На закате перед ним предстал дом - до того красивый и заманчиво выглядящий, что аж глазам больно стало. Лес вокруг пламенел пожаром осени - алые, рыжие и золотые краски как будто соревновались друг с другом в последнем буйном расцвете перед тем, как погрузиться в долгий сон. Он перевёл взгляд на них.
- Зайдёшь? - явственно прозвучал в голове голос грозной его наставницы, и он почти увидел её воочию, приподнявшую в ожидании бровь.
Он стоял, опустив голову и молча глядя на свои босые ноги, израненные и испачканные. В остальном его вид был не лучше, и велик был соблазн... не то что даже получить, но надеяться на то, что однажды получишь и купальню с целебной водою, чтобы смыть с себя грязь, и накрытый стол, и друзей, для которых подобный вид дороже, чем покрытое славой имя.
Больно было идти по осеннему лесу - по земле его, как будто и впрямь по углям в костре...
- Вот уж испытание из испытаний: показать голодному еду, уставшему - расстеленную для него постель, привыкшему ходить в лохмотьях - роскошную одежду, очернённому - то, что смоет позор с его имени... - вздохнул он, глядя на окошко дома. С обратной стороны его тихо покачивались ситцевые занавески с цветочной вышивкой, белоснежные, отглаженные. - Нет, не зайду.
- Что же так?
В сказках и мифах стоило герою протянуть руку для того, чтобы взять призывно расставленные перед ним яства, как он непременно попадал в переплёт. Или то, что выглядело золотом, оборачивалось горсткой мишуры, или, напоенный и накормленный, он засыпал в уютном месте на несколько десятков лет. Но даже не этого боялся.
- Не для того в путь пускался, чтобы себя ублажать... - пробормотал он. - Зайду не раньше, чем у всех других будет такой же дом.
С этими словами развернулся и, смахнув слёзы, пошёл в другую сторону, провожаемый тихим шелестом золотого леса. Сколько раз пейзаж по сторонам сменялся без предупреждения: ясное небо заволакивало тучами, ласковой ветерок уступал место буйному урагану, нежный цветочный аромат улетучивался, развеивались самые прекрасные картины и приходили вместо них фантасмагории ужаса... Даже мечта, и та светила не всегда, как не всегда светит над головою солнце. Зато пакетик с семенами по-прежнему оставался с ним - то, что выбрал взять в подспорье из предложенных вещей: пера жар-птицы, напоминающего о волшебных землях, фиала с лучом рассвета, светящего в самой непроглядной тьме, и портрета родной семьи...
И шёл туда, где нуждались в них - а это значит, в самые бедные и неприглядные места. Как знать, не вырастет ли однажды такой же золотой, пламенеющий лес там, где сеет нынче, не будет ли там построен такой же дом? Не увидеть плодов своих трудов - ведь всегда есть другое место, в котором нуждаются в твоей работе.
Но однажды в мире не останется ни одной пустоши, ни одного леса-погорельца - тогда и войдёшь в свой дом.