Рагиф был доволен собой - он сумел, поторговавшись с мастером Хадратом, сбить стоимость ремонта такелажа и обшивки бортов до двенадцати саккаров с первоначальных пятнадцати. Однако такая существенная уступка никак не сказалась на отношении Хадрата к будущей работе. Боцман с удовольствием наблюдал, как почтенный мастер внимательно и придирчиво осматривал весь корабль, простукивал своей тростью борта и настил палубы, ощупывал канаты. Верно, по какой-то неведомой Рагифу причине здесь, в Дарнате, очень уж хотят угодить прославленному капитану Адериану.
- Хороший корабль, - подытожил Хадрат, обойдя все судно. - Работы у моих мастеров будет немного, так что соглашусь на твою плату. Пусть будет двенадцать саккаров за все.
- Сколько времени займет ремонт?
- Дня на два, не больше, уже послезавтра вы сможете отправляться в море. Да и сказать по совести, времени у нас совсем мало, а заказов много. Большая часть моих работников сейчас в Военной гавани, но для вас я отберу лучших.
- Отлично. Капитан будет доволен.
- Однако почему сам капитан Адериан не соизволил побеседовать со мной? - вдруг сказал Хадрат. - Он болен?
- Всего лишь пьян, - сообщил боцман. - Слишком много вина было выпито им в городе.
- Скверная привычка, - сказал старый мастер. - Но не мне судить вашего капитана. Будьте готовы принять моих работников завтра на рассвете.
- Непременно, мастер.
Уже совсем стемнело, когда почтенный мастер покинул "Мурену", и Рагиф, проводив Хадрата, вернулся на корму и собрался было спуститься в кубрик, чтобы поужинать вместе с остальной командой, но тут увидел странного чужеземца, так бесцеремонно поднявшегося на их корабль сегодня днем. Чужеземный маг стоял у борта в круге света от масляного фонаря и смотрел на огни, горевшие у подножия башен храма Игерабала. Рядом с ним стоял один из облаченных в черное охранников.
- Эй, ты! - воскликнул Рагиф. - Что ты там делаешь?
- Дышу морским воздухом, - ответил жрец. - Красивый вид на ночную бухту. Что там за огни?
- Понятия не имею, - буркнул Рагиф.
- Наверное, это военная гавань. Слышал я, что по приказу великого шофета построено множество новых боевых кораблей, и скоро эта армада двинется на запад. А ты как думаешь, одолеет Дарнат сабеев, или нет?
- Это дела шофета, и меня они не касаются, - ответил Рагиф, с подозрением глядя на жреца. - А что я думаю, я предпочитаю держать при себе.
- Ты разумный человек, Рагиф. Мудрые люди так и поступают.
- Хочу сказать тебе кое-что, приятель, - начал боцман, подойдя к Кирису вплотную и потянув его пальцами за рукав широкой хламиды. Охранник немедленно взялся за рукоять меча, но Кирис остановил его движением руки, и охранник отошел в сторону. - Наш капитан велел передать тебе, чтобы ты и твои люди не бродили по нашему кораблю без его особого разрешения. Вы должны находиться в кубрике и не выходить из него. Слово капитана Адериана на корабле - это закон. Все ли ты понял?
- Как я понимаю, мне придется все путешествие просидеть в душном кубрике? - спросил жрец, слегка улыбнувшись.
- Ты очень догадлив, - осклабился Рагиф. - А если тебе это не по вкусу, дражайший, ищи себе другой корабль. Мы-то плакать не будем, если ты уберешься отсюда.
- Ты очень непочтителен, мой друг. Ты не любишь меня, а я ведь не сделал тебе ничего плохого.
- А я не люблю святош, какого бы они роду-племени ни были, - Рагиф подкрепил свои слова презрительным жестом. - Еще раз спрашиваю тебя - ты понял приказ капитана?
- Да, мой друг, - тут жрец снова улыбнулся. - Однако какая душная сегодня ночь! Я хочу пить. Не принесешь ли мне воды?
- Вот еще! - фыркнул Рагиф. - Я тебе что, подавальщица что ли? На палубе стоит бочка с водой, иди и напейся.
- Бочка, из которой пьет вся команда?
- А ты что, брезгливый у нас? Брезгуешь честными моряками?
- О, как ты мог такое подумать! Я всего лишь хочу узнать больше о порядках на этом корабле.
- Вот это правильная мысль, клянусь громом. Надеюсь, ты быстро научишься выполнять то, что потребует от тебя капитан, а то... - тут Рагиф выразительно показал на берег.
- Ты мне все прекрасно объяснил. И я все понял.
Рагиф ничего не сказал, подошел к лестнице, ведущей на нижнюю палубу, и спустился по ней вниз. Кирис постоял еще немного у борта и неспешно направился на мидель. Охранник в черном следовал за ним будто тень. Кирис быстро нашел бочку с водой, о которой говорил боцман. Зачерпнув оловянным ковшиком воды, Кирис напился, положил ковшик обратно на место и огляделся. Палуба была пуста, вся команда ушла вниз ужинать. Такого удобного момента больше может не быть. Шеранит быстро достал из своей поясной сумки маленький стеклянный флакончик, вытащил пробку и вылил несколько капель темной жидкости в бочку. Затем швырнул флакончик за борт и пошел к лестнице. Все, что теперь нужно сделать, так это подождать некоторое время, пока зелье не начнет действовать.
Подул крепкий ветер с берега, снасти "Мурены" заскрипели, корабль начало раскачивать на волнах. Кирис постоял еще немного на палубе, наблюдая, как большой саисский корабль покидает гавань, а потом сделал знак охраннику и направился к лестнице на нижнюю палубу. Перед тем, как начнется самое интересное, можно немного отдохнуть. Хотя бы пару часов.
*******
Был самый глухой час ночи. Гавань замерла, был слышен только плеск волн и скрип снастей на пришвартованных у пирсов судах. У рыбного причала стая бродячих собак, уже давно обосновавшаяся в порту, лакомилась отбросами, перед этим отогнав от благоухающей кучи опередивших их кошек.
Вожак стаи, пегий пес с рваным ухом, уже почти насытился, когда услышал, как совсем рядом загремело железо. Псу этот звук был слишком хорошо знаком, он слышал его каждый день по много раз. Это просто гремит выбираемая якорная цепь, а это значит, что еще одно судно поднимает якорь и вот-вот отправится в плавание. Но на этот раз у пса появилось ощущение угрозы. Пес поднял голову, потянул ноздрями воздух. К запаху моря, тухлой рыбы и водорослей примешивался новый запах, непонятный, странный, пугающий.
Пес зарычал. Прочие псы поняли своего вожака, насторожились. Позабыв о рыбе, собаки наблюдали за дальней галерой, покачивающейся на воде у самого подножия маяка. Лязг цепей шел оттуда, и странный запах тоже.
Прошло совсем немного времени, и на галере захлопал под порывистым ночным ветром поставленный парус. Корабль медленно отвалил от пирса и начал разворачиваться, направляясь к выходу из гавани. Он скользил по воде быстро и бесшумно, будто лунный блик или тень от облака. Вожак заскулил, его буквально парализовал внезапный навалившийся ужас. Что-то было на этом корабле, что-то такое, отчего псы инстинктивно почувствовали близость самой смерти.
Прошло совсем немного времени, и темный корабль прошел в паре десятков саженей от рыбного пирса и сбившейся на нем в кучку стаи перепуганных собак, следивших за его движением горящими глазами. И когда корабль отошел достаточно далеко, и огни на его корме стали едва различимы в темноте южной ночи, вожак вышел из оцепенения и излил свой ужас в долгом тоскливом вое, который подхватили его товарищи по стае, а потом и собаки по всему Дарнату.
***************
Адериан не сразу осознал, что уже не спит. Потом он понял, что над ним склонился Рагиф. Только физиономия у боцмана была какой-то странной - глаза пустые, расширенные, белки налиты кровью, лицо серое, как парусина - и неподвижное. Будто маску на Рагифа надели.
- А? - Адериан приподнялся на койке. - Что такое, Рагиф?
- Паааыйдйоммм, - промычал боцман. Голос его звучал странно, будто за Рагифа говорил кто-то другой.
Адериан не понял, что происходит, но последовал за боцманом на палубу - и тут встал, в недоумении глядя по сторонам. Они находились в открытом море. С восточной стороны на горизонте еще угадывалась линия берега, и до нее было миль пять, если не больше. Пока Адериан спал, его "Мурена" покинула порт.
- Рагиф, сожри тебя крабы! - Адериан повернулся к боцману. - Это что еще за шутки?
- Это не шутки, - раздался голос за спиной капитана.
Адериан обернулся и увидел того самого жреца по имени Кирис, которого вчера согласился взять на корабль. Жрец улыбался, справа и слева от него стояли его черные охранники, а за спиной бессмысленно топтались несколько его моряков, и у всех у них были такие же странные лица, как у Рагифа.
- Это не шутки, - повторил жрец, продолжая улыбаться. - Я же говорил тебе, капитан Адериан, что мне надо спешить. Поэтому я решил, что не следует терять времени, и отдал приказ поднять якорь.
- Ах, так! - Адериан аж задохнулся от нахлынувшей на него ярости. - Да я тебе сейчас...
Он не договорил - жрец обратил к Адериану раскрытую правую ладонь, и капитан, сбитый сильнейшим ударом в грудь, отлетел назад и врезался в дверь рубки. А в следующее мгновение на него навалились Рагиф и еще несколько его моряков и начали вязать по рукам и ногам.
- Рагиф! - закричал Адериан. - Рагиф, что ты делаешь?
- Все это делается для твоего блага, капитан Адериан, - ответил за боцмана Кирис. - Если бы ты знал тайные пути Судьбы, ты бы все понял. Поэтому смирись и не заставляй причинять тебе вред.
- Проклятый пес! - заорал Адериан, пытаясь вырваться из цепких и сильных рук своих недавних подчиненных. - Я тебя скормлю акулам!
- Нет, капитан. Ты проведешь остаток нашего путешествия в своей каюте, а я попробую тебе объяснить, почему так нужно. Если будешь выполнять мои приказы, ничего плохого с тобой не случится, напротив, с моей помощью ты сможешь добиться очень многого.
Адериан не мог ответить: один из моряков (боги, что с ними сделал этот негодяй?!) ловко набросил на лицо капитана парусиновый платок и затянул его на затылке так, что Адериан больше не мог говорить - только мычал. Закончив вязать Адериана, мятежники уложили его на палубу и отошли, встав по обе стороны от жреца. Кирис долго и внимательно смотрел на связанного капитана, потом сказал:
- Если ты обещаешь вести себя прилично, я прикажу развязать тебя, Адериан. Сбежать ты все равно не сможешь, разве что прыгнешь в море. А убивать тебя я не хочу, поверь мне. Ты мне нужен, и очень скоро ты сам поймешь, почему.
Адериан молчал. Сердце у него замирало от бешенства, а на глазах выступили слезы ярости и бессилия.
- Ты ненавидишь меня, - сказал Кирис, встав над связанным Адерианом, - а я ведь желаю того же, что и дух твоего деда Герция. Однажды ты поймешь это. А пока засни, капитан Адериан. Засни и узри силу Теневой стороны.
Адериан начал биться в своих путах, желая в отчаянии разбить себе голову о доски палубы. Кирис простер над ним руку, что-то произнес на распев - и на капитана навалилась ужасная обморочная слабость. Еще несколько мгновений, и Адериан перестал осознавать действительность, провалившись в забытье, подобное смерти.
- Унесите его в каюту, - велел жрец, показав на капитана, потом повернулся к командиру своей охраны. - Х`зар, пусть один из твоих воинов охраняет его все время. Я не хочу сюрпризов.
Воин молча поклонился. Кирис постоял немного на палубе, наблюдая, как моряки уносят бесчувственного Адериана в каюту, потом поднялся на корму. Рагиф поднялся за ним. В руках у боцмана была капитанская карта с проложенным на ней курсом. Все, что теперь оставалось сделать, так это обеспечить правильное направление ветра при помощи простейшей элементальной магии. Это надо сделать как можно раньше - дувший с ночи вечер стих, и наступило безветрие. Нужно исправить ситуацию. Если все пойдет, как надо, "Мурена" через две недели войдет в гавань Гале, а дальше... Дальше мастер Х`зар и его Молчаливые займутся поисками Леодана, а он, Кирис, начнет выполнять задание архимастера Храора. И вряд ли кто-нибудь в Гале сумеет помешать ему.
***********
Милость Иники ко мне безгранична, подумала Рослава, размешивая в чашке вязкую темную жижу с тяжелым запахом. Сегодня ей повезло трижды - во-первых, захвативший корабль некромант даже не подозревает об ее присутствии, иначе ее бы уже начали искать. Во-вторых, она сумела сбежать из капитанской каюты через люк в полу, воспользовавшись тем, что некромант и Очарованные были заняты капитаном Адерианом, и, никем не замеченная, спустилась в этот трюм, где хранились корабельные припасы. Здесь много еды, и с голоду она уж точно не умрет. В-третьих, она нашла в трюме ведро с дегтем и кувшины с горным маслом и смогла приготовить нужное зелье. Теперь Очарованные ничего не почувствуют, эта мазь отобьет запах жизни. Конечно, деготь и добавленное в него горное масло не могут заменить свежий волчий жир, а копоть, снятая с факела и собранная с горевших в трюме масляных коптилок - человеческий пепел, но мазь должна подействовать.
- Сила Ночи, сила Иники, сила Матери, пребудь со мной, - шептала Рослава, размешивая мазь, - скрой меня от очей нечестивых, от дурного глаза, от Зла, ходящего во мраке, от выпивающих жизнь, от рожденных чревом Смерти! Окутай меня покрывалом твоим, дай мне глаз совы, поступь кошки, легкость тени, быстроту ветра. Да не учует зло плоть мою, кровь мою, запах мой, дыхание мое!
Мазь была готова. Спустив платье до пояса, Рослава запустила пальцы в жижу, начала покрывать составом лицо, шею, грудь, руки и плечи, морщась от едкого тяжелого запаха. Затем вытерла опустевшую чашку своим головным покрывалом и повязала его на манер косынки, убрав под нее волосы. Покончив с маскировкой, она почувствовала себя немного спокойнее. Теперь надо найти в трюме какое-нибудь оружие и решить, как быть дальше.
Несчастным морякам уже ничем не поможешь - некромантские чары превратили их в бездушных ходячих мертвецов. Но вот капитана корабля этот страшный маг почему-то не стал превращать в Очарованного. Рослава, затаившись на галерее под капитанской каютой, могла хорошо слышать все, что происходило на верхней палубе. Маг велел держать капитана в его каюте и охранять. Зачем некроманту нужен капитан, Рославе было непонятно, но этот человек, подобно ей - единственный живой на корабле мертвецов, и с ним собираются сделать что-то страшное. Да, этот человек купил ее, сделал своей рабыней. Однако без него ей не добраться до берега, не спастись с этого корабля. Это очень большой риск, но выбора у нее нет. Нужно дождаться рассвета. Вдвоем они, возможно, сумеют что-то сделать. Плохо то, что корабль за это время отплывет далеко от берега. Но сейчас покидать трюм равнозначно самоубийству.
Какое-то время Рослава лежала за расставленными в глубине трюма ящиками и бочками, на сваленных в трюм старых канатах и прислушивалась к звукам на корабле, но слышала только скрипение шпангоутов, плеск воды и попискивание крыс, разгуливающих по трюму. Несколько раз ей казалось, что любопытные крысы тычутся в нее мордами, и она вздрагивала. Очень хотелось спать, сказывалась бессонная беспокойная ночь, но Рослава боялась заснуть. То, что случилось с экипажем корабля, было куда страшнее смерти, и девушка холодела при мысли, что может оказаться в лапах захватившего судно некроманта. Конечно, она может поджечь этот корабль - в трюме есть несколько кувшинов с нефтью, а у нее есть хороший факел из пропитанных смолой скрученных веревок и прихваченное из капитанской каюты огниво. Против упырей нет оружия лучше огня. Конечно, если положение станет безвыходным, она так и поступит, - уж лучше погибнуть в пламени, чем стать нежитью, - но пока...
Пока надо поискать другой способ спастись.
Огоньки светильников стали совсем тусклыми, они едва разгоняли мрак в трюме. Рославе очень хотелось долить в них масла, но она боялась покидать свое укрытие. Едкая мазь раздражала кожу, все тело начало чесаться и гореть, ужасно хотелось пить. Воздух в трюме был жаркий, спертый, но руки и ноги у Рославы закоченели, появилась тупая боль в спине. Скорее бы уже взошло солнце и прогнало Очарованных с палубы!
Внезапно на галерее послышались тяжелые шаги, а потом заскрипели петли крышки люка. Рослава вздрогнула, затаилась. На лестнице в трюм, показались ноги в высоких сапогах, затем человек спустился вниз и остановился, оставаясь к Рославе спиной. Неизвестный был в черной одежде и с оружием - за его спиной висел длинный кривой меч в кожаных ножнах. Но главное, неизвестный был нежитью, Рослава сразу ощутила это. Он принес с собой в трюм запах смерти и вечного холода.
Девушка сжалась в комок, наблюдая за вампиром в щель между ящиками. Упырь довольно долго стоял у лестницы, оглядывая трюм, потом неспешно направился в противоположную от Рославы сторону.
Девушка услышала жалобный треск разбившегося кувшина: вампир пнул его носком сапога. Больше всего ей хотелось сейчас остановить свое сердце, чтобы черный не мог услышать его стука. Рославе стало очень тяжело дышать, будто вампир каким-то колдовским способом пожрал в трюме весь воздух.
Вампир шагнул обратно к лестнице, чтобы подняться наверх. А миг спустя прямо на Рославу с нависшего над головой ящика шлепнулось что-то мягкое и горячее.
- Ааааай! - завопила девушка.
Крыса-предательница шмыгнула прочь, за ящики, а черный уже направлялся к ней, протягивая руки. Рослава, отчаянным усилием поборов охвативший ее невыразимый ужас, вспрыгнула на ящики, схватилась за свисающий канат и, подтянувшись на нем, оказалась на решетчатом мостике, идущем вдоль борта. Вампир сверкнул глазами: Рославе показалось, что она услышала тяжелый вздох. Лязгнул вынимаемый из ножен клинок, и упырь побежал к лестнице, вскарабкался по ней вверх и оказался на мостике в нескольких шагах от Рославы.
- Прочь, нечисть! - закричала Рослава, отступая назад. - Прочь!
Вампир, точно осознавая, как жалки ее попытки остановить его, шагнул вперед, издал громкий хлюпающий звук, будто втягивал в себя набежавшую слюну. Рослава не могла видеть лица нежити - оно была замотано черным шарфом, - но почувствовала головокружение, ноги как-то сразу ослабли. Она все поняла: вампир начал вытягивать из нее жизнь. Прежде чем высосать из нее кровь, он хочет насладиться ее страхом.
Рослава попятилась назад - сил кричать больше не было, чтобы не упасть с мостика вниз, на ящики, она схватилась рукой за канат. Справа от нее оказался коптящий гаснущий светильник. В отчаянной надежде спастись девушка поднесла к огоньку факел. Пусть так: она сожжет себя и весь этот корабль, но не станет чудовищем.
Факел затрещал, вспыхнул ярко и горячо, распространив широкий круг света. Рослава услышала, как вампир заскрежетал зубами - ему явно не нравился этот огонь.
- Ну, что встал! - заплетающимся языком проговорила девушка, держа факел перед собой. - Не нравится, да?
Вампир молча взмахнул мечом, шагнул вперед. Рослава взвизгнула и прыгнула с мостика вниз, на канаты. Бросилась вглубь трюма, туда, где лежали кувшины с горным маслом. Вампир метнулся за ней - быстро, бесшумно, как кошка. Все произошло в одно мгновение: Рослава схватила один из кувшинов за ручку и тут же выронила его с вскриком - острие меча твари вонзилось ей в плечо. Кувшин упал на шпангоут, раскололся, нефть окатила ноги упыря и, подожженная факелом Рославы, вспыхнула, окутав вампира коптящим пламенем.
Рослава как в кошмаре наблюдала, как пылающая тварь, прянув от нее назад, упала на спину, корчась и размахивая руками, как из лопнувшего брюха нежити вылезла какая-та кольчатая гнусь в человеческую руку длиной и, охваченная огнем, начала омерзительно пищать и сворачиваться в кольца, словно разрубленный лопатой червяк. Не помня себя от ужаса, Рослава бросилась прочь от бьющейся в конвульсиях нежити. Огонь каким-то чудом не перекинулся на нее, но едкий дым вызвал приступ судорожного кашля, а потом началась рвота. Немного придя в себя, Рослава увидела, что пламя почти погасло, не найдя себе пищи на устилающих дно трюма влажных канатах, от вампира остался только обугленный смрадно дымящий костяк, а мерзкий червь, пища и извиваясь, ползет прямо к ней, оставляя на шпангоутах клочья обугленного мяса и жирную белую слизь.
Рослава метнулась в сторону, обежала тварь и подхватила меч, лежавший рядом с останками упыря. Червь свернулся в кольцо, словно змея перед прыжком, но девушка его опередила - завизжала, ударила, перерубая отвратную тварь пополам. Развалив червя, меч глубоко засел в шпангоуте, будто топор в колоде: Рослава вырвала его и ударила еще несколько раз, разбрасывая извивающиеся обрубки по всему трюму. Покончив с червем, девушка бросилась к лестнице и выбралась на среднюю палубу.
Рана в плече сильно болела, но вампирский клинок вонзился совсем неглубоко, и кровотечение почти остановилось. Положив оружие на пол, Рослава стянула пальцами края раны и начала читать заговор. Боль постепенно стихала, а вскоре и кровь перестала сочиться. Обиходив рану, девушка сорвала с головы покрывало, разорвала пополам, перевязала раненую руку и крадучись двинулась к выходу на галерею. Меч убитого вампира она захватила с собой - он был не под ее руку, слишком тяжел, но другого оружия для защиты у нее все равно не было, ее факел остался внизу, в трюме.
Выход на кормовую галерею был отделен от гребной палубы переборками, и Рослава облегченно вздохнула - на галерее никого не было. Напавший на нее вампир был один, и только богам известно, чего ради он спускался в трюм. Гребная палуба тоже была пуста: Рослава сообразила, что пока "Мурена" идет под парусом, все гребцы, такие же мертвые как и прочие члены команды, бродят на верхней палубе или собрались внизу, в кубрике. Мертвецы всегда ведут себя так, как привыкли вести себя при жизни. Сейчас время сна, и гребцы наверняка лежат в своих гамаках, уставившись в дощатый потолок мертвыми невидящими глазами. Рослава похолодела, когда представила себе эту картину. Надо найти капитана.
Только сейчас, выбравшись из душного смрадного трюма, Рослава почувствовала пронизывающий холод и поняла, почему сама не вспыхнула в тот момент, когда загорелось горное масло, убившее вампира. Ее платье было насквозь мокрым, она промокла, лежа на сырых канатах в своем укрытии - или же ледяной пот, спутник охватившего ее ужаса, так пропитал ее одежду? Так или иначе, всемогущая Иника вновь была милостива к ней. Будет ли с нею милость богини до конца?
Вздохнув и вытерев ладонью горящее лицо, Рослава пошла искать лестницу, ведущую с галереи на корму, к капитанской каюте.
*************
Пустые, темные залы - множество залов. И длинные запутанные переходы между ними. В переходах горели факелы на высоких металлических поставцах, но их синее пламя не давало света, а, казалось, еще больше сгущало мрак, делая его почти осязаемым. Однако Адериан мог видеть в мелочах окружающие его интерьеры, и это было странно и необъяснимо.
И еще, он сделал удивительное открытие. У него исчезла тень. Или таково свойство этого неземного синего света, что в нем человек не отбрасывает тени?
- Проклятый маг! - пробормотал Адериан, скрипя зубами. - Ничего, я еще повешу тебя на рее на твоих же собственных кишках!
Странное место. Оно напомнило Адериану храмы Непеты, в которых он часто бывал в детстве вместе с отцом. Те же утопающие во мраке своды, циклопические колонны, покрытые странными надписями, узкие окна, едва пропускающие свет. Только там были росписи на стенах и статуи жутких звероголовых божеств, которых маленький Адериан очень боялся. Увидев такую статую, он прятал лицо в складках одежды отца, крепко вцеплялся в его руку и осмеливался осмотреться только после того, как отец, смеясь, называл его трусишкой и говорил, что страшный бог уже ушел. Но все равно, в этом таинственном месте все пропитано тоскливой жутью. Конечно, это все мороки, колдовство проклятого жреца. И отсюда должен быть выход. Непременно должен быть.
- Ты заблудился?
Адериан вздрогнул и порывисто обернулся. Заговорившая с ним женщина, окруженная слабо светящейся зеленоватой аурой, стояла у арочной двери (как странно, он только что прошел мимо и никакой двери не заметил!) и смотрела на него - ее глаза светились в темноте зелеными огоньками, как у кошки. И еще, она была обнажена и показалась Адериану очень красивой, только вот кожа ее имела неприятный мертвенный оттенок, совсем как у Рагифа и его моряков, которых испортил гнусный жрец.
- Капитан Адериан! - Женщина приблизилась к капитану и взяла его за руку. Адериан заметил, что руки у нее очень красивые, но пальцы заканчиваются острыми длинными когтями. - Добро пожаловать в мой дом.
- Что это за место? И кто ты такая?
- Зови меня Офира. А этот дворец - мой дом.
- Это ведь сон, Офира?
- Для тебя - да. Для меня нет.
- Как такое может быть?
- Ты очень мало знаешь о Теневой стороне, Адериан. Пора узнать о ней побольше.
- Я не хочу здесь оставаться. Моя команда взбунтовалась и отняла мой корабль. Я должен вернуть корабль обратно и наказать мятежников.
- Какие пустяки! Забудь о корабле. После того, как ты поговоришь с нашим Отцом, ты поймешь, каково твое истинное предназначение. Ты ведь хочешь знать свою судьбу?
- Нет. Я хочу жить сегодняшним днем и не думать о будущем.
- Ложь, - женщина обнажила в улыбке острые белые зубы и погрозила Адериану пальцем. - У каждого смертного есть предназначение. Твою судьбу выбрал для тебя твой дед Герций, когда отдал свою душу во власть Отца Теней.
- Я не понимаю, какая тут связь.
- Когда-то, задолго до твоего рождения, в Сабее умер царь Нумма, правивший этой страной долгих сорок пять лет, - говорила Офира, увлекая капитана за собой по коридору, - и престол должен был занять твой дед Герций. Но жрецы Сабеи уличили твоего деда в кровосмесительной связи с собственной сестрой Мици. Один из рабов видел, как Герций и его сестра предавались любви в купальне дворца и донес об этом. Жрецы приговорили Мици к смерти, а ее брата-любовника изгнали из страны. Так твой дед оказался в Непете.
- Это я знаю. Только вот не пойму, причем тут я.
- Совратившая своего родного брата Мици была тайной жрицей великой Танате, Прародительницы Тени. По законам Танате каждый из последователей ее культа должен лишить жизни самого близкого человека - мать, отца, сына или дочь, - и принести в дар богине кровь жертвы. Мици сделала по-другому: она преподнесла богине семя Герция, тем самым отдав всех его потомков во власть Тени. Ты внук Герция, и ты принадлежишь Танате и ее сыну - нашему владыке, Отцу Теней.
- Дед никогда мне об этом не говорил.
- Он не знал правды. Ее знали только Мици и высшие служители Танате. Возможно, знали об этом и сабейские понтифики, именно поэтому они так поспешно казнили Мици, хотя она была принцессой крови. Если бы твой дед стал царем Сабеи, вся ваша страна оказалась бы во власти жрецов Танате.
- Так вот почему Тень хочет, чтобы я вернул себе престол?
- А разве ты сам не хочешь стать царем, Адериан?
- Я не думал над этим.
- Самое время подумать... Смотри, мы пришли!
Адериан увидел, что стоит в центре громадной площади, окруженной сплошной оградой, будто сотканной из темного плотного дыма. В ноздри ударил запах тлена, плесени, пыли, пустоты. Адериан услышал звук, похожий на хлопанье огромных крыльев, поднял голову. Над площадью, в дымной пелене, кружили тени - много теней.
- Наверное, я в аду, - сказал капитан сам себе, но Офира его услышала.
- Это всего лишь уголок изначального мира, - сказала она. - Пространство без границ, времени, рождения и смерти. Таким был и ваш мир до того, как его создатели придали ему вещественность.
Дымная ограда начала расходиться, как занавес, в глаза Адериану ударил яркий слепящий оранжевый свет, почти ослепив капитана. А потом он различил в оранжевом сиянии высокую, на голову выше его самого, фигуру, облаченную в ниспадающие темные одежды. Лицо неизвестного скрывал широкий капюшон, за его спиной Адериан с удивлением разглядел сложенные темные крылья. И еще - капитан почувствовал темный животный ужас, хотя в странной фигуре не было ничего пугающего.
- Я азке Таир, мастер сущности, - прошелестела фигура. От звуков этого голоса Адериан покрылся ледяным потом. - Добро пожаловать, Манций Адериан, прозванный Сабейским Изгнанником!
- Что вам от меня нужно? - спросил Адериан. Он вдруг понял, что у говорившего с ним существа нет лица - только непроницаемый мрак под капюшоном.
- Отец Теней послал меня поговорить с тобой от его имени, - ответил крылатый призрак. - Он велит передать тебе, что ты избран Тенью, чтобы совершить великие дела. Ты станешь царем Сабеи и помешаешь нечестивым разрушить наши замыслы.
- Я стану царем? - Несмотря на владевший им ужас, Адериан рассмеялся. - Славная шутка, клянусь накидкой богини Эоли! И как же мне получить сабейский трон, если на родине меня никто не ждет, мой корабль захвачен негодяем, вся команда превращена в живых мертвецов?
- Ты получишь трон, если будешь выполнять волю нашего слуги Кириса. Он поведет тебя верным путем. В Сабее есть те, кто давно ждут твоего возвращения, капитан Адериан. Наступает время, когда вы должны встретиться.
- Почему со мной так поступили?
- Ты не захотел послушать Кириса, и он решил поторопить тебя.
- Выходит, мой путь - это служение Злу?
Крылатый призрак издал несколько звуков, напоминающих кашляющий смех. Офира сверкнула глазами, широко улыбнулась.
- Смешной! - сказала она.
- Ты говоришь о вещах, которых не понимаешь, - сказал мастер Таир, обращаясь к капитану. - Добро и Зло придумали люди. Позволь мне преподать тебе небольшой урок. Что ты видишь вокруг себя?
- Все это? - Адериан невольно посмотрел по сторонам. - Я вижу пустоту и мрак, от которого мне не по себе. Офира сказала, так выглядел мир в начале времен.
- Именно так. Из этого изначального мира те, кого вы называете богами, создали мир плоти - ваш мир, капитан Адериан. Но они не учли одной простой вещи: нельзя до конца разделить то, что когда-то было одним целым.
- Что-то я не пойму тебя, мастер Таир. О каком разделении ты говоришь?
- Горшечник, лепящий свои горшки, создает их из глины. Эта глина бесформенна, из нее можно вылепить все что угодно. Она всего лишь сырой материал. Горшечник придает ей форму, обжигает ее в печи, разрисовывает красками. Получается кувшин. Однако по сути, этот кувшин - та же глина, лишь изменившая форму, не так ли? Если горшок разбить, а черепки измельчить в пыль, это будет вновь та же самая глина, как и до момента создания горшка. Так и с мирами. Когда-то первоначальный мир был всего лишь иллюзией, существовавшей в сознании высших существ, их сном, если хочешь. Ваш мир возник в тот момент, когда всемогущие боги-творцы решили придать вещественную форму своим мыслям и идеям. Они поступили, как музыкант, услышавший во сне таинственные звуки другого мира и по пробуждении поспешивший записать их. Вот самое правильное слово - поспешивший. Боги творили впопыхах, не подумав о последствиях. По их милости не все мысли получили материальную форму. Большая часть изначального мира осталась бесплотной, лишенной возможности существовать в новой действительности. Так единый некогда мир раскололся на две части - мир плоти и мир тени.
- Боги, как забавно! - Адериан почти избавился от своего страха. - Это примерно так же, как если бы я мечтал иметь пятерых детей, а родилось у меня только двое, так что ли? Трое детей остались бы просто идеями, так и не получившими своего воплощения?
- Ты очень умен, капитан Адериан, - прошелестел демон-азке. - Именно так. Из-за глупой ошибки богов ваш мир оказался недоступен для нас. Мы не могли преодолеть границу между плотью и тенью. Путь к Свету, теплу, радостям плотского существования был для нас закрыт навсегда. И мы поняли, что такой несправедливый порядок должен быть изменен. Нужно было найти способ обойти установленные богами законы мироздания. И здесь у нас появился надежный союзник - человек.
- Человек из плоти - союзник Тени? Странный союз!
- Однако он был неизбежен. Из всех живых существ мира плоти только человек осознает неотвратимость смерти, и боится ее. Страх смерти всегда и везде руководит поступками человека, он главная сила, управляющая им. Главное противоречие человеческой природы - он подобен богам, но не бессмертен, как они. Мы решили сыграть на этом страхе. Обещание бессмертия, вечной жизни, позволило нам использовать человека в своих целях. Так наступила эпоха Шу, в которую мы пытались исправить роковую ошибку, разделившую единый некогда мир на Плоть и Тень.
- А я причем? - спросил Адериан, которому начали надоедать эти подробности.
- Тебе отведено важное место в той борьбе, которая уже началась, и ты сделаешь то, чего ожидают от тебя - займешь престол Сабеи и разрушишь планы наших врагов. Все, что тебе следует делать - это выполнить волю наших слуг, ведущих тебя.
- А если я не желаю становиться царем?
- Это не твой выбор, юноша, - азке с шумом вздохнул. - Так решил Отец Теней, а его воля не обсуждается.
- Почему Отец Теней сам не говорит со мной?
- Потому что для тебя встреча с Ним неминуемо закончится смертью. Человеческое сердце не в состоянии выдержать того, что увидят глаза узревшего Отца Теней.
- Ты хочешь меня напугать?
- Нет. Я говорю правду. Помнишь, мы говорили о форме? По милости глупых и торопливых богов Отец Теней был рожден бесформенной сущностью, не имеющей плоти и постоянно меняющей свое обличье. Такова природа высшего существа. При встрече с тобой Отец Теней принял бы твою форму, предстал бы как твой истинный двойник. Понимаешь, что означает слово "истинный"?
- Нет.
- Человек уже тысячелетия пытается познать свое "я" и не может этого сделать. Только Отец Теней способен показать тебе воочью, кто же ты на самом деле. И такая правда станет убийственной для тебя, потому что вы, люди, привыкли обманывать себя иллюзиями о собственной природе.
- Интересно. И что мне делать теперь?
- Ничего. Ты ступил на тропу Тени много лет назад, еще до своего рождения, так что просто покорись своей судьбе и иди по предназначенной тебе дороге дальше. И помни, что изменить Предначертание нельзя. Тебе не удастся сойти с этой тропы, что бы ты ни делал.
- Я... - начал Адериан и внезапно почувствовал сильную боль в руке. - Что это?
- Что с тобой, капитан? - Офира перестала улыбаться.
- Мне больно, - сказал Адериан и вскрикнул, потому что боль вернулась, и на этот раз она была сильнее.
- В этом мире нет боли, - прошелестел азке.
- Но мне больно! - воскликнул капитан, и тут его снова пронзила боль. А потом раздался голос, доносящийся откуда-то издалека:
- Капитан! Капитан!
Видимо, Офира и Таир тоже услышали этот голос, потому что азке немедленно расправил крылья и взмыл к дымным сводам, описывая быстрые бесшумные круги. Офира сжалась в ком, ее глаза загорелись свирепым зеленым огнем, и она издала вопль, похожий на протяжное кошачье стенание.
- Капитан! Капитан!
Адериан очнулся с ощущением кошмара и закричал бы, если бы не плотный платок, который туго стягивал его челюсть. Лицо, которое он увидел, было ужасным - черное, лоснящееся, обрамленное спутанными волосами, расширенные бесцветно-серые глаза были полны безумия. От демона шел тяжелый запах гари и разложения.
- Мммммм! - замычал Адериан и забился в своих путах, будто пойманная пауком муха.
- Тихо! - прошипел темнолицый демон и, видимо, не доверяя платку, крепко зажал капитану рот. - Тихо! Это я, Рослава.
Адериан затих. Чувство реальности вернулось к нему, и он узнал в склонившемся над ним демоне свою новую рабыню, купленную накануне у Варзиша. Боги, что она сделала со своим лицом?!
- Я развяжу тебя, если ты будешь молчать, - прошептала рабыня. - Иначе Очарованные услышат нас, и все будет кончено.
Адериан, дрожа всем телом, несколько раз поднял и опустил веки. Рабыня немедленно сорвала с его лица платок и быстро разрезала веревки на руках и ногах Адериана шеранским ятаганом - тысяча демонов, где она его раздобыла?
- Много возни с тобой, капитан, - сказала с усмешкой рабыня. - Сильные на тебя навели чары. Пришлось полосовать тебе мечом руку, чтобы ты очнулся.
- Ты... ты жива? - прошептал Адериан, не веря своим глазам.
- Тсс! Говори очень тихо. Мертвецы плохо видят, но у них острый слух и обоняние.
- Боги, так ты... как тебе удалось убежать?
- Потом, капитан. Ты понимаешь, что произошло?
- Этот мерзавец захватил мой корабль и что-то сделал с моими людьми. Я должен вернуть корабль обратно.
- Это невозможно. Твои люди мертвы, и ты их не спасешь. Придумай другой способ бежать.
- Бежать с моего корабля? Да-да, конечно, - Адериан еле справлялся с охватившим его волнением. - Дай подумать...
- Думай быстрее.
- Как тебе удалось найти меня?
- Я спряталась среди ящиков и тряпок в твоей кладовке, как только поняла, что происходит. Когда тебя вызвали на палубу, я спустилась через люк вниз и слышала, что там творится, и что говорил этот маг. Потом я пряталась в трюме.
- А меч у тебя откуда?
- Там, внизу, был вампир. Я убила его.
- Ты убила телохранителя мага? - Адериан в изумлении смотрел на девушку. - Вот это да!
- Ты придумал, как нам бежать с корабля?
- Только на ялике, если нам удастся до него добраться.
- Где этот ялик?
- Он на корме, висит на талях. Сейчас установился штиль, если нам удастся спустить ял на воду, они не смогут догнать нас... Да, клянусь Аквином, это единственный способ спастись!
- Возьми, - Рослава передала капитану меч. - Солнце уже взошло, палуба пуста. Надо спешить.
- Нет, сначала я должен убить проклятого мага! - прошептал Адериан, которому чувство оружия в руке вернуло и отвагу, и решимость.
- Забудь. Надо спасать свою жизнь, а не думать, как отнять чужую.
- Кто ты, девушка? - прошептал Адериан, прижимая руку к сердцу.
- Я Рослава. А остального знать ты не должен.
- Я принесу великую жертву всем богам в твою честь!
- Сначала сделай так, чтобы мы выбрались отсюда. А богов будем благодарить потом. Если, конечно, останемся живы...