На окраине города М... в небольшом уютном доме, большей частью скрытом за садовыми деревьями жил высокоодаренный одинокий скульптор, непризнанный гений, Микеланджело современности Алесандро Бениньо. Его скульптуры, которыми были уставлены стены первого этажа, обладали изящностью, стройностью, пропорцией и застыли в грациозных позах. Алесандро с огромной любовью к своим детищем создавал свои творения. Каждая фигура, будь то женская или мужская, создавались им в порыве вдохновения, в наплыве чувств. Прекрасные, созданные мастером облики и тела, в великой красоте своей являлись чуть ли не богохульством, так как превзошли в своем благолепии и прелести большинство созданных богом людей, порой уродливых и безобразных. Творец посрамил бога, показав ему как надо творить. Преподал ему урок как дилетанту "вот как надо". Но одна из фигур была покрасней всех своей грацией, телом и лицом. То была изваянная из мрамора молодая девушка, стройная и гибкая, в тонком, облегающем красивое тело платье, с распущенными, струящимися по спине волосами, с ангельским лицом. Узкий нос, приоткрытые губы, большие, выразительные, чуть печальные глаза как живые смотрели на мастера. Ее глубокий взгляд был, казалось, одухотворен, словно душа поселилась в мраморе. Алесандро назвал ее Жасмин. Она была лучшим произведением из всех его творений. Алесандро был одинок, ощущая оторванность от общества и поэтому любил Жасмин словно живую. Уединенность скульптора порой угнетала его, особенно в короткие серые дни и длинные ночи осенне-зимнего периода, и только Жасмин, прекрасная и неподвижная Жасмин рождала в художнике иллюзию счастья. Художник разговаривал с ней, он делал ей подарки, целовал Жасмин руки и ноги, умоляя ее ожить для него. Умоляя ее сойти. И вот однажды ночью, во время грозы, в порыве любви к холодному мрамору, он упав на колени, воззвал к богине любви Афродите, как это сделал скульптор Пигмалион.
- О богиня любви и красоты, сжалься над моим одиночеством, оживи для меня Жасмин. Вдохни в нее жизнь, надели ее чувством. Душа художника жаждет живой любви, вожделеет обрести свою Галатею.
За окошком сверкнула молния очернив тени. Скульптуры словно белые неподвижные призраки осветились в мастерской. Жасмин оставалась стоять, все такой же прекрасной и застывшей в блеске молний. И мастер заплакал у ее ног. Под шум дождя и грохот грозы он продолжал умолять Афродиту. Но чуда не произошло. И тогда Алесандро замолк, продолжая раскачиваться у ног статуи словно безумный. За тем встал, упал на кровать и уткнулся лицом в подушку.
Алесандро проснулся от того, что его за плечо кто то тряс. Он открыл глаза. В тускло голубом сиянии рассвета он увидел склонившуюся над ним девушку.
- Скажите мне, скажите, кто я такая и как попала сюда.
Алесандро вскочил с кровати и зажег свечу, поднеся ее к лицу сидевшей у него на постели молодой женщины.
- Лаура - изумился скульптор. - зачем ты здесь.
- Лаура - повторила девушка. - Меня так зовут?
Алесандро вгляделся в испуганные глаза девушки сидящей на его кровати в тонком облегающем платье, затем перевел взгляд вглубь комнаты. Постамент где стояла Жасмин оказался пуст. Мастер вскрикнул и упал в обморок.
Он очнулся от того, что кто то лил воду на его лицо, а затылок придерживался мягкой ладонью. Он ощутил себя лежащим на полу, и увидел сидевшую рядом с ним девушку, чье склоненное над ним лицо было изумительной красоты а глаза смотрели на него с глубоким чувством. Девушка лила на него из кувшина воду.
- Я знаю, ты мой создатель. Ты тот кто меня создал - говорила она, заглядывая в глаза мастеру.
- Жасмин. Значит ты ожила - осторожно протянул руку и погладил по щеке девушку Алесандро, словно боясь что это сон.
- Да, и благодаря тебе - ответила Жасмин. - Ведь это ты создал меня.
- Да, я создал тебя и назвал Жасмин, влюбился в тебя и упросил богиню Афродиту оживить тебя - мастер поднялся с пола и встал на колени рядом с девушкой, взяв ее за руки. - И Афродита услышала меня, и теперь ты ожила для меня, а я буду жить для тебя. О как я счастлив. Ведь я был так чудовищно одинок.
- Значит меня зовут Жасмин - улыбнулась девушка. - Как красиво. А как зовут тебя мастер.
- Алесандро, меня зовут Алесандро.
- Ты тоже прекрасен Алесандро. Твоя ангельская внешность выдает в тебе душу гения.
- Я люблю тебя Жасмин.
- И я люблю тебя мастер. Ты мой создатель, ты мой бог, мой творец. Ты не побоялся обратиться к богине вечной весны, что бы оживить меня.
- Стой Жасмин. Я все таки не могу поверить...
- Во что Алесандро.
- В то, что ты действительно не снишься мне.
- Ну тогда поцелуй меня, обними меня. Ощути прикосновение моих губ, жар моего тела, и ты поймешь, что это не сон и я действительно реальна.
И мастер обнял Жасмин и ощутил ее тепло и трепет, ощутил в своих руках не холодный мрамор а теплую человеческую плоть.
И девушка полюбила Алесандро, за его прекрасную душу способную на глубокие чувства, за гениальность, за нечеловеческую способность создавать божественное, за его ангельский вид не от мира сего, за его страдания пережитые им в одиночестве. И она жила с ним одной душой. Она не могла сдержать счастливой улыбки каждый раз, когда встречалась глазами с мастером, когда ловила на себе его взгляд или когда он отвечал ей взглядом. Это такое счастье, быть возлюбленной гения, быть его спутницей и верной подругой. Это все равно что приобщиться к божественному, духовному, святому. И любовь их была платонической, духовной и святой. Великой радостью была для влюбленных их жизнь. Их дни проходили в благоденствии, в уютном домике затененном от солнца густой листвой. Их уединение превратилось для них в маленький земной рай, где они проводили дни и ночи отгородившись от мира. И живя в своем Эдеме они танцевали каждую ночь в райском саду под чарующую музыку, под серебристой луной, под сиянием созвездий.
Но проходили дни, и мастер стал замечать, что глаза Жасмин все чаще вдруг становились печальны. Ее улыбка блекла и счастье ее будто было чем то омрачено. Любовь ее к нему, тоже была словно чем то отравлена. И однажды мастер не мог уже не замечать перемены в настроении любимой, и тогда он сел перед ней на колени, взял ее за руки и обратился к ней словами поэта серебряного века.
-Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд, и руки особенно тонки, колени обняв - заглядывал в ее глаза Алесандро, пытаясь найти в них ответ на мучивший его вопрос. - Что с тобой Жасмин.
Девушка покачала головой.
- Но я же вижу. Почему ты грустишь. Что тебя расстроило - допытывался Алесандро. Жасмин заплакала.
- Почему ты плачешь? Что беспокоит тебя. - напугался мастер. - Что могло огорчить тебя, когда у нас с тобой все так прекрасно.
Жасмин молчала.
- Пожалуйста не молчи.
- Кто она? - сквозь слезы выдавила из себя Жасмин.
- О ком ты?
- Кто эта Лаура? - вгляделась в глаза скульптора девушка. В ее глазах читалось страданье. - Ты уже несколько раз назвал меня другим именем...
- Прости...
- И помнишь, в ту ночь, когда я очнулась, ты в первый раз увидев меня живой, назвал меня Лаурой.
- Ну прости, я как то неосознанно...
- С кого ты ваял меня мастер. Кто был моим прообразом. Ведь ты создал меня не из своей головы...
- Жасмин...
- Кого ты представлял, когда создавал меня. Кто мой оригинал? - глаза Жасмин еще больше намокли. Слезы не удерживаясь на ресницах катились вниз одна за другой. - Ты любил ее? Ты любил ее сильней чем меня.
- Зачем тебе знать - поняв всю трудность ситуации, огорчился скульптор. - Кто бы она не была, это было давно.
- Давно ли, недавно, не имеет значение. Расскажи мне все Алесандро. Кто был мой прототип.
- Ты действительно хочешь это узнать.
- Да.
- А тебе не будет больно.
- Мне уже больно. Так что же бояться.
Да, я действительно создал тебя по образу и подобию другой. И я расскажу тебе о ней, если ты так хочешь... Я встретил ее лет пять назад, или около того. Тогда я был студентом, учился на кафедре художественного образования. В те годы в коридоре университета я прошел мимо девушки чья красота заставила меня вздрогнуть. Мы обменялись взглядами. Ее лицо, ее глаза... а впрочем что я тебе ее описываю. Тебе стоит лишь подойти к зеркалу чтобы иметь представление о ней. Ни одни глаза не вызывали у меня таких чувств как эти. Она была сверхъестественно красива. А потом я увидел ее еще раз, и еще среди сокурсников. Они разговаривали и смеялись. Меня удивило то, что молодые люди беседовали с ней как с простой смертной, не падая ниц перед ее ангельской красотой. "Что же вы делаете" хотелось мне крикнуть им "неужели вы не видите насколько она ангелоподобна, а вы беседуете с ней как с товаркой. Святотатство. Падите перед ней, воздайте ей почести". Теперь ты понимаешь, насколько я превозносил ее. Я мечтал о ней и томился. О, душа моя испытывала сладкие страдания. Я находился в каком то любовном экстазе. Я полюбил ее любовью небесной, потусторонней, возвышенной. Я узнал ее имя. Ее звали Лаура. Я узнал где она учиться, Она училась на кафедре экономики и финансов. Я узнал расписание ее занятий, и каждый раз ждал ее появления, следя за ней из за спин других, чтоб не вызвать подозрение в преследовании. Но вот однажды она кокетливо на меня посмотрела, возможно ощутив мое внимание. Мое сердце подпрыгнуло и забилась. Я решился подойти к ней и познакомиться, расценив ее флирт как зеленый свет. Долго набиравшись смелости я все же рискнул. На мое предложение познакомиться она мило улыбнулась и, о чудо, она не отказала. "Ну что ж, давайте познакомимся" - ответила она, и не отказала мне в первом свидании. Мы с ней встретились. Она просила меня рассказать о себе, и я ей ответил, что я одинокий скульптор, свободный художник, творящий ради искусства. Цель моей жизни, это искусство и наслаждение прекрасным. Мое стремление создавать красоту и наслаждаться, наслаждаться и творить. Но для полного счастья, мне не хватает музы и спутницы жизни. Я предложил ей стать моей музой, подругой и спутницей жизни, так как ее красота может служить вдохновением. Я обещал ей боготворить ее всю свою жизнь, и сделать ее властительницей моего сердца. Я обещал вознести ее на пьедестал своих чувств и обессмертить в творении. Обещал ее ввести с собой в мир высоких чувств, в райские кущи. Обещал, что она войдет со мной в историю как подруга гения и об истории наших отношений будут написаны книги, читая которые прослезятся в умилении миллионы женщин.
Она все это выслушала с легкой насмешкой на лице а потом спросила, сколько приносит денег мое искусство. Я сказал ей что искусство и нажива вещи не совместимые. Она спросила, чем я зарабатываю на жизнь. Я ей ответил, что ничем. Она спросила, какова моя цель в жизни кроме искусства. Я ответил что моя цель сама жизнь, умение видеть в ней то чего не видят другие и способность наслаждаться. И тогда она ответила мне что я абсолютно незрелый и не серьезный для своего возраста человек, не желаю зарабатывать и развиваться. Ответила мне что я не готов к серьезным отношениям, не готов взять на себя ответственность за женщину и детей, не готов обеспечить семью, не стремлюсь создать материальное благополучие для своей жены и будущего потомства. А еще она сказала что хочет много детей, что ей нужен мужчина который бы их обеспечил. Во мне не видно такого мужчины, не видно крепкого плеча на которое могла бы опереться женщина, и поэтому она не почувствовала ко мне влечения. Во мне наоборот видно праздношатающегося фантазера Во мне лишь видно праздношатающегося мечтателя, романтичного бездельника и идеалиста. В общем, как оказалось, я не тот мужчина который ей нужен и ей не подхожу. На том и расстались.
И я больше не смел к ней подходить, хоть мы и виделись. Но вот, что ужасней всего. Меня травмировал, меня просто уничтожил тот факт, сколько приземленности, в этом с виду неземном существе, сколько животных инстинктов в этом, с виду ангелоподобном создании. Лучше б я не подходил к ней и продолжал любить издалека, а так будто уничтожилось что то нежно прекрасное в моей душе. Ты знаешь, многие прекрасные женщины напоминают того павлина из сказки про Мюнхаузена, ими восхищаешься пока они рот не раскроют. Но если Мюнхаузен быстро охладел к павлину, то я все же продолжал любить Лауру по инерции и страдать по ней. И тогда я решил создать ее для себя сам. Я решил вылепить ее образ и забыть про наш разговор. И что бы услышанная мною пошлость от Лауры не коснулась задуманного мной творения, я решил дать своему произведению другое имя, Жасмин. Вот так я создал тебя.
- И где теперь Лаура - задала вопрос Жасмин.
- Она вышла за муж за какого то юриста, владельца компании. Он зарабатывает много денег. Они живут в этом городе на улице К... . У них самый большой и красивый дом на улице, с колоннами. У них двое детей, и похоже, они с мужем счастливы.
- Откуда ты знаешь - спросила Жасмин. - ты следишь за ее жизнью, не можешь забыть.
- Просто узнал.
- Ты любишь ее - плача от обиды, выкрикнула ему в лицо Жасмин. - Ты любишь ее и не можешь забыть, иначе не интересовался бы ее жизнью.
- Я давно уже не люблю Лауру. У меня есть только ты.
- Любишь. Да любишь. Любишь свою Лауру. О как это обидно - лицо Жасмин искривилось в гримасе страдания. - А я, кто для тебя я мастер.
- Жасмин успокойся...
- Я всего лишь жалкая пародия твоей Лауры, ее жалкое подобие, копия, фальшивка. Но оригинал всегда дороже копии, и твоя любовь ко мне такая же фальшивка как я сама.
- Что ты такое говоришь, Жасмин.
- О мастер, ты не представляешь как тяжело быть на втором месте после кого то, как это унизительно - Жасмин зарыдала закрыв лицо и упав на кровать.
- Я люблю только тебя Жасмин - лег с ней рядом и обнял ее за плечи мастер. Он чувствовал как дрожат ее плечи. - У меня есть только ты.
Но Жасмин не слушала мастера. Она продолжала плакать пока не успокоилась и не уснула. Алесандро долго лежал обняв ее, прислушиваясь к ее всхлипам, за тем к ровному дыханию. С наступлением ночи мастер уснул рядом с ней. А на следующий день мастер проснулся один. Жасмин рядом не было.
Алесандро вскочил с кровати.
- Жасмин - позвал он.
Прислушался. Тишина.
- Жасмин - крикнул он громче не получив ответа.
И вновь молчание.
- Жасмин, где ты?
Не дождавшись ответа и на этот раз, Алесандро выбежал в сад.
- Жасмин, где ты. Ответь.
Все тихо. Тогда Алесандро выбежал за калитку. Он спешил вдоль улицы не переставая звать Жасмин. Он дошел до конца улицы, вернулся обратно, перешел на другую улицу и все окликал и окликал возлюбленную. Но Жасмин исчезла. Он нигде не мог найти ее, не помогли даже люди которых он опрашивал. Проискав ее до самого вечера, мастер вернулся домой со слабой надеждой, что Жасмин уже дома. Но дом оказался пуст так же как и утром. Гордая душа Жасмин не простила мастеру былой любви. Она ушла. Ушла навсегда... возможно.
Уложив детей в одной комнате, трехлетнего сына и годовалую дочку, которой пришлось спеть колыбельную перед сном, Лаура выключила свет в детской и подошла к окну, ожидая мужа. За окном стемнело. Свет уличных фонарей проникал в окно ложась полосками желтого света на стены. Она ожидала услышать шум мотора машины мужа. Ее муж Джером частенько задерживался на работе. Он создавал юридическую фирму, работал с клиентами, делал деньги. Ведь у него большая семья, а скоро станет еще больше. Лаура еще не сказала мужу, что беременна третьим ребенком над созданием которого они усердно работали. Джером как и Лаура любил детей, и их мечта обзавестись домом полным детей, шумным от веселого смеха ребятишек. Так вот Лаура приготовилась сегодня сказать ему о скором пополнении в семействе, в честь чего в гостиной был накрыт стол с любимыми их с Джеромом блюдами и бутылочкой вина для мужа. Лаура представляла как в торжественной обстановке скажет ему об этом. Вот только что же он не едет. Каждый раз завидев свет фар и услышав шум мотора, Лаура вглядывалась в окно, надеясь увидеть автомобиль мужа, но каждый раз чей то автомобиль проносился мимо их дома. Проводив взглядом очередную проехавшею машину, Лаура вновь прислушалась и услышала скрип двери. Она обернулась и увидела как кто то вошел. Бледная, в белом одеянии фигура женщины, белела словно привидение в темноте детской комнаты. Лаура вскрикнула, и тут же зажала рот рукой, что бы не разбудить деток. Женщина подошла к Лауре, сжимая правую руку в кулак. Лицо незваной гостьи высветилось в свете фонаря с улицы, и Лаура, словно в отражении зеркала, увидела в незнакомке саму себя. Ее собственное лицо вглядывалась в Лауру из темноты. Лаура вновь вскрикнула, и вновь вовремя зажала рот рукой. Похожая на Лауру словно сестра близняшка молодая женщина долго вглядывалась в Лауру, а за тем заговорила с ней.
- Лаура? - спросила гостья.
- Д... д... д... да - заикаясь ответила хозяйка дома.
- Ну надо же совсем как я - продолжая разглядывать Лауру ответила незнакомка. - Рука мастера воспроизвела меня точь в точь.
Хозяйка дома глядела на своего двойника замерев от страха. Гостья же окинула взглядом детей, поглядев на сбросившего с себя во сне одеяло трехлетнего мальчика и на спящую в подгузнике на животе годовалую девочку.
- Да ты просто самая что ни на есть обыкновенная баба каких миллионы - глядя на детей, проговорила гостья, а за тем перевела взгляд а Лауру. - Примитивная баба и не достойна быть музой великого гения.
Правая рука незваной гостьи взметнулась вверх. В ней оказался резец, резец скульптора. Она воткнула его в шею Лауры, после чего Лаура вскрикнула и зажала горло руками. Темная кровь из перерезанной артерии хлынула меж пальцев. Вытекая из горла женщины, кровь залила пол детской, ложась черными кляксами. Раскрыв в ужасе глаза и издав хрип, Лаура упала на колени. Она пыталась сдержать кровь руками, но сознание, а за тем и жизнь покинули ее вместе с кровью. Мать двоих детей упала лицом об пол, из под ее головы расползлась темная лужа. Жасмин с мстительной улыбкой на лице отступила на два шага назад чтобы не запачкать ноги.
В ту ночь Алесандро долго не мог уснуть, боль утраты мучила его. И каждый раз когда он погружался в сон, волна страдания выносила его из сна в реальность. И только поздно ночью он смог забыться тяжелым сном. А проснувшись, при свете дня увидел сидевшую рядом с ним на кровати Жасмин. Она улыбалась ему
- Жасмин - схватил ее в объятья мастер. - Ты вернулась Жасмин. Я так напугался когда не нашел тебя вчера, но я знал, я верил, что ты вернешься.
Алесандро взяв ее руки в свои, начал целовать ей пальцы, ладони.
- Теперь у тебя есть только я - глядя на мастера с любовью, произнесла Жасмин.
- О, я постоянно твержу тебе об этом Жасмин - прижав руку девушки к своей щеке, ответил ей полным любви взглядом мастер. - Постоянно твержу об этом.
И в эту ночь, как и во все последующие они вновь танцевали под чарующую музыку, под серебристой луной, под сиянием созвездий.