуют на эту тварь боевые заклинания - ведь Моргвен мертва. А вот пироколлодиум испепелит все, что угодно. Такая страховка уж никак не помешает. Как только рельеф, о котором говорил Вархиш, будет найден, Моргвен станет не нужна.
  - Авер, надо идти, - сказала Моргвен.
  - Еще далеко?
  - Нет. Авер должен идти быстро.
   Идти быстро? Почему? Это что-то новое и неожиданное. Может, стоит порасспросить эту тварь, к чему такая спешка?
  - Почему мне надо идти быстро?
  - Иди за мной, - неожиданно сказала Моргвен и направилась к дальнему выходу. Ла Бантьена внезапно бросило в жар. Что-то не так. Моргвен ведет себя совсем не так, как он ожидал. Зомби, некромантская поделка из взятых от разных трупов частей, вдруг начала проявлять собственную волю. Или это близость Колыбели так влияет на нее?
   Поскорее бы найти чертов рельеф. А там...
   Ла Бантьен почти с ненавистью смотрел в спину Нерожденной, когда они проходили еще один зал. Дальше начались какие-то длинные запутанные переходы, и Протектор вдруг с тревогой подумал, что найти обратный путь будет очень трудно. Если вообще возможно. Он повел себя беспечно, даже не удосужился оставить по дороге магические метки. В таком лабиринте заблудиться - легче легкого. Продуктов у него нет, только фляга с конхобаром и несколько кусочков сахара. Вот новая опасность, о которой он совсем не подумал.
   Мгновение спустя Ла Бантьен забыл о своих страхах. Длинная анфилада, по которой они шли последние несколько минут, закончилась мощной бронзовой дверью, покрытой сложной чеканкой - языки пламени, магические знаки, неведомые иероглифы сплетались в причудливый орнамент. В нижней части двери, примерно в локте от пола, красовалась стилизованная восходящая шестнадцатиконечная звезда - знак адептов Теневой Чаши.
   Ла Бантьен с облегчением вздохнул. А вот и он, вход в Ваштара-Ахви, древнюю Колыбель Тени, место, где некогда теневые маги пытались соединить воедино Плоть и Тень. Он провел пальцами по холодной древней бронзе, словно проверяя, насколько надежно запечатана эта дверь. Никаких признаков замков или засовов, но в центре звезды Ла Бантьен увидел выбитую в бронзе сидскую руну "фатет" - она явно добавлена сюда не просто так. Опять задачка для начинающего мага. Царикат был до смешного наивен. Неужели полагал, что не найдется того, кто разгадает его детские головоломки?
   Протектор вставил в руну алмазный ключ. Несколько мгновений ничего не происходило. А потом древняя дверь с вибрирующим гулом и скрежетом открылась. Ушла в бетонный свод до половины, открывая глубокий вырубленный в скале туннель.
   Ла Бантьен вспомнил, что говорил ему Вархиш - алмазный ключ все время должен быть при нем. И маг, поднявшись на цыпочки, забрал стилос Цариката, не без усилия вытащив его из руны на двери. Нарастающий тяжелый гул стих. Дверь немедленно поползла вниз, перекрыла проход, и теперь обратная дорога для Ла Бантьена была закрыта. С внутренней стороны двери нет никаких знаков, просто гладкая бронза. Переборов приступ клаустрофобии и внезапно накативший панический страх, Протектор направился вслед за Моргвен, удаляющейся по туннелю. Должен быть еще один выход. И он его найдет. Надо будет только хорошо поискать. Он сделал так, как сказал Вархиш, ключ по-прежнему у него. Очень может быть, что придется открыть еще какую-нибудь дверь..
   Он почти у цели. Почти. Он нашел вход и снял магическую печать с дверей Колыбели. То, что он ищет, где-то рядом. Совсем близко.
   Ла Бантьен услышал, как Моргвен издала все тот же необъяснимый стрекочущий звук. На этот раз он звучал гораздо громче и дольше.
   Маг торопливым шепотом прочитал сканирующее заклинание, направил поток эманации на Нерожденную. Аура Моргвен полыхала мощным лилово-пурпурным сиянием. Никогда, ни у одного мага Ла Бантьен не наблюдал такой мощной интенсивной магической ауры.
  - Что-то не так, Авер? - Нерожденная обернулась, будто почуяла сканирование.
  - Нет, - Ла Бантьен немедленно отменил заклинание. - Все хорошо. Идем дальше.
  
  
  
  
   *******************
  
  
  - Он нашел вход и снял магическую печать, - объявил Ренхольд.
  - С чего ты взял? - недоверчиво спросила Каста.
  - Слышишь гул? Проклятый выродок уже внутри Колыбели. Надо поспешить.
   Каста посмотрела на Ла Мара. Охотник выглядел невозмутимым и спокойным. Вислав перехватил ее взгляд, пожал плечами, словно говоря - ну, нашел, ну и что? Однако Ренхольд явно нервничал.
  - И что нам теперь делать? - спросила Каста молодого вайдора.
  - Готовиться к бою.
  - Я к нему давно готова. Ты лучше скажи, сколько нам еще бродить по этим барсучьим норам.
   Этот вопрос Каста собиралась задать давно. С той минуты, как они вошли в маленький укромный грот на склоне холма, который оказался входом во внутренние пещеры Меннарахана. Вайдоры называли этот лабиринт пещер "доступные чертоги". По словам вайдоров выходило, что эти пещеры вплотную подступают к скрытым в недрах Клыков Горы руинам Меннарахана. Ренхольд по дороге рассказал Касте, что много столетий назад в этих пещерах скрывались первые вайдоры, давшие обет охранять Меннарахан. Старались держаться поближе к священному месту. Касте было все равно, кто, когда и почему тут скрывался. Ее волновало только одно - побыстрее добраться до цели.
  - Пещеры тянутся под землей на несколько лиг, - сказал Ренхольд. - До этой поры в них осталось два входа, раньше их было больше. Большую часть пути мы уже прошли. Теперь, когда черный маг снял печати, мы сможем пройти в само святилище.
  - Вот это я и хотела услышать. Идем!
   Отряд растянулся гуськом по пещере. Каста, Ла Мар, Виола, Вислав и Ренхольд шли впереди, за ними десять вайдоров с луками наготове. Превращение собаки Ла Мара в привлекательную молодую девушку вайдоры восприняли на удивление спокойно - скорее всего, Эннид им уже все рассказала. Во всяком случае, Ренхольд не стал задавать никаких вопросов. Виола была вооружена, она была на их стороне, а остальное не имело никакого значения.
  - Пещеры пустынны, - заметил Вислав. - Вы их неплохо вычистили за столько-то веков!
  - Пришлось потрудиться, - ответил Ренхольд. - После того, как с владычеством Шу было покончено, Меннарахан был все еще заполнен выведенной теневыми магами нежитью. Десятки вайдоров погибли в этих пещерах, сражаясь с тварями. Зато теперь тут нет ни одного животного крупнее летучей мыши. Мы следим, чтобы в доступных чертогах никто не появлялся. Но теперь...
  - Тсс! - насторожилась Виола. - Впереди!
   Отряд застыл на месте. Каста неслышно вытянула Фламейон из ножен, вайдоры припали к известковым глыбам. Ла Мар, сделав Ренхольду знак ждать его на месте, крадущимися шагами двинулся вперед. Виола держалась рядом с ним.
  - Иди с ними, - шепнула Каста Виславу. Рэшиец с готовностью кивнул и двинулся за охотником и его сверхъестественной партнершей.
   Проход сузился настолько, что пришлось двигаться по одному. Пробираясь между сталактитами и торчащими из пола каменными глыбами, Ла Мар первым выбрался на узкий карниз. Отсюда была хороша видна новая пещера - узкая, вытянутая, со множеством огромных сталактитов, создававших иллюзию искусственной колоннады. Ла Мар выпил эликсир Змеи, передал бутылочку Виславу. Эликсир подействовал очень быстро, и минуты не прошло, как рэшиец увидел то же, что и его спутники. Локтях в сорока ниже и левее, во мраке под сталактитами двигались три зеленоватых пятна.
  - Вампиры, - шепнул Ла Мар Виславу. - Трое.
  - Их трое, и нас трое, - ответил рэшиец. - Все по-честному.
  - Идут прямо на нас. Стреляем залпом, по моей команде.
   Зеленоватые силуэты приближались, и Виславу показалась, что он может слышать даже хруст известкового песка под подошвами упырей. А потом внезапно раздалось глухое угрожающее рычание.
  - Бей! - закричал Ла Мар, выскочив из-за камня.
   Шедший впереди упырь опрокинулся на камни с арбалетным болтом во лбу. Стрела Вислава пронзила насквозь второго вампира, и раненный кровосос сорвался с карниза и упал вниз на камни. Бывшее с ними существо рванулось вперед, на людей: стрела Виолы попала твари в лоб, но скользнув по скошенному мощному черепу, заросшему жесткой черной гривой, свечой ушла вверх, не причинив чудовищу вреда.
   Неведомая бестия прыгнула прямо на Ла Мара. Селтон увернулся от нее с невероятным проворством, схватился за меч. Вислав успел послать в существо еще одну стрелу, но промахнулся - от увиденного у него задрожали руки. Третий вампир не был человеком: на людей прыжками неслась жуткая тварь, похожая на помесь волка и огромного вепря.
   Ла Мар ударил мечом - остро отточенное лезвие из электрона отскочило от жесткой густой шерсти на загривке чудища, не причинив никакого вреда. Зверь зарычал, развернулся к магу. И тут внезапно застыл, будто пораженный параличом.
  - Не сметь! - крикнула Виола зверю. - Vaer`hal yer,Gattver!
   Монстр припал к земле, свирепое зеленое пламя в его широко расставленных глазах померкло. А потом попятился от Виолы, поджав хвост. Злобное рычание сменилось испуганным поскуливанием. Вислав не верил своим глазам - чудовищный зверь вел себя совсем как напуганный пес.
  - Vaer`hal yer,Gattver! - повторила Виола, шагнув к зверю.
   Чудовище замотало головой, испуганно завыло. И в этот момент Ла Мар, изловчившись, швырнул горсть соли Эшера прямо в пасть монстра. Полный ярости и боли рев прокатился по доступным чертогам - тварь огромными прыжками бросилась прочь от людей, но далеко убежать не смогла и рухнула дымящейся зловонной тушей недалеко от входа в пещеру. Подбежавший Ла Мар увидел, что зверь мертв.
  - Ты цел? - Виола уже была рядом с ним, встревожено заглянула охотнику в глаза.
  - Цел. - Ла Мар поцеловал руку Виоле. - Милая, ты спасла мне жизнь.
  - Я... я не знаю, как это получилось. Но я так хотела остановить эту тварь...
  "- Бедняжка, она даже не заметила, что повелевала оборотнем на сидском языке!" - в смятении подумал Ла Мар, глядя в просветлевшее лицо девушки.
  - Что за мерзость, поглоти меня Лурус! - Вислав ткнул носком сапога в обуглившуюся морду поверженного зверя. - Опять инкарн?
  - Это макабр, - сказал Ла Мар, которому все еще трудно было поверить в реальность происходящего. - Нет времени на восторги, надо добить раненых упырей.
  - Так в наших краях называют вампиров-оборотней, - сказала Виола, заметив в глазах Вислава вопрос. - Говорят, что со временем некоторые из вампиров превращаются в подобных чудовищ. Постоянная жажда крови лишает их человеческого обличья и буквально превращает в дикого зверя.
   Вислав хотел было спросить, каким образом Виоле удалось остановить тварь, но в пещере уже появились Каста и вайдоры. Ренхольд только покачал головой, увидев поверженного оборотня.
  - Все намного хуже, чем мы думали, - сказал он. - Сила вновь открытой Колыбели собирает к Меннарахану всю нежить, которая пряталась до сей поры в своих тайных логовищах. Порождения Тени стремятся на этот зов, как мотыльки на горящее в ночи пламя. Немногие из защитников Монсалидара переживут эту ночь.
  - Ты нас имеешь в виду? - поинтересовался Вислав. - Больно мрачно судишь, воин.
  - Колыбель зовет порождения Тени. Девар сказал, что сегодня вайдоры перестанут существовать. И он сказал истину.
  - Лично я помирать не собираюсь. - подала голос Каста. - Что дальше, Ла Мар?
  - Надо идти вперед. - Охотник на вампиров глянул на тушу макабра у своих ног. - Нужно покончить с ними одним ударом. Если все, что мне сказала Эннид, верно, то...
  - Идите вперед, - неожиданно сказал Ренхольд. - Мы остаемся.
  - То есть? - Каста порывисто обернулась к молодому вайдору.
  - Такова воля Девина и владычицы Велирры. Мы остаемся, чтобы не дать нежити пройти доступными чертогами. Вы пойдете дальше сами.
  - Но нам может понадобиться ваша помощь!
  - Мы поможем вам. Здесь, в этих пещерах. Идите.
  - Но Велирра сказала, что вы поможете нам.
  - Именно это мы и делаем, воительница. Мы будем стоять насмерть, чтобы Братья не смогли напасть на вас с тыла.
  - Он делает, что должен делать, - шепнул Вислав девушке. - Надо торопиться.
  - Тебе могут понадобиться некоторые зелья, - сказал Ла Мар вайдору. - Я могу поделиться с тобой.
  - Не стоит, друг, - улыбнулся Ренхольд. - Наши стрелы обладают силой Испепеляющего Пламени. И наши наставники хорошо готовили нас к этой битве. Этого достаточно. Не думай о нас и делай свое дело.
  - Ты храбрый человек, Ренхольд, - сказал Ла Мар.
  - Не более отважный чем ты, маг, - с улыбкой ответил вайдор. - Смотри, по дну пещеры течет ручей. Идите против его течения, в тоннель. Ручей приведет вас к выходу из доступных чертогов в ту часть Меннарахана, в которую уже тысячи лет никто не входил. Выход перекрыт железной решеткой, но теперь ее можно открыть. Спускаться вам придется по веревкам, я слышал, что все проходы, ведущие к Колыбели, заканчиваются обрывами. За прочность веревок не беспокойтесь, они не раз испытаны нами в пещерах. Торопитесь, друзья. Пусть Велирра хранит вас на вашем пути.
  - Храбрые ребята, - сказал Вислав, когда они отошли достаточно далеко от группки воинов-жрецов, оставшихся в центре пещеры. - Жаль будет, если они погибнут.
  - Он сказал правду, - произнес Ла Мар, думая о своем. - Снятие печати Цариката пробудило силу Колыбели. Теперь вся нечисть устремится сюда, чтобы сделать Меннарахан своим оплотом. Страшно подумать, к чему это может привести.
  - Ага, вот и тоннель! - воскликнул Вислав, показывая на темный провал высотой в полтора человеческих роста.
   Ла Мар вновь оглянулся назад. Вайдоры продолжали стоять в круге розоватого света, окруженные непроглядной тьмой - полтора десятка храбрецов, готовых встретить зло, пробирающееся к Клыкам Горы. Остается только надеяться, что Ренхольд знает, что делает, и вайдоры удержат врага. Если же нет... Ла Мар с трудом переборол накатившую холодную жуть. Не стоит думать о худшем.
   Каста первой вошла в тоннель. Ла Мар шепнул Виоле, чтобы девушка все время держалась рядом с ним. А еще он почему-то спросил ее, как она себя чувствует.
  - Мне немного страшно, - ответила Виола. - Но я не подведу тебя, милый. Не сомневайся во мне.
  - Я о другом подумал. Ты не чувствуешь в себе никаких изменений? Ничего странного не происходит?
  - Нет. Я лишь хочу побыстрее добраться до проклятого места и покончить со всем этим.
   Ла Мар почувствовал некоторое облегчение. Если эманация Колыбели созывает к Меннарахану вампиров и прочую нечисть, она должна воздействовать и на Виолу. Но девушка или не слышит зов Тени, или умело ему сопротивляется. Опять сидская магия? Ла Мар с трудом заставил себя думать о другом, побоялся, что Виола сможет прочесть его мысли. Нужно думать о хорошем. О том, что они обязательно победят. Освободят Виолу от проклятия. Ла Мар посмотрел вперед - Каста и Вислав быстрым шагом шли вдоль узкого подземного ручья, будто сами слышали зов Клыков Горы. Внезапно маг подумал, что за последние восемь лет, за все те годы, что он вел свою войну с Братьями, он не сумел завести себе новых друзей. Станут ли Каста и Вислав его друзьями потом, после того, как все закончится? Да и будет ли это "потом" для них и для него?
   Так хочется верить, что будет.
  - О чем ты думаешь, милый? - услышал он шепот Виолы.
  - О будущем, - ответил Ла Мар.
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
  
  
   Н
  икто за последние несколько тысяч лет не видел того, что сейчас вижу я, с восторгом подумал Ла Бантьен, стоя на каменной кольцевой галерее, опоясывающей внутреннюю окружность башни. Я первый нашел сюда дорогу. Я первый, кто прикоснется к источнику могущества. Я все-таки сделал это несмотря ни на что.
   Зрелище было величественное. В цокольной части главной башни Меннарахана располагался целый город. Никогда прежде Ла Бантьен не видел ничего подобного. Даже в древних книгах, посвященных эпохе Шу, на тех наивных иллюстрациях, которые будто бы изображали древние Ваштара-Ахви. Даже сейчас, через тысячи лет после того, как это место перестало быть средоточием теневой Силы, оно внушало трепет.
   Вырубленный в скалах тоннель привел мага и Моргвен вначале на первый уровень святилища, который Ла Бантьен невольно сравнил в преддверием ада. Здесь в толстых стенах башни располагались камеры для тех, над кем маги Шу когда-то проводили свои эксперименты - людей, сидов, гномов, орков, различных животных. Продвигаясь по широкой кольцевой галерее мимо радиально расположенных маленьких камер, запертых тяжелыми бронзовыми решетками, оснащенных сохранившимися до сих пор цепями, вмурованными в стены, Ла Бантьен смотрел по сторонам и представлял себе размах этих экспериментов. Камер было много - десятки, за долгие века существования Ваштара-Ахви в них побывали тысячи живых существ. Теперь это место мертво, как и весь Меннарахан. Миновав камеры, маг по спиральным бронзовым лестницам спустился вниз на второй уровень - к лабораториям.
   Здесь почти все было разрушено. Огромные подземные казематы, соединенные длинными коридорами, были заполнены искореженными обугленными остовами древних машин неведомого назначения. Каменные плиты пола были усыпаны осколками стекла, фаянса и керамики. Время от времени то в одной, то в другой лаборатории Протектор замечал нагроможденные в углах кучи истлевших человеческих и звериных костей, перемешанных с причудливыми обломками и всевозможным хламом. В одном из казематов он увидел расставленные вдоль стен длинные стеллажи, заваленные пергаментными свитками, однако они рассыпались в пыль при малейшем прикосновении. В конце концов Ла Бантьен оказался в большом амфитеатре - возможно, когда-то здесь собирались маги Шу для каких-то дискуссий или демонстраций результатов того или иного эксперимента. Теперь его каменные скамьи заросли селитрой и плесенью, под ногами хлюпала известковая вода. Искать выход на третий уровень из амфитеатра пришлось очень долго, но в итоге Ла Бантьен все же отыскал его, с опаской прошел под нависающей над головой бронзовой решеткой. И оказался на широкой каменной лестнице, ведущей вниз, в темноту.
  - Долго еще? - спросил он Моргвен.
  - Это там, - ответила Нерожденная. - Впереди.
   Лестница вскоре начала закручиваться спиралью, уводя все глубже под фундамент башни. Ла Бантьен не удержался и еще раз украдкой просканировал ауру Моргвен. Все то же мощное пурпурно-лиловое сияние. Действие Колыбели? Или что-то другое, о чем он не знает? Скорее бы уже добраться до проклятого рельефа. Скорее бы сделать дело и избавиться от мерзкого существа...
   Свет начал тускнеть, и Ла Бантьен принял еще одну капсулу агрегатора маны. Он начал чувствовать голод и усталость - никогда в жизни ему не приходилось столько ходить пешком. Моргвен по-прежнему шла вперед, не оглядываясь. По крайней мере, она выведет его прямо к главному месту этого древнего святилища - к точке Перехода. Ради такого стоит потопать...
   Моргвен внезапно испустила громкий стрекот и рванулась в темноту. Ла Бантьен с трудом поспевал за ней. Лестница казалась бесконечной, но и она закончилась, выведя мага и его страшную спутницу в последний зал святилища - зал Колыбели.
   Здесь не было ничего - только природный камень. Каменные стены, в которых на головокружительной высоте открывались черные провалы пещер. Гладкий базальтовый пол под ногами. И одинаковые каменные арки-дольмены, расположенные кольцом. Ла Бантьен насчитал шестнадцать арок, вошел в одну из них и увидел, что Моргвен стоит в самом центре зала, у колодца, обнесенного сплошным каменным парапетом. Маг глубоко вздохнул - он нашел Колыбель.
   На черном полированном базальте парапета были высечены древние письмена - руны были сидскими, но язык Ла Бантьену был незнаком. Вероятнее всего, это был язык Шу. Но это не имело значения: руна "фатет" присутствовала в этих граффити только один раз. И Ла Бантьен вложил в нее ключ Цариката, как уже делал прежде.
   Гул и скрежет, идущие из глубины горы, заставили Ла Бантьена попятиться от колодца. Потом земля дрогнула, череда сильных ударов потрясла весь Меннарахан. Из мрака над головой мага посыпались мелкие и крупные камни, воздух наполнился пылью. Удары повторялись с четким ритмом, будто невидимое чудовище в недрах горы било в гигантский барабан. Охваченный ужасом Ла Бантьен прянул к стене зала, стремясь найти убежище от падающих в изобилии камней. А Моргвен продолжала стоять у края колодца, из которого шел тяжелый пронизывающий тело гул, не обращая никакого внимания на обвал. Куски бетона и каменные глыбы падали вокруг нее, разбиваясь в пыль, но Нерожденная замерла, будто статуя, глядя неподвижным взглядом в пучину колодца.
   Гул стих, камни перестали падать, поднятая обвалом пыль осела. Ла Бантьен с опаской приблизился к колодцу, заглянул в черную бездну. Там, в глубине светилась яркая алая звезда. Ее сияние крепло с каждым мгновением, она приближалась к Ла Бантьену. Маг в изумлении наблюдал, как звезда превратилась в багровый пылающий шар, колодец наполнился алым трепещущим пламенем, а потом свечение ударило фонтаном из колодца, осветив весь зал. Над колодцем вырос медленно вращающийся смерч из красноватого призрачного света. Ла Бантьен с удивлением увидел, что у Моргвен появилась тень. Он немедленно посмотрел себе под ноги - его тень исчезла.
  - Превосходно, мастер Ла Бантьен!
   Протектор вздрогнул, порывисто обернулся. В проеме одной из окружавших колодец арок стоял Вархиш.
  - Вы? - Ла Бантьен не верил своим глазам. - Как... как вы сюда попали?
  - Благодаря вам, мой друг, - Вархиш шагнул к колодцу. - Исключительно благодаря вам. Вы активировали Колыбель Тени, теперь мы можем использовать ее мощь в своих целях. Еще раз благодарю вас за ваши труды. Вы славно поработали, Ла Бантьен.
  - Вы не ответили на мой вопрос. Мы договорились встретиться с вами в Гатулоне, ведь так? Теперь вы непонятно как оказываетесь здесь. Это что, фокус?
  - Никакого фокуса. Видите эти арки? Каждая из них связана с одной из расположенных в Селтонии, Норринге, Мидинге и Рэше Точек Силы. Теперь точки активны, и энергия Теневой Стороны позволяет проходить через открывшиеся порталы всякому, кто наделен силой Тени. Не верите? Смотрите внимательно!
   Ла Бантьен молча наблюдал, как из арок выходят фигуры, облаченные в темные бесформенные плащи. Это напоминало материализацию призраков. Но Протектор понял, что перед ним не бесплотные тени. Он сразу догадался, кто это. Пришельцы постепенно наполняли зал, их было много - очень много. Они окружали Ла Бантьена живым кольцом, и Протектор вдруг понял, что выбраться из этого кольца он уже не сможет.
  - Этого дня Братство ждало тысячелетия, Авер, - сказал Вархиш. - С тех самых пор, когда Царикат и его вайдоры деактивировали Путь Тени и запечатали Меннарахан. Братья, эти безупречные продукты экспериментов с Плотью и Тенью, лишились главного источника своего могущества. И все эти века они старались выжить. Все, что им оставалось - питаться кровью, чтобы не погибнуть. Для них наступили трудные времена. Совершенная раса, созданная магами Шу, оказалась под угрозой вымирания. Только поэтому членам Братства приходилось скрываться в тайных убежищах, соблюдать этот позорный предательский Кодекс Арканум. Но теперь, Ла Бантьен, вы спасли вампиров Селтонии и Норринга от гибели. Вы очень помогли Братству. Так помогли, что все герцоги Братства собрались здесь для того, чтобы засвидетельствовать вам свое почтение.
   Ла Бантьен повел вокруг себя взглядом. Да, Вархиш сказал правду - вся верхушка Братства, должно быть, здесь. Сколько их - двадцать, тридцать, больше? Он не мог видеть лиц обступивших его вампиров, но чувствовал исходящий от них страшный потусторонний холод. У него закружилась голова. Протектор попытался прочесть заклинание Магического Кокона, но у него ничего не вышло - язык не слушался, губы онемели, как у паралитика. Вархиш сделал еще шаг к Ла Бантьену.
  - Вы испуганы, мой друг? - спросил он.
  - А как же... рельеф? - с трудом выговорил Ла Бантьен.
  - Никакого рельефа не существует. Простите меня, мой друг, я вас обманул. Я пошел на обман ради высшей цели. Мне было необходимо убедить вас проникнуть в Меннарахан. Пока он был запечатан, ни одно из созданий Тени не могло вступить в его пределы.
  - А вы сами?
  - Я такое же создание Тени, как и эти дамы и господа, - Вархиш показал на вампиров. - Любой из высших магов Чаши принадлежит одновременно и к высшей Теневой иерархии, является земным воплощением одного из теневых магов-демонов - азке. Нам нужна была помощь чистой Плоти, и вы отлично справились с заданием, Ла Бантьен. Теперь, когда Переход открыт, мы сможем попасть в любое из скрытых святилищ Шу. В том числе и святилище Сабианума, о котором я вам говорил. И никакой рельеф нам не нужен.
  - И что... теперь?
  - Ничего. Ваша миссия выполнена, мой друг. И у вас есть отличная возможность присоединиться к Теневой Стороне. То, что я вам обещал.
  - Что это значит, Вархиш?
  - То и значит. Вы присоединитесь к нам.
  - То есть стану вампиром?
  - А это вас пугает?
  - Это... несколько неожиданное предложение, Вархиш, - Ла Бантьен взмок, ему стало трудно дышать. - Боюсь, я к нему не готов.
   Шеранский маг покачал головой.
  - Вам придется его принять, мой друг, - ответил он. - Иначе вы просто не сможете покинуть Меннарахан.
  - А Переход?
  - Увы, человек не может им воспользоваться. Для существ мира Плоти портал закрыт. И обратного пути тоже больше нет.
  - То есть, вы заманили меня в ловушку? - Ла Бантьен, пытаясь сохранить самообладание и побороть охвативший его панический ужас, еще раз окинул взглядом окруживших его вампиров. - Очень по-дружески.
  - У Тени нет друзей, Авер. Есть только преданные слуги - и враги, которых следует уничтожить.
  - То есть, вы не оставляете мне выбора?
  - Я предлагаю вам выбрать верную сторону в великой войне, которая уже началась. У человечества никаких шансов. Сила Тени слишком велика, чтобы смертная Плоть могла ей противостоять. Пройдет совсем немного времени, и эпоха Шу вернется во всем своем могуществе и блеске. И тогда вы станете одним из тех, кто будет ближе других стоять к престолу Отца Теней. Думаю, это хороший выбор. И хорошая награда за ваши труды. Мне совсем непонятны ваши колебания.
  - Умница Авер колеблется, - один из вампиров шагнул к Ла Бантьену, скинул широкий капюшон, и маг узнал Галерию Вар-Смартен. В красноватом сиянии Колыбели ее лицо казалось мертвенно-синим, глаза полыхали лиловым пламенем. - Помнится, дорогой, тебе всегда хотелось близости со мной. Ты безумно желал меня, я читала это в твоих глазах - но боялся. Не понимал, что страх - пряная приправа к сексу. Теперь мы сможем заниматься этим вечно, если ты этого захочешь.
  - Сразу хочу предупредить, Авер, - добавил Вархиш, - мое предложение это большая честь для вас, но при этом вы навсегда станете частью Тени. Эликсир Чистой Крови вам не поможет исцелиться от истинного вампиризма. Он не способен исцелить того, кто стал вампиром по доброй воле. Видите, я до конца с вами честен.
  - Ты слишком долго убеждаешь его, Вархиш, - еще один вампир вышел вперед. - Мы теряем время. Наши враги близко, а этот жалкий маг ведет себя, как недотрога.
  - Жалкий маг? - Ла Бантьен встрепенулся, ужас, еще секунду назад владевший им, внезапно прошел, сменился гневом и яростью. - Ты, мерзкий кровосос! Этот жалкий маг открыл для тебя Колыбель. Если бы не я, сидеть бы тебе в своем вонючем склепе до скончания века и ждать, когда какой-нибудь охотник выпустит твои тухлые мозги. Пошел прочь от меня!
  - Вы ведете себя неблагоразумно, Ла Бантьен, - заметил Вархиш.
  - Неблагоразумно? - Ла Бантьен возвысил голос. - Неблагоразумно, Вархиш? И это говоришь мне ты, лжец и подонок? Ты обманул меня, забери тебя Маранис! Ты все время обманывал меня, все эти годы. Я совершил невозможное, я стал вторым человеком в Магна Коллегии, я подчинил себе высшую иерархию селтонских магов, я... Я стал убийцей, создав эту мерзкую мертвую куклу. И все ради того, чтобы стать одним из этих живых мертвецов? Я был глуп и слеп, Вархиш. Я должен был предвидеть это. Я должен был понимать, что меня просто используют. Будьте вы прокляты!
  - Весьма эмоциональная речь, - без всякого выражения сказал Вархиш. - Время истекло, селтон. Пора решаться. Или ты станешь одним из нас, или сдохнешь в этом подземелье.
  - Только один вопрос, Вархиш. Вы же с самого начала знали, что Ваштара-Ахви находится в Монсалидаре. И эти твари это знали, - Ла Бантьен обвел рукой обступивших его вампиров. - К чему был весь этот дурацкий замысел с Нерожденной? Зачем я был вам нужен?
  - А ты не понял? - Вархиш покачал головой. - Я, право, думал, ты умнее, Ла Бантьен. Ключ Цариката - вот ответ. Заклятие было настолько сильным, что ни одно из созданий Тени даже не могло приблизиться к запечатанным вратам. Думаешь, почему Царикат отдал ключ селтонским магам? Монсалидар находится на землях Селтонии, и снять заклятие должен был селтон. Причем по доброй воле. Ты селтон, ты добыл ключ и ты открыл Колыбель. Твоя миссия успешно выполнена, и ты получишь свою награду. Шеранские маги не нарушают своих обязательств. А Моргвен.... Впрочем, ты сам все увидишь.
  - Хватит болтать, - вампир, заговоривший с Вархишем, сделал шаг к Протектору. - Пора попробовать на вкус кровь самого Протектора Святейшего Трибунала!
  - Назад, нечисть! - Ла Бантьен прянул к колодцу, поднял руку с зажатой в ней склянкой пироколлодиума. - Вас много, я один. Но я уничтожу любого, кто попытается подойти ко мне. Ты сам говорил, Вархиш, что от пироколлодиума нет защиты. А теперь послушайте меня, все вы. Я пришел сюда не затем, чтобы присоединиться к вашему жалкому Братству. У меня другие планы. И я не намерен их менять. Мы заключили честную сделку, Вархиш, но ты меня обманул. Что ж, я забуду об этом. Ключ Цариката у меня, и я уверен, что выход из подземелья есть. Где он, Вархиш?
  - Нет никакого выхода, - пожал плечами шеранец. - Ты сдохнешь здесь. Мне жаль тебя, Авер. Но ты сам сделал свой выбор. Ты был хорошим магом. Постараюсь сделать так, чтобы ты умер легко. Моргвен, аиш-кур-ха-наг-ни-зарр!
   Ла Бантьен успел метнуть в Вархиша сосуд с пироколлодиумом, но не попал - снаряд угодил в стоявших за спиной шеранца вампиров, и сразу несколько упырей вспыхнули бесцветным всепожирающим пламенем. Второй попытки покончить с Вархишем у Ла Бантьена не было: шеранец навел на него заклинание паралича. Протектор упал на пол, не в силах пошевелиться и даже закричать. Он мог только наблюдать за тем, что происходит. За тем, как сущность, заключенная в его Нерожденной, теперь освобождается, вызванная заклинанием Вархиша.
   Моргвен извивалась на каменном полу в судорогах, как тогда, в ночь Самахейна. То, что изначально было вселено в нее ихором Чаши, теперь разрушало отслужившую свое мертвую оболочку. А потом оно нашло выход. Голова Моргвен разлетелась в клочья, будто взорвалась изнутри. Ла Бантьену сначала показалось, что из кровавого месива, когда-то бывшего головой Моргвен, лезет кольчатая трахея, но потом он понял, что это. Слепой ужас на мгновение сменился удивлением и непонятным, совершенно неуместным восторгом - Ла Бантьен понял, в чем секрет оживления шеранских Молчаливых. Почему Моргвен испускала этот странный, так озадачивший его стрекочущий звук. Почему она полыхала такой мощной магической аурой. Почему его Нерожденная с такой настойчивостью и целеустремленностью шла на зов Колыбели. И что все это время пожирало ее изнутри.
   Существо выползало из изувеченного туловища Нерожденной, жирно лоснясь в красноватом свете Колыбели, шурша мириадами когтистых лапок по твердому камню. Земрух, подумал Ла Бантьен, холодея от ужаса, который парализовал его сильнее, чем магия Вархиша. Гигантский теневой червь, существо, которое за последние несколько тысячелетий не видел ни один маг, о котором встречаются только глухие упоминания в древних рукописях Шу. Вот, значит, как шераниты оживляют мертвецов. Молчаливые всего лишь оболочка, в которой живет мерзкий паразит. А он, идиот, полагал, что это его магия оживила Моргвен...
   Земрух, извиваясь, потянулся к Ла Бантьену. Маг наблюдал, как пятились от ползущего земруха вампиры. Тварь росла на глазах - или это у него начинаются предсмертные галлюцинации? Нет, она действительно растет. Когда червь выполз из тела Моргвен, он был не больше человеческой руки. А теперь в нем футов семь, если не больше. Боги, разве это возможно?
   Ла Бантьен сделал попытку закричать, но тело больше не слушалось его. Удивительно, что его сердце еще работает. От такого ужаса оно должно остановиться. А оно бьется, и этот неровный бешеный стук - единственное доказательство того, что он еще жив.
   Червь подполз к Ла Бантьену, застрекотал, раскрывая черные острые жвала, похожие на клинки косы. Протектор не ощутил прикосновения твари, не мог чувствовать, как земрух ползет по его ногам, подбираясь к животу. Он не чувствовал, как теневая мерзость вгрызлась в его брюшину, раздирая внутренности своими жвалами. А потом червь добрался до сердца, и Ла Бантьен сам удивился тому, какая вдруг наступила тишина. Ужас ушел, пришел покой. И еще была последняя мысль - какое счастье, что он никогда не станет вампиром! Как хорошо, что настоящий покой и безмолвие все-таки реальны...
  
  
   ***********
  
  - Их там десятки, - сказал Ла Мар, всматриваясь вниз, в красноватое свечение на дне котловины, и голос мага дрогнул. - Нам не одолеть их.
  - Вернемся обратно? - предложил Вислав. - Позовем Ренхольда и его воинов.
  - Теперь понятно, что здесь случилось. - Глаза Ла Мара недобро засверкали. - Эти ублюдки отвлекли вайдоров. Послали на них и на орков своих прислужников, младших вампиров, а вся верхушка Братства воспользовалась каким-то другим путем, чтобы проникнуть в Меннарахан. Тем лучше, друзья. У нас есть возможность покончить с нечистью одним ударом.
  - Мы же не собираемся напасть на них вчетвером? - произнес Вислав, наблюдая за тем, как в красной мгле перемещаются темные фигуры вампиров.
  - Не думаю, что Ренхольду сейчас до нас, - сказала Каста. - Ла Мар, есть какие-нибудь идеи?
  -Ни одной стоящей. Выбор невелик. Либо вернуться за помощью, как предлагает Вислав, либо напасть.
  - Опять шляться по этим катакомбам? - Каста посмотрела в котловину. - Ну уж нет. Они не ждут нападения. Нападем внезапно, сможем победить.
  - Ты храбрая женщина, Каста, но ты никогда не сражалась с вампирами, - покачал головой Ла Мар. - Это не люди, их сила и живучесть...
  - Тогда спустимся пониже, там, под нами есть удобный карниз. С него мы сможем хорошенько все рассмотреть.
   Вислав при помощи Ла Мара быстро вбил в скалу крюк с петлей и привязал к нему веревку. Первым пошел сам Ла Мар, за ним Виола. Девушка, казалось, никого и ничего не боялась и все, чего она желала, так это быть рядом с Ла Маром. Вислав спускался последним. Спуск был тяжелый, и рэшиец едва не сорвался. К счастью, вайдорское снаряжение, столетиями верой и правдой служившее своим хозяевам в этих пещерах, не подвело. Потный и сомлевший от страха Вислав вскоре присоединился к своим спутникам.
  - Сто пятьдесят футов, - сказал Ла Мар, оценив расстояние до движущихся под ними фигур. - Мой арбалет бьет на триста. Все-таки парой тварей будет меньше.
  - Теперь слушайте, что я скажу, - вдруг сказала Каста. - Вы отвлечете их своей стрельбой. Заодно прикончите десяток, облегчите мне работу. А я спущусь вниз под шумок и застану их врасплох.
  - Ты с ума сошла, женщина! - нахмурился Вислав. - Это самоубийство, клянусь Цвиром.
  - Любой риск всегда немного самоубийство. Вбивай крюк, Вис. Я иду.
  - Можно мне пойти с тобой, Каста? - внезапно спросила Виола, с восхищением посмотрев на селтонку.
  - Оставайся с Ла Маром. Я привыкла драться в одиночку. Все, что мне нужно сделать, так это добраться до точки Перехода и войти в нее. Так сказала Эннид. Надеюсь, она не ошиблась. Бегаю я быстро, может быть, мне удастся покончить с проклятой магией прежде, чем упырям удастся покончить со мной. Я так понимаю, что этот красный столб и есть Переход, а до него не так далеко. Кроме того, на мне пояс Ангуша, он защитит меня от вампиров.
  - Я пойду с тобой! - решительно заявил Вислав. - Без меня ты пропадешь.
  - Помнится, кузнец Вассин говорил, что ты отменный лучник. А я еще ни разу толком не видела твоей стрельбы. Помоги Ла Мару. А я справлюсь, вот увидишь...
   Каста проверила застежки вайдорского кожаного ремня, пропустила веревку в бронзовый карабинчик, дождалась, пока Вислав забьет крюк и закрепит веревку. Ла Мар протянул селтонке какие-то зелья, но Каста лишь покачала головой.
  - Терпеть не могу разные снадобья, - сказала она.
  - Ты ведешь себя неблагоразумно, Каста, - заметил Ла Мар. - Учти, это высшие вампиры. Они могут наводить чары невероятной силы.
  - Я всегда себя так веду... Вислав!
  - Да, милая?
  - Возможно, мы с тобой больше не увидимся... Да не делай ты трагическую рожу, я не собираюсь умирать! Просто я должна войти в Переход, там внизу. Эннид сказала, я окажусь в Сабиануме. Если все будет хорошо, вернись к Фасису и плывите в Сабею. Там и встретимся.
  - Я понял, милая.
  - До встречи! - Каста поцеловала в щеку Виолу, а потом, неожиданно для Вислава, поцеловала и его. Ухватилась за веревку и исчезла за краем карниза.
  - Почему ты ее не остановил? - сердито шепнул Ла Мар, обращаясь к Виславу.
  - Остановить - Касту? Ты шутишь, друг мой. Боги знали, кого сделать своим орудием... Давай-ка лучше постреляем. Облегчим нашей сумасшедшей красотке работу.
  
  
  
   Вархиш закончил обыскивать останки Ла Бантьена, посмотрел на свои окровавленные руки. Свежая кровь пьянила своим запахом, но после земруха пробовать ее было бы смертельно опасно. Поэтому Вархиш вытер руку об одежду Ла Бантьена и повернулся к стоявшему чуть позади него Пейре де Варлену, великому герцогу селтонских вампиров.
  - Пора уходить, - сказал он. - Нам здесь больше делать нечего. И вайдоры могут появиться в любой момент.
  - Вы нашли стилос? - спросил герцог.
  - Главное, я нашел бумаги. Этот идиот додумался сохранить всю нашу переписку. А стилос больше не нужен. Теперь никто никогда не закроет Колыбель.
  - Вы в этом уверены?
  - Уверен, - Вархиш показал на гигантского червя, кольцом обвившего колодец. - Земрух никого не подпустит к Колыбели. Такого стража никому не одолеть, Пейре.
  - И все-таки, я бы забрал стилос.
  - Вы по прежнему не верите в то, что мощь Тени возрождается. Я...
   Вархиш не договорил - что-то с мягким шелестом вылетело из темноты и ударило шеранского мага в правую сторону головы. Вархиш без звука повалился на парапет колодца. Де Варлен вскрикнул, увидев торчащую из виска Вархиша длинную стрелу. Однако в следующее мгновение он и сам получил смазанный ядом арбалетный болт между лопаток.
  - Вайдоры! - раздались крики, вампиры заметались, пытаясь определить, откуда летят стрелы. А они продолжали лететь. Меткие и смертоносные.
   Галерия Вар-Смартен, увидев что происходит, скрыла себя при помощи заклинания Невидимости, но почти сразу поняла, что это бесполезно - неведомые стрелки наверняка пользуются эликсирами, помогающими увидеть ауру. И Галерия подумала, что лучше всего исчезнуть отсюда. Арка-портал была рядом. Укрывшись в арке, Галерия начала нараспев читать заклинание Перехода, но тут вдруг почувствовала рядом с собой присутствие человека. Человек был так близко, что его запах буквально опьянил Галерию Вар-Смартен.
   Мгновение спустя вампиресса увидела этого человека сквозь колышущуюся пелену открывающегося в арке портала. Женщина, и при этом явно не вайдор. В доспехах, причем сидских, и с длинным мечом, который она держит обеими руками. Просто призрак из прошлого Меннарахана. Кто она? Хотя, какое это имеет значение? Женщина рядом, идущий от нее горячий запах жизни закружил голову, наполнил рот Галерии голодной слюной. Она еще успеет убраться отсюда. За ней право первого укуса - надо спешить, пока прочие Братья не почуяли эту женщину.
   Галерия рванулась из арки к женщине в доспехах. Но только случилось что-то очень странное. Внезапной атаки не получилось. Женщина не могла ее видеть - однако увидела. Развернулась на каблуках и оборвала прыжок Галерии Вар-Смартен ударом своего меча. Вампиресса с воплем отлетела к стене, ударилась об нее и сползла на пол, потеряв невидимость. А потом пришла такая боль, какой Галерия Вар-Смартен никогда не испытывала.
  - Надо же, какая красивая! - с сожалением сказала женщина в сидских доспехах, подойдя к воющей и корчившейся на окровавленном камне Галерии. - И мучается, бедняжка. Верно Вислав сказал про веланский бальзам.
   Каста ударила мечом сверху вниз и повернула его в ране, пронзив сердце вампира и прекратив мучения Галерии Вар-Смартен и как раз успела обернуться к двум бежавшим к ней вампирам. Удары ее меча были молниеносны, однако один из вампиров успел увернуться, нырнул под руку Касты и резанул кинжалом по животу над поясом латной юбки. Рана была неглубокой и неопасной, но Каста, взвыв от ярости, сбила вампира ударом ноги, а в следующее мгновение снесла ему голову. На нее кинулись еще двое упырей, но один из них тут же рухнул со стрелой в боку, второго Каста наколола на Фламейон как на вертел, а когда упырь утробно завыл от боли, причиняемой жгучим жиром, стряхнула его с клинка и добила двумя рубящими ударами.
   Только потом она заметила, что уже стоит в круге дольменов. Вампиры были рядом, но пока будто и не собирались нападать - несколько раненых стрелами упырей бились на полу, пытаясь подняться на ноги, остальные, охваченные паникой, метались по пещере с пронзительным воем, и лишь спустя несколько мгновений на Касту бросилась молодая женщина с бесцветными безумными глазами, размахивая кинжалом. Каста обманула ее приемом, которому ее когда-то научил логариец Танник - ловко перебросила Фламейон в левую руку, встретила противника ударом правой в лицо, а потом нанесла колющий удар мечом. Она увидела расширенные от боли и ужаса глаза упырицы, вырвала меч и новым ударом развалила вампиру голову. И только тут заметила, что семь или восемь вампиров окружают ее, прижимая к порталу Перехода.
  - Глупые ублюдки! - усмехнулась Каста, отступая к колодцу. - Хотели поймать меня? А мне только этого и нужно.
   Громкое злобное стрекотание за спиной заставило Касту вздрогнуть и обернуться. Обвивший колодец земрух поднял переднюю часть тела и, двигая жвалами, потянулся к Касте. Он продожал расти прямо на глазах, и теперь в нем было не меньше сорока футов длины. Девушка отпрянула назад с брезгливым криком, земрух застрекотал, сделал бросок, будто кобра, пытаясь достать жертву. Каста отскочила - и споткнулась об изглоданные останки Ла Бантьена. Земрух ударил ее сомкнутыми челюстями прямо в грудь: отброшенная этим ударом, Каста отлетела от колодца и, ударившись об опору одной из арок, потеряла сознание.
  
  
  
   Вислав стер пот с лица, вздохнул с превеликим облегчением. Каста была жива. Они с Ла Маром успели спуститься с карниза вовремя. Нарушили приказ Касты, пошли следом за ней, понимая, что ей нужна их помощь, оставив Виолу прикрывать их. И правильно сделали. Хвала богам, не опоздали.
   Ла Мар несколькими огненными атаками и зажигательными бомбами отогнал вампиров от дольменов, сам напал на них, не давая врагу опомниться. Вислав побежал к Касте, лежавшей без чувств недалеко от Перехода. Сняв перчатку, легонько похлопал Касту по щекам. Девушка застонала, открыла глаза.
  - Ну вот, старик Вислав, ты все-таки действительно Везучий! - с нежностью прошептал рэшиец. - Как ты, милая?
  - Больно...Мои ребра...
  - Не бойся, я рядом.
  - Помоги...
  - Вислав, берегись! - крикнул Ла Мар.
   Вампир подкрался так незаметно, что Вислав неминуемо бы погиб, если бы не окрик селтона. Вислав зарычал, бросился на врага, выхватывая из ножен барталон. Правильно сказала Каста - такой тесак лучше любого заклинания. Вампир взвыл, когда отточенное лезвие отсекло ему правую руку по локоть. Ударом Грозового Кулака Вислав отбросил упыря от Касты, а потом начал рубить его крестом, не давая подняться с земли, круша кости и выпуская внутренности. Покончив с вампиром, огляделся. Каста понемногу начала приходить в себя, даже пыталась встать на ноги. Ла Мар между тем дрался сразу с тремя упырями у дальних дольменов, и Вислав видел, как несколько черных фигур замыкают селтонского мага в кольцо. Еще один из вампиров упал со стрелой в спине - Виола с карниза продолжала стрелять попеременно из двух арбалетов, - но упырей оставалось еще очень много. Больше, чем хотелось бы Виславу. Рэшиец бросил быстрый взгляд на Касту - девушке пока ничто не угрожало. Надо помочь Ла Мару.
   Вислав атаковал вампиров шаровой молнией, и ближайший к нему упырь окутался слепящими разрядами и упал, однако мгновение спустя поднялся на ноги и с шипением кинулся на рэшийца. Вислав не успел удивиться - надо было парировать атаку. Вампир оказался вертким и умелым бойцом, а еще Вислав почувствовал, что Брат пытается воздействовать на его сознание. В какой-то миг рэшийцу внезапно стало жалко вампира - а может не стоит с ним драться, причинять ему боль?
  - Убирайся! - крикнул он упырю. - Не хочу тебя убивать.
  - Сражайся, сладкая кровь, - приговаривал вампир, прыгая и вертясь вокруг Вислава. - Твоя кровь станет еще слаще, приправленная страхом и горячкой боя. Сражайся!
   Вислав с трудом отбил удар кривого агламского ятагана, направленный ему в живот. Нет, зачем я с ним дерусь, подумал он. Клянусь Цвиром, я не хочу! Не хочу причинить ему вред...
   Все кончилось в одно мгновение - вампир вдруг забулькал, давясь черной кровью, из его груди высунулось острие меча. Выдернув из убитого упыря Фламейон, Каста обратилась к рэшийцу:
  - Долго возишься, дружок. Вампиры - это тебе не дарнатские увальни и даже не инкарны Каффарая. Все надо делать быстрее.
  - Хороший удар, - Вислав помотал головой, точно стремясь избавиться от остатков вампирского гипноза. - Я и вправду что-то замешкался.
  - Не стоит этого делать, дорогой. У нас еще много...
  - Боги, что это? - вырвалось у Вислава.
   Ла Мар был где-то там, в красноватом сиянии у самого колодца. Там еще осталось несколько уцелевших вампиров, но теперь они утратили весь кураж. Виола продолжала угощать их меткими стрелами, да и Ла Мар дрался умело и яростно. Большинство их собратьев были повержены, кое-кто сумел бежать через арки Перехода, и упыри теперь надеялись только на Стража Колыбели - на теневого червя. Поэтому вампиры, в большинстве своем раненные стрелами Виолы, теперь пытались не вступать в бой, сбились в плотную группу у самого колодца Перехода, стараясь выманить грозного боевого мага на земруха.
   Ла Мар увидел тварь одновременно с Виславом. И помертвел, потому что понял - этот противник будет пострашнее всех вампиров, вместе взятых. Земрух тем временем двинулся на людей, вытянувшись во всю свою внушительную длину, перебирая мириадами лапок и шурша брюхом по камню. Его кольца жирно лоснились в красноватом свечении Перехода, и на щетинках между ними блестели капельки ядовитой слизи. Ла Мар кинул в чудовище последнюю оставшуюся у него зажигательную бомбу - земрух пополз прямо через бушующий огонь. Тогда маг громко выкрикнул заклинание Огня, направил мощный огненный шар в голову червя, но земрух даже не почувствовал магической атаки, только издал свирепый стрекот и задвигал своими смертоносными челюстями. Ла Мар атаковал еще раз, чувствуя, как истощается его сила, однако атака огнем была безрезультатна. Собрав остатки воли, Ла Мар попытался атаковать динамическим ударом, прекрасно осознавая, что хитиновая броня червя прочнее любого панциря. Удар на мгновение остановил земруха, и не более. Червь был неуязвим для магии. Что ж, подумал Ла Мар, есть твари, защищенные от магии. Но ни одно создание под небесами не устоит перед хорошим ударом меча.
  - Боги! - завопил Вислав, поняв, что собирается сделать селтон. - Ты...
   Ла Мар рванулся вперед. Он сосредоточился только на своей цели - белом пятне на бронированной голове земруха, как раз над двигающимися трехфутовыми клинками жвал. Червь вздыбился, издал вибрирующий свист, разбрызгивая закипевшую на челюстях ядовитую пену. Ла Мар, вспрыгнул на парапет колодца, уклонился от челюстей земруха, успел ударить в точку, которую считал уязвимой. Меч скользнул по гладкому хитину, и мгновение спустя Ла Мар ощутил, как чудовищная сила рванула его вверх, подняла над землей - и швырнула вниз, на камни. Ла Мар тяжело ударился о пол пещеры, задохнулся от жестокой боли, которая вспыхнула во всем теле - и прошла. Он видел, как вздыбился над ним теневой червь, как острые челюсти потянулись к нему. Но эта картина была мгновенной и нереальной. Будто мимолетный обрывок дурного сна. Все затмило сияние солнца - буйное, слепящее, радостное. Удивительное летнее солнце, повисшее в пронизанном светом синем бездонном небе. Ла Мар еще успел удивиться, откуда в этой пещере такое небо и такое яркое солнце. И как хорошо, что он еще раз смог увидеть этот свет. Здесь, в этом царстве мертвого камня, в пучинах Меннарахана, которые никогда не осветил ни один солнечный луч. Боги все-таки иногда бывают милосердны...
  - Нееет! - закричала Каста, бросилась на земруха, пытаясь заставить чудовище выпустить безжизненное тело Ла Мара.
  - NEEEEEYE!
   От разнесшегося над святилищем душераздирающего вопля даже у вампиров заледенела кровь. А потом нечто слетело сверху из мрака на огромных перепончатых крыльях и опустилось прямо перед земрухом, продолжавшим сжимать в челюстях труп Ла Мара.
  - Hauve, Bradd! - раздался нечеловеческий крик, останавливающий сердце. - Vad a mien!
   Земрух выпустил Ла Мара. Потому что слепой инстинкт подсказал ему - перед ним новый враг. Куда более опасный, чем тот, что был повержен секунду назад.
  - Виола! - прохрипела Каста, в ужасе пятясь от жуткой уродливой фигуры, окруженной призрачным зеленоватым свечением.
   Деаргду не слышала слов селтонки. Раскинув крылья, она пошла на земруха, который попятился от нее со злобным стрекотанием, оставляя на камнях полосы едкой слизи. Пылающие бешеным алым пламенем глаза эльфийской упырицы не видели никого, кроме существа, только что убившего ее любимого. Существа, которое не имеет права жить дальше.
  - Hauve, Bradd! - взвыла деаргду, схватила чешуйчатыми когтистыми лапами изломанное окровавленное тело мага, забила крыльями, рассыпая зеленые искры, похожие на светляков. - Vad a mien! Lliar Da Daemne Morwa harn a Mien morc!
  
   **************
  
   Полный ярости и горя вопль деаргду потряс весь Меннарахан. Дрогнули камни и изъеденные временем статуи сидских королей, закачались подвешенные на бронзовых цепях древние давно погасшие светильники, с просевших сводов посыпались струйки пыли. По пустынным темным залам прошла невидимая волна, касаясь всего, что попадалось ей на пути. А потом в тишину умершего дворца вошел многоголосый шепот. Тихий, возмущенный, гневный, тревожный. Потому что крик деаргду был услышан. Потому что этот крик был понят теми, кого призывала наследница древней крови Гленнсида себе на помощь в смертельном поединке с извечным Злом. А затем шепот стих, и наступила тишина. Глухая и угрожающая, как обманчивое спокойствие перед надвигающимся ураганом.
   Она закончилась несколько мгновений спустя, когда по залам начали пробегать легкие пылевые смерчи, возникая над истлевшими останками тех, кто когда-то насмерть защищал древнюю твердыню сидских королей от теневых полчищ и навсегда остался в ее стенах. В этих смерчах была жизнь - почти угасшая, забывшая истинный вкус бытия, призрачная жизнь Неумерших, давно позабытых там, где продолжает светить солнце, где есть дыхание, стук сердца, ощущение света и тепла. Жизнь, которая тысячелетия оставалась по ту сторону бытия и теперь была пробуждена отчаянным криком страдающей души. Крошечные слабые смерчи сливались друг с другом, словно маленькие ручьи, стремящиеся соединиться в могучую реку, и призрачные голоса начинали звучать громче, дружнее, пробуждая тех, кто еще не очнулся от своего смертного сна. Души почивших воителей собирались в новую призрачную армию, чтобы раз и навсегда освободить Меннарахан.
   Серая грозовая туча прокатилась по залам, собирая воедино всех, спешивших на зов. Лавиной пронеслась по лестницам, разбрасывая истлевшие кости, звеня ржавым оружием. Снесла уцелевшие двери в чертогах. Набирала силу и мощь с каждым новым залом, с каждым новым переходом, напитываясь яростью павших и древней магией Гленнсида. Темным потопом заполнила дворец, понеслась вниз, к сердцу Тьмы. К святилищу, долгие века осквернявшему это место. Спешила на зов, который продолжал греметь по Меннарахану, повторяемый эхом и тысячами теней, собравшихся на последнюю битву:
  - Lliar Da Daemne Morwa harn a Mien morc! Души усопших воителей, помогите мне отомстить!
   На бушующую алым пламенем Колыбель пала такая густая тень, что сияние померкло, и святилище наполнил плотный пурпурный мрак. Чудовищная мглистая воронка, бешено вращаясь, опустилась на святилище из под сводов, легко, будто клочья пуха, втянула в себя жалобно вопящих вампиров. И Каста, замирая от ужаса, могла видеть, как разлетаются в воздухе на куски их тела, могла слышать в этом неистовом смерче торжествующий вой тысяч голосов, заглушающий предсмертные крики жертв. Вихрь подхватил теневого червя, цеплявшегося за край колодца, втянул его в себя, превратив в извивающийся живой столб, закрутил в бешеном круговороте. Гул дьявольской бури закладывал уши, от него вибрировали камни, и Касте, которая не могла отвести глаз от жуткого зрелища, казалось, что у нее вот-вот лопнет голова и остановится сердце. Пробужденная Виолой силища мотала гигантского шестидесятифутового червя, будто тряпку, вымещая на теневом чудовище всю ярость, копившуюся тысячелетия и не находившую выхода. И Каста увидела сквозь бешено крутящуюся пурпурную мглу, как земруха сначала оторвало от колодца, а потом бросило вверх, к сводам - и в мгновение разорвало в клочья, разметав белесые внутренности и ядовитую слизь по всему святилищу. Прогремел победный вопль тысяч призрачных голосов. Покончив с теневой тварью, карающая сила Меннарахана уничтожающим потоком хлынула в пещеры доступных чертогов, чтобы истребить нежить, еще уцелевшую в сражении с вайдорами и орками де Фортана. И только после этого наступила тишина, такая глубокая, что Касте показалось - она оглохла. Лишь некоторое время спустя Каста осознала, что все еще жива. И ужас, равного которому она не испытывала никогда, наконец-то ушел.
   Она увидела Вислава. Рэшиец весь дрожал - он был поражен страхом не меньше ее самой.
  - Боги! - с трудом выговорил Вислав, ошалело глядя на селтонку. - Ты это видела?
   Каста не ответила. Теперь, когда колдовский вихрь стих, она больше всего боялась снова увидеть чудовище, которое вызвало этот невиданный шторм, но к счастью, не увидела. Деаргду больше не было. Виола, маленькая, хрупкая и совершенно нагая, сидела на земле, положив голову Ла Мара себе на колени. Каста почувствовала, что ее взгляд заволакивают слезы - никогда еще не приходилось видеть такой пронзительной красоты и беззащитности, и такой кричащей скорби одновременно. Подобрав брошенный у ближайшей арки вампирский плащ, Каста шагнула к девушке, набросила плащ ей на плечи. Виола медленно подняла лицо, посмотрела на селтонку, и от этого взгляда у воительницы Забытых богов дрогнуло сердце.
  - Виола! - Каста осторожно коснулась ладонью волос девушки. - Виола, я... Прости, милая.
  - Он умер так, как хотел, - ответила девушка, печально улыбнувшись. - Он всегда мечтал умереть в бою. Отомстить за нас, за меня и за себя. И теперь он мертв, а я жива. Еще жива.
  - Не говори так. Ла Мар огорчился бы, услышав твои слова.
  - Каста, что мне делать? - Виола глубоко вздохнула, пытаясь остановить накатывающие рыдания. - Зачем мне теперь жить?
  - Ла Мар избавил тебя от проклятия. Кровавое безумие оставило тебя. И Селтония теперь тоже освободилась от нежити. Ла Мар всех нас спас. - Каста опустилась на пол рядом с Виолой, заглянула в заплаканные глаза девушки. - Если бы я могла отдать свою жизнь вместо Ла Мара, я бы сделала это, клянусь Шантэ. Но боги выбрали его, потому что он был самым лучшим из нас. Самым храбрым и светлым. Поплачь по нему, милая. Он заслужил это.
  - Я не могу поверить, что он мертв. Почему все так несправедливо, Каста?
  - Ты думаешь, я могу ответить на этот вопрос? Утешься тем, что он прошел свой путь, и теперь душа его нашла покой. Прости меня, если мои слова кажутся тебе пустыми, ничего не значащими, но других слов я не знаю.
  - Я верю тебе. Ты знаешь, что такое смерть любимых.
  - Увы! Ты, по крайней мере, смогла отомстить.
  - Я? - Губы Виолы задрожали, взгляд заволокло слезами. - Я... не помню ничего. Неужели все это закончилось?
  - Еще нет!
   Женщина в кожаном охотничьем костюме и зеленом бархатном капюшоне вышла из колеблющегося багрового сияния, приблизилась к Касте. Ее сопровождали два вайдора, которые с уважением посмотрели на Касту и Вислава.
  - Сегодня ты доказала, что ты достойна своей слава, Лейда Элеа Каста, - сказала Эннид. - Придет день, и об этой битве будут слагать песни по всему северу.
  - Я ничего не сделала для победы, - возразила Каста. - Это заслуга этой девочки. Она остановила тварь, которая убила Ла Мара и прикончила бы нас. Она пробудила силу, которая уничтожила вампиров.
  - Если бы не ты... - Эннид подошла к Виоле, легко коснулась ее волос. - Я скорблю вместе с тобой, сердце мое. Если бы я могла взять на себя твою боль, я бы сделала это.
  - Ты сказала, что бой еще не закончен, - сказала Каста, шагнув к сидке.
  - Да, это так. С вампирами в Меннарахане покончено, но Переход еще активен. Ты знаешь, что тебе делать, Seltoniel.
  - Все верно. Только еще одну минуту, Эннид.
   Каста опустилась около тела Ла Мара, обняла Виолу и поцеловала ее, с трудом сдерживая слезы. А потом, повинуясь неожиданному и непонятному душевному порыву, сняла с шеи камень Айвари и прижала его к груди Ла Мара. Боги, подумала она, если вы меня слышите, совершите чудо, верните Ла Мара этой девочке, и в благодарность я совершу все, что вы ни попросите...
   Чуда не случилось. Каста не ощутила под своей ладонью желанный стук ожившего сердца, первого вздоха плоти, возвращенной к жизни. Но, глянув в безмятежное лицо Ла Мара, она вздрогнула - рваный шрам, безобразивший мага при жизни, исчез. Исчезла и седина на висках, и глубокие страдальческие морщины вокруг рта. Волшебной силы камня Айвари хватило только на это. Но Касте почему-то стало легче на душе.
  - Прощай, Арен, - шепнула она и поцеловала Ла Мара, пожала его холодные пальцы. - Я всегда буду помнить тебя.
  - О нем позаботятся, - услышала она голос Эннид за своей спиной. - И о Виоле тоже. Я.... позабочусь. Делай свое дело, воительница. Просто войди в этот колодец. Иди с моим благословением.
  - Иду, Эннид.
   Каста поднялась с колен, улыбнулась на прощание Виславу и направилась к колодцу Перехода. Повесила камень Айвари на шею. Взглянула вниз, в гудящую, полыхающую всеми оттенками багрянца бездну. Еще раз вспомнила о Ла Маре, и все страхи, все колебания оставили ее. Взобравшись на край колодца, Каста положила правую ладонь на амулет с прядкой Элеа - и шагнула в Переход.
  
  
  
  
  
   ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
  
  
  И
   все-таки, как это славно, когда в большом тронном зале дворца горит столько свечей, подумал его высочество наследный принц Селтонии Ашлер, наблюдая за гостями. И не только свечей - сегодня иерархи Магна Коллегии продемонстрировали принцу свое новое изобретение: стеклянные шары на бронзовых стойках, испускающие мягкий белый свет. Пусть не такой теплый и домашний, как загадочный и уютный свет свечей в шандалах, так подходящий к непринужденному общению с красивой женщиной, но тоже весьма приятный. Магия иногда и в самом деле может доставлять маленькие радости. Самое удивительное, что эти шары ничем не наполнены - Ашлер держал один из них в руках и сам в этом убедился. Как остроумно заметил его шут Осломысл: "Милый принц, эти шары светлые и пустые, как головы твоих советников". Но светят они превосходно, так ярко и естественно, что можно отлично рассмотреть собравшихся в зале женщин даже с тронного возвышения. Чем Ашлер с удовольствием занимался всю первую половину праздника, пока прибывали гости. И давно сделал для себя вывод, что первое впечатление его не обмануло - даже в этом великолепном розарии две розы больше остальных достойны того, чтобы сам принц сорвал их этой ночью.
  - Вина, ваше высочество? - Кравчий, почтительно склонившись, покосился на пустую чашу у правой руки принца.
  - Ступай, - Ашлер отогнал виночерпия небрежным взмахом ладони, будто надоедливую муху. Не стоит пить слишком много вина до того, как начнутся танцы.
   Музыканты в своем углу пока что наигрывали что-то медленное и мелодичное, приглашенные на ежегодный бал по случаю начала зимы гости в ожидании начала танцев перетекали из тронного зала в соседний, где были накрыты столы, возвращались обратно, собирались в группки, но ни на мгновение не забывали, что его высочество сейчас наблюдает за ними, и потому время от времени, поймав взгляд принца, улыбались и кланялись с преувеличенным почтением. О, вот сам ученый сухарь Соланиус Брок, глава Магна Коллегии, увидел, что принц посмотрел на него и сразу надел улыбку на свою постную физиономию. А это заискивающе улыбается главный синдик Фастэн, пытается поклониться изящно, но брюхо не дает. Как сказал бы Осломысл - это не человек с пузом, это пузо с человеком. Ашлер перевел взгляд в дальний конец зала, где ослепительная зеленоглазая блондинка Авриль де Глемар собрала вокруг себя полторы дюжины молодых дворян и офицеров гвардии принца, которые делают вид, что внимательно слушают ее беседу с кислолицей старухой д`Алез, старой девой из свиты жены посла Норринга в Селтонии, а сами пытаются заглянуть в глубокие разрезы ее шелкового голубого блие. Глупцы не знают, что этим вечером его высочество уже положил глаз на светловолосую красавицу, мысленно назвав ее своей Белой розой.
   Принц перевел взгляд на ту, кого он окрестил сегодня Темной розой. Жену эргалотского мэра Нивье де Бошена. Просто несправедливо, что этот отставной солдафон один наслаждается таким сокровищем. Лорисса де Бошен не так величественна и изящна, как белокурая Авриль, но полна шарма и восхитительно застенчива - все время краснеет, как девственница на сватовстве. К тому же с Авриль де Глемар принц Ашлер уже провел не одну ночь, а жена де Бошена пока не побывала в его постели.
   А вот еще красавицы. Стройная как рыцарское копье синеглазая шатенка Аделин. Бедовая блондиночка Бренне. Царственная брюнетка Шален. Ашлер довольно потер подбородок. Воистину, при его дворе очаровательных дам в избытке. Это тебе не двор норрингского герцога Акселя, где легче увидеть тролля, чем красивую женщину. Но хорошего никогда не бывает много. Истинный ценитель женской красоты - а принц Ашлер считал себя истинным ценителем женской красоты, - знает, что сколько женщин, столько новых впечатлений.
  - О чем думаешь, принц? - Осломысл выглянул из-за трона, громыхнул своей погремушкой перед носом Ашлера, состроил идиотскую гримасу. - О женских кисках? Я тоже о них думаю. Причем всегда и везде. Они мне даже по ночам снятся. Каждую ночь. Много кисок каждую ночь, до самого рассвета. Так что мы с тобой братья по счастью. Или по несчастью. Ты думаешь, нет ничего глубже Моря ормов? Ошибаешься, дружочек. Киски глубже. Все мужики однажды проваливаются в них, и еще ни один не выбрался наружу. Самое смешное, что эти провалившиеся парни считают себя счастливчиками! А глупцы называют это любовью. Но мы-то с тобой умники-разумники!
  - Что ты понимаешь в любви, дурак! - Принц понюхал свой надушенный платок. Для этого вечера он выбрал ароматы сандала и зеленых яблок, и принцу казалось, что именно так должна пахнуть Лорисса де Бошен. - Кажется, время начать танцы.
  - Рановато, принц. Маги еще не напились. Когда они танцуют пьяные, то спотыкаются о полы своих мантий. И сквернословят при этом, что твои гвардейцы. И мне ужасно смешно за этим наблюдать. Подожди чуток, пусть напьются!
  - Маги? Кстати, я что-то не вижу милейшего Ла Бантьена.
  - Ба! Неужто, дружок, ты пригласил этого умненького и скользкого парня на наши смотрины кисок? - Осломысл снова потряс своей погремушкой. - Не стоило, право слово. Он ничего в них не понимает.
  - Мне все равно, придет он или нет, - ответил принц, продолжая рассматривать жену мэра. - И я все-таки думаю, друг мой Осломысл, что пора начать танцы. Мне надо поразмяться.
  - Маршал Салем де Фортан! - громко провозгласил появившийся в дверях зала церемониймейстер.
   Появление маршала было встречено удивленным перешептыванием гостей - Салем де Фортан был совсем не похож на человека, прибывшего на званый праздник во дворец. Маршал был в своей простой стальной кирасе, надетой на кожаный дублет и покрытой следами ржавчины и мелкими вмятинами, в поножах и дорожных сапогах, покрытых пылью. Лишь свои шлем, меч и кинжал де Фортан оставил на входе. Лицо маршала было бледным, усталым, и более печальным, чем когда-либо. Те из гостей принца, кто хорошо знал маршала, с удивлением отметили, что Салем де Фортан будто постарел за последнее время.
  - Добро пожаловать, маршал! - крикнул со своего места Ашлер, которого тоже удивил облик второго человека в Святейшем Трибунале. - Занятный костюм вы выбрали для сегодняшнего бала, мой друг. Боюсь, что ваш выбор наряда неудачен - ни одна дама не захочет с вами танцевать, побоится испачкать свой наряд о вашу кирасу.
  - Государь, я пришел не веселиться, - ответил де Фортан таким тоном, что по залу прошла новая волна недоумевающего шепота.
  - Вот как? - Ашлер перестал улыбаться. - Вообще-то день начала зимы - это веселый праздник. Приглашая на него тех, кого я бы желал здесь видеть, я всегда рассчитываю, что мои гости хорошо проведут время, беззаботно и с легкой душой. Некоторым из них я готов простить даже дурной выбор туалета для этого бала, но вот прокисших физиономий я не потерплю, Салем.
  - Я прошу прощения, государь. Я только сегодня утром прибыл в Эргалот с севера и не успел переодеться, слишком много пришлось поработать, - де Фортан сделал паузу. - Мне показалось, что вести, которые я собираюсь вам сообщить, настолько важны, что я не должен тратить время на пустяки. Я спешил и потому осмелился прийти в дорожной одежде.
  - И какие же вести вы принесли нам с севера? - с издевкой спросил принц. - Судя по выражению вашей... вашего лица, маршал, они не слишком хороши. Осломысл, как ты думаешь, следует ли нам сегодня выслушать новости, которые привез наш любезный маршал?
  - О, он очень-очень грустный, потому что привез грустные-прегрустные вести! И я уже грущу! - Шут скривился в фальшивом плаче, начал тереть кулаками глаза, а потом внезапно громко пукнул.
  - Итак, что же там у вас за новости, Салем? - раздраженно спросил принц, дождавшись когда стихнет издевательский смех гостей. - Началась война с Норрингом? Или тролли вышли из лесов и начали нападать на наших подданных? Или же ваши дикие орки встали на четвереньки и начали кусаться? Ну же, мы все ждем ваших объяснений!
  - Государь, я был в Монсалидаре. Мне очень трудно объяснить толком, что там случилось. Я всего лишь солдат и не умею складно говорить. К тому же, клянусь всем Пантеоном, то, чему я был свидетелем, не в состоянии описать человеческий язык.
  - Избавьте меня от дурацких предисловий, маршал. Что случилось?
  - Вампиры, государь.
   Де Фортану ответил дружный хохот, и сам Ашлер смеялся так, что у него на глазах выступили слезы. Гости принца заходились от смеха, показывали на маршала пальцами, а де Фортан стоял перед троном принца, как оплеванный, держа руки по швам и ожидая, когда стихнет эта волна глумливого смеха.
  - Отличная шутка, маршал! - выдохнул принц, вытирая слезы. - Клянусь Гаваном, я готов простить вам ваш солдафонский наряд и грязные сапоги. Никогда не слышал ничего смешнее. Осломысл, тебе есть чему поучиться у нашего славного маршала!
  - Я не шучу, государь, - ответил де Фортан. - По приказу Протектора Трибунала Авера Ла Бантьена я прибыл в Монсалидар с отрядом орков, чтобы обеспечить безопасность Протектора. Со мной было восемьдесят воинов. В живых осталось только двадцать два.
  - Будь я проклят! - Ашлер снова засмеялся, хлопая себя ладонями по пухлому животу. - Откуда же там взялись вампиры? Вам-пи-ры, де Фортан!
  - Их вызвал Ла Бантьен.
   И снова волна неудержимого хохота прокатилась по залу. Ашлер остановил этот смех повелительным жестом, и стало тихо. Лицо наследного принца Селтонии стало необычайно серьезным.
  - Объяснитесь, маршал, - велел он, и голос принца приобрел недобрые металлические интонации. - Ваша шутка зашла слишком далеко. Подумайте хорошенько, прежде чем продолжать шутить.
  - Увы, государь, я не шучу. То, что я видел...
  - Где Ла Бантьен? Он с вами?
  - Он мертв, государь. Убит.
  - Ла Бантьен мертв? - воскликнул Соланиус Брок, нахмурившись. - Этого не может быть.
  - Однако это так, архимагистр, - ответил де Фортан, повернувшись к главе Магна Коллегии. - Не могу сказать, чтобы я был этим слишком огорчен.
  - Вот даже как? - Брок шагнул к маршалу, побледнел, сжал кулаки. - Так-то вы выполнили свой долг, де Фортан? Ла Бантьен мертв. Он рассчитывал, что вы защитите его, а вы... Я возмущен и разгневан, ваше высочество. И требую расследования и наказания виновных.
  - Начнем же наш суд! - воскликнул Осломысл. - Чур я судья. А кисок в присяжные!
  - Вы видели труп Ла Бантьена, Салем? - спросил принц.
  - Нет. Но его видел человек, который приехал со мной. От него я узнал о событиях внутри заброшенного города.
  - Ха-ха-ха! - Соланиус Брок покровительственно похлопал де Фортана по плечу. - Я так и знал, что это всего лишь глупый и жестокий розыгрыш. Ваше высочество, я, как глава Магна Коллегии, ответственно заявляю - и мои собратья-маги меня в этом поддержат, - что попасть внутрь места, именуемого Монсалидар, невозможно. Ни один человек не в состоянии это сделать.
  - У Ла Бантьена был ключ, - сказал де Фортан.
  - Ключ? - скривился в усмешке Брок. - Какой, во имя Гавана, ключ?
  - Вот этот, - де Фортан снял с шеи стилос Цариката и показал его всему залу.
   В тронном чертоге стало необыкновенно тихо - так тихо, что можно было услышать взволнованное дыхание гостей. А потом все бросились к де Фортану, чтобы своими глазами увидеть таинственно исчезнувший несколько месяцев назад древний артефакт, теперь же непонятным образом оказавшийся у маршала Трибунала.
  - Вот стилос, государь, - де Фортан шагнул к трону и с поклоном подал драгоценную вещицу Ашлеру. - Когда-то эта древняя вещь считалась красивой и дорогой, но совершенно бесполезной игрушкой. Теперь известно, что маг Царикат при помощи этого магического ключа закрыл Монсалидар.
  - Чепуха! - воскликнул Брок. - Я, как архимагистр...
  - Погодите, Брок, - сказал принц, разглядывая на ладони стилос. - Проклятье, он все-таки нашелся! Как он попал к вам, Салем?
  - Человек, о котором я говорю вам, государь, нашел его на теле Ла Бантьена. Кроме стилоса он обнаружил чрезвычайно важные доказательства участия Ла Бантьена в опаснейшем заговоре. Поскольку я не смогу вам толком рассказать всего, я прошу выслушать этого человека.
  - Постойте, Салем, помилосердствуйте! Сначала вампиры, затем пропавший и найденный стилос, теперь какой-то заговор, - Ашлер беспомощно посмотрел на маршала. - Не все сразу. Клянусь Пантеоном, это слишком даже для селтонского двора!
  - Ваше высочество, я требую немедленно прекратить эту комедию, - встрял Брок, злобно глянув на де Фортана. - Сейчас не время и не место для подобных разговоров. Обещаю, маршал де Фортан будет вызван в дисциплинарный суд Магна Коллегии и там объяснит свое странное поведение и дерзкие речи!
  - Государь, я лишь прошу вас выслушать человека, который ждет у ворот вашего дворца.
  - У ворот? - Ашлер еще раз глянул на стилос, искрившийся радостными огоньками. - Пусть пошлют за этим человеком. Но берегитесь, де Фортан, если объяснения вашего спутника нас не удовлетворят!
  
  
   ***************
  
   Вислав постарался сохранить незаисимый вид, входя в тронный зал владык Селтонии. Сотни обращенных на него недоуменных взглядов не смутили рэшийца - он был готов к такому приему. Подойдя к трону, Вислав поклонился принцу Ашлеру и замер, ожидая, когда наследный принц Селтонии соизволит с ним заговорить.
  - Кто ты? - спросил принц.
  - Мое имя Вислав, государь, - ответил рэшиец, мысленно порадовавшись тому, что когда-то в монастыре основательно изучил селтонский язык. - Я рэшиец и прибыл в вашу прекрасную страну вместе со своими друзьями.
  - Это и есть ваш свидетель, де Фортан? - обратился Ашлер к маршалу. - Боюсь, он не внушает мне доверия. Всего лишь чужеземный бродяга.
  - Увы, ваша светлость, но человек, который смог бы убедить вас лучше моего, мертв, - сказал Вислав. - Он погиб в подземельях Монсалидара, пытаясь остановить древнее зло, созданное Авером Ла Бантьеном. Он был селтоном и храбрым человеком. Единственным, кто отважился восемь лет сражаться с нечистью, тайно терзавшей вашу страну. Я горжусь, что боги позволили мне сражаться рядом с ним.
  - И кто же был сей славный рыцарь? - кривя рот, осведомился принц.
  - Его звали Арен Ла Мар, ваша светлость. Ручаюсь, в этом зале найдутся люди, которые его хорошо знали.
  - Еще бы! - усмехнулся Соланиус Брок. - Государь, я действительно знал Арена Ла Мара. Когда-то он был подающим надежды магом, но потом сбился с пути и превратился в богохульника, еретика и жестокого убийцу. Мы пытались найти его, чтобы арестовать и передать справедливому суду, но этому злодею удавалось скрываться от правосудия. Я рад, что его больше нет.
  - Ла Мар не был ни еретиком, ни богохульником, ни убийцей, - сказал Вислав, сверкнув глазами. - Увы, я недостаточно хорошо знал этого светлого человека. Если бы не он, ваш сегодняшний праздник, государь, оказался бы куда печальнее. Да, Ла Мар убивал. Он был охотником за вампирами. Он добровольно взял на себя это бремя и до последнего часа сражался с порождениями Тени.
  - Опять вампиры! И ты думаешь, рэшиец, мы в это поверим?
  - Придется, ваша светлость. Я предоставлю вам доказательства, с которыми трудно будет поспорить. Но давайте начнем сначала. Вот письмо, которое составил и передал маршалу де Фортану преподобный Лаэм Хоут, настоятель храма Пантеона в Корнале. Собственно, с этого все и началось. Помощник Ла Бантьена был у Хоута и потребовал разыскать женщину-сидку, которая появилась в окрестностях Корнала. Так уж получилось, что эта женщина помогла вылечить одну крестьянку - неизлечимо больную. Если мастер де Ласс здесь, в этом зале, он не будет отрицать свой разговор с Хоутом.
  - И не подумаю отрицать, - подал голос де Ласс, стоявший вместе с магами Магна Коллегии. - Да, я был в Корнале. Слухи о сидке оказались просто вздором.
  - Ничего подобного, добрый мастер. Я встречался с этой сидкой и говорил с ней. Но пойдем дальше. Как раз в это время Арен Ла Мар приехал в Эргалот - его вызвали его старый учитель Барнас и опекун и помощник Барнаса Арделин. Они собирались поручить Ла Мару расследование серии таинственных убийств в Эргалоте. Ваше высочество должен помнить об этих убийствах.
  - Еще бы! Кто-то порезвился в городских трущобах. Виновного так и не нашли, хотя префект полиции каждый день клянется мне отыскать и повесить этого живодера.
  - Боюсь, ваша светлость, петля не дождется, когда настоящий убийца просунет в нее свою голову. Потому что шесть убийств в Эргалоте, жестоких, страшных и таинственных - это дело рук покойного Авера Ла Бантьена.
  - Вы в своем уме? - воскликнул Соланиус Брок, пытаясь перекричать возмущенный ропот в зале. - Вы, жалкий чужестранец, обвиняете Протектора Трибунала в злодействах, на которые может быть способен только законченный негодяй? Вы много на себя берете, сударь!
  - Ла Бантьен и был законченным негодяем, - спокойно возразил Вислав, открыл захваченный с собой ларец бывшего Протектора. - К счастью для нас, Ла Бантьен захватил с собой в Монсалидар все свои бумаги. Опасался оставить их в Эргалоте. А еще там был шифрованный дневник журналиста Вильена, убитого по приказу Ла Бантьена. Вильен сумел распутать преступление, уж не знаю как. Мне удалось подобрать ключ к шифру, он оказался весьма простым. Вильен просто заменял буквы цифрами. Четные цифры от 2 до 14 заменяли гласные, нечетные - согласные...
  - Доказательства, рэшиец! - крикнул Брок.
  - Пожалуйста. - Вислав достал из ларца свернутые в одну трубку свитки. - Вот копия дневников Вильена. А это образцы переписки Ла Бантьена и его шеранских покровителей. Ла Бантьен тайно работал на древнюю южную секту, обосновавшуюся в Шеране - магов Теневой Чаши. Переписка велась на дарнатском языке, а его я неплохо знаю. Шеранцы требовали от своего агента установить местонахождение так называемой Колыбели Тени - источника очень мощной магической силы. Вы, дорогой архимагистр, не станете отрицать, что Колыбель Тени не выдумка?
  - Какое все это имеет отношение к Аверу Ла Бантьену и к убийствам в Эргалоте?
  - Самое прямое, господа. Вильен был парнем умным, сумел разобраться, что к чему. Убийства носили явно ритуальный характер. Начнем с символики цифр: шесть убийств, девять жертв. Итак, получается шесть и девять. Две цифры, священные для последователей древних культов Шу - каждый из древних текстов Шу делится на шесть разделов по девять глав в каждом. Две цифры, постоянно присутствующие на теневой мандале, не так ли, архимагистр?
  - Вы что, маг? - с усмешкой спросил Брок, однако глаза его оставались серьезными и злыми. - И где же вы учились?
  - Везде. Я в жизни научился всему понемногу, за что благодарю богов... Вильен сумел раздобыть книгу - очень редкую. Он называет ее третьей частью Кодекса Арканум. Написал ее какой-то безумный чернокнижник в глубокой древности. В ней, помимо так называемой Хартии о Любви Плоти и Тени, содержится описание ритуала по созданию Молчаливых - гомункулов, собранных из частей, взятых от разных трупов и оживленных при помощи особой черной магии. Эти части должны быть взяты у только что умерщвленных людей. У всех жертв убийцы были извлечены те или иные органы. Вот письмо, в котором Ла Бантьен сообщает некоему Вархишу - имя шеранское, как я думаю, - что его Нерожденная готова, и что поиски Колыбели Тени теперь дело очень несложное. Письмо написано зеркальным способом и по-дарнатски, но прочитать его оказалось не так сложно, как казалось вначале.
  - Невероятно! - Ашлер обвел взглядом своих притихших гостей. - Но зачем все это было нужно?
  - Гомункул должен был указать место, где находится Колыбель Тени - так шеранцы сказали Ла Бантьену. В Ночь Ночей, или, попросту говоря, в канун Самахейна, потоки магической энергии становятся сильнее, а подобная искусственно созданная нежить к ним очень чувствительна. Ла Бантьен надеялся, что его Нерожденная найдет это место. Ради этого он и пошел на убийства ни в чем не повинных людей.
  - Позволю добавить, государь, - заметил де Фортан, - что начальник полиции уже получил от меня кинжал Ла Бантьена и оригиналы всех бывших при злодее документов.
  - Все это очень интересно, - сказал мэтр Вальдес, до сих пор прятавшийся за спиной Брока. - Но третьей части Кодекса Арканум нет. Его просто не существует. Как Дознаватель Магна Коллегии...
  - Об этом позже, - перебил мага Вислав. - Итак, Ла Бантьен сумел установить место, где находилась Колыбель Тени. А прежде он выкрал из сокровищницы стилос Цариката. Уж он-то знал от своих шеранских хозяев, что это за вещица. Собственно, ради этого он и был им нужен. Шеранцы и селтонские вампиры давно знали, где находится Колыбель, которую якобы должен был отыскать для них Ла Бантьен. Но вот попасть внутрь нее и активировать Источник Силы они не могли - не позволяли заклятие Цариката и вайдоры. Секта воинов-жрецов, веками охраняющая Монсалидар. Когда-то их основатель Царикат запечатал святилище Тени в Монсалидаре, а ключ передал королям Селтонии, как дар. Как я понимаю, такой дар имел символическое значение - Царикат наложил свои заклятия так, что снять их мог только селтон. Но это мое предположение. Ла Бантьен украл этот ключ. Особо он не рисковал, кому пришло бы в голову подозревать в краже стилоса самого Протектора Святейшего Трибунала! Осталась одна проблема - вайдоры. Ла Бантьен прекрасно понимал, что жрецы Велирры не пойдут ни на какие соглашения. Тогда он подстраховался, взял с собой маршала де Фортана и его орков. Рассчитывал, что вайдоры не захотят кровопролития или же уступят силе. В этой поездке Ла Бантьена сопровождала весьма странная особа - тот самый гомункул, созданный из частей тел убитых в Эргалоте женщин и детей. Маршал де Фортан и его орки видели ее, так что свидетели у нас есть.
  - И где же этот, как вы говорите, гомункул? - спросил де Ласс.
  - О, Нерожденная Ла Бантьена оказалась самым большим сюрпризом для нашего Протектора! Шеранцы научили нашего мага-убийцу, как создать мертвую оболочку Молчаливого, эту некромантскую мерзость, но вот секрет оживления не раскрыли. Лишь снабдили его особым оживляющим компонентом, уж не знаю каким. Могу сказать только одно - в подземельях Монсалидара гомункул превратился в чудовище. В теневого червя. Именно он и убил своего создателя Ла Бантьена, а потом в бою с ним погиб Ла Мар.
  - Гомункул убил того, кто его создал? - Брок презрительно засмеялся. - Государь, я устал от идиотских побасенок и злобной клеветы на бедного Ла Бантьена. Авер был слишком сильным магом, чтобы не справиться с каким-то там теневым червем.
  - Ваше счастье, что вы не видели этого червя, архимагистр, - заметил Вислав. - И теперь мы переходим к следующей песне нашей длинной поэмы. Поговорим о вампирах.
  - Вот! - воскликнул Брок. - Вот ключевое слово - "вампиры". То, что делает бессмысленным бредом все, что рассказал этот безумный иноземец. Попробуйте-ка убедить нас, уважаемый любитель сказок, что вампиры существуют, а мы с удовольствием послушаем ваши доводы!
  - Извольте, архимагистр. В ночь, когда Арен Ла Мар вернулся в Эргалот по письму Арделина, он встретился с Допросчиком Трибунала Ормоном де Лассом. Конечно, мастер де Ласс будет все отрицать, но это неважно. Гораздо важнее, о чем был этот разговор. Де Ласс предложил Ла Мару сотрудничество - в отличие от нас, простых и неотесанных смертных, маги Магна Коллегии прекрасно знали, чем занимается Ла Мар. Видимо, Магна Коллегию все-таки стала беспокоить возросшая активность Ночного Братства. Незадолго до приезда в Эргалот Ла Мар выполнил контракт придворного мага норрингского герцога Акселя. Уничтожил гнездо вампиров в Норринге. Об этом было известно в Магна Коллегии, Этцель контактировал с ней, прежде чем пойти на такой серьезный шаг. Кстати, мастер Этцель готов подтвердить этот факт. До сих пор вампиры и те, кто должен был бы истреблять эту нечисть, худо-бедно соблюдали принятые обязательства, ту самую Хартию о Любви Плоти и Тени, про которую мастер Вальдес говорит, что ее не существует. Но Ла Бантьен не случайно одобрил уничтожение вампиров в Норринге, пошел на прямое нарушение этого соглашения - он, как человек очень проницательный, понял, что Братство затевает что-то очень серьезное. И Протектору пришла в голову блестящая мысль - использовать Ла Мара в своих интригах. С подачи Трибунала Ла Мар встретился в Эргалоте с одной из очень влиятельных фигур в Братстве - с Галерией Вар-Смартен.
  - Со шлюхой из борделя, - сказал де Ласс под дружный смех гостей. - Хороша вампирша!
  - Ах, шлюхи бывают разные, досточтимый Допросчик! Эта была двойным агентом, работала и на герцогов Братства и на Протектора Трибунала. Покойный Ла Бантьен отличался подозрительностью. Он никому не доверял - и правильно делал. Вампир всегда вампир, даже если кажется шикарной шлюхой из дорогого борделя. Не думаю, что с Галерией Вар-Смартен у Ла Бантьена были какие-то амуры. А кое-кто в Магна Коллегии наивно полагал, что общение со шлюхами может приносить только радость. Даже если они вампирши.
  - Все бабы вампирши, - ввернул Осломысл. - Все они пьют из нас кровь.
  - О чем это вы? - Брок невольно отступил на шаг от Вислава.
  - Не о чем, а о ком, милейший архимагистр. О вас. Вы ведь спали с Галерией?
  - Негодяй! - Брок даже задохнулся от ярости. - Да как ты...
  - Спали, архимагистр, и не раз. И госпожа Галерия мило и игриво покусывала вас в ходе ваших совместных любовных упражнений. Забыв сказать вам, что укус высшего вампира неминуемо заражает укушенного порфирией. До поры до времени вам удавалось скрывать свою болезнь, Соланиус Брок. Вы и не сразу поняли, чем больны - ну, подумаешь, начались приступы волнообразной лихорадки, пропал аппетит и появилась бессонница, глаза начали болеть на свету, а кожа шелушиться. Но когда порфирия перешла в настоящий вампиризм, вам стало не до шуток. И тогда в вашем окружении появился Авер Ла Бантьен - человек шеранских магов. Уж он то знал от заразившей вас Галерии, что с вами творится. И он дал вам надежду. Рассказал о корне сальварии, экстракт которого исцеляет приобретенный вампиризм. Вы обрадовались и сделали все для того, чтобы ради собственного спасения возвысить шеранского шпиона и некроманта Ла Бантьена. Назначили его на должность Протектора. Я вас понимаю, вы действительно ему доверяли.
  - Боги! - Брок побагровел, потом побледнел, с шумом выдохнул воздух. - Никогда не слышал подобного бреда. Государь, этот человек - просто опасный безумец. Гоните его отсюда, пока он не заразил нас своим сумасшедствием!
  - Одно слово, ваша светлость, - сказал Вислав, заметив, с каким гневом смотрит на него Ашлер. - Я охотно приму любое наказание, но позвольте мне кое-что сказать и показать вам. Я никогда не обвинил бы архимагистра Брока, если бы наверняка не знал, о чем говорю. И я берусь доказать свои слова. Блестящая карьера Авера Ла Бантьена стала возможной именно потому, что он дал уважаемому главе Магна Коллегии надежду на исцеление. Снабдил его лекарством от вампиризма, Эликсиром Чистой Крови, изготовленным из корня сальварии. Но сальвария крайне редко встречается в Селтонии, это южное растение и стоит, помимо прочего, больших денег. Попытки найти достаточное количество сальварии для приготовления лекарства здесь, в Эргалоте, были безуспешными. Выручили шеранские покровители Ла Бантьена, и вы, архимагистр, получили первую партию лекарства.
  - Бред! - прорычал Брок. - Боги, покарайте этого болтуна!
  - Непременно покарают. Но сначала давайте о вас. Сколько доз Эликсира Чистой Крови вы получили от Ла Бантьена? Ну, конечно, вы никогда этого не скажете. Вы же не принимали лекарство от вампиризма. Вы же не вампир, их просто не существует, а я всего лишь жалкий сумасшедший! Между тем болезнь прогрессирует, и скоро вы не сможете выносить солнечный свет. Потом у вас начнется то, что в старинных книгах называется ихороманией - бешеной неутолимой жаждой крови. Потом у вас исчезнет тень. Наконец, без приема живой крови вы просто начнете заживо разлагаться. Возможно, вас это не пугает. Пока был жив Ла Бантьен, вы могли не беспокоиться о своем будущем. Но Ла Бантьена больше нет. И лекарства у вас теперь тоже больше нет. Для исцеления от первичного вампиризма необходимо минимум шесть доз Эликсира Чистой Крови - так записал в своих бумагах Ла Бантьен. - Вислав снова полез в ларец покойного Протектора. - А теперь внимание. Ла Бантьен был предусмотрителен - или безумен, - и в отличие от вас, милостивые господа, верил в существование вампиров. Он приготовился к возможным последствиям встречи с Братьями в Монсалидаре. В его ларце я нашел шесть флаконов эликсира сальварии, которые Ла Бантьен берег для себя. Поскольку я сумасшедший фантазер, и таким же безумцем был Ла Бантьен, эти флаконы не имеют ровно никакой ценности. Так поступим с ними так, как они того заслуживают!
   Взяв из ларца флакон эликсира, Вислав швырнул его на пол - тонкий хрусталь разбился, и в воздухе поплыл пряный дурманящий аромат экзотических цветов. Лицо Брока позеленело.
  - Какой хрупкий флакон! - воскликнул Вислав с притворным сожалением. - Может, следующий будет прочнее?
   Жалобно звякнуло разбитое стекло. Брока, казалось, вот-вот хватит удар.
  - Это мне по вкусу! - вскричал Осломысл, дрыгая ногами. - А мне можно что-нибудь разбить?
  - Ну давайте разобьем еще третий, для ровного счета, - Вислав хлопнул об пол третий флакон. - Три разбились, три остались. Продолжим вечеринку?
  - Довольно! - прохрипел Брок. - Остановитесь!
  - Что я слышу, преподобный? Вам жаль этой никчемной жидкости? А я только вошел во вкус!
  - Довольно, - Брок посмотрел на Вислава тяжелым ненавидящим взглядом. - Прошу вас...
  - Что это значит, Соланиус? - с недоумением спросил Ашлер, в глазах которого появился страх. - Вы...
  - Да, прокляни вас всех Маранис! - Брок выпрямился, шумно вздохнул, точно ему не хватало воздуха. - Этот человек прав. Я действительно заразился. Эта гнусная тварь заразила меня. Четыре раза я принимал Эликсир Чистой Крови. Необходимо еще две дозы. Хватит, прекратите эту пытку. Оставьте мне надежду.
  - Стража! - взвизгнул Ашлер, спрятавшись за спинку трона. - Взять его!
  - Еще одно слово, государь! - закричал Вислав. Теперь лишь он стоял рядом с Броком, прочие гости Ашлера в ужасе отшатнулись от архимагистра, как от зачумленного. - Одно слово! Архимагистр не виноват в том, что с ним произошло. Он стал жертвой того дьявольского плана, который был разработан герцогами Братства и их шеранскими покровителями. Именно теперь, когда маги Чаши задумали вернуть мир к временам Тени, Братство решило, что пришел его час. Что пора расторгнуть соглашение, некогда заключенное с людьми, и превратить весь север в царство крови и ужаса. Вампиры всегда вампиры. К счастью, с Братством в Селтонии покончено. И я прошу вас - будьте милосердны!
  - Что? - Ашлер выпучил глаза. - Вы просите пощады... для этого?
  - Да, государь. Мой покойный друг Ла Мар однажды пощадил девушку-вампира, и пришел день, когда эта девушка спасла меня, моих друзей, всех вас. Остановила чудовище, которое никто бы не смог остановить. В память о Ла Маре я хочу дать Соланиусу Броку надежду. Возьмите, - Вислав протянул архимагистру ларец Ла Бантьена. - Берите и помните, что своим спасением вы обязаны именно Арену Ла Мару. Человеку, которого вы травили и преследовали все эти годы.
   Брок принял ларец, посмотрел в глаза Вислава. В них была такая тьма, что рэшиец ужаснулся.
  - Благодарю вас, - еле слышно сказал архимагистр. Вислав заметил на ладонях мага красные полукружья от ногтей, с такой силой еще мгновение назад Брок стискивал кулаки.
  - Стража! - Принц Ашлер, казалось, понемногу приходит в себя. - Арестовать Брока, немедленно. Салем, я прошу вас сопроводить арестованного в камеру.
   Брок только слабо и устало улыбнулся. Стражники с опаской приблизились к нему, но архимагистр и не думал сопротивляться. Он двинулся за де Фортаном к выходу из зала, прижимая к себе драгоценный ларец. Когда Брока вывели из зала, еще несколько мгновений все подавленно молчали, и только затем по чертогу прокатился дружный вздох неимоверного облегчения.
  - Клянусь Гаваном! - Ашлер привстал на своем тронном кресле и снова упал в него. - Вот так бал выдался сегодня! Но как, скажите на милость, вы все это узнали?
  - Кое-что рассказал мне покойный Ла Мар, - ответил Вислав. - Кое-что рассказала девушка-сидка, о которой мастер де Ласс сказал, что ее не существовало. Помог мне и маг Арделин. Остальное я понял и домыслил сам. Теперь все позади, ваше высочество. Вампиры больше не побеспокоят ваше королевство, я надеюсь.
  - А я... я, кажется, знаю, что должен сделать! - Ашлер все-таки нашел в себе силы встать, знаком велел Виславу подойти ближе. - Пусть все слышат нашу волю. Отныне и до назначения нового главы Магна Коллегии ее возглавит мастер Вальдес. Протектором Святейшего Трибунала я назначаю Салема де Фортана. А вас, мой друг, - обратился Ашлер к Виславу, - я благодарю за то, что вы сделали для Селтонии. Я жалую вам звание рыцаря и наследного пэра Селтонии. И еще, примите этот подарок, - Ашлер стянул с пухлого пальца перстень с крупным изумрудом и протянул Виславу. - Это награда за стилос, который вы вернули.
  - А я жалую тебе титул лучшего друга дураков, - вставил Осломысл.
  - Благодарю, ваше высочество, - Вислав взял перстень и не без удовольствия надел его на палец. - Это честь для меня. Но, сказать по совести, я недостоин такой высокой чести. Ее был бы достоин Арен Ла Мар, но он к несчастью мертв. Ее достойна воительница, которая была вместе с нами в Монсалидаре - Лейда Элеа Каста. Селтонка, ваше высочество. Но у нее другой путь, и ее сейчас нет в пределах вашего королевства. Я принимаю эту награду и от их имени тоже.
  
  
  
  
  
  
   ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
  
  
   А
   неплохое вино в этой таверне, подумал Вислав, допивая шестой кубок. Совсем неплохое. Жаль, что он не заходил сюда раньше. Зато теперь знает, где в Эргалоте можно выпить отличного вина.
  - Еще? - Аппетитная черноглазая трактирщица бросила на рэшийца чарующий взгляд.
  - Пожалуй, - Вислав придвинул хозяйке опустевший кубок. - Но этот последний.
  - Нельзя так говорить, господин, - сказала трактирщица. - Нужно сказать: "На сегодня последний". Хотя я что-то не пойму, что мешает господину и дальше наслаждаться моими винами и моим гостеприимством.
  - В самом деле, - Вислав пристально посмотрел на трактирщицу, - что мешает?
  - Ничего, - трактирщица одарила рэшийца еще одной призывной улыбкой. - Приятного вечера, господин.
   Вислав пригубил кубок, обернулся, чтобы посмотреть, что происходит в таверне. Народу заметно прибавилось. В углу несколько благообразных стариков играли в какую-то незнакомую Виславу игру, раскладывая на столе черные и белые костяшки. В углу странствующий поэт, манерно завывая и неистово жестикулируя, декламировал стихи группке молодых людей. Две горожанки в больших белых чепцах лакомились устрицами. Солдаты из городского гарнизона, устроившись за самым большим столом, активно пропивали недельное жалование и заигрывали с подавальщицей. Мирная, хорошая картина. И вино отличное. Обидно, что он попал в эту таверну только в день отъезда.
  - Извини, я опоздал, - сказал ему Арделин, подойдя к стойке. Маг выглядел взволнованным и запыхавшимся. - Слышал новость? Брок покончил с собой.
  - Поэтому ты опоздал, не так ли?
  - Пытался разузнать, как все случилось. Брок не стал ждать суда. Решил, что такой выход будет правильным.
  - Яд? Или веревка?
  - Он же был магом, Вислав. Просто остановил себе сердце заклинанием. И оставил записку, в которой потребовал сжечь его тело. Видимо, не очень доверял эликсиру Ла Бантьена.
  - Ты выглядишь расстроенным, Арделин.
  - Мне жаль Брока. Я ведь хорошо знал его. Он был моим тьютором в годы учебы в Университете. Он был сложным человеком, но не заслужил такой участи.
  - Мир праху его. Вина?
  - Лучше конхобара. Я ужасно замерз. На улице идет снег.
  - Разве это снег? Вот у меня на родине снег - вы в Эргалоте такого не видывали. Что еще нового расскажешь?
  - Сегодня в прецептории Магна Коллегии вывесили список кандидатов на должность архимагистра, - Арделин покраснел. - Мое имя там тоже есть.
  - Поздравляю. Почему-то я убежден, что именно ты станешь архимагистром.
  - С чего ты взял?
  - Интуиция, - Вислав поднял кубок. - Давай помянем Ла Мара. У меня на родине за ушедших пьют стоя и не чокаясь.
  - Нам будет его очень не хватать.
  - Воистину.
  - Ты говорил, у тебя ко мне есть какое-то дело.
  - И очень важное, - Вислав подал Арелину завещание, полученное от Ла Мара. - Там, в Монсалидаре, Арен просил меня стать его душеприказчиком. Я должен найти ростовщика Оклера в Шилео, забрать у него сбережения Ла Мара и передать их Виоле. Я думал заняться этим сам - все-таки воля покойного священна. Но все чаще думаю о Касте. Возможно, ей сейчас очень нужна моя помощь. У меня в Эргалоте просто земля под ногами горит, я не дождусь, когда приеду в Янтарную Гавань и отправлюсь в Гале. Поэтому сегодня я уезжаю. Я хочу просить тебя заняться делами Ла Мара. Но если ты откажешь, не обижусь. Все-таки Ла Мар поручил это мне.
  - Я с удовольствием окажу тебе эту услугу, тем более, что с Оклером ведет дела мой дальний родственник. Только где мне найти Виолу?
  - Вот этого не могу сказать, мой друг. - Вислав растерянно развел руками. - Сразу после битвы в Меннарахане Эннид забрала девушку с собой. Разве что вайдоры могут подсказать, где сейчас Виола. Прости, наверное, мне все же лучше заняться этим самому.
  - Нет-нет, я все выполню, клянусь тебе! Это та малость, которую я могу сделать в память о Ла Маре. Я найду девушку, даже не сомневайся.
  - Прекрасно, - лицо Вислава просветлело. - Тогда выполни еще одну мою просьбу. Возьми это кольцо, - Вислав снял с пальца изумрудный перстень, подарок принца Ашлера. - Отдай его Виоле. От меня, на память.
  - Конечно, Вислав. - Арделин взял у рэшийца кольцо и бумагу Ла Мара. - Что еще?
  - Выпьем.
  - И все-таки мне не верится, что Ла Мара больше нет, - сказал Арделин. - Я ведь ничего не сказал Барнасу. Старик любит Ла Мара, как сына.
  - И не говори. Не стоит говорить. Давай еще по одной.
  - Прости меня за любопытство, рэшиец, но эта женщина, о которой ты все время говоришь, Каста - какая она?
  - Она необыкновенная. - Вислав улыбнулся, и селтонский маг увидел в глазах рэшийца прямо-таки юношеский восторг. - Я не могу тебе ее описать, Арделин. Скажу только, что я безумно ее люблю. И готов жизнь за нее отдать.
  - Судя по тому, что ты рассказал нам с Барнасом, она действительно незаурядная женщина. Нам бы хотелось помочь ей. Когда ты рассказывал о Забытых богах и о ваших с Кастой приключениях, я вспомнил кое-что о реликвиях Забытых. Точнее, об одной из реликвий - о магическом щите богини Найнавы. Вот, возьми, - Арделин протянул Виславу свиток пергамента. - Я переписал для тебя фрагмент из одной старинной книги. Если верить этим записям, щит Найнавы якобы должен быть где-то на острове Хеалад, к западу от Селтонии.
  - Спасибо, Арделин. Если я встречусь с Кастой, - тут Вислав сделал паузу, пытаясь преодолеть внезапно охватившую его тоску, - я обязательно ей об этом скажу. Хотя, если щит там, где ты говоришь, я почти не сомневаюсь, что воля Забытых забросит нас и на Хеалад. Я мало что во всем этом понимаю, Арделин. Но скажу как на духу - боги не ошиблись, избрав Касту своим орудием. Она... Ладно, хватит об этом. Мне пора идти.
  - Спасибо тебе, рэшиец, за помощь, - Арделин протянул Виславу руку. - Страшно представить себе, что случилось бы в Селтонии, не окажись вы здесь.
  - Прощай, Арделин, - Вислав пожал протянутую руку и направился к выходу.
  - У этого господина горе? - шепотом спросила мага трактирщица, когда Вислав покинул таверну. - Такой интересный мужчина, и такой печальный!
  - Печальный? - Арделин улыбнулся. - Нет, сестра. Просто он очень сильно влюблен. И я ему немного завидую.
  
  
   *******************
  
   Утренний снег к обеду растаял. Пасмурное серое небо, холодный ветер с моря, раскисшая в тяжелую липкую грязь дорога, убогие лачуги по обочинам - Янтарная Гавань показалась рэшийцу еще более унылым местом, чем пятнадцать дней назад, когда он уехал отсюда с Кастой и беднягой Ла Маром, а теперь вот вернулся один.
   Оставив свою лошадь у таверны Клотана и договорившись с хозяином о ее дальнейшей судьбе, Вислав направился в гавань. "Морской змей" по-прежнему стоял у дощатого причала, совершенно не вписываясь в серый местный пейзаж. Матрос-дориец, маячивший у борта, не на шутку обрадовался, когда увидел Вислава, шагающего к галере по причалу.
  - Господин Вислав! - восклицал он, опуская сходни. - Наконец-то! Капитан Фасис просто заждался вас. С прибытием!
  - Спасибо, Легас, - Вислав поднялся по трапу, пожал матросу руку. - Где капитан?
  - В трюме, господин... Эй, господин Вислав вернулся!
   Рэшиец проводил взглядом матроса, побежавшего к выходу на нижнюю палубу, сбросил с плеча мешок и зачехленный лук, сел на приступок лестницы. Сейчас начнется, подумал он. Когда на миделе появился капитан Фасис, Вислав почувствовал облегчение - по крайней мере, вначале он переговорит о делах.
  - С прибытием! - Фасис шагнул к рэшийцу, крепко обнял его, заглянул в лицо. - Хвала богам, ты вернулся. А где госпожа Каста?
  - Не беспокойся, она жива.
  - Ранена? - Фасис перестал улыбаться.
  - Долго объяснять, капитан. Нам нужно сниматься с якоря и плыть в Гале. Приказ Касты.
  - Все понятно, - вздохнул Фасис. - Мне и самому до колик надоела стоянка в этой дыре. Уж думал, зазимовать тут придется. Я... - Капитан замолчал, увидев появившегося на палубе Леодана.
  - Привет, дружок, - сказал Вислав, улыбаясь. - Вот видишь, я вернулся.
  - Я пойду, распоряжусь насчет отплытия, - сказал Фасис и спустился на нижнюю палубу.
   Вислав шагнул к Леодану. Юноша продолжал стоять, кутаясь в огромную бесформенную доху. Вислав сделал еще шаг, раскрыл объятия - Леодан вывернулся из-под рук Вислава, снова застыл в молчании.
  - Я понимаю, ты обижен на меня, малыш, - сказал Вислав, поняв, в чем дело. - Но так было нужно. Прости, что я ничего тебе не сказал. Я виноват перед тобой. Прощаешь?
  - Прошло пятнадцать дней, - сказал Леодан, печально посмотрел на рэшийца. - За эти пятнадцать дней я не знал ни минуты покоя. Волновался за тебя - где ты, что с тобой, жив, мертв? Ни есть, ни спать не мог. Ты просто бесчувственный негодяй, Вислав.
  - Я же попросил у тебя прощения. Что изменилось бы, скажи я тебе, куда и зачем мы направляемся? Главное, что все закончилось, и я снова здесь.
  - Надолго ли? Каста опять что-нибудь придумает, и ты побежишь за ней, как собачонка на привязи.
  - Прекрати. Мне очень неприятно, когда ты так говоришь.
  - Неприятно! А мне было приятно? - Глаза Леодана заблестели. - Вы бросили меня тут одного, сбежали неизвестно куда. И ничего мне не сказали. Кто я для вас - вещь, бессловесная скотина? Бесчувственный болван, которому все равно, что с вами будет? Это свинство, Вис. Никогда тебе этого не прощу.
  - Все сказал? - Вислав почувствовал раздражение. - Долго репетировал сцену встречи, как же. Ты же у нас актер, задери тебя волки Луруса! Теперь топай вниз, в каюту, там поговорим.
  - Пятнадцать дней я каждое утро выходил на эту палубу и ждал тебя, - сказал Леодан, вытирая слезы. - Не чувствовал ни холода, ни ветра. Теперь ты вернулся и даже сейчас не можешь понять, что натворили вы с Кастой. Ненавижу ее. Ненавижу тебя за то, что ты такой... деревянный.
  - Погоди, парень, не надо кидаться такими резкими словами. Ты неправ. Давно собираюсь сказать тебе, что ты ведешь себя глупо и странно. Твоя любовь ко мне... это ненормально, понимаешь? И непристойно. Есть приличия, клянусь Цвиром. Я же замечаю, как относятся к нам с тобой остальные. Как улыбаются мне в спину, как шепчутся, завидев нас вместе. Боги свидетели, я очень тебя ценю. Мы слишком многое вместе пережили, парень. Но ты сейчас говоришь со мной так, будто имеешь на меня какие-то права. Мне это не нравится. - Вислав шагнул к Леодану, ткнул его указательным пальцем в грудь. - И не надо так говорить о Касте. Эта женщина спасла тебе и мне жизнь. Мы ей слишком многим обязаны. Можешь ее любить или не любить, но будь любезен отзываться о ней почтительно.
  - Моя любовь ненормальна? Непристойна? - Леодан сжал губы. - А что же тогда нормально, Вис? Пристойно?
  - Ты мужчина, и я мужчина. Между нами ничего не может быть. Заруби это на носу. Я отношусь к тебе, как к хорошему другу, как к младшему брату, наконец. Я люблю тебя, но совсем не так, как могут подумать остальные, глядя на то, как ты себя ведешь. Ты меня позоришь, как ты не поймешь? И себя тоже.
  - Я вовсе не хочу, чтобы мы с тобой... ну, ты понимаешь. Я и сам сознаю, что это невозможно. Но я ничего не могу поделать со своей любовью. В тебе смысл моей жизни, Вислав. Если с тобой что-нибудь случится...
  - Ну, хватит! - рявкнул рэшиец. - Иди вниз. Я слишком устал, чтобы трепаться о пустяках.
  - Конечно, для тебя это пустяки.- Леодан развел руками, поплелся к лестнице вниз. Вислав ощутил что-то очень похожее на угрызения совести.
  - Постой! - крикнул он, направился к юноше. - Ты даже не спросил меня про Касту. Я ведь один вернулся.
  - Я это уже понял.
  - И тебе все равно, где она, что с ней?
  - В любви все немного эгоисты, Вислав. Я знаю, ты любишь эту женщину. Поэтому я не люблю ее. Я ревную ее к тебе. И запомни - она тебя не любит. Нисколько. Она вообще никого не любит. Почему я должен беспокоиться о ней?
  - Ты просто маленький самолюбивый выродок, - выдохнул Вислав. - Знал бы, что ты такой, выбросил бы тебя акулам на корм еще там, на дарнатской посудине.
  - Приятно слышать, - Леодан горько улыбнулся. - Еще не поздно, Вис. Что мешает тебе выбросить меня с корабля прямо сейчас?
  - Пошел прочь! Видеть тебя не хочу...
  - Взаимно, дорогой. Взаимно.
   Вислав едва дождался, когда юноша спустится вниз, в ярости заметался по палубе, не зная, на чем сорвать зло. Нет, ну каков поганец! Высказался наконец, вывернул свою мерзкую душонку наизнанку. Если бы не Каста...
   Появление матросов, посланных Фасисом ставить парус, отвлекло Вислава от мрачных мыслей. Капитан был с ними, отдавал какие-то распоряжения.
  - Эй, Фасис! - крикнул Вислав. - Нужно поговорить.
  - Я погляжу, мальчишка тебя чем-то сильно разозлил, - сказал, улыбаясь, капитан. - Не сердись на него, рэшиец. Он странный, клянусь бородой Аквина, но добрый. Знаешь, как он изводился все эти дни?
  - Мне плевать на него. И прошу у тебя разрешения спать с твоими матросами в кубрике.
  - Вот даже как? - Фасис перестал улыбаться.- Печально, что вы поссорились.
  - Фасис, я уже далеко не юноша и пережил столько всякого дерьма, что вспоминать не хочется. Но сегодня я понял, что так и не научился разбираться в людях.
  - Делай, как знаешь, рэшиец. Но я думаю, что ты неправ. Ты зря злишься на парня.
  - Фасис, я устал и хочу отдохнуть. Поговорим позже.
  - Как угодно, рэшиец. Ступай.
  
  
   Еще до заката "Морской змей" вышел из Янтарной Гавани. Вислав лежал на койке в кубрике и думал о Касте. Вспоминал ее глаза, волосы, улыбку, как же к лицу ей были сидские доспехи Лаэки. Только там, в подземельях Меннарахана, он наконец-то понял, как безумно и безнадежно ее любит.
   Леодан сидел в пустой каюте и ждал, когда же за дверью заскрипят ступени, и Вислав войдет в каюту. Он просидел так до ночи, но Вислава не дождался.
  - И все равно я тебя люблю, - прошептал юноша, глядя на колеблющийся огонек масляного светильника. - И я докажу тебе это. Хочешь или нет, Вис, но однажды мы все равно будем вместе. Не знаю, как это случится, но случится обязательно. Это твоя и моя судьба. И тогда ты поймешь, как жесток и неправедлив был ко мне. Но я тебя прощу. Уже простил, Вис. Спокойной тебе ночи!
   Огонек светильника померк, выпустив струйку дыма. Леодан уснул - его убаюкали легкая качка и тихое поскрипывание снастей. "Морской змей" навсегда покидал Селтонию.
  
   КОНЕЦ ВТОРОЙ КНИГИ
  
  
  
  
  
  
  
   ПРИЛОЖЕНИЯ
  
  
   СЕЛТОНСКИЕ БОГИ.
  
  
  Гаван - селтонское божество войны. Изображался в виде воина в рогатом шлеме и с секирой в руках. Главный храм Гавана находился в Эргалоте, древней столице Селтонии. Священное животное Гавана - черный козел.
  
  Берис - богиня любви, красоты, луны и деторождения. Считалась женой Маннара. Изображалась в виде обнаженной женщины с прялкой или цветком магнолии в руках. Священное животное Берис - косуля. Главное святилище Берис находилось в Церунии.
  
  Ориус - бог солнца и света. Первоначально изображался в виде орла, затем - как юноша с факелом в руке. Священное животное Ориуса - петух. Главный храм находился в Эпонаре.
  
  
  Иованнон - бог огня и кузнечного мастерства, покровитель оружейников и ремесленников в целом. Помощниками Иованнона считались демоны металлов - сальвы. Изображался в виде мужчины с молотом в руках. Священное животное - дятел. Главный храм находился в Эргалоте.
  
  Шантэ - богиня искусств, музыки, танца, женского обаяния, любовных игр и колдовства. Почиталась в основном женщинами. Изображалась в виде молодой женщины верхом на быке. Священное животное Шантэ - рысь. Главный храм Шантэ находился в Агриануме.
  
  Каннас - бог-покровитель торговцев, воров и путешественников. Изображался в виде крылатого юноши. Священное животное Каннаса - белка. Главное святилище находилось в Илладане.
  
  Маннар - персонификация луны, бог ночи, брат Ориуса. Изображался в виде совы, затем в виде юноши со щитом и кривым мечом. Священное животное Маннара - летучая мышь. Главный храм находился в Эпонаре.
  
  
  Боз - бог-покровитель скота и детей. Изображался в виде пастуха, либо мужчины, держащего за руку ребенка. Священное животное Боза - собака. Храм находился в Церунии.
  
  Кая - богиня мести и правосудия. Изображалась в виде нагой девушки с мечом и человеческой головой в руках. Считалась также богиней болезней и исцеления. Священные животные Каи - кошка и козодой. Главный храм находился в Легалоте.
  
  Некриан - божество подземного мира, персонификация смерти и грядущего воскресения, хранительница покоя усопших. Изображалась в виде женщины с кривым ножом и черепом в руках. Священные животные Некриан - волк и ворон. Святилище Некриан находилось в Гатулоне.
  
  Маранис - хозяин демонического мира Гулханда, повелитель чудовищ и существ, враждебных человеку. Само имя Мараниса считалось непроизносимым. Изображался в виде безликого существа; считалось, что лик Мараниса так ужасен, что изобразить его нельзя. Священное животное Мараниса - гигантская сколопендра. Храм Мараниса находился в Гатулоне.
  
  Натайя - богиня охоты, покровительница диких животных. Изображалась в виде девушки с ястребом на плече. Священными животными Натайи считались жаворонок, ястреб и медведь. Храм Натайи находился в Агриануме.
  
  
  
  
   БОГИ ДАРНАТСКОГО И ШУРРЕТСКОГО ПАНТЕОНА
  
  Игерабал ( Игерабоал, Вел-Хус) - верховное божество в Дарнате, олицетворение безбрежного океана, мирового порядка, царской власти и государства. Изображался в виде драконобыка. В Геламе Игерабал почитался под именем Неблу (Игерабал-Неблу) и считался братом-близнецом бога войны Гештана. Царя называли "сын Игерабала". Казнь преступников считалась жертвоприношением Игерабалу. Крупнейшим храмом Игерабала был храм в Дарнате.
  
  Ионубас (Ин-Нубас) - божество луны в Шуррете и Геламе. Считался братом бога солнца Имеша. Изображался в виде мальчика с серпом в волосах. Центром культа Ионубаса был храм в Эривоне.
  
  Имеш (Шеш) - бог солнца в Шуррете и Геламе. Иногда отождествлялся то с Игерабалом, то с Багом. В эпоху Полуденной Империи культ Имеша был практически отменен.
  
  Кзу - бог магии и оккультных искусств, мудрости, письменности и счета. Изображался в виде огромного глаза. Кзу покровительствовал астрологам, гадателям, колдунам и ученым, а также актерам и танцовщицам. Главный храм Кзу находился в городе Шедар.
  
  Куа - в Геламе и Шуррете богиня любви. В более позднюю эпоху отождествлялась с Хефтереш-Шеммер и считалась женой бога Кзу. Покровительница брака, дома, защитница детей и новобрачных, одновременно считалась покровительницей разврата, проституции и половых извращений. Ей были посвящены особые публичные дома. Изображалась женщиной с фаллосом или ножом повитухи в руках. Персонификация Куа - звезда Венера.
  
  Гештан - бог войны в Шуррете и Дарнате. Изображался в виде дракона. Главный храм находился в Дарнате.
  
  Шат-Цебу - божество стихий, торговли, красноречия и ремесел, покровитель моряков, торговцев, дипломатов, жрецов и путешественников. Считался одним из главных богов Дарната. Изображался в виде рыбочеловека или змея. Храм Шат-Цебу находился в Дарнате.
  
  Мамму-Аштенет - богиня материнства, кормления грудью, покровительница детей и бедняков. Культ этой богини особенно был популярен среди бедного населения. Изображалась в виде женщины, кормящей младенца грудью.
  
  
   ЗАБЫТЫЕ БОГИ
  
  Баг (Багус, Бага, Мехра-Багим ) - бог порядка, гармонии, солнца и государства, верховный бог шуров в эпоху Нин. Эпитет Бага - "Дарующий жизнь". Баг считался также богом справедливой войны. Священное животное Бага - гур (грифон).
  
  Нинава ( Найнава )- богиня мира и света, покровительница брака и семьи, с эпитетом "Дарующая плодородие", жена Багуса. Часто именовалась просто "Матерью" ( Ашшаи ). Считалась также божеством исцеления и светоносной магии. Священное животное Нинавы - белый баран.
  
  Дивини - богиня смены времен года, покровительница животных, незамужних девушек и детей. Также почиталась охотниками и скотоводами. Эпитет - "Дарующая красоту". Священное животное - волчица.
  
  Довлад - бог огня, кузнечного дела, ремесел и строительства, покровитель всех мастеровых и земледельцев. Эпитет - "Дарующий искусность". Священное животное Довлада - орел.
  
  Айвари - богиня врачевания и исцеления, покровительница врачей и больных. Ее эпитет "Дарующая исцеление". Священное животное Айвари - пчела.
  
  Ангуш - божество луны и звезд с эпитетом "Дарующий свет во тьме". Считался также покровителем светлой магии, противником Темного мира. Священное животное Ангуша - обезьяна.
  
  Лаэка - богиня правосудия и закона, справедливой войны, честной сделки и торговли. Ее эпитет "Дарующая справедливость". Считалась покровительницей праведных судей, чиновников, купцов и путешественников. Священное животное Лаэки - коршун.
  
  Моммек - бог мудрости, искусств и письменности, покровитель ученых, студентов и жрецов. Его эпитет "Дарующий мудрость". Священное животное Моммека - леопард.
  
  Пантар - бог веселья, изящных искусств, плутовства, покровитель актеров, музыкантов и поэтов. Почитался как один из главных богов. Его эпитет "Дарующий радость". Священное животное Пантара - ласточка.
  
  
   РЭШИЙСКИЕ БОГИ
  
  Атал - бог-создатель, владыка мироздания, покровитель стихий и божество времен года. Дни солнцестояния и равноденствия считались священными датами, посвященными Аталу, в этот день приносились жертвы и возносились особые молитвы о покровительстве Атала.
  
  Цвир - бог огня, подземного мира, магии и защиты от нее. Считался покровителем волхвов и волшебников, изобретателем письменности и ремесел, особенно кузнечного дела.
  
  Белаг - бог судьбы, владыка времени и жизни, божество, карающее грешников. Ему приносились особые искупительные жертвы каждый первый день месяца. Слугами Белага считались судницы - демонические существа, ведущие учет добрых и злых дел каждого человека и наказывающие его, если злых дел совершено больше.
  
  Свах - бог солнца, света, летнего тепла, покровитель растений и животных. Считался одним из главных богов.
  
  Иника - богиня ночи, женской магии, зачатия и деторождения. Существовал обычай, по которому первая рожденная в семье девочка посвящалась Инике и становилась ее служительницей до замужества. Жених при этом должен был заплатить выкуп служителям богини, либо выполнить по их воле какое-нибудь поручение.
  
  Агана - богиня-мать, покровительница всего живого, божество любви, семейного счастья и домашнего тепла. Жена Атала.
  
  Лурус - бог войны. Считалось, что Луруса сопровождает свита из демонических существ, которые после битвы пожирают непогребенные тела воинов. Праздник Луруса отмечался на третью ночь после дня зимнего солнцестояния: в этот день было принято дарить мужчинам оружие или ритуальные амулеты, защищающие владельца в битве.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"